Найдич Ольга. Дороги судьбы

   Иногда подходил еще один человек. Он одобрительно посмеивался. Его он ненавидел больше всего, больше, чем своих противников на арене, больше, чем ревущую толпу. Он не знал почему. Просто ненавидел.
   — Ты молодец, — говорил этот человек. — Ты лучший.
   — Лео, он тебя не понимает.
   — Он все понимает. Правда, зверюга?
   Он понимал, понимал не столько слова, сколько отношение к себе этого Лео. Отношение хозяина к зверю в клетке. И ничего не мог сделать.
   Но однажды человек с прибором отвлекся и прошел мимо его клетки, забыв дать наркотик. И тогда затуманенный рассудок стал проясняться. Затаившись, он ждал подходящего момента. Когда клетку открыли, чтобы снять оковы, которые надевали для надежности, на случай, если парализующий газ не подействует до конца, он бросился на вошедшего и сломал ему шею. А затем побежал к выходу, озираясь, как дикий зверь. У двери стояли еще двое, он убил и их. Он не знал, что дверь можно открыть поворотом ручки, и выбил се плечом. Так он оказался на свободе.
   В дневное время он прятался, а ночами бродил по улицам, искал еду, вспоминал предметы. Через три ночи он снова научился говорить. Он шатался от голода, но продолжал искать что-то — он сам не знал что. Прошел месяц, но память так и не вернулась к нему. И очередной ночью он вышел в космопорт. Ноги сами понесли его в один из доков, и там он увидел корабль. Этот корабль о чем-то ему напомнил. Он подошел поближе и попытался открыть дверь — уже зная, как это делается.
   — Немедленно отойдите от корабли! — послышался угрожающий неживой голос. Он уже слышал этот голос — когда? И не двинулся с места.
   — Отойдите от корабля! Я буду вынужден… о боже! Кэл, мальчик, это ты?!
   Так он вспомнил свое имя.
   — Кэл! Кэл! — Это его зовут. Да, кто-то повторяет его имя. Он приоткрыл глаза, выходя из транса.
   — Ну что? — Кинтари с тревогой уставилась на него.
   — Я вспомнил. — Слова давались с трудом, словно говорил их кто-то другой, а не он. — Знаешь, я все вспомнил.
   — Я знаю. — Она смягчилась. — Ты все мне рассказал. Ну и что ты теперь думаешь делать?
   — Вернуться на Арриду. Разыскать это место. Убить Лео. Не знаю.
   Кинтари провела пальцами по его лицу.
   — Только не пытайся изменить прошлое, хорошо? Не жалей о том, что могло бы быть.
   — Конечно.
   Она улыбнулась.
   Стоя на неустойчивой металлической стремянке, Ариана сосредоточенно ковырялась в сплетении полуобгоревших проводов, выясняя, какие из них еще можно было вернуть к жизни, а какие скончались безвозвратно. Стремянка пошатывалась. Фонарик, который девушка держала в зубах, светил тускло и назначения своего не оправдывал. Заменив последний провод, она устало вздохнула и едва не грохнулась.
   — Кэл! — позвала она, уцепившись за щиток. — Я все. Включи?
   — Сначала отойди подальше.
   — Уже отошла, — нагло солгала она.
   Секунду спустя загорелся свет.
   — Получилось! — крикнула она. — Работает!
   — Я сбегаю в рубку, может, Родж… Та-ак, я тебе что говорил? — рассердился Кэл, увидев, что Ариана болтается на стремянке рядом со щитком. — Тебя же могло током дернуть! Это не шутки, пойми.
   — Не злись, — попросила Ариана. — Я пустоголовая, безответственная разгильдяйка, сама знаю. Проверь лучше, не заработал ли Родж.
   Кэл исчез в люке, но минуту спустя появился снова.
   — Ничего, — мрачно сообщил он. — Боюсь, он молчит не из-за отсутствия питания.
   — Но мы сможем его починить? — с надеждой спросила Ариана.
   — Не знаю. Может, надо просто немного подождать.
