Раскатов Михаил Евсеевич. Пропавшая буква

   С этими словами незнакомец прикоснулся рукой к стене, и внезапно открылась еще одна дверь. Саша мог бы дать честное слово, что еще секунду назад никакой двери в этом месте не было.
   Вслед за незнакомцем ребята вошли в большую полутемную комнату. Пол и стены ее были земляными, низкий потолок поддерживался деревянными подпорками. Посередине стоял огромный письменный стол. В нем было тридцать три ящика, и на каждом была написана буква алфавита. На столе лежали толстые конторские книги. Позади стола на земляной стене висели два объявления:
 

   Не уметь!

 
   и
 

   Ум затрудняет работу!

 
   — Прежде всего, погасите свой фонарь, — сказал незнакомец. — Здесь и без него достаточно света — целых две коптилки. А теперь позвольте представиться. Мое имя Пара Граф. Не правда ли, великолепное имя? Я прямой потомок древнего Чернильного рода!.. А как зовут вас, мне известно. Однако, садитесь.
   И Пара Граф показал на стулья, стоявшие у стены. Ёжик сел на стул и тут же упал на пол. Оказывается, все стулья были на трех ножках.
   — Не надо удивляться, — проговорил Пара Граф. — Мы считаем, что стулу достаточно трех ножек. Это дает нам экономию дерева и сокращает время, которое тратится на изготовление каждого стула. Разумно, не правда ли? Итак, садитесь. Сели?.. Прекрасно. Как видите, четвертая ножка абсолютно не нужна.
   Пара Граф тоже сел на стул у письменного стола и взял толстую книгу.
   — Начнем, — он вытянул свой острый подбородок в сторону Алеши. — Как твое имя?
   — Вы же знаете как, — ответил Алеша. Конечно, так отвечать было не очень-то вежливо, но слишком уж неприятен был этот Пара Граф.
   — Это не имеет значения, — ответил Пара Граф. — Я обязан спросить официально. Таков порядок. Вы говорите — я записываю. Вот этим замечательным инструментом.
   И он показал длинную и толстую трубку, заостренную на одном конце.
   — В нее входит ровно пятьсот граммов чернил! — гордо сказал Пара Граф. — Это чудо техники! Однако к делу. Итак, твое имя?
   Но Алеша насупился и молчал. Этот Пара Граф даже не спросил, хотят ли они есть.
   — Сожалею о твоем упорстве, — проскрипел Пара Граф. — Придется записать твое имя без твоих слов. Тебя зовут Алеа. Не очень-то красивое имя, однако, судя по твоему поведению, ты другого не заслужил.
   И Пара Граф принялся царапать в книге. Он так низко склонился над ней, что казалось, будто не трубка царапает бумагу, а его быстрый нос. При этом Пара Граф высунул длинный зеленоватый язык и заложил его за левое ухо.
   — Так, — проскрипел он, отложил книгу, открыл ящик стола, на котором стояла буква Ё, и достал кусочек серого картона. — Персональная карточка буквы, — прибавил он и повел носом в сторону Ёжика, — для тебя. — И опять начал царапать своей трубкой. — Так… А теперь предъявите командировочные удостоверения.
   — Что-что? — спросил Саша.
   — Я сказал: командировочные удостоверения. В них должно быть указано, кто, для чего и на какой срок направил вас сюда. Таков порядок. Командировочное удостоверение должно иметь четыре печати и три подписи. К нему должны быть приложены: а) справка о рождении; б) справка о прививке от кори; в) две фотографии размерами 27 с половиной на 28 и три четверти миллиметра каждая; г) …
   — Нет у нас никаких удостоверений! — мрачно сказал Алеша.
   — Ах вот как! — удивился Пара Граф. — Это особый случай. Он должен быть зафиксирован в книге номер 28 дробь 2. Таков порядок.
   Пара Граф открыл еще одну книгу, что-то нацарапал в ней и заявил:
   — При наличии отсутствия командировочных удостоверений вы обязаны устно ответить на вопрос: что привело вас сюда? Таков порядок.
   Пока Пара Граф производил свои записи, Саша тоже решил не отвечать на вопросы, потому что все было очень подозрительным. Необходимо было предупредить об этом Ёжика. Но незаметно дотянуться до Ёжика Саше не удалось. И поэтому, когда на последний вопрос Пара Графа Алеша и Саша не ответили, Ёжик, не задумываясь, выпалил:
   — Мы искали пещеру Кривпоча!
   — Пещеру Кривпоча?! — переспросил Пара Граф. — Это очень любопытно. А зачем вы искали пещеру Кривпоча?
   Ёжик опять хотел что-то сказать, но Саша вдруг покачнулся на своем трехногом стуле и упал на пол. Падая, он зацепился за стул Ёжика, и тот тоже упал. И в ту же секунду Саша шепнул Ёжику:
   — Молчи!
   — Поразительно невоспитанные люди! — заскрипел Пара Граф. — Абсолютно не умеют себя вести! Поразительное отсутствие присутствия уважения!
   И тут Саша не выдержал.
   — А вы разве нас уважаете? — громко спросил он. — Вы даже не спросили, устали мы или нет! И потом у вас здесь задохнуться можно — совсем не проветрено!…
   — Вред и бред! — закричал Пара Граф. — Я вас не уважаю? Я, который встретил вас так любезно? Я, который предложил вам сесть, хотя у вас нет командировочных удостоверений? Я, представитель древнего Чернильного рода? Не много ли вы хотите? Может быть, вы еще скажете, что голодны, а?
   — Скажем, — подтвердил Алеша.
   — Хи-хи-хи…— И Пара Граф злорадно захихикал. — Если так, то извините — ведь вы не соизволили предупредить нас о своем прибытии. Поэтому вам придется побыть без еды. Таков порядок. — Он еще раз захихикал, обнажив множество мелких и острых зубов. — Впрочем, — прибавил Пара Граф, — я дам вам возможность отдохнуть… Хи-хи-хи… Подойдите сюда, пожалуйста.
   И когда Алеша, Саша и Ёжик приблизились к столу, Пара Граф сделал какое-то движение, и в то же мгновение друзья почувствовали, что пол проваливается у них под ногами.
   — Вы хотели отдохнуть? — скрипнул Пара Граф. — Пожалуйста… Хи-хи-хи…
   Но Саша, Алеша и Ёжик не слышали этих слов. Они летели в черную бездну.

