Страница:
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Жаль, что тебе пришлось уехать из города в такой спешке.
Пришлось оторваться от развлечений?
ФОУЛДС: На Ривьеру я так или иначе приезжаю каждый год.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Да, но еще не сезон.
ФОУЛДС: Я пока не настолько погряз в среднем возрасте, чтобы
обзаводиться привычками.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Дорогой Парадайн, позавчера леди Мерестон, будучи в
расстроенных чувствах, отправилась на почту и послала тебе телеграмму
следующего содержания: "Приезжай немедля, срочно нужна твоя помощь. Чарли
попал в ловушку коварной интриганки. Мод". Верно?
ФОУЛДС: Я стараюсь не допускать и мысли о том, что хорошо одетая
женщина может ошибаться.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ты сорвался с места, кинулся спасать племянника и вдруг
к бесконечному удивлению выясняется, что коварная интриганка - это твоя
покорная слуга.
ФОУЛДС: Ты была бы неотразима, если бы не была так умна.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Что собираешься делать?
ФОУЛДС: Дорогая, я не полицейский, а всего лишь безобидный старый
холостяк.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Который хитрее матери, у которой куча дочек на выданье,
и ловчее рекламного агента.
ФОУЛДС: Мод полагает, что коль скоро в свое время я слегка покуражился,
я смогу найти на тебя управу. Мол, кому еще ловить вора, как не другому
вору. Она большая любительница всяких пословиц.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Как насчет "Нашла коса на камень"? Между прочим, я
слышала, леди Мерестон отзывается обо мне самым лучшим образом.
ФОУЛДС: Есть у женщин такая слабость: выкладывать карты на стол. Из
известных мне ты - единственная, кто этого не делает.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (С ирландским акцентом) В Ирландии тебе надо было вести
себя осторожнее.
ФОУЛДС: Ты собираешься замуж за Чарли?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: С какой стати?
ФОУЛДС: А с той, что его доход - пятьдесят тысяч в год, а ты по уши в
долгах. Тебе нужно добыть четыре тысячи фунтов немедля, иначе - полный крах.
Последние десять лет ты была притчей во языцех, но тебя терпели, потому что
у тебя водились деньги. Если разоришься, от тебя все будут воротить нос. А
превратиться из леди Фредерик Бероллз в леди Мерестон - совсем неплохо.
Сестра всегда внушала мне, что маркиза - титул весьма привлекательный.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не такой кричащий, как титул герцогини, а в остальном -
то же дешевое бахвальство.
ФОУЛДС: Ты спросила, зачем тебе идти замуж за мальчика, что моложе тебя
на десять или пятнадцать лет - я ответил.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Тогда ответь и на другой вопрос: зачем тебе вмешиваться
в мою личную жизнь?
ФОУЛДС: Видишь ли, его мать имеет несчастье быть моей сестрой, а я всей
душой ее люблю. Правда, я недолюбливал ее мужа: в жизни не встречал такого
самодовольного ханжу.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я хорошо его помню. Он был президентом союза сторонников
широкой церкви и носил бакенбарды.
ФОУЛДС: Но сестра никогда не оставляла меня в беде. Я в свое время не
раз попадал в переплет, и она всегда приходила на помощь. Боюсь, если Чарли
станет твоим мужем, это ее убьет.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Спасибо.
ФОУЛДС: Не хочу говорить обидных слов, но я и сам полагаю, что этот
брак будет катастрофой. К тому же, если не ошибаюсь, у меня самого остался к
тебе один неоплаченный счет, пора рассчитаться.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вот как?
ФОУЛДС: Ты наверняка помнишь, что однажды выставила меня ослепительным
дураком. Я поклялся, что поквитаюсь с тобой, клянусь Богом, так оно и будет.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Со смехом) Что же такое ты предпримешь, если я решусь
принять предложение Чарли?
ФОУЛДС: Пока такого предложения не поступило?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Пока нет, но приходится применять всю свою женскую
мудрость, чтобы удержать его от этого.
ФОУЛДС: Давай сыграем в открытую.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я должна быть начеку. Когда ты идешь на откровение, ты
наиболее опасен.
ФОУЛДС: Жаль, что ты обо мне столь дурного мнения.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вовсе нет. Просто здесь гениальная игра природы: в теле
йоркширского сквайра живет душа священника-иезуита.
ФОУЛДС: Интересно, за что мне такие комплименты? Похоже, ты здорово
меня боишься.
(Некоторое время они смотрят друг на друга)
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ну, кладите свои карты на стол.
ФОУЛДС: Во-первых, тебе срочно нужны деньги.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: И что?
ФОУЛДС: Предложение исходит от моей сестры.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: То есть тебе самому оно не нравится?
ФОУЛДС: Если оставишь парня в покое и исчезнешь - получишь сорок тысяч
фунтов.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Так недолго и пощечину схлопотать.
ФОУЛДС: Знаешь что, между нами говоря, лезть в бутылку довольно глупо.
Тебе позарез нужны деньги, к тому же тебе едва ли по нраву, чтобы до конца
жизни за твои юбки цеплялся какой-то молокосос.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Хорошо, в бутылку лезть не будем. Скажи леди Мерестон:
если бы я вправду хотела ее денег, надо быть дурой, чтобы взять сорок тысяч
и уйти. Ведь стоит кивнуть - и можно получать по пятьдесят тысяч ежегодно.
ФОУЛДС: Это я ей уже сказал.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ты проявил большую проницательность. Давай вторую карту.
ФОУЛДС: Дорогая, только не надо кипятиться.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я абсолютно спокойна.
ФОУЛДС: Дьявольским нравом ты отличалась всегда. Ты еще не дала Чарли
его отведать?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Смеясь) Пока нет.
ФОУЛДС: Хорошо, вторая карта - твоя репутация.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Но у меня ее нет. Я всегда считала, что это -
преимущество.
ФОУЛДС: Видишь ли, Чарли - неоперившийся сосунок. Он считает, что ты -
воплощение всех добродетелей, ему и в голову не приходит, что у тебя была
бурная молодость.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ни о чем так не жалею, как об этом.
ФОУЛДС: Все равно, Чарли будет потрясен, когда узнает, что
прелестнейшая роза, которую он так трепетно обожает...
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Едва не удрала с его собственным дядюшкой. Но об этом ты
ему не расскажешь - не захочешь выставляться последним ослом.
ФОУЛДС: Мадам, когда того требует долг, Парадайн Фоулдс готов
подвергнуться даже осмеянию. Но я скорее имел в виду историю с Беллингэмом.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ах, да, еще была история с Бэллингэмом. Совсем забыла.
ФОУЛДС: Скверная история, верно?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Просто кошмар.
ФОУЛДС: Тебе не кажется, что тут-то Чарлз и поперхнется?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Весьма возможно.
ФОУЛДС: Может, есть смысл отступиться?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Звонит в звонок) Но ты еще не видел моих карт. (Входит
слуга) Велите моему слуге принести коробку с письменного стола.
СЛУГА: Хорошо, миледи. (Уходит)
ФОУЛДС: Ну, что же есть у тебя?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Четыре или пять лет назад я останавливалась в этой
гостинице, здесь тогда жила и Мими Бретонская.
