Страница:
Симон, меланхолично улыбаясь, перевел взгляд с нее на Ивана и, хрустнув очередной баранкой, негромко спросил:
– Вы, я так понимаю, уже успели поругаться?
Иван равнодушно пожал плечами и спокойно налил себе кофе из навороченного аппарата, напоминавшего обилием кнопок и рычажков как минимум узел спутниковой правительственной связи.
Чародей понял, что ответа ему не дождаться, и грустно усмехнулся:
– Ладно, люди взрослые, разберетесь. А сейчас у нас есть дела поважнее. Марго, присядь-ка. Да садись ты, некогда мне тебя уговаривать! – прикрикнул он на вознамерившуюся было заартачиться девушку.
Ведьмочка гордо фыркнула, но послушалась и подошла к столу, заняв место напротив Вакулова. При этом она демонстративно смотрела только на Симона. Чародей удовлетворенно улыбнулся, повернувшись к безмятежно попивающему кофе с бутербродами капитану.
Несколько секунд он пристально рассматривал его словно диковинное животное, но с Вакуловым этот номер давно уже не прокатывал – он оставался столь же невозмутимо-спокойным, как и прежде.
Маг же, уяснив, что вывести капитана из равновесия ему не удастся, первым нарушил молчание:
– Вот какая штука, Иван, – на меня ночью вышли весьма могущественные и влиятельные в наших кругах люди. И интересовал их, как ни странно, некий бывший военный по фамилии Вакулов. Представляешь? Причем они не знают, точнее, я очень надеюсь, что не знают, о твоем пребывании здесь: пока их просто интересовало, не известно ли мне что-нибудь о таком человеке. Зато и предложить они взамен готовы весьма, уж поверь мне на слово, щедрое вознаграждение за любую информацию о том, где можно разыскать вышеупомянутого отставника.
– Ну и? – хладнокровно осведомился Вакулов, оценивающе глядя на троицу чародеев. – Мне вас уже можно начинать убивать или погодить пока?
Маргоша вздрогнула, вмиг округлившимися глазами уставившись на Ивана. Капитан ожидал, что она опять накинется на него с руганью, но ведьмочка молчала, и Вакулов невольно восхитился, насколько, оказывается, хорошо поставлена у Симона дисциплина.
Колдун же задумчиво рассматривал что-то на цветастой клеенке, что была постелена на столе, похоже, не торопясь отвечать на выпад Ивана. То ли собирался с мыслями, то ли ждал чего-то?
– Я не могу его «прочитать», – тусклым и отстраненным голосом вдруг сказала Инга. – Он закрыт полностью.
Она откинулась на диванчике и закрыла глаза, казалось, полностью потеряв интерес к происходящему. Симон быстро поднял голову, посмотрел на нее и, поняв, что девушка больше не собирается ничего говорить, разочарованно вздохнул.
Вакулов, разобравшийся, наконец, в том, что к чему, неожиданно громко и вполне искренне захохотал. Смеялся он долго и со вкусом, утирая выступившие слезы. Симон и Марго смотрели на него с искренним недоумением, Инга по-прежнему витала где-то в недостижимых для обычного человека далях.
– Во артисты! – восхищенно выдохнул, отсмеявшись, Иван. – Вам бы в цирк – народ развлекать, а? Это ж надо было додуматься: «медовую ловушку»[23] мне сварганить, чтобы «психованную»[24] подвести! Не, ну вы точно клоуны – я ж «на якоре», забыли, что ли? Стойте! Не говорите ничего, дайте-ка сам угадаю – Маргоша ведь не случайно в ванную вломилась, а чтобы помешать мне уколоться или нарушить эффект от «прихода», так? Кстати, вот на это я и действительно обидеться могу – сердечко, знаете ли, у меня не железное!
Колдун и ведьма выглядели весьма обескураженными. Правда, при последних словах Вакулова Маргоша встрепенулась и достаточно резво выхватила откуда-то из-под стола капитанский же ПСМ. Прицелившись в Ивана, девушка жестко потребовала:
– Не дергайся. Ванечка! Поставь чашку и сядь ровно!
Вакулов усмехнулся. Ситуация все больше и больше начинала его забавлять. Нет, даже не так: к немалому его удовольствию, она становилась все более предсказуемой. Стараясь не нервировать понапрасну девушку, он медленно поставил чашку с недопитым кофе на стол.
– Ну и что дальше? – мягко поинтересовался он.
– Ты не думай, капитан, мы не хотим тебе ничего плохого, – проникновенно сказал Симон. – Более того, ты для нас просто бесценен… возможно. И именно поэтому Инга должна была тебя «прочитать»: мы не можем, не имеем права ошибиться! Но вся проблема в том, что это нужно было сделать незаметно – так, чтобы ты не узнал до поры до времени ничего из того, что тебе и знать-то не нужно. Между прочим, к твоей же пользе! Поверь, твой шеф никогда в жизни не позволил бы тебе так легко уйти из убежища, если бы был в курсе, что на самом деле ты значишь! Согласен? Вижу ведь, что согласен! Ну так будь же благоразумен, Иван, неужели для тебя такая уж новость, что человек никогда и никому не выдаст чего-либо только в одном случае – если он этого самого «чего-либо» просто не знает? В противном случае знание можно вырвать даже у покойника: достаточно более-менее квалифицированного некроманта – и вуа-ля!
– Ну, теоретически можно размозжить голову из базуки, сбросить в ванную с серной кислотой, поместить человека в эпицентр ядерного взрыва. Да мало ли способов? – якобы с искренним интересом задумался Иван.
Симон покровительственно ухмыльнулся:
– Для некроманта тело – лишь инструмент, и умелый мастер вполне способен обойтись и без него.
