Он наконец-то добрался до стадиона, сделал круг по кольцу и остановился рядом с автостоянкой, огороженной высоким чугунным забором. За забором возвышалось новое двухэтажное здание из силикатного кирпича. «ООО "Автопарк", – прочитал он над входом и вошел внутрь. Пара здоровенных бритоголовых охранников, стоявших у входа и видевших, как он подъехал на "Массо", проводили его уважительными взглядами. За дверью его встретил похожий на охранников молодой парень. Он был в дорогом костюме и при галстуке, но сидело на нем все это так, словно он купил одежду на распродаже и хапнул то, что первым подвернулось под руку.
– Чем интересуетесь? – с порога спросил он. – «Девяностодевятые», «стодесятые», черный металлик, серый металлик, опал, аквамарин, табак, – начал он перечислять цвета. – А может быть, «Нива»? Есть «двеститринадцатые», цвет мурена, олива, белый.
– У вас большой выбор, – улыбнулся Китаец. – Можно посмотреть прайс-лист?
– Лена, покажи, – повернулся парень к сотруднице, сидевшей у компьютера.
Лена – темноглазая брюнетка – открыла пластиковую папку и протянула Китайцу прайс-лист.
– Пожалуйста, – улыбнулась она, – присаживайтесь.
– У вас только отечественные автомобили? – Китаец просмотрел список и повернулся к Лене.
– Да, только отечественные, Волжского автозавода, – кивнула она, – новые и подержанные. Оформление в течение получаса. Хотите что-нибудь посмотреть?
– Наверное, нет, – он еще раз заглянул в прайс-лист, – цены у вас слишком крутые.
– Мы могли бы подобрать что-нибудь из подержанных. – Лена достала другой список и протянула его Китайцу. – Пожалуйста, ознакомьтесь.
– Есть «копейка» семьдесят второго года, красная, – ехидно заметил парень, который прислушивался к разговору, – всего тринадцать штук. Лена, покажи.
– Не нужно, – Китаец остановил сотрудницу, которая уже собиралась встать из-за стола.
– Что, дорого? – поинтересовался парень, явно желая зацепить Китайца.
– Да нет, – Танин с серьезным видом повернулся к парню, – тринадцать тысяч я бы наскреб по сусекам.
– Тогда будем оформлять? – усмехнулся бритый.
– Не будем. – Китаец поднялся и направился к выходу. – Меня красный цвет раздражает.
Он открыл дверь и нос к носу столкнулся с Мозелом. Тот был в синей куртке, синих спортивных штанах и навороченных кроссовках. Локтем левой руки он прижимал к круглому животику распухшую барсетку. Он узнал Китайца, и глаза его постепенно начали наливаться кровью.
– Какого черта ты здесь вынюхиваешь, ищейка хренова? – прохрипел он.
Китаец сделал пару шагов назад, молниеносно прикидывая, что можно предпринять в этой ситуации.
Следом за Мозелом в помещение офиса вошли два крепких молодых парня, как две капли воды похожие на тех, которых Танин поуродовал в офисе Сорокина. На голове одного из них была смешная клетчатая кепка, второй был без головного убора. Одеты они были под стать своему начальнику: в куртках, спортивных штанах и кроссовках. Правда, вся их одежда была куплена не в дорогом фирменном магазине, а на базаре.
Разборки с Мозелом не входили в планы Китайца. Тем более что силы были явно не равны. В небольшом помещении и так уже четверо здоровенных мужиков, считая самого Мозела и бритоголового продавца. За дверью стояли два охранника, которые в любую минуту могли прийти на помощь начальнику, и еще бог весть сколько накачанных удальцов могли находиться на втором этаже и в подсобках. Действовать нужно было быстро.
– Я уже ухожу, Григорий, времени в обрез, – он растянул губы в улыбке, приобнял Мозела как старого приятеля и поменялся с ним местами, – может, завтра еще загляну.
Мозел, привыкший к тому, что одним своим видом наводит страх на своих подчиненных, оторопел от такой наглости. Он не успел произнести ни слова, а Китаец уже поравнялся с его «телками», которые расступились, пропуская его к выходу.
– Не выпускайте его, идиоты! – заорал Гриша, опомнившись, и бросился вслед на Китайцем.
Телохранители Мозела начали что-то соображать, завращали головами на бычьих шеях, переводя вопросительные взгляды с шефа на Китайца. Китаец, воспользовавшись замешательством, схватил их за головы, с треском ударил одну об другую. Толкнул на начальника, который уже вплотную приблизился к ним. Отключенные «телки» повалились на пол, подминая под себя Мозела.
– Если вякнешь – пристрелю, – Китаец показал кинувшемуся было на помощь продавцу «ПМ» и, снова спрятав оружие в кобуру, выскользнул на улицу.
Перепуганная насмерть девица сползла под стол, а продавец, видя, что Китаец исчез, бросился вытаскивать шефа из-под бесчувственных тел.
Мозел, отталкивая продавца, торопливо поднялся и с криком «за мной» метнулся к двери.
Охранники, курившие у входа, переглянулись, услышав в офисе подозрительный грохот.
– Ребята, быстро, шефа бьют! – крикнул им на ходу Китаец и, не оборачиваясь, быстро пошел к джипу.
Приняв Китайца, приехавшего на джипе, за своего, охранники не раздумывая кинулись в контору и в дверях столкнулись с выбегавшим Мозелом. Не узнав в спешке шефа, один из охранников тут же заехал ему левой под дых и доработал правой в голову. Мозел хоть и устоял на ногах, но несколько мгновений «плавал», разводя руками воздух. Наверное, он не упал бы, если бы его не сшиб выбегавший следом продавец.
– Суки! Паскуды! Волки позорные! – стоя на четырех мослах на асфальте, рычал Гриша. – Всех сгною, уроды!
Охранник, «обработавший» Гришу, увидев, что ошибся, поспешил ретироваться, чтобы не попасть шефу под горячую руку.
Китаец в это время уже сидел в машине. Посигналив на прощание, он нажал на педаль, и «Массо» рванул с места. Ему еще предстояло пересечь город из конца в конец – из Заводского района в Ленинский – Танин надеялся, что застанет Артема Тарасовича Трезубцева в его кабинете.
ГЛАВА 14
– Чем интересуетесь? – с порога спросил он. – «Девяностодевятые», «стодесятые», черный металлик, серый металлик, опал, аквамарин, табак, – начал он перечислять цвета. – А может быть, «Нива»? Есть «двеститринадцатые», цвет мурена, олива, белый.
– У вас большой выбор, – улыбнулся Китаец. – Можно посмотреть прайс-лист?
– Лена, покажи, – повернулся парень к сотруднице, сидевшей у компьютера.
