Аристарх слушал молча, не вмешиваясь в дискуссию учёных мужей. Какая-то она была ненастоящая, эта дискуссия: чересчур напоказ горячился Придворный Мудрец, и чересчур напоказ был смиренен и кроток Отшельник. Они, похоже, вовсе не надеялись переубедить друг друга. Они даже не стремились внушить свои убеждения рыцарю. Они лишь доводили до его сведения каждый свою позицию и немедленно прекратили спор, когда Рыцарь Зари встал, нарочито громко зевнул и молча направился к выходу из подвала. Чародей пробормотал ему в спину учтивые слова прощания я и вскарабкался на свой табурет, а Отшельник, подобрав полы плаща, заспешил следом.
...Ночь снаружи была хороша и тревожна, как передышка в любви; как затянувшийся миг между лаской и лаской. Миг, продлеваемый напропалую, вопреки неосознанным страхам за хрупкий покой. Только в сказках и в детстве бывают такие ночи - не миги, а целые ночи! - они либо выдуманы, либо очень давно. Когда ветер вдруг переменится, отгонит прочь зловонное дыхание Нефтехима, и небо над городом окажется удивительно звёздным, а воздух неощутимым, - тогда наступает такая ночь, что невозможно не убежать из дому. И надо на цыпочках выскользнуть из квартиры, неслышной походкой ниндзя взлететь на пятый этаж, просочиться на крышу сквозь тёмный и пыльный, знакомый на ощупь чердак - и навзничь улечься на мятую ржавую жесть. И смотреть на звёзды. Нефтехим по-прежнему рядом, он живёт и дышит в семи кварталах от дома, но дышит в сторону, и его как будто бы нет. Надо лишь не поворачивать голову, чтобы не видеть огни на трубах и корпусах. А случайно увидев, надо лишь притвориться, что это тоже звёзды.
Аристарх тряхнул головой и огляделся. Это были не звёзды - это были костры мятежников на скале Чёрного Замка. Дракон, если верить Отшельнику, был по-прежнему жив и дышал где-то рядом. Просто ветер ненадолго переменился...
И всё-таки, ночь была хороша и тревожна. Как миг. В ней, кроме звёзд и костров на далёкой скале, было много других огней. И суеты. И звуков.
Из озарённого свечами и факелами дворца доносились беспечная музыка и заздравные выкрики рыцарей. На кухне суетилась, гремя кастрюлями, поварня, то и дело хлопала дверью, выпуская на вольный воздух аппетитные запахи. В оружейных мастерских напротив жарко горели горны, раздавался весёлый звон и сыпались искры с точильных кругов. А совсем рядом, у недостроенной крепостной стены, посапывал часовой, привычно стоя в обнимку со своей алебардой, и отсветы горна тускло горели на его медной шапке. Десятая ночь после славной победы. Ещё дважды по столько - и...
- Значит, сердце у вас не болит, Рыцарь Зари?
- Ты ещё здесь, старик? Нет, не болит.
- А коготь... Вы пытались применить его раньше, до этого вечера?
- Обошёлся без. - Аристарх внимательно посмотрел на Отшельника, но увидел лишь смутно очерченный контур плаща. - Я так и не понял, зачем ты приходил. Что тревожит тебя, Средоточие Мудрости? Смерть Дракона, или его бессмертие? Но если Дракон бессмертен, то он был бессмертен всегда, и привычное положение дел - не причина для беспокойства. А если его можно убить, я убью его столько раз, сколько успею. У меня ещё достаточно времени, старик.
- Если Дракон не убьёт вас, - сказал Отшельник.
- Если Дракон не убьёт меня, - согласился Новый Рыцарь. "И конец тогда моим каникулам", - подумал Аристарх, а вслух сказал: - Поэтому лучше я убью Дракона.
- А кроме Дракона вы никого не убили? - возобновил свой непонятный допрос Отшельник.
- Нет, - терпеливо сказал Аристарх. Здесь - нет.
- И не убьёте. - На этот раз лишь тень вопроса прозвучала в словах старика. Аристарх не ответил. - Спасибо, рыцарь, - сказал, помолчав, Отшельник. - Это всё, что я хотел узнать... Прощайте!
- Прощай, если не шутишь. Нужна будет помощь, - Аристарх улыбнулся, зови. Ведь я твой должник.
- Он даже не любопытен... - пробормотал Отшельник. - Прощайте! повторил он, словно спохватившись. - Доброго вам веселья, Рыцарь Зари, победитель Дракона!
И было добрым веселье Нового Рыцаря в десятую ночь после славной победы. Только с ним танцевала Принцесса. Только ему удалось погасить, а не опрокинуть свечу первым выстрелом из арбалета. Его остроты были самыми удачными, никого не оскорбляли и веселили всех. И пятую перемену вин только Рыцарь Зари сумел оценить по достоинству, хоть и пил перед этим наравне со своими коллегами. А за час до рассвета, отказавшись от помощи слуг, он поднялся в апартаменты, где его Невидимка снова ждала его - и вознаградила незнамо за что, и ускользнула опять вместе с первым лучом, не показав лица и не вымолвив слова.
Рыцарю снились: призывное ржанье коней, погоня и жаркая схватка под яростным солнцем. Противник был равен ему и смеялся, парируя каждый удар. Смех его был заразителен и неприятен. Щекотало в носу и зудела от пота спина. Новый Рыцарь спешил - поскорее закончить и скинуть доспехи, а потом ухитрился избавиться от кирасы, почесал себе спину и размахнулся как следует... Противник лежал на песке и смотрел на него неживыми глазами. Новому Рыцарю было уже всё равно, он устал от жары, а противник и мёртвый смеялся, - и тогда он ударил лежавшего, чтобы пресечь этот смех. Улыбка скатилась с лица супостата, подпрыгнула несколько раз, завертелась волчком, как монета, стала падать, звеня и вращаясь (орел или решка?), и рыцарь проснулся...
* * *
...в страшной жаре, от грохота, звона и треска - и, ещё не проснувшись как следует, подумал, что вот лишь одну ночь из семи провёл он в бездумном весельи, как то подобает благородному рыцарю, да и та ночь - последняя... Королевский дворец пылал, подожжённый с четырёх сторон. Звонко лопались от жары цветные стёкла в высоком витражном окне, с грохотом рушились балки, шипело драгоценное вино на покоробленном и обуглившемся драгоценном паркете.
Облачась во что попалось под руку, нахлобучив шлем и застегивая на бегу пояс с мечом и драконьим когтем, Новый Рыцарь протаранил плечом дверь и сейчас же захлопнул её за собой, успев увидеть, как полыхнул и стал рушиться на обширное ложе шёлковый балдахин. Во внутренние закоулки дворца огонь ещё не проник - полыхало снаружи, но дыму и здесь было порядочно. Уже на четвёртом прыжке пришлось присесть, чтобы заглотить порцию кислорода и оглядеться. Опочивальня Принцессы была заперта, и лишь высадив дверь ударом меча, Рыцарь заметил ключ, торчавший снаружи... Пламя с радостным воем дохнуло в лицо от распахнутого окна.
Скатываясь по дымящимся ступеням с галереи в пиршественный зал, на полшага опережая смерть, он всё еще видел, как вспучивается перед его глазами паркет, с натугой и скрипом поднимает дубовую спинку пустого принцессова ложа... Кажется, пустого. Будем надеяться, что пустого. Незачем думать, что оно могло быть не пустым, что ничтожной доли мгновения не хватило Рыцарю Зари, чтобы погибнуть вместе с Её Высочеством... или нескольких мгновений не хватило ему, чтобы выхватить девочку из горящего ложа: на его глазах оно провалилось вниз, в кулисы тронного зала, а сам он едва устоял на краю изрыгающего искры и дым провала.