– Не лучше ли обсудить это в более комфортной, для меня, разумеется, обстановке? – перебил его Вакулов и лучезарно улыбнулся Маргоше. – Деточка, тебе мама разве не говорила, что брать чужое нехорошо? Тем более такие взрослые игрушки для серьезных дяденек? А иначе можно и пожалеть об этом. Вот смотри, – капитан вытянул руку из-под стола, продемонстрировав присутствующим миниатюрный пульт с придавленной большим пальцем клавишей, – если я сейчас нечаянно нажму – или, наоборот, отпущу вот эту маленькую пимпочку, то пистолетик в твоей руке вдруг превратится в небольшой, но довольно эффективный заряд. Причем, что любопытно, головенку он тебе оторвет весьма качественно, так, что ни один ваш целитель не поможет. Про направленный узкофокусный взрыв слыхала? А вот мне ничего не будет, разве что кровью с мозгами забрызгает. Кстати, не пытайся выстрелить – все равно не получится. Это понятно? Да и для остальных, – Иван обвел остолбеневших чародеев нехорошим взглядом, – у меня кое-какие подарки заготовлены!
Маргоша побледнела и с ужасом посмотрела на пистолет в своей руке словно на взявшуюся невесть откуда ядовитую гадину. Симон замер и лихорадочно шарил взглядом по лицу Вакулова, будто старался понять: правду тот говорит или блефует.
Иван, стремясь не потерять темп и дожать волшебничков, показушно горестно вздохнул и прикрыл лицо левой рукой.
– Прости, солнышко, мне тебя будет не хватать. Но урок все равно преподать придется…
– Подожди! – торопливо выкрикнул Симон. – Я согласен, ситуация патовая, но давай не будем прибегать к крайним мерам? Мы же разумные люди и можем договориться!
– О'кей, – неожиданно легко согласился Вакулов, – только условия будут такими: пистолетик переходит к тебе, девчонок отправляешь куда подальше, выкладываешь все начистоту и до донышка, а не порциями, как вчера в машине, и при малейшей неправде я тебя убиваю, – колдун злобно скривился. – Впрочем, можно и по-другому: я вколю тебе сыворотку правды… и не только ее – ты же помнишь, кто я? Все нужные препараты у меня с собой. Как тебе такой вариант?
Естественно, они договорились. Отчего же двум разумным людям не договориться? Оговорили некоторые изменения в предложенном капитаном варианте и вскоре вполне мирно беседовали на той же самой кухоньке.
История, что поведал Ивану чародей, была вполне похожа на правду. По его словам выходило, что внутри магического сообщества существовали различные группировки, фракции и течения, которые придерживались порой совершенно противоположных взглядов на ключевые проблемы. Собственно, ничего уникального в этом не было – человечество всегда отличалось «повышенной уживчивостью» и «единством» мнений. Но в данном конкретном случае проблема усугублялась тем. что эти группировки разошлись ни много ни мало в отношении к самой магии!
Да-да! Часть колдунов на самом деле считала, что человечество еще не доросло до владения чародейством и волшебством, что ничего хорошего от присутствия этих факторов в мироздании не добавляется, а, наоборот, ведет к глобальной катастрофе. Перед глазами у всех еще слишком отчетливо маячил призрак той пропасти, куда едва не рухнуло человечество во время Эпидемии. Кроме того, многие и вовсе утверждали, что у магов вообще нет никаких перспектив развития, и они обречены стать в лучшем случае лишь слугами у «сильных мира сего». И действительно, при всей своей кажущейся мощи волшебники не могли претендовать на завоевание ведущих ролей во властных структурах. Против них были и их малочисленность, и отсутствие устоявшихся традиций в накоплении и передаче магических знаний, и существенные ограничения по использованию своих возможностей, и явно враждебное после Эпидемии отношение большей части общества к чародеям… многое было против них. Нет, конечно, не стоило и преуменьшать их влияние, но все же, все же, все же…
И вот тогда кое-кто из руководителей магического сообщества и стал задумываться над тем, как, собственно, можно изменить сложившуюся ситуацию. Причем не «переломить», а именно «изменить» – наломались уже, было дело…
Предложений было несколько – это и масштабное внедрение магии в обычную жизнь посредством бытовых мелочей и приспособлений, и пропаганда с одновременным вовлечением как можно большего числа молодежи в специализированные учебные заведения, и сращивание влиятельных чародеев с властными структурами государства (не гнушаясь и, гм, семейными узами), и…
Впрочем, Симон не стал и дальше углубляться в дебри тайных планов волшебного мира, остановившись на том, который – так уж вышло – оказался непосредственно связан с отставным капитаном спецназа Иваном Вакуловым.
Глава 13
– Вы, я так понимаю, уже успели поругаться?
Иван равнодушно пожал плечами и спокойно налил себе кофе из навороченного аппарата, напоминавшего обилием кнопок и рычажков как минимум узел спутниковой правительственной связи.
Чародей понял, что ответа ему не дождаться, и грустно усмехнулся:
– Ладно, люди взрослые, разберетесь. А сейчас у нас есть дела поважнее. Марго, присядь-ка. Да садись ты, некогда мне тебя уговаривать! – прикрикнул он на вознамерившуюся было заартачиться девушку.
Ведьмочка гордо фыркнула, но послушалась и подошла к столу, заняв место напротив Вакулова. При этом она демонстративно смотрела только на Симона. Чародей удовлетворенно улыбнулся, повернувшись к безмятежно попивающему кофе с бутербродами капитану.
Несколько секунд он пристально рассматривал его словно диковинное животное, но с Вакуловым этот номер давно уже не прокатывал – он оставался столь же невозмутимо-спокойным, как и прежде.
Маг же, уяснив, что вывести капитана из равновесия ему не удастся, первым нарушил молчание:
– Вот какая штука, Иван, – на меня ночью вышли весьма могущественные и влиятельные в наших кругах люди. И интересовал их, как ни странно, некий бывший военный по фамилии Вакулов. Представляешь? Причем они не знают, точнее, я очень надеюсь, что не знают, о твоем пребывании здесь: пока их просто интересовало, не известно ли мне что-нибудь о таком человеке. Зато и предложить они взамен готовы весьма, уж поверь мне на слово, щедрое вознаграждение за любую информацию о том, где можно разыскать вышеупомянутого отставника.
– Ну и? – хладнокровно осведомился Вакулов, оценивающе глядя на троицу чародеев. – Мне вас уже можно начинать убивать или погодить пока?
