Страница:
Зэтри не понимал, о чем говорят земляне, но общая ситуация была предельно ясна, и хом не стал мешкать.
В воздухе серебристо сверкнула веревочная петля. Она захлестнула жирную шею Альпера и начала затягиваться.
Схватившись за горло, Альпер просипел:
— Останови его, Сойер! Это же и твоя жизнь!
— Не надо, — спокойно произнес Зэтри. — Не трудно догадаться, о чем он говорит. Мне очень жаль, инспектор, но я должен позаботиться о Клей. Скажи ему, чтоб не дергался. Я стар, но у меня еще хватит сил его придушить.
— Сойер, тебе что, жить надоело?! — в отчаянии хрипел Альпер. — Скажи этому ублюдку…
— Хом говорит, что ты можешь убить меня, — безразличным тоном ответил Клиффорд. — Но тебя это все равно не спасет. Сейчас его волнует только судьба Клей, и с нами он церемониться не станет.
— Передай своему земляку, что ему лучше вытащить руку из кармана, — вступил в разговор Зэтри. — Он боится смерти, так пусть знает, что ни его жизнь, ни твоя, ни даже моя собственная не помешает мне сделать то, что я задумал.
Сойер перевел. Медленно и явно неохотно Альпер вытащил руку, и у Клиффорда появилась робкая надежда.
— Зэтри, прикажи ему вынуть из меня этот чертов прибор.
— Ну нет! — взорвался Альпер, услышав слова инспектора. — Хоть режьте!
— Он не станет этого делать, — грустно усмехнулся хом. — Мы оба старики, и поэтому неплохо понимаем друг друга, — он сделал многозначительную паузу, а потом снова заговорил. — Я поведу вас в замок. Ты удивлен тем, что я передумал? — взгляд его впился в Сойера.
— Да.
— Нужно нечто большее, чем Огненная Птица, чтобы стать богом, — Зэтри задумчиво улыбнулся. — Мне трудно объяснить. Альпер может стать бессмертным, но ему никогда не стать неуязвимым. — Старик неожиданно подмигнул инспектору и весело добавил: — Переведи ему мои слова!
— С этого момента можно говорить только шепотом! Услышав слова хома, Сойер обернулся и внимательно посмотрел в глубь уходящего во тьму туннеля. После того как они спешно покинули улицу, им пришлось долго пробираться под землей. Веревка по-прежнему сжимала шею Альпера, и свободный конец ее был накручен на левую кисть Зэтри, внимательно разглядывавшего стены.
Сложенные тысячелетие назад, тяжелые гранитные плиты были скреплены странным флюоресцирующим составом, и коридор казался разделенным на множество светящихся квадратов. Зэтри двигался вдоль них, явно что-то высматривая. Наконец он остановился возле одного из них и нажал на скрытую в верхнем углу пружину. Светящийся абрис начал медленно темнеть, каменная панель бесшумно отошла в сторону, открыв темный, гулкий проход. Повернувшись к Сойеру, Зэтри еле слышно прошептал:
— Охранников не должно быть. Все изнеры, не участвующие в сражении, сейчас в Зале Миров. Мы находимся как раз под ними… — старик вдруг мрачно рассмеялся. — Ладно, пойдем, и смотри в оба.
Сойер двигался следом за Альпером, и внезапно ему показалось, что перед ним разверзлась Ниагара. Оглушенный, он остановился и задрал голову.
Вверху, исчезая в туманной бесконечности, переливались золотые струи. Медленно продвигаясь вперед, путники вышли к длинной узкой лестнице, зигзагами подобно молнии огибавшей золотой водопад. Только здесь инспектор смог разглядеть, что странные струи, падающие с неба, не более чем обычный для мира изнеров занавес.
— Нам придется подняться на самый верх, — тихо проговорил Зэтри. — Только ступайте тихо. Если кто-нибудь появится, быстро скройтесь за занавесями.
Он раздвинул золотые волокна и указал на маленькую шестиугольную комнату, напоминающую ячейку в пчелиных сотах, с разноцветными переливающимися стенами. Цвета менялись, смешиваясь и вновь распадаясь, в таинственном, завораживающем ритме.
— Не смотрите, эти цвета гипнотизируют и человек засыпает! — предупредил Зэтри. — Скажи об этом Альперу, он нам еще пригодится. Сойер, не оборачиваясь, перевел слова хома. Взгляд инспектора был прикован к маленькой женской фигурке в дальнем углу шестигранника. Клей сидела, откинув голову и безвольно уронив руки на колени. Ее сонные глаза неотрывно следили за причудливо изменяющимся рисунком на стене. Взглянув в этом направлении, Сойер оглядел огромную и очень странную комнату.
Удивленный, он с большим трудом отвернулся.
Зэтри осторожно постучал по стеклянной стене, но Клей лишь едва пошевелилась, зачарованная игрой света. Старик постучал еще раз, на этот раз громче. Очень медленно девушка повернула голову.
Хорошо, — удовлетворенно пробормотал Зэтри. — Мы пришли вовремя. Ее еще можно спасти, — повернувшись, он пристально посмотрел на Сойера. — Человек из другого мира, слушай меня внимательно. У нас только два пути: либо свобода, либо вечное рабство. У меня есть свой план, но он очень опасен. Я хочу, чтобы ты знал — избежать риска нельзя.
Он помолчал, и, продолжая смотреть в глаза Сойеру, мягко спросил:
— Отвечай честно. Огненная Птица у тебя с собой?
Клиффорд заколебался, он пытался понять, что кроется за странным взглядом старика и за его не менее странным вступлением. Но так и не придя ни к какому выводу, вздохнул и ответил честно:
— Да.
— Я рад, — Зэтри перевел дыхание. — Тогда мы сможем выиграть. Альпер подозрительно посмотрел на своих спутников, словно начиная о чем-то догадываться.
— Что говорит этот хом? — обратился он к Сойеру. — Переведи!
— Спокойно! — Зэтри резко дернул за веревку и вновь обернулся к инспектору. — Я хочу, прежде чем мы начнем действовать, рассказать тебе еще кое о чем. Ты видишь Клей? Она совершенно беспомощна, и есть только один способ ее освободить: изнеры не охраняют эти камеры потому, что выпустить пленника можно, только заняв его место!
Произнеся это, Зэтри быстро шагнул вперед и всем корпусом налетел на Сойера. Удар отбросил инспектора на стену, и тут он к своему изумлению почувствовал, как та поддается под его тяжестью.
В воздухе серебристо сверкнула веревочная петля. Она захлестнула жирную шею Альпера и начала затягиваться.
