Страница:
Отвечая на вопрос командующего о том, как наш летчик должен действовать во время атаки скоростного самолета противника, подполковник ответил:
- Чтобы враг не мог вести прицельный огонь, необходимо использовать маневр своего самолета, не допускать противника на дистанцию ближе восьмисот метров. Во время атаки надо делать отворот на большой скорости, а как только нападающий проскочит вперед, следует немедленно довернуть самолет и вести пушечный огонь вслед даже с больших дистанций. Пулеметные очереди по такому самолету малоэффективны.
Считаю, что скоростные машины действовать в группе не смогут, они менее маневренны, чем Яковлевы. Но если все-таки противник будет навязывать бой, мы должны строить нашу тактику на взаимодействии в паре и маневре пар.
На трибуну вышел командир 178-го гвардейского истребительного авиационного полка подполковник В. М. Макаров.
- Прикрывая наземные войска на северном плацдарме реки Одер, я тоже встретил незнакомый самолет. Вначале признал его за раму, но, когда развернулся и пошел в атаку, убедился, что это не фокке-вульф. Под плоскостями машины были подвешены гондольные установки. Вероятно, в них находились реактивные двигатели, так как из гондол струился белый дымок. Неизвестный самолет быстро, удалился от меня, и я потерял его из вида.
Чтобы сбить такой самолет, надо, по-моему, применять хитрость, тактику внезапности, использовать облака, солнце, местность. Иначе его не возьмешь. Нужно уметь использовать отрицательные стороны новой немецкой машины - плохой обзор, особенно нижней полусферы.
Я согласен с подполковником Новиковым: прицелом нашим в бою со скоростными истребителями можно пользоваться только во время стрельбы под малыми ракурсами, а под большими вести огонь бессмысленно. Еще предложение: на боевые задания по борьбе с такими самолетами надо посылать пары или четверки, потому что ими управлять легче, чем большими группами.
И последнее. При сопровождении штурмовиков и бомбардировщиков необходимо строить такой боевой порядок истребителей, чтобы не дать возможности противнику внезапно атаковать их. Группы сопровождения следует усилить, одну из них оттянуть назад и выше, а для защиты передней полусферы поставить группу или пару вперед.
Нам понравилось выступление дважды Героя Советского Союза гвардии майора И. Н. Кожедуба, заместителя командира 178-го гвардейского истребительного авиаполка. Он сказал, что борьбу со скоростными самолетами противника советские летчики ведут - с самого начала Отечественной войны. Ме-109 по сравнению с И-16 или Чайкой были скоростными, однако мы научились их сбивать и уничтожили не одну тысячу.
- Известно, что. скоростной самолет требует от летчика особого напряжения, ибо с возрастанием скорости становится недостаточно маневренным. На такой машине очень трудно производить атаку под большими ракурсами, поэтому наши летчики (а мы тоже получили на вооружение новые самолеты с повышенной скоростью) чаще всего производят атаки сзади и в хвост под ракурсами ноль четвертей и одна четверть. Таким же образом и я недавно атаковал и сбил Мессершмитт-109 Ф.
Мне кажется, что немецкие летчики, осваивающие новые самолеты, будут применять такую же тактику.
Обычно, стреляя при ракурсе одна четверть - четыре четверти, я беру упреждение пятьдесят - семьдесят тысячных и в этом положении прицела всегда сбиваю самолеты противника.
Недавно, барражируя над одерским плацдармом, я видел самолет, гондолы моторов которого вынесены вперед. Летел он на очень большой скорости. Полагаю, что гоняться за такими машинами не следует, это лишь приведет к напрасной трате моторесурса. Лучше уйти вверх, выждать удобный момент и внезапно свалиться на врага.
Лобовую атаку по новым самолетам противника надо производить умеючи и первому открывать прицельный огонь. Если же упустил возможность занять выгодную позицию и время открытия огня, нужно уходить в сторону, не давая противнику взять инициативу в свои руки.
От 53-го гвардейского истребительного авиаполка выступили мой недавний сослуживец гвардии майор И. И. Кобылецкий и командир эскадрильи гвардии капитан Г. С. Дубенок.
Иван Иванович предложил изучить маршруты полетов новых немецких самолетов и, организовав засаду или выслав большой патруль истребителей, принудить врага к посадке или сбить его.
Капитан Дубенок развил мысль подполковника Макарова о более четком построении боевого порядка истребителей, сопровождающих на боевые задания ильюшиных и петляковых. Кроме того, подчеркнул он, надо высылать пару вперед, которая должна охранять илы или пешки с нижней передней полусферы и расстреливать истребителей противника, которые при атаке бомбардировщиков на большой скорости будут проскакивать вперед.
Что касается атак, то их целесообразнее всего производить под ракурсами от ноль четвертей до двух четвертей. Атаки в лоб будут малоуспешными, так как они очень скоротечны. Новые истребители противника всегда, по-видимому, будут стремиться сбивать ведущих наших групп, поэтому необходимо срывать такие маневры.
В заключение перед участниками совещания выступил командующий армией. Он выразил надежду, что в соединениях и частях будет продолжен разговор о тактике борьбы с новыми немецкими самолетами, имеющими реактивные двигатели.
Генерал Руденко подчеркнул, что Ме-262 использует полную мощность своих реактивных моторов для достижения максимальных скоростей только в необходимых случаях (догнать цель или уйти от истребителей). Применяться они будут, вероятнее всего, для борьбы с авиацией, наносящей удары по живой силе и технике врага, то есть против наших бомбардировщиков и штурмовиков.
Новые мессершмитты, по-видимому, будут стремиться наносить короткие удары по группам и одиночным самолетам. Задача состоит в том, чтобы выработать эффективные способы уничтожения этих истребителей всеми средствами, которыми мы располагаем.
- О прицелах и дистанциях ведения огня здесь говорили правильно, подчеркнул командующий. - Нужно вести огонь и бить противника прицельно, а не навскидку, как учит французская школа. Для этого необходимо хорошо изучить свой прицел и угловые перемещения цели.
Генерал порекомендовал нашим истребителям вести огонь по Ме-262 с дистанций от 20 до 600 метров и более, пока имеется хоть один процент вероятности попадания. Здесь учитывалось моральное воздействие на немецких летчиков.
