Страница:
Будучи одним из первых экономистов, озабоченных воздействием экономической активности на качество окружающей среды, Леонтьев привел в своей нобелевской лекции, озаглавленной «Структура мировой экономики», простую модель «затраты—выпуск», относящуюся к мировой экологии, в которой загрязнение среды отчетливо фигурировало как самостоятельный сектор: «В менее развитых странах внедрение смягчающей деятельности строгих стандартов против загрязнения среды… вызовет увеличение занятости, хотя и потребует некоторых жертв в сфере потребления».
В 1975 году Леонтьев перешел на работу в Нью-йоркский университет. Три года спустя он организовал при университете Институт экономического анализа и вплоть до 1986 года являлся его директором. И оставив в восьмидесятилетнем возрасте административный пост, Василий Васильевич продолжал активную исследовательскую работу.
В последние десятилетия Леонтьев все больше обращался к проблемам роста мировой экономики, ее влияния на окружающую среду, анализу потребностей в природных ресурсах, к исследованию отношений между развитыми и развивающимися странами. В рамках ООН он руководил в середине семидесятых глобальным исследовательским проектом, задачей которого являлось прогнозирование развития мировой экономики до 2000 года. Итоги этой работы были опубликованы в книге «Будущее мировой экономики» (1977).
В последнее время Леонтьев жил в Нью-Йорке. Единственная дочь супругов Леонтьевых – Светлана Альперс – стала профессором истории искусств в Калифорнийском университете в Беркли. В восьмидесятые–девяностые годы прошедшего века Василий Васильевич установил тесную связь с Россией, он и его близкие неоднократно приезжали в родной город – Петербург. Любимым выражением ученого было: «Побольше бы ветра конкуренции в паруса вашей плановой экономики».
Умер Леонтьев 5 февраля 1999 года.
ФРИДРИХ ФОН ХАЙЕК
ЛЕОНИД ВИТАЛЬЕВИЧ КАНТОРОВИЧ
МИЛТОН ФРИДМЕН
В 1975 году Леонтьев перешел на работу в Нью-йоркский университет. Три года спустя он организовал при университете Институт экономического анализа и вплоть до 1986 года являлся его директором. И оставив в восьмидесятилетнем возрасте административный пост, Василий Васильевич продолжал активную исследовательскую работу.
В последние десятилетия Леонтьев все больше обращался к проблемам роста мировой экономики, ее влияния на окружающую среду, анализу потребностей в природных ресурсах, к исследованию отношений между развитыми и развивающимися странами. В рамках ООН он руководил в середине семидесятых глобальным исследовательским проектом, задачей которого являлось прогнозирование развития мировой экономики до 2000 года. Итоги этой работы были опубликованы в книге «Будущее мировой экономики» (1977).
В последнее время Леонтьев жил в Нью-Йорке. Единственная дочь супругов Леонтьевых – Светлана Альперс – стала профессором истории искусств в Калифорнийском университете в Беркли. В восьмидесятые–девяностые годы прошедшего века Василий Васильевич установил тесную связь с Россией, он и его близкие неоднократно приезжали в родной город – Петербург. Любимым выражением ученого было: «Побольше бы ветра конкуренции в паруса вашей плановой экономики».
Умер Леонтьев 5 февраля 1999 года.
ФРИДРИХ ФОН ХАЙЕК
(1899—1992)
«До сих пор мы еще не отдаем себе отчета, – пишет Хайек, – в том, что настоящие эксплуататоры в современном мире суть не эгоистические капиталисты и предприниматели, вообще не отдельные индивиды; это организации, чья власть проистекает, во-первых, из морального одобрения обществом коллективизма, во-вторых, из присущего членам организаций чувства групповой лояльности. Наше общество с его характерными инстинктами настроено в пользу организованных интересов, что дает соответствующим организациям перевес над рыночными силами. Это и есть главная причина действительной несправедливости в нашем обществе и деформации экономической структуры».
Фридрих Август фон Хайек родился 8 мая 1899 года в семье профессора биологии Венского университета. В 1917 году, после окончания школы, его призвали в австрийскую армию. Он служил артиллерийским офицером на итальянском фронте.
В 1918 году Фридрих поступил в Венский университет, где изучал право, экономику, философию и психологию. В 1921 году Хайек начал работать в Австрийском бюро урегулирования военных претензий, одновременно возобновив занятия в Венском университете, где к степени доктора права в 1923 году присовокупил докторскую степень по экономике. Молодой ученый провел год в крупнейших исследовательских центрах США, а вернувшись в Австрию, стал директором Австрийского центра экономических исследований. Кроме того, он стал членом частного семинара Мизеса, войдя тем самым в группу наиболее влиятельных экономистов и философов.
В 1929 году Хайек приступил к чтению лекций в Венском университете, а в следующем году его пригласили прочитать четыре лекции в Лондонской школе экономики.
В Лондоне Хайек стал инициатором одной из наиболее продолжительных экономических дискуссий тридцатых годов. В 1930 году Д.М. Кейнс опубликовал свою работу «Трактат о деньгах», рецензию на которую написал для журнала «Экономика» Хайек. В ответ на это Кейнс попросил итальянского экономиста марксистского толка Пьеро Сраффу написать для редактируемого им журнала «Экономик джорнэл» рецензию на книгу Хайека «Цены и производство». Последовала длительная и сердитая полемика в форме целой серии комментариев, ответов и заявлений. В конечном счете каждая сколько-нибудь значительная личность в британской экономической науке приняла участие в этом споре. Уже в 1976 году маститый ученый Дж. Шэкл назвал эту работу Хайека «пророческим предупреждением, на сорок лет опередившим свое время».
