– Я никогда о нем не слышала. – Дарина повертела листок в руках. – Кто-то из новых?
– Нет, наоборот, это старинный род. В последнее время они не слишком часто напоминали о себе, этот прием – первый, что Рив дает в этом году. Первый за три года, если уж быть до конца точным. Впрочем, Иэн сам тебе все подробно расскажет, не зря ведь он пригласил тебя именно на этот бал.
– Надо полагать, причины у него были, – кивнула Дарина.
– И еще какие.
Она вопросительно посмотрела на мужа, но тот лишь вскинул руки:
– Я обещал!
– Вы, честное слово, все как маленькие, – раздосадованно сказала Дарина. – Играете в прятки... Делаете таинственные лица. Мужчины... Вы невыносимы.
– Иди лучше одевайся, не то опоздаешь, – посоветовал Эван. – Бежевое, запомнила?
– Да, конечно! – Дарина почти бегом бросилась вон из комнаты. И, лишь поднимаясь по лестнице, остановилась. Она ведь уходит от Эвана навсегда, почему же...
«Потому что он мудрее тебя, девочка, – устало сказал внутренний голос. – Он не желает долгих и мучительных расставаний. Не останавливайся, иди вперед».
Она постояла еще мгновение, не зная, вернуться или нет, потом поняла: если вернется – недостанет сил уйти. Будущая жизнь обещала быть сильно отравленной чувством вины перед Эваном. Но об этом можно будет подумать не сегодня, не сейчас. Сейчас – только Иэн.
«Бежевое. С кельтской вышивкой».
Эван прошелся по комнате, потом снова уселся в кресло, заново набил трубку и закурил. Дарина ушла, и стало очень пусто. Значит, ее любовник все-таки не промахнулся. Лучше бы он стрелял там.
Но Иэн скоро умрет, подсказывал кто-то невидимый. Он умрет, и Дарина снова станет свободна. И тогда – раз уж они так хорошо поняли друг друга сейчас – может быть, ему удастся вновь восстановить разрушенный брак? Скоро от него не останется и следа, но, может быть...
Говорят, вернуться назад невозможно. Эван в это верил, но он верил также и в то, что достаточно сильный и умный человек сумеет воспользоваться любой ситуацией, и если не выиграть, то хотя бы приблизиться к победе. А граф Шеппард никогда не был глупцом и никогда не был слабым. Все, что он может сейчас, – это ждать. Но это не значит, что он сдался, о нет! Иногда война выигрывается ожиданием. Время – вот его несомненный союзник. Эван улыбнулся, но улыбка вышла горькой.
Глава 16
Глава 17
– Нет, наоборот, это старинный род. В последнее время они не слишком часто напоминали о себе, этот прием – первый, что Рив дает в этом году. Первый за три года, если уж быть до конца точным. Впрочем, Иэн сам тебе все подробно расскажет, не зря ведь он пригласил тебя именно на этот бал.
– Надо полагать, причины у него были, – кивнула Дарина.
– И еще какие.
Она вопросительно посмотрела на мужа, но тот лишь вскинул руки:
– Я обещал!
– Вы, честное слово, все как маленькие, – раздосадованно сказала Дарина. – Играете в прятки... Делаете таинственные лица. Мужчины... Вы невыносимы.
– Иди лучше одевайся, не то опоздаешь, – посоветовал Эван. – Бежевое, запомнила?
– Да, конечно! – Дарина почти бегом бросилась вон из комнаты. И, лишь поднимаясь по лестнице, остановилась. Она ведь уходит от Эвана навсегда, почему же...
«Потому что он мудрее тебя, девочка, – устало сказал внутренний голос. – Он не желает долгих и мучительных расставаний. Не останавливайся, иди вперед».
Она постояла еще мгновение, не зная, вернуться или нет, потом поняла: если вернется – недостанет сил уйти. Будущая жизнь обещала быть сильно отравленной чувством вины перед Эваном. Но об этом можно будет подумать не сегодня, не сейчас. Сейчас – только Иэн.
«Бежевое. С кельтской вышивкой».
Эван прошелся по комнате, потом снова уселся в кресло, заново набил трубку и закурил. Дарина ушла, и стало очень пусто. Значит, ее любовник все-таки не промахнулся. Лучше бы он стрелял там.
Но Иэн скоро умрет, подсказывал кто-то невидимый. Он умрет, и Дарина снова станет свободна. И тогда – раз уж они так хорошо поняли друг друга сейчас – может быть, ему удастся вновь восстановить разрушенный брак? Скоро от него не останется и следа, но, может быть...
Говорят, вернуться назад невозможно. Эван в это верил, но он верил также и в то, что достаточно сильный и умный человек сумеет воспользоваться любой ситуацией, и если не выиграть, то хотя бы приблизиться к победе. А граф Шеппард никогда не был глупцом и никогда не был слабым. Все, что он может сейчас, – это ждать. Но это не значит, что он сдался, о нет! Иногда война выигрывается ожиданием. Время – вот его несомненный союзник. Эван улыбнулся, но улыбка вышла горькой.
Глава 16
Первое, что она увидела, подъезжая к герцогской резиденции, – это была карета с гербами Беатрис. Дарина едва удержалась от того, чтоб не протереть глаза. Беа здесь?! Впрочем, этого следовало ожидать: Беатрис не пропускает мероприятий такого масштаба, а судя по количеству карет на подъездной аллее, прием проводится с размахом.
Поглощенная задачей поймать Беа прежде, чем та скроется в толпе, Дарина почти не обратила внимания на дом. Она поднялась по мраморной лестнице и успела перехватить подругу в ярко освещенном шикарном вестибюле.
Беа была не одна. Ее сопровождал высокий импозантный мужчина, в котором Дарина, изумленно моргнув пару раз, узнала Джеффри. Значит, он приехал раньше воскресенья, а Беа явно успела навести порядок и в доме, и в личной жизни, судя по ее сияющему лицу. Джеффри, поистине великолепный в темно-зеленом костюме, тоже выглядел довольным.
– Дарин! – Он улыбнулся ей и склонился к ее руке; на его пальце блеснул знаменитый фамильный перстень Локфордов, передававшийся в их семье по наследству чуть ли не со времен первых тамплиеров. – Рад тебя видеть. Не ожидал встретить здесь. А где Эван?
– А я вот ожидала, и Эвана с ней нет, – подмигнула Беатрис ей. Она тоже выглядела отлично: в зеленом, под цвет костюма мужа, платье, в опаловом ожерелье. Браслеты на ее тонких руках переливались. – Как ты себя чувствуешь, дорогая? Уже оценила прелести своего нового положения?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, если ты здесь, полагаю, что... – Беатрис умолкла и прикрыла рот ладошкой; глаза ее смеялись. – Бог мой, Дарин! Ты еще не видела его? Я хочу быть этому свидетельницей! Идем скорее, я только что заметила поблизости Винсента. Джеффри, милый, ты нас извинишь?
