Страница:
– Падший ангел…
Я пристально посмотрела на него. Мрачность его тона, с которым он обратился через космос к нашему капитану, задела меня за живое.
Мэрит прервала воцарившуюся тишину пророческими словами:
– Думаю, что для корабля-лаборатории вполне достаточно.
Маккой выпрямился и ткнул пальцем в тот беспорядок, который творился за нашими спинами.
– На вашем месте я бы отремонтировал все это еще до прибытия сюда капитана.
Через несколько секунд все мы и наш "Король" вновь начали борьбу за жизнь. Рядом со мной стоял внезапно помрачневший Сарда, он дышал так же неровно, как и все мы.
– Доложите обстановку, – приказала я. Он с трудом добрался до своего пульта.
– Идет проверка.
Скеннер все еще удивленно рассматривал "Энтерпрайз", который теперь начал поворачиваться в космосе под странным углом. Исковерканная гондола ускорителя делала его похожим на брошенную детскую игрушку.
– Как вы собираетесь объяснить Кирку, зачем вам понадобилось так изуродовать его корабль?
– Теперь они неспособны на ускорение, – подумала я вслух, – и когда прибудет помощь Федерации, Морни все еще будет вынуждена оставаться здесь.
– Не знаю, как вы, – прохрипел он, – но я здорово испугался, когда вы завели разговор об этих тяговых арканах. Я подумал, что это конец…
– Сарда, когда вы все-таки доложите нам о состоянии нашего корабля?
Мне действительно необходимо это знать, к тому же я спросила дважды.
Вулканец низко склонился над экраном монитора.
– Мощность ускорителя истощена… мощность тягового луча снижена на 86 процентов… импульсный двигатель не запускается… имеются грубые структурные дефекты в центральной части корпуса… внутреннее напряжение в металлических конструкциях достигло опасной черты… имеется риск утечки в системе "вещество/антивещество"… система автоматического контроля за герметичностью еще функционирует, но другие системы, находящиеся на электроснабжении, практически прекратили свою работу, – он замолчал, затем выпрямился и обратился ко мне:
– Пайпер, система жизнеобеспечения вышла из строя.
Я почувствовала, как Маккой, находившийся рядом со мной, едва удержался от того, чтобы не повторить то же самое, что он только что уловил сам. А такая новость, даже услышанная дважды, не сделает информацию менее правдивой и не поможет найти решение. Мэрит, однако, не выдержала, устремилась к пульту Сарды и сама уставилась на экран.
Я заставила себя спросить:
– Сколько времени нам осталось, Сарда?
– На имеющейся аккумуляторной батарее мы протянем не более восьми минут.
Я прижала руку к своему пульсирующему виску, глубоко вздохнула и попыталась взять себя в руки.
– Ну что ж, хорошо. Это неплохая проверка для капитана.
– Мы еще находимся в пределах действия транспортационного луча?
– Почти что, – вяло ответил Скеннер. Я сурово посмотрела на него.
– Можно воспринимать это как "да"?
– Можно.
Мэрит спросила:
– Наш транспортационный луч подходит для их портов?
– Без сомнения, – ответил Сарда. Маккой пододвинулся поближе к нам.
– Я не инженер, но в мои обязанности входит знание устройства и принцип работы корабельных вентиляционных систем. У них есть возможность заполнить наркотическим газом любую каюту или отсек простым нажатием кнопки. Мы не продержимся там и двух минут.
– У нас нет выбора, сэр, – ответила я. – Можно только надеяться на то, что у них сейчас неразбериха, и они не сразу доберутся до нас.
– Вам лучше знать, – предупредил он. Я почувствовала, что доктор прав, затем повернулась к Скеннеру и сказала:
– Есть ли на борту "Короля" кислородные маски?
– Вы имеете в виду портативные? Нет. Только те, что подсоединяются к распределителю в стене. Перестаньте так смотреть на меня, Пайпер. Не я конструировал эти штуковины.
– Нам придется воспользоваться такими масками на борту "Энтерпрайза".
– Будем транспортироваться туда по одному? Но у нас нет ни единого шанса на успех.
– Нам нужно попробовать свой последний шанс, Сарда.
Через мгновение вулканец ответил:
– Осталось 6 минут 20 секунд.
– Вот единственный наш выбор, – я повела свою команду к транспортаторному отсеку. – Сарда, сколько времени займет транспортация пятерых с одной площадки?
Проведя в уме расчеты, он сообщил:
– Всего около минуты 33 секунд, если мы будем транспортироваться последовательно, включая время на рекалибровку каждого транспортационного луча, плюс дополнительное время для оператора.
– Предлагаю себя в качестве оператора, вызвался Скеннер. – Я знаю эту технику как свои пять пальцев.
– Приготовьтесь, Мэрит…
Через мгновение она была рядом, и мы обе посмотрели на дезинтегратор Клингонов, который она все еще держала в руках.
– В принципе, эта штука очень похожа на фазер, – произнесла Мэрит. Это слово обозначает переключатель мощности напряжения в позиции "дезинтеграция/уничтожение", то есть когда залп не оставляет после себя ничего живого. Этот переключатель имеет три позиции:
"уничтожение/ноль/тепловое воздействие". В последнем случае пораженный остается жив. А это переключатели мощности удара: 1,2 и 3, где 1 означает самый слабый удар, 3 – самый сильный, вызывающий спиральное скручивание живой ткани. Такой удар, естественно, смертелен для жертвы. И последний переключатель обеспечивает узкий луч, широкое поле или микролуч.
– Понятно, – я сунула дезинтегратор в карман и передала Сарде его собственный, подавив в себе приступ отвращения от необходимости брать с собой оружие такой заведомо грубой и жестокой силы.
– Мэрит, доктор Маккой, – обратилась я к ним, развернувшись в узком проходе, после того, как Скеннер установил координаты транспортации. – Вы отправляетесь первыми. Не ждите нас. Как только материализуетесь на новом месте, сразу же наденьте кислородные маски, которые вам придется самим добывать там. Затем отправляйтесь в корабельный лазарет и постарайтесь без промедления заняться противоядиями.
– Обязуюсь все выполнить, – жестко ответил Маккой. – Желаю удачи.
– До встречи, Пайпер, – торжественно произнесла Мэрит, когда доктор помогал ей взобраться на транспортаторную площадку.
Я нахмурилась и пожелала им удачи. Это было достаточно формальным прощанием, но мне подумалось, что она поняла мое состояние в тот момент.
Конечно, она заслужила от меня большего.
