Страница:
Слишком жалкий вид был у парня. Неужели, она причинила ему боль или обидела словом? Мало ли.
– Нет, - сухо ответил он, - дело не в тебе, ты самая лучшая девушка на свете. Просто мне уже несколько дней не могу уснуть. Мне кажется, что меня преследует тень прошлого.
Очень мило! Сначала брат гонит лабуду про крылатый призрак Ирки, блуждающий по улицам Уасета, а теперь и этот в ту же степь. И, что самое интересное, сны эти имеют воплощение.
– Мне, - продолжал Неб, - во сне является женщина. Она старше меня лет на пять. У нее густые рыжие волосы и краснющие глаза.
Ну-ну, старые знакомые. Девеча встречались. А еще у нее есть рыжий толстый ослик с не менее злобным взглядом.
Перенек посмотрел на плывущие облака, а потом продолжил рассказ:
– Она обвита цепями, прикована к скале с рельефом, на котором изображены Эхнатон, Нефертити и три их старшие дочери: Меритатон, Мекетатон и Анхесенпаатон. Над головой висящей женщины - Атон, солнечный диск, и лучи касаются ее головы. Прямо за её спиной - изображение Меритатон. А сама женщина… вылитая дочь Сета и Нефтиды [37]. На ней короткое зеленое платье… странное, не кеметское… Руки у нее подняты, на каждой по золотому браслету с цепью. И оковы… к потолку прикреплены. Женщина… висит, понурив голову, пока в комнату не войду я. Она окидывает меня огненным взглядом. Её глаза несчастны, я тянусь к ней, но она лишь отрицательно мотает головой, а потом говорит: 'Она выпила мои силы! Она хочет убить и твое счастье! Найди Ивана Дурака! Только он может освободить мою душу!' И так уже дней пять. Как только ночью я пытаюсь уснуть, ко мне приходит этот сон. Я не могу его больше видеть. И, самое страшное, мне знакомы черты лица этой женщины, но я не могу вспомнить ее имени! Да что я говорю? Тебе это не интересно.
Маша обняла его. Вроде бы, так должно быть спокойнее.
– Ее зовут Ира, если это тебе о чем-то скажет. И-ра… почти кеметское имя. Во снах мы порой видим страшные вещи, - сказала она. - А ночью ты ходишь по городу, чтобы не уснуть и не видеть ее? И мне очень интересно.
– Да… последние дни я, вообще, мало сплю. Так, вздремну днем и хватит… Днём она не является в мои сны.
– Мой брат… - Маша сказала это тихо-тихо, будто боялась, что кто-то ее может подслушать. - И его возлюбленная… Это все из-за них.
Она была на двести процентов уверена насчет личности таинственной незнакомки. Единственное, что она не могла понять - почему Ира явилась во сне именно к Небу и просила его о помощи.
– И знаешь, - ни жива, ни мертва сказала Маша, ей подумалось, что она сейчас начнет рассказывать не что иное, как страшную сказку про гроб на колесиках или черную простыню, - я же говорила, что мой брат, кажется, выследил ее во дворце у Тутанхамона… Она вместе с каким-то мужчиной готовит страшное дело…
Неб, тяжело дыша, круглыми от удивления глазами, смотрел на Машу.
– Они через три дня собираются убить фараона.
– Маш-шу?! Это правда?! - на лице Неба, кроме ужаса, не осталось никаких эмоций.
Уж какой, но подобной реакции от него она не ожидала. Что-то парень сильно переживал за фараона. Хотя он работал при дворе, и ясно, что со сменой начальства ему, возможно, грозит увольнение. А если он кто-то типа главного бухгалтера, то есть, казначея, тогда и вовсе он может записываться на прием к парасхиту.
– Да, правда, - продолжила она, - но мой брат ее поймает, и все твои страшные сны…
– Маш-шу, все не так просто! То, что является к тебе во сне - твоя судьба! И ты не вправе изменить ее ход! Всё равно… найдет твой брат эту женщину или нет, убьет ее или нет, но я умру молодым… потому что она Богиня, она дочь Сета, а от него добра не жди!
Девушка посмотрела на пушистые белые облака.
– Ты мне не веришь… - разочарованно сказал Неб.
– Нет, - честно ответила она, - если бы все, что мне приснилось за восемнадцать лет моей жизни, сбылось, то мир бы рухнул от ужаса: раз пять бы я погибла в авиакатастрофе, раз восемь утонула бы в море, несчетное количество раз вышла бы замуж за пластмассового принца на белом коне… Поэтому твой сон тоже не вещий, и тебе никто не будет мстить, а проживешь ты… ну, лет сто, как минимум!
– Хотелось бы, - мечтательно сказал он и посмотрел на небо, на те же облака, которыми любовалась его подруга. - Когда у меня есть ты… богиня Маш-шу… спасительница…
Облака плыли на юг, постоянно меняли форму, распадались на части или, наоборот, собирались в кучку. У них все как у людей: хотят одно - получат другое.
Маша положила голову ему на плечо. Ей так не хотелось, чтобы он уходил. Она не верила в вещие сны, но что-то недоброе все же вкралось в ее сердце. Какое-то нехорошее чувство, страх, что однажды, и очень скоро… они уже не будут вместе.
Программа 10. Следствие ведут колобки
– Ну, я же говорил, что она вернется, - Хоремхеб ударил Ивана по плечу, когда удивленная донельзя Маша подошла к их с братом дому.
Она ожидала увидеть тут кого угодно, но только не главнокомандующего кеметской армией собственной персоной. Военачальник держал под узды черного коня, которого, как показалось девушке, она видела сегодняшней ночью. Весь в пыли, этот конь робко топтался за спиной уважаемого военного, который крепко жал руку ее брату.
– Вань, а что случилось? - спросила она, предчувствуя неладное, а потом поздоровалась с гостем.
– Ты пропала, вот что случилось, - обиженным тоном заявил брат.
Как же она, глупая, и не подумала о том, что Иван, проснувшись поутру и не найдя ее дома, бросится на поиски. Они же с братом договаривались, что последить Маша пару часов у дворцовой стены, да домой вернется… А получилось, что ее похитили, потом спасли, далее она выспалась на берегу реки, а следующие несколько часов провела за увлекательной и, кстати, очень полезной беседой с Небом… да что и говорить, не только за беседой.
Пока Маша принимала самое, что ни на есть активное участие в своих приключениях, брат места себе не находил. Как только взошло солнце, он бросился метаться по городу в поисках родного человека. Конечно же, в первую очередь программист заглянул в домик Неба, но там, естественно, никого не было. Он расспрашивал всех, с кем только сталкивался на улицах Уасета, но прохожие только пожимали плечами: ночью они спали и не видели пропавшей девушки.
