Страница:
Жизнь возвращалась в привычное русло.
В пятницу мне опять позвонила Катя, и мы договорились обязательно встретиться на следующей неделе, куда-нибудь сходить.
Тем же вечером мы с Ольгой заперлись у меня в кабинете. Пили коньяк. Трахались на столе. Потом, оставив «Эксплорер» во внутреннем дворике здания, в котором находился офис компании, я возвращался домой на такси. Пьяненький и удовлетворенный.
А в субботу вновь взял в свои крепкие руки бразды правления «Подставой».
Даже не представляя, что все заботы и неприятности, которые преодолел с такой легкостью за истекшую неделю, были не более чем легкой разминочкой перед серьезным стипль-чезом высшей категории сложности.
Часть третья
Глава 1
В пятницу мне опять позвонила Катя, и мы договорились обязательно встретиться на следующей неделе, куда-нибудь сходить.
Тем же вечером мы с Ольгой заперлись у меня в кабинете. Пили коньяк. Трахались на столе. Потом, оставив «Эксплорер» во внутреннем дворике здания, в котором находился офис компании, я возвращался домой на такси. Пьяненький и удовлетворенный.
А в субботу вновь взял в свои крепкие руки бразды правления «Подставой».
Даже не представляя, что все заботы и неприятности, которые преодолел с такой легкостью за истекшую неделю, были не более чем легкой разминочкой перед серьезным стипль-чезом высшей категории сложности.
Часть третья
ВРЕМЯ ВЫЖИВАТЬ
Глава 1
ПРИЯТНЫЕ СТОРОНЫ МАЛОПРИЯТНОЙ РАБОТЫ
В среду, 25 мая, на меня обрушилась Борщ в компании с рыжей Мариной – той, что неделю назад пригнала мне на дом «Форд Эксплорер» – и худощавым темноволосым мужчиной немного постарше меня.
– Антон, – не дожидаясь, когда нас представят, протянул он мне руку, устроился за приставным столиком для посетителей и положил перед собой тонкую папочку с блестящим замком.
– Привет, – улыбнулась Марина. – Не сожгли еще джип?
– Метрошники предъявляют претензии, – в свою очередь, забыв поздороваться, скорчила кислую рожу Борщиха.
Мне, тугодуму, понадобилась пара секунд, чтобы сообразить, что под «метрошниками» Татьяна Григорьевна подразумевает чиновников метрополитена, которые еще с понедельника активно проедали плешь Андрею Терентьеву: «Как осмелились без особого согласования проводить телесъемки внутри станций метро?!!»
Генеральный, как мог, отбрехивался, винился, но меня героически не сдавал. Хотя и попенял мимоходом: «Устроил ты, парень, мне головняк! Того и гляди пришьют шпионаж. Теперь хоть вали за границу. И чего тебя понесло на этот хренов оборонный объект? Поверхности мало?.. Достаточно? Так вот там и орудуй! А под землю больше не лезь».
– Ладно, метрошников мы упорядочим. – Борщиха присела рядом с Антоном и торжественно водрузила на столик страшную сумочку, которую язык не поворачивался назвать дамской. – Но мы здесь сейчас не за этим, – сообщила она и, как всегда, с места в карьер приступила к делу: – Сегодня вечером вы отправляетесь в местную командировку. – Она обвела взглядом Антона с Мариной. – Вчетвером. У тебя есть кого пригласить в ресторан?
– Василису, – удивился я.
А кого же еще, как не вашу племянницу, дорогая Татьяна Григорьевна?
– Василиса не подойдет. Слишком сопливая на вид, а заведение не для таких.
Антон улыбнулся, и у меня создалось впечатление, что он подумал о том же, о чем и я: «Любой фэйс-контроль самых респектабельных ресторанов и казино сейчас без труда пройдет откровенная соска в шортах и топике, которой на вид нет и четырнадцати. Был бы только с ней рядом какой-нибудь денежный мешок или известный политик».
«Что же, раз не подходит Василиса, – не очень расстроился я, – существует прекрасный запасной вариант – Катерина. Тем паче что вот уже больше недели мы с ней строим планы, как провести в каком-нибудь спокойном местечке романтический вечер. Почему бы, наконец, не воплотить их в жизнь. И наплевать, что это будет сделано с подачи Борщихи. И ничего страшного, что в нагрузку получим какое-нибудь необременительное задание, а в качестве компании – Антона с Мариной. На первый взгляд они вроде бы неплохие ребята».
– Хорошо, я приглашу другую девушку. Не такую сопливую, как ваша племянница, – не смог удержаться от иронии я. – Что это за заведение, Татьяна Григорьевна?
Она пропустила мой вопрос мимо ушей. Зато Антон молча щелкнул блестящим замочком и достал из папки тоненькую брошюрку – рекламный буклет некоего пансионата «Цыганская мыза». Через пару минут я уяснил, что пансионат – это звучит слишком громко. На самом деле «Цыганская мыза» – рядовой постоялый двор, не претендующий на какую-либо исключительность или хилтоновский [37]размах и предлагающий своим клиентам стандартный набор не блещущих оригинальностью услуг, начиная с нескольких второразрядных номеров, сауны, маленького бассейна и проката дешевых машин и заканчивая рестораном с русской национальной кухней, цыганским шоу и идеальными условиями для спокойного семейного отдыха и небольших корпоративных мероприятий. «Цыганская мыза» находилась чуть в стороне от Приморского шоссе, на полпути от Питера к Сестрорецку и, похоже, большого наплыва посетителей никогда не испытывала. Об этом можно было судить и по ее не очень удачному месторасположению, и по запредельным ценам, которые без тени смущения приводились в буклете. Я отложил его в сторону.
– А теперь на словах. Чего интересного в «Мызе», о чем не написано в этой брошюрке? Нумера с интерьером пыточных камер? Центровые путаны по три килобакса за ночь? Подпольная рулетка? Кальян с гашишем? – вопросительно посмотрел я на Борщ.
Она промолчала. Вместо нее взял слово Антон.
– Никаких пыточных камер. Никакого кальяна. Шлюшки, конечно, имеются. Как же без них, ненаглядных, в мало-мальски уважаемом заведении, да к тому же еще и при сауне? Нет, Денис, как ни старайся, ничего из ряда вон выходящего в этом мотеле ты не найдешь. Подобных десятки от финской границы, и рассчитаны они в основном на полупьяных чухонцев, которые уже не в состоянии добраться до Питера. Русские заглядывают туда разве что по незнанию или по случаю. Цыганские шоу давно не в почете, цены кусаются, почасовой оплатой номеров сейчас никого не удивишь. Там даже нет паршивого бара, куда можно заглянуть на полчасика, чтобы пропустить стаканчик-другой. Только дебил попрется в эту тоскливую «Мызу», когда вокруг десятки, если не сотни харчевен и поприкольнее, и подешевле.