– Пуск, – произнесла я, и Мэрит растворилась в бледном спектре транспортационного луча.
– Поторопитесь, сэр, – обратилась я к Маккою. – Вы следующий.
Транспортаторная система загудела, нас обдало хорошо знакомым ощущением подташнивания, которое испытывают все, находящиеся близко от транспортационного луча, и Маккой вскоре тоже исчез.
– Сарда, – произнесла я напряженно.
– Я предпочитаю…
– Без всяких возражений. Ваша очередь.
Логика, к моему удовлетворению, подсказала ему, что я была права. Он поджал губы и отправился на площадку, откуда не более чем через секунду отправился в неизвестность.
Скеннер деловито произвел рекалибровку. Он работал со спокойной уверенностью.
– Теперь ваша очередь, – сказала я. – Капитан покидает корабль последним, и все такое прочее.
Он отрицательно покачал головой, сделав это так сильно, что его волосы закрыли ему правый глаз.
– Не в этот раз.
– Скеннер…
– Нет, – он кивнул в сторону транспортаторной площадки, а затем улыбнулся. – Без всяких возражений.
Я удивилась тому, что сама не потеряла способности улыбнуться ему в ответ.
Меня охватило чувство сожаления, когда я ощутила первые признаки растворения в поле транспортационного луча. Мне не хотелось оставлять первый корабль, где я стала капитаном, тем более в таком заброшенном состоянии. Порядком помятый внутри корпус "Короля" все еще стоял перед моими глазами, пока не превратился в аккуратные белые переборки транспортаторной палубы "Энтерпрайза".
– Отлично сработано, Скеннер, – пробормотала я, когда ощутила на себе полное прекращение действия транспортационного луча и вновь вернулась к реальности.
Транспортаторная палуба всегда была самым безлюдным местом на корабле, и к тому же самым просторным, что затрудняло ее заполнение любым видом газа. Сарда стоял в нескольких шагах от меня, он не скрывал радости оттого, что вновь увидел своего капитана в материализованном виде. Оба доктора уже отправились выполнять мой приказ.
Я сразу же сделала шаг в сторону от этой площадки. Транспортационная система "Банановой Республики" была устаревшей конструкции и не обеспечивала всех требований безопасности, а у меня не было особого желания объединить свои мускулы с таковыми Скеннера. Он, – действительно, прибыл лишь на три секунды позже меня и как раз в ту же точку, где я только что стояла. Механик сдержал слово: его транспортатор-старичок сработал с максимальной возможно скоростью.
– Маски?! – воскликнула я.
– Вон там! – Скеннер сразу же побежал через транспортаторную палубу в сторону, где, как он знал, находился ближайший шкаф с принадлежностями на случай экстремальной ситуации на корабле. Из нас троих он дольше всех служил на "Энтерпрайзе" рядовым членом экипажа и хорошо знал, где что находится. Для Сарды, служба почти сразу же началась с научного подразделения, и он попал сюда совсем незадолго до того, как я ступила на борт этого знаменитого корабля.
Скеннер притормозил у первого такого шкафа и распахнул его. Там находилось несколько портативных огнетушителей, но крючки для масок были пусты.
– Черт возьми! Очевидно, Морни приказала своим людям собрать их повсюду на случай бегства капитана.
Сарда переменился в лице, словно он собрался объяснить нам логику такого поведения, но затем передумал, вспомнив, что Урсула Морни не очень часто следовала законам логики в своих поступках.
– Возможно, они могут быть где-нибудь еще, Скеннер?
Он осмотрел транспортаторную палубу еще раз и затем принял решение. Точно. Я знаю, где именно. Пошли.
Так как все мы находились у правого борта, то смогли сразу отправиться вслед за ним в небольшие ангары, где находились космические сани Арко. Если бы мы стояли слева, то самым удобным объектом для поиска кислородных масок для нас стали бы космические челноки "Галилей" и "Колумб"; но сейчас они располагались далеко от нас. Морни уже наверняка знает, что мы находимся на корабле, и вскоре предпримет ответные действия.
Нужно быть готовым ко всему.
Сарда открыл двери ангара, в которые сразу же проскользнул Скеннер.
Он взобрался на крышку люка ближайших саней и открыл ее. Характерное шипение в вентиляционных шахтах подсказало нам, что доктор Маккой был прав в своих подозрениях. Газ!
– Скеннер, газ! – закричала я.
Его рука исчезла внутри саней, он поморщился от усилия, но вскоре извлек оттуда маску. Механик разогнулся и бросил ее мне, а затем влез поглубже внутрь в поисках еще одной маски. А над ним уже висело небольшое розовое облачко, появившееся из вентиляционного отверстия у потолка.
– Скеннер, немедленно наденьте маску!
Он сразу же вылез наружу, взглянул на облачко, затем крикнул:
– Сарда, держи! Еще одна маска.
– Скеннер, быстрее, – умоляла я его.
Он все еще возился внутри саней, когда нас полностью окружило облачко газа, а когда механик появился с третьей маской в руках, было уже поздно.
Если бы выход из саней находился где-нибудь на уровне пола, то у него еще оставался бы небольшой шанс. Сейчас же вентиляторы располагались прямо над его головой.
Скеннер взмахнул рукой, пытаясь закрыть лицо маской, но внезапно ослабел, упал на крышку люка, а затем соскользнул на крыло солнечной батареи, в конце концов оказавшись у нас на руках. Он был уже без сознания, но еще пытался бороться, хватаясь за нашу одежду. Его решимость удержаться во что бы то ни стало произвела на нас огромное впечатление, в особенности на Сарду. Однако помочь ему мы ничем не могли.
Сарда нахмурился и, положив руку на грудь Скеннера, произнес;
– Он принял полную дозу. Его сердцебиение слишком редкое и слабое.
Я непроизвольно сжала кулак, ударила по фотонной пушке и пригрозила вентиляционному люку.
– Мы ничем не можем помочь ему. Надеюсь, что наши доктора уже добрались до корабельного лазарета. Теперь дело за ними.
Мне пришлось принять, пожалуй, самое трудное решение в своей жизни, хотя за свои двадцать пять лет я не раз уже оказывалась в трудных ситуациях. Я поднялась.
– Нам придется оставить его. Морни очень скоро пришлет сюда свою охрану. К этому моменту мы должны покинуть транспортаторную палубу.
Сарда с неохотой согласился, и мы быстро пересекли опасную зону.
