Страница:
– Па, – позвал Олег и удивился, как сел голос.
– Олежек? – отец повернулся и бросил в пепельницу недокуренную сигарету. – Как ты?
В полутемной комнате Олег почти не мог рассмотреть его лица. Олега насторожило, почему отец обратился к нему так, как в детстве. Обычно он называл его Олегом. Он сел. У него было такое состояние, будто он накануне слишком много выпил и ещё не до конца протрезвел.
– Как ты? – повторил отец свой вопрос.
– Не знаю… голова тяжелая… Почему так тихо?
– Ты меня плохо слышишь?
– Нормально. Просто, почему так тихо в доме? Который час?
– Десять, – отец повернулся к свету и посмотрел на часы. – Все внизу вот и тихо.
– Давно я здесь?
– Вы вернулись в половине четвертого.
– Мне домой пора, – Олег потер лоб ладонью, пытаясь вспомнить, как он здесь оказался. – Поздно уже.
– Пока ты останешься у нас, – отец тяжело вздохнул. – Так будет лучше.
– Почему? – Олег старательно пытался уйти от реальности.
– Потому что так будет лучше, – настойчиво повторил отец. – Тебе сейчас лучше не оставаться одному.
– Я что, заболел или перепил?
– Ни то и ни другое. Ты совсем ничего не помнишь? – осторожно спросил отец.
– Значит это не бред и не сон? – после долгой паузы спросил Олег совсем уж севшим голосом.
– Да… – почти шепотом ответил отец.
– Дай закурить…
Отец подал ему сигарету. Олег закурил. С дымом уходило всё, всё превращалось в пепел… Превращалась в пепел его душа… Окурок обжег пальцы… остатки души замерли, окаменели… Он поднялся.
– Куда ты? – отец тоже поднялся.
– Вниз. Макс здесь?
– Да.
– Я хочу узнать, что было. И нужно решить, что делать дальше, – Олег говорил, как автомат.
– Да, конечно.
Он включил свет. Отец смотрел на него со смесью страха и жалости. Олег подошел к шкафу, открыл дверцу и посмотрел на себя в зеркало. Лицо напоминало застывшую маску с мертвым остановившимся взглядом. Ему было безразлично, он сам хотел быть мертвым… Он закрыл шкаф и повернулся к отцу. Как когда-то в детстве, отец обнял его и странно дрогнувшим голосом произнес:
– Держись, Олежек. Тебе нужно держаться.
– Зачем?
– Жизнь бывает слишком жестокой. Нужно быть сильным.
– Не хочу…
– Хотя бы ради нас всех. Ради мамы, Оксаны… чтобы Мариночку и Снежану помнить…
– Хорошо, – всё так же, как автомат, сказал Олег. – Идём вниз…
В маленькой комнате сидели мама и Оксана с Максимом. У всех были усталые бледные лица. У мамы и Оксаны заплаканные глаза. Они посмотрели на Олега так же, как и отец. Он сел в угол дивана. Нужно было что-то говорить. Олег попробовал сосредоточиться. Последним воспоминанием был асфальт.
– Макс, ты что-нибудь уже знаешь? – наконец спросил он.
– Пока ничего определенного, – Макс качнул головой. – Возможно, что-нибудь будет известно завтра.
– Там остался кто-нибудь живой? – у Олега появилась слабая надежда.
– Никого. Все пассажиры, весь экипаж…
– Теще уже сказали? – после долгой паузы спросил Олег.
– Да, – ответил отец. – Она в больнице, в тяжелом состоянии. У неё инфаркт. С Любой ты увидишься завтра.
По своим комнатам все разошлись уже глубокой ночью. Снова в доме стало тихо до звона в ушах, но Олег знал, что никто не спит. Некоторое время он лежал, глядя в темноту комнаты, потом поднялся, взял сигарету и сел на подоконник раскрытого окна. Бархатное небо было усыпано крупными звездами. Дверь комнаты открылась, и вошел Макс. Он был в одних брюках и босой. Взяв сигарету, он тоже сел на подоконник.
– Макс, я ничего не помню, – глядя на небо, сказал Олег. – Последнее – на колени упал. Что было после? Я что отключился?
– Нет. У тебя был шок. Ты несколько минут простоял на коленях, схватившись за голову. Я помог тебе подняться, посадил тебя в машину.
– Не помню, – вздохнул Олег. – Кто к теще ездил?
– Я и Леонид Владимирович.
– Завтра на работу нужно будет сообщить…
– Я уже всё сделал. Ты как сейчас?
– Не знаю. Никак.
– Олег, после обеда, наверное, можно будет поехать на опознание. Там уже кое-какие результаты есть… Ты помнишь у Марины какие-нибудь особые приметы? Что-нибудь… – он старательно подбирал слова. – Может быть, украшения какие-нибудь особенные… Постарайся вспомнить, чтобы лишний раз не попадать туда…
– Широкий серебряный с позолотой браслет с рисунком в восточном стиле на правой руке, кольцо обручальное, кольцо с сапфиром… – Олег закурил очередную сигарету. – К зубному она на моей памяти не обращалась, коронок у неё не было…
– Я утром узнаю.
– Родственникам Андрея сообщить нужно.
– Теща твоя в реанимации, а Люба голосит и ничего от неё добиться невозможно.
– У меня в блокноте должен быть записан его телефон. Только блокнот остался в квартире… Макс, ты не смог бы на несколько дней отпроситься… или не знаю, придумать что-нибудь с работой? Пока всё решится…
– Я это уже сделал, – успокоил его Максим. – Неделя у меня есть.
Они молчали довольно долго. Олег всё смотрел и смотрел на колючки звезд на черном бархате. Небо начало слегка светлеть. Макс осторожно тронул его за плечо и спросил:
– Может быть, ты бы лучше лег? День будет тяжелый.
– Не могу, – покачал Олег головой. – Ты иди, ложись. Не волнуйся, ничего со мной не случиться. И потом там Оксанка одна…
Максим поднялся и пошел к двери. Уже когда он был на пороге, Олег тихо сказал:
– Макс, у нас с Мариной ребенок должен был быть…
После того, как побывал на опознании, весь кошмар, в который Олег попал, показался ему детским лепетом. Одно воспоминание заставляло его невольно вздрагивать ещё долгие годы. А тогда… Если его о чем-то спрашивали, он отвечал. Он что-то делал, оказывается именно то, что было нужно в данный момент. Но внутри… он умер вместе с Мариной…
После того, что случилось, в квартиру Марины за полмесяца Олег попал всего лишь один раз – на следующий день после её смерти. Там он взял документы и свой блокнот. Олег боялся идти туда. Через несколько дней после похорон он вернулся на работу. Сотрудники смотрели на него с плохо скрываемой жалостью. Ему было безразлично. Он продолжал всё делать, как автомат. После работы он ехал на кладбище и долго стоял, глядя на свежие могилы Марины и Снежаны. Потом он возвращался домой, к родителям, односложно отвечал на их вопросы и уходил в свою комнату. У себя в комнате он лежал, глядя в потолок, или сидел и курил сигарету за сигаретой. Время остановилось. Олега не оставляло ощущение, что это всё же бред и он скоро придет в себя и всё будет хорошо, как и раньше. Иногда к нему заходил отец и сидел с ним. Они могли сидеть так молча, не говоря ни слова, часами. Правда, однажды отец попробовал пробиться через ту глухую стену, которая окружала сына.