По существу, теория торгового цикла Хайека основывалась на австрийской теории капитала. Согласно Хайеку, существует равновесная структура образования капитала. В период экономического подъема (как это было в конце двадцатых годов) происходит принудительное сбережение, обусловленное кредитной экспансией (даже при условии неизменности уровня цен), что ведет к увеличению запасов капитала. Рано или поздно это перенакопление капитала по сравнению с добровольными сбережениями приводит к кризису. Концепция Хайека предвосхитила монетаристское объяснение Великой депрессии, данное М. Фридменом. В то же время Хайек утверждал, что депрессии было свойственно чрезмерное потребление в сочетании с неверной экономической политикой. Большая безработица была вызвана не соответствующим потребностям совокупным спросом, как это утверждал Кейнс, а перекосами, как упорно заявлял Хайек, в относительных ценах. Эти перекосы, в свою очередь, образовались из-за непредвиденных изменений в предложении денег, приведших к дисбалансу между спросом и предложением рабочей силы в масштабах всей экономики. Только рыночный механизм, заключал Хайек, может исправить эту несбалансированность и вернуть систему в состояние равновесия; экспансионистская же и интервенционистская политика правительства не была необходимой или продуктивной.
Хотя большинство наблюдателей считали, что этот спор завершился в пользу кейнсианцев, теории Хайека сыграли роль маяка для того развития макроэкономики, которое произошло почти сорок лет спустя. Например, он считал, что экспансионистская фискальная и монетарная политика может привести к расширению совокупного производства в краткосрочном плане, но из-за воздействия на относительные цены в конечном счете произойдет рост и безработицы, и инфляции. Этот вывод предвосхитил теорию Фридмена о «естественной норме» безработицы и явил собой точное описание «стагфляции» семидесятых годов. Утверждение Хайека о том, что теория макроэкономических событий нуждается в макроэкономическом фундаменте, и концентрация его внимания на трудностях установления различия между изменениями в относительных и в абсолютных ценах (вызванных изменениями в предложении денег) образовали сердцевину революции «рациональных ожиданий» в макроэкономике.
В 1933 году вышла книга Хайека «Денежная теория и экономический цикл», в чем-то предвосхитившая идею монетаристов пятидесятых годов. За нею последовали: «Прибыль, процент и инвестиции» (1939), «Чистая теория капитала» (1941).
Постепенно, однако, Хайек расширил область проблем. Его книги «Дорога к рабству» (1944), «Индивидуализм и общественный строй» (1948) и «Конституция свободы» (1960) далеко выходят за рамки чистой теории. Здесь Хайек, не задумываясь, превратился в институционалиста и даже историка.
Книгу «Дорога к рабству», написанную в Лондоне во время Второй мировой войны, можно назвать так: «Рождение фашизма из духа социализма». Но содержание ее гораздо шире названной темы. Путем своеобразного историко-психолого-экономического анализа Хайек вскрывает то, каким образом индивидуалистическая культура Запада девятнадцатого столетия породила в себе самой тяготение к коллективизму и почему логическим следствием теории о всеобщем равенстве без эксплуатации стала практика деспотизма и порабощения.
«То, что в наши дни, – пишет Хайек, – меньше уважается и реже проявляется в духовной жизни независимость, самостоятельность, готовность идти на риск, способность защищать свои убеждения против большинства и согласие добровольно сотрудничать с ближним – это, в сущности, именно те достоинства, на которых стоит индивидуалистическое общество».
В коллективистской этике, считал он, верховным неизбежно становится принцип «цель оправдывает средства». Его критика социализма основывается не на вере в эффективность капитализма, которую подчеркивает неоклассическая политэкономия благосостояния, а на убеждении, что централизованное социалистическое планирование никогда не сможет реагировать быстро, как рыночный механизм, на постоянные колебания в условиях спроса и предложения. Более того, согласно Хайеку, при социализме отсутствует информация о предпочтениях потребителей и о коммерческой производственной технологии, которая необходима для расчета равновесных цен и количеств товара. Главное преимущество свободных рынков состоит в том, что цены держат в себе всю информацию, необходимую для потребителей фирм, чтобы принять рациональные экономические решения при намного более низких издержках, чем в любой другой системе. Здесь и правительства не могут улучшить рыночные результаты, а понятия «рыночная неудача» или «несовершенная конкуренция», с точки зрения Хайека (за исключением того, что происходит по правительственным указам в случаях, когда правительства предоставляют юридические права и власть профсоюзам), полностью лишены смысла.
В 1950 году Хайек занял пост профессора по социальным наукам и морали Чикагского университета, на котором оставался до 1962 года. В 1963 году он вернулся в Европу, чтобы занять пост профессора экономической политики во Фрайбургском университете (Германия). Через пять лет перешел в Зальцбургский университет, где провел девять лет, полных разочарования.
В 1974 году Фридрих фон Хайек получил Нобелевскую премию по экономике «за основополагающие работы по теории денег и экономических колебаний и глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений».
В своей нобелевской лекции Хайек бросил в адрес экономистов упрек в некритическом восприятии «наукообразности» (под этим словом понимал грубые, базирующиеся на некорректных или не относящихся к существу дела исходных предложениях, на базе которых строились эконометрические модели, выражаемые только в количественных измерениях) и в стремлении предсказывать последствия экспансионистской монетарной и фискальной политики на основе того, что он называл «претензией на знание».
Хайек был и остался твердым в своей приверженности к системе, обеспечивающей личную свободу для всех.
