Я подошел к нему и вручил портсигар. Полковник близоруко уставился на него, потом перевел затуманенный взор на меня, прищурился и наконец расцвел.
- А, это ты, мой мальчик. Чертовски любезно с твоей стороны. Чертовски любезно. Э-ээ, ты должен познакомиться с моей женой. Эй, Милдред, познакомься с этим милым юношей. Это сын Уезерби.
Маленькая седоволосая женщина с приятными чертами лица приветливо улыбнулась и протянула мне руку.
- Очень приятно. Как поживает ваш папа?
Я открыл было рот, желая сказать, что старый дуралей ошибся, но она быстро продолжила:
- Мы уже семь или восемь лет не встречались с вашим замечательным папочкой. Я была страшно огорчена, когда мы узнали про этот несчастный случай. Надеюсь, он уже поправился?
- Да, у него все в порядке, - услышал я со стороны собственный голос.
- Вы ещё не знакомы с нашей младшей дочерью. Клариса, это сын лорда Уезерби. Его зовут... э-ээ...
- Рассел, - подсказал я.
- Ах, да, - немного неуверенно произнесла она. - Странно. Почему-то у меня в голове засело имя Джереми. Может, так зовут вашего брата...
Я кинул взгляд на Кларису, и остолбенел. Вот это бомба! Ракета! Секс из неё так и сочился. Высокая, крепкая, длинноногая и цветущая. Настоящая валькирия.
- Я очень рада, - пропела она, вцепившись в мой локоть железными пальцами - с такой хваткой ей ничего не стоило удержать на скаку необузданного жеребца.
Потрясающая деваха - вьющиеся каштановые волосы до плеч, точеные ножки. Белое хлопчатобумажное мини-платье безуспешно пыталось удержать в себе роскошную пару грудей, но силы были явно неравны. Эх, только бы она не раскрывала рта.
- Папулькин! - позвала Клариса.
Старикан беспробудно спал, привалившись к стойке.
- Папулькин, я же тебя зову!
- А? Что? - ошалело встрепенулся полковник. - Как, вы ещё здесь, молодежь? А почему бы вам не повеселиться где-нибудь?
Дай я тебя расцелую, золотой ты мой!
- Прогуляйтесь на бабри... брабе... Словом, сходите туда, где чего-то жарят, и...
Он уже снова спал.
Клариса хищно посмотрела на меня сияющими синими глазами.
- А что? Давай? Я обожаю жареных поросят. Мамулькин, ты не возражаешь, если мы с Расселом тебя ненадолго покинем?
"Мамулькин" наградила меня чисто мамулькиной улыбкой, мысленно погладив по голове.
- Нет, дети мои, идите погуляйте.
И мы ушли. Я шарил глазами вокруг в поисках Патрика, но он как сквозь землю провалился.
- Как хорошо, что мы наконец встретились, - трещала Клариса. - Я столько о тебе слышала. Какой ты молодец, что заработал столько денег. Ты просто гений. Хотя, честно говоря, я представляла тебя иначе.
- О, прошу прощения.
- Ну что ты! - расхохоталась Клариса. - Ты в сто раз лучше, чем я думала. Мне говорили, что ты... строгий и неприступный зануда. А ты такой милый...
Я заставил себя рассмеяться вместе с ней. Девушка и впрямь была славная.
- Послушай, Клариса, а ты и в самом деле любишь жареных поросят?
Синие глаза озорно блеснули.
- Если честно - нет. Я бы куда охотнее потанцевала.
- Что ж, пошли потанцуем.
- Ты не шутишь?
- Нисколько. Здесь на какой-то поляне есть дискотека...
- Я знаю, где это. Пошли...
Она схватила меня за руку и поволокла к соснам. Всю дорогу трещала, как сорока. Я оглядывался по сторонам в поисках Патрика, но его и след простыл.
Залитый лунным светом павильон являл собой дивную картину. Он был отстроен в виде античного греческого храма с колоннадой и всем прочим. Не знаю, с какой целью его возводили первоначально - возможно, хотели разместить в нем мавзолей, - но теперь это было что-то потрясающее, скажу я вам. Более разнузданной, разудалой и разухабистой дискотеки нельзя было и представить.
Мы лихо вбежали по ступенькам храма и ворвались внутрь. Темно было, хоть глаз выколи, но музыка, гремевшая со всех сторон благодаря удивительной акустике, просто ошеломляла.
- Какой кайф! - вскричала Клариса.
И мы пустились вскачь.
- Ты потрясающе танцуешь! - прокричала Клариса. - Как будто только этим в жизни и занимаешься.
Это меня удивило - что она могла разглядеть в кромешной тьме?
- С другой стороны, - рассмеялась она, - я убеждена, что у тебя все здорово получается.
- Я стараюсь.
- Это ведь ваш фамильный девиз, да?
- Э-ээ, в некотором роде.
- Мой дядя, лорд Бэнстед всегда говорил, что Уезерби - единственная семья, которая неукоснительно следует фамильным традициям.
- Очень мило с его стороны.
Лорд Бэнстед - её дядя! Значит, папулькин - полковник - вовсе не полковник. Тоже какой-нибудь лорд! А Клариса... Точно я не знал, но какой-то титул она наверняка носила. Что ж, Расселл, ты и не мечтал затесаться в круги родовой аристократии.
После пары быстрых танцев заиграла медленная музыка. Начинались обжималки. Не зная, как танцует аристократия, я занял выжидательную позицию, положившись на Кларису. Я уже заранее ожидал, что она притянет меня к себе, стиснув медвежьей хваткой, и, как выяснилось, не ошибся. Обхватив меня за шею двойным нельсоном, Клариса приникла ко мне могучим бюстом, вдавив упругие полушария мне в ребра.
- Ой, как приятно, - заквохтала она, прижимаясь ещё теснее. Я поспешил согласиться.
Минуту спустя Клариса затеяла рискованную игру. Вращая в такт музыке бедрами и тазом, она то прижималась к моему лону, то на мгновение отдалялась, чтобы в следующий миг снова игриво потереться о самую сокровенную часть моего естества. Ее щека прижалась к моей щеке, а дыхание с каждой секундой становилось все более и более прерывистым - и возбужденным!
- О-ооо... как мне хорошо, - стонала она, извиваясь. - Я просто плыву.
Сколько, по-вашему, способен выдержать такую пытку молодой и полный сил парень? Я не выдержал. Когда неизбежное свершилось, Клариса просто рассыпалась на куски, растаяла, как желе на солнце.
- О-оо! - стонала она, прижимаясь ко мне так, словно пыталась протиснуться мне за спину - только не вокруг, а сквозь меня. - О-оо!
Ее бедра переплелись с моими, а рыскавшие по моему лону пальцы ласкали, гладили, искали, щекотали или тискали все, что попадалось по пути.
- Я хочу тебя, - вдруг прошептала она. - Боже, как я тебя хочу! Просто сгораю...
- Как... здесь?
- Нет, нет - в доме. Наверху. Я хочу, чтобы все было, как надо.
- А как же мамуль... мама и папа? Они нас увидят.
- Нет. Я знаю, как пройти через черный ход. Мы часто гостили тут у графа.
- Что ж... Тогда пойдем?
- О-оо! - взвыла она, ещё раз пощупав меня напоследок.
Мы, крадучись, как злоумышленники, выскользнули из храма, стараясь держаться за кустами, подобрались к дворцу и, обогнув его, приблизились с обратной стороны. Некоторые балконные двери, выходящие на широкую террасу, были распахнуты настежь.
- Сюда! - прошептала Клариса.
Она увлекла меня за руку (мне уже начинало казаться, что Клариса никогда её не выпустит) в темную пустую кухню с выложенным плиткой полом. Она так уверенно обогнула стоявший посередине стол, который я бы даже не заметил, что я сразу догадался: Кларисса не впервые проделывала этот номер.
Узкий темный коридор, поворот налево... потом направо... на цыпочках к деревянной лестнице.
- Тише! - шикнула она, когда я споткнулся о первую же ступеньку.
Тихонько поднявшись, мы очутились в длинном, застланном ковром коридоре. Осторожно огляделись. Никого. Миновали с дюжину дверей, когда Клариса вдруг решительно распахнула ближайшую дверь справа и толкнула меня внутрь.
- Заходи... быстро!
