Страница:
Зеленый тракт был пустынным, что немного удивляло, ведь здесь есть несколько довольно крупных городов, которые являются постоянной приманкой для купцов. Неужели те идиоты, которых мы ограбили, так испортили репутацию здешним благословенным местам?
Надо будет посох выкинуть, а лучше сжечь. Все равно деревяшка годится только для отвода глаз. Да и одежду опять же купить другую надо…
Кажется, скоро мы доберемся до Аитэлэ, если память мне не изменяет, а на склероз я еще не жаловался. Вот только там меня слишком многие могут узнать, а это не есть хорошо… Это очень плохо! Значит, маскироваться надо прямо сейчас, до того как мы въедем в город.
После нескольких часов бешеного галопа (бешеного благодаря придури Аэ-Нари, который все хотел перейти на свою обычную скорость, равную скорости штормового ветра) Эрт заявил, что лошадям нужно передохнуть, а то мы их загоним. И опять посмотрел на меня так, будто я источник всех мировых бед. Лучше бы на коня моего так смотрел, вот кто отрывается по полной программе.
Воспользовавшись остановкой, я вытащил кинжал и хотел уж приняться за укорачивание своей гривы, но вовремя вспомнил, чем это закончилось в прошлый раз. Реакция окружающих на мою самостоятельность была… мм… неординарной, в общем. Сначала в меня запустили каким-то боевым заклятием, затем хохотали минут сорок, а потом отпаивали своего Владыку, который удосужился посмотреть в зеркало и увидел, что он умудрился с собой сделать. Тяга экспериментировать тут же умерла в страшных муках. Дхарр с ними, с волосами, соберу в хвост.
Под изумленными взглядами спутников я сломал о колено свой посох и закинул подальше в кусты. А потом, прикинув, с кем мы схожи фигурой, решил заняться попрошайничеством.
– Кот, а Кот, – заканючил я, – может, поделишься одеждой с бедным некромантом, а?
На меня посмотрели как на ненормального.
– Тебе-то зачем, дохляк? – удивленно спросил Грэш.
– Надо, – отрезал я.
– Не давай ему своих вещей, Кот, – посоветовала демону Килайя, – еще порчу наведет.
Я скривился. Дурацкие предрассудки! Порчу я мог навести и без использования личных вещей, но только зачем мне это? Я же вообще-то добрый, милый и безобидный… По большей части.
– И все-таки зачем? – поинтересовался сам Кот.
– В черном я буду, как морковка на снегу. Даже тот, кто ни разу в жизни не видел меня, может узнать.
– Что, проблемы с законом? – язвительно осведомился Айэллери, но, нарвавшись на мой тяжелый взгляд, который тысячелетиями оттачивался на подданных, почел за благо заткнуться.
– Черный – это мойцвет, по нему меня могут узнать те, от кого я хочу скрыть свое присутствие, – нехотя сказал я. – А с законом проблем у меня не может быть по определению.
Ведь я сам закон. Гном выглядел совсем перепуганным, наверняка поняв, что я имел в виду. Мне было не легче, я привык доверять, а теперь придется лгать и скрываться. Какое унижение!
– Я дам тебе свою одежду, – ухмыльнулся Кот, – но не думаю, что высокородному пристало носить такие тряпки.
– И с чего ты взял, что я из высокородных? – насторожился я. Видимо, что-то в мыслях демона я все-таки упустил. Ой, как неудобно…
– Шило в мешке трудно утаить, к тому же притворство – явно не твой конек.
Мне все больше и больше нравится этот демон.
– Вещи давай, не думаю, что мое высокородство загнется от какого-то переодевания, – недовольно ответил я и, схватив подаренные вещи, отправился к ближайшим кустам переодеваться.
Честно говоря, мантия мне нравилась больше, потому что создавала впечатление, будто я вот-вот умру от истощения. Иногда так выгодно уверить окружающих в своей слабости! А вот предложенные Котом штаны и рубаха мгновенно показали спутникам, что не такой уж я и тощий, как казалось сначала.
Простая одежда демона, к удивлению путников, прибавила Райвэну лет, теперь перед ними был уже не самодовольный подросток, а худощавый парень лет двадцати, который прекрасно мог за себя постоять.
Может быть, величественности в маге и не прибавилось, но и дистрофиком его назвать было уже сложно. Телосложением Райвэн напоминал скорее эльфов, чем людей, хотя в лице ничего от Перворожденных найти было нельзя.
– По крайней мере, на глисту издыхающую больше не похож, – выразил общее мнение Грэш.
– Премного благодарен, – обиженно поджал губы некромант, пряча глаза, в которых сияли задорные искорки. – А ты что думаешь, Аэ-Нари? – обратился юноша к своему коню.
Тот внимательно оглядел его с головы до ног и удовлетворенно кивнул.
– Я тоже думаю, что неплохо! – согласился с жеребцом маг и по-мальчишески улыбнулся.
Эрт решил, что хорошего помаленьку, и они снова отправились в путь. А зады у всех уже испытывали некоторый дискомфорт от тряски в неудобных разбойничьих седлах, так что особой радости это решение командира ни у кого не вызвало. В тот момент Коту показалось, что этот самый пресловутый путь начался тысячелетия назад и никогда не закончится. И главной составляющей дороги, которая связала демона, стал Райвэн, существо непонятное, но симпатичное. В основном, но иногда маг бывает просто невыносимым.
Через пару часов на горизонте показались крепостные стены.
– Антэла, – сообщил Эрт товарищам.
– Антэлэ, – тихо произнес колдун.
– Чего? – не понял рыцарь.
– Правильно говорить Антэлэ, – так же тихо отозвался Райвэн, задумчиво глядя на город.
– И как это следует понимать? – приподнял бровь Кот.
– Этот город старше, чем кажется, а в старых городах больше неожиданностей, чем можно представить.
– Да этому городу лет пятьдесят! – возмутился Айэллери, который был свято уверен, что только эльфийские города могут считаться старыми.
– Ну-ну… – флегматично кивнул Райвэн, по виду которого можно было понять, что он согласился только потому, что спорить лень.
Антэла, или Антэлэ, если уж некромант так настаивает, был все ближе, демонстрируя своим гостям стены, на которых дожди и ветер оставили слишком мало следов, чтобы этот город действительно мог называться древним.
– Врал все-таки… – удовлетворенно сказал Грэш.
– Да почтенный Райвэн никогда не врет! – возмутился гном, едва не сваливаясь с лошади.
