Страница:
Свободной рукой некромант достал из-за пояса костяной кинжал. Держа клинок рукоятью вперёд, он спросил Хамбарта:
— Где пересекается больше всего линий?
— Слева, мальчик. Чуть ниже… на уровне талии — нет! — не тут. Немного правее, стоп!
Прижав черенок кинжала к точке, указанной черепом, Зэйл неслышно что-то пробормотал.
Клинок засветился.
Внезапно на двери вспыхнул разноцветный узор, подобный шестиугольнику в чашечке цветка. Продолжая шептать. Зэйл. ударил рукоятью кинжала в самый центр, одновременно закрутив клинок вокруг его оси.
Магический узор полыхнул и мгновенно угас.
— Ты почти все очистил, парень. Остался один маленький запор.
Направляемый Хамбартом. Зэйл постепенно нащупал последнюю преграду. Без помощи черепа он бы так быстро не справился. Обереги были искусно переплетены друг с другом. Однако некромант обнаружил, что самые хитрые заклятия оберегали вход не от людей, а от демонов. От черепа он узнал, что большинство этих чар было наложено сравнительно недавно, что с большой вероятностью указывало на то, что создавал их Грегус Маци.
Теперь ты можешь войти, — провозгласил, наконец, Хамбарт.
С черепом под мышкой и кинжалом в руке Зэйл шагнул внутрь.
Он оказался в тёмном коридоре. Некромант пробормотал какое-то слово, и лезвие кинжала вспыхнуло ярким светом.
Жилище Маци оказалось довольно просторным. Широкий проход вёл глубоко в гору, так глубоко, что некромант даже не видел его конца. Слева череда ступенек винтовой лестницы шла, очевидно, на верхний уровень здания. Но сейчас Зэйла интересовало лишь, куда приведёт его длинный коридор. Правда, то, что требуется, он наверняка найдёт и во внешних комнатах, но мага снедало любопытство. Какие тайны оставил после себя Грегус Маци?
Освещая себе дорогу кинжалом, Зэйл зашагал по коридору. Проход оказался довольно широким, а каменные стены тщательно отполированы. Однако монахи, которые проделали всю эту изнурительную работу, не слишком заботились об украшении своего жилища. Лишь кое-где виднелись парящие фигуры указующих вперёд архангелов.
Зэйл задержался у третьего высеченного в стене барельефа.
Хамбарт у него под рукой терял терпение:
— Зэйл, парень, я уставился в голую стену в дюйме от того места, где полагалось бы быть моему носу. Сдаётся мне, там повыше есть что-то поинтереснее.
Некромант поднял череп так, чтобы его мёртвый спутник мог видеть изображение.
— Ангел цел.
— Ну и что?
Подойдя к следующему барельефу, Зэйл убедился, что и тот совершенно не испорчен.
— Почему такой маг, как Грегус Маци, оставил эти фигуры нетронутыми?
— Может, не хотел мусорить в собственном доме?
— Это что-то означает, Хамбарт.
Но что точно, некромант не знал. Он пошёл дальше, поглядывая то и дело на небесных проводников, — на изображениях лежал лишь лёгкий налёт времени, и ничего больше. Нет, Маци не причинил вреда ни одной скульптуре в своём жилище, и Зэйл никак не мог понять причины.
Наконец они достигли первых комнат, тоже вырубленных в скале, комнат, которыми их последний владелец, видимо, не слишком часто пользовался. Мебели почти не осталось. Они увидели лишь несколько сохранившихся кроватей, чьё дерево ещё не превратилось в труху.
— Старина Грегус никогда не казался мне особо общительным, — негромко заметил Хамбарт. — Похоже, так оно и есть. Не думаю, что к нему часто заглядывали гости.
После нескольких почти одинаковых комнат Зэйл наткнулся на уводящие вниз ступени. Конца лестницы видно не было, так что некромант спускался с большой осторожностью, выставив перед собой кинжал и бормоча заклинания.
К счастью, ловушек и демонов тут не оказалось. Ступени привели его в короткий коридор с тремя закрытыми дверями, одной на торце и двумя по бокам. Быстрый осмотр показал, что они совершенно одинаковые, а поднесённый к створкам череп сообщил Зэйлу, что ни одна из них не защищена никакими заклятиями.
— Я тут вспомнил любопытную историю о неком искателе приключений, — ответил череп на вопрос некроманта, какую бы дверь он предпочёл, — Он тоже подошёл к трём таким же дверям. Ему сказали, что одна ведёт к сокровищу, другая — к выходу, а за третьей его ждёт мучительная смерть. Ну, парень подумал-подумал, послушал-послушал, прижав к дверям ухо, и наконец, сделал выбор.
Зэйл, которому как раз приглянулась левая створка, не сразу заметил, что разговорчивый Хамбарт вдруг замолчал.
— И что произошло?
— Он распахнул одну и тут же был съеден стаей призраков, естественно! Оказалось, что ни одна из дверей не вела к золоту и спасению, а все готовили чудовищный, скверный конец тому, кто…
— Заткнись, Хамбарт.
Хотя череп и не увидел никаких чар, Зэйл побаивался. Запихнув своего покойного спутника обратно в мешок, он с опаской приблизился к левой двери, но в последний момент передумал и толкнул правую створку.
За дверью оказались просторные пыльные покои — совершенно пустые.
— Тебя ещё не съели? — раздался приглушённый голос Хамбарта.
Некромант скорчил гримасу. Пускай Грегус Маци и захватил себе то, что осталось от древнего монастыря, но, похоже, колдун совсем не бывал здесь. Зэйл подумал. что надо было всё-таки сперва обыскать наружные комнаты.
Потоптавшись на пороге, он направился к двери, которая была напротив лестницы, — она должна быть главной.
Собравшись с духом, Зэйл распахнул её.
Перед ним возникли ряды полусгнивших столов, над которыми парил архангел, поднявший одну руку для благословения вошедших. Зэйл выругался, сообразив, что попал в трапезную. Судя по виду помещения, Маци не заглядывал и в эти покои.
Маг резко развернулся и направился к последней двери. Выставив перед собой сверкающий кинжал, Зэйл толкнул створку.
И зажмурился, спасаясь от множества бликов, запрыгавших по бокам бесчисленных стеклянных колб, пузырьков и прочих загадочных сосудов, отразивших неяркий свет его кинжала, выстроившихся повсюду и даже свисающих с потолка.
Зэйл замер, захлёбываясь зрелищем. Вот оно, царство Грегуса Маци. Здесь был его рабочий кабинет. Подняв повыше кинжал, словно фонарь, Зэйл увидел кувшины со всевозможными травами, заспиртованными созданиями, которых некромант никогда прежде не видел, десятками химических веществ и препаратов, как жидких, так и в виде порошков. Здесь стояли полки с книгами и свитками, на столах лежали развёрнутые пергаменты с записями и рисунками. А некоторые предметы висели на прикреплённых к потолку цепочках.