Схватившись за горло, Альпер просипел:
— Останови его, Сойер! Это же и твоя жизнь!
— Не надо, — спокойно произнес Зэтри. — Не трудно догадаться, о чем он говорит. Мне очень жаль, инспектор, но я должен позаботиться о Клей. Скажи ему, чтоб не дергался. Я стар, но у меня еще хватит сил его придушить.
— Сойер, тебе что, жить надоело?! — в отчаянии хрипел Альпер. — Скажи этому ублюдку…
— Хом говорит, что ты можешь убить меня, — безразличным тоном ответил Клиффорд. — Но тебя это все равно не спасет. Сейчас его волнует только судьба Клей, и с нами он церемониться не станет.
— Передай своему земляку, что ему лучше вытащить руку из кармана, — вступил в разговор Зэтри. — Он боится смерти, так пусть знает, что ни его жизнь, ни твоя, ни даже моя собственная не помешает мне сделать то, что я задумал.
Сойер перевел. Медленно и явно неохотно Альпер вытащил руку, и у Клиффорда появилась робкая надежда.
— Зэтри, прикажи ему вынуть из меня этот чертов прибор.
— Ну нет! — взорвался Альпер, услышав слова инспектора. — Хоть режьте!
— Он не станет этого делать, — грустно усмехнулся хом. — Мы оба старики, и поэтому неплохо понимаем друг друга, — он сделал многозначительную паузу, а потом снова заговорил. — Я поведу вас в замок. Ты удивлен тем, что я передумал? — взгляд его впился в Сойера.
— Да.
— Нужно нечто большее, чем Огненная Птица, чтобы стать богом, — Зэтри задумчиво улыбнулся. — Мне трудно объяснить. Альпер может стать бессмертным, но ему никогда не стать неуязвимым. — Старик неожиданно подмигнул инспектору и весело добавил: — Переведи ему мои слова!
— С этого момента можно говорить только шепотом! Услышав слова хома, Сойер обернулся и внимательно посмотрел в глубь уходящего во тьму туннеля. После того как они спешно покинули улицу, им пришлось долго пробираться под землей. Веревка по-прежнему сжимала шею Альпера, и свободный конец ее был накручен на левую кисть Зэтри, внимательно разглядывавшего стены.
Сложенные тысячелетие назад, тяжелые гранитные плиты были скреплены странным флюоресцирующим составом, и коридор казался разделенным на множество светящихся квадратов. Зэтри двигался вдоль них, явно что-то высматривая. Наконец он остановился возле одного из них и нажал на скрытую в верхнем углу пружину. Светящийся абрис начал медленно темнеть, каменная панель бесшумно отошла в сторону, открыв темный, гулкий проход. Повернувшись к Сойеру, Зэтри еле слышно прошептал:
— Охранников не должно быть. Все изнеры, не участвующие в сражении, сейчас в Зале Миров. Мы находимся как раз под ними… — старик вдруг мрачно рассмеялся. — Ладно, пойдем, и смотри в оба.
Сойер двигался следом за Альпером, и внезапно ему показалось, что перед ним разверзлась Ниагара. Оглушенный, он остановился и задрал голову.
Вверху, исчезая в туманной бесконечности, переливались золотые струи. Медленно продвигаясь вперед, путники вышли к длинной узкой лестнице, зигзагами подобно молнии огибавшей золотой водопад. Только здесь инспектор смог разглядеть, что странные струи, падающие с неба, не более чем обычный для мира изнеров занавес.
— Нам придется подняться на самый верх, — тихо проговорил Зэтри. — Только ступайте тихо. Если кто-нибудь появится, быстро скройтесь за занавесями.
Он раздвинул золотые волокна и указал на маленькую шестиугольную комнату, напоминающую ячейку в пчелиных сотах, с разноцветными переливающимися стенами. Цвета менялись, смешиваясь и вновь распадаясь, в таинственном, завораживающем ритме.
— Не смотрите, эти цвета гипнотизируют и человек засыпает! — предупредил Зэтри. — Скажи об этом Альперу, он нам еще пригодится. Сойер, не оборачиваясь, перевел слова хома. Взгляд инспектора был прикован к маленькой женской фигурке в дальнем углу шестигранника. Клей сидела, откинув голову и безвольно уронив руки на колени. Ее сонные глаза неотрывно следили за причудливо изменяющимся рисунком на стене. Взглянув в этом направлении, Сойер оглядел огромную и очень странную комнату.
Удивленный, он с большим трудом отвернулся.
Зэтри осторожно постучал по стеклянной стене, но Клей лишь едва пошевелилась, зачарованная игрой света. Старик постучал еще раз, на этот раз громче. Очень медленно девушка повернула голову.
Хорошо, — удовлетворенно пробормотал Зэтри. — Мы пришли вовремя. Ее еще можно спасти, — повернувшись, он пристально посмотрел на Сойера. — Человек из другого мира, слушай меня внимательно. У нас только два пути: либо свобода, либо вечное рабство. У меня есть свой план, но он очень опасен. Я хочу, чтобы ты знал — избежать риска нельзя.
Он помолчал, и, продолжая смотреть в глаза Сойеру, мягко спросил:
— Отвечай честно. Огненная Птица у тебя с собой?
Клиффорд заколебался, он пытался понять, что кроется за странным взглядом старика и за его не менее странным вступлением. Но так и не придя ни к какому выводу, вздохнул и ответил честно:
— Да.
— Я рад, — Зэтри перевел дыхание. — Тогда мы сможем выиграть. Альпер подозрительно посмотрел на своих спутников, словно начиная о чем-то догадываться.
— Что говорит этот хом? — обратился он к Сойеру. — Переведи!
— Спокойно! — Зэтри резко дернул за веревку и вновь обернулся к инспектору. — Я хочу, прежде чем мы начнем действовать, рассказать тебе еще кое о чем. Ты видишь Клей? Она совершенно беспомощна, и есть только один способ ее освободить: изнеры не охраняют эти камеры потому, что выпустить пленника можно, только заняв его место!
Произнеся это, Зэтри быстро шагнул вперед и всем корпусом налетел на Сойера. Удар отбросил инспектора на стену, и тут он к своему изумлению почувствовал, как та поддается под его тяжестью.
12
Стены закружились в безумном хороводе. Казалось, они перемещаются относительно друг друга по сложной, но вполне определенной системе. Падая на пол, Клиффорд успел заметить, что сила, которая вовлекла его в это бешеное светопреставление, в то же мгновение вытолкнула Клей наружу.