– Олег, я понимаю, что это горе… не просто горе… названия этому нет, но нужно очнуться.
– Что ты предлагаешь? – Олег даже не повернулся.
– Не знаю. Ты не говоришь ни с кем, почти не спишь и ничего не хочешь есть. Скажи, если ты что-нибудь хочешь.
– Умереть.
– Ты не сможешь Марину поднять, если умрешь, – Олег упрямо молчал. Отец тяжело вздохнул. – В конце концов, если тебе это поможет, накричи на кого-нибудь, поплачь, напейся, в крайнем случае, только очнись. Очнись, пожалуйста, сынок!
– Не могу… – покачал он головой.
К реальности Олег вернулся спустя полмесяца, вернее, двадцать дней. В тот день зав кафедрой очень осторожно осведомился у него, не будет ли он против, если группу, которую курировала Марина передадут ему. Олег только утвердительно кивнул. Когда окончилась последняя лекция, к Олегу подошел староста группы и спросил:
– Олег Леонидович, вы не могли бы рассказать, как нам найти могилу Марины Викторовны? Я понимаю, что, возможно, я не вовремя, но мы всей группой хотели сходить туда. Все ребята выражают вам свои соболезнования. Правда, я попросил их не делать этого слишком бурно и когда вы пришли к нам на лекцию. По-моему, вам сейчас не до нас.
Олег благодарно, насколько мог, посмотрел на него и рассказал, как найти могилу. Когда Олег приехал туда, как делал это каждый день, могилы были засыпаны цветами. Он снова долго стоял и смотрел на них. Пошел мелкий осенний дождь. Стало холодно.
Олег вернулся домой. Родители уже были дома и приехали Оксана с Максимом. Мама встревожено посмотрела на Олега и спросила:
– У тебя всё в порядке? Ты сегодня очень задержался.
– Всё нормально, – кивнул он.
– Тогда идем ужинать. Мы только тебя ждем.
За ужином мама рассказала, что была у матери Марины. Её состояние понемногу улучшалось, и она передавала Олегу привет. Ещё мама сказала, что звонила Люба, сестра Марины, и просила, чтобы Олег перезвонил или зашел.
– Олег, наверное, тебе нужно поехать и забрать свои вещи, – осторожно сказал отец. – Я думаю, что ты останешься с нами. По крайней мере, пока. Так будет лучше.
– Да, – кивнул Олег и обратился к Максиму, – Макс, если ты не занят, давай съездим прямо после ужина, чтобы второй раз не возвращаться.
– Может быть, ты позвонишь Любе? – спросила мама.
– У меня ключ есть.
Когда они подъехали к дому, то увидели, что окна в квартире освещены. Олег не особенно этому удивился. Ключи от квартиры были у Любы. Кроме того, она и её муж были прописаны в квартире Марины, хотя жили с тещей. Это сделали, когда Люба вышла замуж, для того, чтобы она могла получить квартиру. Олега это не особенно интересовало – он так и остался прописан у родителей. Олег открыл дверь квартиры. В кухне слышались два голоса – Любы и её приятельницы. Она часто приходила к Любе. Голос Любы был совершенно спокойным и даже веселым.
– Знаешь, нехорошо, конечно так говорить, но я уже думала, если бы Олег тогда полетел с Маринкой, сколько бы вещей осталось! Сереге подошло бы многое. Они ведь в плечах одинаковые, только Олег выше ростом, – говорила она.
– Ну, всё равно, грех тебе жаловаться – квартирка с мебелью осталась, вещи Маринкины, драгоценности, телевизор, видик и прочие удовольствия. Её Олег здорово баловал, – ответила приятельница. – Ты посмотри, там, кажется, кто-то пришел.
– Наверное, Серега вернулся.
Олег и Максим переглянулись. От подобных разговоров у Олега комок в горле стал. В прихожую вышла Люба. Лицо её стало несколько удивленным.
– Привет, Олег! Я думала, ты позвонишь, перед тем, как приедешь.
– Извини, не позвонил, – ответил он. – Можно я заберу свои вещи?
– Да, конечно. Проходите. Здравствуйте, Максим.
– Добрый вечер, – холодно ответил Макс.
– Чайку попьете? – спросила Люба.
– Спасибо. Мы на несколько минут, – Олег прошел в комнату.
– Я уже всё из стенки достала и книги сложила. Только вот я не знаю, сумка дорожная твоя или Маринкина, – Люба прошла за ними следом. – Я думаю, ты не станешь возражать? Мы с Сережкой сюда уже перебрались. Ты же здесь не прописан.
– Конечно, не стану, – Олег взял стоящую у порога большую дорожную сумку. – Сумка моя, Маринина сумка осталась в самолете. Если тебе очень нужно, я тебе верну эту.
– Ну, если только она тебе не нужна, – Люба улыбнулась. – Я себе давно такую хотела. Там ещё твой плащ кожаный на вешалке и обувь в тумбочке.
– Спасибо, я помню, – кивнул Олег и обратился к Максу. – Максим, книги и бумажки мои возьми.
Под вешалкой на полке Олег увидел собачку Снежаны. У него больно сжалось сердце. Он взял собачку и спросил у Любы:
– Ты не станешь возражать, если я заберу это?
– Зачем?
– Это игрушка Снежаны.
– Ну… – неопределенно протянула Люба.
– Люба, я тебе предлагаю сделку: мне остается эта собачка, все наши фотографии и видеокассеты, где мы снимались, а тебе аппаратура.
– Ну, вообще-то это всё здесь стоит.
– Это ещё ничего не значит, – Олег открыл сумку и посмотрел на содержимое. Кое-чего не хватало. – Если тебе этого мало, то в стенке на антресолях лежат две моих шапки – соболья и норковая, оставь их себе и Сереге.
– Да? – удивилась Люба. – А я туда как-то не заглядывала.
– Такой расклад тебя устроит?
– Устроит! – Люба просияла улыбкой.
– Тогда неси фотографии и кассеты, и я забираю собачку.
– Олег, я в машине буду, – Макс взял сумку с книгами, пакет с обувью и вышел из квартиры. У него на лице было нескрываемое отвращение.
Люба вернулась в комнату, подставила стул и открыла антресоль. Там действительно лежали шапки Олега и шапочки и шляпки Марины. Люба осталась довольна. Через несколько минут она вернулась с двумя альбомами фотографий и видеокассетами.
– Честно сказать, я собиралась всё это выбросить, – призналась она с улыбкой, пока Олег засовывал кассеты и альбомы в сумку.
– Возьми ключики, – он протянул Любе ключи.
– У тебя только один комплект?
