Он ввел своих друзей в грот, в котором распласталось тело Огнезуба, вожака драконов. Легкие Эльрика лихорадочно сократились от волнения, но вот он набрал полную грудь воздуха, глянул на друзей, поднял Рог к губам и дунул в него изо всех сил.
Раздался звук, глубокий и звучный, загудел, загремел, отражаясь от стен пещеры. Эльрик почувствовал, что вся жизненная энергия уходит от него. Он все больше и больше слабел, пока не упал на колени, но Рог все еще держал у губ. Звук слабел, окружающее помутилось у Эльрика в глазах, губы свела судорога, и затем он рухнул лицом вниз на камни. Рог упал рядом с ним.
Мунглум бросился к нему и замер, увидев, как тело лежащего дракона напряглось, и громада немигающих глаз уставилась на него.
Дайвим Слорм закричал ликующе:
— Огнезуб! Брат Огнезуб, ты проснулся!
Он увидел других драконов, напрягающих тела, разворачивающих крылья и вытягивающих длинные шеи, распрямляющих наспинные роговые пластины.
Мунглум чувствовал себя как никогда маленьким среди проснувшихся драконов. Он ощутил нервное напряжение, передающееся от громадных тварей, не зная, как они отнесутся к его присутствию среди них, присутствию того, кто не был повелителем драконов. Но вдруг он вспомнил о бесчувственном альбиносе и опустился рядом с ним на колени, теребя его за плечо, закрытое доспехами.
— Эльрик, ты жив?
Эльрик застонал и попытался перевернуться на спину. Мунглум помог ему сесть.
— Я ослаб, Мунглум, так ослаб, что не могу сам встать. Рог вытянул из меня всю энергию.
— Возьми свой меч, он снабдит тебя тем, что тебе необходимо.
Эльрик покачал головой.
— Я воспользуюсь твоим советом, но думаю, что в этот раз он будет бесполезен. Герой, которого я убил, очевидно, не имел души, или его душа была хорошо защищена, поэтому я ничего не получил от него.
Его рука с трудом нащупала пояс и рукоять Буреносца. С громадным усилием Эльрик извлек его из ножен и почувствовал слабый ток, идущий от него, но недостаточный для любого серьезного дела.
Эльрик встал и, пошатываясь, направился к Огнезубу. Чудовище узнало его и в знак приветствия задвигало крылом. Его жесткие холодные глаза чуть потеплели. Когда Эльрик подошел, чтобы похлопать дракона по шее, то упал от слабости на одно колено и с трудом поднялся.
В прежние времена рабы седлали драконов, но сейчас друзья должны были сделать эту работу сами. Они отправились в хранилище упряжи и подобрали себе там седла, так как каждое из них было сделано для конкретного монстра. Эльрик с трудом удерживал тщательно изготовленное и подогнанное седло из дерева, стали, драгоценных камней и редких металлов. Ему потребовалось значительное усилие, чтобы преодолеть выбоину в полу. Не желая смущать его своими взглядами, двое друзей игнорировали его бессилие и занялись своими седлами. Драконы, должно быть, поняли, что Мунглум — друг, и поэтому не возражали, когда он осторожно приблизился к попоне своего дракона с высоким деревянным седлом с серебряными стременами и походившим на пику крестом, на котором виднелись родовые знаки одной древней благородной семьи, теперь уже полностью погибшей.
Когда они закончили седлать чудовищ, то подошли, чтобы помочь Эльрику, свалившемуся от слабости и сидевшему на полу, опираясь спиной на крутой бок Огнезуба. Пока они возились с подпругой, Дайвим Слорм сказал:
— Достаточно ли в тебе сил, чтобы вести нас?
Эльрик вздохнул:
— Для этого достаточно. Но для последующей битвы их просто нет. Надо найти какое-нибудь средство, придающее силы.
— Почему бы тебе и на этот раз не воспользоваться травами?
— Я потерял все запасы смесей, а теперь не найти ни одной травинки в полях, ни в океанах, ни в горах, не измененной Хаосом, а они заполнены лишь ужасными соками.
Оставив Мунглума завершать оснащение дракона Огнезуба, Дайвим Слорм вышел и вернулся с чашей жидкости, которая, как он надеялся, взбодрит Эльрика. Эльрик выпил ее, вернул Дайвиму Слорму чашу и, воспользовавшись стременами, взобрался и уселся в высокое седло.
— Принеси ремни, — приказал он.
— Ремни? — Дайвим Слорм застыл на месте.
— Увы, если я не привяжусь ими к седлу, то могу вывалиться на землю в полете с высоты в милю.
Так он устроился в высоком седле и сжимал поводья, украшенные его голубыми, зелеными и серебряными знаками, натягивая их умелой рукой, ожидая, пока не принесут ремни. Он слегка улыбнулся и шлепнул дракона по загривку.
— Вперед, Огнезуб, веди своих братьев и сестер.
Шумя крыльями, взревывая низкими голосами, драконы начали пробираться к выходу. Позади него на двух драконах, почти таких же огромных, сидели Дайвим Слорм и Мунглум. Их лица были мрачны и напряженны. Им внушала тревогу безопасность Эльрика. Как только Огнезуб задвигался своей перетаптывающейся походкой через анфиладу пещер, его сородичи последовали за ним, пока не выбрались в последнюю громадную пещеру, открывающуюся провалом в бушующее море.
Солнце все еще висело в том же положении в зените, алое и распухшее и, казалось, пульсирующее в ритме движений моря. Издав крик, полусвист, Эльрик шлепнул Огнезуба по шее кнутом.
— Вверх, Огнезуб! Вверх за Мельнибонэ и для мести!
Как будто чувствуя что-то чуждое в мире, Огнезуб чуть помедлил на краю уступа, задрал голову вверх и фыркнул, затем он прыгнул в воздух, его крылья забили, их размах был фантастичен и грациозен. Взмахи казались неторопливыми, но дракон летел с удивительной скоростью.
Вверх, вверх к распухшему солнцу, вверх, в горячий бурлящий воздух, вверх и вперед, на Восток, где ждал их дьявольский лагерь. В кильватере Огнезубу пристроились два брата-дракона, несущие Мунглума и Дайвима Слорма.
Девяносто пять драконов поменьше и самок темнели в золотисто-голубом небе, зеленые, красные и золотистые, ревя и полыхая, хлопая крыльями в согласном движении, их шум был подобен звучанию миллиона барабанов, когда они летели над чистыми водами с широко распахнутыми пастями и холодными, ледяными глазами.
Эльрик всматривался вниз слезящимися от ветра глазами — поверхность под ними текла и играла множеством богатейших и ярчайших красок, непрерывно изменявшихся от одного темного края спектра к другому. Но внизу была не вода — это была жидкая смешанная субстанция, естественная и сверхъестественная. Муки, страсть, страдания и смех казались осязаемыми струями бурлящего потока, так же, как и гнев и депрессия входили в ее состав результатом смешения с живой плотью, временами раздувающейся громадными пузырями.
