Картленд Барбара. Триумф сердца

   – Что вы собираетесь сказать маркизу?
   – Позже ты все узнаешь.
   Она не могла догадаться, что он затеял, но выражение его глаз ее встревожило. Инстинктивно она ощущала, что надвигаются какие-то события, но ей было непонятно, чем они вызваны.
   Они задержались у двери ее спальни.
   – Что вас беспокоит? – спросила она. – Я должна знать. Я не выношу, когда меня держат в неизвестности.
   – Наберись терпения, скоро я все тебе расскажу. Укладывайся в постель. Будь послушной девочкой.
   – Вы зайдете ко мне и расскажете? Вы обещаете?
   – Я сдержу свое слово.
   Шелдон повернулся и начал спускаться вниз.
   Керисса встревоженно смотрела ему вслед. Затем, чувствуя, что испуг и дурные предчувствия одолевают ее, вошла в спальню, где Франсина уже готовила ей постель.
   Маркиз в неподвижной позе стоял у огромного камина в холле, поджидая возвращения Шелдона.
   – Пройдемте в комнату для гостей, – предложил Шелдон. – Там редко кто бывает в эти вечерние часы, и нам никто не помешает.
   Не ожидая ответа от маркиза, он направился туда, и молодому человеку ничего не оставалось, как последовать за ним.
   Они очутились в небольшом уютном кабинете, изысканно обставленном, с массивными письменными столами и двумя глубокими креслами возле мерцающего огня в камине.
   Шелдон плотно притворил дверь и без предисловий начал разговор:
   – Я думаю, что поступлю по отношению к вам честно, если сообщу, что мы с Кериссой завтра отбываем в Шотландию.
   – В Шотландию? – переспросил изумленный маркиз.
   – Я не хотел расстраивать Кериссу преждевременно. Она так приятно провела сегодняшний вечер, и я радовался за нее. Но есть причины, по которым мы должны покинуть Бат как можно раньше поутру.
   – Но при чем тут Шотландия? Почему вы должны туда ехать?
   – Один из моих родственников, на кого я определенно рассчитываю в материальном смысле – вы меня, надеюсь, понимаете, – тяжело болен, – объяснил Шелдон. – Дай Бог, если я успею застать его в живых.
   – Это немыслимо!.. Это невозможно!.. – воскликнул маркиз. – Я имею в виду Кериссу… Она обязательно должна ехать с вами?
   Шелдон долго хранил молчание, потом медленно, выделяя каждое слово, задал вопрос:
   – Почему вы так настаиваете, чтобы она осталась здесь?
   – Я люблю ее, – не задумываясь, ответил маркиз. – Я пытался признаться ей в этом уже сегодня, но она не стала меня слушать.
   Вновь наступило молчание, и вновь Шелдон медленно заговорил:
   – Не сочтете ли вы дерзостью с моей стороны, если я, как опекун Кериссы, поинтересуюсь, каковы ваши намерения в отношении ее?
   Прикки откликнулся сразу же:
   – Я хочу жениться на ней! Конечно, спешить особо некуда, но я уверен, что мы с ней и с вами поладим.
   – Я тоже так думаю, – согласился Шелдон, – но там, где дело касается вас, требуется именно спешка.
   – Почему вы так говорите? – В маркизе проснулось любопытство. Шелдон улыбнулся.
   – Неужели вы думаете, что, проехав с Кериссой всю страну, практически вдоль и поперек, я не навидался молодых людей, влюбившихся в нее с первого взгляда и предлагавших ей руку и сердце? Я насчитал дюжину…
   – Не сомневаюсь, – пробормотал маркиз. – Мы должны обручиться до ее отъезда. Шелдон пожал плечами.
   – Обручение вещь ненадежная. О нем часто забывают… или разрывают помолвку, когда встретят другого.
   Маркиз внезапно насторожился.
   – На чем вы настаиваете? Каковы ваши условия?
   – Я настаиваю на том, что если вы любите Кериссу, как говорите, а я склонен вам верить, то женитесь на ней прежде, чем она найдет того, кто ей больше придется по душе.