   — Тогда подождем. — Она осторожно слезла на пол. — Как там двигатели?
   — Правый почти готов. Но он ведь не так сильно пострадал. С левым надо будет долго возиться, он вообще какой-то проблемный. А у тебя сажа на щеке.
   — Что? — Она инстинктивно потерла щеку, посмотрела на ладонь. — Теперь есть?
   — Нет. — Он обнял ее.
   — У тебя руки холодные.
   — Так согрей их. — Он ловко стянул с нее свитер. Ариана тихо рассмеялась, покрывая поцелуями его лицо и помогая снять куртку.
   — Кхм… Вы бы это, хоть микрофоны бы выключили, — раздался смущенный голос.
   Ариана отскочила от Кэла с такой прытью, будто ее застукали на месте преступления, и лишь потом сообразила, что в машинном отсеке есть микрофоны, но не видеокамеры. Поэтому свитер она надела медленно и с достоинством.
   — Родж, а мы уже думали, что ты сдох, — сообщил компьютеру Кэл.
   — Думали или надеялись?
   — Не ерничай.
   — Как у нас дела? И где все остальные?
   — Дела у нас относительно нормально, как сам видишь, а остальные нашли приют у одной гостеприимной вампирши. Так что ты их еще не скоро увидишь. Кстати, ты можешь поточнее оценить ущерб?
   — Да, конечно, подожди немного…
   — Есть здесь хоть один отсек, который он не прослушивает? — шепнула Ариана.
   — Только каюты.
   — Нет, ну он что, не мог воскреснуть на полчасика попозже?
   Пытаясь хоть как-то отблагодарить Кинтари за ночлег и кормежку, Грей с Дарком распилили на дрова лежащие во дворе бревна плюс притащили еще несколько из леса. После этого Дарк обратил внимание на крышу домика и, когда Кинтари сказала, что во время сезона дождей она протекает, клятвенно пообещал сделать все возможное, чтобы впредь такого не было. Но к выполнению обещания приступил лишь на следующий день. Кэл и Ариана оставили на всякий случай рацию и переселились на корабль, справедливо считая, что каждый день ходить туда и обратно — пустая трата времени. Были, конечно, и другие причины. Таким образом, с Кинтари остались Дарк и Грей, и если Грей наслаждался обществом вампирши, то Дарк с каждым днем все больше и больше мрачнел. К его чести, этого он никому не показывал.
   Грей лежал на траве и смотрел в ночное небо. Он уже второй день ночевал здесь, на берегу маленького пруда, пользуясь теплой и ясной погодой. Звезды отсюда казались удивительно большими и близкими, совсем не то что на Веллии. И Майра, спутник Вальконы, светила успокаивающим голубоватым светом, играя на поверхности воды. Все казалось волшебным, нереальным. Он повернул голову — свет в доме не горел и сам дом был теперь незаметен за стеной деревьев. Все спали. Он закрыл глаза, и перед ним возникла Кинтари. Он не знал, почему так часто думает о ней. Не как о любой хорошенькой женщине. Не так, как когда-то думал об Ариане. Было в вампирше что-то странное, необъяснимое. Она всегда держалась с ним ровно и приветливо, так же как и с Дарком. Но в ее взгляде было что-то… Или ему просто казалось? Грей услышал, как рядом хрустнула сухая веточка, и быстро открыл глаза.
   У самой воды, освещенная призрачным голубоватым сиянием, молча стояла Кинтари. Стояла и глядела на него. В своем лоскутном белом одеянии она казалась неземным существом, привидением, готовым вот-вот исчезнуть. Он не нашел ничего лучше, чем сказать:
   — Привет.
   Она не ответила, продолжая смотреть на него открытым, загадочным взглядом. Он слегка смутился, сел, ожидая, что она скажет или сделает. Но не дождался.
   — Почему ты не спишь?
   — Я не хочу, — наконец улыбнулась она, и от этой улыбки по спине у Грея побежали мурашки. Он не нашел, что ответить.