Командиры частей, выполняющие задачи сопровождения бомбардировщиков и штурмовиков, указывал генерал Руденко, должны глубоко продумать вопрос о том, как построить прикрытие, какие применять боевые порядки, какую избрать тактику, имея перед собой противника, вооруженного скоростными самолетами с реактивными двигателями.
В конце своего выступления генерал-полковник авиации призвал участников совещания принять все меры к тому, чтобы воздушные бойцы и впредь были достойны гордого звания отважных соколов Советской страны.
- Я уверен, - сказал он, - что мы, имея богатый опыт борьбы с немецкими самолетами, применяя его на практике, также выработаем новую тактику борьбы со скоростными самолетами{11}.
Фронтовой практикой проверено, что боевые успехи подразделения и части во многом зависят от того, насколько хорошо организована партийно-политическая работа, как личный состав понимает поставленную командиром задачу, каково влияние коммунистов и комсомольцев на массы воинов. В предвидении ожидавшегося наступления нам, партийным активистам, и поручили ознакомиться с различными участками партполитработы в полку. Я должен был доложить замполиту майору Верховскому о том, чем занимаются комсомольцы нашей эскадрильи.
В организации состояло на учете. 35 членов ВЛКСМ, эскадрильское бюро возглавляли пять человек, в том числе летчик младший лейтенант Степанов и механик моего самолета старший сержант Терентьев. Чтобы иметь наглядное, доказательное представление о работе комсомольской организации по обеспечению передовой роли членов ВЛКСМ в выполнении боевой задачи, я проанализировал один летный день.
Нашей эскадрилье предстояло сопровождать бомбардировщиков до объекта бомбометания в заданном районе и обратно, а также нанести самостоятельный. штурмовой удар по войскам противника. Узнав эти задачи от капитана Балюка, комсорг сержант Твилинов рассказал о них комсомольским активистам.
- А вы постарайтесь в индивидуальных беседах как можно быстрее и доходчивее разъяснить каждому комсомольцу, что от него требуется на сегодняшний день, - порекомендовал Твилинов.
Младший лейтенант Степанов поинтересовался, как летчики-комсомольцы усвоили боевую задачу, какие испытывают трудности. Он и его товарищи Каптовин, Коченков и Кислицын, уже имевшие боевой опыт, напомнили молодым сослуживцам о возможности встречи с новыми немецкими самолетами Ме-262 и рассказали об особенностях воздушного боя с ними.
Младший техник-лейтенант Митии и старший сержант Терентьев узнали от инженера эскадрильи Д. Н. Дрыги, что на самолетах, обслуживаемых сержантами Котовым и Заседателевым, большой объем работы. Чтобы ускорить подготовку боевых машин к вылету, комсомольские активисты помогли механикам вовремя устранить все дефекты.
Однажды сержанту Проценко досталось от комсомольцев за небрежное отношение к выпуску боевого листка. После этого редактор эскадрильской стенной печати старался вовсю. Не было замечаний и сейчас.
- Вот так надо всегда делать, - одобрил комсорг, - на совесть. Боевой листок не ради формальности нужен, сам понимаешь. Кого надо - отметь, нерадивого пожури. Не знаешь - спроси у инженера и командира.
Наряду с другими летчиками в этот день отличился и член комсомольского бюро младший лейтенант Степанов. От его меткого огня во время штурмовки вражеской колонны загорелись две автомашины. Этот факт был отмечен в боевом листке и в беседе агитатора младшего лейтенанта Юдина с однополчанами, которые по тем или иным причинам на этот раз не поднимались в воздух.
Во время подготовки материальной части к очередному вылету комсоргу Твилинову стало известно, что комсомолец Смирнов, закончив работу на своей машине, ушел со стоянки, не оказав помощи соседям. Пришлось поговорить с механиком, напомнить ему о войсковом товариществе. Сержант Проценко взял на заметку этот случай. Впоследствии Смирнов, подготовив свой самолет, всегда спешил помочь тем, у кого было много работы.
К вечеру Твилинов рассказал сослуживцам содержание сводки Советского информационного бюро, затем поставил перед активистами задачи на предстоящий день. Кроме того, он вместе с сержантом Ковальским успел побеседовать о правах и обязанностях членов партии с механиками, которые изъявили желание вступить в партию.
Несколько позже я узнал от комсорга полка младшего лейтенанта Миронова, что комсомольская организация нашей эскадрильи была признана одной из лучших, сержант Твилинов получил благодарность от начальника политотдела соединения гвардии полковника Акимова.
В выводах специального политдонесения начальнику политотдела 16-й воздушной армии полковнику В. И. Вихрову О работе комсорга и бюро 1 аэ 54 гв. иап по обеспечению боевого летного дня говорилось:
Благодаря хорошей постановке работы комсомольская организация 1 аэ занимает ведущее место не только в полку, но и в дивизии{12}.
Положительно была отмечена и работа редактора нашего боевого листка сержанта Проценко. Его известность, можно сказать, приобрела армейский размах. В своем политдонесении гвардии полковник Акимов писал:
В одном из боевых листков 1 аэ 54 гв. иап, где редактором гвардии сержант Проценко, помещено 5 заметок:
1. Задачи дня, в которой командир поставил перед авиаэскадрильей задачу в течение дня провести 30 боевых самолето-вылетов и здесь же конкретно определил обязанности летного и технического состава.
2. Благодарность. В этой заметке летчик гвардии лейтенант Денисов указывал, что, выполняя боевое задание, группа летчиков, ведомая командиром эскадрильи, отлично прикрывала бомбардировщиков, за что получила благодарность.
3. В своей информации Они поняли задачу гвардии сержант Проценко указывал, что гвардии младший техник-лейтенант Митин (агитатор), гвардии старшина Короленко и гвардии старший сержант Львов поняли задачу, поставленную перед ними командиром эскадрильи, и за истекший день отлично обслужили по 4 боевых самолето-вылета. Он призвал весь техсостав равняться по передовым специалистам.
4. В заметке Итоги боевого дня гвардии старший лейтенант Павленко указывает, что в течение дня эскадрилья выполнила задачу, поставленную командиром, сделав 33 успешных боевых вылета. Отлично выполнили боевое задание гвардии старший лейтенант Михайлик, гвардии лейтенанты Крючков и Денисов, гвардии младшие лейтенанты Степанов и Зерний.