Сойер вскочил на ноги и бросился к прозрачной стене в отчаянной, но тщетной попытке вырваться. Когда первый порыв остыл, он смог разглядеть скрытое маской лицо Зэтри, прижавшегося к стеклу с той стороны.
— Прости меня, — донесся до него мягкий голос. — Я собирался сам занять это место, но ты единственный из нас, кто может уцелеть, у тебя есть шанс, а для любого другого… — он обреченно махнул рукой.
Клей рухнула перед стариком на колени, но тот нежно поднял ее и поставил на ноги.
Клиффорд смотрел на эту картину, с трудом фокусируя взгляд. Переменчивые узоры, бегущие по стене, уже начали действовать: его мозг погружался в гипнотическое оцепенение. Собрав последние силы, он постучал по стеклу.
— Скорее, черт возьми! Я засыпаю. Если ты не собираешься убить меня самым подлым образом и тебе есть что сказать, говори!
— Не смотри на стены, — прошелестело в затуманенном сознании Сойера. — Закрой глаза и слушай. Я тебя не предавал. Только ты можешь спасти наш народ и при этом сам спастись. Если же ты погибнешь, то погибнем и мы все. Если бы у меня была хоть малейшая надежда, я вошел бы в камеру сам. Но только у тебя есть передатчик, и благодаря ему ты можешь сопротивляться внушению. Понимаешь, это сможешь сделать только ты один.
Зэтри взглянул на ничего не понимающего Альпера и дернул за веревку.
— Насколько твоя жизнь в его руках, настолько же его в моих. Я не пожалею никого, даже себя, для достижения той цели, к которой шел всю жизнь. Альпер никогда не согласится вынуть из твоей головы передатчик, поэтому на Церемонию придется идти тебе. И хотя ты жертва, но ты не беззащитен. У тебя есть Огненная Птица. Помни, это твой самый главный и, пожалуй, единственный козырь. Хотя пути наши непонятны тебе, ничего не попишешь, без тебя нам не справиться.
Сойер услышал мелодичный голосок Клей. Он приоткрыл глаза и сквозь плывущие разноцветные узоры увидел, как девушка ошарашенно осматривается по сторонам.
Зэтри мягко встряхнул ее и, повернувшись к пленнику, продолжил: — Соберись, у нас очень мало времени. Тебя могут забрать в любую минуту. Итак, ты пойдешь на Церемонию, но не как тупой скот, слепо подчиняющийся приказам, а вполне сознательно. Как только почувствуешь, что гипноз одолевает тебя, вызывай Альпера, и он нажмет кнопку. Я ему все объясню. Так мы сможем уберечь твой разум от разрушительного воздействия стен этой комнаты. Никто из хомов не знает, что происходит на Церемонии, однако точно известно, что жертва, прежде чем достаться Огненным Птицам, должна быть полностью лишена воли. А мои люди постараются выступить вовремя. У нас есть взрывчатка, и если удастся разрушить стену дворца и впустить внутрь селлов, то мы спасем тебя. Перед окончанием Церемонии дворец начнет светиться, и все дикари соберутся под его стенами. Для того чтобы натравить их на изнеров, придется проломить стену самого Зала Миров. И когда начнется драка, — глаза хома хищно блеснули, — изнеры попытаются применить свое последнее оружие. Они могут справиться с седлами, тогда у нас останешься только ты.
Зэтри внезапно замолчал и внимательно всмотрелся в лицо землянина.
— Ты меня слышишь? — спросил он встревоженно. — Приоткрой глаза. Я хочу убедиться, что ты еще в своем уме. Так. Отлично. Слушай дальше. Если ты увидишь, что изнеры побеждают, выбери момент и прорывайся к Источнику. Ты должен будешь бросить туда Огненную Птицу. Но запомни, сначала ее нужно открыть!
Сойер, едва шевеля губами, пробормотал:
— Но Альпер… Он говорил…
— Да, это так, опасность велика. Изнеры бессмертны, пока Источник их защищает. Мы не способны убить их, но мы в силах разрушить сам Источник. Конечно, это может разнести в клочья весь верхний мир, весь Хоманд. Но…
— Зэтри горько усмехнулся, — если победят изнеры, мы все равно погибнем. Уж лучше умереть в бою, уничтожив целую армию врагов и зная, что тебя не забудут, чем в одиночку, как раб.
Старик замолчал, переводя дыхание.
— Нам пора уходить. Объясни Альперу, что он должен делать, но не говори о последней части плана. Если он поймет, что Птица от него ускользает, он откажется помогать. — Зэтри смущенно кашлянул. — Посмотри на меня, юноша. Только на секунду. Я не прошу у тебя прощения, я сделал то, что должен был сделать. Ты наша единственная надежда. Но поверь, мне бы очень хотелось пойти вместо тебя. Веришь мне?
— Верю. А о прощении и о том, что ты сделал, поговорим потом, если мне удастся выбраться. Теперь к делу, Альпер, я хочу… Альпер! Зэтри, разбуди его!
Альпер, ничего не понимая в разговоре, слишком долго глазел на цветной хоровод красок и сейчас стоял, безвольно опершись о стену, глядя перед собой абсолютно пустыми глазами. Хом начал трясти старика, пытаясь разбудить. Немного в стороне, прислонившись к стене, замерла Клей, никак не реагируя на происходящее. Выглядела она немногим лучше Альпера.
— Альпер! — снова позвал Клиффорд, все еще не рискуя кричать, — Альпер, ты слышишь меня? Проснись!
— Я не сплю, — неожиданно трезвым голосом ответил тот. — Со мной все в порядке! — ему наконец удалось вырваться из рук Зэтри. — Но, Сойер! Ты хоть соображаешь, куда ты попал? Посмотри вокруг!
Но инспектор не стал оглядываться. С трудом придя в себя после первой волны отрешенности, он больше не хотел открывать глаза. Да и времени на это не было.
— Слушай, Альпер, — начал он, — если хочешь получить Огненную Птицу, сделаешь все, что я скажу. Ты слышишь меня?
— Да, да, — рассеянно произнес старик. — Чего ты хочешь? Сойер вкратце передал ему свой разговор с Зэтри, но Альпер только бормотал себе под нос что-то непонятное:
— Сердце атома… Танец электронов… Семь оболочек и огненные круги в камере, где пляшут электроны. Я и раньше предполагал, но только сейчас убедился в этом. Ты понимаешь, Сойер, что…
Клиффорд смотрел на Альпера и не мог понять, что происходит с его глазами. Фигура старика вдруг стала расплываться, принимая невообразимые очертания, голос стал дребезжащим, стены камеры мелко дрожали. Казалось, что световые волны, да и звуковые тоже, изменяли модуляцию, согласуясь с вибрацией стен.