Отчётливо сквозь рёв пламени потрескивали каменные стены дворца и беззвучно обваливались куски галереи, но лестница, по которой сбегал Рыцарь, была, к счастью, цела. Лишь на последних ступенях он поскользнулся и зацепил ногой лежавшего ничком человека. И сразу подумал, что это первый человек, которого он видит после пробуждения, если не считать, конечно... Но принцессово ложе было пустым. Ясно, пустым. Принцесса ему даже не померещилась. А этот человек, первый и, похоже, единственный в горящем дворце, был мёртвым. Аристарх перевернул его на спину, убрал с лица слипшиеся от крови волосы. Это был Придворный Фортификатор, дальний родственник Дворецкого, появившийся в сказке лишь для того, чтобы быть убитым. Кровь натекла у него из горла, из глубокой треугольной раны под кадыком. В груди, вбитый по самую крестовину, торчал кинжал милосердия. Старый, с пятнами ржавчины на простой железной рукояти. И подсунут был под крестовину обрывок пергамента с корявыми, наспех, буквами: "Смерть поддраконникам!"
Где-то снаружи отчаянно ржали кони.
От дыма слезились глаза и щекотало в носу, струйки пота текли из-под шлема, неудобные длинные волосы липли к плечам.
Особенно сильный протяжный каменный треск наверху заставил рыцаря поднять голову. Сквозь слои дыма, проткнутые косыми лучами из окон, ничего нельзя было разглядеть, но Аристарх понял, что если не поторопится, то каникулы его закончатся преждевременно, да ещё и придётся мучительно поумирать. Это было совсем ни к чему.
Высокие, обитые надраенной медью, двустворчатые двери, ведущие из пиршественного зала на крыльцо, были заперты. Он разбежался и ударился в них всем телом. Треснуло, ахнуло, взвизгнуло, правая створка сорвалась с петель и упала плашмя на мраморные ступени. Рыцарь по инерции съехал с неё, как с горки, докатился, теряя шлем и путаясь в ножнах, до земли и в следующую секунду стоял с обнажённым мечом наготове.
Парадный двор был пуст. То есть, безлюден.
Метались и жалобно ржали на привязи чьи-то кони, но белого, сивого и вороного среди них не было. Багряк, увидев хозяина, рванул повод зубами, освободился, подбежал и встал рядом, косясь на пожар и вздрагивая всей кожей. Новый Рыцарь обнял его левой рукой за шею, похлопал ладонью по холке.
Сзади обрушилась кровля дворца. Аристарх не оглянулся.
Багряк пронзительно ржанул, высвободился из объятия и присел на передние ноги, подставляя спину. Рыцарь Зари с удивлением обнаружил, что конь его осёдлан и что к седлу приторочены доспехи. Старые доспехи Нового Рыцаря, оставленные им в Мёртвом ущелье. "Ладно, это потом..." - подумал он и сказал Багряку:
- Потом, - и вложил меч в ножны. - Сначала осмотримся.
Багряк послушно поднялся.
Ведя его в поводу, Новый Рыцарь обошёл догорающий дворец. На хозяйственном дворе пылали ещё две постройки, в том числе кухня. И нигде ни души. Лишь электрический свет драконьего огня пробивался из полуподвального окна Алхимика.
У крепостной стены Аристарх обнаружил еще одного человека. Это был давешний часовой. Он по-прежнему спал в обнимку со своей алебардой - теперь уже вечным сном. Листок пергамента с надписью "Смерть поддраконникам!" был наколот на острое навершие его шапки.
И были следы на песке - мимо трупа, к воротам из парка. Много следов. Тяжёлые сапоги королевской охраны. Острые каблучки фрейлин. Чьи-то большие босые разбитые ступни. И маленький полузатоптанный след детской ноги. Или девичьей.
Новый Рыцарь закрылся правой ладонью от высокого уже солнца и посмотрел на восток, где возвышалась скала Чёрного Замка. Белые столбики дыма подпирали там чистое небо, но не это было самое интересное. Над дорогой, перед последним её видимым отсюда поворотом (к Мёртвому ущелью) клубилась пыль, и, вглядевшись, он различил три блестящие точки. Пыль вздымалась за ними. Всадники достигли поворота, но не свернули, а поскакали дальше, к Живому ущелью. Или ещё дальше, к пустыне, прочь из охваченного огнём и враждой королевства.
- Догоним? - спросил Аристарх, и Багряк заржал радостно и призывно, с готовностью подгибая передние ноги. - Нет, не догоним, - сказал Аристарх. Разве что налегке. - И стал решительно отвязывать притороченные к седлу доспехи. Под ними обнаружился аккуратно свёрнутый алый атласный плащ. Золочёная пряжка была на месте, прочно пришитая крупными мужскими стежками.
Он был в седле и застёгивал на груди пряжку плаща, когда хлопнула позади дверь и отчаянный голос Алхимика прохрипел: - Подождите!
Аристарх оглянулся.
Пятясь, Мудрец выволакивал что-то длинное и тяжёлое из своего подвала, и, когда выволок, Новый Рыцарь увидел, что это был громадный двуручный меч - тускло-жёлтый, с зеленоватыми извилистыми разводами.
- Это ещё не окончательное решение, хрипел Чародей, с натугой волоча меч по песку и спотыкаясь о разбросанные доспехи. - Это ещё далеко не булат, но обычную сталь он уже разрубит. Мне бы ещё недельку, но кто же мог знать... Возьмите, рыцарь, я не смогу поднять его!
Аристарх, улыбнувшись, нагнулся, подхватил меч и вознёс его над головой.
- Красивая штучка! - сказал он, любуясь бликами солнца на золотом двуостром полотнище. - И стоит, наверное, бешеных денег, а?
- Отдайте! - сердито сказал Мудрец. - Отдайте немедленно! Я-то думал, что вы собираетесь...
- А я-то думал, что ты полагаешь Дракона мёртвым, - перебил его Аристарх, вынул из ножен свой меч и бросил его на дорогу, а золотой вложил в ножны. - Не кипятись, Чародей, я пошутил. Я верну тебе этот меч, когда кончу дело. Или передам с кем-нибудь.
- Мне он не нужен, - смущённо проговорил Мудрец.
- Он никому не нужен, - возразил Аристарх. - Я взял его, чтобы доказать это. Прощай, Звездочёт. Нагадай мне удачу на звёздах!
* * *
Он догнал их в пустыне и зарубил двоих. Он их окликнул: "Остановитесь!" - а они развернули коней и молча напали. Их было трое, они были в стальных доспехах и при стальных мечах против его золотого, они напали одновременно и неожиданно, и двоих он зарубил. Он хотел их обезоружить, в крайнем случае убить Серого, но ему не дали времени выбрать - и Чёрного, как самого сильного противника, пришлось зарубить, а Белый был до того неловок, что сам налетел грудью на золотой клинок. Два скакуна, потеряв седоков, налегке унеслись обратно, даже не повздыхав над трупами хозяев. Это противоречило общепринятым представлениям о рыцарских конях, но не насторожило его. Ему было некогда: третий заставил-таки его повозиться.
Они притомили коней, ноги которых по самые бабки вязли в горячем песке, и, чтобы не подвергать исход боя случайностям, они спешились. Сивый ускакал вслед за белым и вороным, а Багряк терпеливо ждал в отдалении, роняя пену с боков.
