Страница:
— Твой отец знал, где оно находилось.
— Почему ты так уверен в этом?
— Что еще могло побудить его с таким фанатизмом искать камни с руническими знаками? На мой взгляд, он искал пещеру, упомянутую в последней надписи. Когда он нашел ее, он потерял интерес к дальнейшей работе.
— Без его записей у нас нет ни малейшего шанса отыскать эти сведения, — заявил Джордино.
Питт снова повернулся к Мэрлис.
— У вас не сохранилось каких-нибудь бумаг или писем доктора Игена, которые могли бы дать ключ к решению этой загадки? — спросил он.
— Он не любил писать письма. Хорошо, если у меня сохранился хотя бы клочок бумаги с его подписью. Единственным средством общения для нас оставался телефон.
— Узнаю отца, — пробормотала Келли.
— Ничего удивительного, что он избегал писать на эту тему, — заметил Джордино, — учитывая его отношения с корпорацией «Цербер».
Питт задумался на минуту, затем неожиданно обратился к Келли:
— Вы и Джош говорили, что обыскали ферму в поисках секретной лаборатории вашего отца, но результата не добились.
Келли кивнула:
— Мы обыскали каждый квадратный дюйм нашей земли, да и территории соседей, но не нашли ничего.
— Вы осмотрели обрыв, выходящий на реку?
— Это было одно из первых мест, которые мы осмотрели. У нас имелось кое-какое альпинистское снаряжение, и мы даже вскарабкались на утесы над обрывом. Там нет ничего, ни пещеры, ни подозрительных тропинок.
— Но если единственное упоминание о пещере имеется только на первом камне, какого черта ему понадобилось колесить по всей стране в поисках новых надписей, которые не имели никакого отношения к интересующему его предмету?
— Он не знал об этом, когда начинал поиски, — пояснил Питт. — Должно быть, он рассчитывал, что из других надписей получит новые сведения. Но его поиски, скорее всего, ни к чему не привели, и он вернулся к первому камню.
— Но что вообще побудило его начать эти исследования? — спросил Джордино.
Вместо ответа девушка только пожала плечами:
— Не знаю. Он никогда не говорил ни мне, ни матери, что он ищет.
— Пещеру среди высоких утесов, — произнес медленно Питт.
— Думаешь, он искал именно ее?
— Я уверен в этом, — подтвердил Питт.
— И ты считаешь, что он нашел ее?
— Я уверен в этом, — повторил Питт.
— Но там нет никакой пещеры, — стояла на своем Келли.
— Возможно, вы искали ее не там, где надо. Но если мы все-таки найдем ее, мы получим ключ ко многим загадкам, включая и тайну последнего проекта твоего отца.
— У вас есть возможность несколько сузить поле ваших поисков, — сказала Мэрлис.
— Что вы имеете в виду?
— Я думаю, вам будет полезно проконсультироваться с доктором Джерри Уансдеем.
— Кто он такой?
— Крупнейший специалист по индейским племенам, некогда обитавшим в долине Гудзона. Не исключено, что ему что-нибудь известно об их контактах с викингами.
— Где мы можем найти его?
— Колледж Мэримаунт в городке Территаун в штате Нью-Йорк. Доктор Уансдей занимает там должность профессора на кафедре истории культуры.
— Я знаю Мэримаунт, — восторженно объявила Келли. — Католический женский колледж находится как раз напротив фермы моего отца, на другом берегу реки.
— Что скажешь? — спросил Питт напарника.
— Когда речь идет о поисках исторических реликвий, никакие дополнительные сведения не бывают лишними.
— Я всегда говорил то же самое.
— А я и не претендую на авторство этой сентенции.
На прощание Питт крепко пожал руку Мэрлис:
— Большое спасибо, доктор, и за ваше гостеприимство, и за массу полезных сведений.
— Это я должна благодарить вас. Теперь моим соседям будет о чем поговорить.
Она стояла и, прикрыв глаза ладонью, наблюдала, как вертолет взмыл к безоблачному небу и взял курс на северо-восток. Затем ее мысли вернулись к Элмору Игену. Она подумала, что он был очень милым, хотя и эксцентричным человеком. Ей хотелось надеяться, что сообщенные ею сведения вместе с советами доктора Уансдея окажутся полезными для ее недавних гостей.
40
41
— Почему ты так уверен в этом?
— Что еще могло побудить его с таким фанатизмом искать камни с руническими знаками? На мой взгляд, он искал пещеру, упомянутую в последней надписи. Когда он нашел ее, он потерял интерес к дальнейшей работе.
— Без его записей у нас нет ни малейшего шанса отыскать эти сведения, — заявил Джордино.
Питт снова повернулся к Мэрлис.
— У вас не сохранилось каких-нибудь бумаг или писем доктора Игена, которые могли бы дать ключ к решению этой загадки? — спросил он.
— Он не любил писать письма. Хорошо, если у меня сохранился хотя бы клочок бумаги с его подписью. Единственным средством общения для нас оставался телефон.
— Узнаю отца, — пробормотала Келли.
— Ничего удивительного, что он избегал писать на эту тему, — заметил Джордино, — учитывая его отношения с корпорацией «Цербер».
Питт задумался на минуту, затем неожиданно обратился к Келли:
— Вы и Джош говорили, что обыскали ферму в поисках секретной лаборатории вашего отца, но результата не добились.
Келли кивнула:
— Мы обыскали каждый квадратный дюйм нашей земли, да и территории соседей, но не нашли ничего.
— Вы осмотрели обрыв, выходящий на реку?
— Это было одно из первых мест, которые мы осмотрели. У нас имелось кое-какое альпинистское снаряжение, и мы даже вскарабкались на утесы над обрывом. Там нет ничего, ни пещеры, ни подозрительных тропинок.
— Но если единственное упоминание о пещере имеется только на первом камне, какого черта ему понадобилось колесить по всей стране в поисках новых надписей, которые не имели никакого отношения к интересующему его предмету?
— Он не знал об этом, когда начинал поиски, — пояснил Питт. — Должно быть, он рассчитывал, что из других надписей получит новые сведения. Но его поиски, скорее всего, ни к чему не привели, и он вернулся к первому камню.
— Но что вообще побудило его начать эти исследования? — спросил Джордино.