— Это циклотрон! — воскликнул Альпер. — Синхрофазотрон, космотрон, называй как хочешь. Какие-то адские силы разгоняют электроны в камере. Представляешь, планетарный циклотрон? Где-то здесь должна быть фокусирующая аппаратура, она создает пучок мощных энергоемких лучей. Ты видишь их, Сойер? Это те зеленые лучи. Видишь?
Вибрация тем временем стала совсем невыносимой. Она заставляла дрожать каждый мускул, каждый нерв Клиффорда. Лица за стеклом поплыли, перед глазами закружились цветные узоры. Сойер зашатался, теряя сознание. Последними словами, вырвавшимися из его губ, были обращенные к Альперу слова о помощи.
Где-то в глубине черепной коробки возник неясный гул. Постепенно усиливаясь, перерос в звук, напоминавший отдаленное рычание льва. Золотистый туман, заполнявший его мозг, отступил, и Сойер хрипло выкрикнул:
— Хватит, Альпер! Достаточно!
Грохот в голове стих, превратился в еле слышный шепот. Осмотревшись, Клиффорд обнаружил, что стеклянные стены исчезли. Теперь он находился в центре гигантской сферы, которая, вращаясь, приковывала взгляд, готовая в любой миг погрузить свою жертву в сладостное забвение. Только легкая пульсация в голове мешала Сойеру подчиниться губительному ритму.
В ушах еще звучали последние слова Альпера: «Атом… Танец электронов… Циклотрон…»
Клиффорд задрал голову и увидел изнеров. Высоко в сияющем небе возвышалось множество золотых кресел, расположенных кольцом и вращающихся вокруг невидимой оси, проходящей через центр сферы, в которой был заключен Сойер. Из-за большого расстояния крохотные фигурки казались не больше кукол, а число их было столь велико, что человеческий разум отказывался постичь столь грандиозную картину. Создавалось впечатление, что изнеры висят в воздухе, но, присмотревшись, Клиффорд заметил призрачное, мерцающее сияние, соединяющее всех членов величественного форума. Но не все места были заняты. Пустовало около двух третей тронов.
«Остальные либо дерутся с седлами, либо исчезли, когда израсходовали свою энергию», — мелькнуло в голове у инспектора. Посередине образованного сверкающими пьедесталами круга находился яркий до рези в глазах шар. Две богоподобные фигуры возвышались около него, разделенные этим непонятным предметом, пожирая друг друга глазами. Изредка между ними проскакивали зеленые молнии. Клиффорду с трудом удавалось сосредоточиться на каком-либо определенном предмете: сфера, в которой он был заточен, начала вращаться все быстрее по широкой орбите. Глубоко внизу он различал головы, увенчанные стеклянными коронами и с двух сторон прикрытые масками — слепыми, ничего не выражающими сзади и живыми, весело улыбающимися впереди. «Одна смотрит в прошлое, а другая устремлена в будущее», — подумал инспектор.
Орбита, по которой двигалась его тюрьма, незаметно изменялась, и с каждым витком Сойер оказывался все ниже и ниже. Теперь он вращался вокруг коронованных фигур, то приближаясь к ним, то вновь удаляясь. Из сияющего шара вырывались длинные языки пламени. Они переплетались между собой, свивались в невообразимые спирали и исчезали в воздухе, пронизанном золотистым свечением. Находясь в апогее орбиты, Сойер заметил, что его сфера далеко не единственная в этом искрящемся пространстве. Еще несколько переливающихся всеми цветами шаров кружились вокруг центрального пылающего шара. В каждом из разноцветных шаров замер пленник. Из-за хоровода красок их трудно было сосчитать, но, вспомнив слова Альпера, Клиффорд попытался проследить их орбиты. Семь. Семь оболочек, по которым бесчисленные электроны совершают полет сквозь время, вращаясь вокруг ослепительного ядра.
Шар в центре разгорался. Сквозь полуприкрытые веки Клиффорд с ужасом увидел, как одна из замкнутых в сферу человеческих фигурок нырнула прямо в центр огненного сгустка. На мгновение темный, сгорбленный силуэт мелькнул на ослепительном фоне и сгинул, поглощенный бушующим пламенем. Яростная вспышка резанула по глазам инспектора, но сквозь радужные круги он сумел разглядеть зеленые молнии, вновь зазмеившиеся между двумя замершими около ядра изнерами.
Мысли Сойера беспорядочно метались, в голове царил полный сумбур. Слишком много впечатлений, слишком много непостижимого для простого человеческого разума. Постоянное вращение укачивало, но легкий шум под черепом помогал сохранять сознание относительно ясным.
— Чуть-чуть прибавь, Альпер, — попросил инспектор, и его голос загрохотал, многократно отраженный стенами камеры. — Еще немного. Вот теперь хорошо.
Клиффорд подумал о том, насколько искаженным кажется его голос тем, кто слушает его, собравшись около приемника.
— Я ось, — пробормотал Клиффорд. — Ось, вокруг которой вращается камера. Сначала я был «протоном», когда, растолкав заряды, вломился в эту клетку, но теперь я «электрон», вращающийся вокруг огненного ядра. Кто может сказать, из чего состоят электроны?
Перед его внутренним взором внезапно возникла жуткая картина: маленькие электроны на своих орбитах, и каждый из них — скрюченный человечек, заключенный в разноцветном шаре. Сойер поспешно отогнал неприятное видение и задумался над более насущной проблемой.
«Ядро имеет семь энергетических оболочек. Чей это атом? Скорее всего урана, ведь именно его выкачивали Крылатые Огни с земного полюса. Электроны движутся по семи орбитам вокруг его тяжелого ядра. Господи, — внезапно осенило Сойера, — да это же Источник! Источник Миров! И где-то там начинается коридор, соединяющий этот мир с Землей». Напрягая зрение и щурясь от нестерпимого блеска, инспектор старался проникнуть взором внутрь ядра, чтобы увидеть другой конец коридора, выходящего на Землю. Но это была безнадежная затея. Однако усилие не прошло даром. Благодаря ему Клиффорд намного четче увидел разделенные шаром фигуры. Белую, как снег, и черную, как сам космос, с масками, будто плавающими в пустоте.
Богиня и Иете.
Значит, это и есть Церемония Открытия Источника, и только одна из них останется здесь, тогда как другая…
«Интересно, — подумал инспектор, — что может заставить умереть бессмертного бога?»
Тем временем жертвы одна за другой ныряли в пылающее ядро, и все более яркие молнии проскальзывали между соперницами.
