Ладлэм Роберт. На повестке дня - Икар

   - Наконец-то у моей племянницы появился друг, сумевший задеть ее за живое...
   - Было бы лицемерием отрицать это, но сомневаюсь, что это надолго. Мы с ним в каком-то смысле похожи. Но мы слишком поглощены каждый своим делом, а чувства у нас лишь на втором месте. И все же он мне нравится, очень нравится. Представляешь, он заставляет меня смеяться, но, разумеется, не над ним, а вместе с ним.
   - Это необыкновенно важно, - задумчиво произнес Пейтон. - А я так и не встретил никого, кто бы по-настоящему заставил меня смеяться. Вместе с ним... с ней. Но эта трещина в фасаде собственного здания - моя вина. Я, наверное, слишком многого требую.
   - При чем тут требовательность? - пожала плечами Калейла. - Просто у тебя работа такая.
   - Твоему отцу совсем не трудно рассмешить твою маму. Временами я завидовал им.
   - А мама всегда считала, произнеси он трижды слово "развод", как это принято на Востоке, и им придется расстаться.
   - Чушь! Он ее обожает. А почему Кендрик настаивал на анонимности, как главном условии? Ты мне уже рассказывала, но повтори-ка еще раз.
   - Ты что-то не в меру подозрителен, дядя Митч. Объяснение весьма логично. Он намеревался вернуться в Оман и взяться за то, что бросил пять-шесть лет назад. Но ведь в Омане с его именем теперь связано многое! Понимаешь, его голова нужна всем. А те, кто ему помогал, боятся до смерти оказаться раскрытыми. То, что случилось с ним за последние два дня, лишь доказывает его правоту. Вернуться ему никто не позволит.
   Пейтон нахмурился:
   - Моя дорогая, я все понимаю, но дело в том, что ты полагаешься лишь на его слова. Он хотел, он хочет вернуться... Это слова, а нужны факты.
   - Я ему верю, - сказала Калейла.
   - Возможно, он и сам в это верит, - пожал плечами Пейтон. - Сейчас верит... Хорошенько обдумал ситуацию и поверил.
   - Эм-Джей, ты говоришь загадками. Что ты имеешь в виду?
   - Может быть, это и мелочь, но на ней стоит остановиться особо. Если у человека действительно не лежит душа к службе в конгрессе, он не станет сражаться с пентагоновскими тяжеловесами по телевидению, не станет выступать в воскресной телепрограмме на всю страну. А эта его пресс-конференция? Он заведомо знал, что она произведет эффект разорвавшейся бомбы. И зачем, скажи на милость, на слушаниях специально созданного подкомитета по контролю за разведкой задавать жесткие вопросы? Ведь это не способствует положительному имиджу в глазах общественности, хотя, конечно, делает его весьма популярным. Подытоживая, могу сказать: поступки не характеризуют его как человека, решившего бросить политику и те преимущества, которые она предоставляет. Здесь что-то не стыкуется. Как, на твой взгляд?
   Калейла кивнула:
   - Я задавала ему эти и другие подобные вопросы, подумав, а не страдает ли он заниженной самооценкой. В ответ он взрывался, отрицал такие мотивы своего поведения, настаивая на том, что его единственное желание - вырваться из Вашингтона.
   - А не является ли это желание плодом его долгих размышлений? предположил Пейтон. - Я задаю этого вопрос без всякой задней мысли. К примеру, эта весьма удачливая личность поражена вирусом с берегов реки Потомак, то есть великими амбициями. И вот он ставит перед собой большие цели и идет к ним, используя все свои козырные карты, включая его успех в Омане. Потом он спохватывается и думает: "Боже мой, что я наделал? Что я здесь забыл? Я чужак среди этих людей..." Такое происходит сплошь и рядом. Мы потеряли многих наших лучших людей, кто пришел к подобному заключению. Кстати, большинство из них теперь абсолютно независимые люди, добившиеся успеха в той или иной области. Исключаем из этого числа тех, кто жаждет могущества лишь для удовлетворения своего "я". А твое внутреннее чутье наверняка исключает Кендрика, поскольку он не принадлежит к когорте лиц, обожающих всякие дебаты и бесконечные компромиссы, являющиеся побочным продуктом нашей системы. Не есть ли это приблизительный портрет нашего конгрессмена?
   - Внутреннее чутье подсказывает мне, что это его точный портрет.
   - Тогда этот твой весьма привлекательный молодой человек...
   - Да ну тебя, Эм-Джей! - оборвала его Калейла. - Ты прямо как кисейная барышня!