У всех, включая Райвэна, чью честь взялся защищать гном, вырвался душераздирающий стон: на толстенького, низкорослого конька Эгорта усаживали раз тридцать, бородатый все время норовил выпасть из седла, причем падал он в основном на кого-то, что особо «поднимало» настроение окружающим. На этот раз гном все-таки удержался в седле. Подобная удача Эгорта вселяла в его товарищей робкую надежду, что, может быть, он сам залезет на свою скотину и не будет больше ставить им синяки.
– Не будь так наивен, Эгорт, – мягко усмехнулся Райвэн. – Я не являюсь воплощением добродетели. Я могу солгать.
– Но Вл… почтенный Райвэн! – возопил гном, в священном ужасе глядя на своего кумира.
– Чуть что – почтенный Райвэн! – раздраженно фыркнул юноша. – Я не Единорог, святостью не страдаю и надеюсь, что Творец убережет меня от участи стать очередным идеалом. Мне и так сложно живется.
Антэлэ, Жизнь… Я никогда бы не поверил, что город может измениться до такой степени, что и узнать его невозможно, но дерзкая Антэлэ не смирилась со смертью и забвением, на которые обрек ее мой народ, когда решил покинуть ее прекрасные улицы. Ничего не осталось от прежней гордой красавицы, способной привести в восхищение даже эльфов, так никогда и не увидевших ее. Люди же перестроили обнаруженные развалины в соответствии с собственными неприхотливыми вкусами. Получилась среднестатистическая крепость, вызывавшая у меня, мягко говоря, приступ тошноты! Да как Антэлэ, в которую я когда-то вместе с другими строителями вложил часть своей души, позволила так с собой обращаться?! Она же дама серьезная, чуть что не так – мигом стены рушатся, сам проверял. А теперь застыла пристыженная, несчастная, но живая.
И даже не смотри на меня с надеждой, ты теперь человеческий город, моей власти здесь нет. Это не Чертоги, где трещина без моего согласия не появится. Сама выбрала людей, притащила к себе, рассказала о своем имени (а имя-то как покалечили, ты ж у нас теперь среднего рода!), вот сама и разбирайся!
Кот снова внимательно наблюдал за мной, пытаясь найти хоть какие-то ответы на мучавшие его вопросы. Не дождется, я теперь буду лучше следить за своим языком! Если этот умник догадается сам, что же я такое, конечно, будет приятно, что есть еще умные личности, но помогать не буду. Это дело принципа! А то неправильно как-то: сначала вот вам загадки, а потом методично начал сам их отгадывать за других. Но привязаться к себе я этому Котяре не дам. Хватит! Плавали, знаем. Вот мои ребята и гномы меня обязаны чтить и уважать – пусть они этим и занимаются, а остальным не положено! Так и мне спокойно, и эти олухи целее будут.
И почему у человеческих городов всегда такие высокие стены и тяжелые ворота? Вот лесные демоны постоянно воюют, а крепостей никогда не строили и сейчас не собираются. И правильно делают, попробуй отлови их по кустам, партизан дхарровых, если воевать с ними возьмешься. С лесными паразитами вообще связываться не стоит: толку ноль, а неприятностей по самые уши. А люди строят себе огромные укрепления, которые так приятно брать, когда знаешь, что все проблемы скрыты внутри, и стоит прорваться в город, как можешь считать себя победителем.
Стражники у ворот посмотрели на нас без особой симпатии, но драть что-то сверх обычной платы за въезд в город не решились, потому что застывшая в седле каменным изваянием Килайя и Эрт, демонстрирующий рыцарскую цепь, производили впечатление личностей, с которыми лучше не связываться. Пожелав господам, то есть нашей компании, всяческих благ, блюстители закона впустили нас в Антэлэ, про себя честя на все корки демонессу и драконоборца, из-за которых не удалось обобрать остальных.
За крепостными стенами я увидел обычный человеческий город, как и ожидал. Это меня покоробило. Средней грязности улицы, в меру доброжелательные люди – выть захотелось!
Коту Антэла понравилась. Беспокойная, веселая… Если бы он так не был влюблен в свои горы, то наверняка осел бы в этом городе, который завораживал своей жизнью. А вот Райвэна опять что-то не устраивало, он смотрел на то, что его окружало, как на пауков в своей комнате: с желанием поскорее выкинуть эту гадость подальше.
– Ой! – неожиданно пискнул некромант, ехавший ближе всех к дому.
– С тобой что? – напрягся Кот.
– Кусочек от черепицы на голову упал, – хмуро ответил маг. – Хорошо еще, что маленький… Вот стерва!..
– Кто? – опешил демон.
– Да так, есть одна… – вздохнул юноша. – Ай! Да сколько можно-то?! – взвыл в праведном гневе Райвэн.
Глава 5
Я задумчиво потер вновь обретенные шишки в количестве двух штук и начал разрабатывать план страшной мести за причиненный моему и без того хрупкому здоровью ущерб. Может, фонтан какой-нибудь развалить для острастки? Или обвал вон в том храме устроить? Опять же святилище посвящено Единорогу, так что можно сделать гадость сразу двум лицам, которые, по моему мнению, это заслужили. Какой же я все-таки подлый… От этой мысли я совершенно дурацким образом захихикал, нарвавшись на заинтересованные взгляды спутников, которые тут же поставили мне диагноз. Неутешительный.
Я сделал вид, что ничего не заметил, но не думаю, что мне поверили. Ну и дхарр с ними, я самодостаточная личность и не нуждаюсь в одобрении окружающих, которые слишком много о себе возомнили.
Узкие улочки всегда вызывали у меня вполне объяснимую брезгливость: люди, существа, не отличающиеся особой чистоплотностью, использовали мостовые (если они, конечно, имелись в наличии) в качестве выгребных ям, на которые места постоянно не хватало, так что слезать с лошади было чревато изгваздыванием сапог в такой гадости, что даже думать противно! Все, кроме Эрта (человек как-никак!), кривились и украдкой зажимали носы, особенно эльфы, которые привыкли к более тонким ароматам. Даже я, который в своей жизни много чего нюхал, думал, что меня рано или поздно вывернет прямо на изгаженную мостовую.
– Эрт, остановимся в городе или поедем дальше? – с плохо скрываемой брезгливостью поинтересовался Айэллери.
– Останавливаться не будем, – ответил рыцарь. – Только купим продовольствие, а то наши запасы подходят к концу. И поедем дальше. Не думаю, что стоит тратить время.
– А что ты скажешь, паскудство некромантское? – спросил у меня орк, нарываясь на ответное хамство.