   – Вы подразумеваете, что мне надо жениться на ней до того, как вы отправитесь в Шотландию?
   – Почему бы и нет?
   Шелдон видел, как изумление отразилось на и без того наивно-глуповатом лице молодого маркиза, но безжалостно продолжил атаку:
   – Я бы на этом не настаивал, если бы не знал, как Керисса способна глубоко и искренне привязываться к человеку. Поэтому я и прошу вас быть осторожным и не ранить ее сердце. Но теперь, узнав, что ваши намерения серьезны, я не вижу причины откладывать ваш брак с ней.
   – Но мои опекуны… – начал было маркиз.
   – Я осведомлен благодаря вашей сестрице, что вы освободитесь от опеки в мае, и, как бы там ни было, вряд ли они будут против невесты столь благородного происхождения, как Керисса.
   – Нет, конечно, нет! Кроме того… – маркиз издал легкий смешок, – я думаю, что они вздохнут с облегчением, когда выяснят, что я остепенился, принимая во внимание ту головную боль, которую я им причинял последний год.
   – Я не имею желания давить на вас, – сказал Шелдон, – но даже ради такого важного дела, как бракосочетание Кериссы, я не могу отложить отъезд в Шотландию. Однако его можно перенести с раннего утра, скажем, на полдень. Вас это устраивает?
   – Значит, мы должны пожениться до вашего отбытия… – произнес Прикки так, будто эта мысль сама родилась у него в голове.
   – Я уверен, что вы нашли мудрое решение, – сказал Шелдон. – Ведь, в конце концов, может быть, пройдет три или четыре месяца, прежде чем вы снова увидите Кериссу, а мы все знаем поговорку: с глаз долой – из сердца вон!
   – Мы поженимся, – твердо сказал маркиз.
   – Раз вы настроены так решительно, – произнес Шелдон, как бы размышляя вслух и выказывая некоторую неуверенность, – то мне придется предложить вам некоторые условия. Я думаю, что будет неразумно извещать вашу мать и даже вашу сестру о бракосочетании, прежде чем Керисса станет вашей законной супругой.
   Он сделал паузу и добавил:
   – Я также прошу не говорить вашей сестре о моем отъезде. Я знаю, что это ее расстроит, а я не выношу прощальных сцен.
   – Могу вас понять, – согласился маркиз. – Если вы будете так добры, что возьмете на себя все хлопоты по устройству нашего с Кериссой бракосочетания, то я проведу спокойно завтрашнее утро с матерью, так что у нее не возникнет ни малейших подозрений.
   – Я завтра повидаюсь с настоятелем Октагана, если я правильно запомнил название церкви, – первым делом, прямо с утра, – пообещал Шелдон. – Если он занят и не сможет совершить церемонию, то в Бате, как говорил лорд Уолбертон, есть еще пять подобных храмов.
   Он задумался на мгновение, потом добавил:
   – Появитесь здесь, в отеле, завтра в одиннадцать. Приезжайте на собственном фаэтоне, так как я отбуду в своей карете сразу же после церемонии.
   – Я все понял и благодарю вас, – сказал Прикки. – В самом деле, я искренне благодарен вам.
   Он горячо пожал руку Шелдону.
   – Вы скажете Кериссе, о чем мы договорились? Наверное, сейчас уже слишком поздно, чтобы я мог подняться к ней? – предположил маркиз.
   – Ей слегка нездоровится, – ответил Щелдон. – Как вы верно заметили, причиной тому невыносимая духота в бальном зале. Я уверен, что она уже легла. Утром я первым делом все ей расскажу. Наверное, она с радостью воспримет эту новость. Кроме всего прочего, она так утомилась от всех наших странствий. Бедное дитя!
   – Мы проведем первую половину медового месяца в Бате, – заявил маркиз, – а затем я повезу ее в Лондон. Уверен, что Керисса сверкнет там на светском небосклоне как новая звезда. По сравнению с ней все другие покажутся тусклыми, как городские молочницы.