ФОУЛДС: В жизни о такой не слышал, хотя из имени следует, что эта дама
- натура пылкая.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Она была певичкой в Фоли-Бержер и владела изумрудами,
равных которым я в жизни не видела.
ФОУЛДС: Но ты не видела изумрудов Мод.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: У покойного лорда Мерестона была страсть к изумрудам. Он
всегда считал их чистейшими из камней.
ФОУЛДС: (Быстро) И что же?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: А то, что Мими вдруг тяжело заболела, ухаживать за ней
было некому. Разумеется, набожные англичанки, что обитали в гостинице, не
подходили к ней и на пушечный выстрел, поэтому я поступила так, как поступаю
обычно.
(Слуга ЛЕДИ ФРЕДЕРИК входит с небольшой коробкой и ставит ее на стол.
Выходит. ЛЕДИ ФРЕДЕРИК, продолжая разговаривать, отпирает ее)
ФОУЛДС: Слава Богу, что я холостяк, и никакой сладкоголосый ангел не
разглаживает мне подушку, когда я жажду только уединения.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я выхаживала ее, пока она не поправилась, поле чего ей
пришло в голову, что она передо мной в долгу за свою ничтожную жизнь. Она
хотела отдать мне свои прекрасные изумруды. Я отказалась. Она пришла в
жуткое расстройство, и тогда я сказала: ладно, я возьму кое-что другое, если
вы не против.
ФОУЛДЕС: Что же ты взяла?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Связку писем. Я видела адрес на конверте и узнала
почерк. Решила, пусть эта переписка будет в моих руках, так будет надежнее.
(Она достает письма из коробки и передает их ПАРАДАЙНУ). Вот эти письма.
(Он смотрит на них и вздрагивает)
ФОУЛДС: 89, Гросвенор-сквер. Почерк Мерестона. Неужели? Но как же? Ай,
ай, ай. (Он заходится смехом) Старый грешник. А ведь Мерестон не хотел
принимать меня у себя: я, видите ли, беспутнк и вольнодумец. А он был
президентом союза сторонников широкой церкви. Боже, так и слышу его слова:
"Господа, я горой стою за нравственность, непорочность и чистоту английской
семьи". Н-да.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я часто замечала, что поборники религии весьма падки на
женские чары.
ФОУЛДС: Можно взглянуть?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ну, даже не знаю. Смотри.
ФОУЛДС: (Читает) "Души моей отрада..." А вот и его подпись: "твой
цыпленочек". Старый развратник.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Она была очень хорошенькая.
ФОУЛДС: Не сомневаюсь, но, хвала небу, во мне еще осталась капля
приличия, и все мое нутро ропщет: как может седовласый мужчина в бакенбардах
называть себя чьим-то цыпленочком?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Слова о безудержной страсти едва ли смехотворны, когда
их сопровождают такие великолепные изумруды.
ФОУЛДС: (Вздрагивая и вдруг становясь серьезным) А как же Мод?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: В каком смысле?
ФОУЛДС: Бедняжка, она этого просто не вынесет. Он наставлял ее все
двадцать лет совместной жизни, она боготворила землю, по которой он ступал.
Она была готова лечь с ним в могилу, но решила, что ее долг - продолжать его
благое дело.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Знаю.
ФОУЛДС: Да, это карта серьезная. Ты была права, отказавшись от
изумрудов: эти письма вдвое ценнее.
ЛЕДИ ФОРЕДЕРИК: Хочешь, мы их сожжем.
ФОУЛДС: Бетси!
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вон огонь. Брось их туда.
(Он берет письма обеими руками и торопливо подходит к камину. Но
останавливается, возвращается и бросает письма на диван.)
ФОУЛДС: Не могу!
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Почему?
ФОУЛДС: Этот жест уж слишком великодушен. Я готов биться с тобой
насмерть, но так ты сразу получишь серьезную фору. Я буду связан по рукам и
ногам.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Что ж, хорошо. Не хочешь - не надо.
ФОУЛДС: Но если ты готова сбросить такую карту - что же у тебя на
руках? Флеш-рояль?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не исключено, что я просто-напросто блефую.
ФОУЛДС: Господи, снова слышать твой ирландский акцент - бальзам для
моих ушей.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Неужели?
ФОУЛДС: Боюсь, ты им пользуешься, чтобы обезоруживать собеседников.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Улыбаясь) Тебя обезоружишь, как же.
ФОУЛДС: Господи, ведь когда-то я был в тебя влюблен.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не более, чем многие другие.
ФОУЛДС: Но ты обошлась со мной безобразно.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Так говорили практически все. Впрочем, тебе явно удалось
оправиться от этого удара.
ФОУЛДС: Неправда. Твое грубое обхождение нанесло непоправимый ущерб
моему желудку.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Поэтому сразу после нашей размолвки ты вместо Скалистых
гор отправился в Карлсбад?
ФОУЛДС: Можешь смеяться, но вот тебе факт: в жизни я был влюблен лишь
однажды - в тебя.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Улыбаясь и протягивая руку) Спокойной ночи.
ФОУЛДС: И за все это я дам тебе бой, буду палить из всех орудий.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Парадайн, я тебя не боюсь.
ФОУЛДС: Спокойной ночи.
(Он выходит, и входит КАПИТАН МОНТГОМЕРИ)
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Позевывая и потягиваясь) Что-то спать хочется.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Как жаль. А я хотел с вами поговорить.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Улыбаясь) Ну, минут пять я еще продержусь, особенно
если угостите сигаретой.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Пожалуйста.
(Он протягивает ей портсигар и подносит огонь к сигарете)
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Со вздохом) То, что надо.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Я хотел сказать, что утром получил письмо от моего
адвоката, он только что купил от моего имени замок Кроули.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вот как? Прекрасное место. Как-нибудь пригласите меня
погостить.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Был бы счастлив, если бы вы остались там навсегда.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Бросив на него быстрый взгляд) Очень мило получить
такое предложение, но я стараюсь не уезжать из Лондона надолго.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: (С улыбкой) У меня прекрасный дом на Портмен-сквер.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (С удивлением) В самом деле?
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: А на следующих выборах я намерен избираться в
Парламент.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Наверное, управлять Британией - очень приятное занятие,
достойное и не обременительное.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Леди Фредерик, хоть я и состою на государственной
службе, но неплохо умею вести дела, а потому не привык ходить вокруг да
около. Я хочу просить вашей руки.
ЛЕДИ ФРЕКДЕРИК: Замечательно, что вы не стали раздувать из этого целую
историю. Мне очень приятно, но боюсь, что предложение принять не могу.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Почему?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я же совсем вас не знаю.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Можем начать нашу супружескую жизнь с пользой для
дела - как следует познакомимся.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: А вдруг мы придем к выводу, что терпеть не можем друг
друга - не будет ли поздновато?
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Хотите взглянуть на мой банковский счет? Из него
станет ясно, что мои предки - люди весьма респектабельные, а обстоятельства
мои не могут не внушать любви.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не сомневаюсь, это чрезвычайно интересно - но не для
меня.
