Страница:
Сьерра взглянула на Рэма, пытаясь подобрать слова, чтобы сказать ему, что она внезапно передумала. Но в этот момент он вошел в нес. Сьерра прижалась к его плечу, чтобы заглушить вопль боли. Плоть Рэма вновь погрузилась в ее лоно, на этот раз еще глубже. Девушка испытывала адскую, невыносимую боль. Но, несмотря на это, страдание постепенно переросло в наслаждение. Плоть Рэма снова и снова погружалась в нее, наполняла собой ее лоно, пульсировала в нем, и Сьерра с радостью ощущала, что Рэм становится частью ее самой. Никогда еще она не испытывала такой полноты жизни. Никогда еще ей не было так хорошо.
Чувство острого наслаждения переполняло их обоих, становясь почти невыносимым. Рэм стонал, то погружая свое орудие любви в шелковистые ножны Сьерры, то снова извлекая его. И эти толчки разожгли внутри Сьерры настоящий пожар. Боль утихла, и Сьерра извиваясь всем телом, судорожно вцепилась пальцами в плечи Рэма, чувствуя, что его движения все убыстряются.
– О Боже, я больше не могу... Я должен... Я больше не могу ждать, голубка... – сдавленным голосом пробормотал Рэм, на его шее и лбу от напряженных усилий справиться с собой выступили вены.
Его бедра начали лихорадочно двигаться, а дыхание стало таким учащенным, что казалось, Рэм сейчас задохнется. Он запрокинул голову, его лицо исказилось гримасой страсти. Сьерра почувствовала, как внутри ее что-то вспыхнуло и забилось, словно росток новой жизни, она затрепетала, чувствуя невыразимое наслаждение. Ей так хотелось... О Господи, она сама не знала, чего именно ей хотелось, но Сьерра была уверена, что Рэм может дать ей это.
– Пожалуйста, Рэм, прошу тебя...
– Да, дорогая, да, да...
Он в последний раз содрогнулся всем телом, мощным толчком войдя в лоно Сьерры, которая испытала при этом верх блаженства, переходящего в экстаз, и изверг в нее свое семя.
Обессиленный и опустошенный, Рэм тяжело опустился на нее. Сьерра слышала его прерывистое дыхание и стук учащенно бьющегося сердца. Грудь Рэма ходила ходуном от пережитого возбуждения. Сьерре было приятно ощущать на себе давящую тяжесть его тела. Она судорожно обхватила шею Рэма руками и сжала его в объятиях, чувствуя, как постепенно успокаивается дыхание ее возлюбленного. Наконец он тяжело перевалился на спину.
Сьерру поразила произошедшая с ней вдруг перемена. Ее восприятие было теперь как никогда обострено, звуки, запахи и зрительные впечатления казались необычно яркими и насыщенными. Она понимала теперь себя и потребности своего тела. Она вдыхала полной грудью ночной воздух, наполненный запахами горящей смолистой сосны, и ей казалось, что она ощущает аромат любви, разлитый вокруг. Она бросила взгляд на Рэма. Он сидел, опершись локтями на согнутые в коленях ноги, и смотрел в темноту с бесстрастным выражением лица.
Сьерру переполняли чувства и мысли, которыми ей так хотелось поделиться с Рэмом, но она подавила в себе это желание. Внутренний голос подсказывал Сьерре, что Рэму вряд ли понравится ее признание в том, как глубоко он затронул ее душу, завладев всеми ее чувствами.
– Надеюсь, ты счастлива, – промолвил Рэм голосом, в котором слышалось раскаяние. – Этого не следовало делать. Не забывай, что я предупреждал тебя, к чему все это приведет. Подчеркиваю еще раз, Сьерра, мои слова о том, что я не женюсь на тебе, были совершенно серьезны.
Сьерра сглотнула.
– Я не просила тебя жениться на мне. То, что произошло между нами, было так замечательно, Рэм. Я никогда не испытывала ничего подобного...
Сьерра покраснела и потупила взор.
– Но ты все равно не теряла надежды на то, что я женюсь на тебе, – продолжал Рэм, его глаза горели мрачным огнем. – Однако, даже если бы я и смог жениться на тебе, из меня вышел бы никуда не годный муж. – Он повернулся к Сьерре и заключил ее в объятия. – Но из меня получился бы превосходный любовник.
– Ты уже и сейчас превосходный любовник, – возразила ему Сьерра, взглянув на Рэма столь обольстительно, что страсть с новой силой готова была вспыхнуть в его груди.
– Как ты можешь об этом судить? Ты же была девственницей. У тебя нет никакого опыта для сравнения.
– Все равно я точно знаю это. А ты испытываешь какие-то сожаления?
– По поводу того, что ты действительно оказалась девственницей? – Он громко рассмеялся. – Вообще-то мне следовало испытать чувство вины, но я ощущаю такой восторг и прилив сил, каких никогда в жизни прежде не испытывал. Черт возьми, я горд тем, что был у тебя первым! Я сопротивлялся своим чувствам, сколько мог, но... Нет, нет, я не испытываю сейчас ни малейшего сожаления. А ты?
Сьерра резко вскинула подбородок и открыто взглянула на Рэма серыми лучистыми глазами, которые мерцали в лунном свете, словно начищенное до блеска серебро.
– Нет, что бы ни случилось дальше с нами, я никогда не испытаю сожалений по поводу того, что произошло сегодня ночью.
– А что ты скажешь Гордону в первую брачную ночь, когда он обнаружит, что ты не девственница?
– Я что-нибудь придумаю, – сказала Сьерра, как будто она действительно могла после всего случившегося выйти замуж за Гордона Линча или за кого-нибудь другого, кроме Рамзи Хантера.
– Да, конечно, я уверен, что ты что-нибудь придумаешь, – сухо заметил Рэм.
Сьерра лежала перед ним такая обольстительная в своей наготе, что Рэму неудержимо захотелось поцеловать ее. Он наклонился к ней и припал к ее губам. Сьерра тут же ответила на его поцелуй, приоткрыв рот и впуская его язык. Почувствовав, как снова наливается грозной силой его плоть, прижатая к ее бедру, она широко раскрыла глаза от изумления. Угадав ее мысли, Рэм прервал поцелуй и, усмехнувшись, сказал:
– Ты чувствуешь, как сильно я снова хочу тебя? – Его дыхание коснулось ее губ.
– Снова? А... разве так бывает?
Он положил руку Сьерры на свое пульсирующее копье, готовое снова пронзить ее лоно.
– Что ты об этом думаешь? – спросил Рэм.