«Электроны» с внешних уровней занимали более близкие орбиты, приближаясь к центру. Как только один из них исчезал в пламени, его место занимал другой.
Внезапный толчок вышиб из головы Сойера все мысли. Его камера перешла на более близкую орбиту.
«Замечательно, — мрачно подумал он. — Я уже на шестом уровне, затем свалюсь на пятый, потом на четвертый, и так до самого низа, прямо в ядро…»
Инспектор вздрогнул. Погибнуть только ради того, чтобы дать немного энергии двум сцепившимся изнерам, его никак не устраивало.
«И все же что это за страшное оружие? И каким образом они черпают из Источника свои силы?»
Словно специально для того, чтобы помочь Сойеру найти ответ, яркий свет ядра стал тускнеть. Теперь землянин отлично видел двух женщин, сцепившихся над бездной.
Один из «электронов» чуть замешкался над Источником, будто не желая падать. Возможно, жертва пришла в себя, и сразу же зеленое пламя захирело и начало угасать.
Короткое мгновение Сойер мог разглядывать пылающ ий шар, не опасаясь за свои глаза. И хотя он не рискнул заглянуть в самую глубь Источника, но двух Богинь, остановившихся, чтобы передохнуть, он рассмотрел как следует.
Огромные, злобные глаза Иете, напоминающие глаза змеи, горели тем же безумным пламенем, которое бушевало в Источнике. По ее лицу стекали светящиеся капли пота. На широкой белой мантии виднелись следы попадания молний — огромные черные пятна. Тело ее раскачивалось из стороны в сторону, усиливая сходство со змеей. Она не могла прервать поединок ни на одно мгновение.
Так же раскачиваясь и глядя со смертельной ненавистью на соперницу, стояла Богиня. На ней была черная мантия, и там, куда попали молнии, ткань светилась ярко-зеленым пламенем.
Неожиданно Клиффорд понял, что за оружие использовали изнеры… Лица врагов были обнажены. Снятые маски они держали на уровне груди, сжимая обеими руками.
Лица Богини и Иете излучали дикую ярость. Ожидание затягивалось. Но вот очередная жертва рухнула в Источник, и схватка возобновилась.
Сойер вскочил на ноги и бросился к прозрачной стене в отчаянной, но тщетной попытке вырваться. Когда первый порыв остыл, он смог разглядеть скрытое маской лицо Зэтри, прижавшегося к стеклу с той стороны.
— Прости меня, — донесся до него мягкий голос. — Я собирался сам занять это место, но ты единственный из нас, кто может уцелеть, у тебя есть шанс, а для любого другого… — он обреченно махнул рукой.
Клей рухнула перед стариком на колени, но тот нежно поднял ее и поставил на ноги.
Клиффорд смотрел на эту картину, с трудом фокусируя взгляд. Переменчивые узоры, бегущие по стене, уже начали действовать: его мозг погружался в гипнотическое оцепенение. Собрав последние силы, он постучал по стеклу.
— Скорее, черт возьми! Я засыпаю. Если ты не собираешься убить меня самым подлым образом и тебе есть что сказать, говори!
— Не смотри на стены, — прошелестело в затуманенном сознании Сойера. — Закрой глаза и слушай. Я тебя не предавал. Только ты можешь спасти наш народ и при этом сам спастись. Если же ты погибнешь, то погибнем и мы все. Если бы у меня была хоть малейшая надежда, я вошел бы в камеру сам. Но только у тебя есть передатчик, и благодаря ему ты можешь сопротивляться внушению. Понимаешь, это сможешь сделать только ты один.
Зэтри взглянул на ничего не понимающего Альпера и дернул за веревку.
— Насколько твоя жизнь в его руках, настолько же его в моих. Я не пожалею никого, даже себя, для достижения той цели, к которой шел всю жизнь. Альпер никогда не согласится вынуть из твоей головы передатчик, поэтому на Церемонию придется идти тебе. И хотя ты жертва, но ты не беззащитен. У тебя есть Огненная Птица. Помни, это твой самый главный и, пожалуй, единственный козырь. Хотя пути наши непонятны тебе, ничего не попишешь, без тебя нам не справиться.
Сойер услышал мелодичный голосок Клей. Он приоткрыл глаза и сквозь плывущие разноцветные узоры увидел, как девушка ошарашенно осматривается по сторонам.
Зэтри мягко встряхнул ее и, повернувшись к пленнику, продолжил: — Соберись, у нас очень мало времени. Тебя могут забрать в любую минуту. Итак, ты пойдешь на Церемонию, но не как тупой скот, слепо подчиняющийся приказам, а вполне сознательно. Как только почувствуешь, что гипноз одолевает тебя, вызывай Альпера, и он нажмет кнопку. Я ему все объясню. Так мы сможем уберечь твой разум от разрушительного воздействия стен этой комнаты. Никто из хомов не знает, что происходит на Церемонии, однако точно известно, что жертва, прежде чем достаться Огненным Птицам, должна быть полностью лишена воли. А мои люди постараются выступить вовремя. У нас есть взрывчатка, и если удастся разрушить стену дворца и впустить внутрь селлов, то мы спасем тебя. Перед окончанием Церемонии дворец начнет светиться, и все дикари соберутся под его стенами. Для того чтобы натравить их на изнеров, придется проломить стену самого Зала Миров. И когда начнется драка, — глаза хома хищно блеснули, — изнеры попытаются применить свое последнее оружие. Они могут справиться с седлами, тогда у нас останешься только ты.
Зэтри внезапно замолчал и внимательно всмотрелся в лицо землянина.
— Ты меня слышишь? — спросил он встревоженно. — Приоткрой глаза. Я хочу убедиться, что ты еще в своем уме. Так. Отлично. Слушай дальше. Если ты увидишь, что изнеры побеждают, выбери момент и прорывайся к Источнику. Ты должен будешь бросить туда Огненную Птицу. Но запомни, сначала ее нужно открыть!
Сойер, едва шевеля губами, пробормотал:
— Но Альпер… Он говорил…
— Да, это так, опасность велика. Изнеры бессмертны, пока Источник их защищает. Мы не способны убить их, но мы в силах разрушить сам Источник. Конечно, это может разнести в клочья весь верхний мир, весь Хоманд. Но…
— Зэтри горько усмехнулся, — если победят изнеры, мы все равно погибнем. Уж лучше умереть в бою, уничтожив целую армию врагов и зная, что тебя не забудут, чем в одиночку, как раб.
Старик замолчал, переводя дыхание.