В коридоре мы ужаснулись от вида дюжины членов команды "Энтерпрайза", лежавших в различных, самых неудобных позах. Все были с бледными, одутловатыми лицами и напоминали жертв фазерной атаки. Сарда быстро наклонился, нащупывая пульс.
– Эти люди едва дышат, – произнес он, не в силах сдержать негодования и отвращения при виде происшедшего. – А этот член команды уже мертв.
Ну что ж, счет начался. Я подумала о Скеннере. Мертв. Какое ужасное слово.
Шипение спускавшегося к нам турболифта заставило нас мгновенно спрятаться на ближайшей межпалубной лестнице. Мы едва успели это сделать, как из лифта появилось несколько наемников Морни, тут же побежавших в сторону палубы отсека транспортации.
Я прислушивалась к их шагам, пока они не затихли совсем. Сарда забрался вверх еще на несколько витков, затем остановился. Я почувствовала тревогу.
– Маловероятно, что они унесут тело Скеннера куда-нибудь, Пайпер, негромко произнес он.
До этих его слов я еще была не совсем уверена в своих планах. Я прищурилась и посмотрела в глубь ярко освещенной трубы.
– Думаю, что вы правы.
Он снял с лица неудобную кислородную маску и повесил ее у пояса.
– Куда мы собираемся?
Аккуратные лестницы… пустые лифты… большой корабль. Я сорвала свою собственную маску и пожала плечами.
– Наверх!
Куда конкретно – мне все еще было неясно, эта мысль вертелась в моей голове, как бы я ни старалась рассуждать логически. Сарда предположил, что Морни, Перрен и Бома не станут пытаться установить сверхускоритель до тех пор, пока не долетят до удобного места, где могут считать себя полными хозяевами положения. И сейчас они вряд ли будут в инженерном отсеке. В этом нет никакого смысла. Доктора, видимо, не нуждаются в моей компетентной помощи по части поисков антидота к наркотическому газу, поэтому и тем путем идти не стоит. Кроме того, именно я сейчас не очень нуждалась в Мэрит и Маккое. Мне удалось отнять у Морни все надежды на вывод "Энтерпрайза" из местной солнечной системы с помощью двигателей-ускорителей. Теперь они наверняка свыклись с мыслью о том, что кораблю смогут помочь лишь несколько недель ремонта в космическом доке.
Вряд ли наши противники станут пытаться ремонтировать столь деликатный узел собственными силами. Все это звучало очень логично, и я подготовила себя на случай внезапных вопросов Сарды, но все же истинной мотивацией моих действий было нечто неуловимое, не более, чем слабое, подсознательное эхо, затерявшееся в длинных логических построениях. Как какой-то навязчивый повелевающий зов. Мой мозг все сильнее и сильнее сверлило только одно слово – мостик, капитанский мостик корабля.
Внутри "Энтерпрайза" было все тихо, как в плавающем гробу. Куда бы мы ни заходили: на новую палубу или в следующий коридор – всюду нас встречала холодящая душу картина из беспорядочно лежащих на полу членов команды, захваченных врасплох предательством Морни; большинство их теперь находилось по правому борту благодаря нашей удачной проделке с "Королем" и тяговыми лучами. "Энтерпрайз" был не только пуст. Хуже – он находился в коме.
Из- за меня путешествие по кораблю стало похожим на блуждание в лабиринте. Куда бы мы ни поворачивали, двери оказывались закрытыми или заклиненными, турболифты скрипели и царапали стены шахт, их двери отказывались открываться: автоматика не пускала внутрь пассажиров, рисковавших надолго застрять между палубами. Система контроля за безопасностью корабля работала безупречно и отказывалась принимать гостей в тех отсеках, которые теперь стали опасными для пребывания людей.
Хуже того – я не чувствовала присутствия капитана Кирка. Здравый смысл подсказывал мне, что он здесь: я ведь видела, как его и Спока транспортировали на корабль. Но… у меня не было ощущения, что капитан на борту. Но где же он? Неужели Морни в порыве очередной непредсказуемости высадила его где-нибудь еще из-за страха, что он будет мешать ей, пытаясь вернуть свободу себе и членам своего экипажа? Возможно, он тоже подвергся действию газа вместе со Споком, ведь это могло понадобиться ей затем, чтобы весь Звездный Флот находился под впечатлением того, каких знаменитых заложников ей удалось заполучить?
Мы продолжали брести по чреву корабля, а я продолжала поиски капитана Кирка, полагаясь на собственную интуицию и удерживая себя от желания поделиться своими мыслями с Сардой. Вулканцы и так считают людей не слишком сообразительными, и мне бы не хотелось лить воду на эту же мельницу. В конце концов, нам перестали попадаться лежащие на полу члены команды, и мы подошли к шахте прямого турболифта к мостику. Заглянув внутрь трубы, мы не увидели кабинки, и мне показалось, что, открыв дверцу, мы сразу же провалимся в бездну.
– Дезинтеграторы к бою, – скомандовала я. Оружие мы достали практически одновременно.
– Устанавливать режим легкого удара? – спросил Сарда.
– Нет, тяжелого.
Я еще раз осмотрела свое оружие и тут же окунулась в поток воспоминаний. Я понимала, что Сарде не совсем ясно, почему меня мучают сомнения, а у меня самой еще не было четкого ответа на этот вопрос, мои пальцы на переключателях дезинтегратора показались мне чужими. Еще три добавочных щелчка – и предохранитель поставлен в положение "уничтожение, или дезинтеграция".
– Уничтожение? – спросил он. Я даже не поняла, удивлен мой спутник или разочарован. Его не было с нами в тот момент, когда капитан Кирк заставил меня поверить в особую важность нашего задания, в то, что для его выполнения любая отдельно взятая жизнь при необходимости должна быть решительно брошена в жертву. В том числе и моя собственная. Вот и подошло время испытать на себе эту суровую правду.
Сарда оставил свой дезинтегратор в режиме ударов. Такое его поведение мне даже нравилось. Это входило в мои планы.
Но, несмотря на убежденность, такая постановка вопроса заставила меня обдумать его снова и принять во второй раз не очень приятное решение.
– Я еще раз напоминаю о серьезности момента, – сказала я ему. Миссия прежде всего.
Никому из нас это не нравилось. Многие вещи еще требовали своего выяснения. Вздохнув, я поднялась и направилась к турболифту мостика. По пути к мостику мы оба молчали, стоя по разные стороны кабинки лифта. Слова потеряли свой смысл. А мои мысли были уже внизу.
Двери с шипением раскрылись. С боевым криком я выскочила наружу, за мной – Сарда.