Она дотронулась до его плоти кончиками пальцев, удивляясь тому, что его кожа такая горячая и шелковистая на ощупь. Рэм содрогнулся всем телом и застонал, а затем сжал пальцы Сьерры на своем затвердевшем копье, и она начала ласкать его, сжимая и разжимая пальцы, пока Рэм не издал придушенный крик. Сьерра тут же испуганно убрала руку.
– Я сделала тебе больно? – спросила она. Он нервно засмеялся:
– Нет. Ты даже представить себе не можешь, как мне хорошо.
Внезапно он навалился на нее всем телом и начал сосать и облизывать ее грудь, проводя языком по коже от основания округлого бугорка до венчающего его соска. Пожар страсти снова разгорелся в крови Сьерры. Огненное дыхание Рэма опаляло ее кожу. Возглас изумления слетел с уст Сьерры, когда она почувствовала, как ладонь Рэма легла на ее лоно. Дыхание Сьерры пресеклось, она исступленно замотала головой. Чувствуя боль от неутоленной страсти, она начала выгибаться всем телом навстречу его неутомимой руке.
Сьерра застонала от наслаждения, когда Рэм снова вошел в нее. Ее лоно начало сокращаться, охватив его пульсирующую напряженную плоть. Сьерра больше не испытывала боли, на нее накатывали волны восторга. У Рэма пресеклось дыхание, и он застонал. Приподняв ягодицы Сьерры, он ритмично погружался в нее толчками все глубже и глубже, растягивая тесный вход в ее лоно, пока наконец, не в силах больше сдерживаться, не вошел в нее на всю длину своего копья.
Рэм почувствовал, что вот-вот достигнет пика наслаждения, он никогда еще не переживал восторга такой ошеломляющей силы. У него было такое чувство, как будто внутри прорвало какую-то плотину и маленький ручеек эмоций превратился в ревущий поток, от которого кровь зашумела у него в ушах. Рэму показалось, что новые сильные ощущения взорвали его внутренний мир и он уже никогда не будет прежним. Сьерра поставила все с ног на голову. Ее нежное тело лишило его способности ясно мыслить. Рэм издал хриплый вопль, делая последний мощный толчок и чувствуя, как из него извергается семя.
Сьерра чувствовала, как весь мир вращается вокруг нее, она летела в смутной дымке из падающих звезд и искр от костра, она изгибалась в экстазе, кричала, тянулась в небо к пламенеющим звездам.
Когда мир наконец перестал вращаться и Сьерра открыла глаза, она увидела, что Рэм, подперев щеку рукой и опершись на локоть, внимательно смотрит на нее. Он наблюдал за тем, какой восторг она испытывает в минуты их близости. Выражение лица Рэма было удивительно нежным.
– Неужели это всегда так бывает? – спросила Сьерра, чуть дыша.
Рэм улыбнулся и лег на спину, все еще дрожа всем телом.
– Я бы соврал, если бы ответил утвердительно на твой вопрос, – наконец промолвил он. – То, что мы сейчас пережили, очень редко бывает.
– Почему?
– Черт возьми, откуда я знаю? Да я и не хочу этого знать!
Сьерра глубоко задумалась, она хотела понять, почему так восторженно и самозабвенно отвечала на ласки Рэма. Она не могла представить себя в подобной ситуации рядом с Гордоном.
– Скажем так: мы вели себя как два животных в период течки, идя на поводу у своих инстинктов и вдохновенно следуя зову природы, – продолжал Рэм, пытаясь принизить значение того, что произошло сейчас между ними, и смягчить эмоциональный накал всей ситуации. Он не хотел, чтобы Сьерра почувствовала к нему глубокую привязанность, ведь он ничего не мог предложить ей взамен, не зная, что ждет его самого в ближайшем будущем. – Я не придавал бы большого значения тому, что только что случилось между нами. Мы слишком долго сопротивлялись своему чувству, поэтому разрядка получилась такой бурной. Однако мне кажется, что все же стоит отметить одно обстоятельство: для начинающей ты чертовски здорово вела себя в постели. Надеюсь, Линч по достоинству оценит тебя.
Сьерра замерла, чувствуя себя глубоко оскорбленной. Если Рэм хотел своими словами обидеть Сьерру, то, надо признать, он достиг своей цели. Неужели он все еще боялся, что она потребует жениться на ней? Сьерра вышла из себя.
– Прекрати, Рэм! Не порти эту ночь! Мне ничего от тебя не нужно, я ничего у тебя не прошу. Ты ведь все объяснил мне еще до того, как мы... как мы...
Она вспыхнула и отвела глаза в сторону, внезапно застеснявшись своей наготы. Наконец она закуталась в одеяло, чувствуя себя более защищенной от его чар.
Рэм виновато вздохнул. Черт возьми, он ощущал себя последним негодяем. Он жестоко поступил со Сьеррой, но эта жестокость была ненамеренной, он честно признался ей в том, что у них не было будущего.
– Прости меня, Сьерра. Я не хотел, чтобы это произошло. Я предчувствовал, что мне будет нелегко с тобой, я знал, что мне трудно будет устоять. Я знал это с нашей первой встречи.
– Иначе и быть не могло, все случилось так, как должно было случиться, – мягко сказала Сьерра. – Теперь уже поздно о чем-либо сожалеть, ведь правда, Рэм?
– Нет, еще ничего не поздно. Мы можем просто забыть о том, что произошло. Было бы лучше, если бы мы сейчас расстались навсегда.
Сьерра резко привстала и села, не обратив внимания на то, что одеяло соскользнуло с нее и упало ей на колени, обнажив грудь.
– Ты хочешь, чтобы я вернулась назад, в Солт-Лейк-Сити?
Рэм тяжело вздохнул.
– Нет, я не могу этого требовать. Это было бы небезопасно для тебя, ты не можешь возвратиться туда одна, а я не могу тратить время и сопровождать тебя в этой поездке. К сожалению, я вынужден доставить тебя в Денвер.
Взгляд Рэма затуманился, когда он взглянул на белоснежную грудь Сьерры. Прежде чем отвести глаза в сторону, он сглотнул и глубоко вздохнул. Заметив это, Сьерра вспыхнула инатянула одеяло до подбородка.
– Ты не пожалеешь о том, что принял такое решение, Рэм.
– Я уже жалею об этом. А теперь поспи, Сьерра. Завтра утром мы рано отправимся в путь.
Сьерра снова улеглась на одеяло, расстеленное на земле, удивляясь, почему Рэм не хочет лечь рядом с ней.
– Рэм!
– Что?
– Почему ты очертя голову помчался в Денвер? Все это так таинственно.
– Тебе это будет неинтересно, – отозвался Рэм.
Какой прок в том, что Сьерра узнает о его проблемах, ведь это все равно ничего не изменит.
– Ты думаешь, что я избалованная своевольная девица, но я умею быть отличной собеседницей. Почему ты не хочешь рассказать мне о себе? Наверное, ты мне не доверяешь?