(Собирается уходить)
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Погодите. Скажите, какова причина отказа?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ну, если вы настаиваете. Я вас совершенно не люблю.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Вы считаете это серьезной причиной?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вы приятель Джералда, и он отзывается о вас хорошо. Но я
не могу выходить замуж за каждого, о ком хорошо отзывается Джералд.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Он обещал замолвить за меня словечко.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Если я когда-нибудь снова выйду замуж, то только чтобы
доставить удовольствие себе, а нее моему брату.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Надеюсь, я сумею повлиять на вас, и вы измените
решение.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Едва ли могу вас обнадежить.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Когда я намерен чего-то добиться, я обычно этого
добиваюсь.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Похоже на угрозу.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Как вам будет угодно.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Значит, вы вознамерились на мне жениться?
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Именно.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: А я вознамерилась этого не допустить. Так что мы квиты.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Почему не поговорить об этом с братом?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Потому что его это не касается.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Не касается? А вы его спросите!
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Что вы имеете в виду?
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Его спросите. Спокойной ночи.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Спокойной ночи. (Он уходит. ЛЕДИ ФРЕДЕРИК подходит к
окну с выходом на террасу и зовет) Джералд!
ДЖЕРАЛД: Я здесь! (Входит в комнату)
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ты знал, что капитан Монтгомери собирался делать мне
предложение?
ДЖЕРАЛД: Знал.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: И есть причина, по которой я должна его принять?
ДЖЕРАЛД: Только одна: я должен ему девятьсот фунтов.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Ошеломленно) Почему ты мне не сказал?
ДЖЕРАЛД: Не мог, ты и так была обеспокоена. Глупо, конечно. Я хотел
сорвать банк ради Роуз.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Это карточный долг?
ДЖЕРАЛД: Да.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (С иронией) Из тех, что называют "долг чести"?
ДЖЕРАЛД: Я должен рассчитаться послезавтра, день в день.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Но послезавтра я должна заплатить по двум своим
векселям. А если не рассчитаешься?
ДЖЕРАЛД: Придется отдать мои бумаги на собственность, я потеряю Рози.
Потом пущу пулю в свой дурацкий лоб.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Так кому ты в итоге должен?
ДЖЕРАЛД: Он сын Аарона Левицки, ростовщика.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Смех вперемежку с ужасом) Только этого не хватало!
КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ
ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ
Сцена та же, что и в первом действии. АДМИРАЛ КАРЛАЙЛ спит в кресле, на
лицо накинут платок. В старинном кресле сидит РОУЗ, на спинку опирается
ДЖЕРАЛД.
РОУЗ: Папа - такая дуэнья, лучше не придумаешь.
(АДМИРАЛ всхрапывает)
ДЖЕРАЛД: Ты абсолютно права. (Пауза)
РОУЗ: За последние четверть часа я пятнадцать раз заводила разговор на
новую тему.
ДЖЕРАЛД: (С улыбкой) Правда?
РОУЗ: А ты все время со мной соглашаешься, и говорить не о чем. Мне
снова надо выдумывать что-то новое.
ДЖЕРАЛД: Ты говоришь так здраво и разумно. Естественно, я соглашаюсь.
РОУЗ: Интересно, покажусь ли я тебе здравой и разумной через десять
лет.
ДЖЕРАЛД: Никаких сомнений, что да.
РОУЗ: Но тогда едва ли мы сможем вести остроумные беседы, обмениваться
изящными уколами?
ДЖЕРАЛД: Твори добро, прекрасная из дев, а ум возьмет свое.
РОУЗ: Не говори так. Когда мужчина влюблен, он сразу взбирается на
пьедестал из Десяти заповедей и стоит на нем, подбоченившись. А когда
влюблена женщина, до всех этих "можно" и "нельзя" ей нет никакого дела.
ДЖЕРАЛД: Когда влюблена женщина, она способна положить свое сердце под
микроскоп и изучать его биение. А когда влюблен мужчина, разве есть ему дело
до науки, философии и всего остального?
РОУЗ: Когда влюблен мужчина, он способен лишь писать сонеты под луной.
Когда влюблена женщина, она все-таки способна готовить ему обед и штопать
себе чулки.
ДЖЕРАЛД: Выходит, последнее слово всегда остается за тобой.
(Она поднимает голову, и он целует ее в губы)
РОУЗ: Ты мне начинаешь нравиться все больше и больше.
ДЖЕРАЛД: Во всяком случае, это успокаивает.
РОУЗ: Но едва ли кто-то скажет, что ты пышешь красноречием.
ДЖЕРАЛД: Никогда не видела, как влюбленные парочки часами сидят на
садовой скамье и не произносят ни слова?
РОУЗ: А что?
ДЖЕРАЛД: Мне всегда казалось, что им скучно до слез. Но теперь я
понимаю - они безмерно счастливы.
РОУЗ: Ты, конечно, мой послушный солдат, а я - твоя сестра милосердия.
ДЖЕРАЛД: Знаешь, когда я учился в Дублинском колледже "Тринити"...
РОУЗ: (Перебивая) Ты разве там учился? Я думала, в Оксфорде.
ДЖЕРАЛД: Нет, а что?
РОУЗ: Просто все мои родственники учились в колледже Магдалины, в
Кембридже.
ДЖЕРАЛД: Так.
РОУЗ: И я решила: если у меня родится сын, он тоже будет учиться там.
(АДМИРАЛ вздрагивает и стягивает с лица платок. Остальные его не
замечают. Он с интересом прислушивается к разговору. Позже входит ЛЕДИ
ФРЕДЕРИК и с улыбкой на лице слушает их разговор.)
ДЖЕРАЛД: Дорогая, ты знаешь, я не люблю тебе возражать, но я давно
решил: мой сын будет учиться в Дублине, как я.
РОУЗ: Ты меня извини, Джералд, но ребенок должен получить образование,
подобающее джентльмену.
ДЖЕРАЛД: Полностью согласен, Роуз, но, прежде всего, он ирландец,
значит, и учиться ему надо в Ирландии.
РОУЗ: Дорогой Джералд, в таких делах вернее всего положиться на
материнскую любовь.
ДЖЕРАЛД: Любимейшая Роза, отцовская мудрость всегда надежнее.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Извините, что вмешиваюсь, но вам не кажется, что вы
забегаете вперед?
АДМИРАЛ: (Пораженный) В жизни не слышал такого разговора между женихом
и невестой!
РОУЗ: Дорогой папочка, надо быть готовым ко всему.
АДМИРАЛ: Когда я был молодым, девушки о таких вещах не рассуждали.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Думаю, элементарное знание естественной истории никому
не повредит. Невежество едва ли cродни добродетели, и если девица выросла
круглой дурочкой, это едва ли дает ей преимущество в браке.
АДМИРАЛ: Я человек старомодный , леди Фредерик. По моим представлениям,
когда затрагиваются некоторые темы, скромная девушка должна падать в
обморок. Да, мадам, падать в обморок. Когда я был неоперившимся юнцом, так
оно и бывало.
РОУЗ: Папа, я не раз пыталась упасть в обморок, когда ты противился
моим желаниям, но это никогда ни к чему не приводило. Так что обмороки - не
для меня.
