Страница:
— Чьи глаза, тетя? — подошла к ним Онория. — . Одного из тех молодых людей моей бурной молодости. Как давно это было. — Она закуталась в шаль и поднялась. — Здесь слишком дует. Пойду поболтаю с миссис Мэйфлауер. — Уходя, она подмигнула Джеку.
Онория подозрительно посмотрела на него.
— Что вы ей сказали?
Джек прикрылся рукой, как бы защищаясь.
— Я ничего ей не говорил. Она считает, что мне следует уделять вам больше внимания. — Он усмехнулся, увидев, как легкий румянец залил ей щеки. — Она хотела, чтобы мы побольше времени проводили наедине.
— Сегодня я хочу снова осмотреть кабинет. Не могу поверить, что дядя Ричард спрятал ожерелье где-то в другом месте.
— Согласен. Я зайду за вами, как только прислуга ляжет. — Улыбнувшись, он взял ее за руку. — А сейчас позвольте мне уделить вам все свое внимание, чтобы тетушка убедилась, что мое сердце принадлежит лишь вам.
Онория отдернула руку.
— Тогда, пожалуй, принесите мне чашку чая.
Она совсем потеряла самообладание, ожидая Джека. Наконец, он появился в дверях.
— Почему вы так долго? — пожаловалась она, спускаясь за ним по черной лестнице.
— Я ждал, пока все уснут. Простите мне эту излишнюю предосторожность.
Он открыл дверь в кабинет. Онория зажгла свечи, поставив их на письменный стол. Джек разложил свои инструменты. На этот раз ему понадобилось всего лишь несколько минут, чтобы открыть замок.
— Осмотрите все кругом, — велел он ей. — Если даже ожерелье не здесь, может, вы найдете какой-либо намек на то, где он его спрятал. Неужели его еще не привезли из лондонского банка?
В то время как Онория осматривала маленькие ящички, Джек порылся в бумагах, лежащих в нижнем ящике стола. Дипломы собак. Он, конечно, только и мечтал их найти.
— Здесь ничего нет! — Онория захлопнула последний ящик, явно раздосадованная. Она встала. — Что нам делать? Его нет ни в дядиной спальне, ни здесь. Где бы еще он мог спрятать ожерелье?
Джек призадумался.
— Давайте еще поищем здесь. Может быть, мы что-то пропустили в прошлый раз.
— Не говорите чепухи, — Онория метнула на него уничтожающий взгляд, — мы осмотрели здесь каждый дюйм.
Не обращая внимания на девушку, Джек склонился, осматривая шератонское бюро. Чувствуя себя обязанной помогать ему, Онория ощупала обивку стульев, а Джек осмотрел каждую картину с обратной стороны.
Разочарованный, он обернулся и еще раз внимательно оглядел комнату. Единственное, что он еще не обыскал — антикварный шкафчик, но ожерелье не уместилось бы ни на одной из его полок.
— Вы осматривали этот шкафчик? Онория подняла голову.
— Конечно.
Джек все-таки решил заглянуть в шкафчик. Выдвинув нижний ящик, он замер.
— Что в этом длинном футляре?
— В каком футляре? — подошла к нему Онория.
Джек указал на футляр красного дерева, лежащий в уголке. Голубые глаза Онории возбужденно заблестели.
— Я могу поклясться, что он тут не лежал.. Джек осторожно осмотрел футляр.
— На этот раз, я думаю, шпилька поможет. Онория передала ему одну. Джек вставил
шпильку в замочек и повращал ее. Замок щелкнул и открылся.
— На этот раз быстро сработало, — удовлетворенно сказал он, приподнимая крышку.
Онория протянула дрожащую руку и дотронулась до россыпи сверкающих камней, лежащих в футляре, и обратила восхищенный взгляд на Джека.
— Это настоящее?
Джек вынул ожерелье и поднес его к свече.
— В следующий раз не упустите возможность поискать днем. Будет светлей.
Онория беспокойно ломала пальцы, пока Джек рассматривал драгоценность.
— Очень хорошая работа, — проговорил он наконец. — Нет сомнения, тут постарался искусный мастер. Но, — он поднял палец, видя растущее напряжение на ее лице, — это очень ловкая подделка.
Норри без сил упала в кресло.
— Не знаю, радоваться мне или огорчаться. — Это подтверждает то, что вы говорили. Сэр Ричард собирается обмануть принца. — Но нам нужно найти настоящее.
Джек призадумался.
— Меня больше волнует, как оно сюда попало ведь его не было здесь в прошлый раз. Она вспыхнула.
— Я клянусь, здесь ничего не лежало, когда я осматривала шкафчик! Вероятно, дядя положил его сюда позже.
— Но почему? Как будто он знал, что мы здесь уже рылись.
— Разумеется, я не говорила ему об этом.
— Кто еще мог знать о наших планах?
— Эдмонд? — удивленно вскинула брови Онория. — Это смешно. Зачем ему рассказывать обо всем дяде Ричарду?
— Не знаю. — Джек аккуратно уложил ожерелье в футляр. — Но я думаю, не стоит рассказывать ему о том, что мы видели сегодня ночью.
— Не слишком ли вы подозрительны?
— А вы забыли, чем я рискую? — Джек положил футляр на место.
Он прошел к секретеру и вытащил бутылку бренди и два стакана.
— Я не хочу, — воспротивилась Онория.
— Выпейте немного, — Джек протянул ей стакан. — В конце концов, нам есть что отпраздновать, в некотором роде. Часть вашего плана удалась.
— Это не столь уж важно, — меланхолично проговорила она.
— Но почему же? Теперь мы точно знаем, что копия существует. А вы не задумывались над тем, что будет, если мы не найдем настоящее ожерелье?
Онория поперхнулась и закашлялась. Джек похлопал ее по спине.
— С вами все в порядке, дорогая?
Она кивнула, снова кашлянув. Джек поднес стакан к ее губам.
— Хлебните еще.
Онория сморщилась, но сделала глоток.
— Ну, все?
Она захихикала.
— Сомневаюсь, что добропорядочной девушке следует пить бренди с… грабителем в два часа ночи.
— Не беспокойтесь. Я же благородный грабитель.
— И вы никогда не испытывали страх? Когда брали чужие вещи, я имею в виду.
— Конечно, я боялся. Но голод — не тетка, забудешь все страхи.
Не сознавая, что делает, Онория подняла руку и провела по его щеке. Джек накрыл ее руку своей и прижал к своему лицу.
— Вы жалеете меня? — спросил он мягким голосом?
Она тепло посмотрела на него.
— Не надо, — прошептал он, наклонился к не и поцеловал.
Какое-то мгновение они упивались поцелуем. ? Затем Онория отвернулась.
— Не надо.
— Вам не нравится, когда вас целуют? Она покачала головой.