Они кружились друг напротив друга, разбрасывая песок и вспарывая воздух мечами. Серый оказался отменным бойцом и хотел убить, а Новому Рыцарю надо было лишь обезоружить его, образумить и, может быть, найти в нём союзника. Двух потенциальных союзников он уже потерял и не мог позволить себе потерять третьего.
- Остановись! - просил он, парируя очередной удар. - Я не прошу тебя сдаваться: остановись и хотя бы выслушай!
- Дьявол! - тонким от напряжения и ненависти голосом выкрикнул Серый. - В огне не горишь?.. - спросил он, задыхаясь. - Сдохни!
Аристарх поднырнул под удар, отбросив оружие и вытянув руки вперёд, а когда меч просвистел над ним, увлекая за собой Серого, он ухватил его за ногу и дёрнул.
- Уймись, - проговорил он, сидя верхом на груди Серого и вжимая его запястья в песок. Серый подёргался, понял, что руки ему не освободить, и лягнул Аристарха железным коленом в спину.
- Дурак, ваше благородие. - сказал Аристарх. - Мне же больно.
- Величество!.. - надломившимся голосом поправил Серый и всхлипнул.
* * *
Королеву и старшего офицера стражи они похоронили в пустыне, в двадцати шагах от места схватки. Её Величество улыбалась, когда Король пригоршнями сыпал горячий песок на окровавленную белую кирасу. Он так и не решился опустить её веки и всё пытался улыбнуться в ответ её мёртвой улыбке.
Рыцарь Зари не мешал ему, хотя, наверное, надо было спешить. Солнце уже багровело, склоняясь к закату. На обратном пути оно будет бить им в глаза, но это не так уж страшно. Главное - успеть к Мёртвому ущелью до восхода луны... Он уже завершил свою часть работы: возложил на пологий песчаный холмик разрубленный чёрный шлем с чёрными перьями и вогнал глубоко в песок тяжёлый двуручный меч Чёрного рыцаря. Офицер королевской стражи должен быт счастлив: он до конца выполнил свой долг, он погиб, защищая своих повелителей, и был удостоен чести быть погребённым рядом с Её Величеством. Правда, хоронил его его же убийца и убийца его Королевы - но сие от офицера уже не зависело и не должно было его огорчать.
А Её Величество улыбалась, и можно было подумать, что она тоже счастлива.
Новый Рыцарь стоял в почтительном отдалении, зяб, угрюмо кутался в свой алый атласный плащ и смотрел, как улыбается мёртвая Королева. Холмик песка на её груди медленно рос, песок накрывал её подбородок, губы (теперь она улыбалась только глазами), струился и путался в её пышных распущенных волосах...
- Помогите мне, - тусклым голосом произнёс Король, когда улыбки не стало, и поднялся с колен.
Аристарх помог.
- Куда теперь? - спросил Король, последний раз поправив белые перья шлема на холмике, чуть более высоком, чем над офицером стражи.
- Мстить, Ваше Величество, - сказал Аристарх. - Вы позволите мне сесть на круп Багряка за вашей спиной? Так мы доберёмся быстрее, чем если я буду идти пешком.
- Я ваш пленник, - сказал Король. - Приказывайте.
- Полноте, Ваше Величество, - возразил рыцарь. Это я ваш должник, и долг мой, увы, неоплатен. - Он подозвал Багряка, придержал его, пока Король забирался в седло, и сам уселся сзади на круп. - Трогайте, Ваше Величество, - сказал он.
До края пустыни было миль пять, до заката оставалось чуть более получаса, луна взойдёт часа через два после полуночи. Времени было достаточно.
- Трон я Вам верну, - говорил Аристарх, держась за заднюю луку седла и покачиваясь в такт мягкой рыси Багряка. - Принцессу, надеюсь, тоже. Если она жива... Она жива?
- Да, - сказал, помолчав, Король. - Она жива и в безопасности. ОН захватил камеристку. Они поменялись платьями.
- Дальше, Ваше Величество, - попросил Аристарх.
- Рыцарей ОН отпустил, - продолжал Король. - Как иностранцев. По пути в Замок они отбили меня и Королеву. А Принцессу обещали вывезти морем. Говорю это вам лишь потому, что уверен: уже вывезли. Они не обещали мне вернуть трон, поскольку это невозможно.
- Это возможно, - сказал Аристарх. - Значит, рыцари заняты, и рассчитывать на них не следует... А кто такой ОН?
- Дракон, естественно. Которого вы, якобы, убили.
- Я убил его. И убью ещё раз на Ваших глазах.
- Не бессмертен же он! А если...
- В каком-то смысле бессмертен, но это детали.
- Значит, вы убили друг друга! Вы оба бессмертны, и вы ухитрились убить друг друга, и вообще, всё, что со мной происходит - бред, сновидение, фата-моргана...
- Успокойтесь, Ваше Величество. Если это и бред, то это не Ваш бред. Это бред разума, не способного выйти за пределы "орёл или решка". Лучше расскажите мне: как получилось, что я чуть не сгорел во дворце? Это ЕГО работа, или...
- Или, - сказал Король. - Я же не знал, что вы бессмертны.
Аристарх промолчал.
- Вы бессмертны? - спросил Король и обернулся в седле.
- Нет, - сказал Аристарх, глядя ему в глаза. - Рыцарь Зари, покорный слуга Вашего Величества, смертен.
Король отвернулся.
- Как он выглядел? - спросил Аристарх. - Я имею в виду Дракона.
- Как выглядит Дракон? - Король, наверное, пожал плечами (звякнули пластины панциря). - Жутко выглядел. А мы были безоружны и... пьяны. Когда мы протрезвели, было поздно.
- Но хоть что-нибудь Вы запомнили из его внешности? Например: унылая длинная морда... отполированная дубинка в лапах... прямые светлые волосы... Нет?
- Дубинка? Может быть... Нет, не помню.
- А что ему было нужно? Сжечь дворец и казнить Вас?
- Насколько я понял, он не собирался жечь дворец. Сначала не собирался. Насколько я понял, он требовал ваши останки, которые мы, якобы, похитили, чтобы надругаться над ними. "Останки рыцаря, сразившего Дракона", - он говорил о себе в третьем лице, насколько я понял.
- Его было так трудно понять?
- Я не знаю драконьего языка. И никогда не знал.
- Но его знает Ваш Дворецкий.
- Да. Он и переводил. Только он уже не дворецкий, поскольку дворца уже нет.
- Будет. Вы построите новый, ещё лучше старого.
- Чтобы этот предатель не потерял место?
- Вы построите новый дворец и найдёте нового дворецкого. Как давно Вы обнаружили, что он знает драконий язык?
- Сегодня утром, когда он стал переводить... Почему я вам верю?
- Потому что мне всё равно и незачем лгать.
- Вы солгали, сказав, что вы смертны!
- Рыцарь Зари не солгал. Он смертен.
- Вы тоже говорите о себе в третьем лице...
- Не напрягайтесь, Ваше Величество. Просто верьте. Если невозможно понять, надо верить.
- Но ведь это абсурд!
- Вот именно потому. Где вера, так надежда. А во многих знаниях многие печали... Итак, Вы мне верите.
Король промолчал. Может быть, он кивнул, но солнце уже село, и Аристарх не видел этого.
- Я мгу сбросить вас с коня и убить, - сказал, наконец, Король.