5. Наши недостатки. В этой заметке, написанной агитатором гвардии младшим техник-лейтенантом Митиным, указывается, что, несмотря на хорошую работу техсостава эскадрильи, все же имелись и недостатки - отсутствовала должная взаимопомощь во время закатывания на стоянки и маскировки самолетов.
Данный боевой листок привлек внимание всего личного состава авиаэскадрильи, а также обратил внимание партийной и комсомольской организаций на необходимость мобилизации личного состава по изжитию имеющихся недостатков{13}.
Хорошо у нас работали и агитаторы. Мы всегда были в курсе важнейших событий на фронте и в стране, своевременно знакомились с решениями партии и правительства. Этим однополчане прежде всего обязаны гвардии майорам Верховскому и Шувалову.
В первых числах января 1945 года секретарь партбюро полка провел в нашей эскадрилье интересную беседу, пользуясь материалами новогоднего номера Правды. Майор сказал, что ныне, когда Красная Армия освободила от немецко-фашистских оккупантов почти всю Юго-Восточную Европу, наша цель состоит в том, чтобы завершить разгром противника и до конца выполнить свою освободительную миссию - помочь народам Европы, которые еще находились под гнетом гитлеровской Германии, сбросить рабское ярмо, завоевать свободу и независимость.
Теперь мы знаем, что к началу 1945 года Красная Армия превосходила противника по числу людей более чем в два раза, по орудиям и минометам - почти в четыре раза, танкам и самоходно-артиллерийским установкам - более чем в три раза, боевым самолетам - почти в восемь раз.
Нас, авиаторов, особенно воодушевлял тот факт, что мы располагали большим количеством авиационной техники. Точного соотношения сил, конечно, никто из нас не знал, но, судя по абсолютному господству в воздухе советских самолетов, можно было смело утверждать наше первенство.
Союзники, по всей вероятности, не без оснований обратились к нашему правительству с просьбой ускорить наступление и тем самым облегчить положение их войск, подвергшихся ударам гитлеровцев. Знали, стало быть, в Америке и Англии, что мы располагаем большой силой.
- Когда нам было тяжко, - сказал Саша Денисов, - союзники не очень-то спешили со своей помощью... Ну да ладно, мы - народ сильный и добрый: с врагом сами справляемся, а кому невмоготу - помогаем.
14 января 1945 года войска 1-го Белорусского фронта начали Варшавско-Познаньскую наступательную операцию, являвшуюся составной частью Висло-Одерской стратегической операции.
Висло-Одерская операция имела целью освобождение Польши, разгром основных сил группы армий Центр и вывод советских войск на последний естественный рубеж - рек Одер и Нейсе. Одновременно предусматривалось оказание помощи англо-американским войскам, оказавшимся под угрозой полного разгрома на западном театре военных действий... Важная роль в операции отводилась советской авиации, насчитывавшей до 5 тыс. самолетов{14}.
К тому времени вместо И. Ф. Балюка, назначенного с повышением, нашу эскадрилью принял гвардии капитан Батяев. Летчики довольно быстро убедились, что новый командир - искусный воздушный боец, хороший методист, чуткий и внимательный товарищ. Не раз вылетал он на боевые задания, которые были под силу только тем, кто прошел трудную фронтовую школу.
Первые полеты в период Варшавско-Познаньской операции показали, что летный состав нашего полка хорошо подготовился к боевым действиям. Помимо ветеранов части отличился старший лейтенант Бугаев. Вылетев во главе группы истребителей на штурмовку войск противника, он быстро обнаружил цель и решительно атаковал ее. В результате офицер Бугаев со своими ведомыми уничтожил восемь вражеских грузовых автомашин, легковой автомобиль, две цистерны с горючим и до взвода гитлеровцев. Успеху старшего лейтенанта Бугаева и его товарищей был посвящен один из номеров полкового бюллетеня, который выпускался по инициативе майора Шувалова и младшего лейтенанта Миронова ежедневно.
Вместе - с тем выявились и недостатки в работе с отдельными молодыми летчиками. Младший лейтенант Минченко, например, во время одного из полетов на разведку оторвался от своего ведомого. Командир полка еще раз напомнил молодежи, что подобные случаи могут привести к нежелательным. последствиям, ибо мессершмитты и фокке-вульфы специально подкарауливают одиночные экипажи. Наши командиры не делали никаких послаблений: слишком много пришлось пережить за годы войны, чтобы допускать оплошности там, где можно было обойтись без них.
Сообщения о форсировании Вислы севернее Варшавы И расширении фронта прорыва до 120 километров, об освобождении столицы Польши, промышленного центра Лодзь и целого ряда других городов вызвали среди летчиков и техников полка еще большее воодушевление.
Я представляю себе, какой небывалый подъем царил в наземных войсках, непосредственно освобождавших город за городом и настойчиво шедших вперед, ломая сопротивление противника.
А сопротивлялся враг отчаянно. Мы были свидетелями этого во время штурмовки познаньского оборонительного рубежа и уничтожения вражеской группировки в районе Познани.
Помню, с каким ликованием мы встретили весть о том, что 29 января части и соединения нашего фронта, которым командовал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, западнее и северо-западнее Познани пересекли границу Германии и вторглись в пределы Померании. Как все ждали этого дня, ждали почти четыре года. Теперь не мы, а немцы читали в газетах и слушали по радио об оставлении гитлеровской армией городов и сел. Что ни день, то из десятков всяких там тирштигелей, урунштадтов, фидбергов и швибусов советские солдаты вышибали фашистских вояк.
В конце января наши войска форсировали Одер в районе Кюстрина и захватили плацдарм на левом берегу. Через два дня Висло-Одерская операция. была успешно закончена. За это время соединения 16-й и 2-й воздушных армий совершили свыше 54 тысяч боевых вылетов. Наши истребители провели 543 воздушных боя, в которых уничтожили 765 немецких самолетов. Были захвачены богатые трофеи, в том числе 1300 самолетов.
Поспешая на запад, мы едва успевали запоминать названия аэродромов, где базировался наш полк. Из Бытеня в июле прошлого года прыгнули в Островки, я августе перелетели в Люблин-восточный, в сентябре были в Любитово, оттуда перебазировались, в Кшевду. И уже в этом году трижды подскакивали за наземными войсками - в Ласкажев, Мазев и Ополе.