Прикрыв за мной дверь, она включила свет. Спаленка оказалась довольно небольшая и на удивление скромно обставленная: двуспальная кровать, комод, небольшой гардероб и умывальник. И все.
- Это комната одной из горничных, - запыхавшись, пояснила Клариса. Она уехала вместе с графом.
- Здорово ты придумала, - восхитился я. - И так все организовано.
Она накинулась на меня, как изголодавшийся лев на добычу. Ее руки были сразу повсюду, словно щупальца осьминога. Губы впились в меня с жадностью вампира.
- Давай же... раздевайся скорее, - прерывисто пробормотала она.
Не переставая целовать меня, она нетерпеливо срывала с меня пиджак, теребила пуговицы, дергала за брюки...
- Раздевайся сама! - быстро проговорил я, на мгновение высвободив губы. - Я сам их сниму.
Не успел я стащить первую брючину, как Клариса уже стояла передо мной в чем мать родила. Никакая профессиональная стриптизерша не разделась бы быстрее. Взззз! - жикнула "молния", пшшш! - соскочило платье, пссс! трусики и лифчик полетели на пол, и вот она уже стоит передо мной абсолютно голая - стройная, загорелая, с пышными бедрами и круглыми упругими грудями, манящая и возбуждающая...
- Скорей же, чего ты копаешься! - набросилась на меня Клариса, хватая меня за руку и увлекая к постели.
- Погоди, у меня нога запуталась.
Плюх! - мы шлепнулись на кровать; брюки с трусами каким-то непостижимым образом соскочили с меня уже в воздухе.
- Я хочу тебя! - взвыла Клариса, ложась на спину и прижимая меня к своей мягкой груди. - Возьми меня, Рассел... Изнасилуй, если хочешь!
Что? О-оо!
Клариса схватила меня за волосы и, широко раздвинув бедра, прижала меня к себе, сдавив ногами с такой силой, что, окажись на моем месте рыцарь в доспехах, от него осталась бы только кучка покореженной жести.
- Ааооууыыии! - взвыл я.
Ее рука нырнула вниз и схватила моего наездника, чтобы направить его в цель. В следующий миг глаза Кларисы ошалело расширились.
- Рассел!
- Ну что теперь?
- Покажи мне его! Я должна на него посмотреть!
Она отшвырнула меня в сторону, рывком встала на колени, потупила взор и восторженно завопила:
- Ой, как красавчик!
И, блаженно сопя, опустилась, лаская моего дружка язычком и покрывая поцелуями. Ее ротик пылал, как жаровня для барбекю.
Вдруг Клариса отстранилась и посмотрела на меня испуганно расширенными глазами.
- Ой, Расселл... он стал ещё больше!
- А ты чего ожидала? - только и промямлил я.
- Скорее! Сейчас! Я хочу его прямо сейча-а-аааас! А-ааа! О-ооооо! О Боже, Рассел, я чувствую его где-то в груди... в горле! О-ооо, это просто фантастика! Невероятно! Не-ве-ро-ят-но!
Она извивалась, барахталась и брыкалась, словно впервые жеребящаяся кобыла. С её губ слетали жуткие стоны, бессвязные междометия и похабные возгласы, мощные когти немилосердно терзали мою плоть, раздирая спину. Внезапно она завопила, испугав меня:
- Расселл! Теперь - на спину!
Мы поменялись местами.
- О-оооо! О Боже, ты протыкаешь меня насквозь! Меня посадили на кол! Ха-ха! О-хо-хо! - Она вдруг демонически захохотала. - Клянусь всеми Богами, ты просто супержеребец, Расс! Ай да Уезерби! Погоди только, пока я расскажу про тебя Андреа Уорстхорн! Моей подружке. Она не поверит! Ха-ха! О-оо! О Боже, Расс, я умираю... Я кончаю! Я конча-аа-аа-ю! О-оооооооо-оооооооо!
- Йе-ху! - проорал я.
На какое-то страшное мгновение мне показалось, что Клариса умрет, не выдержав всесокрушающего оргазма. Вцепившись в подушку, она так рванула её, что пух разлетелся по всей спаленке. Ее голова заходила вверх-вниз, как у разгоряченного коня, бьющего копытом землю. Она кричала, смеялась, плакала, хихикала, вздыхала, охала и ахала. И все одновременно.
- Ффууу, - выдохнула Клариса, падая лицом навзничь на остатки подушки и увлекая меня за собой. - В жизни со мной ещё такого не случалось. Боже, как мне не терпится рассказать все Андреа. У нас с ней договор - всегда делиться самыми классными трахарями. Она тебе понравится - она обожает это дело... Ой, мне пора бежать! Папулькин вечно засыпает на вечеринках. Мамулькин требует, чтобы к двум часам мы всегда были дома. Слушай, носовой платок есть?
Мы быстро оделись, осторожно выбрались тем же путем, что пришли, и, уже не таясь, как ни в чем не бывало прошагали к парадному входу.
Папулькин по-прежнему дрых без задних ног, а мамулькин, улыбнувшись, сказала:
- Клариса, детка, что-то ты такая растрепанная и раскрасневшаяся. Надеюсь, ты не слишком перетанцевала?
- Нет, что ты, мамочка. Мы с Расселом держались очень степенно. Правда, Рассел?
- Да, очень, - лицемерно кивнул я.
- Нам пора отвезти папу домой, Клариса. Он очень устал.
Повернувшись к почтенному седовласому джентльмену, с которым беседовала до нашего прихода, она протянула ему руку. - Была рада вас видеть, сеньор Сервера. К сожалению, нам пора ехать.
Испанец склонился над её сухонькой ручкой и почтительно поцеловал её.
- Вы доставили мне несказанное счастье, леди Уоринг. - Он повернулся к храпящему папулькину. - Спокойной ночи, лорд Уоринг. Э-ээ... Лорд Уоринг, спокойной ночи!
- А? Что? А, вы уезжаете, Сервера?
- Нет, сэр, насколько я понимаю - уезжаете вы.
- Да? Почему?
- Пойдем, Генри, - сказала мамулькин, беря его под руку. - Спокойной ночи, Рассел, рада была вас повидать. Кланяйтесь вашему отцу.
- Спасибо, непременно.
Клариса протянула мне руку.
- До свидания, Рассел. Я получила огромное удовольствие.
- Я тоже, Клариса.
Чуть поотстав от родителей, она прошептала:
- Как мне с тобой связаться? Позвонить в замок? В нем есть телефон? Ты остаешься здесь на ночь?
- Да. А телефон есть в книге.
- Прекрасно. Андреа просто обалдеет! - Вздохнув, она добавила: - О, Расс, я уже снова хочу!
- В любое время, Клариса.
- Я скоро позвоню.
- Я буду ждать.
- Я верну тебе твой платок. В следующий раз непременно прихвачу свой.
- Хорошо.
- Пока.
- До встречи, Клариса.
Я проводил её взглядом. Походка девушки показалась мне несколько странной - как будто Клариса только что соскочила с лошади.
* * *
Что ж, час ночи, а я был ещё полон сил и энергии. Интересно, куда запропастились Патрик и Тони? Если о судьбе Тони я ещё мог строить какие-то предположения, то участь Патрика представлялась крайне неопределенной. Я решил, что пора отправляться на поиски друга.
Прошагав вдоль сосновой рощи, я заглянул в Диско-Парфенон - вдруг Патрик забрел туда потанцевать. Стоя в полумраке, я следил за мелькающими пятнами незнакомых лиц, пока одно из них не подплыло ко мне.
- План?
Я недоуменно воззрился на него.
- Ну - марька? Травка.
- Нет.
- Герик?
- Нет.
- Кокаинчик?
- Опять мимо.
- Жопа!
Физиономия растворилось в темноте. Я толкался между танцующими парочками, случайно ловя обрывки фраз.
- ... такая огромная и розовая, как зияющий разрез при операции на сердце. У меня тут же упал и больше не вставал. Нет, что ни говори, нельзя снимать влагалище крупным планом...
- ... мужчины-испанцы делятся на два типа - быстрые и сверхбыстрые! Ха-ха!...
- ... уж я то знаю, как Стелла пробилась в кино, поверь мне. Таланта у неё кот наплакал, зато их продюсер, Мак-Дональд, переимел её во всех позах...
Патрика я нигде не обнаружил.