   – Вы совершенно правы, – согласился Шелдон. – Керисса бесподобное создание. Первая среди бесподобных красавиц. Вы везучий малый!
   – Да, это так! – самодовольно улыбнулся Прикки. – И я теперь благодарен своим опекунам, не позволившим мне жениться на той балетной крошке. Однако если честно признаться, то и та танцовщица была не без достоинств.
   – Уверен, что найдется много красивых молодых женщин, чьи сердца будут разбиты при известии о вашем решении связать себя узами брака.
   Маркизу это было приятно слышать.
   – Боюсь, что в ваших словах содержится большая доля правды.
   Они вместе покинули кабинет. В холле Прикки пожелал Шелдону спокойной ночи и направился к выходу из отеля.
   – Ни слова вашей сестрице, – напомнил Шелдон. – Лишь передайте ей, что я очень сожалею, что не смог вернуться в зал ассамблей, и приношу ей глубокие извинения.
   – Обязательно передам, – сказал маркиз. – Имоджин, конечно, будет недовольна, но я все улажу. Предоставьте это мне.
   Они дружески расстались.
   – Самодовольный щенок! – пробормотал Шелдон в ярости, поднимаясь к себе наверх.
   Он осторожно постучался в дверь спальни Кериссы.
   – Войдите!
   Он увидел ее в ночном одеянии в постели.
   Слабый свет шел только от догорающего камина и единственной свечи на прикроватном столике.
   Выглядела она трогательной и хорошенькой с распущенными черными волосами, ниспадающими на плечи и темными волнами покрывающими подушку.
   Глаза ее были широко раскрыты. Тревожное ожидание ясно читалось на ее личике, так похожем своими очертаниями на маленькое сердечко.
   – Что происходит? Что вы хотите мне сказать?
   Она забросала его вопросами, а Шелдон молчал и смотрел на нее. Наконец он объяснил:
   – Шар попал в лузу! Ты выходишь замуж за Прикки! Завтра в полдень ты, дорогуша, станешь маркизой!
   – Замуж… за маркиза… Как вы узнали?
   – Потому что я все это устроил. История, рассказанная Уолбертоном о частной церкви, навела меня на мысль…
   – Но к чему такая спешка? Почему я должна…
   – Потому что я уезжаю из Бата немедленно после твоей свадьбы.
   – Почему? Что случилось?
   – Я отправляюсь в Ирландию, хотя на всякий случай сказал твоему жениху, что мой путь лежит в Шотландию.
   – Я не понимаю…
   Шелдон промолчал, и Керисса продолжила:
   – Я не выйду ни за кого замуж в такой спешке и в такой… странной церкви. Это просто неприлично!
   – Это как раз то, что ты должна сделать, и тебе невероятно повезло, что я смог все это организовать.
   – Но скажите мне, почему? Вы должны… объяснить.
   Он, казалось, некоторое время колебался, и Керисса крикнула во весь голос:
   – Я должна знать!
   – Хорошо, я скажу.
   С трудом подбирая слова, Шелдон заговорил:
   – Причина, по которой я покинул пять лет назад Англию, заключается в том, что… я убил человека.
   – Я догадывалась о чем-то подобном, – тихо произнесла Керисса. – Это была дуэль?
   – Да, дуэль, – подтвердил Шелдон, – но, к несчастью, моим противником был мой ближайший кузен, старший сын моего дяди лорда Доннингтона!
   – Так вот почему сэр Ральф называл Доннингтон-Парк вашим фамильным поместьем.
   – Оно принадлежало моему деду, и я там вырос и жил до того, как мне исполнилось пятнадцать лет. Затем мой дядя унаследовал титул, и моим родителям, которые жили там же и ухаживали за дедушкой, ставшим старым и больным, пришлось искать себе другое жилище.
   – Как печально!
   – Мой отец не хотел покидать родное гнездо, но ничего не мог поделать. Он был вторым сыном и не ладил со старшим братом.
   Шелдон сделал паузу, и Керисса взмолилась:
   – Продолжайте! Что было дальше?