Лена – темноглазая брюнетка – открыла пластиковую папку и протянула Китайцу прайс-лист.
– Пожалуйста, – улыбнулась она, – присаживайтесь.
– У вас только отечественные автомобили? – Китаец просмотрел список и повернулся к Лене.
– Да, только отечественные, Волжского автозавода, – кивнула она, – новые и подержанные. Оформление в течение получаса. Хотите что-нибудь посмотреть?
– Наверное, нет, – он еще раз заглянул в прайс-лист, – цены у вас слишком крутые.
– Мы могли бы подобрать что-нибудь из подержанных. – Лена достала другой список и протянула его Китайцу. – Пожалуйста, ознакомьтесь.
– Есть «копейка» семьдесят второго года, красная, – ехидно заметил парень, который прислушивался к разговору, – всего тринадцать штук. Лена, покажи.
– Не нужно, – Китаец остановил сотрудницу, которая уже собиралась встать из-за стола.
– Что, дорого? – поинтересовался парень, явно желая зацепить Китайца.
– Да нет, – Танин с серьезным видом повернулся к парню, – тринадцать тысяч я бы наскреб по сусекам.
– Тогда будем оформлять? – усмехнулся бритый.
– Не будем. – Китаец поднялся и направился к выходу. – Меня красный цвет раздражает.
Он открыл дверь и нос к носу столкнулся с Мозелом. Тот был в синей куртке, синих спортивных штанах и навороченных кроссовках. Локтем левой руки он прижимал к круглому животику распухшую барсетку. Он узнал Китайца, и глаза его постепенно начали наливаться кровью.
– Какого черта ты здесь вынюхиваешь, ищейка хренова? – прохрипел он.
Китаец сделал пару шагов назад, молниеносно прикидывая, что можно предпринять в этой ситуации.
Следом за Мозелом в помещение офиса вошли два крепких молодых парня, как две капли воды похожие на тех, которых Танин поуродовал в офисе Сорокина. На голове одного из них была смешная клетчатая кепка, второй был без головного убора. Одеты они были под стать своему начальнику: в куртках, спортивных штанах и кроссовках. Правда, вся их одежда была куплена не в дорогом фирменном магазине, а на базаре.
Разборки с Мозелом не входили в планы Китайца. Тем более что силы были явно не равны. В небольшом помещении и так уже четверо здоровенных мужиков, считая самого Мозела и бритоголового продавца. За дверью стояли два охранника, которые в любую минуту могли прийти на помощь начальнику, и еще бог весть сколько накачанных удальцов могли находиться на втором этаже и в подсобках. Действовать нужно было быстро.
– Я уже ухожу, Григорий, времени в обрез, – он растянул губы в улыбке, приобнял Мозела как старого приятеля и поменялся с ним местами, – может, завтра еще загляну.
Мозел, привыкший к тому, что одним своим видом наводит страх на своих подчиненных, оторопел от такой наглости. Он не успел произнести ни слова, а Китаец уже поравнялся с его «телками», которые расступились, пропуская его к выходу.
– Не выпускайте его, идиоты! – заорал Гриша, опомнившись, и бросился вслед на Китайцем.
Телохранители Мозела начали что-то соображать, завращали головами на бычьих шеях, переводя вопросительные взгляды с шефа на Китайца. Китаец, воспользовавшись замешательством, схватил их за головы, с треском ударил одну об другую. Толкнул на начальника, который уже вплотную приблизился к ним. Отключенные «телки» повалились на пол, подминая под себя Мозела.
– Если вякнешь – пристрелю, – Китаец показал кинувшемуся было на помощь продавцу «ПМ» и, снова спрятав оружие в кобуру, выскользнул на улицу.
Перепуганная насмерть девица сползла под стол, а продавец, видя, что Китаец исчез, бросился вытаскивать шефа из-под бесчувственных тел.
Мозел, отталкивая продавца, торопливо поднялся и с криком «за мной» метнулся к двери.
Охранники, курившие у входа, переглянулись, услышав в офисе подозрительный грохот.
– Ребята, быстро, шефа бьют! – крикнул им на ходу Китаец и, не оборачиваясь, быстро пошел к джипу.
Приняв Китайца, приехавшего на джипе, за своего, охранники не раздумывая кинулись в контору и в дверях столкнулись с выбегавшим Мозелом. Не узнав в спешке шефа, один из охранников тут же заехал ему левой под дых и доработал правой в голову. Мозел хоть и устоял на ногах, но несколько мгновений «плавал», разводя руками воздух. Наверное, он не упал бы, если бы его не сшиб выбегавший следом продавец.
– Суки! Паскуды! Волки позорные! – стоя на четырех мослах на асфальте, рычал Гриша. – Всех сгною, уроды!
Охранник, «обработавший» Гришу, увидев, что ошибся, поспешил ретироваться, чтобы не попасть шефу под горячую руку.
Китаец в это время уже сидел в машине. Посигналив на прощание, он нажал на педаль, и «Массо» рванул с места. Ему еще предстояло пересечь город из конца в конец – из Заводского района в Ленинский – Танин надеялся, что застанет Артема Тарасовича Трезубцева в его кабинете.
ГЛАВА 14
В приемной офиса Трезубцева на простых деревянных стульях, вытянувшихся в ряд вдоль стены, оклеенной дешевыми обоями местной тарасовской фабрики, сидели трое мужчин. Они уже почти полтора часа дожидались своей очереди. Ближе всех к заветной двери, возле которой сидел охранник в сером костюме, был носатый толстяк с огромной плешью на голове, перед которым стоял распухший от бумаг коричневый кожаный портфель. Рядом с ним ерзал на стуле лощеный коротышка лет пятидесяти, в темном с искрой костюме и ослепительно белой сорочке. Он часто моргал маленькими круглыми глазками и то и дело поглядывал на дверь. Ближе ко входу скучал небритый мужчина с пышной кудрявой шевелюрой. Он был в хорошо отутюженной темно-голубой рубашке с синими крапинками, дорогих джинсах и жилетке. Держа на коленях кожаную папку, он изредка постукивал по ней длинными пальцами с ухоженными ногтями.
В конце приемной за темным столом сидела секретарша – дама лет сорока пяти в розовой кофточке. У нее был строгий взгляд, очки в роговой оправе на носу и завитые волосы светло-соломенного цвета.
Когда в приемной появился Китаец, все как по команде повернули к нему головы. Он на секунду замер, обведя всех оценивающим взглядом, и направился к секретарше.
– Добрый вечер, – поздоровался он и подарил даме свою самую неотразимую улыбку. – Артем Тарасович у себя?
– Что вы хотели? – сухо поинтересовалась дама, едва подняв взгляд от бумаг, разложенных перед ней на столе.
