- Тогда я вывезу вас из района, а то, сами опять дров наломаете. Машина-то наверняка ворованная.
- А потом? - спросил Семен.
- А потом - ваше дело.
- Как англо-американцы говорят - "ваши похороны", - вставил Дима.
- При чем здесь опять! - возмутился теперь уже Ренат. - Я понимаю, творческие люди склонны к пессимизму... и алкоголизму, который ведет к пессимизму. - не выдержал он.
- Да просто поговорка такая! - попытался оправдаться Дима. Вместо - ваши дела, они говорят: ваши похороны. Что я, - возмутился он, - виноват, что так говорят?
- А девушка у вас просто замечательная, - вдруг не выдержал и признался сержант. - В том смысле, что интересная.
- Ты, сержант, - неожиданно строго сказал Дима, - Ты езжай сам по себе, мы пока что без тебя выбирались, и снова выберемся. Забирай грузовик и вали отсюда.
- Нашла! Нашла! - вдруг завопила Джессика и кинулась им навстречу.
- Она нашла бумажку от тарталетки с икрой, - тихо сказал Семен. - Это результат нервного стресса. Будьте с ней поласковее.
- Надеюсь, она не заставит нас нюхать бумажку, в которую икру заворачивали? - проворчал Дима.
- Что ты нашла, дочка? - спросил Семен. - Квитанцию.
- Какую квитанцию?
- Ну, я в нее печенюжку с икрой завернула, а то "Робин Гуд" все бы и сожрал. А квитанция эта - на багаж. Я успела перед отъездом из Нововладимира багаж сдать. На, смотри! - и она отдала бумажку Семену.
- Какой багаж? - спросили все мужчины чуть ли не хором.
- Что я, дура, что ли, все деньги с собой везти? - удивилась Джессика. Мелкие купюры я сложила в сумку - на расходы. А основное отправила самым безопасным транспортом - железнодорожным. Без этой квитанции багаж не отдадут. Там - немного. Но на "похороны", - тут она им всем подмигнула, - хватит.
И продолжила:
Помнишь, Постум, у наместника сестрица?
Худощавая, но с полными ногами.
Ты с ней спал еще... Недавно стала жрица.
Жрица, Постум, и общается с богами.
Приезжай, попьем вина, закусим хлебом.
Или сливами. Расскажешь мне известья.
Постелю тебе в саду под чистым небом
и скажу, как называются созвездья.
Скоро, Постум, друг твой, любящей сложенье,
долг свой давний вычитанию заплатит.
Забери из-под подушки сбереженья
там немного, но на похороны хватит... - Стихи Иосифа Бродского, пояснила Джессика. - Мною, братишки, вслух исполняются впервые.
* * *
- А вдруг именно эту женщину ты искал всю жизнь? - спросил неожиданно в наступившей после декламации тишине Семен, и посмотрел на Дмитрия.
- К тому же образованная, - подтвердил Ренат. - "Письма римскому другу" знает. Заметь, это наше любимое стихотворение.
- Да нужен он мне! - Джессика дернула плечом.
- И ноги у тебя вовсе не полные, - сказал Дима то ли в оправдание, то ли из строптивого характера. - То же мне - жрица! Таких жриц на Тверской...
- Ладно вам, как подростки ссоритесь, а на самом деле... - попытался утихомирить их Семен, все еще сжимавший в кулаке квитанцию на багаж. - Эй, Джессика, ты куда? - окликнул он.
Джессика подошла к грузовичку и попросила сержанта:
- Подбрось меня до ближайшей трассы, а там я и сама доберусь.
- Я? Конечно, - сержант вдруг покраснел, - конечно, тебя куда угодно довезу, хоть до Австралии.
- Так далеко не понадобится, - усмехнулась она. - Тем более, у них теперь зима, а мне зима - вот где!
- Постой, - крикнул Семен. - Ты забыла квитанцию!
- Оставь ее себе, папашка, - бросила она, забираясь в кабину. - Я свое получила. А этими деньгами ты лучше меня распорядиться сумеешь.
Мотор грузовичка, всегда строптивый, завелся на сей раз с пол оборота.
- Удачи вам! - крикнул сержант, захлопывая дверцу, - ежели чего, знайте, в Нововладимире у вас теперь есть у кого остановиться.