Вместо ответа девушка только пожала плечами:
— Не знаю. Он никогда не говорил ни мне, ни матери, что он ищет.
— Пещеру среди высоких утесов, — произнес медленно Питт.
— Думаешь, он искал именно ее?
— Я уверен в этом, — подтвердил Питт.
— И ты считаешь, что он нашел ее?
— Я уверен в этом, — повторил Питт.
— Но там нет никакой пещеры, — стояла на своем Келли.
— Возможно, вы искали ее не там, где надо. Но если мы все-таки найдем ее, мы получим ключ ко многим загадкам, включая и тайну последнего проекта твоего отца.
— У вас есть возможность несколько сузить поле ваших поисков, — сказала Мэрлис.
— Что вы имеете в виду?
— Я думаю, вам будет полезно проконсультироваться с доктором Джерри Уансдеем.
— Кто он такой?
— Крупнейший специалист по индейским племенам, некогда обитавшим в долине Гудзона. Не исключено, что ему что-нибудь известно об их контактах с викингами.
— Где мы можем найти его?
— Колледж Мэримаунт в городке Территаун в штате Нью-Йорк. Доктор Уансдей занимает там должность профессора на кафедре истории культуры.
— Я знаю Мэримаунт, — восторженно объявила Келли. — Католический женский колледж находится как раз напротив фермы моего отца, на другом берегу реки.
— Что скажешь? — спросил Питт напарника.
— Когда речь идет о поисках исторических реликвий, никакие дополнительные сведения не бывают лишними.
— Я всегда говорил то же самое.
— А я и не претендую на авторство этой сентенции.
На прощание Питт крепко пожал руку Мэрлис:
— Большое спасибо, доктор, и за ваше гостеприимство, и за массу полезных сведений.
— Это я должна благодарить вас. Теперь моим соседям будет о чем поговорить.
Она стояла и, прикрыв глаза ладонью, наблюдала, как вертолет взмыл к безоблачному небу и взял курс на северо-восток. Затем ее мысли вернулись к Элмору Игену. Она подумала, что он был очень милым, хотя и эксцентричным человеком. Ей хотелось надеяться, что сообщенные ею сведения вместе с советами доктора Уансдея окажутся полезными для ее недавних гостей.
40
Два запыленных вездехода двигались по частной дороге к дому, принадлежащему корпорации «Цербер» близ озера Тохоно. Люди, сидевшие в салонах, были хорошо знакомы друг с другом. Самый молодой из них входил в Совет директоров более восьми лет. Судя по их поведению и внешнему виду, можно было подумать, что компания горожан решила отправиться на воскресную рыбалку. Впрочем, из редких встречных об этом мало кто задумывался. Машины принадлежали к широко распространенным моделям, а их пассажиры ничем не отличались от сотен своих сограждан, решивших провести уик-энд за городом.
Они прибыли к месту назначения с пятнадцатиминутным интервалом и вошли в дом, неся с собой удочки и рыболовные снасти. Но никто из них не бросил даже взгляда на лодки, стоявшие у причала. Цель, ради которой они сюда приехали, не имела ничего общего с рыбалкой.
Спустя несколько минут, миновав парадный холл с высоким потолком и огромным камином, предназначенный для торжественных мероприятий, они уединились в просторной полуподвальной комнате. Массивная стальная дверь отделяла ее от подземного туннеля, ведущего в чащу леса. Отсюда тропа вела к площадке, где в случае необходимости в считанные минуты мог приземлиться вертолет, вызванный по радиотелефону.
Шесть мужчин и две женщины сидели вокруг стола. В председательском кресле, несколько в стороне от остальных участников конференции, сидел седьмой мужчина — Кертис Мерлин Зейл собственной персоной. Он передал остальным несколько папок и теперь ждал, пока они ознакомятся с их содержимым.
— Постарайтесь точнее запомнить прочитанное, — предупредил он. — Завтра вечером, когда мы покинем это место, все бумаги будут уничтожены.
Это было одним из основных правил, которого неуклонно придерживались все руководители крупнейшего в Северном полушарии нефтяного альянса при планировании своей стратегии на ближайшие месяцы. Официально эти люди не имели никакого отношения ни к Кертису Мерлину Зейлу, ни к созданной им империи. Подобная концентрация важнейшей отрасли промышленности в одних руках еще не имела аналогов в истории страны.
Нефтяные магнаты сделали миллиарды долларов на своем альянсе с корпорацией «Цербер», и никто из них не собирался открывать правоохранительным органам истинный источник этих доходов. Корпорация железной рукой подавляла любую попытку вмешательства правительственных структур в ее дела, не останавливаясь перед самыми крайними мерами. Единственной реальной угрозой для интересов компании оставалось теоретически возможное предательство одного из высших представителей ее руководства, но и она была весьма маловероятна. Все эти люди отдавали себе отчет в том, что в случае их измены они сами или члены их семей тут же бесследно исчезнут или погибнут в одном из заурядных транспортных происшествий.
Риск был велик, но размеры ожидаемой прибыли помогали преодолеть страх за свое будущее. Счет шел уже не на миллиарды, а на триллионы долларов. Помимо денег была еще власть, которой они теперь обладали, взяв под свой почти полный контроль законодательную власть и администрацию правительства США.
— Вам известен в общих чертах прогноз на ближайшее будущее, — начал Зейл, открывая заседание. — Должен предупредить, что предложенные вашему вниманию цифры отражают реальное положение вещей, какими бы неправдоподобными они ни казались на первый взгляд. Поэтому я считаю своим долгом коротко ввести вас в суть проблемы.
— Между 1975 и 2000 годами население планеты выросло на 50 процентов. В той же пропорции возрос спрос на сырую нефть. К 2010 году добыча нефти должна достичь своего пика. Всего семь лет отделяют нас от этой даты. С этого времени и вплоть до 2050 года добыча нефти начнет постепенно уменьшаться по сравнению с ее уровнем, достигнутым на сегодняшний день.
Сорокашестилетний Рик Шерман, глава «Зенна Ойл», третьей по величине нефтедобывающей компании США, похожий скорее на школьного учителя, чем на преуспевающего бизнесмена и одного из богатейших людей североамериканского континента, бросил проницательный взгляд на председателя сквозь толстые стекла очков.