— Интересно, почему? Может быть, вы еще не ^поняли, как это прекрасно? — Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
— Это легко исправить.
Он нежно обхватил рукой ее затылок и снова поцеловал, прижав ее к себе. Джек почувствовал, как ее напряжение понемногу проходит, и она расслабляется, уступая ему.
— Это поцелуй, Норри. Это не так уж страшно, не правда ли? — он снова коснулся губами ее лица и ощутил, как она задрожала.
Обняв ее за талию, он привлек Онорию к себе, не прекращая целовать. Его рука медленно скользнула по ее спине. Джек не торопился, он хотел, чтобы девушка привыкла к его прикосновениям. Он осыпал поцелуями ее лицо, затем коснулся губами уха.
— Ну, — прошептал он, — ведь это не страшно?
— Нет…
— Вам, может быть, даже понравилось? Норри стыдливо кивнула головой.
— Хорошо.
Онория взглянула на него, и Джека поразило выражение боли на ее лице.
— Это вовсе не хорошо!
— Нет ничего плохого в том, чтобы немного поцеловаться. Это обычное дело даже в великосветском обществе.
— Но вы — преступник, — проговорила она, задыхаясь. — Вор и мошенник!
Джек приложил палец к ее губам.
— Именно так. Вот поэтому вам нравится целоваться со мной. Благородных дам всегда привлекают проходимцы.
— Почему?
— Я думаю, в глубине души большинство женщин, впрочем, и мужчин тоже, считает обывательскую жизнь довольно скучной. Они завидуют нашей свободе, возможности пренебрегать всякими условностями, тогда как они не могут позволить
себе этого. К примеру, вы. Вы ждали этого поцелуя еще с той ночи. И если бы я не предпринял ничего, вы бы продолжали ждать.
. — Нет, не ждала бы!
Джек тихонько рассмеялся.
— Ждали бы. Вы должны благодарить меня за то, что я предупредил ваше желание. Иначе вам пришлось бы самой придумывать, как завлечь меня.
— Глупости. Отпустите меня.
— Сначала еще один поцелуй.
— Хорошо, один поцелуй. — Она закрыла глаза и послушно подставила губы. — Ну?
— Я не стану вас целовать. Теперь вы должны поцеловать меня.
— Что?
— Это сделка. — Он сжал ее талию. — Поцелуйте меня, и я отпущу вас спать. Если, конечно, вы не захотите, чтобы я проводил вас в вашу спальню.
— Не захочу.
— Тогда целуйте меня скорее.
Норри привстала на цыпочки и чмокнула его в губы, быстро отступив.
— И вы называете это поцелуем? — Джек скептически посмотрел на нее.
— Да.
Он с грустью покачал головой.
— Моя милая Норри, вам еще многому придется учиться.
Он снова привлек ее к себе так, что у нее захватило дыхание. Нежно прижавшись губами к ее рту, он принялся кончиком языка водить по ее губам, лаская и поддразнивая. У Онории вырвался сдавленный возглас. Джек осторожно раздвинул кончиком языка ее губы, ощутив тепло ее дыхания, смешанного с запахом бренди. У Норри подкосились ноги, и она ослабела в его руках. Приятное тепло разлилось у него по спине.
Внезапно он отстранился и выпустил ее.
— Вот теперь, — проговорил он, — это был поцелуй. — Он взял ее за плечи и развернул к выходу. — А теперь пойдемте, иначе я решу преподать вам еще один урок.
Плохо соображая и не успев захватить свечу, Онория вышла в коридор.
Джек скривил в усмешке губы. Теперь он удостоверился, что Онория и Эдмонд — не любовники. Не могла же она так ловко притворяться! Ее неопытность видна невооруженным глазом. Она невинна, как дитя, хотя… женщина уже пробуждается в ней.
И это означало, что ему следует оставить ее в покое. Не стоит связываться с ней. Онория не одна из пресыщенных однообразием жизни чужих жен, которые ищут новых ощущений. Невинность Норри служила и приманкой, и препятствием для Джека. А он не хотел неприятностей на свою голову. Связь с Онорией сулила очень большие неприятности, если, конечно, он позволил бы себе это. Он сможет избежать провала и заработать деньги только в том случае, если проявит крайнюю осторожность. Все, что заставляло его забыть об осторожности, влекло за собой огромную опасность. А с такой соблазнительной и очаровательной девушкой, как Онория Стерлинг, Джек мог забыть вообще обо всем.
Но все же небольшой флирт ему не повредит. Если она собирается начать самостоятельную жизнь, то ей просто необходимо поднабраться опыта в общении с мужчинами.
В самом деле, ухаживая за ней, он тем самым окажет ей услугу. Единственный, кому это может не понравиться, — это Эдмонд, но так как он не имеет видов на Онорию, то вряд ли станет возражать, Джек не сомневался в этом. Итак, никто и ничто не помешает ему флиртовать с Онорией. Ничто, кроме слабых угрызений совести, что он совершит дурной поступок, соблазнив невинную девушку. Но прислушивался ли Джек когда-либо к голосу совести?
Сердце Онории все еще неистово стучало, когда она добралась до постели. Поцелуи Джека оказывали на нее странное воздействие. Ее разум кричал ей, что она вела себя недостойно. Она же знала, кто такой Джек Дерри. Пусть он даже из благородной семьи, теперь он — негодяй из негодяев. Она должна приходить в ужас при одной мысли, что целовала его. Но почему-то в ужас она не приходила.
Да, вероятно, он прав, говоря о том, что женщин влечет к проходимцам. А сколько описывается случаев в романах, да и в истории тоже, когда женщины теряли голову под чарами негодяев и мошенников. Это лишь означало, что она такая же, как и большинство женщин на свете.
Вот и все. То, что случилось, — только нездоровый интерес к мужчине, который являлся неординарной личностью. Она позволила себе это в безрассудном порыве. Но подобного больше не повторится. Онория удовлетворила свое любопытство и теперь знала, что значит целоваться с Джеком Дерри, и твердо решила, что не стоит делать этого снова. Даже если ей этого сильно захочется. Никто не придет ей на помощь, если она допустит ошибку, дав волю своим чувствам. Только она сама, ее сила воли защитят ее от Джека Дерри. Она боялась того момента, когда не сможет не уступить.
Самое простое — не оставаться с ним наедине. Но это осложнит поиски. Придется привлечь к этому делу Эдмонда. Она совершила большую глупость. Пока она держала Джека на расстоянии, ей не стоило его опасаться.
Здравый смысл подсказывал ей, что так следует поступать и дальше.
Больше она не допустит ничего подобного — ни распития бренди в библиотеке, ни поцелуев тайком.
Утром Онория боялась спуститься вниз. Сидя в своей комнате и не имея возможности видеть Джека, она с легкостью представляла, как поступит с ним. На самом же деле, она не была настолько в себе уверена.
