Козлов Антон. Школа Жизни и Смерти (Путь Бога - 2)

   - Это бывает. - Подтвердил Яманубис, который теперь тоже был Богом. - Правда, очень редко. Очень-очень.
   - Это твоя любовь воскресила его, милая. - Растроганно произнесла Килеана.
   - Нет, не может быть... я не умею... - растерянно залепетала Дилл. - Когда Рен упал, я пришла в ужас... отчаяние, боль... у меня и в мыслях не было, чтобы оживить умершего. И меня получился бы только ходячий труп, как у Пулай Худа, а это еще хуже, чем...
   - ...Чем окончательная чистая смерть. - Торжественно закончил за нее Яманубис. - Немногие Боги способны отменять основные законы Мира, особенно такие, как круговорот жизни и смерти. И я чувствую, что здесь присутствует сам...
   - Всем привет! - Веселый возглас заставил всех обернуться, а меня привстать с холодного пола.
   Это явился Трисмегист собственной персоной. Он улыбался, а его глаза светились нечеловеческой бирюзовой мудростью Вечности. Яманубис сжался, уменьшился в размере, у него опять оказались только две руки, но выглядел он теперь не как веселый толстячок, а как юный атлет с гордо посаженной головой, с коротким бронзовым мечом на поясе. Килеана обняла его за талию, а он положил ей мускулистую руку на плечо. Я встал на ноги, и совершенно машинально мы с Дилл приняли точно такую же позу.
   - Это он вернул меня к жизни, - шепнул я на ушко своей любимой. Это тот самый Трисмегист.
   Похоже, мое объяснение оказалось излишним. Широко раскрытыми, сияющими фиолетовым счастьем глазами, моя невеста глядела на Бога. Интересно, что видела она в тот момент своим магическим зрением? Я, например, воспринимал его, как вполне обычного на вид молодого человека, и только глаза выдавали его истинную сущность.
   - Вот и все. - Трисмегист повторил фразу Гилеаниса, произнесенную тем некоторое время назад. Но как же отличались эти слова по тону и по смыслу! Как, оказывается, можно одними и теми же знаками выразить прямо противоположные мысли и чувства.
   - Где же ты был раньше, Бог? - С упреком в голосе произнесла Килеана. - Как ты допустил, чтобы произошло все это?
   Она повела свободной рукой вокруг, указывая на разодранное тело Гилеаниса и на трупы его звероподобных воинов.
   - А что? - Невинно поинтересовался Трисмегист. - По-моему, все кончилось хорошо. Гилеанис мертв, его не смогло защитить даже мое древнее благословение. Он погиб не от оружия, не от яда, не от магии. Человеческая душа, сильная в своем праведном гневе, покарала его тогда, когда совершенные злодеяния Повелителя перевесили на весах справедливости его прежние подвиги. Это должно стать уроком. Для всех.
   Он протянул Килеане руку, в которой каким-то чудесным образом оказался медальон с матрицей ее отца:
   - На! Возьми.
   Рука девушки слегка дрогнула, когда она принимала бесценное сокровище.
   - А что дальше? - Спросил Яманубис. Мне показалось, что, хотя он и обрел свою Божественную Силу, но по-прежнему боялся Великого Первого Бога.
   Трисмегист пожал плечами:
   - Наверное, вам надо отправиться по своим домам и навести там порядок. У каждого из вас есть незавершенные дела.
   - А как же мое обучение? - Спросил я, справедливо полагая, что имею право голоса среди Богов и Императриц.
   - Ты уже закончил его. - Ответил Яманубис и вопросительно посмотрел на Трисмегиста.
   - Да, вы его закончили. - Подтвердил тот, обращаясь одновременно ко мне и к моему Учителю. - Поздравляю тебя, Мастер Рен Рил! Поздравляю, Бог Жизни и Смерти Яма-Анубис!
   - Благодарю. - Ответили мы одновременно.
   - Не будем задерживаться в этом злом месте. - Предложила Килеана. - Здесь надо многое перестроить, чтобы на Калласе вновь во всей красе и величии вознесся замок Богов Хаоса.