От слабости и вида этой дикости Эльрика затошнило, он отвернулся и стал напряженно всматриваться вперед и вверх, на Восток, как бы проверяя правильность курса плавно летящего дракона.
Вскоре они пролетели что-то, что некогда было центром Восточного континента, главной провинцией Вилмира. Но сейчас эти земли были безжизненны, как в древние времена, и высокие столбы черного дыма стояли в воздухе, так что драконы были вынуждены лавировать среди них. Лава струилась пузырями по земле далеко внизу, застывая отвратительными формами на земле и в воздухе. Чудовищные твари и случайные группы всадников, жутко восседавших на лошадиных скелетах, смотрели на них снизу, услышав биение драконьих крыльев, и мчались в слепом страхе к своему главному лагерю.
Мир казался трупом, в котором завелись черви, пожирающие его.
От человечества не осталось никого, кроме троих, оседлавших драконов. Эльрик понимал, что Ягрин Лерн и его человеческие союзники давно могли отказаться от своей человеческой внешности и полностью смешаться с ордами, заполнившими землю. Только главари могли сохранить свою человеческую внешность благодаря капризу Лордов Тьмы. Но зато души их были изуродованы разлагающим, деформирующим влиянием Хаоса. Основные силы Хаоса лежали внизу, под ними, и все глубже и глубже проникали в сердце Хаоса летящие драконы. Эльрик все еще сидел в седле, но только туго натянутые ремни удерживали его от падения вниз.
От земли, лежащей внизу, вверх взлетали жуткие крики, будто бы измученная природа бунтовала против чуждых ей форм.
Быстрее вперед, к тому, что было когда-то Каарлааком и Плачущей Пустыней, а теперь стало лагерем Хаоса.
Затем они услышали над собой каркающие крики и увидели темные тела, падающие сверху на них. У Эльрика не было сил крикнуть, и он слегка шлепнул Огнезуба по шее, приказывая ему повернуть в сторону от опасности. Мунглум и Дайвим Слорм последовали его примеру. А Дайвим Слорм, кроме того, дунул в свой рожок, приказывая драконам не связываться с нападающими. Но некоторые драконы были так далеко в хвосте стаи, что не услышали сигнала и решили помериться силами с черными фантомами.
Эльрик оглянулся и в течение нескольких секунд видел контуры их тел, четко рисующиеся в небе, с открытыми пастями, хватающими неизвестные существа, которые вызвали на драку драконов. Драконы рвали их клыками и когтями, окатывали полыхающими струями яда, крылья драконов бились, как будто они пытались стряхнуть со своих тел тяжесть фантомов, но затем накатила волна темно-зеленого тумана, затянувшего все поле зрения, и Эльрик так и не узнал, что же случилось с дюжиной драконов. Затем Эльрик велел Огнезубу опуститься к небольшой армии всадников, несущихся через разоренную землю с восьмистрелым штандартом Хаоса, прикрепленным к граненому инкрустированному копью вожака. Снизившись, они догнали всадников и окатили их ядом и с удовлетворением смотрели, как животные и всадники кричали, катались по земле, объятые пламенем. И когда они сгорели, их пепел поглотила испещренная трещинами и дрожащая земля. Здесь и там теперь они различали гигантские замки, только что отстроенные колдунами, возможно, в качестве награды какому-нибудь предателю-королю, послужившему Ягрину Лерну. Возможно, это были опорные пункты капитанов Хаоса, которые после победы Хаоса стали утверждаться на Земле. Драконы приближались к замкам, обливали ядом и оставляли полыхать сверхъестественным пламенем, выбрасывающим вонючий дым и расплывающийся клочковатый туман. И наконец Эльрик увидел лагерь Хаоса — город, но выстроенный в том же стиле, как и замки, и пылающий знак Хаоса, летящий, подобно куску янтаря, в небе над ним. Эльрик не чувствовал радости, только разочарование, что не может из-за слабости и бессилия встретиться в поединке со своим врагом Ягрином Лерном. Что он может сделать? Как он может набраться сил, даже если не принимать участие в битве, он должен иметь достаточный запас энергии, чтобы протрубить во второй раз в Рог Судьбы и вызвать Белых Лордов на Землю.
Город казался необычно тихим, как будто там их ожидали или задумали нечто. Это молчание показалось зловещим, и Эльрик, прежде, чем Огнезуб пересек периметр, велел ему сделать вираж и пролететь по кругу.
Дайвим Слорм, Мунглум и остальные драконы последовали его примеру, и Дайвим Слорм спросил через разделяющее их пространство:
— Почему, Эльрик, я не предполагал, что город будет достигнут так быстро?
— Так же, как и я. Но взгляни, — Эльрик вытянул вперед трясущуюся руку, которую едва поднял, — здесь символ Ягрина Лерна — тритон на штандарте. А там, — он указал налево и направо, — знамена остальных Герцогов Ада! Я не вижу человеческих знамен.
Мунглум прошептал:
— Те башни, что мы уничтожили… Я подозреваю, что Ягрин Лерн разделил эти разоренные земли между своими наемниками. Как мы можем определить, сколько в действительности прошло времени, времени, в течение которого все это было сооружено.
— Да, это так, — подтвердил Эльрик, глядя на все еще неподвижное солнце. Он подался вперед в седле, в полуобмороке, стараясь выпрямиться и тяжело дыша. Щит Хаоса гигантской гирей оттягивал руку, но он осторожно удерживал его. Затем, повинуясь какому-то инстинкту, подхлестнув Огнезуба, он направил его вперед с такой скоростью, что сразу же оказался в центре города и стал опускаться перед крепостью Ягрина Лерна.
Ничто видимое не остановило его, и Эльрик велел дракону сесть между башенками крепости. Кругом царила тишина. Он оглянулся вокруг, озадаченный, но не увидел ничего, кроме башнеподобных зданий темного камня, выраставших между лап Огнезуба.
Ремни удерживали его от падения из седла, в то время, как остальные драконы кружили над ними в воздухе. Когти скрежетали по камням, крылья рвали воздух с ожесточением, и драконы садились, поворачивая могучие головы, образуя защитный круг, поскольку, пробудившись ото сна, они предпочитали воздух земле.
Дайвим Слорм немного постоял, затем пробормотал:
— Я проверю город, — и его дракон вновь взмыл в воздух и полетел в сторону над самой землей меж башен, и исчез на некоторое время, пока они не услышали его крик и не увидели, как он нападает на кого-то невидимого. Этот невидимый пронзительно вопил, но они не могли понять, что случилось. Через некоторое время, когда дракон Дайвима Слорма, хлопая крыльями над самой землей, вернулся назад, они рассмотрели скорчившегося пленника, привязанного перед седлом. Существо, которое Дайвим Слорм взял в плен, было когда-то человеком, но теперь деформировалось и изуродовалось громадными выступающими отвислыми губами, низким лбом и отсутствием подбородка. Громадные неровные зубы торчали из его рта. Уродливые тонкие руки были покрыты прядями густых волос.