   Кинтари шагнула к нему.
   — Что ты обо мне думаешь? — спросила она.
   Грей открыл было рот, чтобы ответить… и понял, что не может. Все, что бы он ни сказал, будет звучать слишком пошло, слишком избито, потому что настоящего названия своим чувствам он найти не мог. Он только знал, что никогда прежде такого не было. Все, что было раньше, было лишь бледной копией, тусклым подобием. Он понял это только сейчас. В эту минуту.
   Продолжая все так же таинственно улыбаться, Кинтари одним движением сбросила с плеч белую накидку и шагнула в его объятия.
   Когда небо посветлело в ожидании рассвета, она поднялась, оставив на его лбу легкий поцелуй. Придя на свое обычное место, с которого она всю жизнь наблюдала за просыпающимся солнцем, Кинтари села в привычную позу и закрыла глаза, слушая Валькону. Она слышала все: и выбегающих из нор зверей, и распускающиеся цветы, и журчащие на камнях ручьи. Первые лучи солнца омыли ее тело, наполняя энергией и светом. Кинтари купалась в этом свете, с восторгом ощущая, как исчезают из ее сознания волнения и тревоги. Ежеутренний ритуал был жизненно необходим для нее, без первых лучей солнца она не могла существовать. Когда-то этот ритуал выполнял весь клан вампиров, они вес собирались на большой поляне, встречая рассвет, и это было так прекрасно! Теперь она была здесь одна. Но каждый раз, когда она закрывала глаза и принимала в себя свет, она чувствовала всех своих сородичей, переплетала свое сознание с их сознанием, приветствуя их. Она знала в эти минуты все: знала, когда кто-то умирал, — и скорбела вместе со всеми; знала, когда рождался новый член их клана, — и наполнялась общим счастьем.
   Кинтари улыбалась и кивала головой, мысленно касаясь других вампиров. Она была счастлива, и все они чувствовали это и разделяли с ней ее счастье.
   Закончив контакт, она потянулась всем телом, блаженно щурясь. Наступил новый день. Как это здорово1
   Грей подошел к ней и сел рядом. Она улыбнулась ему и погладила по руке.
   — Проснулся?
   Вместо ответа он наклонил голову и поцеловал ее. Кинтари обняла его за шею, едва не мурлыкая от удовольствия.
   — Ну и что теперь?
   — А что теперь? — Она спокойно смотрела в его глаза. — Ты должен определить свой путь.
   — В смысле?
   — Выбрать дорогу, по которой пойдешь. Я, например, свою дорогу знаю. Ты, может, тоже знаешь, но сейчас тебе стоит прислушаться к себе и определить ее точнее.
   — Это твое мировоззрение?
   — Ага. — Она пошевелила плечами, разминая их. — Оно у всех такое, только называется по-разному. Ты только не торопись с решением, оно придет само.
   — Осторожней, не грохнись, — крикнул Грей, наблюдая, как Дарк балансирует на узком карнизе. Вот уже третий день он с остервенением работал, перекрывая крышу дома. Грей помогал ему, но вскоре, видя, что Дарку это только мешает, прекратил. Он только что вернулся из леса, куда ходил охотиться, и теперь стоял, закрыв лицо рукой от солнца и с некоторым страхом наблюдая, как Дарк качается на порядочной высоте.
   — Ты бы хоть подстраховался.
   — Незачем. — Дарк забил гвоздь в доску. Гвозди он принес из поселка, стащив их из незапертого сарая, равно как и молоток. Кинтари взяла с него слово, что он вернет молоток назад. Основная проблема была в том, что изначально крыша состояла из грубо обтесанных досок, связанных между собой веревками, а не сколоченных. Веревки прогнили, так что крыша до сих пор не рухнула только чудом. Пришлось разобрать ее практически целиком и сколотить уже намертво.
   Грей пожал плечами и направился в дом, мимоходом подумав, что зря беспокоится. В случае падения Дарк заработает как максимум пару переломов. Да и то вряд ли.