   - Я хотел сказать "ухажер", но передумал.
   - Ну ты даешь!
   - Ну хорошо! Предположим, твой друг проснулся в один прекрасный день и сказал себе: "Я совершил ужасную ошибку, сделав из себя героя, надо ее исправить".
   - Сказал бы, если бы был лжецом, а он честный и искренний...
   - Но в манере его поведения просматривается противоречивость. Он делает прямо противоположное тому, что заявляет.
   - А я настаиваю, что это не так! Он не врет ни себе, ни мне...
   - Я пытаюсь рассмотреть его в разных ракурсах до того, как мы приступим к поискам какого-то негодяя, с которым - если ты права - вошел в контакт другой негодяй, какой-то блондин... А не рассказывал ли тебе Кендрик, почему он при всем честном народе выступил против Пентагона, да и вообще всей оборонки, не говоря уж о его, конечно, сдержанной, но передающейся из уст в уста критике нашей собственной разведки.
   - Потому что его положение обязывает высказывать все, что он считает нужным и должным.
   - Значит, вот так он это объясняет?
   - Значит, вот так...
   - Тогда ему действительно повезло с комитетом Партриджа со специальным подкомитетом по разведке. Политики домогаются таких постов, такие должности с неба не падают, за них борются. Как он это объясняет?
   - Никак. Ему все это как раз упало с неба. Он скорее боролся против этих назначений.
   - Не понял?! - Пейтон приподнял брови.
   - Кендрик сказал, что, если я ему не верю, могу спросить у его старшего помощника, который долго уговаривал его согласиться с назначением в комитет Партриджа, да хоть бы и у спикера палаты. Кендрик и слышать об этих должностях не хотел, но ему объяснили, что, если он не даст согласия, тогда у него не будет возможности выступить по поводу своего преемника, следующего конгрессмена от девятого округа штата Колорадо. А это для него очень важно, поэтому он и согласился. Он не без труда отделался от одного казнокрада и не хочет, чтобы на его место пришел еще один коррупционер.
   Пейтон откинулся на спинку стула, обхватил горстью подбородок и прищурился. За долгие годы Адриенна научилась когда надо, молчать, не прерывая хода мыслей наставника. Она так и поступила, готовая к любой реакции, но не к той, которая последовала.
   - Это совсем другая игра, моя милая. Если не ошибаюсь, ты сказала Кендрику, будто кто-то считает, что он заслуживает награды за то, что делает. Тут все гораздо сложнее, как мне кажется. Нашего конгрессмена ведут...
   - Боже мой, кто, с какой целью?
   - Не знаю, но это стоит выяснить. Потихоньку и осторожно. Здесь мы имеем дело с чем-то весьма необычным.
   Варак сразу увидел большую темно-синюю машину, припаркованную на обочине извилистой трехполосной дороги, прорезывающей лес в нескольких сотнях метров от дома Кендрика. В машине никого не было. Он уже миновал огороженные владения конгрессмена, где все еще толклась группа настойчивых репортеров вместе с командой операторов. Варак хотел вовремя добраться до мотеля в пригороде Кортеса. Однако темно-синий автомобиль изменил его планы. Доехав до ближайшего поворота, он свернул на опушку леса и спрятал машину в кустах. Из атташе-кейса Варак достал кое-какие приспособления, которые могли понадобиться, и рассовал их по карманам. Он вылез из машины, тихо прикрыл дверцу и направился к синему седану. Подобравшись к задней дверце со стороны леса, Варак обследовал машину на предмет возможных ловушек, способных включить сигнализацию. Он обнаружил две ловушки. Одна оказалась настолько серьезной, что говорила сама за себя: секретные устройства в этом седане были во много раз ценнее некоторых драгоценностей и кое-каких деловых бумаг.
   Ряд закрашенных сверху мельчайших отверстий в нижней части окантовки окон распылял методом вспрыскивания газообразное вещество, способное "вырубать" взломщика на довольно длительное время. Это изобретение использовалось дипломатами в проблемных странах, где нередко нападение недругов заканчивалось допросами, чрезвычайно информативными и оперативными. Во время внезапных налетов система приводилась в действие водителем либо сигнализацией, если в машине никого не было. Среди богатых это устройство пользовалось огромным спросом, и говорили, что фирмы-производители завалены заказами.
   Варак оглянулся, быстро подошел к машине со стороны багажника, достал из кармана какой-то предмет и лег под выхлопную трубу. Он сразу принялся за дело. Менее чем через полторы минуты он уже бежал к лесу.