– Поговорить с господином Трезубцевым, – Китаец перестал улыбаться, видя, что на этот раз его обаяние натолкнулось на мощную стену безразличия.
– Не помню, чтобы вы записывались на прием, – проговорила дама. – Кто вы?
– Танин Владимир Алексеевич, – представился он.
– По какому вопросу?
– По поводу Екатерины Борисовны Петрушенко. – Китаец продолжал стоять, глядя на секретаршу сверху вниз.
Она отметила в блокноте то, что он сказал, и снова без всякого интереса посмотрела на него.
– Не думаю, что Артем Тарасович успеет вас принять сегодня.
– А вы все-таки доложите ему, – настойчиво произнес Китаец.
– Это моя обязанность, – фыркнула особа, – присаживайтесь.
Китаец пристроился рядом с франтом в жилетке, приготовившись к долгому ожиданию. В этот момент дверь кабинета распахнулась, и охранник сделал шаг в сторону. На пороге появился пузатый круглоголовый субъект с прищуренными словно от солнца глазами. Верх его мощного черепа был покрыт редким темным пушком волос, переходящих сзади в довольно приличную каштановую шевелюру. Как будто что-то вспомнив, он почесал двойной подбородок, заросший трехдневной щетиной, растянул тонкие губы и обернулся назад.
– Ну что, Артем Тарасыч, до вечера, – произнес он пожилому мужчине среднего роста, который провожал его до двери, – обкашляем все конкретно.
– Яша, я же сказал, – сверкнув золотой оправой, произнес хозяин кабинета, – буду ждать тебя часиков в девять.
– Лады, тогда не прощаюсь. – Яша еще раз почесал подбородок и, развернувшись, вальяжно направился к выходу.
Трезубцев шагнул в кабинет, следом тут же влетела секретарша и закрыла за собой дверь. Плешивый толстяк подхватил портфель и нервно заерзал на стуле. Серетарша вышла через несколько минут и дежурно улыбнулась Китайцу.
– Проходите, господин Танин. Артем Тарасович дает вам пять минут для вашего сообщения.
– Как же так? – Плешивый вскочил со стула и кинулся к столу следом за секретаршей. – Сейчас ведь моя очередь.
Опускаясь на свое место, дама одарила его холодным взглядом.
– Ждите, – бросила она.
Кинув на носатого толстяка сочувственный взгляд, Китаец направился к двери.
– Секундочку, – остановил его охранник, – оружие есть?
– Есть, – кивнул Китаец.
– Давай сюда.
Китаец достал из кобуры «ПМ» и протянул его охраннику. Тот спрятал пистолет в карман костюма и профессионально провел руками по одежде Китайца.
– Проходите.
Артем Тарасович сидел в торце длинного стола в глубине скромно отделанного кабинета. В руке у него была простая шариковая ручка, которой он что-то писал в раскрытом блокноте. Справа, позади него, на стуле сидел высокий блондин с зачесанными назад волосами. Скользнув по Китайцу взглядом, он сделал вид, что смотрит в другую сторону.
Китаец подошел к столу, немного постоял и, видя, что на него не обращают никакого внимания, опустился на стул. Наконец Артем Тарасович закончил писать и сквозь очки посмотрел на Танина.
– Я вас слушаю, – негромко произнес Трезубцев.
– Недавно убили некую гражданку Петрушенко. Екатерину Борисовну, – закинув ногу на ногу, произнес Китаец. – Я частный детектив. Мне поручили найти ее убийцу.
Китаец замолчал, неотрывно глядя на Артема Тарасовича. Тот пожевал губами, несколько раз моргнул, поднял фарфоровую чашку с остывшим чаем и, сделав несколько глотков, снова поставил ее на стол.
– Зачем вы пришли ко мне? – после долгого молчания спросил Артем Тарасович.
– Я вот тоже думаю, – неотступно глядя на собеседника, сказал Китаец, – зачем я к вам пришел? Знаете, в нашем городе творятся довольно странные вещи. За последние две недели погибли два владельца крупных автосалонов, на третью – женщину – сегодня было совершено покушение. Вы всех их хорошо знаете, вернее, про двоих нужно сказать «знали». Еще один хозяин крупного автосалона – Гриша Мозлов – долгое время был любовником этой самой Петрушенко, о которой я упоминал. Несколько месяцев назад в нее влюбился один молодой человек, тоже, кстати, руководитель фирмы, торгующей автомобилями…
– Для чего вы все это мне рассказываете? – не дал ему договорить Трезубцев.
– Слишком много получается совпадений, Артем Тарасович, – вздохнул Китаец. – Вам не кажется? Вы знали всех погибших, наверняка вам было известно и о Кате Петрушенко.
– Знаешь, что, клоун, – стараясь сдерживаться, процедил Трезубцев. – Меня знает полгорода. Но я ни о какой Петрушенко даже не слышал. Сейчас ты отсюда уйдешь, и если у тебя осталась хоть капля мозгов, никогда даже не подумаешь приблизиться к моему кабинету ближе, чем на километр. Все, твое время истекло.
Китаец поднялся и, опершись руками на стол, наклонился к Трезубцеву. Сидевший позади Артема Тарасовича блондин вскочил со своего места и сунул руку под пиджак.
– Вас в приемной ожидают три человека, – внятно произнес Китаец, отступая назад, чтобы блондин не наделал глупостей. – Вы же принимаете меня, человека, о котором вы никогда не слышали. Даете мне целых пять минут вашего драгоценного времени. Почему? Я думаю, потому, что вы знаете, кто такая Катя Петрушенко, а возможно, знаете и ее убийцу. Нет, теперь я просто уверен в этом.
– Сема, – Трезубцев повернулся к блондину, – хорошенько запомни этого человека.
– Уже сфотографировал, – с усмешкой отозвался Сема.
– Если он здесь еще раз появится, – не скрывая ненависти, сказал Трезубцев, – убей его.
– С удовольствием. – Сема достал из наплечной кобуры «ТТ» и направил его на Китайца.
– Я же сказал, не сейчас, – поморщился Артем Тарасович. – Проводи его.
– Думаю, мы еще увидимся. – Китаец спокойно посмотрел на Трезубцева и пошел к двери.
– Это будет последний день в твоей жизни, – повысив голос, бросил ему вслед Трезубцев.
Найти работающий телефон-автомат в этом районе города было непростым делом. Танину пришлось сделать приличный крюк, прежде чем он сумел дозвониться до конторы Бухмана. Видимо, его секретарша уже ушла, потому что трубку снял сам хозяин.
