Страница:
Нет, просто сердце радуется, когда разговариваешь с деловым человеком.
Ближе к ночи я взялась за обработку Сержа. Его внедрение в преступную группировку проходило успешно, поэтому он был настроен лояльно по отношению ко мне и моим претензиям.
Домогательства сводились к следующим требованиям: во-первых, он должен на мне жениться. Шутки шутками, но пора уже официально закрепить за мной звание жены. Несмотря на все разговоры о прелести свободных отношений, когда основным цементирующим средством является любовь, а не печать в паспорте, вряд ли найдется женщина, которая, перейдя тридцатилетний рубеж, не захочет вступить в полноправное владение любимым (или просто) мужчиной. В то время, как любимый мужчина согласен был бы до семидесяти пяти лет изображать из себя свободного, не закрепощенного узами брака, мальчугана. Ничего не выйдет! Во-вторых, он должен прекратить свои опасные журналистские расследования и найти постоянный твердый заработок, а не осуществлять редкие вливания в нашу экономику ценой постоянного риска для жизни.
И в конце концов, он должен внести свой скромный вклад в производство потомства.
Почему-то энтузиазм вызвала лишь последняя часть моего разумного плана реабилитации семьи. Сергей загорелся желанием реализовать третий пункт тут же, пока я буду заканчивать свои мудрые разглагольствования.
- А если тебя убьют! - возмущалась я. - Ты не думаешь обо мне. Ты, как пестрая бабочка, прилетевшая на землю... (Далее по тексту.)
Антрекот с интересом наблюдал за прениями. Его миролюбивый характер жаждал консенсуса, но безалаберные хозяева, и особенно провокационное поведение Танечки М., не оставляли никакой надежды достигнуть мира и согласия.
Но Сергею все-таки путем сложных манипуляций удалось заманить меня в спальню, где он в два счета доказал, что жизнь прекрасна и замечательна, несмотря на дождь, падающий рубль, хрупкость бытия и неопределенность будущего. И я не могла не согласиться, что система аргументации, предложенная Сержем, оказалась в несколько раз убедительнее, весомее и эффективнее доводов Андрея Палыча.
***
К одиннадцати часам утра мы с Эванжелиной подъехали к мраморно-никелированному входу "Инвестприватбанка". Нежно-голубое покрытие скрадывало постукивание наших острых каблуков. В холле стояли кадки с огромными экзотическими растениями. Охранник в форменном пиджаке, осведомившись, как нас зовут, заглянул в шпаргалку и сказал: второй-этаж-нале-во-по-коридору-до-конца-вас-ждут. Эванжелину (группа поддержки) я захватила с собой в надежде, что ее присутствие благотворно повлияет на разговорчивость директора банка. Преданная, заинтересованная проектом Эванжелина надела строгое темно-синее платье французского производства, которое сохраняло свой деловой стиль только в вертикальном положении. При попытке сесть оно разъезжалось в стороны и вверх, и изумленные зрители могли сколь угодно долго хватать воздух ртом.
Мой корыстный план использования внешних данных подруги вполне удался.
В приемной нам навстречу поднялась приветливая женщина:
- Здравствуйте, вы на конкурс?
- Нет, это ко мне, - перебил ее высокий мужчина лет тридцати пяти и без колебаний определил, кто из нас - неугомонная детективистка Татьяна Максимова, а кто - просто сопровождающее лицо.
С горечью отмечу, что сопровождающему лицу, как обычно, досталось ровно в пятьдесят шесть раз больше мужской заинтересованности, чем бывшей журналистке.
Нас усадили в глубокие кресла в просторном кабинете с полированными панелями темного дерева и скрытыми светильниками, и, обращаясь ко мне, но поглядывая на Эванжелину, Олег Леонидович начал разговор:
- Итак, предположим, вы решили нас ограбить. Могу сразу же сказать, что если вы намерены посягнуть на наш главный сейф, то ваша затея обречена на провал. Во-первых, сейф расположен в полуподвальном помещении - это своего рода бетонированный бункер, который способен выдержать ядерную атаку. Интересная система сигнализации. Вот видите, у меня на столе стоит компьютер. - Олег Леонидович погладил рукой клавиатуру. - Чтобы открыть главный сейф, сначала необходимо войти в программу под названием "Суперэкс" и набрать восьмизначный шифр. Шифр я вам на всякий случай называть не буду. После этого сотрудники банка в сопровождении охраны спускаются вниз, и один из них, владеющий тайной шифра, набирает его на цифровой панели сейфа. Если какой-то этап процедуры будет нарушен, то включается сигнализация. Например, если кто-то начнет жать не на те кнопки. Кроме того, напротив сейфа установлена видеокамера, и охранники наблюдают за всем происходящим с пункта охраны. Да, еще: этот компьютер автономен и не подсоединен к общей компьютерной сети банка, таким образом программа "Суперэкс" защищена от посягательств талантливых хакеров.
- Так, - подала голос Эванжелина, - я уже все придумала. Охранников убить, сейф взрезать автогеном.
- И через пять минут стать жертвой подоспевшего ОМОНа, - улыбнулся Олег Леонидович, не в силах оторвать взгляд от Эванжелининых коленок. Платье у вас чудесное... Удивительно вам идет. Вы, конечно, можете раздобыть план сигнализации и найти умельца, который сумеет ее нейтрализовать, но вы не сможете взрезать дверь автогеном - внутри она полая, и пространство между двумя пластинами засыпано песком. Но предположим, что с риском для жизни вы ухитрились взорвать дверь динамитом. И что же? Крупные суммы наличности в сейфе не задерживаются - на ночь и под праздники мы все раздаем. То есть игра не стоит свеч. Вот почему абсолютное большинство грабежей происходит во время перевозки наличности, или грабят пункты обмена валют. Там есть чем поживиться, хотя велика вероятность получить пулю в лоб. Но в секреты перемещения наших бронированных машин, перевозящих наличность, я вас посвящать не буду - вдруг вы не сумеете справиться с соблазном?
Запищал телефон. Олег Леонидович бросил в телефонную трубку короткое "да" и "хорошо" и вновь обратился к нам:
- Вам повезло. Сейчас мы будем открывать сейф. Смотрите на монитор.
Он нажал какую-то кнопку, и в углу кабине-. та вспыхнул экран телевизора. Была видна серая дверь сейфа. Олег Леонидович подъехал на своем кожаном кресле к секретному компьютеру, хранителю программы "Суперэкс". Дисплей был обращен к стене.