Выходя, я наткнулся на длинную и тощую девицу с волосами до колен. Руки и ноги, как спички. Твигги рядом с ней показалась бы раскормленной на убой.
- Извини, - брякнул я.
- Поплаваем?
- Что?
Вместо ответа она стала молча извиваться передо мной, как былинка на ветру. Вид у девчонки был такой отрешенный, словно меня и не существовало.
- Прекрасный вечер, - выдавил я.
- Как думаешь - может дождь погубить мои часики?
- Что?
- Понимаешь, я купила вчера часы, но не хочу, чтобы они испортились из-за дождя...
- Ты считаешь, что пойдет дождь?
- Я боюсь, что капля просочится внутрь, и они заржавеют. Поэтому я их и не ношу. Они лежат в сумочке. Всякий раз, как идет дождь, я хватаюсь за запястье, и закрываю их... Мне это надоело, вот я теперь и решила носить их в сумочке. Как думаешь, я права?
Дождей на Мальорке не было уже больше месяца.
- Я... э-ээ... - запнулся я.
- А этого китайца я встретила возле своего отеля в Пальме.
- Вот как?
- Представляешь, он оставил меня на тротуаре! Отвез в Кала-Майор и высадил прямо на тротуаре. Терпеть не могу таких мужиков... никакого уважения...
- Ты должна вести себя поосторожнее, детка. Ты ведь издалека, верно?
- Да, из Канады.
- Ты знакома с Гарри Оньоном?
- С кем?
Она не знала никакого Гарри Оньона.
- А кто тебя сюда привез?
- Вот в том-то и дело... никакого уважения... Я просто горю...
- Слушай, ты извини, но я должен отыскать приятеля...
Она даже не заметила, что я слинял. Я уже достиг двери, а она все продолжала танцевать и бубнить себе под нос.
Я вернулся на дворцовую площадь и хорошенько огляделся по сторонам. На площадках для барбекю по-прежнему суетились повара. Вокруг толпился народ. Я обошел все жаровни, прислушиваясь к голосам, и уже собрался было отправиться на разведку во дворец, когда зычный голос окликнул меня:
- Эй, Расс!
Я обернулся и увидел самого Гарри, который, стоя с кучей приятелей возле вертела с молочными поросятами, уписывал что-то с тарелки. Он жизнерадостно махнул мне вилкой и пригласил подойти.
- Привет, Гарри.
- Слушай, тебя тут твой дружок разыскивал, примерно с четверть часа назад. Он страшно огорчился, не найдя тебя - говорит, что на сей раз подобрал нечто, ну совершенно необыкновенное.
- Я его тоже повсюду разыскиваю.
- Попробуй хоть свеженького мясца, пока ты здесь. Может, он ещё вернется. Иначе будете искать друг друга до утра. Хосе! Тарелку мяса для этого джентльмена!
Проглотив очередной кусок, Гарри ткнул вилкой в сторону мужчины, стоявшего рядом. Я уже обратил на него внимание - он относился к числу тех людей, на ком взгляд всегда задерживается. Средних лет, спокойный и уверенный, с довольно длинными седеющими волосами и маленькой аккуратной бородкой клинышком. Несмотря на неформальный костюм - незнакомец был облачен в джинсы и светлую рубашку, - от него исходила сила и властная уверенность.
- Расс, - сказал Гарри. - Познакомься с мим дружбаном, Фрэнком Чаппелом. Фрэнк, это Расс Тобин - он служит курьером у Ардмонта.
Фрэнк Чаппел коротко, но по-дружески сдавил мне руку.
- Очень приятно.
- Мне тоже, - улыбнулся я. Фрэнк понравился мне с первого взгляда.
- Давно вы работаете у Ардмонта, мистер Тобин?
- Нет, только с марта.
- Это ваш первый сезон здесь?
- Да.
- И как - нравится?
Минут пять мы говорили о моей работе - её прелестях, сложностях и недостатках. Фрэнка, похоже, интересовало все - крайне необычно для такой вечеринки и столь позднего времени. Он серьезно смотрел мне прямо в глаза, время от времени улыбаясь, в то время как я вываливал на него все свои накопившиеся чувства. Наконец, он произнес:
- Что ж, несмотря на все трудности, я вижу, что работа вам нравится.
- Да, очень. Приятно сознавать, что помогаешь людям как следует отдохнуть.
- Вы вернетесь сюда на будущий год?
Я улыбнулся.
- Точно ещё не знаю, но скорее всего - нет.
И я рассказал ему про "Уайт-Марвел", про свою карьеру звезды телерекламы и про грандиозные планы на будущее.
Услышав, что я собираюсь путешествовать, Фрэнк изогнул брови.
- Путешествовать? Вы имеете в виду что-то конкретное или ещё не решили?
- Нет, но я хотел бы побывать на Карибском море, в Соединенных Штатах, в Африке, да и кое-где в Европе... - Я рассмеялся. - Если не считать Россию и Китай, остается уже не так много.
Фрэнк кивнул и многозначительно посмотрел на Гарри. Тот понимающе кивнул и сказал:
- Ты имеешь в виду... А что - почему бы и нет?
Чаппел посмотрел на меня и произнес:
- Мы с Гарри провернули одно совместное дело. Мы организовали туры в Центральную Африку - я имею в виду сафари, - и нам необходимы надежные гиды.
- Вот как?
- Из того, что вы рассказали, я понял, что вы можете и сами посмотреть Африку, не устраиваясь на работу, но с другой стороны - чем плохо посмотреть её даром, ничего не платя? К тому же, по окончании сезона, вы можете там задержаться и...
Я уже вовсю кивал.
- А в чем состоит работа гида?
- Она очень похожа на то, чем вы здесь занимаетесь. Разве что на воздухе вам придется бывать почаще - в саванне, например. Сафари у нас не с ружьями, а с фотоаппаратами. Там, конечно, порой жарковато, но зато всегда интересно. Кстати говоря, ваши клиенты там - люди побогаче, чем здесь, - а это, согласитесь, открывает дополнительные возможности. С ответом можете не спешить - все равно вы здесь пробудете до ноября. Вот... - он порылся в заднем кармане джинсов, вынул бумажник и вручил мне визитную карточку. Я прочитал: "Цент-Афр Тур" и ниже - лондонский адрес.
- Позвоните, если мое предложение заинтересует вас, - сказал Чаппел.
- Спасибо, я вам очень признателен.
- Вам не приходилось прежде бывать в Африке?
- Нет.
Он улыбнулся - с нежностью, как мне показалось.
- Африка вам понравится, я уверен.
- Послушай, Фрэнк, - перебил Гарри. - Не садись на своего конька, а то бедному парню придется провести тут целую неделю.
- Он прав, - расхохотался Чаппел. - Про Африку я могу рассказывать часами. Это моя любовь, Надеюсь, что вам посчастливится там побывать.
- Еще раз - спасибо.
Я упрятал визитку в карман и откланялся.
* * *
Я как раз приканчивал свою порцию жареного поросенка, к которой так и не прикасался за время беседы с Чаппелом, когда откуда-то припрыгал Патрик. Увидев меня, он расцвел, как будто избавился от непосильной ноши. Поприветствовав знакомых, он быстро отвел меня в сторону и зашептал:
- Где тебя черти носили? Я тебя просто обыскался.
- Ха! Это он меня обыскался! Когда я вышел из сортира, тебя и след простыл...
- Да, я отлучался на пару секунд, признаю.
- Волочился, небось, за какой-нибудь кралей?
Патрик потрясенно посмотрел на меня.
- Как ты догадался? Тебе кто-нибудь сказал?
Я презрительно махнул рукой.
- Слушай, а куда ты меня тащишь?
- Нужно поспешить, чтобы наших малышек... Нет, лучше помолчу - пусть это будет сюрприз.
Я застонал.
- О, нет, только не твои сюрпризы.
- Не волнуйся, Расс. И поверь - ты ещё меня на руках будешь носить за это.
Мы прошли в парадный вход, пересекли вестибюль и поднялись по мраморной лестнице; Патрик подгонял и понукал меня всю дорогу. Когда мы сломя голову неслись по коридору, мой друг вдруг возбужденно заговорил:
- Заходи первый, а потом, когда будете готовы, постучи в соседнюю дверь, и мы тут же к вам присоединимся.
- Патрик, что ты несешь, черт побери?