– Само собой, – рассеянно сказал Джеффри, высматривая кого-то в толпе гостей. – Я побеседую с Гилфордом, потом отыщешь меня.
– Хорошо, любимый. Идем. – И Беатрис потащила Дарину за собой.
У той не осталось даже времени, чтобы испугаться, когда перед ними возник элегантно одетый джентльмен. Тщательно уложенные пепельные волосы смутно что-то напомнили Дарине, а когда человек улыбнулся, последние сомнения развеялись.
– Здравствуйте, Винсент, – сказала она как можно более ехидно, – как странно видеть вас с открытым лицом.
Он засмеялся и поцеловал ей руку. Его глаза искрились весельем. Винсент оказался очень приятным джентльменом, хотя черты лица были жестковаты.
– Взаимно, леди Дарин. Сегодня мы все сбрасываем маски. Вы еще не виделись с Иэном?.. Вижу, что нет. Леди Беатрис, – он отвесил ей легкий полупоклон, – позвольте, я провожу вас к нему. – Он протянул Дарине руку.
– Нужно бы поздороваться с хозяином дома, – стесненно сказала Дарина.
– Это можно совместить: он находится там же, где и Иэн, – пояснил Винсент, беря дам под руки. – Идемте, я представлю вас.
Он повел их через толпу в бальную залу. Дарина была ослеплена сиянием хрустальных люстр, отсветами множества свечей на отделанных серебристым мрамором стенах. Люди двигались мимо нее сияющими силуэтами, но она почти не обращала на них внимания. Только одна мысль занимала ее: сейчас она увидит Иэна без маски. Сейчас, сейчас, наконец-то...
Винсент подвел ее и Беатрис к небольшой группе, стоявшей немного в стороне от остальных. Там было пять-шесть мужчин и три женщины. Одна из них, черноволосая и зеленоглазая, обернулась и пристально посмотрела на Винсента, окинула заинтересованным взглядом Беа и Дарину, сверкнув искрами в глазах, как изумрудами. Потом она обернулась к остальным членам группы.
– Вине снова не смог ограничиться одной дамой и привел нам сразу двух, – ее насмешливый мелодичный голос прозвучал странно не к месту.
– Ты, как всегда, ошиблась, Марго, – не остался Винсент в долгу. – Я лишь сопровождаю этих прекрасных представительниц противоположного пола. Надо же им засвидетельствовать свое почтение хозяину этого дома.
Дарина почти не слышала его, ей не было дела до какого-то хозяина, потому что стоявший напротив мужчина приковал все ее внимание. Знакомые полуседые волосы, до боли знакомые очертания губ. Ожившее лицо античной статуи. И античная же, алебастровая бледность. И глаза, полные такой нежности, что Дарина едва не задохнулась.
Иэн.
Винсент с легкой усмешкой указал на него.
– Леди Литгоу, позвольте представить вам Валериана Иэна Рива, герцога Риверфорта. Иэн, это...
– Я знаю, кто это, Вине. Перестань ломать комедию. – Он улыбнулся и протянул Дарине руку. – Дара...
Она, закусив губу, протянула ему ладонь. Глаза его смеялись. Дарина весело сощурилась, легкий шок быстро испарился. Ну да, этого следовало ожидать.
– Иэн. – Он так и не выпустил ее ладони, а Дарина не сочла нужным ее отнимать. Зеленоглазая Марго подозрительно нахмурилась.
– Леди Литгоу, – нарочито бесцеремонно прервал безмолвный диалог Винсент, – как у вас дела?
Вопрос с подтекстом. Она улыбнулась Винсу:
– Все в порядке, благодарю вас. Более чем.
– Этого следовало ожидать, – пробормотал Иэн. Он поднял руку, прищелкнул пальцами, и рядом материализовался слуга с подносом, уставленным бокалами. Иэн протянул один из них Дарине, она молча покачала головой.
– Рив, вы стали еще более экстравагантны, – обратился к Иэну один из присутствовавших мужчин. – Рассылать приглашения на прием за полдня до его начала... Бог мой, это изумительно! Новая мода?
– Если вам так хочется – да. Простите, леди и джентльмены, мне хотелось бы обсудить несколько вопросов с этой дамой. Идем, Дара. – Он, не спрашивая, повел ее прочь от собравшихся. Дарина беспомощно оглянулась, как бы извиняясь, успев заметить, что Вине подмигнул ей, а Беа махнула рукой, желая удачи.
Они прошли в высокие двери, Иэн свернул направо, за лестницу, туда, где виднелась неприметная дверь. За ней оказалась уютная гостиная с белой мебелью, светлыми занавесками и коврами. Иэн усадил Дарину в кресло. Она молча изумленно наблюдала за ним, а он подмигнул ей, уселся на подлокотник и поцеловал девушку.
– Вот, – просто сказал он. – Ты приехала. – В его голосе была нежность и... самодовольство?
– Я приехала, но... – При взгляде на его лицо – чужое и знакомое – Дарина забыла, что собиралась сказать. – Иэн... Ответь мне честно: зачем нужна была вся эта комедия? Ты думал, я откажусь от тебя, если узнаю, кто ты такой?
– Нет. – Он смущенно потеребил подбородок. – Этого я опасался в последнюю очередь...
«Значит, все-таки опасался», – отметила Дарина.
– ...Но в основном – случилось по инерции. И еще мне хотелось поселить в твоей жизни сказку. Сказку о прекрасной принцессе и благородном рыцаре, который спасает ее от злого дракона.
– Тут ты не прав, – тихо произнесла Дарина. – От дракона я тебя не спасла.
– Разве сейчас это важно? – Он отбросил проблемы взмахом руки. – Разве твоя мечта не сбылась? У тебя есть я. У тебя, – он засмеялся, – даже будет замок. Риверфорту больше шестисот лет, его начал строить мой давний предок, в свое время хорошо проводивший время с пиратами. У Риверфорта очень романтичная история, я тебе ее расскажу. Знаешь...
– Иэн, – очень мягко сказала Дарина, – замок – это не то, о чем я мечтала.
Он выглядел слегка обескураженным.
– Не то?
– Мне нужен не только и не столько замок, сколько ты. А я сейчас смотрю на тебя и начинаю волноваться. Что с тобой?
Он устало потер лоб рукой.
– Трудный был день.
– Я... наслышана.
После долгой паузы Иэн спросил:
– Как он отпустил тебя?
– Просто... отпустил.
– Он странный и интересный человек. Я не ожидал...
– Как и я. Что теперь будет, Иэн? Сегодняшний вечер закончится, что будет потом?
– Ты останешься со мной. Не так ли? – Он смотрел на нее с тревогой.