- Так, - комментировал Олег Леонидович свои действия, - сейчас я набираю шифр. Тут тоже важно не ошибиться, иначе опять же сработает сигнализация. Дьявольская система, если честно, уже и сами не рады, что такие деньги за нее отдали... Вот, готово. Вы видите, что на двери сейфа зажглась лампочка. Это говорит о том, что можно набирать шифр...
Экран заслонила широкая спина мужчины, он подошел вплотную к двери сейфа, набрал шифр, и через две секунды дверь плавно поехала в сторону.
- Да, - разочарованно протянула Эванжелина, - хлопот не оберешься. Слишком много людей придется вовлекать в эту игру: вас - чтобы узнать шифр, охранников - чтобы отключили сигнализацию. Тоска! Таня, придется нам грабить броневичок. Когда, говорите, он приезжает сдавать мешки с долларами?
Олег Леонидович засмеялся и протянул Эванжелине свою визитную карточку.
- Рад был познакомиться. Если еще возникнут вопросы - звоните, надеюсь, наша беседа не послужит темой для ток-шоу? И тайна, которую я доверил вам, останется между нами, - сказал он, давая понять, что наше время истекло.
Платье Эванжелины вновь приобрело очертания суровой деловитости, и мы удалились.
***
Комитет по ограблению "Инвестприватбанка" в лице Тани, Эванжелины и Антрекота заседал на нашей кухне. Не успели мы приступить к обсуждению плана, как раздался стук в дверь и появилась неприкаянная Светка с пакетом апельсинов.
- Девочки, скучно-то как! - взмолилась она. - Чем бы заняться?
- А мы банк сейчас будем грабить, - объяснила Эванжелина, высыпая в раковину ярко-оранжевые испанские апельсины.
- Здорово! - воодушевилась Света. - Возьмите меня в свою компанию, мне совершенно некуда приложить энергию молодости!
Мы помыли апельсины, вскрыли пару жестянок с соком, Эванжелина соорудила восемь королевских сандвичей (жутко неустойчивая конструкция из батона, майонеза, разрезанных сарделек, салата, кетчупа, помидоров, горчицы, ветчины, сыра и петрушки) - по две штуки на брата, и мы приступили к разработке деталей.
Когда мы объяснили Свете ситуацию с сейфом, она приуныла:
- Что-то уж слишком сложно.
- Ничего сложного, - успокоила я. - Чем труднее задача, тем интереснее ее решать. Эванжелина, принеси бумагу.
Беременная Эванжелина помчалась в гостиную, о том, что она беременна и не следует ее так эксплуатировать, я вспомнила лишь тогда, когда она с разбегу налетела на Антрекота и едва не снесла зеркало в прихожей. Эванжелина принесла большой лист отличной белой бумаги. Откуда это он у нас взялся? Я стала чертить план.
- Здесь сейф, на первом этаже у входа - комната охранников, на втором этаже - кабинет директора, где стоит компьютер. Очевидно, грабить сейф придется кому-то, кто работает в банке.
- Секретарша! - воскликнула Светлана, наверное вспоминая собственную молодость. - Она ближе всего к шефу и может узнать шифр.
- Да, пусть это будет секретарша. Надо сделать копии ключей к кабинету директора.
- И наверное, не обойтись без помощи охранника, - вставила Эванжелина, - уже придется делить выигрыш на двоих.
- Если эти двое выживут. Хорошо. Секретарша договаривается с охранником. Она делает ключи, он - копию видеокассеты.
- Какую копию? - удивились сообщницы.
- Все происходящее около сейфа записывается на видеокассету. Если утром обнаружится, что из сейфа похищены деньги, ее будут просматривать. Значит, охранник должен сделать копию пленки, что всю ночь напролет к сейфу никто не подходил. Чтобы впоследствии заменить кассету, на которой будет запечатлен процесс ограбления. Потом им понадобится переговорное устройство, чтобы держать связь, - секретарша будет наверху, в кабинете шефа, охранник - внизу. А что делать с другим охранником?
- А что, разве он будет не один? - удивилась Эванжелина.
- Конечно, - ответила ей Светлана тоном человека, ограбившего не один банк. - Они всегда дежурят по двое-трое.
- Пусть будет двое - троих мы не осилим. Секретарша вечером говорит "адье" своему шефу, но домой не уходит, а, например, прячется в стенной шкаф для верхней одежды. Когда банк закрывается на всевозможные замки и запоры, включается сигнализация, охранники заступают на вахту, она проникает в кабинет директора, включает компьютер, входит в программу "Суперэкс" и ждет сигнала. Охранник тем временем должен как-то избавиться от присутствия своего коллеги. Что будем делать со вторым охранником?
Все задумались. Антрекот зевнул, убедился, что получить еще один сандвич не удастся, и, скромно потупив взгляд, направился к туалету проверить прочность унитаза.
- Yes, yes, yes! - закричала Света. - Я придумала. Второму охраннику надо подсыпать слабительного, и он отправится в туалет.
- А если у него окажется крепкий желудок? - засомневалась Эванжелина.
- Тогда двойную дозу, - кровожадно отрезала Светлана.
- Договорились, - согласилась я. - Второй охранник, схватившись за живот, мчится в туалет, а туалет наверняка находится не очень близко. А наш сообщник по переговорному устройству подает сигнал секретарше. Та вводит шифр, мчится в подвал, открывает сейф, складывает в сумку толстые пачки долларов, захлопывает сейф, бежит наверх, отключает компьютер и ждет наступления утра.
- И все это - за те десять минут, пока второй охранник будет мучиться в туалете, - изумилась Эванжелина. - Да, женщинам всегда достается самая трудная работа!
- Тогда тройную дозу, - сказала Светлана, - пусть посидит в туалете тридцать минут. А наш охранник пусть поменяет видеокассету и тоже примет слабительного.
- Это еще зачем? - удивились мы. Раз Свету так привлекают опыты над людьми, ей надо было поступать в медицинский институт.
- Как вы не понимаете? Тогда и наш охранник будет полчаса сидеть в туалете, и оба окажутся в равных условиях - оба ничего не видели, хотя оба ненадолго отлучались.
- А секретарша утром выползет, помятая и измученная, из стенного шкафа и изобразит, что она только что пришла на работу, как сделала я, когда мы еще работали в "Интеркоме".
Света пропустила это замечание мимо ушей, она даже и не вспомнила, что после моей ночевки в офисе "Интеркома" ее едва не уволили с работы.
- Остается положить в сейф крупную сумму денег и можно считать, что охраняемая компьютером бетонированная твердыня банка пала, не выдержав нашего мозгового штурма, - заключила я. - Зря вообще-то люди так доверяют компьютерам.
- Но ведь мы не знаем шифра, - напомнила Светлана.
Эванжелина принялась чистить апельсин.