— Статистика вещь не всегда надежная, — предупредил он. — Постоянная нехватка нефти ощущается уже в течение десяти лет, намного раньше обещанного нам срока. Спрос давно превышает предложение, а добыча нефти фактически топчется на месте.
— Если перспективы увеличения добычи нефти представляются весьма неясными, — добавил Хесус Моралес, исполнительный директор компании «Калтекс Ойл», — то первые признаки грядущего спада мировой экономики ощущаются уже сегодня. Последствия известны: рост цен, гиперинфляция, а возможно, и введение нормирования потребления основных нефтепродуктов. Во что тогда нам обойдется транспортировка нефти, я боюсь даже подумать.
— Я согласна с предыдущими ораторами, — заявила Салли Морз, протирая линзы очков. Глава компании «Юкон Ойл», крупнейшей нефтедобывающей компании Канады, она последней из присутствующих, всего пять лет назад, присоединилась к секретной организации, но первой из ее членов начала сомневаться в разумности шага.
— В ближайшее время не ожидается открытия новых крупных нефтедобывающих площадей. Начиная с 1980 года, несмотря на все оптимистические прогнозы геологов, вновь открытые месторождения производят всего около десяти миллионов баррелей нефти в год. По оценкам специалистов, уже известные месторождения нефти содержат около 94 процентов мировых запасов этого сырья. По мере их истощения цены на нефть и газ возрастут в десятки и более раз.
— Хуже всего, — заметил Зейл, — что потребление нефти в несколько раз превышает прирост существующих запасов.
— И ситуация с каждым днем все ухудшается, — заключил Моралес.
Зейл кивнул:
— По этой причине мы и заключили наш альянс. С ростом промышленного, производства в Китае и в Индии, требующего все больше энергоносителей, в ближайшее время Европа и США будут втянуты в экономическую войну за право диктовать цены на нефть.
— Что пойдет только на пользу странам ОПЕК, — желчно добавил Шерман. — Уж они-то приложат все усилия, чтобы с наибольшей выгодой для себя использовать создавшуюся ситуацию.
— Не стоит сгущать краски, — сказал примирительно Зейл. — Объединив наши ресурсы на территории Северной Америки, мы сами сможем диктовать условия и цены потребителю. Мы сможем даже удвоить добычу за счет бурения новых скважин в тех местах, которые прежде были недоступны для нас из-за существующих законов по защите окружающей среды. Новые трубопроводы избавят нас от расходов на транспортировку нефти. Если наши планы осуществятся, вся нефть и весь газ, которые будут продаваться на североамериканском континенте, будут производиться исключительно в США и Канаде. Проще говоря, мы почти вдвое увеличим наши доходы.
— Страны ОПЕК никогда не примирятся с этим, — вступил в разговор Гуннар Мачовски, высокий старик с огромным животом и венчиком седых волос вокруг лысого черепа. Он начинал как простой буровик и объявлял себя банкротом не меньше пяти раз, пока не наткнулся на огромный резервуар нефти в центре Невады. Сейчас он был единственным владельцем компании «Гуннар Ойл», приносившей ему солидный и стабильный доход.
— Держу пари, они используют все имеющиеся в их распоряжении средства, чтобы провалить нашу программу.
Зейл ухмыльнулся:
— Нисколько не сомневаюсь в этом, если мы используем лишь традиционные методы конкуренции. В этом случае они, без сомнения, пустят нас по миру. Наша задача — сделать их продукцию настолько непопулярной у наших сограждан, что законодателям не останется ничего другого, как наложить эмбарго на нефть, произведенную за пределами США.
— Сколько законодателей сегодня у нас в кармане? — поинтересовался Гай Круз, генеральный директор компании «Эврика», специализирующейся на добычи нефти с морского дна.
Зейл повернулся к Сандре Дилейдж, главному администратору картеля, пепельной блондинке с выразительными формами и огромными фиалковыми глазами. Впрочем, внешний вид был не более чем ширмой, скрывающей острый ум и выдающиеся организаторские способности. Именно за эти свои качества она пользовалась глубоким уважением у всех без исключения людей, сидевших в данный момент в конференц-зале.
Сандре потребовалось несколько секунд для ответа.
— По данным на вчерашний день, мы можем рассчитывать на голоса тридцати девяти сенаторов и ста десяти членов Конгресса, — сообщила она.
Круз улыбнулся:
— Похоже, мы не зря тратили наши деньги. Это даже больше, чем мы могли рассчитывать.
— По моему мнению, и Белый дом готов прислушаться к нашим рекомендациям.
— Остаются зеленые и те конгрессмены и сенаторы, которые постараются сохранить лицо, — пробормотал сердито Мачовски.
Зейл откинулся на спинку кресла и беспечно помахал в воздухе рукой с зажатым в ней карандашом.
— Их протестов никто не услышит за тем воплем, который поднимут обыватели, когда высокие цены на нефтепродукты напрямую затронут их доходы. Мы уже готовы приступить к разработке законсервированных нефтяных месторождений от Аляски до Флориды, несмотря на все протесты защитников окружающей среды. Правительствам США и Канады не останется ничего другого, кроме как позволить нашим специалистам начать разведку перспективных территорий.
— Пусть правительство само заботится о себе после того, как откроет доступ к стратегическим запасам нефти. Ручаюсь, они станут как шелковые, когда выяснится, что всех их запасов едва хватит на то, чтобы обеспечить потребности страны на срок чуть больше трех недель.
Презрительная усмешка появилась на лице Мачовски.
— Забавная политическая шутка. Наши очистные сооружения и без того работают на полную мощность. Пусть доверчивая публика думает, что правительство печется только об их интересах.
— Сами того не ведая, они прямиком плывут к нам руки, — одобрительно кивнула головой Салли Морз.
Сэм Райли, председатель Совета директоров компании «Пайонир», владеющей крупными нефтяными месторождениями на Среднем западе, в первый раз подал голос:
— Думаю, лучше и быть не может.
— Да, — согласился Зейл, — удача и трезвый расчет на нашей стороне.
Он повернулся в сторону Дэна Гудмана из «Дайвёрсифайд Ойл Рисёрсис»:
— Каковы последние сообщения относительно наших поисковых работ в западном Колорадо?