   - Да, пожалуй, на это уйдет довольно много времени, - пожал плечами Трисмегист. - Итак, приключения закончены, пора отправляться по домам - к новым приключениям.
   - А как же я? - Спросила Дилл, плотно прижавшись ко мне всем телом, и в ее глазах горела невысказанная мольба. - Куда идти мне?
   - Домой. - Сказал Трисмегист и хлопнул в ладоши...
   Глава 19. Возвращение домой.
   ...И мы оказались в полной темноте. Я и Дилл, чей тонкий хрупкий стан я так и не выпустил из рук.
   - Где мы? - Робко спросила волшебница.
   - Понятия не имею. Темно, хоть глаз выколи. Может, какой-то новый мир?
   Вдруг недалеко от нас зажегся огонь и хриплый голос спросил:
   - Эй! Кому это там не спится?
   Я сразу узнал этот голос. Я слышал его с детства. Он принадлежал старому ворчливому Кройгу, рыболову из моего клана. Огонь приблизился, и я увидел, что это факел, который несет старик.
   - Чего шумите? - Кряхтел он, тяжело переставляя ноги. - Всех рыбголовашек распугаете. Ба! Да это же Рен Рил, собственной персоной. И не один, а с девчонкой...
   Я не дал Кройгу договорить: "...с девчонкой, как всегда." Теперь многое должно будет измениться, и надо сразу все расставить по местам.
   - Здорово, дед! - С искренней радостью я заключил старика в объятия и расцеловал в обе щеки. - Познакомься: это Дилл Хамай, волшебница с планеты, названия которой я так и не узнал. Она - моя невеста.
   Потом я вновь обнял Дилл и подкрепил свои слова долгим, сладким, захватывающим дух поцелуем.
   - Я дома, Дилл, - шепнул я ей на ухо, - мы на Подсолнечной, на моем Острове Белой Скалы, о котором я тебе столько рассказывал.
   Лицо Дилл сияло невообразимой радостью, так что она, к счастью, не обратила внимания на слова Кройга.
   - Бог сказал: "Идите домой". - В счастливом полузабытьи бормотала она. - И я оказалась здесь, с тобой, Рен. Это значит, что именно здесь теперь мой дом... наш дом. Рен, это так чудесно, божественно чудесно!
   - Наш союз благословил Великий Первый Бог, - шепнул я в ответ, но мои родственники пока об этом не знают. Чувствую, мне понадобятся все мои силы, чтобы многое изменить в своей жизни.
   - Смотри, Рен, - с восторженным вздохом произнесла Дилл, - наша одежда!
   - Что с ней? - Не понял я.
   - Она как будто новая!
   Действительно, в свете факела Кройга стало видно, что мой костюм из кожи змеи-анакванды и сине-фиолетовая одежда Дилл абсолютно целы и невредимы, словно только что сшиты. Запекшаяся кровь человеко-гоблинов Гилеаниса, порезы и разрывы исчезли без следа. Я-то не придавал этому значения, но для Дилл это было очень важно.
   - Стоит ли удивляться, что Трисмегист придал нам приличный вид, шутливо ответил я, - если он смог вернуть меня из мира мертвых и залечил все наши раны? Конечно, он позаботился и о том, чтобы ты предстала перед моей семьей во всей своей красе.
   Потом я вновь обратился к старику, который слушал наш разговор, ни слова в нем не понимая:
   - Я вернулся, Кройг. Наконец-то вернулся. Ты даже не представляешь себе, сколько всего я пережил за это время.
   - Ну, дела.. - Старик почесал затылок. - Ведь ты же вроде бы уплыл в Муравейник, обучаться боевому искусству?
   - Обучение закончено. - Рассмеялся я. - Поэтому я и вернулся домой.
   - Ну-ну. - Кройг недоверчиво прищурился. - Значит, Рен, ты готов участвовать в завтрашнем поединке?
   - В завтрашнем? - С моего лица мгновенно сползла улыбка. - Сколько же времени я отсутствовал?