– Игорь, – без лишних предисловий начал Китаец, – мне срочно нужен твой «Опель». Знаешь шашлычную напротив кинотеатра «Тарасов»? Я тебя буду там ждать. Только постарайся, пожалуйста, побыстрее.
– Погоди, мамуся, то есть как это мой «Опель»? – заныл Игорь. – А я на чем ездить буду?
– Получишь мой «Массо», – собранно сказал Китаец. – Давай, я жду.
Он повесил трубку и отправился на условленное место, откуда был виден выход из офиса Трезубцева. Он вспомнил, что с утра еще ничего не ел. Прикинув, что Артему Тарасовичу нужно не меньше получаса, чтобы принять всех посетителей, Китаец забежал в шашлычную, взял две порции шашлыка на одноразовой тарелке, хлеб, бутылку минералки и вернулся в машину. С аппетитом поглощая куски мяса, он увидел, как из дверей офиса вышел плешивый толстяк, сидевший в очереди первым.
«Осталось как минимум двое», – отметил он про себя, глядя на часы. Коротышка вышел минут через двадцать после толстяка, а Бухмана все не было. Еще минут через пятнадцать вышел кучерявый. Он сел в темно-бородовую «Вольво» и отчалил в неизвестном направлении. Китаец собрался было занервничать, но тут появился «Опель» Игоря. Танин достал из бардачка диктофон и сунул в карман куртки. Затем, прихватив с собой минералку, он вышел из «Массо» и пересел в «Опель», когда тот затормозил у тротуара.
– Привет, – улыбнулся Китаец, – можешь забирать мою тачку.
– Погоди, мамуся. – Бухман достал с заднего сиденья кожаную папку и вынул из нее два бланка доверенности. – Нужно, чтобы все было чики-чики. Распишись-ка вот тут.
– Зачем это? – Китаец подмахнул заполненный бланк и вернул его Бухману.
– Чтобы никто не мог к нам придраться, мамуся. – Бухман сунул свою доверенность в папку, а другую протянул Танину. – А это тебе.
Танин сунул серо-голубой листочек в карман, одним глазом поглядывая за входом в офис.
– Ты, я гляжу, очередную аферу затеял, – хитро прищурил свои умные карие глаза Игорь. – Мне-то скажешь?
– Затеял, – улыбнулся Китаец. – Кто такой Трезубцев, ты мне можешь сказать?
– Почему нет? – приподнял брови Бухман. – Как это принято сейчас говорить – предприниматель. Но это только фасад…
– А внутри что?
– Обычный криминальный авторитет, у которого хватило мозгов отвоевать себе определенный участок в бизнесе и заняться торговлей машинами. Выгодный бизнес… Да ты и сам, наверное, знаешь, – зевнул Бухман.
– А некто Мозлов, знаешь такого?
– Мозел? – Бухман был рад, что ему выпала возможность продемонстрировать свою осведомленность, – такой же бизнесмен, как и Трезубцев, только гораздо мельче. Мозел у Артема Тарасовича в подчинении. Не официально, но реально. Вообще-то, Артем Тарасович сам тачками не торгует. Он осуществляет, так сказать, стратегическое руководство.
– Понятно.
– Трезубцев практически контролирует весь автобизнес в городе. А для этого, сам понимаешь, нужно иметь не только деньги и связи, а хорошее прикрытие, – Бухман достал сигареты. – Будешь?
Китаец кивнул. Они закурили.
– Но это не все, – таинственно заулыбался Бухман, – есть еще кое-какая информация… Специально для тебя, мамуся.
Он облизнул губы и лукаво скосил глаза на Китайца.
– Не тяни, Игорь.
– Ой, какие мы нетерпеливые, – хмыкнул он, – так вот, мамуся…
Бухман неожиданно замолчал и задумался. Китаец знал, что бухмановский напор и темперамент, помноженные на виртуозность и компетентность, порой увязали в его сугубо еврейской обстоятельной манере повествования.
– Так вот, – оживился он, – есть сведения, что некий московский авторитет, также специализирующийся на торговле машинами, недавно встречался с Трезубцевым. Видно, Трезубцев что-то замышляет, хочет наладить контакты с Москвой. Думаю, речь идет о чем-то таком, что коренным образом скажется на сфере его деятельности. Есть такой слушок, что московский гость предложил Артему Тарасовичу заняться иномарками. В любом случае, я, как профессионал, с учетом убийства Филимонова и Сихарулидзе, могу сказать тебе одно: началась борьба за передел рынка.
– Значит, ты связываешь визит москвича с этими смертями?
– Несомненно, – выпятил губы Бухман.
– Спасибо, Игорь, ты мне здорово помог.
– Ох, когда мы с тобой спокойно сядем у тебя, да-да, у тебя, потому что моя Лара спокойно посидеть нам не даст, и побеседуем за жизнь, а?
– Давай в ближайший уик-энд?
– В уик-энд, говоришь? Не могу, у меня тут клиент «вкусный» наметился.
Этим словечком Бухман именовал тех, кто мог заплатить ему за адвокатские услуги немалые деньги.
– Ну, тогда потом договоримся, – улыбнулся Китаец, а теперь… Ключи в машине.
– Гонишь, значит, – шутливо надулся Бухман.
– Игорь, у меня клиент уплывает…
– Ладно, ладно, мамуся, я не обижаюсь, – вздохнул Бухман, – увидимся позже. Я уж не спрашиваю у тебя, как там Ли Зи.
– Взял бы и позвонил ей, – усмехнулся Китаец, – ну…
– Иду-иду. – Бухман вылез из «Опеля», подхватил портфель из коричневой кожи и не спеша направился к «Массо».
Вскоре Китаец увидел, как его джип трогается с места. Еще минут через пятнадцать к офису Трезубцева подъехал джип «Тойота-Лендкрузер». Китаец шестым чувством уловил, что сейчас должен появиться Трезубцев.
Из «Тойоты» выскочили два огромных парня. Один – в меланжевом пиджаке и черных брюках, другой – в джинсах и сером джемпере. Они устремились ко входу в офис. Китаец неотрывно следил за крыльцом. Ему казалось, что его нервы постепенно вытягиваются в одну длинную нить и эта нить дрожит, как струна под смычком. Сердце стучало где-то в горле. «Нет, так нельзя», – он внутренне напрягся, потом расслабился, подышал глубоко и неторопливо. Успокоился.
В этот момент из дверей офиса вышел Трезубцев в сопровождении парней и блондина, сидевшего у него в кабинете. Китаец немного наклонился. Трезубцев сошел с крыльца и деловито направился к джипу. В его походке и жестах сквозило то холодное высокомерие, которое Китаец прочел в его лягушачьих глазах. Парни шли молча, окидывая окрестное пространство недоверчиво-быстрыми взглядами. У машины Трезубцев остановился, обернулся к Семе и что-то сказал ему. Сема кивнул с неизменно преданным видом и услужливо открыл заднюю дверцу «Тойоты». Один из парней, тот, что был в джемпере, сел за руль, другой, в пиджаке, залез на переднее сиденье, а блондин, оказавший существенную помощь в деле погрузки шефа, запрыгнул вслед за ним.