Ведь стоит ей взглянуть на него, и щеки запылают при воспоминании о том, как легкомысленно она вела себя прошлой ночью.
Онория с облегчением вздохнула, не обнаружив его в гостиной, когда наконец решилась спуститься. Завтракая второпях, она обдумывала планы на предстоящий день. Во-первых, ей нужно подальше держаться от Джека. Может быть, тетушка София составит ей компанию, и они прокатятся в карете?
Закончив завтрак, Онория побежала наверх разыскать тетушку. Она увидела леди Хэмптон в коридоре. София повисла на руке Джека и восторженно о чем-то щебетала.
Глаза Джека радостно вспыхнули, когда он заметил девушку, и Онория почувствовала, как к щекам приливает краска.
— О! Вот вы где! Поздно встали сегодня? — он похлопал леди Хэмптон по руке. — Ваша тетушка утверждает, что вы ранняя птичка.
Онория судорожно сглотнула. Ей надо научиться вести себя непринужденно в его присутствии; после вчерашней ночи это давалось с трудом. Нужно поговорить с ним, пусть знает, что его едкие ухмылочки и замечания не действуют на нее.
Она повернулась к Софии.
— Можно мне украсть Джека на минутку, тетя? Нам нужно обсудить кое-какие дела.
София подмигнула ей, толкнув его в бок.
— Поговорите о дате вашей свадьбы! Онория увлекла Джека в библиотеку. Закрыв за собой дверь, она обернулась, собираясь начать разговор. Но прежде, чем она успела открыть рот, он схватил ее в объятия и страстно поцеловал.
После некоторого замешательства Онория почувствовала, как растворяется в его поцелуе, пылко отвечая на него, а ее решимость куда-то улетучивается. Но сообразив, что происходит, она сделала попытку оттолкнуть его.
— Прекратите!
— А разве вы не за этим меня позвали?
— Нет! — Онория отшатнулась и схватилась за край стола. — Я хотела поговорить с вами о прошлой ночи. О… о нас.
Он присел на край стола, скрестив на груди руки. '
— Да?
— Вы доставляете мне неудобство.
— Я? Или вы сами? Ведь вы не знаете, чего! хотите. Зачем вы препятствуете своим чувствам?
— Единственное, чего я хочу — мое ожерелье, — сказала она с твердостью, которой сама не ощущала.
Джек понимающе улыбнулся, и у нее опять побежали по спине мурашки.
— Вы путаете меня, — призналась она.
— Я такой страшный? — он коснулся ладонью ее щеки. — Вы правы. Остерегайтесь меня, Норри.
Я очень плохой человек.
Джек склонился к ней, и она ощутила его жаркое дыхание у своего уха.
— Но есть вещи, в которых я очень и очень хорош, — прошептал он, касаясь губами ее шеи. — Я лишь хочу показать вам, каким хорошим я могу быть.
В полном смятении чувств Онория выбежала в коридор.
ГЛАВА 12
Онория подозрительно посмотрела на него.
— Что вы ей сказали?
Джек прикрылся рукой, как бы защищаясь.
— Я ничего ей не говорил. Она считает, что мне следует уделять вам больше внимания. — Он усмехнулся, увидев, как легкий румянец залил ей щеки. — Она хотела, чтобы мы побольше времени проводили наедине.
— Сегодня я хочу снова осмотреть кабинет. Не могу поверить, что дядя Ричард спрятал ожерелье где-то в другом месте.
— Согласен. Я зайду за вами, как только прислуга ляжет. — Улыбнувшись, он взял ее за руку. — А сейчас позвольте мне уделить вам все свое внимание, чтобы тетушка убедилась, что мое сердце принадлежит лишь вам.
Онория отдернула руку.
— Тогда, пожалуй, принесите мне чашку чая.
Она совсем потеряла самообладание, ожидая Джека. Наконец, он появился в дверях.
— Почему вы так долго? — пожаловалась она, спускаясь за ним по черной лестнице.
— Я ждал, пока все уснут. Простите мне эту излишнюю предосторожность.
Он открыл дверь в кабинет. Онория зажгла свечи, поставив их на письменный стол. Джек разложил свои инструменты. На этот раз ему понадобилось всего лишь несколько минут, чтобы открыть замок.
— Осмотрите все кругом, — велел он ей. — Если даже ожерелье не здесь, может, вы найдете какой-либо намек на то, где он его спрятал. Неужели его еще не привезли из лондонского банка?
В то время как Онория осматривала маленькие ящички, Джек порылся в бумагах, лежащих в нижнем ящике стола. Дипломы собак. Он, конечно, только и мечтал их найти.
— Здесь ничего нет! — Онория захлопнула последний ящик, явно раздосадованная. Она встала. — Что нам делать? Его нет ни в дядиной спальне, ни здесь. Где бы еще он мог спрятать ожерелье?
Джек призадумался.
— Давайте еще поищем здесь. Может быть, мы что-то пропустили в прошлый раз.
— Не говорите чепухи, — Онория метнула на него уничтожающий взгляд, — мы осмотрели здесь каждый дюйм.
Не обращая внимания на девушку, Джек склонился, осматривая шератонское бюро. Чувствуя себя обязанной помогать ему, Онория ощупала обивку стульев, а Джек осмотрел каждую картину с обратной стороны.
Разочарованный, он обернулся и еще раз внимательно оглядел комнату. Единственное, что он еще не обыскал — антикварный шкафчик, но ожерелье не уместилось бы ни на одной из его полок.
— Вы осматривали этот шкафчик? Онория подняла голову.
— Конечно.
Джек все-таки решил заглянуть в шкафчик. Выдвинув нижний ящик, он замер.
— Что в этом длинном футляре?
— В каком футляре? — подошла к нему Онория.
Джек указал на футляр красного дерева, лежащий в уголке. Голубые глаза Онории возбужденно заблестели.
— Я могу поклясться, что он тут не лежал.. Джек осторожно осмотрел футляр.
— На этот раз, я думаю, шпилька поможет. Онория передала ему одну. Джек вставил
шпильку в замочек и повращал ее. Замок щелкнул и открылся.
— На этот раз быстро сработало, — удовлетворенно сказал он, приподнимая крышку.
Онория протянула дрожащую руку и дотронулась до россыпи сверкающих камней, лежащих в футляре, и обратила восхищенный взгляд на Джека.
— Это настоящее?
Джек вынул ожерелье и поднес его к свече.
— В следующий раз не упустите возможность поискать днем. Будет светлей.
Онория беспокойно ломала пальцы, пока Джек рассматривал драгоценность.
— Очень хорошая работа, — проговорил он наконец. — Нет сомнения, тут постарался искусный мастер. Но, — он поднял палец, видя растущее напряжение на ее лице, — это очень ловкая подделка.