   "Неужели, - лихорадочно пытался я сообразить, - наши приключения продолжались больше двух сезонов дождей на Подсолнечной? Или Трисмегист забросил нас в будущее?". Многочисленные перемещения из одного Измерения в другое не позволяли даже приблизительно подсчитать, сколько же времени могло пройти на Подсолнечной. Время везде течет по-разному, в чем я не раз имел возможность убедиться. Например, когда я пять дней боролся за жизнь на тюремной планете, на Перекрестке Измерений, где остались мои друзья, прошло всего лишь несколько часов. А если учесть, сколько субъективного времени я провел в Хаосе, то становилось страшно от того, сколько сезонов дождей я отсутствовал на родине.
   Но Кройг развеял мои опасения, сказав:
   - Я давно подозревал, Рен, что у тебя что-то с головой не в порядке. Но ведь не настолько же! Тебя не было всего тридцать дней, и я не знаю, где ты шлялся, где подцепил эту белобрысую девчонку, и как теперь оправдаешься перед своим отцом и перед своим кланом. Но я знаю, что как только ты отчалил с баржей купца, так прямо на следующий день пришел вызов на поединок. Бой состоится завтра, здесь, на Острове Белой Скалы. Южане и наблюдатели из соседних кланов уже прибыли и сейчас спят в гостевом доме.
   - Ну, дела. - Теперь настала моя очередь почесать затылок. - Тогда мне надо быстрее встретиться с родителями.
   - Ты уверен, что стоит? - Кройг глазами показал на Дилл.
   Я махнул рукой:
   - Ты так ничего и не понял, дед. Ладно, когда на собрании клана я расскажу о своих приключениях, то все узнают...
   Подхватив Дилл под руку, я поспешил вглубь острова. Уже начинало светать. Небо окрасилось в сине-розовые муаровые цвета. Высокие перистые облака медленно и величаво плыли со стороны океана. Ветви апельсиновых деревьев, увешанные крупными оранжевыми плодами, качались вверхвниз, словно приветствуя наше появление вежливыми поклонами.
   - Очень красиво. - Дилл не отрываясь смотрела на небо, и несколько раз едва не споткнулась на каменистой дороге.
   - У нас так каждое утро. И каждый вечер.
   Пока мы добирались до поселения, я показывал Дилл те места острова, о которых она раньше слышала из моих рассказов. Она не скрывала восторгов. Еще бы! Я вспомнил ее родной буро-серый безымянный мир, полный жестоких людей и разгуливающих по земле мертвяков. И как же Судьба разбросала род человеческий по столь разным планетам? Спросить бы об этом у Великого Первого Бога, сотворившего некогда людей, но, увы, Трисмегист являлся только по собственному желанию.
   Когда мы дошли до частокола, солнце показало свой край над зеленым морем колышущегося тростника. Поселение болотников просыпалось.
   - Эй, да это никак Рен! Вернулся, значит. - Такими словами приветствовал меня мой дядя, вышедший из дома и увидевший посередине улицы меня и Дилл.
   - Да. - Обрадовано ответил я. - И, кажется, как раз вовремя.
   - Ты, похоже, ничего не знаешь, Рен. - Дядя не разделял моего веселья. - Сегодня, прямо сейчас начнется поединок между Лодаром Рилгом и бойцом из южного клана, бросившего нам вызов. Ты хоть понимаешь, что это значит? Половина женщин нашего острова уже собирает вещи, заранее считая бой проигранным.
   Лодар Рилг был одним из самых лучших охотников нашего клана. Ему исполнилось тридцать шесть сезонов дождей. Но теперь, одаренный знаниями и мудростью Учителя Яманубиса, я не сомневался в том, что лучший охотник не всегда лучший боец. Лодар Рилг наверняка проиграет этот бой. И, наверное, сам это понимает, но не может отказаться. Он - единственная надежда клана и скорее погибнет в бою, чем откажется.
   - Дядя, мне нужно срочно увидеть отца и старейшин клана.