– Да, можешь не беспокоиться. Всё, прощай, – Олег перебросил плащ через руку и поднял сумку.
– А сумку когда можно будет забрать?
– Если тебя не затруднит, приедь завтра ко мне на работу и забери, – Олега начало мутить от её общества.
Он вышел из квартиры. Когда Олег был уже на лестнице, Люба окликнула его:
– Олег, совсем забыла!
– Что? – он остановился и обернулся.
– Ты на сорок дней приходи. Маму уже, наверное, выпишут.
Оставив её без ответа, Олег быстро пошел вниз. Макс ждал его возле машины. Он бросил сумку в багажник. Максим сел за руль. Почти всю дорогу они молчали. Олег держал собачку и ему казалось, что если обернуться, то на заднем сидении он увидит Марину и Снежану.
– Олег, ты в порядке? – спросил Макс.
– Да. Почему ты спрашиваешь?
– После этих торгов… – он покачал головой. – Ну и стерва!
– Да Бог ей судья, – Олег тяжело вздохнул. – Самое обидное, что она всё это собиралась выбросить. Макс, сделай мне одолжение. Вы сегодня домой поедете с Оксанкой?
– Да.
– Я вещи вытащу, завези ей сумку, чтобы нам больше не видеться.
– Хорошо, – кивнул он.
Дома Олег разложил в шкафу свои вещи, расставил книги на полки. Часов в девять Макс и Оксана собрались уезжать. Как и договорились, Макс взял сумку. Примерно через полчаса раздался телефонный звонок. В это время Олег сидел и пересматривал фотографии. Оторвавшись от своего занятия, он вышел из комнаты и взял трубку. Звонила Люба. Она очень бурно начала его благодарить за сумку и от Сережиного имени за шапки и всё остальное.
– Извини, Люба, – прервал Олег поток её излияний. – У меня голова болит, я спать хочу.
Не прощаясь, он повесил трубку. Реакция Любы его нисколько не интересовала. Олег вернулся в свою комнату, сел на диван, обнял собачку Снежаны и прижался к ней лицом. Ему вспомнилось, как он впервые увидел свою маленькую белокурую фею. «Можно я возьму свою собачку?…» Олег будто слышал её голосок. Потом вспомнилось всё, что было у него с Мариной, вспомнилось молниеносно, но всё до мельчайших подробностей. В который раз пришла мысль, что лучше бы умер он, чем они. Их больше не было. Осталась пачка фотографий, кассеты да вот эта собачка. «Бобик, идем к мамочке…» Олегу было больно. Очень больно. Он готов был кричать от пронзившей его боли. Крик, как и в аэропорту, застрял в горле. Глаза застелило марево слез. Олег прижался ещё крепче к собачке и беззвучно разрыдался. Он плакал от боли, плакал за Мариной и Снежаной, плакал от одиночества, плакал от чувства потери, плакал впервые, после их смерти. Понемногу он успокоился, но ещё долго сидел, прижимая к себе такого же несчастного и одинокого Бобика…
Глава 23
– Олежек? – отец повернулся и бросил в пепельницу недокуренную сигарету. – Как ты?
В полутемной комнате Олег почти не мог рассмотреть его лица. Олега насторожило, почему отец обратился к нему так, как в детстве. Обычно он называл его Олегом. Он сел. У него было такое состояние, будто он накануне слишком много выпил и ещё не до конца протрезвел.
– Как ты? – повторил отец свой вопрос.
– Не знаю… голова тяжелая… Почему так тихо?
– Ты меня плохо слышишь?
– Нормально. Просто, почему так тихо в доме? Который час?
– Десять, – отец повернулся к свету и посмотрел на часы. – Все внизу вот и тихо.
– Давно я здесь?
– Вы вернулись в половине четвертого.
– Мне домой пора, – Олег потер лоб ладонью, пытаясь вспомнить, как он здесь оказался. – Поздно уже.
– Пока ты останешься у нас, – отец тяжело вздохнул. – Так будет лучше.
– Почему? – Олег старательно пытался уйти от реальности.
– Потому что так будет лучше, – настойчиво повторил отец. – Тебе сейчас лучше не оставаться одному.
– Я что, заболел или перепил?
– Ни то и ни другое. Ты совсем ничего не помнишь? – осторожно спросил отец.
– Значит это не бред и не сон? – после долгой паузы спросил Олег совсем уж севшим голосом.
– Да… – почти шепотом ответил отец.
– Дай закурить…
Отец подал ему сигарету. Олег закурил. С дымом уходило всё, всё превращалось в пепел… Превращалась в пепел его душа… Окурок обжег пальцы… остатки души замерли, окаменели… Он поднялся.
– Куда ты? – отец тоже поднялся.
– Вниз. Макс здесь?
– Да.
– Я хочу узнать, что было. И нужно решить, что делать дальше, – Олег говорил, как автомат.
– Да, конечно.
Он включил свет. Отец смотрел на него со смесью страха и жалости. Олег подошел к шкафу, открыл дверцу и посмотрел на себя в зеркало. Лицо напоминало застывшую маску с мертвым остановившимся взглядом. Ему было безразлично, он сам хотел быть мертвым… Он закрыл шкаф и повернулся к отцу. Как когда-то в детстве, отец обнял его и странно дрогнувшим голосом произнес:
– Держись, Олежек. Тебе нужно держаться.
– Зачем?
– Жизнь бывает слишком жестокой. Нужно быть сильным.
– Не хочу…
– Хотя бы ради нас всех. Ради мамы, Оксаны… чтобы Мариночку и Снежану помнить…
– Хорошо, – всё так же, как автомат, сказал Олег. – Идём вниз…
В маленькой комнате сидели мама и Оксана с Максимом. У всех были усталые бледные лица. У мамы и Оксаны заплаканные глаза. Они посмотрели на Олега так же, как и отец. Он сел в угол дивана. Нужно было что-то говорить. Олег попробовал сосредоточиться. Последним воспоминанием был асфальт.
– Макс, ты что-нибудь уже знаешь? – наконец спросил он.
– Пока ничего определенного, – Макс качнул головой. – Возможно, что-нибудь будет известно завтра.
– Там остался кто-нибудь живой? – у Олега появилась слабая надежда.
– Никого. Все пассажиры, весь экипаж…
– Теще уже сказали? – после долгой паузы спросил Олег.
– Да, – ответил отец. – Она в больнице, в тяжелом состоянии. У неё инфаркт. С Любой ты увидишься завтра.
По своим комнатам все разошлись уже глубокой ночью. Снова в доме стало тихо до звона в ушах, но Олег знал, что никто не спит. Некоторое время он лежал, глядя в темноту комнаты, потом поднялся, взял сигарету и сел на подоконник раскрытого окна. Бархатное небо было усыпано крупными звездами. Дверь комнаты открылась, и вошел Макс. Он был в одних брюках и босой. Взяв сигарету, он тоже сел на подоконник.
– Макс, я ничего не помню, – глядя на небо, сказал Олег. – Последнее – на колени упал. Что было после? Я что отключился?
