Страница:
Большая белая птица величиной почти с его кабо, с размахом крыльев не менее десяти шагов, медленно планировала вниз. Шея птицы вытянулась, она щелкнула под водой своим длинным, узким клювом и вытащила большую, извивающуюся рыбину. Птица улетела, царственно взмахивая крыльями, а Каирн подумал, какое же дерево сможет выдержать гнездо такой огромной птицы.
Ближе к вечеру на мелководье около берега появилось небольшое стадо странных созданий. Сначала Каирн обратил внимание только на грузные, влажные, коричневые спины и бугристые головы. Существа вразвалку брели к берегу, и Каирн невольно засмеялся, глядя на их неуклюжие круглые туловища, короткие, толстые лапы и потешные большие головы. Толстыми изогнутыми клыками они рылись в прибрежной растительности, выкапывали корни и жадно пожирали их, сладострастно похрюкивая, подергивая маленькими круглыми ушками и хлопая длиннющими ресницами. На их передних лапах росли длинные острые когти, и Каирн чувствовал, что эти создания могут быть очень опасными, несмотря на свой забавный вид.
Он прошел немного больше мили по вершине дамбы против течения реки, и вскоре оказался за пределами городка, в довольно густом лесу. Внизу, у берега, деревья росли на расстоянии двадцати шагов от дамбы. Каирн догадался, что жители реки вырубали растительность, чтобы корни деревьев не разрушали дамбу. С другой стороны дамбы в реку вдавалась длинная намывная коса, тоже поросшая лесом. Каирн спустился на берег и пошел на косу, сжимая копье на случай, если встретит там недружелюбных обитателей.
Он услышал гам в ветвях над головой и посмотрел наверх. Между ветвей теснились маленькие существа, в которых он узнал древесных людей. Они смотрели вниз и ругались. В отличие от тех, которых ему описывали много путешествовавшие соплеменники, у этих людей были шкуры с длинным, лоснящимся, серым, черным и красным мехом. Длинные хвосты с завитками из белого меха на концах свешивались между ветвями и ритмично подергивались. Их почти безволосые морды с яркими глазами-пуговками и подергивающимися носиками были миниатюрными карикатурами на человеческое лицо. Мелкие животные при его приближении убегали в подлесок.
Цветущие лианы оплетали деревья, а воздух был наполнен жужжанием насекомых. Каирн распознал как минимум три различных растения с листьями, на которые ловились насекомые. Одно пленило его клейкими, сладко пахнущими подушечками, у другого были листья трубочками, наполненными ядовитой жидкостью, которая оглушала насекомых, не давая им возможности сопротивляться. Третье удивляло особенно — своими зубастыми листьями, которые хватали близко подлетающих насекомых. Крылатые ящерицы тоже охотились на них.
Все это было чуждым Каирну. Везде царил насыщенный запах реки, не давая забыть об ее близости. Он снова вышел к берегу и увидел кучу пушистых черных комочков, плавающих по мелководью у берега под наклоненными деревьями. При его приближении они резко взлетели, хлопая кожаными крыльями. Плавающие летучие мыши! Он никогда и не слышал о них. Неужели странности этого места бесконечны?
Каирн почувствовал себя неуютно в этом месте, кишащем жизнью, с его густой растительностью и рекой. Ему не хватало покоя его родных равнин, безлюдности холмов, где деревья росли на разумном расстоянии друг от друга, и животных было совсем немного.
Каирн повернул назад и заспешил к дамбе, а потом в деревню. Он подумал, что к этому времени речники уже собираются в таверне. Лес позади жужжал и щелкал.
Глава вторая
Ближе к вечеру на мелководье около берега появилось небольшое стадо странных созданий. Сначала Каирн обратил внимание только на грузные, влажные, коричневые спины и бугристые головы. Существа вразвалку брели к берегу, и Каирн невольно засмеялся, глядя на их неуклюжие круглые туловища, короткие, толстые лапы и потешные большие головы. Толстыми изогнутыми клыками они рылись в прибрежной растительности, выкапывали корни и жадно пожирали их, сладострастно похрюкивая, подергивая маленькими круглыми ушками и хлопая длиннющими ресницами. На их передних лапах росли длинные острые когти, и Каирн чувствовал, что эти создания могут быть очень опасными, несмотря на свой забавный вид.
Он прошел немного больше мили по вершине дамбы против течения реки, и вскоре оказался за пределами городка, в довольно густом лесу. Внизу, у берега, деревья росли на расстоянии двадцати шагов от дамбы. Каирн догадался, что жители реки вырубали растительность, чтобы корни деревьев не разрушали дамбу. С другой стороны дамбы в реку вдавалась длинная намывная коса, тоже поросшая лесом. Каирн спустился на берег и пошел на косу, сжимая копье на случай, если встретит там недружелюбных обитателей.
Он услышал гам в ветвях над головой и посмотрел наверх. Между ветвей теснились маленькие существа, в которых он узнал древесных людей. Они смотрели вниз и ругались. В отличие от тех, которых ему описывали много путешествовавшие соплеменники, у этих людей были шкуры с длинным, лоснящимся, серым, черным и красным мехом. Длинные хвосты с завитками из белого меха на концах свешивались между ветвями и ритмично подергивались. Их почти безволосые морды с яркими глазами-пуговками и подергивающимися носиками были миниатюрными карикатурами на человеческое лицо. Мелкие животные при его приближении убегали в подлесок.
Цветущие лианы оплетали деревья, а воздух был наполнен жужжанием насекомых. Каирн распознал как минимум три различных растения с листьями, на которые ловились насекомые. Одно пленило его клейкими, сладко пахнущими подушечками, у другого были листья трубочками, наполненными ядовитой жидкостью, которая оглушала насекомых, не давая им возможности сопротивляться. Третье удивляло особенно — своими зубастыми листьями, которые хватали близко подлетающих насекомых. Крылатые ящерицы тоже охотились на них.
Все это было чуждым Каирну. Везде царил насыщенный запах реки, не давая забыть об ее близости. Он снова вышел к берегу и увидел кучу пушистых черных комочков, плавающих по мелководью у берега под наклоненными деревьями. При его приближении они резко взлетели, хлопая кожаными крыльями. Плавающие летучие мыши! Он никогда и не слышал о них. Неужели странности этого места бесконечны?