– Так за счет чего «Цыганская мыза» еще на плаву?
– Я же сказал, за счет дураков-иностранцев, которым только предложи лубочную экзотику, почти домашнюю обстановку, полнейшую безопасность, и они готовы выложить приличные бабки. Это первое. А второе… Ты же прочитал про скромные корпоративные вечеринки?
Я кивнул.
– Более подходящего места для них не найдешь. Эта «Цыганская мыза» слишком не на виду. И ее, по странному стечению обстоятельств, старательно обходят стороной и менты, и бандиты. За три года существования туда не то что ни разу не наведывался ОМОН, а даже не вызывалась милиция. Если и случаются маленькие пьяные дебоши, все улаживается силами собственной безопасности.
– Ты хочешь сказать, что репутация у заведения безупречная? Кому же оно принадлежит? Самому Господу Богу? – Я вновь взял со стола рекламный буклет, отпечатанный на мелованной финской бумаге. На первой странице была помещена фотография небольшого рубленого терема с драночной крышей и башенкой, патриотично увенчанной российским триколором. – Такого не бывает. Безупречность и доходность несовместимы.
– Конечно, несовместимы, – многозначительно улыбнулся Антон. – Я сказал только о двух статьях дохода этого заведения. Напоминаю: первая – это жадные до русской экзотики иностранцы; вторая – корпоративные вечеринки. Теперь третья и основная. Дело в том, что в этом благопристойном пансионате пьяненьких финнов и расслабившихся бизнесменов обирают со столь небывалым размахом, что вам и не снилось. Происходит это в основном в ресторане. В счета приписываются солидные суммы, вместо коллекционного коньяка подается не бренди, а ароматизированный суррогат. И это еще так, семечки. Главное происходит, когда клиенты, а таких большинство, при расчете простодушно отдают официантам свои кредитные карточки.
– А те списывают с них по тысяче баксов, – продолжил я.
– А те списывают с них точно по счету. Тютелька в тютельку. Вот только при этом втихаря пропускают эти карты через одно незамысловатое устройство – ридер, который считывает с магнитных полос информацию, необходимую для изготовления дубликатов кредиток. [38]Заканчивается все тем, что месяца через два несчастные финны, шведы и прочие немцы с удивлением обнаруживают, что их счета немыслимым образом похудели на несколько тысяч.
– Такое сейчас творится направо-налево, – безразлично пожал я плечами. – Как вы их вычислили?
– Вычислили, и все. – Служебными тайнами Антон делиться не собирался.
– И решили дать им поджопника? И использовать для этого «Подставу»? Верно мыслю?
Мои гости дружно молчали, увлеченно наблюдая за тем, как я скручиваю в трубочку рекламный буклет.
– Как вы себе это представляете? – Я приставил трубочку к правому глазу и направил ее на Марину. Сначала на личико. Потом чуть пониже.
Марина хихикнула.
Антон одобрительно хмыкнул.
Татьяна Григорьевна строго сказала:
– Денис, не паясничай.
– Ладно, не буду. – Я бросил трубочку «Цыганская мыза» на стол и она докатилась до самого края. – Кофе желаете?
Они не желали. Ни кофе.
Ни поделиться со мной своими планами насчет скромной «Цыганской мызы», виновной лишь в том, что там так же, как и везде, по полной программе разводят на бабки пьяных клиентов. Правда, еще и мухлюют с их кредитными картами. Но достаточна ли эта причина для того, чтобы ко мне в кабинет нагрянула целая делегация во главе аж с самой Борщ; чтобы рыжей Марине, Антону, мне и еще неизвестно какой моей спутнице в пожарном порядке выдвигаться на приговоренный к отмыву. [39]объект и проводить там как минимум рекогносцировку.
«Нет, тут дело не только в кредитках, – сразу насторожился я. – На такую дешевку, как кадерство, Борщиха не клюнет. Не отвечает это ее аппетитам! Не соответствует это масштабам Организации! В „Цыганской мызе“ притаилось нечто куда более серьезное и ядовитое. Готовое укусить очень больно! Очень больно, если вообще не смертельно! Способное не только поджигать по ночам „Мицубиси“. Вот он, этот заказ, которого я с таким трепетом ожидал!!! Как бы не вляпаться с ним в большое дерьмо!»
– У вас, конечно, есть план, как поймать в кадр официантку, когда она будет прокатывать через второй ридер кредитку клиента? – спросил я и выжидательно посмотрел на Антона. Как-то так получалось, что общаться сегодня мне приходилось в основном с этим парнем. – Вы считаете, это осуществимо?
– Вот это нам и предстоит выяснить. – Антон достал из кармана пачку «Мальборо», вопросительно посмотрел на меня.
Я согласно кивнул, придвинул ему пепельницу и зажигалку.
– А если выясним, что здесь нам не светит, тогда что, сворачиваем проект?
– Нет.
– Другими словами, существует приказ: использовать реалити-шоу для публичной обструкции харчевни «Цыганская мыза», – язвительно ухмыльнулся я. – Приказ, конечно, должен быть выполнен неукоснительно. Какой компромат при этом будет выдан в эфир, заказчику до фонаря. Но чем скандальнее удастся подстава, тем лучше. Верно мыслю, Татьяна Григорьевна?
– Верно, Денис. Нужен сюжет о том, как кидают клиентов в благополучном и дорогом ресторане. Сегодня вам предстоит произвести разведку и определиться, с какого конца побольнее укусить этот трактир. Установки на вечер такие: Антон и Марина – муж и жена. С ними ты не знаком, представлять их своей подруге нет никакой необходимости. Вы приедете в «Мызу» в разное время, займете отдельные столики. Задача проще некуда. Отдыхать, вкусно кушать. Создавать впечатление щедрых любителей выпить, на которых официантам грех не погреть руки. Но при этом вам надо внимательно наблюдать за всем, что происходит вокруг. Фиксировать в памяти все самые ничтожные мелочи. Завтра ты представишь мне подробный отчет: есть ли что-нибудь подозрительное в поведении персонала; сколько за вечер было посетителей и что они собой представляли; точный список того, что ты заказал, счет, фискальный чек и сумму чаевых. Ты разбираешься в винах?
– Скорее, в чем-либо покрепче.