Несколько человек остолбенело уставились на наши дезинтеграторы.
Я прицелилась и выстрелила. Один из охранников Морни громко закричал и упал на пол в облаке света и дыма. Я повернула свой дезинтегратор в сторону Морни, готовая к новому убийству.
Первый голос, обратившийся ко мне, показался нам странно знакомым. Мы переглянулись. Я уже давно его не слышала, но все же не со всем забыла, – Снова вы! – вспыхнуло лицо Бомы под покровом глубокого смущения.
Профессор Морни ухватилась за перила лестницы, ведущей наверх, и пристально посмотрела на него.
– Помните, я говорила вам, что кто-то проник на территорию, пытаясь освободить Сарду? – хрипло произнесла она.
Бома нахмурился.
– Но вы же не сказали мне, что это она. Я бы смог тогда дополнительно предупредить вас.
– К чему? Кто она такая?
Бома покачал головой.
– Но вы же не хотели знать об этом.
Было очень трудно поверить, что этот человек является конструктором того злосчастного дредноута, который мог поставить всю Галактику на грань войны, что этот хладнокровный обманщик прикинулся желающим помочь Звездному Флоту и умудрился завладеть командирским креслом "Энтерпрайза" нейтрализовав газом всю команду. Я продолжала держать все это в памяти, чтобы не расслабиться.
Постепенно я разглядела всех: Морни, Бому и трех охранников, которые обеспечивали пульты управления, навигации и центр выработки решений. Не было никаких следов тех, кто занимал эти места – мистера Скотта, Зулу, Ухуры. Без них мостик выглядел непривычно.
– Сарда, – обратилась я к вулканцу. Все замерли.
Он аккуратно прицелился и уложил на пол всех охранников. Морни и Бома ничего не оставалось делать, как наблюдать за происходящим и ждать, пока освободившиеся места не займет моя команда.
– Где Перрен? – спросила я. – Профессор, неужели вы покинули Аргелиус без него?
Она самодовольно кивнула.
– Подумайте лучше, и не надо делать глупостей.
Я с трудом попыталась унять дрожь в собственном горле и спросила:
– Где наш капитан?
– Он охраняется моими людьми как заложник.
– Это не ответ, профессор.
– Я не обязана отвечать вам вообще. Сюда спешат мои охранники.
Неужели вы полагаете, что я настолько глупа, чтобы остаться без защиты? В то мгновение, когда вы ступили на палубу мостика, по тревоге была поднята вся служба безопасности. И когда откроются двери турбо-лифта, вам лучше будет бросить оружие.
Я старалась не смотреть на Сарду, не зная, как отвечать на его взгляд. Я угрожающе направила дезинтегратор в сторону Морни и Бомы, стоявших возле монитора инженерной службы.
– Приказываю вам оставаться на своих местах.
Бома заколебался, а Морни лишь загадочно улыбнулась. И что теперь?
Что с ней делать, если ее не испугал даже дезинтегратор клингонов, установленный на режим уничтожения жертвы?
– Хорошо, – произнесла она. – Мы сдаемся, – профессор пошла в сторону командирского пульта, переступив через лежащего на палубе охранника, за ней последовал Бома.
Я вынуждена была признать разумность ее решения: уводя их в сторону, я тем самым облегчала задачу мародерам, которые могли теперь сразу же открыть огонь по нам без всякого риска попасть в своих хозяев.
– Сарда, нельзя ли заблокировать этот турболифт?
Он сразу же направился к консоли связи положив дезинтегратор, чтобы он не мешал ему. Я задала своему спутнику нелегкую задачу. Турболифты были сконструированы особым образом, так, чтобы исключить возможность внешнего вмешательства в их работу и обеспечить безопасность пассажиров. Сарда должен был изменить как программное обеспечение лифтам так и расстановку электронных блоков. Он бы наверняка справился, если бы у него было время.
Если, если, если. Еще одно неприятное слово. Сарда принялся за работу, я же беспомощно расхаживала вверх-вниз по сходням, пытаясь выбрать наиболее удачную позицию для возможной обороны и в то же время держа под прицелом Морни и Бому.
– Поторопитесь, Сарда.
– Пытаюсь.
Он работал быстро, но по напряженному выражению его лица я поняла, что не все ему удается так, как хотелось бы. Это подтвердили внезапно открывшиеся двери турболифта.
Сарда скатился вниз, чтобы дать мне возможность прицелиться. Его оружие, которое он оставил на инженерной консоли, теперь было для него недосягаемо.
Я уже почти нажала на спусковой крючок, готовая к новому залпу. Рука незнакомца, вышедшего из лифта, тоже крепко держала свое оружие.
– Всем стоять! – прокричал сильный мужской голос. Сначала появился фазер, и только вслед за ним – лицо.
Лицо героя. Лицо капитана. Его глаза по-хозяйски осматривали свой корабль.
– Капитан?! – я продолжала держать свой дезинтегратор наперевес, словно последняя дура.
Он оценил ситуацию быстрее меня и направил свой фазер на Морни. На капитане были все та же бежевая туника и коричневые брюки, в которых он появился на Аргелиусе. Очевидно, Кирк был слишком занят, потому что не успел даже переодеться. Или не посчитал нужным.
У меня перехватило дыхание.
– Наконец вы здесь!
Он кивнул.
– Не возражаете, если?… – капитан обратился ко мне, попеременно глядя то на меня, то на Бому и Морни.
Дезинтегратор. О черт! Я следила за его взглядом, пока до меня, наконец, не дошло, что я продолжаю целиться в своего капитана.
– Вы правы… – пробормотала я. – Сэр, сюда движется охрана.
– Да, я в курсе. У них были неприятности со мной и мистером Споком.
Я слегка поменяла позу.
– Понятно. Но хватит об охране. Где вы были, сэр?
– До того, как нам удалось вырваться из заточения, или после?
– Да… после.
– Мы отправили депешу командованию Звездного Флота, – ответил он, сообщили Маккою химическое название того газа, под действием которого находится команда, нейтрализовали большую часть охраны профессора, установили изоляционное поле вокруг блоков, относящихся к сверхускорителю, – при этом он многозначительно взглянул на Морни. – Так что даже уважаемому профессору и доктору Боме вряд ли, удастся снять его.
Все замолчали. Я опустила вниз свой дезинтегратор.
– И все – вы?
У меня возникло ощущение, что это происходит во сне.
– Кстати, Пайпер, – продолжил капитан. Вы слегка искорежили мой корабль.