— Где твой повелитель? — требовательно спросил Дайвим Слорм.
Тварь не казалась испуганной, она, напротив, посмеивалась:
— Они предвидели твой приход и, так как город ограничивает подвижность, отвели свои силы на плато, которое они сотворили в пяти милях к северо-востоку.
Он перекатил свои выпученные воспаленные глаза на Эльрика. — Ягрин Лерн шлет тебе привет и говорит, что предвкушает твое позорное и глупое поражение.
Эльрик пожал плечами.
Дайвим Слорм извлек свой рунный меч и рассек существо одним ударом.
Оно забормотало, умирая, его спокойствие улетучилось с приходом страха. Дайвим Слорм почувствовал, как жизненная энергия твари наполнила его и принесла с собой заряд бодрости. А затем он выругался и жалобно посмотрел на Эльрика:
— Я действовал поспешно, я должен был отдать его тебе!
Эльрик ничего не сказал на это, но прошептал внезапно осевшим голосом:
— Вперед, на поле боя! Быстрее!
Поднявшись вверх и соединившись с остальными, они продолжали полет в гремящем, наполненном движением воздухе по направлению к северо-востоку. Глубокое изумление охватило их, когда они увидели орды Ягрина Лерна.
Они не могли представить, что орда могла передвигаться с такой скоростью. Каждый бес и каждый воин на земле, казалось, шли сражаться под знамена Теократа.
Их скопище напоминало дурную кожную болезнь земли. И вокруг них клубилась густо-серая мгла, озаряемая вспышками, выдававшими ее сверхъестественное происхождение. Мгла расползалась и грохотала над всей вселенной. Драконы продолжали полет по направлению к надвигающемуся грохоту, и они заметили силы, находящиеся под командованием Ягрина Лерна и собравшиеся вокруг его стяга. Другие дивизии подчинялись Герцогам Ада — Малохину, Зхортре, Ксиомбарг и другим. Кроме того, Эльрик заметил, что три могущественных Герцога Ада явно утесняли других. Чадрос Косец со своей громадной головой и изогнутой косой, Мабелод Безликий с лицом, похожим на призрачную тень, сквозь которую можно было все видеть, и Слортар Старый, стройный и прекрасный, известный, как старейший из богов. Это была сила, против которой посчитали бы бесполезным защищаться даже тысячи могущественных колдунов, а уж нападать тем более было глупо.
Эльрик не стал отвлекаться, чтобы рассмотреть их, а решил приступить к осуществлению своего плана, для выполнения которого он был готов пройти даже через это, в случае же неудачи в своем нынешнем состоянии он был готов с собой покончить.
Они приготовились атаковать с воздуха, но такой способ имел смысл только при наличии запасов яда у драконов. Когда яд кончится, им необходимо будет приблизиться. А в этот момент Эльрик нуждался в большом количестве энергии, которой у него не было.
Драконы спикировали, поливая полыхающими струями яда ряды Хаоса.
Обычная армия не смогла бы выдержать такую атаку, но, защищенные колдовством, ряды Хаоса были способны выдержать льющиеся на них потоки яда. Яд, казалось, растекался по невидимой защитной поверхности и исчезал. Некоторые из струй поразили цель, и сотни воинов исчезли в пламени полыхающего яда и умерли, сгорев. Снова и снова драконы штурмовали колонны своих противников. Эльрик почти вывалился из своего седла, его слабость привела к тому, что многие атаки не достигали цели.
Его затуманенное зрение еще больше ухудшилось, когда пелена дыма заволокла поле битвы. Из кишащей массы вырастали высокие пики, казавшиеся неподвижными, пики Хаоса, выстреливающие разрядами янтарного цвета, которые, попадая в драконов, повергали их на землю, и те умирали в конвульсиях. Все ближе и ближе к дивизии Ягрина Лерна опускал Эльрика его небесный скакун.
В разрывах окутывающего его дыма Эльрик увидел Теократа, сидящего на отвратительного вида лошади и размахивающего мечом в издевательском смехе. Он услышал слабый голос врага, долетающий до него:
— Прощай, Эльрик, это наша последняя встреча, сегодня ты отправишься в преисподнюю!
Эльрик наклонился к Огнезубу и прошептал ему на ухо:
— Это он, брат, это он!
С ревом Огнезуб выдохнул поток огня в хохочущего Теократа. Эльрику показалось, что Ягрин Лерн должен был бы обратиться в пепел, как только огненосный яд достиг его, но яд был отброшен в сторону, и лишь несколько капель прилипли, обжигая его одежду и плоть.
Ягрин Лерн все еще хохотал, а Эльрик заметил янтарный разряд, вырвавшийся из его рук. Разряд был направлен в Эльрика, и альбинос с трудом сдвинул Щит Хаоса, прикрываясь от него.
Сила удара молнии, поразившей Щит, была так велика, что Эльрик откинулся назад в седле, один из ремней, державших его, лопнул, и Эльрик почувствовал, что валится влево. Но другой, уцелевший, удержал его от падения. Теперь Эльрик согнулся позади Щита, защищавшего его от уничтожения сверхъестественным оружием. Огнезуб также был огражден грандиозной силой Щита. Но как долго Щит Хаоса сможет сопротивляться таким ударам? Эльрику казалось, что он бесконечно долго удерживает Щит, пока крылья Огнезуба не зачерпнули как следует воздух, и он не начал набирать высоту над ордой.
Эльрик умирал.
Капля за каплей жизненная энергия покидала его, как будто он был стариком на пороге смерти.
— Я не могу умереть, — бормотал он, — я не должен умереть! Как избежать смерти?
Огнезуб, казалось, услышал его. Дракон опустился к самой земле так, что его брюхо чуть не касалось копий воинов. Затем Огнезуб сел на дрожащую неустойчивую землю и, сложив крылья, ожидал группу воинов, направлявшихся к нему на животных непонятного вида.
Эльрик простонал:
— Что ты делаешь, Огнезуб? Это не поможет. Ты отдаешь меня в руки моих врагов!
С громадным трудом он извлек свой меч. Первое копье лязгнуло по Щиту, и всадник промчался мимо, ухмыляясь при виде бессилия Эльрика. Следующие всадники приближались с обеих сторон. С трудом Эльрик ударил одного из них. И тут Буреносец стал действовать самостоятельно, впившись в руку противника. Рука всадника оказалась разрубленной, и тот почувствовал, как клинок жадно всасывает в себя его жизненную субстанцию. Сразу же Эльрик почувствовал первый легкий приток сил и понял, что его дракон и меч вместе пытаются снабдить его необходимой энергией. Но главным был меч. В этом заключалась какая-то цель, и Эльрик вновь понял, что меч продолжает управлять его рукой. Несколько более сильных всадников были убиты таким образом, и Эльрик осклабился, ощущая, как его тело наполняется энергией. Его зрение прояснилось, реакции стали нормальными, вернулась уверенность. Теперь он двинулся в атаку на остатки дивизии, Огнезуб мчался по земле со скоростью, удивительной для его громоздкого тела. Воины рассыпались в стороны и, развернувшись, бросились под прикрытие главных сил, но Эльрика не озаботил такой поворот событий. Он получил души дюжины из них, и этого ему было достаточно.