– Хорошо, часа через два, когда уже будешь казаться достаточно пьяным, закажи бутылку хорошего коньяку и посмотри, что за бурду тебе подадут. А когда попросишь счет, ты должен выглядеть кривым, как турецкая сабля. Конечно, не настолько, чтобы валяться мордой в салате, но достаточно для того, чтобы вызвать искушение тебя обдурить. Кстати, спутница должна выглядеть ненамного трезвее. Сразу примите к сведению, что в зале могут быть камеры наблюдения, так что не расслабляйтесь ни на секунду. Когда будешь расплачиваться, разыграй пьяный восторг: мол, на какой чудесный ресторанчик совершенно случайно мы натолкнулись. Твоя спутница тут же тебя поддержит, предложит заехать сюда еще раз. Скажем, послезавтра. Не откладывая, пригласите метрдотеля, зарезервируйте на пятницу этот же столик. И, наконец, завершающий штрих. Пьяные, ни ты, ни твоя спутница, конечно, не смогут сидеть за рулем. Вам предложат водителя. Вы, естественно, согласитесь. Устроитесь на заднем сиденье и будете вести себя как можно раскрепощеннее. Ну… ты понимаешь, что я имею в виду.
– Мне надо немного полапать подружку, – нашел более конкретную формулировку я.
Борщиха скривилась.
– Пусть будет так, – прогнусавила она. Потом достала из сумочки мужской носовой платок и оглушительно высморкалась. Она умела быть просто очаровашкой! – Не забывай, что водитель составит о вас впечатление. И не исключено, что поделится им со своими хозяевами.
«Сделаю все возможное, чтобы это впечатление оказалось достаточно сильным! – тут же поклялся я сам себе. – Обработаю Катю на заднем сиденье так, что водила свернет панорамное зеркало. Заработает косоглазие. И, дай бог, при этом не вылетит за обочину… Вот только небольшая проблемка: а согласится ли Катерина составить мне сегодня компанию? Хотя куда денется, если хочет работать на телевидении!
Ах, какая ж я похотливая мразь!»
– Из «Мызы» мы отправимся ко мне? – Я спросил об этом просто так, для проформы. Никакого другого варианта я просто не предполагал. Но Борщиха неожиданно скорчила такую физиономию, будто я сморозил вселенскую чушь.
– Что за глупости! Сейчас вы с Антоном съездите… тут поблизости. Он покажет тебе твою квартиру и место, где ты обычно ставишь машину. Туда и отправитесь из ресторана.
«Дальше – больше!!! – Как сумел, я постарался сохранить бесстрастное выражение лица. Но вряд ли это мне удалось при осознании, что меня вовлекают в такую масштабную раскорячку, что даже придется использовать конспиративную хату.
Что же там такое, в этой загадочной «Мызе»?
Расфасовывают по пакетикам героин? Обогащают уран? Готовят покушение на президента? Уж всяко банальной подделкой кредиток дело не ограничивается! Тут нечто гораздо серьезнее.
И раз уж я собираюсь рискнуть сунуть в эту клоаку свою буйную головушку, то имею ли моральное право вписывать туда и Катерину?
Ну уж нет, Татьяна Григорьевна!!!»
– Вроде бы все. – А Татьяна Григорьевна подгребла к себе свою сумочку, бережно положила в нее сопливый платок. Она собралась уходить. Она даже не сомневалась в том, что ее миссия выполнена: до Дениса Забродина высочайшие указания доведены, и он безусловно примет их к исполнению. – Появятся вопросы, звони. С тобой остается Антон. Марина, пошли. – Борщ уже было нацелилась подняться со стула, когда напоролась на мое жесткое:
– Нет! Не все!
И так и осталась сидеть, пораженная.
– В чем дело, Денис? – только и смогла промямлить она.
Такой эту железную леди я видел впервые.
– У меня есть вопросы.
Насколько же быстро она сумела взять себя в руки! Не минуло и секунды, как выражение растерянности напрочь исчезло с ее лица, и оно вновь обратилось в непроницаемую маску.
– Вопросы? Выкладывай.
– Вам ведь глубоко наплевать на эту несчастную «Мызу», – спокойно сказал я. – Вам ведь до лампочки все те махинации, которыми там занимаются. Потому что это творится везде. И об этом всезнают! И никому это не интересно! Сюжет о том, как в кабаках обирают нетрезвых клиентов, заведомо обречен на провал! Но уж коли вам все же приспичило заняться этой проблемой, нет никакой необходимости играть в секретных агентов, не надо проводить никаких разведывательных операций, задействовать конспиративные квартиры и переться черт знает куда… хм, в Сестрорецк! – Я презрительно ухмыльнулся и кивнул на окно, забранное белыми жалюзи. – Ближайший объект для подобной подставы в квартале отсюда. Называется «Бирмингем». Достаточно просто отправить туда пару актеров со скрытыми камерами, и сегодня же вечером желанный сюжет будет в эфире.
Борщ слушала меня с привычным каменным выражением лица, Антон – с ироничной улыбочкой на устах, а Марина – с полнейшим безразличием во взгляде, крутя в длинных пальчиках пачку «Житана».
– Вот только сюжет про проделки дешевых халдеев, – продолжал я, – не нужен вам так же, как не нужен и мне. Охота объявлена на куда более крупного зверя. На опасного зверя! И уж коли мне уготовано выступать в роли загонщика, то я считаю себя вправе знать, с чем мне придется столкнуться. Резонно?
Борщиха молчала. И пыталась придавить меня взглядом. Но я был настроен настолько решительно, что выдерживал этот напор без особых усилий. Мне осточертели непонятки, мне надоело, что кое-кто постоянно держит меня за сопливого мальчика! Я всерьез был готов побороться за свое равноправие!
– Резонно, Татьяна Григорьевна?!! И она отвела взгляд!
Щелкнула замком своей сумочки. Опять извлекла оттуда сопливый платок. Помяла его в костлявой ладони и негромко распорядилась:
– Марина, свяжись с Тендряковым, перенеси встречу на три. Извинись за меня. Скажи, задержалась на телевидении. – Она вновь уперлась в меня своим фирменным взглядом.
И неожиданно просветлела лицом! И выдала такое!!!
– Как же я от тебя устала, Забродин! Все куда-то торопишься, на что-то меня напрягаешь, постоянно чего-то выдумываешь. И чего я с тобой нянькаюсь, таким неспокойным? Вышвырнула бы давно, чтобы не портил мне нервы, да только где другого такого найдешь… работничка хренова? – Она изобразила на роже нечто вроде улыбки. И вынесла вердикт: – Черт с тобой, программный директор! Хочешь начистоту – поговорим начистоту. Спрашивай! Я возликовал!