   Дарк на минуту прервал работу, проводив его взглядом. Идиотизм какой-то. Ну чего он так злится? Выбрав гвоздь, он с силой ударил по нему. Неужели в поселке не было автоматических инструментов? Были, наверняка были, а он умудрился залезть именно в тот сарай, где лежало такое старье. Если кто-нибудь узнает, чем он тут занимается, со смеху сдохнет. Это надо же! Он, Дарк, чинит крышу дома вампирши. Умереть — не встать.
   Хотя, конечно, это лучше, чем заниматься зачистками…
   Он почти забыл об этом периоде учебы Всю группу отправили на Тапрен, Веллия тогда поддерживала Ламоту — одну из сражающихся сторон. Ну, не то чтобы поддерживала — скорее, делала вид, что поддерживает. Его включили в одну из бригад, занимающихся зачисткой завоеванных районов. Остальных тоже распределили по таким бригадам, но так, чтобы друг с другом они не встречались. Почти месяц Дарк вместе с десятком матерых головорезов уничтожал все живое на почерневшей от огня и крови земле. Сначала его рвало каждый день. Потом убитые стали ему сниться. Он не спал трое суток, в страхе перед этими снами. На четвертые сутки он просто отключился и проспал восемнадцать часов. Больше кошмары к нему не приходили. С этого дня он равнодушно убивал людей, оказавшихся на пути его бригады.
   Вернувшись на Веллию, он увидел что от сорока человек в группе осталось всего пятнадцать. Остальные не прошли. Что стало с ними, никто не знал. Ходили слухи, что пятеро покончили с собой. Зато оставшиеся закончили обучение с блеском.
   Забывшись, Дарк хватил себя молотком по пальцу и выругался. Какого черта он вспомнил это время? «Меньше думать надо, — зло сказал он себе, — спать будет спокойнее» Все ему в последнее время не так. Кажется, что Грей смотрит на него, будто в чем-то подозревает, а Кинтари — будто жалеет. Последнее было вообще несуразным плодом воображения.
   — Дарк, может хватит на сегодня? Солнце уже заходит.
   Вот помяни черта! Вампирша стояла почти под ним и смотрела почти тревожно. «Померещилось» — твердо решил он. С чего бы это? Он кинул молоток на землю и легко спрыгнул вслед за ним, повиснув на балке. Кинтари развернулась и скрылась в доме.
   Грей в это время пытался достучаться до корабля. У рации сдохли аккумуляторы, сигнал был слабым, и даже когда Грей услышал чей-то голос, то не смог разобрать ни слова. Дарк некоторое время наблюдал за его бесплодными усилиями, затем отвернулся, незаметно достал из потайного кармана свою рацию и вытащил оттуда один аккумулятор.
   — Держи. — Он протянул его Грею. — Как раз один в кармане завалялся.
   Грей заменил аккумулятор и вновь застучал по кнопкам. Подсевший аккумулятор, небрежно брошенный им на стол, был тотчас заныкан Дарком, рация которого работала на двух батареях и вполне могла продержаться, если одна из них разрядилась.
   — Прием, — раздался из динамика механический голос.
   — Родж! — воскликнул Грей. — Ты живой?
   «Слава тебе, господи!» — беззвучно, но искренне произнес Дарк.
   — Живой, живой, — с некоторым раздражением ответил компьютер. — Не понимаю, чего вы все так удивляетесь?
   — Мы не удивляемся. Мы радуемся. А где Кэл с Арианой?
   — В машинном отсеке, как всегда. Позвать?
   — Ага.
   Грей с Дарком услышали, как голос Роджера прогремел на весь корабль. Через несколько минут появились приглушенные голоса Кэла и Арианы.
   — Да?
   — Вы туда насовсем перебрались?
   — Почти. А что такое? — поинтересовался Кэл.
   — Ничего. Долго еще нам здесь оставаться?
   — Уже почти готово. Кстати, мы завтра к вам нагрянем.
   — Надеюсь, это вам не помешает? — вклинилась в разговор Ариана. Похоже, что-то ее здорово развеселило, и она сдерживала смех.