   Началась охота, и, как следствие, началось ожидание.
   Минут через сорок он увидел мужчину высокого роста, худощавого, шагающего вдоль дороги. На нем был темный костюм, пальто нараспашку и никакого головного убора, так что его рыжие волосы были видны издалека. Шефу этого следопыта стоило бы ознакомиться с основами косметической методологии. Рыжий на задании! Обхохочешься. Рыжий между тем обогнул капот седана и сел за руль. Он включил зажигание. Двигатель зачихал, потом раздался сильный скрежет, глушитель с выхлопной трубой улетел в кусты, из-под днища повалил пар. Прижав к лицу носовой платок, Варак пригнулся. Он дождался, когда пар рассеялся, потом выпрямился.
   Водитель седана сидел в хирургической маске и с пистолетом в руке. Он вертел головой в разные стороны. Вероятно, вычислял, откуда может грозить нападение, решил Варак. Прошла минута, еще одна, и замешательство рыжего стало очевидным. Он поднял телефонную трубку, потом положил на место. Милош понял почему. Если проблема с машиной заключается в поломке, и он доложит о происшествии своим шефам, находящимся, скажем, у черта на рогах, его по головке не погладят. Рыжий включил зажигание. Звук заработавшего мотора ударил по барабанным перепонкам. Рыжий выключил мотор.
   И что дальше? Варак решил подождать. Он ждал минут двадцать. "Хоть и рыжий, но профессионал!" - подумал он, когда тот осторожно выбрался из машины и пошел к багажнику, держа в одной руке пистолет, а в другой фонарь. Варак в это время полз по-пластунски среди густой травы. Рыжий наклонился и посветил фонариком под днище машины. Милош понял, что у него в запасе лишь считанные секунды. Вот сейчас рыжий обнаружит подпил и тогда... Варак встал на колено, вскинул пневматический пистолет, заряженный стрелой, и выстрелил. Стрела-игла с наркотиком попала в цель - прямо рыжему в шею. Тот повернулся, уронил фонарь и стал вытаскивать стрелу-иглу. Но не тут-то было! Чем интенсивнее он двигался, тем быстрее кровь приливала к голове. Когда Варак досчитал до восьми, рыжий упал.
   - Девять, десять, одиннадцать, двенадцать! - бубнил Варак вполголоса. Готов!
   Он подошел к рыжему. Тот лежал и не двигался. Ну что там с документами? Варак был уверен, что они фальшивые но ошибся. У его ног в глубокой отключке "отдыхал" спецагент ФБР. Среди документов оказалось удостоверение спецподразделения, куда рыжий был зачислен два месяца и десять дней назад спустя день после заседания членов организации "Инвер Брасс" в особняке на берегу Чесапикского залива.
   Милош вытащил стрелу из шеи рыжего, усадил его за руль синего автомобиля. Спрятав фонарь и пистолет под сиденье, он захлопнул дверцу и зашагал к своей арендованной машине, стоявшей за поворотом. Нужно было немедленно дозвониться до одного человека из штаб-квартиры ФБР в Вашингтоне.
   - Информации по этому спецподразделению нет, - сказал сотрудник ФБР, которому позвонил Варак. - Оно имеет отношение к службам Белого дома, а штаб-квартира этого подразделения, если не ошибаюсь, находится в городе Сан-Диего, штат Калифорния.
   - Но в Калифорнии нет пока Белого дома, - возразил Варак.
   - Там есть другой дом, если ты еще не забыл.
   - Что еще за дом? Насчет твоего рыжего выясню и сообщу, но нам потребуется информация, касающаяся акций вокруг Праги. Дело не широкомасштабное, но головной боли от него много. Поможешь?
   - Обязательно. Раскопаю, что смогу. Скажи-ка, что это за дом в Сан-Диего, если из-за него создано спецподразделение в ФБР?
   - Дом принадлежит вице-президенту Соединенных Штатов.
   Вот так! Получается, там что-то пронюхали. Значит, конгрессмен Эван Кендрик не станет следующим вице-президентом США, и, похоже, через одиннадцать месяцев после выборов на него не возложат обязанности президента.
   Варак повесил телефонную трубку.
