Страница:
— Тетя Петиция не выходила сегодня. Видимо, она проведет весь день у себя. Я думаю, твое объявление произвело на нее довольно сильное впечатление. — Аманда обернулась к Джейку с извиняющейся улыбкой. — Тетя Летиция очень чувствительна. Когда она привыкнет к вашему браку, я уверена, вы будете ощущать ее большую поддержку.
Джейк снова налег на еду, но Кассандре кусок не лез в горло, хотя на завтрак был ее любимый омлет с сыром и ветчиной.
— Наверное, мне лучше пойти к маме прямо сейчас, хотя я с ужасом представляю себе нашу встречу. — Гнев отца она переносила куда легче, привыкать не приходилось. Но мать будет обижена и разочарована тем, что ее лишили свадебного торжества, которое должно было состояться сегодня.
— Чем мы сегодня занимаемся, детка? Я не любитель баклуши бить.
Поднявшись, Кассандра обернулась к мужу.
— У светских людей множество дел. Они бывают в клубах — мой отец — член клуба «Юнион», — они выезжают на завтраки, на прогулки в Центральном парке…
Джейк ткнул вилкой в мясо.
— Скучища какая.
Кассандра покачала головой и, презрительно скривившись, оглядела его наряд. Одет почти так же, как и вчера вечером. Только сегодня на нем рубашка в сине-белую клетку, нет платка на шее и нет куртки. И рукава закатаны! Ног она не видела, но готова была поставить сколько угодно на то, что он в тех же отвратительных ковбойских сапогах. На стуле рядом лежала шляпа.
— Нам немедленно придется заняться вашим гардеробом.
Озадаченно нахмурясь, Джейк окинул взглядом свою одежду.
— А в чем дело? Сегодня утром я надел чистую рубашку. А револьвер оставил наверху. — Хотя после такого недружелюбного приема, может, и не стоило этого делать.
— Ваш наряд едва ли подходит для нью-йоркского общества. Мы занимаем в этом городе определенное положение, а ковбойская экипировка этому положению не соответствует.
— Почему же? — обескуражено спросил он. — Мои штаны гораздо удобнее, чем дурацкие костюмы, которые я видел на мужчинах вчера вечером. Надеюсь, ты не думаешь напялить на меня такой. — Он скрестил руки на груди, словно вопрос был решен.
Прижав кончики пальцев к вискам, Кассандра чувствовала, как зарождается головная боль. Терпеливо, словно слабоумному, она объяснила:
— Когда я поговорю с мамой, мы поедем в центр и посетим несколько магазинов на Пятой авеню. Я постараюсь помочь вам обзавестись приличным гардеробом.
Напуганный перспективой провести все утро в магазинах, Джейк взглянул на Аманду, надеясь на поддержку, но она лишь снова улыбнулась извиняющейся улыбкой.
— Боюсь, Кассандра права, Джейк. Как бы я ни восхищалась вашим ковбойским нарядом, вас высмеют, если вы появитесь в нем на людях. Темплтоны занимают довольно высокое положение. Многие их знакомые — настоящие… — Она виновато улыбнулась Кассандре. — . Снобы.
— Аманда! — Кассандра была шокирована. — Что ты говоришь?
— Но ты же знаешь, что это правда, Касси.
— Наверное, Аманда права. Иные мои друзья не отличаются деликатностью. — А она не хотела, чтобы над Джейком публично потешались. Не его вина, что он не знал, во что ввязывается, виновата она. И ей надлежит устроить все как можно лучше. Хотя ее приводила в дрожь мысль о том, как она будет представлять Джейка своим друзьям.
После вчерашнего происшествия, без сомнения, все говорят только о них. Она живо представила себе, что скажет известная своей злоречивостью Элизабет Энн Майклз. То-то она отведет душу, оповещая всех, что Кассандра вышла замуж за ковбоя. Они с Элизабет Энн были многолетние соперницы, и виновата в том была Элизабет. Она, видно, вбила себе в голову, что должна оказаться перед алтарем прежде Кассандры, и позеленеет от злости, узнав, что Кассандра обошла ее.
И страшно подумать, что скажет Джудит Деберри. Трехсотфунтовая матрона считалась главным тяжеловесом нью-йоркского общества — Кассандра мысленно улыбнулась каламбуру. Муж миссис Деберри состоял в дальнем родстве с Шеммерхорнами, а ее страсть к сплетням могла сравниваться лишь с ее аппетитом!
— Раз вы, дамы, в этом сходитесь, — сказал Джейк, отвлекая Кассандру от ее размышлений, — я соглашусь с вашими планами. Но не берите особо в голову. Я простой парень Джейк Стил и таким намерен остаться, в костюме или нет.
В комнате матери было темно. Задернутые шторы не пропускали солнечный свет, и только одна лампа горела на столике розового дерева с мраморной столешницей. Глаза Кассандры не сразу привыкли к полумраку.
Все еще в пеньюаре, Летиция полулежала на голубой бархатной кушетке с мокрой повязкой на лбу и рукой, драматически закинутой на глаза.
— Доброе утро, мама. Аманда сказала, что ты хочешь со мной поговорить. — В воздухе витал аромат сирени — любимая туалетная вода Летиции.
— Это ты, Кассандра? — Подойди и сядь. Боюсь, я сегодня не вполне в форме.
Кассандра ощутила должную степень вины. Она старалась никогда не причинять боль матери, как, впрочем, и кому бы то ни было. Но, кажется, своей неосмотрительностью добилась именно этого. Она присела на краешек кушетки и взяла руку матери.
— Прости, что огорчила тебя, мама. Я знаю, сколько надежд ты возлагала на наш брак с Гарри.
Летиция громко вздохнула, убрала примочку со лба и обернулась к дочери.
— Что побудило тебя совершить такой поступок, Кассандра? Я знаю, вы с твоим отцом из года в год воюете. Но выйти замуж по доверенности… — Она прижала руку к груди. — Я с трудом верю, что это правда.
— Я просто не могла выйти за Гарри Уинслоу, мама. Он мне чрезвычайно несимпатичен.
Летиция села, она не верила своим ушам.
— Но почему? Гарри — чудесный молодой человек. Очень приятный, и у него восхитительное чувство юмора.
«У Гарри чувство юмора? Ах да, он довольно часто рассказывал анекдоты, и преотвратительно. И пытался острить. Но увы, тщетно. Гарри, со своим ломаньем, был зануда, зануда, зануда!»
— И ты даже не знаешь этого человека из Техаса, Кассандра, — продолжала Летиция. — А что если он окажется хуже Гарри?
«Вряд ли такое возможно», — подумала Кассандра, но вслух этого не сказала.
— Аманда очень высокого мнения о Джейке Стиле. А ты ведь знаешь, она прекрасно разбирается в людях.