Норри без сил упала в кресло.
— Не знаю, радоваться мне или огорчаться. — Это подтверждает то, что вы говорили. Сэр Ричард собирается обмануть принца. — Но нам нужно найти настоящее.
Джек призадумался.
— Меня больше волнует, как оно сюда попало ведь его не было здесь в прошлый раз. Она вспыхнула.
— Я клянусь, здесь ничего не лежало, когда я осматривала шкафчик! Вероятно, дядя положил его сюда позже.
— Но почему? Как будто он знал, что мы здесь уже рылись.
— Разумеется, я не говорила ему об этом.
— Кто еще мог знать о наших планах?
— Эдмонд? — удивленно вскинула брови Онория. — Это смешно. Зачем ему рассказывать обо всем дяде Ричарду?
— Не знаю. — Джек аккуратно уложил ожерелье в футляр. — Но я думаю, не стоит рассказывать ему о том, что мы видели сегодня ночью.
— Не слишком ли вы подозрительны?
— А вы забыли, чем я рискую? — Джек положил футляр на место.
Он прошел к секретеру и вытащил бутылку бренди и два стакана.
— Я не хочу, — воспротивилась Онория.
— Выпейте немного, — Джек протянул ей стакан. — В конце концов, нам есть что отпраздновать, в некотором роде. Часть вашего плана удалась.
— Это не столь уж важно, — меланхолично проговорила она.
— Но почему же? Теперь мы точно знаем, что копия существует. А вы не задумывались над тем, что будет, если мы не найдем настоящее ожерелье?
Онория поперхнулась и закашлялась. Джек похлопал ее по спине.
— С вами все в порядке, дорогая?
Она кивнула, снова кашлянув. Джек поднес стакан к ее губам.
— Хлебните еще.
Онория сморщилась, но сделала глоток.
— Ну, все?
Она захихикала.
— Сомневаюсь, что добропорядочной девушке следует пить бренди с… грабителем в два часа ночи.
— Не беспокойтесь. Я же благородный грабитель.
— И вы никогда не испытывали страх? Когда брали чужие вещи, я имею в виду.
— Конечно, я боялся. Но голод — не тетка, забудешь все страхи.
Не сознавая, что делает, Онория подняла руку и провела по его щеке. Джек накрыл ее руку своей и прижал к своему лицу.
— Вы жалеете меня? — спросил он мягким голосом?
Она тепло посмотрела на него.
— Не надо, — прошептал он, наклонился к не и поцеловал.
Какое-то мгновение они упивались поцелуем. ? Затем Онория отвернулась.
— Не надо.
— Вам не нравится, когда вас целуют? Она покачала головой.
— Интересно, почему? Может быть, вы еще не ^поняли, как это прекрасно? — Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
— Это легко исправить.
Он нежно обхватил рукой ее затылок и снова поцеловал, прижав ее к себе. Джек почувствовал, как ее напряжение понемногу проходит, и она расслабляется, уступая ему.
— Это поцелуй, Норри. Это не так уж страшно, не правда ли? — он снова коснулся губами ее лица и ощутил, как она задрожала.
Обняв ее за талию, он привлек Онорию к себе, не прекращая целовать. Его рука медленно скользнула по ее спине. Джек не торопился, он хотел, чтобы девушка привыкла к его прикосновениям. Он осыпал поцелуями ее лицо, затем коснулся губами уха.
— Ну, — прошептал он, — ведь это не страшно?
— Нет…
— Вам, может быть, даже понравилось? Норри стыдливо кивнула головой.
— Хорошо.
Онория взглянула на него, и Джека поразило выражение боли на ее лице.
— Это вовсе не хорошо!
— Нет ничего плохого в том, чтобы немного поцеловаться. Это обычное дело даже в великосветском обществе.
— Но вы — преступник, — проговорила она, задыхаясь. — Вор и мошенник!
Джек приложил палец к ее губам.
— Именно так. Вот поэтому вам нравится целоваться со мной. Благородных дам всегда привлекают проходимцы.
— Почему?
— Я думаю, в глубине души большинство женщин, впрочем, и мужчин тоже, считает обывательскую жизнь довольно скучной. Они завидуют нашей свободе, возможности пренебрегать всякими условностями, тогда как они не могут позволить
себе этого. К примеру, вы. Вы ждали этого поцелуя еще с той ночи. И если бы я не предпринял ничего, вы бы продолжали ждать.
. — Нет, не ждала бы!
Джек тихонько рассмеялся.
— Ждали бы. Вы должны благодарить меня за то, что я предупредил ваше желание. Иначе вам пришлось бы самой придумывать, как завлечь меня.
— Глупости. Отпустите меня.
— Сначала еще один поцелуй.
— Хорошо, один поцелуй. — Она закрыла глаза и послушно подставила губы. — Ну?
— Я не стану вас целовать. Теперь вы должны поцеловать меня.
— Что?
— Это сделка. — Он сжал ее талию. — Поцелуйте меня, и я отпущу вас спать. Если, конечно, вы не захотите, чтобы я проводил вас в вашу спальню.
— Не захочу.
— Тогда целуйте меня скорее.
Норри привстала на цыпочки и чмокнула его в губы, быстро отступив.
— И вы называете это поцелуем? — Джек скептически посмотрел на нее.
— Да.
Он с грустью покачал головой.
— Моя милая Норри, вам еще многому придется учиться.
Он снова привлек ее к себе так, что у нее захватило дыхание. Нежно прижавшись губами к ее рту, он принялся кончиком языка водить по ее губам, лаская и поддразнивая. У Онории вырвался сдавленный возглас. Джек осторожно раздвинул кончиком языка ее губы, ощутив тепло ее дыхания, смешанного с запахом бренди. У Норри подкосились ноги, и она ослабела в его руках. Приятное тепло разлилось у него по спине.
Внезапно он отстранился и выпустил ее.
— Вот теперь, — проговорил он, — это был поцелуй. — Он взял ее за плечи и развернул к выходу. — А теперь пойдемте, иначе я решу преподать вам еще один урок.
Плохо соображая и не успев захватить свечу, Онория вышла в коридор.
Джек скривил в усмешке губы. Теперь он удостоверился, что Онория и Эдмонд — не любовники. Не могла же она так ловко притворяться! Ее неопытность видна невооруженным глазом. Она невинна, как дитя, хотя… женщина уже пробуждается в ней.
И это означало, что ему следует оставить ее в покое. Не стоит связываться с ней. Онория не одна из пресыщенных однообразием жизни чужих жен, которые ищут новых ощущений. Невинность Норри служила и приманкой, и препятствием для Джека. А он не хотел неприятностей на свою голову. Связь с Онорией сулила очень большие неприятности, если, конечно, он позволил бы себе это. Он сможет избежать провала и заработать деньги только в том случае, если проявит крайнюю осторожность. Все, что заставляло его забыть об осторожности, влекло за собой огромную опасность. А с такой соблазнительной и очаровательной девушкой, как Онория Стерлинг, Джек мог забыть вообще обо всем.