   - Да вот же они! - Он показал мне рукой на появившихся из-за угла людей. - Идут на берег, где должен состояться поединок.
   Действительно, навстречу нам из центра поселка нестройной толпой двигалось множество людей. Я увидел во главе процессии своего отца и Лодара Рилга. Следом за ними шли пятеро седовласых старейшин. А за их спинами я разглядел свою маму, двоих сестер, других родственников и членов клана. Лица идущих людей были мрачны, словно это была похоронная процессия. Похоже, никто всерьез не рассчитывал на победу. Они шли прямо на нас, но словно никого не видели перед собой. Отчаяние затмило им взоры.
   - Стойте! - Крикнул я. Мой голос обрел силу внушения Повелительницы Килеаны и Бога Яманубиса одновременно.
   Процессия невольно остановилась и на меня и Дилл вопросительно уставились десятки печальных глаз.
   - Зачем ты здесь, Рен? - Удивленно спросил отец. - Ты же знаешь, что у нас сегодня происходит.
   - Поэтому-то я тут. - Твердо сказал я. - Я закончил свое обучение и готов выйти на поединок.
   - Не говори ерунды, Рен. - Горько сказал отец и махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху. - За тридцать дней? Да до Муравейника только плыть шестнадцать суток. Ты шлялся где-то тридцать дней, да еще зачем-то приволок за собой эту иномирянку.
   - Отец! - Мой голос зазвенел металлом. - Это моя невеста волшебница Дилл Хамай. Мы вместе прошли столько испытаний, что рассказ о них займет не меньше суток. Я прошу тебя впредь с уважением говорить о ней, а также, желательно, и обо мне. Я способен выйти на поединок, и я это сделаю.
   Мама тронула отца за локоть и тихо сказала:
   - Посмотри на его глаза, Колан. Посмотри на его глаза. Они какбудто принадлежат другому человеку. Не нашему прежнему Рену.
   Ее слова заставили отца более внимательно присмотреться ко мне. Он еще очень сильно сомневался во мне, но в его голове, я чувствовал, зарождается понимание. Надо было побыстрее подкрепить его чем то, пока он вновь не исчезло.
   - Дилл, любимая, - обратился я к своей невесте, - не могла бы ты сейчас показать им что-нибудь простенькое, волшебной. Это для меня очень важно.
   Моя колдунья тесно прижалась ко мне и шепнула в ухо:
   - Я не могу, Рен. Понимаешь, в новом мире требуется время, чтобы привыкнуть к его ауре. Сейчас я бессильна.
   - Все уже решено, Рен. - Влез в разговор Лодар Рилг. - Я иду на поединок и постараюсь сделать все возможное, чтобы победить.
   - Да, да! - Зашелестели голоса. - Все уже решено. Нам надо идти. Скоро начнется поединок.
   - Ты хоть видел бойца южан? - Спросил один из старейшин Роош Зигел и сам же ответил. - А мы видели. Это такой силач, который давно не рождался среди болотников. Он уже пять раз побеждал в поединках за острова. Теперь пришел и наш черед расстаться с Островом Белой Скалы, если мы не одержим победу, конечно.
   Слово "победа" Роош Зигел произнес так неуверенно, так робко, что мне стало очевидно: никто всерьез на успех не рассчитывает. И еще мне внезапно пришло в голову, что сейчас предстояло самое тяжелое сражение в моей жизни. Я должен был доказать людям, знающим меня с самого детства, что я уже вырос и могу совершать самостоятельные и важные поступки. Те, кто всю жизнь считал меня легкомысленным и безалаберным, должны теперь поверить моим словам. Я во что бы то ни стало должен был их убедить. А это, может быть, будет посложнее, чем пройти множество чужих миров и одолеть лорда Гилеаниса.