- Можете, - согласился Аристарх. - Если сделаете это, возьмите мой золотой меч и сразитесь с Драконом сами. Вы хороший боец, у Вас должно получиться. Только сначала избавьтесь от железных доспехов, они могут Вам помешать... Драконий коготь тоже возьмите - он у меня справа, в серебряных ножнах. А меч потом вернёте Алхимику.
- Я пошутил, - сказал Король. Неудачно пошутил, - добавил он, подумав.
- Ладно, - сказал Аристарх. - Будем считать это неудачной шуткой.
Пустыня, видимо, кончилась: копыта Багряка весело застучали по твёрдой дороге, бег стал заметно ровнее. Впереди справа, на чёрном с искрами бархате неба обозначился глубокий провал с тёплыми, не похожими на звёзды пятнышками света наверху. Скала Чёрного Замка.
Король натянул повод, и Багряк остановился. Он вздрагивал, нервно переступал с ноги на ногу, и Аристарх успокаивающе похлопал его по крупу.
- Не здесь, Ваше Величество. Дальше.
- В Живом ущелье есть потайной выход из Замка, - сообщил Король. - Я случайно обнаружил его во время охоты.
- Знаю, - сказал Аристарх. - Вы сможете найти его в такой темноте?
- Пожалуй, нет. - Король помолчал. - В двадцати шагах отсюда - дорога, по которой мы подвозили дань. Но мост, наверное, поднят.
- Даже наверняка.
- Значит, в Мёртвое?
- Да. Остановимся у вяза, потом пешком.
Они поехали дальше.
- А чем он брал дань? - спросил Аристарх.
- Людьми, - не сразу ответил Король.
Аристарх вздохнул.
- Это были преступники, - сказал Король. - Неужели вы могли...
- Конечно нет, Ваше Величество. Я не допускаю мысли о том, что Вы могли быть несправедливы.
- К тому же, он не требовал регулярной дани.
- Но вы старались...
- Не представляю, - возвысил голос Король, - как мы будем избавляться от преступников, когда убьём Дракона! Если убьём, - поправился он.
- Точно так же, как раньше. Дракон бессмертен, Ваше Величество.
- Но ведь мы едем его убивать?
- Да.
- Бессмертного Дракона?
- Да.
- Или я настолько глуп, - раздраженно произнёс Король, - что не понимаю простых вещей, или...
- Или, - сказал Аристарх. - Только глупцы полагают эти вещи простыми... Мы не проехали поворот?
- Вот он.
Под вязом они спешились, и Аристарх привязал Багряка. Король ждал рядом. Он был спокоен и собран, он уже не был пленником. Он снова был королём и готов был сразиться за своё право повелевать.
- Вот ещё что, Ваше Величество, - начал Аристарх.
- Доспехи я не сниму, - твёрдо сказал Король.
- Это как Вам будет угодно, - согласился Аристарх. - Вы не один, и я выручу Вас, если Дракон вылезет в ущелье, а в подвалах чары не действуют. То есть, действуют, но уже совершенно другие. Именно о них я и хотел Вам сказать. Когда мы с Вами проберёмся... Когда и если, - поправился он, - мы с Вами проберёмся в подвалы Чёрного Замка... - Аристарх замялся.
- Ну? - нетерпеливо сказал Король.
- Вы помните Вашу неудачную шутку? Так вот, в подвалах Вам уже не на шутку захочется убить меня. А у меня есть причины не противиться Вашему желанию, если Вы не сумеете его подавить. Но имейте в виду: сделав это, Вы останетесь один.
- Спасибо, - сказал Король. - Я учту это. Постараюсь учесть.
- У Вас должно получиться, - ободряюще сказал Аристарх. - Всё-таки, Вы - сказочный Король. Добрый и справедливый.
* * *
Как выглядит Дракон?
Если хотите, я вам расскажу, как он выглядит. Запоминайте: может быть, он вам встретится.
У него зелёная бронированная морда и бешеные, на выкате, яблоки глаз. Унылое длинное лицо и прямые светлые волосы до плеч. Толстые прокуренные усы. Чёрная чёлка на лоб. Завитой белый парик и простая суконная треуголка с трёхцветной кокардой. Пенсне. Может быть, треснувшее пенсне и тёмная бородка клинышком. Чёрные очки под козырьком генеральской фуражки.
Его видели в Париже в 1793-м. В Берлине в 1932-м. В Москве пятью годами позже. На стадионе в Сантьяго в 1973-м. В той же Москве его арестовали в 1991-м6а спустя два года он сам производил аресты и штурмовал различные здания. Его расстреливали в Пном-Пене, бомбили в Багдаде и в Грозном, блокировали в Хорватии. Он может появляться в нескольких местах одновременно, и везде, где он появляется, ему приносят дань.
Преступниками. Ну конечно же, преступниками.
Это его самая характерная отличительная черта: ему всегда приносят дань преступниками, ибо он вечно гневен, гнев его справедлив и заразителен...
Вот теперь вы сможете легко узнать Дракона, если он вам встретится.
Только найдётся ли у вас золотой меч, и не помешают ли вам стальные доспехи? А если найдётся и не помешают - уверены ли вы, что убьёте Дракона (именно и только Дракона)? И что, кончив дело, вернёте золотой меч Алхимику?
Уверены? В добрый путь.
Я нагадаю вам удачу на звёздах.
* * *
Утром шеф-Демиург Аристарх Новожилов сидел за своим рабочим столом и раскладывал зодиакальный пасьянс. Девять созвездий уже ушли в "тень", и вот-вот должна была закрыться Дева, когда с ворохом неподписанных бумаг влетел Савва Ф. Бычин.
- Ты, как всегда, вовремя, шеф! - начал он ещё с порога. - Уж эти мне демократические выборы в тоталитарных странах!
- Я в отпуске, Савва, - поморщился Аристарх. - Я недоиспользовал двадцать дней, и я намерен их доиспользовать. Так что, разбирайся сам. Или не разбирайся. Но тоже сам.
- Нарвался на неприятности, шеф?
- Можно сказать и так. Меня убили.
- Гм, действительно... Бластером?
- Когтем.
- Ага... Смерть, надеюсь, была мгновенной?
- Почти, - сказал Аристарх. - Рука у него твёрдая. "Лама савахфани"* <*Возглас Иисуса на кресте: "Для чего Ты меня оставил?" (Матф., 27, 46).> кричать не пришлось.
- И куда Ты теперь?
- Как обычно, - Аристарх кивнул на созвездия. - В тупиках воображения изволь развлекаться сам, а мне хватит.
- Ну, не угодил, Аристарх, ну, прости! Каюсь!.. - Аристарх усмехнулся прощающе, и Савва повеселел. - А это у Тебя что? - спросил он, тыча пальцем в созвездие Стрельца (на нём или на Тельце должен был сойтись пасьянс).
- Кремль, шестнадцатый век, - ответил Аристарх. Закрыл, наконец, созвездие Девы и убрал его в "тень". - А это - Критский Лабиринт, предупредил он очередной вопрос Саввы и ткнул колодой в Тельца. Пятнадцатый век до нашей эры.
- До ихней эры, - поправил Савва.
- Нашей, - не согласился Аристарх.
Савва пристально посмотрел на него.
- Неужели так плохо, шеф? - сочувственно осведомился он. - По-моему, Ты мог отлично развеяться. У Тебя же там была... ну, помнишь, мы говорили?.. Я, конечно, пошляк, извини, Аристарх, но...