АДМИРАЛ: Что до вашего смехотворного разговора о том, где будет учиться
ваш сын, вы забыли, что не худо бы спросить и меня.
ДЖЕРАЛД: Дорогой адмирал, я просто не понимаю, почему это должно
тревожить вас.
АДМИРАЛ: Чтобы не углубляться в этот вопрос, скажу сразу: в день
появления Роуз на свет я решил, что ее сын будет учиться в Кембридже.
РОУЗ: Дорогой папочка, думаю, мы с Джералдом лучше разберемся, что
нашему сыну во благо.
АДМИРАЛ: Мальчик должен работать, Роуз. Внук-бездельник мне не нужен.
ДЖЕРАЛД: Именно. Поэтому я и настроен отправить его в Дублин.
РОУЗ: Важно, чтобы он вырос человеком воспитанным, а в Оксфорде его
этому научат, даже если не научат ни чему другому.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вам не кажется, что вернуться к этому разговору стоит
лет через двадцать?
АДМИРАЛ: Есть вещи, которые надо решать сразу, леди Фредерик.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Видите ли, молодежь нынче независимая. А уж что будет
через двадцать лет!
ДЖЕРАЛД: Прежде всего ребенок должен уметь слушаться.
РОУЗ: Конечно. Непослушный ребенок - что может быть хуже?
АДМИРАЛ: Чтобы мой внук меня не слушался? Пусть только попробует!
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Значит, в главном вы сходитесь. Все в порядке. Я пришла
сказать, что экипаж готов.
АДМИРАЛ: Иди за своей шляпкой, Роуз. (Обращаясь к ЛЕДИ ФРЕДЕРИК) Вы
едете с нами?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: К сожалению, нет. Au revoir.
АДМИРАЛ: A tout a l'heure - до скорого.
(Он и РОУЗ выходят)
ДЖЕРАЛД: Встречала ли ты существо более прелестное, чем Роуз?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Смеясь) Только в зеркале.
ДЖЕРАЛД: Дорогая Элизабет, до чего ты тщеславна!
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вижу, ты очень счастлив, брат.
ДЖЕРАЛД: Как легко на душе, когда все трудности позади. Я уж боялся,
что все пойдет прахом. Какая ты молодец, Элизабет.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я тоже так считаю.
ДЖЕРАЛД: Как только ты обещала все уладить, я сразу почувствовал себя,
как за каменной стеной.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я же сказала: сделаю, что смогу. И велела тебе не
беспокоиться.
ДЖЕРАЛД: (Внезапно поворачиваясь) Разве что-то не так?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не так, очень даже не так. Я знала, что Коэн остановился
здесь же, и надеялась, что уговорю его не давать ход векселям хотя бы
несколько дней.
ДЖЕРАЛД: Он не согласился?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: У него их уже нет.
ДЖЕРАЛД: (В испуге) Что?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Он их переуступил и клянется, что не знает, у кого они
сейчас.
ДЖЕРАЛД: Какой дурак мог их выкупить?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не знаю, и это самое страшное. Все и так было плохо. Но
по крайней я мере знала, чего можно ждать от Коэна, а теперь... Неужели это
сделал Парадайн?
ДЖЕРАЛД: Еще есть Монтгомери.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Сегодня я с ним увижусь.
ДЖЕРАЛД: Что ты ему скажешь?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Представления не имею. Скажу честно, я его побаиваюсь.
ДЖЕРАЛД: Дорогая, даже если случится самое худшее...
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Как бы то ни было, ты женишься на Роуз. Это я тебе
обещаю.
(Появляется ПАРАДАЙН ФОУЛДС)
ФОУЛДС: Можно войти?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Весело) Это же не наши частные владения. Как мы можем
вам помешать?
ДЖЕРАЛД: Пожалуй, пойду прогуляюсь.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Давай.
(Он выходит)
ФОУЛДС: Ну? Как дела?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Все прекрасно, спасибо.
ФОУЛДС: Я оставил Чарли на попечение его матери. Надеюсь, час-другой ты
обойдешься без него.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я сама сказала ему, что днем он должен побыть с мамой.
Мне не нравится, что он пренебрегает сыновним долгом.
ФОУЛДС: Ага!... Утром я виделся с Диком Коуэном.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Быстро) Вот как?
ФОУЛДС: Тебя это интересует?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вовсе нет. С какой стати?
ФОУЛДС: (Улыбаясь) Милейший человек, верно?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Добродушно) Жаль, ничего нет под рукой - нечем в тебя
швырнуть.
ФОУЛДС: (Со смешком) Во всяком случае, твоих злосчастных векселей у
меня нет. Я опоздал.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Но ты пытался их получить?
ФОУЛДС: О да. Я подумал: Чарли будет интересно знать, что тебе позарез
надо за него замуж.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: И у кого они оказались?
ФОУЛДС: Понятия не имею, но ты можешь оказаться в очень неловком
положении. Три с половиной тысячи, да?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не называй все сразу. Выходит слишком много.
ФОУЛДС: Не хочешь обменять письма Мерестона на семь тысяч фунтов?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Смеясь) Нет.
ФОУЛДС: Жаль... Кстати, не возражаешь, если я в подробностях расскажу
Чарли... о наших с тобой отношениях?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Зачем возражать? Ведь это не я буду выглядеть смешной.
ФОУЛДС: Спасибо. Возможно, я воспользуюсь твоим разрешением.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Наверное, ты заметила, что у Чарли - обостренное чувство
юмора.
ФОУЛДС: Если будешь говорить мне колкости, я уйду. (Он останавливается)
Ты уверена, что никакого другого оружия против тебя нет?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Смеясь) Абсолютно.
ФОУЛДС: Моя сестра сегодня в особо веселом расположении духа. Как
насчет дела Беллингтона?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Легкий скандал, не боле того.
ФОУЛДС: Будь осторожна. Она женщина, и не остановится ни перед чем.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Интересно, с чего вдруг ты меня предупреждаешь?
ФОУЛДС: В память о былом, дорогая.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Парадайн, ты становишься сентиментальным. Так боги
наказывают стареющего циника.
ФОУЛДС: Может быть, но, клянусь жизнью, я не могу забыть, как
однажды...
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Прерывая) Дорогой друг, не надо ворошить мое скорбное
прошлое.
ФОУЛДС: Пожалуй, менее сентиментальной особы, чем ты, я в жизни не
встречал.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Давай сойдемся на том, что я - скопище всех земных
пороков, и забудем об этом.
(Входит СЛУГА)
СЛУГА: Миледи, к вам мадам Клод.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Моя портниха.
ФОУЛДС: Еще один счет?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Главный недостаток Монте-Карло в том, что здесь можно
встретить не меньше кредиторов, чем на Бонд-стрит. Скажите, что я занята.
СЛУГА: Мадам Клод говорит, что подождет, пока вы освободитесь.
ФОУЛДС: Ты совершаешь ошибку. С тем, кому ты не можешь вернуть долг,
надо быть крайне вежливым.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Пусть войдет.
СЛУГА: Хорошо, миледи. (Выходит)
Пришлось оторваться от развлечений?