Брат готов был разреветься от горя, он корил и ругал себя за то, что отпустил Машу одну выслеживатьопасную женщину ночью да в незнакомом городе. А когда он подошел к северным воротам и спросил у стражников, не видели ли те его сестры, хеттской женщины в кеметском платье, как высокий мужчина без формы ему заявил:
– Крадут все… У кого сестру, а у меня коня и доспехи.
– О, господин Иван! - раздался знакомый голос военачальника за спиной у программиста, и тот робко обернулся.
Свежи были воспоминания парня о неудавшемся ухаживании за царской супругой. Как бы не про его голову явился Хоремхеб - подумалось программисту. Но отступать некуда: перед ним раздетый ограбленный охранник, сзади - главнокомандующий. Да и два лучника топчутся неподалеку.
– Здравствуйте, Иван, - торопливо поприветствовал парня военачальник и сразу же перешел к делу, - господин Тутанхамон…
Ну все, подумалось Дураку, доигрался, настал час экзекуции, вот она расплата за похоть! Впал, знаете ли, российский подданный в немилость кеметского правителя. Но Хоремхеб говорил совершенно о другом.
– Господин Тутанхамон, - повторил он, заметив смятение в глазах чужестранца, - сказал, что только поможете решить мою проблему. А дело такое… Господин говорил, будто ты сыщик, гость из Раши?
От души отлегло: значит не за фараонову жену бить пришли, и на том спасибо. Надо же, какой странный этот Тутанхамон, у него жену чуть из-под носа не увели, а он все равно относится к Ивану как к важной птице.
– Ну… в некотором смысле, - помялся парень. - Я на господина работаю и на себя.
– Тогда еще и на нас поработай, найди коня уважаемому охраннику. Лучники говорили, - Хоремхеб бегло глянул на двоих молоденьких стражников, - будто некий паренек на лошадке в пустыню ускакал.
– Не могу, простите, - отрезал программист, - у меня сестра пропала, а вы меня лошадь искать просите. Не могу…
– Да не ушла никуда твоя сестра, чужестранец, - рассмеялся ограбленный охранник, - загуляла, небось, с каким бравым ребятенком. Клянусь богами, к вечеру домой возвернется.
Не отправь Иван сестру следить за таинственной незнакомкой, он бы поддался на утешения стражника. Но обстоятельства подсказывали, что не все так ладно.
Ни дебены золотые, ни уговоры Хоремхеба не помогали. Отказывался Иван. Но и своих проблем не рассказывал: да кто ему поверит. Это вам кеметская стража, а не 'Отдел странных явлений'. Неизвестно еще, чем могло бы закончиться то гробовое молчаиние, что нависло над стражницами, Хоремхебом и Иваном в тот момент. Но в это время к воротам подъехал на кривой телеге провинциальный торговец. Охрана принялась проверять его поклажу, а старичок сиплым голосом пропищал:
– Тут неподалеку в пустыне черный конь лежит на боку. То ли раненый, то ли убитый. Войны нет, а смерть гуляет по правому берегу Хапри.
Иван с Хоремхебом переглянулись. Вот и удача!
– А девушку… - дрожащим голосом вопрошал программист, не спуская глаз с торговца, - хеттскую девушку рядом не видели.
То ли к счастью, то ли нет, но купец отрицательно покачал головой. По крайней мере, Маша не убита, - уже хорошо.
Но ехать к месту происшесвия сыщику-программисту все же пришлось. Там-то в пустыне и нашел Хоремхеб еще одну вещь - свой свиток со стратегическими картами и планами по захвату Хатти. Только доспехов охранника так найти и не удалось.
С этим Дурак с военачальником и вернулись в город, где, о чудо, нашлась и младшая сестра сущика. Впрочем, она и не терялась.
Раньше Хоремхеб особо не нравился программисту потому, что военных дел мастер очень сильно зависел от мнения своего лучшего друга Сехемра.
– Пройдемте в дом, - пригласил Хоремхеба программист, - не дело на пороге ваши проблемы разглашать. Только вы, господин Харин-Хлеб, не удивляйтесь нашим чужеземным интерьерам.
Маша, опешив, хотела было возразить, но не успела. Брат раскрыл дверь шире, пропуская к себе в комнату военного. Стоит ли говорить, что немолодой уже Хоремхеб был просто шокирован утварью в доме чужестранца. В двадцать первом веке сказали бы про такую обстановку: 'Бардак средней запущенности'. Но в четырнадцатом веке другой эры кавардак казался чуть ли не диковинкой или чудом света.
– Это и моя пропавшая давеча сестра Мария, - представил Иван девушку военачальнику.
– Маш-шу? - переспросил Хоремхеб. - Да мы с Эйе прекрасно ее знаем. Познакомились мы, когда еще первый раз к тебе приходили.
– Вань, я не люблю, когда меня Марией называют, - смущенно добавила девушка, усаживаясь в свой угол, - а еще твоя манера произношения имен наших кеметских коллег…
Брат же, приняв в триста сорок какой-то раз это замечание к сведению, пригласил ее и гостя за стол, разбираться в проблеме военачальника.
Как программист понял сегодня, господин Хоремхеб, несмотря на его придурковатое поведение, - человек был очень серьезный и расчетливый. Он занимался разработкой всех завоевательных походов, тогда как Тутанхамон с головой уходил во внутренние дела страны и сотрудничество с номархами [38]. Из всей троицы (жрец, советник и военный), как выяснилось из рассказа последнего, фараон уважал его больше всех и считался с его мнением. Иван только многозначительно улыбнулся и не стал говорить, что же Тутанхамон на самом деле обо всех троих думает, потому что парень понял, как этот пучеглазый усатый человек трепетно относится к своим внешнеполитическим деяниям.
Но военачальник решил зайти к чужестранцу, естественно, вовсе не для рассказов о своих завоеваниях за кружкой 'Бон Аквы'. Все дело было в найденном в пустыне свитке. Планы о походах на хеттов, расстановка сил, заметки о будущих завоеваниях и военных хитростях, - вот что утащили из дворца конокрады. Вот это было куда интереснее, чем жизнеописания немолодого человека, связанные с хандрой предыдущих правителей.
– А кто при дворе читать и писать умеет? - сразу спросила Маша. - Вань, да не смотри на меня так, знаю, что говорю. Хотя и сама кеметской грамоты не разумею.