- Тсс, мы уже пришли.
Перед очередной дверью он вдруг замер, как вкопанный, оглянулся по сторонам и, убедившись, что горизонт чист, трижды постучал в дверь - два коротких, один длинный.
- Патрик...
- Тсс! Потом поблагодаришь меня.
Дверь внезапно приоткрылась дюйма на три, и показавшееся в проеме миловидное японское личико жизнерадостно улыбнулось Патрику.
- Привет, - сказала хорошенькая японка. А может - китаянка.
- Наконец-то! Я нашел его!
Девушка переместила овальные нефритовые глаза на меня, улыбнулась и кивнула Патрику.
- О'кей, он и вправду очень мил.
- Отлично. Давай, заскакивай, Расс, - шепнул Патрик, подталкивая меня в спину. - Желаю удачи! Я буду в соседней комнате. Не дрейфь, приятель!
- Патрик...
- Давай же, пошевеливайся!
Вообразите себе мое изумление, когда я обнаружил, что оказался в той самой волшебной бирюзово-золотой ванной, которой мы с друзьями любовались ещё несколько часов назад. За моей спиной щелкнул замок и я обернулся. Девушка смотрела на меня и улыбалась.
Она показалась мне настоящей живой куколкой. Ростом мне до подбородка, с крохотными ножками и черными, как смоль волосами, обрамлявшими прекрасное личико. Видя мое смущение, она развеселилась ещё больше. А кто бы на моем месте не смутился, если учесть, что из всей одежды на ней были лишь крохотный лифчик и абсолютно прозрачные белые трусики.
- Меня зовут Пах Вен, - представилась она, давясь от смеха.
- Пах? - тупо переспросил я, думая, что ослышался.
- Да, это мое настоящее имя.
- А я - Расс Тобин.
- Я знаю.
- Да?
- Патрик мне все про тебя рассказал.
- Как... когда вы с ним познакомились?
- В прошлом году. Мы работаем стюардессами в авикомпании "Трансуорлд". Я очень обрадовалась, увидев его здесь.
- Кто это "мы"?
- Моя подруга Сэлли и я. Она сейчас с Патриком, в соседней комнате. Они ждут нашего сигнала, чтобы войти...
Я проследил за её взглядом и посмотрел на ванну... извиняюсь - на бассейн. Он был наполовину заполнен голубой водой, от которой валил пар. На краю бассейна, на серебряных подносах разместилось множество экзотического вида бутылочек и пузырьков с лосьонами, кремами, солями и Бог знает чем еще. Рядом горделиво красовалась бутылка виски, окруженная четырьмя хрустальными стаканчиками.
Я повернулся к Пах. Она смотрела на меня и покатывалась со смеху.
- Ты имеешь в виду, что мы с тобой...
Она медленно кивнула, все ещё глядя на меня с некоторым изумлением, смешанным с некоторой серьезностью.
- Тебя никогда не купала японка? И не делала тебе массаж?
- Нет, - судорожно сглотнул я.
Она приблизилась ко мне вплотную и взялась за лацканы моего пиджака.
- Обещаю тебе, что ты получишь огромное удовольствие.
Стянув с меня пиджак, она принялась за рубашку.
- Хорошо, - проквакал я.
- Искупав тебя в горячей ванне, - а сначала я тебя тщательно вымою, я вытру тебя насухо, уложу на подушки и начну массировать... Сзади и спереди, сверху и снизу - и не только руками, но и ногами... - Говоря, она стащила с меня брюки... и трусы! - А к тому времени, как я закончу, - она сбросила лифчик, - ты станешь легче воздуха и крепче быка... - О, боже, она избавилась от трусиков! До чего она великолепна! - ... и твоя сила для любви с женщиной удесятерится. Пойдем... в бассейн!
Я погрузился в горячую воду и сел; вода доставала мне до шеи. Пах взяла с подноса несколько пузырьков и вылила в воду какие-то удивительно благоухающие жидкости.
- Виски? - спросила она.
- Да... пожалуйста.
Она наполнила стаканы, добавила чуть-чуть содовой и присоединилась ко мне.
- Твое здоровье, - провозгласил я.
Пригубив свой стаканчик, Пах поставила его на край бассейна, взяла огромную пышную губку, пропитала её необыкновенно душистым мылом и, взбив целый холм ароматной пены, подступила ко мне.
- Встань, пожалуйста, - тихо попросила она. - Мы начинаем.
* * *
Домой я приполз в понедельник утром, в десять минут восьмого. Я почти уверен, что я - самый чистый парень в мире. И уж наверняка - самый усталый. Уф, ну и дела.
Зато, как сказал Патрик, когда наконец снова обрел дар речи:
- Поделом тебе, старый развратник. Будешь знать, как лазить в чужой Пах.
Глава десятая
Что ж, описанные события случились примерно неделю назад. Сегодня суббота - эта суббота, - а памятная вечеринка у Оньона, начавшись в прошлую субботу, завершилась для меня утром в понедельник. А вот за всю прошедшую неделю не случилось ровным счетом ничего.
Или почти ничего.
Я получил письмо от Донны - помните мою шведскую пташку? Судя по тону письма, настроение у неё стало чуть лучше, чем в день отъезда. Ученик из её шведа-любовника получился неважный; во всяком случае, любовную технику Рассела Тобина он осваивал крайне медленно. Но личный рекорд у него уже вырос и составил целых пятнадцать минут. Донна спросила, может ли она заехать ко мне на недельку в конце сезона, чтобы пройти повторный курс обучения, или я буду слишком занят. Я написал в ответ, что в Пальма-Нове ей всегда рады, а в случае её приезда я брошу все - почти все, - чтобы освежить и закрепить пройденное. Вот так-то!
Что еще? Да, Элла и Дорис прислали мне очень милые открытки. По словам Эллы, она пыталась убедить владельца местной рыбной лавки готовить по субботам паэлью, но тот пока не поддавался на уговоры.
Дорис - лапочка - поведала, что стала брать уроки фламенко, надеясь, что зажигательный испанский танец поможет ей сбросить пару сотен фунтов.
А вот Вилли Рэндалл как в воду канул. Должно быть, ещё не осознал, бедолага, что вернулся домой.
Я пока ещё не решил, чем займусь в ноябре, по окончании сезона. Мне до сих пор трудно осознать, что я могу запросто купить билеты в Гонконг, Париж, Москву или Рим, а, прилетев туда, ещё сорить деньгами направо и налево. Как бы то ни было, я твердо решил, что торопиться не стану.
Ой, извините, кто-то звонит в дверь. Уже семь вечера - значит, это Патрик. Вы только не подумайте чего лишнего, хотя я вас отлично понимаю. Да, как-никак, сегодня субботний вечер и все такое. Нет, сегодня мы с Тони и Патриком решили потрудиться на благо общества.
Дело в том, что этим утром в Пальме открылся международный конгресс фармакологов и косметологов, которые собрались обсудить проблему влияния загара на человеческую кожу. Поскольку львиная доля съехавшихся ученых женщины и довольно молодые, - Патрик, проявив чисто ирландское благородство, согласился пожертвовать своим и нашими с Тони туловищами ради науки. Словом, мы уговорились предоставить свои тела на всю неделю в полное распоряжение троим самым хорошеньким и молоденьким ученым дамам.
Работа нам предстоит довольно тяжелая и утомительная - целую неделю мы должны плавать на яхте, купаться и загорать в компании жриц науки. Кстати говоря, все они француженки, с измерениями примерно: 86-61-86.
Опять этот треклятый звонок. Придется, пожалуй, отсоединить его, пока я не начал заикаться. Ладно, я побежал. Мы с вами ещё встретимся.
- Слышу, Патрик! Бегу, не трезвонь больше.
Стоит появиться приличной бабенке, и этот парень словно дуреет. Как будто три месяца не видел женщину.
Я открываю дверь. Ну, ясное дело - Патрик.
- Мы опаздываем! - кричу я. - А ещё за Тони заходить.
И мчусь вниз, сломя голову. Он орет мне вслед:
- Куда ты несешься, как наскипидаренный козел? Времени ещё полно. Можно подумать, что ты три месяца не видел женщину!
Терпеть не могу ирландцев - вечно все переворачивают.
- Патрик?
- Что, старина?