Глава шестая,
в которой рассказывается о том, как Ах и Ох ели торт

   В то время, когда происходили эти события, в Буквограде, в знакомом нам Букваре, сидела Слива и горько плакала.
   — Что я наделала! — говорила она сквозь слезы. — Что я только наделала!.. Ведь если бы я не забыла про бензин, мы не опоздали бы во Дворец Усердия, а если бы мы не опоздали во Дворец Усердия, Ёжику не пришлось бы нас догонять, а если бы ему не пришлось нас догонять, нас не задержал бы Восклицательный Знак, а если бы…
   — Что ты заладила: “а если бы, а если бы”! — перебил Сливу Твердый Знак. — От твоего рева толку мало! Надо подумать, что делать.
   — Я предлагаю, — сказал Мягкий Знак, — разделиться на группы и пойти во все стороны от Буквограда по главным дорогам. И уж какая-нибудь группа обязательно найдет их.
   — А может быть, они пошли не по главным дорогам? — спросила Астра. — Что тогда?
   На этот вопрос Мягкий Знак ответить не мог.
   — Вот что, друзья, — сказал Почерк. — Давайте обсудим все по порядку. Саши, Алеши и Ёжика в городе нет. Об этом нам сообщил Восклицательный Знак. Куда же они могли пойти? Припомните, уважаемые Слива и Знаки, не вели ли Саша, Алеша и Ёжик каких-нибудь разговоров?
   Твердый Знак задумался и сказал:
   — Нет. Не могу припомнить.
   — К сожалению, я тоже не могу, — неуверенно сказал Мягкий Знак.
   — Стойте, стойте, — вдруг проговорила Слива и наморщила лоб. — Мне кажется, я припоминаю…
   — Что?! — хором воскликнули буквы.
   — Спокойнее, — сказал Почерк.
   — Вот, вот, — быстро заговорила Слива, — точно так же говорил Ёжик. Он все время повторял: “Только спокойнее, только спокойнее!” Дело в том, уважаемый Почерк, что когда Твердый Знак учил “Правила поведения на улице”, Ёжик тоже взял книжку, но, по-моему, никаких правил он не учил, а разговаривал с мальчиками. Он несколько раз упоминал Аха и Оха. Потом Саша и Алеша пошли гулять, а когда убежал Ёжик — я не заметила… Ну, вот… Ну, и все…— и Слива опять всхлипнула.
   — Так, — сказал Почерк. — Очевидно, следует поговорить с Ахом и Охом.
   — Вот еще! — заявил Твердый Знак. — Эти бездельники не скажут ничего путного! Они только ахают и охают. И вообще они не пойдут на нашу улицу.
   — А хотите, я приведу сюда Аха и Оха? — неожиданно предложил Мягкий Знак.
   — Каким это образом? — недоверчиво поинтересовался Твердый Знак.
   — Я им скажу, что сегодня у нас к чаю торт. Они сейчас же прибегут сюда! Позвольте, уважаемый Почерк?
   — Что ж, — сказал Почерк, — попробуй. Возможно, от этого зависит судьба Алеши, Саши и Ёжика.
   — В таком случае — ждите! — крикнул Мягкий Знак и выбежал из Букваря.
   Не успела Астра постелить на стол скатерть и поставить чашки, как открылась дверь, и в комнату вбежали запыхавшиеся Ах и Ох. Следом за ними появился Мягкий Знак.
   — Ах, — произнес Ах, — мы так запыхались, так запыхались!.. Ах, как мы спешили!..
   — Ох! — подхватил Ох. — Мы мчались, как никогда!..
   — Ведь торт — это так вкусно! — сказал Ах.
   — Это необыкновенно вкусно! — подтвердил Ох.
   И Ах и Ох стали оглядываться в поисках торта.
   — Между прочим, здравствуйте! — заметил Твердый Знак.
   — Ах, разве мы не поздоровались? — удивился Ах. — В таком случае — привет!
   — Ох, конечно, привет! — добавил Ох. — Это само собой разумеется.
   — Здравствуйте, — ответили буквы.