   - Подождите. - Сказал я. - Выслушайте меня сначала. Я знаю, что вы привыкли видеть повесу Рена, Рена-бездельника. Но, поверьте, за короткое время я перевидел и пережил столько, чего вам не может привидеться в самом немыслимом сне. Теперь я совсем другой. Посмотрите на себя: вы же все заранее настроились на поражение в этом поединке. Вы же не верите не в свои силы, ни в победу очень уважаемого мною Лодара Рилга. Я же твердо заявляю Вам - я могу победить. Допустим, многие из вас сомневаются в моих словах. Но тогда не все ли вам равно: проиграю я или Лодар Рилг?
   В таком вот духе, взывая то к чувствам, то к логике, то к страху, то к надежде, я и продолжал говорить. Наверное, помимо Мастера боевых искусств я стал еще и неплохим оратором. Я видел, как постепенно зажигаются огоньки решимости и надежды в глазах людей, как выпрямляются их спины и поднимаются головы. Свое выступление я закончил словами:
   - Я прошу лишь одного: первый раз в жизни принять мои слова всерьез и поверить мне.
   Моя дорогая Дилл взяла меня за руку и очень мягко, проникновенно добавила:
   - Поверьте ему, пожалуйста, как верю я. И очень скоро вы сами убедитесь, что он говорит правду. Я его очень люблю.
   Отец и дядя сначала очень долго смотрели на меня, на Дилл, словно оценивая и что-то прикидывая, потом переглянулись между собой, также молча взглянули на старейшин. Мама смотрела только на Дилл и в ее глазах я видел искреннюю радость. За меня. Я же несколько отстраненно наблюдал за сомнениями руководителей клана. Я сделал все, чтобы их убедить, и оставалось только ждать вынесения приговора. Хотя про себя я решил, что если мне не позволят отстоять честь и жизнь клана похорошему, то я использую для этого силу.
   Наверное, родичи почувствовали мою твердую решимость, потому что отец сказал:
   - Ты очень сильно изменился, Рен. Я не видел тебя всего тридцать дней, а кажется, что ты повзрослел на десять сезонов дождей.
   - Так и есть. Когда я на поединке побью южанина, то расскажу все о том, что со мной произошло.
   - Ты так уверен в своей победе? - Испытующе посмотрел на меня дядя.
   - Да! - Я спокойно встретил его взгляд, и, не выдержав, он отвернулся.
   - Хорошо. - Без всякого выражения произнес мой отец. - Я верю тебе, Рен. Ты будешь сражаться за клан Острова Белой Скалы.
   И процессия, состоящая из меня, Дилл, моих родственников и почти всех членов клана, двинулась к определенному для поединка месту. Бой должен был состояться на пологом песчаном пляже, неподалеку от пристани, где качались на чистой воде рыбацкие лодки. Круг диаметром в десять шагов был ограничен белыми камушками. Делегация южан и наблюдателей из других кланов уже заняла свои места.
   Южане плотной кучкой топтались возле своих каноэ, недружелюбно поглядывая на любопытных детей, крутившихся вокруг. Судьи, одетые в ритуальные желтые плащи с нашитыми на них перьями огнехвостых резвянок, держались более свободно, но во взглядах, которые они бросали вокруг, чувствовалась жалость. Они сочувствовали счастливому дружному клану, который из-за поражения на поединке должен будет покинуть этот замечательный уютный остров.
   Завидев нас, главный судья Дроок Рунир, вышел навстречу и, следуя установленным правилам, спросил:
   - Готов ли клан Острова Белой Скалы отстоять свои права на землю, на которой он живет, на воду, по которой он ходит, на зерна, которые он выращивает, на дичь, которую он добывает?
   - Готов. - Твердо ответил мой отец.
   - Тогда пусть представитель клана войдет в круг.
   Я переступил через белые камни и оказался на ровной песчаной площадке. Судья объявил:
   - Пусть представитель клана Озерного Мелководья также войдет в круг.
   На арену вышел мой противник. Бойцом южан оказался здоровяк, очень похожий на незабвенного Боровика из Лесного Народа. Квадратное тело, ноги - столбы, руки - ветви деревьев, голова - почти не заметна. Странно, что среди худощавых болотников родился такой великан. Наверное, какие-то ранее дремавшие гены древних предков внезапно проявились, определив судьбу этого человека. Может быть даже вопреки своей воли он стал бойцом клана Озерного Мелководья.