- Да, - согласилась я, - как же нашей мужественной и сообразительной секретарше узнать шифр? Войти в доверие к шефу? Но тогда она будет главной подозреваемой.
- Девочки, вы будете смеяться, - сдержанно обронила Эванжелина, - но панели в кабинете директора банка просто зеркальные, а цифры шифра появляются на дисплее компьютера после нажатия клавиш по одной - одна цифра на целый экран...
Мы затаились.
- Не хочешь ли ты, моя резвая девочка, сказать, что с ходу запомнила восемь цифр? - осторожно поинтересовалась я.
Эванжелина взяла у меня ручку и своим крупным, круглым почерком написала на схеме восьмизначное число. Вид у нее был торжествующий.
- Пятиклассница на велосипеде открыла с помощью трехрублевой купюры, свернутой в трубочку, навесной замок в день моего рождения. 85360712. Восемь - это велосипед, пять - пятиклассница, три - три рубля, я вам уже говорила, шесть - похоже на навесной замок, а 0712 это седьмое декабря, день моего рождения.
- Фантастично, - восхитилась я способностями Эванжелины. - Как вы считаете, девочки, а не обязывает ли нас моральный долг позвонить Олегу Леонидовичу и сообщить ему, что теоретически его банк уже ограблен?
- Ну нет, - в один голос ответили Света и Эванжелина. - Если они закупают такое ненадежное оборудование, то это их проблемы.
***
- Что это ты так бодро отстукиваешь на моей машинке? - поинтересовался Серж.
На меня нашло творческое озарение, и часы на стене уже показывали третий час утра, а я все еще напряженно колотила по клавиатуре. Рожала новое произведение. Печатная машинка выступала в роли акушерки, принимающей свежеизготовленное дитя. Я сломала два ногтя, провела мою энергичную сотрудницу банка через знакомство с директором и охранником, дала ограбить сейф и теперь никак не могла вывести ее на следующее утро из здания с огромной сумкой, набитой купюрами.
- Как? Неужели детектив? - удивился Сергей, прочитав на одной из страниц название.
На кухне появился Антрекот. Весь его вид говорил о том, что он, несомненно, очень хочет спать, но раз хозяева бодрствуют, долг призывает его следовать за ними.
- Ну, детектив, - призналась я нехотя. - А что? Какие-то возражения?
- Удивлен.
К моему неудовольствию (не люблю, когда кто-то присутствует при рождении нового шедевра, этот процесс мучителен и требует максимальной сосредоточенности), Серж расположился около кухонно-письменного стола с явным намерением пообщаться.
- Раз ты твердо решила податься в литературу - перед тобой открывается бескрайнее поле разнообразных жанров, лишь слегка возделанное усилиями живших до тебя классиков мировой литературы. Почему же детектив? Почему не роман на библейские темы? Фабула задана, тебе не придется отвлекаться на построение сюжета, ты сможешь полностью отдаться интерпретации характеров и взаимоотношений. А детектив? Здесь на первом месте не психологизм и нравственные проблемы, а сюжет. Или ты дерзнешь подняться до уровня Фолкнера и детективные сюжетные переплетения обогатишь глубоким философским смыслом?
"Во как! - переглянулись мы с Антрекотом. - Только что с кровати и с ходу - лекцию о целях и задачах литературы в современном мире".
- Не надо резать мне крылья садовыми ножницами, - возмутилась я, закрывая грудью машинку и не позволяя Сержу заглянуть в готовый текст, мне заказали детектив, и я его напишу. И пятнадцатого июня отправлюсь в Лондон на симпозиум.. Кстати, у тебя нет пары тысяч долларов?
Тихое шуршание было мне ответом. Серж таинственным образом улетучился из кухни. Да, лучшее средство оперативно свернуть нежеланную дискуссию попросить у собеседника денег.
...В субботу мы с Эванжелиной отправились в новый мебельный магазин на окраине Москвы.
"На окраине Москвы" - звучит вполне невинно, на самом деле это было равнозначно поездке в другой город.
Благодаря увещевательным способностям Эванжелины, а также благосклонному отношению со стороны мужа, мы плутали по окрестностям не на нашей развинченной "шестерке", а - страшно выговорить - на перламутровом, блестящем, великолепном "понтиаке-файерберде" Максима. Если бы я владела таким автомобилем, только угроза страшной и немедленной смерти заставила бы меня передать кому-нибудь ключ. А доверить руль такому беспросветному валенку в деле автомобилевождения, каким всю жизнь являлась Татьяна Максимова, мог только человек, абсолютно лишенный чувства опасности. Но Эванжелина более оптимистично оценивала мои способности в этой области. В этот день она надела бирюзовый итальянский костюм, к которому полагались бирюзовые шпильки с тринадцатисантиметровым каблуком, и если бы она попыталась в такой туфельке нажать педаль газа, то непременно вывернула бы ногу. Я слишком ценю в Эванжелине ноги (впрочем, и все остальное), поэтому пришлось взять управление машиной на себя.
На каждой новой кочке у меня замирало сердце. Я на цыпочках объезжала выемки дороги и с тревогой вглядывалась в лица водителей приближающихся навстречу автомобилей - нет ли у них какого-нибудь коварного замысла? Легкомысленная Эванжелина, не понимая, какую напряженную борьбу я веду за наши жизни, а также за здоровье "понтиака", отвлекала меня, как обычно, разговором.
- Я прочитала в газете, что "Инвестприватбанк" приглашает на работу секретаря-референта, - щебетала она. - Давай тебя туда устроим и действительно ограбим сейф?
- Что за глупости, Эванжелина, - сдавленно, сквозь зубы отвечала я, пытаясь устроить сверкающие прелести нашего автомобиля в узкий зазор между "Волгой" и "КрАЗом-256Б". - Наш план хорош только на бумаге. На деле грабитель столкнется с многочисленными трудностями, заключительной из которых будет отсутствие в сейфе денег, когда после сложнейшей операции с охранником, компьютером, слабительным взломщик все-таки откроет его.
- Да. Но ведь нам надо где-то найти две тысячи долларов тебе на дорогу. Давай потрясем Максима? Он мне не откажет.
- Нет. Нехорошо использовать его любовь к тебе. Достаточно, что мы скоро угробим его машину, которая стоит, предполагаю, тысяч пятьдесят.
Употребление существительного "любовь" произвело на Эванжелину наркотическое действие. Она откинулась в кресле и мечтательно закатила глаза.
- Какое счастье, что мы с Максимом не послушались тебя и отразили все атаки недружественного Андрея Палыча, - сказала она. - Сидела бы я сейчас в калифорнийской деревне, в замке Дэниэла, и медленно умирала.