   – Мой дядя имел двух сыновей. Старший, Гервайс, и в детстве был неприятным ребенком, а с годами стал еще хуже. Он всегда ненавидел меня, и я его невзлюбил.
   Керисса слушала напряженно, впившись взглядом в лицо Шелдона.
   Он же опустил глаза вниз, чтобы не смотреть на нее.
   – Гервайс пристрастился к пьянству и в Лондоне валял дурака, попадая в разные переделки, и я стыдился того, что он мой родственник.
   Шелдон глубоко вздохнул, прежде чем йродолжить:
   – Однажды вечером в Уайте-клубе он подсел к столу, где я вел игру, и начал вести себя непозволительно.
   – Что он сделал?
   – Он оскорбил меня, практически обвинил в шулерстве, затем повторил несколько мерзких и заведомо ложных сплетен о леди, к которой… скажем так, я проявлял интерес.
   – Вы были влюблены в нее? – затаив дыхание, спросила Керисса.
   – Если только так можно назвать чувство юноши к красивой женщине, значительно старше его годами.
   – И что было дальше?
   – Гервайс зашел слишком далеко… Я не мог не вызвать его на дуэль.
   – И он принял ваш вызов?
   – Мы вышли из-за стола, чтобы решить… наши споры миром, но…
   – Но он жаждал вашей смерти? Не так ли? – воскликнула Керисса.
   – Вероятно, да. Мы отправились в Сент-Джеймсский парк… Светила яркая луна…
   – Вы дрались на шпагах или стрелялись?
   – Мы предпочли пистолеты. Вернее, Гервайс решил так. Он посчитал себя отличным стрелком.
   – А что потом?
   – Он промахнулся.
   – Слава Богу!
   – Он не дождался отсчета до десяти и подло выстрелил мне в спину, когда я еще не дошел до черты и не обернулся… но из-за беспробудного пьянства рука его дрожала. Он только сбил с моей головы шляпу… Я выстрелил в ответ.
   – И вы убили его? Но в чем ваша вина? Вы абсолютно чисты…
   – Так посчитали и все четыре секунданта, а вслед за ними и мировой судья. Но мой дядя назвал меня убийцей.
   – Вы ему рассказали, как все произошло?
   – Конечно! И выразил свою искреннюю скорбь по поводу преждевременной кончины его старшего сына. Я пытался объяснить ему, что в мои намерения не входило убить Гервайса.
   Вспоминая об этой тяжкой беседе, Шелдон на некоторое время закрыл лицо руками. Затем он хрипло произнес:
   – Если бы мой кузен не шатался, будь он трезвым, я бы попал ему в руку, как хотел… Но он покачнулся… и пуля поразила его в сердце.
   – Однако дядюшка не пожелал вас слушать?
   – Ты догадлива, Керисса. Он всегда ненавидел меня и воспользовался поводом… Он заявил, что если я немедленно не уберусь из Англии, то он предаст меня суду за умышленное убийство. Якобы я уже несколько раз покушался на жизнь Гервайса.
   – Но это же ложь!
   – Конечно, ложь! Но, чтобы избежать петли на шее, я вынужден был покориться. Рассчитывать на справедливый суд в Олд-Бейли мне не приходилось при моем нищенском положении. Я даже не мог нанять приличного адвоката. А ради спасения чести семьи от скандала дядюшка раскрыл свой кошелек и выделил мне скромную сумму… для путешествия за границу.
   – Как жестоко!.. Как мерзостен… этот ваш дядюшка!
   – Он мой родственник, и я ничего не мог поделать. Он меня предупредил, что, если я вернусь в Англию, он пустит в ход ордер на мой арест.
   – Немыслимо! – забывшись, выразила свое негодование Керисса.
   – Мой отец придерживался такого же мнения, но он ничем не мог мне помочь.
   – Ваш отец жив?
   – Нет. Он скончался два года тому назад.
   Наступило молчание. Керисса собиралась с мыслями.
   – И ваш дядюшка готов на все?
   – На все. – Шелдон горестно кивнул. – И никакой семейный скандал его не остановит. Я висельник, и моя шея уже чувствует петлю.