– Как я могу доверять женщине? – расхохотался Рэм. – Нет, черт возьми, я не могу позволить себе ничего подобного. Не родилась та женщина, которой бы я мог доверять. И очень мало мужчин могут похвастаться тем, что пользуются моим доверием. Спи!
Сьерра, закрыв глаза, все еще обдумывала слова Рэма, которые вызвали у нее изумление. Она сгорала от любопытства, ей ужасно хотелось узнать о том, кто была та женщина, которая столь повлияла на отношение Рэма ко всему женскому полу и возбудила его недоверие к женщинам.
Сьерра понимала, что Рэм был по-настоящему влюблен в эту незнакомку, и ее занимало теперь только одно: испытывал ли он к ней до сих пор прежние чувства.
– Кто была та женщина, Рэм, и что она тебе сделала?
Рэм чуть не выругался вслух.
– Послушай, оставь меня в покос. Ведь я не трогаю тебя.
– А кто та женщина, которая занимается делами твоего салуна? Она твоя любовница? Похоже, ты ей доверяешь.
– Ты говоришь о Лоле? Лола – это совсем другое дело. Она честный человек, я в это свято верю. Я доверил бы ей собственную жизнь.
Сьерра пренебрежительно фыркнула:
– Но ведь она тоже женщина. Неужели ты ей доверяешь только потому, что она твоя любов...
– Черт возьми, Сьерра, оставь Лолу в покое, она здесь ни при чем. Спи!
– Мне холодно.
– Оденься.
– Но ведь мы оставили одежду на берегу реки.
Сьерра услышала шорох. Рэм подошел к ней и лег рядом, заключив ее в свои объятия.
– Теперь тебе лучше?
Сьерра удовлетворенно вздохнула.
– Намного лучше.
– Надеюсь, теперь ты наконец уснешь? И пожалуйста, постарайся не ворочаться во сне, – сказал Рэм, опасаясь прежде всего, что ее движения снова возбудят в нем прежнюю страсть.
– Спокойной ночи, Рэм. Я не знаю, кто та женщина, которая так обидела тебя, но я могу помочь тебе забыть ее, если ты, конечно, позволишь мне сделать это.
– Ничего подобного, и не надейся на это, – недовольно проворчал Рэм.
Рассвет начинал еле брезжить, звезды на небе потускнели, а восточный край неба окрасился в бледно-розовый цвет. Внезапно Сьерра проснулась, ее разбудил Рэм. Он метался и говорил во сне. Его речь была несвязной.
– Дора! Ради Бога, на делай этого! Джейсон, ты же мой лучший друг! Чем я заслужил такое отношение к себе?
Движения Рэма стали беспорядочными, он так дико метался в бреду, что Сьерра испугалась за него.
– Тюрьма! О Боже! Я не вынесу этого!
– Рэм! Проснись. Ты бредишь.
Рэм сразу же проснулся и растерялся, почувствовав, что его охватывает страх. Страх от того, что он снова утратил чувство реальности.
– Сьерра, что случилось?
– Ты бредил во сне, тебе приснился страшный сон. Ты метался и говорил о какой-то Доре. Кто такая эта Дора?
Рэм на секунду замер.
– Это не имеет никакого значения. Забудь обо всем. Рэм ощущал ее твердые соски и исходящее от нее тепло, и его чресла снова начали наливаться силой. Пережитый им во сне ужас отступил и рассыпался в прах, развеянный ветром, словно зола костра.
– Впрочем, если тебе это надо в качестве предлога... и оправдания для того, чтобы снова заняться со мною любовью, тогда я буду рад дать тебе необходимые объяснения, – внезапно сказал Рэм, уводя разговор в сторону. Он прижался бедрами к бедрам Сьерры, стараясь разбудить в ней желание. Его плоть затвердела и затрепетала от возбуждения.
Сьерра устремилась навстречу ему, изогнувшись телом.
– Я вовсе не это имела в виду... – пролепетала она.
– И я тоже, – промолвил Рэм, бросив взгляд на светлеющее небо. – Тем более что у нас нет времени на все это.
Рэм боялся, что если он займется снова любовью со Сьеррой, то не сможет остановиться. Она была для него адом и раем одновременно, любить ее было истинным наслаждением.
Час спустя они снова двинулись в путь. Сьерра была в подавленном состоянии. Ночь, проведенная с Рэмом, давала о себе знать. У нее ломило все тело, и она ощущала ноющую боль в промежности. Но более всего она страдала от мысли о том, что их отношения ничего не значили для Рэма. Разве он мог испытывать к ней настоящую страсть? Ведь он постоянно гнал ее от себя. Конечно, Рэм заранее предупредил ее обо всем, но она не поверила ему. Теперь Сьерра знала, что причиной того, что Рэм не может жениться на ней, была другая женщина, и это еще больше ранило ее душу.
Рэм любил женщину по имени Дора.
Кто такая была эта Дора и что она сделала Рэму? Может быть, эта женщина навсегда разрушила его веру в любовь? Если это так, то Дора принадлежала к числу тех бессердечных женщин, которые причиняют неизмеримое зло. Если бы Рэм разрешил ей, Сьерре, загладить вину этой женщины! Что бы ни говорил Рамзи Хантер, Сьерра никогда не забудет его. Нет, никогда... Она уже давно разобралась в своих чувствах и теперь хорошо понимала, что с ней происходит. Она любила Рамзи Хантера. Она испытывала ни с чем не сравнимое наслаждение в его объятиях.
Этот человек был таким равнодушным, порой жестоким, безумно надменным, но Сьерра любила его.
Глава 9
Чувство острого наслаждения переполняло их обоих, становясь почти невыносимым. Рэм стонал, то погружая свое орудие любви в шелковистые ножны Сьерры, то снова извлекая его. И эти толчки разожгли внутри Сьерры настоящий пожар. Боль утихла, и Сьерра извиваясь всем телом, судорожно вцепилась пальцами в плечи Рэма, чувствуя, что его движения все убыстряются.
– О Боже, я больше не могу... Я должен... Я больше не могу ждать, голубка... – сдавленным голосом пробормотал Рэм, на его шее и лбу от напряженных усилий справиться с собой выступили вены.
Его бедра начали лихорадочно двигаться, а дыхание стало таким учащенным, что казалось, Рэм сейчас задохнется. Он запрокинул голову, его лицо исказилось гримасой страсти. Сьерра почувствовала, как внутри ее что-то вспыхнуло и забилось, словно росток новой жизни, она затрепетала, чувствуя невыразимое наслаждение. Ей так хотелось... О Господи, она сама не знала, чего именно ей хотелось, но Сьерра была уверена, что Рэм может дать ей это.
– Пожалуйста, Рэм, прошу тебя...