ФОУЛДС: На Ривьеру я так или иначе приезжаю каждый год.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Да, но еще не сезон.
ФОУЛДС: Я пока не настолько погряз в среднем возрасте, чтобы
обзаводиться привычками.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Дорогой Парадайн, позавчера леди Мерестон, будучи в
расстроенных чувствах, отправилась на почту и послала тебе телеграмму
следующего содержания: "Приезжай немедля, срочно нужна твоя помощь. Чарли
попал в ловушку коварной интриганки. Мод". Верно?
ФОУЛДС: Я стараюсь не допускать и мысли о том, что хорошо одетая
женщина может ошибаться.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ты сорвался с места, кинулся спасать племянника и вдруг
к бесконечному удивлению выясняется, что коварная интриганка - это твоя
покорная слуга.
ФОУЛДС: Ты была бы неотразима, если бы не была так умна.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Что собираешься делать?
ФОУЛДС: Дорогая, я не полицейский, а всего лишь безобидный старый
холостяк.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Который хитрее матери, у которой куча дочек на выданье,
и ловчее рекламного агента.
ФОУЛДС: Мод полагает, что коль скоро в свое время я слегка покуражился,
я смогу найти на тебя управу. Мол, кому еще ловить вора, как не другому
вору. Она большая любительница всяких пословиц.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Как насчет "Нашла коса на камень"? Между прочим, я
слышала, леди Мерестон отзывается обо мне самым лучшим образом.
ФОУЛДС: Есть у женщин такая слабость: выкладывать карты на стол. Из
известных мне ты - единственная, кто этого не делает.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (С ирландским акцентом) В Ирландии тебе надо было вести
себя осторожнее.
ФОУЛДС: Ты собираешься замуж за Чарли?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: С какой стати?
ФОУЛДС: А с той, что его доход - пятьдесят тысяч в год, а ты по уши в
долгах. Тебе нужно добыть четыре тысячи фунтов немедля, иначе - полный крах.
Последние десять лет ты была притчей во языцех, но тебя терпели, потому что
у тебя водились деньги. Если разоришься, от тебя все будут воротить нос. А
превратиться из леди Фредерик Бероллз в леди Мерестон - совсем неплохо.
Сестра всегда внушала мне, что маркиза - титул весьма привлекательный.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не такой кричащий, как титул герцогини, а в остальном -
то же дешевое бахвальство.
ФОУЛДС: Ты спросила, зачем тебе идти замуж за мальчика, что моложе тебя
на десять или пятнадцать лет - я ответил.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Тогда ответь и на другой вопрос: зачем тебе вмешиваться
в мою личную жизнь?
ФОУЛДС: Видишь ли, его мать имеет несчастье быть моей сестрой, а я всей
душой ее люблю. Правда, я недолюбливал ее мужа: в жизни не встречал такого
самодовольного ханжу.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я хорошо его помню. Он был президентом союза сторонников
широкой церкви и носил бакенбарды.
ФОУЛДС: Но сестра никогда не оставляла меня в беде. Я в свое время не
раз попадал в переплет, и она всегда приходила на помощь. Боюсь, если Чарли
станет твоим мужем, это ее убьет.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Спасибо.
ФОУЛДС: Не хочу говорить обидных слов, но я и сам полагаю, что этот
брак будет катастрофой. К тому же, если не ошибаюсь, у меня самого остался к
тебе один неоплаченный счет, пора рассчитаться.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вот как?
ФОУЛДС: Ты наверняка помнишь, что однажды выставила меня ослепительным
дураком. Я поклялся, что поквитаюсь с тобой, клянусь Богом, так оно и будет.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Со смехом) Что же такое ты предпримешь, если я решусь
принять предложение Чарли?
ФОУЛДС: Пока такого предложения не поступило?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Пока нет, но приходится применять всю свою женскую
мудрость, чтобы удержать его от этого.
ФОУЛДС: Давай сыграем в открытую.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я должна быть начеку. Когда ты идешь на откровение, ты
наиболее опасен.
ФОУЛДС: Жаль, что ты обо мне столь дурного мнения.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вовсе нет. Просто здесь гениальная игра природы: в теле
йоркширского сквайра живет душа священника-иезуита.
ФОУЛДС: Интересно, за что мне такие комплименты? Похоже, ты здорово
меня боишься.
(Некоторое время они смотрят друг на друга)
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ну, кладите свои карты на стол.
ФОУЛДС: Во-первых, тебе срочно нужны деньги.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: И что?
ФОУЛДС: Предложение исходит от моей сестры.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: То есть тебе самому оно не нравится?
ФОУЛДС: Если оставишь парня в покое и исчезнешь - получишь сорок тысяч
фунтов.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Так недолго и пощечину схлопотать.
ФОУЛДС: Знаешь что, между нами говоря, лезть в бутылку довольно глупо.
Тебе позарез нужны деньги, к тому же тебе едва ли по нраву, чтобы до конца
жизни за твои юбки цеплялся какой-то молокосос.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Хорошо, в бутылку лезть не будем. Скажи леди Мерестон:
если бы я вправду хотела ее денег, надо быть дурой, чтобы взять сорок тысяч
и уйти. Ведь стоит кивнуть - и можно получать по пятьдесят тысяч ежегодно.
ФОУЛДС: Это я ей уже сказал.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ты проявил большую проницательность. Давай вторую карту.
ФОУЛДС: Дорогая, только не надо кипятиться.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я абсолютно спокойна.
ФОУЛДС: Дьявольским нравом ты отличалась всегда. Ты еще не дала Чарли
его отведать?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Смеясь) Пока нет.
ФОУЛДС: Хорошо, вторая карта - твоя репутация.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Но у меня ее нет. Я всегда считала, что это -
преимущество.
ФОУЛДС: Видишь ли, Чарли - неоперившийся сосунок. Он считает, что ты -
воплощение всех добродетелей, ему и в голову не приходит, что у тебя была
бурная молодость.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ни о чем так не жалею, как об этом.
ФОУЛДС: Все равно, Чарли будет потрясен, когда узнает, что
прелестнейшая роза, которую он так трепетно обожает...
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Едва не удрала с его собственным дядюшкой. Но об этом ты
ему не расскажешь - не захочешь выставляться последним ослом.
ФОУЛДС: Мадам, когда того требует долг, Парадайн Фоулдс готов
подвергнуться даже осмеянию. Но я скорее имел в виду историю с Беллингэмом.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ах, да, еще была история с Бэллингэмом. Совсем забыла.
ФОУЛДС: Скверная история, верно?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Просто кошмар.
ФОУЛДС: Тебе не кажется, что тут-то Чарлз и поперхнется?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Весьма возможно.
ФОУЛДС: Может, есть смысл отступиться?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Звонит в звонок) Но ты еще не видел моих карт. (Входит
слуга) Велите моему слуге принести коробку с письменного стола.
СЛУГА: Хорошо, миледи. (Уходит)
ФОУЛДС: Ну, что же есть у тебя?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Четыре или пять лет назад я останавливалась в этой
гостинице, здесь тогда жила и Мими Бретонская.