— Теперь наверх, Огнезуб. Поднимайся! Это позволит нам найти более мощного врага.
Огнезуб послушно расправил крылья. Они захлопали и забили, поднимая его над землей, пока он не заскользил прямо над войсками.
В расположении дивизии Ксиомбарг Эльрик вновь спустился на землю, соскочил с Огнезуба и, переполненный жизненной энергией, набросился на ряды вооруженной нечисти, рубя их, но неуязвимый для самых сильных атак Хаоса. Энергия и боевой дух овладели им. Дальше и дальше в плотных рядах вооруженных воинов прокладывал он себе дорогу, пока не увидел Ксиомбарг в ее зеленом воплощении в виде стройной темноволосой женщины. Эльрик прекрасно знал, что это притягательное женское тело содержало в себе совершенно несоизмеримую с ним мощь. Но без всякого страха он пробился к Герцогине Ада и остановился перед ней, глядя, как она восседает верхом на чудовище с раздутым брюхом и львиной головой.
Девичий голос Ксиомбарг мягко вошел в уши Эльрика:
— Смертный, ты победил многих Герцогов Ада и изгнал их в высшие миры. Теперь они тебя именуют Богоубийцей, так я слышала. Можешь ли ты убить меня?
— Ты знаешь, что ни один смертный не может убить никого из Лордов Высших Миров, включая Лордов Закона, Ксиомбарг, но он может, если обладает соответствующей силой, разрушить их земные воплощения и вышвырнуть их без всякого возврата в их измерение.
— Можешь ли ты это сделать со мной?
— Ну, что ж, смотри! — Эльрик приблизился к Герцогине Ада.
Ксиомбарг была вооружена боевым топором с длинной рукоятью, от которого исходило темно-синее сияние. Ее конь рявкнул, и она нанесла удар, целя в незащищенную голову Эльрика. Альбинос прикрылся Щитом, и топор ударил об него. Чистый металлический звон раздался в шуме битвы, и во все стороны разлетелись громадные искры. Эльрик подался вперед и нанес удар по женской ноге Ксиомбарг. Свет двинулся вниз по ноге от ее бедра и защитил от удара, так что Буреносец, мгновенно остановившись, лязгнул, задрожал, причиняя боль Эльрику. И вновь топор ударил по Щиту с тем же результатом, что и прежде. И опять Эльрик наткнулся на сверхъестественную защиту Ксиомбарг. И все это время Эльрик слышал нервный смех Ксиомбарг, хотя и ужасный, как у ведьмы.
— Твоя пародия на человеческий вид и человеческую красоту начинает таять! — крикнул Эльрик, на мгновение отскочив назад, чтобы восстановить силы.
Теперь девичье лицо исказилось и сморщилось, как бы расстроенное силой Эльрика, и Герцогиня Ада пришпорила своего монстра и двинулась на альбиноса.
Эльрик отскочил в сторону и вновь ударил. И в этот раз Буреносец забился в руках Эльрика, наткнувшись на защиту Ксиомбарг. И она застонала и нанесла еще один удар топором, который Эльрик успешно отбил. Он увернулся от ее скакуна, топор со свистом пронесся над его головой, и Эльрик подсек, отбросил топор в сторону, в то же время нанеся удар по ее голове.
Вновь взвился топор, Эльрик присел и уклонился, топор прошел мимо и врезался в трясущуюся землю. Эльрик обежал вокруг Ксиомбарг, вновь развернувшей своего скакуна. Из ниоткуда у нее появилось новое оружие — громадный меч. Он казался противоестественным. Его размеры подсказали Эльрику кое-сто о его силе. Он быстро отскочил назад, краем глаза заметив, что одна из ног Ксиомбарг отсутствует и валяется на земле, подергиваясь, подобно раздавленному насекомому. Если бы он мог разрушить и все остальное ее прикрытие, то ему удалось бы полностью ее изгнать.
Теперь смех Ксиомбарг не был таким нежным. Но вновь в нем была нота сумасшествия. Львиноголовый ее скакун ревел в унисон с повелительным голосом Ксиомбарг. Чудовищный меч взвился в воздух и обрушился на Щит Хаоса. Эльрик упал на спину, чувствуя, как земля дрожит и расползается под ним, но Щит остался целым. Он почувствовал, как громадные копыта пытаются поддеть его, бьют и колотят по Щиту, под которым он скорчился, оставив свободной только руку, держащую меч. Пока монстр крутился, пытаясь задавить его своими копытами, Эльрик снизу всадил ему меч в живот. Меч сначала не шел, но затем все же пронзил нечто, сопротивляющееся ему и выпил жизненную энергию твари. Энергия чудовищного монстра прошла через меч к человеку, и Эльрик ощутил странную бесчувственность. Этим, очевидно, жизненная субстанция животного отличается от субстанции мыслящего существа. Эльрик выбрался из-под брюха твари, вскочил на ноги, в то время, как монстр, издыхая в конвульсиях, завалился на бок и сбросил на землю Ксиомбарг. Она тотчас же поднялась с земли, стоя в удивительной позе с одной человеческой и одной нечеловеческой ногами. Она быстро захромала к Эльрику, вращая над головой громадным мечом с такой быстротой, что тот мог бы мгновенно рассечь его, сделав из одного Эльрика двух. Но Эльрик, переполненный энергией, выкачанной из чудовища, увернулся от удара и встретил его своим Буреносцем. Два меча столкнулись, и ни один не победил. Буреносец взвыл в злобе, натолкнувшись на подобное сопротивление. Эльрик подставил край своего Щита под клинок и отбросил его вверх. На мгновение защита Ксиомбарг приоткрылась, и Эльрик воспользовался этим, мгновенно всадив Буреносец в грудь Ксиомбарг изо всех сил.
Ксиомбарг захныкала, и в этот раз ее земное воплощение стало растворяться, так как меч Эльрика выкачивал из нее жизненную энергию. Эльрик знал, что эта энергия — всего лишь часть содержащихся в земном воплощении Ксиомбарг жизненных сил, что главная часть души Герцогини Ада находится в высших мирах, и что даже самый могущественный из божеств не мог полностью переправить свою энергию на землю. Если Эльрик отвлечет из Ксиомбарг много энергии, то его собственное тело не сможет вместить всю и, возможно, вспыхнет. Однако, уже намного больше энергии вытекло из нанесенной им раны, чем могла бы содержать душа любого живого существа, и Эльрик вновь превратился в сосуд, содержащий гигантское ее количество. Ксиомбарг изменилась, она стала не более, чем комком радужного света, который ветер понес прочь, и вскоре полностью затушил, так как Ксиомбар была окончательно изгнана в свое измерение.