Борщ приняла мой вызов! Эта бездушная мумия наконец разглядела во мне не безропотного исполнителя, достойного только того, чтобы внимательно выслушивать наставления и беспрекословно выполнять приказы, а партнера, отстоявшего свое право если и не на совещательный голос, то хотя бы на то, чтобы быть в курсе, куда ему в ближайшее время предстоит сунуть голову. И чем голове все это может грозить.
Я расслабленно откинулся на спинку рабочего кресла и закурил сигарету.
– Так кого вы все-таки собрались топить в этой «Мызе», Татьяна Григорьевна? Что хотя бы в общих чертах эта подстава должна собой представлять? И чем мне все это может аукнуться?
– А ты не мелочишься, Забродин, – ядовито ухмыльнулась Борщиха. – Аж три вопроса подряд! Начну с последнего. – Она недобро прищурилась. – То, в чем ты примешь участие в пятницу в «Мызе», аукнется очень большими проблемами. Настолько большими, что ты даже не можешь себе представить… хм… программный директор. – Татьяна Григорьевна замялась, возможно, решала, продолжать ли пугать меня дальше.
Но я ободряюще улыбнулся и беспечно выпустил большой клуб табачного дыма, и Борщиха решила, что можно продолжить.
Забродин уже вполне созрел для того, чтобы услышать:
– Вполне вероятно даже такое, Денис, что послезавтра для тебя все перевернется. Ты прекратишь жить. И начнешь выживать. Как, готов к этому?
– Вы же сами все знаете. – Я тщательно затушил окурок в маленькой керамической пепельнице и достал из пачки еще одну сигарету. – Я давно смирился, Татьяна Григорьевна, с тем, что с этой проклятой «Подставой» спокойной жизни ждать не приходится… Так кого вы все-таки собрались топить в этой «Мызе»?
Одним словом, приблизительно в это самое время амбалы из службы безопасности телеканала подкараулили возле одного из торговых центров тех двух очкариков, которые две недели назад имели неосторожность попортить карщеткой нашу «Тойоту».
Процесс вышивания из бедолаг компенсации за моральный и материальный ущерб транслировался в режиме он-лайн и растянулся по времени ровно на час.
За этот час Ольга выплеснула в эфир все свои запасы яда и желчи.
За этот час на горячую линию «Подставы» поступило полторы тысячи SMS-сообщений от телезрителей, желающих поучаствовать в вынесении приговора преступникам.
За этот час перепуганные «дорожники» успели собрать больше пяти тысяч евро и в одном из отделений Сбербанка перечислили эти деньги на счет Всероссийского фонда помощи детям, больным раком. После чего были торжественно переданы терпеливо дожидавшимся своей очереди ментам.
В числе приблизительно полусотни подстав, выпущенных в эфир за время вещания НРТ, были и куда более динамичные, и куда более напряженные, и куда более комичные. Но развязка истории, получившей начало еще полмесяца назад на парковке возле универсама «Штандарть» оказалась наиболее драматичной. С хэппи-эндом, неизменным для нашего реалити-шоу, но каким же душещипательным и эффектным!
И я всего этого не видел!
А ведь надо было просто протянуть руку к пульту и включить телевизор. Но кто же мог знать!
Никита, Лариса, Ольга, Андрей – все по очереди пытались дозвониться мне на мобильник. Но я, как назло, отключил его, чтобы не отвлекал от серьезного обсуждения с Антоном сегодняшней рекогносцировки в «Цыганской мызе».
Это было самым большим разочарованием дня. К счастью, и единственным. Похоже, что жизнь, вдруг осознав, что слегка перестаралась, незаслуженно лишив меня вкусного пирожка в виде одного из самых ярких сюжетов «Подставы», поспешила загладить свою вину и внимательно проследила за тем, чтобы этим вечером больше ничто не испортило мне настроения, чтобы я не нарвался не то чтобы на какую-нибудь проблему, а даже не зацепился за какой-нибудь маленький заусенец…
Катерина, когда я позвонил и поставил ее в известность, что сегодняшний вечер мы проведем вместе, задала только два вопроса:
– Когда заедешь? – В восемь часов.
– Форма одежды вечерняя?
– Конечно, вечерняя. М-м-м… – Я замялся, даже, кажется, покраснел. – А белье, желательно, темных тонов.
– Бордовое сойдет? «Майденформ»? – расхохоталась Катя. – Короче, жду. Не опаздывай.
Она оказалась тем редчайшим индивидуумом женской породы, которая, когда я с букетом роз объявился на пороге ее квартиры, уже быта полностью собрана в путь и не пыталась выторговывать у меня «еще минутку» на то, чтобы побрызгаться дезиком или подкрасить губы.
– Чай будешь? – для порядка поинтересовалась она, нюхая розы.
– Поехали.
– О'кей. – Катерина сунула букет маленькой сухонькой старушонке, незаметно нарисовавшейся в прихожей, чмокнула ее в седенькую макушку. – Бабуля, я вернусь или поздно, или завтра, – предупредила она. Мимоходом поставила меня в известность: – Эта не та бабушка, что с Ветеранов. Это вторая. – И поспешила вытолкать меня за пределы квартиры. – Валим отсюда. А то сейчас замучает нас ЦУ и нравоучениями.
Еще днем мы с Антоном оговорили норму участия Катерины в предстоящей операции, четко очертили границы, о чем можно ей рассказать, а чего ей знать не положено. Немного смущало то, что моя спутница не так давно была засвечена в одном из сюжетов «Подставы», ее могли узнать, но, немного посомневавшись, Антон махнул рукой: «Начхать! На то, что твою подружку кто-нибудь выкупит, шансы почти нулевые. Главное, что она, насколько я понял, не дура. И искренне хочет принять участие в нашей работе».
О том, в какой именно работе предстоит принять ей участие, я расписывал Кате на протяжении сорока минут, пока мы добирались до «Цыганской мызы». Слово в слово продублировал все, что мне рассказывал утром Антон: о том, как во внешне благопристойном заведении самым бессовестным образом обирают нетрезвых посетителей. И мало того, что обирают, так еще и облегчают их кредитные карточки. Решено распоясавшихся махинаторов из «Мызы» поставить на место, выдать в эфир традиционный для «Подставы» прямой репортаж о том, как разводят на бабки пьяных клиентов, как вместо дорогих блюд и напитков им нахально подсовывают небезопасные для здоровья суррогаты. А если повезет, так еще и поймать в кадр тот момент, когда официант считывает с кредитки какого-нибудь лоха информацию для изготовления дубликата.