   Глава 26
   Прошло пять недель после злополучной церемонии в Голубом зале Белого дома. Причиной неудачи стали настоятельные попытки официального распорядителя Герберта Деннисона сфокусировать внимание собравшихся на человеке, вручавшем медаль Свободы, а не на награждаемом. Дирижер военно-морского оркестра и вовсе поступил вопреки инструкции: вместо того чтобы исполнить песню "Америка прекрасная"40 вслед за речью президента, оркестр с жаром заиграл бравурный гимн США "Усеянное звездами знамя". Госсекретарь чуть было не лишился чувств. Только когда конгрессмен Кендрик поднялся на возвышение, для того чтобы принять награду и выразить свою благодарность, оркестр заиграл медленнее, стараясь соответствовать эмоциональному настрою речи награждаемого. Деннисон метал громы и молнии, когда Кендрик отказался прочесть короткую речь, которую он готовил для конгрессмена всю ночь и передал ему за десять минут до торжества. Вместо признания "невидимой, но неоценимой помощи" президента конгрессмен Кендрик поблагодарил всех, кого он не имел права назвать поименно, за спасение своей жизни и разрешение маскатского кризиса. И именно в этот момент неловкость ситуации подчеркнул громкий шепот кого-то из помощников президента Лэнгфорда Дженнингса: "Нахал!"
   Последней каплей в цепи неурядиц Герберт Деннисон был обязан сам себе. Во время фотографирования участников церемонии, когда запретили разговаривать по соображениям борьбы с терроризмом, он по рассеянности вытащил из кармана маленькую бутылочку с "Маалоксом" и отхлебнул из нее. Все объективы, естественно, нацелились на него, потому что президент США обернулся к нему и просиял. Это было уже слишком для измученного изжогой Деннисона, шефа персонала Белого дома, и он облил молочно-белой жидкостью лацкан своего темного фрака.
   После окончания церемонии Лэнгфорд Дженнингс, положив руку на плечо Эвана, вышел в холл.
   - Все прошло великолепно, конгрессмен, - воскликнул президент. - Не считая этой жопы Деннисона, нашего организатора и вдохновителя.
   - Сэр, не стоит судить его слишком строго. На него свалилось столько забот!
   - На Герберта? - понизил голос Дженнингс. - Речь не идет о его обязанностях. По-моему, он дал вам кое-что прочитать, а вы не захотели.
   - Так и было.
   - Оно и к лучшему. Иначе все выглядело бы как водевиль, а то и как оперетта. Спасибо, Эван, ценю ваши усилия.
   - Всегда к вашим услугам, - ответил Кендрик этой явно харизматической личности, не устававшей его удивлять.
   Следующие пять недель прошли, как Эван и ожидал. Средства массовой информации пытались привлечь его внимание. Но он держал слово, данное Герберту Деннисону, и собирался поступать так и в дальнейшем. Он отказывался от всех интервью, объясняя это тем, что, если даст хоть одно, будет обязан давать и другие, а это значило бы, что он не сможет должным образом исполнять свои обязанности, которые так за ним и остались. Ноябрьские выборы в девятом округе Колорадо обещали быть чисто формальными, поскольку в сложившихся обстоятельствах оппозиция не сумела найти своего кандидата. Однако, по утверждению средств массовой информации, кандидаты были, правда, одни предпочтительнее других.
   - Ну ты и сукин сын, - подколол Кендрика резкий Эрнест Фоксли, ведущий собственного телешоу. - Я первым дал тебе возможность прорыва, возможность хорошо показать себя широкой публике.
   - Думаю, ты не врубаешься! - парировал Кендрик. - Мне претят всякие прорывы и заигрывания с широкой публикой.
   Ведущий помолчал и заметил:
   - Знаешь что? А ведь я тебе верю. Почему это?
   - Потому что я говорю правду, а ты - настоящий профи!
   - Благодарю вас, юноша! Я замолвлю за вас словечко и постараюсь, чтобы к вам больше не приставали, но уж, пожалуйста, не подкидывайте нам сюрпризов.
   "Их и не будет!" - подумал Кендрик, ведя машину по просторам Вирджинии ранним декабрьским вечером. Его дом в Фэрфаксе стараниями Калейлы превращен прямо в неприступную штаб-квартиру. Митчелл Пейтон из ЦРУ со своей командой наворотил там черт знает что! Сначала этот шеф Отдела спецопераций приказал возвести высоченную кирпичную стену по всему периметру поместья, а затем распорядился снабдить широкие железные ворота соответствующей автоматикой. Кирпичную ограду по плану должна дублировать рабица, глубоко врытая в землю. Говорят, зеленый металл сетки отменной прочности выдерживает взрыв и не поддается распилу. Ну ладно это! Так ведь целое подразделение охраны следит за всеми подозрительными шумами.