- Прости. Я не верила в стойкость вашего чувства, - призналась я.
Хотя проведенные в экстазе три месяца после свадьбы еще не показатель того, что и последующие тридцать лет им удастся прожить так же счастливо.
- Я так его люблю. Когда мы едем в автомобиле и я просто смотрю на него, как сейчас на тебя, у меня сердце сжимается от любви. И я не знаю, что мне говорить, что делать, чтобы выразить, как я счастлива...
- А когда ты смотришь на меня, у тебя сердце сжимается от любви? Ну хотя бы немножко? - ревниво спросила я.
- Я хотела бы, чтобы мы разорились. Тогда бы я сама стирала и гладила ему рубашки и носки - это, наверное, удивительно приятно... А когда он выходит из машины, например, чтобы объясниться с гаишником, я смотрю на него через лобовое стекло, и мне приятен и дорог каждый его жест, поворот головы, походка, как он хмурит брови. Мне хочется прижаться к нему и провести в этом объятии всю оставшуюся жизнь... Когда он обнимает меня, я испытываю блаженство, как будто попадаю под дождь из душистых лепестков роз. Иногда я так счастлива, что боюсь, у меня разорвется сердце. Мое зеленоглазое сокровище!
"Твое зеленоглазое чудовище! - подумала я. - Поработил доверчивую девочку!"
- Эванжелина, если он тебя бросит, я задушу его собственными руками, а этот автомобиль разберу на запчасти!
- Он меня никогда не бросит. Ни к кому я не испытывала такого безграничного доверия.
И я знаю, что он любит меня так же крепко, как я его.
Идиллия. Нежный розовощекий пастушок-херувим и его златокудрая синеглазая пастушка.
Наконец-то мы добрались до места. Магазин располагался в громадном, похожем на ангар, здании. Бесконечные павильоны были заставлены стенками, диванами, ваннами, кроватями в стиле барокко, Людовика XIV, русского модерна и авангарда. Благодаря "понтиаку" (он выделялся среди новеньких "вольво" и "БМВ") нас автоматически зачислили в разряд солидных покупателей. Мы положили немало труда, чтобы отвязаться от настойчивого молодого человека, который явно вознамерился не выпускать нас за пределы магазина, не нагрузив предварительно наш автомобиль тремя гостиными.
После двадцатиминутной экскурсии Эванжелина начала использовать любую возможность упасть со своих тринадцатисантиметровых шпилек на кожаный диван или роскошную кровать. Я нацелилась на финский кухонный комплект белоснежный, многопредметный, со стеклянным обеденным столом. Когда вернусь из Англии и получу гонорар за книгу, надо будет купить. Эванжелина не выбрала ничего, да и глупо было бы предполагать, что в квартире Максима могло остаться место для реализации дизайнерских наклонностей жены: экстравагантное гнездышко молодоженов было укомплектовано полностью.
На обратном пути, пока я, как горделивая испанка в кругу воздыхателей, пыталась удержать достойную дистанцию между "понтиаком" и другими автомобилями, шарахаясь в сторону от каждого грузовика и "Запорожца", Эванжелина муссировала вопрос моего стойкого безбрачия.
- Посмотри, Татьяна, я уже три раза замужем, - разрабатывала она запретную тему, - и каждый раз марш Мендельсона, платье от Диора, шампанское, цветы. Давай и тебе такое же устроим!
Бессердечная жестокость ребенка, как на это обижаться? Эванжелина искренне хотела выдать меня замуж и поливала уксусом открытую рану. Я тоже не против была бы приобрести статус законной супруги, но наше с Эванжелиной желание почему-то не совпадало с намерениями другого действующего лица Сергея.
- Сержа давно пора взять в ежовые рукавицы. Ты не даешь ему шансов почувствовать, как ты ему дорога! Ты все время рядом, под рукой, и он к этому привык. Пусть помучается, поревнует!
- Ох, Эванжелина, мы рассуждаем как женщины. Мы можем взять за отправную точку один случайно брошенный взгляд или сорвавшееся слово и возвести монументальное строение из догадок, подозрений, выводов. А он рассуждает как мужчина. Если мы с ним шесть лет вместе - зачем еще и жениться? Три года назад я рассуждала подобным же образом.
- Но жена - это жена. Знаешь, какое удовольствие ощущать себя законной владелицей любимого мужчины? Это дает какие-то новые ощущения.
- Это все условности.
- А какую ты хочешь свадьбу? Я буду свидетелем, да?
План свадьбы был разработан давно и любовно. По ночам я кропотливо обдумывала детали, когда Серж уже мирно спал и не догадывался, что я мысленно примеряю на него праздничный костюм с розой в петлице. - Значит, так. Белое платье, которое мы с тобой видели в магазине на Кузнецком мосту: сверху плотно прилегает и блестит, тут юбка вот такая... И "Мерседес-230Е". Тоже белого цвета.
- Почему именно "230Е"? - удивилась Эванжелина.
- Мне кажется, именно эта модель смотрится особенно празднично, хотя и сдержанно, как раз для скромной свадьбы. Да, почему-то мне хочется именно двести тридцатый.
- А белый "понтиак-файерберд" не подойдет? Я готова самолично выкрасить автомобиль Максима в белый цвет. Ради тебя.
- Спасибо. Но я хочу "мерседес". Ну, вы с Максимом, конечно, выступите в роли свидетелей. Сергей - жених. Вот и все. Ничего сложного, как я считаю. Свадебный банкет на четверых в каком-нибудь ресторане.
...А у Сергея в голове были отнюдь не белые "мерседесы". Вся наша гостиная была увешана схемами, на диване и журнальном столике лежали многочисленные бумажечки, записочки, копии документов, писем. Серж увлеченно рассказывал мне о подпольной группировке, которая орудует в Москве. Использовав разрозненные сведения из желтого конверта, он вышел на информационную службу этой организации и теперь был в двух шагах от того, чтобы получить полную и достоверную информацию о структуре группировки, ее целях и задачах, а также узнать имена главных руководителей. В общих чертах Сергей объяснил мне, что организация имеет многочисленные службы: от разведки, которая располагает подробной информацией о всех движениях коммерческих, криминальных структур и органов государственной власти, ведет досье на видных личностей, вербует агентов, до собственного ОМОНа, который занимается уничтожением неугодных - строптивых конкурентов или собственных предателей, тех, кто по незнанию или преследуя личные цели оказался завербован, но потом решил выйти из игры. Есть у них также юридическая служба и служба хозяйственного обеспечения - занимается добыванием оружия, электронных средств сбора информации и т.д. А подробные сведения, как понял Сергей, можно будет получить, проникнув в компьютер, где хранится архив группировки.