Раздался звук, глубокий и звучный, загудел, загремел, отражаясь от стен пещеры. Эльрик почувствовал, что вся жизненная энергия уходит от него. Он все больше и больше слабел, пока не упал на колени, но Рог все еще держал у губ. Звук слабел, окружающее помутилось у Эльрика в глазах, губы свела судорога, и затем он рухнул лицом вниз на камни. Рог упал рядом с ним.
Мунглум бросился к нему и замер, увидев, как тело лежащего дракона напряглось, и громада немигающих глаз уставилась на него.
Дайвим Слорм закричал ликующе:
— Огнезуб! Брат Огнезуб, ты проснулся!
Он увидел других драконов, напрягающих тела, разворачивающих крылья и вытягивающих длинные шеи, распрямляющих наспинные роговые пластины.
Мунглум чувствовал себя как никогда маленьким среди проснувшихся драконов. Он ощутил нервное напряжение, передающееся от громадных тварей, не зная, как они отнесутся к его присутствию среди них, присутствию того, кто не был повелителем драконов. Но вдруг он вспомнил о бесчувственном альбиносе и опустился рядом с ним на колени, теребя его за плечо, закрытое доспехами.
— Эльрик, ты жив?
Эльрик застонал и попытался перевернуться на спину. Мунглум помог ему сесть.
— Я ослаб, Мунглум, так ослаб, что не могу сам встать. Рог вытянул из меня всю энергию.
— Возьми свой меч, он снабдит тебя тем, что тебе необходимо.
Эльрик покачал головой.
— Я воспользуюсь твоим советом, но думаю, что в этот раз он будет бесполезен. Герой, которого я убил, очевидно, не имел души, или его душа была хорошо защищена, поэтому я ничего не получил от него.
Его рука с трудом нащупала пояс и рукоять Буреносца. С громадным усилием Эльрик извлек его из ножен и почувствовал слабый ток, идущий от него, но недостаточный для любого серьезного дела.
Эльрик встал и, пошатываясь, направился к Огнезубу. Чудовище узнало его и в знак приветствия задвигало крылом. Его жесткие холодные глаза чуть потеплели. Когда Эльрик подошел, чтобы похлопать дракона по шее, то упал от слабости на одно колено и с трудом поднялся.
В прежние времена рабы седлали драконов, но сейчас друзья должны были сделать эту работу сами. Они отправились в хранилище упряжи и подобрали себе там седла, так как каждое из них было сделано для конкретного монстра. Эльрик с трудом удерживал тщательно изготовленное и подогнанное седло из дерева, стали, драгоценных камней и редких металлов. Ему потребовалось значительное усилие, чтобы преодолеть выбоину в полу. Не желая смущать его своими взглядами, двое друзей игнорировали его бессилие и занялись своими седлами. Драконы, должно быть, поняли, что Мунглум — друг, и поэтому не возражали, когда он осторожно приблизился к попоне своего дракона с высоким деревянным седлом с серебряными стременами и походившим на пику крестом, на котором виднелись родовые знаки одной древней благородной семьи, теперь уже полностью погибшей.
Когда они закончили седлать чудовищ, то подошли, чтобы помочь Эльрику, свалившемуся от слабости и сидевшему на полу, опираясь спиной на крутой бок Огнезуба. Пока они возились с подпругой, Дайвим Слорм сказал:
— Достаточно ли в тебе сил, чтобы вести нас?
Эльрик вздохнул:
— Для этого достаточно. Но для последующей битвы их просто нет. Надо найти какое-нибудь средство, придающее силы.
— Почему бы тебе и на этот раз не воспользоваться травами?
— Я потерял все запасы смесей, а теперь не найти ни одной травинки в полях, ни в океанах, ни в горах, не измененной Хаосом, а они заполнены лишь ужасными соками.
Оставив Мунглума завершать оснащение дракона Огнезуба, Дайвим Слорм вышел и вернулся с чашей жидкости, которая, как он надеялся, взбодрит Эльрика. Эльрик выпил ее, вернул Дайвиму Слорму чашу и, воспользовавшись стременами, взобрался и уселся в высокое седло.
— Принеси ремни, — приказал он.
— Ремни? — Дайвим Слорм застыл на месте.
— Увы, если я не привяжусь ими к седлу, то могу вывалиться на землю в полете с высоты в милю.
Так он устроился в высоком седле и сжимал поводья, украшенные его голубыми, зелеными и серебряными знаками, натягивая их умелой рукой, ожидая, пока не принесут ремни. Он слегка улыбнулся и шлепнул дракона по загривку.
— Вперед, Огнезуб, веди своих братьев и сестер.
Шумя крыльями, взревывая низкими голосами, драконы начали пробираться к выходу. Позади него на двух драконах, почти таких же огромных, сидели Дайвим Слорм и Мунглум. Их лица были мрачны и напряженны. Им внушала тревогу безопасность Эльрика. Как только Огнезуб задвигался своей перетаптывающейся походкой через анфиладу пещер, его сородичи последовали за ним, пока не выбрались в последнюю громадную пещеру, открывающуюся провалом в бушующее море.
Солнце все еще висело в том же положении в зените, алое и распухшее и, казалось, пульсирующее в ритме движений моря. Издав крик, полусвист, Эльрик шлепнул Огнезуба по шее кнутом.
— Вверх, Огнезуб! Вверх за Мельнибонэ и для мести!
Как будто чувствуя что-то чуждое в мире, Огнезуб чуть помедлил на краю уступа, задрал голову вверх и фыркнул, затем он прыгнул в воздух, его крылья забили, их размах был фантастичен и грациозен. Взмахи казались неторопливыми, но дракон летел с удивительной скоростью.
Вверх, вверх к распухшему солнцу, вверх, в горячий бурлящий воздух, вверх и вперед, на Восток, где ждал их дьявольский лагерь. В кильватере Огнезубу пристроились два брата-дракона, несущие Мунглума и Дайвима Слорма.
Девяносто пять драконов поменьше и самок темнели в золотисто-голубом небе, зеленые, красные и золотистые, ревя и полыхая, хлопая крыльями в согласном движении, их шум был подобен звучанию миллиона барабанов, когда они летели над чистыми водами с широко распахнутыми пастями и холодными, ледяными глазами.
Эльрик всматривался вниз слезящимися от ветра глазами — поверхность под ними текла и играла множеством богатейших и ярчайших красок, непрерывно изменявшихся от одного темного края спектра к другому. Но внизу была не вода — это была жидкая смешанная субстанция, естественная и сверхъестественная. Муки, страсть, страдания и смех казались осязаемыми струями бурлящего потока, так же, как и гнев и депрессия входили в ее состав результатом смешения с живой плотью, временами раздувающейся громадными пузырями.