– Да, – успокоила она его. – Я останусь. Только – в качестве кого?
– Моей жены, разумеется.
– Иэн, я замужем.
– Больше нет. Тебе осталось подписать несколько бумаг – и ты свободна.
Сказать, что она была шокирована, – значит сильно преуменьшить то впечатление, что произвели на Дарину его слова. Несколько бумаг? О чем он? Разве трехлетние отношения можно закончить немедленно всего лишь подписью?
– Но... как?! – наконец выдавила она.
– Я покажу тебе ту вещь, которая смогла обеспечить это. Потом. Она у меня в кабинете. Это печать...
– На золотой цепи? – Она начала что-то смутно припоминать.
– Да. На золотой цепи. Это волшебная печать. Она открывает все двери.
Дарина молча ждала продолжения. Иэн встал и начал расхаживать по комнате.
– Так как ты войдешь в семью, я могу доверить тебе этот секрет. Те, кто оказал особые услуги Короне, хранят в тайнике такую печать. Их всего несколько, и обладатели печатей пользуются ими чрезвычайно редко. В крайнем случае. Если написать письмо, запечатать его этой печатью и отправить по определенному адресу, просьба будет выполнена в кратчайшие сроки, если позволяют возможности – немедленно. Я никогда не пользовался этим правом, хотя оно и было мне даровано. Считается дурным тоном прибегать к нему часто. Но наш случай – крайний. Я отослал письмо сегодня днем и буквально перед приемом получил ответ. Твой брак с Эваном расторгнут королевским указом. Они даже успели отослать гонца к твоему мужу... бывшему мужу. Он подписал все бумаги. – Он наконец остановился. – Гонец прибыл сюда чуть раньше тебя.
Она сидела, застыв как статуя. Иэн казался ей странным и немного чужим. Он не был ее Иэном... нет, он был им, но он стал больше, чем раньше... Она не могла этого объяснить. Он был герцогом, и его возможности ошеломляли. Дарину это скорее пугало, чем радовало.
– Можно задать тебе несколько вопросов? – наконец сказала она.
– Да, конечно. – Иэн смотрел на нее так радостно и открыто, что она проглотила фразы, готовые сорваться с языка: «Ты ведь тоже все равно что купил меня... Ты даже не спросил меня... Ты...» Вместо этого она сказала:
– Если не секрет, чем ты заслужил такое высокое право?
– Хм... – Иэн явно не этого от нее ожидал. Видимо, думал, что она бросится ему на шею с благодарностями. Но Дарина не двигалась, и ему пришлось отвечать: – Скажем так, я выполнял некоторые личные поручения королевы. И неплохо проявил себя в паре критических ситуаций. Заработал печать своей кровью.
– Кровью?
Он откинул прядь с виска – раньше это место скрывала маска, а теперь стал виден длинный рваный шрам, уходящий под густые волосы.
– Кровью.
– И ты... сейчас тоже служишь?
– Да. И нет. Это не важно. – Он склонился к ней, уперевшись руками в подлокотники ее кресла. – Я не о печати хотел говорить, а о нас с тобой. Я хотел извиниться.
– Вот как? За что?
– За то, что сделал это, не посоветовавшись с тобой. Ты предоставила мне свободу действий, и я весь день раздумывал, не слишком ли далеко я зашел. Теперь вижу: возможно, это так. Скажи мне – это так?
– Не знаю, Иэн. – Дарина почувствовала усталость. – Наверное, нет. Просто я слишком многое пережила за сегодняшний день. Когда Эван сказал, что вы с ним собирались стреляться... Но сейчас уже все позади. Ты поступил правильно.
Он улыбнулся – широко и радостно – и, потянувшись к ней, крепко поцеловал. Вкус вина на его губах заставил Дарину задрожать.
– И все же, – сказал Иэн через минуту, выпрямляясь, – я должен попросить у тебя прощения. Заранее. За все, что будет дальше.
– А что будет дальше?
– Я рассчитываю, что мы с тобой поженимся. Ты не откажешь мне? – Он лукаво улыбнулся. – Как можно скорее.
– Разумеется. Но ты ведь не за это просишь прощения?
– Да. Я прошу прощения за смерть.
Дарина вскочила и схватила его за руки:
– Не надо! Не говори об этом сейчас. Не здесь, не сегодня. Оставь нам еще немного времени не думать об этом. Завтра мы с тобой поговорим. А сегодня – это сегодня. Давай забудем.
– Забыть легко. Умирать легко. – Он поцеловал ее пальцы. – Помнить труднее. Жить труднее.
– Не надо.
– Не будем, – согласился он.
Дарина наморщила лоб, вспоминая, какой еще вопрос хотела ему задать.
– Иэн, но... если ты так легко расторг мой брак с Эваном, почему бы тебе не использовать печать для скорейшего разрешения проблем опеки? Это ведь тоже крайний случай. Почему ты не подумал об этом?
– Я думал об этом. На то были свои причины, и я не хочу говорить о них сейчас. Но ты напомнила мне кое о чем... Подожди минуту, хорошо? – И он стремительно вышел из комнаты.
Дарина опустилась обратно в кресло, бездумно теребя оборку на манжете рукава. Рукав с кельтскими вышитыми мотивами... В голове окончательно все перепуталось. Она свободна. Свободна от уз с Эваном, свободна выбирать. Ее выбор уже сделан, однако сама возможность сейчас поступить, как она хочет, поражала ее и, пожалуй, отчасти стесняла. Ей непривычно было становиться... одной. Раньше за нее все решали мужчины.
«А разве сейчас это не так?»
Она покачала головой. Нет, сейчас ей не удастся в этом разобраться.
Дверь открылась, и появился Иэн. Не один. Он вел за руку мальчика лет шести, одетого в темно-синий бархатный костюмчик. Дарине не потребовалось и секунды, чтобы понять, кто это такой: темные волосы и тонкие черты лица говорили сами за себя.
– Вот... – Иэн подвел сына к ней. – Алекс, познакомься. Это Дара, я тебе о ней рассказывал. Подойди, не бойся.
Мальчик нерешительно приблизился к Дарине. Она смущенно улыбнулась, внезапно осознав, что и сама испытывает не меньше неловкости, чем этот ребенок. Это их в чем-то роднило. Дарина стесненно сказала:
– Здравствуй.
Алекс посмотрел на нее темными, как маслины, глазами и пробормотал:
– Здравствуйте...
Дарина беспомощно посмотрела на Иэна, не зная, что сказать; но тот скрестил руки на груди и явно не собирался ей помогать. В его глазах она прочитала ехидное «выпутывайся сама». Ну ладно.
– Папа сказал, что вы будете теперь жить у нас, – неожиданно произнес Алекс. – Вы будете моей новой мамой?