Я пристально посмотрела на него. Мрачность его тона, с которым он обратился через космос к нашему капитану, задела меня за живое.
Мэрит прервала воцарившуюся тишину пророческими словами:
– Думаю, что для корабля-лаборатории вполне достаточно.
Маккой выпрямился и ткнул пальцем в тот беспорядок, который творился за нашими спинами.
– На вашем месте я бы отремонтировал все это еще до прибытия сюда капитана.
Через несколько секунд все мы и наш "Король" вновь начали борьбу за жизнь. Рядом со мной стоял внезапно помрачневший Сарда, он дышал так же неровно, как и все мы.
– Доложите обстановку, – приказала я. Он с трудом добрался до своего пульта.
– Идет проверка.
Скеннер все еще удивленно рассматривал "Энтерпрайз", который теперь начал поворачиваться в космосе под странным углом. Исковерканная гондола ускорителя делала его похожим на брошенную детскую игрушку.
– Как вы собираетесь объяснить Кирку, зачем вам понадобилось так изуродовать его корабль?
– Теперь они неспособны на ускорение, – подумала я вслух, – и когда прибудет помощь Федерации, Морни все еще будет вынуждена оставаться здесь.
– Не знаю, как вы, – прохрипел он, – но я здорово испугался, когда вы завели разговор об этих тяговых арканах. Я подумал, что это конец…
– Сарда, когда вы все-таки доложите нам о состоянии нашего корабля?
Мне действительно необходимо это знать, к тому же я спросила дважды.
Вулканец низко склонился над экраном монитора.
– Мощность ускорителя истощена… мощность тягового луча снижена на 86 процентов… импульсный двигатель не запускается… имеются грубые структурные дефекты в центральной части корпуса… внутреннее напряжение в металлических конструкциях достигло опасной черты… имеется риск утечки в системе "вещество/антивещество"… система автоматического контроля за герметичностью еще функционирует, но другие системы, находящиеся на электроснабжении, практически прекратили свою работу, – он замолчал, затем выпрямился и обратился ко мне:
– Пайпер, система жизнеобеспечения вышла из строя.
Я почувствовала, как Маккой, находившийся рядом со мной, едва удержался от того, чтобы не повторить то же самое, что он только что уловил сам. А такая новость, даже услышанная дважды, не сделает информацию менее правдивой и не поможет найти решение. Мэрит, однако, не выдержала, устремилась к пульту Сарды и сама уставилась на экран.
Я заставила себя спросить:
– Сколько времени нам осталось, Сарда?
– На имеющейся аккумуляторной батарее мы протянем не более восьми минут.
Я прижала руку к своему пульсирующему виску, глубоко вздохнула и попыталась взять себя в руки.
– Ну что ж, хорошо. Это неплохая проверка для капитана.
– Мы еще находимся в пределах действия транспортационного луча?
– Почти что, – вяло ответил Скеннер. Я сурово посмотрела на него.
– Можно воспринимать это как "да"?
– Можно.
Мэрит спросила:
– Наш транспортационный луч подходит для их портов?
– Без сомнения, – ответил Сарда. Маккой пододвинулся поближе к нам.
– Я не инженер, но в мои обязанности входит знание устройства и принцип работы корабельных вентиляционных систем. У них есть возможность заполнить наркотическим газом любую каюту или отсек простым нажатием кнопки. Мы не продержимся там и двух минут.
– У нас нет выбора, сэр, – ответила я. – Можно только надеяться на то, что у них сейчас неразбериха, и они не сразу доберутся до нас.
– Вам лучше знать, – предупредил он. Я почувствовала, что доктор прав, затем повернулась к Скеннеру и сказала:
– Есть ли на борту "Короля" кислородные маски?
– Вы имеете в виду портативные? Нет. Только те, что подсоединяются к распределителю в стене. Перестаньте так смотреть на меня, Пайпер. Не я конструировал эти штуковины.
– Нам придется воспользоваться такими масками на борту "Энтерпрайза".
– Будем транспортироваться туда по одному? Но у нас нет ни единого шанса на успех.
– Нам нужно попробовать свой последний шанс, Сарда.
Через мгновение вулканец ответил:
– Осталось 6 минут 20 секунд.
– Вот единственный наш выбор, – я повела свою команду к транспортаторному отсеку. – Сарда, сколько времени займет транспортация пятерых с одной площадки?
Проведя в уме расчеты, он сообщил:
– Всего около минуты 33 секунд, если мы будем транспортироваться последовательно, включая время на рекалибровку каждого транспортационного луча, плюс дополнительное время для оператора.
– Предлагаю себя в качестве оператора, вызвался Скеннер. – Я знаю эту технику как свои пять пальцев.
– Приготовьтесь, Мэрит…
Через мгновение она была рядом, и мы обе посмотрели на дезинтегратор Клингонов, который она все еще держала в руках.
– В принципе, эта штука очень похожа на фазер, – произнесла Мэрит. Это слово обозначает переключатель мощности напряжения в позиции "дезинтеграция/уничтожение", то есть когда залп не оставляет после себя ничего живого. Этот переключатель имеет три позиции:
"уничтожение/ноль/тепловое воздействие". В последнем случае пораженный остается жив. А это переключатели мощности удара: 1,2 и 3, где 1 означает самый слабый удар, 3 – самый сильный, вызывающий спиральное скручивание живой ткани. Такой удар, естественно, смертелен для жертвы. И последний переключатель обеспечивает узкий луч, широкое поле или микролуч.
– Понятно, – я сунула дезинтегратор в карман и передала Сарде его собственный, подавив в себе приступ отвращения от необходимости брать с собой оружие такой заведомо грубой и жестокой силы.
– Мэрит, доктор Маккой, – обратилась я к ним, развернувшись в узком проходе, после того, как Скеннер установил координаты транспортации. – Вы отправляетесь первыми. Не ждите нас. Как только материализуетесь на новом месте, сразу же наденьте кислородные маски, которые вам придется самим добывать там. Затем отправляйтесь в корабельный лазарет и постарайтесь без промедления заняться противоядиями.
– Обязуюсь все выполнить, – жестко ответил Маккой. – Желаю удачи.
– До встречи, Пайпер, – торжественно произнесла Мэрит, когда доктор помогал ей взобраться на транспортаторную площадку.
Я нахмурилась и пожелала им удачи. Это было достаточно формальным прощанием, но мне подумалось, что она поняла мое состояние в тот момент.
Конечно, она заслужила от меня большего.