- Да, ты пошляк, Савва, - согласился шеф-демиург, делая вид, что задумался над пасьянсом. А он и вправду мог сойтись хоть так, хоть эдак и, кажется, придётся выбирать... Опять выбирать. Орёл или решка...
- Она мне снилась, когда я умирал, - зачем-то сообщил он, тасуя колоду созвездий. - Она была невыразимо нежна во сне. Почти как наяву. Вот только волосы у неё были в песке, и на губах был песок.
...Ночь снаружи была хороша и тревожна, как передышка в любви; как затянувшийся миг между лаской и лаской. Миг, продлеваемый напропалую, вопреки неосознанным страхам за хрупкий покой. Только в сказках и в детстве бывают такие ночи - не миги, а целые ночи! - они либо выдуманы, либо очень давно. Когда ветер вдруг переменится, отгонит прочь зловонное дыхание Нефтехима, и небо над городом окажется удивительно звёздным, а воздух неощутимым, - тогда наступает такая ночь, что невозможно не убежать из дому. И надо на цыпочках выскользнуть из квартиры, неслышной походкой ниндзя взлететь на пятый этаж, просочиться на крышу сквозь тёмный и пыльный, знакомый на ощупь чердак - и навзничь улечься на мятую ржавую жесть. И смотреть на звёзды. Нефтехим по-прежнему рядом, он живёт и дышит в семи кварталах от дома, но дышит в сторону, и его как будто бы нет. Надо лишь не поворачивать голову, чтобы не видеть огни на трубах и корпусах. А случайно увидев, надо лишь притвориться, что это тоже звёзды.
Аристарх тряхнул головой и огляделся. Это были не звёзды - это были костры мятежников на скале Чёрного Замка. Дракон, если верить Отшельнику, был по-прежнему жив и дышал где-то рядом. Просто ветер ненадолго переменился...
И всё-таки, ночь была хороша и тревожна. Как миг. В ней, кроме звёзд и костров на далёкой скале, было много других огней. И суеты. И звуков.
Из озарённого свечами и факелами дворца доносились беспечная музыка и заздравные выкрики рыцарей. На кухне суетилась, гремя кастрюлями, поварня, то и дело хлопала дверью, выпуская на вольный воздух аппетитные запахи. В оружейных мастерских напротив жарко горели горны, раздавался весёлый звон и сыпались искры с точильных кругов. А совсем рядом, у недостроенной крепостной стены, посапывал часовой, привычно стоя в обнимку со своей алебардой, и отсветы горна тускло горели на его медной шапке. Десятая ночь после славной победы. Ещё дважды по столько - и...
- Значит, сердце у вас не болит, Рыцарь Зари?
- Ты ещё здесь, старик? Нет, не болит.
- А коготь... Вы пытались применить его раньше, до этого вечера?
- Обошёлся без. - Аристарх внимательно посмотрел на Отшельника, но увидел лишь смутно очерченный контур плаща. - Я так и не понял, зачем ты приходил. Что тревожит тебя, Средоточие Мудрости? Смерть Дракона, или его бессмертие? Но если Дракон бессмертен, то он был бессмертен всегда, и привычное положение дел - не причина для беспокойства. А если его можно убить, я убью его столько раз, сколько успею. У меня ещё достаточно времени, старик.
- Если Дракон не убьёт вас, - сказал Отшельник.
- Если Дракон не убьёт меня, - согласился Новый Рыцарь. "И конец тогда моим каникулам", - подумал Аристарх, а вслух сказал: - Поэтому лучше я убью Дракона.
- А кроме Дракона вы никого не убили? - возобновил свой непонятный допрос Отшельник.
- Нет, - терпеливо сказал Аристарх. Здесь - нет.
- И не убьёте. - На этот раз лишь тень вопроса прозвучала в словах старика. Аристарх не ответил. - Спасибо, рыцарь, - сказал, помолчав, Отшельник. - Это всё, что я хотел узнать... Прощайте!
- Прощай, если не шутишь. Нужна будет помощь, - Аристарх улыбнулся, зови. Ведь я твой должник.
- Он даже не любопытен... - пробормотал Отшельник. - Прощайте! повторил он, словно спохватившись. - Доброго вам веселья, Рыцарь Зари, победитель Дракона!
И было добрым веселье Нового Рыцаря в десятую ночь после славной победы. Только с ним танцевала Принцесса. Только ему удалось погасить, а не опрокинуть свечу первым выстрелом из арбалета. Его остроты были самыми удачными, никого не оскорбляли и веселили всех. И пятую перемену вин только Рыцарь Зари сумел оценить по достоинству, хоть и пил перед этим наравне со своими коллегами. А за час до рассвета, отказавшись от помощи слуг, он поднялся в апартаменты, где его Невидимка снова ждала его - и вознаградила незнамо за что, и ускользнула опять вместе с первым лучом, не показав лица и не вымолвив слова.
Рыцарю снились: призывное ржанье коней, погоня и жаркая схватка под яростным солнцем. Противник был равен ему и смеялся, парируя каждый удар. Смех его был заразителен и неприятен. Щекотало в носу и зудела от пота спина. Новый Рыцарь спешил - поскорее закончить и скинуть доспехи, а потом ухитрился избавиться от кирасы, почесал себе спину и размахнулся как следует... Противник лежал на песке и смотрел на него неживыми глазами. Новому Рыцарю было уже всё равно, он устал от жары, а противник и мёртвый смеялся, - и тогда он ударил лежавшего, чтобы пресечь этот смех. Улыбка скатилась с лица супостата, подпрыгнула несколько раз, завертелась волчком, как монета, стала падать, звеня и вращаясь (орел или решка?), и рыцарь проснулся...
* * *
...в страшной жаре, от грохота, звона и треска - и, ещё не проснувшись как следует, подумал, что вот лишь одну ночь из семи провёл он в бездумном весельи, как то подобает благородному рыцарю, да и та ночь - последняя... Королевский дворец пылал, подожжённый с четырёх сторон. Звонко лопались от жары цветные стёкла в высоком витражном окне, с грохотом рушились балки, шипело драгоценное вино на покоробленном и обуглившемся драгоценном паркете.
Облачась во что попалось под руку, нахлобучив шлем и застегивая на бегу пояс с мечом и драконьим когтем, Новый Рыцарь протаранил плечом дверь и сейчас же захлопнул её за собой, успев увидеть, как полыхнул и стал рушиться на обширное ложе шёлковый балдахин. Во внутренние закоулки дворца огонь ещё не проник - полыхало снаружи, но дыму и здесь было порядочно. Уже на четвёртом прыжке пришлось присесть, чтобы заглотить порцию кислорода и оглядеться. Опочивальня Принцессы была заперта, и лишь высадив дверь ударом меча, Рыцарь заметил ключ, торчавший снаружи... Пламя с радостным воем дохнуло в лицо от распахнутого окна.
Скатываясь по дымящимся ступеням с галереи в пиршественный зал, на полшага опережая смерть, он всё еще видел, как вспучивается перед его глазами паркет, с натугой и скрипом поднимает дубовую спинку пустого принцессова ложа... Кажется, пустого. Будем надеяться, что пустого. Незачем думать, что оно могло быть не пустым, что ничтожной доли мгновения не хватило Рыцарю Зари, чтобы погибнуть вместе с Её Высочеством... или нескольких мгновений не хватило ему, чтобы выхватить девочку из горящего ложа: на его глазах оно провалилось вниз, в кулисы тронного зала, а сам он едва устоял на краю изрыгающего искры и дым провала.