— Но, моя дорогая!.. Этот человек… этот Джейк Стил — твой муж. Тебе предстоит делить с ним постель, носить его детей, провести с ним всю жизнь.
Кассандра мучительно покраснела, у нее пересохло во рту. Дети! Ей это и в голову не приходило. Перспектива делить с ним постель была плоха уже сама по себе, но завести детей…
— По твоей реакции я вижу, что ты далеко не досконально обдумала свои действия, Кассандра. Только теперь ты начинаешь осознавать последствия того, что совершила. — Летиция вытащила кружевной платочек из рукава атласного пеньюара и промокнула глаза. — А что если этот человек разрушит твою жизнь? Я этого не перенесу. Кассандра вскочила и зашагала по комнате.
— Даже если и так, это будет моя воля, а не папина. Мне двадцать лет, мама. Я не желаю, чтобы папа распоряжался мной, будто ребенком.
— Но, Кассандра, — воскликнула Летиция. — Саймон желает тебе добра. Ты, несомненно, знаешь, как он тебя любит. Твой поступок очень его ранил.
У Кассандры слезы навернулись на глаза, но она не подала виду. Она не проявит слабости. Она не даст Саймону Темплтону оружия против себя. Может, он и любил ее, но он пытался ею распоряжаться. А этого она терпеть не намерена.
— Мне жаль, что я огорчила вас обоих, мама. Я постараюсь устроить жизнь с мистером Стилом. Я уверена, когда мы узнаем друг друга лучше, у нас все будет хорошо. — Она вовсе не была уверена, но матери незачем об этом знать.
— Какой он, твой мистер Стил? Он, кажется, из… Техаса, — она выговорила это слово так, словно боялась замараться, даже просто произнося его.
Кассандра вздохнула. Она терпеть не могла, когда мать принимала надменный тон.
— Джейк из Далласа, во всяком случае такой адрес стоял на письме. — По правде сказать, кроме того, что сообщалось в письме и что, видимо, оказалось ложью от начала до конца — если он богобоязненный и набожный, тогда она королева Англии, — она ничего о нем не знала.
— Он весь из острых углов, моя дорогая. Ты уверена, что можешь их сгладить? Это будет нелегкая задача, знаешь ли. Мистер Стил взрослый человек. Я уверена, это уже сформировавшаяся личность.
Кассандра подошла к окну, отодвинула тяжелые шторы из золотистого штофа и выглянула в сад. Ее молодой муж бродил по дорожке, засунув руки в карманы, он был похож на потерянного щенка, который ищет друга. При этой мысли у нее защемило сердце.
Солнце играло на его волосах цвета воронова крыла, словно бриллианты на черном бархате. Интересно, они мягкие на ощупь? Когда он нагнулся за прутиком, рубашка обтянула его спину — могучую спину.
— Кассандра, что с тобой? У тебя очень странное выражение лица. — Летиция поднялась и теперь стояла рядом, встревожено глядя на дочь.
— Все хорошо, мама, — сказала Кассандра, щеки у нее пылали. — Просто обдумываю, как буду переделывать Джейка Стила.
— Это будет нелегко, — напомнила мать. — Мне кажется, ты взялась за исключительно сложную задачу.
Кассандра кисло улыбнулась, думая, что на этот раз мать, вероятно, права.
Получив указания от человека, которого Кассандра звала Браунли, Джейк прохаживался в гостиной, с нетерпением ожидая, когда появится его жена.
Комната была образцом достатка. Куда ни кинешь взгляд, на столах красного и розового дерева громоздились безделушки. По обе стороны мраморного камина стояли две большие китайские фарфоровые собаки, словно стражи, охраняющие ворота.
По стенам висели дорогие картины, на окнах — занавеси ручного кружева. Цветастый розово-голубой турецкий ковер покрывал отполированный до блеска паркетный пол. Всевозможные диваны и кресла были обтянуты атласом и парчой. Посреди потолка свисала огромная хрустальная люстра, такие были развешаны, очевидно, по всему дому.
Но удивительнее всего было восьмиугольное окно над камином из цветного стекла. Оно изображало розу, даже роса блестела на лепестках. «Какая красота», — подумал Джейк.
Ему отчаянно хотелось закурить, но вдруг это кому-нибудь не понравится? Решив, что в самом деле ему все равно, он вытащил папиросную бумагу и кисет с табаком «Булл Дерам» и принялся сворачивать папироску.
Тут снова вошел лакей и взглянул на папиросу в руке Джейка почти брезгливо.
— Мистер Стил, — произнес он надменнейшим тоном, — мисс… миссис Стил, — поправился он, вспомнив распоряжение, полученное сегодня утром. — просила меня сообщить, что будет через несколько минут. Она рассчитывает на вашу снисходительность.
Джейк взглянул на тощего лакея с любопытством.
— Мою что?
Браунли высокомерно вздернул бровь:
— Вашу снисходительность, сэр. Ваше терпение. Джейк молча поглядел на него, затем кивнул, и Браунли удалился в ту же двустворчатую дверь, откуда вошел.
«Снисходительность, чтоб я сдох! Почему бы старому индюку не сказать просто „терпение»?»
Вошла Кассандра. Она была даже красивее, чем утром, и Джейк окинул ее восхищенным взглядом.
— С чего это ты переоделась? Неужто то платье успела запачкать?
У Кассандры вновь застучало в висках: работа ей предстояла немалая.
— То платье не годится для выезда, — объяснила она, разглаживая складки одеяния из шелковой тафты в бело-зеленую полоску. Она тщательно выбрала наряд, желая продемонстрировать мужу образец изысканного вкуса. И, если уж быть до конца честной с собой, она хотела увидеть этот восхищенный взгляд.
Протягивая ему куртку, которую захватила сверху, она сказала:
— Не забудьте вот это. Джентльмену не пристало ходить в одной рубашке, даже в стенах собственного дома.
— Но на улице адово пекло. С меня пот льет ручьем.
— Право, Джейк! Вы должны научиться заменять свои техасские выражения более благовоспитанными.
Он взял куртку.
— Если ты хотела благовоспитанности, детка, вышла бы за этого прилизанного монашка, с которым была помолвлена.
Не найдясь с ответом, Кассандра надела изящную шляпку, украшенную белыми и зелеными страусовыми перьями, развернулась и направилась к дверям. Пожалуй, это будет самый тяжелый день в ее жизни.
«Дамская миля» славилась как средоточие моды и богатства города. Вдоль мостовой выстроились великолепные магазины, среди которых были «Лорд и Тейлор», «А. Дж. Стюарт». «Ювелирный магазин Тиффани» и «Б. Олтман». Все, кто из себя что-то представлял, нередко наведывались в этот квартал, а состоятельные дамы с легким сердцем тратили в год по двадцать тысяч долларов и больше на свой гардероб.