Но все же небольшой флирт ему не повредит. Если она собирается начать самостоятельную жизнь, то ей просто необходимо поднабраться опыта в общении с мужчинами.
В самом деле, ухаживая за ней, он тем самым окажет ей услугу. Единственный, кому это может не понравиться, — это Эдмонд, но так как он не имеет видов на Онорию, то вряд ли станет возражать, Джек не сомневался в этом. Итак, никто и ничто не помешает ему флиртовать с Онорией. Ничто, кроме слабых угрызений совести, что он совершит дурной поступок, соблазнив невинную девушку. Но прислушивался ли Джек когда-либо к голосу совести?
Сердце Онории все еще неистово стучало, когда она добралась до постели. Поцелуи Джека оказывали на нее странное воздействие. Ее разум кричал ей, что она вела себя недостойно. Она же знала, кто такой Джек Дерри. Пусть он даже из благородной семьи, теперь он — негодяй из негодяев. Она должна приходить в ужас при одной мысли, что целовала его. Но почему-то в ужас она не приходила.
Да, вероятно, он прав, говоря о том, что женщин влечет к проходимцам. А сколько описывается случаев в романах, да и в истории тоже, когда женщины теряли голову под чарами негодяев и мошенников. Это лишь означало, что она такая же, как и большинство женщин на свете.
Вот и все. То, что случилось, — только нездоровый интерес к мужчине, который являлся неординарной личностью. Она позволила себе это в безрассудном порыве. Но подобного больше не повторится. Онория удовлетворила свое любопытство и теперь знала, что значит целоваться с Джеком Дерри, и твердо решила, что не стоит делать этого снова. Даже если ей этого сильно захочется. Никто не придет ей на помощь, если она допустит ошибку, дав волю своим чувствам. Только она сама, ее сила воли защитят ее от Джека Дерри. Она боялась того момента, когда не сможет не уступить.
Самое простое — не оставаться с ним наедине. Но это осложнит поиски. Придется привлечь к этому делу Эдмонда. Она совершила большую глупость. Пока она держала Джека на расстоянии, ей не стоило его опасаться.
Здравый смысл подсказывал ей, что так следует поступать и дальше.
Больше она не допустит ничего подобного — ни распития бренди в библиотеке, ни поцелуев тайком.
Утром Онория боялась спуститься вниз. Сидя в своей комнате и не имея возможности видеть Джека, она с легкостью представляла, как поступит с ним. На самом же деле, она не была настолько в себе уверена.
Ведь стоит ей взглянуть на него, и щеки запылают при воспоминании о том, как легкомысленно она вела себя прошлой ночью.
Онория с облегчением вздохнула, не обнаружив его в гостиной, когда наконец решилась спуститься. Завтракая второпях, она обдумывала планы на предстоящий день. Во-первых, ей нужно подальше держаться от Джека. Может быть, тетушка София составит ей компанию, и они прокатятся в карете?
Закончив завтрак, Онория побежала наверх разыскать тетушку. Она увидела леди Хэмптон в коридоре. София повисла на руке Джека и восторженно о чем-то щебетала.
Глаза Джека радостно вспыхнули, когда он заметил девушку, и Онория почувствовала, как к щекам приливает краска.
— О! Вот вы где! Поздно встали сегодня? — он похлопал леди Хэмптон по руке. — Ваша тетушка утверждает, что вы ранняя птичка.
Онория судорожно сглотнула. Ей надо научиться вести себя непринужденно в его присутствии; после вчерашней ночи это давалось с трудом. Нужно поговорить с ним, пусть знает, что его едкие ухмылочки и замечания не действуют на нее.
Она повернулась к Софии.
— Можно мне украсть Джека на минутку, тетя? Нам нужно обсудить кое-какие дела.
София подмигнула ей, толкнув его в бок.
— Поговорите о дате вашей свадьбы! Онория увлекла Джека в библиотеку. Закрыв за собой дверь, она обернулась, собираясь начать разговор. Но прежде, чем она успела открыть рот, он схватил ее в объятия и страстно поцеловал.
После некоторого замешательства Онория почувствовала, как растворяется в его поцелуе, пылко отвечая на него, а ее решимость куда-то улетучивается. Но сообразив, что происходит, она сделала попытку оттолкнуть его.
— Прекратите!
— А разве вы не за этим меня позвали?
— Нет! — Онория отшатнулась и схватилась за край стола. — Я хотела поговорить с вами о прошлой ночи. О… о нас.
Он присел на край стола, скрестив на груди руки. '
— Да?
— Вы доставляете мне неудобство.
— Я? Или вы сами? Ведь вы не знаете, чего! хотите. Зачем вы препятствуете своим чувствам?
— Единственное, чего я хочу — мое ожерелье, — сказала она с твердостью, которой сама не ощущала.
Джек понимающе улыбнулся, и у нее опять побежали по спине мурашки.
— Вы путаете меня, — призналась она.
— Я такой страшный? — он коснулся ладонью ее щеки. — Вы правы. Остерегайтесь меня, Норри.
Я очень плохой человек.
Джек склонился к ней, и она ощутила его жаркое дыхание у своего уха.
— Но есть вещи, в которых я очень и очень хорош, — прошептал он, касаясь губами ее шеи. — Я лишь хочу показать вам, каким хорошим я могу быть.
В полном смятении чувств Онория выбежала в коридор.
ГЛАВА 12
В коридоре Онория чуть не сшибла с ног Эдмонда. Он схватил ее за руку. — Что-нибудь случилось? Онория отрицательно помотала головой.
— Пойдем со мной, на минутку, — он взял ее под локоть и повел в гостиную, где в столь ранний час никого не было. — Вы не нашли еще ожерелье?
Она припомнила, что Джек не советовал ей рассказывать об их находке.
— Мы ничего не нашли вчера.
— Я по-прежнему считаю, что ты слишком доверяешь этому парню, ты ведь едва знаешь его.
— Я могу на него положиться.
— За ним нужен глаз да глаз. Кто знает, не сбежит ли он с ожерельем, обнаружив его в твое отсутствие.
— Джек не сделает этого.
— Послушай, Норри, — в его голосе послышался упрек, — кому-кому, а тебе не следует доверять никому. Запомни, как обошелся с тобой родной дядя.
— Я не ребенок, Эдмонд. Я могу разобраться сама, кому стоит доверять, а кому нет. Я также уверена в Джеке, как и в тебе.
— Надеюсь, он не обманет твоего доверия. — Я в этом не сомневаюсь.
— Могу я чем-нибудь помочь? Не хочешь ли, чтобы я еще раз выманил сэра Ричарда из дома?
Онория покачала головой.
— Я начинаю подозревать, что ожерелье еще не привезли. Наверно, придется подождать, пока приедет принц.
— Ты же знаешь, я сделаю все, что в моих силах. Я так же, как и ты, мечтаю исправить это недоразумение.
Онория чмокнула его в щеку.
— Я так рада, что ты здесь, со мной. Я уверена, что мы его найдем.
После того, как Эдмонд ушел, Онория призадумалась над тем, что он ей сказал. Может, действительно не стоило доверять Джеку? Может, этот легкомысленный флирт заглушил голос разума? Но гот, кто поведал ей о Джеке Дерри, убедил ее, что ему можно доверять. Джек не обманет ее с ожерельем. Он может обмануть ее в другом.
Онория хотела обеспечить себе безопасность, а он насмехался над ней. Она думала о будущем, Джек же не заглядывал дальше завтрашнего дня. Она мечтала найти мужчину, который нежно любил и заботился бы о ней, а Джек лишь желал ее как женщину.
Но он занимал все ее мысли, его горячие поцелуи, его нежные улыбки не выходили у нее из головы. Противостоять ему Онории становилось все труднее с каждым днем.
Она должна избегать его. Твердо решив это для себя, она направилась в гостиную. К своему удивлению, Онория обнаружила Джека, окруженного дамами. Они увивались вокруг него и, казалось, совершенно очарованы им. «Он похож на султана со своим разномастным гаремом», — зло подумала Онория.
Джек вскочил, увидев ее.
— А вот и вы! Вы готовы немного покататься, как мы и договаривались?
И прежде чем она успела открыть рот, повернулся к остальным дамам.
— Не хочу показаться вам невежливым, милые дамы. Не хотите ли прогуляться с нами?
— Нет, спасибо, — миссис Грос захихикала и понимающе подмигнула леди Болтон. — Верховые прогулки уже не для нас.
— Ну, в самом деле, не считаете же вы себя старой! — Джек лучезарно улыбнулся. — Вы же такая привлекательная женщина!
Онория прикусила губу. Он неисправим — готов осыпать комплиментами всех женщин, независимо от возраста. И им это нравилось!
И хотя внутренний голос подсказывал, что ей. не стоит отправляться вдвоем с ним на прогулку, 1 она послушно поднялась в свою комнату, чтобы переодеться для верховой езды.
«Он хорошо держится в седле», — отметила про себя Онория, когда они выехали на лужайку.
— Вы не в деревне выросли? — спросила она как бы невзначай.
— Нет, мэм. Я горожанин, родился и вырос в городе. Прямо в сердце Севен-Дайлс.
— Тогда я — принцесса Кэролайн, — парировала Онория. — Вы что, выросли в трущобах?
— Откуда вам знать?
— Вы не похожи на городского жителя.
— А вы бывали в Севен-Дайлс? Или в Холлиленде?
— Нет.
— А я был, — он посерьезнел. — Здесь не над чем смеяться. — Также быстро хмурое выражение на его лице исчезло. — Я родился в деревне, Норри. Вот поэтому я и отправился в Лондон при первой же возможности.
— Вам не нравилось в деревне или в вашей семье?
— Я любил деревню до поры до времени. Но всегда предпочитал жить в городе.
— Не думаю, что когда-нибудь захочу жить в городе. — Она повела рукой вокруг себя, — здесь так спокойно, мирно. В городе же людно и шумно.
— В этом-то и прелесть. Сколько можно всего увидеть, найти себе любое занятие. Взять хотя бы нас сейчас — нам приходится ехать за развлечениями в Сиренкестер. Все с нетерпением ожидают приезда принца. В Лондоне никто бы не обратил внимания на его приезд, все слишком заняты.
— Тогда что вы делали в Шропшире? Это же провинция.
— Я совершал ознакомительную экскурсию.
— Ознакомительную экскурсию? — удивилась Онория.
— Можно так выразиться, когда кто-то прячется от кого-то или чего-то, обычно от сборщиков налогов.
— Вы тоже прятались от них?
— Нет. От кое-кого другого.
— От женщины?
— Нет. От ее мужа.
Онория отвернулась, глядя на дорогу. Она не желала слушать о его темном прошлом или о том, какую разгульную жизнь он вел — воровство, женщины, азартные игры. Наверное, он испробовал все. Разозлившись, она пустила лошадь в галоп.
Джек не отставал от нее. Они скакали бок о бок по полю. Онория заставила себя подумать о легком ветерке, обвевающем лицо, и о прелести быстрой скачки. Если бы она могла проводить все свои дни вот так, ни о чем не заботясь и не переживая.
Но как только она остановила лошадь у дальней изгороди, все ее беспокойства вернулись в одно мгновение. Джек. Ожерелье. И снова Джек.
— Что вы думаете о Норкроссе? — спросила Норри, когда он придержал свою лошадь возле нее.
— Здесь очень мило. Для тех, кому нравится в деревне.
— А как вы находите дядю Ричарда?
— Он похож на типичного провинциального сквайра. Никогда бы не подумал, что он способен на какое-либо коварство.
— Это доказывает, что вы разбираетесь в людях.
— Если бы я разбирался в людях, я бы никогда не попался. Но вы не беспокойтесь. То, что я не питаю к нему ненависти, вовсе не означает, что я не помогу вам в поисках ожерелья. И пусть только попробует заговорить снова о своих собаках!
— А почему вы не любите собак?
— Мой отец тоже держал их.
— А как вы росли?
— Как в сказке, — в его тоне послышался сарказм. ' — Я рос любимцем семьи, меня нежили и баловали. Братья и сестры просто обожали меня, не говоря уже о родителях.
— А у меня нет ни братьев, ни сестер.
— Вот и радуйтесь, — посоветовал ей Джек. Затем, после минутной паузы продолжил. — Вы, наверно, берете пример с тетушки. Желание сунуть нос в чужую жизнь — ваша семейная черта?
— О да, — ответила Онория. — Наше любопытство неизлечимо.
Джек говорил, как бы подшучивая над ней, но она поняла, что ему неприятны ее вопросы. Он не хотел говорить о своем прошлом.
Онория попробовала представить, каким он был в детстве, без этого налета цинизма и усталости. Может быть, отец обидел его, причинив боль, или не считался с его мнением? Никогда не знать отцовской любви…
Онория не могла представить себе этого.
Ей бы хотелось знать, скрывался ли под этими пластами боли тот маленький мальчик — мальчик, жаждущий любви просто за то, что он живет на белом свете…
Проводив Норри до дома, Джек решил пройтись. Ему не нравилось, что она задавала слишком много вопросов. Он не хотел отвечать, не хотел касаться своего прошлого. И более того, он боялся, что, узнав правду, Онория придет в ужас и разочаруется в нем. А Джек не хотел этого. Пусть себе думает, что он всего лишь благовоспитанный вор. Так он не разочарует ее, а она его.