– Я тоже считаю, что здесь нам нечего делать, страхолюдная орочья морда, – в тон ответил я.
– Ты что сказал?! – оскорбленно взвыл Грэш, мгновенно вытаскивая ятаган.
Аэ-Нари тут же повернул голову и, выразительно скалясь, заглянул в глаза орка. Тот сглотнул и решил, что разумнее отложить возмущение до лучших времен. Все-таки от этой злобной скотины тоже бывает толк. Я благодарно потрепал по гриве жеребца, тот довольно всхрапнул и скосил на меня фиолетовый глаз, дабы убедиться, что ему не почудилось и я на самом деле в хорошем настроении.
– Что слышал, – с невообразимо гадкой улыбочкой сообщил я.
Орк запыхтел, как еж, но продолжать ссору не решился. Поразительно! Моего коня уважают больше, чем меня!
– И где здесь рынок? – с искренним интересом спросил Лэн, который с истинно детским восторгом относился ко всему новому, что встречалось на его пути.
– Где большего всего шума и вони, – брезгливо отозвался я.
– Не любишь города? – удивленно спросил меня Кот.
– Терпеть не могу, – холодно ответил я.
– И почему же?
– Шумно, грязно… За что их вообще любить?
– А сам-то ты где тогда жил? – слегка обалдел от моих откровений Айэллери. – Люди ведь предпочитают города!
– В горах.
– У гномов, что ли? – удивленно поднял бровь Кот.
– Нет, со своим народом, – сухо отозвался я, чувствуя, как разговор медленно, но верно выходит из-под моего контроля. Это раздражало. Я не умел врать и не любил этого делать; да, виртуозно отбалтывался и не договаривал, но лгать в лицо не умел. Чем бессовестно пользовались спутники, осторожно вытягивая из меня всю подноготную.
– И что это за «твой народ»? – не пожелала отказаться от участия в допросе с пристрастием Килайя.
– Не ваше дело! – Я пакостно улыбнулся, с удовлетворением ощущая глухое раздражение товарищей по авантюре. Не помешает лишний раз напомнить этой веселой компании, с кем они имели несчастье связаться.
Эгорт покосился на меня укоризненно. Еще бы… Он знает, что я не имею привычки оскорблять окружающих и вообще белый и пушистый… Но сейчас вокруг меня чужаки, которые не имеют права на мое расположение. Хватит и того, что я слежу за целостностью их шкур.
Да… Они не имеют права на мое расположение, но все равно его получили… И это меня совершенно не устраивает! А если сказать честнее, это меня бесит!
Поплутав еще немного по улицам Антэлэ, мы обнаружили-таки то, что искали: рынок. Вот тут мой завтрак сообщил, что не прочь бы посмотреть на солнце. Я усилием воли подавил рвотные позывы и направил Аэ-Нари к коновязи. Теперь надо еще убедить паразита, что нужно стоять у этой палки, которую почему-то нельзя ломать. Задача весьма сложная, если вспомнить, что узды на этой зверюге нет. А даже если б была, можно подумать, она его хоть на секунду задержала бы!
Айэллери, благодаря благодатным запахам рынка щеголявший нежно-зеленым цветом лица, попросил разрешения постоять рядом с лошадьми, похоже, что несчастному остроухому не хочется, чтобы его прилюдно и принелюдно вывернуло наизнанку. Эрт смилостивился над Перворожденным и сделал вид, что лошадям просто жизненно необходимо, чтобы эльф находился рядом с ними. Зато Лэну все было нипочем. Мальчишка вцепился в мою руку мертвой хваткой и был полон решимости не отпустить меня, даже если небу заблагорассудится упасть на землю.
Меня мучило предчувствие, что зря я вернул эльфенка в нормальное состояние: характерец у него оказался до невозможности непоседливый и пакостный, и я прекрасно понимал, что мы с этим пацаном еще наплачемся. Предчувствия меня редко обманывали.
Продукты в основном выбирали Эрт и Кот (последний так лихо торговался, что, когда наша компания отходила от очередного лотка, его владелец рвал волосы от отчаяния), Килайя и Илнэ смотрели на все с детским восторгом (не думаю, что при их знатности их раньше запускали в такие злачные места, как человеческий рынок), Грэш считал всю эту возню с провиантом недостойным мужчины занятием (ничего, значит, будет дрова таскать), Эгорт время от времени пытался принять участие в покупке продовольствия, но толку от него было чуть. Никак не могу понять, почему из всего подгорного племени именно его выбрали для нашей миссии. Девушки и то приносят больше пользы, эта парочка, по крайней мере, знает, что с оружием делать, а гному надо свой топор выкинуть, пока сам не порезался и других не покалечил. Я тоже иногда вмешивался в сложное дело закупки продуктов, когда замечал, что особо ушлый торговец пытается нас обдурить. Если от зорких глаз толпы нелюдей еще можно было укрыться, то от моей телепатии – нет!
В общем и целом вслед нам неслись проклятья, пожелания подавиться прикупленной снедью и обвинения в самых близких, можно сказать, интимных отношениях с Черным Драконом и всей его родней скопом. Ни то, ни другое, ни третье не испортило нам настроения, но прибавило интереса прохожим, с чего-то вдруг решившим проверить нашу лояльность к местной власти, а заодно и обогатиться, если эта самая лояльность будет вызывать сомнения (то бишь если мы не сможем постоять за себя, когда нас решат грабить). Подобный поворот событий только обрадовал девушек, видимо желающих поразмяться, расстроил гнома и драконоборца и был глубоко фиолетов Коту, мне и Лэну, который был полностью счастлив, если я обретался рядом с ним.
Только вот с чего вдруг мы стали вызывать у местных жителей столько агрессии, а?.. Мне только кажется или?..
Толпа посетителей рынка вместе с оскорбленными в лучших чувствах торгашами стала потихоньку стягивать кольцо вокруг обнаглевших чужаков.
– Кажется, нас сейчас будут бить, – равнодушно заметила демонесса.
– Мир их праху. – Кот широко и клыкасто улыбнулся, демонстрируя специфический оскал горных демонов.
У борцов за свободу предпринимательства резко поубавилось энтузиазма после такого впечатляющего зрелища. Особо нервные сразу вспомнили про неотложные дела и расползлись по домам, настороженно оглядываясь. Остальные любители легкой наживы оказались решительнее и явно хотели задавить нас количеством. Стражники наблюдали за всем этим безобразием издали, делая ставки, кто из нашей компании сколько продержится. К моему немалому возмущению, общее мнение постановило, что меня и на пять минут полноценной драки не хватит. Оскорбительно, дхарр меня раздери!