– Нет. У тебя был шок. Ты несколько минут простоял на коленях, схватившись за голову. Я помог тебе подняться, посадил тебя в машину.
– Не помню, – вздохнул Олег. – Кто к теще ездил?
– Я и Леонид Владимирович.
– Завтра на работу нужно будет сообщить…
– Я уже всё сделал. Ты как сейчас?
– Не знаю. Никак.
– Олег, после обеда, наверное, можно будет поехать на опознание. Там уже кое-какие результаты есть… Ты помнишь у Марины какие-нибудь особые приметы? Что-нибудь… – он старательно подбирал слова. – Может быть, украшения какие-нибудь особенные… Постарайся вспомнить, чтобы лишний раз не попадать туда…
– Широкий серебряный с позолотой браслет с рисунком в восточном стиле на правой руке, кольцо обручальное, кольцо с сапфиром… – Олег закурил очередную сигарету. – К зубному она на моей памяти не обращалась, коронок у неё не было…
– Я утром узнаю.
– Родственникам Андрея сообщить нужно.
– Теща твоя в реанимации, а Люба голосит и ничего от неё добиться невозможно.
– У меня в блокноте должен быть записан его телефон. Только блокнот остался в квартире… Макс, ты не смог бы на несколько дней отпроситься… или не знаю, придумать что-нибудь с работой? Пока всё решится…
– Я это уже сделал, – успокоил его Максим. – Неделя у меня есть.
Они молчали довольно долго. Олег всё смотрел и смотрел на колючки звезд на черном бархате. Небо начало слегка светлеть. Макс осторожно тронул его за плечо и спросил:
– Может быть, ты бы лучше лег? День будет тяжелый.
– Не могу, – покачал Олег головой. – Ты иди, ложись. Не волнуйся, ничего со мной не случиться. И потом там Оксанка одна…
Максим поднялся и пошел к двери. Уже когда он был на пороге, Олег тихо сказал:
– Макс, у нас с Мариной ребенок должен был быть…
После того, как побывал на опознании, весь кошмар, в который Олег попал, показался ему детским лепетом. Одно воспоминание заставляло его невольно вздрагивать ещё долгие годы. А тогда… Если его о чем-то спрашивали, он отвечал. Он что-то делал, оказывается именно то, что было нужно в данный момент. Но внутри… он умер вместе с Мариной…
После того, что случилось, в квартиру Марины за полмесяца Олег попал всего лишь один раз – на следующий день после её смерти. Там он взял документы и свой блокнот. Олег боялся идти туда. Через несколько дней после похорон он вернулся на работу. Сотрудники смотрели на него с плохо скрываемой жалостью. Ему было безразлично. Он продолжал всё делать, как автомат. После работы он ехал на кладбище и долго стоял, глядя на свежие могилы Марины и Снежаны. Потом он возвращался домой, к родителям, односложно отвечал на их вопросы и уходил в свою комнату. У себя в комнате он лежал, глядя в потолок, или сидел и курил сигарету за сигаретой. Время остановилось. Олега не оставляло ощущение, что это всё же бред и он скоро придет в себя и всё будет хорошо, как и раньше. Иногда к нему заходил отец и сидел с ним. Они могли сидеть так молча, не говоря ни слова, часами. Правда, однажды отец попробовал пробиться через ту глухую стену, которая окружала сына.
– Олег, я понимаю, что это горе… не просто горе… названия этому нет, но нужно очнуться.
– Что ты предлагаешь? – Олег даже не повернулся.
– Не знаю. Ты не говоришь ни с кем, почти не спишь и ничего не хочешь есть. Скажи, если ты что-нибудь хочешь.
– Умереть.
– Ты не сможешь Марину поднять, если умрешь, – Олег упрямо молчал. Отец тяжело вздохнул. – В конце концов, если тебе это поможет, накричи на кого-нибудь, поплачь, напейся, в крайнем случае, только очнись. Очнись, пожалуйста, сынок!
– Не могу… – покачал он головой.
К реальности Олег вернулся спустя полмесяца, вернее, двадцать дней. В тот день зав кафедрой очень осторожно осведомился у него, не будет ли он против, если группу, которую курировала Марина передадут ему. Олег только утвердительно кивнул. Когда окончилась последняя лекция, к Олегу подошел староста группы и спросил:
– Олег Леонидович, вы не могли бы рассказать, как нам найти могилу Марины Викторовны? Я понимаю, что, возможно, я не вовремя, но мы всей группой хотели сходить туда. Все ребята выражают вам свои соболезнования. Правда, я попросил их не делать этого слишком бурно и когда вы пришли к нам на лекцию. По-моему, вам сейчас не до нас.
Олег благодарно, насколько мог, посмотрел на него и рассказал, как найти могилу. Когда Олег приехал туда, как делал это каждый день, могилы были засыпаны цветами. Он снова долго стоял и смотрел на них. Пошел мелкий осенний дождь. Стало холодно.
Олег вернулся домой. Родители уже были дома и приехали Оксана с Максимом. Мама встревожено посмотрела на Олега и спросила:
– У тебя всё в порядке? Ты сегодня очень задержался.
– Всё нормально, – кивнул он.
– Тогда идем ужинать. Мы только тебя ждем.
За ужином мама рассказала, что была у матери Марины. Её состояние понемногу улучшалось, и она передавала Олегу привет. Ещё мама сказала, что звонила Люба, сестра Марины, и просила, чтобы Олег перезвонил или зашел.
– Олег, наверное, тебе нужно поехать и забрать свои вещи, – осторожно сказал отец. – Я думаю, что ты останешься с нами. По крайней мере, пока. Так будет лучше.
– Да, – кивнул Олег и обратился к Максиму, – Макс, если ты не занят, давай съездим прямо после ужина, чтобы второй раз не возвращаться.
– Может быть, ты позвонишь Любе? – спросила мама.
– У меня ключ есть.
Когда они подъехали к дому, то увидели, что окна в квартире освещены. Олег не особенно этому удивился. Ключи от квартиры были у Любы. Кроме того, она и её муж были прописаны в квартире Марины, хотя жили с тещей. Это сделали, когда Люба вышла замуж, для того, чтобы она могла получить квартиру. Олега это не особенно интересовало – он так и остался прописан у родителей. Олег открыл дверь квартиры. В кухне слышались два голоса – Любы и её приятельницы. Она часто приходила к Любе. Голос Любы был совершенно спокойным и даже веселым.
– Знаешь, нехорошо, конечно так говорить, но я уже думала, если бы Олег тогда полетел с Маринкой, сколько бы вещей осталось! Сереге подошло бы многое. Они ведь в плечах одинаковые, только Олег выше ростом, – говорила она.
– Ну, всё равно, грех тебе жаловаться – квартирка с мебелью осталась, вещи Маринкины, драгоценности, телевизор, видик и прочие удовольствия. Её Олег здорово баловал, – ответила приятельница. – Ты посмотри, там, кажется, кто-то пришел.