   А Астра прибавила:
   — Прошу к столу.
   — Ах, как чудесно! — воскликнул Ах. — Конечно, к столу!
   — Ох, да-да, к столу, и как можно скорее! — воскликнул Ох. — Когда ожидается торт, невозможно думать ни о чем другом!
   — Видно, не очень-то сладко живется на улице Разгильдяев, — не удержался Твердый Знак.
   — Это он шутит, — поспешно сказал Мягкий Знак, стараясь сгладить резкость Твердого Знака. — Садитесь, пожалуйста.
   В это время Астра принесла торт, и Ах и Ох моментально уселись за стол. Не ожидая приглашения, они положили себе на тарелки по огромному куску и немедленно принялись за еду. Все буквы с интересом наблюдали за ними. Ах и Ох глотали торт почти не разжевывая. Через минуту их носы и щеки были покрыты кремом, но они ничего не замечали. Они только глотали и пыхтели от удовольствия.
   Наевшись, Ах и Ох откинулись на спинки стульев и принялись глубоко дышать.
   Мягкий Знак улыбнулся и спросил:
   — Не правда ли, какие хорошие ребята ехали сегодня с нами в машине?
   — Ребята? — спросил Ах.
   — Какие ребята? — спросил Ох.
   — Ах, ребята! — вспомнил Ах. — Да, да, да, очень хорошие ребята!
   — Ох, ребята просто чудесные! — поддержал Аха Ох.
   — Мы рады это слышать, — продолжал улыбаться Мягкий Знак. — А если бы вы подсказали нам, куда направились эти чудесные ребята, мы были бы рады еще больше.
   — Они направились на юг, — ответил Ах.
   — Да, да, именно на юг, — подтвердил Ох.
   Мягкий Знак сделал вид, что ничуть не удивлен.
   — Я так и знал, — спокойно сказал он.
   — Ах, в самом деле? — спросил Ах. — Значит, Кривпоч и вас посвятил в свою тайну?
   — Ох, разумеется, посвятил! — ответил за Мягкий Знак Ох. — Он рассказал вам, что специально заставил нас дожидаться Ёжика у бензоколонки и говорить о пещере Кривпоча, в которой находится буква Ш?
   — Буква Ш? — насторожился Твердый Знак.
   — Ох, разве я сказал “буква Ш”? — спохватился Ох.
   — Ах, никто ничего не говорил, — быстро сказал Ах.
   — И мы ничего не знаем о вашем Ёжике, — еще быстрее сказал Ох.
   — Ничего, решительно ничего, — совсем быстро подтвердил Ах.
   — То есть как это “ничего”? — чуть не подскочил Твердый Знак. — Вы же сами только что сказали…
   — Ах, что вы к нам пристаете? — сказал Ах плаксивым голосом.
   — Ох, как это нетактично, — всхлипнул Ох.
   — У меня даже пропал аппетит, — добавил Ах. — Я даже не могу есть торт.
   — И я тоже, — сказал Ох. — А еще называется — пригласили в гости!.. Лучше нам уйти, Ах!..
   — Да, нам лучше уйти, Ох!
   И Ах и Ох, забыв о торте, выбежали из комнаты.
   — Напрасно ты вмешался в разговор, — сказал Мягкий Знак Твердому.
   — Он никогда не может сдержать своих чувств, — укоризненно заметила Астра.
   — А вы думаете, это легко, сдерживать свои чувства? — спросила Слива. — Особенно, когда говоришь с такими лгунами, как Ах и Ох!
   — Сейчас поздно жалеть об этом, — сказал Почерк. — Сейчас нам нужно подумать о том, как спасти наших беглецов.
   — А где они? — спросил Твердый Знак.
   — Теперь я начинаю понимать, — медленно сказал Почерк, — они в Стране буквоедов!
   — Ой! — вскрикнула Слива.
   — Спокойнее, — сказал Почерк. — У меня есть план…
   Через час, когда буквы уже собрались в дорогу, раздался телефонный звонок. Восклицательный Знак сообщал, что Кривпоч и принцесса Лень исчезли из города.