Каирн почувствовал себя неуютно в этом месте, кишащем жизнью, с его густой растительностью и рекой. Ему не хватало покоя его родных равнин, безлюдности холмов, где деревья росли на разумном расстоянии друг от друга, и животных было совсем немного.
Каирн повернул назад и заспешил к дамбе, а потом в деревню. Он подумал, что к этому времени речники уже собираются в таверне. Лес позади жужжал и щелкал.
Глава вторая
Когда он вошел в общий зал постоялого двора, все лица повернулись к нему. Большинство мужчин, изучающих его, были одеты в туники или жилеты из грубой ткани и штаны до колен. С поясов, усыпанных бронзой или серебром, свисали длинные ножи в нарядных ножнах. На некоторых были сапоги или сандалии, но большинство ходили босыми. Памятуя совет Ансы, Каирн надменно оглядел помещение, а, встретившись взглядом с одним из мужчин, не отвел глаз, пока тот не отвернулся.
Он сел за небольшой столик, и Желтая Птица поспешила к нему. Он приказал подать к обеду эля, и девушка принесла высокую пивную кружку с темным пенящимся напитком. Эль был горьким, но бодрящим, и Каирн успел осушить полкружки, когда девушка принесла плоское блюдо с шипящими мясными ребрышками.
— Наконец-то настоящая еда! — удовлетворенно сказал Каирн, отрывая одно ребрышко и вонзая в него зубы. Он ел до тех пор, пока на блюде не осталось ничего, кроме кучки белых костей. Насытившись, он откинулся на спинку стула и начал чистить ножом фрукт с желтой шкуркой.
Ему хотелось поговорить с кем-нибудь из речников, но он не знал, как завязать разговор. Он боялся, что, начав искать их общества, он уронит в их глазах свое достоинство. Проблема была пустячная, но Каирн не мог понять, как ее решить. Он поманил Желтую Птицу, и она подошла к столу.
— Да, мой господин? — Ее уважение казалось несколько показным, но Каирн не стал ничего поправлять.
— Девушка, я хочу поговорить с кем-нибудь из этих людей насчет путешествия по реке. Как это устроить?
Она пожала плечами.
— Угостите любого из них кружкой эля, и они будут говорить до тех пор, пока кружка не опустеет. Я позабочусь об этом. — Она подошла к столику и склонилась над ним, что-то говоря, в то время как один из сидевших за столом мужчин похлопывал ее пониже спины. Девушка шлепнула его по руке, а мужчина встал и подошел к Каирну.
— Вам охота кой-чему поучиться у реки, сударь?
Речь подошедшего была еще более невнятной, чем у жителей городка. Его каштановые волосы и борода были густыми и кудрявыми. Он сел за стол, повинуясь жесту Каирна. Еще один жест — и Желтая Птица принесла высокую кружку с элем и поставила ее перед речником. Кожа у речника была сильно загорелой и обветренной, руки большие, с обломанными черными ногтями. Одет он был практично, но при этом носил золотой браслет и такую же серьгу в ухе. У него было лицо записного драчуна, все в шрамах, но при этом — кроткие ясные голубые глаза.
— Я ищу своего соотечественника, родича, он очень нужен дома. Ты, случайно, с ним не сталкивался?
Речник покачал головой.
— Вы, жители равнин, редкие гости у нас. Я помню, три года назад через северные префектуры проходила группа торговцев. Они продавали стальные вещи, и я получил от них отличный нож за то, что перевез их и животных через реку. — Он потрогал нож с рукояткой из кости с медными клепками, висевший на поясе.
— Человек, которого я ищу, путешествует в одиночку, и должен был прибыть сюда несколько месяцев назад.
— Я его не видел, но река велика, а за несколько месяцев можно уехать очень далеко. А куда вы направляетесь?
Каирн еще этого не решил. Он задал себе вопрос — куда же, вероятнее всего, мог направиться Гейл — один, в чужой стране, чтобы… что? Шпионить за кем-то?
— Есть большие города вдоль по реке? — спросил Каирн.
— По-настоящему больших — только три, — ответил новый знакомый. — Все на юг отсюда. Красный Утес расположен там, где в большую реку впадает еще одна. Это в десяти днях нетрудного пути к югу. Еще через десять дней будет Огненный Город, они там керамикой занимаются. А там, где река впадает в море, стоит Дельта.
Ни один из этих трех городов не внушал особых надежд.
— Какой из них — столица этой страны?
— Да никакой. Страной правят из Крэга. Это больше похоже на крепость, чем на город. Они там занимаются не торговлей, а политикой.
Это было больше похоже на нужное место.
— А где Крэг находится?
— Нужно несколько дней плыть вверх по Тензе. Это река, на которой стоит Красный Утес. Туда плыть легко. Река широкая, но неглубокая, а течение большую часть года медленное. Она течет по плоской равнине, и там есть несколько банок, зато почти нет камней и коряг.
Каирн абсолютно не понимал, почему особенности местности должны определять характер реки. Он решил, что это просто тайны ремесла речных торговцев. Речник многозначительно посмотрел на свою кружку, и Каирн сделал знак Желтой Птице снова наполнить ее.
— Это в Крэге собирается Ассамблея Великих Мужей?
Речник ополовинил кружку с элем и поставил ее обратно на стол.
— В основном да. У них есть еще места, где они заседают, но Крэг — главное.
— Что, у их Старейшины есть там дворец?
Речник пожал плечами.
— Должен же он где-то жить. Но члены Ассамблеи в основном богатые землевладельцы, так что у них у всех есть шикарные дома в собственных поместьях.
— Ты сказал, большинство из них — землевладельцы. Это значит, не все? Я знаю, что в некоторых странах жрецы тоже богаты, и у них есть власть.
— Здесь, в Мецпе, нет жрецов, обладающих властью. Мы люди здравые. Нет, остальные в основном занимаются делами. Они богатеют, делая стекло, керамику и огненный порошок.
Каирн почувствовал, что в этом что-то есть, но не хотел давить, чтобы его не заподозрили в шпионаже.