— Нам пора уходить. Объясни Альперу, что он должен делать, но не говори о последней части плана. Если он поймет, что Птица от него ускользает, он откажется помогать. — Зэтри смущенно кашлянул. — Посмотри на меня, юноша. Только на секунду. Я не прошу у тебя прощения, я сделал то, что должен был сделать. Ты наша единственная надежда. Но поверь, мне бы очень хотелось пойти вместо тебя. Веришь мне?
— Верю. А о прощении и о том, что ты сделал, поговорим потом, если мне удастся выбраться. Теперь к делу, Альпер, я хочу… Альпер! Зэтри, разбуди его!
Альпер, ничего не понимая в разговоре, слишком долго глазел на цветной хоровод красок и сейчас стоял, безвольно опершись о стену, глядя перед собой абсолютно пустыми глазами. Хом начал трясти старика, пытаясь разбудить. Немного в стороне, прислонившись к стене, замерла Клей, никак не реагируя на происходящее. Выглядела она немногим лучше Альпера.
— Альпер! — снова позвал Клиффорд, все еще не рискуя кричать, — Альпер, ты слышишь меня? Проснись!
— Я не сплю, — неожиданно трезвым голосом ответил тот. — Со мной все в порядке! — ему наконец удалось вырваться из рук Зэтри. — Но, Сойер! Ты хоть соображаешь, куда ты попал? Посмотри вокруг!
Но инспектор не стал оглядываться. С трудом придя в себя после первой волны отрешенности, он больше не хотел открывать глаза. Да и времени на это не было.
— Слушай, Альпер, — начал он, — если хочешь получить Огненную Птицу, сделаешь все, что я скажу. Ты слышишь меня?
— Да, да, — рассеянно произнес старик. — Чего ты хочешь? Сойер вкратце передал ему свой разговор с Зэтри, но Альпер только бормотал себе под нос что-то непонятное:
— Сердце атома… Танец электронов… Семь оболочек и огненные круги в камере, где пляшут электроны. Я и раньше предполагал, но только сейчас убедился в этом. Ты понимаешь, Сойер, что…
Клиффорд смотрел на Альпера и не мог понять, что происходит с его глазами. Фигура старика вдруг стала расплываться, принимая невообразимые очертания, голос стал дребезжащим, стены камеры мелко дрожали. Казалось, что световые волны, да и звуковые тоже, изменяли модуляцию, согласуясь с вибрацией стен.
— Это циклотрон! — воскликнул Альпер. — Синхрофазотрон, космотрон, называй как хочешь. Какие-то адские силы разгоняют электроны в камере. Представляешь, планетарный циклотрон? Где-то здесь должна быть фокусирующая аппаратура, она создает пучок мощных энергоемких лучей. Ты видишь их, Сойер? Это те зеленые лучи. Видишь?
Вибрация тем временем стала совсем невыносимой. Она заставляла дрожать каждый мускул, каждый нерв Клиффорда. Лица за стеклом поплыли, перед глазами закружились цветные узоры. Сойер зашатался, теряя сознание. Последними словами, вырвавшимися из его губ, были обращенные к Альперу слова о помощи.
Где-то в глубине черепной коробки возник неясный гул. Постепенно усиливаясь, перерос в звук, напоминавший отдаленное рычание льва. Золотистый туман, заполнявший его мозг, отступил, и Сойер хрипло выкрикнул:
— Хватит, Альпер! Достаточно!
Грохот в голове стих, превратился в еле слышный шепот. Осмотревшись, Клиффорд обнаружил, что стеклянные стены исчезли. Теперь он находился в центре гигантской сферы, которая, вращаясь, приковывала взгляд, готовая в любой миг погрузить свою жертву в сладостное забвение. Только легкая пульсация в голове мешала Сойеру подчиниться губительному ритму.
В ушах еще звучали последние слова Альпера: «Атом… Танец электронов… Циклотрон…»
Клиффорд задрал голову и увидел изнеров. Высоко в сияющем небе возвышалось множество золотых кресел, расположенных кольцом и вращающихся вокруг невидимой оси, проходящей через центр сферы, в которой был заключен Сойер. Из-за большого расстояния крохотные фигурки казались не больше кукол, а число их было столь велико, что человеческий разум отказывался постичь столь грандиозную картину. Создавалось впечатление, что изнеры висят в воздухе, но, присмотревшись, Клиффорд заметил призрачное, мерцающее сияние, соединяющее всех членов величественного форума. Но не все места были заняты. Пустовало около двух третей тронов.
«Остальные либо дерутся с седлами, либо исчезли, когда израсходовали свою энергию», — мелькнуло в голове у инспектора. Посередине образованного сверкающими пьедесталами круга находился яркий до рези в глазах шар. Две богоподобные фигуры возвышались около него, разделенные этим непонятным предметом, пожирая друг друга глазами. Изредка между ними проскакивали зеленые молнии. Клиффорду с трудом удавалось сосредоточиться на каком-либо определенном предмете: сфера, в которой он был заточен, начала вращаться все быстрее по широкой орбите. Глубоко внизу он различал головы, увенчанные стеклянными коронами и с двух сторон прикрытые масками — слепыми, ничего не выражающими сзади и живыми, весело улыбающимися впереди. «Одна смотрит в прошлое, а другая устремлена в будущее», — подумал инспектор.
Орбита, по которой двигалась его тюрьма, незаметно изменялась, и с каждым витком Сойер оказывался все ниже и ниже. Теперь он вращался вокруг коронованных фигур, то приближаясь к ним, то вновь удаляясь. Из сияющего шара вырывались длинные языки пламени. Они переплетались между собой, свивались в невообразимые спирали и исчезали в воздухе, пронизанном золотистым свечением. Находясь в апогее орбиты, Сойер заметил, что его сфера далеко не единственная в этом искрящемся пространстве. Еще несколько переливающихся всеми цветами шаров кружились вокруг центрального пылающего шара. В каждом из разноцветных шаров замер пленник. Из-за хоровода красок их трудно было сосчитать, но, вспомнив слова Альпера, Клиффорд попытался проследить их орбиты. Семь. Семь оболочек, по которым бесчисленные электроны совершают полет сквозь время, вращаясь вокруг ослепительного ядра.
Шар в центре разгорался. Сквозь полуприкрытые веки Клиффорд с ужасом увидел, как одна из замкнутых в сферу человеческих фигурок нырнула прямо в центр огненного сгустка. На мгновение темный, сгорбленный силуэт мелькнул на ослепительном фоне и сгинул, поглощенный бушующим пламенем. Яростная вспышка резанула по глазам инспектора, но сквозь радужные круги он сумел разглядеть зеленые молнии, вновь зазмеившиеся между двумя замершими около ядра изнерами.