– Да, дорогая, да, да...
Он в последний раз содрогнулся всем телом, мощным толчком войдя в лоно Сьерры, которая испытала при этом верх блаженства, переходящего в экстаз, и изверг в нее свое семя.
Обессиленный и опустошенный, Рэм тяжело опустился на нее. Сьерра слышала его прерывистое дыхание и стук учащенно бьющегося сердца. Грудь Рэма ходила ходуном от пережитого возбуждения. Сьерре было приятно ощущать на себе давящую тяжесть его тела. Она судорожно обхватила шею Рэма руками и сжала его в объятиях, чувствуя, как постепенно успокаивается дыхание ее возлюбленного. Наконец он тяжело перевалился на спину.
Сьерру поразила произошедшая с ней вдруг перемена. Ее восприятие было теперь как никогда обострено, звуки, запахи и зрительные впечатления казались необычно яркими и насыщенными. Она понимала теперь себя и потребности своего тела. Она вдыхала полной грудью ночной воздух, наполненный запахами горящей смолистой сосны, и ей казалось, что она ощущает аромат любви, разлитый вокруг. Она бросила взгляд на Рэма. Он сидел, опершись локтями на согнутые в коленях ноги, и смотрел в темноту с бесстрастным выражением лица.
Сьерру переполняли чувства и мысли, которыми ей так хотелось поделиться с Рэмом, но она подавила в себе это желание. Внутренний голос подсказывал Сьерре, что Рэму вряд ли понравится ее признание в том, как глубоко он затронул ее душу, завладев всеми ее чувствами.
– Надеюсь, ты счастлива, – промолвил Рэм голосом, в котором слышалось раскаяние. – Этого не следовало делать. Не забывай, что я предупреждал тебя, к чему все это приведет. Подчеркиваю еще раз, Сьерра, мои слова о том, что я не женюсь на тебе, были совершенно серьезны.
Сьерра сглотнула.
– Я не просила тебя жениться на мне. То, что произошло между нами, было так замечательно, Рэм. Я никогда не испытывала ничего подобного...
Сьерра покраснела и потупила взор.
– Но ты все равно не теряла надежды на то, что я женюсь на тебе, – продолжал Рэм, его глаза горели мрачным огнем. – Однако, даже если бы я и смог жениться на тебе, из меня вышел бы никуда не годный муж. – Он повернулся к Сьерре и заключил ее в объятия. – Но из меня получился бы превосходный любовник.
– Ты уже и сейчас превосходный любовник, – возразила ему Сьерра, взглянув на Рэма столь обольстительно, что страсть с новой силой готова была вспыхнуть в его груди.
– Как ты можешь об этом судить? Ты же была девственницей. У тебя нет никакого опыта для сравнения.
– Все равно я точно знаю это. А ты испытываешь какие-то сожаления?
– По поводу того, что ты действительно оказалась девственницей? – Он громко рассмеялся. – Вообще-то мне следовало испытать чувство вины, но я ощущаю такой восторг и прилив сил, каких никогда в жизни прежде не испытывал. Черт возьми, я горд тем, что был у тебя первым! Я сопротивлялся своим чувствам, сколько мог, но... Нет, нет, я не испытываю сейчас ни малейшего сожаления. А ты?
Сьерра резко вскинула подбородок и открыто взглянула на Рэма серыми лучистыми глазами, которые мерцали в лунном свете, словно начищенное до блеска серебро.
– Нет, что бы ни случилось дальше с нами, я никогда не испытаю сожалений по поводу того, что произошло сегодня ночью.
– А что ты скажешь Гордону в первую брачную ночь, когда он обнаружит, что ты не девственница?
– Я что-нибудь придумаю, – сказала Сьерра, как будто она действительно могла после всего случившегося выйти замуж за Гордона Линча или за кого-нибудь другого, кроме Рамзи Хантера.
– Да, конечно, я уверен, что ты что-нибудь придумаешь, – сухо заметил Рэм.
Сьерра лежала перед ним такая обольстительная в своей наготе, что Рэму неудержимо захотелось поцеловать ее. Он наклонился к ней и припал к ее губам. Сьерра тут же ответила на его поцелуй, приоткрыв рот и впуская его язык. Почувствовав, как снова наливается грозной силой его плоть, прижатая к ее бедру, она широко раскрыла глаза от изумления. Угадав ее мысли, Рэм прервал поцелуй и, усмехнувшись, сказал:
– Ты чувствуешь, как сильно я снова хочу тебя? – Его дыхание коснулось ее губ.
– Снова? А... разве так бывает?
Он положил руку Сьерры на свое пульсирующее копье, готовое снова пронзить ее лоно.
– Что ты об этом думаешь? – спросил Рэм.
Она дотронулась до его плоти кончиками пальцев, удивляясь тому, что его кожа такая горячая и шелковистая на ощупь. Рэм содрогнулся всем телом и застонал, а затем сжал пальцы Сьерры на своем затвердевшем копье, и она начала ласкать его, сжимая и разжимая пальцы, пока Рэм не издал придушенный крик. Сьерра тут же испуганно убрала руку.
– Я сделала тебе больно? – спросила она. Он нервно засмеялся:
– Нет. Ты даже представить себе не можешь, как мне хорошо.
Внезапно он навалился на нее всем телом и начал сосать и облизывать ее грудь, проводя языком по коже от основания округлого бугорка до венчающего его соска. Пожар страсти снова разгорелся в крови Сьерры. Огненное дыхание Рэма опаляло ее кожу. Возглас изумления слетел с уст Сьерры, когда она почувствовала, как ладонь Рэма легла на ее лоно. Дыхание Сьерры пресеклось, она исступленно замотала головой. Чувствуя боль от неутоленной страсти, она начала выгибаться всем телом навстречу его неутомимой руке.
Сьерра застонала от наслаждения, когда Рэм снова вошел в нее. Ее лоно начало сокращаться, охватив его пульсирующую напряженную плоть. Сьерра больше не испытывала боли, на нее накатывали волны восторга. У Рэма пресеклось дыхание, и он застонал. Приподняв ягодицы Сьерры, он ритмично погружался в нее толчками все глубже и глубже, растягивая тесный вход в ее лоно, пока наконец, не в силах больше сдерживаться, не вошел в нее на всю длину своего копья.
Рэм почувствовал, что вот-вот достигнет пика наслаждения, он никогда еще не переживал восторга такой ошеломляющей силы. У него было такое чувство, как будто внутри прорвало какую-то плотину и маленький ручеек эмоций превратился в ревущий поток, от которого кровь зашумела у него в ушах. Рэму показалось, что новые сильные ощущения взорвали его внутренний мир и он уже никогда не будет прежним. Сьерра поставила все с ног на голову. Ее нежное тело лишило его способности ясно мыслить. Рэм издал хриплый вопль, делая последний мощный толчок и чувствуя, как из него извергается семя.