Джип медленно развернулся и двинулся по направлению к Третьей Дачной. Китаец тронул «Опель». В этот час магистраль, проходящая через Ленинский район, была запружена. Люди возвращались из центра домой. Поэтому слежка за «Тойотой» была лишена той остроты, которая присутствует в условиях, когда трасса относительно свободна и преследующий находится в напряжении: у него возникает желание как можно ближе подъехать к интересующей его машине, но в то же время он сознает, что должен сохранять разумную дистанцию. А уж сколько волнений по поводу возможной потери из виду преследуемого автомобиля!
Слежка, которую вел Китаец, напоминала тоскливую прогулку черепахи, устремившейся вслед за каракатицей. Несколько маневров, предпринятых «Тойотой», чтобы вырваться из монотонного потока автомобилей, окончились неудачей. Навязанный густотой транспорта ритм, похоже, нервировал и Китайца, и пассажиров «Тойоты». Проехав мост, Китаец прибавил скорость. Трезубцев явно ехал за город. Дорога сделала небольшой крюк и полетела вдоль огромного холма. Поток машин существенно поредел. Впереди замаячил редкий ельник. Не доезжая до него, «Тойота» повернула направо. Китаец не отставал, но и не форсировал. Асфальт сменился грунтовкой. Увидев, что теперь «Тойота» сделала поворот налево, Китаец подъехал к стыку двух дорог и, затормозив, покинул «Опель».
Джип Трезубцева остановился перед огромным двухэтажным особняком, занимавшим площадь около трехсот квадратных метров. Первым из «Тойоты» выпрыгнул парень в пиджаке. Он поспешил открыть ворота. Машина медленно въехала во двор. Ворота с металлическим грохотом закрылись. Китаец снова сел за руль, отогнал машину подальше к ельнику, запер ее и отправился пешком к особняку. Он старался держаться как можно ближе к забору.
Над забором была видна крыша и верхняя часть второго этажа.
Сквозь оконное стекло проглядывала лестница, ведущая на мансарду. Китаец обошел дом, прикидывая, где можно было бы найти брешь. Высокий кирпичный забор надежно охранял владения Трезубцева.
«Без штурма не обойдешься», – заключил Танин. Он подпрыгнул, уцепился руками за верхнюю часть забора и попробовал подтянуться. На мгновение он увидел двор. Справа от дома стояла красная «БМВ». Сле-ва – баня, а рядом, под толстой полиэтиленовой пленкой, по которой игриво пробегал ветерок, – бассейн.
Танин вернулся в машину.
Апрельские сумерки были капризными, они все тянули с приходом. «Ну, ничего, – приободрился Китаец, – зато есть время поразмышлять».
Итак, Трезубцев задумал подмять под себя все автосалоны. Раньше-то все эти автокороли сосуществовали мирно. Съезжались в офис к Артему Тарасовичу на совещание, выполняли его требования и рекомендации. Потом двое погибли. Да, не умерли естественной смертью на перинах из лебяжьего пуха, а приняли смерть от руки наемного убийцы. Кому выгодна была их смерть? Трезубцеву? Этого требовали его коммерческие интересы? Вопрос-то можно почти всегда уладить мирным путем. Тем более мог это сделать Трезубцев. А если не мог? Что, волчьи аппетиты помешали? И еще один вопрос: кто взорвал машину Сорокиной? Трезубцев или Мозел?
Мозел… Мозел… Трезубцев, конечно, знал, что у Мозела есть зазноба. Ну и что дальше? А то, что если начался отстрел, то Мозел тоже висит на мушке. Но он почему-то еще жив, да и Сорокина тоже. Хотя взрыв мог бы положить конец ее существованию. А вот Петрушенко погибла…
Нет, здесь что-то не так. Положим, взрыв сорокинского «Крайслера» организовал Мозел. Отомстить ему захотелось. Может быть… Но даже если допустить, что Трезубцев причастен к гибели Петрушенко, то как? И зачем ему понадобилось ее убивать?
Скорее всего, для него не было тайной, что Олег Сорокин увлечен той же барышней, что и Мозел…
Черный шестисотый «Мерседес», плавно покачиваясь на мягких амортизаторах, лениво подъехал к ельнику и, свернув на грунтовку, проехал в пятидесяти метрах от «Опеля». Китаец взглянул на часы. Без десяти девять. Это, скорее всего, Яша газует. «Мерседес» действительно подъехал к тем же воротам, за которыми исчезла «Тойота», и посигналил. Через минуту ворота открылись. «Мерс» въехал во двор, а буквально еще через минуту из ворот выехал красный «БМВ». Китаец не разглядел, кто сидел за рулем. «Наверное, послал своих "телков" куда-то», – решил он.
Китаец издали увидел, как в окне первого этажа вспыхнул свет.
Подождав еще немного, он вышел из машины и направился к дому. Обошел его с задней стороны и, подтянувшись, влез на забор. Спрыгнул. Пригнувшись, побежал к дому. Впечатался в стену. Перевел дыхание и осмотрелся. Потом прокрался к углу дома, заглянул за него и, никого не заметив, прошмыгнул к двери. Она оказалась заперта. Китаец двинулся вдоль фасада, обогнул дом с другой стороны и вдруг услышал приглушенные голоса. Он поднял голову и увидел открытую форточку. Прислушался. Отчетливо различил голос Трезубцева. Окно было занавешено шторами, сквозь которые пробивались узкие полосы света. Хорошо бы подобраться поближе. Танин прошел дальше вдоль фасада и наткнулся на обрезок доски метра в два длиной. Он поднял находку и вернулся обратно к окну. Соорудил из доски наклонную плоскость, по которой смог подняться и прислониться к стене рядом с окном. Его голова оказалась на одном уровне с открытой форточкой. Держась одной рукой за прутья тяжелой кованой решетки, которой было забрано окно, Китаец вынул диктофон, нажал на запись и сунул его в форточку.
– А я-то что на этом буду иметь? – с оттенком недоверия спросил Яша.
– Я же тебе говорил, тридцать процентов, – сухо ответил Трезубцев.
В конце приемной за темным столом сидела секретарша – дама лет сорока пяти в розовой кофточке. У нее был строгий взгляд, очки в роговой оправе на носу и завитые волосы светло-соломенного цвета.
Когда в приемной появился Китаец, все как по команде повернули к нему головы. Он на секунду замер, обведя всех оценивающим взглядом, и направился к секретарше.