– Пуск, – произнесла я, и Мэрит растворилась в бледном спектре транспортационного луча.
– Поторопитесь, сэр, – обратилась я к Маккою. – Вы следующий.
Транспортаторная система загудела, нас обдало хорошо знакомым ощущением подташнивания, которое испытывают все, находящиеся близко от транспортационного луча, и Маккой вскоре тоже исчез.
– Сарда, – произнесла я напряженно.
– Я предпочитаю…
– Без всяких возражений. Ваша очередь.
Логика, к моему удовлетворению, подсказала ему, что я была права. Он поджал губы и отправился на площадку, откуда не более чем через секунду отправился в неизвестность.
Скеннер деловито произвел рекалибровку. Он работал со спокойной уверенностью.
– Теперь ваша очередь, – сказала я. – Капитан покидает корабль последним, и все такое прочее.
Он отрицательно покачал головой, сделав это так сильно, что его волосы закрыли ему правый глаз.
– Не в этот раз.
– Скеннер…
– Нет, – он кивнул в сторону транспортаторной площадки, а затем улыбнулся. – Без всяких возражений.
Я удивилась тому, что сама не потеряла способности улыбнуться ему в ответ.
Меня охватило чувство сожаления, когда я ощутила первые признаки растворения в поле транспортационного луча. Мне не хотелось оставлять первый корабль, где я стала капитаном, тем более в таком заброшенном состоянии. Порядком помятый внутри корпус "Короля" все еще стоял перед моими глазами, пока не превратился в аккуратные белые переборки транспортаторной палубы "Энтерпрайза".
– Отлично сработано, Скеннер, – пробормотала я, когда ощутила на себе полное прекращение действия транспортационного луча и вновь вернулась к реальности.
Транспортаторная палуба всегда была самым безлюдным местом на корабле, и к тому же самым просторным, что затрудняло ее заполнение любым видом газа. Сарда стоял в нескольких шагах от меня, он не скрывал радости оттого, что вновь увидел своего капитана в материализованном виде. Оба доктора уже отправились выполнять мой приказ.
Я сразу же сделала шаг в сторону от этой площадки. Транспортационная система "Банановой Республики" была устаревшей конструкции и не обеспечивала всех требований безопасности, а у меня не было особого желания объединить свои мускулы с таковыми Скеннера. Он, – действительно, прибыл лишь на три секунды позже меня и как раз в ту же точку, где я только что стояла. Механик сдержал слово: его транспортатор-старичок сработал с максимальной возможно скоростью.
– Маски?! – воскликнула я.
– Вон там! – Скеннер сразу же побежал через транспортаторную палубу в сторону, где, как он знал, находился ближайший шкаф с принадлежностями на случай экстремальной ситуации на корабле. Из нас троих он дольше всех служил на "Энтерпрайзе" рядовым членом экипажа и хорошо знал, где что находится. Для Сарды, служба почти сразу же началась с научного подразделения, и он попал сюда совсем незадолго до того, как я ступила на борт этого знаменитого корабля.
Скеннер притормозил у первого такого шкафа и распахнул его. Там находилось несколько портативных огнетушителей, но крючки для масок были пусты.
– Черт возьми! Очевидно, Морни приказала своим людям собрать их повсюду на случай бегства капитана.
Сарда переменился в лице, словно он собрался объяснить нам логику такого поведения, но затем передумал, вспомнив, что Урсула Морни не очень часто следовала законам логики в своих поступках.
– Возможно, они могут быть где-нибудь еще, Скеннер?
Он осмотрел транспортаторную палубу еще раз и затем принял решение. Точно. Я знаю, где именно. Пошли.
Так как все мы находились у правого борта, то смогли сразу отправиться вслед за ним в небольшие ангары, где находились космические сани Арко. Если бы мы стояли слева, то самым удобным объектом для поиска кислородных масок для нас стали бы космические челноки "Галилей" и "Колумб"; но сейчас они располагались далеко от нас. Морни уже наверняка знает, что мы находимся на корабле, и вскоре предпримет ответные действия.
Нужно быть готовым ко всему.
Сарда открыл двери ангара, в которые сразу же проскользнул Скеннер.
Он взобрался на крышку люка ближайших саней и открыл ее. Характерное шипение в вентиляционных шахтах подсказало нам, что доктор Маккой был прав в своих подозрениях. Газ!
– Скеннер, газ! – закричала я.
Его рука исчезла внутри саней, он поморщился от усилия, но вскоре извлек оттуда маску. Механик разогнулся и бросил ее мне, а затем влез поглубже внутрь в поисках еще одной маски. А над ним уже висело небольшое розовое облачко, появившееся из вентиляционного отверстия у потолка.
– Скеннер, немедленно наденьте маску!
Он сразу же вылез наружу, взглянул на облачко, затем крикнул:
– Сарда, держи! Еще одна маска.
– Скеннер, быстрее, – умоляла я его.
Он все еще возился внутри саней, когда нас полностью окружило облачко газа, а когда механик появился с третьей маской в руках, было уже поздно.
Если бы выход из саней находился где-нибудь на уровне пола, то у него еще оставался бы небольшой шанс. Сейчас же вентиляторы располагались прямо над его головой.
Скеннер взмахнул рукой, пытаясь закрыть лицо маской, но внезапно ослабел, упал на крышку люка, а затем соскользнул на крыло солнечной батареи, в конце концов оказавшись у нас на руках. Он был уже без сознания, но еще пытался бороться, хватаясь за нашу одежду. Его решимость удержаться во что бы то ни стало произвела на нас огромное впечатление, в особенности на Сарду. Однако помочь ему мы ничем не могли.
Сарда нахмурился и, положив руку на грудь Скеннера, произнес;
– Он принял полную дозу. Его сердцебиение слишком редкое и слабое.
Я непроизвольно сжала кулак, ударила по фотонной пушке и пригрозила вентиляционному люку.
– Мы ничем не можем помочь ему. Надеюсь, что наши доктора уже добрались до корабельного лазарета. Теперь дело за ними.
Мне пришлось принять, пожалуй, самое трудное решение в своей жизни, хотя за свои двадцать пять лет я не раз уже оказывалась в трудных ситуациях. Я поднялась.
– Нам придется оставить его. Морни очень скоро пришлет сюда свою охрану. К этому моменту мы должны покинуть транспортаторную палубу.
Сарда с неохотой согласился, и мы быстро пересекли опасную зону.