От слабости и вида этой дикости Эльрика затошнило, он отвернулся и стал напряженно всматриваться вперед и вверх, на Восток, как бы проверяя правильность курса плавно летящего дракона.
Вскоре они пролетели что-то, что некогда было центром Восточного континента, главной провинцией Вилмира. Но сейчас эти земли были безжизненны, как в древние времена, и высокие столбы черного дыма стояли в воздухе, так что драконы были вынуждены лавировать среди них. Лава струилась пузырями по земле далеко внизу, застывая отвратительными формами на земле и в воздухе. Чудовищные твари и случайные группы всадников, жутко восседавших на лошадиных скелетах, смотрели на них снизу, услышав биение драконьих крыльев, и мчались в слепом страхе к своему главному лагерю.
Мир казался трупом, в котором завелись черви, пожирающие его.
От человечества не осталось никого, кроме троих, оседлавших драконов. Эльрик понимал, что Ягрин Лерн и его человеческие союзники давно могли отказаться от своей человеческой внешности и полностью смешаться с ордами, заполнившими землю. Только главари могли сохранить свою человеческую внешность благодаря капризу Лордов Тьмы. Но зато души их были изуродованы разлагающим, деформирующим влиянием Хаоса. Основные силы Хаоса лежали внизу, под ними, и все глубже и глубже проникали в сердце Хаоса летящие драконы. Эльрик все еще сидел в седле, но только туго натянутые ремни удерживали его от падения вниз.
От земли, лежащей внизу, вверх взлетали жуткие крики, будто бы измученная природа бунтовала против чуждых ей форм.
Быстрее вперед, к тому, что было когда-то Каарлааком и Плачущей Пустыней, а теперь стало лагерем Хаоса.
Затем они услышали над собой каркающие крики и увидели темные тела, падающие сверху на них. У Эльрика не было сил крикнуть, и он слегка шлепнул Огнезуба по шее, приказывая ему повернуть в сторону от опасности. Мунглум и Дайвим Слорм последовали его примеру. А Дайвим Слорм, кроме того, дунул в свой рожок, приказывая драконам не связываться с нападающими. Но некоторые драконы были так далеко в хвосте стаи, что не услышали сигнала и решили помериться силами с черными фантомами.
Эльрик оглянулся и в течение нескольких секунд видел контуры их тел, четко рисующиеся в небе, с открытыми пастями, хватающими неизвестные существа, которые вызвали на драку драконов. Драконы рвали их клыками и когтями, окатывали полыхающими струями яда, крылья драконов бились, как будто они пытались стряхнуть со своих тел тяжесть фантомов, но затем накатила волна темно-зеленого тумана, затянувшего все поле зрения, и Эльрик так и не узнал, что же случилось с дюжиной драконов. Затем Эльрик велел Огнезубу опуститься к небольшой армии всадников, несущихся через разоренную землю с восьмистрелым штандартом Хаоса, прикрепленным к граненому инкрустированному копью вожака. Снизившись, они догнали всадников и окатили их ядом и с удовлетворением смотрели, как животные и всадники кричали, катались по земле, объятые пламенем. И когда они сгорели, их пепел поглотила испещренная трещинами и дрожащая земля. Здесь и там теперь они различали гигантские замки, только что отстроенные колдунами, возможно, в качестве награды какому-нибудь предателю-королю, послужившему Ягрину Лерну. Возможно, это были опорные пункты капитанов Хаоса, которые после победы Хаоса стали утверждаться на Земле. Драконы приближались к замкам, обливали ядом и оставляли полыхать сверхъестественным пламенем, выбрасывающим вонючий дым и расплывающийся клочковатый туман. И наконец Эльрик увидел лагерь Хаоса — город, но выстроенный в том же стиле, как и замки, и пылающий знак Хаоса, летящий, подобно куску янтаря, в небе над ним. Эльрик не чувствовал радости, только разочарование, что не может из-за слабости и бессилия встретиться в поединке со своим врагом Ягрином Лерном. Что он может сделать? Как он может набраться сил, даже если не принимать участие в битве, он должен иметь достаточный запас энергии, чтобы протрубить во второй раз в Рог Судьбы и вызвать Белых Лордов на Землю.
Город казался необычно тихим, как будто там их ожидали или задумали нечто. Это молчание показалось зловещим, и Эльрик, прежде, чем Огнезуб пересек периметр, велел ему сделать вираж и пролететь по кругу.
Дайвим Слорм, Мунглум и остальные драконы последовали его примеру, и Дайвим Слорм спросил через разделяющее их пространство:
— Почему, Эльрик, я не предполагал, что город будет достигнут так быстро?
— Так же, как и я. Но взгляни, — Эльрик вытянул вперед трясущуюся руку, которую едва поднял, — здесь символ Ягрина Лерна — тритон на штандарте. А там, — он указал налево и направо, — знамена остальных Герцогов Ада! Я не вижу человеческих знамен.
Мунглум прошептал:
— Те башни, что мы уничтожили… Я подозреваю, что Ягрин Лерн разделил эти разоренные земли между своими наемниками. Как мы можем определить, сколько в действительности прошло времени, времени, в течение которого все это было сооружено.
— Да, это так, — подтвердил Эльрик, глядя на все еще неподвижное солнце. Он подался вперед в седле, в полуобмороке, стараясь выпрямиться и тяжело дыша. Щит Хаоса гигантской гирей оттягивал руку, но он осторожно удерживал его. Затем, повинуясь какому-то инстинкту, подхлестнув Огнезуба, он направил его вперед с такой скоростью, что сразу же оказался в центре города и стал опускаться перед крепостью Ягрина Лерна.
Ничто видимое не остановило его, и Эльрик велел дракону сесть между башенками крепости. Кругом царила тишина. Он оглянулся вокруг, озадаченный, но не увидел ничего, кроме башнеподобных зданий темного камня, выраставших между лап Огнезуба.
Ремни удерживали его от падения из седла, в то время, как остальные драконы кружили над ними в воздухе. Когти скрежетали по камням, крылья рвали воздух с ожесточением, и драконы садились, поворачивая могучие головы, образуя защитный круг, поскольку, пробудившись ото сна, они предпочитали воздух земле.
Дайвим Слорм немного постоял, затем пробормотал:
— Я проверю город, — и его дракон вновь взмыл в воздух и полетел в сторону над самой землей меж башен, и исчез на некоторое время, пока они не услышали его крик и не увидели, как он нападает на кого-то невидимого. Этот невидимый пронзительно вопил, но они не могли понять, что случилось. Через некоторое время, когда дракон Дайвима Слорма, хлопая крыльями над самой землей, вернулся назад, они рассмотрели скорчившегося пленника, привязанного перед седлом. Существо, которое Дайвим Слорм взял в плен, было когда-то человеком, но теперь деформировалось и изуродовалось громадными выступающими отвислыми губами, низким лбом и отсутствием подбородка. Громадные неровные зубы торчали из его рта. Уродливые тонкие руки были покрыты прядями густых волос.