– Н-ну... – На этот вопрос определенно существовал правильный ответ, только нужно было его найти. Что этот мальчик на самом деле думает, что он чувствует? По аристократически невозмутимому личику невозможно было что-то понять. Маленький будущий герцог. – Прежде всего мне хотелось бы стать тебе другом. У тебя ведь уже была мама? – Алекс кивнул. – Мама у человека всегда одна, и я не буду занимать ее место в твоем сердце. Но, может быть, там найдется уголок для меня? – Она протянула мальчику руку, и тот в некотором замешательстве протянул свою, но тут же отдернул.
– Папа сказал, что вы выйдете за него замуж, – сказал он, насупившись.
– Тебе не нравится эта идея?
– Он не разрешил мне нести ваш шлейф, пока вы сами этого не позволите. – Он сумрачно посмотрел на отца, сделавшего непроницаемое лицо.
– Ну, Алекс, Дара ведь не знает, сможешь ли ты справиться с таким ответственным заданием, – заявил Иэн.
Мальчик поспешно обернулся к Дарине:
– Я смогу, честное слово, смогу!
– Тебе этого действительно хочется? – спросила она.
– Конечно. Я ведь не мог этого сделать, когда мама выходила замуж за папу!
– А тут такая возможность, – добавил Иэн, закусив губу. – Ну конечно.
– Так вы разрешите? Да? Ну пожалуйста! – Алекс подпрыгнул. Его невозмутимость как ветром сдуло.
– Я думаю, ты сможешь нести мой шлейф, – пообещала ему Дарина. – Никому другому я бы этого не доверила.
– Отлично! – Мальчик подпрыгнул снова. – Тогда я утру нос Тиму Джефферсону!
Иэн переглянулся с Дариной и спросил несколько обескураженно:
– А при чем здесь Тим Джефферсон?
– Ну, он нес шлейф своей сестры на ее свадьбе, – объяснил Алекс. – Ходил и хвастался. Но шлейф моей новой мамы – это гораздо лучше! – И он довольно улыбнулся.
– А я уж было поверил, что это от чистого сердца. А тут – Тим Джефферсон... Утереть нос. Шлейфом, – пробормотал Иэн. Дарина тоже еле сдерживала смех.
Только тут до нее дошло, как ее только что назвал Алекс. «Моя новая мама...» Видимо, Иэн провел с ним хорошую воспитательную работу. Надо будет потом выяснить, так ли это.
Часы на стене пробили четверть. Иэн виновато на них покосился.
– Нам придется возвращаться в зал. Наше отсутствие становится слишком заметным. – Он посмотрел на сына. – Алекс, что ты предпочитаешь – пойти спать или немного побыть на балу с нами?
– Можно на балу, папа?
– Можно. Идем. – Иэн протянул сыну ладонь. Дарина встала и, мгновение поколебавшись, тоже протянула мальчику руку. После секундного замешательства Алекс уцепился за нее. На его мордашке было написано предвкушение предстоящего зрелища. И никакой тоски, никаких негативных эмоций. Дарину внезапно будто холодной водой окатило. Она резко обернулась к Иэну. «Иэн, ты ему не сказал?!»
– Потом, – ответил он одними губами. – Мы поговорим с ним завтра. Вдвоем.
«Завтра. Вдвоем».
Несмотря на мрачность предстоящего разговора, эти слова согрели ее, как теплое одеяло. Она улыбнулась и пошла с Иэном и Алексом в залу.
Поглощенная задачей поймать Беа прежде, чем та скроется в толпе, Дарина почти не обратила внимания на дом. Она поднялась по мраморной лестнице и успела перехватить подругу в ярко освещенном шикарном вестибюле.
Беа была не одна. Ее сопровождал высокий импозантный мужчина, в котором Дарина, изумленно моргнув пару раз, узнала Джеффри. Значит, он приехал раньше воскресенья, а Беа явно успела навести порядок и в доме, и в личной жизни, судя по ее сияющему лицу. Джеффри, поистине великолепный в темно-зеленом костюме, тоже выглядел довольным.
– Дарин! – Он улыбнулся ей и склонился к ее руке; на его пальце блеснул знаменитый фамильный перстень Локфордов, передававшийся в их семье по наследству чуть ли не со времен первых тамплиеров. – Рад тебя видеть. Не ожидал встретить здесь. А где Эван?
– А я вот ожидала, и Эвана с ней нет, – подмигнула Беатрис ей. Она тоже выглядела отлично: в зеленом, под цвет костюма мужа, платье, в опаловом ожерелье. Браслеты на ее тонких руках переливались. – Как ты себя чувствуешь, дорогая? Уже оценила прелести своего нового положения?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, если ты здесь, полагаю, что... – Беатрис умолкла и прикрыла рот ладошкой; глаза ее смеялись. – Бог мой, Дарин! Ты еще не видела его? Я хочу быть этому свидетельницей! Идем скорее, я только что заметила поблизости Винсента. Джеффри, милый, ты нас извинишь?
– Само собой, – рассеянно сказал Джеффри, высматривая кого-то в толпе гостей. – Я побеседую с Гилфордом, потом отыщешь меня.
– Хорошо, любимый. Идем. – И Беатрис потащила Дарину за собой.
У той не осталось даже времени, чтобы испугаться, когда перед ними возник элегантно одетый джентльмен. Тщательно уложенные пепельные волосы смутно что-то напомнили Дарине, а когда человек улыбнулся, последние сомнения развеялись.
– Здравствуйте, Винсент, – сказала она как можно более ехидно, – как странно видеть вас с открытым лицом.
Он засмеялся и поцеловал ей руку. Его глаза искрились весельем. Винсент оказался очень приятным джентльменом, хотя черты лица были жестковаты.
– Взаимно, леди Дарин. Сегодня мы все сбрасываем маски. Вы еще не виделись с Иэном?.. Вижу, что нет. Леди Беатрис, – он отвесил ей легкий полупоклон, – позвольте, я провожу вас к нему. – Он протянул Дарине руку.
– Нужно бы поздороваться с хозяином дома, – стесненно сказала Дарина.
– Это можно совместить: он находится там же, где и Иэн, – пояснил Винсент, беря дам под руки. – Идемте, я представлю вас.
Он повел их через толпу в бальную залу. Дарина была ослеплена сиянием хрустальных люстр, отсветами множества свечей на отделанных серебристым мрамором стенах. Люди двигались мимо нее сияющими силуэтами, но она почти не обращала на них внимания. Только одна мысль занимала ее: сейчас она увидит Иэна без маски. Сейчас, сейчас, наконец-то...
Винсент подвел ее и Беатрис к небольшой группе, стоявшей немного в стороне от остальных. Там было пять-шесть мужчин и три женщины. Одна из них, черноволосая и зеленоглазая, обернулась и пристально посмотрела на Винсента, окинула заинтересованным взглядом Беа и Дарину, сверкнув искрами в глазах, как изумрудами. Потом она обернулась к остальным членам группы.