– Наверное, Серега вернулся.
Олег и Максим переглянулись. От подобных разговоров у Олега комок в горле стал. В прихожую вышла Люба. Лицо её стало несколько удивленным.
– Привет, Олег! Я думала, ты позвонишь, перед тем, как приедешь.
– Извини, не позвонил, – ответил он. – Можно я заберу свои вещи?
– Да, конечно. Проходите. Здравствуйте, Максим.
– Добрый вечер, – холодно ответил Макс.
– Чайку попьете? – спросила Люба.
– Спасибо. Мы на несколько минут, – Олег прошел в комнату.
– Я уже всё из стенки достала и книги сложила. Только вот я не знаю, сумка дорожная твоя или Маринкина, – Люба прошла за ними следом. – Я думаю, ты не станешь возражать? Мы с Сережкой сюда уже перебрались. Ты же здесь не прописан.
– Конечно, не стану, – Олег взял стоящую у порога большую дорожную сумку. – Сумка моя, Маринина сумка осталась в самолете. Если тебе очень нужно, я тебе верну эту.
– Ну, если только она тебе не нужна, – Люба улыбнулась. – Я себе давно такую хотела. Там ещё твой плащ кожаный на вешалке и обувь в тумбочке.
– Спасибо, я помню, – кивнул Олег и обратился к Максу. – Максим, книги и бумажки мои возьми.
Под вешалкой на полке Олег увидел собачку Снежаны. У него больно сжалось сердце. Он взял собачку и спросил у Любы:
– Ты не станешь возражать, если я заберу это?
– Зачем?
– Это игрушка Снежаны.
– Ну… – неопределенно протянула Люба.
– Люба, я тебе предлагаю сделку: мне остается эта собачка, все наши фотографии и видеокассеты, где мы снимались, а тебе аппаратура.
– Ну, вообще-то это всё здесь стоит.
– Это ещё ничего не значит, – Олег открыл сумку и посмотрел на содержимое. Кое-чего не хватало. – Если тебе этого мало, то в стенке на антресолях лежат две моих шапки – соболья и норковая, оставь их себе и Сереге.
– Да? – удивилась Люба. – А я туда как-то не заглядывала.
– Такой расклад тебя устроит?
– Устроит! – Люба просияла улыбкой.
– Тогда неси фотографии и кассеты, и я забираю собачку.
– Олег, я в машине буду, – Макс взял сумку с книгами, пакет с обувью и вышел из квартиры. У него на лице было нескрываемое отвращение.
Люба вернулась в комнату, подставила стул и открыла антресоль. Там действительно лежали шапки Олега и шапочки и шляпки Марины. Люба осталась довольна. Через несколько минут она вернулась с двумя альбомами фотографий и видеокассетами.
– Честно сказать, я собиралась всё это выбросить, – призналась она с улыбкой, пока Олег засовывал кассеты и альбомы в сумку.
– Возьми ключики, – он протянул Любе ключи.
– У тебя только один комплект?
– Да, можешь не беспокоиться. Всё, прощай, – Олег перебросил плащ через руку и поднял сумку.
– А сумку когда можно будет забрать?
– Если тебя не затруднит, приедь завтра ко мне на работу и забери, – Олега начало мутить от её общества.
Он вышел из квартиры. Когда Олег был уже на лестнице, Люба окликнула его:
– Олег, совсем забыла!
– Что? – он остановился и обернулся.
– Ты на сорок дней приходи. Маму уже, наверное, выпишут.
Оставив её без ответа, Олег быстро пошел вниз. Макс ждал его возле машины. Он бросил сумку в багажник. Максим сел за руль. Почти всю дорогу они молчали. Олег держал собачку и ему казалось, что если обернуться, то на заднем сидении он увидит Марину и Снежану.
– Олег, ты в порядке? – спросил Макс.
– Да. Почему ты спрашиваешь?
– После этих торгов… – он покачал головой. – Ну и стерва!
– Да Бог ей судья, – Олег тяжело вздохнул. – Самое обидное, что она всё это собиралась выбросить. Макс, сделай мне одолжение. Вы сегодня домой поедете с Оксанкой?
– Да.
– Я вещи вытащу, завези ей сумку, чтобы нам больше не видеться.
– Хорошо, – кивнул он.
Дома Олег разложил в шкафу свои вещи, расставил книги на полки. Часов в девять Макс и Оксана собрались уезжать. Как и договорились, Макс взял сумку. Примерно через полчаса раздался телефонный звонок. В это время Олег сидел и пересматривал фотографии. Оторвавшись от своего занятия, он вышел из комнаты и взял трубку. Звонила Люба. Она очень бурно начала его благодарить за сумку и от Сережиного имени за шапки и всё остальное.
– Извини, Люба, – прервал Олег поток её излияний. – У меня голова болит, я спать хочу.
Не прощаясь, он повесил трубку. Реакция Любы его нисколько не интересовала. Олег вернулся в свою комнату, сел на диван, обнял собачку Снежаны и прижался к ней лицом. Ему вспомнилось, как он впервые увидел свою маленькую белокурую фею. «Можно я возьму свою собачку?…» Олег будто слышал её голосок. Потом вспомнилось всё, что было у него с Мариной, вспомнилось молниеносно, но всё до мельчайших подробностей. В который раз пришла мысль, что лучше бы умер он, чем они. Их больше не было. Осталась пачка фотографий, кассеты да вот эта собачка. «Бобик, идем к мамочке…» Олегу было больно. Очень больно. Он готов был кричать от пронзившей его боли. Крик, как и в аэропорту, застрял в горле. Глаза застелило марево слез. Олег прижался ещё крепче к собачке и беззвучно разрыдался. Он плакал от боли, плакал за Мариной и Снежаной, плакал от одиночества, плакал от чувства потери, плакал впервые, после их смерти. Понемногу он успокоился, но ещё долго сидел, прижимая к себе такого же несчастного и одинокого Бобика…
Глава 23
Прошло три месяца. Приближался Новый год. За это время у Олега почти ничего не изменилось, разве что, он научился натянуто улыбаться, чтобы не огорчать родителей и Оксану, да ещё, временами, изображал живой интерес к происходящему. Но стоило ему вернуться в свою комнату и остаться одному… Здесь ему не нужно было улыбаться и принимать участие в разговоре. Олег мог часами пересматривать фотографии или сидеть и смотреть на Бобика. Он больше не плакал. Просто ему всё так же было больно. Как-то раз, когда он так сидел, в комнату вошел Артём.
– Привет! – поздоровался он. – Что делаешь?
– Сижу, – вяло ответил Олег. – Привет…
– А что это у тебя? – он взял собачку. – В детство ударяешься? Или Оксанка?
– Это игрушка Снежаны, – пояснил Олег.
– А, это малой твой жены?
– Это моей дочери, – он исподлобья посмотрел на Артёма.