Мысли Сойера беспорядочно метались, в голове царил полный сумбур. Слишком много впечатлений, слишком много непостижимого для простого человеческого разума. Постоянное вращение укачивало, но легкий шум под черепом помогал сохранять сознание относительно ясным.
— Чуть-чуть прибавь, Альпер, — попросил инспектор, и его голос загрохотал, многократно отраженный стенами камеры. — Еще немного. Вот теперь хорошо.
Клиффорд подумал о том, насколько искаженным кажется его голос тем, кто слушает его, собравшись около приемника.
— Я ось, — пробормотал Клиффорд. — Ось, вокруг которой вращается камера. Сначала я был «протоном», когда, растолкав заряды, вломился в эту клетку, но теперь я «электрон», вращающийся вокруг огненного ядра. Кто может сказать, из чего состоят электроны?
Перед его внутренним взором внезапно возникла жуткая картина: маленькие электроны на своих орбитах, и каждый из них — скрюченный человечек, заключенный в разноцветном шаре. Сойер поспешно отогнал неприятное видение и задумался над более насущной проблемой.
«Ядро имеет семь энергетических оболочек. Чей это атом? Скорее всего урана, ведь именно его выкачивали Крылатые Огни с земного полюса. Электроны движутся по семи орбитам вокруг его тяжелого ядра. Господи, — внезапно осенило Сойера, — да это же Источник! Источник Миров! И где-то там начинается коридор, соединяющий этот мир с Землей». Напрягая зрение и щурясь от нестерпимого блеска, инспектор старался проникнуть взором внутрь ядра, чтобы увидеть другой конец коридора, выходящего на Землю. Но это была безнадежная затея. Однако усилие не прошло даром. Благодаря ему Клиффорд намного четче увидел разделенные шаром фигуры. Белую, как снег, и черную, как сам космос, с масками, будто плавающими в пустоте.
Богиня и Иете.
Значит, это и есть Церемония Открытия Источника, и только одна из них останется здесь, тогда как другая…
«Интересно, — подумал инспектор, — что может заставить умереть бессмертного бога?»
Тем временем жертвы одна за другой ныряли в пылающее ядро, и все более яркие молнии проскальзывали между соперницами.
«Электроны» с внешних уровней занимали более близкие орбиты, приближаясь к центру. Как только один из них исчезал в пламени, его место занимал другой.
Внезапный толчок вышиб из головы Сойера все мысли. Его камера перешла на более близкую орбиту.
«Замечательно, — мрачно подумал он. — Я уже на шестом уровне, затем свалюсь на пятый, потом на четвертый, и так до самого низа, прямо в ядро…»
Инспектор вздрогнул. Погибнуть только ради того, чтобы дать немного энергии двум сцепившимся изнерам, его никак не устраивало.
«И все же что это за страшное оружие? И каким образом они черпают из Источника свои силы?»
Словно специально для того, чтобы помочь Сойеру найти ответ, яркий свет ядра стал тускнеть. Теперь землянин отлично видел двух женщин, сцепившихся над бездной.
Один из «электронов» чуть замешкался над Источником, будто не желая падать. Возможно, жертва пришла в себя, и сразу же зеленое пламя захирело и начало угасать.
Короткое мгновение Сойер мог разглядывать пылающ ий шар, не опасаясь за свои глаза. И хотя он не рискнул заглянуть в самую глубь Источника, но двух Богинь, остановившихся, чтобы передохнуть, он рассмотрел как следует.
Огромные, злобные глаза Иете, напоминающие глаза змеи, горели тем же безумным пламенем, которое бушевало в Источнике. По ее лицу стекали светящиеся капли пота. На широкой белой мантии виднелись следы попадания молний — огромные черные пятна. Тело ее раскачивалось из стороны в сторону, усиливая сходство со змеей. Она не могла прервать поединок ни на одно мгновение.
Так же раскачиваясь и глядя со смертельной ненавистью на соперницу, стояла Богиня. На ней была черная мантия, и там, куда попали молнии, ткань светилась ярко-зеленым пламенем.
Неожиданно Клиффорд понял, что за оружие использовали изнеры… Лица врагов были обнажены. Снятые маски они держали на уровне груди, сжимая обеими руками.
Лица Богини и Иете излучали дикую ярость. Ожидание затягивалось. Но вот очередная жертва рухнула в Источник, и схватка возобновилась.
13
Пламя взметнулось вверх, пронзая багровыми языками все окружающее пространство, искривляя орбиты, по которым неслись прозрачные клетки с заключенными в них беспомощными людьми. Скорость вращения шаров стремительно возрастала. Да, Альпер был прав. Источник Миров напоминал циклотрон.
С каждой новой жертвой Источник выбрасывал все более мощный заряд энергии, но она не распространялась во всех направлениях, подкармливая изнеров, ее сдерживало жесткое силовое поле, разгоняющее «электроны» до головокружительной скорости.
Сойер ничего не мог сказать о природе этого поля, однако был почти уверен в том, что все происходящее каким-то образом связано с магнитосферой Земли, ось котором, проходя через полюс, невидимой иглой вонзалась в Источник.
В циклотроне элементарные частицы, разогнавшись до субсветовых скоростей, испускали сильное излучение, которое специальными устройствами фокусировалось в мощный энергетический луч. В ускорителе изнеров не было искусственной фокусирующей системы, но тем не менее в нем двигались заряженные частицы. Сомневаться в этом не приходилось — отражающие панели, окружающие гигантский циклотрон, уже начали светиться бледным, призрачным сиянием.
Сойер перевел взгляд на Иете.
Глаза ее, устремленные на соперницу, горели, как у кошки. Из укрепленной на груди маски вырывались два нестерпимо ярких изумрудных луча.
— Это, пожалуй, похуже, чем взгляд Горгоны, — пробормотал Клиффорд. Не менее устрашающе выглядела и Богиня. Но больше всего инспектора поразил контраст между застывшими на масках нежными улыбками и неописуемой ненавистью, написанной на лицах их хозяек.
Все больше и больше жертв исчезало в адском котле, называемом Источником Миров, и с каждым мгновением Сойер на шаг приближался к гибели. Но он совершенно забыл о грозящей ему опасности. Все внимание инспектора захватила дуэль.
Соперницы были достойны друг друга. Искусство, с которым они защищались и наносили ответные удары, вызывало восхищение. Сойер прекрасно понимал, что ставкой в их поединке была жизнь, и отдавал должное мастерству, которое они проявляли во время боя.