– Вине снова не смог ограничиться одной дамой и привел нам сразу двух, – ее насмешливый мелодичный голос прозвучал странно не к месту.
– Ты, как всегда, ошиблась, Марго, – не остался Винсент в долгу. – Я лишь сопровождаю этих прекрасных представительниц противоположного пола. Надо же им засвидетельствовать свое почтение хозяину этого дома.
Дарина почти не слышала его, ей не было дела до какого-то хозяина, потому что стоявший напротив мужчина приковал все ее внимание. Знакомые полуседые волосы, до боли знакомые очертания губ. Ожившее лицо античной статуи. И античная же, алебастровая бледность. И глаза, полные такой нежности, что Дарина едва не задохнулась.
Иэн.
Винсент с легкой усмешкой указал на него.
– Леди Литгоу, позвольте представить вам Валериана Иэна Рива, герцога Риверфорта. Иэн, это...
– Я знаю, кто это, Вине. Перестань ломать комедию. – Он улыбнулся и протянул Дарине руку. – Дара...
Она, закусив губу, протянула ему ладонь. Глаза его смеялись. Дарина весело сощурилась, легкий шок быстро испарился. Ну да, этого следовало ожидать.
– Иэн. – Он так и не выпустил ее ладони, а Дарина не сочла нужным ее отнимать. Зеленоглазая Марго подозрительно нахмурилась.
– Леди Литгоу, – нарочито бесцеремонно прервал безмолвный диалог Винсент, – как у вас дела?
Вопрос с подтекстом. Она улыбнулась Винсу:
– Все в порядке, благодарю вас. Более чем.
– Этого следовало ожидать, – пробормотал Иэн. Он поднял руку, прищелкнул пальцами, и рядом материализовался слуга с подносом, уставленным бокалами. Иэн протянул один из них Дарине, она молча покачала головой.
– Рив, вы стали еще более экстравагантны, – обратился к Иэну один из присутствовавших мужчин. – Рассылать приглашения на прием за полдня до его начала... Бог мой, это изумительно! Новая мода?
– Если вам так хочется – да. Простите, леди и джентльмены, мне хотелось бы обсудить несколько вопросов с этой дамой. Идем, Дара. – Он, не спрашивая, повел ее прочь от собравшихся. Дарина беспомощно оглянулась, как бы извиняясь, успев заметить, что Вине подмигнул ей, а Беа махнула рукой, желая удачи.
Они прошли в высокие двери, Иэн свернул направо, за лестницу, туда, где виднелась неприметная дверь. За ней оказалась уютная гостиная с белой мебелью, светлыми занавесками и коврами. Иэн усадил Дарину в кресло. Она молча изумленно наблюдала за ним, а он подмигнул ей, уселся на подлокотник и поцеловал девушку.
– Вот, – просто сказал он. – Ты приехала. – В его голосе была нежность и... самодовольство?
– Я приехала, но... – При взгляде на его лицо – чужое и знакомое – Дарина забыла, что собиралась сказать. – Иэн... Ответь мне честно: зачем нужна была вся эта комедия? Ты думал, я откажусь от тебя, если узнаю, кто ты такой?
– Нет. – Он смущенно потеребил подбородок. – Этого я опасался в последнюю очередь...
«Значит, все-таки опасался», – отметила Дарина.
– ...Но в основном – случилось по инерции. И еще мне хотелось поселить в твоей жизни сказку. Сказку о прекрасной принцессе и благородном рыцаре, который спасает ее от злого дракона.
– Тут ты не прав, – тихо произнесла Дарина. – От дракона я тебя не спасла.
– Разве сейчас это важно? – Он отбросил проблемы взмахом руки. – Разве твоя мечта не сбылась? У тебя есть я. У тебя, – он засмеялся, – даже будет замок. Риверфорту больше шестисот лет, его начал строить мой давний предок, в свое время хорошо проводивший время с пиратами. У Риверфорта очень романтичная история, я тебе ее расскажу. Знаешь...
– Иэн, – очень мягко сказала Дарина, – замок – это не то, о чем я мечтала.
Он выглядел слегка обескураженным.
– Не то?
– Мне нужен не только и не столько замок, сколько ты. А я сейчас смотрю на тебя и начинаю волноваться. Что с тобой?
Он устало потер лоб рукой.
– Трудный был день.
– Я... наслышана.
После долгой паузы Иэн спросил:
– Как он отпустил тебя?
– Просто... отпустил.
– Он странный и интересный человек. Я не ожидал...
– Как и я. Что теперь будет, Иэн? Сегодняшний вечер закончится, что будет потом?
– Ты останешься со мной. Не так ли? – Он смотрел на нее с тревогой.
– Да, – успокоила она его. – Я останусь. Только – в качестве кого?
– Моей жены, разумеется.
– Иэн, я замужем.
– Больше нет. Тебе осталось подписать несколько бумаг – и ты свободна.
Сказать, что она была шокирована, – значит сильно преуменьшить то впечатление, что произвели на Дарину его слова. Несколько бумаг? О чем он? Разве трехлетние отношения можно закончить немедленно всего лишь подписью?
– Но... как?! – наконец выдавила она.
– Я покажу тебе ту вещь, которая смогла обеспечить это. Потом. Она у меня в кабинете. Это печать...
– На золотой цепи? – Она начала что-то смутно припоминать.
– Да. На золотой цепи. Это волшебная печать. Она открывает все двери.
Дарина молча ждала продолжения. Иэн встал и начал расхаживать по комнате.
– Так как ты войдешь в семью, я могу доверить тебе этот секрет. Те, кто оказал особые услуги Короне, хранят в тайнике такую печать. Их всего несколько, и обладатели печатей пользуются ими чрезвычайно редко. В крайнем случае. Если написать письмо, запечатать его этой печатью и отправить по определенному адресу, просьба будет выполнена в кратчайшие сроки, если позволяют возможности – немедленно. Я никогда не пользовался этим правом, хотя оно и было мне даровано. Считается дурным тоном прибегать к нему часто. Но наш случай – крайний. Я отослал письмо сегодня днем и буквально перед приемом получил ответ. Твой брак с Эваном расторгнут королевским указом. Они даже успели отослать гонца к твоему мужу... бывшему мужу. Он подписал все бумаги. – Он наконец остановился. – Гонец прибыл сюда чуть раньше тебя.
Она сидела, застыв как статуя. Иэн казался ей странным и немного чужим. Он не был ее Иэном... нет, он был им, но он стал больше, чем раньше... Она не могла этого объяснить. Он был герцогом, и его возможности ошеломляли. Дарину это скорее пугало, чем радовало.
– Можно задать тебе несколько вопросов? – наконец сказала она.