Просто программист до сих пор не мог свыкнуться с мыслью, что в Кемете грамоте учены были немногие. Как ни странно, но ни Иван, ни его сестра не умели читать древние письмена. Маша, правда, знала благодаря университетскому курсу несколько наиболее распространенных иероглифов, но такой уровень владения кеметским был сравним разве что с 'английским со словарем'. Зато всё, что ни писали брат с сестрой на чистом русском, было понятно кеметцам и те утрерждали, что Дураки знают их язык в совершенстве. Фантастический парадокс, не иначе.
– Писец Ахмос только и может, я немного, и очень медленно. А еще господин Тутанхамон умеет, он и Анхесенпаамон еще иногда подучивает. И Кия, но ей-то зачем мои свитки? Тем более, клянусь я, что все они во дворце ночью были.
– Значит, понять ваши каракули из дворцовых могли только три человека? А этот Ахмос когда-нибудь писал вам документы под диктовку? Знал, где вы папирусы храните? - Маша с головой погрузилась в работу следователя. - Да и Кия ваша - тот еще шпион. Наверняка, охмуряет вас, уважаемый Хоремхеб, и пока вы слепы от любви вещает на всю захваченную Митанни ваши гениальные планы против хеттов.
От последнего ее заключения Ивану стало просто-напросто смешно. Хотя, и в этом предположении имелось рациональное зерно. А вдруг у этих митаннийцев тут целая секретная база. Для начала царевна Кия затесалась в самые, что ни на есть близкие родственники к правителям. Для продолжения вызвала к себе с родины человека, называющего себя Небом. А для окончания банкета - готовит серьезный военный поход на Хатти, а затем и на Кемет. Теория, вроде как, непротиворечивая. А вдруг всё так и есть? Тогда дело о краже государственной тайны совсем не пересекается с планами заговорщицы по устранению главы государства, и, следовательно, совершенно не интересно Ивану. Хватает ему Ирки и заговора. Но задумчивого программиста 'вернул в реальность' гость:
– Да как вы могли подобное про Кию-то придумать? После того, как я ее скрывал при еретике и при стерве этой, Меритатон, она в жизни не станет помышлять о всяких гадостях! А вот Ахмос, бывало, мне писать помогал. Особенно чужестранцам. Он клинописью в совершенстве владеет. Но про мой тайник, где лежат мои секретные папирусы, никто не знал, честно-честно!
Все было ясно как день: если Хоремхеб не врал, то писарь, он же 'Анубис', прекрасно был осведомлен, что военачальник разрабатывает стратегии, иногда на время заимствовал папирусы, а потом приходил к своей госпоже и вещал гениальные военные планы, выдавая их за свои. Вполне возможно, что этот ряженый и выдавал себя за Хоремхеба. Оставалась самая малость - проверить, не врет ли военный.
Да, вот еще что…
– А вы знаете, кто такой Неб? - вдруг ляпнул Иван.
Нахмурившись, коеначальник не спускал взгляда с программиста. Создавалось впечатление, будто он впервые слышал это имя.
– О, да вы, господин Харин-Хлеб, еще меньше нас вам известно, - развел руками студент, - тогда я поведаю вам сказку о митаннийце, грамоте кеметской ученом. Хитрый лис, всех нас вокруг пальца обведет.
Неприятно было Маше слушать россказни брата о том, как ее приятель спас программиста в погребе и велел никому не рассказывать о той дорожке, по которой тот выпустил Ивана на волю. Военачальник чуть со стула не упал, когда программист принялся рассказывать о том, что из дворца в один из домов Уасета ведет тайный лаз, по которому и снует между бедной хижиной и царскими покоями подозрительный тип по имени Неб.
Только сестра не терпела, она собралась духом и рассказала обо всем, что друг успел ей поведать утром, а потом и о случившемся ночью.
– Этот парень далеко не так прост, как я думал, - пробубнил программист, глядя на нарисованную схему с обозначениями отношений между обитателями дворца, - у него откуда-то есть немного золотишка, обувка, пара носков, тайный ход (какая-никакая, а недвижимость), ему снится моя возлюбленная, а еще, как ты, Маша, говоришь, он помрачнел, когда ты ему, как последняя дура, выложила о заговоре.
– Стойте, стойте, - прервал мысли Ивана Хоремхеб, - ваша сестра говорит, будто Неб этот на лошади за ней отправился. Получается, это не кража была. Возможно, и доспех да сапоги хеттские у твоего друга.
Девушка кивнула, только тряпки ее сейчас не интересовали.
– Получается, что женщина, которая похитила меня, выкрала из дворца еще и военные документы, так?
Поспорить с девушкой никто не мог. Именно это и получалось.
– Слушайте, народ, - озарило программиста, - интересные вещи: мне уже несколько раз снилась Ира, просящая помощи. Я, дурак, ничего не сделал, вот она к Машкиному дружку и обратилась! Но парнишка трусит, ко мне не спешит, только тебе жалуется! Да, господин Харин-Хлеб, вам пора тоже узнать, что в стране затевается заговор против фараона, и мы с Машей пытаемся докопаться до истины.
– Да я уже понял все по вашим разговорам, - военачальник отпил воды из стоящего напротив него пластикового стаканчика, - какая-то девица, живущая вне города, каждую ночь наведуывается во дворец в надежде убить фараона, вы ей мешаете, она начала охоту за вами. И еще эта чародейка способна проникать в ваши сны и разговаривать с вами. Только кто этот Неб? Не ее ли подельник.
– Будь мой ненаглядный сообщником этой Иры с ослом, - разобиделась Маша, - вряд ли он меня стал бы спасать!
– И то верно, - согласился Иван Дурак.
– Вообще, с какого перепугу ты взял, что заговорщица - это твоя проводница? - сощурилась Маша. - По мне, так местная жительница, похожая на одну из дочерей Нефертити и желающая благодаря своей внешности захватить власть в стране.
– Это Ира! Я чувствую! - сжав кулаки, закричал брат, вскочив и опрокинув табуретку. - А твоя мумия - подлый шпион!
– Успокоились, - взял обоих чужестранцев за руку Хоремхеб, - психом делу не поможешь. Сейчас нам важно выследить эту вашу Иру, поймать ее и допросить. Так? Ну, и найти того, кто ей помогал выкрасть мои свитки.
Пожалуй, рассудительный военачальник прав, - согласились гости из будущего. Если коварной чародейке помогает кто-то из дворцовых, его надо выследить и попытаться по возможности оградить от общения с заказчицей.
– Маш, - выпалил брат, - а ты можешь сбегать к своему товарищу и попросить у него взаймы корсет и сапоги того стражника… Если он, конечно, их еще не отдал хозяину.
– А зачем тебе? - не поняла сестра.
Но ответом ей стала лишь короткая односложная фраза: 'Есть идея'.