И всё блестело, как отполированное, словно ещё вчера Грегус работал в этом кабинете. В сущности, понял Зэйл, для этого святилища действительно прошло всего несколько дней. Особенности лимба вновь сохранили историю.
— Тут, должно быть, очень интересно, — напомнил о себе Хамбарт.
Вытащив череп, некромант поставил его на центральный стол, за которым Мали когда-то вёл записи. Положив рядом кинжал, Зэйл взглянул на листы.
— Что там?
— Узоры заклинаний. Теоретические выкладки. Этот Грегус Маци был мыслителем-практиком. — Некромант нахмурился, — Не совсем то, чего я от него ожидал.
— Зло может быть весьма умным, если ты это имеешь в виду, парень.
Зэйл углубился в изучение заметок.
— Да, но все эти записи касаются только того, как сделать возможным доступ на Небеса. Такое впечатление, что это писал тот, кто по-настоящему верил в это.
Бросив ещё один взгляд на пергамент, некромант огляделся по сторонам. При тускловатом свете кинжала Зэйл увидел, что комната куда просторнее, чем ему показалось вначале. Он различал уходящие вдаль ряды полок, кувшины на них.
— Эй, ты! Ты же не собираешься бросить меня тут в одиночестве, а?
— Ничего с тобой не случится, Хамбарт.
— Легко так говорить тому, у кого есть ноги.
Не обратив внимания на вопли черепа, Зэйл двинулся дальше, в глубь кабинета Грегуса Маци. Из склянок на него пялились выпученные невидящие глаза давно почивших существ. Огромные чёрные и малиновые пауки плавали в густом и вязком сиропе. Там были и личинки песчаных магготов, и даже фетиш. Людоед, один из самых опасных обитателей джунглей. С тельцем детской куколки и мордой, подобной маске-тотему, полчища этих тварей прятались среди густой листвы и скопом нападали на неосторожных путников. Некроманты, натыкаясь на этих мерзких тварей, уничтожали их, поскольку фетиши умели только убивать.
— Эй, Зэйл! Ты там ещё жив?
— Я здесь, Хамбарт.
— Ну, я тоже, хотя и не скажу, что у меня есть выбор! Один экземпляр привлёк особое внимание некроманта. Сперва он решил, что это просто образчик кожи, квадратный кусок, возможно, от одной из щупастых речных бестий. Но вглядевшись попристальнее в серый лоскут размером с ладонь, он увидел на каждом углу по три крошечных, но очень острых коготка, а в центре — то, что, вероятно, являлось ртом. По краям квадрата виднелись клочки шерсти.
Заинтригованный, Зэйл снял сосуд с полки и поставил его на ближайший стол.
— Что там у тебя, мальчик? Я слышал, как звякнуло стекло.
— Ничего, о чём тебе стоило бы беспокоиться. — Некромант снял крышку и щипцами выудил причудливый экземпляр из мутного супа, в котором он плавал.
С квадратного существа стекали капли, падая обратно в сосуд. Некромант осторожно потыкал его кинжалом.
— Не хочу вмешиваться, мальчик, но если ты собираешься исследовать каждый треклятый кувшинчик…
Зэйл обернулся через плечо на белеющий позади череп:
— Я недолго. Внезапно из склянки раздалось шипение. Щипцы выпали из его руки — вокруг верхней половины тела некроманта вдруг обвилось что-то тяжёлое, душное…
— Зэйл! Зэйл, парень!
Некромант только сипел. Сочащееся влагой, пульсирующее существо со шкурой аллигатора облепило его лицо, плечи и почти всю руку. Зэйл задыхался, не в силах закричать — в спину его словно вонзились острые ножи, разрывая заговорённую одежду, будто простую тряпку.
Острые зубы вгрызались в грудь.
Слишком поздно он осознал, что выронил кинжал. Зэйл попытался произнести заклинание, но поздно…
Оба упали на пол. Удар о каменную поверхность чуть не лишил Зэйла сознания. Если он упадёт в обморок, это будет означать верную и страшную смерть.
Шипение стало ещё громче, ещё зловещее, и чудовище, стремящееся поглотить человека, расползлось ещё дальше. Теперь оно покрывало тело некроманта до самых бёдер. Зэйл знал, что, если тварь окутает его целиком, это будет означать конец.
Изо, всех своих сил он попытался оторвать от себя влажный покров, но коготки надёжно вцепились в спину, кромсая плоть. Боль едва не вынудила его прекратить сопротивление.
Откуда-то донёсся приглушённый, отчаянный голос Хамбарта Вессела:
— Зэйл! Парень! Я вижу свет! Кажется, клинок слева от тебя! Всего на несколько дюймов левее!
Зэйл с трудом перекатился вместе с противником туда, куда указал череп. Он почувствовал что-то около плеча, но противник оттащил его от цели.
Хамбарт кричал что-то ещё, но толстая удушающая шкура неизвестной твари заглушала, все звуки.
Преисполнившись отчаяния. Зэйл снова метнул своё тело влево. На этот раз рукоять кинжала оказалась у него под лопаткой. Полузадушенный, почти съеденный, он извернулся, пытаясь достать оружие правой рукой.
Острые зубы сомкнулись на предплечье Зэйла с такой свирепостью, что некромант закричал бы, если бы мог. Но он заставлял себя тянуться к костяному кинжалу. Вот пальцы коснулись клинка, и хотя маг знал, что это причинит ему ещё большие муки, всё же крепко стиснул острое лезвие.
Из порезанных пальцев хлынула кровь, но некромант подтянул кинжал к себе, одновременно беззвучно читая самое быстрое и надёжное заклинание из тех, что пришли ему в голову.
Кинжал выбросил из себя костяное копьё, которое мгновенно насквозь пронзило толстую шкуру монстра, распарывая плоть, и устремилось ввысь, к потолку.
Чудовищный неприятель Зэйла затрепетал, испуская странный, режущий уши звук, и стал отползать, заливая некроманта вонючей сукровицей.
А Зэйл вознёс хвалу дракону Трэг'оулу. Копьё представляло собой коготь мистического левиафана, посредника между почитателями Рашмы и их богом. В прошлом Зэйл дважды призывал костяное копьё, одно из самых эффективных боевых заклинаний некромантов, но никогда ещё при столь грозных обстоятельствах.
Однако, несмотря на жуткую рану, чудовищное создание явно не собиралось умирать. Быстро-быстро заскользило оно к потолку и забилось в угол, оставив за собой влажный, липкий след.
— Ты в порядке, парень?
— Жить буду. Спасибо, Хамбарт.
Череп хрюкнул:
— Благодарить меня будешь, когда покончишь с этим гнусным лоскутом!