Отчётливо сквозь рёв пламени потрескивали каменные стены дворца и беззвучно обваливались куски галереи, но лестница, по которой сбегал Рыцарь, была, к счастью, цела. Лишь на последних ступенях он поскользнулся и зацепил ногой лежавшего ничком человека. И сразу подумал, что это первый человек, которого он видит после пробуждения, если не считать, конечно... Но принцессово ложе было пустым. Ясно, пустым. Принцесса ему даже не померещилась. А этот человек, первый и, похоже, единственный в горящем дворце, был мёртвым. Аристарх перевернул его на спину, убрал с лица слипшиеся от крови волосы. Это был Придворный Фортификатор, дальний родственник Дворецкого, появившийся в сказке лишь для того, чтобы быть убитым. Кровь натекла у него из горла, из глубокой треугольной раны под кадыком. В груди, вбитый по самую крестовину, торчал кинжал милосердия. Старый, с пятнами ржавчины на простой железной рукояти. И подсунут был под крестовину обрывок пергамента с корявыми, наспех, буквами: "Смерть поддраконникам!"
Где-то снаружи отчаянно ржали кони.
От дыма слезились глаза и щекотало в носу, струйки пота текли из-под шлема, неудобные длинные волосы липли к плечам.
Особенно сильный протяжный каменный треск наверху заставил рыцаря поднять голову. Сквозь слои дыма, проткнутые косыми лучами из окон, ничего нельзя было разглядеть, но Аристарх понял, что если не поторопится, то каникулы его закончатся преждевременно, да ещё и придётся мучительно поумирать. Это было совсем ни к чему.
Высокие, обитые надраенной медью, двустворчатые двери, ведущие из пиршественного зала на крыльцо, были заперты. Он разбежался и ударился в них всем телом. Треснуло, ахнуло, взвизгнуло, правая створка сорвалась с петель и упала плашмя на мраморные ступени. Рыцарь по инерции съехал с неё, как с горки, докатился, теряя шлем и путаясь в ножнах, до земли и в следующую секунду стоял с обнажённым мечом наготове.
Парадный двор был пуст. То есть, безлюден.
Метались и жалобно ржали на привязи чьи-то кони, но белого, сивого и вороного среди них не было. Багряк, увидев хозяина, рванул повод зубами, освободился, подбежал и встал рядом, косясь на пожар и вздрагивая всей кожей. Новый Рыцарь обнял его левой рукой за шею, похлопал ладонью по холке.
Сзади обрушилась кровля дворца. Аристарх не оглянулся.
Багряк пронзительно ржанул, высвободился из объятия и присел на передние ноги, подставляя спину. Рыцарь Зари с удивлением обнаружил, что конь его осёдлан и что к седлу приторочены доспехи. Старые доспехи Нового Рыцаря, оставленные им в Мёртвом ущелье. "Ладно, это потом..." - подумал он и сказал Багряку:
- Потом, - и вложил меч в ножны. - Сначала осмотримся.
Багряк послушно поднялся.
Ведя его в поводу, Новый Рыцарь обошёл догорающий дворец. На хозяйственном дворе пылали ещё две постройки, в том числе кухня. И нигде ни души. Лишь электрический свет драконьего огня пробивался из полуподвального окна Алхимика.
У крепостной стены Аристарх обнаружил еще одного человека. Это был давешний часовой. Он по-прежнему спал в обнимку со своей алебардой - теперь уже вечным сном. Листок пергамента с надписью "Смерть поддраконникам!" был наколот на острое навершие его шапки.
И были следы на песке - мимо трупа, к воротам из парка. Много следов. Тяжёлые сапоги королевской охраны. Острые каблучки фрейлин. Чьи-то большие босые разбитые ступни. И маленький полузатоптанный след детской ноги. Или девичьей.
Новый Рыцарь закрылся правой ладонью от высокого уже солнца и посмотрел на восток, где возвышалась скала Чёрного Замка. Белые столбики дыма подпирали там чистое небо, но не это было самое интересное. Над дорогой, перед последним её видимым отсюда поворотом (к Мёртвому ущелью) клубилась пыль, и, вглядевшись, он различил три блестящие точки. Пыль вздымалась за ними. Всадники достигли поворота, но не свернули, а поскакали дальше, к Живому ущелью. Или ещё дальше, к пустыне, прочь из охваченного огнём и враждой королевства.
- Догоним? - спросил Аристарх, и Багряк заржал радостно и призывно, с готовностью подгибая передние ноги. - Нет, не догоним, - сказал Аристарх. Разве что налегке. - И стал решительно отвязывать притороченные к седлу доспехи. Под ними обнаружился аккуратно свёрнутый алый атласный плащ. Золочёная пряжка была на месте, прочно пришитая крупными мужскими стежками.
Он был в седле и застёгивал на груди пряжку плаща, когда хлопнула позади дверь и отчаянный голос Алхимика прохрипел: - Подождите!
Аристарх оглянулся.
Пятясь, Мудрец выволакивал что-то длинное и тяжёлое из своего подвала, и, когда выволок, Новый Рыцарь увидел, что это был громадный двуручный меч - тускло-жёлтый, с зеленоватыми извилистыми разводами.
- Это ещё не окончательное решение, хрипел Чародей, с натугой волоча меч по песку и спотыкаясь о разбросанные доспехи. - Это ещё далеко не булат, но обычную сталь он уже разрубит. Мне бы ещё недельку, но кто же мог знать... Возьмите, рыцарь, я не смогу поднять его!
Аристарх, улыбнувшись, нагнулся, подхватил меч и вознёс его над головой.
- Красивая штучка! - сказал он, любуясь бликами солнца на золотом двуостром полотнище. - И стоит, наверное, бешеных денег, а?
- Отдайте! - сердито сказал Мудрец. - Отдайте немедленно! Я-то думал, что вы собираетесь...
- А я-то думал, что ты полагаешь Дракона мёртвым, - перебил его Аристарх, вынул из ножен свой меч и бросил его на дорогу, а золотой вложил в ножны. - Не кипятись, Чародей, я пошутил. Я верну тебе этот меч, когда кончу дело. Или передам с кем-нибудь.
- Мне он не нужен, - смущённо проговорил Мудрец.
- Он никому не нужен, - возразил Аристарх. - Я взял его, чтобы доказать это. Прощай, Звездочёт. Нагадай мне удачу на звёздах!
* * *
Он догнал их в пустыне и зарубил двоих. Он их окликнул: "Остановитесь!" - а они развернули коней и молча напали. Их было трое, они были в стальных доспехах и при стальных мечах против его золотого, они напали одновременно и неожиданно, и двоих он зарубил. Он хотел их обезоружить, в крайнем случае убить Серого, но ему не дали времени выбрать - и Чёрного, как самого сильного противника, пришлось зарубить, а Белый был до того неловок, что сам налетел грудью на золотой клинок. Два скакуна, потеряв седоков, налегке унеслись обратно, даже не повздыхав над трупами хозяев. Это противоречило общепринятым представлениям о рыцарских конях, но не насторожило его. Ему было некогда: третий заставил-таки его повозиться.
Они притомили коней, ноги которых по самые бабки вязли в горячем песке, и, чтобы не подвергать исход боя случайностям, они спешились. Сивый ускакал вслед за белым и вороным, а Багряк терпеливо ждал в отдалении, роняя пену с боков.
Они кружились друг напротив друга, разбрасывая песок и вспарывая воздух мечами. Серый оказался отменным бойцом и хотел убить, а Новому Рыцарю надо было лишь обезоружить его, образумить и, может быть, найти в нём союзника. Двух потенциальных союзников он уже потерял и не мог позволить себе потерять третьего.