Но им далеко было до Кассандры. Она всех оставляла позади. Ездить по магазинам было ее сильнейшей страстью.
— Смотрите! — воскликнула она, указывая на роскошное мраморное строение с большими стеклянными витринами. — У Стюарта восхитительное бальное платье из красного бархата!
Джейк, который затосковал уже через пять минут после того, как они сели в экипаж, но изо всех сил старался быть вежливым, отвернул поле шляпы и посмотрел, куда указывала Кассандра. Магазин производил впечатление, но в витрине он не увидел ничего, что могло бы вызвать столь бурный восторг у кого бы то ни было. Когда-нибудь, поклялся он себе, она будет смотреть с таким же восхищением на него.
— Очень мило, — сказал он без всякого энтузиазма.
— Только не говорите мне, что не любите магазины. — Это было бы ужасно, подумала она. — Разве можно придумать лучшее развлечение?
— Детка, мне как-то недосуг было ходить по магазинам. Да и не на что. — Его тюремный гардероб несколько отставал от модных веяний.
Экипаж остановился перед «Лорд и Тейлор», и Кассандра не успела задать вопрос, вертевшийся у нее на языке: а чем, собственно, Джейк Стил зарабатывал на жизнь?
Переступив порог изысканного заведения, Джейк немедленно ощутил себя не в своей тарелке. Администратор в строгом сером костюме с бутоном белой розы в петлице встретил их у входа, и Кассандра, как бравый главнокомандующий, велела мужу следовать за ней.
Они вошли в какую-то каморку, и Кассандра коротко объяснила, что это лифт, он поднимет их на третий этаж. Когда за ними захлопнулись дверцы, у Джейка екнуло сердце.
— Никогда такого не видел. Ты уверена, что это не опасно?
— Совершенно уверена.
При первом же рывке у Джейка душа ушла в пятки, и он ринулся к дверям, надеясь соскочить, но Кассандра остановила его:
— Нельзя выходить, пока он не остановится, Джейк. Не то разобьешься насмерть.
Он отступил, стараясь успокоиться. Да, подняться на лифте — испытание посуровее, чем укротить самого дикого жеребца.
— Не любитель я этих новомодных затей. Кассандра улыбнулась:
— Подождите, я вам еще телефон покажу.
Прежде, чем Джейк успел признаться, что не имеет понятия, о чем речь, двери открылись. Кассандра повела его в отдел мужской одежды.
Пока он разглядывал стеклянные витрины с импортными кожаными перчатками, полотняными носовыми платками и рубашками из тончайшего шелка, Кассандра о чем-то шепталась с усатым господином, который то и дело оглядывал Джейка с ног до головы и качал головой. Джейку даже показалось, что тот поцокал языком, хотя ручаться бы он не стал.
— Джейк. — Кассандра подошла к нему и дотронулась до руки, чтобы привлечь внимание, и его словно пронзила молния. Джейк отдернул руку, словно обжегшись, и улыбнулся, чтобы скрыть замешательство. Никогда раньше женское прикосновение не вызывало у него такой реакции.
— Вы там не сговаривались против меня, а, детка? — спросил он, и она покраснела. Если Джейк что и понял про женщин, так то, что они вечно во все вмешиваются.
— Месье Фортеск согласился помочь вам с новым гардеробом. Он работал в лучших парижских магазинах и обладает отменным вкусом.
Джейк взглянул на человека в мягком галстуке и черных бархатных туфлях и презрительно скривился.
— Я не собираюсь выряжаться, как он. Тебе же не нужен мужчина, который одевается нарядней тебя, а, детка?
Не удержавшись, Кассандра хихикнула, но тут же прикрыла рот и откашлялась, надеясь, что месье Фортеск не слышал грубого замечания.
— Джейк, вы не должны так говорить. Вы заденете чувства месье Фортеска. Он очень раним.
— Ну же, ну же, — заторопил — с сильным французским акцентом — галантерейщик. — У нас не так уж много времени, monsieur. Я очень занят.
— Ладно, занимайтесь своими штанами, мусью, — нарочито коверкая слово, сказал Джейк и шагнул к французу. — И не надо мне ни галстуков, как у вас, ни этих бархатных башмаков. Они же раскиснут при первом ливне.
Коротышка надменно фыркнул и удалился в соседнюю комнату, через мгновение он вернулся с рулонами тканей в руках и сантиметром на шее.
— Необходимо снять с вас мерки, monsieur. Чтобы мы могли поточнее посадить костюм, вы должны раздеться до белья.
Джейк скинул куртку.
— Я не ношу белья, мусью, — сказал он, и Кассандра громко ахнула.
Месье Фортеск пришел в такой ужас, что глаза у него чуть не вылезли из орбит.
— Встаньте на табурет, попытаемся сделать, что возможно. — Галантерейщик взял сантиметр и принялся измерять ширину плеч. Затем нагнулся и протянул ленту во внутреннему шву брюк.
Джейк реагировал немедленно. Он взревел, как разъяренный медведь, схватил маленького француза за лацканы и подтянул к себе, почти уткнувшись носом в его усы.
— Что за штучки, коротышка? Ты что, из этих чудных?
Кассандра, которая любовалась последними образцами бельгийских кружев, услышала реплику Джейка — она не сомневалась, что услышал и весь магазин, и немедленно бросилась на выручку французу.
— Джейк, Джейк, сейчас же отпустите Фортеска. Он просто хотел измерить длину шва.
— Ты можешь трогать меня, где захочешь, детка. Но мужчине прикасаться к интимным местам я не позволю. — Он сверкнул глазами на француза.
Лицо у Кассандры пылало, ей казалось, она сейчас просто сгорит от стыда. Но это не шло ни в какое сравнение с месье Фортеском. который стремительно багровел под пристальным взглядом Джейка.
— Простите, мадам, — сказал он, когда Джейк его отпустил, — но я не сумею более содействовать этому джентльмену. — И опрометью кинулся прочь, то и дело оглядываясь, чтобы удостовериться, что сумасшедший ковбой его не преследует. Кассандра, сама совершенно обескураженная, смотрела, как он исчез за красной бархатной шторой. Она обернулась к Джейку:
— Смотрите, что вы наделали! Как же мы подберем вам гардероб, если вы упираетесь?
— Прошлой ночью ты тоже упиралась, детка. Снова вспыхнув, Кассандра оглянулась, чтобы убедиться, что никто не слышал грубости Джейка.
— Не смейте говорить такое на людях! — А вдруг кто-нибудь слышал?
— В чем дело, миссис Стил? Вы боитесь, что кто-нибудь из ваших надутых друзей услышит, как вы украли у мужа брачную ночь?