В 1973—1979 годах Хайек опубликовал трилогию «Закон, законодательство и свобода»: «Правила и порядок», «Мираж социальной справедливости», «Политический строй свободных людей».
Здесь Хайек исследует само понятие laissez-faire. Понятно, что речь идет уже не только о свободе торговли и даже не только об экономической свободе, но просто о свободе. Потому что экономическая свобода неотделима от политической.
Подчеркивая кардинальную роль свободы, Хайек указывает и другое неотъемлемое качество демократии: согласие всех жить по определенным правилам. Произвол и вседозволенность – это фикция свободы.
«Практика показала, – говорит Хайек, – что мы, сами того не желая, создали машину, позволяющую именем гипотетического большинства санкционировать меры, вовсе не угодные большинству, наоборот, такие, которые большинство населения, скорее всего, отвергло бы; и эта машина выдает решения, не только не отвечающие ничьим желаниям, но и попросту неприемлемые в их совокупности для всякого здравомыслящего человека в силу присущей им противоречивости».
Хайек резюмирует: «Только усилия предельных производителей, зарабатывающих себе на жизнь тем, что они умудряются поставлять услуги по цене гораздо более низкой, чем та, какую потребитель был бы готов заплатить, будь общий объем поставок меньше, обеспечивают нам изобилие и улучшают нашу жизнь. Коллективный же интерес организованной группы всегда будет направлен против этого общего интереса; организованная группа всегда будет мешать предельному производителю сделать последнюю нужную добавку к общему объему услуг».
В 1977 году Хайек вернулся во Фрайбург и уже больше не покидал его. Он был избран членом Британской академии наук, Австрийской академии наук, Аргентинской академии экономических наук. Ему присвоено большое число почетных ученых степеней.
В числе работ последнего периода – экономическая «Разгосударствление денег» (1976) и философско-политическая «Роковое заблуждение» (80-е гг.). Так что двойную линию творчества Хайек сохранил на всю жизнь.
Умер Хайек во Фрайбурге 23 марта 1992 года.
Фридрих Август фон Хайек родился 8 мая 1899 года в семье профессора биологии Венского университета. В 1917 году, после окончания школы, его призвали в австрийскую армию. Он служил артиллерийским офицером на итальянском фронте.
В 1918 году Фридрих поступил в Венский университет, где изучал право, экономику, философию и психологию. В 1921 году Хайек начал работать в Австрийском бюро урегулирования военных претензий, одновременно возобновив занятия в Венском университете, где к степени доктора права в 1923 году присовокупил докторскую степень по экономике. Молодой ученый провел год в крупнейших исследовательских центрах США, а вернувшись в Австрию, стал директором Австрийского центра экономических исследований. Кроме того, он стал членом частного семинара Мизеса, войдя тем самым в группу наиболее влиятельных экономистов и философов.
В 1929 году Хайек приступил к чтению лекций в Венском университете, а в следующем году его пригласили прочитать четыре лекции в Лондонской школе экономики.
В Лондоне Хайек стал инициатором одной из наиболее продолжительных экономических дискуссий тридцатых годов. В 1930 году Д.М. Кейнс опубликовал свою работу «Трактат о деньгах», рецензию на которую написал для журнала «Экономика» Хайек. В ответ на это Кейнс попросил итальянского экономиста марксистского толка Пьеро Сраффу написать для редактируемого им журнала «Экономик джорнэл» рецензию на книгу Хайека «Цены и производство». Последовала длительная и сердитая полемика в форме целой серии комментариев, ответов и заявлений. В конечном счете каждая сколько-нибудь значительная личность в британской экономической науке приняла участие в этом споре. Уже в 1976 году маститый ученый Дж. Шэкл назвал эту работу Хайека «пророческим предупреждением, на сорок лет опередившим свое время».
По существу, теория торгового цикла Хайека основывалась на австрийской теории капитала. Согласно Хайеку, существует равновесная структура образования капитала. В период экономического подъема (как это было в конце двадцатых годов) происходит принудительное сбережение, обусловленное кредитной экспансией (даже при условии неизменности уровня цен), что ведет к увеличению запасов капитала. Рано или поздно это перенакопление капитала по сравнению с добровольными сбережениями приводит к кризису. Концепция Хайека предвосхитила монетаристское объяснение Великой депрессии, данное М. Фридменом. В то же время Хайек утверждал, что депрессии было свойственно чрезмерное потребление в сочетании с неверной экономической политикой. Большая безработица была вызвана не соответствующим потребностям совокупным спросом, как это утверждал Кейнс, а перекосами, как упорно заявлял Хайек, в относительных ценах. Эти перекосы, в свою очередь, образовались из-за непредвиденных изменений в предложении денег, приведших к дисбалансу между спросом и предложением рабочей силы в масштабах всей экономики. Только рыночный механизм, заключал Хайек, может исправить эту несбалансированность и вернуть систему в состояние равновесия; экспансионистская же и интервенционистская политика правительства не была необходимой или продуктивной.
Хотя большинство наблюдателей считали, что этот спор завершился в пользу кейнсианцев, теории Хайека сыграли роль маяка для того развития макроэкономики, которое произошло почти сорок лет спустя. Например, он считал, что экспансионистская фискальная и монетарная политика может привести к расширению совокупного производства в краткосрочном плане, но из-за воздействия на относительные цены в конечном счете произойдет рост и безработицы, и инфляции. Этот вывод предвосхитил теорию Фридмена о «естественной норме» безработицы и явил собой точное описание «стагфляции» семидесятых годов. Утверждение Хайека о том, что теория макроэкономических событий нуждается в макроэкономическом фундаменте, и концентрация его внимания на трудностях установления различия между изменениями в относительных и в абсолютных ценах (вызванных изменениями в предложении денег) образовали сердцевину революции «рациональных ожиданий» в макроэкономике.