– А в чем будут заключаться мои обязанности? – развернулась ко мне Катерина. – Просто составить тебе компанию?
Я вспомнил, как она предупредила свою маленькую бабулю: «Вернусь или поздно… или завтра!»
Я почувствовал, как у меня приятно заныло в паху, и чуть было не вляпался в зад притормозившего впереди «Мерседеса».
«Просто составить компанию», – до чего же безобидно прозвучала эта короткая фраза, обильно, словно сиропом бисквит, пропитанная скрытым смыслом. Да о подобной компании я еще две недели назад не смел и мечтать!
– Антон, – не дожидаясь, когда нас представят, протянул он мне руку, устроился за приставным столиком для посетителей и положил перед собой тонкую папочку с блестящим замком.
– Привет, – улыбнулась Марина. – Не сожгли еще джип?
– Метрошники предъявляют претензии, – в свою очередь, забыв поздороваться, скорчила кислую рожу Борщиха.
Мне, тугодуму, понадобилась пара секунд, чтобы сообразить, что под «метрошниками» Татьяна Григорьевна подразумевает чиновников метрополитена, которые еще с понедельника активно проедали плешь Андрею Терентьеву: «Как осмелились без особого согласования проводить телесъемки внутри станций метро?!!»
Генеральный, как мог, отбрехивался, винился, но меня героически не сдавал. Хотя и попенял мимоходом: «Устроил ты, парень, мне головняк! Того и гляди пришьют шпионаж. Теперь хоть вали за границу. И чего тебя понесло на этот хренов оборонный объект? Поверхности мало?.. Достаточно? Так вот там и орудуй! А под землю больше не лезь».
– Ладно, метрошников мы упорядочим. – Борщиха присела рядом с Антоном и торжественно водрузила на столик страшную сумочку, которую язык не поворачивался назвать дамской. – Но мы здесь сейчас не за этим, – сообщила она и, как всегда, с места в карьер приступила к делу: – Сегодня вечером вы отправляетесь в местную командировку. – Она обвела взглядом Антона с Мариной. – Вчетвером. У тебя есть кого пригласить в ресторан?
– Василису, – удивился я.
А кого же еще, как не вашу племянницу, дорогая Татьяна Григорьевна?
– Василиса не подойдет. Слишком сопливая на вид, а заведение не для таких.
Антон улыбнулся, и у меня создалось впечатление, что он подумал о том же, о чем и я: «Любой фэйс-контроль самых респектабельных ресторанов и казино сейчас без труда пройдет откровенная соска в шортах и топике, которой на вид нет и четырнадцати. Был бы только с ней рядом какой-нибудь денежный мешок или известный политик».
«Что же, раз не подходит Василиса, – не очень расстроился я, – существует прекрасный запасной вариант – Катерина. Тем паче что вот уже больше недели мы с ней строим планы, как провести в каком-нибудь спокойном местечке романтический вечер. Почему бы, наконец, не воплотить их в жизнь. И наплевать, что это будет сделано с подачи Борщихи. И ничего страшного, что в нагрузку получим какое-нибудь необременительное задание, а в качестве компании – Антона с Мариной. На первый взгляд они вроде бы неплохие ребята».
– Хорошо, я приглашу другую девушку. Не такую сопливую, как ваша племянница, – не смог удержаться от иронии я. – Что это за заведение, Татьяна Григорьевна?
Она пропустила мой вопрос мимо ушей. Зато Антон молча щелкнул блестящим замочком и достал из папки тоненькую брошюрку – рекламный буклет некоего пансионата «Цыганская мыза». Через пару минут я уяснил, что пансионат – это звучит слишком громко. На самом деле «Цыганская мыза» – рядовой постоялый двор, не претендующий на какую-либо исключительность или хилтоновский [37]размах и предлагающий своим клиентам стандартный набор не блещущих оригинальностью услуг, начиная с нескольких второразрядных номеров, сауны, маленького бассейна и проката дешевых машин и заканчивая рестораном с русской национальной кухней, цыганским шоу и идеальными условиями для спокойного семейного отдыха и небольших корпоративных мероприятий. «Цыганская мыза» находилась чуть в стороне от Приморского шоссе, на полпути от Питера к Сестрорецку и, похоже, большого наплыва посетителей никогда не испытывала. Об этом можно было судить и по ее не очень удачному месторасположению, и по запредельным ценам, которые без тени смущения приводились в буклете. Я отложил его в сторону.
– А теперь на словах. Чего интересного в «Мызе», о чем не написано в этой брошюрке? Нумера с интерьером пыточных камер? Центровые путаны по три килобакса за ночь? Подпольная рулетка? Кальян с гашишем? – вопросительно посмотрел я на Борщ.
Она промолчала. Вместо нее взял слово Антон.
– Никаких пыточных камер. Никакого кальяна. Шлюшки, конечно, имеются. Как же без них, ненаглядных, в мало-мальски уважаемом заведении, да к тому же еще и при сауне? Нет, Денис, как ни старайся, ничего из ряда вон выходящего в этом мотеле ты не найдешь. Подобных десятки от финской границы, и рассчитаны они в основном на полупьяных чухонцев, которые уже не в состоянии добраться до Питера. Русские заглядывают туда разве что по незнанию или по случаю. Цыганские шоу давно не в почете, цены кусаются, почасовой оплатой номеров сейчас никого не удивишь. Там даже нет паршивого бара, куда можно заглянуть на полчасика, чтобы пропустить стаканчик-другой. Только дебил попрется в эту тоскливую «Мызу», когда вокруг десятки, если не сотни харчевен и поприкольнее, и подешевле.
– Так за счет чего «Цыганская мыза» еще на плаву?
– Я же сказал, за счет дураков-иностранцев, которым только предложи лубочную экзотику, почти домашнюю обстановку, полнейшую безопасность, и они готовы выложить приличные бабки. Это первое. А второе… Ты же прочитал про скромные корпоративные вечеринки?
Я кивнул.
– Более подходящего места для них не найдешь. Эта «Цыганская мыза» слишком не на виду. И ее, по странному стечению обстоятельств, старательно обходят стороной и менты, и бандиты. За три года существования туда не то что ни разу не наведывался ОМОН, а даже не вызывалась милиция. Если и случаются маленькие пьяные дебоши, все улаживается силами собственной безопасности.