– Слушай, старый, ну что ты сантименты разводишь? Ну, за женой киснешь, где-то понять можно, хотя уже и успокоиться пора. Что, бабы перевелись? А из-за этого? Уболтали тебя вовремя фамилию девчонке сменить. Так что теперь-то трагедию ломать? Тебе сколько лет? Успеешь ещё десяток стругануть. А это старье выброси, моль не собирай, – Артём ухмыльнулся.
– Положи на место и пошел вон отсюда! – Олег слегка подался вперед.
– Уймитесь, дорогой! Вот вам цацка! Все вы, Раздановы, со странностями! – Артём бросил в Олега собачкой и вышел, хлопнув дверью.
Олегу хотелось, как когда-то, размазать Артёма по стенке. В последний момент он еле сдержал себя. Дверь комнаты открылась, и вошел отец.
– Олег, что случилось? – спросил он, садясь рядом со сыном.
– Ничего, – тяжело вздохнул Олег и потянулся за сигаретами.
– И всё же? Снова с Артёмом отношения выясняли?
– В некотором роде. Он что, уже уехал?
– Да. Приезжал на жизнь жаловаться. Снова поссорился с Верой. Что он тебе здесь наговорил?
– А что умного может сказать Артём? – Олег поморщился. – Посоветовал бабу найти и Бобика выбросить. У меня было очень большое желание повторить то, что между нами когда-то было. Не знаю, как удержался.
– Успокойся, Олежек, ты его не исправишь.
– Да нужен он мне… Просто и без него на свет тошно смотреть.
– Сына, нужно как-то к жизни возвращаться.
– Я же возвращаюсь, ты же видишь…
– Ты это можешь рассказать кому-нибудь другому, только не мне, – покачал головой отец. – Я же вижу, как тебе хорошо. Улыбка, как приклеенная. Скулы ещё не тянет?
– Па, я не пойму, чего вы все от меня хотите? – Олег досадливо поморщился.
– Я не хочу, чтобы ты хоронил себя в неполных тридцать.
– А чего мне хотеть? У меня уже всё было – семья, карьера… Что дальше? Мне ничего уже не нужно. Я потерял самое дорогое. Зачем теперь всё?
– Олег, так нельзя. Пойми, это ещё не конец.
– А каким он будет, конец?
– Никто из нас не знает.
– Я, кажется, узнал.
– Тебе только кажется.
– Оставь меня, па, – попросил Олег. – Я хочу побыть один.
– Ладно, – отец поднялся. – Только ты подумай над моими словами. Там мама спрашивала, ты чаю не хочешь?
– Ничего не хочу, – он прикрыл глаза.
На следующий день по пути домой Олег случайно встретился с Ламинским. Игорь всё так же оставался холостяком, всё так же любил компании, и всё также славились его вечеринки. Глядя на него, Олег вспомнил, что они не виделись уже очень давно.
– Привет, любителю камешков! – Ламинский протянул руку.
– Привет, дамский любимец! – Олег пожал протянутую руку.
– Как оно, ничего?
– А как оно может быть? – Олег еле сдержал нервную судорогу в лице.
– Всё так же? – Игорь перестал улыбаться.
– Всё так же, – Олег закурил.
– Ты где сейчас? Я Оксанку с Максом видел, они говорили, что ты со стариками живешь. Но это было ещё в начале октября.
– Я так и остался со стариками. Квартира была Маринина. Там теперь её сестра с мужем живет. Да и к чему мне эта квартира?
– Ты спешишь? – Игорь тоже закурил.
– Нет. Некуда спешить.
– Тогда давай ко мне поедем. По старой памяти коньячка бутылочку приговорим.
Олег согласился. Они поехали к Ламинскому. Оттуда Олег позвонил домой, чтобы родители его не ждали к ужину. Вечер прошел незаметно. Они поговорили об общих знакомых. У Игоря накопилась целая гора новостей. Вернее, новостями это всё было для Олега. Просто они слишком давно не виделись, а он совершенно ничем и никем не интересовался. Игорь не лез с глупыми вопросами и слишком нарочитым сочувствием. Уходил Олег от него уже около десяти вечера.
– Кстати, где ты Новый год встречаешь? – поинтересовался Игорь.
– Дома.
– Может быть, приедешь ко мне? У меня в этом году узкий круг собирается. Не хочу очень шумной компании.
– Даже не знаю, – пожал Олег плечами.
– Ну, ты подумай. Если надумаешь, позвони. Я всегда буду тебе рад.
Неделя, оставшаяся до Нового года пролетела незаметно. Идея пойти к Ламинскому посетила Олега утром тридцать первого числа. Некоторое время поколебавшись, он позвонил Игорю.
– Я рад, что ты надумал! – ответил он. – Буду ждать тебя в восемь. Если приедешь раньше, тоже будет неплохо.
Родители готовились к приему гостей. Когда Олег спустился вниз, мама заканчивала на кухне колдовать над тортом. Отец тоже был на кухне. Они о чем-то разговаривали.
– Ма, па, я вам сильно нужен буду? – поинтересовался Олег.
– Когда? – не поняла мама.
– Ну, сегодня. Я уйти хотел.
– Если не секрет, куда? – мама улыбнулась, но глаза были тревожными.
– К Игорю. Я думаю, что Новый год вы встретите своей взрослой компанией и без меня.
– Конечно, – отец посмотрел на него исподлобья и тоже улыбнулся. – А то начнем рассказывать не детские анекдоты, и тебя придется просить выйти из комнаты.
Компания у Ламинского собралась действительно небольшая. Никого из приглашенных Олег не знал. Может быть, это было и к лучшему. Никто не пытался узнать, почему он такой грустный, а потом начать его утешать. Кажется, Олег даже немного развеселился. Часа в четыре гости начали потихоньку расходиться. Олег тоже собрался идти домой. Вместе со ним собралась уходить одна из девушек – Неля. Олег предложил проводить её.
– Олег, ты меня очень обяжешь, – сказал Игорь. – Ты ведь знаешь, я терпеть не могу, когда девчонки расходятся по домам в одиночку.
– Игорь, ты напрасно волнуешься, – смущенно улыбнулась Неля. – Ничего со мной не случиться.
– Игорь волнуется не напрасно, а я не спешу, – заверил он Нелю.
– Право же, не стоит меня провожать, – сказала она, когда они вышли на улицу. – Мне добираться не особенно далеко.
– Тем более.
Некоторое время они шли молча. Олег поднял глаза и посмотрел на небо, усеянное мелкими колючками звезд. Под ногами поскрипывал снег, дышалось легко. Неожиданно ему показалось, что он провалился в какую-то временную дыру – не было ничего раньше, не будет ничего потом. Всё было каким-то нереальным.
– Олег, а чем ты занимаешься? – поинтересовалась Неля.
– Геолог. Преподаю в политехе минералогию.
– Я почему-то думала, что ты медик, как Игорь.
– Я в медицинском два курса проучился, потом решил заняться камнями, – объяснил Олег.
– Почему?
– Мне это больше нравится. О камнях можно говорить очень долго, наверное, бесконечно.
– Заманчиво, – она улыбнулась. – В этом, пожалуй, есть своя тайна. Ты вообще такой загадочный.