В 1933 году вышла книга Хайека «Денежная теория и экономический цикл», в чем-то предвосхитившая идею монетаристов пятидесятых годов. За нею последовали: «Прибыль, процент и инвестиции» (1939), «Чистая теория капитала» (1941).
Постепенно, однако, Хайек расширил область проблем. Его книги «Дорога к рабству» (1944), «Индивидуализм и общественный строй» (1948) и «Конституция свободы» (1960) далеко выходят за рамки чистой теории. Здесь Хайек, не задумываясь, превратился в институционалиста и даже историка.
Книгу «Дорога к рабству», написанную в Лондоне во время Второй мировой войны, можно назвать так: «Рождение фашизма из духа социализма». Но содержание ее гораздо шире названной темы. Путем своеобразного историко-психолого-экономического анализа Хайек вскрывает то, каким образом индивидуалистическая культура Запада девятнадцатого столетия породила в себе самой тяготение к коллективизму и почему логическим следствием теории о всеобщем равенстве без эксплуатации стала практика деспотизма и порабощения.
«То, что в наши дни, – пишет Хайек, – меньше уважается и реже проявляется в духовной жизни независимость, самостоятельность, готовность идти на риск, способность защищать свои убеждения против большинства и согласие добровольно сотрудничать с ближним – это, в сущности, именно те достоинства, на которых стоит индивидуалистическое общество».
В коллективистской этике, считал он, верховным неизбежно становится принцип «цель оправдывает средства». Его критика социализма основывается не на вере в эффективность капитализма, которую подчеркивает неоклассическая политэкономия благосостояния, а на убеждении, что централизованное социалистическое планирование никогда не сможет реагировать быстро, как рыночный механизм, на постоянные колебания в условиях спроса и предложения. Более того, согласно Хайеку, при социализме отсутствует информация о предпочтениях потребителей и о коммерческой производственной технологии, которая необходима для расчета равновесных цен и количеств товара. Главное преимущество свободных рынков состоит в том, что цены держат в себе всю информацию, необходимую для потребителей фирм, чтобы принять рациональные экономические решения при намного более низких издержках, чем в любой другой системе. Здесь и правительства не могут улучшить рыночные результаты, а понятия «рыночная неудача» или «несовершенная конкуренция», с точки зрения Хайека (за исключением того, что происходит по правительственным указам в случаях, когда правительства предоставляют юридические права и власть профсоюзам), полностью лишены смысла.
В 1950 году Хайек занял пост профессора по социальным наукам и морали Чикагского университета, на котором оставался до 1962 года. В 1963 году он вернулся в Европу, чтобы занять пост профессора экономической политики во Фрайбургском университете (Германия). Через пять лет перешел в Зальцбургский университет, где провел девять лет, полных разочарования.
В 1974 году Фридрих фон Хайек получил Нобелевскую премию по экономике «за основополагающие работы по теории денег и экономических колебаний и глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений».
В своей нобелевской лекции Хайек бросил в адрес экономистов упрек в некритическом восприятии «наукообразности» (под этим словом понимал грубые, базирующиеся на некорректных или не относящихся к существу дела исходных предложениях, на базе которых строились эконометрические модели, выражаемые только в количественных измерениях) и в стремлении предсказывать последствия экспансионистской монетарной и фискальной политики на основе того, что он называл «претензией на знание».
Хайек был и остался твердым в своей приверженности к системе, обеспечивающей личную свободу для всех.
В 1973—1979 годах Хайек опубликовал трилогию «Закон, законодательство и свобода»: «Правила и порядок», «Мираж социальной справедливости», «Политический строй свободных людей».
Здесь Хайек исследует само понятие laissez-faire. Понятно, что речь идет уже не только о свободе торговли и даже не только об экономической свободе, но просто о свободе. Потому что экономическая свобода неотделима от политической.
Подчеркивая кардинальную роль свободы, Хайек указывает и другое неотъемлемое качество демократии: согласие всех жить по определенным правилам. Произвол и вседозволенность – это фикция свободы.
«Практика показала, – говорит Хайек, – что мы, сами того не желая, создали машину, позволяющую именем гипотетического большинства санкционировать меры, вовсе не угодные большинству, наоборот, такие, которые большинство населения, скорее всего, отвергло бы; и эта машина выдает решения, не только не отвечающие ничьим желаниям, но и попросту неприемлемые в их совокупности для всякого здравомыслящего человека в силу присущей им противоречивости».
Хайек резюмирует: «Только усилия предельных производителей, зарабатывающих себе на жизнь тем, что они умудряются поставлять услуги по цене гораздо более низкой, чем та, какую потребитель был бы готов заплатить, будь общий объем поставок меньше, обеспечивают нам изобилие и улучшают нашу жизнь. Коллективный же интерес организованной группы всегда будет направлен против этого общего интереса; организованная группа всегда будет мешать предельному производителю сделать последнюю нужную добавку к общему объему услуг».
В 1977 году Хайек вернулся во Фрайбург и уже больше не покидал его. Он был избран членом Британской академии наук, Австрийской академии наук, Аргентинской академии экономических наук. Ему присвоено большое число почетных ученых степеней.
В числе работ последнего периода – экономическая «Разгосударствление денег» (1976) и философско-политическая «Роковое заблуждение» (80-е гг.). Так что двойную линию творчества Хайек сохранил на всю жизнь.
Умер Хайек во Фрайбурге 23 марта 1992 года.