- Остановись! - просил он, парируя очередной удар. - Я не прошу тебя сдаваться: остановись и хотя бы выслушай!
- Дьявол! - тонким от напряжения и ненависти голосом выкрикнул Серый. - В огне не горишь?.. - спросил он, задыхаясь. - Сдохни!
Аристарх поднырнул под удар, отбросив оружие и вытянув руки вперёд, а когда меч просвистел над ним, увлекая за собой Серого, он ухватил его за ногу и дёрнул.
- Уймись, - проговорил он, сидя верхом на груди Серого и вжимая его запястья в песок. Серый подёргался, понял, что руки ему не освободить, и лягнул Аристарха железным коленом в спину.
- Дурак, ваше благородие. - сказал Аристарх. - Мне же больно.
- Величество!.. - надломившимся голосом поправил Серый и всхлипнул.
* * *
Королеву и старшего офицера стражи они похоронили в пустыне, в двадцати шагах от места схватки. Её Величество улыбалась, когда Король пригоршнями сыпал горячий песок на окровавленную белую кирасу. Он так и не решился опустить её веки и всё пытался улыбнуться в ответ её мёртвой улыбке.
Рыцарь Зари не мешал ему, хотя, наверное, надо было спешить. Солнце уже багровело, склоняясь к закату. На обратном пути оно будет бить им в глаза, но это не так уж страшно. Главное - успеть к Мёртвому ущелью до восхода луны... Он уже завершил свою часть работы: возложил на пологий песчаный холмик разрубленный чёрный шлем с чёрными перьями и вогнал глубоко в песок тяжёлый двуручный меч Чёрного рыцаря. Офицер королевской стражи должен быт счастлив: он до конца выполнил свой долг, он погиб, защищая своих повелителей, и был удостоен чести быть погребённым рядом с Её Величеством. Правда, хоронил его его же убийца и убийца его Королевы - но сие от офицера уже не зависело и не должно было его огорчать.
А Её Величество улыбалась, и можно было подумать, что она тоже счастлива.
Новый Рыцарь стоял в почтительном отдалении, зяб, угрюмо кутался в свой алый атласный плащ и смотрел, как улыбается мёртвая Королева. Холмик песка на её груди медленно рос, песок накрывал её подбородок, губы (теперь она улыбалась только глазами), струился и путался в её пышных распущенных волосах...
- Помогите мне, - тусклым голосом произнёс Король, когда улыбки не стало, и поднялся с колен.
Аристарх помог.
- Куда теперь? - спросил Король, последний раз поправив белые перья шлема на холмике, чуть более высоком, чем над офицером стражи.
- Мстить, Ваше Величество, - сказал Аристарх. - Вы позволите мне сесть на круп Багряка за вашей спиной? Так мы доберёмся быстрее, чем если я буду идти пешком.
- Я ваш пленник, - сказал Король. - Приказывайте.
- Полноте, Ваше Величество, - возразил рыцарь. Это я ваш должник, и долг мой, увы, неоплатен. - Он подозвал Багряка, придержал его, пока Король забирался в седло, и сам уселся сзади на круп. - Трогайте, Ваше Величество, - сказал он.
До края пустыни было миль пять, до заката оставалось чуть более получаса, луна взойдёт часа через два после полуночи. Времени было достаточно.
- Трон я Вам верну, - говорил Аристарх, держась за заднюю луку седла и покачиваясь в такт мягкой рыси Багряка. - Принцессу, надеюсь, тоже. Если она жива... Она жива?
- Да, - сказал, помолчав, Король. - Она жива и в безопасности. ОН захватил камеристку. Они поменялись платьями.
- Дальше, Ваше Величество, - попросил Аристарх.
- Рыцарей ОН отпустил, - продолжал Король. - Как иностранцев. По пути в Замок они отбили меня и Королеву. А Принцессу обещали вывезти морем. Говорю это вам лишь потому, что уверен: уже вывезли. Они не обещали мне вернуть трон, поскольку это невозможно.
- Это возможно, - сказал Аристарх. - Значит, рыцари заняты, и рассчитывать на них не следует... А кто такой ОН?
- Дракон, естественно. Которого вы, якобы, убили.
- Я убил его. И убью ещё раз на Ваших глазах.
- Не бессмертен же он! А если...
- В каком-то смысле бессмертен, но это детали.
- Значит, вы убили друг друга! Вы оба бессмертны, и вы ухитрились убить друг друга, и вообще, всё, что со мной происходит - бред, сновидение, фата-моргана...
- Успокойтесь, Ваше Величество. Если это и бред, то это не Ваш бред. Это бред разума, не способного выйти за пределы "орёл или решка". Лучше расскажите мне: как получилось, что я чуть не сгорел во дворце? Это ЕГО работа, или...
- Или, - сказал Король. - Я же не знал, что вы бессмертны.
Аристарх промолчал.
- Вы бессмертны? - спросил Король и обернулся в седле.
- Нет, - сказал Аристарх, глядя ему в глаза. - Рыцарь Зари, покорный слуга Вашего Величества, смертен.
Король отвернулся.
- Как он выглядел? - спросил Аристарх. - Я имею в виду Дракона.
- Как выглядит Дракон? - Король, наверное, пожал плечами (звякнули пластины панциря). - Жутко выглядел. А мы были безоружны и... пьяны. Когда мы протрезвели, было поздно.
- Но хоть что-нибудь Вы запомнили из его внешности? Например: унылая длинная морда... отполированная дубинка в лапах... прямые светлые волосы... Нет?
- Дубинка? Может быть... Нет, не помню.
- А что ему было нужно? Сжечь дворец и казнить Вас?
- Насколько я понял, он не собирался жечь дворец. Сначала не собирался. Насколько я понял, он требовал ваши останки, которые мы, якобы, похитили, чтобы надругаться над ними. "Останки рыцаря, сразившего Дракона", - он говорил о себе в третьем лице, насколько я понял.
- Его было так трудно понять?
- Я не знаю драконьего языка. И никогда не знал.
- Но его знает Ваш Дворецкий.
- Да. Он и переводил. Только он уже не дворецкий, поскольку дворца уже нет.
- Будет. Вы построите новый, ещё лучше старого.
- Чтобы этот предатель не потерял место?
- Вы построите новый дворец и найдёте нового дворецкого. Как давно Вы обнаружили, что он знает драконий язык?
- Сегодня утром, когда он стал переводить... Почему я вам верю?
- Потому что мне всё равно и незачем лгать.
- Вы солгали, сказав, что вы смертны!
- Рыцарь Зари не солгал. Он смертен.
- Вы тоже говорите о себе в третьем лице...
- Не напрягайтесь, Ваше Величество. Просто верьте. Если невозможно понять, надо верить.
- Но ведь это абсурд!
- Вот именно потому. Где вера, так надежда. А во многих знаниях многие печали... Итак, Вы мне верите.
Король промолчал. Может быть, он кивнул, но солнце уже село, и Аристарх не видел этого.
- Я мгу сбросить вас с коня и убить, - сказал, наконец, Король.
- Можете, - согласился Аристарх. - Если сделаете это, возьмите мой золотой меч и сразитесь с Драконом сами. Вы хороший боец, у Вас должно получиться. Только сначала избавьтесь от железных доспехов, они могут Вам помешать... Драконий коготь тоже возьмите - он у меня справа, в серебряных ножнах. А меч потом вернёте Алхимику.
- Я пошутил, - сказал Король. Неудачно пошутил, - добавил он, подумав.