   — Рад тебя слышать, — поприветствовал ее Грей. — Вы нам никогда не помешаете, так и передай ему.
   — Я все слышу, несмотря на то что кое-кто отталкивает меня от микрофона, — парировал Кэл. — Передавай привет Кинтари.
   — Обязательно. До завтра.
   Отложив рацию, Грей не смог сдержать улыбки. Он уже соскучился по Ариане, по ее смеху и наивным вопросам. Девушка стремительно ворвалась в его жизнь и успела прочно в ней окопаться. При всем при этом он больше не думал о ней как о женщине. Разве что иногда… и очень недолго.
   — Грей, у меня к тебе одна просьба. — Кинтари вошла в комнату и теперь стояла напротив него, лицо ее было необычно серьезным.
   — Все, что в моих силах, — пошутил он, но она не приняла эту шутку.
   — Мне надо, чтобы сегодня ты спал в доме, — сказала она. — В моей комнате. И еще — не выходи ночью на улицу. И вообще из комнаты не выходи.
   Грей насторожился. Просьба вампирши была по меньшей мере странной.
   — Я, конечно, сделаю так, как ты просишь, но зачем это?
   Она сжала губы, напряженно думая, затем подняла на него глаза.
   — Грей, это касается не только меня, поэтому я ничего тебе не объясню. Просто поверь — так надо. Хорошо?
   Он кивнул, ничего не понимая, но доверяя ей. Однако эта таинственность неприятно пугала его.
   Когда окончательно стемнело, Кинтари развела во дворе костер. Она уже давно нарушала правила клана, пользуясь изобретенной людьми зажигалкой. В этом не было ничего противоестественного, потому что, в сущности, зажигалка была тем же самым кремнем, которым надлежало пользоваться для получения огня. Так она это понимала. Человек во многом остался близок к природе, только маскировал эту близость изо всех сил. Это было глупо, но большинство людей особым умом не отличалось. Вампирша с удовольствием вдохнула запах дыма, едкий и будоражащий инстинкты. Сегодня она кинула в огонь несколько веток аронарии, которая, сгорая, очищала сознание. Это было необходимо. Кинтари знала, зачем она так поступает. Она могла лечить. Разве врач может пройти мимо человека, истекающего кровью, даже если тот не просит о помощи? Вот и она не могла.
   Костер горел устойчиво, ровно, можно было не оберегать его от ветра. В одном из окон дома погас свет. Она поняла, что это заснул Грей, точнее, решил заснуть. Вот и хорошо. Убедившись, что костер не погаснет, она встала и тихо прошла к дому.
   Как она и рассчитывала, Дарк не спал. Он сидел на лежанке и что-то выстругивал из деревянного бруска обоюдоострым кинжалом, с которым, как она заметила, никогда не расставался. Он не повернул головы, но она точно знала, что он уловил ее приближение.
   — Ты не мог бы мне помочь? — сказала она.
   Он вскочил на ноги одним гибким движением, напомнив ей хищного зверя.
   — Что случилось?
   — Я развела костер, но не рассчитала и теперь не могу подвинуть к нему бревно, на котором всегда сижу.
   — Пошли, я подвину. — Он вышел из дома впереди нее.
   Когда вампирша догнала его, Дарк уже поднимал тяжелый ствол. Двумя рывками он передвинул его к огню и обернулся к ней.
   — Так сойдет?
   — Да, спасибо. Посидишь со мной?
   Он пожал плечами и сел на бревно. Некоторое время Кинтари внимательно смотрела на него, размышляя, как завести разговор, но он заговорил первым.
   — Дело было не в бревне, так? Ты что-то от меня хочешь.
   Она кивнула, не пытаясь отрицать очевидного.
   — Не буду говорить и думать пошлости, поскольку твой интерес явно не из этой области. А жаль. Так что же тебе надо, Кинтари?
   — Не мне. Что тебе надо?