Маргоша вздрогнула, вмиг округлившимися глазами уставившись на Ивана. Капитан ожидал, что она опять накинется на него с руганью, но ведьмочка молчала, и Вакулов невольно восхитился, насколько, оказывается, хорошо поставлена у Симона дисциплина.
Колдун же задумчиво рассматривал что-то на цветастой клеенке, что была постелена на столе, похоже, не торопясь отвечать на выпад Ивана. То ли собирался с мыслями, то ли ждал чего-то?
– Я не могу его «прочитать», – тусклым и отстраненным голосом вдруг сказала Инга. – Он закрыт полностью.
Она откинулась на диванчике и закрыла глаза, казалось, полностью потеряв интерес к происходящему. Симон быстро поднял голову, посмотрел на нее и, поняв, что девушка больше не собирается ничего говорить, разочарованно вздохнул.
Вакулов, разобравшийся, наконец, в том, что к чему, неожиданно громко и вполне искренне захохотал. Смеялся он долго и со вкусом, утирая выступившие слезы. Симон и Марго смотрели на него с искренним недоумением, Инга по-прежнему витала где-то в недостижимых для обычного человека далях.
– Во артисты! – восхищенно выдохнул, отсмеявшись, Иван. – Вам бы в цирк – народ развлекать, а? Это ж надо было додуматься: «медовую ловушку»[23] мне сварганить, чтобы «психованную»[24] подвести! Не, ну вы точно клоуны – я ж «на якоре», забыли, что ли? Стойте! Не говорите ничего, дайте-ка сам угадаю – Маргоша ведь не случайно в ванную вломилась, а чтобы помешать мне уколоться или нарушить эффект от «прихода», так? Кстати, вот на это я и действительно обидеться могу – сердечко, знаете ли, у меня не железное!
Колдун и ведьма выглядели весьма обескураженными. Правда, при последних словах Вакулова Маргоша встрепенулась и достаточно резво выхватила откуда-то из-под стола капитанский же ПСМ. Прицелившись в Ивана, девушка жестко потребовала:
– Не дергайся. Ванечка! Поставь чашку и сядь ровно!
Вакулов усмехнулся. Ситуация все больше и больше начинала его забавлять. Нет, даже не так: к немалому его удовольствию, она становилась все более предсказуемой. Стараясь не нервировать понапрасну девушку, он медленно поставил чашку с недопитым кофе на стол.
– Ну и что дальше? – мягко поинтересовался он.
– Ты не думай, капитан, мы не хотим тебе ничего плохого, – проникновенно сказал Симон. – Более того, ты для нас просто бесценен… возможно. И именно поэтому Инга должна была тебя «прочитать»: мы не можем, не имеем права ошибиться! Но вся проблема в том, что это нужно было сделать незаметно – так, чтобы ты не узнал до поры до времени ничего из того, что тебе и знать-то не нужно. Между прочим, к твоей же пользе! Поверь, твой шеф никогда в жизни не позволил бы тебе так легко уйти из убежища, если бы был в курсе, что на самом деле ты значишь! Согласен? Вижу ведь, что согласен! Ну так будь же благоразумен, Иван, неужели для тебя такая уж новость, что человек никогда и никому не выдаст чего-либо только в одном случае – если он этого самого «чего-либо» просто не знает? В противном случае знание можно вырвать даже у покойника: достаточно более-менее квалифицированного некроманта – и вуа-ля!
– Ну, теоретически можно размозжить голову из базуки, сбросить в ванную с серной кислотой, поместить человека в эпицентр ядерного взрыва. Да мало ли способов? – якобы с искренним интересом задумался Иван.
Симон покровительственно ухмыльнулся:
– Для некроманта тело – лишь инструмент, и умелый мастер вполне способен обойтись и без него.
– Не лучше ли обсудить это в более комфортной, для меня, разумеется, обстановке? – перебил его Вакулов и лучезарно улыбнулся Маргоше. – Деточка, тебе мама разве не говорила, что брать чужое нехорошо? Тем более такие взрослые игрушки для серьезных дяденек? А иначе можно и пожалеть об этом. Вот смотри, – капитан вытянул руку из-под стола, продемонстрировав присутствующим миниатюрный пульт с придавленной большим пальцем клавишей, – если я сейчас нечаянно нажму – или, наоборот, отпущу вот эту маленькую пимпочку, то пистолетик в твоей руке вдруг превратится в небольшой, но довольно эффективный заряд. Причем, что любопытно, головенку он тебе оторвет весьма качественно, так, что ни один ваш целитель не поможет. Про направленный узкофокусный взрыв слыхала? А вот мне ничего не будет, разве что кровью с мозгами забрызгает. Кстати, не пытайся выстрелить – все равно не получится. Это понятно? Да и для остальных, – Иван обвел остолбеневших чародеев нехорошим взглядом, – у меня кое-какие подарки заготовлены!
Маргоша побледнела и с ужасом посмотрела на пистолет в своей руке словно на взявшуюся невесть откуда ядовитую гадину. Симон замер и лихорадочно шарил взглядом по лицу Вакулова, будто старался понять: правду тот говорит или блефует.
Иван, стремясь не потерять темп и дожать волшебничков, показушно горестно вздохнул и прикрыл лицо левой рукой.
– Прости, солнышко, мне тебя будет не хватать. Но урок все равно преподать придется…
– Подожди! – торопливо выкрикнул Симон. – Я согласен, ситуация патовая, но давай не будем прибегать к крайним мерам? Мы же разумные люди и можем договориться!
– О'кей, – неожиданно легко согласился Вакулов, – только условия будут такими: пистолетик переходит к тебе, девчонок отправляешь куда подальше, выкладываешь все начистоту и до донышка, а не порциями, как вчера в машине, и при малейшей неправде я тебя убиваю, – колдун злобно скривился. – Впрочем, можно и по-другому: я вколю тебе сыворотку правды… и не только ее – ты же помнишь, кто я? Все нужные препараты у меня с собой. Как тебе такой вариант?
Естественно, они договорились. Отчего же двум разумным людям не договориться? Оговорили некоторые изменения в предложенном капитаном варианте и вскоре вполне мирно беседовали на той же самой кухоньке.