   Пейтон и в самом деле развил бурную деятельность. Он приказал установить в кабинете Эвана специальный телефон с параллельными аппаратами во всех комнатах, которые подавали световой сигнал, чтобы любой заметивший его снимал трубку в ту же секунду. Был установлен компьютер с модемной связью. Когда в офисе конгрессмена в Вашингтоне возникала необходимость в оценке Кендриком либо Калейлой той или иной информации, она немедленно передавалась, а все распечатки потом незамедлительно уничтожались.
   В соответствии с инструкциями президента, высказанными публично. Отдел спецопераций сразу приступил к делу, взяв на себя ответственность за все меры безопасности в связи с посягательствами террористов на героя Омана.
   Кендрик был под большим впечатлением от мероприятий, предпринятых для обеспечения этой безопасности. После того как президентский лимузин доставил его из поместья в Мэриленде, Митчелл Пейтон в течение часа сумел взять под контроль все передвижения Кендрика и в каком-то смысле его жизнь. Средства связи были установлены несколько позже исключительно по причине упрямства Калейлы. Она не соглашалась переселиться в дом Кендрика, но после восемнадцати суток, проведенных в отеле, а также многочисленных затруднительных встреч в глухих местах с Эваном и Пейтоном она сдалась. Да и Пейтон даром времени не терял.
   - Хватит взбрыкивать, моя милая! Я уже послал заявление от твоего имени из Каира в Лэнгли о том, что ты увольняешься из ЦРУ. Думаю, у тебя не осталось выбора.
   - Я давно уговариваю ее, - вмешался Кендрик. Они сидели в отдельном кабинете в ресторане на границе со штатом Мэриленд. - Если она опасается сплетен, я опубликую сообщение в "Конгрэшнл рекорд", что приехала моя тетушка. Как вам версия с престарелой теткой, сделавшей удачную подтяжку лица?
   - Ну и дурак же ты! Ладно, я согласна.
   - А оборудование? - спросил Эван, поворачиваясь к Пейтону.
   - Такого вы купить не сможете, - ответил тот. - Поставим наше.
   На следующий день к воротам подкатила машина из телефонной компании. Охранники из ЦРУ пропустили ее на территорию, и телефонисты в униформе приступили к работе. Одновременно более двадцати каменщиков достраивали забор и еще десяток ставили мощное сетчатое ограждение. Электрики врыли столбы и натянули провода, проложив отдельный кабель на крышу дома Кендрика. С заднего крыльца к дому подогнали еще один грузовик и через гараж занесли компьютер в кабинет на первом этаже. Часа через три оборудование Митчелла Пейтона уже функционировало. В этот вечер Эван встречал Калейлу перед входом в ее отель.
   - Привет, тетушка!
   - Я собираюсь запереть накрепко свою комнату, - ответила она, закидывая в багажник нейлоновую сумку и забираясь к нему в машину.
   - Не беспокойся! Шашни с престарелыми родственниками - это не для меня.
   - Будто бы! - Она повернулась к нему и добавила тихо, но решительно: - Это уже не Бахрейн, теперь мы вместе в деле, а не в постели. Договорились?
   - Ты поэтому не хотела переезжать ко мне в дом?
   - Конечно.
   - Ты плохо меня знаешь, дорогая, - произнес Кендрик после продолжительной паузы.
   - Естественно.
   - Хотелось бы задать тебе один вопрос. Надеюсь, ты его правильно истолкуешь.
   - Давай свой вопрос.
   - Когда ты была у меня в стерильном доме в Мэриленде месяц назад, чуть ли не первое, что ты упомянула, был Бахрейн. А позже ты сказала, что в доме повсюду "жучки" и все, что мы говорим, прослушивается. Зачем ты говорила об этом?
   - Мне хотелось расставить все точки над "i" как можно быстрее.
   - Но ты же понимала, что те, кто подслушивает, заподозрят, о чем речь идет.
   - Ну и пусть! Я хотела прояснить и свое положение. В остальных фразах я все расставила по местам.
   - Теперь мне все ясно, - сказал Эван, поворачивая на кольцевую дорогу к Вирджинии.
   - Ну и спасибо!
   - Между прочим, я рассказал Хассанам о тебе. Им не терпится с тобой познакомиться.
   - Эта пара - твои люди из Дубая, да?
   - Гораздо больше, чем "пара", они - мои старинные друзья.
   - По-моему, он профессор?