Ближе к ночи я взялась за обработку Сержа. Его внедрение в преступную группировку проходило успешно, поэтому он был настроен лояльно по отношению ко мне и моим претензиям.
Домогательства сводились к следующим требованиям: во-первых, он должен на мне жениться. Шутки шутками, но пора уже официально закрепить за мной звание жены. Несмотря на все разговоры о прелести свободных отношений, когда основным цементирующим средством является любовь, а не печать в паспорте, вряд ли найдется женщина, которая, перейдя тридцатилетний рубеж, не захочет вступить в полноправное владение любимым (или просто) мужчиной. В то время, как любимый мужчина согласен был бы до семидесяти пяти лет изображать из себя свободного, не закрепощенного узами брака, мальчугана. Ничего не выйдет! Во-вторых, он должен прекратить свои опасные журналистские расследования и найти постоянный твердый заработок, а не осуществлять редкие вливания в нашу экономику ценой постоянного риска для жизни.
И в конце концов, он должен внести свой скромный вклад в производство потомства.
Почему-то энтузиазм вызвала лишь последняя часть моего разумного плана реабилитации семьи. Сергей загорелся желанием реализовать третий пункт тут же, пока я буду заканчивать свои мудрые разглагольствования.
- А если тебя убьют! - возмущалась я. - Ты не думаешь обо мне. Ты, как пестрая бабочка, прилетевшая на землю... (Далее по тексту.)
Антрекот с интересом наблюдал за прениями. Его миролюбивый характер жаждал консенсуса, но безалаберные хозяева, и особенно провокационное поведение Танечки М., не оставляли никакой надежды достигнуть мира и согласия.
Но Сергею все-таки путем сложных манипуляций удалось заманить меня в спальню, где он в два счета доказал, что жизнь прекрасна и замечательна, несмотря на дождь, падающий рубль, хрупкость бытия и неопределенность будущего. И я не могла не согласиться, что система аргументации, предложенная Сержем, оказалась в несколько раз убедительнее, весомее и эффективнее доводов Андрея Палыча.
***
К одиннадцати часам утра мы с Эванжелиной подъехали к мраморно-никелированному входу "Инвестприватбанка". Нежно-голубое покрытие скрадывало постукивание наших острых каблуков. В холле стояли кадки с огромными экзотическими растениями. Охранник в форменном пиджаке, осведомившись, как нас зовут, заглянул в шпаргалку и сказал: второй-этаж-нале-во-по-коридору-до-конца-вас-ждут. Эванжелину (группа поддержки) я захватила с собой в надежде, что ее присутствие благотворно повлияет на разговорчивость директора банка. Преданная, заинтересованная проектом Эванжелина надела строгое темно-синее платье французского производства, которое сохраняло свой деловой стиль только в вертикальном положении. При попытке сесть оно разъезжалось в стороны и вверх, и изумленные зрители могли сколь угодно долго хватать воздух ртом.
Мой корыстный план использования внешних данных подруги вполне удался.
В приемной нам навстречу поднялась приветливая женщина:
- Здравствуйте, вы на конкурс?
- Нет, это ко мне, - перебил ее высокий мужчина лет тридцати пяти и без колебаний определил, кто из нас - неугомонная детективистка Татьяна Максимова, а кто - просто сопровождающее лицо.
С горечью отмечу, что сопровождающему лицу, как обычно, досталось ровно в пятьдесят шесть раз больше мужской заинтересованности, чем бывшей журналистке.
Нас усадили в глубокие кресла в просторном кабинете с полированными панелями темного дерева и скрытыми светильниками, и, обращаясь ко мне, но поглядывая на Эванжелину, Олег Леонидович начал разговор:
- Итак, предположим, вы решили нас ограбить. Могу сразу же сказать, что если вы намерены посягнуть на наш главный сейф, то ваша затея обречена на провал. Во-первых, сейф расположен в полуподвальном помещении - это своего рода бетонированный бункер, который способен выдержать ядерную атаку. Интересная система сигнализации. Вот видите, у меня на столе стоит компьютер. - Олег Леонидович погладил рукой клавиатуру. - Чтобы открыть главный сейф, сначала необходимо войти в программу под названием "Суперэкс" и набрать восьмизначный шифр. Шифр я вам на всякий случай называть не буду. После этого сотрудники банка в сопровождении охраны спускаются вниз, и один из них, владеющий тайной шифра, набирает его на цифровой панели сейфа. Если какой-то этап процедуры будет нарушен, то включается сигнализация. Например, если кто-то начнет жать не на те кнопки. Кроме того, напротив сейфа установлена видеокамера, и охранники наблюдают за всем происходящим с пункта охраны. Да, еще: этот компьютер автономен и не подсоединен к общей компьютерной сети банка, таким образом программа "Суперэкс" защищена от посягательств талантливых хакеров.
- Так, - подала голос Эванжелина, - я уже все придумала. Охранников убить, сейф взрезать автогеном.
- И через пять минут стать жертвой подоспевшего ОМОНа, - улыбнулся Олег Леонидович, не в силах оторвать взгляд от Эванжелининых коленок. Платье у вас чудесное... Удивительно вам идет. Вы, конечно, можете раздобыть план сигнализации и найти умельца, который сумеет ее нейтрализовать, но вы не сможете взрезать дверь автогеном - внутри она полая, и пространство между двумя пластинами засыпано песком. Но предположим, что с риском для жизни вы ухитрились взорвать дверь динамитом. И что же? Крупные суммы наличности в сейфе не задерживаются - на ночь и под праздники мы все раздаем. То есть игра не стоит свеч. Вот почему абсолютное большинство грабежей происходит во время перевозки наличности, или грабят пункты обмена валют. Там есть чем поживиться, хотя велика вероятность получить пулю в лоб. Но в секреты перемещения наших бронированных машин, перевозящих наличность, я вас посвящать не буду - вдруг вы не сумеете справиться с соблазном?
Запищал телефон. Олег Леонидович бросил в телефонную трубку короткое "да" и "хорошо" и вновь обратился к нам:
- Вам повезло. Сейчас мы будем открывать сейф. Смотрите на монитор.
Он нажал какую-то кнопку, и в углу кабине-. та вспыхнул экран телевизора. Была видна серая дверь сейфа. Олег Леонидович подъехал на своем кожаном кресле к секретному компьютеру, хранителю программы "Суперэкс". Дисплей был обращен к стене.
- Так, - комментировал Олег Леонидович свои действия, - сейчас я набираю шифр. Тут тоже важно не ошибиться, иначе опять же сработает сигнализация. Дьявольская система, если честно, уже и сами не рады, что такие деньги за нее отдали... Вот, готово. Вы видите, что на двери сейфа зажглась лампочка. Это говорит о том, что можно набирать шифр...