- Ну и быстроходна же наша пехота! - восхищался старший сержант Терентьев. - Едва на крыльях догоняем ее.
При перебазировках больше всех доставалось техническому составу, особенно передовым командам, готовившим новые аэродромы для приема полковых самолетов. Однако никто не сетовал на лишения и тяготы кочевой жизни, все понимали, что без этого обойтись нельзя.
В эти дни - с 4 по 11 февраля - наше внимание занимала Крымская конференция глав правительств Советского Союза, США и Англии. Какие вопросы обсуждает конференция? Что решит? И вот в Правде от 13 февраля мы прочитали ответы на интересовавшие нас вопросы. Было ясно, что война на исходе и что политические и экономические проблемы освобожденной Европы будут решать три державы-победительницы.
А пока... Пока наши войска крушили померанский вал врага.
Как-то после вылета на разведку зашел разговор о вероятности встречи с воздушным противником. Одни говорили, что встреча с фашистскими самолетами в нынешнее время - почти событие. Другие доказывали, что это зависит от нас самих, от активности поиска.
- Да ведь за примером далеко не надо ходить, - сказал гвардии капитан Батяев. - Если вы жаждете встречи с недобитыми питомцами Геринга, летите с Яковом Михайликом.
- Что ж, - ответил я, - завтра полетим и постараемся найти.
Такие разговоры и раньше были, но не столь жаркие, как на этот раз. Ребята спорили, горячились. Особенно Александр Талов. Он вообще не верил в возможность встречи с противником, утверждал, что теперь можно спокойно летать: истребителей на щецинском направлении нет.
Командир полка молча слушал споривших, давая им возможность высказать свое мнение. Затем как бы подводя итог разговору, сказал:
- Первый вылет завтра разрешаю выполнять всем желающим встретиться с противником. Михайлик, собирай группу.
Охотников набралось несколько человек. Все они были опытными, искусными воздушными бойцами. С ними не страшен никакой враг. Кроме того, я брал с собой надежную тройку, с которой летал все время и провел не один десяток боев. Это Николай Крючков, Илья Чумбарев и Александр Денисов.
Задача была не из легких, но я надеялся на ратную удачу. За последнее время мне нередко приходилось встречаться с противником. Дело в том, что я взял себе за правило не ожидать, когда он появится в заданном районе, а искать его. Активно искать и навязывать ему бой. Эту тактику я перенял у своих командиров - Андреева, Лескова и Мельникова. Андреев еще под Москвой говорил:
- Ищи противника и диктуй ему свои условия. Не надо ожидать, когда на тебя набросится фашистский истребитель. Пассивных всегда бьют.
Некоторые летчики были согласны с такой тактикой, но оговаривались, что она приемлема только во время свободной охоты или выполнения задания по прикрытию заданного района.
- А как быть, когда ты сопровождаешь бомбардировщиков и штурмовиков или идешь на разведку? - спросил Василий Лимаренко и сам же ответил: - В таких случаях невольно будешь вести только оборонительный бой. Нельзя же отвлекаться от выполнения основной задачи.
- Оборона тоже должна быть активной, - заметил Евгений Петрович Мельников.
...Утром наша группа, сформированная из всех эскадрилий, получила задание сопровождать. Пе-2 к порту Щецин на Одере. Бомбардировщики шли, в разрывах кучевых облаков на высоте 2700 метров, а наша ударная группа - несколько выше. При подходе к Щецину мы увидели пожары. На земле шел бой. В небе же было спокойно.
Вот и река Одер, мост возле Щецина, железная дорога. Не может быть, подумал я, - чтобы здесь не было зенитной артиллерии и истребителей противовоздушной обороны. И действительно, тотчас же несколько фокке-вульфов, летевших с запада, нырнули в облачность, поднимавшуюся слева от нас отвесной стеной и как бы отделявшую одну сторону Одера от другой. Маневр противника я разгадал: обойти облачность и подкрасться к нам сзади.
- Иду на сближение с фоккерами. Будьте внимательны! - предупредил я своих друзей.
Мне почему-то никто не ответил. А вскоре я услышал голос Лимаренко. Василий скороговоркой предупредил летчиков об опасности. Как только последний фокке-вульф зашел за облачность, я повел ребят в набор высоты. Надо было перебраться на другую сторону облачности и атаковать гитлеровцев с тыла, застать их врасплох.
Облака остались внизу. Вражеские истребители шли над их верхней кромкой. Еще минута, и фоккеры догонят группу наших бомбардировщиков.
Медлить с атакой нельзя. Выжимаю из кобры все, на что она способна. Теперь все внимание прицелу. Вот он, ведущий фоккер. Огонь! Самолет со свастикой сбит. Охваченный пламенем, он беспорядочно падает вниз.
- Один горит, - комментируя результат атаки, сказал кто-то из летчиков с Пе-2.
Следить за падением неприятельской машины некогда: пытаясь отомстить за своего напарника, на меня набросился один из фокке-вульфов, которые теперь оказались позади. Однако покушение окончилось для него печально - Николай Крючков навсегда отбил ему охоту ввязываться в бой с советскими истребителями.
Схватка разгоралась. Фашисты во что бы то ни стало стремились прорваться к нашим бомбардировщикам. Илья Чумбарев отправил к праотцам еще одного гитлеровца. Из восьми фокке-вульфов осталось пять. Теперь стало легче отбивать их наскоки.
Бомбардировщики уже успели нанести удар по железнодорожной станции, развернуться и лечь на обратный курс. Сейчас будут идти мимо нас.
- Будьте внимательны! - предупредил я их. - Веду воздушный бой впереди и выше вас.
- Видим. Держись! - отозвался Талов из группы непосредственного прикрытия.
Кажется, все идет хорошо, - подумал я, но тут же увидел новую четверку фоккеров. Теперь их девять. Два из них кинулись на Илью Чумбарева. Спасая друга, мы с Николаем Крючковым отбили их атаку. Воспользовавшись этой потасовкой, четыре хищника бросились за петляковыми. Отогнав крутившихся около нас фоккеров, я передал ребятам по радио:
- Идем на помощь группе непосредственного прикрытия!