Ну, если брата посетила безумная мысль, то его уже не переубедишь. Тем более, достать доспехи охранника представлялось очень простым занятием. День был в разгаре, и Маша могла не опасаться, что чародейка снова попытается похитить ее. Однако, военачальник отказался отпускать девушку одну и увязался за ней.
Тайна Неба, вот что остановило девушку в ее попытках отказаться от помощи. Главнокомандующий соглашался помочь, и он, пожалуй, единственный, кто мог бы пролить свет на жизнь ее друга. Не будь связан Неб со дворцом и всеми недавними событиями, Маша и не стала бы любопытствовать: какую такую самую дурацкую на свете работу подразумевал парень в день их первого знакомства.
Неба дома не оказалось, зато на кровати его лежало именно то, что Маша с военачальником и искали - доспехи и сапоги. Словно парнишка, подслушав разговор в доме Ивана специально выложил эти вещи на самое видное место.
– Мне кажется, что это все ему не особенно нужно, - предположил военачальник, обследуя каждый уголок дома. - Не живет он тут.
Он открыл бочку, стоявшую в дальнем углу и посмотрел вниз. А вот и лаз, о котором рассказывал Иван Дурак. Интересно, куда он ведет. Только у главнокомандующего пока не возникло желания найти второго конца странного подземного хода.
– Разберемся сегодня с моими свитками, а потом я поищу этого твоего Неба. Как бы не хеттский соглядатай у нас во дворце завелся…
А Маша стояла и думала, как бы предупредить друга, чтобы тот не пользовался ближайшее время своим секретных ходом. Так и попасться недолго. А что, если он и на самом деле гость чужеземный, который разведывает, что во дворце плохо лежит. На уважение и любовь к пареньку эти догадки ни коим образом не повлияли. Скорее даже разожгли в душе девушки еще больший интерес к его персоне.
– Ладно, идем, - потянул Машу за руку военачальник.
Пока сестры и главнокомандующего не было, Дурак вытащил из-под кровати большую картонную коробку с красной надписью 'Не кантовать'. Там хранились самые ценные сокровища программиста: электронные поделки, сломанные сотовые и неудачные курсовые. Долго пришлось Ивану искать то, что нужно. В коробке хранилось с два десятка различных технических изобретений. Все эти игрушки управлялись с помощью телевизионного пульта, но каждая выполняла только одну функцию. Древнему военному было бы в диковинку абсолютно все, что добывал из картонного ларца чужестранец.
– Так, это никому ненужный покемон, у которого глаза разными цветами светятся, - бормотал себе под нос Иван, отбрасывая в сторону плюшевого пикачу, - а этот телепузик с фотоэлементом в брюхе отучил Кирюху курить…
После прыгающего будильника и попсовой шарманки Иван добыл из ларца именно то, что ему и нужно было. Он положил игрушку и пульт к ней на покрывало, которое решил использовать в качестве вещмешка, и продолжил копаться в сокровищнице в поисках необходимых предметов маскировки.
За этим увлекательным занятием и застали его вернувшиеся с доспехом гости. Иван в набедренной повязке из простыни и резиновых розовых шлепанцах для похода в душ сидел на кровати и тыкал по кнопочкам на пульте, тестируя найденную игрушку. А рядом с ним лежал большой сверток неизвестно с чем.
– О, спасибо! - с удовольствием разглядывал программист древний доспех.
Главнокомандующий помог парню зашнуровать его, а Маша с опаской спросила:
– Что задумал, горе ты мое?
– Всего-навсего маленький следственный эксперимент! - махнул рукой Иван, засовывая в сверток протестированную только что игрушку. - Расскажу, когда вернусь.
– Расскажешь, если вернешься, - поправила его састра.
Насыщенный событиями день клонился к вечеру. Завтра останется лишь три дня из того срока, что дал Анубис Анхесенпаамон за ее серьги. Кем был Тутанхамон для Ивана? Хозяином саркофага, изображенного на двести шестьдесят какой-то странице учебника истории. Нет, уже не то. Героем тупых мультиков про оживших мумий. Как всё это пошло! Он человек, очередной работодатель, не более того. Только вверенная программисту работа на этот раз - намного сложнее, чем защита секретных материалов об упырях в 'Отделе странных явлений'.
Да что там эта защита, которую все равно хакеры через два дня взломают, по сравнению с раскрытием правительственного заговора? Тутанхамон был симпатичен Ивану как личность, и горе-детектив просто не мог представить, как только рука может подняться на такого улыбчивого доброго человека. Да еще чья рука-то: его любимой девушки… Иришки… Просто невозможно уложить все происходящее в голове. Бред, да и только! Это все неправда, дурной сон.
– Я прошу вас, уважаемый Харин-Хлеб, остаться у нас дома часика на два-три. Поговорите с Машей, она вам много интересного поведает: о Раше, о наших путешествиях, о… ну, наплетёт с три короба, то есть, сундука. А я за это время обещаю все ваши папирусы найти.
– Что же, с чужестранцами мне всегда интересно поговорить, - развел руками военачальник, только мне и за вас боязно, господин Иван.
Парень лишь отмахнулся свободной от свертка рукой:
– Все будет замечательно! Мои роботы меня никогда не подводили!
– Как пожелаете, чужестранец! - кивнул кеметский подданный. - Только на помощь вам прийти будет некому… разве что Неб опять из-под земли возникнет.
Девушка ждала своего Анубиса на том же месте, что и вчера. Как и следовало ожидать. Эти заговорщики в чем-то очень умны, но иногда совершают такие проколы, что диву даешься. Уже стемнело, и было сложно различить даже очертания деревьев в саду. Как быстро светлое время суток сменяется темным в южных краях, однако. Минут десять - и словно все освещение отключили. Анубис по пути до места встречи ударился о пару стволов. Он поправил маску и подошел к ожидавшей его особе. Только на этот раз она была не в маленьком белом платье, а в чем-то темном и длинном.
– Я так тебя ждала! - ахая и охая, она бросилась на шею любовнику. - Мой фараон!
Он почувствовал, что тело ее было не по-человечески холодным, а сердце не билось в груди. От девушки исходил слабый, чуть различимый в цветущем саду запах лаванды. Анубис, напуганный холодком тела спутницы, отодвинул ее от себя.
– Еще три дня до моего воцарения, почтенная, - прошептал он, - не говори 'гоп', пока не перепрыгнешь!
Девушка повела бровью. Такой поговорки она раньше не слышала. Она посмотрела на морду Анубиса. Какой-то он сегодня странный, что-то в нем не то. Жаль, темно, не разглядеть. Бог-самозванец тоже пристально рассматривал лицо своей возлюбленной, но она не давала ему сосредоточиться на своей внешности.