- Ладно, - сказал Аристарх. - Будем считать это неудачной шуткой.
Пустыня, видимо, кончилась: копыта Багряка весело застучали по твёрдой дороге, бег стал заметно ровнее. Впереди справа, на чёрном с искрами бархате неба обозначился глубокий провал с тёплыми, не похожими на звёзды пятнышками света наверху. Скала Чёрного Замка.
Король натянул повод, и Багряк остановился. Он вздрагивал, нервно переступал с ноги на ногу, и Аристарх успокаивающе похлопал его по крупу.
- Не здесь, Ваше Величество. Дальше.
- В Живом ущелье есть потайной выход из Замка, - сообщил Король. - Я случайно обнаружил его во время охоты.
- Знаю, - сказал Аристарх. - Вы сможете найти его в такой темноте?
- Пожалуй, нет. - Король помолчал. - В двадцати шагах отсюда - дорога, по которой мы подвозили дань. Но мост, наверное, поднят.
- Даже наверняка.
- Значит, в Мёртвое?
- Да. Остановимся у вяза, потом пешком.
Они поехали дальше.
- А чем он брал дань? - спросил Аристарх.
- Людьми, - не сразу ответил Король.
Аристарх вздохнул.
- Это были преступники, - сказал Король. - Неужели вы могли...
- Конечно нет, Ваше Величество. Я не допускаю мысли о том, что Вы могли быть несправедливы.
- К тому же, он не требовал регулярной дани.
- Но вы старались...
- Не представляю, - возвысил голос Король, - как мы будем избавляться от преступников, когда убьём Дракона! Если убьём, - поправился он.
- Точно так же, как раньше. Дракон бессмертен, Ваше Величество.
- Но ведь мы едем его убивать?
- Да.
- Бессмертного Дракона?
- Да.
- Или я настолько глуп, - раздраженно произнёс Король, - что не понимаю простых вещей, или...
- Или, - сказал Аристарх. - Только глупцы полагают эти вещи простыми... Мы не проехали поворот?
- Вот он.
Под вязом они спешились, и Аристарх привязал Багряка. Король ждал рядом. Он был спокоен и собран, он уже не был пленником. Он снова был королём и готов был сразиться за своё право повелевать.
- Вот ещё что, Ваше Величество, - начал Аристарх.
- Доспехи я не сниму, - твёрдо сказал Король.
- Это как Вам будет угодно, - согласился Аристарх. - Вы не один, и я выручу Вас, если Дракон вылезет в ущелье, а в подвалах чары не действуют. То есть, действуют, но уже совершенно другие. Именно о них я и хотел Вам сказать. Когда мы с Вами проберёмся... Когда и если, - поправился он, - мы с Вами проберёмся в подвалы Чёрного Замка... - Аристарх замялся.
- Ну? - нетерпеливо сказал Король.
- Вы помните Вашу неудачную шутку? Так вот, в подвалах Вам уже не на шутку захочется убить меня. А у меня есть причины не противиться Вашему желанию, если Вы не сумеете его подавить. Но имейте в виду: сделав это, Вы останетесь один.
- Спасибо, - сказал Король. - Я учту это. Постараюсь учесть.
- У Вас должно получиться, - ободряюще сказал Аристарх. - Всё-таки, Вы - сказочный Король. Добрый и справедливый.
* * *
Как выглядит Дракон?
Если хотите, я вам расскажу, как он выглядит. Запоминайте: может быть, он вам встретится.
У него зелёная бронированная морда и бешеные, на выкате, яблоки глаз. Унылое длинное лицо и прямые светлые волосы до плеч. Толстые прокуренные усы. Чёрная чёлка на лоб. Завитой белый парик и простая суконная треуголка с трёхцветной кокардой. Пенсне. Может быть, треснувшее пенсне и тёмная бородка клинышком. Чёрные очки под козырьком генеральской фуражки.
Его видели в Париже в 1793-м. В Берлине в 1932-м. В Москве пятью годами позже. На стадионе в Сантьяго в 1973-м. В той же Москве его арестовали в 1991-м6а спустя два года он сам производил аресты и штурмовал различные здания. Его расстреливали в Пном-Пене, бомбили в Багдаде и в Грозном, блокировали в Хорватии. Он может появляться в нескольких местах одновременно, и везде, где он появляется, ему приносят дань.
Преступниками. Ну конечно же, преступниками.
Это его самая характерная отличительная черта: ему всегда приносят дань преступниками, ибо он вечно гневен, гнев его справедлив и заразителен...
Вот теперь вы сможете легко узнать Дракона, если он вам встретится.
Только найдётся ли у вас золотой меч, и не помешают ли вам стальные доспехи? А если найдётся и не помешают - уверены ли вы, что убьёте Дракона (именно и только Дракона)? И что, кончив дело, вернёте золотой меч Алхимику?
Уверены? В добрый путь.
Я нагадаю вам удачу на звёздах.
* * *
Утром шеф-Демиург Аристарх Новожилов сидел за своим рабочим столом и раскладывал зодиакальный пасьянс. Девять созвездий уже ушли в "тень", и вот-вот должна была закрыться Дева, когда с ворохом неподписанных бумаг влетел Савва Ф. Бычин.
- Ты, как всегда, вовремя, шеф! - начал он ещё с порога. - Уж эти мне демократические выборы в тоталитарных странах!
- Я в отпуске, Савва, - поморщился Аристарх. - Я недоиспользовал двадцать дней, и я намерен их доиспользовать. Так что, разбирайся сам. Или не разбирайся. Но тоже сам.
- Нарвался на неприятности, шеф?
- Можно сказать и так. Меня убили.
- Гм, действительно... Бластером?
- Когтем.
- Ага... Смерть, надеюсь, была мгновенной?
- Почти, - сказал Аристарх. - Рука у него твёрдая. "Лама савахфани"* <*Возглас Иисуса на кресте: "Для чего Ты меня оставил?" (Матф., 27, 46).> кричать не пришлось.
- И куда Ты теперь?
- Как обычно, - Аристарх кивнул на созвездия. - В тупиках воображения изволь развлекаться сам, а мне хватит.
- Ну, не угодил, Аристарх, ну, прости! Каюсь!.. - Аристарх усмехнулся прощающе, и Савва повеселел. - А это у Тебя что? - спросил он, тыча пальцем в созвездие Стрельца (на нём или на Тельце должен был сойтись пасьянс).
- Кремль, шестнадцатый век, - ответил Аристарх. Закрыл, наконец, созвездие Девы и убрал его в "тень". - А это - Критский Лабиринт, предупредил он очередной вопрос Саввы и ткнул колодой в Тельца. Пятнадцатый век до нашей эры.
- До ихней эры, - поправил Савва.
- Нашей, - не согласился Аристарх.
Савва пристально посмотрел на него.
- Неужели так плохо, шеф? - сочувственно осведомился он. - По-моему, Ты мог отлично развеяться. У Тебя же там была... ну, помнишь, мы говорили?.. Я, конечно, пошляк, извини, Аристарх, но...
- Да, ты пошляк, Савва, - согласился шеф-демиург, делая вид, что задумался над пасьянсом. А он и вправду мог сойтись хоть так, хоть эдак и, кажется, придётся выбирать... Опять выбирать. Орёл или решка...
- Она мне снилась, когда я умирал, - зачем-то сообщил он, тасуя колоду созвездий. - Она была невыразимо нежна во сне. Почти как наяву. Вот только волосы у неё были в песке, и на губах был песок.