Сьерра чувствовала, как весь мир вращается вокруг нее, она летела в смутной дымке из падающих звезд и искр от костра, она изгибалась в экстазе, кричала, тянулась в небо к пламенеющим звездам.
Когда мир наконец перестал вращаться и Сьерра открыла глаза, она увидела, что Рэм, подперев щеку рукой и опершись на локоть, внимательно смотрит на нее. Он наблюдал за тем, какой восторг она испытывает в минуты их близости. Выражение лица Рэма было удивительно нежным.
– Неужели это всегда так бывает? – спросила Сьерра, чуть дыша.
Рэм улыбнулся и лег на спину, все еще дрожа всем телом.
– Я бы соврал, если бы ответил утвердительно на твой вопрос, – наконец промолвил он. – То, что мы сейчас пережили, очень редко бывает.
– Почему?
– Черт возьми, откуда я знаю? Да я и не хочу этого знать!
Сьерра глубоко задумалась, она хотела понять, почему так восторженно и самозабвенно отвечала на ласки Рэма. Она не могла представить себя в подобной ситуации рядом с Гордоном.
– Скажем так: мы вели себя как два животных в период течки, идя на поводу у своих инстинктов и вдохновенно следуя зову природы, – продолжал Рэм, пытаясь принизить значение того, что произошло сейчас между ними, и смягчить эмоциональный накал всей ситуации. Он не хотел, чтобы Сьерра почувствовала к нему глубокую привязанность, ведь он ничего не мог предложить ей взамен, не зная, что ждет его самого в ближайшем будущем. – Я не придавал бы большого значения тому, что только что случилось между нами. Мы слишком долго сопротивлялись своему чувству, поэтому разрядка получилась такой бурной. Однако мне кажется, что все же стоит отметить одно обстоятельство: для начинающей ты чертовски здорово вела себя в постели. Надеюсь, Линч по достоинству оценит тебя.
Сьерра замерла, чувствуя себя глубоко оскорбленной. Если Рэм хотел своими словами обидеть Сьерру, то, надо признать, он достиг своей цели. Неужели он все еще боялся, что она потребует жениться на ней? Сьерра вышла из себя.
– Прекрати, Рэм! Не порти эту ночь! Мне ничего от тебя не нужно, я ничего у тебя не прошу. Ты ведь все объяснил мне еще до того, как мы... как мы...
Она вспыхнула и отвела глаза в сторону, внезапно застеснявшись своей наготы. Наконец она закуталась в одеяло, чувствуя себя более защищенной от его чар.
Рэм виновато вздохнул. Черт возьми, он ощущал себя последним негодяем. Он жестоко поступил со Сьеррой, но эта жестокость была ненамеренной, он честно признался ей в том, что у них не было будущего.
– Прости меня, Сьерра. Я не хотел, чтобы это произошло. Я предчувствовал, что мне будет нелегко с тобой, я знал, что мне трудно будет устоять. Я знал это с нашей первой встречи.
– Иначе и быть не могло, все случилось так, как должно было случиться, – мягко сказала Сьерра. – Теперь уже поздно о чем-либо сожалеть, ведь правда, Рэм?
– Нет, еще ничего не поздно. Мы можем просто забыть о том, что произошло. Было бы лучше, если бы мы сейчас расстались навсегда.
Сьерра резко привстала и села, не обратив внимания на то, что одеяло соскользнуло с нее и упало ей на колени, обнажив грудь.
– Ты хочешь, чтобы я вернулась назад, в Солт-Лейк-Сити?
Рэм тяжело вздохнул.
– Нет, я не могу этого требовать. Это было бы небезопасно для тебя, ты не можешь возвратиться туда одна, а я не могу тратить время и сопровождать тебя в этой поездке. К сожалению, я вынужден доставить тебя в Денвер.
Взгляд Рэма затуманился, когда он взглянул на белоснежную грудь Сьерры. Прежде чем отвести глаза в сторону, он сглотнул и глубоко вздохнул. Заметив это, Сьерра вспыхнула инатянула одеяло до подбородка.
– Ты не пожалеешь о том, что принял такое решение, Рэм.
– Я уже жалею об этом. А теперь поспи, Сьерра. Завтра утром мы рано отправимся в путь.
Сьерра снова улеглась на одеяло, расстеленное на земле, удивляясь, почему Рэм не хочет лечь рядом с ней.
– Рэм!
– Что?
– Почему ты очертя голову помчался в Денвер? Все это так таинственно.
– Тебе это будет неинтересно, – отозвался Рэм.
Какой прок в том, что Сьерра узнает о его проблемах, ведь это все равно ничего не изменит.
– Ты думаешь, что я избалованная своевольная девица, но я умею быть отличной собеседницей. Почему ты не хочешь рассказать мне о себе? Наверное, ты мне не доверяешь?
– Как я могу доверять женщине? – расхохотался Рэм. – Нет, черт возьми, я не могу позволить себе ничего подобного. Не родилась та женщина, которой бы я мог доверять. И очень мало мужчин могут похвастаться тем, что пользуются моим доверием. Спи!
Сьерра, закрыв глаза, все еще обдумывала слова Рэма, которые вызвали у нее изумление. Она сгорала от любопытства, ей ужасно хотелось узнать о том, кто была та женщина, которая столь повлияла на отношение Рэма ко всему женскому полу и возбудила его недоверие к женщинам.
Сьерра понимала, что Рэм был по-настоящему влюблен в эту незнакомку, и ее занимало теперь только одно: испытывал ли он к ней до сих пор прежние чувства.
– Кто была та женщина, Рэм, и что она тебе сделала?
Рэм чуть не выругался вслух.
– Послушай, оставь меня в покос. Ведь я не трогаю тебя.
– А кто та женщина, которая занимается делами твоего салуна? Она твоя любовница? Похоже, ты ей доверяешь.
– Ты говоришь о Лоле? Лола – это совсем другое дело. Она честный человек, я в это свято верю. Я доверил бы ей собственную жизнь.
Сьерра пренебрежительно фыркнула:
– Но ведь она тоже женщина. Неужели ты ей доверяешь только потому, что она твоя любов...
– Черт возьми, Сьерра, оставь Лолу в покое, она здесь ни при чем. Спи!
– Мне холодно.
– Оденься.
– Но ведь мы оставили одежду на берегу реки.
Сьерра услышала шорох. Рэм подошел к ней и лег рядом, заключив ее в свои объятия.
– Теперь тебе лучше?
Сьерра удовлетворенно вздохнула.
– Намного лучше.