– Да, конечно. – Иэн смотрел на нее так радостно и открыто, что она проглотила фразы, готовые сорваться с языка: «Ты ведь тоже все равно что купил меня... Ты даже не спросил меня... Ты...» Вместо этого она сказала:
– Если не секрет, чем ты заслужил такое высокое право?
– Хм... – Иэн явно не этого от нее ожидал. Видимо, думал, что она бросится ему на шею с благодарностями. Но Дарина не двигалась, и ему пришлось отвечать: – Скажем так, я выполнял некоторые личные поручения королевы. И неплохо проявил себя в паре критических ситуаций. Заработал печать своей кровью.
– Кровью?
Он откинул прядь с виска – раньше это место скрывала маска, а теперь стал виден длинный рваный шрам, уходящий под густые волосы.
– Кровью.
– И ты... сейчас тоже служишь?
– Да. И нет. Это не важно. – Он склонился к ней, уперевшись руками в подлокотники ее кресла. – Я не о печати хотел говорить, а о нас с тобой. Я хотел извиниться.
– Вот как? За что?
– За то, что сделал это, не посоветовавшись с тобой. Ты предоставила мне свободу действий, и я весь день раздумывал, не слишком ли далеко я зашел. Теперь вижу: возможно, это так. Скажи мне – это так?
– Не знаю, Иэн. – Дарина почувствовала усталость. – Наверное, нет. Просто я слишком многое пережила за сегодняшний день. Когда Эван сказал, что вы с ним собирались стреляться... Но сейчас уже все позади. Ты поступил правильно.
Он улыбнулся – широко и радостно – и, потянувшись к ней, крепко поцеловал. Вкус вина на его губах заставил Дарину задрожать.
– И все же, – сказал Иэн через минуту, выпрямляясь, – я должен попросить у тебя прощения. Заранее. За все, что будет дальше.
– А что будет дальше?
– Я рассчитываю, что мы с тобой поженимся. Ты не откажешь мне? – Он лукаво улыбнулся. – Как можно скорее.
– Разумеется. Но ты ведь не за это просишь прощения?
– Да. Я прошу прощения за смерть.
Дарина вскочила и схватила его за руки:
– Не надо! Не говори об этом сейчас. Не здесь, не сегодня. Оставь нам еще немного времени не думать об этом. Завтра мы с тобой поговорим. А сегодня – это сегодня. Давай забудем.
– Забыть легко. Умирать легко. – Он поцеловал ее пальцы. – Помнить труднее. Жить труднее.
– Не надо.
– Не будем, – согласился он.
Дарина наморщила лоб, вспоминая, какой еще вопрос хотела ему задать.
– Иэн, но... если ты так легко расторг мой брак с Эваном, почему бы тебе не использовать печать для скорейшего разрешения проблем опеки? Это ведь тоже крайний случай. Почему ты не подумал об этом?
– Я думал об этом. На то были свои причины, и я не хочу говорить о них сейчас. Но ты напомнила мне кое о чем... Подожди минуту, хорошо? – И он стремительно вышел из комнаты.
Дарина опустилась обратно в кресло, бездумно теребя оборку на манжете рукава. Рукав с кельтскими вышитыми мотивами... В голове окончательно все перепуталось. Она свободна. Свободна от уз с Эваном, свободна выбирать. Ее выбор уже сделан, однако сама возможность сейчас поступить, как она хочет, поражала ее и, пожалуй, отчасти стесняла. Ей непривычно было становиться... одной. Раньше за нее все решали мужчины.
«А разве сейчас это не так?»
Она покачала головой. Нет, сейчас ей не удастся в этом разобраться.
Дверь открылась, и появился Иэн. Не один. Он вел за руку мальчика лет шести, одетого в темно-синий бархатный костюмчик. Дарине не потребовалось и секунды, чтобы понять, кто это такой: темные волосы и тонкие черты лица говорили сами за себя.
– Вот... – Иэн подвел сына к ней. – Алекс, познакомься. Это Дара, я тебе о ней рассказывал. Подойди, не бойся.
Мальчик нерешительно приблизился к Дарине. Она смущенно улыбнулась, внезапно осознав, что и сама испытывает не меньше неловкости, чем этот ребенок. Это их в чем-то роднило. Дарина стесненно сказала:
– Здравствуй.
Алекс посмотрел на нее темными, как маслины, глазами и пробормотал:
– Здравствуйте...
Дарина беспомощно посмотрела на Иэна, не зная, что сказать; но тот скрестил руки на груди и явно не собирался ей помогать. В его глазах она прочитала ехидное «выпутывайся сама». Ну ладно.
– Папа сказал, что вы будете теперь жить у нас, – неожиданно произнес Алекс. – Вы будете моей новой мамой?
– Н-ну... – На этот вопрос определенно существовал правильный ответ, только нужно было его найти. Что этот мальчик на самом деле думает, что он чувствует? По аристократически невозмутимому личику невозможно было что-то понять. Маленький будущий герцог. – Прежде всего мне хотелось бы стать тебе другом. У тебя ведь уже была мама? – Алекс кивнул. – Мама у человека всегда одна, и я не буду занимать ее место в твоем сердце. Но, может быть, там найдется уголок для меня? – Она протянула мальчику руку, и тот в некотором замешательстве протянул свою, но тут же отдернул.
– Папа сказал, что вы выйдете за него замуж, – сказал он, насупившись.
– Тебе не нравится эта идея?
– Он не разрешил мне нести ваш шлейф, пока вы сами этого не позволите. – Он сумрачно посмотрел на отца, сделавшего непроницаемое лицо.
– Ну, Алекс, Дара ведь не знает, сможешь ли ты справиться с таким ответственным заданием, – заявил Иэн.
Мальчик поспешно обернулся к Дарине:
– Я смогу, честное слово, смогу!
– Тебе этого действительно хочется? – спросила она.
– Конечно. Я ведь не мог этого сделать, когда мама выходила замуж за папу!
– А тут такая возможность, – добавил Иэн, закусив губу. – Ну конечно.
– Так вы разрешите? Да? Ну пожалуйста! – Алекс подпрыгнул. Его невозмутимость как ветром сдуло.
– Я думаю, ты сможешь нести мой шлейф, – пообещала ему Дарина. – Никому другому я бы этого не доверила.
– Отлично! – Мальчик подпрыгнул снова. – Тогда я утру нос Тиму Джефферсону!
Иэн переглянулся с Дариной и спросил несколько обескураженно:
– А при чем здесь Тим Джефферсон?
– Ну, он нес шлейф своей сестры на ее свадьбе, – объяснил Алекс. – Ходил и хвастался. Но шлейф моей новой мамы – это гораздо лучше! – И он довольно улыбнулся.
– А я уж было поверил, что это от чистого сердца. А тут – Тим Джефферсон... Утереть нос. Шлейфом, – пробормотал Иэн. Дарина тоже еле сдерживала смех.