Глава седьмая,
в которой рассказывается о неожиданной встрече

   Саша лежал на чем-то мягком. Было темно и тихо.
   “Куда мы провалились? — подумал он. — Куда нас сбросил этот ужасный Пара Граф? Где Алеа, где Ёжик?..”
   Саша нащупал карманный фонарь и включил его. Он увидел, что лежит на толстом слое мха. Рядом лежали Алеша и Ёжик.
   — Алеа! — позвал Саша. — Алеа, ты жив?
   Алеша открыл глаза и зажмурился от света фонаря.
   — Вроде жив, — ответил он. — А где Ёжик?
   — Здесь, — и Саша принялся тормошить Ёжика.
   — Подожди, — остановил его Алеша. — Может, он сломал какую-нибудь кость и теперь лежит без сознания?
   — Ничего я не сломал, — вдруг сказал Ёжик и тоже открыл глаза. — Где мы?
   Этого никто не знал.
   Внезапно в темноте послышалось чье-то сопенье. Ребята в страхе прижались друг к другу и замерли. Саша осторожно повел фонарем. У самой стены подземелья лежала, свернувшись калачиком, худенькая фигура.
   — Эй, кто там? — крикнул Саша.
   От звука его голоса фигура вздрогнула и зашевелилась…
   — Ой! — неожиданно закричал Ёжик и бросился к ней. — Это она! Буква Ш!..
   — Ёжик! — прошептала буква и заплакала.
   — Не плачь, — ласково сказал Ёжик, — не плачь, пожалуйста. Ой, какая ты худая!.. Ну, ничего! Теперь ты не одна. Мы с тобой — Саа, Алеа и я! А мы думали, что ты совсем пропала. Ведь уже два дня, как мы тебя ищем…
   — А я в плену…
   — В плену?!
   — Да. И вы тоже в плену. Разве вы не знаете, где вы?
   — Не-ет, — неуверенно сказал Ёжик.
   — Так знайте: вы в Стране буквоедов! Отсюда никто не возвращается.
   — В Стране буквоедов, — повторил Ёжик.
   — Каких еще буквоедов! — отмахнулся Саша. — Да перестань ты хныкать! Вытри нос и расскажи по порядку, что с тобой случилось.
   — Это все Кривпоч, — сказала буква Ш. — Он обманул меня, обещал, что я здесь быстро поправлюсь. И я… Я ему поверила… и убежала из Буквограда… Я бы, наверное, умерла от жажды, если бы не сделала люка…