Кассандра гневно заговорила, захлебываясь словами:
— Вы… вы невозможный человек! Почему, ну почему я вообразила, что вы сможете стать изысканным джентльменом? Вы всего лишь обычный… обычный… — она искала, как бы побольнее его задеть, но, не придумав ничего иного, выпалила: — ковбой!
Джейк усмехнулся:
— Да, мэм. И горжусь этим.
Глава 8
Джейк снова налег на еду, но Кассандре кусок не лез в горло, хотя на завтрак был ее любимый омлет с сыром и ветчиной.
— Наверное, мне лучше пойти к маме прямо сейчас, хотя я с ужасом представляю себе нашу встречу. — Гнев отца она переносила куда легче, привыкать не приходилось. Но мать будет обижена и разочарована тем, что ее лишили свадебного торжества, которое должно было состояться сегодня.
— Чем мы сегодня занимаемся, детка? Я не любитель баклуши бить.
Поднявшись, Кассандра обернулась к мужу.
— У светских людей множество дел. Они бывают в клубах — мой отец — член клуба «Юнион», — они выезжают на завтраки, на прогулки в Центральном парке…
Джейк ткнул вилкой в мясо.
— Скучища какая.
Кассандра покачала головой и, презрительно скривившись, оглядела его наряд. Одет почти так же, как и вчера вечером. Только сегодня на нем рубашка в сине-белую клетку, нет платка на шее и нет куртки. И рукава закатаны! Ног она не видела, но готова была поставить сколько угодно на то, что он в тех же отвратительных ковбойских сапогах. На стуле рядом лежала шляпа.
— Нам немедленно придется заняться вашим гардеробом.
Озадаченно нахмурясь, Джейк окинул взглядом свою одежду.
— А в чем дело? Сегодня утром я надел чистую рубашку. А револьвер оставил наверху. — Хотя после такого недружелюбного приема, может, и не стоило этого делать.
— Ваш наряд едва ли подходит для нью-йоркского общества. Мы занимаем в этом городе определенное положение, а ковбойская экипировка этому положению не соответствует.
— Почему же? — обескуражено спросил он. — Мои штаны гораздо удобнее, чем дурацкие костюмы, которые я видел на мужчинах вчера вечером. Надеюсь, ты не думаешь напялить на меня такой. — Он скрестил руки на груди, словно вопрос был решен.
Прижав кончики пальцев к вискам, Кассандра чувствовала, как зарождается головная боль. Терпеливо, словно слабоумному, она объяснила:
— Когда я поговорю с мамой, мы поедем в центр и посетим несколько магазинов на Пятой авеню. Я постараюсь помочь вам обзавестись приличным гардеробом.
Напуганный перспективой провести все утро в магазинах, Джейк взглянул на Аманду, надеясь на поддержку, но она лишь снова улыбнулась извиняющейся улыбкой.
— Боюсь, Кассандра права, Джейк. Как бы я ни восхищалась вашим ковбойским нарядом, вас высмеют, если вы появитесь в нем на людях. Темплтоны занимают довольно высокое положение. Многие их знакомые — настоящие… — Она виновато улыбнулась Кассандре. — . Снобы.
— Аманда! — Кассандра была шокирована. — Что ты говоришь?
— Но ты же знаешь, что это правда, Касси.
— Наверное, Аманда права. Иные мои друзья не отличаются деликатностью. — А она не хотела, чтобы над Джейком публично потешались. Не его вина, что он не знал, во что ввязывается, виновата она. И ей надлежит устроить все как можно лучше. Хотя ее приводила в дрожь мысль о том, как она будет представлять Джейка своим друзьям.
После вчерашнего происшествия, без сомнения, все говорят только о них. Она живо представила себе, что скажет известная своей злоречивостью Элизабет Энн Майклз. То-то она отведет душу, оповещая всех, что Кассандра вышла замуж за ковбоя. Они с Элизабет Энн были многолетние соперницы, и виновата в том была Элизабет. Она, видно, вбила себе в голову, что должна оказаться перед алтарем прежде Кассандры, и позеленеет от злости, узнав, что Кассандра обошла ее.
И страшно подумать, что скажет Джудит Деберри. Трехсотфунтовая матрона считалась главным тяжеловесом нью-йоркского общества — Кассандра мысленно улыбнулась каламбуру. Муж миссис Деберри состоял в дальнем родстве с Шеммерхорнами, а ее страсть к сплетням могла сравниваться лишь с ее аппетитом!
— Раз вы, дамы, в этом сходитесь, — сказал Джейк, отвлекая Кассандру от ее размышлений, — я соглашусь с вашими планами. Но не берите особо в голову. Я простой парень Джейк Стил и таким намерен остаться, в костюме или нет.
В комнате матери было темно. Задернутые шторы не пропускали солнечный свет, и только одна лампа горела на столике розового дерева с мраморной столешницей. Глаза Кассандры не сразу привыкли к полумраку.
Все еще в пеньюаре, Летиция полулежала на голубой бархатной кушетке с мокрой повязкой на лбу и рукой, драматически закинутой на глаза.
— Доброе утро, мама. Аманда сказала, что ты хочешь со мной поговорить. — В воздухе витал аромат сирени — любимая туалетная вода Летиции.
— Это ты, Кассандра? — Подойди и сядь. Боюсь, я сегодня не вполне в форме.
Кассандра ощутила должную степень вины. Она старалась никогда не причинять боль матери, как, впрочем, и кому бы то ни было. Но, кажется, своей неосмотрительностью добилась именно этого. Она присела на краешек кушетки и взяла руку матери.
— Прости, что огорчила тебя, мама. Я знаю, сколько надежд ты возлагала на наш брак с Гарри.
Летиция громко вздохнула, убрала примочку со лба и обернулась к дочери.
— Что побудило тебя совершить такой поступок, Кассандра? Я знаю, вы с твоим отцом из года в год воюете. Но выйти замуж по доверенности… — Она прижала руку к груди. — Я с трудом верю, что это правда.
— Я просто не могла выйти за Гарри Уинслоу, мама. Он мне чрезвычайно несимпатичен.
Летиция села, она не верила своим ушам.
— Но почему? Гарри — чудесный молодой человек. Очень приятный, и у него восхитительное чувство юмора.
«У Гарри чувство юмора? Ах да, он довольно часто рассказывал анекдоты, и преотвратительно. И пытался острить. Но увы, тщетно. Гарри, со своим ломаньем, был зануда, зануда, зануда!»
— И ты даже не знаешь этого человека из Техаса, Кассандра, — продолжала Летиция. — А что если он окажется хуже Гарри?
«Вряд ли такое возможно», — подумала Кассандра, но вслух этого не сказала.
— Аманда очень высокого мнения о Джейке Стиле. А ты ведь знаешь, она прекрасно разбирается в людях.