– Ничего загадочного во мне нет, – возразил Олег.
– В тебе очень много загадочного. Хотя бы глаза. Зеленые глаза всегда загадочные, тем более у мужчин. И ещё ты сидел и почти всё время молчал, только изредка улыбался.
Олегу не особенно хотелось объяснять ей причину своего молчания. Она была очень милой, даже красивой, но бросаться в откровения с первой встречной красавицей было не в его правилах. Разуверять её Олег не стал.
– Вот мы и пришли, – Неля остановилась.
– Действительно недалеко, – Олег сказал это, потому, что нужно было что-то сказать.
– Ой, снова в подъезде темнота! – посетовала Неля. – Только на пятом этаже свет горит.
– У меня зажигалка есть. Пойдем, я провожу тебя до двери, – предложил он. – Мало ли что может быть в подъезде.
– Спасибо, – Неля взяла его под руку.
– А что это у вас так тихо в доме? – спросил Олег, когда они поднимались по лестнице.
– У нас почти все старики живут. Такой пенсионерский домик, – пошутила Неля.
– В этом тоже есть своя выгода. Никто не шумит.
– Вообще-то да, – согласилась Неля. – Только вот все пенсионерки обожают сидеть на лавочке у подъезда и смотреть кто, куда и с кем. Просто как под рентгеном в дом входишь.
– Ты давно здесь живешь?
– Два года. Квартиру я здесь снимаю. Вот мы и пришли, – она остановилась перед дверью.
– Будем прощаться? А то у меня зажигалка уже нагрелась и пальцы печет.
– Ты не хочешь зайти ко мне? – она улыбнулась. – Подождешь, пока остынет зажигалка. Кофе выпьем. Ты же говорил, что не спешишь.
– Разве что кофе выпьем, – снова у Олега было ощущение, что он находится вне времени.
Они вошли в квартиру. Неля проводила его в комнату, а сама ушла варить кофе. Олег сел в угол дивана, взял со столика журнал и начал рассеяно его перелистывать. Вернулась Неля. Она уже успела переодеться. Олег не особенно этому удивился.
– Ты не поможешь мне? – спросила она.
– Помогу, – он отложил журнал. – Что делать?
– Ты умеешь тонко резать лимон? У меня никогда не получается.
– Без проблем. Только мне нужно руки вымыть. Где у тебя ванная?
Неля проводила его в ванную. Пока Олег мыл руки, она стояла сзади, смотрела на него в зеркало и улыбалась. Он повернулся.
– Какое полотенце можно взять?
– Вот это, – она протянула ему полотенце так, что их руки соприкоснулись.
Олег вытер руки. Неля взяла полотенце и бросила его на край ванны. Её взгляд слегка затуманился. Она первая обняла Олега, приподнялась на цыпочки и поцеловала. У неё были теплые, чуть влажные губы. Он не ответил. Она поднесла к губам его руку и взяла в рот два пальца. Он сделал тоже. У неё были нежные пальцы. Голова слегка закружилась. Свободной рукой она начала расстегивать на нем брюки. Он не сопротивлялся, но и не помогал ей. Наконец, она справилась с молнией и опустилась на колени. Через секунду её губы коснулись его плоти. Олег запустил пальцы в её волосы…
– Привет! – поздоровался он. – Что делаешь?
– Сижу, – вяло ответил Олег. – Привет…
– А что это у тебя? – он взял собачку. – В детство ударяешься? Или Оксанка?
– Это игрушка Снежаны, – пояснил Олег.
– А, это малой твой жены?
– Это моей дочери, – он исподлобья посмотрел на Артёма.
– Слушай, старый, ну что ты сантименты разводишь? Ну, за женой киснешь, где-то понять можно, хотя уже и успокоиться пора. Что, бабы перевелись? А из-за этого? Уболтали тебя вовремя фамилию девчонке сменить. Так что теперь-то трагедию ломать? Тебе сколько лет? Успеешь ещё десяток стругануть. А это старье выброси, моль не собирай, – Артём ухмыльнулся.
– Положи на место и пошел вон отсюда! – Олег слегка подался вперед.
– Уймитесь, дорогой! Вот вам цацка! Все вы, Раздановы, со странностями! – Артём бросил в Олега собачкой и вышел, хлопнув дверью.
Олегу хотелось, как когда-то, размазать Артёма по стенке. В последний момент он еле сдержал себя. Дверь комнаты открылась, и вошел отец.
– Олег, что случилось? – спросил он, садясь рядом со сыном.
– Ничего, – тяжело вздохнул Олег и потянулся за сигаретами.
– И всё же? Снова с Артёмом отношения выясняли?
– В некотором роде. Он что, уже уехал?
– Да. Приезжал на жизнь жаловаться. Снова поссорился с Верой. Что он тебе здесь наговорил?
– А что умного может сказать Артём? – Олег поморщился. – Посоветовал бабу найти и Бобика выбросить. У меня было очень большое желание повторить то, что между нами когда-то было. Не знаю, как удержался.
– Успокойся, Олежек, ты его не исправишь.
– Да нужен он мне… Просто и без него на свет тошно смотреть.
– Сына, нужно как-то к жизни возвращаться.
– Я же возвращаюсь, ты же видишь…
– Ты это можешь рассказать кому-нибудь другому, только не мне, – покачал головой отец. – Я же вижу, как тебе хорошо. Улыбка, как приклеенная. Скулы ещё не тянет?
– Па, я не пойму, чего вы все от меня хотите? – Олег досадливо поморщился.
– Я не хочу, чтобы ты хоронил себя в неполных тридцать.
– А чего мне хотеть? У меня уже всё было – семья, карьера… Что дальше? Мне ничего уже не нужно. Я потерял самое дорогое. Зачем теперь всё?
– Олег, так нельзя. Пойми, это ещё не конец.
– А каким он будет, конец?
– Никто из нас не знает.
– Я, кажется, узнал.
– Тебе только кажется.
– Оставь меня, па, – попросил Олег. – Я хочу побыть один.
– Ладно, – отец поднялся. – Только ты подумай над моими словами. Там мама спрашивала, ты чаю не хочешь?
– Ничего не хочу, – он прикрыл глаза.
На следующий день по пути домой Олег случайно встретился с Ламинским. Игорь всё так же оставался холостяком, всё так же любил компании, и всё также славились его вечеринки. Глядя на него, Олег вспомнил, что они не виделись уже очень давно.
– Привет, любителю камешков! – Ламинский протянул руку.
– Привет, дамский любимец! – Олег пожал протянутую руку.
– Как оно, ничего?
– А как оно может быть? – Олег еле сдержал нервную судорогу в лице.
– Всё так же? – Игорь перестал улыбаться.
– Всё так же, – Олег закурил.
– Ты где сейчас? Я Оксанку с Максом видел, они говорили, что ты со стариками живешь. Но это было ещё в начале октября.
– Я так и остался со стариками. Квартира была Маринина. Там теперь её сестра с мужем живет. Да и к чему мне эта квартира?