- Как сказать по-французски: "если ты снова прикоснешься ко мне своим микроскопчиком, я закричу"?
Оле!
- А, это ты, мой мальчик. Чертовски любезно с твоей стороны. Чертовски любезно. Э-ээ, ты должен познакомиться с моей женой. Эй, Милдред, познакомься с этим милым юношей. Это сын Уезерби.
Маленькая седоволосая женщина с приятными чертами лица приветливо улыбнулась и протянула мне руку.
- Очень приятно. Как поживает ваш папа?
Я открыл было рот, желая сказать, что старый дуралей ошибся, но она быстро продолжила:
- Мы уже семь или восемь лет не встречались с вашим замечательным папочкой. Я была страшно огорчена, когда мы узнали про этот несчастный случай. Надеюсь, он уже поправился?
- Да, у него все в порядке, - услышал я со стороны собственный голос.
- Вы ещё не знакомы с нашей младшей дочерью. Клариса, это сын лорда Уезерби. Его зовут... э-ээ...
- Рассел, - подсказал я.
- Ах, да, - немного неуверенно произнесла она. - Странно. Почему-то у меня в голове засело имя Джереми. Может, так зовут вашего брата...
Я кинул взгляд на Кларису, и остолбенел. Вот это бомба! Ракета! Секс из неё так и сочился. Высокая, крепкая, длинноногая и цветущая. Настоящая валькирия.
- Я очень рада, - пропела она, вцепившись в мой локоть железными пальцами - с такой хваткой ей ничего не стоило удержать на скаку необузданного жеребца.
Потрясающая деваха - вьющиеся каштановые волосы до плеч, точеные ножки. Белое хлопчатобумажное мини-платье безуспешно пыталось удержать в себе роскошную пару грудей, но силы были явно неравны. Эх, только бы она не раскрывала рта.
- Папулькин! - позвала Клариса.
Старикан беспробудно спал, привалившись к стойке.
- Папулькин, я же тебя зову!
- А? Что? - ошалело встрепенулся полковник. - Как, вы ещё здесь, молодежь? А почему бы вам не повеселиться где-нибудь?
Дай я тебя расцелую, золотой ты мой!
- Прогуляйтесь на бабри... брабе... Словом, сходите туда, где чего-то жарят, и...
Он уже снова спал.
Клариса хищно посмотрела на меня сияющими синими глазами.
- А что? Давай? Я обожаю жареных поросят. Мамулькин, ты не возражаешь, если мы с Расселом тебя ненадолго покинем?
"Мамулькин" наградила меня чисто мамулькиной улыбкой, мысленно погладив по голове.
- Нет, дети мои, идите погуляйте.
И мы ушли. Я шарил глазами вокруг в поисках Патрика, но он как сквозь землю провалился.
- Как хорошо, что мы наконец встретились, - трещала Клариса. - Я столько о тебе слышала. Какой ты молодец, что заработал столько денег. Ты просто гений. Хотя, честно говоря, я представляла тебя иначе.
- О, прошу прощения.
- Ну что ты! - расхохоталась Клариса. - Ты в сто раз лучше, чем я думала. Мне говорили, что ты... строгий и неприступный зануда. А ты такой милый...
Я заставил себя рассмеяться вместе с ней. Девушка и впрямь была славная.
- Послушай, Клариса, а ты и в самом деле любишь жареных поросят?
Синие глаза озорно блеснули.
- Если честно - нет. Я бы куда охотнее потанцевала.
- Что ж, пошли потанцуем.
- Ты не шутишь?
- Нисколько. Здесь на какой-то поляне есть дискотека...
- Я знаю, где это. Пошли...
Она схватила меня за руку и поволокла к соснам. Всю дорогу трещала, как сорока. Я оглядывался по сторонам в поисках Патрика, но его и след простыл.
Залитый лунным светом павильон являл собой дивную картину. Он был отстроен в виде античного греческого храма с колоннадой и всем прочим. Не знаю, с какой целью его возводили первоначально - возможно, хотели разместить в нем мавзолей, - но теперь это было что-то потрясающее, скажу я вам. Более разнузданной, разудалой и разухабистой дискотеки нельзя было и представить.
Мы лихо вбежали по ступенькам храма и ворвались внутрь. Темно было, хоть глаз выколи, но музыка, гремевшая со всех сторон благодаря удивительной акустике, просто ошеломляла.
- Какой кайф! - вскричала Клариса.
И мы пустились вскачь.
- Ты потрясающе танцуешь! - прокричала Клариса. - Как будто только этим в жизни и занимаешься.
Это меня удивило - что она могла разглядеть в кромешной тьме?
- С другой стороны, - рассмеялась она, - я убеждена, что у тебя все здорово получается.
- Я стараюсь.
- Это ведь ваш фамильный девиз, да?
- Э-ээ, в некотором роде.
- Мой дядя, лорд Бэнстед всегда говорил, что Уезерби - единственная семья, которая неукоснительно следует фамильным традициям.
- Очень мило с его стороны.
Лорд Бэнстед - её дядя! Значит, папулькин - полковник - вовсе не полковник. Тоже какой-нибудь лорд! А Клариса... Точно я не знал, но какой-то титул она наверняка носила. Что ж, Расселл, ты и не мечтал затесаться в круги родовой аристократии.
После пары быстрых танцев заиграла медленная музыка. Начинались обжималки. Не зная, как танцует аристократия, я занял выжидательную позицию, положившись на Кларису. Я уже заранее ожидал, что она притянет меня к себе, стиснув медвежьей хваткой, и, как выяснилось, не ошибся. Обхватив меня за шею двойным нельсоном, Клариса приникла ко мне могучим бюстом, вдавив упругие полушария мне в ребра.
- Ой, как приятно, - заквохтала она, прижимаясь ещё теснее. Я поспешил согласиться.
Минуту спустя Клариса затеяла рискованную игру. Вращая в такт музыке бедрами и тазом, она то прижималась к моему лону, то на мгновение отдалялась, чтобы в следующий миг снова игриво потереться о самую сокровенную часть моего естества. Ее щека прижалась к моей щеке, а дыхание с каждой секундой становилось все более и более прерывистым - и возбужденным!
- О-ооо... как мне хорошо, - стонала она, извиваясь. - Я просто плыву.
Сколько, по-вашему, способен выдержать такую пытку молодой и полный сил парень? Я не выдержал. Когда неизбежное свершилось, Клариса просто рассыпалась на куски, растаяла, как желе на солнце.
- О-оо! - стонала она, прижимаясь ко мне так, словно пыталась протиснуться мне за спину - только не вокруг, а сквозь меня. - О-оо!
Ее бедра переплелись с моими, а рыскавшие по моему лону пальцы ласкали, гладили, искали, щекотали или тискали все, что попадалось по пути.
- Я хочу тебя, - вдруг прошептала она. - Боже, как я тебя хочу! Просто сгораю...
- Как... здесь?
- Нет, нет - в доме. Наверху. Я хочу, чтобы все было, как надо.
- А как же мамуль... мама и папа? Они нас увидят.
- Нет. Я знаю, как пройти через черный ход. Мы часто гостили тут у графа.
- Что ж... Тогда пойдем?
- О-оо! - взвыла она, ещё раз пощупав меня напоследок.
Мы, крадучись, как злоумышленники, выскользнули из храма, стараясь держаться за кустами, подобрались к дворцу и, обогнув его, приблизились с обратной стороны. Некоторые балконные двери, выходящие на широкую террасу, были распахнуты настежь.
- Сюда! - прошептала Клариса.
Она увлекла меня за руку (мне уже начинало казаться, что Клариса никогда её не выпустит) в темную пустую кухню с выложенным плиткой полом. Она так уверенно обогнула стоявший посередине стол, который я бы даже не заметил, что я сразу догадался: Кларисса не впервые проделывала этот номер.
Узкий темный коридор, поворот налево... потом направо... на цыпочках к деревянной лестнице.
- Тише! - шикнула она, когда я споткнулся о первую же ступеньку.
Тихонько поднявшись, мы очутились в длинном, застланном ковром коридоре. Осторожно огляделись. Никого. Миновали с дюжину дверей, когда Клариса вдруг решительно распахнула ближайшую дверь справа и толкнула меня внутрь.
- Заходи... быстро!