Зэйл кивнул. Направив кинжал в сторону тяжело дышащего создания, он пробормотал новое заклинание. Трэг'оул уже помог ему; возможно, Великий Дракон окажет и ещё одно благодеяние.
В воздухе завертелись костяные дротики размером с кинжал, метнувшись вверх с поразительной скоростью.
Существо под потолком и пошевелиться не успело. Безжалостные острые как иглы снаряды с лёту вонзились в жёсткую шкуру. Дождь крови — или что там текло по жилам чудовища? — обдал некроманта, кабинет и бранящийся череп.
Монстр был разорван в клочья. Он попытался бежать, но Зэйл призвал Ден-Траг, Зубы Трэг'оула, пригвоздившие барахтающуюся лепёшку к потолку и стене.
Движения противника становились все слабее, все реже он вздрагивал, да и поток льющейся из него жидкости почти прекратился.
Наконец чудовище замерло.
— Зэйл! Зэйл! — звал Хамбарт. — О боги! Вытри с меня эту слизь! Клянусь, даже без доброго носа я чую её зловоние!
— Т-тише, Хамбарт, — прохрипел некромант.
Двойной призыв Трэг'оула исчерпал его силы. Если бы он подготовился лучше; этого бы не случилось, но внезапное нападение существа быстро лишило его сил.
Зэйл сидел, озирая коллекцию, собранную Грегусом Маци за всю его жизнь. Монстр был одним из многих экземпляров. Означает ли это, что в каждом образце коллекции колдуна ещё теплится жизнь? Зэйл не знал, кого благодарить за то, что полки не опрокинулись и на полу не лежат разбитые склянки с вывалившимся содержимым. Некромант не сомневался, что в комнате, наполненной странными и свирепыми созданиями, он бы долго не прожил.
Почувствовав, что ноги окрепли настолько, что им уже можно доверять, Зэйл вернулся к столу, на котором лежал череп. Толстый слой вязкой желтоватой сукровицы покрывал большую часть того, что осталось от Хамбарта Вессела., Отыскав на своём плаще более-менее чистый уголок, некромант тщательно вытер череп — впрочем, не слишком хорошо.
— Фу! Иногда я жалею, что ты не оставил меня спокойно гнить там; где нашёл, мальчик!
— К этому времени ты давно бы уже сгнил, Хамбард, — напомнил Зэйл. Переставив череп на чистую часть стола, он огляделся, и что-то на стене справа привлекло его внимание: — Ох!
— Что? Не очередная из этих тварей, надеюсь?
— Нет. — Бледный чародей подошёл к заинтересовавшему его предмету. — Это всего лишь плащ, Хамбарт. Всего лишь плащ.
Плащ, который когда-то носил Грегус Маци.
Однако так заинтересовала Зэйла не сама одежда, а то, что можно найти на ней. При свете кинжала он начал осторожно осматривать находку.
Вот! Некромант аккуратно извлёк из-под воротника два волоска. Ещё лучше, чем одежда: прядь волос гарантирует практически верный успех тому, кто замыслил призвать тень человека.
— Ты наконец получил, что хотел?
— Да. Это поможет нам вызвать призрак колдуна.
— Отлично! Приятно будет снова увидеть старину Грегуса после стольких лет. Надеюсь, он сохранился лучше, чем я.
Осматривая покои, Зэйл приметил широкое открытое пространство сбоку от входа. Приблизившись, он увидел начертанные на полу символы. Как заманчиво — и как обнадёживающе — призвать дух Грегуса Маци именно туда, где он творил собственные заклинания!
Бормоча про себя магическую формулу, некромант опустился на колени и принялся чертить по полу остриём клинка. Кинжал медленно скользил по каменной поверхности, оставляя за собой тонкий след.
В центр нового узора чародей положил два волоска. Осторожно, чтобы не потревожить их, Зэйл занёс над ними свободную руку, а затем кинжалом вскрыл один из недавних порезов.
Из едва затянувшейся раны заструилась кровь. Три алые капли упали на волосы.
От тронутых кровью фолликул потянулся зеленоватый дым.
Некромант запел. Он произнёс имя Грегуса Маци — один раз, второй, третий. Выросший перед ним столб зеленоватого дыма приобрёл неясную форму человека.
— Я призываю тебя трижды, Грегус Маци! — крикнул Зэйл на обычном языке. — Трижды заклинаю! Мне нужно знание, знание, которое есть только у тебя! Приди ко мне, Грегус Маци! Пусть твоя тень ещё раз прогуляется по миру смертных! Пусть она вернётся в место твоего прошлого! Тем, что было когда-то частью твоего существа, я призываю тебя!
Теперь дым вытянулся во весь человеческий рост, обернувшись, облачённой в балахон фигурой. Зэйл снова протяжно затянул слова Забытого Языка, слова, которые знают лишь заклинатели.
Но когда успех казался совсем близок, всё пошло наперекосяк. Вал дыма внезапно иссяк, на глазах ошеломлённого некроманта возникшая было фигура начала быстро таять. Волоски скорчились и вспыхнули, будто брошенные в голодное пламя.
— Нет! — выдохнул Зэйл.
Рука его метнулась к добыче, но, прежде чем он успел прикоснуться к волосам, они рассыпались в прах.
Несколько секунд маг стоял на коленях, тупо разглядывая последствия своего поражения. Только когда заговорил Хамбарт, некромант вздрогнул и поднялся.
— Что случилось, парень?
Не отрывая глаз от узора и пыли, бывшей только что драгоценными волосками, Зэйл качнул головой:
— Я не…
Он остановился, внезапно уставившись в темноту.
— Зэйл?
— Я знаю, почему мы только что потерпели неудачу, Хамбарт, — прошептал некромант, продолжая глядеть в пустоту. — У нас не было ни единого шанса. Попытка заранее была обречена, я только сейчас это понял!
— А ты не мог бы высказаться яснее? — несколько раздражённо попросил череп. — И объяснить все нам, обычным бывшим смертным, попроще?
Зэйл повернулся.
— Куда уж проще, Хамбарт. Есть только одна причина, отчего попытка призвать дух Грегуса Маци оказалась тщетной: он всё ещё жив!
Глава 10
— Где пересекается больше всего линий?
— Слева, мальчик. Чуть ниже… на уровне талии — нет! — не тут. Немного правее, стоп!
Прижав черенок кинжала к точке, указанной черепом, Зэйл неслышно что-то пробормотал.
Клинок засветился.
Внезапно на двери вспыхнул разноцветный узор, подобный шестиугольнику в чашечке цветка. Продолжая шептать. Зэйл. ударил рукоятью кинжала в самый центр, одновременно закрутив клинок вокруг его оси.
Магический узор полыхнул и мгновенно угас.
— Ты почти все очистил, парень. Остался один маленький запор.