— Как странно. Я никогда не слышал о таком государственном устройстве. Скажи-ка мне: сегодня на реке я видел очень много больших кораблей. Некоторые подымались вверх по реке, влекомые большим количеством гребцов. Другие шли вниз по течению с небольшими командами, но зато низко сидели в воде с тяжелым грузом. Что они везут вверх по реке? И как возвращаются обратно гребцы?
— Вы очень наблюдательны для человека, живущего на суше. Это были торговые корабли из Дельты. Гребцы — это и есть груз, рабы, плененные во время войны или выращенные в специальных загонах в Дельте. Они подымают корабли вверх по реке, а там их продают для работы на плантациях или в шахты, добывать минералы. Потом корабли загружают, и они дрейфуют вниз по течению. Команда нужна только для того, чтобы направлять корабль и отталкиваться шестами от отмелей.
— Очень разумно. А что за провинция Дельта?
— Богатая, — лаконично ответил речник. — Чернозем там самый лучший во всей Мецпе: рис, сахар, всякое другое. Город Дельта — самый большой морской порт в стране. Поэтому в нем центр работорговли. Рабовладельцы привозят туда свой товар на продажу. Есть целые плантации, на которых выращивают дешевый корм для рабов в загонах Дельты.
— А ты чем занимаешься на реке? — спросил Каирн.
— Я плотогон, — гордо ответил тот. — Меня зовут Летучая Мышь. Меня так зовут, потому что я хорошо вижу в темноте. Я могу увидеть корягу в густом тумане быстрее всех.
— Что ты здесь делаешь и куда направляешься? — Каирн снова подал сигнал наполнить кружки.
— Мы остановились на несколько дней для погрузки, а направляемся на юг. Все плоты идут в одном направлении — на юг.
— Какой груз? И как далеко на юг?
— В Илистом Дне в основном выращивают красный корень и синий корень; красящие вещества, за которые можно выручить приличные деньги ниже по реке. А вот как далеко, зависит от многих вещей. Мы доставляем грузы на красильные фабрики в Пещерный Хребет — это центр торговли тканями — а там, может, получим другой груз. Может, и нет. Во всяком случае, где-нибудь ниже по реке кто-нибудь предложит выкупить наш плот ради древесины. Если цена подойдет, мы его продадим и попросим подвезти нас вверх по течению на корабле работорговца или на баркасе. Когда вернемся туда, где много лесов, построим новый плот и начнем все сначала.
— С тех пор, как я прибыл в вашу речную страну, я ничего, кроме деревьев, не видел, — сказал Каирн. — Просто удивительно, что есть спрос на древесину.
— На реке полно мест, где леса очень мало, — ответил Летучая Мышь. — Особенно вокруг старых городов. И потом, не все сорта древесины подходят людям для их целей. А большие бревна нельзя перетаскивать по дорогам. Если тебе нужна балка для крыши, а подходящее дерево растет в десяти милях от реки, это все равно, что оно растет на луне. Но встань возле реки, и точно такое же бревно вскоре приплывет к тебе, как часть плота, и все равно будет дешевым, хоть и проплыло тысячу миль.
Каирн пришел в восторг от расчетов человека, так хорошо знающего свое дело. Наконец он решил подойти к сути дела.
— Мне бы очень хотелось съездить в Крэг. Если меня перевезут через реку и дальше я буду путешествовать по суше, сколько времени у меня уйдет, чтобы добраться до места?
— Месяцы. Дороги чуть лучше, чем просто грязные тропинки, пока не доберешься до столицы. В нашей стране полно холмов и горных хребтов, и она вся исполосована ручьями и маленькими речками. Мосты — большая редкость. А ручьи скоро начнут подниматься.
— А по реке путешествие занимает всего несколько дней?
— Ну, конечно, точно сказать трудно, но все равно так путешествовать быстрее.
— Как весь наш народ, я езжу верхом на кабо.
— Я его видел в загоне. Прекрасное животное, но вы не заставите меня сесть на него верхом.
— Если я заплачу за поездку на твоем плоту, возьмешь моего кабо?
Летучая Мышь кивнул.
— Мы иногда перевозим скот. Нам пришлось построить загон и настелить там веток вперемешку с землей, чтобы животное не встало между бревен и не сломало себе ногу. Но это будет за отдельную плату, вы же понимаете. Ну, и ухаживать за своим животным и убирать за ним вы будете сами.
— Это понятно.
Летучая Мышь внимательно изучал его.
— Если вы хотите нанять кого-нибудь, чтобы ухаживать за кабо, за это придется платить отдельно.
— Я сам буду смотреть за ним, — сказал Каирн.
— Я просто подумал — вы ведете себя, как аристократ…
— В моей стране, — объяснил Каирн, — все, что связало с кабо — подходящая работа для высокорожденных. Мы говорим о деле. Как насчет опасностей на реке?
Летучая Мышь ухмыльнулся.
— С чего хотите, чтобы я начал? Река каждый год убивает много народу. Вас может неожиданно подстеречь высокая вода. Еще коряги…
— Ты уже говорил о них. Что это такое?
— Мертвые деревья, утонувшие в иле. Они иногда прячутся у самой поверхности и подстерегают вас. Обычно за них просто цепляешься. Но зацепись за какое-нибудь на быстрой воде, и оно может перевернуть плот. Для кораблей они опаснее, могут просто вырвать днище. Потом можно столкнуться в темноте с другим судном, и кто знает, на что можно наткнуться в густом тумане.
— Сегодня я видел на реке животных, таких огромных, каких я никогда не видел на суше. Они опасны?
— На реке можно увидеть такие вещи, с которыми не хотелось бы иметь дело, — согласился Летучая Мышь. — Большие речные змеи никогда не трогают плоты или корабли, но могут схватить тебя, если ты упадешь в воду. Внизу у Дельты есть клыкастые рыбы, они собираются тысячами, и большую часть времени сходят с ума от голода. Они за пару минут обдерут большого горбунка до костей.
Каирн описал жирных животных, бредущих по мелководью.
— Это речные вумпы. Вообще-то они безвредны, но если вы неожиданно врежетесь в их стаю, они становятся опасными. А их самцы сражаются между собой в брачный период, и тогда их лучше избегать. По ночам они выходят кормиться на берег, так что из-за них в темноте не беспокоишься.
— А как насчет опасных людей?