В коридоре мы ужаснулись от вида дюжины членов команды "Энтерпрайза", лежавших в различных, самых неудобных позах. Все были с бледными, одутловатыми лицами и напоминали жертв фазерной атаки. Сарда быстро наклонился, нащупывая пульс.
– Эти люди едва дышат, – произнес он, не в силах сдержать негодования и отвращения при виде происшедшего. – А этот член команды уже мертв.
Ну что ж, счет начался. Я подумала о Скеннере. Мертв. Какое ужасное слово.
Шипение спускавшегося к нам турболифта заставило нас мгновенно спрятаться на ближайшей межпалубной лестнице. Мы едва успели это сделать, как из лифта появилось несколько наемников Морни, тут же побежавших в сторону палубы отсека транспортации.
Я прислушивалась к их шагам, пока они не затихли совсем. Сарда забрался вверх еще на несколько витков, затем остановился. Я почувствовала тревогу.
– Маловероятно, что они унесут тело Скеннера куда-нибудь, Пайпер, негромко произнес он.
До этих его слов я еще была не совсем уверена в своих планах. Я прищурилась и посмотрела в глубь ярко освещенной трубы.
– Думаю, что вы правы.
Он снял с лица неудобную кислородную маску и повесил ее у пояса.
– Куда мы собираемся?
Аккуратные лестницы… пустые лифты… большой корабль. Я сорвала свою собственную маску и пожала плечами.
– Наверх!
Куда конкретно – мне все еще было неясно, эта мысль вертелась в моей голове, как бы я ни старалась рассуждать логически. Сарда предположил, что Морни, Перрен и Бома не станут пытаться установить сверхускоритель до тех пор, пока не долетят до удобного места, где могут считать себя полными хозяевами положения. И сейчас они вряд ли будут в инженерном отсеке. В этом нет никакого смысла. Доктора, видимо, не нуждаются в моей компетентной помощи по части поисков антидота к наркотическому газу, поэтому и тем путем идти не стоит. Кроме того, именно я сейчас не очень нуждалась в Мэрит и Маккое. Мне удалось отнять у Морни все надежды на вывод "Энтерпрайза" из местной солнечной системы с помощью двигателей-ускорителей. Теперь они наверняка свыклись с мыслью о том, что кораблю смогут помочь лишь несколько недель ремонта в космическом доке.
Вряд ли наши противники станут пытаться ремонтировать столь деликатный узел собственными силами. Все это звучало очень логично, и я подготовила себя на случай внезапных вопросов Сарды, но все же истинной мотивацией моих действий было нечто неуловимое, не более, чем слабое, подсознательное эхо, затерявшееся в длинных логических построениях. Как какой-то навязчивый повелевающий зов. Мой мозг все сильнее и сильнее сверлило только одно слово – мостик, капитанский мостик корабля.
Внутри "Энтерпрайза" было все тихо, как в плавающем гробу. Куда бы мы ни заходили: на новую палубу или в следующий коридор – всюду нас встречала холодящая душу картина из беспорядочно лежащих на полу членов команды, захваченных врасплох предательством Морни; большинство их теперь находилось по правому борту благодаря нашей удачной проделке с "Королем" и тяговыми лучами. "Энтерпрайз" был не только пуст. Хуже – он находился в коме.
Из- за меня путешествие по кораблю стало похожим на блуждание в лабиринте. Куда бы мы ни поворачивали, двери оказывались закрытыми или заклиненными, турболифты скрипели и царапали стены шахт, их двери отказывались открываться: автоматика не пускала внутрь пассажиров, рисковавших надолго застрять между палубами. Система контроля за безопасностью корабля работала безупречно и отказывалась принимать гостей в тех отсеках, которые теперь стали опасными для пребывания людей.
Хуже того – я не чувствовала присутствия капитана Кирка. Здравый смысл подсказывал мне, что он здесь: я ведь видела, как его и Спока транспортировали на корабль. Но… у меня не было ощущения, что капитан на борту. Но где же он? Неужели Морни в порыве очередной непредсказуемости высадила его где-нибудь еще из-за страха, что он будет мешать ей, пытаясь вернуть свободу себе и членам своего экипажа? Возможно, он тоже подвергся действию газа вместе со Споком, ведь это могло понадобиться ей затем, чтобы весь Звездный Флот находился под впечатлением того, каких знаменитых заложников ей удалось заполучить?
Мы продолжали брести по чреву корабля, а я продолжала поиски капитана Кирка, полагаясь на собственную интуицию и удерживая себя от желания поделиться своими мыслями с Сардой. Вулканцы и так считают людей не слишком сообразительными, и мне бы не хотелось лить воду на эту же мельницу. В конце концов, нам перестали попадаться лежащие на полу члены команды, и мы подошли к шахте прямого турболифта к мостику. Заглянув внутрь трубы, мы не увидели кабинки, и мне показалось, что, открыв дверцу, мы сразу же провалимся в бездну.
– Дезинтеграторы к бою, – скомандовала я. Оружие мы достали практически одновременно.
– Устанавливать режим легкого удара? – спросил Сарда.
– Нет, тяжелого.
Я еще раз осмотрела свое оружие и тут же окунулась в поток воспоминаний. Я понимала, что Сарде не совсем ясно, почему меня мучают сомнения, а у меня самой еще не было четкого ответа на этот вопрос, мои пальцы на переключателях дезинтегратора показались мне чужими. Еще три добавочных щелчка – и предохранитель поставлен в положение "уничтожение, или дезинтеграция".
– Уничтожение? – спросил он. Я даже не поняла, удивлен мой спутник или разочарован. Его не было с нами в тот момент, когда капитан Кирк заставил меня поверить в особую важность нашего задания, в то, что для его выполнения любая отдельно взятая жизнь при необходимости должна быть решительно брошена в жертву. В том числе и моя собственная. Вот и подошло время испытать на себе эту суровую правду.
Сарда оставил свой дезинтегратор в режиме ударов. Такое его поведение мне даже нравилось. Это входило в мои планы.
Но, несмотря на убежденность, такая постановка вопроса заставила меня обдумать его снова и принять во второй раз не очень приятное решение.
– Я еще раз напоминаю о серьезности момента, – сказала я ему. Миссия прежде всего.
Никому из нас это не нравилось. Многие вещи еще требовали своего выяснения. Вздохнув, я поднялась и направилась к турболифту мостика. По пути к мостику мы оба молчали, стоя по разные стороны кабинки лифта. Слова потеряли свой смысл. А мои мысли были уже внизу.
Двери с шипением раскрылись. С боевым криком я выскочила наружу, за мной – Сарда.