Экран заслонила широкая спина мужчины, он подошел вплотную к двери сейфа, набрал шифр, и через две секунды дверь плавно поехала в сторону.
- Да, - разочарованно протянула Эванжелина, - хлопот не оберешься. Слишком много людей придется вовлекать в эту игру: вас - чтобы узнать шифр, охранников - чтобы отключили сигнализацию. Тоска! Таня, придется нам грабить броневичок. Когда, говорите, он приезжает сдавать мешки с долларами?
Олег Леонидович засмеялся и протянул Эванжелине свою визитную карточку.
- Рад был познакомиться. Если еще возникнут вопросы - звоните, надеюсь, наша беседа не послужит темой для ток-шоу? И тайна, которую я доверил вам, останется между нами, - сказал он, давая понять, что наше время истекло.
Платье Эванжелины вновь приобрело очертания суровой деловитости, и мы удалились.
***
Комитет по ограблению "Инвестприватбанка" в лице Тани, Эванжелины и Антрекота заседал на нашей кухне. Не успели мы приступить к обсуждению плана, как раздался стук в дверь и появилась неприкаянная Светка с пакетом апельсинов.
- Девочки, скучно-то как! - взмолилась она. - Чем бы заняться?
- А мы банк сейчас будем грабить, - объяснила Эванжелина, высыпая в раковину ярко-оранжевые испанские апельсины.
- Здорово! - воодушевилась Света. - Возьмите меня в свою компанию, мне совершенно некуда приложить энергию молодости!
Мы помыли апельсины, вскрыли пару жестянок с соком, Эванжелина соорудила восемь королевских сандвичей (жутко неустойчивая конструкция из батона, майонеза, разрезанных сарделек, салата, кетчупа, помидоров, горчицы, ветчины, сыра и петрушки) - по две штуки на брата, и мы приступили к разработке деталей.
Когда мы объяснили Свете ситуацию с сейфом, она приуныла:
- Что-то уж слишком сложно.
- Ничего сложного, - успокоила я. - Чем труднее задача, тем интереснее ее решать. Эванжелина, принеси бумагу.
Беременная Эванжелина помчалась в гостиную, о том, что она беременна и не следует ее так эксплуатировать, я вспомнила лишь тогда, когда она с разбегу налетела на Антрекота и едва не снесла зеркало в прихожей. Эванжелина принесла большой лист отличной белой бумаги. Откуда это он у нас взялся? Я стала чертить план.
- Здесь сейф, на первом этаже у входа - комната охранников, на втором этаже - кабинет директора, где стоит компьютер. Очевидно, грабить сейф придется кому-то, кто работает в банке.
- Секретарша! - воскликнула Светлана, наверное вспоминая собственную молодость. - Она ближе всего к шефу и может узнать шифр.
- Да, пусть это будет секретарша. Надо сделать копии ключей к кабинету директора.
- И наверное, не обойтись без помощи охранника, - вставила Эванжелина, - уже придется делить выигрыш на двоих.
- Если эти двое выживут. Хорошо. Секретарша договаривается с охранником. Она делает ключи, он - копию видеокассеты.
- Какую копию? - удивились сообщницы.
- Все происходящее около сейфа записывается на видеокассету. Если утром обнаружится, что из сейфа похищены деньги, ее будут просматривать. Значит, охранник должен сделать копию пленки, что всю ночь напролет к сейфу никто не подходил. Чтобы впоследствии заменить кассету, на которой будет запечатлен процесс ограбления. Потом им понадобится переговорное устройство, чтобы держать связь, - секретарша будет наверху, в кабинете шефа, охранник - внизу. А что делать с другим охранником?
- А что, разве он будет не один? - удивилась Эванжелина.
- Конечно, - ответила ей Светлана тоном человека, ограбившего не один банк. - Они всегда дежурят по двое-трое.
- Пусть будет двое - троих мы не осилим. Секретарша вечером говорит "адье" своему шефу, но домой не уходит, а, например, прячется в стенной шкаф для верхней одежды. Когда банк закрывается на всевозможные замки и запоры, включается сигнализация, охранники заступают на вахту, она проникает в кабинет директора, включает компьютер, входит в программу "Суперэкс" и ждет сигнала. Охранник тем временем должен как-то избавиться от присутствия своего коллеги. Что будем делать со вторым охранником?
Все задумались. Антрекот зевнул, убедился, что получить еще один сандвич не удастся, и, скромно потупив взгляд, направился к туалету проверить прочность унитаза.
- Yes, yes, yes! - закричала Света. - Я придумала. Второму охраннику надо подсыпать слабительного, и он отправится в туалет.
- А если у него окажется крепкий желудок? - засомневалась Эванжелина.
- Тогда двойную дозу, - кровожадно отрезала Светлана.
- Договорились, - согласилась я. - Второй охранник, схватившись за живот, мчится в туалет, а туалет наверняка находится не очень близко. А наш сообщник по переговорному устройству подает сигнал секретарше. Та вводит шифр, мчится в подвал, открывает сейф, складывает в сумку толстые пачки долларов, захлопывает сейф, бежит наверх, отключает компьютер и ждет наступления утра.
- И все это - за те десять минут, пока второй охранник будет мучиться в туалете, - изумилась Эванжелина. - Да, женщинам всегда достается самая трудная работа!
- Тогда тройную дозу, - сказала Светлана, - пусть посидит в туалете тридцать минут. А наш охранник пусть поменяет видеокассету и тоже примет слабительного.
- Это еще зачем? - удивились мы. Раз Свету так привлекают опыты над людьми, ей надо было поступать в медицинский институт.
- Как вы не понимаете? Тогда и наш охранник будет полчаса сидеть в туалете, и оба окажутся в равных условиях - оба ничего не видели, хотя оба ненадолго отлучались.
- А секретарша утром выползет, помятая и измученная, из стенного шкафа и изобразит, что она только что пришла на работу, как сделала я, когда мы еще работали в "Интеркоме".
Света пропустила это замечание мимо ушей, она даже и не вспомнила, что после моей ночевки в офисе "Интеркома" ее едва не уволили с работы.
- Остается положить в сейф крупную сумму денег и можно считать, что охраняемая компьютером бетонированная твердыня банка пала, не выдержав нашего мозгового штурма, - заключила я. - Зря вообще-то люди так доверяют компьютерам.
- Но ведь мы не знаем шифра, - напомнила Светлана.
Эванжелина принялась чистить апельсин.