— Но, моя дорогая!.. Этот человек… этот Джейк Стил — твой муж. Тебе предстоит делить с ним постель, носить его детей, провести с ним всю жизнь.
Кассандра мучительно покраснела, у нее пересохло во рту. Дети! Ей это и в голову не приходило. Перспектива делить с ним постель была плоха уже сама по себе, но завести детей…
— По твоей реакции я вижу, что ты далеко не досконально обдумала свои действия, Кассандра. Только теперь ты начинаешь осознавать последствия того, что совершила. — Летиция вытащила кружевной платочек из рукава атласного пеньюара и промокнула глаза. — А что если этот человек разрушит твою жизнь? Я этого не перенесу. Кассандра вскочила и зашагала по комнате.
— Даже если и так, это будет моя воля, а не папина. Мне двадцать лет, мама. Я не желаю, чтобы папа распоряжался мной, будто ребенком.
— Но, Кассандра, — воскликнула Летиция. — Саймон желает тебе добра. Ты, несомненно, знаешь, как он тебя любит. Твой поступок очень его ранил.
У Кассандры слезы навернулись на глаза, но она не подала виду. Она не проявит слабости. Она не даст Саймону Темплтону оружия против себя. Может, он и любил ее, но он пытался ею распоряжаться. А этого она терпеть не намерена.
— Мне жаль, что я огорчила вас обоих, мама. Я постараюсь устроить жизнь с мистером Стилом. Я уверена, когда мы узнаем друг друга лучше, у нас все будет хорошо. — Она вовсе не была уверена, но матери незачем об этом знать.
— Какой он, твой мистер Стил? Он, кажется, из… Техаса, — она выговорила это слово так, словно боялась замараться, даже просто произнося его.
Кассандра вздохнула. Она терпеть не могла, когда мать принимала надменный тон.
— Джейк из Далласа, во всяком случае такой адрес стоял на письме. — По правде сказать, кроме того, что сообщалось в письме и что, видимо, оказалось ложью от начала до конца — если он богобоязненный и набожный, тогда она королева Англии, — она ничего о нем не знала.
— Он весь из острых углов, моя дорогая. Ты уверена, что можешь их сгладить? Это будет нелегкая задача, знаешь ли. Мистер Стил взрослый человек. Я уверена, это уже сформировавшаяся личность.
Кассандра подошла к окну, отодвинула тяжелые шторы из золотистого штофа и выглянула в сад. Ее молодой муж бродил по дорожке, засунув руки в карманы, он был похож на потерянного щенка, который ищет друга. При этой мысли у нее защемило сердце.
Солнце играло на его волосах цвета воронова крыла, словно бриллианты на черном бархате. Интересно, они мягкие на ощупь? Когда он нагнулся за прутиком, рубашка обтянула его спину — могучую спину.
— Кассандра, что с тобой? У тебя очень странное выражение лица. — Летиция поднялась и теперь стояла рядом, встревожено глядя на дочь.
— Все хорошо, мама, — сказала Кассандра, щеки у нее пылали. — Просто обдумываю, как буду переделывать Джейка Стила.
— Это будет нелегко, — напомнила мать. — Мне кажется, ты взялась за исключительно сложную задачу.
Кассандра кисло улыбнулась, думая, что на этот раз мать, вероятно, права.
Получив указания от человека, которого Кассандра звала Браунли, Джейк прохаживался в гостиной, с нетерпением ожидая, когда появится его жена.
Комната была образцом достатка. Куда ни кинешь взгляд, на столах красного и розового дерева громоздились безделушки. По обе стороны мраморного камина стояли две большие китайские фарфоровые собаки, словно стражи, охраняющие ворота.
По стенам висели дорогие картины, на окнах — занавеси ручного кружева. Цветастый розово-голубой турецкий ковер покрывал отполированный до блеска паркетный пол. Всевозможные диваны и кресла были обтянуты атласом и парчой. Посреди потолка свисала огромная хрустальная люстра, такие были развешаны, очевидно, по всему дому.
Но удивительнее всего было восьмиугольное окно над камином из цветного стекла. Оно изображало розу, даже роса блестела на лепестках. «Какая красота», — подумал Джейк.
Ему отчаянно хотелось закурить, но вдруг это кому-нибудь не понравится? Решив, что в самом деле ему все равно, он вытащил папиросную бумагу и кисет с табаком «Булл Дерам» и принялся сворачивать папироску.
Тут снова вошел лакей и взглянул на папиросу в руке Джейка почти брезгливо.
— Мистер Стил, — произнес он надменнейшим тоном, — мисс… миссис Стил, — поправился он, вспомнив распоряжение, полученное сегодня утром. — просила меня сообщить, что будет через несколько минут. Она рассчитывает на вашу снисходительность.
Джейк взглянул на тощего лакея с любопытством.
— Мою что?
Браунли высокомерно вздернул бровь:
— Вашу снисходительность, сэр. Ваше терпение. Джейк молча поглядел на него, затем кивнул, и Браунли удалился в ту же двустворчатую дверь, откуда вошел.
«Снисходительность, чтоб я сдох! Почему бы старому индюку не сказать просто „терпение»?»
Вошла Кассандра. Она была даже красивее, чем утром, и Джейк окинул ее восхищенным взглядом.
— С чего это ты переоделась? Неужто то платье успела запачкать?
У Кассандры вновь застучало в висках: работа ей предстояла немалая.
— То платье не годится для выезда, — объяснила она, разглаживая складки одеяния из шелковой тафты в бело-зеленую полоску. Она тщательно выбрала наряд, желая продемонстрировать мужу образец изысканного вкуса. И, если уж быть до конца честной с собой, она хотела увидеть этот восхищенный взгляд.
Протягивая ему куртку, которую захватила сверху, она сказала:
— Не забудьте вот это. Джентльмену не пристало ходить в одной рубашке, даже в стенах собственного дома.
— Но на улице адово пекло. С меня пот льет ручьем.
— Право, Джейк! Вы должны научиться заменять свои техасские выражения более благовоспитанными.
Он взял куртку.
— Если ты хотела благовоспитанности, детка, вышла бы за этого прилизанного монашка, с которым была помолвлена.
Не найдясь с ответом, Кассандра надела изящную шляпку, украшенную белыми и зелеными страусовыми перьями, развернулась и направилась к дверям. Пожалуй, это будет самый тяжелый день в ее жизни.
«Дамская миля» славилась как средоточие моды и богатства города. Вдоль мостовой выстроились великолепные магазины, среди которых были «Лорд и Тейлор», «А. Дж. Стюарт». «Ювелирный магазин Тиффани» и «Б. Олтман». Все, кто из себя что-то представлял, нередко наведывались в этот квартал, а состоятельные дамы с легким сердцем тратили в год по двадцать тысяч долларов и больше на свой гардероб.