   – Поэтому вы предпочли Бат Лондону?
   – Но безуспешно.
   – Ваш дядюшка прочитал о вас в газетах?
   – Не сомневаюсь в этом. Я не ожидал, что медлительная английская почта достигнет такого прогресса за время моего пребывания в Европе.
   – Может быть, он вас простит?
   – Он не тот человек, чтобы простить кого-либо.
   – Так спрячьтесь от него!
   – Вот поэтому я и собираюсь отправиться в Ирландию!
   – А там вы будете в безопасности?
   – Надеюсь… хотя бы потому, что все местные глупцы осведомлены, что я отправляюсь в Шотландию. Возможно, я впоследствии обрету приют в Америке. Чем не прекрасная перспектива! Новый мир, новая жизнь…
   – Но вы не можете… оставить меня здесь… одну!
   Слезы, как прозрачные бисеринки, скатились по круглым щечкам Кериссы.
   – Так выходи замуж за маркиза. Что тебе еще надо? Обручальное кольцо на пальчик, кредит во всех модных лавках и до конца заполненная карточка кавалерами на балу…
   – И я буду, по-вашему, счастлива?
   – А разве нет? Может быть, судьба когда-нибудь сведет нас вновь. У тебя уже будет пятеро детишек, а у меня множество негритят, которые назовут меня папой.
   – Вы шутите, монсеньор!
   – А что мне остается делать? Только шутить.
   – Но мне не нужен глупый, беспомощный муж. За мной надо присматривать! – воскликнула Керисса. – Я ведь способна на дурные поступки. А маркиз за мной не углядит…
   – Да, это, конечно, проблема. Но лучшего выхода из нашего безнадежного положения я не вижу. Я тебя пристроил, и перестань капризничать.
   – Но я хочу… – Керисса начала было говорить, но тотчас словно прикусила язык.
   – Говори, что ты хочешь… Скорее, и не трать понапрасну время.
   – А вы бы хотели стать моим мужем? – выпалила Керисса.
   – С какой стати? – тут же откликнулся Шелдон. – Чтобы повесить на себя еще заботы о взбалмошной и безденежной девице? Твое будущее благодаря моим стараниям обеспечено, и поставим на этом точку.
   – Точка еще не поставлена! – вскричала Керисса. – Я хочу вас… вы хотите меня как женщину… разве это недостаточный повод для заключения брака?
   – Если бы я руководствовался подобными доводами, у меня был бы целый гарем.
   Шелдон забыл, где находится – у себя в спальне или у нее. Ему хотелось уйти, захлопнуть за собой дверь, не видеть ее глаз, не слышать ее голоса.
   Так он почти и сделал, но его задержал на пороге ее крик:
   – Монсеньор! Выслушайте меня!
   «Нет, не желаю ничего слушать!» – подумал он.
   – Монсеньор! – Ее голос донесся к нему как будто издалека.
   За ним закрылась дверь, а Керисеа в бессилии опустилась на подушки.
   «Какая из меня маркиза? Кому я нужна в этом мире и кто нужен мне? Я бы отдала жизнь, чтобы он поцеловал меня… так, как в тот первый раз… Ведь я люблю его…»

Глава 7

   Чапмен подал фаэтон точно в назначенное время к парадному входу в отель.
   Служители «Белого оленя» скопились гурьбой, желая чем-нибудь помочь приезжему или отъезжающему гостю и ожидая щедрых чаевых, но Шелдон пренебрег их услугами и опустил оконную занавеску.
   Он уже опаздывал, так как не смог убедить церковника из Октагана отложить ранее назначенную церемонию и ему пришлось искать другую церковь и другого, более сговорчивого пастора, чтобы скрепить брачные узы Кериссы и маркиза.
   Шелдон в нетерпении ждал, когда же Чапмен тронет экипаж с места, но вдруг кто-то настойчиво постучал в окошко.
   Он отдернул занавеску и увидел Бобо.