Направляемый Хамбартом. Зэйл постепенно нащупал последнюю преграду. Без помощи черепа он бы так быстро не справился. Обереги были искусно переплетены друг с другом. Однако некромант обнаружил, что самые хитрые заклятия оберегали вход не от людей, а от демонов. От черепа он узнал, что большинство этих чар было наложено сравнительно недавно, что с большой вероятностью указывало на то, что создавал их Грегус Маци.
Теперь ты можешь войти, — провозгласил, наконец, Хамбарт.
С черепом под мышкой и кинжалом в руке Зэйл шагнул внутрь.
Он оказался в тёмном коридоре. Некромант пробормотал какое-то слово, и лезвие кинжала вспыхнуло ярким светом.
Жилище Маци оказалось довольно просторным. Широкий проход вёл глубоко в гору, так глубоко, что некромант даже не видел его конца. Слева череда ступенек винтовой лестницы шла, очевидно, на верхний уровень здания. Но сейчас Зэйла интересовало лишь, куда приведёт его длинный коридор. Правда, то, что требуется, он наверняка найдёт и во внешних комнатах, но мага снедало любопытство. Какие тайны оставил после себя Грегус Маци?
Освещая себе дорогу кинжалом, Зэйл зашагал по коридору. Проход оказался довольно широким, а каменные стены тщательно отполированы. Однако монахи, которые проделали всю эту изнурительную работу, не слишком заботились об украшении своего жилища. Лишь кое-где виднелись парящие фигуры указующих вперёд архангелов.
Зэйл задержался у третьего высеченного в стене барельефа.
Хамбарт у него под рукой терял терпение:
— Зэйл, парень, я уставился в голую стену в дюйме от того места, где полагалось бы быть моему носу. Сдаётся мне, там повыше есть что-то поинтереснее.
Некромант поднял череп так, чтобы его мёртвый спутник мог видеть изображение.
— Ангел цел.
— Ну и что?
Подойдя к следующему барельефу, Зэйл убедился, что и тот совершенно не испорчен.
— Почему такой маг, как Грегус Маци, оставил эти фигуры нетронутыми?
— Может, не хотел мусорить в собственном доме?
— Это что-то означает, Хамбарт.
Но что точно, некромант не знал. Он пошёл дальше, поглядывая то и дело на небесных проводников, — на изображениях лежал лишь лёгкий налёт времени, и ничего больше. Нет, Маци не причинил вреда ни одной скульптуре в своём жилище, и Зэйл никак не мог понять причины.
Наконец они достигли первых комнат, тоже вырубленных в скале, комнат, которыми их последний владелец, видимо, не слишком часто пользовался. Мебели почти не осталось. Они увидели лишь несколько сохранившихся кроватей, чьё дерево ещё не превратилось в труху.
— Старина Грегус никогда не казался мне особо общительным, — негромко заметил Хамбарт. — Похоже, так оно и есть. Не думаю, что к нему часто заглядывали гости.
После нескольких почти одинаковых комнат Зэйл наткнулся на уводящие вниз ступени. Конца лестницы видно не было, так что некромант спускался с большой осторожностью, выставив перед собой кинжал и бормоча заклинания.
К счастью, ловушек и демонов тут не оказалось. Ступени привели его в короткий коридор с тремя закрытыми дверями, одной на торце и двумя по бокам. Быстрый осмотр показал, что они совершенно одинаковые, а поднесённый к створкам череп сообщил Зэйлу, что ни одна из них не защищена никакими заклятиями.
— Я тут вспомнил любопытную историю о неком искателе приключений, — ответил череп на вопрос некроманта, какую бы дверь он предпочёл, — Он тоже подошёл к трём таким же дверям. Ему сказали, что одна ведёт к сокровищу, другая — к выходу, а за третьей его ждёт мучительная смерть. Ну, парень подумал-подумал, послушал-послушал, прижав к дверям ухо, и наконец, сделал выбор.
Зэйл, которому как раз приглянулась левая створка, не сразу заметил, что разговорчивый Хамбарт вдруг замолчал.
— И что произошло?
— Он распахнул одну и тут же был съеден стаей призраков, естественно! Оказалось, что ни одна из дверей не вела к золоту и спасению, а все готовили чудовищный, скверный конец тому, кто…
— Заткнись, Хамбарт.
Хотя череп и не увидел никаких чар, Зэйл побаивался. Запихнув своего покойного спутника обратно в мешок, он с опаской приблизился к левой двери, но в последний момент передумал и толкнул правую створку.
За дверью оказались просторные пыльные покои — совершенно пустые.
— Тебя ещё не съели? — раздался приглушённый голос Хамбарта.
Некромант скорчил гримасу. Пускай Грегус Маци и захватил себе то, что осталось от древнего монастыря, но, похоже, колдун совсем не бывал здесь. Зэйл подумал. что надо было всё-таки сперва обыскать наружные комнаты.
Потоптавшись на пороге, он направился к двери, которая была напротив лестницы, — она должна быть главной.
Собравшись с духом, Зэйл распахнул её.
Перед ним возникли ряды полусгнивших столов, над которыми парил архангел, поднявший одну руку для благословения вошедших. Зэйл выругался, сообразив, что попал в трапезную. Судя по виду помещения, Маци не заглядывал и в эти покои.
Маг резко развернулся и направился к последней двери. Выставив перед собой сверкающий кинжал, Зэйл толкнул створку.
И зажмурился, спасаясь от множества бликов, запрыгавших по бокам бесчисленных стеклянных колб, пузырьков и прочих загадочных сосудов, отразивших неяркий свет его кинжала, выстроившихся повсюду и даже свисающих с потолка.
Зэйл замер, захлёбываясь зрелищем. Вот оно, царство Грегуса Маци. Здесь был его рабочий кабинет. Подняв повыше кинжал, словно фонарь, Зэйл увидел кувшины со всевозможными травами, заспиртованными созданиями, которых некромант никогда прежде не видел, десятками химических веществ и препаратов, как жидких, так и в виде порошков. Здесь стояли полки с книгами и свитками, на столах лежали развёрнутые пергаменты с записями и рисунками. А некоторые предметы висели на прикреплённых к потолку цепочках.
И всё блестело, как отполированное, словно ещё вчера Грегус работал в этом кабинете. В сущности, понял Зэйл, для этого святилища действительно прошло всего несколько дней. Особенности лимба вновь сохранили историю.
— Тут, должно быть, очень интересно, — напомнил о себе Хамбарт.
Вытащив череп, некромант поставил его на центральный стол, за которым Мали когда-то вёл записи. Положив рядом кинжал, Зэйл взглянул на листы.
— Что там?
— Узоры заклинаний. Теоретические выкладки. Этот Грегус Маци был мыслителем-практиком. — Некромант нахмурился, — Не совсем то, чего я от него ожидал.
— Зло может быть весьма умным, если ты это имеешь в виду, парень.
