– И сколько ты… – после некоторой паузы произнесла подруга, – заработала?
– Ну, неплохо.
– Сколько?
– Сто сорок долларов.
Ленка вытаращила глаза.
– Да ты что?
– Ну, подвернулась ситуация, и я решила. К тому же мне необходимо было делать что-то с глазами, а денег не было.
– Потрясающее дело. – Ленка хлопнула в ладоши. – Если бы мой старый пердун платил мне за раз столько, я бы сейчас купалась в золоте. Ты в школу-то пойдешь или у тебя теперь работа, график?
– Нет, сегодня пойду. Надо показаться. К тому же мать уверена, что я и вчера была на занятиях.
Подруги отправились мучиться за партами. До школьного подъезда оставалось не больше пяти минут ходьбы. По дороге Кашина не переставала задавать подруге вопросы, что да как. Вербова только успевала отбиваться от них, как от назойливых насекомых. Когда подруги входили в здание школы, Катерина была уверена, что полностью удовлетворила любопытство Ленки.
– Только никому, поняла?
– Да я могила. Я же понимаю, ты только мне, по дружбе.
– Вот именно, – глаза Кати сияли, – надо же с кем-то поделиться. У меня к тебе после уроков будет разговор.
Катя весь день просидела на занятиях, рассматривая свои ногти. Ее больше заботило состояние ее маникюра, нежели объяснение учителей. На замечания она не реагировала, вела себя, словно вокруг нее – пустота.
Ленка Кашина, одноклассница, изредка бросала взгляды на подругу. Она понимала, что теперь Вербова не какая-нибудь там простая школьница, а умеющая подать, а точнее, продать себя взрослая женщина.
«И какое это у нее там ко мне предложение? – изнывала от любопытства Ленка, невольно сравнивая себя с Катей. – Ну что же, конечно, я ростом пониже, зато формы более женственные, так что еще не известно, кто из нас лучше».
В начале второго занятия закончились, и девушки пошли домой.
– О чем ты хотела поговорить? – не выдержала долгого молчания Лена.
– Есть возможность немного заработать. Я знаю одного денежного человека, он вполне может заинтересоваться нами. Точнее, тобой. Ты отдашь мне сорок процентов того, что он тебе заплатит. Извини, мне надо одеваться. Если ты ему понравишься, то, пожалуйста. Однако от первой суммы мне – сорок процентов. А лучше половину.
– Бери половину, – предложила Ленка. – Ты действительно хочешь устроить мою жизнь?
– Ну, с недавних пор я стала лучше разбираться в людях. И уверена, что ты ему понравишься. Только надо немного поработать над собой, макияж не очень яркий. Шмоточку там постильнее, но не слишком вызывающую.
– А кто этот человек? Он молодой?
– Ну, ему нет еще и сорока, владеет казино в Саратове.
– Что? – прошептала Лена.
– А ты думала, у кого деньги? У рабочих заводов? Нет, дорогая моя, здесь надо пересилить себя. Вот ты со своим ухажером как познакомилась?
– Но то совсем другое. Я шла вот по этой самой дороге из школы, а он остановился на своей «БМВ» рядом и прилип как банный лист. А почему ты сама с ним…
– Он видел меня и знает в лицо. Вообще я не хотела бы больше попадаться ему на глаза. Могу лишь сказать, что этот человек сможет, если ты понравишься, одеть тебя, обуть, накормить и черт знает, чего он там еще может придумать. Причем мужчина вполне приличный. Мараться в грязных историях ему себе дороже.
– Как его зовут?
– Марк Алексеевич.
– Марк Алексеевич? – переспросила Лена. – Ну, не знаю, это все похоже на дурдом. Ты вот так запросто хочешь за один день сделать из меня проститутку?
– Дорогая моя, – Катерина взяла подругу за плечи, – это не проституция. Я просто сообщаю тебе о том, что живет на белом свете один богатый человек. И главное, я знаю, как он выглядит и где работает. Нам с тобой останется только придумать какую-нибудь сценку. Разыграть небольшой спектакль, прямо на улице, чтобы он тебя заметил. Вот и все. А дальше посмотрим. Нет так нет. А да – уж тогда не зевай. Если ты не хочешь, конечно, то дело твое. Вряд ли я могу предложить такое кому-нибудь, кроме своей подруги. Надеюсь, тебя не обижает, что нужно поделиться со мной в первый раз. Ведь информация сейчас стоит денег, и поверь, она мне не дешево досталась.