   Он прищурился, и у Кинтари по спине побежали мурашки. Ей было страшно. Дарк отбросил маску, которую носил в присутствии остальных, теперь это был жесткий, опасный человек.
   — Мне? Мне ничего не надо. Во всяком случае, от тебя.
   — Мы говорим не обо мне, и ты это знаешь. Посмотри на себя, Дарк. Что с тобой? Нет… — она склонила голову, — ты не Дарк. Как твое имя на самом деле?
   — Это не имеет значения. — Он напрягся. Проклятая ведьма, откуда она все знает?
   — Это имеет огромное значение. Но пусть будет так. В кого ты превратился?
   Он упрямо молчал, не желая ее слушать. Слова вампирши оживляли в нем что-то давно забытое, и он сопротивлялся этому изо всех сил.
   — Не закрывайся. — Она коснулась его руки, и он отпрянул. — Мне больно видеть, как ты гибнешь.
   — Я не гибну! — Он чувствовал, как его сердце начинает стучать сильнее. Это было вызвано аронарией, но он этого не знал. — Со мной все в порядке. Только не надо лезть с сеансом дешевого психоанализа!
   Кинтари глубоко вдохнула, успокаиваясь. Человек, сидящий рядом с ней, боялся. Боялся ее. И себя.
   — Дарк, посмотри на себя. Просто посмотри. Что ты видишь? Только не надо говорить, что это чушь. Что ты видишь в своей душе?
   — Ничего я не вижу, — зло огрызнулся Дарк, подавляя дрожь в руках. — Ничего!
   — Посмотри мне в глаза.
   Когда он поднял голову, она постаралась как можно полнее принять в себя все, что видела в нем. От того, что она ощутила, вампиршу пронизал холод ужаса, но взгляда она не отвела. Затем осторожно, сосредоточившись, она начала возвращать ему то, что взяла…
   И поняла, что не может этого сделать. Это было бы слишком жестоко. Кинтари закрыла глаза, разрушая связь. Когда она вновь открыла их, его взгляд был холоден и пуст.
   — Не возвращай мне призраков, — сказал он. — Я с трудом от них избавился. И то, что со мной сейчас происходит, меня вполне устраивает.
   С этими словами он встал и, не глядя на нее, скрылся в темноте.
   Кинтари смотрела ему вслед, и по щекам ее катились слезы.
 
   — Ну посмотри же вокруг! — Ариана, смеясь, тянула Кэла за руку. — Как ты не понимаешь! Здесь же так красиво. Успеешь еще насидеться на своем корабле.
   Они шли по цветущему лугу, залитому солнцем. Ариана, выросшая на Япхе с его буйной растительностью и вечным летом, радовалась красочной природе Вальконы, как дитя. Ей хотелось побежать по этому дикому, многоцветному ковру, чтобы солнце светило в лицо, а ветер играл волосами. Она никогда не чувствовала такую гармонию со всей Вселенной.
   — Догоняй! — Она отпустила его руку и стрелой понеслась по траве, покалывающей босые ноги. Кэл крикнул что-то ей вслед, но она расхохоталась и не подумала останавливаться, зная, что сейчас он бросится за ней.
   — Попалась! — Он обхватил ее за талию и оторвал от земли. — И что теперь?
   Смеясь, Ариана смотрела на него сверху вниз, и глаза ее лучились счастьем.
   В отличие от Арианы, которая просто радовалась возвращению к друзьям и возможности провести хотя бы пару ночей не на корабле, Кэл преследовал вполне определенные цели. Он решил во что бы то ни стало выяснить все, что поможет ему найти нейтрализатор для неизвестного наркотика. Конечно, он мог стараться напрасно, но сейчас для него была важна любая зацепка. И начать он решил с Дарка. Он описал ему все, что помнил, и спросил, где могло подобное происходить.
   — Интересная картина, — протянул Дарк. — Почему это тебя интересует?
   — Это и есть то место, где я был. — И, заметив удивление собеседника пояснил: — Кинтари помогла мне все вспомнить.
   «Ай да вампирша! — едва не взвыл от восторга Дарк. — Ай да умница!»