Бывший армейский генерал, а ныне глава отдела поисковых работ, Гудман был лет на десять старше всех, собравшихся за столом. Он весил более двухсот пятидесяти фунтов, но все еще находился в приличной физической форме и обладал своеобразным чувством юмора.
— Поисковые работы вступят в решающую фазу примерно через неделю. Все системы тщательно проверены и готовы принять первую нефть. Берусь утверждать, что в ближайшее время в нашем распоряжении окажется новый крупный источник нефти, природного газа и твердого топлива.
— Каковы общие запасы месторождения? — спросил Круз.
— Два триллиона баррелей.
— Будьте добры, еще раз повторите общую цифру.
— Два триллиона баррелей нефти и горючих сланцев. Спешу добавить, что реальные запасы нефти могут оказаться значительно больше.
— Мой бог, — пробормотал Шерман, — все равно это намного ниже оценок правительственных экспертов.
— Наши цифры были слегка скорректированы, — пояснил Гудман со слабой улыбкой.
Райли рассмеялся:
— Если вам удастся сбить цену на нефть ниже пятидесяти долларов за баррель, вы пустите нас по миру.
— Если это и произойдет, то не слишком скоро. В данный момент, по тем же оценкам, она может составить около шестидесяти долларов за баррель.
Моралес заложил руки за голову и, покачиваясь на стуле, заметил:
— Итак, нам остается только завершить подготовку системы нефтепроводов.
Зейл кивнул Сандре Дилейдж, и на экране монитора появилась карта Аляски, Канады и сорока восьми южных штатов, на которой были нанесены основные линии трубопроводов, принадлежащих корпорации «Цербер».
— Леди и джентльмены, перед вами наша система транспортировки нефти. Ее общая протяженность — тридцать семь тысяч миль подземных нефтепроводов. Недавно построенный трубопровод, проложенный по территориям штатов Небраска, Вайоминг, Канзас и Дакота, вступит в строй в конце текущего месяца.
— Наша идея проложить нефтепровод под землей полностью себя оправдала, — заметил Райли. — У зеленых выбит из рук их основной козырь.
— Благодаря новым экскаваторам, разработанным нашими инженерами, производительность команды трубоукладчиков составляла в среднем около десяти миль в сутки.
— Да, идея оказалась продуктивной, — поддержал его Хесус Моралес. — Мы сэкономили немало денег, арендовав полосу отчуждения и проложив наш трубопровод вдоль железнодорожных путей.
— По самым скромным подсчетам, несколько миллиардов, — согласился Зейл, — не говоря уже о том, что мы надолго избавились от неприятностей с местными властями и федеральным правительством и получили возможность напрямую поставлять нефть во все крупнейшие города страны.
— Просто чудо, как нам удалось избежать внимания Министерства юстиции, — заметила Салли Морз.
— Наши люди неплохо поработали, — объяснил Зейл, не скрывая своего удовлетворения. — Им удалось нейтрализовать все попытки поднять этот вопрос. Он отложен до дальнейшего изучения.
— Насколько мне известно, — вступил в разговор Гай Круз, — комитет Конгресса под председательством Лорен Смит приступил к расследованию деятельности корпорации «Цербер».
— Расследование Смит обречено на провал, — твердо заявил Зейл.
— Почему вы так уверены в этом? — спросила Морз. — Лорен Смит принадлежит к тем членам Конгресса, которые, безусловно, настроены против нас.
Зейл поднял на нее холодный взгляд:
— Мы позаботимся об этом.
— Тем же способом, что с «Изумрудным дельфином» и «Золотым марлином»? — саркастически проворчал Мачовски.
— Цель оправдывает средства, — рявкнул Зейл. — Нашей задачей было скомпрометировать саму идею двигателя Игена, и она достигнута. Теперь, когда Иген мертв, нам остается заполучить формулу его супермасла. Этот вопрос должен решиться в течение нескольких дней. Когда шумиха вокруг его имени немного уляжется, мы сами сможем производить и продавать его двигатели. И тогда мы станем монополистами на рынке горючего.
— Вы можете поручиться, что НУМА не создаст нам новых осложнений? — спросил Шерман.
— Неприятности с Агентством носили временный характер. У них нет юридического права вмешиваться в наши дела.
— Налет на их научно-исследовательское судно и захват его команды трудно назвать мудрым решением, — заметил Райли.
— Это была вынужденная мера. Обстоятельства обернулись против нас. Но это уже история. Могу заверить, что у властей нет оснований связывать этот досадный инцидент с корпорацией.
Дэн Гудман поднял руку, прося слова:
— Я считаю, что ваша компания против потребления зарубежной нефти была своевременна. Десятилетиями никто не задумывался над тем, какую нефть он потребляет. Теперь общественное мнение на нашей стороне, ваши «Гадюки» хорошо поработали, организовав несчастные случаи с танкерами в форте Лодердейл, Ньюпорт Бич, Бостоне и Ванкувере.
Зейл пренебрежительно пожал плечами:
— Это была вынужденная мера. Привлекая на свою сторону общественное мнение, мы способствуем увеличению спроса на отечественное сырье.
— Но неужели монополия стоит жизней десятков, а то и сотен невинных людей? — спросила Салли Морз.
— Мне не нравится термин «монополия», дорогая леди, — остановил ее Зейл. — Давайте лучше говорить о вполне естественном стремлении общества способствовать производству отечественных товаров.
Морз печально покачала головой:
— Мысль о том, что мы, не задумываясь, ради достижения своих целей приносим в жертву жизнь людей, животных, птиц и рыб, не дает мне покоя.
— Мы живем в жестокое время, Салли, — попытался успокоить ее Зейл. — Фактически мы находимся в состоянии экономической войны с нашими конкурентами. Война не обходится без жертв. Пусть мы не используем армии, танки, субмарины и атомные бомбы, но это — война, и мы обязаны ее выиграть. В ближайшее время мы укрепим наши позиции и сможем диктовать людям, что покупать и сколько платить за покупку. Пришло время, когда на смену политическому руководству должно прийти руководство экономическое. Сейчас нам некогда думать о больной совести. Слишком много поставлено на кон.