ЛЕОНИД ВИТАЛЬЕВИЧ КАНТОРОВИЧ
(1912—1986)
Канторович – единственный советский экономист, удостоенный высшего признания в научном мире – Нобелевской премии. Канторовичу были присуждены также почетные степени университетами Глазго, Гренобля, Ниццы, Хельсинки, Парижа. Он являлся членом Американской академии наук и искусств.
Леонид Витальевич Канторович родился 19 января 1912 года в Санкт-Петербурге, в семье врача. Во время гражданской войны его семья бежала на год в Белоруссию. В 1922 году умер его отец, Виталий Канторович, оставив сына на воспитание матери, урожденной Паулины Закс.
В 1926 году Леонид поступил в Ленинградский университет, где изучал не только естественные дисциплины, но и политэкономию, современную историю, математику. В 1930 году в возрасте 18 лет он закончил математический факультет Ленинградского университета, после чего, оставаясь в университете на преподавательской работе, продолжал занятия на кафедре математики. В том же 1930 году на первый Всесоюзный математический конгресс он отправил работу по теории рядов, вызвавшую большой интерес. В 22 года Леонид получил звание профессора, а еще через год без защиты диссертации был удостоен ученой степени доктора физико-математических наук.
Вплоть до 1960 года он работал в Ленинграде, на механико-математическом факультете ЛГУ и Ленинградском отделении Математического института АН СССР. Здесь он разработал модель линейного программирования для оптимизации подхода к процессу использования ресурсов.
В тридцатые годы, в период интенсивного экономического и индустриального развития Советского Союза, Канторович был в авангарде математических исследований и стремился применить свои теоретические разработки в практике растущей советской экономики. Такая возможность представилась в 1938 году, когда он был назначен консультантом в лабораторию фанерной фабрики. В том же году Канторович женился на Наталье Ильиной, враче по профессии. Их дети – сын и дочь – стали экономистами.
На фанерной же фабрике перед ним поставили задачу разработать такой метод распределения ресурсов, который мог бы максимизировать производительность оборудования.
Вот что писал сам Канторович о примененном им на практике методе линейного программирования:
«История его начинается с 1938 года, когда в порядке научной консультации было предпринято изучение чисто практической задачи – выбора наилучшей производственной программы загрузки лущильных станков для фанерного треста. Оказалось, что эта задача носит своеобразный характер и не поддается решению известными средствами классического математического анализа. Стало ясно и то, что эта задача не случайная, изолированная, а является типичным представителем целого нового класса задач, к которым приводят вопросы нахождения наилучшего производственного плана. Поэтому-то решение этой задачи представилось столь интересным и найденный новый метод ее эффективного решения сразу нашел разнообразные применения.
Основной идеей линейно-программной модели является рассмотрение производственного плана в расчлененной форме, составленного из элементарных производственных способов.
Каждый способ (производственный процесс) описывается вектором, компоненты которого означают (в зависимости от знака) нормы выхода или затрат определенного вида продукции, труда, оборудования и т п. Совокупность всех способов записывается в виде таблицы чисел (матрицы), содержащей основную исходную информацию об исследуемой модели.
В линейном программировании принимается, в соответствии с его названием, гипотеза линейности: предполагается, что каждый производственный процесс может быть применен с любой кратностью (интенсивностью), что при этом выход продукции и затраты увеличиваются пропорционально, а также что результаты различных процессов суммируются. Каждый план представляется тогда в виде набора некоторого числа основных способов, примененных с той или иной интенсивностью. Эти интенсивности (переменные) должны быть определены с учетом необходимых ограничений. Например, чтобы расходование труда, сырья, оборудования не превосходило наличных или предоставленных ресурсов, либо чтобы были обеспечены намеченные объемы выпуска продукции. При этом ставится задача оптимизации плана, то есть чтобы план был в известном смысле наилучшим – его результаты при определенных условиях достигались бы с наименьшими затратами, или при данных затратах и ресурсах получался бы максимальный выпуск продукции нужного состава. Таким образом, в задачу входит еще целевая функция, максимум или минимум которой реализуется как раз при оптимальном плане».
Впоследствии сходная методология была независимо разработана на Западе Т.Ч. Купмансом и другими экономистами.
В 1942 году Канторович завершает свой основной труд «Экономический расчет наилучшего использования ресурсов». Ученый расширил сферу применения линейного программирования и ввел математический аппарат для решения так называемой транспортной задачи, для обоснования метода «рационального раскроя промышленных материалов». Результаты исследований нашли конкретное применение в советской оборонной промышленности. За это Канторович в 1949 году получил звание лауреата Сталинской премии.
В 1951 году ученый (совместно с математиком, специалистом в области геометрии В.А. Залгаллером) опубликовал книгу, описывающую работу по использованию линейного программирования для повышения эффективности транспортного строительства в Ленинграде. Через семь лет он опубликовал самую, видимо, известную свою работу «Экономический расчет наилучшего использования ресурсов». В ней он сделал далеко идущие выводы по идеальной организации социалистической экономики для достижения высокой эффективности в использовании ресурсов. В особенности рекомендовал шире использовать скрытые цены при распределении ресурсов по СССР и даже применить процентную ставку для выражения скрытой цены времени при планировании капиталовложений.
Хотя некоторые советские ученые с опаской относились к этим новым методам планирования, постепенно методы Канторовича были признаны советской экономикой.
В 1958 году Канторович был избран членом-корреспондентом АН СССР, а двумя годами позже переехал в Новосибирск, где был создан самый передовой в стране компьютерный центр. Здесь он возглавил исследования в отделе экономико-математических методов.