— Иногда Речной патруль решает, что ты занимаешься контрабандой, тогда могут возникнуть проблемы. А еще есть речные пираты. Они взбираются на судно и убивают всех на борту, а потом забирают и судно, и груз. На некоторых участках реки их полно.
— А этот Речной патруль, — спросил Каирн, — он что, не борется с пиратами?
Летучая Мышь сделал жест, незнакомый Каирну, но очень красноречивый.
— Они в основном держатся нижнего течения реки. Им интереснее собирать плату, чем думать о безопасности речников.
Это показалось Каирну странным. Когда-то равнины кишели преступниками из всех племен, но, когда к власти пришел его отец, его первым решением было избавить от них королевство. Патрули отборных воинов постоянно прочесывали обширные луга, чтобы предотвратить их новое появление. Гейл говорил, что король, который не защищает свой народ от грабителей и разбойников, не заслуживает королевства и должен быть свергнут или казнен своими собственными подданными. Очевидно, Ассамблея Великих Мужей и Старейшина так не думали.
— Так вы путешествуете хорошо вооруженными?
— Если хочешь остаться в живых, не будешь путешествовать по реке безоружным. — Он немного подумал. — Да и в любом другом месте тоже.
— Это мудро, — согласился Каирн.
Они немного поспорили о цене. У Каирна было достаточно денег, но он знал, что лучше этого не показывать. Он поторговался об оплате загона для кабо и сказал, что сам позаботится о корме, который надо взять с собой. Летучая Мышь сказал, что они отправятся в путь дня через три-четыре, много пять. Это устраивало Каирна. Несмотря на безотлагательность его миссии, необходимо было нарастить немного мяса на тощих боках кабо, прежде чем подвергать его суровым условиям чуждой стихии.
Вечер медленно тянулся, эль лился рекой, речники хвастались все громче и начали подначивать друг друга помериться силами и мастерством. Они боролись на руках и бодались головами, а потом вышли наружу, чтобы бороться в иле. При свете факелов Каирн наблюдал за их схватками и видел, что они предпочитали силу мастерству. Его обучали борьбе как искусству, по сравнению с этим здесь все было грубым.
Мужчины часто выходили из себя и дрались кулаками и ногами, иногда пытаясь откусить противнику нос или ухо. Дважды они вытаскивали ножи и наносили раны, кровавые, но неопасные. Каирн заметил, что ножи были бронзовые, с тонкими стальными кромками, насаженными на тонкий металл. Его отец продавал сюда очень много стали. Каирн недоумевал, куда же она девалась, если на этом отрезке реки сталь еще была редкостью. Наверняка люди, которым чуть ли не ежедневно приходилось защищаться от пиратов, обеспечивали себя лучшим оружием, которое они могли добыть. Наконец факелы догорели, и речники начали расходиться по своим плотам и кораблям, а некоторые уснули прямо на земле, упав на нее в оцепенении. Каирн отыскал свой тюфяк и улегся, очень довольный богатым событиями днем. По спине пробегала дрожь при мысли, что придется путешествовать по реке, но он был возбужден предстоящим. Это было что-то, чем не мог похвастаться ни один из его соплеменников. Ему будет что порассказать, когда он вернется домой. Если он вернется.
Сам плот, сделанный из больших, грубо ободранных бревен, был больше тридцати шагов в длину. Часть его была покрыта грубо обтесанными досками, и на ней сложили груз: две груды чего-то, похожего на высушенных коричневых змей. В течение дня на плоту появилось еще больше этого вещества, что принесли на спинах люди и горбунки. Присмотревшись поближе, Каирн понял, что это волокнистые корни. Те, из которых сочился красный сок, складывались в одну кучу, сочащиеся голубым попадали в другую.
Пытаясь побороть нервозность, Каирн прошел вдоль раскачивающегося причала и ступил на плот. Он удивился ощущению прочности посреди воды. Было похоже, что он ступил на остров. Люди сновали вокруг, так что убегать глупо. Каирн подумал, не окажется ли этот плот на илистом дне реки.
Пока он наблюдал, несколько человек соорудили загон для скота, сходив на берег за молодыми гибкими деревьями, которые и втиснули между бревнами позади навеса. Потом изогнули их в несколько петель, между которыми вплели лианы и тонкие ветки, соорудив легкий, но прочный забор. Накидали в загон толстый слой веток и утрамбовали их, а поверх веток насыпали несколько полных корзин земли. За поразительно короткий срок был готов вполне пригодный загон. Хотя, подумал Каирн, кто знает, что получится, когда туда введешь кабо.
Пока плот покачивался на спокойной воде, Каирн продолжал задавать всем свои вопросы об отце, но безрезультатно. Казалось, тот просто исчез с лица земли.
Он охотно перепрыгнул с причала на плот, явно думая, что это твердая земля. Каирн завел его в загон и запер калитку. Животное зафыркало, негодуя, что один загон просто сменили на другой. Во всяком случае, в этом загоне он был один, и вскоре удовлетворенно начал хрустеть кормом.
Речники подозрительно наблюдали за Каирном, пока он заносил на плот свои вещи. Седло и сумка были довольно обычными, а вот длинный меч и копье со стальным наконечником — очень непривычными. Но самым удивительным был его огромный, выгнутый наоборот лук, сделанный из дерева, рога и сухожилий. Лук был упакован вместе со стрелами, их украшенные яркими перьями концы выглядывали из нарядного футляра. У речников тоже были луки: грубое оружие, сделанное из единого куска плохо гнущегося дерева. С первого взгляда было ясно, что лук Каирна в три раза превосходил луки речников. Кроме того, речники были вооружены ножами, топориками, булавами с каменными шипами и короткими копьями с бронзовыми наконечниками. В палатке, которая была их общим жилищем, лежали щиты из лозы и кожи. Вооружение было грубым, но Каирн предположил, что у речных пиратов вряд ли может быть что-то лучшее.
Все собрались на плоту, отдали швартовы. Когда канаты освободили и сложили на плоту, Каирн ожидал какого-то движения или толчка, но ничего не произошло. Он с интересом наблюдал, как речники взяли длинные шесты и начали отталкиваться от речного дна, упираясь плечами в шесты и перебирая ногами. Сначала не чувствовалось, что громоздкий плот вообще движется, а потом медленно, дюйм за дюймом он начал скользить по спокойной воде между островом и берегом. Когда плот продвинулся достаточно далеко, речники пошли вдоль плота. Было очень странно видеть, как они вроде стояли на одном месте, а плот буквально выплывал из-под их ног. Дойдя до конца плота, они подобрали свои шесты, побежали в начало плота и начали все сначала.