Катя закрыла здоровый глаз, и наступила темнота.
«Черт, я все еще ничего не вижу».
– И как думаешь, много он сможет заплатить?
– Он? – Катя вспомнила россыпь драгоценностей на светло-коричневом овальном столе. – Думаю, может заплатить много.
– Ну сколько?
– Откуда мне знать? Я только уверена, что денег у него предостаточно. Нужно лишь все правильно рассчитать, чтобы этот тип попался нам на крючок. – Катя улыбнулась.
– Да ты просто за этот месяц полностью переменилась. Ты этого не замечаешь?
– Я? – Вербова задумалась. – Может, я стала немного жестче, но это же не всегда плохо? Женщина ведь не должна быть размазней. Иногда нужно отстаивать свои собственные интересы.
– Да, конечно, ты права.
На следующий день в половине седьмого утра Катя поднялась, чем немало удивила собственную мать.
– Ты что так рано?
– Да мы с Кашиной теперь по утрам будем бегать. Заниматься спортом.
– Да? – Вера Сергеевна помедлила. – Ну, в принципе, это хорошо…
– Я уже все приготовила для утренней пробежки.
– Ну-ну, – пробурчала мать. – Пойду умоюсь. Тебе ванна не нужна?
– А можно я вперед? Мне только лицо ополоснуть.
– Конечно, – Вера Сергеевна хлопала глазами, не понимая, что же происходит с дочерью. Теперь и возвращается вовремя, и бегом вот заняться решила. Да и в школе, по словам Кати, все более-менее, и отстала не намного.
Девушки встретились на улице.
– Ну как, ты готова немножко пробежаться и растрясти жиры?
Кашина обиделась:
– Это не жир, а некая субстанция, которая придает моему телу плавные, женские формы.
– Да, наверное, ты права. Побежали, будем улучшать наше физическое состояние.
Маршрут уже был оговорен. Бегом от домов, где жили одиннадцатиклассницы, до «Дельфина» – минут двадцать. Бежали не слишком быстро, трусцой, и к семи утра были уже у игорного заведения.
– Ну и что теперь?
– А теперь будем ждать. Отойдем подальше и будем наблюдать. Его рабочий день, вернее, ночь заканчивается утром. Казино работает до восьми, значит, директор должен уехать примерно через час.
– Тогда нам надо смотреть за стоянкой. Он же будет на машине.
– Правильно, – согласилась Катя. И подруги сменили наблюдательный пункт.
– Ну вот, отсюда лучше видно. – Теперь девицы стояли на углу, всего в сотне метров от заасфальтированного участка, огороженного двухметровым забором с несколькими рядами колючей проволоки.
– А может, он оставил вместо себя управляющего, а сам давно уже дома?
– Может, и так, – согласилась Катя. – Но, если ты хочешь неплохо заработать, сначала нужно все узнать о своем будущем клиенте.
– Ну ты просто профессионал! Я от тебя балдею. – Ленка была в восторге, ей нравилось, что они начали следить за богатым мужиком. Не говоря уже о том, что в перспективе с ним нужно будет познакомиться, а потом и лечь в постель.
Подруги бегали всю неделю по одному и тому же маршруту. За это время им удалось установить, что Марк Алексеевич покидает казино примерно в одно и то же время, в половине седьмого утра, пока множество машин не хлынет из гаражей и стоянок на улицы города. Марк Алексеевич, видимо, хотел избежать автомобильных пробок, которые неизбежно образуются по утрам.
И вот однажды утром Марк Алексеевич вышел из своего заведения и, на мгновение задержавшись на пороге, с удовольствием вдохнул прохладный октябрьский воздух полной грудью.
«Ну вот, очередной день позади», – с удовлетворением подумал он.
Водитель уже ждал хозяина в машине.
– Ну что, давай домой, – скомандовал Марк Алексеевич низкорослому плотному гоблину, совмещавшему роль водителя и охранника. – Хватит на сегодня. Я живу просто как Иосиф Виссарионович. Работаю по ночам. У тебя есть кофе?