— Мир без политиков... — пробормотал Гай Круз задумчиво. — Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Страна уже на грани массовых выступлений против иностранной нефти, — заявил Шерман. — Нам необходим еще один инцидент, чтобы заставить людей выйти на улицы.
Лицо Зейла скривилось в дьявольской ухмылке.
— Я задумался над этим немного раньше, чем ты, Рик. Нужный нам инцидент произойдет в течение трех дней.
— Еще одно крушение танкера?
— На этот раз кое-что покруче.
— Что же может быть хуже? — недоверчиво спросила Морз.
— Катастрофический выброс нефтяных отбросов в результате взрыва.
— Надеюсь, за пределами наших территориальных вод?
Зейл покачал головой:
— В акватории одного из крупнейших наших портов.
В комнате на минуту наступила мертвая тишина. Наконец руку подняла Сандра Дилейдж:
— Могу я сказать несколько слов?
Зейл молча кивнул.
— В следующее воскресенье, около шестнадцати тридцати, крупнейший суперсовременный нефтеналивной танкер «Тихоокеанская химера» войдет в залив Сан-Франциско. Танкер будет держать курс на Пойнт Сан-Педро Муринг, где он обычно швартуется и разгружается. Но там не остановится. Судно на полной скорости направится к деловой части города, врежется в берег и полностью уничтожит ближайшие здания. Последующий взрыв шестисот двадцати тысяч тонн нефти сметет весь прибрежный район города.
— Мой бог, — простонала Салли Морз, побледнев как смерть. — И сколько же людей погибнет в этой катастрофе!
— Несколько сотен тысяч, вероятно, — фыркнул Круз, — учитывая, что инцидент произойдет в рабочее время.
— Какое это имеет значение, — холодно бросил Зейл. — Чем больше людей погибнет, тем сильнее будет взрыв общественного возмущения. — Наша цель будет достигнута, и результаты не заставят себя ждать. — Он встал. — На этом мы можем завершить сегодняшнюю дискуссию. Завтра утром продолжим обсуждение наших взаимоотношений с правительством и финансирования наших планов на будущий год.
Самые могущественные нефтяные магнаты всего мира молча поднялись из-за стола вслед за ним и проследовали в соседнюю комнату, где для них были готовы коктейли.
Только Салли Морз осталась на месте. Перед ее глазами все еще стояла жуткая картина гибели тысяч людей. Здесь она и приняла решение, которое, как она хорошо понимала, могло стоить ей жизни. Но Салли была не из тех людей, которых даже такая угроза могла заставить изменить свое решение.
— Готовы лететь, миссис Морз?
— В моих планах произошли изменения. Мне необходимо попасть еще на одну конференцию в Вашингтоне.
— В таком случае я набросаю новое полетное задание, — сказал пилот. — Это не займет много времени. Уже через несколько минут мы будем в воздухе.
Когда Салли опустилась в кожаное кресло у стола с компьютером, несколькими телефонами и факсом, она знала, что уже вступила в лабиринт, из которого не было выхода. На ее долгом жизненном пути еще не встречалось подобных коллизий. Умная и дальновидная женщина, она после смерти мужа успешно вела дела компании, с честью выходя из самых сложных ситуаций, но с подобной проблемой сталкивалась впервые. Она потянулась было к телефону, но тут же отдернула руку, понимая, что ее разговоры, скорее всего, прослушиваются агентами Зейла.
Она попросила стюарда принести ей бокал мартини, сбросила туфли и задумалась над тем, как разрушить коварные замыслы Зейла.
«Странно, — подумал он. — Пилоту следовало направить лайнер на северо-запад, держа курс на Аляску».
Он поднялся, вышел в салон и остановился перед человеком, который, раскинувшись в кресле, читал «Уолл-Стрит Джорнэл».
— Извините меня, сэр, но, полагаю, я должен вас предупредить, что самолет «Юкон Ойл» взял курс на Вашингтон вместо расчетного пути на Аляску.
Омо Канаи отложил журнал в сторону и улыбнулся.
— Похвальная наблюдательность. Думаю, вы сообщили мне весьма любопытную новость.
Они прибыли к месту назначения с пятнадцатиминутным интервалом и вошли в дом, неся с собой удочки и рыболовные снасти. Но никто из них не бросил даже взгляда на лодки, стоявшие у причала. Цель, ради которой они сюда приехали, не имела ничего общего с рыбалкой.
Спустя несколько минут, миновав парадный холл с высоким потолком и огромным камином, предназначенный для торжественных мероприятий, они уединились в просторной полуподвальной комнате. Массивная стальная дверь отделяла ее от подземного туннеля, ведущего в чащу леса. Отсюда тропа вела к площадке, где в случае необходимости в считанные минуты мог приземлиться вертолет, вызванный по радиотелефону.
Шесть мужчин и две женщины сидели вокруг стола. В председательском кресле, несколько в стороне от остальных участников конференции, сидел седьмой мужчина — Кертис Мерлин Зейл собственной персоной. Он передал остальным несколько папок и теперь ждал, пока они ознакомятся с их содержимым.
— Постарайтесь точнее запомнить прочитанное, — предупредил он. — Завтра вечером, когда мы покинем это место, все бумаги будут уничтожены.
Это было одним из основных правил, которого неуклонно придерживались все руководители крупнейшего в Северном полушарии нефтяного альянса при планировании своей стратегии на ближайшие месяцы. Официально эти люди не имели никакого отношения ни к Кертису Мерлину Зейлу, ни к созданной им империи. Подобная концентрация важнейшей отрасли промышленности в одних руках еще не имела аналогов в истории страны.
Нефтяные магнаты сделали миллиарды долларов на своем альянсе с корпорацией «Цербер», и никто из них не собирался открывать правоохранительным органам истинный источник этих доходов. Корпорация железной рукой подавляла любую попытку вмешательства правительственных структур в ее дела, не останавливаясь перед самыми крайними мерами. Единственной реальной угрозой для интересов компании оставалось теоретически возможное предательство одного из высших представителей ее руководства, но и она была весьма маловероятна. Все эти люди отдавали себе отчет в том, что в случае их измены они сами или члены их семей тут же бесследно исчезнут или погибнут в одном из заурядных транспортных происшествий.