Несколько минут тяжелой работы — и плот выбрался из-под укрытия острова, попав в медленное прибрежное течение. Вскоре шесты перестали достигать дна, и их сложили рядом с крытой частью плота. Теперь речники достали длинные весла, вставили их в грубо сделанные из раздвоенных сучьев уключины. Весла были простыми шестами футов пятнадцати длиной, с широкими планками на концах. На каждом весле встало два-три человека, они начали грести, стараясь привести плот в сильное течение на расстоянии шагов ста от берега. На корме плота в уключину было установлено широкое и короткое весло, служившее рулем. Как только плот достиг нужного места, все весла, кроме рулевого, были вынуты, и взмокшие речники уселись отдохнуть на палубе.
Он пошел в загон посмотреть, как дела у кабо в новом для него месте. Кабо зафыркал и направился прямиком к хозяину, и Каирн потрепал его по холке. Похоже, кабо совершенно не понял, что плывет по огромной реке. Каирн успокоился, но почувствовал себя слегка разочарованным. Он всегда считал, что кабо гораздо умнее.
Он немного походил по плоту, привыкая к новому месту, и быстро разобрался в возможностях плота. Но сама река по-прежнему зачаровывала. Позже утром возле плота всплыло лоснящееся черное животное и некоторое время плыло рядом. Оно выглядело совсем как обычное животное, живущее на суше, но вместо ног у него были широкие ласты. Размером оно превышало даже кабо, но зубов или другого естественного оружия видно не было. С расстояния нескольких футов оно изучало Каирна своими спокойными коричневыми глазами, а Каирн рассматривал его.
— Что это такое? — спросил он рулевого, человека с торчащими зубами и волосами, коротко подстриженными и покрашенными в синий цвет.
— Пресноводный слин. В реке их полно. Они безвредны и не особо съедобные. Правда, из их шкур получается хорошая кожа. Вот те, что живут в соленой воде, раза в два крупнее.
Каирн пришел к заключению, что сплавляться на плоту — самый неторопливый способ путешествовать. Можно рассматривать реку, сколько угодно, но явно не хватает волнений. Он знал, что отцу это спокойствие могло понравиться. Будучи королем и воином, его отец был еще и таинственным человеком, любящим созерцание. Созерцание было не особенно по вкусу Каирну, но он решил воспользоваться подвернувшейся возможностью изучить, как проводят свое время речники.
Часть из них занимались ремеслами — резьбой по дереву или отделкой кож, но большинство просто лежали или сидели во время долгих промежутков времени, не богатых событиями. Не то, чтобы они были совершенно бездеятельными, просто казалось, что они чего-то ожидают, готовые в любой момент вскочить и начать действовать, если потребуется. Их поведение напоминало ему пастухов, способных часами оставаться неподвижными, всегда зная, что делается вокруг, а также сколько у них скота, где он и как себя чувствует.
Он сел за небольшой столик, и Желтая Птица поспешила к нему. Он приказал подать к обеду эля, и девушка принесла высокую пивную кружку с темным пенящимся напитком. Эль был горьким, но бодрящим, и Каирн успел осушить полкружки, когда девушка принесла плоское блюдо с шипящими мясными ребрышками.
— Наконец-то настоящая еда! — удовлетворенно сказал Каирн, отрывая одно ребрышко и вонзая в него зубы. Он ел до тех пор, пока на блюде не осталось ничего, кроме кучки белых костей. Насытившись, он откинулся на спинку стула и начал чистить ножом фрукт с желтой шкуркой.
Ему хотелось поговорить с кем-нибудь из речников, но он не знал, как завязать разговор. Он боялся, что, начав искать их общества, он уронит в их глазах свое достоинство. Проблема была пустячная, но Каирн не мог понять, как ее решить. Он поманил Желтую Птицу, и она подошла к столу.
— Да, мой господин? — Ее уважение казалось несколько показным, но Каирн не стал ничего поправлять.
— Девушка, я хочу поговорить с кем-нибудь из этих людей насчет путешествия по реке. Как это устроить?
Она пожала плечами.
— Угостите любого из них кружкой эля, и они будут говорить до тех пор, пока кружка не опустеет. Я позабочусь об этом. — Она подошла к столику и склонилась над ним, что-то говоря, в то время как один из сидевших за столом мужчин похлопывал ее пониже спины. Девушка шлепнула его по руке, а мужчина встал и подошел к Каирну.
— Вам охота кой-чему поучиться у реки, сударь?
Речь подошедшего была еще более невнятной, чем у жителей городка. Его каштановые волосы и борода были густыми и кудрявыми. Он сел за стол, повинуясь жесту Каирна. Еще один жест — и Желтая Птица принесла высокую кружку с элем и поставила ее перед речником. Кожа у речника была сильно загорелой и обветренной, руки большие, с обломанными черными ногтями. Одет он был практично, но при этом носил золотой браслет и такую же серьгу в ухе. У него было лицо записного драчуна, все в шрамах, но при этом — кроткие ясные голубые глаза.
— Я ищу своего соотечественника, родича, он очень нужен дома. Ты, случайно, с ним не сталкивался?
Речник покачал головой.
— Вы, жители равнин, редкие гости у нас. Я помню, три года назад через северные префектуры проходила группа торговцев. Они продавали стальные вещи, и я получил от них отличный нож за то, что перевез их и животных через реку. — Он потрогал нож с рукояткой из кости с медными клепками, висевший на поясе.
— Человек, которого я ищу, путешествует в одиночку, и должен был прибыть сюда несколько месяцев назад.
— Я его не видел, но река велика, а за несколько месяцев можно уехать очень далеко. А куда вы направляетесь?
Каирн еще этого не решил. Он задал себе вопрос — куда же, вероятнее всего, мог направиться Гейл — один, в чужой стране, чтобы… что? Шпионить за кем-то?
— Есть большие города вдоль по реке? — спросил Каирн.