ФОУЛДС: В жизни о такой не слышал, хотя из имени следует, что эта дама
- натура пылкая.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Она была певичкой в Фоли-Бержер и владела изумрудами,
равных которым я в жизни не видела.
ФОУЛДС: Но ты не видела изумрудов Мод.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: У покойного лорда Мерестона была страсть к изумрудам. Он
всегда считал их чистейшими из камней.
ФОУЛДС: (Быстро) И что же?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: А то, что Мими вдруг тяжело заболела, ухаживать за ней
было некому. Разумеется, набожные англичанки, что обитали в гостинице, не
подходили к ней и на пушечный выстрел, поэтому я поступила так, как поступаю
обычно.
(Слуга ЛЕДИ ФРЕДЕРИК входит с небольшой коробкой и ставит ее на стол.
Выходит. ЛЕДИ ФРЕДЕРИК, продолжая разговаривать, отпирает ее)
ФОУЛДС: Слава Богу, что я холостяк, и никакой сладкоголосый ангел не
разглаживает мне подушку, когда я жажду только уединения.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я выхаживала ее, пока она не поправилась, поле чего ей
пришло в голову, что она передо мной в долгу за свою ничтожную жизнь. Она
хотела отдать мне свои прекрасные изумруды. Я отказалась. Она пришла в
жуткое расстройство, и тогда я сказала: ладно, я возьму кое-что другое, если
вы не против.
ФОУЛДЕС: Что же ты взяла?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Связку писем. Я видела адрес на конверте и узнала
почерк. Решила, пусть эта переписка будет в моих руках, так будет надежнее.
(Она достает письма из коробки и передает их ПАРАДАЙНУ). Вот эти письма.
(Он смотрит на них и вздрагивает)
ФОУЛДС: 89, Гросвенор-сквер. Почерк Мерестона. Неужели? Но как же? Ай,
ай, ай. (Он заходится смехом) Старый грешник. А ведь Мерестон не хотел
принимать меня у себя: я, видите ли, беспутнк и вольнодумец. А он был
президентом союза сторонников широкой церкви. Боже, так и слышу его слова:
"Господа, я горой стою за нравственность, непорочность и чистоту английской
семьи". Н-да.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я часто замечала, что поборники религии весьма падки на
женские чары.
ФОУЛДС: Можно взглянуть?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ну, даже не знаю. Смотри.
ФОУЛДС: (Читает) "Души моей отрада..." А вот и его подпись: "твой
цыпленочек". Старый развратник.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Она была очень хорошенькая.
ФОУЛДС: Не сомневаюсь, но, хвала небу, во мне еще осталась капля
приличия, и все мое нутро ропщет: как может седовласый мужчина в бакенбардах
называть себя чьим-то цыпленочком?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Слова о безудержной страсти едва ли смехотворны, когда
их сопровождают такие великолепные изумруды.
ФОУЛДС: (Вздрагивая и вдруг становясь серьезным) А как же Мод?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: В каком смысле?
ФОУЛДС: Бедняжка, она этого просто не вынесет. Он наставлял ее все
двадцать лет совместной жизни, она боготворила землю, по которой он ступал.
Она была готова лечь с ним в могилу, но решила, что ее долг - продолжать его
благое дело.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Знаю.
ФОУЛДС: Да, это карта серьезная. Ты была права, отказавшись от
изумрудов: эти письма вдвое ценнее.
ЛЕДИ ФОРЕДЕРИК: Хочешь, мы их сожжем.
ФОУЛДС: Бетси!
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вон огонь. Брось их туда.
(Он берет письма обеими руками и торопливо подходит к камину. Но
останавливается, возвращается и бросает письма на диван.)
ФОУЛДС: Не могу!
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Почему?
ФОУЛДС: Этот жест уж слишком великодушен. Я готов биться с тобой
насмерть, но так ты сразу получишь серьезную фору. Я буду связан по рукам и
ногам.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Что ж, хорошо. Не хочешь - не надо.
ФОУЛДС: Но если ты готова сбросить такую карту - что же у тебя на
руках? Флеш-рояль?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не исключено, что я просто-напросто блефую.
ФОУЛДС: Господи, снова слышать твой ирландский акцент - бальзам для
моих ушей.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Неужели?
ФОУЛДС: Боюсь, ты им пользуешься, чтобы обезоруживать собеседников.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Улыбаясь) Тебя обезоружишь, как же.
ФОУЛДС: Господи, ведь когда-то я был в тебя влюблен.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не более, чем многие другие.
ФОУЛДС: Но ты обошлась со мной безобразно.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Так говорили практически все. Впрочем, тебе явно удалось
оправиться от этого удара.
ФОУЛДС: Неправда. Твое грубое обхождение нанесло непоправимый ущерб
моему желудку.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Поэтому сразу после нашей размолвки ты вместо Скалистых
гор отправился в Карлсбад?
ФОУЛДС: Можешь смеяться, но вот тебе факт: в жизни я был влюблен лишь
однажды - в тебя.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Улыбаясь и протягивая руку) Спокойной ночи.
ФОУЛДС: И за все это я дам тебе бой, буду палить из всех орудий.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Парадайн, я тебя не боюсь.
ФОУЛДС: Спокойной ночи.
(Он выходит, и входит КАПИТАН МОНТГОМЕРИ)
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Позевывая и потягиваясь) Что-то спать хочется.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Как жаль. А я хотел с вами поговорить.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Улыбаясь) Ну, минут пять я еще продержусь, особенно
если угостите сигаретой.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Пожалуйста.
(Он протягивает ей портсигар и подносит огонь к сигарете)
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Со вздохом) То, что надо.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Я хотел сказать, что утром получил письмо от моего
адвоката, он только что купил от моего имени замок Кроули.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вот как? Прекрасное место. Как-нибудь пригласите меня
погостить.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Был бы счастлив, если бы вы остались там навсегда.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Бросив на него быстрый взгляд) Очень мило получить
такое предложение, но я стараюсь не уезжать из Лондона надолго.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: (С улыбкой) У меня прекрасный дом на Портмен-сквер.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (С удивлением) В самом деле?
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: А на следующих выборах я намерен избираться в
Парламент.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Наверное, управлять Британией - очень приятное занятие,
достойное и не обременительное.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Леди Фредерик, хоть я и состою на государственной
службе, но неплохо умею вести дела, а потому не привык ходить вокруг да
около. Я хочу просить вашей руки.
ЛЕДИ ФРЕКДЕРИК: Замечательно, что вы не стали раздувать из этого целую
историю. Мне очень приятно, но боюсь, что предложение принять не могу.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Почему?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я же совсем вас не знаю.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Можем начать нашу супружескую жизнь с пользой для
дела - как следует познакомимся.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: А вдруг мы придем к выводу, что терпеть не можем друг
друга - не будет ли поздновато?
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Хотите взглянуть на мой банковский счет? Из него
станет ясно, что мои предки - люди весьма респектабельные, а обстоятельства
мои не могут не внушать любви.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не сомневаюсь, это чрезвычайно интересно - но не для
меня.