Внезапно Иете высоко подняла маску, и два изумрудных луча, как два клинка, впились в левое плечо Богини. Женщина пошатнулась, руки ее на мгновение опустились, и повторный удар зеленой молнии пробил черную мантию. Из ужасной раны хлынула золотистая жидкость.
«Золотая кровь! — пронеслось в потрясенном мозгу Сойера. — Надо же — золотая кровь!»
Едва появились первые капли, как присутствующие в Зале изнеры, ахнув, повскакали со своих мест. Иете издала пронзительный, торжествующий вопль. Неожиданные тошнота и головокружение отвлекли Сойера от захватывающего зрелища. Его темница вновь сменила орбиту, теперь она находилась совсем близко от ядра. Но инспектор не обращал на это ни малейшего внимания, раздосадованный тем, что на секунду выпустил сражающихся из поля зрения. Иете допустила ошибку. Решив, что она уже нанесла Богине смертельную рану, Иете слишком высоко подняла маску, служившую не только для нападения, но и для защиты, и это помешало ей парировать ответный выпад Богини. Рукой, залитой кровью, разъяренная правительница сжала свое страшное оружие и начертила им спираль в воздухе. Траектория и скорость ее руки в точности повторяли те же параметры, с которыми энергия двигалась в ядре. По-видимому, Богиня готовилась к последней схватке и собиралась использовать всю силу Источника. Полыхнула слепящая молния, и вслед за этим раздался нечеловеческий крик боли.
Когда языки пламени опали, Сойер увидел, что маска Иете наполовину ослепла. Один кристаллический глаз оказался полностью выжженным. Ослабев вдвое, Иете попыталась нейтрализовать преимущество врага удвоенной скоростью. Единственный луч ее маски метался, сплетая зеленую огненную паутину вокруг закутанной в черное фигуры. Перехватив маску здоровой рукой, Богиня изо всех сил старалась отразить стремительный натиск, свивая вокруг себя защитную сеть. Энергия Источника быстро иссякала. «Электроны» сыпались в ядро, как горох, всякий раз заставляя пламя вспыхивать с новой силой и вливая в Источник все новые капли быстро расходуемой энергии. Новый рывок, и Сойер оказался на ближайшей к центру орбите. Еще несколько мгновений — и он попадет в пекло. Посмотрев вниз, инспектор невольно зажмурился. Ярко, очень ярко… Казалось, Источник обжигает не только глаза наблюдателя, но и сам мозг.
С каждой новой жертвой Источник выбрасывал все более мощный заряд энергии, но она не распространялась во всех направлениях, подкармливая изнеров, ее сдерживало жесткое силовое поле, разгоняющее «электроны» до головокружительной скорости.
Сойер ничего не мог сказать о природе этого поля, однако был почти уверен в том, что все происходящее каким-то образом связано с магнитосферой Земли, ось котором, проходя через полюс, невидимой иглой вонзалась в Источник.
В циклотроне элементарные частицы, разогнавшись до субсветовых скоростей, испускали сильное излучение, которое специальными устройствами фокусировалось в мощный энергетический луч. В ускорителе изнеров не было искусственной фокусирующей системы, но тем не менее в нем двигались заряженные частицы. Сомневаться в этом не приходилось — отражающие панели, окружающие гигантский циклотрон, уже начали светиться бледным, призрачным сиянием.
Сойер перевел взгляд на Иете.
Глаза ее, устремленные на соперницу, горели, как у кошки. Из укрепленной на груди маски вырывались два нестерпимо ярких изумрудных луча.
— Это, пожалуй, похуже, чем взгляд Горгоны, — пробормотал Клиффорд. Не менее устрашающе выглядела и Богиня. Но больше всего инспектора поразил контраст между застывшими на масках нежными улыбками и неописуемой ненавистью, написанной на лицах их хозяек.
Все больше и больше жертв исчезало в адском котле, называемом Источником Миров, и с каждым мгновением Сойер на шаг приближался к гибели. Но он совершенно забыл о грозящей ему опасности. Все внимание инспектора захватила дуэль.
Соперницы были достойны друг друга. Искусство, с которым они защищались и наносили ответные удары, вызывало восхищение. Сойер прекрасно понимал, что ставкой в их поединке была жизнь, и отдавал должное мастерству, которое они проявляли во время боя.
Внезапно Иете высоко подняла маску, и два изумрудных луча, как два клинка, впились в левое плечо Богини. Женщина пошатнулась, руки ее на мгновение опустились, и повторный удар зеленой молнии пробил черную мантию. Из ужасной раны хлынула золотистая жидкость.
«Золотая кровь! — пронеслось в потрясенном мозгу Сойера. — Надо же — золотая кровь!»
Едва появились первые капли, как присутствующие в Зале изнеры, ахнув, повскакали со своих мест. Иете издала пронзительный, торжествующий вопль. Неожиданные тошнота и головокружение отвлекли Сойера от захватывающего зрелища. Его темница вновь сменила орбиту, теперь она находилась совсем близко от ядра. Но инспектор не обращал на это ни малейшего внимания, раздосадованный тем, что на секунду выпустил сражающихся из поля зрения. Иете допустила ошибку. Решив, что она уже нанесла Богине смертельную рану, Иете слишком высоко подняла маску, служившую не только для нападения, но и для защиты, и это помешало ей парировать ответный выпад Богини. Рукой, залитой кровью, разъяренная правительница сжала свое страшное оружие и начертила им спираль в воздухе. Траектория и скорость ее руки в точности повторяли те же параметры, с которыми энергия двигалась в ядре. По-видимому, Богиня готовилась к последней схватке и собиралась использовать всю силу Источника. Полыхнула слепящая молния, и вслед за этим раздался нечеловеческий крик боли.
Когда языки пламени опали, Сойер увидел, что маска Иете наполовину ослепла. Один кристаллический глаз оказался полностью выжженным. Ослабев вдвое, Иете попыталась нейтрализовать преимущество врага удвоенной скоростью. Единственный луч ее маски метался, сплетая зеленую огненную паутину вокруг закутанной в черное фигуры. Перехватив маску здоровой рукой, Богиня изо всех сил старалась отразить стремительный натиск, свивая вокруг себя защитную сеть. Энергия Источника быстро иссякала. «Электроны» сыпались в ядро, как горох, всякий раз заставляя пламя вспыхивать с новой силой и вливая в Источник все новые капли быстро расходуемой энергии. Новый рывок, и Сойер оказался на ближайшей к центру орбите. Еще несколько мгновений — и он попадет в пекло. Посмотрев вниз, инспектор невольно зажмурился. Ярко, очень ярко… Казалось, Источник обжигает не только глаза наблюдателя, но и сам мозг.