Догоняя своих, мы увидели, как два фокке-вульфа пристраиваются справа к одной из аэрокобр.
- Чтобы враг не мог вести прицельный огонь, необходимо использовать маневр своего самолета, не допускать противника на дистанцию ближе восьмисот метров. Во время атаки надо делать отворот на большой скорости, а как только нападающий проскочит вперед, следует немедленно довернуть самолет и вести пушечный огонь вслед даже с больших дистанций. Пулеметные очереди по такому самолету малоэффективны.
Считаю, что скоростные машины действовать в группе не смогут, они менее маневренны, чем Яковлевы. Но если все-таки противник будет навязывать бой, мы должны строить нашу тактику на взаимодействии в паре и маневре пар.
На трибуну вышел командир 178-го гвардейского истребительного авиационного полка подполковник В. М. Макаров.
- Прикрывая наземные войска на северном плацдарме реки Одер, я тоже встретил незнакомый самолет. Вначале признал его за раму, но, когда развернулся и пошел в атаку, убедился, что это не фокке-вульф. Под плоскостями машины были подвешены гондольные установки. Вероятно, в них находились реактивные двигатели, так как из гондол струился белый дымок. Неизвестный самолет быстро, удалился от меня, и я потерял его из вида.
Чтобы сбить такой самолет, надо, по-моему, применять хитрость, тактику внезапности, использовать облака, солнце, местность. Иначе его не возьмешь. Нужно уметь использовать отрицательные стороны новой немецкой машины - плохой обзор, особенно нижней полусферы.
Я согласен с подполковником Новиковым: прицелом нашим в бою со скоростными истребителями можно пользоваться только во время стрельбы под малыми ракурсами, а под большими вести огонь бессмысленно. Еще предложение: на боевые задания по борьбе с такими самолетами надо посылать пары или четверки, потому что ими управлять легче, чем большими группами.
И последнее. При сопровождении штурмовиков и бомбардировщиков необходимо строить такой боевой порядок истребителей, чтобы не дать возможности противнику внезапно атаковать их. Группы сопровождения следует усилить, одну из них оттянуть назад и выше, а для защиты передней полусферы поставить группу или пару вперед.
Нам понравилось выступление дважды Героя Советского Союза гвардии майора И. Н. Кожедуба, заместителя командира 178-го гвардейского истребительного авиаполка. Он сказал, что борьбу со скоростными самолетами противника советские летчики ведут - с самого начала Отечественной войны. Ме-109 по сравнению с И-16 или Чайкой были скоростными, однако мы научились их сбивать и уничтожили не одну тысячу.
- Известно, что. скоростной самолет требует от летчика особого напряжения, ибо с возрастанием скорости становится недостаточно маневренным. На такой машине очень трудно производить атаку под большими ракурсами, поэтому наши летчики (а мы тоже получили на вооружение новые самолеты с повышенной скоростью) чаще всего производят атаки сзади и в хвост под ракурсами ноль четвертей и одна четверть. Таким же образом и я недавно атаковал и сбил Мессершмитт-109 Ф.
Мне кажется, что немецкие летчики, осваивающие новые самолеты, будут применять такую же тактику.
Обычно, стреляя при ракурсе одна четверть - четыре четверти, я беру упреждение пятьдесят - семьдесят тысячных и в этом положении прицела всегда сбиваю самолеты противника.
Недавно, барражируя над одерским плацдармом, я видел самолет, гондолы моторов которого вынесены вперед. Летел он на очень большой скорости. Полагаю, что гоняться за такими машинами не следует, это лишь приведет к напрасной трате моторесурса. Лучше уйти вверх, выждать удобный момент и внезапно свалиться на врага.
Лобовую атаку по новым самолетам противника надо производить умеючи и первому открывать прицельный огонь. Если же упустил возможность занять выгодную позицию и время открытия огня, нужно уходить в сторону, не давая противнику взять инициативу в свои руки.
От 53-го гвардейского истребительного авиаполка выступили мой недавний сослуживец гвардии майор И. И. Кобылецкий и командир эскадрильи гвардии капитан Г. С. Дубенок.
Иван Иванович предложил изучить маршруты полетов новых немецких самолетов и, организовав засаду или выслав большой патруль истребителей, принудить врага к посадке или сбить его.
Капитан Дубенок развил мысль подполковника Макарова о более четком построении боевого порядка истребителей, сопровождающих на боевые задания ильюшиных и петляковых. Кроме того, подчеркнул он, надо высылать пару вперед, которая должна охранять илы или пешки с нижней передней полусферы и расстреливать истребителей противника, которые при атаке бомбардировщиков на большой скорости будут проскакивать вперед.
Что касается атак, то их целесообразнее всего производить под ракурсами от ноль четвертей до двух четвертей. Атаки в лоб будут малоуспешными, так как они очень скоротечны. Новые истребители противника всегда, по-видимому, будут стремиться сбивать ведущих наших групп, поэтому необходимо срывать такие маневры.
В заключение перед участниками совещания выступил командующий армией. Он выразил надежду, что в соединениях и частях будет продолжен разговор о тактике борьбы с новыми немецкими самолетами, имеющими реактивные двигатели.
Генерал Руденко подчеркнул, что Ме-262 использует полную мощность своих реактивных моторов для достижения максимальных скоростей только в необходимых случаях (догнать цель или уйти от истребителей). Применяться они будут, вероятнее всего, для борьбы с авиацией, наносящей удары по живой силе и технике врага, то есть против наших бомбардировщиков и штурмовиков.
Новые мессершмитты, по-видимому, будут стремиться наносить короткие удары по группам и одиночным самолетам. Задача состоит в том, чтобы выработать эффективные способы уничтожения этих истребителей всеми средствами, которыми мы располагаем.
- О прицелах и дистанциях ведения огня здесь говорили правильно, подчеркнул командующий. - Нужно вести огонь и бить противника прицельно, а не навскидку, как учит французская школа. Для этого необходимо хорошо изучить свой прицел и угловые перемещения цели.
Генерал порекомендовал нашим истребителям вести огонь по Ме-262 с дистанций от 20 до 600 метров и более, пока имеется хоть один процент вероятности попадания. Здесь учитывалось моральное воздействие на немецких летчиков.