   – Что случилось? Разве мои чемоданы еще не погружены? – раздраженно спросил Шелдон.
   – Простите, монсеньор, но… – Бобо говорил тихо, чтобы окружающие не могли его услышать. – Два каких-то джентльмена настаивают на срочном свидании с вами.
   Шелдон обомлел.
   – Как они выглядят?
   У негра заискрились глаза. Ему явно льстила роль сметливого шпиона.
   – Осмелюсь высказать свое мнение, монсеньор: они похожи на правительственных чиновников. Один постарше, другой помоложе, но у обоих постные рожи. Надеюсь, вы поняли меня, монсеньор!
   – Вполне. Спасибо, Бобо. А где они сейчас?
   – Я сказал им, что вы очень занятой господин, у вас много дел и вы предпочли… переехать в «Йорк-хауз», где вам будет удобнее…
   – Ты на редкость умен, Бобо! – похвалил его Шелдон и устремился в вестибюль, надвинув поглубже шляпу, чтобы по возможности скрыть лицо.
   Вряд ли преданность Бобо простиралась настолько, чтобы негр не выдал его властям. Вполне вероятно, что лондонская «Таймс», дошедшая сюда, в Бат, обрисовала Шелдона как разыскиваемого преступника.
   Уже на лестнице Шелдон столкнулся с возбужденным маркизом. По бледному лицу юноши он сразу понял, что надо готовиться к самому худшему.
   Прикки был настолько растерян, что даже не сразу узнал Шелдона.
   – В чем дело, сэр? Или вам мерещатся привидения? Извиняюсь, что запоздал, но эти чертовы священники…
   Прикки вцепился в рукав Шелдона, едва устояв на ногах.
   – Керисса отказывается выйти за меня замуж!
   – Отказывается?!
   Возглас Шелдона прозвучал словно пушечный выстрел. От его голоса сотряслись стены отеля.
   – Да, отказывается, – как эхо откликнулся маркиз. – Она сказала, что не любит меня…
   – Что значит – не любит? – Шелдон заставил себя выдавить улыбку. – И вы ей поверили? Друг мой, любая женщина накануне свадьбы впадает в истерику. Ей кажется, что брак – это пучина, которая поглотит ее…
   – Нет-нет, она заявила совершенно определенно, – печально возразил Прикки.
   Двое мужчин застыли на лестнице, как две скульптурные фигуры, позволяя посетителям отеля проходить между ними.
   – Нам неудобно здесь продолжать разговор, – сказал Шелдон. – Давайте пройдем в кабинет.
   – Да-да, конечно, – отозвался маркиз, будто выныривая из пропасти отчаяния. – Я последую за вами, куда вы прикажете.
   К счастью, кабинет оказался в этот час свободным.
   Шелдон и маркиз расположились в креслах.
   – К сожалению, я не смог присутствовать при вашем разговоре, но, когда я покинул Кериссу утром, она была так счастлива и только о том и мечтала, чтобы выйти за вас замуж.
   Маркиз грустно опустил голову.
   – Но теперь она совсем несчастлива.
   – Ничего подобного. Керисса просто очень молода, а юную девушку всегда пугает предстоящее замужество. Но я уверяю вас, милый мой, что она передумает в ближайшее время. Таковы женщины – они ветрены.
   – Но другие женщины все мечтали выйти замени замуж… – проронил Прикки.
   – Конечно, ведь вы привлекательный молодой человек, и, кстати, Керисса мне тоже говорила как-то, что вы очень хороши собой. Но поймите, дорогой Прикки, что для девственницы так страшно выйти замуж за опытного мужчину.
   Услышав подобные слова, маркиз не смог удержаться от самодовольной улыбки.
   – Да, мне тоже показалось, что она совсем неопытна и невинна.
   – Поэтому вы и должны быть с ней осторожны и нежны. Керисса… как бы это лучше выразиться… она не «муслиновая куколка».
   Маркиз тут же осведомился:
   – А все-таки она согласится выйти за меня замуж?