– Нет, - сухо ответил он, - дело не в тебе, ты самая лучшая девушка на свете. Просто мне уже несколько дней не могу уснуть. Мне кажется, что меня преследует тень прошлого.
Очень мило! Сначала брат гонит лабуду про крылатый призрак Ирки, блуждающий по улицам Уасета, а теперь и этот в ту же степь. И, что самое интересное, сны эти имеют воплощение.
– Мне, - продолжал Неб, - во сне является женщина. Она старше меня лет на пять. У нее густые рыжие волосы и краснющие глаза.
Ну-ну, старые знакомые. Девеча встречались. А еще у нее есть рыжий толстый ослик с не менее злобным взглядом.
Перенек посмотрел на плывущие облака, а потом продолжил рассказ:
– Она обвита цепями, прикована к скале с рельефом, на котором изображены Эхнатон, Нефертити и три их старшие дочери: Меритатон, Мекетатон и Анхесенпаатон. Над головой висящей женщины - Атон, солнечный диск, и лучи касаются ее головы. Прямо за её спиной - изображение Меритатон. А сама женщина… вылитая дочь Сета и Нефтиды [37]. На ней короткое зеленое платье… странное, не кеметское… Руки у нее подняты, на каждой по золотому браслету с цепью. И оковы… к потолку прикреплены. Женщина… висит, понурив голову, пока в комнату не войду я. Она окидывает меня огненным взглядом. Её глаза несчастны, я тянусь к ней, но она лишь отрицательно мотает головой, а потом говорит: 'Она выпила мои силы! Она хочет убить и твое счастье! Найди Ивана Дурака! Только он может освободить мою душу!' И так уже дней пять. Как только ночью я пытаюсь уснуть, ко мне приходит этот сон. Я не могу его больше видеть. И, самое страшное, мне знакомы черты лица этой женщины, но я не могу вспомнить ее имени! Да что я говорю? Тебе это не интересно.
Маша обняла его. Вроде бы, так должно быть спокойнее.
– Ее зовут Ира, если это тебе о чем-то скажет. И-ра… почти кеметское имя. Во снах мы порой видим страшные вещи, - сказала она. - А ночью ты ходишь по городу, чтобы не уснуть и не видеть ее? И мне очень интересно.
– Да… последние дни я, вообще, мало сплю. Так, вздремну днем и хватит… Днём она не является в мои сны.
– Мой брат… - Маша сказала это тихо-тихо, будто боялась, что кто-то ее может подслушать. - И его возлюбленная… Это все из-за них.
Она была на двести процентов уверена насчет личности таинственной незнакомки. Единственное, что она не могла понять - почему Ира явилась во сне именно к Небу и просила его о помощи.
– И знаешь, - ни жива, ни мертва сказала Маша, ей подумалось, что она сейчас начнет рассказывать не что иное, как страшную сказку про гроб на колесиках или черную простыню, - я же говорила, что мой брат, кажется, выследил ее во дворце у Тутанхамона… Она вместе с каким-то мужчиной готовит страшное дело…
Неб, тяжело дыша, круглыми от удивления глазами, смотрел на Машу.
– Они через три дня собираются убить фараона.
– Маш-шу?! Это правда?! - на лице Неба, кроме ужаса, не осталось никаких эмоций.
Уж какой, но подобной реакции от него она не ожидала. Что-то парень сильно переживал за фараона. Хотя он работал при дворе, и ясно, что со сменой начальства ему, возможно, грозит увольнение. А если он кто-то типа главного бухгалтера, то есть, казначея, тогда и вовсе он может записываться на прием к парасхиту.
– Да, правда, - продолжила она, - но мой брат ее поймает, и все твои страшные сны…
– Маш-шу, все не так просто! То, что является к тебе во сне - твоя судьба! И ты не вправе изменить ее ход! Всё равно… найдет твой брат эту женщину или нет, убьет ее или нет, но я умру молодым… потому что она Богиня, она дочь Сета, а от него добра не жди!
Девушка посмотрела на пушистые белые облака.
– Ты мне не веришь… - разочарованно сказал Неб.
– Нет, - честно ответила она, - если бы все, что мне приснилось за восемнадцать лет моей жизни, сбылось, то мир бы рухнул от ужаса: раз пять бы я погибла в авиакатастрофе, раз восемь утонула бы в море, несчетное количество раз вышла бы замуж за пластмассового принца на белом коне… Поэтому твой сон тоже не вещий, и тебе никто не будет мстить, а проживешь ты… ну, лет сто, как минимум!
– Хотелось бы, - мечтательно сказал он и посмотрел на небо, на те же облака, которыми любовалась его подруга. - Когда у меня есть ты… богиня Маш-шу… спасительница…
Облака плыли на юг, постоянно меняли форму, распадались на части или, наоборот, собирались в кучку. У них все как у людей: хотят одно - получат другое.
Маша положила голову ему на плечо. Ей так не хотелось, чтобы он уходил. Она не верила в вещие сны, но что-то недоброе все же вкралось в ее сердце. Какое-то нехорошее чувство, страх, что однажды, и очень скоро… они уже не будут вместе.
Программа 10. Следствие ведут колобки
Земли крестьянам, фабрики рабочим,
а что тогда бедненькому фараону достанется?
(Иван Дурак)
– Ну, я же говорил, что она вернется, - Хоремхеб ударил Ивана по плечу, когда удивленная донельзя Маша подошла к их с братом дому.
Она ожидала увидеть тут кого угодно, но только не главнокомандующего кеметской армией собственной персоной. Военачальник держал под узды черного коня, которого, как показалось девушке, она видела сегодняшней ночью. Весь в пыли, этот конь робко топтался за спиной уважаемого военного, который крепко жал руку ее брату.
– Вань, а что случилось? - спросила она, предчувствуя неладное, а потом поздоровалась с гостем.
– Ты пропала, вот что случилось, - обиженным тоном заявил брат.
Как же она, глупая, и не подумала о том, что Иван, проснувшись поутру и не найдя ее дома, бросится на поиски. Они же с братом договаривались, что последить Маша пару часов у дворцовой стены, да домой вернется… А получилось, что ее похитили, потом спасли, далее она выспалась на берегу реки, а следующие несколько часов провела за увлекательной и, кстати, очень полезной беседой с Небом… да что и говорить, не только за беседой.
Пока Маша принимала самое, что ни на есть активное участие в своих приключениях, брат места себе не находил. Как только взошло солнце, он бросился метаться по городу в поисках родного человека. Конечно же, в первую очередь программист заглянул в домик Неба, но там, естественно, никого не было. Он расспрашивал всех, с кем только сталкивался на улицах Уасета, но прохожие только пожимали плечами: ночью они спали и не видели пропавшей девушки.