– Надеюсь, теперь ты наконец уснешь? И пожалуйста, постарайся не ворочаться во сне, – сказал Рэм, опасаясь прежде всего, что ее движения снова возбудят в нем прежнюю страсть.
– Спокойной ночи, Рэм. Я не знаю, кто та женщина, которая так обидела тебя, но я могу помочь тебе забыть ее, если ты, конечно, позволишь мне сделать это.
– Ничего подобного, и не надейся на это, – недовольно проворчал Рэм.
Рассвет начинал еле брезжить, звезды на небе потускнели, а восточный край неба окрасился в бледно-розовый цвет. Внезапно Сьерра проснулась, ее разбудил Рэм. Он метался и говорил во сне. Его речь была несвязной.
– Дора! Ради Бога, на делай этого! Джейсон, ты же мой лучший друг! Чем я заслужил такое отношение к себе?
Движения Рэма стали беспорядочными, он так дико метался в бреду, что Сьерра испугалась за него.
– Тюрьма! О Боже! Я не вынесу этого!
– Рэм! Проснись. Ты бредишь.
Рэм сразу же проснулся и растерялся, почувствовав, что его охватывает страх. Страх от того, что он снова утратил чувство реальности.
– Сьерра, что случилось?
– Ты бредил во сне, тебе приснился страшный сон. Ты метался и говорил о какой-то Доре. Кто такая эта Дора?
Рэм на секунду замер.
– Это не имеет никакого значения. Забудь обо всем. Рэм ощущал ее твердые соски и исходящее от нее тепло, и его чресла снова начали наливаться силой. Пережитый им во сне ужас отступил и рассыпался в прах, развеянный ветром, словно зола костра.
– Впрочем, если тебе это надо в качестве предлога... и оправдания для того, чтобы снова заняться со мною любовью, тогда я буду рад дать тебе необходимые объяснения, – внезапно сказал Рэм, уводя разговор в сторону. Он прижался бедрами к бедрам Сьерры, стараясь разбудить в ней желание. Его плоть затвердела и затрепетала от возбуждения.
Сьерра устремилась навстречу ему, изогнувшись телом.
– Я вовсе не это имела в виду... – пролепетала она.
– И я тоже, – промолвил Рэм, бросив взгляд на светлеющее небо. – Тем более что у нас нет времени на все это.
Рэм боялся, что если он займется снова любовью со Сьеррой, то не сможет остановиться. Она была для него адом и раем одновременно, любить ее было истинным наслаждением.
Час спустя они снова двинулись в путь. Сьерра была в подавленном состоянии. Ночь, проведенная с Рэмом, давала о себе знать. У нее ломило все тело, и она ощущала ноющую боль в промежности. Но более всего она страдала от мысли о том, что их отношения ничего не значили для Рэма. Разве он мог испытывать к ней настоящую страсть? Ведь он постоянно гнал ее от себя. Конечно, Рэм заранее предупредил ее обо всем, но она не поверила ему. Теперь Сьерра знала, что причиной того, что Рэм не может жениться на ней, была другая женщина, и это еще больше ранило ее душу.
Рэм любил женщину по имени Дора.
Кто такая была эта Дора и что она сделала Рэму? Может быть, эта женщина навсегда разрушила его веру в любовь? Если это так, то Дора принадлежала к числу тех бессердечных женщин, которые причиняют неизмеримое зло. Если бы Рэм разрешил ей, Сьерре, загладить вину этой женщины! Что бы ни говорил Рамзи Хантер, Сьерра никогда не забудет его. Нет, никогда... Она уже давно разобралась в своих чувствах и теперь хорошо понимала, что с ней происходит. Она любила Рамзи Хантера. Она испытывала ни с чем не сравнимое наслаждение в его объятиях.
Этот человек был таким равнодушным, порой жестоким, безумно надменным, но Сьерра любила его.
Глава 9
Сьерре доставляло мало удовольствия часами качаться в седле. Она не привыкла передвигаться верхом на лошади, ее нежные ноги отекали и сильно болели, спину ломило, а ноющая боль в промежности с каждой минутой становилась все более нестерпимой. Похоже, путешествие верхом было не единственным занятием, к которому она не привыкла и на которое отважилась. Сьерра не учла последствий ночи любви, проведенной ею с Рэмом. Теперь она неимоверно страдала, испытывая боль в руках, горбясь от усталости и чувствуя досаду от того, что Рэм, казалось, был совершенно равнодушен к ее мучениям.
Если бы Сьерра не была столь упрямой и гордой, она давно бы уже пожаловалась на испытываемые ею неудобства, но девушка не хотела, чтобы Рэм снова назвал ее избалованной принцессой. Между тем Хантер неумолимо скакал впереди нее по крутым горным тропам, таким опасным, что Сьерра каждый раз боялась сорваться в пропасть. Ее снова и снова удивляло то, что Рэм почему-то очень спешит в Денвер.
Сьерра решила в конце концов, что причиной этой спешки является женщина, чье имя Рэм бормотал по сне. Должно быть, эта Дора – совершенно необыкновенная женщина, ведь она сумела заставить Рэма мчаться через всю страну ей навстречу.
Если бы Сьерра знала, о чем сейчас думает Рэм, она бы пришла в изумление. Он перебирал в памяти все подробности прошедшей ночи и клял себя за то, что не сумел вовремя остановиться. Возможность того, что Сьерра забеременела, была достаточно велика. И поскольку он не мог жениться на девушке, Рэм надеялся только на одно: этого больше никогда не произойдет. Он не мог допустить, чтобы Сьерра забеременела, а поэтому ему необходимо было воздерживаться от близости с ней.
Рэм почти не обращал внимания на живописный горный пейзаж – величественные отроги высоких гор, плодородные долины и поросшие лесом косогоры. Чувство вины терзало его и казалось столь огромным, что он просто не мог любоваться красотами природы. Рэм обвинял себя в том, что воспользовался неопытностью Сьерры и лишил девушку невинности, хотя, видит Бог, не собирался этого делать. Он просто не мог устоять против соблазна. Его чувство к Сьерре было столь сильным, что все произошло само собой. Эта ночь любви была для него самым волнующим и прекрасным событием в жизни.
Но теперь он мучился сознанием того, что причинил Сьерре столько страданий. Уже много лет Рэм никого не впускал в свое сердце, которое однажды похитила женщина по имени Дора. С тех пор Рэм наложил на него печать, он не позволял себе испытывать сильных эмоций. Что касается женщин, то Рэм использовал их и, не задумываясь, бросал любовниц, когда те начинали утомлять его.