Зэйл углубился в изучение заметок.
— Да, но все эти записи касаются только того, как сделать возможным доступ на Небеса. Такое впечатление, что это писал тот, кто по-настоящему верил в это.
Бросив ещё один взгляд на пергамент, некромант огляделся по сторонам. При тускловатом свете кинжала Зэйл увидел, что комната куда просторнее, чем ему показалось вначале. Он различал уходящие вдаль ряды полок, кувшины на них.
— Эй, ты! Ты же не собираешься бросить меня тут в одиночестве, а?
— Ничего с тобой не случится, Хамбарт.
— Легко так говорить тому, у кого есть ноги.
Не обратив внимания на вопли черепа, Зэйл двинулся дальше, в глубь кабинета Грегуса Маци. Из склянок на него пялились выпученные невидящие глаза давно почивших существ. Огромные чёрные и малиновые пауки плавали в густом и вязком сиропе. Там были и личинки песчаных магготов, и даже фетиш. Людоед, один из самых опасных обитателей джунглей. С тельцем детской куколки и мордой, подобной маске-тотему, полчища этих тварей прятались среди густой листвы и скопом нападали на неосторожных путников. Некроманты, натыкаясь на этих мерзких тварей, уничтожали их, поскольку фетиши умели только убивать.
— Эй, Зэйл! Ты там ещё жив?
— Я здесь, Хамбарт.
— Ну, я тоже, хотя и не скажу, что у меня есть выбор! Один экземпляр привлёк особое внимание некроманта. Сперва он решил, что это просто образчик кожи, квадратный кусок, возможно, от одной из щупастых речных бестий. Но вглядевшись попристальнее в серый лоскут размером с ладонь, он увидел на каждом углу по три крошечных, но очень острых коготка, а в центре — то, что, вероятно, являлось ртом. По краям квадрата виднелись клочки шерсти.
Заинтригованный, Зэйл снял сосуд с полки и поставил его на ближайший стол.
— Что там у тебя, мальчик? Я слышал, как звякнуло стекло.
— Ничего, о чём тебе стоило бы беспокоиться. — Некромант снял крышку и щипцами выудил причудливый экземпляр из мутного супа, в котором он плавал.
С квадратного существа стекали капли, падая обратно в сосуд. Некромант осторожно потыкал его кинжалом.
— Не хочу вмешиваться, мальчик, но если ты собираешься исследовать каждый треклятый кувшинчик…
Зэйл обернулся через плечо на белеющий позади череп:
— Я недолго. Внезапно из склянки раздалось шипение. Щипцы выпали из его руки — вокруг верхней половины тела некроманта вдруг обвилось что-то тяжёлое, душное…
— Зэйл! Зэйл, парень!
Некромант только сипел. Сочащееся влагой, пульсирующее существо со шкурой аллигатора облепило его лицо, плечи и почти всю руку. Зэйл задыхался, не в силах закричать — в спину его словно вонзились острые ножи, разрывая заговорённую одежду, будто простую тряпку.
Острые зубы вгрызались в грудь.
Слишком поздно он осознал, что выронил кинжал. Зэйл попытался произнести заклинание, но поздно…
Оба упали на пол. Удар о каменную поверхность чуть не лишил Зэйла сознания. Если он упадёт в обморок, это будет означать верную и страшную смерть.
Шипение стало ещё громче, ещё зловещее, и чудовище, стремящееся поглотить человека, расползлось ещё дальше. Теперь оно покрывало тело некроманта до самых бёдер. Зэйл знал, что, если тварь окутает его целиком, это будет означать конец.
Изо, всех своих сил он попытался оторвать от себя влажный покров, но коготки надёжно вцепились в спину, кромсая плоть. Боль едва не вынудила его прекратить сопротивление.
Откуда-то донёсся приглушённый, отчаянный голос Хамбарта Вессела:
— Зэйл! Парень! Я вижу свет! Кажется, клинок слева от тебя! Всего на несколько дюймов левее!
Зэйл с трудом перекатился вместе с противником туда, куда указал череп. Он почувствовал что-то около плеча, но противник оттащил его от цели.
Хамбарт кричал что-то ещё, но толстая удушающая шкура неизвестной твари заглушала, все звуки.
Преисполнившись отчаяния. Зэйл снова метнул своё тело влево. На этот раз рукоять кинжала оказалась у него под лопаткой. Полузадушенный, почти съеденный, он извернулся, пытаясь достать оружие правой рукой.
Острые зубы сомкнулись на предплечье Зэйла с такой свирепостью, что некромант закричал бы, если бы мог. Но он заставлял себя тянуться к костяному кинжалу. Вот пальцы коснулись клинка, и хотя маг знал, что это причинит ему ещё большие муки, всё же крепко стиснул острое лезвие.
Из порезанных пальцев хлынула кровь, но некромант подтянул кинжал к себе, одновременно беззвучно читая самое быстрое и надёжное заклинание из тех, что пришли ему в голову.
Кинжал выбросил из себя костяное копьё, которое мгновенно насквозь пронзило толстую шкуру монстра, распарывая плоть, и устремилось ввысь, к потолку.
Чудовищный неприятель Зэйла затрепетал, испуская странный, режущий уши звук, и стал отползать, заливая некроманта вонючей сукровицей.
А Зэйл вознёс хвалу дракону Трэг'оулу. Копьё представляло собой коготь мистического левиафана, посредника между почитателями Рашмы и их богом. В прошлом Зэйл дважды призывал костяное копьё, одно из самых эффективных боевых заклинаний некромантов, но никогда ещё при столь грозных обстоятельствах.
Однако, несмотря на жуткую рану, чудовищное создание явно не собиралось умирать. Быстро-быстро заскользило оно к потолку и забилось в угол, оставив за собой влажный, липкий след.
— Ты в порядке, парень?
— Жить буду. Спасибо, Хамбарт.
Череп хрюкнул:
— Благодарить меня будешь, когда покончишь с этим гнусным лоскутом!
Зэйл кивнул. Направив кинжал в сторону тяжело дышащего создания, он пробормотал новое заклинание. Трэг'оул уже помог ему; возможно, Великий Дракон окажет и ещё одно благодеяние.
В воздухе завертелись костяные дротики размером с кинжал, метнувшись вверх с поразительной скоростью.
Существо под потолком и пошевелиться не успело. Безжалостные острые как иглы снаряды с лёту вонзились в жёсткую шкуру. Дождь крови — или что там текло по жилам чудовища? — обдал некроманта, кабинет и бранящийся череп.
Монстр был разорван в клочья. Он попытался бежать, но Зэйл призвал Ден-Траг, Зубы Трэг'оула, пригвоздившие барахтающуюся лепёшку к потолку и стене.
Движения противника становились все слабее, все реже он вздрагивал, да и поток льющейся из него жидкости почти прекратился.