Командиры частей, выполняющие задачи сопровождения бомбардировщиков и штурмовиков, указывал генерал Руденко, должны глубоко продумать вопрос о том, как построить прикрытие, какие применять боевые порядки, какую избрать тактику, имея перед собой противника, вооруженного скоростными самолетами с реактивными двигателями.
В конце своего выступления генерал-полковник авиации призвал участников совещания принять все меры к тому, чтобы воздушные бойцы и впредь были достойны гордого звания отважных соколов Советской страны.
- Я уверен, - сказал он, - что мы, имея богатый опыт борьбы с немецкими самолетами, применяя его на практике, также выработаем новую тактику борьбы со скоростными самолетами{11}.
Фронтовой практикой проверено, что боевые успехи подразделения и части во многом зависят от того, насколько хорошо организована партийно-политическая работа, как личный состав понимает поставленную командиром задачу, каково влияние коммунистов и комсомольцев на массы воинов. В предвидении ожидавшегося наступления нам, партийным активистам, и поручили ознакомиться с различными участками партполитработы в полку. Я должен был доложить замполиту майору Верховскому о том, чем занимаются комсомольцы нашей эскадрильи.
В организации состояло на учете. 35 членов ВЛКСМ, эскадрильское бюро возглавляли пять человек, в том числе летчик младший лейтенант Степанов и механик моего самолета старший сержант Терентьев. Чтобы иметь наглядное, доказательное представление о работе комсомольской организации по обеспечению передовой роли членов ВЛКСМ в выполнении боевой задачи, я проанализировал один летный день.
Нашей эскадрилье предстояло сопровождать бомбардировщиков до объекта бомбометания в заданном районе и обратно, а также нанести самостоятельный. штурмовой удар по войскам противника. Узнав эти задачи от капитана Балюка, комсорг сержант Твилинов рассказал о них комсомольским активистам.
- А вы постарайтесь в индивидуальных беседах как можно быстрее и доходчивее разъяснить каждому комсомольцу, что от него требуется на сегодняшний день, - порекомендовал Твилинов.
Младший лейтенант Степанов поинтересовался, как летчики-комсомольцы усвоили боевую задачу, какие испытывают трудности. Он и его товарищи Каптовин, Коченков и Кислицын, уже имевшие боевой опыт, напомнили молодым сослуживцам о возможности встречи с новыми немецкими самолетами Ме-262 и рассказали об особенностях воздушного боя с ними.
Младший техник-лейтенант Митии и старший сержант Терентьев узнали от инженера эскадрильи Д. Н. Дрыги, что на самолетах, обслуживаемых сержантами Котовым и Заседателевым, большой объем работы. Чтобы ускорить подготовку боевых машин к вылету, комсомольские активисты помогли механикам вовремя устранить все дефекты.
Однажды сержанту Проценко досталось от комсомольцев за небрежное отношение к выпуску боевого листка. После этого редактор эскадрильской стенной печати старался вовсю. Не было замечаний и сейчас.
- Вот так надо всегда делать, - одобрил комсорг, - на совесть. Боевой листок не ради формальности нужен, сам понимаешь. Кого надо - отметь, нерадивого пожури. Не знаешь - спроси у инженера и командира.
Наряду с другими летчиками в этот день отличился и член комсомольского бюро младший лейтенант Степанов. От его меткого огня во время штурмовки вражеской колонны загорелись две автомашины. Этот факт был отмечен в боевом листке и в беседе агитатора младшего лейтенанта Юдина с однополчанами, которые по тем или иным причинам на этот раз не поднимались в воздух.
Во время подготовки материальной части к очередному вылету комсоргу Твилинову стало известно, что комсомолец Смирнов, закончив работу на своей машине, ушел со стоянки, не оказав помощи соседям. Пришлось поговорить с механиком, напомнить ему о войсковом товариществе. Сержант Проценко взял на заметку этот случай. Впоследствии Смирнов, подготовив свой самолет, всегда спешил помочь тем, у кого было много работы.
К вечеру Твилинов рассказал сослуживцам содержание сводки Советского информационного бюро, затем поставил перед активистами задачи на предстоящий день. Кроме того, он вместе с сержантом Ковальским успел побеседовать о правах и обязанностях членов партии с механиками, которые изъявили желание вступить в партию.
Несколько позже я узнал от комсорга полка младшего лейтенанта Миронова, что комсомольская организация нашей эскадрильи была признана одной из лучших, сержант Твилинов получил благодарность от начальника политотдела соединения гвардии полковника Акимова.
В выводах специального политдонесения начальнику политотдела 16-й воздушной армии полковнику В. И. Вихрову О работе комсорга и бюро 1 аэ 54 гв. иап по обеспечению боевого летного дня говорилось:
Благодаря хорошей постановке работы комсомольская организация 1 аэ занимает ведущее место не только в полку, но и в дивизии{12}.
Положительно была отмечена и работа редактора нашего боевого листка сержанта Проценко. Его известность, можно сказать, приобрела армейский размах. В своем политдонесении гвардии полковник Акимов писал:
В одном из боевых листков 1 аэ 54 гв. иап, где редактором гвардии сержант Проценко, помещено 5 заметок:
1. Задачи дня, в которой командир поставил перед авиаэскадрильей задачу в течение дня провести 30 боевых самолето-вылетов и здесь же конкретно определил обязанности летного и технического состава.
2. Благодарность. В этой заметке летчик гвардии лейтенант Денисов указывал, что, выполняя боевое задание, группа летчиков, ведомая командиром эскадрильи, отлично прикрывала бомбардировщиков, за что получила благодарность.
3. В своей информации Они поняли задачу гвардии сержант Проценко указывал, что гвардии младший техник-лейтенант Митин (агитатор), гвардии старшина Короленко и гвардии старший сержант Львов поняли задачу, поставленную перед ними командиром эскадрильи, и за истекший день отлично обслужили по 4 боевых самолето-вылета. Он призвал весь техсостав равняться по передовым специалистам.
4. В заметке Итоги боевого дня гвардии старший лейтенант Павленко указывает, что в течение дня эскадрилья выполнила задачу, поставленную командиром, сделав 33 успешных боевых вылета. Отлично выполнили боевое задание гвардии старший лейтенант Михайлик, гвардии лейтенанты Крючков и Денисов, гвардии младшие лейтенанты Степанов и Зерний.