В Новосибирске он жил и трудился до 1971 года. В этот период он избирается действительным членом АН СССР по специальности «математика и экономика» (1964), ему была присуждена Ленинская премия за разработку оптимизационного подхода к плановому управлению экономикой (1965).
«С 1971 года и до своей кончины академик Канторович живет и работает в Москве, он руководит лабораториями в Институте управления народным хозяйством Государственного комитета по науке и технике (ГКНТ) и во Всесоюзном НИИ системных исследований Госплана СССР и АН СССР, – пишут Р.С. Белоусов и Д.С. Докучаев. – К этому времени Канторович уже завоевал мировое признание, чему способствовали некоторые его зарубежные коллеги, и в частности наш бывший соотечественник, выдающийся американский экономист Василий Леонтьев. Канторович стал почетным доктором многих иностранных университетов и членом ведущих зарубежных академий».
В 1975 году Канторович совместно с Т. Купмансом был удостоен Нобелевской премии по экономике «за вклад в теорию оптимального распределения ресурсов».
В своей речи на церемонии вручения премии представитель Шведской королевской академии наук отметил очевидность того, о чем свидетельствовали работы двух лауреатов: «Основные экономические проблемы могут изучаться в научном плане, независимо от политической организации общества, в котором они исследуются». Работы Купманса и Канторовича по линейному программированию тесно соприкасались, а американский ученый подготовил в 1939 году первую публикацию книги советского ученого на английском языке.
В 1976 году Канторович возглавил Институт системных исследований АН СССР.
Канторович скончался 7 апреля 1986 года.
Леонид Витальевич Канторович родился 19 января 1912 года в Санкт-Петербурге, в семье врача. Во время гражданской войны его семья бежала на год в Белоруссию. В 1922 году умер его отец, Виталий Канторович, оставив сына на воспитание матери, урожденной Паулины Закс.
В 1926 году Леонид поступил в Ленинградский университет, где изучал не только естественные дисциплины, но и политэкономию, современную историю, математику. В 1930 году в возрасте 18 лет он закончил математический факультет Ленинградского университета, после чего, оставаясь в университете на преподавательской работе, продолжал занятия на кафедре математики. В том же 1930 году на первый Всесоюзный математический конгресс он отправил работу по теории рядов, вызвавшую большой интерес. В 22 года Леонид получил звание профессора, а еще через год без защиты диссертации был удостоен ученой степени доктора физико-математических наук.
Вплоть до 1960 года он работал в Ленинграде, на механико-математическом факультете ЛГУ и Ленинградском отделении Математического института АН СССР. Здесь он разработал модель линейного программирования для оптимизации подхода к процессу использования ресурсов.
В тридцатые годы, в период интенсивного экономического и индустриального развития Советского Союза, Канторович был в авангарде математических исследований и стремился применить свои теоретические разработки в практике растущей советской экономики. Такая возможность представилась в 1938 году, когда он был назначен консультантом в лабораторию фанерной фабрики. В том же году Канторович женился на Наталье Ильиной, враче по профессии. Их дети – сын и дочь – стали экономистами.
На фанерной же фабрике перед ним поставили задачу разработать такой метод распределения ресурсов, который мог бы максимизировать производительность оборудования.
Вот что писал сам Канторович о примененном им на практике методе линейного программирования:
«История его начинается с 1938 года, когда в порядке научной консультации было предпринято изучение чисто практической задачи – выбора наилучшей производственной программы загрузки лущильных станков для фанерного треста. Оказалось, что эта задача носит своеобразный характер и не поддается решению известными средствами классического математического анализа. Стало ясно и то, что эта задача не случайная, изолированная, а является типичным представителем целого нового класса задач, к которым приводят вопросы нахождения наилучшего производственного плана. Поэтому-то решение этой задачи представилось столь интересным и найденный новый метод ее эффективного решения сразу нашел разнообразные применения.
Основной идеей линейно-программной модели является рассмотрение производственного плана в расчлененной форме, составленного из элементарных производственных способов.
Каждый способ (производственный процесс) описывается вектором, компоненты которого означают (в зависимости от знака) нормы выхода или затрат определенного вида продукции, труда, оборудования и т п. Совокупность всех способов записывается в виде таблицы чисел (матрицы), содержащей основную исходную информацию об исследуемой модели.
В линейном программировании принимается, в соответствии с его названием, гипотеза линейности: предполагается, что каждый производственный процесс может быть применен с любой кратностью (интенсивностью), что при этом выход продукции и затраты увеличиваются пропорционально, а также что результаты различных процессов суммируются. Каждый план представляется тогда в виде набора некоторого числа основных способов, примененных с той или иной интенсивностью. Эти интенсивности (переменные) должны быть определены с учетом необходимых ограничений. Например, чтобы расходование труда, сырья, оборудования не превосходило наличных или предоставленных ресурсов, либо чтобы были обеспечены намеченные объемы выпуска продукции. При этом ставится задача оптимизации плана, то есть чтобы план был в известном смысле наилучшим – его результаты при определенных условиях достигались бы с наименьшими затратами, или при данных затратах и ресурсах получался бы максимальный выпуск продукции нужного состава. Таким образом, в задачу входит еще целевая функция, максимум или минимум которой реализуется как раз при оптимальном плане».
Впоследствии сходная методология была независимо разработана на Западе Т.Ч. Купмансом и другими экономистами.
В 1942 году Канторович завершает свой основной труд «Экономический расчет наилучшего использования ресурсов». Ученый расширил сферу применения линейного программирования и ввел математический аппарат для решения так называемой транспортной задачи, для обоснования метода «рационального раскроя промышленных материалов». Результаты исследований нашли конкретное применение в советской оборонной промышленности. За это Канторович в 1949 году получил звание лауреата Сталинской премии.