– Ребята, – ласково начал я (всегда считал, что на умалишенных подобный тон действует благотворно), – давайте разойдемся полюбовно! Вы нас пропустите, и мы вас калечить не будем!
Смех без причины… Дальше продолжать не будем.
Мне не нужно измываться над своим мозгом, дабы вспомнить заклинание, я могу просто попросить,и мне ответят.
Ветвистая молния, ударившая рядом со мной, поубавила пыла у добропорядочных горожан, возжелавших легкой добычи. То, что загнанные в угол жертвы не так слабы, как могло показаться вначале, явно никого не обрадовало.
– С чего они вообще взбеленились? Здесь что, торговаться не принято? – шепотом спросил Кот, ни к кому конкретно не обращаясь, но ответ все-таки получил. От меня.
– Им помогли.
– Толпой управляют? – обалдел Эрт, нервно сжимающий руку на рукояти меча. Представляю, что он сейчас чувствует… Либо сдохнуть самому, либо убить тех, кого клялся защищать… Как ни странно, но рыцари его ордена действительно защищают простой люд, чем заслужили искреннюю народную любовь.
– Нет, – отозвался я. – Сейчас нет. Но агрессия явно спровоцирована. Есть способы…
Ну и чего вы этим добивались? Неужели думали, что я не в состоянии справиться с такой простой задачей? Подобное оскорбление не прощается. Человеческое сознание не обладает эльфийской мягкостью, но если знать, как действовать, управлять можно даже людьми. Слегка усилить страх перед неизвестным, добавить раздражения, внушить чувство опасности… Все просто и эффективно. И я уже сталкивался с подобной техникой и подобным почерком. Поймаю сволочь – придушу своими руками. Или в крайнем случае выпорю, дабы другим неповадно было!
Сейчас мы все исправим. Все хорошо, все хорошо, никто не собирается вас трогать… Только спокойствие и радость, радость и спокойствие…
Судорожно зажатые в руках булыжники с издевательски громким стуком попадали на землю, пугая в первую очередь тех, кто выбрал их своим оружием. Глаза, которые секунду назад казались стеклянными, удивленно оглядывали все вокруг, не понимая, что же происходит.
Я решил, что просвещать массы на предмет воздействий на психику и последствий этого будет лишним.
– Мне почему-то кажется, что, чем раньше мы отсюда уберемся, тем в большей сохранности будет наше драгоценное здоровье… – ненавязчиво заметил я.
– Еще раз могут напасть? – напрягся Эрт, настороженно озираясь.
– Еще как… – протянул я, стараясь, чтобы беспокойство не закралось в голос.
Лэн смотрел на меня перепуганным карими глазищами, будто боясь, что я сейчас исчезну. Не дождется! Куда я сейчас-то от них денусь, когда все так завертелось?
– Значит, забираем второго эльфа и сматываемся из этого гостеприимного города! – подвел итог нашим размышлениям Кот.
Эту идею поддержали все.
Пробираясь к коновязи, мы установили рекорд по количеству оттоптанных ног и поставленных синяков, но на этот раз ничего, кроме вялых пожеланий провалиться, мы не огребли.
Айэллери от нечего делать пытался уломать брезгливо фыркающего Аэ-Нари взять с руки половинку яблока (вторую половинку эльф увлеченно хрупал сам), жеребец с гораздо большим удовольствием откусил бы аристократически тонкие пальцы, но Перворожденный на реакцию не жаловался и вовремя успевал отдергивать руку, что жутко раздражало скалящегося коня.
Увидев нас, помятых, злых, с дикими глазами, эльф так перепугался, что едва не поплатился пальцами (Аэ-Нари попытался воспользоваться замешательством парня), но я успел вовремя дать подлой зверюге по храпу, чтобы неповадно было так себя вести.
– А что случилось-то? – хлопнул раскосыми зелеными глазами старший эльф.
– Потом! – отмахнулся Эрт. – Быстро уходим, кажется, здесь нас не любят!
– Но явно хотят любить без нашего согласия, – пессимистично добавил орк, который тактичностью не отличался, но зато умел подбирать потрясающе точные сравнения.
Айэллери, естественно, ничего не понял, но послушно стал помогать навьючивать лошадей.
А у меня в мозгу с неумолимостью отбивающих на казни дробь барабанов билось: «Не успеем!» Дхарр бы разобрал этот мой внутренний голос! Мне и без него превосходно бы жилось!
– Вот мы и встретились, жалкий убийца! – раздался над озадаченно притихшей рыночной площадью звонкий девичий голос, в котором презрение переплеталось с невообразимо сильной ненавистью.
Творец, ну скажи мне, что я такого тебе сделал, а?!
Она была дивно хороша: породистое, с идеально правильными чертами лицо, на котором сияли большие серые глаза жемчужного оттенка, светло-русые волосы каскадом опускались ниже пояса, наводя на мысли о магии. Я со своей гривой длиной всего-то до плеч и то мучаюсь, а уж с таким количеством длиннющих волос, к тому же распущенных, без специальных заклятий точно не обойтись. Рядом с такой красавицей даже эльфийки, всегда считавшиеся эталоном красоты, позеленели бы от зависти.
Трое на крыше. Еще двое справа, в толпе. Один позади нас. Многовато, я могу не успеть уследить за всеми. Для начала отключим того, кто имел наглость подбираться со спины. Затем этих снайперов несчастных. Неужели все эти олухи думают, что я их не замечу? Или так понадеялись, что нас отвлечет красота этой девицы? Девчонка, конечно, хороша, но я же не зеленый юнец, чтобы потерять голову от женских прелестей и забыть об осторожности. Эх, нет времени порыться в их пустых черепушках, надо уводить своих, пока все целы.
– Райвэн, это кто? – Кот ошалело смотрел на явившуюся по нашу душу красу.
Я могу и ошибаться, но, исходя из моего опыта, так смотрят на свалившегося с потолка в тарелку таракана, решая, то ли прибить нахальное насекомое, то ли просто выкинуть куда подальше.
– Понятия не имею, но нам срочно нужно удирать.
– Мы что, с одной девчонкой не справимся?! – подпрыгнул от возмущения Грэш, который в числе прочего просто не выносил показывать врагу филейные части.
Причина была проста: он уже несколько раз за свою жизнь умудрился словить задом стрелу. Одну, к слову сказать, получил от Лэна, стрелявшего не слишком хорошо.