5. Наши недостатки. В этой заметке, написанной агитатором гвардии младшим техник-лейтенантом Митиным, указывается, что, несмотря на хорошую работу техсостава эскадрильи, все же имелись и недостатки - отсутствовала должная взаимопомощь во время закатывания на стоянки и маскировки самолетов.
Данный боевой листок привлек внимание всего личного состава авиаэскадрильи, а также обратил внимание партийной и комсомольской организаций на необходимость мобилизации личного состава по изжитию имеющихся недостатков{13}.
Хорошо у нас работали и агитаторы. Мы всегда были в курсе важнейших событий на фронте и в стране, своевременно знакомились с решениями партии и правительства. Этим однополчане прежде всего обязаны гвардии майорам Верховскому и Шувалову.
В первых числах января 1945 года секретарь партбюро полка провел в нашей эскадрилье интересную беседу, пользуясь материалами новогоднего номера Правды. Майор сказал, что ныне, когда Красная Армия освободила от немецко-фашистских оккупантов почти всю Юго-Восточную Европу, наша цель состоит в том, чтобы завершить разгром противника и до конца выполнить свою освободительную миссию - помочь народам Европы, которые еще находились под гнетом гитлеровской Германии, сбросить рабское ярмо, завоевать свободу и независимость.
Теперь мы знаем, что к началу 1945 года Красная Армия превосходила противника по числу людей более чем в два раза, по орудиям и минометам - почти в четыре раза, танкам и самоходно-артиллерийским установкам - более чем в три раза, боевым самолетам - почти в восемь раз.
Нас, авиаторов, особенно воодушевлял тот факт, что мы располагали большим количеством авиационной техники. Точного соотношения сил, конечно, никто из нас не знал, но, судя по абсолютному господству в воздухе советских самолетов, можно было смело утверждать наше первенство.
Союзники, по всей вероятности, не без оснований обратились к нашему правительству с просьбой ускорить наступление и тем самым облегчить положение их войск, подвергшихся ударам гитлеровцев. Знали, стало быть, в Америке и Англии, что мы располагаем большой силой.
- Когда нам было тяжко, - сказал Саша Денисов, - союзники не очень-то спешили со своей помощью... Ну да ладно, мы - народ сильный и добрый: с врагом сами справляемся, а кому невмоготу - помогаем.
14 января 1945 года войска 1-го Белорусского фронта начали Варшавско-Познаньскую наступательную операцию, являвшуюся составной частью Висло-Одерской стратегической операции.
Висло-Одерская операция имела целью освобождение Польши, разгром основных сил группы армий Центр и вывод советских войск на последний естественный рубеж - рек Одер и Нейсе. Одновременно предусматривалось оказание помощи англо-американским войскам, оказавшимся под угрозой полного разгрома на западном театре военных действий... Важная роль в операции отводилась советской авиации, насчитывавшей до 5 тыс. самолетов{14}.
К тому времени вместо И. Ф. Балюка, назначенного с повышением, нашу эскадрилью принял гвардии капитан Батяев. Летчики довольно быстро убедились, что новый командир - искусный воздушный боец, хороший методист, чуткий и внимательный товарищ. Не раз вылетал он на боевые задания, которые были под силу только тем, кто прошел трудную фронтовую школу.
Первые полеты в период Варшавско-Познаньской операции показали, что летный состав нашего полка хорошо подготовился к боевым действиям. Помимо ветеранов части отличился старший лейтенант Бугаев. Вылетев во главе группы истребителей на штурмовку войск противника, он быстро обнаружил цель и решительно атаковал ее. В результате офицер Бугаев со своими ведомыми уничтожил восемь вражеских грузовых автомашин, легковой автомобиль, две цистерны с горючим и до взвода гитлеровцев. Успеху старшего лейтенанта Бугаева и его товарищей был посвящен один из номеров полкового бюллетеня, который выпускался по инициативе майора Шувалова и младшего лейтенанта Миронова ежедневно.
Вместе - с тем выявились и недостатки в работе с отдельными молодыми летчиками. Младший лейтенант Минченко, например, во время одного из полетов на разведку оторвался от своего ведомого. Командир полка еще раз напомнил молодежи, что подобные случаи могут привести к нежелательным. последствиям, ибо мессершмитты и фокке-вульфы специально подкарауливают одиночные экипажи. Наши командиры не делали никаких послаблений: слишком много пришлось пережить за годы войны, чтобы допускать оплошности там, где можно было обойтись без них.
Сообщения о форсировании Вислы севернее Варшавы И расширении фронта прорыва до 120 километров, об освобождении столицы Польши, промышленного центра Лодзь и целого ряда других городов вызвали среди летчиков и техников полка еще большее воодушевление.
Я представляю себе, какой небывалый подъем царил в наземных войсках, непосредственно освобождавших город за городом и настойчиво шедших вперед, ломая сопротивление противника.
А сопротивлялся враг отчаянно. Мы были свидетелями этого во время штурмовки познаньского оборонительного рубежа и уничтожения вражеской группировки в районе Познани.
Помню, с каким ликованием мы встретили весть о том, что 29 января части и соединения нашего фронта, которым командовал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, западнее и северо-западнее Познани пересекли границу Германии и вторглись в пределы Померании. Как все ждали этого дня, ждали почти четыре года. Теперь не мы, а немцы читали в газетах и слушали по радио об оставлении гитлеровской армией городов и сел. Что ни день, то из десятков всяких там тирштигелей, урунштадтов, фидбергов и швибусов советские солдаты вышибали фашистских вояк.
В конце января наши войска форсировали Одер в районе Кюстрина и захватили плацдарм на левом берегу. Через два дня Висло-Одерская операция. была успешно закончена. За это время соединения 16-й и 2-й воздушных армий совершили свыше 54 тысяч боевых вылетов. Наши истребители провели 543 воздушных боя, в которых уничтожили 765 немецких самолетов. Были захвачены богатые трофеи, в том числе 1300 самолетов.
Поспешая на запад, мы едва успевали запоминать названия аэродромов, где базировался наш полк. Из Бытеня в июле прошлого года прыгнули в Островки, я августе перелетели в Люблин-восточный, в сентябре были в Любитово, оттуда перебазировались, в Кшевду. И уже в этом году трижды подскакивали за наземными войсками - в Ласкажев, Мазев и Ополе.