Но он не всегда был таким черствым и жестокосердным, некогда его сердце было открыто для добрых чувств, он любил людей и доверял им. В то время жизнь казалась Рэму прекрасной, он верил в человеческие взаимоотношения, мечтал обрести любовь, семью, в которой у него родится много детей. Но в одно мгновение его мир рухнул. Два страшных года Рэм вынужден был провести за решеткой, испытывая бессильную злость, неутихающую душевную боль и лишения, страдая от непосильной работы. Он научился выживать в любых условиях. Он вынужден был это сделать – иначе бы он погиб. Мысль о том, что рано или поздно он отомстит своим обидчикам, не дала ему сойти с ума. Когда его мучения кончились так же внезапно, как и начались, прежняя жизнь показалась ему нереальной, он не смог вернуться к ней. Он повзрослел, ожесточился, и теперь смысл его существования заключался только в одном – в мести. Все последующие годы Рэм посвятил подготовке к акту возмездия, он неуклонно шел к своей цели.
Дора и Джейсон тем временем не сидели на месте, они постоянно меняли адреса, убегая от него и от закона. Когда Рэм получал сведения о том, где эта парочка в данный момент находилась, они уже успевали переехать в другой город, и Хантер вынужден был снова начинать розыск. К счастью, ему удалось за время своих скитаний и поисков приобрести надежных друзей, один из них – золотоискатель из Виргиния-Сити – клятвенно заверил Рэма в том, что тот сможет разбогатеть в течение всего нескольких недель. И хотя прошло намного больше времени, чем несколько недель, им в конце концов удалось напасть на рудоносную жилу. Два года они работали как проклятые с рассвета до заката, добывая серебро. Открытая ими жила позволила им обоим разбогатеть.
Приобретя капитал, Рэм смог нанять частного детектива, чтобы выследить Дору и Джейсона. Нанятый им Пинкертон отыскал наконец следы этой парочки в Сан-Франциско. К тому времени Рэм уже был достаточно богат и мог позволить себе круто изменить жизнь. Поэтому он продал свою часть рудника и отправился в Сан-Франциско. Но к сожалению, Дора и Джейсон тогда уже покинули город. Они снова обвели его вокруг пальца, исчезнув в неизвестном направлении.
Город Сан-Франциско понравился Рэму. Он почувствовал скрытые в нем возможности, хотя городишко был довольно провинциальным. И поскольку Хантер не имел никакого представления о том, куда скрылись интересующие его люди, он купил салун «Леди Удача» и начал вкладывать деньги в развитие города. А затем он внезапно получил известие о том, что эти люди находятся сейчас в Денвере. Поэтому Рэм сразу же все бросил и отправился на их поиски. Может быть, на этот раз счастье будет на его стороне и он доберется до Доры и Джейсона прежде, чем те успеют снова скрыться от него.
Бросив взгляд на солнце, которое уже клонилось к горизонту, Рэм натянул поводья, остановившись на берегу горного потока и поджидая Сьерру. Пора было выбрать место для ночлега, и Рэм решил расположиться здесь, на берегу речки, разбив лагерь на мягкой сочной прибрежной траве.
Сьерра между тем испытывала приступы острой боли, накатывавшие на нее словно волны. Она из последних сил держалась в седле только благодаря своему упрямству. Девушка чувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Наконец с огромным облегчением она увидела, что Рэм остановился.
– Мы остановимся здесь на ночь, – сказал Рэм, когда Сьерра подъехала к нему. – Собери хворост для костра, а я тем временем постараюсь подстрелить какую-нибудь дичь. Я хотел бы поужинать сегодня жарким из зайца.
Рэм спешился и расседлал лошадь. В этот момент он услышал сдавленный всхлип за спиной, похожий на стон. Он не обратил на это никакого внимания, решив, что Сьерра просто неудачно спешилась. Она была столь же непривычна к жизни на природе, как рыба, не приспособленная существовать в неводной стихии.
– Почему бы тебе снова не попытаться разжечь огонь? Ты могла бы набить руку и научиться делать это.
Сьерра опять подавила стон и с трудом соскользнула на землю. Это вышло у нее довольно неуклюже, и девушка рухнула, испытывая страшную боль. Ее глаза закатились, и она лишилась чувств.
Не заметив того, что происходит со Сьеррой, Рэм отправился в глубь леса, но, пройдя несколько шагов, внезапно резко остановился, почувствовав что-то неладное. Обернувшись, Рэм испуганно вскрикнул, увидев, что Сьерра неподвижно лежит на траве.
– Сьерра!
Но Сьерра ничего не слышала. Рэм подхватил ее на руки и отнес на берег реки. Он опустил руку в холодную воду и обрызгал лицо Сьерры ледяными каплями. Сьерра застонала и открыла глаза.
– Что случилось?
– Это ты должна мне сказать, в чем дело. Я увидел, что ты неподвижно лежишь на земле. Ты заболела?
Сьерра закусила губу и покачала головой. Неужели Рэм сам не понимает, почему она чувствует такое недомогание?
– Если ты здорова, то что, черт возьми, с тобой происходит?
Сьерра, не выдержав, взорвалась:
– Мне больно, черт возьми! Неужели ты действительно не понимаешь, почему я испытываю эту боль? Я не привыкла находиться в седле целый день, к тому же прошлой ночью... – Сьерра смутилась и замолчала.
До Рэма наконец дошел смысл ее слов.
– Тебе больно? – Он пристально всмотрелся в ее лицо, а затем окинул взглядом всю ее фигуру. – Что у тебя болит? Если бы ты сказала мне об этом раньше, я бы постарался облегчить твои страдания.
Сьерра бросила на него презрительный взгляд.
– Каким, интересно, образом ты смог бы сделать это? По всей видимости, ты понятия не имеешь, что именно и по какой причине у меня болит.
Если бы Сьерра не была столь упрямой и гордой, она давно бы уже пожаловалась на испытываемые ею неудобства, но девушка не хотела, чтобы Рэм снова назвал ее избалованной принцессой. Между тем Хантер неумолимо скакал впереди нее по крутым горным тропам, таким опасным, что Сьерра каждый раз боялась сорваться в пропасть. Ее снова и снова удивляло то, что Рэм почему-то очень спешит в Денвер.
Сьерра решила в конце концов, что причиной этой спешки является женщина, чье имя Рэм бормотал по сне. Должно быть, эта Дора – совершенно необыкновенная женщина, ведь она сумела заставить Рэма мчаться через всю страну ей навстречу.
Если бы Сьерра знала, о чем сейчас думает Рэм, она бы пришла в изумление. Он перебирал в памяти все подробности прошедшей ночи и клял себя за то, что не сумел вовремя остановиться. Возможность того, что Сьерра забеременела, была достаточно велика. И поскольку он не мог жениться на девушке, Рэм надеялся только на одно: этого больше никогда не произойдет. Он не мог допустить, чтобы Сьерра забеременела, а поэтому ему необходимо было воздерживаться от близости с ней.