Брат готов был разреветься от горя, он корил и ругал себя за то, что отпустил Машу одну выслеживатьопасную женщину ночью да в незнакомом городе. А когда он подошел к северным воротам и спросил у стражников, не видели ли те его сестры, хеттской женщины в кеметском платье, как высокий мужчина без формы ему заявил:
– Крадут все… У кого сестру, а у меня коня и доспехи.
– О, господин Иван! - раздался знакомый голос военачальника за спиной у программиста, и тот робко обернулся.
Свежи были воспоминания парня о неудавшемся ухаживании за царской супругой. Как бы не про его голову явился Хоремхеб - подумалось программисту. Но отступать некуда: перед ним раздетый ограбленный охранник, сзади - главнокомандующий. Да и два лучника топчутся неподалеку.
– Здравствуйте, Иван, - торопливо поприветствовал парня военачальник и сразу же перешел к делу, - господин Тутанхамон…
Ну все, подумалось Дураку, доигрался, настал час экзекуции, вот она расплата за похоть! Впал, знаете ли, российский подданный в немилость кеметского правителя. Но Хоремхеб говорил совершенно о другом.
– Господин Тутанхамон, - повторил он, заметив смятение в глазах чужестранца, - сказал, что только поможете решить мою проблему. А дело такое… Господин говорил, будто ты сыщик, гость из Раши?
От души отлегло: значит не за фараонову жену бить пришли, и на том спасибо. Надо же, какой странный этот Тутанхамон, у него жену чуть из-под носа не увели, а он все равно относится к Ивану как к важной птице.
– Ну… в некотором смысле, - помялся парень. - Я на господина работаю и на себя.
– Тогда еще и на нас поработай, найди коня уважаемому охраннику. Лучники говорили, - Хоремхеб бегло глянул на двоих молоденьких стражников, - будто некий паренек на лошадке в пустыню ускакал.
– Не могу, простите, - отрезал программист, - у меня сестра пропала, а вы меня лошадь искать просите. Не могу…
– Да не ушла никуда твоя сестра, чужестранец, - рассмеялся ограбленный охранник, - загуляла, небось, с каким бравым ребятенком. Клянусь богами, к вечеру домой возвернется.
Не отправь Иван сестру следить за таинственной незнакомкой, он бы поддался на утешения стражника. Но обстоятельства подсказывали, что не все так ладно.
Ни дебены золотые, ни уговоры Хоремхеба не помогали. Отказывался Иван. Но и своих проблем не рассказывал: да кто ему поверит. Это вам кеметская стража, а не 'Отдел странных явлений'. Неизвестно еще, чем могло бы закончиться то гробовое молчаиние, что нависло над стражницами, Хоремхебом и Иваном в тот момент. Но в это время к воротам подъехал на кривой телеге провинциальный торговец. Охрана принялась проверять его поклажу, а старичок сиплым голосом пропищал:
– Тут неподалеку в пустыне черный конь лежит на боку. То ли раненый, то ли убитый. Войны нет, а смерть гуляет по правому берегу Хапри.
Иван с Хоремхебом переглянулись. Вот и удача!
– А девушку… - дрожащим голосом вопрошал программист, не спуская глаз с торговца, - хеттскую девушку рядом не видели.
То ли к счастью, то ли нет, но купец отрицательно покачал головой. По крайней мере, Маша не убита, - уже хорошо.
Но ехать к месту происшесвия сыщику-программисту все же пришлось. Там-то в пустыне и нашел Хоремхеб еще одну вещь - свой свиток со стратегическими картами и планами по захвату Хатти. Только доспехов охранника так найти и не удалось.
С этим Дурак с военачальником и вернулись в город, где, о чудо, нашлась и младшая сестра сущика. Впрочем, она и не терялась.
Раньше Хоремхеб особо не нравился программисту потому, что военных дел мастер очень сильно зависел от мнения своего лучшего друга Сехемра.
– Пройдемте в дом, - пригласил Хоремхеба программист, - не дело на пороге ваши проблемы разглашать. Только вы, господин Харин-Хлеб, не удивляйтесь нашим чужеземным интерьерам.
Маша, опешив, хотела было возразить, но не успела. Брат раскрыл дверь шире, пропуская к себе в комнату военного. Стоит ли говорить, что немолодой уже Хоремхеб был просто шокирован утварью в доме чужестранца. В двадцать первом веке сказали бы про такую обстановку: 'Бардак средней запущенности'. Но в четырнадцатом веке другой эры кавардак казался чуть ли не диковинкой или чудом света.
– Это и моя пропавшая давеча сестра Мария, - представил Иван девушку военачальнику.
– Маш-шу? - переспросил Хоремхеб. - Да мы с Эйе прекрасно ее знаем. Познакомились мы, когда еще первый раз к тебе приходили.
– Вань, я не люблю, когда меня Марией называют, - смущенно добавила девушка, усаживаясь в свой угол, - а еще твоя манера произношения имен наших кеметских коллег…
Брат же, приняв в триста сорок какой-то раз это замечание к сведению, пригласил ее и гостя за стол, разбираться в проблеме военачальника.
Как программист понял сегодня, господин Хоремхеб, несмотря на его придурковатое поведение, - человек был очень серьезный и расчетливый. Он занимался разработкой всех завоевательных походов, тогда как Тутанхамон с головой уходил во внутренние дела страны и сотрудничество с номархами [38]. Из всей троицы (жрец, советник и военный), как выяснилось из рассказа последнего, фараон уважал его больше всех и считался с его мнением. Иван только многозначительно улыбнулся и не стал говорить, что же Тутанхамон на самом деле обо всех троих думает, потому что парень понял, как этот пучеглазый усатый человек трепетно относится к своим внешнеполитическим деяниям.
Но военачальник решил зайти к чужестранцу, естественно, вовсе не для рассказов о своих завоеваниях за кружкой 'Бон Аквы'. Все дело было в найденном в пустыне свитке. Планы о походах на хеттов, расстановка сил, заметки о будущих завоеваниях и военных хитростях, - вот что утащили из дворца конокрады. Вот это было куда интереснее, чем жизнеописания немолодого человека, связанные с хандрой предыдущих правителей.
– А кто при дворе читать и писать умеет? - сразу спросила Маша. - Вань, да не смотри на меня так, знаю, что говорю. Хотя и сама кеметской грамоты не разумею.