– Ты спешишь? – Игорь тоже закурил.
– Нет. Некуда спешить.
– Тогда давай ко мне поедем. По старой памяти коньячка бутылочку приговорим.
Олег согласился. Они поехали к Ламинскому. Оттуда Олег позвонил домой, чтобы родители его не ждали к ужину. Вечер прошел незаметно. Они поговорили об общих знакомых. У Игоря накопилась целая гора новостей. Вернее, новостями это всё было для Олега. Просто они слишком давно не виделись, а он совершенно ничем и никем не интересовался. Игорь не лез с глупыми вопросами и слишком нарочитым сочувствием. Уходил Олег от него уже около десяти вечера.
– Кстати, где ты Новый год встречаешь? – поинтересовался Игорь.
– Дома.
– Может быть, приедешь ко мне? У меня в этом году узкий круг собирается. Не хочу очень шумной компании.
– Даже не знаю, – пожал Олег плечами.
– Ну, ты подумай. Если надумаешь, позвони. Я всегда буду тебе рад.
Неделя, оставшаяся до Нового года пролетела незаметно. Идея пойти к Ламинскому посетила Олега утром тридцать первого числа. Некоторое время поколебавшись, он позвонил Игорю.
– Я рад, что ты надумал! – ответил он. – Буду ждать тебя в восемь. Если приедешь раньше, тоже будет неплохо.
Родители готовились к приему гостей. Когда Олег спустился вниз, мама заканчивала на кухне колдовать над тортом. Отец тоже был на кухне. Они о чем-то разговаривали.
– Ма, па, я вам сильно нужен буду? – поинтересовался Олег.
– Когда? – не поняла мама.
– Ну, сегодня. Я уйти хотел.
– Если не секрет, куда? – мама улыбнулась, но глаза были тревожными.
– К Игорю. Я думаю, что Новый год вы встретите своей взрослой компанией и без меня.
– Конечно, – отец посмотрел на него исподлобья и тоже улыбнулся. – А то начнем рассказывать не детские анекдоты, и тебя придется просить выйти из комнаты.
Компания у Ламинского собралась действительно небольшая. Никого из приглашенных Олег не знал. Может быть, это было и к лучшему. Никто не пытался узнать, почему он такой грустный, а потом начать его утешать. Кажется, Олег даже немного развеселился. Часа в четыре гости начали потихоньку расходиться. Олег тоже собрался идти домой. Вместе со ним собралась уходить одна из девушек – Неля. Олег предложил проводить её.
– Олег, ты меня очень обяжешь, – сказал Игорь. – Ты ведь знаешь, я терпеть не могу, когда девчонки расходятся по домам в одиночку.
– Игорь, ты напрасно волнуешься, – смущенно улыбнулась Неля. – Ничего со мной не случиться.
– Игорь волнуется не напрасно, а я не спешу, – заверил он Нелю.
– Право же, не стоит меня провожать, – сказала она, когда они вышли на улицу. – Мне добираться не особенно далеко.
– Тем более.
Некоторое время они шли молча. Олег поднял глаза и посмотрел на небо, усеянное мелкими колючками звезд. Под ногами поскрипывал снег, дышалось легко. Неожиданно ему показалось, что он провалился в какую-то временную дыру – не было ничего раньше, не будет ничего потом. Всё было каким-то нереальным.
– Олег, а чем ты занимаешься? – поинтересовалась Неля.
– Геолог. Преподаю в политехе минералогию.
– Я почему-то думала, что ты медик, как Игорь.
– Я в медицинском два курса проучился, потом решил заняться камнями, – объяснил Олег.
– Почему?
– Мне это больше нравится. О камнях можно говорить очень долго, наверное, бесконечно.
– Заманчиво, – она улыбнулась. – В этом, пожалуй, есть своя тайна. Ты вообще такой загадочный.
– Ничего загадочного во мне нет, – возразил Олег.
– В тебе очень много загадочного. Хотя бы глаза. Зеленые глаза всегда загадочные, тем более у мужчин. И ещё ты сидел и почти всё время молчал, только изредка улыбался.
Олегу не особенно хотелось объяснять ей причину своего молчания. Она была очень милой, даже красивой, но бросаться в откровения с первой встречной красавицей было не в его правилах. Разуверять её Олег не стал.
– Вот мы и пришли, – Неля остановилась.
– Действительно недалеко, – Олег сказал это, потому, что нужно было что-то сказать.
– Ой, снова в подъезде темнота! – посетовала Неля. – Только на пятом этаже свет горит.
– У меня зажигалка есть. Пойдем, я провожу тебя до двери, – предложил он. – Мало ли что может быть в подъезде.
– Спасибо, – Неля взяла его под руку.
– А что это у вас так тихо в доме? – спросил Олег, когда они поднимались по лестнице.
– У нас почти все старики живут. Такой пенсионерский домик, – пошутила Неля.
– В этом тоже есть своя выгода. Никто не шумит.
– Вообще-то да, – согласилась Неля. – Только вот все пенсионерки обожают сидеть на лавочке у подъезда и смотреть кто, куда и с кем. Просто как под рентгеном в дом входишь.
– Ты давно здесь живешь?
– Два года. Квартиру я здесь снимаю. Вот мы и пришли, – она остановилась перед дверью.
– Будем прощаться? А то у меня зажигалка уже нагрелась и пальцы печет.
– Ты не хочешь зайти ко мне? – она улыбнулась. – Подождешь, пока остынет зажигалка. Кофе выпьем. Ты же говорил, что не спешишь.
– Разве что кофе выпьем, – снова у Олега было ощущение, что он находится вне времени.
Они вошли в квартиру. Неля проводила его в комнату, а сама ушла варить кофе. Олег сел в угол дивана, взял со столика журнал и начал рассеяно его перелистывать. Вернулась Неля. Она уже успела переодеться. Олег не особенно этому удивился.
– Ты не поможешь мне? – спросила она.
– Помогу, – он отложил журнал. – Что делать?
– Ты умеешь тонко резать лимон? У меня никогда не получается.
– Без проблем. Только мне нужно руки вымыть. Где у тебя ванная?
Неля проводила его в ванную. Пока Олег мыл руки, она стояла сзади, смотрела на него в зеркало и улыбалась. Он повернулся.
– Какое полотенце можно взять?
– Вот это, – она протянула ему полотенце так, что их руки соприкоснулись.
Олег вытер руки. Неля взяла полотенце и бросила его на край ванны. Её взгляд слегка затуманился. Она первая обняла Олега, приподнялась на цыпочки и поцеловала. У неё были теплые, чуть влажные губы. Он не ответил. Она поднесла к губам его руку и взяла в рот два пальца. Он сделал тоже. У неё были нежные пальцы. Голова слегка закружилась. Свободной рукой она начала расстегивать на нем брюки. Он не сопротивлялся, но и не помогал ей. Наконец, она справилась с молнией и опустилась на колени. Через секунду её губы коснулись его плоти. Олег запустил пальцы в её волосы…