Но им далеко было до Кассандры. Она всех оставляла позади. Ездить по магазинам было ее сильнейшей страстью.
— Смотрите! — воскликнула она, указывая на роскошное мраморное строение с большими стеклянными витринами. — У Стюарта восхитительное бальное платье из красного бархата!
Джейк, который затосковал уже через пять минут после того, как они сели в экипаж, но изо всех сил старался быть вежливым, отвернул поле шляпы и посмотрел, куда указывала Кассандра. Магазин производил впечатление, но в витрине он не увидел ничего, что могло бы вызвать столь бурный восторг у кого бы то ни было. Когда-нибудь, поклялся он себе, она будет смотреть с таким же восхищением на него.
— Очень мило, — сказал он без всякого энтузиазма.
— Только не говорите мне, что не любите магазины. — Это было бы ужасно, подумала она. — Разве можно придумать лучшее развлечение?
— Детка, мне как-то недосуг было ходить по магазинам. Да и не на что. — Его тюремный гардероб несколько отставал от модных веяний.
Экипаж остановился перед «Лорд и Тейлор», и Кассандра не успела задать вопрос, вертевшийся у нее на языке: а чем, собственно, Джейк Стил зарабатывал на жизнь?
Переступив порог изысканного заведения, Джейк немедленно ощутил себя не в своей тарелке. Администратор в строгом сером костюме с бутоном белой розы в петлице встретил их у входа, и Кассандра, как бравый главнокомандующий, велела мужу следовать за ней.
Они вошли в какую-то каморку, и Кассандра коротко объяснила, что это лифт, он поднимет их на третий этаж. Когда за ними захлопнулись дверцы, у Джейка екнуло сердце.
— Никогда такого не видел. Ты уверена, что это не опасно?
— Совершенно уверена.
При первом же рывке у Джейка душа ушла в пятки, и он ринулся к дверям, надеясь соскочить, но Кассандра остановила его:
— Нельзя выходить, пока он не остановится, Джейк. Не то разобьешься насмерть.
Он отступил, стараясь успокоиться. Да, подняться на лифте — испытание посуровее, чем укротить самого дикого жеребца.
— Не любитель я этих новомодных затей. Кассандра улыбнулась:
— Подождите, я вам еще телефон покажу.
Прежде, чем Джейк успел признаться, что не имеет понятия, о чем речь, двери открылись. Кассандра повела его в отдел мужской одежды.
Пока он разглядывал стеклянные витрины с импортными кожаными перчатками, полотняными носовыми платками и рубашками из тончайшего шелка, Кассандра о чем-то шепталась с усатым господином, который то и дело оглядывал Джейка с ног до головы и качал головой. Джейку даже показалось, что тот поцокал языком, хотя ручаться бы он не стал.
— Джейк. — Кассандра подошла к нему и дотронулась до руки, чтобы привлечь внимание, и его словно пронзила молния. Джейк отдернул руку, словно обжегшись, и улыбнулся, чтобы скрыть замешательство. Никогда раньше женское прикосновение не вызывало у него такой реакции.
— Вы там не сговаривались против меня, а, детка? — спросил он, и она покраснела. Если Джейк что и понял про женщин, так то, что они вечно во все вмешиваются.
— Месье Фортеск согласился помочь вам с новым гардеробом. Он работал в лучших парижских магазинах и обладает отменным вкусом.
Джейк взглянул на человека в мягком галстуке и черных бархатных туфлях и презрительно скривился.
— Я не собираюсь выряжаться, как он. Тебе же не нужен мужчина, который одевается нарядней тебя, а, детка?
Не удержавшись, Кассандра хихикнула, но тут же прикрыла рот и откашлялась, надеясь, что месье Фортеск не слышал грубого замечания.
— Джейк, вы не должны так говорить. Вы заденете чувства месье Фортеска. Он очень раним.
— Ну же, ну же, — заторопил — с сильным французским акцентом — галантерейщик. — У нас не так уж много времени, monsieur. Я очень занят.
— Ладно, занимайтесь своими штанами, мусью, — нарочито коверкая слово, сказал Джейк и шагнул к французу. — И не надо мне ни галстуков, как у вас, ни этих бархатных башмаков. Они же раскиснут при первом ливне.
Коротышка надменно фыркнул и удалился в соседнюю комнату, через мгновение он вернулся с рулонами тканей в руках и сантиметром на шее.
— Необходимо снять с вас мерки, monsieur. Чтобы мы могли поточнее посадить костюм, вы должны раздеться до белья.
Джейк скинул куртку.
— Я не ношу белья, мусью, — сказал он, и Кассандра громко ахнула.
Месье Фортеск пришел в такой ужас, что глаза у него чуть не вылезли из орбит.
— Встаньте на табурет, попытаемся сделать, что возможно. — Галантерейщик взял сантиметр и принялся измерять ширину плеч. Затем нагнулся и протянул ленту во внутреннему шву брюк.
Джейк реагировал немедленно. Он взревел, как разъяренный медведь, схватил маленького француза за лацканы и подтянул к себе, почти уткнувшись носом в его усы.
— Что за штучки, коротышка? Ты что, из этих чудных?
Кассандра, которая любовалась последними образцами бельгийских кружев, услышала реплику Джейка — она не сомневалась, что услышал и весь магазин, и немедленно бросилась на выручку французу.
— Джейк, Джейк, сейчас же отпустите Фортеска. Он просто хотел измерить длину шва.
— Ты можешь трогать меня, где захочешь, детка. Но мужчине прикасаться к интимным местам я не позволю. — Он сверкнул глазами на француза.
Лицо у Кассандры пылало, ей казалось, она сейчас просто сгорит от стыда. Но это не шло ни в какое сравнение с месье Фортеском. который стремительно багровел под пристальным взглядом Джейка.
— Простите, мадам, — сказал он, когда Джейк его отпустил, — но я не сумею более содействовать этому джентльмену. — И опрометью кинулся прочь, то и дело оглядываясь, чтобы удостовериться, что сумасшедший ковбой его не преследует. Кассандра, сама совершенно обескураженная, смотрела, как он исчез за красной бархатной шторой. Она обернулась к Джейку:
— Смотрите, что вы наделали! Как же мы подберем вам гардероб, если вы упираетесь?
— Прошлой ночью ты тоже упиралась, детка. Снова вспыхнув, Кассандра оглянулась, чтобы убедиться, что никто не слышал грубости Джейка.
— Не смейте говорить такое на людях! — А вдруг кто-нибудь слышал?
— В чем дело, миссис Стил? Вы боитесь, что кто-нибудь из ваших надутых друзей услышит, как вы украли у мужа брачную ночь?