– Добрый вечер, – поздоровался он и подарил даме свою самую неотразимую улыбку. – Артем Тарасович у себя?
– Что вы хотели? – сухо поинтересовалась дама, едва подняв взгляд от бумаг, разложенных перед ней на столе.
– Поговорить с господином Трезубцевым, – Китаец перестал улыбаться, видя, что на этот раз его обаяние натолкнулось на мощную стену безразличия.
– Не помню, чтобы вы записывались на прием, – проговорила дама. – Кто вы?
– Танин Владимир Алексеевич, – представился он.
– По какому вопросу?
– По поводу Екатерины Борисовны Петрушенко. – Китаец продолжал стоять, глядя на секретаршу сверху вниз.
Она отметила в блокноте то, что он сказал, и снова без всякого интереса посмотрела на него.
– Не думаю, что Артем Тарасович успеет вас принять сегодня.
– А вы все-таки доложите ему, – настойчиво произнес Китаец.
– Это моя обязанность, – фыркнула особа, – присаживайтесь.
Китаец пристроился рядом с франтом в жилетке, приготовившись к долгому ожиданию. В этот момент дверь кабинета распахнулась, и охранник сделал шаг в сторону. На пороге появился пузатый круглоголовый субъект с прищуренными словно от солнца глазами. Верх его мощного черепа был покрыт редким темным пушком волос, переходящих сзади в довольно приличную каштановую шевелюру. Как будто что-то вспомнив, он почесал двойной подбородок, заросший трехдневной щетиной, растянул тонкие губы и обернулся назад.
– Ну что, Артем Тарасыч, до вечера, – произнес он пожилому мужчине среднего роста, который провожал его до двери, – обкашляем все конкретно.
– Яша, я же сказал, – сверкнув золотой оправой, произнес хозяин кабинета, – буду ждать тебя часиков в девять.
– Лады, тогда не прощаюсь. – Яша еще раз почесал подбородок и, развернувшись, вальяжно направился к выходу.
Трезубцев шагнул в кабинет, следом тут же влетела секретарша и закрыла за собой дверь. Плешивый толстяк подхватил портфель и нервно заерзал на стуле. Серетарша вышла через несколько минут и дежурно улыбнулась Китайцу.
– Проходите, господин Танин. Артем Тарасович дает вам пять минут для вашего сообщения.
– Как же так? – Плешивый вскочил со стула и кинулся к столу следом за секретаршей. – Сейчас ведь моя очередь.
Опускаясь на свое место, дама одарила его холодным взглядом.
– Ждите, – бросила она.
Кинув на носатого толстяка сочувственный взгляд, Китаец направился к двери.
– Секундочку, – остановил его охранник, – оружие есть?
– Есть, – кивнул Китаец.
– Давай сюда.
Китаец достал из кобуры «ПМ» и протянул его охраннику. Тот спрятал пистолет в карман костюма и профессионально провел руками по одежде Китайца.
– Проходите.
Артем Тарасович сидел в торце длинного стола в глубине скромно отделанного кабинета. В руке у него была простая шариковая ручка, которой он что-то писал в раскрытом блокноте. Справа, позади него, на стуле сидел высокий блондин с зачесанными назад волосами. Скользнув по Китайцу взглядом, он сделал вид, что смотрит в другую сторону.
Китаец подошел к столу, немного постоял и, видя, что на него не обращают никакого внимания, опустился на стул. Наконец Артем Тарасович закончил писать и сквозь очки посмотрел на Танина.
– Я вас слушаю, – негромко произнес Трезубцев.
– Недавно убили некую гражданку Петрушенко. Екатерину Борисовну, – закинув ногу на ногу, произнес Китаец. – Я частный детектив. Мне поручили найти ее убийцу.
Китаец замолчал, неотрывно глядя на Артема Тарасовича. Тот пожевал губами, несколько раз моргнул, поднял фарфоровую чашку с остывшим чаем и, сделав несколько глотков, снова поставил ее на стол.
– Зачем вы пришли ко мне? – после долгого молчания спросил Артем Тарасович.
– Я вот тоже думаю, – неотступно глядя на собеседника, сказал Китаец, – зачем я к вам пришел? Знаете, в нашем городе творятся довольно странные вещи. За последние две недели погибли два владельца крупных автосалонов, на третью – женщину – сегодня было совершено покушение. Вы всех их хорошо знаете, вернее, про двоих нужно сказать «знали». Еще один хозяин крупного автосалона – Гриша Мозлов – долгое время был любовником этой самой Петрушенко, о которой я упоминал. Несколько месяцев назад в нее влюбился один молодой человек, тоже, кстати, руководитель фирмы, торгующей автомобилями…
– Для чего вы все это мне рассказываете? – не дал ему договорить Трезубцев.
– Слишком много получается совпадений, Артем Тарасович, – вздохнул Китаец. – Вам не кажется? Вы знали всех погибших, наверняка вам было известно и о Кате Петрушенко.
– Знаешь, что, клоун, – стараясь сдерживаться, процедил Трезубцев. – Меня знает полгорода. Но я ни о какой Петрушенко даже не слышал. Сейчас ты отсюда уйдешь, и если у тебя осталась хоть капля мозгов, никогда даже не подумаешь приблизиться к моему кабинету ближе, чем на километр. Все, твое время истекло.
Китаец поднялся и, опершись руками на стол, наклонился к Трезубцеву. Сидевший позади Артема Тарасовича блондин вскочил со своего места и сунул руку под пиджак.
– Вас в приемной ожидают три человека, – внятно произнес Китаец, отступая назад, чтобы блондин не наделал глупостей. – Вы же принимаете меня, человека, о котором вы никогда не слышали. Даете мне целых пять минут вашего драгоценного времени. Почему? Я думаю, потому, что вы знаете, кто такая Катя Петрушенко, а возможно, знаете и ее убийцу. Нет, теперь я просто уверен в этом.
– Сема, – Трезубцев повернулся к блондину, – хорошенько запомни этого человека.
– Уже сфотографировал, – с усмешкой отозвался Сема.
– Если он здесь еще раз появится, – не скрывая ненависти, сказал Трезубцев, – убей его.
– С удовольствием. – Сема достал из наплечной кобуры «ТТ» и направил его на Китайца.
– Я же сказал, не сейчас, – поморщился Артем Тарасович. – Проводи его.
– Думаю, мы еще увидимся. – Китаец спокойно посмотрел на Трезубцева и пошел к двери.
– Это будет последний день в твоей жизни, – повысив голос, бросил ему вслед Трезубцев.