Глава восьмая,
о тайне загадочной надписи и о том, что получается, если буква становится больной

   — Люка? — спросил Саша. — Какого люка?
   — Поклянитесь, что никому не скажете, — сказала буква Ш.
   — Клянемся, — ответили Саша, Алеша и Ёжик.
   — Тогда идите за мной. Ох!..
   — Что с тобой?
   — Я совсем больная. У меня дрожат ноги…
   Буква Ш взяла у Саши фонарь и, с трудом передвигаясь, пошла в глубину пещеры. У противоположной стены она остановилась. Здесь пол пещеры был покрыт полусгнившими ветками деревьев. Буква Ш подняла несколько веток, и ребята увидели черное отверстие шириной в полметра. Из отверстия доносилось урчание воды.
   — Вот, — сказала буква Ш. — Я копала его целый день.
   — А как ты узнала, что здесь есть вода? — спросил Ёжик.
   — Я услыхала, как она плещется. И тогда взяла толстую палку и начала копать землю. И сделала дырку. Сначала она была маленькая, но я все время увеличивала ее, пока она не стала такой.
   — Здорово! — сказал Саша.
   — Через этот люк я даже послала письмо, — с гордостью продолжала буква Ш.
   — Какое письмо? — насторожился Саша.
   — Тайное. Если бы оно попало в руки буквоедов, они все равно бы ничего в нем не поняли. Потому что, — буква Ш понизила голос, — потому что письмо было написано цифрами!
   — Цифрами?! — закричал Ёжик. — На дереве?
   — Тихо! — сказал Саша. — Вот твое письмо.
   И он протянул букве Ш листок бумаги, на котором были записаны цифры.
   Пораженная буква Ш посмотрела на первую строчку — 19 17 6 26 — и воскликнула:
   — Это оно! Мое письмо!.. Как оно к вам попало?
   — Мы выловили его в реке, — ответил Ёжик.
   — Я выжигала цифры увеличительным стеклом, пока в люк светило солнце. Но оно заглядывало сюда редко, и поэтому работа продвигалась очень медленно. Я даже подписываться не стала, чтобы не тратить время. А когда закончила, столкнула дерево в воду. Знаете, как было трудно? Теперь я все понимаю: вы прочли письмо и явились ко мне на помощь!..
   — Не кричи, — сказал Саша и показал наверх.
   — Ну и пусть! — крикнула буква Ш. — Теперь-то они уж ничего мне не сделают! Правда, Ёжик?
   Но Ёжик ничего не ответил. Саша и Алеша тоже молчали, опустив головы.
   Наконец Саша сказал:
   — Мы не прочли твое письмо. Не сумели.
   — Как?! — поразилась буква Ш. — Вы не прочли письмо? Но ведь это так просто! — в ее голосе послышались слезы. — Эх, да что говорить!.. Если бы вы прочли письмо, то вернулись бы в Буквоград и взяли с собой на подмогу целый Алфавит!..
   — Не горюй, — сказал Алеша. — Еще не все потеряно. Дерево с твоим письмом осталось на плоту. А плот каждый заметит. Но и мы здесь не будем сидеть просто так.
   — Правильно! — подхватил Саша. — Мы сами, как разведчики в тылу врага! Мы еще не такое придумаем!..
   — Только держись! — крикнул Ёжик.
   — А пока расскажи, что было в письме? — попросил Алеша.
   — Это очень просто, — буква Ш шмыгнула носом. — Каждая цифра обозначает номер буквы в алфавитном порядке.
   — Мы так и думали!
   — Но у нас ничего не получилось, — прибавил Саша. — И потом ты там написала ненужную цифру.
   — Какую? Там ненужных цифр не было.
   — Нет, была, — сказал Саша. — Тридцать третья — вот какая!
   — Какая же она ненужная? — обиделась буква Ш. — Это буква Я!
   — Вот и неправильно! Буква Я тридцать вторая!
   — Нет, тридцать третья! Смотрите!
   Она взяла свое письмо и под каждой цифрой написала букву. Только под одной цифрой она, как ни старалась, ничего написать не могла.
   — Что, не получается? — ехидно спросил Саша. — Вот тебе и тридцать три!
   — Да, не тридцать три, — растерянно сказала буква Ш. — Ой, что со мной? Не могу написать… Не могу написать сама себя! Ой, и выговорить не могу!.. Наверное, я начинаю неметь! — И она заплакала.
   И в этот же миг Саша вздрогнул от страшной догадки.
   — Ты извини нас, пожалуйста, — глухо сказал он. — Это мы с Алеой во всем виноваты…
   — Вы? — всхлипнула пораженная буква.
   — Ага, мы… Мы не хотели тебя писать, и вот что получилось…
   — И поэтому мы не разгадали твое письмо. Мы тебя не считали и неправильно подставляли буквы к цифрам.
   — Так, значит, это из-за вас я попала в плен, — грустно сказала буква Ш, — какие вы нехоро… нехоро…
   — Извини, пожалуйста, — сказал Саша.
   — Мы болье не будем, — прибавил Алеша.
   — Мы тебя спасем, — заключил Ёжик.
   — Правда? — буква Ш слабо улыбнулась. — Тогда смотрите. Видите?
 