Кассандра гневно заговорила, захлебываясь словами:
— Вы… вы невозможный человек! Почему, ну почему я вообразила, что вы сможете стать изысканным джентльменом? Вы всего лишь обычный… обычный… — она искала, как бы побольнее его задеть, но, не придумав ничего иного, выпалила: — ковбой!
Джейк усмехнулся:
— Да, мэм. И горжусь этим.
Глава 8
Когда Кассандра с Джейком вернулись в Грей-мерси-парк, ей казалось, что она прошла сквозь все круги ада.
За время их магазинной экспедиции — теперь Кассандра назвала бы ее экзекуцией — Джейк умудрился оскорбить, запугать или унизить четырех владельцев магазинов, двенадцать приказчиков и парикмахера, который грозил судебным иском. Он ухитрился отстричь Джейку целый дюйм роскошных кудрей, прежде чем тот схватил беднягу за горло и «оскорбил его действием» за то, что тот покушался на его шевелюру. В конце концов Кассандра стала дразнить мужа, чтобы вынудить его выполнить ее просьбу.
— Не верю, что взрослый мужчина боится обрезать волосы. Бога ради, Джейк, если вы не позволите мистеру Льюису заняться вами, ваши локоны скоро будут длиннее моих.
Джейк взглянул на свое отражение в зеркале и откинул волосы назад.
— Мне нравятся длинные. Почему мужчины должны стричься, если женщины этого не делают?
— Хотите, я тоже постригусь? — Она давно мечтала о смелой новомодной прическе, но ее отец и слышать об этом не желал. Почему мужчин так завораживают длинные волосы?
Джейк пришел в ужас.
— Боже, нет! Даже и не думай! — У него были свои виды на эту копну медовых волос — он мечтал обернуть эти шелковые пряди вокруг шеи, когда они будут любить друг друга, мечтал перебирать пальцами нежные, как бархат, локоны.
— Ну вот, еще один пример, как с вами трудно, — укорила его Кассандра. — В отличие от Самсона вы едва ли потеряете свою силу. — При таких-то крутых бицепсах, при такой-то мощной шее. Да никогда в жизни. — Вы просто боитесь… мальчишка… трус.
Кассандра поняла, что зашла слишком далеко, когда у Джейка потемнел взгляд. Он схватил ее за запястье и потащил в укромный уголок парикмахерской, не обращая внимания на слабые протесты мистера Льюиса.
— Скажи спасибо, что здесь нет никого, кроме этого дурня, помешанного на своих ножницах, кто слышал бы, как ты меня оскорбила, Кассандра. На Западе платят жизнью за то, что назвали человека трусом. — И, не обращая внимания на ее замешательство, прибавил: — Не знал, что связался с такой мегерой. Я позволю цирюльнику себя подстричь, раз уж ты так непреклонна, но ты, женушка, лучше будь готова кое в чем уступить, когда мы вернемся домой, подходящие у тебя дни или нет.
Наконец Кассандра перевела дыхание. Благодарение Богу, они уже дома. И хорошо, что до вечера было еще далеко. Отделаться от Джейка второй раз подряд будет нелегко, тем более, что он полагал, будто принес сегодня огромную жертву.
Глядя на его волосы, которые были теперь аккуратно подстрижены и едва касались плеч, она снова подивилась тому, как он хорош. Они сидели в библиотеке, и Джейк потягивал виски, утешая уязвленную гордость и разглядывая многочисленные покупки.
При всех сложностях день все-таки прошел не впустую, думала Кассандра. В конце концов они купили два готовых костюма, несколько рубашек и галстуков, белье, туфли — которые он ни за что не наденет, заверил Джейк, — и ей удалось подсунуть ночную рубашку — которую он тоже ни за что не наденет, не сомневалась она. Совершенно невозможный человек!
— Ну что, ты довольна, теперь у меня такой же дурацкий вид, как у твоего мусью, — с отвращением сказал Джейк. Он снова отхлебнул из бокала и пнул лежавшую на полу коробку с бархатными туфлями. — Я не стану носить эти башмаки, Кассандра. Ты зря потратила деньги.
Кассандра едва не расхохоталась при виде выражения упрямства на лице Джейка, совершенно ребяческого. Но, взглянув на его мягкие губы, на гранитный подбородок, она подумала, что он вовсе не мальчик, а настоящий мужчина. К сожалению, сейчас он вел себя не как мужчина.
Отойдя от камина, Кассандра опустилась в кресло напротив.
— Отец всегда говорил мне, что я упряма, но, по-моему, вы превзошли меня в несговорчивости.
— Если несговорчивый значит упрямый как осел, то вы правы, маленькая леди. Я сам себе господин, и вам не удастся сделать из меня безмозглого франта, хоть мы и женаты. В Техасе мужчины не боятся показать, что они мужчины. Они не прячутся за бархатом, шелком и духами. Они гордятся тем, кто они, и я тоже горжусь.
— Джейк, — принялась уговаривать Кассандра тоном, каким обычно говорила с матерью или изредка с отцом, и похлопала его по руке, — вы будете мне благодарны, когда поживете здесь немного и увидите, как одеваются другие. Вы больше не в Техасе.
Накрыв ладонью ее нежную белую руку, Джейк погладил ее, затем сжал и рванул к себе так, что Кассандра оказалась у него на коленях. Крича и отбиваясь, она попыталась вырваться, но Джейк обхватил ее руками и удержал.
— Я могу быть благоразумным, если захочу, детка.
Он потерся носом о ее шею, и у Кассандры мурашки забегали по телу.
— Прекратите, Джейк.
Не обращая внимания на слабые протесты, Джейк провел губами по ее шее от плеча до уха.
— Ты чудесно пахнешь, как розы весной. — Он вдохнул ее аромат. — Твои глаза напоминают мне техасские васильки.
Кассандре понравилось сравнение, но не понравилась странная дрожь в животе и то, что Джейк касался языком ее уха, и каждый нерв ее тела отзывался трепетом. Это пугало. Она теряла над собой контроль и замотала головой, пытаясь ему помешать.
— Мы муж и жена, Кассандра, и ты не можешь запретить мне наслаждаться твоими прелестями. Ты возбуждаешь во мне желание, детка, — он слегка развернул ее, так чтобы она могла видеть страсть, горящую в его взгляде, а потом поцеловал.
Боже, как чудесно его губы прикасаются к ее губам, думала Кассандра. Ее тело отозвалось дрожью узнавания, сердце в груди громко застучало. Она хотела возразить, но когда язык Джейка толкнулся в ее губы, они сами собой раскрылись. Его язык, влажный и горячий, невероятно горячий, проник в ее рот. Тихо застонав, Кассандра обвила руками плечи Джейка, перебирая пальцами шелковые волосы у основания его шеи. От него пахло виски и табаком: так и должно пахнуть от мужчины.