- Эй, Джессика! - снова крикнул Семен. - А как же мы?
- Я тоже тебя люблю, папашка! - крикнула она в ответ.
- Но как же мы, Джессика? - уже тихо повторил Семен, - Как же Димка?
- Он - хам. Да и не нужен ему никто, - донеслось из кабины.
Грузовичок удалялся нескоро, и клубы пыли, выбиваемые колесами, окутывали автомобиль.
- Хорошая девушка, - покачал головой Ренат. - Жаль...
И посмотрел на Дмитрия. Тот молчал, а только смотрел вслед.
- Надо прежде получить багаж, - Семен посмотрел на квитанцию, - и после все вернуть ей.
- Эх, - вздохнул Ренат, - будь я на месте Димки...
- Да не нужен я ей, пойми, Хан, - тот разлепил губы. - Кому нужен такой неудачник...
- Дурак ты, - решил Хан. - Какой же ты дурак... Потому и неудачник.
- Нет, старики, я что хочу сказать, - вмешался Семен. - Мы эти деньги получим и снова встретимся с ней, когда отдавать будем. А тут Димка... и...
- А ты дурак больше, чем я, - улыбнулся Дима. - Неужели ты не понял, что теперь мы ее никогда не увидим?
- Да как же так? - расстроился Семен.
- Да как же, как же так... - повторил за ним Ренат, посмотрев вслед грузовичку.
- Это... вы, мужики... - изменившимся вдруг голосом произнес Дмитрий. Вы... вы тут сами не пропадите, двигайтесь дальше... А у меня... а у еще меня дело одно...
- Ты собрался догнать грузовик? - Ренат удивленно поднял бровь. - Но как?
- Бегом. Я лучше всех бегал на длинные дистанции.
- С ума сошел!
- Пусть попытается догнать. А вдруг мы и в самом деле никогда больше ее не увидим? - поддержал Семен.
- Но ведь эта колымага, пусть развалина, пусть по проселочной дороге, но едет не меньше сорока километров в час. Какой человек сможет ее догнать? изумился Ренат.
- А я очень попытаюсь, - пояснил Дима и, встретив недоверчивые взгляды друзей, пояснил, - В крайнем случае - срежу.
- А потом? - спросил Семен.
- А потом - ваше дело.
- Как англо-американцы говорят - "ваши похороны", - вставил Дима.
- При чем здесь опять! - возмутился теперь уже Ренат. - Я понимаю, творческие люди склонны к пессимизму... и алкоголизму, который ведет к пессимизму. - не выдержал он.
- Да просто поговорка такая! - попытался оправдаться Дима. Вместо - ваши дела, они говорят: ваши похороны. Что я, - возмутился он, - виноват, что так говорят?
- А девушка у вас просто замечательная, - вдруг не выдержал и признался сержант. - В том смысле, что интересная.
- Ты, сержант, - неожиданно строго сказал Дима, - Ты езжай сам по себе, мы пока что без тебя выбирались, и снова выберемся. Забирай грузовик и вали отсюда.
- Нашла! Нашла! - вдруг завопила Джессика и кинулась им навстречу.
- Она нашла бумажку от тарталетки с икрой, - тихо сказал Семен. - Это результат нервного стресса. Будьте с ней поласковее.
- Надеюсь, она не заставит нас нюхать бумажку, в которую икру заворачивали? - проворчал Дима.
- Что ты нашла, дочка? - спросил Семен. - Квитанцию.
- Какую квитанцию?
- Ну, я в нее печенюжку с икрой завернула, а то "Робин Гуд" все бы и сожрал. А квитанция эта - на багаж. Я успела перед отъездом из Нововладимира багаж сдать. На, смотри! - и она отдала бумажку Семену.
- Какой багаж? - спросили все мужчины чуть ли не хором.
- Что я, дура, что ли, все деньги с собой везти? - удивилась Джессика. Мелкие купюры я сложила в сумку - на расходы. А основное отправила самым безопасным транспортом - железнодорожным. Без этой квитанции багаж не отдадут. Там - немного. Но на "похороны", - тут она им всем подмигнула, - хватит.
И продолжила:
Помнишь, Постум, у наместника сестрица?
Худощавая, но с полными ногами.
Ты с ней спал еще... Недавно стала жрица.