– А кто сказал, что она одна?! – возмутился я, гут же ставя блок.
Надо будет посох выкинуть, а лучше сжечь. Все равно деревяшка годится только для отвода глаз. Да и одежду опять же купить другую надо…
Кажется, скоро мы доберемся до Аитэлэ, если память мне не изменяет, а на склероз я еще не жаловался. Вот только там меня слишком многие могут узнать, а это не есть хорошо… Это очень плохо! Значит, маскироваться надо прямо сейчас, до того как мы въедем в город.
После нескольких часов бешеного галопа (бешеного благодаря придури Аэ-Нари, который все хотел перейти на свою обычную скорость, равную скорости штормового ветра) Эрт заявил, что лошадям нужно передохнуть, а то мы их загоним. И опять посмотрел на меня так, будто я источник всех мировых бед. Лучше бы на коня моего так смотрел, вот кто отрывается по полной программе.
Воспользовавшись остановкой, я вытащил кинжал и хотел уж приняться за укорачивание своей гривы, но вовремя вспомнил, чем это закончилось в прошлый раз. Реакция окружающих на мою самостоятельность была… мм… неординарной, в общем. Сначала в меня запустили каким-то боевым заклятием, затем хохотали минут сорок, а потом отпаивали своего Владыку, который удосужился посмотреть в зеркало и увидел, что он умудрился с собой сделать. Тяга экспериментировать тут же умерла в страшных муках. Дхарр с ними, с волосами, соберу в хвост.
Под изумленными взглядами спутников я сломал о колено свой посох и закинул подальше в кусты. А потом, прикинув, с кем мы схожи фигурой, решил заняться попрошайничеством.
– Кот, а Кот, – заканючил я, – может, поделишься одеждой с бедным некромантом, а?
На меня посмотрели как на ненормального.
– Тебе-то зачем, дохляк? – удивленно спросил Грэш.
– Надо, – отрезал я.
– Не давай ему своих вещей, Кот, – посоветовала демону Килайя, – еще порчу наведет.
Я скривился. Дурацкие предрассудки! Порчу я мог навести и без использования личных вещей, но только зачем мне это? Я же вообще-то добрый, милый и безобидный… По большей части.
– И все-таки зачем? – поинтересовался сам Кот.
– В черном я буду, как морковка на снегу. Даже тот, кто ни разу в жизни не видел меня, может узнать.
– Что, проблемы с законом? – язвительно осведомился Айэллери, но, нарвавшись на мой тяжелый взгляд, который тысячелетиями оттачивался на подданных, почел за благо заткнуться.
– Черный – это мойцвет, по нему меня могут узнать те, от кого я хочу скрыть свое присутствие, – нехотя сказал я. – А с законом проблем у меня не может быть по определению.
Ведь я сам закон. Гном выглядел совсем перепуганным, наверняка поняв, что я имел в виду. Мне было не легче, я привык доверять, а теперь придется лгать и скрываться. Какое унижение!
– Я дам тебе свою одежду, – ухмыльнулся Кот, – но не думаю, что высокородному пристало носить такие тряпки.
– И с чего ты взял, что я из высокородных? – насторожился я. Видимо, что-то в мыслях демона я все-таки упустил. Ой, как неудобно…
– Шило в мешке трудно утаить, к тому же притворство – явно не твой конек.
Мне все больше и больше нравится этот демон.
– Вещи давай, не думаю, что мое высокородство загнется от какого-то переодевания, – недовольно ответил я и, схватив подаренные вещи, отправился к ближайшим кустам переодеваться.
Честно говоря, мантия мне нравилась больше, потому что создавала впечатление, будто я вот-вот умру от истощения. Иногда так выгодно уверить окружающих в своей слабости! А вот предложенные Котом штаны и рубаха мгновенно показали спутникам, что не такой уж я и тощий, как казалось сначала.
Простая одежда демона, к удивлению путников, прибавила Райвэну лет, теперь перед ними был уже не самодовольный подросток, а худощавый парень лет двадцати, который прекрасно мог за себя постоять.
Может быть, величественности в маге и не прибавилось, но и дистрофиком его назвать было уже сложно. Телосложением Райвэн напоминал скорее эльфов, чем людей, хотя в лице ничего от Перворожденных найти было нельзя.
– По крайней мере, на глисту издыхающую больше не похож, – выразил общее мнение Грэш.
– Премного благодарен, – обиженно поджал губы некромант, пряча глаза, в которых сияли задорные искорки. – А ты что думаешь, Аэ-Нари? – обратился юноша к своему коню.
Тот внимательно оглядел его с головы до ног и удовлетворенно кивнул.
– Я тоже думаю, что неплохо! – согласился с жеребцом маг и по-мальчишески улыбнулся.
Эрт решил, что хорошего помаленьку, и они снова отправились в путь. А зады у всех уже испытывали некоторый дискомфорт от тряски в неудобных разбойничьих седлах, так что особой радости это решение командира ни у кого не вызвало. В тот момент Коту показалось, что этот самый пресловутый путь начался тысячелетия назад и никогда не закончится. И главной составляющей дороги, которая связала демона, стал Райвэн, существо непонятное, но симпатичное. В основном, но иногда маг бывает просто невыносимым.
Через пару часов на горизонте показались крепостные стены.
– Антэла, – сообщил Эрт товарищам.
– Антэлэ, – тихо произнес колдун.
– Чего? – не понял рыцарь.
– Правильно говорить Антэлэ, – так же тихо отозвался Райвэн, задумчиво глядя на город.
– И как это следует понимать? – приподнял бровь Кот.
– Этот город старше, чем кажется, а в старых городах больше неожиданностей, чем можно представить.
– Да этому городу лет пятьдесят! – возмутился Айэллери, который был свято уверен, что только эльфийские города могут считаться старыми.
– Ну-ну… – флегматично кивнул Райвэн, по виду которого можно было понять, что он согласился только потому, что спорить лень.
Антэла, или Антэлэ, если уж некромант так настаивает, был все ближе, демонстрируя своим гостям стены, на которых дожди и ветер оставили слишком мало следов, чтобы этот город действительно мог называться древним.
– Врал все-таки… – удовлетворенно сказал Грэш.
– Да почтенный Райвэн никогда не врет! – возмутился гном, едва не сваливаясь с лошади.
У всех, включая Райвэна, чью честь взялся защищать гном, вырвался душераздирающий стон: на толстенького, низкорослого конька Эгорта усаживали раз тридцать, бородатый все время норовил выпасть из седла, причем падал он в основном на кого-то, что особо «поднимало» настроение окружающим. На этот раз гном все-таки удержался в седле. Подобная удача Эгорта вселяла в его товарищей робкую надежду, что, может быть, он сам залезет на свою скотину и не будет больше ставить им синяки.