— М-м-м, — пробормотала она, не сознавая, что стонет от наслаждения.
Джейк оторвался от нее и взглянул в раскрасневшееся лицо.
— Тебе понравилось, верно?
Она отрицательно замотала головой, но он добавил:
За время их магазинной экспедиции — теперь Кассандра назвала бы ее экзекуцией — Джейк умудрился оскорбить, запугать или унизить четырех владельцев магазинов, двенадцать приказчиков и парикмахера, который грозил судебным иском. Он ухитрился отстричь Джейку целый дюйм роскошных кудрей, прежде чем тот схватил беднягу за горло и «оскорбил его действием» за то, что тот покушался на его шевелюру. В конце концов Кассандра стала дразнить мужа, чтобы вынудить его выполнить ее просьбу.
— Не верю, что взрослый мужчина боится обрезать волосы. Бога ради, Джейк, если вы не позволите мистеру Льюису заняться вами, ваши локоны скоро будут длиннее моих.
Джейк взглянул на свое отражение в зеркале и откинул волосы назад.
— Мне нравятся длинные. Почему мужчины должны стричься, если женщины этого не делают?
— Хотите, я тоже постригусь? — Она давно мечтала о смелой новомодной прическе, но ее отец и слышать об этом не желал. Почему мужчин так завораживают длинные волосы?
Джейк пришел в ужас.
— Боже, нет! Даже и не думай! — У него были свои виды на эту копну медовых волос — он мечтал обернуть эти шелковые пряди вокруг шеи, когда они будут любить друг друга, мечтал перебирать пальцами нежные, как бархат, локоны.
— Ну вот, еще один пример, как с вами трудно, — укорила его Кассандра. — В отличие от Самсона вы едва ли потеряете свою силу. — При таких-то крутых бицепсах, при такой-то мощной шее. Да никогда в жизни. — Вы просто боитесь… мальчишка… трус.
Кассандра поняла, что зашла слишком далеко, когда у Джейка потемнел взгляд. Он схватил ее за запястье и потащил в укромный уголок парикмахерской, не обращая внимания на слабые протесты мистера Льюиса.
— Скажи спасибо, что здесь нет никого, кроме этого дурня, помешанного на своих ножницах, кто слышал бы, как ты меня оскорбила, Кассандра. На Западе платят жизнью за то, что назвали человека трусом. — И, не обращая внимания на ее замешательство, прибавил: — Не знал, что связался с такой мегерой. Я позволю цирюльнику себя подстричь, раз уж ты так непреклонна, но ты, женушка, лучше будь готова кое в чем уступить, когда мы вернемся домой, подходящие у тебя дни или нет.
Наконец Кассандра перевела дыхание. Благодарение Богу, они уже дома. И хорошо, что до вечера было еще далеко. Отделаться от Джейка второй раз подряд будет нелегко, тем более, что он полагал, будто принес сегодня огромную жертву.
Глядя на его волосы, которые были теперь аккуратно подстрижены и едва касались плеч, она снова подивилась тому, как он хорош. Они сидели в библиотеке, и Джейк потягивал виски, утешая уязвленную гордость и разглядывая многочисленные покупки.
При всех сложностях день все-таки прошел не впустую, думала Кассандра. В конце концов они купили два готовых костюма, несколько рубашек и галстуков, белье, туфли — которые он ни за что не наденет, заверил Джейк, — и ей удалось подсунуть ночную рубашку — которую он тоже ни за что не наденет, не сомневалась она. Совершенно невозможный человек!
— Ну что, ты довольна, теперь у меня такой же дурацкий вид, как у твоего мусью, — с отвращением сказал Джейк. Он снова отхлебнул из бокала и пнул лежавшую на полу коробку с бархатными туфлями. — Я не стану носить эти башмаки, Кассандра. Ты зря потратила деньги.
Кассандра едва не расхохоталась при виде выражения упрямства на лице Джейка, совершенно ребяческого. Но, взглянув на его мягкие губы, на гранитный подбородок, она подумала, что он вовсе не мальчик, а настоящий мужчина. К сожалению, сейчас он вел себя не как мужчина.
Отойдя от камина, Кассандра опустилась в кресло напротив.
— Отец всегда говорил мне, что я упряма, но, по-моему, вы превзошли меня в несговорчивости.
— Если несговорчивый значит упрямый как осел, то вы правы, маленькая леди. Я сам себе господин, и вам не удастся сделать из меня безмозглого франта, хоть мы и женаты. В Техасе мужчины не боятся показать, что они мужчины. Они не прячутся за бархатом, шелком и духами. Они гордятся тем, кто они, и я тоже горжусь.
— Джейк, — принялась уговаривать Кассандра тоном, каким обычно говорила с матерью или изредка с отцом, и похлопала его по руке, — вы будете мне благодарны, когда поживете здесь немного и увидите, как одеваются другие. Вы больше не в Техасе.
Накрыв ладонью ее нежную белую руку, Джейк погладил ее, затем сжал и рванул к себе так, что Кассандра оказалась у него на коленях. Крича и отбиваясь, она попыталась вырваться, но Джейк обхватил ее руками и удержал.
— Я могу быть благоразумным, если захочу, детка.
Он потерся носом о ее шею, и у Кассандры мурашки забегали по телу.
— Прекратите, Джейк.
Не обращая внимания на слабые протесты, Джейк провел губами по ее шее от плеча до уха.
— Ты чудесно пахнешь, как розы весной. — Он вдохнул ее аромат. — Твои глаза напоминают мне техасские васильки.
Кассандре понравилось сравнение, но не понравилась странная дрожь в животе и то, что Джейк касался языком ее уха, и каждый нерв ее тела отзывался трепетом. Это пугало. Она теряла над собой контроль и замотала головой, пытаясь ему помешать.
— Мы муж и жена, Кассандра, и ты не можешь запретить мне наслаждаться твоими прелестями. Ты возбуждаешь во мне желание, детка, — он слегка развернул ее, так чтобы она могла видеть страсть, горящую в его взгляде, а потом поцеловал.
Боже, как чудесно его губы прикасаются к ее губам, думала Кассандра. Ее тело отозвалось дрожью узнавания, сердце в груди громко застучало. Она хотела возразить, но когда язык Джейка толкнулся в ее губы, они сами собой раскрылись. Его язык, влажный и горячий, невероятно горячий, проник в ее рот. Тихо застонав, Кассандра обвила руками плечи Джейка, перебирая пальцами шелковые волосы у основания его шеи. От него пахло виски и табаком: так и должно пахнуть от мужчины.
— М-м-м, — пробормотала она, не сознавая, что стонет от наслаждения.
Джейк оторвался от нее и взглянул в раскрасневшееся лицо.
— Тебе понравилось, верно?
Она отрицательно замотала головой, но он добавил: