Медведев Валерий Владимирович. И снова этот Баранкин, или Великая погоня

   - В такую погоду и учиться правилам уличного движения!? - сказала одна из девчонок.
   - Скоро вообще ничему не надо будет учиться, - успокоил её Малинин.
   - Это как же? - искренне заинтересовались девчонки.
   - А вот так же, - загадочно объяснил Малинин. - Потерпите немного и узнаете.
   После такого загадочного вступления по дороге к автобусу Малинин для начала спросил дружинника: - Надо сказать, что в присутствии девочек Малинин вообще-то всегда становился разговорчивым, а Баранкин, наоборот, молчаливым.
   - Итак, - спросил Малинин, - а правда, что вам за каждое дежурство к отпуску по дню прибавляют?
   - Прибавляют!
   - Тогда зря вы задержали моего друга.
   - Почему?
   - Когда вы поближе узнаете, кого вы задержали, вы себе весь отпуск испортите, - пояснил Малинин.
   - Это почему же мы себе весь отпуск испортим? - засмеялся недоверчиво дружинник.
   - Потому что будете всё время жалеть и укорять себя: "И зачем только мы задержали такого гениального человека!.." - и Малинин указал пальцем на впереди идущего Баранкина. - У вас дети есть?
   - Есть, - сказал дружинник.
   - Они учатся?
   - Учатся!
   - Скоро никто ничему учиться не будет. Все знания будут сначала впитываться с молоком из бутылочек детского питания... Мой друг придумал - и Малинин снова показал пальцем на впереди идущего Баранкина, после чего он коротко, ясно и доступно изложил Юрино открытие, особенно про ускоренные фрукты и овощи.
   Все слушали Костю внимательно, особенно девчонки, Малинин торжествовал, такое убедительное впечатление и даже эффект произвела на всех его лекция. Всё вдруг испортил вопрос, который тоже совсем неожиданно задала одна из двух девчонок, между прочим, довольно глупенькая на вид.
   - А если такое молоко в бутылочках скиснет? Тогда что? - спросила девчонка, то и дело сдувавшая со своего лба густую чёлку.
   Малинин растерялся. Такой поворот дела даже Баранкин, наверное, не предусмотрел.
   - Тогда... Тогда... тогда, - сказал поперхнувшийся Костя, - тогда человек, выпивший такое молоко, всё равно станет профессором, ответил за Малинина дружинник.
   - Профессором чего? - спросила девчонка с чёлкой.
   - Профессором кислых щей!.. - дружинник, довольный своей остротой, захохотал,
   Девчонкам эта острота тоже понравилась, и они тоже засмеялись. Один Малинин надулся, но так... не очень-то заметно...
   - Ну-с, молодые человеки, - обратились дружинники к сидящему в автобусе населению, когда автобус остановился возле какого-то незнакомого здания. - Пройдёмте в школу уличного движения!..
   Юру, Костю и всех остальных завели в помещёние, где томились ещё человек пятнадцать. Молоденький милиционер в чине лейтенанта сидел за столом и рылся в каких-то бумагах и бумажках. Пока все рассаживались по стульям, Баранкин успел разглядеть, что все вопросы, которые, вероятно, будут задавать, собственно говоря, висели на стенах вместе с ответами. Шепнув об этом открытии Малинину, он стал готовиться к экзаменам, разглядывая внимательно надписи на плакатах. То же самое стал делать и Малинин. Юра и Костя вертелись на своих стульях, как два голодных птенца в гнезде. Потом началось самое главное, ради чего всех привезли на бесплатном автобусе.
   Сначала молоденький лейтенант прочитал коротенькую лекцию об опасности нарушения правил уличного движения и показал диапозитивы, иллюстрирующие, к чему могут привести нарушения этих правил.
   В это время в комнату зашёл ещё один лейтенант, только старший и такой загорелый, как будто на улице был август, а милиционер только что приехал из Сочи и прямо с пляжа сюда в ГАИ.
   Затем оба милиционера стали о чём-то шептаться между собой, пока загорелый офицер не уставился на Баранкина и вдруг сказал, обращаясь к нему, как к старому знакомому:
   - Федя! Грачёв! Здравствуй, дорогой!.. - сказал он Юре Баранкину, - ты что, не узнаёшь меня, что ли?..
   - А, - сказал Баранкин, делая вид, что он узнал лейтенанта. Здравствуйте!.. - Баранкин решил, что им, как нарушителям уличного порядка знакомство с милиционером не повредит.
   - А это твой друг, кажется - Женя? - кивнул он на Костю Малинина. - Заходите в гости к моему Алешке! Отцу привет передавай и маме от семьи Аликперовых. Скажи, что не заходил давно - в Африке в командировке был. Уличное движение помогал там налаживать!.. Хорошие ребята! Будущее гаишники, между прочим, - сообщил он сидящему за столом другу, словно по секрету. - Отец Феди известный автоконструктор-любитель. Такую брат, машину изобрёл! Амфибию! И для Феди тоже маленькую легковушку соорудил, пальчики оближешь. Маленький, а гоняет, как бог!.. Наша смена!.. - восхитился ещё раз старший лейтенант Аликперов, которого Юра и Костя видели первый раз в жизни.
   - Ну, конечно, мы ваша смена, - сказал Малинин, чувствуя, что из этой неожиданной встречи можно будет извлечь кое-какие выгоды.
   - Друзья! - продолжал торжественно старший лейтенант Аликперов, обращаясь ко всем присутствующим в комнате, - если бы вы знали, как я там в Африке по всему нашему соскучился!.. Я даже по нашим маленьким нарушителям и то соскучился!.. - он погрозил при этом пальцем всем сидящим в зале.
   После того, как милиционер Аликперов назвал Юру и Костю будущими гаишниками и своей сменой, Малинин заважничал и, чтобы подтвердить это, вдруг неожиданно сказал:
   - А Федя даже специально стихи сочинил про нарушителей, похвастался Малинин, указывая рукой на Баранкина, - то есть Юра, то есть Федя, Федя, - сказал он Баранкину. - Почитай стихи про уличное движение, которые ты написал для нашей стенгазеты!
   - Какие стихи? - удивился Баранкин.
   - Ну, которые Кузякина сочинила для нашей стенгазеты, - тихо, почти одними губами произнес он.
   - Ещё чего!.. Сам читай, если хочешь!
   Малинин принял торжественную позу и вдохновенно прочитал:
   - Не ходи на красный свет.
   Красный свет - опасный!
   Налетит тяжёлый "Маз".
   Станет всё ужасным!
   В зале на всякий случай зааплодировали.
   - Ну, что я тебе говорил, - сказал милиционер из Африки, - кто нас с тобой заменит?!. Они!!! Так что этих можно и отпустить, - сказал старший лейтенант, кивая головой в сторону Малинина и Баранкина.
   - Сейчас отпущу, - сказал лейтенант, - только помогите эти билеты разобрать... С буквой "В" это для взрослых, а с буквой "Д" для детей, - пояснил он Юре и Косте.
   Баранкин и Малинин сели сбоку стола и стали копаться в бумажках.
   - Ну, Федя, - сказал на прощание загорелый милиционер, - привет отцу! Заходите в гости! И ты, Женя! - сказал он Косте Малинину, тоже заходи!..
   Оба лейтенанта вышли. Баранкин тут же пересел на стул начальника и шепнул Косте:
   - Видишь, как иногда хорошо на кого-то походить!..
   В это время за окном зашумел автобус, и спустя несколько минут в комнату с разговорами вошла новая группа нарушителей. Каково же было удивление Баранкина и Малинина, когда среди виновников уличных происшествий они увидели Зину Фокину, Эру Кузякину и Свету Умникову. В воздухе комнаты, как рыбки в аквариуме, заплавали целыми стаями слова: "...участники дорожного движения и другие обязаны действовать в соответствии с правилами и издаваемыми на их основе инструкциями и иными нормативными актами..." и т.д. и т.п. Сообщая на ходу эти и тому подобные сведения о правилах уличного движения, они, несмотря на сопротивление дружинников, стали пробиваться к столу, за которым важно восседали Малинин и Баранкин. Перегоняя друг друга, Зина, Эра и Света медленно подходили всё ближе к Косте и Юре, как вдруг словно по команде остановились! Это случилось, когда Зина Фокина и Эра Кузякина и Света Умникова узнали одновременно в Баранкине Баранкина, а в Малинине Малинина. Девочки чуть не ахнули в голос.
   - Мы их на всех улицах ищем, а они вот где?!. - вскрикнули они одновременно. А на лицах их было, тоже одновременно написано: "Баранкин и Малинин! И где? В ГАИ! В комнате милиции! Да ещё за столом! Да ещё заняты каким-то делом!.. Ну, знаете..."
   Здесь, придя в себя, каждая из девчонок стала осыпать Баранкина и Малинина таким потоком слов, каким пожарники из брандспойтов тушат пожар.
   - Мало того, что они все нарушают правила уличного движения, так теперь они ещё нарушают тишину и порядок и где?.. В комнате государственной автоинспекции, - сказал Баранкин с укоризной и для пущей важности даже взял в руки жезл, лежавший на столе, каким управляют уличным движением.
   - И пока нет высшего начальства, - сказал Малинин, переходя на заговорщицкий тон. - Мы как низшее начальство...
   - Среднее, - поправил Костю Баранкин.
   - Мы, как среднее начальство, - поправил сам себя Малинин, можем вам по знакомству предложить легкие экзаменационные билеты, - с этими словами он быстро протянул девочкам пачку вопросов, на которые они должны были ответить, при этом он не заметил сам, что предложил билеты не из детской пачки, а из взрослой. Девочки со всем в этой комнате могли согласиться, если уж они нарушили правила, но чтобы их экзаменовали Баранкин и Малинин!.. Это уж слишком!.. Возмущаться возмущались, но по одному билету повытаскивали быстро и со сноровкой.
   - А как вы вообще-то попали в милицию? - успела поинтересоваться Кузякина.
   - О чем ты спрашиваешь? - удивилась Фокина, - им только здесь и место!.. Вот как они очутились за одним столом с начальником?!
   - Фокина, - ответил строго Баранкин, - есть правила уличного движения, а есть правила уличного выдвижения!.. Заметили!.. И... выдвинули!..
   - И нам давайте билеты!.. И нам давайте!.. Безобразие, одним дают даже выбирать, а нам что останется?!
   Малинин стал из бумажек с вопросами ловко делать голубей и пускать в зал, приговаривая: "Кому что достанется! На судьбу не пенять!".
   Что здесь началось! Как в финале тиража "Спортлото". На шум в дверях появился лейтенант. Баранкин быстро сошмыгнул с его стула на свой и сел сбоку, где сидел рядом с Малининым. Увидев лейтенанта, Фокина, Кузякина и Умникова стали снова критиковать вслух Баранкина и Малинина.
   - Минуточку, - оборвал их хор лейтенант, и указывая на Юру и Костю, спросил: - это что, ваши знакомые?
   - Какие знакомые? - искренне удивился Малинин.
   - Мы их вообще здесь впервые видим! - сказал Баранкин и не соврал, он и Малинин действительно здесь в ГАИ Фокину, Кузякину и Умникову видели впервые.
   - Как это впервые? Как это впервые? - закудахтала Кузякина.
   - Так это, впервые, так это, впервые! - передразнил её Малинин. - А если не впервые, то скажите, как нас зовут?
   - Тебя Костя, а его Юра! - сказала Кузякина.
   - Ну, вот видите, - обратился Малинин к лейтенанту. - Я у них Костя!.. А он у них Юра!.. А вы ведь сами слышали, как назвал нас старший лейтенант: - я - Женя, а он - Федя! Я - Грачёв, он - Сорокин.
   - Если они не знают ваших имен, - удивился милиционер, - откуда же они вас знают, если они вас вообще не видели?
   - Нет, - пояснил Баранкин, - мы их у вас здесь впервые видим, а в школе-то мы их видим часто...
   - Так вы в одной школе учитесь?.. Тогда в чем же дело?
   - Дело в том, что эти два типа сбежали с последних уроков и с последних трудовых занятий...
   - Мы сбежали потому, что сегодня день бегуна, - объяснил Юра, - А вот почему они сбежали с работы? - перешёл в нападение Баранкин.
   - Нам шефы лопаты ещё не завезли... Мы сидели и ждали машину, - стала оправдываться Фокина.
   - А остальные? - спросил Баранкин.
   - А остальные гоняются за вами по всему городу!
   - А вообще-то, почему вы именно в дни месячника по безопасности движения носитесь, как оголтелые, по таким оживленным улицам? - уже сердито спросил лейтенант.
   - Товарищ милиционер! Вы посудите сами, должен же наш коллектив пойти на характер, если эти двое заявляют, что если они захотят, то их ни за что никто и никогда не поймает! Должны же были мы доказать, что уж, если мы захотим, то уж обязательно поймаем!..
   - Мы всем классом так и постановили, - поддержала Фокина Эру, - "догнать и перегнать нарушителей дисциплины Баранкина и Малинина!".
   - Догнать и перегнать? - удивился милиционер. - Это что-то новое в погоне?!. Если мы будем перегонять нарушителей, то ведь они снова будут от нас убегать?..
   - Это неважно, - продолжала так же горячо просвещать лейтенанта Кузякина.
   - Неважно? - ещё больше удивился милиционер.
   - Совершенно неважно! Важно, что ему морально будет тяжело, когда он будет видеть, что его перегнали!..
   - Парадокс! - засмеялся милиционер, - но в нём что-то есть!
   - Мозговой центр работает! - сказала Кузякина и хлопнула себя ладошкой по лбу так, словно на нём сидел комар.
   - Мозговой центр!?. - возмутился Малинин, - мозговая периферия!.. Вот где центр! - и он указал на голову Баранкина.
   - Товарищ Фуфачёв, - обратился совершенно официально Малинин к милиционеру, - если уж говорить откровенно, то мы сбежали от них для их же пользы!.. Мы, можно сказать, пожертвовали своей репутацией, чтоб они не сидели сиднем под деревьями, а хотя бы занялись бегом. Бег же полезен, тем более трусцой! - поддержал тоже официально Баранкин своего дружка.
   - Трусцой, но не трусостью! - отбила Кузякина выпад Баранкина. - А главное, товарищ милиционер, что нас задержали абсолютно несправедливо, мы с Зиной бежим на зеленый свет, а нам говорят, что мы якобы на красный бежали!..
   - Так, так, так, - милиционер с ехидством прищурил один глаз, - значит, вы бежите на зеленый, а вам кричат, что на красный!.. Ай, яй, яй! Какие несправедливые люди!.. А ну-ка, Остапчук, потом проверишь этих девочек на дальтонизм, - крикнул лейтенант сидевшему в углу за пишущей машинкой сержанту милиции.
   - Слушаюсь проверить на дальтонизм! - ответил Остапчук.
   - Главное, мы с Зиной очень любим уличное движение и главное, его безопасность... - продолжала как бы подхалимничать и как бы оправдываться Кузякина. - Я даже стихи сочинила в нашу стенную газету про любимое уличное движение...
   - Что за день, - сказал лейтенант. - Одни поэты нам а сети попались...
   Эра стала в балетную позицию и с выражением прочитала:
   - Не ходи на красный свет
   Красный свет - опасный!
   Налетит тяжелый "МАЗ",
   Станет всё ужасным!
   Выслушав те же самые стихи, что совсем недавно прочитал лейтенанту Костя Малинин или точнее, Женя Сорокин, так назвал Костю милиционер из Африки, лейтенант посмотрел с подозрением почему-то на Баранкина. Ему казалось, что заводилой всему в этой компании является именно он, затем он перевел свой подозрительный взгляд на Малинина.
   - Плагиат, - сказал спокойно Малинин, - это стихи моего друга Феди, - он мотнул головой в сторону Баранкина.
   - Костя, как тебе не стыдно врать! Эти же стихи написала я, закричала Кузякина.
   Это же гневно подтвердила и Зина Фокина, и Света Умникова.
   - Может какой-то там Костя, за которого они меня принимают, и списал эти стихи у какой-то там Эры, но лично я, Женя Сорокин, - Костя ударил себя в грудь кулаком, - никогда и ничего и ни у кого не списывал!
   - Вы знаете, товарищ лейтенант, я как главный редактор стенной газеты класса, - стала разъяснять Кузякина, - решила завести в ней отдел "светофор" под моей редакцией. Я раньше занималась с первоклашками правилами уличного движения!.. У нас ведь школа с автомобильным уклоном!
   - Ах, вы ещё и с первоклашками занимаетесь и собираетесь открыть "светофор" в газете, а сами!.. - возмутился лейтенант.
   - Лично я занимаюсь всем этим как староста класса! - заявила Фокина.
   - А я как главный редактор стенгазеты! - заявила Кузякина.
   - Ах, вы в школе ещё и начальство! - ещё больше возмутился милиционер. - Вы должны быть нам первыми помощниками, а являетесь первыми нарушителями!? Да ещё в школе с автомобильным уклоном!
   - Грачёв! - обратился лейтенант к Баранкину - выдай им по три вопроса!.. А потом на практику во двор!!! Всем остальным тоже раздайте билеты!
   - А мы уже им с Сорокиным выдали, - ответил по-военному четко Баранкин-Грачёв.
   - И остальным тоже раздали?..
   - Молодцы! - похвалил его и Костю лейтенант.
   Вдруг среди нарушителей раздался шум. Шум стал нарастать.
   - В чем дело? - спросил лейтенант.
   - Товарищ лейтенант, это же несправедливо! Я ещё не шофер, почему мне такие вопросы задают, - заныла Кузякина в голос, - вы только послушайте, на что я должна отвечать!.. "Можно ли выезжать с базы на разных прожекторах?!.
   - На каких прожекторах?! Наверно, на протекторах? - поправил её лейтенант.
   - Всё равно я не знаю! И не могу знать! Пока, конечно!
   Затем кто-то крикнул:
   - Я не знаю, какой должна быть длина троса при буксировке в горах? И ещё: "С какими неисправностями можно продолжать движение?"
   - Нам же всем взрослые вопросы раздали! - объяснил кто-то из нарушителей с места.
   - Как это взрослые? Какие взрослые?! - продолжал удивляться милиционер, но нарушители успели ему вручить с десяток билетов и действительно со взрослыми вопросами. - Федя и Женя, - сказал, багровея лейтенант, - ну-ка, давайте, освободите помещёние! Вы не только меня, но и себя порядком запутали! - сказал лейтенант. - То вы, понимаете, сочиняли стихи, то, понимаете, не сочиняли! То вы Грачёв и Сорокин! То вы Баранкин и Малинин! Понимаете ли! То вы этих девочек знаете, то вы их не знаете, понимаете ли?!. А ещё два будущих гаишника, - сказал лейтенант Фуфачёв, обращаясь к Баранкину и Малинину, - вы как тут появились, я уже ничего не могу сам лично регулировать! Если вы и дальше в жизни будете так всё путать, из вас гаишников никогда не получится!.. Вы свободны!.. Идите в гости к Аликперову! И вообще, все свободны! - милиционер снял фуражку. Все задвигали шумно стульями.
   - Только ради бога соблюдайте все правила творожного движения, то есть какого творожного, я хотел сказать дворожного, то есть дорожного бензопасного... Господи, что я говорю!?. Нет, они меня все с ума сведут!, - сказал Фуфачёв, вытирая вспотевший лоб.
   Юные нарушители повалили дружно и радостно к выходу.
   - Минуточку, - закричал лейтенант так громко, что все остановились от повелительности голоса лейтенанта, - а вы куда?! - это он сказал Фокиной, Кузякиной и Умниковой. - Остапчук! Задержи этих трёх девочек! Да, да! Вас, вас! Пройдите в сад, там вас научат правилам безопасного перехода улицы. И заодно на дальтонизм проверят!.. Остапчук, проследить и доложить о выполнении.
   Остапчук откозырял, подошёл к девочкам, крутанул свой черный ус, ещё раз козырнул и сделал рукой жест, мол, вам, девочки, в эту сторону. Девочки нехотя повиновались ему, продолжая глазеть на снова удалявшихся и снова ускользавших от них Баранкина и Малинина.
   - Нам бы только вот за этими типами успеть! - сказала Остапчуку безнадежным голосом Фокина, кивая головой на Баранкина и Малинина. - Нам, чтоб только бы этих типов не упустить!..
   - Хоть в школу позвонить разрешите? - спросила Эра со слезами на глазах. - А то без нас там все разбегутся...
   - Позвонить это можно, - сказал Остапчук и лихо козырнул. Ох, и нравилось ему козырять, этому Остапчуку.
   Прошло некоторое время, после чего исчезнувшие к своей неописуемой радости из-под самого носа Фокиной и Кузякиной, Баранкин и Малинин уже смотрели на Зину и Эру сквозь решётчатую ограду ГАИ, Во дворе под руководством, судя по всему третьеклассников, шла большая ученическая игра в переход воображаемых перекрестков возле самых настоящих светофоров.
   - Ну, Баранкин, знаешь, Баранкин! Всё, Баранкин! Теперь мы будем вынуждены для вашей поимки пойти на всё и применить одну адскую машину!.. - сказала разгневанно Фокина, переходя игрушечный перекресток на красный свет.
   Маленький милиционер в форме, сшитой как на взрослого, засвистел в свисток.
   - Какую? Какую? - переспросил Баранкин, взбираясь на цоколь забора.
   - Адскую машину бросим на вашу поимку, - повторила Кузякина вслед за Зиной.
   - А у нас против вашей адской машины есть райская машина спасения.
   Девчонки, осыпая Костю и Юру всевозможными гневными словами, бросились к решеткам забора, но на их пути вырос прекрасно козыряющий Остапчук.
   - Ямы надо копать под деревья, а не под своих одноклассников, - крикнул Малинин.
   - Не стыдно! - крикнула Зина Фокина из-за решётки ограды. Сбежали!..
   - Мы не сбежали! И нам не стыдно! - крикнул в ответ Баранкин. - Сегодня "День бегуна!". - Вот! - он достал из кармана куртки сложенную гармошкой "Вечёрку". - Вот!.. Все на старт! - громко произнёс Баранкин, - без нас с Костей всех бы не было!
   - Мы бы и сейчас продолжали бы бежать!.. - поддержал Юру Костя.
   - Продолжали бы, - согласилась за забором Кузякина, если бы вас милиция не остановила!..
   - Умникова! Светка! - крикнул на прощание Малинин, - меняй свою фамилию на Фор! Света Фор!..
   - Не свою фамилию, а своё фамилиё! - ответила Умникова.
   - Бегать по улицам надо грамотно! - крикнул Баранкин, - а вы только грамотно выражаетесь!
   - А не стыдно выдавать себя за каких-то Грачёвых и Сорокиных?
   - Трусы несчастные!
   - Да, не выдавали мы себя! Честное, пречестное слово! - клялся Баранкин и справедливо клялся. - Это нас сама жизнь переименовала.
   - Баранкин! Будь человеком! - крикнула Фокина. - Сдайся добровольно!!!
   - Фокина! У меня нет слов, одни буквы! - сказал Баранкин, спрыгивая с цоколя забора.
   Затем он и Костя почти что бегом направились к парку культуры и отдыха, не замечая, что по другой стороне улицы Венька Смирнов катил за ними вдогонку, а в здание ГАИ торопливо вбежала Марина Шкаева.
   СОБЫТИЕ САМОЕ СЕДЬМОЕ
   Внуки племянников сыновей братьев Стругацких
   Баранкин быстро шагал по улице, и, хотя казалось, что Малинин медленно плелся за ним, вместе с тем он ухитрялся не отставать от друга. Разве мог Баранкин долго не заметить, что за ними следят? Конечно, не мог!
   - Между прочим, слева на той стороне улицы велошпионы... - сказал он тихо Малинину.
   К этому времени Юра и Костя подошли к стоявшему у обочины автобусу, так что он загородил их от Веньки Смирнова и других прочих следователей за ними. Баранкин успел разглядеть, что на борту старенького автобуса было красивыми буквами выведено: "Споёмте, друзья!"