   Но сочувствовать этому гиганту времени не было.
   - Поединок будет продолжаться до тех пор, пока один из бойцов не положит другого на обе лопатки, или пока один из бойцов не будет вытолкнут за пределы круга.
   Это были очень мягкие правила. В отличие от поединков с оружием, к примеру.
   - Готовы ли поединщики? - Спросил судья.
   - Я готов. - Отозвался Боровик неожиданно тонким голоском и в подтверждение своих слов закивал головой.
   - И я готов. - Сказал я.
   - Тогда начинайте. Да свершиться справедливость!
   Справедливость, как же. Не успей я во-время попасть домой, этот здоровяк легко бы одолел в борьбе Лодара Рилга, да и любого другого члена моего клана. Он неожиданно легко пошел на меня, намереваясь быстро закончить бой. Конечно, хотя мы с ним были примерно одного роста, в обхвате груди и мышц конечностей он превосходил меня, наверное, раз в пять. Подойдя на расстояние удара, Боровик резко выбросил правый кулак (размером с мою голову), надеясь повалить меня с первого же попадания.
   Ну, что же, я тоже не был настроен надолго затягивать представление. Правой рукой я легко перехватил его запястье, левой захватил за широкий кожаный пояс, поднял над собой, несколько раз прокрутил в воздухе и изящным броском отправил далеко в Болото. Шагах в двадцати от берега Боровик шлепнулся в воду, подняв тучу брызг и огласив окрестности тоненьким визгом.
   Я повернулся к многочисленным зрителям. По-моему, никто пока не осознал, что, собственно, произошло. Южане продолжали стоять с довольными ухмылками, ожидая быстрой победы своего лучшего поединщика. Люди моего клана все еще портили окружающую природу своими кислыми и пришибленными физиономиями. И только Дилл, ни мгновения не сомневавшаяся в исходе боя, наградила меня своим волшебным сияющим от гордости взглядом. Она запела быструю переливчатую песню, и, обернувшись, я увидел, как тело Боровика по воздуху перемещается обратно к берегу. Значит моя невеста, наконец, освоилась с местными условиями и обрела способность к волшебству. Не прекращающий повизгивать Боровик приземлился у кромки воды.
   - Победа! - Воскликнула Дилл, когда перестала поддерживать заклинание левитации. Она по-детски запрыгала на месте и захлопала в ладоши.
   Этот крик прервал столбняк стоящих вокруг людей. Забавно наблюдать, как быстро может меняться выражение человеческого лица. Теперь южане стояли с выпученными глазами и отвисшими челюстями, а мои родные со слезами радости на глазах бежали ко мне, раскрыв объятия. Очень приятно, знаете ли, когда тебя наконец-то признают достойным человеком...
   * * *
   А потом был пир. Я настоял, чтобы побежденные южане, которые намеревались немедленно сбежать, остались у нас в гостях. Гостеприимство моего клана было таким искренним, что вчерашние враги несколько оттаяли, а Боровик постоянно лез ко мне целоваться, приговаривая:
   - Ты первый, кто меня победил. Я тебя так уважаю, так уважаю!
   А потом я начал свой рассказ. Некоторые события я освещал подробно, некоторые едва упоминал. Дилл, на которую в течение моей речи смотрели все с большим и большим уважением, иногда поправляла или дополняла некоторые моменты. Нас слушали, затаив дыхание. Увлекшись, Дилл немного поколдовала, и рассказ стал дополняться движущимися голографическими изображениями, прямо посередине стола разыгрывающими ключевые моменты наших странствий. Это окончательно убедило самых закостеневших скептиков.
   Но это еще не было кульминацией. На следующий день огромная тень накрыла Остров Белой Скалы. Гигантский звездолет, конечно, не мог сесть на остров, не причинив вреда его обитателям, поэтому вскоре все свободные участки земли и прибрежные воды оказались покрыты более мелкими летательными аппаратами самых разных форм и расцветок. К нам прибыл сам Император Повелителей Киллатолис со своей дочкой Килеаной и Богом Жизни и Смерти Яманубисом. Император хотел лично поблагодарить тех, кто помог его дочери одолеть врагов.