В 1951 году ученый (совместно с математиком, специалистом в области геометрии В.А. Залгаллером) опубликовал книгу, описывающую работу по использованию линейного программирования для повышения эффективности транспортного строительства в Ленинграде. Через семь лет он опубликовал самую, видимо, известную свою работу «Экономический расчет наилучшего использования ресурсов». В ней он сделал далеко идущие выводы по идеальной организации социалистической экономики для достижения высокой эффективности в использовании ресурсов. В особенности рекомендовал шире использовать скрытые цены при распределении ресурсов по СССР и даже применить процентную ставку для выражения скрытой цены времени при планировании капиталовложений.
Хотя некоторые советские ученые с опаской относились к этим новым методам планирования, постепенно методы Канторовича были признаны советской экономикой.
В 1958 году Канторович был избран членом-корреспондентом АН СССР, а двумя годами позже переехал в Новосибирск, где был создан самый передовой в стране компьютерный центр. Здесь он возглавил исследования в отделе экономико-математических методов.
В Новосибирске он жил и трудился до 1971 года. В этот период он избирается действительным членом АН СССР по специальности «математика и экономика» (1964), ему была присуждена Ленинская премия за разработку оптимизационного подхода к плановому управлению экономикой (1965).
«С 1971 года и до своей кончины академик Канторович живет и работает в Москве, он руководит лабораториями в Институте управления народным хозяйством Государственного комитета по науке и технике (ГКНТ) и во Всесоюзном НИИ системных исследований Госплана СССР и АН СССР, – пишут Р.С. Белоусов и Д.С. Докучаев. – К этому времени Канторович уже завоевал мировое признание, чему способствовали некоторые его зарубежные коллеги, и в частности наш бывший соотечественник, выдающийся американский экономист Василий Леонтьев. Канторович стал почетным доктором многих иностранных университетов и членом ведущих зарубежных академий».
В 1975 году Канторович совместно с Т. Купмансом был удостоен Нобелевской премии по экономике «за вклад в теорию оптимального распределения ресурсов».
В своей речи на церемонии вручения премии представитель Шведской королевской академии наук отметил очевидность того, о чем свидетельствовали работы двух лауреатов: «Основные экономические проблемы могут изучаться в научном плане, независимо от политической организации общества, в котором они исследуются». Работы Купманса и Канторовича по линейному программированию тесно соприкасались, а американский ученый подготовил в 1939 году первую публикацию книги советского ученого на английском языке.
В 1976 году Канторович возглавил Институт системных исследований АН СССР.
Канторович скончался 7 апреля 1986 года.
МИЛТОН ФРИДМЕН
(1912—2006)
Существует ли какая-нибудь доказуемая зависимость между интервенцией Государства, прогрессом и счастьем? Милтон Фридмен в этом не сомневается. Таково глубинное основание его любви к капитализму и ненависти к этатизму (участию государства в управлении хозяйством).
«Я в возрасте восьмидесяти лет, – говорит Фридмен, – пришел к заключению, что капитализм может быть сохранен, а социальные проблемы решены лишь путем радикального преобразования всех институтов Государства. Мы должны поступить таким образом, чтобы все снова проходило под народным контролем, чтобы политический класс снова стал цензором, а не сообщником бюрократии! Недостаточно добиться избрания хорошего кандидата, система государственных институтов сама по себе плодит бюрократический аппарат».
Милтон Фридмен родился в нью-йоркском районе Бруклин 31 июля 1912 года в семье выходцев из Восточной Европы. Его мать работала в галантерейном магазине. Отец, как позже вспоминал Фридмен, «безуспешно старался добиться результата в безнадежных торговых операциях».
Как говорил позднее ученый: «Мы с Розой[16] происходим из мира, где не существовало телефона и машин для всех, где антибиотики были неизвестны, а медицина хромала, холодильник и стиральная машина были большой редкостью».
В шестнадцатилетнем возрасте Милтон по конкурсу был принят в Рутгерский университет с правом получения частичной стипендии. В 1932 году он был удостоен бакалавра сразу по двум дисциплинам – математике и экономике.
Во время учебы Милтон попал под влияние двух ассистентов: Артура Ф. Бернса, который стал впоследствии директором федеральной резервной системы США, и Гомеса Джонса, будущего авторитета в области теории процентной ставки. Последнему он обязан написанием дипломной работы по экономике и получением рекомендации для продолжения специализации в Чикагском университете.
Получив степень магистра в Чикагском университете, Фридмен перешел для аспирантской стажировки в Колумбийский университет, а затем возвратился в Чикаго ассистентом-исследователем. В 1935 году он принял участие в крупномасштабном проекте исследований потребительского бюджета для Национального комитета по природным ресурсам США. С 1937 года, когда он стал работать у Саймона Кузнеца, начинается его сотрудничество с Национальным бюро экономических исследований США (НБЭИ). Это привело его в ряды крупных ученых.
В 1938 году Фридмен женился. Его жена Роза также была экономистом. Позднее у них родились сын и дочь.
В годы Второй мировой войны Фридмен участвовал в разработке налоговой политики и проводил исследования по военной статистике. В 1945—1946 годах он преподавал экономику в Миннесотском университете, затем возвратился в Чикагский университет и стал ассистентом-профессором по экономике, начав длившуюся многие годы работу над созданием монетарной теории.
В 1950 году в качестве консультанта по реализации «плана Маршалла», предусматривавшего восстановление разрушенной войной экономики стран Западной Европы, Фридмен приехал в Париж, где стал активным проводником идеи плавающих валютных курсов.