Водитель знал, что его шеф любит пить кофе в машине, и, в принципе, понимал его. Что плохого в том, что ты едешь в «Мерседесе» по городу и попиваешь кофе. Тем более если ты человек, у которого столько денег, что он может, например, построить посреди Саратова небоскреб! Но не делает этого, только чтобы не выделяться. Достаточно автомобиля и небольшого замка на берегу Волги, бетонные ступеньки которого спускаются прямо к самой воде.
Водитель медленно выруливал со стоянки. Неожиданно из-за будки охранника выскочила какая-то раззява с чемоданом в руке. Водитель нажал на тормоз и засигналил, но эта дуреха (то ли глухая, то ли шальная) сама врезалась в бампер автомобиля и упала.
– Черт бы ее побрал! – воскликнул Марк Алексеевич, проливая кофе на брюки. – Какого дьявола? Дима, куда смотришь?!
Несмотря на то что у водилы было туго с общим образованием, с наукой вождения все было распрекрасно, и шеф это знал.
– Извините, Марк Алексеевич, сейчас все улажу. – Дима вылез из машины и бросился к подымавшейся с земли девушке.
– Куда вы идете? Вы что, ничего не видите?
– Слушайте, вы меня больно ударили этой своей железякой. – Ленка встала на ноги, ей действительно было больно – правую ногу здорово ушибла. – Вы мне, наверное, ногу сломали. Я в вашем городе проездом, никого здесь не знаю…
Дверца автомобиля оставалась открытой, и владелец казино слышал весь разговор.
– Черт! – Марк Алексеевич выбрался из «Мерседеса» вместе с чашечкой, выплеснул коричневую жидкость на асфальт и поставил чашку на капот. – Что у вас с ногой?
– Откуда я знаю? – по щекам Лены текли слезы, вполне натуральные.
Мужчина запустил руку в копну черных жестких волос и, видно, стал лихорадочно соображать, что делать. Потом глянул на часы и вздохнул:
– Послушайте, жаль, конечно, что так получилось, но, согласитесь, вы вели себя неразумно. Прежде чем переходить проезжую часть, могли бы оглядеться.
– А вы сами – ничего не видите? И ваш водитель? Что, два слепца?
– Да, – согласился Марк Алексеевич. – Дима, подними чемодан барышни, сунь в багажник, и поехали в травмпункт.
Со своей стороны, Марк Алексеевич предложил Лене помощь. Катя смотрела на происходившее со стороны и, когда увидела, что богатенький дядюшка протянул руку подруге, поняла: птичка в клетке. И кто здесь птичка, а кто клетка – очень большой вопрос.
Катя не могла следовать за своей подругой, теперь ей оставалось надеяться на ее честность. Она не знала, сколько Ленке заплатит Марк – так они называли этого человека между собой, – но полагала, что уж никак не меньше пятисот долларов.
Ленку усадили на заднее сиденье. Она продолжала ломать комедию по тому сценарию, который разработали с Вербовой.
– Послушайте, я на вас в суд подам.
– В суд? – пробурчал Марк Алексеевич. – В суд никак нельзя. Я вам все компенсирую. Скажите лучше, как ваша нога?
– Нога? Нога ничего. Вот кто меня заставлял тащиться в этот Саратов? Сидела бы у себя в Балакове, так нет, поехала на манекенщицу учиться. Вот научилась. Можно сказать, только с поезда, и уже на тебе, машиной сбили.
– Ну, не самой плохой машиной. К тому же, как видите, с места происшествия я не уехал. Хотите кофе? У меня еще полный термос.
На самом деле Кашина уже разомлела, ее поразил комфорт и плавный ход машины. Все говорило о том, что хозяин действительно при деньгах, как и рассказывала Катя.
– Давайте кофе, – небрежно бросила она. – Надеюсь, в вашей машине не трясет. Мне не хочется облиться. Вижу, себе вы уже посадили пятно.
И действительно, на светлом костюме Марка Алексеевича остался заметный коричневый след.
– А, это почистим, – отмахнулся он. – Если и вы на себя прольете, тоже почистим.
Машина плавно поплыла по городу.
– Вы нашли себе жилье?