— Где твой повелитель? — требовательно спросил Дайвим Слорм.
Тварь не казалась испуганной, она, напротив, посмеивалась:
— Они предвидели твой приход и, так как город ограничивает подвижность, отвели свои силы на плато, которое они сотворили в пяти милях к северо-востоку.
Он перекатил свои выпученные воспаленные глаза на Эльрика. — Ягрин Лерн шлет тебе привет и говорит, что предвкушает твое позорное и глупое поражение.
Эльрик пожал плечами.
Дайвим Слорм извлек свой рунный меч и рассек существо одним ударом.
Оно забормотало, умирая, его спокойствие улетучилось с приходом страха. Дайвим Слорм почувствовал, как жизненная энергия твари наполнила его и принесла с собой заряд бодрости. А затем он выругался и жалобно посмотрел на Эльрика:
— Я действовал поспешно, я должен был отдать его тебе!
Эльрик ничего не сказал на это, но прошептал внезапно осевшим голосом:
— Вперед, на поле боя! Быстрее!
Поднявшись вверх и соединившись с остальными, они продолжали полет в гремящем, наполненном движением воздухе по направлению к северо-востоку. Глубокое изумление охватило их, когда они увидели орды Ягрина Лерна.
Они не могли представить, что орда могла передвигаться с такой скоростью. Каждый бес и каждый воин на земле, казалось, шли сражаться под знамена Теократа.
Их скопище напоминало дурную кожную болезнь земли. И вокруг них клубилась густо-серая мгла, озаряемая вспышками, выдававшими ее сверхъестественное происхождение. Мгла расползалась и грохотала над всей вселенной. Драконы продолжали полет по направлению к надвигающемуся грохоту, и они заметили силы, находящиеся под командованием Ягрина Лерна и собравшиеся вокруг его стяга. Другие дивизии подчинялись Герцогам Ада — Малохину, Зхортре, Ксиомбарг и другим. Кроме того, Эльрик заметил, что три могущественных Герцога Ада явно утесняли других. Чадрос Косец со своей громадной головой и изогнутой косой, Мабелод Безликий с лицом, похожим на призрачную тень, сквозь которую можно было все видеть, и Слортар Старый, стройный и прекрасный, известный, как старейший из богов. Это была сила, против которой посчитали бы бесполезным защищаться даже тысячи могущественных колдунов, а уж нападать тем более было глупо.
Эльрик не стал отвлекаться, чтобы рассмотреть их, а решил приступить к осуществлению своего плана, для выполнения которого он был готов пройти даже через это, в случае же неудачи в своем нынешнем состоянии он был готов с собой покончить.
Они приготовились атаковать с воздуха, но такой способ имел смысл только при наличии запасов яда у драконов. Когда яд кончится, им необходимо будет приблизиться. А в этот момент Эльрик нуждался в большом количестве энергии, которой у него не было.
Драконы спикировали, поливая полыхающими струями яда ряды Хаоса.
Обычная армия не смогла бы выдержать такую атаку, но, защищенные колдовством, ряды Хаоса были способны выдержать льющиеся на них потоки яда. Яд, казалось, растекался по невидимой защитной поверхности и исчезал. Некоторые из струй поразили цель, и сотни воинов исчезли в пламени полыхающего яда и умерли, сгорев. Снова и снова драконы штурмовали колонны своих противников. Эльрик почти вывалился из своего седла, его слабость привела к тому, что многие атаки не достигали цели.
Его затуманенное зрение еще больше ухудшилось, когда пелена дыма заволокла поле битвы. Из кишащей массы вырастали высокие пики, казавшиеся неподвижными, пики Хаоса, выстреливающие разрядами янтарного цвета, которые, попадая в драконов, повергали их на землю, и те умирали в конвульсиях. Все ближе и ближе к дивизии Ягрина Лерна опускал Эльрика его небесный скакун.
В разрывах окутывающего его дыма Эльрик увидел Теократа, сидящего на отвратительного вида лошади и размахивающего мечом в издевательском смехе. Он услышал слабый голос врага, долетающий до него:
— Прощай, Эльрик, это наша последняя встреча, сегодня ты отправишься в преисподнюю!
Эльрик наклонился к Огнезубу и прошептал ему на ухо:
— Это он, брат, это он!
С ревом Огнезуб выдохнул поток огня в хохочущего Теократа. Эльрику показалось, что Ягрин Лерн должен был бы обратиться в пепел, как только огненосный яд достиг его, но яд был отброшен в сторону, и лишь несколько капель прилипли, обжигая его одежду и плоть.
Ягрин Лерн все еще хохотал, а Эльрик заметил янтарный разряд, вырвавшийся из его рук. Разряд был направлен в Эльрика, и альбинос с трудом сдвинул Щит Хаоса, прикрываясь от него.
Сила удара молнии, поразившей Щит, была так велика, что Эльрик откинулся назад в седле, один из ремней, державших его, лопнул, и Эльрик почувствовал, что валится влево. Но другой, уцелевший, удержал его от падения. Теперь Эльрик согнулся позади Щита, защищавшего его от уничтожения сверхъестественным оружием. Огнезуб также был огражден грандиозной силой Щита. Но как долго Щит Хаоса сможет сопротивляться таким ударам? Эльрику казалось, что он бесконечно долго удерживает Щит, пока крылья Огнезуба не зачерпнули как следует воздух, и он не начал набирать высоту над ордой.
Эльрик умирал.
Капля за каплей жизненная энергия покидала его, как будто он был стариком на пороге смерти.
— Я не могу умереть, — бормотал он, — я не должен умереть! Как избежать смерти?
Огнезуб, казалось, услышал его. Дракон опустился к самой земле так, что его брюхо чуть не касалось копий воинов. Затем Огнезуб сел на дрожащую неустойчивую землю и, сложив крылья, ожидал группу воинов, направлявшихся к нему на животных непонятного вида.
Эльрик простонал:
— Что ты делаешь, Огнезуб? Это не поможет. Ты отдаешь меня в руки моих врагов!
С громадным трудом он извлек свой меч. Первое копье лязгнуло по Щиту, и всадник промчался мимо, ухмыляясь при виде бессилия Эльрика. Следующие всадники приближались с обеих сторон. С трудом Эльрик ударил одного из них. И тут Буреносец стал действовать самостоятельно, впившись в руку противника. Рука всадника оказалась разрубленной, и тот почувствовал, как клинок жадно всасывает в себя его жизненную субстанцию. Сразу же Эльрик почувствовал первый легкий приток сил и понял, что его дракон и меч вместе пытаются снабдить его необходимой энергией. Но главным был меч. В этом заключалась какая-то цель, и Эльрик вновь понял, что меч продолжает управлять его рукой. Несколько более сильных всадников были убиты таким образом, и Эльрик осклабился, ощущая, как его тело наполняется энергией. Его зрение прояснилось, реакции стали нормальными, вернулась уверенность. Теперь он двинулся в атаку на остатки дивизии, Огнезуб мчался по земле со скоростью, удивительной для его громоздкого тела. Воины рассыпались в стороны и, развернувшись, бросились под прикрытие главных сил, но Эльрика не озаботил такой поворот событий. Он получил души дюжины из них, и этого ему было достаточно.