Прикрыв за мной дверь, она включила свет. Спаленка оказалась довольно небольшая и на удивление скромно обставленная: двуспальная кровать, комод, небольшой гардероб и умывальник. И все.
- Это комната одной из горничных, - запыхавшись, пояснила Клариса. Она уехала вместе с графом.
- Здорово ты придумала, - восхитился я. - И так все организовано.
Она накинулась на меня, как изголодавшийся лев на добычу. Ее руки были сразу повсюду, словно щупальца осьминога. Губы впились в меня с жадностью вампира.
- Давай же... раздевайся скорее, - прерывисто пробормотала она.
Не переставая целовать меня, она нетерпеливо срывала с меня пиджак, теребила пуговицы, дергала за брюки...
- Раздевайся сама! - быстро проговорил я, на мгновение высвободив губы. - Я сам их сниму.
Не успел я стащить первую брючину, как Клариса уже стояла передо мной в чем мать родила. Никакая профессиональная стриптизерша не разделась бы быстрее. Взззз! - жикнула "молния", пшшш! - соскочило платье, пссс! трусики и лифчик полетели на пол, и вот она уже стоит передо мной абсолютно голая - стройная, загорелая, с пышными бедрами и круглыми упругими грудями, манящая и возбуждающая...
- Скорей же, чего ты копаешься! - набросилась на меня Клариса, хватая меня за руку и увлекая к постели.
- Погоди, у меня нога запуталась.
Плюх! - мы шлепнулись на кровать; брюки с трусами каким-то непостижимым образом соскочили с меня уже в воздухе.
- Я хочу тебя! - взвыла Клариса, ложась на спину и прижимая меня к своей мягкой груди. - Возьми меня, Рассел... Изнасилуй, если хочешь!
Что? О-оо!
Клариса схватила меня за волосы и, широко раздвинув бедра, прижала меня к себе, сдавив ногами с такой силой, что, окажись на моем месте рыцарь в доспехах, от него осталась бы только кучка покореженной жести.
- Ааооууыыии! - взвыл я.
Ее рука нырнула вниз и схватила моего наездника, чтобы направить его в цель. В следующий миг глаза Кларисы ошалело расширились.
- Рассел!
- Ну что теперь?
- Покажи мне его! Я должна на него посмотреть!
Она отшвырнула меня в сторону, рывком встала на колени, потупила взор и восторженно завопила:
- Ой, как красавчик!
И, блаженно сопя, опустилась, лаская моего дружка язычком и покрывая поцелуями. Ее ротик пылал, как жаровня для барбекю.
Вдруг Клариса отстранилась и посмотрела на меня испуганно расширенными глазами.
- Ой, Расселл... он стал ещё больше!
- А ты чего ожидала? - только и промямлил я.
- Скорее! Сейчас! Я хочу его прямо сейча-а-аааас! А-ааа! О-ооооо! О Боже, Рассел, я чувствую его где-то в груди... в горле! О-ооо, это просто фантастика! Невероятно! Не-ве-ро-ят-но!
Она извивалась, барахталась и брыкалась, словно впервые жеребящаяся кобыла. С её губ слетали жуткие стоны, бессвязные междометия и похабные возгласы, мощные когти немилосердно терзали мою плоть, раздирая спину. Внезапно она завопила, испугав меня:
- Расселл! Теперь - на спину!
Мы поменялись местами.
- О-оооо! О Боже, ты протыкаешь меня насквозь! Меня посадили на кол! Ха-ха! О-хо-хо! - Она вдруг демонически захохотала. - Клянусь всеми Богами, ты просто супержеребец, Расс! Ай да Уезерби! Погоди только, пока я расскажу про тебя Андреа Уорстхорн! Моей подружке. Она не поверит! Ха-ха! О-оо! О Боже, Расс, я умираю... Я кончаю! Я конча-аа-аа-ю! О-оооооооо-оооооооо!
- Йе-ху! - проорал я.
На какое-то страшное мгновение мне показалось, что Клариса умрет, не выдержав всесокрушающего оргазма. Вцепившись в подушку, она так рванула её, что пух разлетелся по всей спаленке. Ее голова заходила вверх-вниз, как у разгоряченного коня, бьющего копытом землю. Она кричала, смеялась, плакала, хихикала, вздыхала, охала и ахала. И все одновременно.
- Ффууу, - выдохнула Клариса, падая лицом навзничь на остатки подушки и увлекая меня за собой. - В жизни со мной ещё такого не случалось. Боже, как мне не терпится рассказать все Андреа. У нас с ней договор - всегда делиться самыми классными трахарями. Она тебе понравится - она обожает это дело... Ой, мне пора бежать! Папулькин вечно засыпает на вечеринках. Мамулькин требует, чтобы к двум часам мы всегда были дома. Слушай, носовой платок есть?
Мы быстро оделись, осторожно выбрались тем же путем, что пришли, и, уже не таясь, как ни в чем не бывало прошагали к парадному входу.
Папулькин по-прежнему дрых без задних ног, а мамулькин, улыбнувшись, сказала:
- Клариса, детка, что-то ты такая растрепанная и раскрасневшаяся. Надеюсь, ты не слишком перетанцевала?
- Нет, что ты, мамочка. Мы с Расселом держались очень степенно. Правда, Рассел?
- Да, очень, - лицемерно кивнул я.
- Нам пора отвезти папу домой, Клариса. Он очень устал.
Повернувшись к почтенному седовласому джентльмену, с которым беседовала до нашего прихода, она протянула ему руку. - Была рада вас видеть, сеньор Сервера. К сожалению, нам пора ехать.
Испанец склонился над её сухонькой ручкой и почтительно поцеловал её.
- Вы доставили мне несказанное счастье, леди Уоринг. - Он повернулся к храпящему папулькину. - Спокойной ночи, лорд Уоринг. Э-ээ... Лорд Уоринг, спокойной ночи!
- А? Что? А, вы уезжаете, Сервера?
- Нет, сэр, насколько я понимаю - уезжаете вы.
- Да? Почему?
- Пойдем, Генри, - сказала мамулькин, беря его под руку. - Спокойной ночи, Рассел, рада была вас повидать. Кланяйтесь вашему отцу.
- Спасибо, непременно.
Клариса протянула мне руку.
- До свидания, Рассел. Я получила огромное удовольствие.
- Я тоже, Клариса.
Чуть поотстав от родителей, она прошептала:
- Как мне с тобой связаться? Позвонить в замок? В нем есть телефон? Ты остаешься здесь на ночь?
- Да. А телефон есть в книге.
- Прекрасно. Андреа просто обалдеет! - Вздохнув, она добавила: - О, Расс, я уже снова хочу!
- В любое время, Клариса.
- Я скоро позвоню.
- Я буду ждать.
- Я верну тебе твой платок. В следующий раз непременно прихвачу свой.
- Хорошо.
- Пока.
- До встречи, Клариса.
Я проводил её взглядом. Походка девушки показалась мне несколько странной - как будто Клариса только что соскочила с лошади.
* * *
Что ж, час ночи, а я был ещё полон сил и энергии. Интересно, куда запропастились Патрик и Тони? Если о судьбе Тони я ещё мог строить какие-то предположения, то участь Патрика представлялась крайне неопределенной. Я решил, что пора отправляться на поиски друга.
Прошагав вдоль сосновой рощи, я заглянул в Диско-Парфенон - вдруг Патрик забрел туда потанцевать. Стоя в полумраке, я следил за мелькающими пятнами незнакомых лиц, пока одно из них не подплыло ко мне.
- План?
Я недоуменно воззрился на него.
- Ну - марька? Травка.
- Нет.
- Герик?
- Нет.
- Кокаинчик?
- Опять мимо.
- Жопа!
Физиономия растворилось в темноте. Я толкался между танцующими парочками, случайно ловя обрывки фраз.
- ... такая огромная и розовая, как зияющий разрез при операции на сердце. У меня тут же упал и больше не вставал. Нет, что ни говори, нельзя снимать влагалище крупным планом...
- ... мужчины-испанцы делятся на два типа - быстрые и сверхбыстрые! Ха-ха!...
- ... уж я то знаю, как Стелла пробилась в кино, поверь мне. Таланта у неё кот наплакал, зато их продюсер, Мак-Дональд, переимел её во всех позах...
Патрика я нигде не обнаружил.