   – Я твердо в этом уверен, – заявил Шелдон. – Пусть она выплачет все свои глаза, пусть бьется в истерике, но на самом деле это все женские капризы. Подождите меня здесь, дружище, пока я не переговорю с ней.
   – Я еще не встречал девушки, которая отказалась бы от моей руки. Шелдон поправил его:
   – Керисса не обычная девушка, она совсем не похожа на тех, с кем вы встречались раньше. У нее возвышенная душа, и к тому же она француженка, а вы понимаете, мой друг, что это такое? Может быть, вам предстоит пробудить в ней истинное чувство.
   Улыбка на губах маркиза стала еще шире – ему явно льстила эта перспектива.
   – Может быть, я действительно немного поторопился и как-то резко обошелся с ней. Но она все-таки была столь решительно настроена.
   – Вам надо было просто схватить ее в объятия и крепко поцеловать, – посоветовал Шелдон. – Действие всегда убедительнее любых слов.
   – О, как вы правы, конечно, вы правы.
   Маркиз чуть не вскочил с кресла. Шелдон искоса взглянул на часы на каминной полке.
   – Священник нас ждет, – сказал он. – Мне следует известить Кериссу, что нам надо немедленно ехать.
   Он протянул руку к звонку.
   – Когда явится лакей, закажите ему бутылку шампанского, мой дорогой друг. Я думаю, что нам следует выпить на дорожку по бокалу, а потом уже не медлить.
   Не дожидаясь ответа от маркиза, Шелдон выскочил из комнаты и буквально двумя прыжками преодолел ступени, ведущие наверх, в покои Кериссы.
   Он распахнул дверь и увидел ее стоящей у окна. Ее глаза были устремлены на него, как будто она ожидала его появления.
   Шелдон сделал шаг вперед и рассерженно захлопнул дверь за собой.
   – Какого дьявола ты капризничаешь?! – воскликнул он вне себя от ярости.
   – Я… не могу выйти за него замуж… – Эти слова разозлили его еще больше.
   На Кериссе было великолепное платье, в которое, согласно распоряжению Шелдона, сделанному им, прежде чем он покинул отель, облачила ее Франсина, и роскошная меховая накидка, так запомнившаяся ему с их первой встречи в Кале, волшебно оттеняла этот наряд.
   Пламя, полыхающее в камине, отражалось в ее огромных глазах и все же не могло растопить печаль в ее взоре.
   – Ты должна обвенчаться с ним, и мы сейчас же отправляемся в церковь!
   – Я… не могу, не могу! Зачем мне этот маркиз?
   – Ты что, сошла с ума? Другого такого случая не предвидится! Неужели ты не хочешь стать маркизой?
   Шелдон увидел, как задрожали губы Кериссы, и это еще сильнее разозлило его.
   – Неужели ты думаешь, что найдется еще один дурак, который согласится жениться на безвестной авантюристке, на пустоголовой кукле вроде тебя? Лови момент, пока не поздно!
   Керисса опустила голову, а он безжалостно продолжил:
   – Подумай только, что будет, если он вздумает навести справки. Кто ты есть? Незаконная дочь какого-то французского аристократа без пенни в кошельке? И ты еще собралась выйти замуж за маркиза! Да тебя любой полицейский арестует за отсутствие документов.
   Керисса еще больше сжалась и на глазах у Шелдона превратилась в какое-то маленькое ничтожное существо.
   Он же гаркнул на нее во весь голос:
   – Ну-ка смотри на меня и слушай внимательно!
   Шелдон молча следил, как глаза Кериссы медленно открылись и встретились с его глазами. Но жалости к ней он не испытывал. Он продолжал яростно:
   – Твой маркиз в конце концов обнаружит, что мы составили заговор с целью одурачить его, что все сведения о твоем благородном происхождении – ложь и я тоже мошенник!
   Керисса вскинула руки в тщетном протесте, что-то попыталась произнести, но Шелдон оборвал ее:
   – Ты никакая не графиня де Валенс! Ты незаконная дочь выдуманного тобою герцога. А может быть, он никакой и не герцог, а просто прощелыга, переспавший с твоей матерью!