Риск был велик, но размеры ожидаемой прибыли помогали преодолеть страх за свое будущее. Счет шел уже не на миллиарды, а на триллионы долларов. Помимо денег была еще власть, которой они теперь обладали, взяв под свой почти полный контроль законодательную власть и администрацию правительства США.
— Вам известен в общих чертах прогноз на ближайшее будущее, — начал Зейл, открывая заседание. — Должен предупредить, что предложенные вашему вниманию цифры отражают реальное положение вещей, какими бы неправдоподобными они ни казались на первый взгляд. Поэтому я считаю своим долгом коротко ввести вас в суть проблемы.
— Между 1975 и 2000 годами население планеты выросло на 50 процентов. В той же пропорции возрос спрос на сырую нефть. К 2010 году добыча нефти должна достичь своего пика. Всего семь лет отделяют нас от этой даты. С этого времени и вплоть до 2050 года добыча нефти начнет постепенно уменьшаться по сравнению с ее уровнем, достигнутым на сегодняшний день.
Сорокашестилетний Рик Шерман, глава «Зенна Ойл», третьей по величине нефтедобывающей компании США, похожий скорее на школьного учителя, чем на преуспевающего бизнесмена и одного из богатейших людей североамериканского континента, бросил проницательный взгляд на председателя сквозь толстые стекла очков.
— Статистика вещь не всегда надежная, — предупредил он. — Постоянная нехватка нефти ощущается уже в течение десяти лет, намного раньше обещанного нам срока. Спрос давно превышает предложение, а добыча нефти фактически топчется на месте.
— Если перспективы увеличения добычи нефти представляются весьма неясными, — добавил Хесус Моралес, исполнительный директор компании «Калтекс Ойл», — то первые признаки грядущего спада мировой экономики ощущаются уже сегодня. Последствия известны: рост цен, гиперинфляция, а возможно, и введение нормирования потребления основных нефтепродуктов. Во что тогда нам обойдется транспортировка нефти, я боюсь даже подумать.
— Я согласна с предыдущими ораторами, — заявила Салли Морз, протирая линзы очков. Глава компании «Юкон Ойл», крупнейшей нефтедобывающей компании Канады, она последней из присутствующих, всего пять лет назад, присоединилась к секретной организации, но первой из ее членов начала сомневаться в разумности шага.
— В ближайшее время не ожидается открытия новых крупных нефтедобывающих площадей. Начиная с 1980 года, несмотря на все оптимистические прогнозы геологов, вновь открытые месторождения производят всего около десяти миллионов баррелей нефти в год. По оценкам специалистов, уже известные месторождения нефти содержат около 94 процентов мировых запасов этого сырья. По мере их истощения цены на нефть и газ возрастут в десятки и более раз.
— Хуже всего, — заметил Зейл, — что потребление нефти в несколько раз превышает прирост существующих запасов.
— И ситуация с каждым днем все ухудшается, — заключил Моралес.
Зейл кивнул:
— По этой причине мы и заключили наш альянс. С ростом промышленного, производства в Китае и в Индии, требующего все больше энергоносителей, в ближайшее время Европа и США будут втянуты в экономическую войну за право диктовать цены на нефть.
— Что пойдет только на пользу странам ОПЕК, — желчно добавил Шерман. — Уж они-то приложат все усилия, чтобы с наибольшей выгодой для себя использовать создавшуюся ситуацию.
— Не стоит сгущать краски, — сказал примирительно Зейл. — Объединив наши ресурсы на территории Северной Америки, мы сами сможем диктовать условия и цены потребителю. Мы сможем даже удвоить добычу за счет бурения новых скважин в тех местах, которые прежде были недоступны для нас из-за существующих законов по защите окружающей среды. Новые трубопроводы избавят нас от расходов на транспортировку нефти. Если наши планы осуществятся, вся нефть и весь газ, которые будут продаваться на североамериканском континенте, будут производиться исключительно в США и Канаде. Проще говоря, мы почти вдвое увеличим наши доходы.
— Страны ОПЕК никогда не примирятся с этим, — вступил в разговор Гуннар Мачовски, высокий старик с огромным животом и венчиком седых волос вокруг лысого черепа. Он начинал как простой буровик и объявлял себя банкротом не меньше пяти раз, пока не наткнулся на огромный резервуар нефти в центре Невады. Сейчас он был единственным владельцем компании «Гуннар Ойл», приносившей ему солидный и стабильный доход.
— Держу пари, они используют все имеющиеся в их распоряжении средства, чтобы провалить нашу программу.
Зейл ухмыльнулся:
— Нисколько не сомневаюсь в этом, если мы используем лишь традиционные методы конкуренции. В этом случае они, без сомнения, пустят нас по миру. Наша задача — сделать их продукцию настолько непопулярной у наших сограждан, что законодателям не останется ничего другого, как наложить эмбарго на нефть, произведенную за пределами США.
— Сколько законодателей сегодня у нас в кармане? — поинтересовался Гай Круз, генеральный директор компании «Эврика», специализирующейся на добычи нефти с морского дна.
Зейл повернулся к Сандре Дилейдж, главному администратору картеля, пепельной блондинке с выразительными формами и огромными фиалковыми глазами. Впрочем, внешний вид был не более чем ширмой, скрывающей острый ум и выдающиеся организаторские способности. Именно за эти свои качества она пользовалась глубоким уважением у всех без исключения людей, сидевших в данный момент в конференц-зале.
Сандре потребовалось несколько секунд для ответа.
— По данным на вчерашний день, мы можем рассчитывать на голоса тридцати девяти сенаторов и ста десяти членов Конгресса, — сообщила она.
Круз улыбнулся:
— Похоже, мы не зря тратили наши деньги. Это даже больше, чем мы могли рассчитывать.
— По моему мнению, и Белый дом готов прислушаться к нашим рекомендациям.
— Остаются зеленые и те конгрессмены и сенаторы, которые постараются сохранить лицо, — пробормотал сердито Мачовски.
Зейл откинулся на спинку кресла и беспечно помахал в воздухе рукой с зажатым в ней карандашом.