Несколько человек остолбенело уставились на наши дезинтеграторы.
Я прицелилась и выстрелила. Один из охранников Морни громко закричал и упал на пол в облаке света и дыма. Я повернула свой дезинтегратор в сторону Морни, готовая к новому убийству.
Первый голос, обратившийся ко мне, показался нам странно знакомым. Мы переглянулись. Я уже давно его не слышала, но все же не со всем забыла, – Снова вы! – вспыхнуло лицо Бомы под покровом глубокого смущения.
Профессор Морни ухватилась за перила лестницы, ведущей наверх, и пристально посмотрела на него.
– Помните, я говорила вам, что кто-то проник на территорию, пытаясь освободить Сарду? – хрипло произнесла она.
Бома нахмурился.
– Но вы же не сказали мне, что это она. Я бы смог тогда дополнительно предупредить вас.
– К чему? Кто она такая?
Бома покачал головой.
– Но вы же не хотели знать об этом.
Было очень трудно поверить, что этот человек является конструктором того злосчастного дредноута, который мог поставить всю Галактику на грань войны, что этот хладнокровный обманщик прикинулся желающим помочь Звездному Флоту и умудрился завладеть командирским креслом "Энтерпрайза" нейтрализовав газом всю команду. Я продолжала держать все это в памяти, чтобы не расслабиться.
Постепенно я разглядела всех: Морни, Бому и трех охранников, которые обеспечивали пульты управления, навигации и центр выработки решений. Не было никаких следов тех, кто занимал эти места – мистера Скотта, Зулу, Ухуры. Без них мостик выглядел непривычно.
– Сарда, – обратилась я к вулканцу. Все замерли.
Он аккуратно прицелился и уложил на пол всех охранников. Морни и Бома ничего не оставалось делать, как наблюдать за происходящим и ждать, пока освободившиеся места не займет моя команда.
– Где Перрен? – спросила я. – Профессор, неужели вы покинули Аргелиус без него?
Она самодовольно кивнула.
– Подумайте лучше, и не надо делать глупостей.
Я с трудом попыталась унять дрожь в собственном горле и спросила:
– Где наш капитан?
– Он охраняется моими людьми как заложник.
– Это не ответ, профессор.
– Я не обязана отвечать вам вообще. Сюда спешат мои охранники.
Неужели вы полагаете, что я настолько глупа, чтобы остаться без защиты? В то мгновение, когда вы ступили на палубу мостика, по тревоге была поднята вся служба безопасности. И когда откроются двери турбо-лифта, вам лучше будет бросить оружие.
Я старалась не смотреть на Сарду, не зная, как отвечать на его взгляд. Я угрожающе направила дезинтегратор в сторону Морни и Бомы, стоявших возле монитора инженерной службы.
– Приказываю вам оставаться на своих местах.
Бома заколебался, а Морни лишь загадочно улыбнулась. И что теперь?
Что с ней делать, если ее не испугал даже дезинтегратор клингонов, установленный на режим уничтожения жертвы?
– Хорошо, – произнесла она. – Мы сдаемся, – профессор пошла в сторону командирского пульта, переступив через лежащего на палубе охранника, за ней последовал Бома.
Я вынуждена была признать разумность ее решения: уводя их в сторону, я тем самым облегчала задачу мародерам, которые могли теперь сразу же открыть огонь по нам без всякого риска попасть в своих хозяев.
– Сарда, нельзя ли заблокировать этот турболифт?
Он сразу же направился к консоли связи положив дезинтегратор, чтобы он не мешал ему. Я задала своему спутнику нелегкую задачу. Турболифты были сконструированы особым образом, так, чтобы исключить возможность внешнего вмешательства в их работу и обеспечить безопасность пассажиров. Сарда должен был изменить как программное обеспечение лифтам так и расстановку электронных блоков. Он бы наверняка справился, если бы у него было время.
Если, если, если. Еще одно неприятное слово. Сарда принялся за работу, я же беспомощно расхаживала вверх-вниз по сходням, пытаясь выбрать наиболее удачную позицию для возможной обороны и в то же время держа под прицелом Морни и Бому.
– Поторопитесь, Сарда.
– Пытаюсь.
Он работал быстро, но по напряженному выражению его лица я поняла, что не все ему удается так, как хотелось бы. Это подтвердили внезапно открывшиеся двери турболифта.
Сарда скатился вниз, чтобы дать мне возможность прицелиться. Его оружие, которое он оставил на инженерной консоли, теперь было для него недосягаемо.
Я уже почти нажала на спусковой крючок, готовая к новому залпу. Рука незнакомца, вышедшего из лифта, тоже крепко держала свое оружие.
– Всем стоять! – прокричал сильный мужской голос. Сначала появился фазер, и только вслед за ним – лицо.
Лицо героя. Лицо капитана. Его глаза по-хозяйски осматривали свой корабль.
– Капитан?! – я продолжала держать свой дезинтегратор наперевес, словно последняя дура.
Он оценил ситуацию быстрее меня и направил свой фазер на Морни. На капитане были все та же бежевая туника и коричневые брюки, в которых он появился на Аргелиусе. Очевидно, Кирк был слишком занят, потому что не успел даже переодеться. Или не посчитал нужным.
У меня перехватило дыхание.
– Наконец вы здесь!
Он кивнул.
– Не возражаете, если?… – капитан обратился ко мне, попеременно глядя то на меня, то на Бому и Морни.
Дезинтегратор. О черт! Я следила за его взглядом, пока до меня, наконец, не дошло, что я продолжаю целиться в своего капитана.
– Вы правы… – пробормотала я. – Сэр, сюда движется охрана.
– Да, я в курсе. У них были неприятности со мной и мистером Споком.
Я слегка поменяла позу.
– Понятно. Но хватит об охране. Где вы были, сэр?
– До того, как нам удалось вырваться из заточения, или после?
– Да… после.
– Мы отправили депешу командованию Звездного Флота, – ответил он, сообщили Маккою химическое название того газа, под действием которого находится команда, нейтрализовали большую часть охраны профессора, установили изоляционное поле вокруг блоков, относящихся к сверхускорителю, – при этом он многозначительно взглянул на Морни. – Так что даже уважаемому профессору и доктору Боме вряд ли, удастся снять его.
Все замолчали. Я опустила вниз свой дезинтегратор.
– И все – вы?
У меня возникло ощущение, что это происходит во сне.
– Кстати, Пайпер, – продолжил капитан. Вы слегка искорежили мой корабль.