(Собирается уходить)
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Погодите. Скажите, какова причина отказа?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ну, если вы настаиваете. Я вас совершенно не люблю.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Вы считаете это серьезной причиной?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вы приятель Джералда, и он отзывается о вас хорошо. Но я
не могу выходить замуж за каждого, о ком хорошо отзывается Джералд.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Он обещал замолвить за меня словечко.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Если я когда-нибудь снова выйду замуж, то только чтобы
доставить удовольствие себе, а нее моему брату.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Надеюсь, я сумею повлиять на вас, и вы измените
решение.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Едва ли могу вас обнадежить.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Когда я намерен чего-то добиться, я обычно этого
добиваюсь.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Похоже на угрозу.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Как вам будет угодно.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Значит, вы вознамерились на мне жениться?
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Именно.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: А я вознамерилась этого не допустить. Так что мы квиты.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Почему не поговорить об этом с братом?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Потому что его это не касается.
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Не касается? А вы его спросите!
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Что вы имеете в виду?
КАПИТАН МОНТГОМЕРИ: Его спросите. Спокойной ночи.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Спокойной ночи. (Он уходит. ЛЕДИ ФРЕДЕРИК подходит к
окну с выходом на террасу и зовет) Джералд!
ДЖЕРАЛД: Я здесь! (Входит в комнату)
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Ты знал, что капитан Монтгомери собирался делать мне
предложение?
ДЖЕРАЛД: Знал.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: И есть причина, по которой я должна его принять?
ДЖЕРАЛД: Только одна: я должен ему девятьсот фунтов.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Ошеломленно) Почему ты мне не сказал?
ДЖЕРАЛД: Не мог, ты и так была обеспокоена. Глупо, конечно. Я хотел
сорвать банк ради Роуз.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Это карточный долг?
ДЖЕРАЛД: Да.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (С иронией) Из тех, что называют "долг чести"?
ДЖЕРАЛД: Я должен рассчитаться послезавтра, день в день.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Но послезавтра я должна заплатить по двум своим
векселям. А если не рассчитаешься?
ДЖЕРАЛД: Придется отдать мои бумаги на собственность, я потеряю Рози.
Потом пущу пулю в свой дурацкий лоб.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Так кому ты в итоге должен?
ДЖЕРАЛД: Он сын Аарона Левицки, ростовщика.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Смех вперемежку с ужасом) Только этого не хватало!
КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ
ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ
Сцена та же, что и в первом действии. АДМИРАЛ КАРЛАЙЛ спит в кресле, на
лицо накинут платок. В старинном кресле сидит РОУЗ, на спинку опирается
ДЖЕРАЛД.
РОУЗ: Папа - такая дуэнья, лучше не придумаешь.
(АДМИРАЛ всхрапывает)
ДЖЕРАЛД: Ты абсолютно права. (Пауза)
РОУЗ: За последние четверть часа я пятнадцать раз заводила разговор на
новую тему.
ДЖЕРАЛД: (С улыбкой) Правда?
РОУЗ: А ты все время со мной соглашаешься, и говорить не о чем. Мне
снова надо выдумывать что-то новое.
ДЖЕРАЛД: Ты говоришь так здраво и разумно. Естественно, я соглашаюсь.
РОУЗ: Интересно, покажусь ли я тебе здравой и разумной через десять
лет.
ДЖЕРАЛД: Никаких сомнений, что да.
РОУЗ: Но тогда едва ли мы сможем вести остроумные беседы, обмениваться
изящными уколами?
ДЖЕРАЛД: Твори добро, прекрасная из дев, а ум возьмет свое.
РОУЗ: Не говори так. Когда мужчина влюблен, он сразу взбирается на
пьедестал из Десяти заповедей и стоит на нем, подбоченившись. А когда
влюблена женщина, до всех этих "можно" и "нельзя" ей нет никакого дела.
ДЖЕРАЛД: Когда влюблена женщина, она способна положить свое сердце под
микроскоп и изучать его биение. А когда влюблен мужчина, разве есть ему дело
до науки, философии и всего остального?
РОУЗ: Когда влюблен мужчина, он способен лишь писать сонеты под луной.
Когда влюблена женщина, она все-таки способна готовить ему обед и штопать
себе чулки.
ДЖЕРАЛД: Выходит, последнее слово всегда остается за тобой.
(Она поднимает голову, и он целует ее в губы)
РОУЗ: Ты мне начинаешь нравиться все больше и больше.
ДЖЕРАЛД: Во всяком случае, это успокаивает.
РОУЗ: Но едва ли кто-то скажет, что ты пышешь красноречием.
ДЖЕРАЛД: Никогда не видела, как влюбленные парочки часами сидят на
садовой скамье и не произносят ни слова?
РОУЗ: А что?
ДЖЕРАЛД: Мне всегда казалось, что им скучно до слез. Но теперь я
понимаю - они безмерно счастливы.
РОУЗ: Ты, конечно, мой послушный солдат, а я - твоя сестра милосердия.
ДЖЕРАЛД: Знаешь, когда я учился в Дублинском колледже "Тринити"...
РОУЗ: (Перебивая) Ты разве там учился? Я думала, в Оксфорде.
ДЖЕРАЛД: Нет, а что?
РОУЗ: Просто все мои родственники учились в колледже Магдалины, в
Кембридже.
ДЖЕРАЛД: Так.
РОУЗ: И я решила: если у меня родится сын, он тоже будет учиться там.
(АДМИРАЛ вздрагивает и стягивает с лица платок. Остальные его не
замечают. Он с интересом прислушивается к разговору. Позже входит ЛЕДИ
ФРЕДЕРИК и с улыбкой на лице слушает их разговор.)
ДЖЕРАЛД: Дорогая, ты знаешь, я не люблю тебе возражать, но я давно
решил: мой сын будет учиться в Дублине, как я.
РОУЗ: Ты меня извини, Джералд, но ребенок должен получить образование,
подобающее джентльмену.
ДЖЕРАЛД: Полностью согласен, Роуз, но, прежде всего, он ирландец,
значит, и учиться ему надо в Ирландии.
РОУЗ: Дорогой Джералд, в таких делах вернее всего положиться на
материнскую любовь.
ДЖЕРАЛД: Любимейшая Роза, отцовская мудрость всегда надежнее.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Извините, что вмешиваюсь, но вам не кажется, что вы
забегаете вперед?
АДМИРАЛ: (Пораженный) В жизни не слышал такого разговора между женихом
и невестой!
РОУЗ: Дорогой папочка, надо быть готовым ко всему.
АДМИРАЛ: Когда я был молодым, девушки о таких вещах не рассуждали.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Думаю, элементарное знание естественной истории никому
не повредит. Невежество едва ли cродни добродетели, и если девица выросла
круглой дурочкой, это едва ли дает ей преимущество в браке.
АДМИРАЛ: Я человек старомодный , леди Фредерик. По моим представлениям,
когда затрагиваются некоторые темы, скромная девушка должна падать в
обморок. Да, мадам, падать в обморок. Когда я был неоперившимся юнцом, так
оно и бывало.
РОУЗ: Папа, я не раз пыталась упасть в обморок, когда ты противился
моим желаниям, но это никогда ни к чему не приводило. Так что обмороки - не
для меня.