- Да, - согласилась я, - как же нашей мужественной и сообразительной секретарше узнать шифр? Войти в доверие к шефу? Но тогда она будет главной подозреваемой.
- Девочки, вы будете смеяться, - сдержанно обронила Эванжелина, - но панели в кабинете директора банка просто зеркальные, а цифры шифра появляются на дисплее компьютера после нажатия клавиш по одной - одна цифра на целый экран...
Мы затаились.
- Не хочешь ли ты, моя резвая девочка, сказать, что с ходу запомнила восемь цифр? - осторожно поинтересовалась я.
Эванжелина взяла у меня ручку и своим крупным, круглым почерком написала на схеме восьмизначное число. Вид у нее был торжествующий.
- Пятиклассница на велосипеде открыла с помощью трехрублевой купюры, свернутой в трубочку, навесной замок в день моего рождения. 85360712. Восемь - это велосипед, пять - пятиклассница, три - три рубля, я вам уже говорила, шесть - похоже на навесной замок, а 0712 это седьмое декабря, день моего рождения.
- Фантастично, - восхитилась я способностями Эванжелины. - Как вы считаете, девочки, а не обязывает ли нас моральный долг позвонить Олегу Леонидовичу и сообщить ему, что теоретически его банк уже ограблен?
- Ну нет, - в один голос ответили Света и Эванжелина. - Если они закупают такое ненадежное оборудование, то это их проблемы.
***
- Что это ты так бодро отстукиваешь на моей машинке? - поинтересовался Серж.
На меня нашло творческое озарение, и часы на стене уже показывали третий час утра, а я все еще напряженно колотила по клавиатуре. Рожала новое произведение. Печатная машинка выступала в роли акушерки, принимающей свежеизготовленное дитя. Я сломала два ногтя, провела мою энергичную сотрудницу банка через знакомство с директором и охранником, дала ограбить сейф и теперь никак не могла вывести ее на следующее утро из здания с огромной сумкой, набитой купюрами.
- Как? Неужели детектив? - удивился Сергей, прочитав на одной из страниц название.
На кухне появился Антрекот. Весь его вид говорил о том, что он, несомненно, очень хочет спать, но раз хозяева бодрствуют, долг призывает его следовать за ними.
- Ну, детектив, - призналась я нехотя. - А что? Какие-то возражения?
- Удивлен.
К моему неудовольствию (не люблю, когда кто-то присутствует при рождении нового шедевра, этот процесс мучителен и требует максимальной сосредоточенности), Серж расположился около кухонно-письменного стола с явным намерением пообщаться.
- Раз ты твердо решила податься в литературу - перед тобой открывается бескрайнее поле разнообразных жанров, лишь слегка возделанное усилиями живших до тебя классиков мировой литературы. Почему же детектив? Почему не роман на библейские темы? Фабула задана, тебе не придется отвлекаться на построение сюжета, ты сможешь полностью отдаться интерпретации характеров и взаимоотношений. А детектив? Здесь на первом месте не психологизм и нравственные проблемы, а сюжет. Или ты дерзнешь подняться до уровня Фолкнера и детективные сюжетные переплетения обогатишь глубоким философским смыслом?
"Во как! - переглянулись мы с Антрекотом. - Только что с кровати и с ходу - лекцию о целях и задачах литературы в современном мире".
- Не надо резать мне крылья садовыми ножницами, - возмутилась я, закрывая грудью машинку и не позволяя Сержу заглянуть в готовый текст, мне заказали детектив, и я его напишу. И пятнадцатого июня отправлюсь в Лондон на симпозиум.. Кстати, у тебя нет пары тысяч долларов?
Тихое шуршание было мне ответом. Серж таинственным образом улетучился из кухни. Да, лучшее средство оперативно свернуть нежеланную дискуссию попросить у собеседника денег.
...В субботу мы с Эванжелиной отправились в новый мебельный магазин на окраине Москвы.
"На окраине Москвы" - звучит вполне невинно, на самом деле это было равнозначно поездке в другой город.
Благодаря увещевательным способностям Эванжелины, а также благосклонному отношению со стороны мужа, мы плутали по окрестностям не на нашей развинченной "шестерке", а - страшно выговорить - на перламутровом, блестящем, великолепном "понтиаке-файерберде" Максима. Если бы я владела таким автомобилем, только угроза страшной и немедленной смерти заставила бы меня передать кому-нибудь ключ. А доверить руль такому беспросветному валенку в деле автомобилевождения, каким всю жизнь являлась Татьяна Максимова, мог только человек, абсолютно лишенный чувства опасности. Но Эванжелина более оптимистично оценивала мои способности в этой области. В этот день она надела бирюзовый итальянский костюм, к которому полагались бирюзовые шпильки с тринадцатисантиметровым каблуком, и если бы она попыталась в такой туфельке нажать педаль газа, то непременно вывернула бы ногу. Я слишком ценю в Эванжелине ноги (впрочем, и все остальное), поэтому пришлось взять управление машиной на себя.
На каждой новой кочке у меня замирало сердце. Я на цыпочках объезжала выемки дороги и с тревогой вглядывалась в лица водителей приближающихся навстречу автомобилей - нет ли у них какого-нибудь коварного замысла? Легкомысленная Эванжелина, не понимая, какую напряженную борьбу я веду за наши жизни, а также за здоровье "понтиака", отвлекала меня, как обычно, разговором.
- Я прочитала в газете, что "Инвестприватбанк" приглашает на работу секретаря-референта, - щебетала она. - Давай тебя туда устроим и действительно ограбим сейф?
- Что за глупости, Эванжелина, - сдавленно, сквозь зубы отвечала я, пытаясь устроить сверкающие прелести нашего автомобиля в узкий зазор между "Волгой" и "КрАЗом-256Б". - Наш план хорош только на бумаге. На деле грабитель столкнется с многочисленными трудностями, заключительной из которых будет отсутствие в сейфе денег, когда после сложнейшей операции с охранником, компьютером, слабительным взломщик все-таки откроет его.
- Да. Но ведь нам надо где-то найти две тысячи долларов тебе на дорогу. Давай потрясем Максима? Он мне не откажет.
- Нет. Нехорошо использовать его любовь к тебе. Достаточно, что мы скоро угробим его машину, которая стоит, предполагаю, тысяч пятьдесят.
Употребление существительного "любовь" произвело на Эванжелину наркотическое действие. Она откинулась в кресле и мечтательно закатила глаза.
- Какое счастье, что мы с Максимом не послушались тебя и отразили все атаки недружественного Андрея Палыча, - сказала она. - Сидела бы я сейчас в калифорнийской деревне, в замке Дэниэла, и медленно умирала.