— По-настоящему больших — только три, — ответил новый знакомый. — Все на юг отсюда. Красный Утес расположен там, где в большую реку впадает еще одна. Это в десяти днях нетрудного пути к югу. Еще через десять дней будет Огненный Город, они там керамикой занимаются. А там, где река впадает в море, стоит Дельта.
Ни один из этих трех городов не внушал особых надежд.
— Какой из них — столица этой страны?
— Да никакой. Страной правят из Крэга. Это больше похоже на крепость, чем на город. Они там занимаются не торговлей, а политикой.
Это было больше похоже на нужное место.
— А где Крэг находится?
— Нужно несколько дней плыть вверх по Тензе. Это река, на которой стоит Красный Утес. Туда плыть легко. Река широкая, но неглубокая, а течение большую часть года медленное. Она течет по плоской равнине, и там есть несколько банок, зато почти нет камней и коряг.
Каирн абсолютно не понимал, почему особенности местности должны определять характер реки. Он решил, что это просто тайны ремесла речных торговцев. Речник многозначительно посмотрел на свою кружку, и Каирн сделал знак Желтой Птице снова наполнить ее.
— Это в Крэге собирается Ассамблея Великих Мужей?
Речник ополовинил кружку с элем и поставил ее обратно на стол.
— В основном да. У них есть еще места, где они заседают, но Крэг — главное.
— Что, у их Старейшины есть там дворец?
Речник пожал плечами.
— Должен же он где-то жить. Но члены Ассамблеи в основном богатые землевладельцы, так что у них у всех есть шикарные дома в собственных поместьях.
— Ты сказал, большинство из них — землевладельцы. Это значит, не все? Я знаю, что в некоторых странах жрецы тоже богаты, и у них есть власть.
— Здесь, в Мецпе, нет жрецов, обладающих властью. Мы люди здравые. Нет, остальные в основном занимаются делами. Они богатеют, делая стекло, керамику и огненный порошок.
Каирн почувствовал, что в этом что-то есть, но не хотел давить, чтобы его не заподозрили в шпионаже.
— Как странно. Я никогда не слышал о таком государственном устройстве. Скажи-ка мне: сегодня на реке я видел очень много больших кораблей. Некоторые подымались вверх по реке, влекомые большим количеством гребцов. Другие шли вниз по течению с небольшими командами, но зато низко сидели в воде с тяжелым грузом. Что они везут вверх по реке? И как возвращаются обратно гребцы?
— Вы очень наблюдательны для человека, живущего на суше. Это были торговые корабли из Дельты. Гребцы — это и есть груз, рабы, плененные во время войны или выращенные в специальных загонах в Дельте. Они подымают корабли вверх по реке, а там их продают для работы на плантациях или в шахты, добывать минералы. Потом корабли загружают, и они дрейфуют вниз по течению. Команда нужна только для того, чтобы направлять корабль и отталкиваться шестами от отмелей.
— Очень разумно. А что за провинция Дельта?
— Богатая, — лаконично ответил речник. — Чернозем там самый лучший во всей Мецпе: рис, сахар, всякое другое. Город Дельта — самый большой морской порт в стране. Поэтому в нем центр работорговли. Рабовладельцы привозят туда свой товар на продажу. Есть целые плантации, на которых выращивают дешевый корм для рабов в загонах Дельты.
— А ты чем занимаешься на реке? — спросил Каирн.
— Я плотогон, — гордо ответил тот. — Меня зовут Летучая Мышь. Меня так зовут, потому что я хорошо вижу в темноте. Я могу увидеть корягу в густом тумане быстрее всех.
— Что ты здесь делаешь и куда направляешься? — Каирн снова подал сигнал наполнить кружки.
— Мы остановились на несколько дней для погрузки, а направляемся на юг. Все плоты идут в одном направлении — на юг.
— Какой груз? И как далеко на юг?
— В Илистом Дне в основном выращивают красный корень и синий корень; красящие вещества, за которые можно выручить приличные деньги ниже по реке. А вот как далеко, зависит от многих вещей. Мы доставляем грузы на красильные фабрики в Пещерный Хребет — это центр торговли тканями — а там, может, получим другой груз. Может, и нет. Во всяком случае, где-нибудь ниже по реке кто-нибудь предложит выкупить наш плот ради древесины. Если цена подойдет, мы его продадим и попросим подвезти нас вверх по течению на корабле работорговца или на баркасе. Когда вернемся туда, где много лесов, построим новый плот и начнем все сначала.
— С тех пор, как я прибыл в вашу речную страну, я ничего, кроме деревьев, не видел, — сказал Каирн. — Просто удивительно, что есть спрос на древесину.
— На реке полно мест, где леса очень мало, — ответил Летучая Мышь. — Особенно вокруг старых городов. И потом, не все сорта древесины подходят людям для их целей. А большие бревна нельзя перетаскивать по дорогам. Если тебе нужна балка для крыши, а подходящее дерево растет в десяти милях от реки, это все равно, что оно растет на луне. Но встань возле реки, и точно такое же бревно вскоре приплывет к тебе, как часть плота, и все равно будет дешевым, хоть и проплыло тысячу миль.
Каирн пришел в восторг от расчетов человека, так хорошо знающего свое дело. Наконец он решил подойти к сути дела.
— Мне бы очень хотелось съездить в Крэг. Если меня перевезут через реку и дальше я буду путешествовать по суше, сколько времени у меня уйдет, чтобы добраться до места?
— Месяцы. Дороги чуть лучше, чем просто грязные тропинки, пока не доберешься до столицы. В нашей стране полно холмов и горных хребтов, и она вся исполосована ручьями и маленькими речками. Мосты — большая редкость. А ручьи скоро начнут подниматься.
— А по реке путешествие занимает всего несколько дней?
— Ну, конечно, точно сказать трудно, но все равно так путешествовать быстрее.
— Как весь наш народ, я езжу верхом на кабо.
— Я его видел в загоне. Прекрасное животное, но вы не заставите меня сесть на него верхом.
— Если я заплачу за поездку на твоем плоту, возьмешь моего кабо?
Летучая Мышь кивнул.
— Мы иногда перевозим скот. Нам пришлось построить загон и настелить там веток вперемешку с землей, чтобы животное не встало между бревен и не сломало себе ногу. Но это будет за отдельную плату, вы же понимаете. Ну, и ухаживать за своим животным и убирать за ним вы будете сами.