– Ты хочешь сказать, что репутация у заведения безупречная? Кому же оно принадлежит? Самому Господу Богу? – Я вновь взял со стола рекламный буклет, отпечатанный на мелованной финской бумаге. На первой странице была помещена фотография небольшого рубленого терема с драночной крышей и башенкой, патриотично увенчанной российским триколором. – Такого не бывает. Безупречность и доходность несовместимы.
– Конечно, несовместимы, – многозначительно улыбнулся Антон. – Я сказал только о двух статьях дохода этого заведения. Напоминаю: первая – это жадные до русской экзотики иностранцы; вторая – корпоративные вечеринки. Теперь третья и основная. Дело в том, что в этом благопристойном пансионате пьяненьких финнов и расслабившихся бизнесменов обирают со столь небывалым размахом, что вам и не снилось. Происходит это в основном в ресторане. В счета приписываются солидные суммы, вместо коллекционного коньяка подается не бренди, а ароматизированный суррогат. И это еще так, семечки. Главное происходит, когда клиенты, а таких большинство, при расчете простодушно отдают официантам свои кредитные карточки.
– А те списывают с них по тысяче баксов, – продолжил я.
– А те списывают с них точно по счету. Тютелька в тютельку. Вот только при этом втихаря пропускают эти карты через одно незамысловатое устройство – ридер, который считывает с магнитных полос информацию, необходимую для изготовления дубликатов кредиток. [38]Заканчивается все тем, что месяца через два несчастные финны, шведы и прочие немцы с удивлением обнаруживают, что их счета немыслимым образом похудели на несколько тысяч.
– Такое сейчас творится направо-налево, – безразлично пожал я плечами. – Как вы их вычислили?
– Вычислили, и все. – Служебными тайнами Антон делиться не собирался.
– И решили дать им поджопника? И использовать для этого «Подставу»? Верно мыслю?
Мои гости дружно молчали, увлеченно наблюдая за тем, как я скручиваю в трубочку рекламный буклет.
– Как вы себе это представляете? – Я приставил трубочку к правому глазу и направил ее на Марину. Сначала на личико. Потом чуть пониже.
Марина хихикнула.
Антон одобрительно хмыкнул.
Татьяна Григорьевна строго сказала:
– Денис, не паясничай.
– Ладно, не буду. – Я бросил трубочку «Цыганская мыза» на стол и она докатилась до самого края. – Кофе желаете?
Они не желали. Ни кофе.
Ни поделиться со мной своими планами насчет скромной «Цыганской мызы», виновной лишь в том, что там так же, как и везде, по полной программе разводят на бабки пьяных клиентов. Правда, еще и мухлюют с их кредитными картами. Но достаточна ли эта причина для того, чтобы ко мне в кабинет нагрянула целая делегация во главе аж с самой Борщ; чтобы рыжей Марине, Антону, мне и еще неизвестно какой моей спутнице в пожарном порядке выдвигаться на приговоренный к отмыву. [39]объект и проводить там как минимум рекогносцировку.
«Нет, тут дело не только в кредитках, – сразу насторожился я. – На такую дешевку, как кадерство, Борщиха не клюнет. Не отвечает это ее аппетитам! Не соответствует это масштабам Организации! В „Цыганской мызе“ притаилось нечто куда более серьезное и ядовитое. Готовое укусить очень больно! Очень больно, если вообще не смертельно! Способное не только поджигать по ночам „Мицубиси“. Вот он, этот заказ, которого я с таким трепетом ожидал!!! Как бы не вляпаться с ним в большое дерьмо!»
– У вас, конечно, есть план, как поймать в кадр официантку, когда она будет прокатывать через второй ридер кредитку клиента? – спросил я и выжидательно посмотрел на Антона. Как-то так получалось, что общаться сегодня мне приходилось в основном с этим парнем. – Вы считаете, это осуществимо?
– Вот это нам и предстоит выяснить. – Антон достал из кармана пачку «Мальборо», вопросительно посмотрел на меня.
Я согласно кивнул, придвинул ему пепельницу и зажигалку.
– А если выясним, что здесь нам не светит, тогда что, сворачиваем проект?
– Нет.
– Другими словами, существует приказ: использовать реалити-шоу для публичной обструкции харчевни «Цыганская мыза», – язвительно ухмыльнулся я. – Приказ, конечно, должен быть выполнен неукоснительно. Какой компромат при этом будет выдан в эфир, заказчику до фонаря. Но чем скандальнее удастся подстава, тем лучше. Верно мыслю, Татьяна Григорьевна?
– Верно, Денис. Нужен сюжет о том, как кидают клиентов в благополучном и дорогом ресторане. Сегодня вам предстоит произвести разведку и определиться, с какого конца побольнее укусить этот трактир. Установки на вечер такие: Антон и Марина – муж и жена. С ними ты не знаком, представлять их своей подруге нет никакой необходимости. Вы приедете в «Мызу» в разное время, займете отдельные столики. Задача проще некуда. Отдыхать, вкусно кушать. Создавать впечатление щедрых любителей выпить, на которых официантам грех не погреть руки. Но при этом вам надо внимательно наблюдать за всем, что происходит вокруг. Фиксировать в памяти все самые ничтожные мелочи. Завтра ты представишь мне подробный отчет: есть ли что-нибудь подозрительное в поведении персонала; сколько за вечер было посетителей и что они собой представляли; точный список того, что ты заказал, счет, фискальный чек и сумму чаевых. Ты разбираешься в винах?
– Скорее, в чем-либо покрепче.
– Хорошо, часа через два, когда уже будешь казаться достаточно пьяным, закажи бутылку хорошего коньяку и посмотри, что за бурду тебе подадут. А когда попросишь счет, ты должен выглядеть кривым, как турецкая сабля. Конечно, не настолько, чтобы валяться мордой в салате, но достаточно для того, чтобы вызвать искушение тебя обдурить. Кстати, спутница должна выглядеть ненамного трезвее. Сразу примите к сведению, что в зале могут быть камеры наблюдения, так что не расслабляйтесь ни на секунду. Когда будешь расплачиваться, разыграй пьяный восторг: мол, на какой чудесный ресторанчик совершенно случайно мы натолкнулись. Твоя спутница тут же тебя поддержит, предложит заехать сюда еще раз. Скажем, послезавтра. Не откладывая, пригласите метрдотеля, зарезервируйте на пятницу этот же столик. И, наконец, завершающий штрих. Пьяные, ни ты, ни твоя спутница, конечно, не смогут сидеть за рулем. Вам предложат водителя. Вы, естественно, согласитесь. Устроитесь на заднем сиденье и будете вести себя как можно раскрепощеннее. Ну… ты понимаешь, что я имею в виду.