* * *
Найти работающий телефон-автомат в этом районе города было непростым делом. Танину пришлось сделать приличный крюк, прежде чем он сумел дозвониться до конторы Бухмана. Видимо, его секретарша уже ушла, потому что трубку снял сам хозяин.
– Игорь, – без лишних предисловий начал Китаец, – мне срочно нужен твой «Опель». Знаешь шашлычную напротив кинотеатра «Тарасов»? Я тебя буду там ждать. Только постарайся, пожалуйста, побыстрее.
– Погоди, мамуся, то есть как это мой «Опель»? – заныл Игорь. – А я на чем ездить буду?
– Получишь мой «Массо», – собранно сказал Китаец. – Давай, я жду.
Он повесил трубку и отправился на условленное место, откуда был виден выход из офиса Трезубцева. Он вспомнил, что с утра еще ничего не ел. Прикинув, что Артему Тарасовичу нужно не меньше получаса, чтобы принять всех посетителей, Китаец забежал в шашлычную, взял две порции шашлыка на одноразовой тарелке, хлеб, бутылку минералки и вернулся в машину. С аппетитом поглощая куски мяса, он увидел, как из дверей офиса вышел плешивый толстяк, сидевший в очереди первым.
«Осталось как минимум двое», – отметил он про себя, глядя на часы. Коротышка вышел минут через двадцать после толстяка, а Бухмана все не было. Еще минут через пятнадцать вышел кучерявый. Он сел в темно-бородовую «Вольво» и отчалил в неизвестном направлении. Китаец собрался было занервничать, но тут появился «Опель» Игоря. Танин достал из бардачка диктофон и сунул в карман куртки. Затем, прихватив с собой минералку, он вышел из «Массо» и пересел в «Опель», когда тот затормозил у тротуара.
– Привет, – улыбнулся Китаец, – можешь забирать мою тачку.
– Погоди, мамуся. – Бухман достал с заднего сиденья кожаную папку и вынул из нее два бланка доверенности. – Нужно, чтобы все было чики-чики. Распишись-ка вот тут.
– Зачем это? – Китаец подмахнул заполненный бланк и вернул его Бухману.
– Чтобы никто не мог к нам придраться, мамуся. – Бухман сунул свою доверенность в папку, а другую протянул Танину. – А это тебе.
Танин сунул серо-голубой листочек в карман, одним глазом поглядывая за входом в офис.
– Ты, я гляжу, очередную аферу затеял, – хитро прищурил свои умные карие глаза Игорь. – Мне-то скажешь?
– Затеял, – улыбнулся Китаец. – Кто такой Трезубцев, ты мне можешь сказать?
– Почему нет? – приподнял брови Бухман. – Как это принято сейчас говорить – предприниматель. Но это только фасад…
– А внутри что?
– Обычный криминальный авторитет, у которого хватило мозгов отвоевать себе определенный участок в бизнесе и заняться торговлей машинами. Выгодный бизнес… Да ты и сам, наверное, знаешь, – зевнул Бухман.
– А некто Мозлов, знаешь такого?
– Мозел? – Бухман был рад, что ему выпала возможность продемонстрировать свою осведомленность, – такой же бизнесмен, как и Трезубцев, только гораздо мельче. Мозел у Артема Тарасовича в подчинении. Не официально, но реально. Вообще-то, Артем Тарасович сам тачками не торгует. Он осуществляет, так сказать, стратегическое руководство.
– Понятно.
– Трезубцев практически контролирует весь автобизнес в городе. А для этого, сам понимаешь, нужно иметь не только деньги и связи, а хорошее прикрытие, – Бухман достал сигареты. – Будешь?
Китаец кивнул. Они закурили.
– Но это не все, – таинственно заулыбался Бухман, – есть еще кое-какая информация… Специально для тебя, мамуся.
Он облизнул губы и лукаво скосил глаза на Китайца.
– Не тяни, Игорь.
– Ой, какие мы нетерпеливые, – хмыкнул он, – так вот, мамуся…
Бухман неожиданно замолчал и задумался. Китаец знал, что бухмановский напор и темперамент, помноженные на виртуозность и компетентность, порой увязали в его сугубо еврейской обстоятельной манере повествования.
– Так вот, – оживился он, – есть сведения, что некий московский авторитет, также специализирующийся на торговле машинами, недавно встречался с Трезубцевым. Видно, Трезубцев что-то замышляет, хочет наладить контакты с Москвой. Думаю, речь идет о чем-то таком, что коренным образом скажется на сфере его деятельности. Есть такой слушок, что московский гость предложил Артему Тарасовичу заняться иномарками. В любом случае, я, как профессионал, с учетом убийства Филимонова и Сихарулидзе, могу сказать тебе одно: началась борьба за передел рынка.
– Значит, ты связываешь визит москвича с этими смертями?
– Несомненно, – выпятил губы Бухман.
– Спасибо, Игорь, ты мне здорово помог.
– Ох, когда мы с тобой спокойно сядем у тебя, да-да, у тебя, потому что моя Лара спокойно посидеть нам не даст, и побеседуем за жизнь, а?
– Давай в ближайший уик-энд?
– В уик-энд, говоришь? Не могу, у меня тут клиент «вкусный» наметился.
Этим словечком Бухман именовал тех, кто мог заплатить ему за адвокатские услуги немалые деньги.
– Ну, тогда потом договоримся, – улыбнулся Китаец, а теперь… Ключи в машине.
– Гонишь, значит, – шутливо надулся Бухман.
– Игорь, у меня клиент уплывает…
– Ладно, ладно, мамуся, я не обижаюсь, – вздохнул Бухман, – увидимся позже. Я уж не спрашиваю у тебя, как там Ли Зи.
– Взял бы и позвонил ей, – усмехнулся Китаец, – ну…
– Иду-иду. – Бухман вылез из «Опеля», подхватил портфель из коричневой кожи и не спеша направился к «Массо».
Вскоре Китаец увидел, как его джип трогается с места. Еще минут через пятнадцать к офису Трезубцева подъехал джип «Тойота-Лендкрузер». Китаец шестым чувством уловил, что сейчас должен появиться Трезубцев.
Из «Тойоты» выскочили два огромных парня. Один – в меланжевом пиджаке и черных брюках, другой – в джинсах и сером джемпере. Они устремились ко входу в офис. Китаец неотрывно следил за крыльцом. Ему казалось, что его нервы постепенно вытягиваются в одну длинную нить и эта нить дрожит, как струна под смычком. Сердце стучало где-то в горле. «Нет, так нельзя», – он внутренне напрягся, потом расслабился, подышал глубоко и неторопливо. Успокоился.