Наконец чудовище замерло.
— Зэйл! Зэйл! — звал Хамбарт. — О боги! Вытри с меня эту слизь! Клянусь, даже без доброго носа я чую её зловоние!
— Т-тише, Хамбарт, — прохрипел некромант.
Двойной призыв Трэг'оула исчерпал его силы. Если бы он подготовился лучше; этого бы не случилось, но внезапное нападение существа быстро лишило его сил.
Зэйл сидел, озирая коллекцию, собранную Грегусом Маци за всю его жизнь. Монстр был одним из многих экземпляров. Означает ли это, что в каждом образце коллекции колдуна ещё теплится жизнь? Зэйл не знал, кого благодарить за то, что полки не опрокинулись и на полу не лежат разбитые склянки с вывалившимся содержимым. Некромант не сомневался, что в комнате, наполненной странными и свирепыми созданиями, он бы долго не прожил.
Почувствовав, что ноги окрепли настолько, что им уже можно доверять, Зэйл вернулся к столу, на котором лежал череп. Толстый слой вязкой желтоватой сукровицы покрывал большую часть того, что осталось от Хамбарта Вессела., Отыскав на своём плаще более-менее чистый уголок, некромант тщательно вытер череп — впрочем, не слишком хорошо.
— Фу! Иногда я жалею, что ты не оставил меня спокойно гнить там; где нашёл, мальчик!
— К этому времени ты давно бы уже сгнил, Хамбард, — напомнил Зэйл. Переставив череп на чистую часть стола, он огляделся, и что-то на стене справа привлекло его внимание: — Ох!
— Что? Не очередная из этих тварей, надеюсь?
— Нет. — Бледный чародей подошёл к заинтересовавшему его предмету. — Это всего лишь плащ, Хамбарт. Всего лишь плащ.
Плащ, который когда-то носил Грегус Маци.
Однако так заинтересовала Зэйла не сама одежда, а то, что можно найти на ней. При свете кинжала он начал осторожно осматривать находку.
Вот! Некромант аккуратно извлёк из-под воротника два волоска. Ещё лучше, чем одежда: прядь волос гарантирует практически верный успех тому, кто замыслил призвать тень человека.
— Ты наконец получил, что хотел?
— Да. Это поможет нам вызвать призрак колдуна.
— Отлично! Приятно будет снова увидеть старину Грегуса после стольких лет. Надеюсь, он сохранился лучше, чем я.
Осматривая покои, Зэйл приметил широкое открытое пространство сбоку от входа. Приблизившись, он увидел начертанные на полу символы. Как заманчиво — и как обнадёживающе — призвать дух Грегуса Маци именно туда, где он творил собственные заклинания!
Бормоча про себя магическую формулу, некромант опустился на колени и принялся чертить по полу остриём клинка. Кинжал медленно скользил по каменной поверхности, оставляя за собой тонкий след.
В центр нового узора чародей положил два волоска. Осторожно, чтобы не потревожить их, Зэйл занёс над ними свободную руку, а затем кинжалом вскрыл один из недавних порезов.
Из едва затянувшейся раны заструилась кровь. Три алые капли упали на волосы.
От тронутых кровью фолликул потянулся зеленоватый дым.
Некромант запел. Он произнёс имя Грегуса Маци — один раз, второй, третий. Выросший перед ним столб зеленоватого дыма приобрёл неясную форму человека.
— Я призываю тебя трижды, Грегус Маци! — крикнул Зэйл на обычном языке. — Трижды заклинаю! Мне нужно знание, знание, которое есть только у тебя! Приди ко мне, Грегус Маци! Пусть твоя тень ещё раз прогуляется по миру смертных! Пусть она вернётся в место твоего прошлого! Тем, что было когда-то частью твоего существа, я призываю тебя!
Теперь дым вытянулся во весь человеческий рост, обернувшись, облачённой в балахон фигурой. Зэйл снова протяжно затянул слова Забытого Языка, слова, которые знают лишь заклинатели.
Но когда успех казался совсем близок, всё пошло наперекосяк. Вал дыма внезапно иссяк, на глазах ошеломлённого некроманта возникшая было фигура начала быстро таять. Волоски скорчились и вспыхнули, будто брошенные в голодное пламя.
— Нет! — выдохнул Зэйл.
Рука его метнулась к добыче, но, прежде чем он успел прикоснуться к волосам, они рассыпались в прах.
Несколько секунд маг стоял на коленях, тупо разглядывая последствия своего поражения. Только когда заговорил Хамбарт, некромант вздрогнул и поднялся.
— Что случилось, парень?
Не отрывая глаз от узора и пыли, бывшей только что драгоценными волосками, Зэйл качнул головой:
— Я не…
Он остановился, внезапно уставившись в темноту.
— Зэйл?
— Я знаю, почему мы только что потерпели неудачу, Хамбарт, — прошептал некромант, продолжая глядеть в пустоту. — У нас не было ни единого шанса. Попытка заранее была обречена, я только сейчас это понял!
— А ты не мог бы высказаться яснее? — несколько раздражённо попросил череп. — И объяснить все нам, обычным бывшим смертным, попроще?
Зэйл повернулся.
— Куда уж проще, Хамбарт. Есть только одна причина, отчего попытка призвать дух Грегуса Маци оказалась тщетной: он всё ещё жив!
Глава 10
Квов Цзин с каждым часом становился все злее. Пустая кружка и маленькая миска с недоеденным обедом стояли на краю стола, а старик яростно покрывал записями очередной пергамент. Черты его морщинистого лица обострились, как случается только с мертвецами, когда плоть усыхает, и выглядел он довольно бледно. Теперь Вижири не просто бормотал себе под нос — он говорил и даже кричал.
— Конечно, знак Брока тут совершенно необходим! Это же видно любому кретину! Ха!
Прежде чем войти, Кентрил спросил Горста, стоящего на страже у самых дверей библиотеки:
— Ну как он?
Гигант никогда не обижался на язвительный характер Цзина, но теперь даже на лицо Горста легло редкое для него выражение беспокойства и неуверенности:
— Он плох, Кентрил. Пил мало, ел ещё меньше. Думаю, он даже не спал.
Капитан скривился. Зря он надеялся, что Вижири будет более вменяем, чем прежде. И всё же выбора у Кентрила не было, он должен попытаться поговорить с Цзином прямо сейчас.
— Приглядывай тут, ладно?
— Ну конечно, Кентрил, ты же знаешь. Собравшись с духом, капитан Дюмон подошёл к чародею. Квов Цзин даже не подал виду, что заметил вошедшего. Мельком взглянув на результаты трудов мага, Кентрил ахнул. Цзин исписал больше дюжины огромных листов пергамента абсолютно непостижимыми словами и узорами.