   19 17 6 26
   С П Е Ш
   10 20 6 15
   И Т Е Н
   1 17 16 14
   А П О М
   16 27 30 33
   О Щ Ь Я
   3 17 13 6
   В П Л Е
   15 21 21 2
   Н У У Б
   21 12 3 16
   У К В О
   6 5 16 3
   Е Д О В

 
   — СПЕШИТЕ НА ПОМОЩЬ. Я В ПЛЕНУ У БУКВОЕДОВ.
   Саша и Алеша молчали. Они думали о том, что одна буква, всего одна буква вышла из строя — и вот что получилось. Если бы они прочитали письмо там, на реке! Они стали бы действовать совсем по-другому и наверняка бы спасли букву Ш! А теперь…
   — Эх, была бы у нас апка-невидимка! — мечтательно сказал Ёжик.
   — Да, такая апка нам бы пригодилась, — Саша почесал затылок. — А что же нам теперь делать?
   — По-моему, надо поесть и ложиться спать, — сказал Алеша. — А утром подумаем.
   И ребята сразу почувствовали, как они устали. Саша закрыл люк ветками, и все вернулись на прежнее место.
   Ёжик развязал рюкзак и достал свои запасы: четыре печенья и три баранки. Буква Ш увидела еду, и глаза ее заблестели.
   — Можно? — спросила она и взяла баранку.
   — Мне что-то есть не хочется, — вдруг сказал Алеша. — Я лягу спать.
   Саша удивленно посмотрел на брата.
   — Неужели?! Ты же сам говорил…
   — Мало ли что я говорил. А теперь расхотелось.
   — И мне тоже расхотелось, — проговорил Ёжик.
   — Ну, тогда и мне, — сказал Саша. И, обращаясь к букве Ш, прибавил: — Давай, давай, питайся! А мы пока поспим. В случае чего разбуди.
   …Саша и Алеша долго не могли уснуть. Они вспомнили слова буквы Ш о том, что отсюда не возвращаются, и им по-настоящему стало страшно. Если бы они прочитали письмо, все было бы иначе! Всего одна буква, одна-единственная буква!