– Не будь так наивен, Эгорт, – мягко усмехнулся Райвэн. – Я не являюсь воплощением добродетели. Я могу солгать.
– Но Вл… почтенный Райвэн! – возопил гном, в священном ужасе глядя на своего кумира.
– Чуть что – почтенный Райвэн! – раздраженно фыркнул юноша. – Я не Единорог, святостью не страдаю и надеюсь, что Творец убережет меня от участи стать очередным идеалом. Мне и так сложно живется.
Антэлэ, Жизнь… Я никогда бы не поверил, что город может измениться до такой степени, что и узнать его невозможно, но дерзкая Антэлэ не смирилась со смертью и забвением, на которые обрек ее мой народ, когда решил покинуть ее прекрасные улицы. Ничего не осталось от прежней гордой красавицы, способной привести в восхищение даже эльфов, так никогда и не увидевших ее. Люди же перестроили обнаруженные развалины в соответствии с собственными неприхотливыми вкусами. Получилась среднестатистическая крепость, вызывавшая у меня, мягко говоря, приступ тошноты! Да как Антэлэ, в которую я когда-то вместе с другими строителями вложил часть своей души, позволила так с собой обращаться?! Она же дама серьезная, чуть что не так – мигом стены рушатся, сам проверял. А теперь застыла пристыженная, несчастная, но живая.
И даже не смотри на меня с надеждой, ты теперь человеческий город, моей власти здесь нет. Это не Чертоги, где трещина без моего согласия не появится. Сама выбрала людей, притащила к себе, рассказала о своем имени (а имя-то как покалечили, ты ж у нас теперь среднего рода!), вот сама и разбирайся!
Кот снова внимательно наблюдал за мной, пытаясь найти хоть какие-то ответы на мучавшие его вопросы. Не дождется, я теперь буду лучше следить за своим языком! Если этот умник догадается сам, что же я такое, конечно, будет приятно, что есть еще умные личности, но помогать не буду. Это дело принципа! А то неправильно как-то: сначала вот вам загадки, а потом методично начал сам их отгадывать за других. Но привязаться к себе я этому Котяре не дам. Хватит! Плавали, знаем. Вот мои ребята и гномы меня обязаны чтить и уважать – пусть они этим и занимаются, а остальным не положено! Так и мне спокойно, и эти олухи целее будут.
И почему у человеческих городов всегда такие высокие стены и тяжелые ворота? Вот лесные демоны постоянно воюют, а крепостей никогда не строили и сейчас не собираются. И правильно делают, попробуй отлови их по кустам, партизан дхарровых, если воевать с ними возьмешься. С лесными паразитами вообще связываться не стоит: толку ноль, а неприятностей по самые уши. А люди строят себе огромные укрепления, которые так приятно брать, когда знаешь, что все проблемы скрыты внутри, и стоит прорваться в город, как можешь считать себя победителем.
Стражники у ворот посмотрели на нас без особой симпатии, но драть что-то сверх обычной платы за въезд в город не решились, потому что застывшая в седле каменным изваянием Килайя и Эрт, демонстрирующий рыцарскую цепь, производили впечатление личностей, с которыми лучше не связываться. Пожелав господам, то есть нашей компании, всяческих благ, блюстители закона впустили нас в Антэлэ, про себя честя на все корки демонессу и драконоборца, из-за которых не удалось обобрать остальных.
За крепостными стенами я увидел обычный человеческий город, как и ожидал. Это меня покоробило. Средней грязности улицы, в меру доброжелательные люди – выть захотелось!
Коту Антэла понравилась. Беспокойная, веселая… Если бы он так не был влюблен в свои горы, то наверняка осел бы в этом городе, который завораживал своей жизнью. А вот Райвэна опять что-то не устраивало, он смотрел на то, что его окружало, как на пауков в своей комнате: с желанием поскорее выкинуть эту гадость подальше.
– Ой! – неожиданно пискнул некромант, ехавший ближе всех к дому.
– С тобой что? – напрягся Кот.
– Кусочек от черепицы на голову упал, – хмуро ответил маг. – Хорошо еще, что маленький… Вот стерва!..
– Кто? – опешил демон.
– Да так, есть одна… – вздохнул юноша. – Ай! Да сколько можно-то?! – взвыл в праведном гневе Райвэн.
Глава 5
Вроде бы и не грустно, не плохо,
Память стопкой бумаг вороша,
Ни стона не слышал, ни вздоха,
Но болит душа.
И.Дик
Я задумчиво потер вновь обретенные шишки в количестве двух штук и начал разрабатывать план страшной мести за причиненный моему и без того хрупкому здоровью ущерб. Может, фонтан какой-нибудь развалить для острастки? Или обвал вон в том храме устроить? Опять же святилище посвящено Единорогу, так что можно сделать гадость сразу двум лицам, которые, по моему мнению, это заслужили. Какой же я все-таки подлый… От этой мысли я совершенно дурацким образом захихикал, нарвавшись на заинтересованные взгляды спутников, которые тут же поставили мне диагноз. Неутешительный.
Я сделал вид, что ничего не заметил, но не думаю, что мне поверили. Ну и дхарр с ними, я самодостаточная личность и не нуждаюсь в одобрении окружающих, которые слишком много о себе возомнили.
Узкие улочки всегда вызывали у меня вполне объяснимую брезгливость: люди, существа, не отличающиеся особой чистоплотностью, использовали мостовые (если они, конечно, имелись в наличии) в качестве выгребных ям, на которые места постоянно не хватало, так что слезать с лошади было чревато изгваздыванием сапог в такой гадости, что даже думать противно! Все, кроме Эрта (человек как-никак!), кривились и украдкой зажимали носы, особенно эльфы, которые привыкли к более тонким ароматам. Даже я, который в своей жизни много чего нюхал, думал, что меня рано или поздно вывернет прямо на изгаженную мостовую.
– Эрт, остановимся в городе или поедем дальше? – с плохо скрываемой брезгливостью поинтересовался Айэллери.
– Останавливаться не будем, – ответил рыцарь. – Только купим продовольствие, а то наши запасы подходят к концу. И поедем дальше. Не думаю, что стоит тратить время.
– А что ты скажешь, паскудство некромантское? – спросил у меня орк, нарываясь на ответное хамство.