Известность ему принесла опубликованная в 1953 году книга «Методология позитивной экономической науки» (1953), а славу – сборник «Исследования в области количественной теории денег» (1956).
«Количественная теория – это, прежде всего, теория спроса на деньги, – отметил ученый. – Это не теория производства, или денежного дохода, или уровня цен. Всякое положение, касающееся этих переменных, требует объединения количественной теории со специальными условиями, налагаемыми на предложение денег, и другие переменные».
В своей книге «Теория функции потребления», опубликованной в 1957 году, Фридмен доказал, что концепция знаменитого ученого-экономиста Д.М. Кейнса, увязывающая текущее потребление с текущим доходом, неизбежно приведет к ошибочному курсу. Вместо этого Фридмен выдвинул теорию, согласно которой потребитель не строит своих потребительских расчетов, за исключением временных, на текущем доходе, полагаясь на ожидаемый или постоянный доход. Хотя постоянный доход не всегда очевиден, его можно было бы рассчитать по взвешенному усреднению последних поступлений денежных средств. Указанное усреднение он назвал «распределенным лагом».
Исследуя обширный ряд практических данных потребления, Фридмен установил, что результаты не расходились с его теорией постоянного дохода. Вывод о постоянном доходе сыграл важную роль, вызвав обоснованное изменение формулировки количественной теории денег. В последующих работах Фридмен показал, что изменения денежного спроса в течение всей истории Америки всегда определялись изменениями в сфере постоянного дохода.
«Я в возрасте восьмидесяти лет, – говорит Фридмен, – пришел к заключению, что капитализм может быть сохранен, а социальные проблемы решены лишь путем радикального преобразования всех институтов Государства. Мы должны поступить таким образом, чтобы все снова проходило под народным контролем, чтобы политический класс снова стал цензором, а не сообщником бюрократии! Недостаточно добиться избрания хорошего кандидата, система государственных институтов сама по себе плодит бюрократический аппарат».
Милтон Фридмен родился в нью-йоркском районе Бруклин 31 июля 1912 года в семье выходцев из Восточной Европы. Его мать работала в галантерейном магазине. Отец, как позже вспоминал Фридмен, «безуспешно старался добиться результата в безнадежных торговых операциях».
Как говорил позднее ученый: «Мы с Розой[16] происходим из мира, где не существовало телефона и машин для всех, где антибиотики были неизвестны, а медицина хромала, холодильник и стиральная машина были большой редкостью».
В шестнадцатилетнем возрасте Милтон по конкурсу был принят в Рутгерский университет с правом получения частичной стипендии. В 1932 году он был удостоен бакалавра сразу по двум дисциплинам – математике и экономике.
Во время учебы Милтон попал под влияние двух ассистентов: Артура Ф. Бернса, который стал впоследствии директором федеральной резервной системы США, и Гомеса Джонса, будущего авторитета в области теории процентной ставки. Последнему он обязан написанием дипломной работы по экономике и получением рекомендации для продолжения специализации в Чикагском университете.
Получив степень магистра в Чикагском университете, Фридмен перешел для аспирантской стажировки в Колумбийский университет, а затем возвратился в Чикаго ассистентом-исследователем. В 1935 году он принял участие в крупномасштабном проекте исследований потребительского бюджета для Национального комитета по природным ресурсам США. С 1937 года, когда он стал работать у Саймона Кузнеца, начинается его сотрудничество с Национальным бюро экономических исследований США (НБЭИ). Это привело его в ряды крупных ученых.
В 1938 году Фридмен женился. Его жена Роза также была экономистом. Позднее у них родились сын и дочь.
В годы Второй мировой войны Фридмен участвовал в разработке налоговой политики и проводил исследования по военной статистике. В 1945—1946 годах он преподавал экономику в Миннесотском университете, затем возвратился в Чикагский университет и стал ассистентом-профессором по экономике, начав длившуюся многие годы работу над созданием монетарной теории.
В 1950 году в качестве консультанта по реализации «плана Маршалла», предусматривавшего восстановление разрушенной войной экономики стран Западной Европы, Фридмен приехал в Париж, где стал активным проводником идеи плавающих валютных курсов.
Известность ему принесла опубликованная в 1953 году книга «Методология позитивной экономической науки» (1953), а славу – сборник «Исследования в области количественной теории денег» (1956).
«Количественная теория – это, прежде всего, теория спроса на деньги, – отметил ученый. – Это не теория производства, или денежного дохода, или уровня цен. Всякое положение, касающееся этих переменных, требует объединения количественной теории со специальными условиями, налагаемыми на предложение денег, и другие переменные».
В своей книге «Теория функции потребления», опубликованной в 1957 году, Фридмен доказал, что концепция знаменитого ученого-экономиста Д.М. Кейнса, увязывающая текущее потребление с текущим доходом, неизбежно приведет к ошибочному курсу. Вместо этого Фридмен выдвинул теорию, согласно которой потребитель не строит своих потребительских расчетов, за исключением временных, на текущем доходе, полагаясь на ожидаемый или постоянный доход. Хотя постоянный доход не всегда очевиден, его можно было бы рассчитать по взвешенному усреднению последних поступлений денежных средств. Указанное усреднение он назвал «распределенным лагом».
Исследуя обширный ряд практических данных потребления, Фридмен установил, что результаты не расходились с его теорией постоянного дохода. Вывод о постоянном доходе сыграл важную роль, вызвав обоснованное изменение формулировки количественной теории денег. В последующих работах Фридмен показал, что изменения денежного спроса в течение всей истории Америки всегда определялись изменениями в сфере постоянного дохода.