– Мне надо немного полапать подружку, – нашел более конкретную формулировку я.
Борщиха скривилась.
– Пусть будет так, – прогнусавила она. Потом достала из сумочки мужской носовой платок и оглушительно высморкалась. Она умела быть просто очаровашкой! – Не забывай, что водитель составит о вас впечатление. И не исключено, что поделится им со своими хозяевами.
«Сделаю все возможное, чтобы это впечатление оказалось достаточно сильным! – тут же поклялся я сам себе. – Обработаю Катю на заднем сиденье так, что водила свернет панорамное зеркало. Заработает косоглазие. И, дай бог, при этом не вылетит за обочину… Вот только небольшая проблемка: а согласится ли Катерина составить мне сегодня компанию? Хотя куда денется, если хочет работать на телевидении!
Ах, какая ж я похотливая мразь!»
– Из «Мызы» мы отправимся ко мне? – Я спросил об этом просто так, для проформы. Никакого другого варианта я просто не предполагал. Но Борщиха неожиданно скорчила такую физиономию, будто я сморозил вселенскую чушь.
– Что за глупости! Сейчас вы с Антоном съездите… тут поблизости. Он покажет тебе твою квартиру и место, где ты обычно ставишь машину. Туда и отправитесь из ресторана.
«Дальше – больше!!! – Как сумел, я постарался сохранить бесстрастное выражение лица. Но вряд ли это мне удалось при осознании, что меня вовлекают в такую масштабную раскорячку, что даже придется использовать конспиративную хату.
Что же там такое, в этой загадочной «Мызе»?
Расфасовывают по пакетикам героин? Обогащают уран? Готовят покушение на президента? Уж всяко банальной подделкой кредиток дело не ограничивается! Тут нечто гораздо серьезнее.
И раз уж я собираюсь рискнуть сунуть в эту клоаку свою буйную головушку, то имею ли моральное право вписывать туда и Катерину?
Ну уж нет, Татьяна Григорьевна!!!»
– Вроде бы все. – А Татьяна Григорьевна подгребла к себе свою сумочку, бережно положила в нее сопливый платок. Она собралась уходить. Она даже не сомневалась в том, что ее миссия выполнена: до Дениса Забродина высочайшие указания доведены, и он безусловно примет их к исполнению. – Появятся вопросы, звони. С тобой остается Антон. Марина, пошли. – Борщ уже было нацелилась подняться со стула, когда напоролась на мое жесткое:
– Нет! Не все!
И так и осталась сидеть, пораженная.
– В чем дело, Денис? – только и смогла промямлить она.
Такой эту железную леди я видел впервые.
– У меня есть вопросы.
Насколько же быстро она сумела взять себя в руки! Не минуло и секунды, как выражение растерянности напрочь исчезло с ее лица, и оно вновь обратилось в непроницаемую маску.
– Вопросы? Выкладывай.
– Вам ведь глубоко наплевать на эту несчастную «Мызу», – спокойно сказал я. – Вам ведь до лампочки все те махинации, которыми там занимаются. Потому что это творится везде. И об этом всезнают! И никому это не интересно! Сюжет о том, как в кабаках обирают нетрезвых клиентов, заведомо обречен на провал! Но уж коли вам все же приспичило заняться этой проблемой, нет никакой необходимости играть в секретных агентов, не надо проводить никаких разведывательных операций, задействовать конспиративные квартиры и переться черт знает куда… хм, в Сестрорецк! – Я презрительно ухмыльнулся и кивнул на окно, забранное белыми жалюзи. – Ближайший объект для подобной подставы в квартале отсюда. Называется «Бирмингем». Достаточно просто отправить туда пару актеров со скрытыми камерами, и сегодня же вечером желанный сюжет будет в эфире.
Борщ слушала меня с привычным каменным выражением лица, Антон – с ироничной улыбочкой на устах, а Марина – с полнейшим безразличием во взгляде, крутя в длинных пальчиках пачку «Житана».
– Вот только сюжет про проделки дешевых халдеев, – продолжал я, – не нужен вам так же, как не нужен и мне. Охота объявлена на куда более крупного зверя. На опасного зверя! И уж коли мне уготовано выступать в роли загонщика, то я считаю себя вправе знать, с чем мне придется столкнуться. Резонно?
Борщиха молчала. И пыталась придавить меня взглядом. Но я был настроен настолько решительно, что выдерживал этот напор без особых усилий. Мне осточертели непонятки, мне надоело, что кое-кто постоянно держит меня за сопливого мальчика! Я всерьез был готов побороться за свое равноправие!
– Резонно, Татьяна Григорьевна?!! И она отвела взгляд!
Щелкнула замком своей сумочки. Опять извлекла оттуда сопливый платок. Помяла его в костлявой ладони и негромко распорядилась:
– Марина, свяжись с Тендряковым, перенеси встречу на три. Извинись за меня. Скажи, задержалась на телевидении. – Она вновь уперлась в меня своим фирменным взглядом.
И неожиданно просветлела лицом! И выдала такое!!!
– Как же я от тебя устала, Забродин! Все куда-то торопишься, на что-то меня напрягаешь, постоянно чего-то выдумываешь. И чего я с тобой нянькаюсь, таким неспокойным? Вышвырнула бы давно, чтобы не портил мне нервы, да только где другого такого найдешь… работничка хренова? – Она изобразила на роже нечто вроде улыбки. И вынесла вердикт: – Черт с тобой, программный директор! Хочешь начистоту – поговорим начистоту. Спрашивай! Я возликовал!
Борщ приняла мой вызов! Эта бездушная мумия наконец разглядела во мне не безропотного исполнителя, достойного только того, чтобы внимательно выслушивать наставления и беспрекословно выполнять приказы, а партнера, отстоявшего свое право если и не на совещательный голос, то хотя бы на то, чтобы быть в курсе, куда ему в ближайшее время предстоит сунуть голову. И чем голове все это может грозить.
Я расслабленно откинулся на спинку рабочего кресла и закурил сигарету.
– Так кого вы все-таки собрались топить в этой «Мызе», Татьяна Григорьевна? Что хотя бы в общих чертах эта подстава должна собой представлять? И чем мне все это может аукнуться?
– А ты не мелочишься, Забродин, – ядовито ухмыльнулась Борщиха. – Аж три вопроса подряд! Начну с последнего. – Она недобро прищурилась. – То, в чем ты примешь участие в пятницу в «Мызе», аукнется очень большими проблемами. Настолько большими, что ты даже не можешь себе представить… хм… программный директор. – Татьяна Григорьевна замялась, возможно, решала, продолжать ли пугать меня дальше.