– Я тоже считаю, что здесь нам нечего делать, страхолюдная орочья морда, – в тон ответил я.
– Ты что сказал?! – оскорбленно взвыл Грэш, мгновенно вытаскивая ятаган.
Аэ-Нари тут же повернул голову и, выразительно скалясь, заглянул в глаза орка. Тот сглотнул и решил, что разумнее отложить возмущение до лучших времен. Все-таки от этой злобной скотины тоже бывает толк. Я благодарно потрепал по гриве жеребца, тот довольно всхрапнул и скосил на меня фиолетовый глаз, дабы убедиться, что ему не почудилось и я на самом деле в хорошем настроении.
– Что слышал, – с невообразимо гадкой улыбочкой сообщил я.
Орк запыхтел, как еж, но продолжать ссору не решился. Поразительно! Моего коня уважают больше, чем меня!
– И где здесь рынок? – с искренним интересом спросил Лэн, который с истинно детским восторгом относился ко всему новому, что встречалось на его пути.
– Где большего всего шума и вони, – брезгливо отозвался я.
– Не любишь города? – удивленно спросил меня Кот.
– Терпеть не могу, – холодно ответил я.
– И почему же?
– Шумно, грязно… За что их вообще любить?
– А сам-то ты где тогда жил? – слегка обалдел от моих откровений Айэллери. – Люди ведь предпочитают города!
– В горах.
– У гномов, что ли? – удивленно поднял бровь Кот.
– Нет, со своим народом, – сухо отозвался я, чувствуя, как разговор медленно, но верно выходит из-под моего контроля. Это раздражало. Я не умел врать и не любил этого делать; да, виртуозно отбалтывался и не договаривал, но лгать в лицо не умел. Чем бессовестно пользовались спутники, осторожно вытягивая из меня всю подноготную.
– И что это за «твой народ»? – не пожелала отказаться от участия в допросе с пристрастием Килайя.
– Не ваше дело! – Я пакостно улыбнулся, с удовлетворением ощущая глухое раздражение товарищей по авантюре. Не помешает лишний раз напомнить этой веселой компании, с кем они имели несчастье связаться.
Эгорт покосился на меня укоризненно. Еще бы… Он знает, что я не имею привычки оскорблять окружающих и вообще белый и пушистый… Но сейчас вокруг меня чужаки, которые не имеют права на мое расположение. Хватит и того, что я слежу за целостностью их шкур.
Да… Они не имеют права на мое расположение, но все равно его получили… И это меня совершенно не устраивает! А если сказать честнее, это меня бесит!
Поплутав еще немного по улицам Антэлэ, мы обнаружили-таки то, что искали: рынок. Вот тут мой завтрак сообщил, что не прочь бы посмотреть на солнце. Я усилием воли подавил рвотные позывы и направил Аэ-Нари к коновязи. Теперь надо еще убедить паразита, что нужно стоять у этой палки, которую почему-то нельзя ломать. Задача весьма сложная, если вспомнить, что узды на этой зверюге нет. А даже если б была, можно подумать, она его хоть на секунду задержала бы!
Айэллери, благодаря благодатным запахам рынка щеголявший нежно-зеленым цветом лица, попросил разрешения постоять рядом с лошадьми, похоже, что несчастному остроухому не хочется, чтобы его прилюдно и принелюдно вывернуло наизнанку. Эрт смилостивился над Перворожденным и сделал вид, что лошадям просто жизненно необходимо, чтобы эльф находился рядом с ними. Зато Лэну все было нипочем. Мальчишка вцепился в мою руку мертвой хваткой и был полон решимости не отпустить меня, даже если небу заблагорассудится упасть на землю.
Меня мучило предчувствие, что зря я вернул эльфенка в нормальное состояние: характерец у него оказался до невозможности непоседливый и пакостный, и я прекрасно понимал, что мы с этим пацаном еще наплачемся. Предчувствия меня редко обманывали.
Продукты в основном выбирали Эрт и Кот (последний так лихо торговался, что, когда наша компания отходила от очередного лотка, его владелец рвал волосы от отчаяния), Килайя и Илнэ смотрели на все с детским восторгом (не думаю, что при их знатности их раньше запускали в такие злачные места, как человеческий рынок), Грэш считал всю эту возню с провиантом недостойным мужчины занятием (ничего, значит, будет дрова таскать), Эгорт время от времени пытался принять участие в покупке продовольствия, но толку от него было чуть. Никак не могу понять, почему из всего подгорного племени именно его выбрали для нашей миссии. Девушки и то приносят больше пользы, эта парочка, по крайней мере, знает, что с оружием делать, а гному надо свой топор выкинуть, пока сам не порезался и других не покалечил. Я тоже иногда вмешивался в сложное дело закупки продуктов, когда замечал, что особо ушлый торговец пытается нас обдурить. Если от зорких глаз толпы нелюдей еще можно было укрыться, то от моей телепатии – нет!
В общем и целом вслед нам неслись проклятья, пожелания подавиться прикупленной снедью и обвинения в самых близких, можно сказать, интимных отношениях с Черным Драконом и всей его родней скопом. Ни то, ни другое, ни третье не испортило нам настроения, но прибавило интереса прохожим, с чего-то вдруг решившим проверить нашу лояльность к местной власти, а заодно и обогатиться, если эта самая лояльность будет вызывать сомнения (то бишь если мы не сможем постоять за себя, когда нас решат грабить). Подобный поворот событий только обрадовал девушек, видимо желающих поразмяться, расстроил гнома и драконоборца и был глубоко фиолетов Коту, мне и Лэну, который был полностью счастлив, если я обретался рядом с ним.
Только вот с чего вдруг мы стали вызывать у местных жителей столько агрессии, а?.. Мне только кажется или?..
Толпа посетителей рынка вместе с оскорбленными в лучших чувствах торгашами стала потихоньку стягивать кольцо вокруг обнаглевших чужаков.
– Кажется, нас сейчас будут бить, – равнодушно заметила демонесса.
– Мир их праху. – Кот широко и клыкасто улыбнулся, демонстрируя специфический оскал горных демонов.
У борцов за свободу предпринимательства резко поубавилось энтузиазма после такого впечатляющего зрелища. Особо нервные сразу вспомнили про неотложные дела и расползлись по домам, настороженно оглядываясь. Остальные любители легкой наживы оказались решительнее и явно хотели задавить нас количеством. Стражники наблюдали за всем этим безобразием издали, делая ставки, кто из нашей компании сколько продержится. К моему немалому возмущению, общее мнение постановило, что меня и на пять минут полноценной драки не хватит. Оскорбительно, дхарр меня раздери!