Просто программист до сих пор не мог свыкнуться с мыслью, что в Кемете грамоте учены были немногие. Как ни странно, но ни Иван, ни его сестра не умели читать древние письмена. Маша, правда, знала благодаря университетскому курсу несколько наиболее распространенных иероглифов, но такой уровень владения кеметским был сравним разве что с 'английским со словарем'. Зато всё, что ни писали брат с сестрой на чистом русском, было понятно кеметцам и те утрерждали, что Дураки знают их язык в совершенстве. Фантастический парадокс, не иначе.
– Писец Ахмос только и может, я немного, и очень медленно. А еще господин Тутанхамон умеет, он и Анхесенпаамон еще иногда подучивает. И Кия, но ей-то зачем мои свитки? Тем более, клянусь я, что все они во дворце ночью были.
– Значит, понять ваши каракули из дворцовых могли только три человека? А этот Ахмос когда-нибудь писал вам документы под диктовку? Знал, где вы папирусы храните? - Маша с головой погрузилась в работу следователя. - Да и Кия ваша - тот еще шпион. Наверняка, охмуряет вас, уважаемый Хоремхеб, и пока вы слепы от любви вещает на всю захваченную Митанни ваши гениальные планы против хеттов.
От последнего ее заключения Ивану стало просто-напросто смешно. Хотя, и в этом предположении имелось рациональное зерно. А вдруг у этих митаннийцев тут целая секретная база. Для начала царевна Кия затесалась в самые, что ни на есть близкие родственники к правителям. Для продолжения вызвала к себе с родины человека, называющего себя Небом. А для окончания банкета - готовит серьезный военный поход на Хатти, а затем и на Кемет. Теория, вроде как, непротиворечивая. А вдруг всё так и есть? Тогда дело о краже государственной тайны совсем не пересекается с планами заговорщицы по устранению главы государства, и, следовательно, совершенно не интересно Ивану. Хватает ему Ирки и заговора. Но задумчивого программиста 'вернул в реальность' гость:
– Да как вы могли подобное про Кию-то придумать? После того, как я ее скрывал при еретике и при стерве этой, Меритатон, она в жизни не станет помышлять о всяких гадостях! А вот Ахмос, бывало, мне писать помогал. Особенно чужестранцам. Он клинописью в совершенстве владеет. Но про мой тайник, где лежат мои секретные папирусы, никто не знал, честно-честно!
Все было ясно как день: если Хоремхеб не врал, то писарь, он же 'Анубис', прекрасно был осведомлен, что военачальник разрабатывает стратегии, иногда на время заимствовал папирусы, а потом приходил к своей госпоже и вещал гениальные военные планы, выдавая их за свои. Вполне возможно, что этот ряженый и выдавал себя за Хоремхеба. Оставалась самая малость - проверить, не врет ли военный.
Да, вот еще что…
– А вы знаете, кто такой Неб? - вдруг ляпнул Иван.
Нахмурившись, коеначальник не спускал взгляда с программиста. Создавалось впечатление, будто он впервые слышал это имя.
– О, да вы, господин Харин-Хлеб, еще меньше нас вам известно, - развел руками студент, - тогда я поведаю вам сказку о митаннийце, грамоте кеметской ученом. Хитрый лис, всех нас вокруг пальца обведет.
Неприятно было Маше слушать россказни брата о том, как ее приятель спас программиста в погребе и велел никому не рассказывать о той дорожке, по которой тот выпустил Ивана на волю. Военачальник чуть со стула не упал, когда программист принялся рассказывать о том, что из дворца в один из домов Уасета ведет тайный лаз, по которому и снует между бедной хижиной и царскими покоями подозрительный тип по имени Неб.
Только сестра не терпела, она собралась духом и рассказала обо всем, что друг успел ей поведать утром, а потом и о случившемся ночью.
– Этот парень далеко не так прост, как я думал, - пробубнил программист, глядя на нарисованную схему с обозначениями отношений между обитателями дворца, - у него откуда-то есть немного золотишка, обувка, пара носков, тайный ход (какая-никакая, а недвижимость), ему снится моя возлюбленная, а еще, как ты, Маша, говоришь, он помрачнел, когда ты ему, как последняя дура, выложила о заговоре.
– Стойте, стойте, - прервал мысли Ивана Хоремхеб, - ваша сестра говорит, будто Неб этот на лошади за ней отправился. Получается, это не кража была. Возможно, и доспех да сапоги хеттские у твоего друга.
Девушка кивнула, только тряпки ее сейчас не интересовали.
– Получается, что женщина, которая похитила меня, выкрала из дворца еще и военные документы, так?
Поспорить с девушкой никто не мог. Именно это и получалось.
– Слушайте, народ, - озарило программиста, - интересные вещи: мне уже несколько раз снилась Ира, просящая помощи. Я, дурак, ничего не сделал, вот она к Машкиному дружку и обратилась! Но парнишка трусит, ко мне не спешит, только тебе жалуется! Да, господин Харин-Хлеб, вам пора тоже узнать, что в стране затевается заговор против фараона, и мы с Машей пытаемся докопаться до истины.
– Да я уже понял все по вашим разговорам, - военачальник отпил воды из стоящего напротив него пластикового стаканчика, - какая-то девица, живущая вне города, каждую ночь наведуывается во дворец в надежде убить фараона, вы ей мешаете, она начала охоту за вами. И еще эта чародейка способна проникать в ваши сны и разговаривать с вами. Только кто этот Неб? Не ее ли подельник.
– Будь мой ненаглядный сообщником этой Иры с ослом, - разобиделась Маша, - вряд ли он меня стал бы спасать!
– И то верно, - согласился Иван Дурак.
– Вообще, с какого перепугу ты взял, что заговорщица - это твоя проводница? - сощурилась Маша. - По мне, так местная жительница, похожая на одну из дочерей Нефертити и желающая благодаря своей внешности захватить власть в стране.
– Это Ира! Я чувствую! - сжав кулаки, закричал брат, вскочив и опрокинув табуретку. - А твоя мумия - подлый шпион!
– Успокоились, - взял обоих чужестранцев за руку Хоремхеб, - психом делу не поможешь. Сейчас нам важно выследить эту вашу Иру, поймать ее и допросить. Так? Ну, и найти того, кто ей помогал выкрасть мои свитки.
Пожалуй, рассудительный военачальник прав, - согласились гости из будущего. Если коварной чародейке помогает кто-то из дворцовых, его надо выследить и попытаться по возможности оградить от общения с заказчицей.
– Маш, - выпалил брат, - а ты можешь сбегать к своему товарищу и попросить у него взаймы корсет и сапоги того стражника… Если он, конечно, их еще не отдал хозяину.
– А зачем тебе? - не поняла сестра.
Но ответом ей стала лишь короткая односложная фраза: 'Есть идея'.