   - Если все сложится, он будет профессором либо в Джорджтауне, либо в Принстоне со следующей весны. У него что-то там было не совсем в порядке с документами, но мы все уже уладили. Он уважает твоего отца. Однажды встречался с ним в Каире, так что будь готова к выражению глубокого почтения.
   - Это быстро пройдет, - засмеялась Калейла. - Как только он поймет, что я не играю ни за его, ни за отцову команду.
   - Ты умеешь пользоваться компьютером?
   - Ну да, конечно! Мне часто приходится иметь с ним дело.
   - А я не умею. Жена Сабри, ее зовут Каши, тоже не умеет Да и Сабри не очень... Так что вся надежда на тебя.
   - А льстец ты, между прочим, никудышный! Так что помни о моей запертой двери.
   Каши Хассан тепло встретила Калейлу. Между ними сразу возникли доверительные отношения, как это принято среди арабских женщин.
   - А где Сабри? - спросил Кендрик. - Я хочу познакомить его с Калейлой.
   - Дорогой Эван, он у тебя в кабинете инструктирует сотрудника ЦРУ, как пользоваться компьютером в экстренных случаях.
   Прошло более трех недель с тех пор, как было начато расследование в Лэнгли, начало которому положил разговор Калейлы с Пептоном. Ничего нового выяснить пока не удалось. Немало лиц, которые только теоретически могли иметь доступ к файлу по Оману, оказались под пристальным наблюдением разведки Пейтона. Сам файл был результатом совместного творчества Франка Свонна из Госдепа и Лестера Кроуфорда, шефа ЦРУ. Использовался только один компьютер, данные набирались разными сменами - строго по тысяче слов на наборщика, все личные имена опускались и были проставлены позже лично Свонном либо Кроуфордом.
   Решение об определении степени максимальной секретности текста было принято после беглого просмотра краткого изложения без деталей госсекретарем, министром обороны и председателем Объединенного комитета начальников штабов, а также ЦРУ. В документах имя, фамилия и данные Кендрика не упоминались, так же как и национальная принадлежность других вовлеченных лиц и их военные подразделения. Базовая информация была передана специальным комитетам сената и палаты представителей для одобрения по завершении кризиса шестнадцать месяцев назад. Одобрение было сразу же получено от верхней и нижней палат, также было сделано заключение, что утечка информации через газету "Вашингтон пост" о неизвестном американце, принимавшем участие в операции в Маскате, имела своим источником какого-то недобросовестного члена одного из этих комитетов.
   Кто? Как? Почему? Круг замкнулся.
   По логике вещей и методом исключения напрашивался вывод, что файл по Оману был вне досягаемости, однако был украден.
   - Тут есть что-то нелогичное, - сказал Пейтон. - В системе явно брешь, и мы ее не замечаем.
   - Это действительно так, - поддержал его Кендрик.
   Замечание Пейтона в отношении неожиданного назначения Эвана в комитет Партриджа и в специально созданный подкомитет по контролю за разведкой поставило Кендрика в тупик. Ни к Партриджу, ни к спикеру палаты представителей с голыми руками не сунешься. Почему Кендрика туда пригласили? Пригласили и пригласили... Кендрик закипал. Если им собираются манипулировать, у него есть право с открытым забралом выступить против тех, кто считает его инструментом в своих руках.
   - Нет, конгрессмен, - возразил Пейтон. - Если их заставили назначить вас при помощи шантажа, будьте уверены, они поставят железный заслон и примут упреждающие меры. Наш блондин из Европы и те, на кого он работает, лягут на дно. Мы не остановим их, просто мы не в состоянии их обнаружить. Напоминаю вам, наша задача - ответить на вопрос "почему?". Почему вас, относительно далекого от политики новичка из отдаленного округа, пытаются запихнуть прямо в центр политической жизни?
   - Все это несколько преувеличено...
   - Ты мало смотришь телевизор, - сказала Калейла. - На прошлой неделе по двум программам кабельного телевидения показывали ретроспективу о тебе.
   - Да ты что?!
   - Я тебе не рассказывала. Это бы тебя только рассердило.
   Кендрик опустил стекло в своем "мерседесе" и высунул наружу локоть. Они были уже на половине дороги. Впереди был поворот, заканчивающийся тупиком. И сейчас он предупреждал об этом мобильную охрану, сопровождавшую его.
   Мыслями Кендрик то и дело возвращался к "чудовищной загадке", как они с Калейлой называли то, что теперь перевернуло всю его жизнь. Митч Пейтон - он стал для Кендрика "Митч" - и Эван прошлым вечером вернулись из Лэнгли.