– Ребята, – ласково начал я (всегда считал, что на умалишенных подобный тон действует благотворно), – давайте разойдемся полюбовно! Вы нас пропустите, и мы вас калечить не будем!
Смех без причины… Дальше продолжать не будем.
Мне не нужно измываться над своим мозгом, дабы вспомнить заклинание, я могу просто попросить,и мне ответят.
Ветвистая молния, ударившая рядом со мной, поубавила пыла у добропорядочных горожан, возжелавших легкой добычи. То, что загнанные в угол жертвы не так слабы, как могло показаться вначале, явно никого не обрадовало.
– С чего они вообще взбеленились? Здесь что, торговаться не принято? – шепотом спросил Кот, ни к кому конкретно не обращаясь, но ответ все-таки получил. От меня.
– Им помогли.
– Толпой управляют? – обалдел Эрт, нервно сжимающий руку на рукояти меча. Представляю, что он сейчас чувствует… Либо сдохнуть самому, либо убить тех, кого клялся защищать… Как ни странно, но рыцари его ордена действительно защищают простой люд, чем заслужили искреннюю народную любовь.
– Нет, – отозвался я. – Сейчас нет. Но агрессия явно спровоцирована. Есть способы…
Ну и чего вы этим добивались? Неужели думали, что я не в состоянии справиться с такой простой задачей? Подобное оскорбление не прощается. Человеческое сознание не обладает эльфийской мягкостью, но если знать, как действовать, управлять можно даже людьми. Слегка усилить страх перед неизвестным, добавить раздражения, внушить чувство опасности… Все просто и эффективно. И я уже сталкивался с подобной техникой и подобным почерком. Поймаю сволочь – придушу своими руками. Или в крайнем случае выпорю, дабы другим неповадно было!
Сейчас мы все исправим. Все хорошо, все хорошо, никто не собирается вас трогать… Только спокойствие и радость, радость и спокойствие…
Судорожно зажатые в руках булыжники с издевательски громким стуком попадали на землю, пугая в первую очередь тех, кто выбрал их своим оружием. Глаза, которые секунду назад казались стеклянными, удивленно оглядывали все вокруг, не понимая, что же происходит.
Я решил, что просвещать массы на предмет воздействий на психику и последствий этого будет лишним.
– Мне почему-то кажется, что, чем раньше мы отсюда уберемся, тем в большей сохранности будет наше драгоценное здоровье… – ненавязчиво заметил я.
– Еще раз могут напасть? – напрягся Эрт, настороженно озираясь.
– Еще как… – протянул я, стараясь, чтобы беспокойство не закралось в голос.
Лэн смотрел на меня перепуганным карими глазищами, будто боясь, что я сейчас исчезну. Не дождется! Куда я сейчас-то от них денусь, когда все так завертелось?
– Значит, забираем второго эльфа и сматываемся из этого гостеприимного города! – подвел итог нашим размышлениям Кот.
Эту идею поддержали все.
Пробираясь к коновязи, мы установили рекорд по количеству оттоптанных ног и поставленных синяков, но на этот раз ничего, кроме вялых пожеланий провалиться, мы не огребли.
Айэллери от нечего делать пытался уломать брезгливо фыркающего Аэ-Нари взять с руки половинку яблока (вторую половинку эльф увлеченно хрупал сам), жеребец с гораздо большим удовольствием откусил бы аристократически тонкие пальцы, но Перворожденный на реакцию не жаловался и вовремя успевал отдергивать руку, что жутко раздражало скалящегося коня.
Увидев нас, помятых, злых, с дикими глазами, эльф так перепугался, что едва не поплатился пальцами (Аэ-Нари попытался воспользоваться замешательством парня), но я успел вовремя дать подлой зверюге по храпу, чтобы неповадно было так себя вести.
– А что случилось-то? – хлопнул раскосыми зелеными глазами старший эльф.
– Потом! – отмахнулся Эрт. – Быстро уходим, кажется, здесь нас не любят!
– Но явно хотят любить без нашего согласия, – пессимистично добавил орк, который тактичностью не отличался, но зато умел подбирать потрясающе точные сравнения.
Айэллери, естественно, ничего не понял, но послушно стал помогать навьючивать лошадей.
А у меня в мозгу с неумолимостью отбивающих на казни дробь барабанов билось: «Не успеем!» Дхарр бы разобрал этот мой внутренний голос! Мне и без него превосходно бы жилось!
– Вот мы и встретились, жалкий убийца! – раздался над озадаченно притихшей рыночной площадью звонкий девичий голос, в котором презрение переплеталось с невообразимо сильной ненавистью.
Творец, ну скажи мне, что я такого тебе сделал, а?!
Она была дивно хороша: породистое, с идеально правильными чертами лицо, на котором сияли большие серые глаза жемчужного оттенка, светло-русые волосы каскадом опускались ниже пояса, наводя на мысли о магии. Я со своей гривой длиной всего-то до плеч и то мучаюсь, а уж с таким количеством длиннющих волос, к тому же распущенных, без специальных заклятий точно не обойтись. Рядом с такой красавицей даже эльфийки, всегда считавшиеся эталоном красоты, позеленели бы от зависти.
Трое на крыше. Еще двое справа, в толпе. Один позади нас. Многовато, я могу не успеть уследить за всеми. Для начала отключим того, кто имел наглость подбираться со спины. Затем этих снайперов несчастных. Неужели все эти олухи думают, что я их не замечу? Или так понадеялись, что нас отвлечет красота этой девицы? Девчонка, конечно, хороша, но я же не зеленый юнец, чтобы потерять голову от женских прелестей и забыть об осторожности. Эх, нет времени порыться в их пустых черепушках, надо уводить своих, пока все целы.
– Райвэн, это кто? – Кот ошалело смотрел на явившуюся по нашу душу красу.
Я могу и ошибаться, но, исходя из моего опыта, так смотрят на свалившегося с потолка в тарелку таракана, решая, то ли прибить нахальное насекомое, то ли просто выкинуть куда подальше.
– Понятия не имею, но нам срочно нужно удирать.
– Мы что, с одной девчонкой не справимся?! – подпрыгнул от возмущения Грэш, который в числе прочего просто не выносил показывать врагу филейные части.
Причина была проста: он уже несколько раз за свою жизнь умудрился словить задом стрелу. Одну, к слову сказать, получил от Лэна, стрелявшего не слишком хорошо.
– А кто сказал, что она одна?! – возмутился я, гут же ставя блок.