— Ты дурак, Дюмон, дурак больше, чем я думал, — внезапно заявил Вижири. Он по-прежнему не поднимал глаз на бойца. — В прошлый раз я сделал ошибку, простив тебя за то, что ты помешал моим…
— Успокойся, Цзин, — перебил Кентрил. — Моё дело касается тебя.
— Ничто не касается меня больше, чем вот это!
Офицер наёмников глубокомысленно кивнул:
— Это именно то, что я и имел в виду. Ты просто не понимаешь, что ты можешь потерять.
Наконец низкорослая ссутуленная фигурка взглянула на него. Обводя капитана налитыми кровью глазами, Квов Цзин вздохнул и нехотя проговорил:
— Объяснись.
— Насколько я тебя знаю, Цзин, я могу сказать, что у тебя есть две причины поступать так. Первая — доказать, на что ты действительно способен. Колдуны Вижири дорожат репутацией, а твоё доброе имя превосходит славу большинства твоих собратьев.
— Тебе не смягчить меня пустой лестью.
Игнорируя хамское отношение, Кентрил продолжил:
— Вторая причина мне больше по душе. Мы пришли в Урех за славой и богатством, Цзин. Мои люди и я хотим золота и драгоценностей.
— Жалкие побирушки!
— Да, но ты пришёл за сокровищами другого рода, не так ли? Ты пришёл за магическими знаниями, собранными королевством за многие века, за редкостным знанием, утерянным с исчезновением Уреха с уровня смертных.
Цзин принялся нервно похлопывать по столу. Взгляд его метнулся к магическому посоху, потом снова устремился на капитана, словно старик прикидывал, как поступить.
Кентрил дерзко встретил недобрый взгляд Вижири.
— Лорд Хан предложил тебе всё, что ты только сможешь вынести отсюда, так? Я предполагаю, что эти тома и свитки стоят целое королевство каждый.
— Гораздо больше, чем ты даже можешь предположить, кретин. Если бы ты хоть на йоту мог понять, что я открыл здесь, то онемел бы от изумления!
— Тем более досадно, что столько всего будет снова потеряно.
Заклинатель недоуменно моргнул:
— То есть?
Побарабанив немного костяшками пальцев по столу, капитан Дюмон нагнулся и доверительно прошептал:
— Чего бы ты достиг, если бы тебе дали год или даже два на изучение этой библиотеки?
Алчность блеснула в красных от перенапряжения глазах колдуна.
— Я стал бы самым могущественным, самым учёным чародеем из всех.
— Джарис Хан намеревается снова открыть дорогу к Небесам.
— В первый раз он совершил ошибку, — кивнул Цзин, — но, судя по его речам, он уже понял, как добиться желаемого. Как только он освободится от кресла, он наверняка осуществит свою святую мечту.
— И с ним улетит вся библиотека.
И Кентрил увидел, что до Квов Цзина, наконец, дошло, о чём он говорит. Вижири отлично знал, что богатства знаменитого королевства возвращаются лишь тогда, когда город дышит жизнью. Цзин даже не пытался исследовать библиотеку до того, как пришла тень, потому что знал, что она пуста. Все надежды Вижири основывались на легенде, и вот теперь та же самая легенда угрожает отнять у него всё, над чем он так самозабвенно трудится.
— Столько всего будет потеряно, — пробормотал старый маг. — Столько потеряно, и без всякой пользы.
— Конечно, ты можешь сделать вид, что не в силах помочь Хану, но тогда он обидится на тебя и отошлёт прочь. А если ты попытаешься похитить все это…
Цзин фыркнул:
— Не пори чушь, Дюмон. Даже если бы я пал так низко, на библиотеку наложены обереги, которые может снять только наш добрый хозяин, иначе почему, ты думаешь, я сижу здесь, когда мог бы позаботиться о собственных нуждах?
— Значит, надежды нет. Фигурка в балахоне распрямилась.
— Вероятно, у тебя есть предложение, мой добрый капитан. Будь любезен, поведай его мне прямо сейчас.
— Мудрый маг вроде тебя способен убедить лорда Хана, что ему выгоднее сделать Урех частью реального мира.
Квов Цзин молча уставился на Кентрила и молчал так долго, что капитан начал сомневаться в успехе. Что если Цзин не сможет убедить правителя? Вдруг Джарис Хан рассердится на них и потребует покинуть королевство? Вижири, может, и хороший маг, но против воинов вроде горгулий, охраняющих дворец, он не устоит.
— Должен признать, в этом есть некоторый смысл, — пробурчал колдун, снова усаживаясь. — И любопытно, что ты пришёл как раз вовремя.
Теперь настала очередь Кентрила удивляться:
— Что ты имеешь в виду под словом «вовремя»?
Махнув тощей рукой, Цзин обвёл гору записей:
— Взгляни сюда, капитан Дюмон, взгляни и поразись! Посмотри на то, что лишь я, Квов Цзин, мог написать за столь малый срок. Я это сделал!
— Сделал? Что?
— Ага! Судя по твоему разинутому рту, ты сообразил, что я имею в виду! Да, Дюмон, я освобожу нашего доброго хозяина от грязного, но весьма искусного заклятия Грегуса Маци!
В голове Кентрила запрыгали, сталкиваясь между собой, противоречивые мысли. С одной стороны, монарх Уреха будет им признателен, но с другой — освобождение правителя лишь приблизит разлуку с любимой.
— Ты должен убедить его отказаться от этой затеи, Цзин!
Маг хитро прищурился:
— Да, и ради чего-то более ценного, чем твоя интрижка с его дочерью. Полагаю, мне потребуется ещё два дня, чтобы завершить вычисления и формулировки, но я уверен, что иду по верному пути, так что могу начать уговаривать правителя изменить мнение уже через пару часов. Сперва, однако, мне надо очистить собственные мысли и подготовиться к аудиенции.
— Мне пойти с тобой?
Колдун опять фыркнул:
— Естественно, нет! Он увидит тебя, Дюмон, и подумает, что все это ради тебя. Похоть одного наёмника не перевесит славное святилище Небес!
«И жадность одного слишком честолюбивого мага тоже, — подумал Кентрил… Но Квов Цзин обладал не только острым, но и умным, когда ему было нужно, языком и умел общаться с властями предержащими. Наверняка он справится с задачей куда лучше простого наёмника плебейского происхождения.
— Конечно, знак Брока тут совершенно необходим! Это же видно любому кретину! Ха!
Прежде чем войти, Кентрил спросил Горста, стоящего на страже у самых дверей библиотеки:
— Ну как он?
Гигант никогда не обижался на язвительный характер Цзина, но теперь даже на лицо Горста легло редкое для него выражение беспокойства и неуверенности:
— Он плох, Кентрил. Пил мало, ел ещё меньше. Думаю, он даже не спал.
Капитан скривился. Зря он надеялся, что Вижири будет более вменяем, чем прежде. И всё же выбора у Кентрила не было, он должен попытаться поговорить с Цзином прямо сейчас.