Но я ободряюще улыбнулся и беспечно выпустил большой клуб табачного дыма, и Борщиха решила, что можно продолжить.
Забродин уже вполне созрел для того, чтобы услышать:
– Вполне вероятно даже такое, Денис, что послезавтра для тебя все перевернется. Ты прекратишь жить. И начнешь выживать. Как, готов к этому?
– Вы же сами все знаете. – Я тщательно затушил окурок в маленькой керамической пепельнице и достал из пачки еще одну сигарету. – Я давно смирился, Татьяна Григорьевна, с тем, что с этой проклятой «Подставой» спокойной жизни ждать не приходится… Так кого вы все-таки собрались топить в этой «Мызе»?
* * *
Когда Антон демонстрировал мне шикарный пентхаус на Петроградской стороне, в который нам с Катериной предстояло сегодня отправиться из ресторана… возможно, как раз в тот самый момент, когда я осваивал пульт управления огромным (размером со скромный бассейн) джакузи… а может, чуть позже, когда мы на кухне пили кофе с хот-догами, и Антон в очередной раз показывал мне на плане ресторана расположение столика, который нам с Катериной предстояло сегодня занять, и снова напоминал, чтобы я не вздумал расплачиваться кредиткой…Одним словом, приблизительно в это самое время амбалы из службы безопасности телеканала подкараулили возле одного из торговых центров тех двух очкариков, которые две недели назад имели неосторожность попортить карщеткой нашу «Тойоту».
Процесс вышивания из бедолаг компенсации за моральный и материальный ущерб транслировался в режиме он-лайн и растянулся по времени ровно на час.
За этот час Ольга выплеснула в эфир все свои запасы яда и желчи.
За этот час на горячую линию «Подставы» поступило полторы тысячи SMS-сообщений от телезрителей, желающих поучаствовать в вынесении приговора преступникам.
За этот час перепуганные «дорожники» успели собрать больше пяти тысяч евро и в одном из отделений Сбербанка перечислили эти деньги на счет Всероссийского фонда помощи детям, больным раком. После чего были торжественно переданы терпеливо дожидавшимся своей очереди ментам.
В числе приблизительно полусотни подстав, выпущенных в эфир за время вещания НРТ, были и куда более динамичные, и куда более напряженные, и куда более комичные. Но развязка истории, получившей начало еще полмесяца назад на парковке возле универсама «Штандарть» оказалась наиболее драматичной. С хэппи-эндом, неизменным для нашего реалити-шоу, но каким же душещипательным и эффектным!
И я всего этого не видел!
А ведь надо было просто протянуть руку к пульту и включить телевизор. Но кто же мог знать!
Никита, Лариса, Ольга, Андрей – все по очереди пытались дозвониться мне на мобильник. Но я, как назло, отключил его, чтобы не отвлекал от серьезного обсуждения с Антоном сегодняшней рекогносцировки в «Цыганской мызе».
Это было самым большим разочарованием дня. К счастью, и единственным. Похоже, что жизнь, вдруг осознав, что слегка перестаралась, незаслуженно лишив меня вкусного пирожка в виде одного из самых ярких сюжетов «Подставы», поспешила загладить свою вину и внимательно проследила за тем, чтобы этим вечером больше ничто не испортило мне настроения, чтобы я не нарвался не то чтобы на какую-нибудь проблему, а даже не зацепился за какой-нибудь маленький заусенец…
Катерина, когда я позвонил и поставил ее в известность, что сегодняшний вечер мы проведем вместе, задала только два вопроса:
– Когда заедешь? – В восемь часов.
– Форма одежды вечерняя?
– Конечно, вечерняя. М-м-м… – Я замялся, даже, кажется, покраснел. – А белье, желательно, темных тонов.
– Бордовое сойдет? «Майденформ»? – расхохоталась Катя. – Короче, жду. Не опаздывай.
Она оказалась тем редчайшим индивидуумом женской породы, которая, когда я с букетом роз объявился на пороге ее квартиры, уже быта полностью собрана в путь и не пыталась выторговывать у меня «еще минутку» на то, чтобы побрызгаться дезиком или подкрасить губы.
– Чай будешь? – для порядка поинтересовалась она, нюхая розы.
– Поехали.
– О'кей. – Катерина сунула букет маленькой сухонькой старушонке, незаметно нарисовавшейся в прихожей, чмокнула ее в седенькую макушку. – Бабуля, я вернусь или поздно, или завтра, – предупредила она. Мимоходом поставила меня в известность: – Эта не та бабушка, что с Ветеранов. Это вторая. – И поспешила вытолкать меня за пределы квартиры. – Валим отсюда. А то сейчас замучает нас ЦУ и нравоучениями.
Еще днем мы с Антоном оговорили норму участия Катерины в предстоящей операции, четко очертили границы, о чем можно ей рассказать, а чего ей знать не положено. Немного смущало то, что моя спутница не так давно была засвечена в одном из сюжетов «Подставы», ее могли узнать, но, немного посомневавшись, Антон махнул рукой: «Начхать! На то, что твою подружку кто-нибудь выкупит, шансы почти нулевые. Главное, что она, насколько я понял, не дура. И искренне хочет принять участие в нашей работе».
О том, в какой именно работе предстоит принять ей участие, я расписывал Кате на протяжении сорока минут, пока мы добирались до «Цыганской мызы». Слово в слово продублировал все, что мне рассказывал утром Антон: о том, как во внешне благопристойном заведении самым бессовестным образом обирают нетрезвых посетителей. И мало того, что обирают, так еще и облегчают их кредитные карточки. Решено распоясавшихся махинаторов из «Мызы» поставить на место, выдать в эфир традиционный для «Подставы» прямой репортаж о том, как разводят на бабки пьяных клиентов, как вместо дорогих блюд и напитков им нахально подсовывают небезопасные для здоровья суррогаты. А если повезет, так еще и поймать в кадр тот момент, когда официант считывает с кредитки какого-нибудь лоха информацию для изготовления дубликата.
– А в чем будут заключаться мои обязанности? – развернулась ко мне Катерина. – Просто составить тебе компанию?
Я вспомнил, как она предупредила свою маленькую бабулю: «Вернусь или поздно… или завтра!»
Я почувствовал, как у меня приятно заныло в паху, и чуть было не вляпался в зад притормозившего впереди «Мерседеса».
«Просто составить компанию», – до чего же безобидно прозвучала эта короткая фраза, обильно, словно сиропом бисквит, пропитанная скрытым смыслом. Да о подобной компании я еще две недели назад не смел и мечтать!