— Это понятно.
Летучая Мышь внимательно изучал его.
— Если вы хотите нанять кого-нибудь, чтобы ухаживать за кабо, за это придется платить отдельно.
— Я сам буду смотреть за ним, — сказал Каирн.
— Я просто подумал — вы ведете себя, как аристократ…
— В моей стране, — объяснил Каирн, — все, что связало с кабо — подходящая работа для высокорожденных. Мы говорим о деле. Как насчет опасностей на реке?
Летучая Мышь ухмыльнулся.
— С чего хотите, чтобы я начал? Река каждый год убивает много народу. Вас может неожиданно подстеречь высокая вода. Еще коряги…
— Ты уже говорил о них. Что это такое?
— Мертвые деревья, утонувшие в иле. Они иногда прячутся у самой поверхности и подстерегают вас. Обычно за них просто цепляешься. Но зацепись за какое-нибудь на быстрой воде, и оно может перевернуть плот. Для кораблей они опаснее, могут просто вырвать днище. Потом можно столкнуться в темноте с другим судном, и кто знает, на что можно наткнуться в густом тумане.
— Сегодня я видел на реке животных, таких огромных, каких я никогда не видел на суше. Они опасны?
— На реке можно увидеть такие вещи, с которыми не хотелось бы иметь дело, — согласился Летучая Мышь. — Большие речные змеи никогда не трогают плоты или корабли, но могут схватить тебя, если ты упадешь в воду. Внизу у Дельты есть клыкастые рыбы, они собираются тысячами, и большую часть времени сходят с ума от голода. Они за пару минут обдерут большого горбунка до костей.
Каирн описал жирных животных, бредущих по мелководью.
— Это речные вумпы. Вообще-то они безвредны, но если вы неожиданно врежетесь в их стаю, они становятся опасными. А их самцы сражаются между собой в брачный период, и тогда их лучше избегать. По ночам они выходят кормиться на берег, так что из-за них в темноте не беспокоишься.
— А как насчет опасных людей?
— Иногда Речной патруль решает, что ты занимаешься контрабандой, тогда могут возникнуть проблемы. А еще есть речные пираты. Они взбираются на судно и убивают всех на борту, а потом забирают и судно, и груз. На некоторых участках реки их полно.
— А этот Речной патруль, — спросил Каирн, — он что, не борется с пиратами?
Летучая Мышь сделал жест, незнакомый Каирну, но очень красноречивый.
— Они в основном держатся нижнего течения реки. Им интереснее собирать плату, чем думать о безопасности речников.
Это показалось Каирну странным. Когда-то равнины кишели преступниками из всех племен, но, когда к власти пришел его отец, его первым решением было избавить от них королевство. Патрули отборных воинов постоянно прочесывали обширные луга, чтобы предотвратить их новое появление. Гейл говорил, что король, который не защищает свой народ от грабителей и разбойников, не заслуживает королевства и должен быть свергнут или казнен своими собственными подданными. Очевидно, Ассамблея Великих Мужей и Старейшина так не думали.
— Так вы путешествуете хорошо вооруженными?
— Если хочешь остаться в живых, не будешь путешествовать по реке безоружным. — Он немного подумал. — Да и в любом другом месте тоже.
— Это мудро, — согласился Каирн.
Они немного поспорили о цене. У Каирна было достаточно денег, но он знал, что лучше этого не показывать. Он поторговался об оплате загона для кабо и сказал, что сам позаботится о корме, который надо взять с собой. Летучая Мышь сказал, что они отправятся в путь дня через три-четыре, много пять. Это устраивало Каирна. Несмотря на безотлагательность его миссии, необходимо было нарастить немного мяса на тощих боках кабо, прежде чем подвергать его суровым условиям чуждой стихии.
Вечер медленно тянулся, эль лился рекой, речники хвастались все громче и начали подначивать друг друга помериться силами и мастерством. Они боролись на руках и бодались головами, а потом вышли наружу, чтобы бороться в иле. При свете факелов Каирн наблюдал за их схватками и видел, что они предпочитали силу мастерству. Его обучали борьбе как искусству, по сравнению с этим здесь все было грубым.
Мужчины часто выходили из себя и дрались кулаками и ногами, иногда пытаясь откусить противнику нос или ухо. Дважды они вытаскивали ножи и наносили раны, кровавые, но неопасные. Каирн заметил, что ножи были бронзовые, с тонкими стальными кромками, насаженными на тонкий металл. Его отец продавал сюда очень много стали. Каирн недоумевал, куда же она девалась, если на этом отрезке реки сталь еще была редкостью. Наверняка люди, которым чуть ли не ежедневно приходилось защищаться от пиратов, обеспечивали себя лучшим оружием, которое они могли добыть. Наконец факелы догорели, и речники начали расходиться по своим плотам и кораблям, а некоторые уснули прямо на земле, упав на нее в оцепенении. Каирн отыскал свой тюфяк и улегся, очень довольный богатым событиями днем. По спине пробегала дрожь при мысли, что придется путешествовать по реке, но он был возбужден предстоящим. Это было что-то, чем не мог похвастаться ни один из его соплеменников. Ему будет что порассказать, когда он вернется домой. Если он вернется.
* * *
На следующий день Каирн шел вдоль дамбы, пока не добрался до привязанного плота Летучей Мыши. Параллельно берегу реки располагался маленький остров, и плот был привязан в спокойной воде между берегом и островом. Край плота задевал за маленький расшатанный причал.Сам плот, сделанный из больших, грубо ободранных бревен, был больше тридцати шагов в длину. Часть его была покрыта грубо обтесанными досками, и на ней сложили груз: две груды чего-то, похожего на высушенных коричневых змей. В течение дня на плоту появилось еще больше этого вещества, что принесли на спинах люди и горбунки. Присмотревшись поближе, Каирн понял, что это волокнистые корни. Те, из которых сочился красный сок, складывались в одну кучу, сочащиеся голубым попадали в другую.
Пытаясь побороть нервозность, Каирн прошел вдоль раскачивающегося причала и ступил на плот. Он удивился ощущению прочности посреди воды. Было похоже, что он ступил на остров. Люди сновали вокруг, так что убегать глупо. Каирн подумал, не окажется ли этот плот на илистом дне реки.