АДМИРАЛ: Что до вашего смехотворного разговора о том, где будет учиться
ваш сын, вы забыли, что не худо бы спросить и меня.
ДЖЕРАЛД: Дорогой адмирал, я просто не понимаю, почему это должно
тревожить вас.
АДМИРАЛ: Чтобы не углубляться в этот вопрос, скажу сразу: в день
появления Роуз на свет я решил, что ее сын будет учиться в Кембридже.
РОУЗ: Дорогой папочка, думаю, мы с Джералдом лучше разберемся, что
нашему сыну во благо.
АДМИРАЛ: Мальчик должен работать, Роуз. Внук-бездельник мне не нужен.
ДЖЕРАЛД: Именно. Поэтому я и настроен отправить его в Дублин.
РОУЗ: Важно, чтобы он вырос человеком воспитанным, а в Оксфорде его
этому научат, даже если не научат ни чему другому.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вам не кажется, что вернуться к этому разговору стоит
лет через двадцать?
АДМИРАЛ: Есть вещи, которые надо решать сразу, леди Фредерик.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Видите ли, молодежь нынче независимая. А уж что будет
через двадцать лет!
ДЖЕРАЛД: Прежде всего ребенок должен уметь слушаться.
РОУЗ: Конечно. Непослушный ребенок - что может быть хуже?
АДМИРАЛ: Чтобы мой внук меня не слушался? Пусть только попробует!
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Значит, в главном вы сходитесь. Все в порядке. Я пришла
сказать, что экипаж готов.
АДМИРАЛ: Иди за своей шляпкой, Роуз. (Обращаясь к ЛЕДИ ФРЕДЕРИК) Вы
едете с нами?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: К сожалению, нет. Au revoir.
АДМИРАЛ: A tout a l'heure - до скорого.
(Он и РОУЗ выходят)
ДЖЕРАЛД: Встречала ли ты существо более прелестное, чем Роуз?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Смеясь) Только в зеркале.
ДЖЕРАЛД: Дорогая Элизабет, до чего ты тщеславна!
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вижу, ты очень счастлив, брат.
ДЖЕРАЛД: Как легко на душе, когда все трудности позади. Я уж боялся,
что все пойдет прахом. Какая ты молодец, Элизабет.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я тоже так считаю.
ДЖЕРАЛД: Как только ты обещала все уладить, я сразу почувствовал себя,
как за каменной стеной.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я же сказала: сделаю, что смогу. И велела тебе не
беспокоиться.
ДЖЕРАЛД: (Внезапно поворачиваясь) Разве что-то не так?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не так, очень даже не так. Я знала, что Коэн остановился
здесь же, и надеялась, что уговорю его не давать ход векселям хотя бы
несколько дней.
ДЖЕРАЛД: Он не согласился?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: У него их уже нет.
ДЖЕРАЛД: (В испуге) Что?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Он их переуступил и клянется, что не знает, у кого они
сейчас.
ДЖЕРАЛД: Какой дурак мог их выкупить?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не знаю, и это самое страшное. Все и так было плохо. Но
по крайней я мере знала, чего можно ждать от Коэна, а теперь... Неужели это
сделал Парадайн?
ДЖЕРАЛД: Еще есть Монтгомери.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Сегодня я с ним увижусь.
ДЖЕРАЛД: Что ты ему скажешь?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Представления не имею. Скажу честно, я его побаиваюсь.
ДЖЕРАЛД: Дорогая, даже если случится самое худшее...
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Как бы то ни было, ты женишься на Роуз. Это я тебе
обещаю.
(Появляется ПАРАДАЙН ФОУЛДС)
ФОУЛДС: Можно войти?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Весело) Это же не наши частные владения. Как мы можем
вам помешать?
ДЖЕРАЛД: Пожалуй, пойду прогуляюсь.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Давай.
(Он выходит)
ФОУЛДС: Ну? Как дела?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Все прекрасно, спасибо.
ФОУЛДС: Я оставил Чарли на попечение его матери. Надеюсь, час-другой ты
обойдешься без него.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Я сама сказала ему, что днем он должен побыть с мамой.
Мне не нравится, что он пренебрегает сыновним долгом.
ФОУЛДС: Ага!... Утром я виделся с Диком Коуэном.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Быстро) Вот как?
ФОУЛДС: Тебя это интересует?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Вовсе нет. С какой стати?
ФОУЛДС: (Улыбаясь) Милейший человек, верно?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Добродушно) Жаль, ничего нет под рукой - нечем в тебя
швырнуть.
ФОУЛДС: (Со смешком) Во всяком случае, твоих злосчастных векселей у
меня нет. Я опоздал.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Но ты пытался их получить?
ФОУЛДС: О да. Я подумал: Чарли будет интересно знать, что тебе позарез
надо за него замуж.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: И у кого они оказались?
ФОУЛДС: Понятия не имею, но ты можешь оказаться в очень неловком
положении. Три с половиной тысячи, да?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Не называй все сразу. Выходит слишком много.
ФОУЛДС: Не хочешь обменять письма Мерестона на семь тысяч фунтов?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Смеясь) Нет.
ФОУЛДС: Жаль... Кстати, не возражаешь, если я в подробностях расскажу
Чарли... о наших с тобой отношениях?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Зачем возражать? Ведь это не я буду выглядеть смешной.
ФОУЛДС: Спасибо. Возможно, я воспользуюсь твоим разрешением.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Наверное, ты заметила, что у Чарли - обостренное чувство
юмора.
ФОУЛДС: Если будешь говорить мне колкости, я уйду. (Он останавливается)
Ты уверена, что никакого другого оружия против тебя нет?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Смеясь) Абсолютно.
ФОУЛДС: Моя сестра сегодня в особо веселом расположении духа. Как
насчет дела Беллингтона?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Легкий скандал, не боле того.
ФОУЛДС: Будь осторожна. Она женщина, и не остановится ни перед чем.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Интересно, с чего вдруг ты меня предупреждаешь?
ФОУЛДС: В память о былом, дорогая.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Парадайн, ты становишься сентиментальным. Так боги
наказывают стареющего циника.
ФОУЛДС: Может быть, но, клянусь жизнью, я не могу забыть, как
однажды...
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: (Прерывая) Дорогой друг, не надо ворошить мое скорбное
прошлое.
ФОУЛДС: Пожалуй, менее сентиментальной особы, чем ты, я в жизни не
встречал.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Давай сойдемся на том, что я - скопище всех земных
пороков, и забудем об этом.
(Входит СЛУГА)
СЛУГА: Миледи, к вам мадам Клод.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Моя портниха.
ФОУЛДС: Еще один счет?
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Главный недостаток Монте-Карло в том, что здесь можно
встретить не меньше кредиторов, чем на Бонд-стрит. Скажите, что я занята.
СЛУГА: Мадам Клод говорит, что подождет, пока вы освободитесь.
ФОУЛДС: Ты совершаешь ошибку. С тем, кому ты не можешь вернуть долг,
надо быть крайне вежливым.
ЛЕДИ ФРЕДЕРИК: Пусть войдет.
СЛУГА: Хорошо, миледи. (Выходит)