Только тут до нее дошло, как ее только что назвал Алекс. «Моя новая мама...» Видимо, Иэн провел с ним хорошую воспитательную работу. Надо будет потом выяснить, так ли это.
Часы на стене пробили четверть. Иэн виновато на них покосился.
– Нам придется возвращаться в зал. Наше отсутствие становится слишком заметным. – Он посмотрел на сына. – Алекс, что ты предпочитаешь – пойти спать или немного побыть на балу с нами?
– Можно на балу, папа?
– Можно. Идем. – Иэн протянул сыну ладонь. Дарина встала и, мгновение поколебавшись, тоже протянула мальчику руку. После секундного замешательства Алекс уцепился за нее. На его мордашке было написано предвкушение предстоящего зрелища. И никакой тоски, никаких негативных эмоций. Дарину внезапно будто холодной водой окатило. Она резко обернулась к Иэну. «Иэн, ты ему не сказал?!»
– Потом, – ответил он одними губами. – Мы поговорим с ним завтра. Вдвоем.
«Завтра. Вдвоем».
Несмотря на мрачность предстоящего разговора, эти слова согрели ее, как теплое одеяло. Она улыбнулась и пошла с Иэном и Алексом в залу.
Глава 17
Это было странное чувство – бродить по зале незнакомого дома, откуда только что ушли последние гости, и пытаться ощущать себя не гостьей, а будущей хозяйкой.
Дарина пробовала, у нее не получалось. Все вокруг было великолепно: достойная оправа для драгоценного камня – герцога Риверфорта. Дарина касалась изумительных панелей красного дерева, на которых-были вырезаны тончайшие, как вздох, цветы; проводила кончиками пальцев по позолоченным рамам зеркал – с этих рам улыбались амуры, падал виноград. Это было больше, чем она ожидала, гораздо больше. Это подавляло. А Иэн говорит, что все это будет принадлежать ей.
Она остановилась у окна, ожидая Иэна, ушедшего провожать задержавшихся приятелей. «Просто нужно время, чтобы привыкнуть – и к этим роскошным коврам, и к залам, и к инкрустациям, к сотням драгоценных вещиц. Дом. Нет. Мой дом – это человек, а это... просто большое здание». И все же она понимала, что это можно любить.
Прием закончился далеко за полночь; Алекса давно отправили спать, а Иэну пришлось решать какие-то возникшие дела, его окружили друзья, забросав вопросами о возвращении к работе в палате лордов, и далеко не сразу удалось заставить эту шумную компанию разойтись. Дарина подозревала, что немало этому поспособствовал Винсент: когда Иэн обмолвился ему, что еле стоит на ногах, через полчаса практически все откланялись.
Стоило вспомнить о нем, и Вине появился в зале – улыбчивый, стремительный, как остро отточенный нож. За ним шествовала маленькая армия слуг, принявшихся немедленно наводить порядок в зале. Винсент кивком позвал Дарину за собой; она подчинилась, слишком велика была усталость, чтобы спорить. Вине провел ее сквозь анфиладу комнат, показавшихся чужими и холодными, в уютную небольшую столовую; там горели свечи, а на столе был сервирован поздний ужин.
– Иэн сейчас придет, – сообщил Вине, отодвигая для Дарины стул. – Как вам понравился герцогский прием?
– Очень... утомительно.
– Хм! Ожидал услышать от вас более восторженные возгласы.
– Не сегодня, Винсент. Слишком много впечатлений. Он начал расхаживать по комнате, засунув руки в карманы сюртука. Вид у Винса был несколько озабоченный.
– Знаете, Иэна уговаривали вернуться в палату лордов, а он отказался, – наконец сообщил он. – Боюсь, как бы нам не пришлось отбиваться еще и от ушлых политиканов. Хватит с нас Джона и его компании. А также всех остальных, которые, приехав сегодня на прием к Иэну, забросали его приглашениями и очень обидятся, если он ответит отказом, не желая тратить время на их посещение. Он ведь не афиширует то, что болен, вы знаете. Сегодняшний вечер был трудным испытанием.
– Не просветите ли вы меня в одном вопросе?
– С удовольствием.
– Зачем вообще нужен был этот прием? Насколько я поняла, заранее его Иэн не планировал.
– О нет, это был полнейший экспромт. Общество восхищено такой экстравагантностью. Герцог Риверфорт опять всех шокировал... – Он ухмыльнулся. – Будьте уверены, завтра светская хроника не обойдет это вниманием. В толпе я видел с десяток завзятых сплетников, один из них строчит пасквили в газеты.
Надо будет заказать к завтраку побольше утренних газет – для улучшения аппетита.
– Вам это доставляет удовольствие?
– Несомненное. Подождите, скоро вы привыкнете и это станет доставлять удовольствие и вам.
– Вине, вы не ответили на мой вопрос. Зачем?..
– Ну, если честно, он сделал это для вас.
– Хотел показать прелести жизни герцогини?
– О нет. Хотел показать трудности этой жизни. Вы ведь сейчас устали, не так ли? А ведь сегодня он еще прикрывал вас, держал в тени, хотя многие заметили ваше с ним длительное отсутствие и задумались по этому поводу. Например, наша общая знакомая, Марго – вы ее наверняка видели с нами, такая, в золотистом платье, – очень рвалась с вами пообщаться. Еле ее удержал. Но я не всегда буду рядом. Жизнь герцогини, леди Дарин, – это политика. Политика слов, взглядов, жестов, поступков, которые должны быть выверены до остроты дамасского клинка. Вы всегда будете на виду. Иэн в последнее время вел затворническую жизнь, но вы не знали его ранее. Они с Мелли выполняли свои светские обязанности, и выполняли их блестяще. Даже более чем, если вы припомните печать, которая дала вам свободу. Сегодня Иэн не хотел показать вам, как ослепительна его жизнь, как роскошна; он хотел объяснить, на что вы идете. Если бы не его болезнь, вы бы продолжали вести светскую жизнь; сейчас вы, конечно, можете взять отпуск, несмотря ни на что. Но потом... потом, леди Дарин, вы станете вдовствующей герцогиней, и вам придется стать ею не только формально. Вам придется управлять землями, читать финансовые отчеты, давать приемы и воспитывать Алекса – и делать все это безупречно.Малейший прокол, ошибка – и все рассыплется, как карточный домик. Иэн и так пошел на брак, который станет событием сезона и многим может не понравиться, особенно потому, что мы не имеем права афишировать способ его осуществления. Золотая печать – это не для масс. А превращение графини Шеппард в герцогиню Риверфорт не скроешь. Словом, мечты о тихой семейной жизни можете выбрасывать в окно. Иэн не хотел вас поразить – он хотел дать вам право подумать и подтвердить или опровергнуть свой выбор.