   (Разумеется, ни граждане Империи Повелителей, ни, тем более, обитатели планет Сети, ничего не узнали о перевороте Гилеаниса и о том, на какой узкой грани балансировал мир во всех Срединных Измерениях. Тем не менее, слух о том, что обитатели Подсолнечной каким-то образом были замешаны в глобальных Вселенских событиях, быстро распространился среди миров Сети. Почти все правительства узловых звездных систем прислали своих послов чтобы, во-первых, засвидетельствовать свое уважение Императору Повелителей и, во-вторых, попытаться хоть что-нибудь разузнать о причинах его визита на маленькую захолустную планетку. Если первое задание послы выполнили на "отлично", то со вторым возникли серьезные проблемы. Тайна заговора Гилеаниса была похоронена глубоко и тщательно сохранялась немногими оставшимися в живых участниками событий.)
   Киллатолис имел величественный и одновременно очень человеческий вид. Серебряные волосы и борода как-бы должны были свидетельствовать о мудрости и рассудительной властности.
   В его свите одно из первых мест занимал адмирал Клоалотис. Он сумел увлечь за собой эскадру Долитониса и, ловко лавируя среди миров и Измерений Хаоса, избежал открытого сражения. Теперь его маневрирование собирались преподавать в главной академии пилотов Империи, как образец высшего совершенства.
   Удивительные перемены произошли с нашими друзьями. Килеана теперь носила стройное сильное тело женщины-воительницы, которое, как мне подумалось, гораздо больше подошло бы ей во время наших приключений. Яманубис же выглядел, как мой ровесник, и я ловил себя на мысли, что мне все труднее и труднее называть его "Учитель". Я так никогда и не разобрался в матримональных законах Империи Повелителей, но, как мне показалось, отношения между Яманубисом и Килеаной скоро перерастут из дружеских в более близкие.
   В отличие от них, у нас с Дилл все уже было однозначно определено. И не откладывая дело в долгий ящик, мы сыграли свадьбу. По нашей просьбе Яманубис воспользовался своей Божественной Силой и открыл Врата Между Мирами. Через них на Подсолнечную явились Великая волшебница Ридалина, Горохор и Акон, ставшие свидетелями со стороны невесты.
   Огромный дракон, вначале изрядно напугавший моих родственников, вскоре приобрел необыкновенную любовь детей, которые скатывались с его выгнутой спины в воду. Горохор даже подумывал задержаться на гостеприимной Подсолнечной, где много простых открытых людей и изобилие пищи в Южных Болотах. Правда, потом, после свадьбы, кругг все-таки увлек его в новые странствия по Хаосу.
   В момент кульминации свадебного обряда, когда я и Дилл сомкнули уста в долгом поцелуе, краем глаза мы увидели расплывчатый силуэт Великого Первого Бога Трисмегиста, который стоял за спиной Императора Киллатолиса. Странно, но кроме нас его никто больше не заметил, даже Бог Яманубис. И еще мне показалось (хотя Дилл потом это отрицала), что глаза Трисмегиста как-то странно поблескивали, как будто в них стояли слезы те то радости, не то печали... Возможно, моя жена права, и мне это только померещилось.
   В пятидневных торжествах приняли участие не только наши друзья, но и представители многих болотных кланов, которые воспользовались случаем, чтобы выразить свое уважение. Так что вскоре праздник вышел за пределы Острова Белой Скалы и раскатился едва ли не по всему Болоту. Мы с Дилл стали не только героями клана Острова Белой Скалы, но и самыми уважаемыми людьми на Подсолнечной. О наших приключениях и подвигах моментально сложили легенд не меньше, чем о Потопе. Яманубис заметил, что подсолнечникам давно пора было встряхнуться, скинуть двухсотлетнюю апатию, а мы послужили для этого своеобразным катализатором.