   - Ты заметил, Малинин, - спросил остановившегося Костю Баранкин, - что нам всё время с тобой подают автобус за автобусом?
   Малинин даже вздрогнул от этих слов, настолько он был погружён в свои усталые и голодные размышления. При слове автобус ему померещилось, что они с Баранкиным опять что-то нарушили и их опять под конвоем дружинников повезут в ГАИ, где ещё раз им будут читать всевозможные нотации и проверять их знания о переходе улиц в положенных для того местах. Поэтому, увидев тоже автобус, Малинин стал пятиться от него, успев сообщить Баранкину скороговоркой, что ещё одного ГАИ он не переживет и "вообще, сколько можно скрываться от своего класса, если уже нет сил и очень хочется есть?!"
   - Скрываться нужно не сколько можно, а сколько нужно, - сердито выговорил Баранкин Малинину. - А что касается конца бегства, продолжал терпеливо выговаривать своему другу Юра, - то вот, когда они сдадутся всем классом и скажут "Баранкин, пощади!" и поднимут кверху руки и скажут: "Мы сдаёмся!" вот тогда мы придём в школьный сад и на земле, где нужно будет выкопать ямы под деревья, мы сначала решим задачи и потом эту землю вскопаем.
   У дверей автобуса стояли две девочки с красными повязками на руках и с какими-то бумажками в руках.
   - А вы из какой школы? - спросила одна из них Баранкина, уже поднявшего ногу, чтобы вступить на подножку.
   - А вы из какой? - спросил её Баранкин.
   - Мы из 203-ей, - ответила девочка, щуря кокетливо глаза.
   - Если из 203-ей, - сказал Баранкин, - то мы с ним (жест в сторону Малинина) из 302-ой.
   - А вы кто такие? - спросила девочка Малинина.
   - А мы братья-близнецы, - ответил Малинин, принимая её кокетство на свой счет. - Мы самые непохожие братья-близнецы на свете!
   - А-а-а, - сказала девочка и смешливо фыркнула.
   - А что будут делать непохожие близнецы на вечере нашей самодеятельности? - спросила вторая девочка.
   - Ах, этот автобус значит для самодеятельности? - настороженно спросил Баранкин. Он-то знал, что там, где слово "самодеятельность", там и работа до седьмого пота, а может даже до восьмого или даже до десятого.
   - А с чем вы будете выступать? - продолжала их выпытывать дежурная.
   - Он поэт, - сказал Малинин, представляя Юру, а я - чтец - личный исполнитель всех его произведений.
   - Как поэт и чтец? - удивилась девочка. У нас же здесь хоровой коллектив и вообще, кто вы такие и как ваши фамилии?..
   - Мы внуки племянников сыновей братьев Стругацких, а вы кто такие? - сказал Малинин, не моргнув даже глазом.
   Девочка долго не могла понять, что это всё значит и как всё это надо понимать.
   - И не запомнишь и не выговоришь, - сказала одна из девочек, которая назвалась Ниной, а другая сказала: - "Ну, если вы внуки племянников сыновей братьев Стругацких, то мы внучки племянников сыновей братьев Гримм... А теперь сказки в сторону! Говорите свои настоящие фамилии и что будете читать?
   Баранкин представился Баранкиным, а Малинин Малининым.
   - А что будем читать? - спросил Костя Юру.
   Так как Баранкин за всю свою и без того короткую жизнь не только не написал ни одного стихотворения, но и не прочитал, (кроме, конечно, тех что задавали на дом по школьной программе!) то он ответил витиевато и непонятно: "Из ненаписанного!"
   - Как это из ненаписанного? - удивилась та девочка, что была Ниной.
   - Ну что тут непонятного? - пришёл на помощь Юре Баранкину Костя, - у вас есть чистая тетрадь?
   - Есть, - ответила Нина, доставая в доказательство из сумки, что висела через плечо действительно школьную тетрадь.
   Малинин взял тетрадь в руки, раскрыл её и, указывая на чистый разворот, сказал:
   - Вот это стихотворение мы и будем читать с Юрой...