Дарина сидела, придавленная его словами. Она почти не вспоминала раньше о своих правах, но об обязанностях думала еще меньше.
– Вам нужно решить это сейчас, – добавил Винсент. – До того, как он войдет. Не нужно огорчать его муками выбора.
Дарина медленно покачала головой:
– Я не собираюсь его ничем огорчать. Нет. – Она подняла глаза на Винса. – Я готова идти до конца.
Он улыбнулся:
– Я ожидал этого, но все же приятно услышать. И не менее приятно, что мы с Мэрси можем не участвовать в этой безумной авантюре... А, Иэн!
Герцог вошел, кивнул другу и обессиленно опустился на стул рядом с Дариной, найдя и стиснув ее руку.
Дарина пробовала, у нее не получалось. Все вокруг было великолепно: достойная оправа для драгоценного камня – герцога Риверфорта. Дарина касалась изумительных панелей красного дерева, на которых-были вырезаны тончайшие, как вздох, цветы; проводила кончиками пальцев по позолоченным рамам зеркал – с этих рам улыбались амуры, падал виноград. Это было больше, чем она ожидала, гораздо больше. Это подавляло. А Иэн говорит, что все это будет принадлежать ей.
Она остановилась у окна, ожидая Иэна, ушедшего провожать задержавшихся приятелей. «Просто нужно время, чтобы привыкнуть – и к этим роскошным коврам, и к залам, и к инкрустациям, к сотням драгоценных вещиц. Дом. Нет. Мой дом – это человек, а это... просто большое здание». И все же она понимала, что это можно любить.
Прием закончился далеко за полночь; Алекса давно отправили спать, а Иэну пришлось решать какие-то возникшие дела, его окружили друзья, забросав вопросами о возвращении к работе в палате лордов, и далеко не сразу удалось заставить эту шумную компанию разойтись. Дарина подозревала, что немало этому поспособствовал Винсент: когда Иэн обмолвился ему, что еле стоит на ногах, через полчаса практически все откланялись.
Стоило вспомнить о нем, и Вине появился в зале – улыбчивый, стремительный, как остро отточенный нож. За ним шествовала маленькая армия слуг, принявшихся немедленно наводить порядок в зале. Винсент кивком позвал Дарину за собой; она подчинилась, слишком велика была усталость, чтобы спорить. Вине провел ее сквозь анфиладу комнат, показавшихся чужими и холодными, в уютную небольшую столовую; там горели свечи, а на столе был сервирован поздний ужин.
– Иэн сейчас придет, – сообщил Вине, отодвигая для Дарины стул. – Как вам понравился герцогский прием?
– Очень... утомительно.
– Хм! Ожидал услышать от вас более восторженные возгласы.
– Не сегодня, Винсент. Слишком много впечатлений. Он начал расхаживать по комнате, засунув руки в карманы сюртука. Вид у Винса был несколько озабоченный.
– Знаете, Иэна уговаривали вернуться в палату лордов, а он отказался, – наконец сообщил он. – Боюсь, как бы нам не пришлось отбиваться еще и от ушлых политиканов. Хватит с нас Джона и его компании. А также всех остальных, которые, приехав сегодня на прием к Иэну, забросали его приглашениями и очень обидятся, если он ответит отказом, не желая тратить время на их посещение. Он ведь не афиширует то, что болен, вы знаете. Сегодняшний вечер был трудным испытанием.
– Не просветите ли вы меня в одном вопросе?
– С удовольствием.
– Зачем вообще нужен был этот прием? Насколько я поняла, заранее его Иэн не планировал.
– О нет, это был полнейший экспромт. Общество восхищено такой экстравагантностью. Герцог Риверфорт опять всех шокировал... – Он ухмыльнулся. – Будьте уверены, завтра светская хроника не обойдет это вниманием. В толпе я видел с десяток завзятых сплетников, один из них строчит пасквили в газеты.
Надо будет заказать к завтраку побольше утренних газет – для улучшения аппетита.
– Вам это доставляет удовольствие?
– Несомненное. Подождите, скоро вы привыкнете и это станет доставлять удовольствие и вам.
– Вине, вы не ответили на мой вопрос. Зачем?..
– Ну, если честно, он сделал это для вас.
– Хотел показать прелести жизни герцогини?
– О нет. Хотел показать трудности этой жизни. Вы ведь сейчас устали, не так ли? А ведь сегодня он еще прикрывал вас, держал в тени, хотя многие заметили ваше с ним длительное отсутствие и задумались по этому поводу. Например, наша общая знакомая, Марго – вы ее наверняка видели с нами, такая, в золотистом платье, – очень рвалась с вами пообщаться. Еле ее удержал. Но я не всегда буду рядом. Жизнь герцогини, леди Дарин, – это политика. Политика слов, взглядов, жестов, поступков, которые должны быть выверены до остроты дамасского клинка. Вы всегда будете на виду. Иэн в последнее время вел затворническую жизнь, но вы не знали его ранее. Они с Мелли выполняли свои светские обязанности, и выполняли их блестяще. Даже более чем, если вы припомните печать, которая дала вам свободу. Сегодня Иэн не хотел показать вам, как ослепительна его жизнь, как роскошна; он хотел объяснить, на что вы идете. Если бы не его болезнь, вы бы продолжали вести светскую жизнь; сейчас вы, конечно, можете взять отпуск, несмотря ни на что. Но потом... потом, леди Дарин, вы станете вдовствующей герцогиней, и вам придется стать ею не только формально. Вам придется управлять землями, читать финансовые отчеты, давать приемы и воспитывать Алекса – и делать все это безупречно.Малейший прокол, ошибка – и все рассыплется, как карточный домик. Иэн и так пошел на брак, который станет событием сезона и многим может не понравиться, особенно потому, что мы не имеем права афишировать способ его осуществления. Золотая печать – это не для масс. А превращение графини Шеппард в герцогиню Риверфорт не скроешь. Словом, мечты о тихой семейной жизни можете выбрасывать в окно. Иэн не хотел вас поразить – он хотел дать вам право подумать и подтвердить или опровергнуть свой выбор.
Дарина сидела, придавленная его словами. Она почти не вспоминала раньше о своих правах, но об обязанностях думала еще меньше.
– Вам нужно решить это сейчас, – добавил Винсент. – До того, как он войдет. Не нужно огорчать его муками выбора.
Дарина медленно покачала головой:
– Я не собираюсь его ничем огорчать. Нет. – Она подняла глаза на Винса. – Я готова идти до конца.
Он улыбнулся:
– Я ожидал этого, но все же приятно услышать. И не менее приятно, что мы с Мэрси можем не участвовать в этой безумной авантюре... А, Иэн!
Герцог вошел, кивнул другу и обессиленно опустился на стул рядом с Дариной, найдя и стиснув ее руку.