- Ну и быстроходна же наша пехота! - восхищался старший сержант Терентьев. - Едва на крыльях догоняем ее.
При перебазировках больше всех доставалось техническому составу, особенно передовым командам, готовившим новые аэродромы для приема полковых самолетов. Однако никто не сетовал на лишения и тяготы кочевой жизни, все понимали, что без этого обойтись нельзя.
В эти дни - с 4 по 11 февраля - наше внимание занимала Крымская конференция глав правительств Советского Союза, США и Англии. Какие вопросы обсуждает конференция? Что решит? И вот в Правде от 13 февраля мы прочитали ответы на интересовавшие нас вопросы. Было ясно, что война на исходе и что политические и экономические проблемы освобожденной Европы будут решать три державы-победительницы.
А пока... Пока наши войска крушили померанский вал врага.
Как-то после вылета на разведку зашел разговор о вероятности встречи с воздушным противником. Одни говорили, что встреча с фашистскими самолетами в нынешнее время - почти событие. Другие доказывали, что это зависит от нас самих, от активности поиска.
- Да ведь за примером далеко не надо ходить, - сказал гвардии капитан Батяев. - Если вы жаждете встречи с недобитыми питомцами Геринга, летите с Яковом Михайликом.
- Что ж, - ответил я, - завтра полетим и постараемся найти.
Такие разговоры и раньше были, но не столь жаркие, как на этот раз. Ребята спорили, горячились. Особенно Александр Талов. Он вообще не верил в возможность встречи с противником, утверждал, что теперь можно спокойно летать: истребителей на щецинском направлении нет.
Командир полка молча слушал споривших, давая им возможность высказать свое мнение. Затем как бы подводя итог разговору, сказал:
- Первый вылет завтра разрешаю выполнять всем желающим встретиться с противником. Михайлик, собирай группу.
Охотников набралось несколько человек. Все они были опытными, искусными воздушными бойцами. С ними не страшен никакой враг. Кроме того, я брал с собой надежную тройку, с которой летал все время и провел не один десяток боев. Это Николай Крючков, Илья Чумбарев и Александр Денисов.
Задача была не из легких, но я надеялся на ратную удачу. За последнее время мне нередко приходилось встречаться с противником. Дело в том, что я взял себе за правило не ожидать, когда он появится в заданном районе, а искать его. Активно искать и навязывать ему бой. Эту тактику я перенял у своих командиров - Андреева, Лескова и Мельникова. Андреев еще под Москвой говорил:
- Ищи противника и диктуй ему свои условия. Не надо ожидать, когда на тебя набросится фашистский истребитель. Пассивных всегда бьют.
Некоторые летчики были согласны с такой тактикой, но оговаривались, что она приемлема только во время свободной охоты или выполнения задания по прикрытию заданного района.
- А как быть, когда ты сопровождаешь бомбардировщиков и штурмовиков или идешь на разведку? - спросил Василий Лимаренко и сам же ответил: - В таких случаях невольно будешь вести только оборонительный бой. Нельзя же отвлекаться от выполнения основной задачи.
- Оборона тоже должна быть активной, - заметил Евгений Петрович Мельников.
...Утром наша группа, сформированная из всех эскадрилий, получила задание сопровождать. Пе-2 к порту Щецин на Одере. Бомбардировщики шли, в разрывах кучевых облаков на высоте 2700 метров, а наша ударная группа - несколько выше. При подходе к Щецину мы увидели пожары. На земле шел бой. В небе же было спокойно.
Вот и река Одер, мост возле Щецина, железная дорога. Не может быть, подумал я, - чтобы здесь не было зенитной артиллерии и истребителей противовоздушной обороны. И действительно, тотчас же несколько фокке-вульфов, летевших с запада, нырнули в облачность, поднимавшуюся слева от нас отвесной стеной и как бы отделявшую одну сторону Одера от другой. Маневр противника я разгадал: обойти облачность и подкрасться к нам сзади.
- Иду на сближение с фоккерами. Будьте внимательны! - предупредил я своих друзей.
Мне почему-то никто не ответил. А вскоре я услышал голос Лимаренко. Василий скороговоркой предупредил летчиков об опасности. Как только последний фокке-вульф зашел за облачность, я повел ребят в набор высоты. Надо было перебраться на другую сторону облачности и атаковать гитлеровцев с тыла, застать их врасплох.
Облака остались внизу. Вражеские истребители шли над их верхней кромкой. Еще минута, и фоккеры догонят группу наших бомбардировщиков.
Медлить с атакой нельзя. Выжимаю из кобры все, на что она способна. Теперь все внимание прицелу. Вот он, ведущий фоккер. Огонь! Самолет со свастикой сбит. Охваченный пламенем, он беспорядочно падает вниз.
- Один горит, - комментируя результат атаки, сказал кто-то из летчиков с Пе-2.
Следить за падением неприятельской машины некогда: пытаясь отомстить за своего напарника, на меня набросился один из фокке-вульфов, которые теперь оказались позади. Однако покушение окончилось для него печально - Николай Крючков навсегда отбил ему охоту ввязываться в бой с советскими истребителями.
Схватка разгоралась. Фашисты во что бы то ни стало стремились прорваться к нашим бомбардировщикам. Илья Чумбарев отправил к праотцам еще одного гитлеровца. Из восьми фокке-вульфов осталось пять. Теперь стало легче отбивать их наскоки.
Бомбардировщики уже успели нанести удар по железнодорожной станции, развернуться и лечь на обратный курс. Сейчас будут идти мимо нас.
- Будьте внимательны! - предупредил я их. - Веду воздушный бой впереди и выше вас.
- Видим. Держись! - отозвался Талов из группы непосредственного прикрытия.
Кажется, все идет хорошо, - подумал я, но тут же увидел новую четверку фоккеров. Теперь их девять. Два из них кинулись на Илью Чумбарева. Спасая друга, мы с Николаем Крючковым отбили их атаку. Воспользовавшись этой потасовкой, четыре хищника бросились за петляковыми. Отогнав крутившихся около нас фоккеров, я передал ребятам по радио:
- Идем на помощь группе непосредственного прикрытия!
Догоняя своих, мы увидели, как два фокке-вульфа пристраиваются справа к одной из аэрокобр.