История, что поведал Ивану чародей, была вполне похожа на правду. По его словам выходило, что внутри магического сообщества существовали различные группировки, фракции и течения, которые придерживались порой совершенно противоположных взглядов на ключевые проблемы. Собственно, ничего уникального в этом не было – человечество всегда отличалось «повышенной уживчивостью» и «единством» мнений. Но в данном конкретном случае проблема усугублялась тем. что эти группировки разошлись ни много ни мало в отношении к самой магии!
Да-да! Часть колдунов на самом деле считала, что человечество еще не доросло до владения чародейством и волшебством, что ничего хорошего от присутствия этих факторов в мироздании не добавляется, а, наоборот, ведет к глобальной катастрофе. Перед глазами у всех еще слишком отчетливо маячил призрак той пропасти, куда едва не рухнуло человечество во время Эпидемии. Кроме того, многие и вовсе утверждали, что у магов вообще нет никаких перспектив развития, и они обречены стать в лучшем случае лишь слугами у «сильных мира сего». И действительно, при всей своей кажущейся мощи волшебники не могли претендовать на завоевание ведущих ролей во властных структурах. Против них были и их малочисленность, и отсутствие устоявшихся традиций в накоплении и передаче магических знаний, и существенные ограничения по использованию своих возможностей, и явно враждебное после Эпидемии отношение большей части общества к чародеям… многое было против них. Нет, конечно, не стоило и преуменьшать их влияние, но все же, все же, все же…
И вот тогда кое-кто из руководителей магического сообщества и стал задумываться над тем, как, собственно, можно изменить сложившуюся ситуацию. Причем не «переломить», а именно «изменить» – наломались уже, было дело…
Предложений было несколько – это и масштабное внедрение магии в обычную жизнь посредством бытовых мелочей и приспособлений, и пропаганда с одновременным вовлечением как можно большего числа молодежи в специализированные учебные заведения, и сращивание влиятельных чародеев с властными структурами государства (не гнушаясь и, гм, семейными узами), и…
Впрочем, Симон не стал и дальше углубляться в дебри тайных планов волшебного мира, остановившись на том, который – так уж вышло – оказался непосредственно связан с отставным капитаном спецназа Иваном Вакуловым.
Глава 13
…Еще в самом начале Эпидемии наиболее дальновидная часть «власть предержащих», занимавших отнюдь не последнее место в мире, решила направить внешне беспорядочную волну магии, подобно огромному цунами нахлынувшую на страны и континенты, к еще большему увеличению своего могущества. Ну как, собственно, и обычно…
Они постарались срастить новые возможности с уже имевшимися в их распоряжении достижениями науки и техники. Результатом стало появление так называемых «инфомагов», о которых Вакулов уже слышал от своего шефа. На счастье, или, быть может, на беду всего нашего мира, они так не смогли поставить дело на столь широкую ногу, чтобы возглавить человечество. При всей своей привлекательности магия вовсе не была столь всеобъемлющим и всемогущим инструментом власти.
Да и волна спонтанных боевых столкновений между магами и немагами внесла свою кровавую лепту в ограничение этого процесса. Поистине чудом было то, что люди вообще сумели остановиться в полушаге от тотальной ядерной войны, к коей призывали наиболее яростные противники чародейства.
Произошедшие события отрезвили некоторых руководителей «инфомагов». Не выступая открыто против своих коллег, они начали всерьез задумываться над тем фактом, что внезапно обретенная мощь едва не стала их могильщиком. Воспоминания же о том, что до Эпидемии они и гак были негласными вершителями судеб рода человеческого, по мановению мизинца которых приходили в движение грандиозные силы, падали и поднимались курсы акций транснациональных корпораций, начинались и заканчивались «локальные» войны и революции, – все это лишь вызывало у них приступ острого сожаления о прошлом. И страх перед оказавшимся вдруг таким неустойчивым и туманным будущим. Этих консерваторов совсем не прельщала мысль о мифическом всемогуществе, на поверку оказавшимся той самой морковкой, что вешают перед мордой бредущего в гору осла.
– Конкуренции испугались, – понимающе кивнул Вакулов, – оттерли их от руководящих постов, вот обида-то и взыграла, – Симон отчетливо скрипнул зубами, но сделал вид, что не слышал этого замечания, и продолжил свой рассказ.
В конце концов в чью-то светлую голову пришла мысль, сформулировать которую можно было всего одним предложением: «а нельзя ли отыграть все назад»? Пожертвовать некоторыми, без сомнений, привлекательными, аспектами волшебства, вернув все в исходное состояние. Или, говоря иными словами, взять, и изъять из мира его магическую составляющую? Материальные и технические средства в распоряжении приверженцев этой идеи были более чем значительные, решимость высокой – и работа закипела!
Правда, положение осложнялось тем, что не менее могущественная часть вчерашних мировых «серых кардиналов» и слышать не хотела о возврате к прежним временам, а идти на открытый конфликт было не просто не выгодно, а смертельно опасно – в междоусобной сваре могли сгинуть и те, и другие.
Именно поэтому работа по «переводу стрелок вселенских часов» велась в обстановке строжайшей секретности. Более того, стремясь полностью избежать утечки информации, основное ядро исследований было перенесено на борт орбитальной станции, парящей в миллионах километрах от Земли, строительство которой было негласно проспонсировано консерваторами еще десять лет назад. К тому же ряд опытов можно было провести только в условиях космоса, и станция пришлась заговорщикам как нельзя кстати. Официально же считалось, что она отправилась в исследовательский полет к Марсу, где была благополучно выведена на высокую орбиту и законсервирована. На самом же деле там спешно искали варианты изменения реальности.
Конечно, Симон не мог рассказать Ивану обо всех аспектах проводившихся работ, сославшись на ограниченность своих знаний в этой области, но подчеркнул, что отступать его начальникам было просто некуда. – дело зашло настолько далеко, что даже потребовало принесения человеческих жертв! Правда, все они были добровольцами, но разве это что-то серьезно меняло?
– Не кисло вы, друзья, размахнулись! Ну а я-то здесь при чем? – задал Иван мучающий его вопрос, впрочем, догадываясь о возможном ответе и отчаянно мечтая, чтобы его догадка оказалась ошибочной.