— Теперь наверх, Огнезуб. Поднимайся! Это позволит нам найти более мощного врага.
Огнезуб послушно расправил крылья. Они захлопали и забили, поднимая его над землей, пока он не заскользил прямо над войсками.
В расположении дивизии Ксиомбарг Эльрик вновь спустился на землю, соскочил с Огнезуба и, переполненный жизненной энергией, набросился на ряды вооруженной нечисти, рубя их, но неуязвимый для самых сильных атак Хаоса. Энергия и боевой дух овладели им. Дальше и дальше в плотных рядах вооруженных воинов прокладывал он себе дорогу, пока не увидел Ксиомбарг в ее зеленом воплощении в виде стройной темноволосой женщины. Эльрик прекрасно знал, что это притягательное женское тело содержало в себе совершенно несоизмеримую с ним мощь. Но без всякого страха он пробился к Герцогине Ада и остановился перед ней, глядя, как она восседает верхом на чудовище с раздутым брюхом и львиной головой.
Девичий голос Ксиомбарг мягко вошел в уши Эльрика:
— Смертный, ты победил многих Герцогов Ада и изгнал их в высшие миры. Теперь они тебя именуют Богоубийцей, так я слышала. Можешь ли ты убить меня?
— Ты знаешь, что ни один смертный не может убить никого из Лордов Высших Миров, включая Лордов Закона, Ксиомбарг, но он может, если обладает соответствующей силой, разрушить их земные воплощения и вышвырнуть их без всякого возврата в их измерение.
— Можешь ли ты это сделать со мной?
— Ну, что ж, смотри! — Эльрик приблизился к Герцогине Ада.
Ксиомбарг была вооружена боевым топором с длинной рукоятью, от которого исходило темно-синее сияние. Ее конь рявкнул, и она нанесла удар, целя в незащищенную голову Эльрика. Альбинос прикрылся Щитом, и топор ударил об него. Чистый металлический звон раздался в шуме битвы, и во все стороны разлетелись громадные искры. Эльрик подался вперед и нанес удар по женской ноге Ксиомбарг. Свет двинулся вниз по ноге от ее бедра и защитил от удара, так что Буреносец, мгновенно остановившись, лязгнул, задрожал, причиняя боль Эльрику. И вновь топор ударил по Щиту с тем же результатом, что и прежде. И опять Эльрик наткнулся на сверхъестественную защиту Ксиомбарг. И все это время Эльрик слышал нервный смех Ксиомбарг, хотя и ужасный, как у ведьмы.
— Твоя пародия на человеческий вид и человеческую красоту начинает таять! — крикнул Эльрик, на мгновение отскочив назад, чтобы восстановить силы.
Теперь девичье лицо исказилось и сморщилось, как бы расстроенное силой Эльрика, и Герцогиня Ада пришпорила своего монстра и двинулась на альбиноса.
Эльрик отскочил в сторону и вновь ударил. И в этот раз Буреносец забился в руках Эльрика, наткнувшись на защиту Ксиомбарг. И она застонала и нанесла еще один удар топором, который Эльрик успешно отбил. Он увернулся от ее скакуна, топор со свистом пронесся над его головой, и Эльрик подсек, отбросил топор в сторону, в то же время нанеся удар по ее голове.
Вновь взвился топор, Эльрик присел и уклонился, топор прошел мимо и врезался в трясущуюся землю. Эльрик обежал вокруг Ксиомбарг, вновь развернувшей своего скакуна. Из ниоткуда у нее появилось новое оружие — громадный меч. Он казался противоестественным. Его размеры подсказали Эльрику кое-сто о его силе. Он быстро отскочил назад, краем глаза заметив, что одна из ног Ксиомбарг отсутствует и валяется на земле, подергиваясь, подобно раздавленному насекомому. Если бы он мог разрушить и все остальное ее прикрытие, то ему удалось бы полностью ее изгнать.
Теперь смех Ксиомбарг не был таким нежным. Но вновь в нем была нота сумасшествия. Львиноголовый ее скакун ревел в унисон с повелительным голосом Ксиомбарг. Чудовищный меч взвился в воздух и обрушился на Щит Хаоса. Эльрик упал на спину, чувствуя, как земля дрожит и расползается под ним, но Щит остался целым. Он почувствовал, как громадные копыта пытаются поддеть его, бьют и колотят по Щиту, под которым он скорчился, оставив свободной только руку, держащую меч. Пока монстр крутился, пытаясь задавить его своими копытами, Эльрик снизу всадил ему меч в живот. Меч сначала не шел, но затем все же пронзил нечто, сопротивляющееся ему и выпил жизненную энергию твари. Энергия чудовищного монстра прошла через меч к человеку, и Эльрик ощутил странную бесчувственность. Этим, очевидно, жизненная субстанция животного отличается от субстанции мыслящего существа. Эльрик выбрался из-под брюха твари, вскочил на ноги, в то время, как монстр, издыхая в конвульсиях, завалился на бок и сбросил на землю Ксиомбарг. Она тотчас же поднялась с земли, стоя в удивительной позе с одной человеческой и одной нечеловеческой ногами. Она быстро захромала к Эльрику, вращая над головой громадным мечом с такой быстротой, что тот мог бы мгновенно рассечь его, сделав из одного Эльрика двух. Но Эльрик, переполненный энергией, выкачанной из чудовища, увернулся от удара и встретил его своим Буреносцем. Два меча столкнулись, и ни один не победил. Буреносец взвыл в злобе, натолкнувшись на подобное сопротивление. Эльрик подставил край своего Щита под клинок и отбросил его вверх. На мгновение защита Ксиомбарг приоткрылась, и Эльрик воспользовался этим, мгновенно всадив Буреносец в грудь Ксиомбарг изо всех сил.
Ксиомбарг захныкала, и в этот раз ее земное воплощение стало растворяться, так как меч Эльрика выкачивал из нее жизненную энергию. Эльрик знал, что эта энергия — всего лишь часть содержащихся в земном воплощении Ксиомбарг жизненных сил, что главная часть души Герцогини Ада находится в высших мирах, и что даже самый могущественный из божеств не мог полностью переправить свою энергию на землю. Если Эльрик отвлечет из Ксиомбарг много энергии, то его собственное тело не сможет вместить всю и, возможно, вспыхнет. Однако, уже намного больше энергии вытекло из нанесенной им раны, чем могла бы содержать душа любого живого существа, и Эльрик вновь превратился в сосуд, содержащий гигантское ее количество. Ксиомбарг изменилась, она стала не более, чем комком радужного света, который ветер понес прочь, и вскоре полностью затушил, так как Ксиомбар была окончательно изгнана в свое измерение.