— Приглядывай тут, ладно?
— Ну конечно, Кентрил, ты же знаешь. Собравшись с духом, капитан Дюмон подошёл к чародею. Квов Цзин даже не подал виду, что заметил вошедшего. Мельком взглянув на результаты трудов мага, Кентрил ахнул. Цзин исписал больше дюжины огромных листов пергамента абсолютно непостижимыми словами и узорами.
— Ты дурак, Дюмон, дурак больше, чем я думал, — внезапно заявил Вижири. Он по-прежнему не поднимал глаз на бойца. — В прошлый раз я сделал ошибку, простив тебя за то, что ты помешал моим…
— Успокойся, Цзин, — перебил Кентрил. — Моё дело касается тебя.
— Ничто не касается меня больше, чем вот это!
Офицер наёмников глубокомысленно кивнул:
— Это именно то, что я и имел в виду. Ты просто не понимаешь, что ты можешь потерять.
Наконец низкорослая ссутуленная фигурка взглянула на него. Обводя капитана налитыми кровью глазами, Квов Цзин вздохнул и нехотя проговорил:
— Объяснись.
— Насколько я тебя знаю, Цзин, я могу сказать, что у тебя есть две причины поступать так. Первая — доказать, на что ты действительно способен. Колдуны Вижири дорожат репутацией, а твоё доброе имя превосходит славу большинства твоих собратьев.
— Тебе не смягчить меня пустой лестью.
Игнорируя хамское отношение, Кентрил продолжил:
— Вторая причина мне больше по душе. Мы пришли в Урех за славой и богатством, Цзин. Мои люди и я хотим золота и драгоценностей.
— Жалкие побирушки!
— Да, но ты пришёл за сокровищами другого рода, не так ли? Ты пришёл за магическими знаниями, собранными королевством за многие века, за редкостным знанием, утерянным с исчезновением Уреха с уровня смертных.
Цзин принялся нервно похлопывать по столу. Взгляд его метнулся к магическому посоху, потом снова устремился на капитана, словно старик прикидывал, как поступить.
Кентрил дерзко встретил недобрый взгляд Вижири.
— Лорд Хан предложил тебе всё, что ты только сможешь вынести отсюда, так? Я предполагаю, что эти тома и свитки стоят целое королевство каждый.
— Гораздо больше, чем ты даже можешь предположить, кретин. Если бы ты хоть на йоту мог понять, что я открыл здесь, то онемел бы от изумления!
— Тем более досадно, что столько всего будет снова потеряно.
Заклинатель недоуменно моргнул:
— То есть?
Побарабанив немного костяшками пальцев по столу, капитан Дюмон нагнулся и доверительно прошептал:
— Чего бы ты достиг, если бы тебе дали год или даже два на изучение этой библиотеки?
Алчность блеснула в красных от перенапряжения глазах колдуна.
— Я стал бы самым могущественным, самым учёным чародеем из всех.
— Джарис Хан намеревается снова открыть дорогу к Небесам.
— В первый раз он совершил ошибку, — кивнул Цзин, — но, судя по его речам, он уже понял, как добиться желаемого. Как только он освободится от кресла, он наверняка осуществит свою святую мечту.
— И с ним улетит вся библиотека.
И Кентрил увидел, что до Квов Цзина, наконец, дошло, о чём он говорит. Вижири отлично знал, что богатства знаменитого королевства возвращаются лишь тогда, когда город дышит жизнью. Цзин даже не пытался исследовать библиотеку до того, как пришла тень, потому что знал, что она пуста. Все надежды Вижири основывались на легенде, и вот теперь та же самая легенда угрожает отнять у него всё, над чем он так самозабвенно трудится.
— Столько всего будет потеряно, — пробормотал старый маг. — Столько потеряно, и без всякой пользы.
— Конечно, ты можешь сделать вид, что не в силах помочь Хану, но тогда он обидится на тебя и отошлёт прочь. А если ты попытаешься похитить все это…
Цзин фыркнул:
— Не пори чушь, Дюмон. Даже если бы я пал так низко, на библиотеку наложены обереги, которые может снять только наш добрый хозяин, иначе почему, ты думаешь, я сижу здесь, когда мог бы позаботиться о собственных нуждах?
— Значит, надежды нет. Фигурка в балахоне распрямилась.
— Вероятно, у тебя есть предложение, мой добрый капитан. Будь любезен, поведай его мне прямо сейчас.
— Мудрый маг вроде тебя способен убедить лорда Хана, что ему выгоднее сделать Урех частью реального мира.
Квов Цзин молча уставился на Кентрила и молчал так долго, что капитан начал сомневаться в успехе. Что если Цзин не сможет убедить правителя? Вдруг Джарис Хан рассердится на них и потребует покинуть королевство? Вижири, может, и хороший маг, но против воинов вроде горгулий, охраняющих дворец, он не устоит.
— Должен признать, в этом есть некоторый смысл, — пробурчал колдун, снова усаживаясь. — И любопытно, что ты пришёл как раз вовремя.
Теперь настала очередь Кентрила удивляться:
— Что ты имеешь в виду под словом «вовремя»?
Махнув тощей рукой, Цзин обвёл гору записей:
— Взгляни сюда, капитан Дюмон, взгляни и поразись! Посмотри на то, что лишь я, Квов Цзин, мог написать за столь малый срок. Я это сделал!
— Сделал? Что?
— Ага! Судя по твоему разинутому рту, ты сообразил, что я имею в виду! Да, Дюмон, я освобожу нашего доброго хозяина от грязного, но весьма искусного заклятия Грегуса Маци!
В голове Кентрила запрыгали, сталкиваясь между собой, противоречивые мысли. С одной стороны, монарх Уреха будет им признателен, но с другой — освобождение правителя лишь приблизит разлуку с любимой.
— Ты должен убедить его отказаться от этой затеи, Цзин!
Маг хитро прищурился:
— Да, и ради чего-то более ценного, чем твоя интрижка с его дочерью. Полагаю, мне потребуется ещё два дня, чтобы завершить вычисления и формулировки, но я уверен, что иду по верному пути, так что могу начать уговаривать правителя изменить мнение уже через пару часов. Сперва, однако, мне надо очистить собственные мысли и подготовиться к аудиенции.
— Мне пойти с тобой?
Колдун опять фыркнул:
— Естественно, нет! Он увидит тебя, Дюмон, и подумает, что все это ради тебя. Похоть одного наёмника не перевесит славное святилище Небес!
«И жадность одного слишком честолюбивого мага тоже, — подумал Кентрил… Но Квов Цзин обладал не только острым, но и умным, когда ему было нужно, языком и умел общаться с властями предержащими. Наверняка он справится с задачей куда лучше простого наёмника плебейского происхождения.