Жрица, Постум, и общается с богами.
Приезжай, попьем вина, закусим хлебом.
Или сливами. Расскажешь мне известья.
Постелю тебе в саду под чистым небом
и скажу, как называются созвездья.
Скоро, Постум, друг твой, любящей сложенье,
долг свой давний вычитанию заплатит.
Забери из-под подушки сбереженья
там немного, но на похороны хватит... - Стихи Иосифа Бродского, пояснила Джессика. - Мною, братишки, вслух исполняются впервые.
* * *
- А вдруг именно эту женщину ты искал всю жизнь? - спросил неожиданно в наступившей после декламации тишине Семен, и посмотрел на Дмитрия.
- К тому же образованная, - подтвердил Ренат. - "Письма римскому другу" знает. Заметь, это наше любимое стихотворение.
- Да нужен он мне! - Джессика дернула плечом.
- И ноги у тебя вовсе не полные, - сказал Дима то ли в оправдание, то ли из строптивого характера. - То же мне - жрица! Таких жриц на Тверской...
- Ладно вам, как подростки ссоритесь, а на самом деле... - попытался утихомирить их Семен, все еще сжимавший в кулаке квитанцию на багаж. - Эй, Джессика, ты куда? - окликнул он.
Джессика подошла к грузовичку и попросила сержанта:
- Подбрось меня до ближайшей трассы, а там я и сама доберусь.
- Я? Конечно, - сержант вдруг покраснел, - конечно, тебя куда угодно довезу, хоть до Австралии.
- Так далеко не понадобится, - усмехнулась она. - Тем более, у них теперь зима, а мне зима - вот где!
- Постой, - крикнул Семен. - Ты забыла квитанцию!
- Оставь ее себе, папашка, - бросила она, забираясь в кабину. - Я свое получила. А этими деньгами ты лучше меня распорядиться сумеешь.
Мотор грузовичка, всегда строптивый, завелся на сей раз с пол оборота.
- Удачи вам! - крикнул сержант, захлопывая дверцу, - ежели чего, знайте, в Нововладимире у вас теперь есть у кого остановиться.
- Эй, Джессика! - снова крикнул Семен. - А как же мы?
- Я тоже тебя люблю, папашка! - крикнула она в ответ.
- Но как же мы, Джессика? - уже тихо повторил Семен, - Как же Димка?
- Он - хам. Да и не нужен ему никто, - донеслось из кабины.
Грузовичок удалялся нескоро, и клубы пыли, выбиваемые колесами, окутывали автомобиль.
- Хорошая девушка, - покачал головой Ренат. - Жаль...
И посмотрел на Дмитрия. Тот молчал, а только смотрел вслед.
- Надо прежде получить багаж, - Семен посмотрел на квитанцию, - и после все вернуть ей.
- Эх, - вздохнул Ренат, - будь я на месте Димки...
- Да не нужен я ей, пойми, Хан, - тот разлепил губы. - Кому нужен такой неудачник...
- Дурак ты, - решил Хан. - Какой же ты дурак... Потому и неудачник.
- Нет, старики, я что хочу сказать, - вмешался Семен. - Мы эти деньги получим и снова встретимся с ней, когда отдавать будем. А тут Димка... и...
- А ты дурак больше, чем я, - улыбнулся Дима. - Неужели ты не понял, что теперь мы ее никогда не увидим?
- Да как же так? - расстроился Семен.
- Да как же, как же так... - повторил за ним Ренат, посмотрев вслед грузовичку.
- Это... вы, мужики... - изменившимся вдруг голосом произнес Дмитрий. Вы... вы тут сами не пропадите, двигайтесь дальше... А у меня... а у еще меня дело одно...
- Ты собрался догнать грузовик? - Ренат удивленно поднял бровь. - Но как?
- Бегом. Я лучше всех бегал на длинные дистанции.
- С ума сошел!
- Пусть попытается догнать. А вдруг мы и в самом деле никогда больше ее не увидим? - поддержал Семен.
- Но ведь эта колымага, пусть развалина, пусть по проселочной дороге, но едет не меньше сорока километров в час. Какой человек сможет ее догнать? изумился Ренат.
- А я очень попытаюсь, - пояснил Дима и, встретив недоверчивые взгляды друзей, пояснил, - В крайнем случае - срежу.