Пока он наблюдал, несколько человек соорудили загон для скота, сходив на берег за молодыми гибкими деревьями, которые и втиснули между бревнами позади навеса. Потом изогнули их в несколько петель, между которыми вплели лианы и тонкие ветки, соорудив легкий, но прочный забор. Накидали в загон толстый слой веток и утрамбовали их, а поверх веток насыпали несколько полных корзин земли. За поразительно короткий срок был готов вполне пригодный загон. Хотя, подумал Каирн, кто знает, что получится, когда туда введешь кабо.
Пока плот покачивался на спокойной воде, Каирн продолжал задавать всем свои вопросы об отце, но безрезультатно. Казалось, тот просто исчез с лица земли.
* * *
Утром в день отплытия Каирн завел своего кабо на маленький причал. Животное было счастливо, что его забрали из загона, ему не нравилось соседство горбунков. Кабо потряхивал головой, четыре его позолоченных рога сверкали в раннем солнечном свете. Он упирался, пока Каирн заводил его на причал, непрочная конструкция ему не нравилась. Но кабо был послушным животным и последовал за хозяином без особых протестов.Он охотно перепрыгнул с причала на плот, явно думая, что это твердая земля. Каирн завел его в загон и запер калитку. Животное зафыркало, негодуя, что один загон просто сменили на другой. Во всяком случае, в этом загоне он был один, и вскоре удовлетворенно начал хрустеть кормом.
Речники подозрительно наблюдали за Каирном, пока он заносил на плот свои вещи. Седло и сумка были довольно обычными, а вот длинный меч и копье со стальным наконечником — очень непривычными. Но самым удивительным был его огромный, выгнутый наоборот лук, сделанный из дерева, рога и сухожилий. Лук был упакован вместе со стрелами, их украшенные яркими перьями концы выглядывали из нарядного футляра. У речников тоже были луки: грубое оружие, сделанное из единого куска плохо гнущегося дерева. С первого взгляда было ясно, что лук Каирна в три раза превосходил луки речников. Кроме того, речники были вооружены ножами, топориками, булавами с каменными шипами и короткими копьями с бронзовыми наконечниками. В палатке, которая была их общим жилищем, лежали щиты из лозы и кожи. Вооружение было грубым, но Каирн предположил, что у речных пиратов вряд ли может быть что-то лучшее.
Все собрались на плоту, отдали швартовы. Когда канаты освободили и сложили на плоту, Каирн ожидал какого-то движения или толчка, но ничего не произошло. Он с интересом наблюдал, как речники взяли длинные шесты и начали отталкиваться от речного дна, упираясь плечами в шесты и перебирая ногами. Сначала не чувствовалось, что громоздкий плот вообще движется, а потом медленно, дюйм за дюймом он начал скользить по спокойной воде между островом и берегом. Когда плот продвинулся достаточно далеко, речники пошли вдоль плота. Было очень странно видеть, как они вроде стояли на одном месте, а плот буквально выплывал из-под их ног. Дойдя до конца плота, они подобрали свои шесты, побежали в начало плота и начали все сначала.
Несколько минут тяжелой работы — и плот выбрался из-под укрытия острова, попав в медленное прибрежное течение. Вскоре шесты перестали достигать дна, и их сложили рядом с крытой частью плота. Теперь речники достали длинные весла, вставили их в грубо сделанные из раздвоенных сучьев уключины. Весла были простыми шестами футов пятнадцати длиной, с широкими планками на концах. На каждом весле встало два-три человека, они начали грести, стараясь привести плот в сильное течение на расстоянии шагов ста от берега. На корме плота в уключину было установлено широкое и короткое весло, служившее рулем. Как только плот достиг нужного места, все весла, кроме рулевого, были вынуты, и взмокшие речники уселись отдохнуть на палубе.
* * *
Теперь Каирн видел прямой смысл в том, что все на плоту было необработанным. Плот предназначался для путешествия в одну сторону, и все на нем было одноразовым. Не было ничего похожего на гордость и искусное мастерство, которые он видел на больших и малых речных кораблях. Вскоре речники достали рыбацкие принадлежности, а в ящике с землей и камнями развели костер.Он пошел в загон посмотреть, как дела у кабо в новом для него месте. Кабо зафыркал и направился прямиком к хозяину, и Каирн потрепал его по холке. Похоже, кабо совершенно не понял, что плывет по огромной реке. Каирн успокоился, но почувствовал себя слегка разочарованным. Он всегда считал, что кабо гораздо умнее.
Он немного походил по плоту, привыкая к новому месту, и быстро разобрался в возможностях плота. Но сама река по-прежнему зачаровывала. Позже утром возле плота всплыло лоснящееся черное животное и некоторое время плыло рядом. Оно выглядело совсем как обычное животное, живущее на суше, но вместо ног у него были широкие ласты. Размером оно превышало даже кабо, но зубов или другого естественного оружия видно не было. С расстояния нескольких футов оно изучало Каирна своими спокойными коричневыми глазами, а Каирн рассматривал его.
— Что это такое? — спросил он рулевого, человека с торчащими зубами и волосами, коротко подстриженными и покрашенными в синий цвет.
— Пресноводный слин. В реке их полно. Они безвредны и не особо съедобные. Правда, из их шкур получается хорошая кожа. Вот те, что живут в соленой воде, раза в два крупнее.
Каирн пришел к заключению, что сплавляться на плоту — самый неторопливый способ путешествовать. Можно рассматривать реку, сколько угодно, но явно не хватает волнений. Он знал, что отцу это спокойствие могло понравиться. Будучи королем и воином, его отец был еще и таинственным человеком, любящим созерцание. Созерцание было не особенно по вкусу Каирну, но он решил воспользоваться подвернувшейся возможностью изучить, как проводят свое время речники.
Часть из них занимались ремеслами — резьбой по дереву или отделкой кож, но большинство просто лежали или сидели во время долгих промежутков времени, не богатых событиями. Не то, чтобы они были совершенно бездеятельными, просто казалось, что они чего-то ожидают, готовые в любой момент вскочить и начать действовать, если потребуется. Их поведение напоминало ему пастухов, способных часами оставаться неподвижными, всегда зная, что делается вокруг, а также сколько у них скота, где он и как себя чувствует.