– Откуда, если я с чемоданом? – поражаясь собственной наглости, ответила Лена. Она поймала себя на мысли, что вошла в роль и теперь уже отступать некуда.
– А где вы живете в Балакове?
– На Пролетарской, а что?
Легенду девушки подготовили детально. В Балакове на самом деле жила родная тетка Кашиной. Лена навещала ее не раз. Поэтому знала, о чем говорила.
– Да это я так, – проговорил Марк Алексеевич, – ради любопытства.
Водитель подвез их к травмпункту, и сам владелец казино подал Лене руку, помогая ей выйти.
Кашина видела, что обладатель пышной шевелюры заинтересованно поглядывает на ее грудь. Прихрамывая, девушка вошла в дверь больницы, поддерживаемая лично Марком Алексеевичем.
Лена не представляла себе, сколько женщин постоянно кружились вокруг этого богатого человека, не смея и мечтать о том, чтобы он взял их под локоток.
Осмотрев ушиб, врач предложил сделать рентген. Всем было понятно, что эта процедура займет какое-то время.
– Не волнуйтесь, я подожду, – заверил Марк, – и мы найдем, где вас поселить.
Пока Лена занималась ногой, Марк Алексеевич стоял на улице рядом с автомобилем и курил. Наконец девушка вышла из поликлиники и приблизилась к «Мерседесу».
– Перелома нет, жить буду.
– Садись, – указал владелец казино на заднее сиденье, сам же сел вперед.
Машина тронулась.
– Говоришь, приехала на манекенщицу учиться?
– Да, – подтвердила Лена.
– Ну, это обычное дело. А что, у вас там в Балакове не учат на подиуме ходить? Как это называется, дефиле?
– Нет, у нас не учат.
– Ну-ну. Давай, я тебя отвезу здесь в одно место.
– Я хотела в гостиницу.
– В гостинице будет дорого, а у меня бесплатно. Поехали домой, – приказал он водителю.
– Но я не хочу.
– Хочешь. – Марк Алексеевич достал из кармана портмоне и вынул из него десять стодолларовых бумажек. – На, возьми. Это тебе за моральный ущерб, чтобы в суд не подавала.
Лена впервые в жизни держала в руках столь крупную сумму.
– Спасибо, – непроизвольно сорвалось с ее губ.
– Тебе спасибо, что не бузишь, – ответил Марк Алексеевич.
Ехали быстро. И несмотря на то что машина явно превышала допустимую скорость, милиционеры не обращали на это никакого внимания. «Мерседес» выехал за город и прибавил скорости. Мотор, соскучившись по настоящей работе, еле слышно урчал, словно пригревшийся на печке кот.
Автомобиль подкатил к большому двухэтажному дому.
– Ну вот я и дома. Дима, поставь машину в гараж, и на сегодня свободен.
Хозяин и гостья поднялись на крыльцо двухэтажного особняка.
– Река.
– Ага. Если пройти через весь дом, то с другой стороны можно спуститься по ступенькам прямо к воде. Я там иногда ловлю рыбу. Как нога?
– Болит, – наигранно пожаловалась Кашина. На самом деле боль уже давно прошла, хотя синяк действительно был.
Неожиданно для Лены входную дверь открыл мужчина плотного телосложения.
– Привет, Саныч, – поздоровался с ним хозяин. – Как тут дела? Все тихо?
– Да, все нормально.
– Ладно, иди к себе и не маячь.
Переступив порог роскошного жилища, Лена первым делом села на ближайший стул: заныла ушибленная нога, да и голова как-то закружилась при виде богатой обстановки внутри дома. Ковры, картины, камин на первом этаже, диваны, столик с прозрачной крышкой. Здорово! Ей было приятно сидеть на стуле у стеночки, недалеко от входа.
– Может, вы пересядете на диван? – оторвал Лену от ее мыслей любезный хозяин.
– А, да-да. Там еще в машине мой чемодан.
– Чемодан? – Марк нахмурился и потер лоб. – Саныч, принеси чемодан из «мерса» на второй этаж в маленькую спальню.
– Хорошо, – отозвался плотный мужчина.
– Вы извините. У меня позади бессонная ночь. Вашу комнату покажет Саныч.