Как бы не так!
– Ты и есть тот инструмент, что может помочь выполнить этот план, – хладнокровно пояснил колдун. – Предвосхищая следующий вопрос, скажу: я не знаю, каким образом это может быть выполнено. У каждого, как я уже говорил раньше, своя зона ответственности и свой допуск к информации.
– Но почему именно я?! – все еще не мог прийти в себя от столь шокирующей новости Вакулов.
– Сказать по правде, чистой воды случайность, – заверил его Симон, – проведенный в закрытых базах ДНК расширенный поиск, учитывающий психотип, физиологию, особенности восприятия или невосприятия магии и еще сотни медицинских показателей и характеристик, выбрал всего нескольких человек, одним из которых и оказался ты, Иван. Тут дело вот в чем – ты же был на службе в одном из самых элитных спецподразделений, поэтому показания с твоего организма и особенно мозга снимались неоднократно. Все они были занесены в информационную базу данных и как раз попали в круг поиска, что проходил и у нас, и у вас.
– Погоди-ка, – недоверчиво нахмурился капитан, – ты хочешь сказать, что руководство Службы как-то связано с этими твоими «инфомагами»? Вот уж ни в жизнь не поверю – Команда как раз и создавалась для борьбы с такими, как они!
– Государственные структуры и верхушка чародеев уже давно поддерживают негласные контакты, – терпеливо, словно неразумному ребенку, пояснил Симон, – иначе просто нельзя. Они обмениваются информацией, разрабатывают и реализуют на практике стратегию развития общества, дают по рукам наиболее радикальным группировкам как с одной, так и с другой стороны. И твоя бывшая Команда – один из инструментов этой политики, наравне со всемирно известной Резолюцией, просто не столь явный. А что ты хотел – чтобы вся эта ваша деятельность но «сокращению поголовья» колдунов была прерогативой только Службы? Ага, счас! Вас бы уже давно отыскали и превратили в горстку пепла! Наша верхушка зачастую сама просит твоих начальников убрать того или иного чересчур зарвавшегося чародея! Ну и наоборот, соответственно. Обычное же дело, человечество уж сколько тысяч лет по подобным законам живет! Да чего далеко ходить, вон хоть историю Второй мировой вспомни, точнее того, что к ней привело, и что предшествовало…
Вакулов угрюмо засопел, но промолчал. Не сказать, чтобы все услышанное явилось для него таким уж откровением – все же дураком он не был, и не раз размышлял над кое-какими моментиками. Но одно дело думать об этом самостоятельно, и совсем другое – получить нежданное подтверждение из уст того, кто являлся его если и не противником, то уж точно и не приятелем.
– Ну ладно, допустим. Тогда почему за мной охотились ты и твои коллеги? – сдаваясь, поинтересовался Иван.
– Для начала давай разберемся. Мы вовсе не охотились за тобой, а лишь пытались мягко контролировать все происходящее вокруг тебя, чтобы в случае успеха эксперимента воспользоваться твоей помощью – это правда. Мы даже подвели к тебе твоего давнего знакомого, Панова, надеясь, что он не вызовет у тебя никаких подозрений. Кстати, он был, мягко говоря, не в восторге снова вернуться в Россию из-за рубежа. Но это так, к слову…
– Во зараза! – ругнулся Иван в сердцах на приятеля. Только теперь он вдруг понял, отчего Димка так возненавидел его тогда, на балконе. Он-то, поди, надеялся, что приятель не прошел тест на пригодность для опытов заговорщиков, и хотел свалить обратно в Европу, а тут на тебе – исполняй роль шпика и не чирикай!
– Я думаю, ты излишне к нему суров, – вступился за Пана маг, – он ведь не причинил тебе никакого вреда. Наоборот, он вовремя сообщил нам, что эксперимент проходит успешно, и твой мозг отозвался на излучение наших приборов.
– Это… это когда ж такое было? – ошарашенно спросил Вакулов.
– Вспомни о своих до ужаса реальных снах, где ты воевал в чужом теле, горел в танке, геройски погибал, – ответил колдун, – это как раз из этой серии. Видишь ли, в чем дело, капитан, – в силу некоторых сугубо физических факторов, наведение на интересующего человека возможно лишь через переживание им фантомной смерти. Это ведь, если так можно выразиться, пик выброса психической энергии, который подобен одновременно и маяку, и каналу для подключения. – Симон поморщился и виновато развел руки в стороны:
– Извини, я не слишком силен в технических деталях. У меня даже образование гуманитарное…
– Ладно, ври дальше, – с легкой угрозой (больше ради самоутверждения, нежели всерьез) сказал Иван.
Чародей обиделся:
– Я вовсе не вру. Может быть, не все могу или имею право объяснить до конца – это да, но не вру! Хотя ты, конечно, волен делать выводы сам. С твоего позволения я продолжу.
– Валяй!
– Так вот, в последнее время на ход наших работ стали оказывать влияние не самые положительные факторы. Ратующие за сохранение и развитие волшебства руководители «инфомагов» получили кое-какие данные о происходящем. Мы не знаем, откуда – то ли сработали их собственные сверхъестественные способности, то ли в наших рядах объявился предатель, но это, увы, произошло.
– Скорее всего, и то и другое, – глубокомысленно заметил опытный в таких вопросах капитан. – Чтобы при таком размахе операции – и до последнего в тени находиться? Не, так не бывает – всегда хоть что-нибудь, да просочится наружу!
– Может быть, – не стал с ним спорить колдун. – Тем не менее замечу, что наши противники так и не прознали обо всем до конца и вынуждены были идти на ощупь. К сожалению, им стало известно, что Панов должен курировать важного для нас человека, и они следили за ним и за всеми его контактами.
– Так вот, кто на меня в больничке наехал! – запоздало догадался Вакулов.
– И не только, – хмыкнул Симон, – еще и ночью в твоей квартире, и возле входа в ваше убежище. Они хотели захватить тебя, равно как и других людей, с которыми контактировал Панов, и попробовать получить от них ответы на вопросы. Просто они не учли, что за твоей спиной окажется Команда. А может, просто не захотели посвящать твое начальство во все нюансы этого дела, чтобы не давать им такого сильного козыря.