Выходя, я наткнулся на длинную и тощую девицу с волосами до колен. Руки и ноги, как спички. Твигги рядом с ней показалась бы раскормленной на убой.
- Извини, - брякнул я.
- Поплаваем?
- Что?
Вместо ответа она стала молча извиваться передо мной, как былинка на ветру. Вид у девчонки был такой отрешенный, словно меня и не существовало.
- Прекрасный вечер, - выдавил я.
- Как думаешь - может дождь погубить мои часики?
- Что?
- Понимаешь, я купила вчера часы, но не хочу, чтобы они испортились из-за дождя...
- Ты считаешь, что пойдет дождь?
- Я боюсь, что капля просочится внутрь, и они заржавеют. Поэтому я их и не ношу. Они лежат в сумочке. Всякий раз, как идет дождь, я хватаюсь за запястье, и закрываю их... Мне это надоело, вот я теперь и решила носить их в сумочке. Как думаешь, я права?
Дождей на Мальорке не было уже больше месяца.
- Я... э-ээ... - запнулся я.
- А этого китайца я встретила возле своего отеля в Пальме.
- Вот как?
- Представляешь, он оставил меня на тротуаре! Отвез в Кала-Майор и высадил прямо на тротуаре. Терпеть не могу таких мужиков... никакого уважения...
- Ты должна вести себя поосторожнее, детка. Ты ведь издалека, верно?
- Да, из Канады.
- Ты знакома с Гарри Оньоном?
- С кем?
Она не знала никакого Гарри Оньона.
- А кто тебя сюда привез?
- Вот в том-то и дело... никакого уважения... Я просто горю...
- Слушай, ты извини, но я должен отыскать приятеля...
Она даже не заметила, что я слинял. Я уже достиг двери, а она все продолжала танцевать и бубнить себе под нос.
Я вернулся на дворцовую площадь и хорошенько огляделся по сторонам. На площадках для барбекю по-прежнему суетились повара. Вокруг толпился народ. Я обошел все жаровни, прислушиваясь к голосам, и уже собрался было отправиться на разведку во дворец, когда зычный голос окликнул меня:
- Эй, Расс!
Я обернулся и увидел самого Гарри, который, стоя с кучей приятелей возле вертела с молочными поросятами, уписывал что-то с тарелки. Он жизнерадостно махнул мне вилкой и пригласил подойти.
- Привет, Гарри.
- Слушай, тебя тут твой дружок разыскивал, примерно с четверть часа назад. Он страшно огорчился, не найдя тебя - говорит, что на сей раз подобрал нечто, ну совершенно необыкновенное.
- Я его тоже повсюду разыскиваю.
- Попробуй хоть свеженького мясца, пока ты здесь. Может, он ещё вернется. Иначе будете искать друг друга до утра. Хосе! Тарелку мяса для этого джентльмена!
Проглотив очередной кусок, Гарри ткнул вилкой в сторону мужчины, стоявшего рядом. Я уже обратил на него внимание - он относился к числу тех людей, на ком взгляд всегда задерживается. Средних лет, спокойный и уверенный, с довольно длинными седеющими волосами и маленькой аккуратной бородкой клинышком. Несмотря на неформальный костюм - незнакомец был облачен в джинсы и светлую рубашку, - от него исходила сила и властная уверенность.
- Расс, - сказал Гарри. - Познакомься с мим дружбаном, Фрэнком Чаппелом. Фрэнк, это Расс Тобин - он служит курьером у Ардмонта.
Фрэнк Чаппел коротко, но по-дружески сдавил мне руку.
- Очень приятно.
- Мне тоже, - улыбнулся я. Фрэнк понравился мне с первого взгляда.
- Давно вы работаете у Ардмонта, мистер Тобин?
- Нет, только с марта.
- Это ваш первый сезон здесь?
- Да.
- И как - нравится?
Минут пять мы говорили о моей работе - её прелестях, сложностях и недостатках. Фрэнка, похоже, интересовало все - крайне необычно для такой вечеринки и столь позднего времени. Он серьезно смотрел мне прямо в глаза, время от времени улыбаясь, в то время как я вываливал на него все свои накопившиеся чувства. Наконец, он произнес:
- Что ж, несмотря на все трудности, я вижу, что работа вам нравится.
- Да, очень. Приятно сознавать, что помогаешь людям как следует отдохнуть.
- Вы вернетесь сюда на будущий год?
Я улыбнулся.
- Точно ещё не знаю, но скорее всего - нет.
И я рассказал ему про "Уайт-Марвел", про свою карьеру звезды телерекламы и про грандиозные планы на будущее.
Услышав, что я собираюсь путешествовать, Фрэнк изогнул брови.
- Путешествовать? Вы имеете в виду что-то конкретное или ещё не решили?
- Нет, но я хотел бы побывать на Карибском море, в Соединенных Штатах, в Африке, да и кое-где в Европе... - Я рассмеялся. - Если не считать Россию и Китай, остается уже не так много.
Фрэнк кивнул и многозначительно посмотрел на Гарри. Тот понимающе кивнул и сказал:
- Ты имеешь в виду... А что - почему бы и нет?
Чаппел посмотрел на меня и произнес:
- Мы с Гарри провернули одно совместное дело. Мы организовали туры в Центральную Африку - я имею в виду сафари, - и нам необходимы надежные гиды.
- Вот как?
- Из того, что вы рассказали, я понял, что вы можете и сами посмотреть Африку, не устраиваясь на работу, но с другой стороны - чем плохо посмотреть её даром, ничего не платя? К тому же, по окончании сезона, вы можете там задержаться и...
Я уже вовсю кивал.
- А в чем состоит работа гида?
- Она очень похожа на то, чем вы здесь занимаетесь. Разве что на воздухе вам придется бывать почаще - в саванне, например. Сафари у нас не с ружьями, а с фотоаппаратами. Там, конечно, порой жарковато, но зато всегда интересно. Кстати говоря, ваши клиенты там - люди побогаче, чем здесь, - а это, согласитесь, открывает дополнительные возможности. С ответом можете не спешить - все равно вы здесь пробудете до ноября. Вот... - он порылся в заднем кармане джинсов, вынул бумажник и вручил мне визитную карточку. Я прочитал: "Цент-Афр Тур" и ниже - лондонский адрес.
- Позвоните, если мое предложение заинтересует вас, - сказал Чаппел.
- Спасибо, я вам очень признателен.
- Вам не приходилось прежде бывать в Африке?
- Нет.
Он улыбнулся - с нежностью, как мне показалось.
- Африка вам понравится, я уверен.
- Послушай, Фрэнк, - перебил Гарри. - Не садись на своего конька, а то бедному парню придется провести тут целую неделю.
- Он прав, - расхохотался Чаппел. - Про Африку я могу рассказывать часами. Это моя любовь, Надеюсь, что вам посчастливится там побывать.
- Еще раз - спасибо.
Я упрятал визитку в карман и откланялся.
* * *
Я как раз приканчивал свою порцию жареного поросенка, к которой так и не прикасался за время беседы с Чаппелом, когда откуда-то припрыгал Патрик. Увидев меня, он расцвел, как будто избавился от непосильной ноши. Поприветствовав знакомых, он быстро отвел меня в сторону и зашептал:
- Где тебя черти носили? Я тебя просто обыскался.
- Ха! Это он меня обыскался! Когда я вышел из сортира, тебя и след простыл...
- Да, я отлучался на пару секунд, признаю.
- Волочился, небось, за какой-нибудь кралей?
Патрик потрясенно посмотрел на меня.
- Как ты догадался? Тебе кто-нибудь сказал?
Я презрительно махнул рукой.
- Слушай, а куда ты меня тащишь?
- Нужно поспешить, чтобы наших малышек... Нет, лучше помолчу - пусть это будет сюрприз.
Я застонал.
- О, нет, только не твои сюрпризы.
- Не волнуйся, Расс. И поверь - ты ещё меня на руках будешь носить за это.
Мы прошли в парадный вход, пересекли вестибюль и поднялись по мраморной лестнице; Патрик подгонял и понукал меня всю дорогу. Когда мы сломя голову неслись по коридору, мой друг вдруг возбужденно заговорил:
- Заходи первый, а потом, когда будете готовы, постучи в соседнюю дверь, и мы тут же к вам присоединимся.
- Патрик, что ты несешь, черт побери?
- Тсс, мы уже пришли.