В этот момент из дверей офиса вышел Трезубцев в сопровождении парней и блондина, сидевшего у него в кабинете. Китаец немного наклонился. Трезубцев сошел с крыльца и деловито направился к джипу. В его походке и жестах сквозило то холодное высокомерие, которое Китаец прочел в его лягушачьих глазах. Парни шли молча, окидывая окрестное пространство недоверчиво-быстрыми взглядами. У машины Трезубцев остановился, обернулся к Семе и что-то сказал ему. Сема кивнул с неизменно преданным видом и услужливо открыл заднюю дверцу «Тойоты». Один из парней, тот, что был в джемпере, сел за руль, другой, в пиджаке, залез на переднее сиденье, а блондин, оказавший существенную помощь в деле погрузки шефа, запрыгнул вслед за ним.
Джип медленно развернулся и двинулся по направлению к Третьей Дачной. Китаец тронул «Опель». В этот час магистраль, проходящая через Ленинский район, была запружена. Люди возвращались из центра домой. Поэтому слежка за «Тойотой» была лишена той остроты, которая присутствует в условиях, когда трасса относительно свободна и преследующий находится в напряжении: у него возникает желание как можно ближе подъехать к интересующей его машине, но в то же время он сознает, что должен сохранять разумную дистанцию. А уж сколько волнений по поводу возможной потери из виду преследуемого автомобиля!
Слежка, которую вел Китаец, напоминала тоскливую прогулку черепахи, устремившейся вслед за каракатицей. Несколько маневров, предпринятых «Тойотой», чтобы вырваться из монотонного потока автомобилей, окончились неудачей. Навязанный густотой транспорта ритм, похоже, нервировал и Китайца, и пассажиров «Тойоты». Проехав мост, Китаец прибавил скорость. Трезубцев явно ехал за город. Дорога сделала небольшой крюк и полетела вдоль огромного холма. Поток машин существенно поредел. Впереди замаячил редкий ельник. Не доезжая до него, «Тойота» повернула направо. Китаец не отставал, но и не форсировал. Асфальт сменился грунтовкой. Увидев, что теперь «Тойота» сделала поворот налево, Китаец подъехал к стыку двух дорог и, затормозив, покинул «Опель».
Джип Трезубцева остановился перед огромным двухэтажным особняком, занимавшим площадь около трехсот квадратных метров. Первым из «Тойоты» выпрыгнул парень в пиджаке. Он поспешил открыть ворота. Машина медленно въехала во двор. Ворота с металлическим грохотом закрылись. Китаец снова сел за руль, отогнал машину подальше к ельнику, запер ее и отправился пешком к особняку. Он старался держаться как можно ближе к забору.
Над забором была видна крыша и верхняя часть второго этажа.
Сквозь оконное стекло проглядывала лестница, ведущая на мансарду. Китаец обошел дом, прикидывая, где можно было бы найти брешь. Высокий кирпичный забор надежно охранял владения Трезубцева.
«Без штурма не обойдешься», – заключил Танин. Он подпрыгнул, уцепился руками за верхнюю часть забора и попробовал подтянуться. На мгновение он увидел двор. Справа от дома стояла красная «БМВ». Сле-ва – баня, а рядом, под толстой полиэтиленовой пленкой, по которой игриво пробегал ветерок, – бассейн.
Танин вернулся в машину.
Апрельские сумерки были капризными, они все тянули с приходом. «Ну, ничего, – приободрился Китаец, – зато есть время поразмышлять».
Итак, Трезубцев задумал подмять под себя все автосалоны. Раньше-то все эти автокороли сосуществовали мирно. Съезжались в офис к Артему Тарасовичу на совещание, выполняли его требования и рекомендации. Потом двое погибли. Да, не умерли естественной смертью на перинах из лебяжьего пуха, а приняли смерть от руки наемного убийцы. Кому выгодна была их смерть? Трезубцеву? Этого требовали его коммерческие интересы? Вопрос-то можно почти всегда уладить мирным путем. Тем более мог это сделать Трезубцев. А если не мог? Что, волчьи аппетиты помешали? И еще один вопрос: кто взорвал машину Сорокиной? Трезубцев или Мозел?
Мозел… Мозел… Трезубцев, конечно, знал, что у Мозела есть зазноба. Ну и что дальше? А то, что если начался отстрел, то Мозел тоже висит на мушке. Но он почему-то еще жив, да и Сорокина тоже. Хотя взрыв мог бы положить конец ее существованию. А вот Петрушенко погибла…
Нет, здесь что-то не так. Положим, взрыв сорокинского «Крайслера» организовал Мозел. Отомстить ему захотелось. Может быть… Но даже если допустить, что Трезубцев причастен к гибели Петрушенко, то как? И зачем ему понадобилось ее убивать?
Скорее всего, для него не было тайной, что Олег Сорокин увлечен той же барышней, что и Мозел…
Черный шестисотый «Мерседес», плавно покачиваясь на мягких амортизаторах, лениво подъехал к ельнику и, свернув на грунтовку, проехал в пятидесяти метрах от «Опеля». Китаец взглянул на часы. Без десяти девять. Это, скорее всего, Яша газует. «Мерседес» действительно подъехал к тем же воротам, за которыми исчезла «Тойота», и посигналил. Через минуту ворота открылись. «Мерс» въехал во двор, а буквально еще через минуту из ворот выехал красный «БМВ». Китаец не разглядел, кто сидел за рулем. «Наверное, послал своих "телков" куда-то», – решил он.
Китаец издали увидел, как в окне первого этажа вспыхнул свет.
Подождав еще немного, он вышел из машины и направился к дому. Обошел его с задней стороны и, подтянувшись, влез на забор. Спрыгнул. Пригнувшись, побежал к дому. Впечатался в стену. Перевел дыхание и осмотрелся. Потом прокрался к углу дома, заглянул за него и, никого не заметив, прошмыгнул к двери. Она оказалась заперта. Китаец двинулся вдоль фасада, обогнул дом с другой стороны и вдруг услышал приглушенные голоса. Он поднял голову и увидел открытую форточку. Прислушался. Отчетливо различил голос Трезубцева. Окно было занавешено шторами, сквозь которые пробивались узкие полосы света. Хорошо бы подобраться поближе. Танин прошел дальше вдоль фасада и наткнулся на обрезок доски метра в два длиной. Он поднял находку и вернулся обратно к окну. Соорудил из доски наклонную плоскость, по которой смог подняться и прислониться к стене рядом с окном. Его голова оказалась на одном уровне с открытой форточкой. Держась одной рукой за прутья тяжелой кованой решетки, которой было забрано окно, Китаец вынул диктофон, нажал на запись и сунул его в форточку.
– А я-то что на этом буду иметь? – с оттенком недоверия спросил Яша.
– Я же тебе говорил, тридцать процентов, – сухо ответил Трезубцев.