Строго говоря, я ведь тоже на этом сыграл, когда подсунул твоим шефам приманку из снайперов и группы наблюдения за твоей квартирой – мой план удался, они решили разузнать, что происходит. А как бы иначе я тебя из Приюта вытащил? Проводить полноценную атаку на ваш схрон я все равно не мог, а так мои ребята сказали на допросе то, что надо и, будьте любезны, тебя тут же отпустили «погулять»!
– Так это твоя работа? – просветлел Вакулов. – То-то я все голову ломал, как так легко из Приюта вышел! Ну ты и жук! Респект тебе и уважуха, чудодей! Хотя, согласен, красиво сработано…
– Не нужно сарказма, – покривился Симон, – через небольшой промежуток времени тебя бы спеленали и выдали нашим оппонентам на блюдечке с голубой каемочкой. Причем сделали бы это твои собственные коллеги. Пойми: одно дело дать нам доступ к личным делам своих сотрудников для поиска кандидата в неком секретном эксперименте – тем более что о наших разногласиях с основной частью «инфомагов» в твоей Службе не знали, и мы представляли для них единое целое, – и совсем другое – идти с ними на конфликт, когда раскроется истинная роль капитана Вакулова во всей этой истории. Государственным мужам тоже кое-что перепадает от чародеев, и многие из них уже успели уютно устроиться в новых реалиях и вовсе не жаждут перемен.
– Как ты сам верно заметил, – хладнокровно поправил его Иван, – могли бы и не выдать, а оставить у себя как рычаг давления на вас, мерлины хреновы.
– Тебе было бы от этого легче? – парировал Симон. Вакулов задумался. – Вот то-то и оно! – подытожил чародей. – Для нас ты важен как партнер, а для них ты или разменная монета, или смертельная угроза – в зависимости от того, в чьих руках окажешься.
– Ну-ну, – неопределенно сказал Иван, косо поглядывая на собеседника. – А скажи-ка, мил человек, какого ху…дожника, ты возле меня нарисовался, если эту роль Пан играть должен был?!
– Тебе ж Маргоша говорила, – устало пробормотал Симон, массируя веки кончиками пальцев, – на тебе повисло такое роскошное проклятье, что могло пустить все наши планы по ветру. Вот и пришлось вмешаться.
– А это проклятье тоже дело рук ваших, как ты их назвал, оппонентов?
– В том то и дело, что нет, – пристально взглянул на него колдун. – И вот это самое странное во всем происходящем! Я устал ломать голову над тем, кому ты мог так сильно помешать, что тебе не только основательно попортили ауру, но и пустили по следу эту мертвую тварь. Это ведь не банальный зомби, а подъятая по всем правилам живая-мертвая. И самое печальное, что она еще и кое-какими своими прижизненными магическими способностями обладает. А вот это уже серьезно – такой фокус только очень сильный маг провернуть в состоянии. У тебя, кстати, нет никаких мыслей на этот счет?
Вакулов задумчиво покачал головой. Нет, кое-какие наметки у него на самом деле имелись, естественно, но вот так с ходу взять и выложить все малознакомому чародею? Нет уж, дудки! Это еще бабушка надвое сказала, что вся рассказанная история на самом деле правдива, а не является частью хитроумного плана по уничтожению Службы и Команды. Короче, погодим пока…
Хотя, конечно, Иван не мог не признать очевидных фактов: выглядело все достаточно логично, вполне объясняя ряд странных событий, произошедших с ним за несколько минувших суток.
– Ну не хочешь говорить, не говори, – не особо искренне обиделся Симон, – твое дело. Но учти, что события уже понеслись во весь опор – то, что на меня ночью вышли с вопросом о тебе, может свидетельствовать только об одном: наши противники решили выступить в открытую. То ли узнали о происходящем гораздо больше, чем раньше, то ли просто решили подстраховаться и уничтожить непонятную угрозу в зародыше. Хорошо еще, что им неизвестно, кто из нас принадлежит к консерваторам, и они не догадываются о моей миссии. Официально-то я провожу курс лекций в вашем отделении Гильдии.
– Проблема на самом деле в другом, – медленно сказал Иван, поднимая глаза, – мои мама и сестра находятся под контролем Службы.
Симон грязно выругался.
Они постарались срастить новые возможности с уже имевшимися в их распоряжении достижениями науки и техники. Результатом стало появление так называемых «инфомагов», о которых Вакулов уже слышал от своего шефа. На счастье, или, быть может, на беду всего нашего мира, они так не смогли поставить дело на столь широкую ногу, чтобы возглавить человечество. При всей своей привлекательности магия вовсе не была столь всеобъемлющим и всемогущим инструментом власти.
Да и волна спонтанных боевых столкновений между магами и немагами внесла свою кровавую лепту в ограничение этого процесса. Поистине чудом было то, что люди вообще сумели остановиться в полушаге от тотальной ядерной войны, к коей призывали наиболее яростные противники чародейства.
Произошедшие события отрезвили некоторых руководителей «инфомагов». Не выступая открыто против своих коллег, они начали всерьез задумываться над тем фактом, что внезапно обретенная мощь едва не стала их могильщиком. Воспоминания же о том, что до Эпидемии они и гак были негласными вершителями судеб рода человеческого, по мановению мизинца которых приходили в движение грандиозные силы, падали и поднимались курсы акций транснациональных корпораций, начинались и заканчивались «локальные» войны и революции, – все это лишь вызывало у них приступ острого сожаления о прошлом. И страх перед оказавшимся вдруг таким неустойчивым и туманным будущим. Этих консерваторов совсем не прельщала мысль о мифическом всемогуществе, на поверку оказавшимся той самой морковкой, что вешают перед мордой бредущего в гору осла.
– Конкуренции испугались, – понимающе кивнул Вакулов, – оттерли их от руководящих постов, вот обида-то и взыграла, – Симон отчетливо скрипнул зубами, но сделал вид, что не слышал этого замечания, и продолжил свой рассказ.