— А вот и вы, Барнхилл. Онория сказала, что вас можно найти здесь.
Непроизвольно вздрогнув, Джек обернулся. У Эдмонда вошло в привычку незаметно подкрадываться к нему.
— Да, я здесь.
— Как прошла ваша совместная прогулка? «Что это, он ревнует?» — подумал Джек.
— Ваша кузина — искусная наездница. Кивнув головой в сторону сада, Эдмонд предложил:
— Не хотите ли прогуляться?
— Вам что-нибудь нужно? — довольно резко спросил Джек.
Воровато оглянувшись по сторонам, Эдмонд придвинулся ближе.
— Это насчет Норри. — И что?
— Ну, сэр Ричард очень интересовался вашими отношениями, задавал мне много вопросов.
— Например?
— Ну, большинство — самых обычных: как долго я вас знаю, надежный ли вы человек, сможете ли обеспечить ее. А вот сегодня он сделал замечание, что вы совсем не похожи на влюбленную пару. Боюсь, это слишком заметно. Подозрения сэра Ричарда — могут усилиться.
— Но мы же не можем ничего изменить, не так ли?
Эдмонд уставился в землю, затем снова взглянул на Джека.
— Я думаю, вам стоит взять инициативу в свои руки. Бог свидетель, у Норри прирожденный талант строить хитроумные планы, но не думаю, что ей хватит способности имитировать любовь.
— Что же я должен делать?
— Вести себя, как ведут влюбленные. Ей-богу, вы выглядели именно так тогда, в кабинете.
— Жаль, что вместо сэра Ричарда явились вы, тогда бы вам не пришлось беспокоиться об этом.
— Это гениальная мысль — подстроить, чтобы он застал вас в подобной ситуации.
Джек посмотрел на Эдмонда с насмешливым укором.
— И вам нет дела до репутации вашей кузины?
— Боже правый, все уверены, что вы помолвлены. Никто ничего не скажет.
— Плохо, что комнаты сэра Ричарда в другом крае; если бы он застал меня, выходящим из комнаты Онории, то не задавал бы подобных вопросов.
Эдмонд уставился на него в недоумении, затем хлопнул его по спине и рассмеялся.
— И тогда вы бы оказались под колпаком. Думаю, достаточно нескольких поцелуев в укромном уголке.
— Но, конечно, если сэр Ричард увидит вас, выходящим из комнаты Норри поздно ночью, у него тоже могут возникнуть вопросы. Например, как они возникли у меня.
Эдмонд усмехнулся.
— Вы видели меня? Вам незачем беспокоиться, Барнхилл. Я не строю планов насчет моей кузины. Просто безопасней обсуждать наши дела в ее комнате, где никто не подслушивает.
— Пойдем со мной, на минутку, — он взял ее под локоть и повел в гостиную, где в столь ранний час никого не было. — Вы не нашли еще ожерелье?
Она припомнила, что Джек не советовал ей рассказывать об их находке.
— Мы ничего не нашли вчера.
— Я по-прежнему считаю, что ты слишком доверяешь этому парню, ты ведь едва знаешь его.
— Я могу на него положиться.
— За ним нужен глаз да глаз. Кто знает, не сбежит ли он с ожерельем, обнаружив его в твое отсутствие.
— Джек не сделает этого.
— Послушай, Норри, — в его голосе послышался упрек, — кому-кому, а тебе не следует доверять никому. Запомни, как обошелся с тобой родной дядя.
— Я не ребенок, Эдмонд. Я могу разобраться сама, кому стоит доверять, а кому нет. Я также уверена в Джеке, как и в тебе.
— Надеюсь, он не обманет твоего доверия. — Я в этом не сомневаюсь.
— Могу я чем-нибудь помочь? Не хочешь ли, чтобы я еще раз выманил сэра Ричарда из дома?
Онория покачала головой.
— Я начинаю подозревать, что ожерелье еще не привезли. Наверно, придется подождать, пока приедет принц.
— Ты же знаешь, я сделаю все, что в моих силах. Я так же, как и ты, мечтаю исправить это недоразумение.
Онория чмокнула его в щеку.
— Я так рада, что ты здесь, со мной. Я уверена, что мы его найдем.
После того, как Эдмонд ушел, Онория призадумалась над тем, что он ей сказал. Может, действительно не стоило доверять Джеку? Может, этот легкомысленный флирт заглушил голос разума? Но гот, кто поведал ей о Джеке Дерри, убедил ее, что ему можно доверять. Джек не обманет ее с ожерельем. Он может обмануть ее в другом.
Онория хотела обеспечить себе безопасность, а он насмехался над ней. Она думала о будущем, Джек же не заглядывал дальше завтрашнего дня. Она мечтала найти мужчину, который нежно любил и заботился бы о ней, а Джек лишь желал ее как женщину.
Но он занимал все ее мысли, его горячие поцелуи, его нежные улыбки не выходили у нее из головы. Противостоять ему Онории становилось все труднее с каждым днем.
Она должна избегать его. Твердо решив это для себя, она направилась в гостиную. К своему удивлению, Онория обнаружила Джека, окруженного дамами. Они увивались вокруг него и, казалось, совершенно очарованы им. «Он похож на султана со своим разномастным гаремом», — зло подумала Онория.
Джек вскочил, увидев ее.
— А вот и вы! Вы готовы немного покататься, как мы и договаривались?
И прежде чем она успела открыть рот, повернулся к остальным дамам.
— Не хочу показаться вам невежливым, милые дамы. Не хотите ли прогуляться с нами?
— Нет, спасибо, — миссис Грос захихикала и понимающе подмигнула леди Болтон. — Верховые прогулки уже не для нас.
— Ну, в самом деле, не считаете же вы себя старой! — Джек лучезарно улыбнулся. — Вы же такая привлекательная женщина!
Онория прикусила губу. Он неисправим — готов осыпать комплиментами всех женщин, независимо от возраста. И им это нравилось!
И хотя внутренний голос подсказывал, что ей. не стоит отправляться вдвоем с ним на прогулку, 1 она послушно поднялась в свою комнату, чтобы переодеться для верховой езды.
«Он хорошо держится в седле», — отметила про себя Онория, когда они выехали на лужайку.
— Вы не в деревне выросли? — спросила она как бы невзначай.
— Нет, мэм. Я горожанин, родился и вырос в городе. Прямо в сердце Севен-Дайлс.
— Тогда я — принцесса Кэролайн, — парировала Онория. — Вы что, выросли в трущобах?
— Откуда вам знать?
— Вы не похожи на городского жителя.