Перед очередной дверью он вдруг замер, как вкопанный, оглянулся по сторонам и, убедившись, что горизонт чист, трижды постучал в дверь - два коротких, один длинный.
- Патрик...
- Тсс! Потом поблагодаришь меня.
Дверь внезапно приоткрылась дюйма на три, и показавшееся в проеме миловидное японское личико жизнерадостно улыбнулось Патрику.
- Привет, - сказала хорошенькая японка. А может - китаянка.
- Наконец-то! Я нашел его!
Девушка переместила овальные нефритовые глаза на меня, улыбнулась и кивнула Патрику.
- О'кей, он и вправду очень мил.
- Отлично. Давай, заскакивай, Расс, - шепнул Патрик, подталкивая меня в спину. - Желаю удачи! Я буду в соседней комнате. Не дрейфь, приятель!
- Патрик...
- Давай же, пошевеливайся!
Вообразите себе мое изумление, когда я обнаружил, что оказался в той самой волшебной бирюзово-золотой ванной, которой мы с друзьями любовались ещё несколько часов назад. За моей спиной щелкнул замок и я обернулся. Девушка смотрела на меня и улыбалась.
Она показалась мне настоящей живой куколкой. Ростом мне до подбородка, с крохотными ножками и черными, как смоль волосами, обрамлявшими прекрасное личико. Видя мое смущение, она развеселилась ещё больше. А кто бы на моем месте не смутился, если учесть, что из всей одежды на ней были лишь крохотный лифчик и абсолютно прозрачные белые трусики.
- Меня зовут Пах Вен, - представилась она, давясь от смеха.
- Пах? - тупо переспросил я, думая, что ослышался.
- Да, это мое настоящее имя.
- А я - Расс Тобин.
- Я знаю.
- Да?
- Патрик мне все про тебя рассказал.
- Как... когда вы с ним познакомились?
- В прошлом году. Мы работаем стюардессами в авикомпании "Трансуорлд". Я очень обрадовалась, увидев его здесь.
- Кто это "мы"?
- Моя подруга Сэлли и я. Она сейчас с Патриком, в соседней комнате. Они ждут нашего сигнала, чтобы войти...
Я проследил за её взглядом и посмотрел на ванну... извиняюсь - на бассейн. Он был наполовину заполнен голубой водой, от которой валил пар. На краю бассейна, на серебряных подносах разместилось множество экзотического вида бутылочек и пузырьков с лосьонами, кремами, солями и Бог знает чем еще. Рядом горделиво красовалась бутылка виски, окруженная четырьмя хрустальными стаканчиками.
Я повернулся к Пах. Она смотрела на меня и покатывалась со смеху.
- Ты имеешь в виду, что мы с тобой...
Она медленно кивнула, все ещё глядя на меня с некоторым изумлением, смешанным с некоторой серьезностью.
- Тебя никогда не купала японка? И не делала тебе массаж?
- Нет, - судорожно сглотнул я.
Она приблизилась ко мне вплотную и взялась за лацканы моего пиджака.
- Обещаю тебе, что ты получишь огромное удовольствие.
Стянув с меня пиджак, она принялась за рубашку.
- Хорошо, - проквакал я.
- Искупав тебя в горячей ванне, - а сначала я тебя тщательно вымою, я вытру тебя насухо, уложу на подушки и начну массировать... Сзади и спереди, сверху и снизу - и не только руками, но и ногами... - Говоря, она стащила с меня брюки... и трусы! - А к тому времени, как я закончу, - она сбросила лифчик, - ты станешь легче воздуха и крепче быка... - О, боже, она избавилась от трусиков! До чего она великолепна! - ... и твоя сила для любви с женщиной удесятерится. Пойдем... в бассейн!
Я погрузился в горячую воду и сел; вода доставала мне до шеи. Пах взяла с подноса несколько пузырьков и вылила в воду какие-то удивительно благоухающие жидкости.
- Виски? - спросила она.
- Да... пожалуйста.
Она наполнила стаканы, добавила чуть-чуть содовой и присоединилась ко мне.
- Твое здоровье, - провозгласил я.
Пригубив свой стаканчик, Пах поставила его на край бассейна, взяла огромную пышную губку, пропитала её необыкновенно душистым мылом и, взбив целый холм ароматной пены, подступила ко мне.
- Встань, пожалуйста, - тихо попросила она. - Мы начинаем.
* * *
Домой я приполз в понедельник утром, в десять минут восьмого. Я почти уверен, что я - самый чистый парень в мире. И уж наверняка - самый усталый. Уф, ну и дела.
Зато, как сказал Патрик, когда наконец снова обрел дар речи:
- Поделом тебе, старый развратник. Будешь знать, как лазить в чужой Пах.
Глава десятая
Что ж, описанные события случились примерно неделю назад. Сегодня суббота - эта суббота, - а памятная вечеринка у Оньона, начавшись в прошлую субботу, завершилась для меня утром в понедельник. А вот за всю прошедшую неделю не случилось ровным счетом ничего.
Или почти ничего.
Я получил письмо от Донны - помните мою шведскую пташку? Судя по тону письма, настроение у неё стало чуть лучше, чем в день отъезда. Ученик из её шведа-любовника получился неважный; во всяком случае, любовную технику Рассела Тобина он осваивал крайне медленно. Но личный рекорд у него уже вырос и составил целых пятнадцать минут. Донна спросила, может ли она заехать ко мне на недельку в конце сезона, чтобы пройти повторный курс обучения, или я буду слишком занят. Я написал в ответ, что в Пальма-Нове ей всегда рады, а в случае её приезда я брошу все - почти все, - чтобы освежить и закрепить пройденное. Вот так-то!
Что еще? Да, Элла и Дорис прислали мне очень милые открытки. По словам Эллы, она пыталась убедить владельца местной рыбной лавки готовить по субботам паэлью, но тот пока не поддавался на уговоры.
Дорис - лапочка - поведала, что стала брать уроки фламенко, надеясь, что зажигательный испанский танец поможет ей сбросить пару сотен фунтов.
А вот Вилли Рэндалл как в воду канул. Должно быть, ещё не осознал, бедолага, что вернулся домой.
Я пока ещё не решил, чем займусь в ноябре, по окончании сезона. Мне до сих пор трудно осознать, что я могу запросто купить билеты в Гонконг, Париж, Москву или Рим, а, прилетев туда, ещё сорить деньгами направо и налево. Как бы то ни было, я твердо решил, что торопиться не стану.
Ой, извините, кто-то звонит в дверь. Уже семь вечера - значит, это Патрик. Вы только не подумайте чего лишнего, хотя я вас отлично понимаю. Да, как-никак, сегодня субботний вечер и все такое. Нет, сегодня мы с Тони и Патриком решили потрудиться на благо общества.
Дело в том, что этим утром в Пальме открылся международный конгресс фармакологов и косметологов, которые собрались обсудить проблему влияния загара на человеческую кожу. Поскольку львиная доля съехавшихся ученых женщины и довольно молодые, - Патрик, проявив чисто ирландское благородство, согласился пожертвовать своим и нашими с Тони туловищами ради науки. Словом, мы уговорились предоставить свои тела на всю неделю в полное распоряжение троим самым хорошеньким и молоденьким ученым дамам.
Работа нам предстоит довольно тяжелая и утомительная - целую неделю мы должны плавать на яхте, купаться и загорать в компании жриц науки. Кстати говоря, все они француженки, с измерениями примерно: 86-61-86.
Опять этот треклятый звонок. Придется, пожалуй, отсоединить его, пока я не начал заикаться. Ладно, я побежал. Мы с вами ещё встретимся.
- Слышу, Патрик! Бегу, не трезвонь больше.
Стоит появиться приличной бабенке, и этот парень словно дуреет. Как будто три месяца не видел женщину.
Я открываю дверь. Ну, ясное дело - Патрик.
- Мы опаздываем! - кричу я. - А ещё за Тони заходить.
И мчусь вниз, сломя голову. Он орет мне вслед:
- Куда ты несешься, как наскипидаренный козел? Времени ещё полно. Можно подумать, что ты три месяца не видел женщину!
Терпеть не могу ирландцев - вечно все переворачивают.
- Патрик?
- Что, старина?
- Как сказать по-французски: "если ты снова прикоснешься ко мне своим микроскопчиком, я закричу"?
Оле!