   Приняв по возможности задумчивый вид, он произнес:
   — Знаешь, я не уверен, но это очень похоже на подпольные бои. Правда, обычно бойцы дерутся добровольно, но дрянь, которой тебя накачивали, они бы на себе пробовать не согласились. Так что очень даже возможно.
   — Бои… Да. Похоже. А ты, случайно, не знаешь, кто на Арриде занимается этим?
   — Ну… не то чтобы знаю. Слышал, что с этим связан клуб «Золотая звезда».
   — Лео, — произнес Кэл.
   — Что?
   — Лео. Я вспомнил это имя. Такой человек имеет отношение к клубу?
   Дарк был готов носить Кинтари на руках всю оставшуюся жизнь.
   — Хозяина клуба зовут Леонакс Маригон.
   Глаза Кэла сверкнули.
   — Ты знаешь, где это?
   Он, конечно, знал, но говорить не собирался. Еще один верный ход — и можно будет отойти в сторону и оттуда наблюдать, как они будут действовать в точном соответствии с планом. Прав был шеф, стратегия — великая вещь.
   — Нет, — ответил он, — точно не знаю. Спроси лучше у Грея, он что-то про это говорил.
   Выждав момент, когда рядом никого не было, Кэл задал тот же вопрос Грею.
   — Подпольные бои? — удивился тот. — Конечно, бывают такие, но я о них ничего не знаю. Это же незаконно.
   — А клуб «Золотая звезда»?
   — Ни разу не слышал. Где это?
   — На Арриде.
   Грей покачал головой:
   — Извини.
   — А имя «Лео» тебе о чем-нибудь говорит? — не сдавался Кэл.
   — Да нет…
   — Леонакс Маригон.
   Грей вздрогнул:
   — При чем здесь он?
   — Так ты его знаешь?!
   — Ну да, я с ним встречался.
   — Это хозяин «Золотой звезды», а в ней как раз и проводятся подпольные бои.
   — Не может быть! Ты что-то путаешь. Леонакс — это… гм… ну, это один из деловых партнеров моего шефа. Я как раз с ним первым встречался, еще до того, как Дарк нас познакомил.
   — Вот как? Скажи, а зачем ты с ним встречался?
   — Да как со всеми — чтобы документы отдать. Кэл, ты ошибаешься. Леонакс не может быть замешан в чем-либо противозаконном.
   — А может, это ты ошибаешься?
   — Послушай…
   — Нет, это ты послушай. Что за документы ты ему отдал? Ты ведь даже не знаешь этого! Мне кажется, что тебя просто подставляют.
   — Мой шеф не может меня подставить, — раздельно, чеканя каждое слово, ответил Грей.
   — А ты проверь. Посмотри, что у тебя за документы — у тебя же еще один контейнер остался, так? Просто посмотри. Тогда мы будем знать наверняка, что все это неправда, что твой Леонакс чист и безгрешен.
   — Но я не могу вскрыть контейнер! Мне это запрещено.
   — Грей, — йоки пристально посмотрел ему в глаза, — не будь марионеткой.
   — Это просто… Ну хорошо, — сдался он, — я вскрою контейнер. Но ты сам увидишь, что ничего такого там нет.
   Он зашел в дом и через минуту появился с контейнером в руках. Уходя с корабля, он захватил его с собой, чтобы преследователи не нашли его, вздумай они обыскать корабль. Грей положил контейнер на землю и набрал код замка.
   — А код-то ты откуда знаешь, если открывать запрещено? — с любопытством спросил К.эл.
   — Один из тех, кому я контейнер передавал, тут же открыл его. А у них всех один код, потому что без разницы, кому я какой отдам.
   Замок щелкнул, и Грей, в последний раз обругав себя крепким словом, откинул крышку.
   Документов там не оказалось. Грей поднял голову и встретил напряженный взгляд Кэла.
   — Я не знаю, что там, — тихо сказал он, глядя на кожаные футляры, заполнявшие контейнер.