— Их протестов никто не услышит за тем воплем, который поднимут обыватели, когда высокие цены на нефтепродукты напрямую затронут их доходы. Мы уже готовы приступить к разработке законсервированных нефтяных месторождений от Аляски до Флориды, несмотря на все протесты защитников окружающей среды. Правительствам США и Канады не останется ничего другого, кроме как позволить нашим специалистам начать разведку перспективных территорий.
— Пусть правительство само заботится о себе после того, как откроет доступ к стратегическим запасам нефти. Ручаюсь, они станут как шелковые, когда выяснится, что всех их запасов едва хватит на то, чтобы обеспечить потребности страны на срок чуть больше трех недель.
Презрительная усмешка появилась на лице Мачовски.
— Забавная политическая шутка. Наши очистные сооружения и без того работают на полную мощность. Пусть доверчивая публика думает, что правительство печется только об их интересах.
— Сами того не ведая, они прямиком плывут к нам руки, — одобрительно кивнула головой Салли Морз.
Сэм Райли, председатель Совета директоров компании «Пайонир», владеющей крупными нефтяными месторождениями на Среднем западе, в первый раз подал голос:
— Думаю, лучше и быть не может.
— Да, — согласился Зейл, — удача и трезвый расчет на нашей стороне.
Он повернулся в сторону Дэна Гудмана из «Дайвёрсифайд Ойл Рисёрсис»:
— Каковы последние сообщения относительно наших поисковых работ в западном Колорадо?
Бывший армейский генерал, а ныне глава отдела поисковых работ, Гудман был лет на десять старше всех, собравшихся за столом. Он весил более двухсот пятидесяти фунтов, но все еще находился в приличной физической форме и обладал своеобразным чувством юмора.
— Поисковые работы вступят в решающую фазу примерно через неделю. Все системы тщательно проверены и готовы принять первую нефть. Берусь утверждать, что в ближайшее время в нашем распоряжении окажется новый крупный источник нефти, природного газа и твердого топлива.
— Каковы общие запасы месторождения? — спросил Круз.
— Два триллиона баррелей.
— Будьте добры, еще раз повторите общую цифру.
— Два триллиона баррелей нефти и горючих сланцев. Спешу добавить, что реальные запасы нефти могут оказаться значительно больше.
— Мой бог, — пробормотал Шерман, — все равно это намного ниже оценок правительственных экспертов.
— Наши цифры были слегка скорректированы, — пояснил Гудман со слабой улыбкой.
Райли рассмеялся:
— Если вам удастся сбить цену на нефть ниже пятидесяти долларов за баррель, вы пустите нас по миру.
— Если это и произойдет, то не слишком скоро. В данный момент, по тем же оценкам, она может составить около шестидесяти долларов за баррель.
Моралес заложил руки за голову и, покачиваясь на стуле, заметил:
— Итак, нам остается только завершить подготовку системы нефтепроводов.
Зейл кивнул Сандре Дилейдж, и на экране монитора появилась карта Аляски, Канады и сорока восьми южных штатов, на которой были нанесены основные линии трубопроводов, принадлежащих корпорации «Цербер».
— Леди и джентльмены, перед вами наша система транспортировки нефти. Ее общая протяженность — тридцать семь тысяч миль подземных нефтепроводов. Недавно построенный трубопровод, проложенный по территориям штатов Небраска, Вайоминг, Канзас и Дакота, вступит в строй в конце текущего месяца.
— Наша идея проложить нефтепровод под землей полностью себя оправдала, — заметил Райли. — У зеленых выбит из рук их основной козырь.
— Благодаря новым экскаваторам, разработанным нашими инженерами, производительность команды трубоукладчиков составляла в среднем около десяти миль в сутки.
— Да, идея оказалась продуктивной, — поддержал его Хесус Моралес. — Мы сэкономили немало денег, арендовав полосу отчуждения и проложив наш трубопровод вдоль железнодорожных путей.
— По самым скромным подсчетам, несколько миллиардов, — согласился Зейл, — не говоря уже о том, что мы надолго избавились от неприятностей с местными властями и федеральным правительством и получили возможность напрямую поставлять нефть во все крупнейшие города страны.
— Просто чудо, как нам удалось избежать внимания Министерства юстиции, — заметила Салли Морз.
— Наши люди неплохо поработали, — объяснил Зейл, не скрывая своего удовлетворения. — Им удалось нейтрализовать все попытки поднять этот вопрос. Он отложен до дальнейшего изучения.
— Насколько мне известно, — вступил в разговор Гай Круз, — комитет Конгресса под председательством Лорен Смит приступил к расследованию деятельности корпорации «Цербер».
— Расследование Смит обречено на провал, — твердо заявил Зейл.
— Почему вы так уверены в этом? — спросила Морз. — Лорен Смит принадлежит к тем членам Конгресса, которые, безусловно, настроены против нас.
Зейл поднял на нее холодный взгляд:
— Мы позаботимся об этом.
— Тем же способом, что с «Изумрудным дельфином» и «Золотым марлином»? — саркастически проворчал Мачовски.
— Цель оправдывает средства, — рявкнул Зейл. — Нашей задачей было скомпрометировать саму идею двигателя Игена, и она достигнута. Теперь, когда Иген мертв, нам остается заполучить формулу его супермасла. Этот вопрос должен решиться в течение нескольких дней. Когда шумиха вокруг его имени немного уляжется, мы сами сможем производить и продавать его двигатели. И тогда мы станем монополистами на рынке горючего.
— Вы можете поручиться, что НУМА не создаст нам новых осложнений? — спросил Шерман.
— Неприятности с Агентством носили временный характер. У них нет юридического права вмешиваться в наши дела.
— Налет на их научно-исследовательское судно и захват его команды трудно назвать мудрым решением, — заметил Райли.
— Это была вынужденная мера. Обстоятельства обернулись против нас. Но это уже история. Могу заверить, что у властей нет оснований связывать этот досадный инцидент с корпорацией.
Дэн Гудман поднял руку, прося слова:
— Я считаю, что ваша компания против потребления зарубежной нефти была своевременна. Десятилетиями никто не задумывался над тем, какую нефть он потребляет. Теперь общественное мнение на нашей стороне, ваши «Гадюки» хорошо поработали, организовав несчастные случаи с танкерами в форте Лодердейл, Ньюпорт Бич, Бостоне и Ванкувере.