— А вы бывали в Севен-Дайлс? Или в Холлиленде?
— Нет.
— А я был, — он посерьезнел. — Здесь не над чем смеяться. — Также быстро хмурое выражение на его лице исчезло. — Я родился в деревне, Норри. Вот поэтому я и отправился в Лондон при первой же возможности.
— Вам не нравилось в деревне или в вашей семье?
— Я любил деревню до поры до времени. Но всегда предпочитал жить в городе.
— Не думаю, что когда-нибудь захочу жить в городе. — Она повела рукой вокруг себя, — здесь так спокойно, мирно. В городе же людно и шумно.
— В этом-то и прелесть. Сколько можно всего увидеть, найти себе любое занятие. Взять хотя бы нас сейчас — нам приходится ехать за развлечениями в Сиренкестер. Все с нетерпением ожидают приезда принца. В Лондоне никто бы не обратил внимания на его приезд, все слишком заняты.
— Тогда что вы делали в Шропшире? Это же провинция.
— Я совершал ознакомительную экскурсию.
— Ознакомительную экскурсию? — удивилась Онория.
— Можно так выразиться, когда кто-то прячется от кого-то или чего-то, обычно от сборщиков налогов.
— Вы тоже прятались от них?
— Нет. От кое-кого другого.
— От женщины?
— Нет. От ее мужа.
Онория отвернулась, глядя на дорогу. Она не желала слушать о его темном прошлом или о том, какую разгульную жизнь он вел — воровство, женщины, азартные игры. Наверное, он испробовал все. Разозлившись, она пустила лошадь в галоп.
Джек не отставал от нее. Они скакали бок о бок по полю. Онория заставила себя подумать о легком ветерке, обвевающем лицо, и о прелести быстрой скачки. Если бы она могла проводить все свои дни вот так, ни о чем не заботясь и не переживая.
Но как только она остановила лошадь у дальней изгороди, все ее беспокойства вернулись в одно мгновение. Джек. Ожерелье. И снова Джек.
— Что вы думаете о Норкроссе? — спросила Норри, когда он придержал свою лошадь возле нее.
— Здесь очень мило. Для тех, кому нравится в деревне.
— А как вы находите дядю Ричарда?
— Он похож на типичного провинциального сквайра. Никогда бы не подумал, что он способен на какое-либо коварство.
— Это доказывает, что вы разбираетесь в людях.
— Если бы я разбирался в людях, я бы никогда не попался. Но вы не беспокойтесь. То, что я не питаю к нему ненависти, вовсе не означает, что я не помогу вам в поисках ожерелья. И пусть только попробует заговорить снова о своих собаках!
— А почему вы не любите собак?
— Мой отец тоже держал их.
— А как вы росли?
— Как в сказке, — в его тоне послышался сарказм. ' — Я рос любимцем семьи, меня нежили и баловали. Братья и сестры просто обожали меня, не говоря уже о родителях.
— А у меня нет ни братьев, ни сестер.
— Вот и радуйтесь, — посоветовал ей Джек. Затем, после минутной паузы продолжил. — Вы, наверно, берете пример с тетушки. Желание сунуть нос в чужую жизнь — ваша семейная черта?
— О да, — ответила Онория. — Наше любопытство неизлечимо.
Джек говорил, как бы подшучивая над ней, но она поняла, что ему неприятны ее вопросы. Он не хотел говорить о своем прошлом.
Онория попробовала представить, каким он был в детстве, без этого налета цинизма и усталости. Может быть, отец обидел его, причинив боль, или не считался с его мнением? Никогда не знать отцовской любви…
Онория не могла представить себе этого.
Ей бы хотелось знать, скрывался ли под этими пластами боли тот маленький мальчик — мальчик, жаждущий любви просто за то, что он живет на белом свете…
Проводив Норри до дома, Джек решил пройтись. Ему не нравилось, что она задавала слишком много вопросов. Он не хотел отвечать, не хотел касаться своего прошлого. И более того, он боялся, что, узнав правду, Онория придет в ужас и разочаруется в нем. А Джек не хотел этого. Пусть себе думает, что он всего лишь благовоспитанный вор. Так он не разочарует ее, а она его.
— А вот и вы, Барнхилл. Онория сказала, что вас можно найти здесь.
Непроизвольно вздрогнув, Джек обернулся. У Эдмонда вошло в привычку незаметно подкрадываться к нему.
— Да, я здесь.
— Как прошла ваша совместная прогулка? «Что это, он ревнует?» — подумал Джек.
— Ваша кузина — искусная наездница. Кивнув головой в сторону сада, Эдмонд предложил:
— Не хотите ли прогуляться?
— Вам что-нибудь нужно? — довольно резко спросил Джек.
Воровато оглянувшись по сторонам, Эдмонд придвинулся ближе.
— Это насчет Норри. — И что?
— Ну, сэр Ричард очень интересовался вашими отношениями, задавал мне много вопросов.
— Например?
— Ну, большинство — самых обычных: как долго я вас знаю, надежный ли вы человек, сможете ли обеспечить ее. А вот сегодня он сделал замечание, что вы совсем не похожи на влюбленную пару. Боюсь, это слишком заметно. Подозрения сэра Ричарда — могут усилиться.
— Но мы же не можем ничего изменить, не так ли?
Эдмонд уставился в землю, затем снова взглянул на Джека.
— Я думаю, вам стоит взять инициативу в свои руки. Бог свидетель, у Норри прирожденный талант строить хитроумные планы, но не думаю, что ей хватит способности имитировать любовь.
— Что же я должен делать?
— Вести себя, как ведут влюбленные. Ей-богу, вы выглядели именно так тогда, в кабинете.
— Жаль, что вместо сэра Ричарда явились вы, тогда бы вам не пришлось беспокоиться об этом.
— Это гениальная мысль — подстроить, чтобы он застал вас в подобной ситуации.
Джек посмотрел на Эдмонда с насмешливым укором.
— И вам нет дела до репутации вашей кузины?
— Боже правый, все уверены, что вы помолвлены. Никто ничего не скажет.
— Плохо, что комнаты сэра Ричарда в другом крае; если бы он застал меня, выходящим из комнаты Онории, то не задавал бы подобных вопросов.
Эдмонд уставился на него в недоумении, затем хлопнул его по спине и рассмеялся.
— И тогда вы бы оказались под колпаком. Думаю, достаточно нескольких поцелуев в укромном уголке.
— Но, конечно, если сэр Ричард увидит вас, выходящим из комнаты Норри поздно ночью, у него тоже могут возникнуть вопросы. Например, как они возникли у меня.
Эдмонд усмехнулся.
— Вы видели меня? Вам незачем беспокоиться, Барнхилл. Я не строю планов насчет моей кузины. Просто безопасней обсуждать наши дела в ее комнате, где никто не подслушивает.