- Прости. Я не верила в стойкость вашего чувства, - призналась я.
Хотя проведенные в экстазе три месяца после свадьбы еще не показатель того, что и последующие тридцать лет им удастся прожить так же счастливо.
- Я так его люблю. Когда мы едем в автомобиле и я просто смотрю на него, как сейчас на тебя, у меня сердце сжимается от любви. И я не знаю, что мне говорить, что делать, чтобы выразить, как я счастлива...
- А когда ты смотришь на меня, у тебя сердце сжимается от любви? Ну хотя бы немножко? - ревниво спросила я.
- Я хотела бы, чтобы мы разорились. Тогда бы я сама стирала и гладила ему рубашки и носки - это, наверное, удивительно приятно... А когда он выходит из машины, например, чтобы объясниться с гаишником, я смотрю на него через лобовое стекло, и мне приятен и дорог каждый его жест, поворот головы, походка, как он хмурит брови. Мне хочется прижаться к нему и провести в этом объятии всю оставшуюся жизнь... Когда он обнимает меня, я испытываю блаженство, как будто попадаю под дождь из душистых лепестков роз. Иногда я так счастлива, что боюсь, у меня разорвется сердце. Мое зеленоглазое сокровище!
"Твое зеленоглазое чудовище! - подумала я. - Поработил доверчивую девочку!"
- Эванжелина, если он тебя бросит, я задушу его собственными руками, а этот автомобиль разберу на запчасти!
- Он меня никогда не бросит. Ни к кому я не испытывала такого безграничного доверия.
И я знаю, что он любит меня так же крепко, как я его.
Идиллия. Нежный розовощекий пастушок-херувим и его златокудрая синеглазая пастушка.
Наконец-то мы добрались до места. Магазин располагался в громадном, похожем на ангар, здании. Бесконечные павильоны были заставлены стенками, диванами, ваннами, кроватями в стиле барокко, Людовика XIV, русского модерна и авангарда. Благодаря "понтиаку" (он выделялся среди новеньких "вольво" и "БМВ") нас автоматически зачислили в разряд солидных покупателей. Мы положили немало труда, чтобы отвязаться от настойчивого молодого человека, который явно вознамерился не выпускать нас за пределы магазина, не нагрузив предварительно наш автомобиль тремя гостиными.
После двадцатиминутной экскурсии Эванжелина начала использовать любую возможность упасть со своих тринадцатисантиметровых шпилек на кожаный диван или роскошную кровать. Я нацелилась на финский кухонный комплект белоснежный, многопредметный, со стеклянным обеденным столом. Когда вернусь из Англии и получу гонорар за книгу, надо будет купить. Эванжелина не выбрала ничего, да и глупо было бы предполагать, что в квартире Максима могло остаться место для реализации дизайнерских наклонностей жены: экстравагантное гнездышко молодоженов было укомплектовано полностью.
На обратном пути, пока я, как горделивая испанка в кругу воздыхателей, пыталась удержать достойную дистанцию между "понтиаком" и другими автомобилями, шарахаясь в сторону от каждого грузовика и "Запорожца", Эванжелина муссировала вопрос моего стойкого безбрачия.
- Посмотри, Татьяна, я уже три раза замужем, - разрабатывала она запретную тему, - и каждый раз марш Мендельсона, платье от Диора, шампанское, цветы. Давай и тебе такое же устроим!
Бессердечная жестокость ребенка, как на это обижаться? Эванжелина искренне хотела выдать меня замуж и поливала уксусом открытую рану. Я тоже не против была бы приобрести статус законной супруги, но наше с Эванжелиной желание почему-то не совпадало с намерениями другого действующего лица Сергея.
- Сержа давно пора взять в ежовые рукавицы. Ты не даешь ему шансов почувствовать, как ты ему дорога! Ты все время рядом, под рукой, и он к этому привык. Пусть помучается, поревнует!
- Ох, Эванжелина, мы рассуждаем как женщины. Мы можем взять за отправную точку один случайно брошенный взгляд или сорвавшееся слово и возвести монументальное строение из догадок, подозрений, выводов. А он рассуждает как мужчина. Если мы с ним шесть лет вместе - зачем еще и жениться? Три года назад я рассуждала подобным же образом.
- Но жена - это жена. Знаешь, какое удовольствие ощущать себя законной владелицей любимого мужчины? Это дает какие-то новые ощущения.
- Это все условности.
- А какую ты хочешь свадьбу? Я буду свидетелем, да?
План свадьбы был разработан давно и любовно. По ночам я кропотливо обдумывала детали, когда Серж уже мирно спал и не догадывался, что я мысленно примеряю на него праздничный костюм с розой в петлице. - Значит, так. Белое платье, которое мы с тобой видели в магазине на Кузнецком мосту: сверху плотно прилегает и блестит, тут юбка вот такая... И "Мерседес-230Е". Тоже белого цвета.
- Почему именно "230Е"? - удивилась Эванжелина.
- Мне кажется, именно эта модель смотрится особенно празднично, хотя и сдержанно, как раз для скромной свадьбы. Да, почему-то мне хочется именно двести тридцатый.
- А белый "понтиак-файерберд" не подойдет? Я готова самолично выкрасить автомобиль Максима в белый цвет. Ради тебя.
- Спасибо. Но я хочу "мерседес". Ну, вы с Максимом, конечно, выступите в роли свидетелей. Сергей - жених. Вот и все. Ничего сложного, как я считаю. Свадебный банкет на четверых в каком-нибудь ресторане.
...А у Сергея в голове были отнюдь не белые "мерседесы". Вся наша гостиная была увешана схемами, на диване и журнальном столике лежали многочисленные бумажечки, записочки, копии документов, писем. Серж увлеченно рассказывал мне о подпольной группировке, которая орудует в Москве. Использовав разрозненные сведения из желтого конверта, он вышел на информационную службу этой организации и теперь был в двух шагах от того, чтобы получить полную и достоверную информацию о структуре группировки, ее целях и задачах, а также узнать имена главных руководителей. В общих чертах Сергей объяснил мне, что организация имеет многочисленные службы: от разведки, которая располагает подробной информацией о всех движениях коммерческих, криминальных структур и органов государственной власти, ведет досье на видных личностей, вербует агентов, до собственного ОМОНа, который занимается уничтожением неугодных - строптивых конкурентов или собственных предателей, тех, кто по незнанию или преследуя личные цели оказался завербован, но потом решил выйти из игры. Есть у них также юридическая служба и служба хозяйственного обеспечения - занимается добыванием оружия, электронных средств сбора информации и т.д. А подробные сведения, как понял Сергей, можно будет получить, проникнув в компьютер, где хранится архив группировки.