Ну, если брата посетила безумная мысль, то его уже не переубедишь. Тем более, достать доспехи охранника представлялось очень простым занятием. День был в разгаре, и Маша могла не опасаться, что чародейка снова попытается похитить ее. Однако, военачальник отказался отпускать девушку одну и увязался за ней.
Тайна Неба, вот что остановило девушку в ее попытках отказаться от помощи. Главнокомандующий соглашался помочь, и он, пожалуй, единственный, кто мог бы пролить свет на жизнь ее друга. Не будь связан Неб со дворцом и всеми недавними событиями, Маша и не стала бы любопытствовать: какую такую самую дурацкую на свете работу подразумевал парень в день их первого знакомства.
Неба дома не оказалось, зато на кровати его лежало именно то, что Маша с военачальником и искали - доспехи и сапоги. Словно парнишка, подслушав разговор в доме Ивана специально выложил эти вещи на самое видное место.
– Мне кажется, что это все ему не особенно нужно, - предположил военачальник, обследуя каждый уголок дома. - Не живет он тут.
Он открыл бочку, стоявшую в дальнем углу и посмотрел вниз. А вот и лаз, о котором рассказывал Иван Дурак. Интересно, куда он ведет. Только у главнокомандующего пока не возникло желания найти второго конца странного подземного хода.
– Разберемся сегодня с моими свитками, а потом я поищу этого твоего Неба. Как бы не хеттский соглядатай у нас во дворце завелся…
А Маша стояла и думала, как бы предупредить друга, чтобы тот не пользовался ближайшее время своим секретных ходом. Так и попасться недолго. А что, если он и на самом деле гость чужеземный, который разведывает, что во дворце плохо лежит. На уважение и любовь к пареньку эти догадки ни коим образом не повлияли. Скорее даже разожгли в душе девушки еще больший интерес к его персоне.
– Ладно, идем, - потянул Машу за руку военачальник.
Пока сестры и главнокомандующего не было, Дурак вытащил из-под кровати большую картонную коробку с красной надписью 'Не кантовать'. Там хранились самые ценные сокровища программиста: электронные поделки, сломанные сотовые и неудачные курсовые. Долго пришлось Ивану искать то, что нужно. В коробке хранилось с два десятка различных технических изобретений. Все эти игрушки управлялись с помощью телевизионного пульта, но каждая выполняла только одну функцию. Древнему военному было бы в диковинку абсолютно все, что добывал из картонного ларца чужестранец.
– Так, это никому ненужный покемон, у которого глаза разными цветами светятся, - бормотал себе под нос Иван, отбрасывая в сторону плюшевого пикачу, - а этот телепузик с фотоэлементом в брюхе отучил Кирюху курить…
После прыгающего будильника и попсовой шарманки Иван добыл из ларца именно то, что ему и нужно было. Он положил игрушку и пульт к ней на покрывало, которое решил использовать в качестве вещмешка, и продолжил копаться в сокровищнице в поисках необходимых предметов маскировки.
За этим увлекательным занятием и застали его вернувшиеся с доспехом гости. Иван в набедренной повязке из простыни и резиновых розовых шлепанцах для похода в душ сидел на кровати и тыкал по кнопочкам на пульте, тестируя найденную игрушку. А рядом с ним лежал большой сверток неизвестно с чем.
– О, спасибо! - с удовольствием разглядывал программист древний доспех.
Главнокомандующий помог парню зашнуровать его, а Маша с опаской спросила:
– Что задумал, горе ты мое?
– Всего-навсего маленький следственный эксперимент! - махнул рукой Иван, засовывая в сверток протестированную только что игрушку. - Расскажу, когда вернусь.
– Расскажешь, если вернешься, - поправила его састра.
Насыщенный событиями день клонился к вечеру. Завтра останется лишь три дня из того срока, что дал Анубис Анхесенпаамон за ее серьги. Кем был Тутанхамон для Ивана? Хозяином саркофага, изображенного на двести шестьдесят какой-то странице учебника истории. Нет, уже не то. Героем тупых мультиков про оживших мумий. Как всё это пошло! Он человек, очередной работодатель, не более того. Только вверенная программисту работа на этот раз - намного сложнее, чем защита секретных материалов об упырях в 'Отделе странных явлений'.
Да что там эта защита, которую все равно хакеры через два дня взломают, по сравнению с раскрытием правительственного заговора? Тутанхамон был симпатичен Ивану как личность, и горе-детектив просто не мог представить, как только рука может подняться на такого улыбчивого доброго человека. Да еще чья рука-то: его любимой девушки… Иришки… Просто невозможно уложить все происходящее в голове. Бред, да и только! Это все неправда, дурной сон.
– Я прошу вас, уважаемый Харин-Хлеб, остаться у нас дома часика на два-три. Поговорите с Машей, она вам много интересного поведает: о Раше, о наших путешествиях, о… ну, наплетёт с три короба, то есть, сундука. А я за это время обещаю все ваши папирусы найти.
– Что же, с чужестранцами мне всегда интересно поговорить, - развел руками военачальник, только мне и за вас боязно, господин Иван.
Парень лишь отмахнулся свободной от свертка рукой:
– Все будет замечательно! Мои роботы меня никогда не подводили!
– Как пожелаете, чужестранец! - кивнул кеметский подданный. - Только на помощь вам прийти будет некому… разве что Неб опять из-под земли возникнет.
Девушка ждала своего Анубиса на том же месте, что и вчера. Как и следовало ожидать. Эти заговорщики в чем-то очень умны, но иногда совершают такие проколы, что диву даешься. Уже стемнело, и было сложно различить даже очертания деревьев в саду. Как быстро светлое время суток сменяется темным в южных краях, однако. Минут десять - и словно все освещение отключили. Анубис по пути до места встречи ударился о пару стволов. Он поправил маску и подошел к ожидавшей его особе. Только на этот раз она была не в маленьком белом платье, а в чем-то темном и длинном.
– Я так тебя ждала! - ахая и охая, она бросилась на шею любовнику. - Мой фараон!
Он почувствовал, что тело ее было не по-человечески холодным, а сердце не билось в груди. От девушки исходил слабый, чуть различимый в цветущем саду запах лаванды. Анубис, напуганный холодком тела спутницы, отодвинул ее от себя.
– Еще три дня до моего воцарения, почтенная, - прошептал он, - не говори 'гоп', пока не перепрыгнешь!
Девушка повела бровью. Такой поговорки она раньше не слышала. Она посмотрела на морду Анубиса. Какой-то он сегодня странный, что-то в нем не то. Жаль, темно, не разглядеть. Бог-самозванец тоже пристально рассматривал лицо своей возлюбленной, но она не давала ему сосредоточиться на своей внешности.