Рэм почти не обращал внимания на живописный горный пейзаж – величественные отроги высоких гор, плодородные долины и поросшие лесом косогоры. Чувство вины терзало его и казалось столь огромным, что он просто не мог любоваться красотами природы. Рэм обвинял себя в том, что воспользовался неопытностью Сьерры и лишил девушку невинности, хотя, видит Бог, не собирался этого делать. Он просто не мог устоять против соблазна. Его чувство к Сьерре было столь сильным, что все произошло само собой. Эта ночь любви была для него самым волнующим и прекрасным событием в жизни.
Но теперь он мучился сознанием того, что причинил Сьерре столько страданий. Уже много лет Рэм никого не впускал в свое сердце, которое однажды похитила женщина по имени Дора. С тех пор Рэм наложил на него печать, он не позволял себе испытывать сильных эмоций. Что касается женщин, то Рэм использовал их и, не задумываясь, бросал любовниц, когда те начинали утомлять его.
Но он не всегда был таким черствым и жестокосердным, некогда его сердце было открыто для добрых чувств, он любил людей и доверял им. В то время жизнь казалась Рэму прекрасной, он верил в человеческие взаимоотношения, мечтал обрести любовь, семью, в которой у него родится много детей. Но в одно мгновение его мир рухнул. Два страшных года Рэм вынужден был провести за решеткой, испытывая бессильную злость, неутихающую душевную боль и лишения, страдая от непосильной работы. Он научился выживать в любых условиях. Он вынужден был это сделать – иначе бы он погиб. Мысль о том, что рано или поздно он отомстит своим обидчикам, не дала ему сойти с ума. Когда его мучения кончились так же внезапно, как и начались, прежняя жизнь показалась ему нереальной, он не смог вернуться к ней. Он повзрослел, ожесточился, и теперь смысл его существования заключался только в одном – в мести. Все последующие годы Рэм посвятил подготовке к акту возмездия, он неуклонно шел к своей цели.
Дора и Джейсон тем временем не сидели на месте, они постоянно меняли адреса, убегая от него и от закона. Когда Рэм получал сведения о том, где эта парочка в данный момент находилась, они уже успевали переехать в другой город, и Хантер вынужден был снова начинать розыск. К счастью, ему удалось за время своих скитаний и поисков приобрести надежных друзей, один из них – золотоискатель из Виргиния-Сити – клятвенно заверил Рэма в том, что тот сможет разбогатеть в течение всего нескольких недель. И хотя прошло намного больше времени, чем несколько недель, им в конце концов удалось напасть на рудоносную жилу. Два года они работали как проклятые с рассвета до заката, добывая серебро. Открытая ими жила позволила им обоим разбогатеть.
Приобретя капитал, Рэм смог нанять частного детектива, чтобы выследить Дору и Джейсона. Нанятый им Пинкертон отыскал наконец следы этой парочки в Сан-Франциско. К тому времени Рэм уже был достаточно богат и мог позволить себе круто изменить жизнь. Поэтому он продал свою часть рудника и отправился в Сан-Франциско. Но к сожалению, Дора и Джейсон тогда уже покинули город. Они снова обвели его вокруг пальца, исчезнув в неизвестном направлении.
Город Сан-Франциско понравился Рэму. Он почувствовал скрытые в нем возможности, хотя городишко был довольно провинциальным. И поскольку Хантер не имел никакого представления о том, куда скрылись интересующие его люди, он купил салун «Леди Удача» и начал вкладывать деньги в развитие города. А затем он внезапно получил известие о том, что эти люди находятся сейчас в Денвере. Поэтому Рэм сразу же все бросил и отправился на их поиски. Может быть, на этот раз счастье будет на его стороне и он доберется до Доры и Джейсона прежде, чем те успеют снова скрыться от него.
Бросив взгляд на солнце, которое уже клонилось к горизонту, Рэм натянул поводья, остановившись на берегу горного потока и поджидая Сьерру. Пора было выбрать место для ночлега, и Рэм решил расположиться здесь, на берегу речки, разбив лагерь на мягкой сочной прибрежной траве.
Сьерра между тем испытывала приступы острой боли, накатывавшие на нее словно волны. Она из последних сил держалась в седле только благодаря своему упрямству. Девушка чувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Наконец с огромным облегчением она увидела, что Рэм остановился.
– Мы остановимся здесь на ночь, – сказал Рэм, когда Сьерра подъехала к нему. – Собери хворост для костра, а я тем временем постараюсь подстрелить какую-нибудь дичь. Я хотел бы поужинать сегодня жарким из зайца.
Рэм спешился и расседлал лошадь. В этот момент он услышал сдавленный всхлип за спиной, похожий на стон. Он не обратил на это никакого внимания, решив, что Сьерра просто неудачно спешилась. Она была столь же непривычна к жизни на природе, как рыба, не приспособленная существовать в неводной стихии.
– Почему бы тебе снова не попытаться разжечь огонь? Ты могла бы набить руку и научиться делать это.
Сьерра опять подавила стон и с трудом соскользнула на землю. Это вышло у нее довольно неуклюже, и девушка рухнула, испытывая страшную боль. Ее глаза закатились, и она лишилась чувств.
Не заметив того, что происходит со Сьеррой, Рэм отправился в глубь леса, но, пройдя несколько шагов, внезапно резко остановился, почувствовав что-то неладное. Обернувшись, Рэм испуганно вскрикнул, увидев, что Сьерра неподвижно лежит на траве.
– Сьерра!
Но Сьерра ничего не слышала. Рэм подхватил ее на руки и отнес на берег реки. Он опустил руку в холодную воду и обрызгал лицо Сьерры ледяными каплями. Сьерра застонала и открыла глаза.
– Что случилось?
– Это ты должна мне сказать, в чем дело. Я увидел, что ты неподвижно лежишь на земле. Ты заболела?
Сьерра закусила губу и покачала головой. Неужели Рэм сам не понимает, почему она чувствует такое недомогание?
– Если ты здорова, то что, черт возьми, с тобой происходит?
Сьерра, не выдержав, взорвалась:
– Мне больно, черт возьми! Неужели ты действительно не понимаешь, почему я испытываю эту боль? Я не привыкла находиться в седле целый день, к тому же прошлой ночью... – Сьерра смутилась и замолчала.
До Рэма наконец дошел смысл ее слов.
– Тебе больно? – Он пристально всмотрелся в ее лицо, а затем окинул взглядом всю ее фигуру. – Что у тебя болит? Если бы ты сказала мне об этом раньше, я бы постарался облегчить твои страдания.
Сьерра бросила на него презрительный взгляд.
– Каким, интересно, образом ты смог бы сделать это? По всей видимости, ты понятия не имеешь, что именно и по какой причине у меня болит.