В конце концов в чью-то светлую голову пришла мысль, сформулировать которую можно было всего одним предложением: «а нельзя ли отыграть все назад»? Пожертвовать некоторыми, без сомнений, привлекательными, аспектами волшебства, вернув все в исходное состояние. Или, говоря иными словами, взять, и изъять из мира его магическую составляющую? Материальные и технические средства в распоряжении приверженцев этой идеи были более чем значительные, решимость высокой – и работа закипела!
Правда, положение осложнялось тем, что не менее могущественная часть вчерашних мировых «серых кардиналов» и слышать не хотела о возврате к прежним временам, а идти на открытый конфликт было не просто не выгодно, а смертельно опасно – в междоусобной сваре могли сгинуть и те, и другие.
Именно поэтому работа по «переводу стрелок вселенских часов» велась в обстановке строжайшей секретности. Более того, стремясь полностью избежать утечки информации, основное ядро исследований было перенесено на борт орбитальной станции, парящей в миллионах километрах от Земли, строительство которой было негласно проспонсировано консерваторами еще десять лет назад. К тому же ряд опытов можно было провести только в условиях космоса, и станция пришлась заговорщикам как нельзя кстати. Официально же считалось, что она отправилась в исследовательский полет к Марсу, где была благополучно выведена на высокую орбиту и законсервирована. На самом же деле там спешно искали варианты изменения реальности.
Конечно, Симон не мог рассказать Ивану обо всех аспектах проводившихся работ, сославшись на ограниченность своих знаний в этой области, но подчеркнул, что отступать его начальникам было просто некуда. – дело зашло настолько далеко, что даже потребовало принесения человеческих жертв! Правда, все они были добровольцами, но разве это что-то серьезно меняло?
– Не кисло вы, друзья, размахнулись! Ну а я-то здесь при чем? – задал Иван мучающий его вопрос, впрочем, догадываясь о возможном ответе и отчаянно мечтая, чтобы его догадка оказалась ошибочной.
Как бы не так!
– Ты и есть тот инструмент, что может помочь выполнить этот план, – хладнокровно пояснил колдун. – Предвосхищая следующий вопрос, скажу: я не знаю, каким образом это может быть выполнено. У каждого, как я уже говорил раньше, своя зона ответственности и свой допуск к информации.
– Но почему именно я?! – все еще не мог прийти в себя от столь шокирующей новости Вакулов.
– Сказать по правде, чистой воды случайность, – заверил его Симон, – проведенный в закрытых базах ДНК расширенный поиск, учитывающий психотип, физиологию, особенности восприятия или невосприятия магии и еще сотни медицинских показателей и характеристик, выбрал всего нескольких человек, одним из которых и оказался ты, Иван. Тут дело вот в чем – ты же был на службе в одном из самых элитных спецподразделений, поэтому показания с твоего организма и особенно мозга снимались неоднократно. Все они были занесены в информационную базу данных и как раз попали в круг поиска, что проходил и у нас, и у вас.
– Погоди-ка, – недоверчиво нахмурился капитан, – ты хочешь сказать, что руководство Службы как-то связано с этими твоими «инфомагами»? Вот уж ни в жизнь не поверю – Команда как раз и создавалась для борьбы с такими, как они!
– Государственные структуры и верхушка чародеев уже давно поддерживают негласные контакты, – терпеливо, словно неразумному ребенку, пояснил Симон, – иначе просто нельзя. Они обмениваются информацией, разрабатывают и реализуют на практике стратегию развития общества, дают по рукам наиболее радикальным группировкам как с одной, так и с другой стороны. И твоя бывшая Команда – один из инструментов этой политики, наравне со всемирно известной Резолюцией, просто не столь явный. А что ты хотел – чтобы вся эта ваша деятельность но «сокращению поголовья» колдунов была прерогативой только Службы? Ага, счас! Вас бы уже давно отыскали и превратили в горстку пепла! Наша верхушка зачастую сама просит твоих начальников убрать того или иного чересчур зарвавшегося чародея! Ну и наоборот, соответственно. Обычное же дело, человечество уж сколько тысяч лет по подобным законам живет! Да чего далеко ходить, вон хоть историю Второй мировой вспомни, точнее того, что к ней привело, и что предшествовало…
Вакулов угрюмо засопел, но промолчал. Не сказать, чтобы все услышанное явилось для него таким уж откровением – все же дураком он не был, и не раз размышлял над кое-какими моментиками. Но одно дело думать об этом самостоятельно, и совсем другое – получить нежданное подтверждение из уст того, кто являлся его если и не противником, то уж точно и не приятелем.
– Ну ладно, допустим. Тогда почему за мной охотились ты и твои коллеги? – сдаваясь, поинтересовался Иван.
– Для начала давай разберемся. Мы вовсе не охотились за тобой, а лишь пытались мягко контролировать все происходящее вокруг тебя, чтобы в случае успеха эксперимента воспользоваться твоей помощью – это правда. Мы даже подвели к тебе твоего давнего знакомого, Панова, надеясь, что он не вызовет у тебя никаких подозрений. Кстати, он был, мягко говоря, не в восторге снова вернуться в Россию из-за рубежа. Но это так, к слову…
– Во зараза! – ругнулся Иван в сердцах на приятеля. Только теперь он вдруг понял, отчего Димка так возненавидел его тогда, на балконе. Он-то, поди, надеялся, что приятель не прошел тест на пригодность для опытов заговорщиков, и хотел свалить обратно в Европу, а тут на тебе – исполняй роль шпика и не чирикай!
– Я думаю, ты излишне к нему суров, – вступился за Пана маг, – он ведь не причинил тебе никакого вреда. Наоборот, он вовремя сообщил нам, что эксперимент проходит успешно, и твой мозг отозвался на излучение наших приборов.
– Это… это когда ж такое было? – ошарашенно спросил Вакулов.
– Вспомни о своих до ужаса реальных снах, где ты воевал в чужом теле, горел в танке, геройски погибал, – ответил колдун, – это как раз из этой серии. Видишь ли, в чем дело, капитан, – в силу некоторых сугубо физических факторов, наведение на интересующего человека возможно лишь через переживание им фантомной смерти. Это ведь, если так можно выразиться, пик выброса психической энергии, который подобен одновременно и маяку, и каналу для подключения. – Симон поморщился и виновато развел руки в стороны:
– Извини, я не слишком силен в технических деталях. У меня даже образование гуманитарное…
– Ладно, ври дальше, – с легкой угрозой (больше ради самоутверждения, нежели всерьез) сказал Иван.