Глава девятая,
о том, что такое Пара Граф

   Если бы кто-нибудь заглянул на следующее утро в пещеру, он увидел бы несколько необычную картину: три пленника — Ёжик, Алеша и Саша — делали зарядку.
   Дома у мамы и папы Саша и Алеша относились к утренней зарядке без особого интереса. Правда, каждый раз, когда папа заводил о ней речь, Саша и Алеша давали торжественное обещание, что с 1-го числа (марта, апреля, мая, июня и так далее) обязательно начнут ее делать. Последний раз они дали такое обещание в августе.
   — Первого сентября мы пойдем в школу, — сказали Саша с Алешей. — И обязательно-обязательно начнем делать утреннюю гимнастику! Мы будем делать ее по радио. Теперь уже точно!..
   Каждое утро ровно в 7 часов 20 минут из приемника раздавался голос: “Внимание! Начинаем урок утренней гимнастики!” — и каждое утро в эту самую минуту Саша и Алеша поворачивались на другой бок и еще глубже забирались под одеяла. Можно было подумать, что по радио говорили: “Внимание! Повернитесь на другой бок! Натяните на голову одеяло! Продолжайте спать!”
   И поэтому, честно говоря, будь мальчики одни, им бы в голову не пришло заниматься физкультурой в пещере. Но зато Ёжик привык делать зарядку ежедневно. И вот под его руководством Саша и Алеша прыгали, приседали, сгибались и разгибались…
   Неожиданно сверху раздался скрипучий голос:
   — Доброе утро, дорогие гости!.. Как изволили отдыхать?
   Ребята замерли. В неровном свете коптилки виднелась голова Пара Графа. Его вытянутые, как у крота, нос и подбородок казались еще длиннее, чем накануне.
   — Издевается! — прошептал Саша.
   — Милости просим подняться к нам, — продолжал Пара Граф.
   И перед ребятами повис конец веревочной лестницы.
   — Не надо, — зашептал Ёжик. — От этого Пара Графа всего можно ждать!
   — А что нам его бояться? — ответил Саша. — Зато мы произведем разведку.
   — Правильно, — поддержал брата Алеша. — Может, нам дадут поесть?
   — Как же, жди, — ответил Саша и ухватился за конец лестницы.
   — Я не могу подняться, — простонала буква Ш.
   — Оставайся здесь, — сказал Саша. — Мы скоро вернемся.
   — Не бросайте меня, — заплакала буква Ш, — я боюсь…
   — Не бросим, — сказал Саша. — Честное слово, не бросим! — Он сделал знак Алеше и Ёжику: — Полезли!
   — Милости просим, — повторил Пара Граф, когда пленники поднялись по лестнице. — Милости просим. Ну-с, как вам спалось? Вид у вас не блестящий. Впрочем, сами виноваты. Я не злодей. Только завистники считают буквоедов злодеями, а меня отжившим Пара Графом. Но разве я хотел кого-нибудь из вас съесть? Скажи, Ёжик, я тебя ел?
   — Н-нет, — неуверенно ответил Ёжик.
   — Вот видите! Я хочу сделать из тебя благовоспитанную букву, даже заглавную. Мне так нужны буквы! Но ты намерен отказаться от своего счастья. Почему? Не понимаю.
   — Почему? — машинально спросил Ёжик.
   — Ага! Тебе тоже непонятно. А ведь стать благовоспитанной буквой весьма несложно. Для этого нужно знать свое дело, и ничего более. Н-и-ч-е-г-о! Все остальное — вред и бред! Буква есть буква, и ничего другого от нее не требуется. Таков порядок.
   — А если я люблю петь? — спросил Ёжик.
   — Любовь — это слово. В нем имеются следующие буквы: Л, Ю, Б, О, В и Мягкий Знак. И все. Я ничего другого в этом слове не нахожу.
   — Неправда! — сказал Саша. — Любовь… это… это…
   — Это значит — любовь! — уточнил Алеша.
   — Я, например, люблю кататься на велосипеде и играть в хоккей с айбой! — сказал Ёжик.
   — А я люблю собирать марки и еще ловить рыбу, и еще…
   — “Неправда” — слово из восьми букв, “марки” — из пяти, “рыба” — из четырех. И только. Это говорю я вам, Пара Граф!
   — А что такое “Пара Граф”? — спросил Саша. — Всего восемь букв: П, А, Р, А, Г, Р, А, Ф. И только. В запятой и то семь букв! Что, съели!
   И тут Пара Граф заморгал своими глазками, потом сердито закашлялся и заскрипел:
   — Вред и бред! Вы грубые и невоспитанные личности! Идемте со мной, я вам покажу образцы поведения.
   Он подошел к стене, притронулся к ней, и открылась дверь в коридор.
   Саша толкнул Алешу в бок.
   — Надо запомнить это место, — шепнул он.

Глава десятая,
в которой рассказывается о дисциплинированных детях Отсихе и Досихе

   Очутившись в коридоре, Пара Граф немедленно закрыл нос и рот шерстяным платком.
   — Как здесь свежо! — бормотал он. — Ах, как свежо!.. Этот воздух когда-нибудь меня погубит…
   Но вот Пара Граф остановился, опять дотронулся до стены, и в ней открылась узкая дверь.
   — Милости просим, — произнес он.