Зейл пренебрежительно пожал плечами:
— Это была вынужденная мера. Привлекая на свою сторону общественное мнение, мы способствуем увеличению спроса на отечественное сырье.
— Но неужели монополия стоит жизней десятков, а то и сотен невинных людей? — спросила Салли Морз.
— Мне не нравится термин «монополия», дорогая леди, — остановил ее Зейл. — Давайте лучше говорить о вполне естественном стремлении общества способствовать производству отечественных товаров.
Морз печально покачала головой:
— Мысль о том, что мы, не задумываясь, ради достижения своих целей приносим в жертву жизнь людей, животных, птиц и рыб, не дает мне покоя.
— Мы живем в жестокое время, Салли, — попытался успокоить ее Зейл. — Фактически мы находимся в состоянии экономической войны с нашими конкурентами. Война не обходится без жертв. Пусть мы не используем армии, танки, субмарины и атомные бомбы, но это — война, и мы обязаны ее выиграть. В ближайшее время мы укрепим наши позиции и сможем диктовать людям, что покупать и сколько платить за покупку. Пришло время, когда на смену политическому руководству должно прийти руководство экономическое. Сейчас нам некогда думать о больной совести. Слишком много поставлено на кон.
— Мир без политиков... — пробормотал Гай Круз задумчиво. — Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Страна уже на грани массовых выступлений против иностранной нефти, — заявил Шерман. — Нам необходим еще один инцидент, чтобы заставить людей выйти на улицы.
Лицо Зейла скривилось в дьявольской ухмылке.
— Я задумался над этим немного раньше, чем ты, Рик. Нужный нам инцидент произойдет в течение трех дней.
— Еще одно крушение танкера?
— На этот раз кое-что покруче.
— Что же может быть хуже? — недоверчиво спросила Морз.
— Катастрофический выброс нефтяных отбросов в результате взрыва.
— Надеюсь, за пределами наших территориальных вод?
Зейл покачал головой:
— В акватории одного из крупнейших наших портов.
В комнате на минуту наступила мертвая тишина. Наконец руку подняла Сандра Дилейдж:
— Могу я сказать несколько слов?
Зейл молча кивнул.
— В следующее воскресенье, около шестнадцати тридцати, крупнейший суперсовременный нефтеналивной танкер «Тихоокеанская химера» войдет в залив Сан-Франциско. Танкер будет держать курс на Пойнт Сан-Педро Муринг, где он обычно швартуется и разгружается. Но там не остановится. Судно на полной скорости направится к деловой части города, врежется в берег и полностью уничтожит ближайшие здания. Последующий взрыв шестисот двадцати тысяч тонн нефти сметет весь прибрежный район города.
— Мой бог, — простонала Салли Морз, побледнев как смерть. — И сколько же людей погибнет в этой катастрофе!
— Несколько сотен тысяч, вероятно, — фыркнул Круз, — учитывая, что инцидент произойдет в рабочее время.
— Какое это имеет значение, — холодно бросил Зейл. — Чем больше людей погибнет, тем сильнее будет взрыв общественного возмущения. — Наша цель будет достигнута, и результаты не заставят себя ждать. — Он встал. — На этом мы можем завершить сегодняшнюю дискуссию. Завтра утром продолжим обсуждение наших взаимоотношений с правительством и финансирования наших планов на будущий год.
Самые могущественные нефтяные магнаты всего мира молча поднялись из-за стола вслед за ним и проследовали в соседнюю комнату, где для них были готовы коктейли.
Только Салли Морз осталась на месте. Перед ее глазами все еще стояла жуткая картина гибели тысяч людей. Здесь она и приняла решение, которое, как она хорошо понимала, могло стоить ей жизни. Но Салли была не из тех людей, которых даже такая угроза могла заставить изменить свое решение.
* * *
По завершении конференции водитель джипа притормозил перед принадлежавшим ее компании самолетом. Пилот поджидал ее у трапа:— Готовы лететь, миссис Морз?
— В моих планах произошли изменения. Мне необходимо попасть еще на одну конференцию в Вашингтоне.
— В таком случае я набросаю новое полетное задание, — сказал пилот. — Это не займет много времени. Уже через несколько минут мы будем в воздухе.
Когда Салли опустилась в кожаное кресло у стола с компьютером, несколькими телефонами и факсом, она знала, что уже вступила в лабиринт, из которого не было выхода. На ее долгом жизненном пути еще не встречалось подобных коллизий. Умная и дальновидная женщина, она после смерти мужа успешно вела дела компании, с честью выходя из самых сложных ситуаций, но с подобной проблемой сталкивалась впервые. Она потянулась было к телефону, но тут же отдернула руку, понимая, что ее разговоры, скорее всего, прослушиваются агентами Зейла.
Она попросила стюарда принести ей бокал мартини, сбросила туфли и задумалась над тем, как разрушить коварные замыслы Зейла.
* * *
Пилот огромного «Боинга-727», принадлежавшего корпорации «Цербер», сидел в кабине и читал журнал в ожидании своего работодателя. Сквозь смотровое стекло он мог наблюдать, как самолет «Юкон Ойл» оторвался от взлетной полосы и взял курс на юг.«Странно, — подумал он. — Пилоту следовало направить лайнер на северо-запад, держа курс на Аляску».
Он поднялся, вышел в салон и остановился перед человеком, который, раскинувшись в кресле, читал «Уолл-Стрит Джорнэл».
— Извините меня, сэр, но, полагаю, я должен вас предупредить, что самолет «Юкон Ойл» взял курс на Вашингтон вместо расчетного пути на Аляску.
Омо Канаи отложил журнал в сторону и улыбнулся.
— Похвальная наблюдательность. Думаю, вы сообщили мне весьма любопытную новость.
41
Городок Территау в штате Нью-Йорк — одно из самых живописных мест исторической части долины реки Гудзон. На трех параллельных улицах расположены многочисленные антикварные магазины, маленькие ресторанчики, специализирующиеся на голландской кухне, и лавочки, торгующие местными сувенирами. Спальный район представлен особняками в готическом стиле и крупными поместьями, сохраняющими свое патриархальное великолепие. Наиболее значимым объектом местного ландшафта является знаменитая Сонная лощина, прославленная бессмертным творением Вашингтона Ирвинга.