Чародей обиделся:
– Я вовсе не вру. Может быть, не все могу или имею право объяснить до конца – это да, но не вру! Хотя ты, конечно, волен делать выводы сам. С твоего позволения я продолжу.
– Валяй!
– Так вот, в последнее время на ход наших работ стали оказывать влияние не самые положительные факторы. Ратующие за сохранение и развитие волшебства руководители «инфомагов» получили кое-какие данные о происходящем. Мы не знаем, откуда – то ли сработали их собственные сверхъестественные способности, то ли в наших рядах объявился предатель, но это, увы, произошло.
– Скорее всего, и то и другое, – глубокомысленно заметил опытный в таких вопросах капитан. – Чтобы при таком размахе операции – и до последнего в тени находиться? Не, так не бывает – всегда хоть что-нибудь, да просочится наружу!
– Может быть, – не стал с ним спорить колдун. – Тем не менее замечу, что наши противники так и не прознали обо всем до конца и вынуждены были идти на ощупь. К сожалению, им стало известно, что Панов должен курировать важного для нас человека, и они следили за ним и за всеми его контактами.
– Так вот, кто на меня в больничке наехал! – запоздало догадался Вакулов.
– И не только, – хмыкнул Симон, – еще и ночью в твоей квартире, и возле входа в ваше убежище. Они хотели захватить тебя, равно как и других людей, с которыми контактировал Панов, и попробовать получить от них ответы на вопросы. Просто они не учли, что за твоей спиной окажется Команда. А может, просто не захотели посвящать твое начальство во все нюансы этого дела, чтобы не давать им такого сильного козыря.
Строго говоря, я ведь тоже на этом сыграл, когда подсунул твоим шефам приманку из снайперов и группы наблюдения за твоей квартирой – мой план удался, они решили разузнать, что происходит. А как бы иначе я тебя из Приюта вытащил? Проводить полноценную атаку на ваш схрон я все равно не мог, а так мои ребята сказали на допросе то, что надо и, будьте любезны, тебя тут же отпустили «погулять»!
– Так это твоя работа? – просветлел Вакулов. – То-то я все голову ломал, как так легко из Приюта вышел! Ну ты и жук! Респект тебе и уважуха, чудодей! Хотя, согласен, красиво сработано…
– Не нужно сарказма, – покривился Симон, – через небольшой промежуток времени тебя бы спеленали и выдали нашим оппонентам на блюдечке с голубой каемочкой. Причем сделали бы это твои собственные коллеги. Пойми: одно дело дать нам доступ к личным делам своих сотрудников для поиска кандидата в неком секретном эксперименте – тем более что о наших разногласиях с основной частью «инфомагов» в твоей Службе не знали, и мы представляли для них единое целое, – и совсем другое – идти с ними на конфликт, когда раскроется истинная роль капитана Вакулова во всей этой истории. Государственным мужам тоже кое-что перепадает от чародеев, и многие из них уже успели уютно устроиться в новых реалиях и вовсе не жаждут перемен.
– Как ты сам верно заметил, – хладнокровно поправил его Иван, – могли бы и не выдать, а оставить у себя как рычаг давления на вас, мерлины хреновы.
– Тебе было бы от этого легче? – парировал Симон. Вакулов задумался. – Вот то-то и оно! – подытожил чародей. – Для нас ты важен как партнер, а для них ты или разменная монета, или смертельная угроза – в зависимости от того, в чьих руках окажешься.
– Ну-ну, – неопределенно сказал Иван, косо поглядывая на собеседника. – А скажи-ка, мил человек, какого ху…дожника, ты возле меня нарисовался, если эту роль Пан играть должен был?!
– Тебе ж Маргоша говорила, – устало пробормотал Симон, массируя веки кончиками пальцев, – на тебе повисло такое роскошное проклятье, что могло пустить все наши планы по ветру. Вот и пришлось вмешаться.
– А это проклятье тоже дело рук ваших, как ты их назвал, оппонентов?
– В том то и дело, что нет, – пристально взглянул на него колдун. – И вот это самое странное во всем происходящем! Я устал ломать голову над тем, кому ты мог так сильно помешать, что тебе не только основательно попортили ауру, но и пустили по следу эту мертвую тварь. Это ведь не банальный зомби, а подъятая по всем правилам живая-мертвая. И самое печальное, что она еще и кое-какими своими прижизненными магическими способностями обладает. А вот это уже серьезно – такой фокус только очень сильный маг провернуть в состоянии. У тебя, кстати, нет никаких мыслей на этот счет?
Вакулов задумчиво покачал головой. Нет, кое-какие наметки у него на самом деле имелись, естественно, но вот так с ходу взять и выложить все малознакомому чародею? Нет уж, дудки! Это еще бабушка надвое сказала, что вся рассказанная история на самом деле правдива, а не является частью хитроумного плана по уничтожению Службы и Команды. Короче, погодим пока…
Хотя, конечно, Иван не мог не признать очевидных фактов: выглядело все достаточно логично, вполне объясняя ряд странных событий, произошедших с ним за несколько минувших суток.
– Ну не хочешь говорить, не говори, – не особо искренне обиделся Симон, – твое дело. Но учти, что события уже понеслись во весь опор – то, что на меня ночью вышли с вопросом о тебе, может свидетельствовать только об одном: наши противники решили выступить в открытую. То ли узнали о происходящем гораздо больше, чем раньше, то ли просто решили подстраховаться и уничтожить непонятную угрозу в зародыше. Хорошо еще, что им неизвестно, кто из нас принадлежит к консерваторам, и они не догадываются о моей миссии. Официально-то я провожу курс лекций в вашем отделении Гильдии.
– Проблема на самом деле в другом, – медленно сказал Иван, поднимая глаза, – мои мама и сестра находятся под контролем Службы.
Симон грязно выругался.