Марк Алексеевич уже начал было подниматься наверх, и вдруг обернулся.
– Насколько вы приехали?
– Хотелось бы верить, что навсегда.
– Нет, – улыбнулся он, – я имею в виду Саратов.
– Я тоже.
– Ну, хорошо, хорошо. Отдыхайте. А я пошел спать. Давайте сегодня, вот здесь, вечером, – хозяин особняка потыкал пальцем на диваны, стоявшие у камина, – встретимся в районе пяти часов. Думаю, за это время вы успеете прийти в себя.
Проводив взглядом Лену, садившуюся в иномарку, Катя невольно позавидовала подруге. Ведь она могла бы оказаться на ее месте и уже вскоре лежать в роскошной кровати, пить шампанское и есть фрукты. Именно так она представляла себе тесное знакомство с богатым человеком. Но тут же ей пришлось вспомнить о своих злоключениях, которые произошли не далее, чем месяц назад.
Легкой трусцой Катя вернулась домой и, приняв душ, собралась идти в школу.
Между вторым и третьим уроками она отловила Петра и спросила, где сейчас может быть его брат.
– Ну этого я не могу сказать, – пожал плечами юноша. При этом его голубые глаза ничего не выражали. Петр был воплощенное безразличие. – Думаю, рано или поздно, он появится дома. Только вот когда – неизвестно.
– Это в том самом коттедже на берегу Волги?
– Именно в нем. А зачем он тебе?
– Хочу спросить, почему он врал тебе. И хочу сделать это сама.
– Знаешь, – начал Петр деловым тоном. – Нужно реально смотреть на вещи. Кто ты такая, чтобы задавать ему вопросы. Ты же пустое место, Золушка. Причем из тех, что из гордости не будут убираться в чужом доме. А с такими мой брат не разговаривает.
– Ну ты и хам! – на весь коридор выкрикнула Катя, развернулась и пошла прочь.
Петр было подумал, что зря погорячился, но сразу же успокоил себя: ничего, переживет. Да чего переживать, за те две недели, что он не видел Катю, парень нашел себе другую девчонку. Делов-то. Девочки любят деньги, а деньги у него есть.
Катя медленно шла по улице, осторожно обходя лужи. Осень уже наступила. По утрам нередки заморозки, и если выйти в школу не к восьми, а чуть раньше, то можно застать ледяные корки на лужах…
Сожалела ли Катерина, что так грубо обошлась с Петром? Да нет. Он сам напросился на подобное отношение. Ни с того ни с сего начал показывать свое превосходство и особенно братца.
Пусть он не хочет говорить, где находится его старший брат. Все равно она доберется до истины. Сегодня, когда Ленка села в дорогую иномарку – стало ясно, что все прошло, как они и планировали. Из этого Катя сделала серьезный вывод: необходимо терпеливо все продумывать, чтобы добиться серьезного результата.
Девушка порылась в сумочке. Осталось совсем немного наличности. Должно хватить, чтобы доехать на автобусе до остановки, расположенной в нескольких километрах от коттеджа Николая.
Катя думала застать в доме если не самого бизнесмена, то или охранника, или домработницу, а может, все это в одном лице. Девушка несколько раз позвонила в калитку. Наконец к ней вышел спортивного вида молодой человек. Раньше она его никогда не видела. Парень двигался легко, словно молодой кот.
– Николай дома? – звонко прокричала Катерина, когда парень уже подходил к калитке.
– Нет, будет только к вечеру. А что ты хотела?
– Хотела поговорить с ним.
– Ничем помочь не могу. Можешь оставить свой телефон, если у него будет настроение, перезвонит. Во всяком случае, я передам, что заходила некая… Кто?
– Не надо, ничего не говорите. Может, подскажете, где в городе его офис, я поеду туда?
Молодой кот не увидел в ее просьбе ничего предосудительного и назвал адрес. Катя не упустила возможность поинтересоваться, как туда проехать. Получив обстоятельный ответ, она поблагодарила милого парня. Весь разговор с «милым парнем» велся через забор.
Вход в высотное здание в центре города охраняли два сотрудника милиции.
– Вы куда? – спросил страж порядка, когда девушка с деловым видом хотела проскользнуть мимо него.
– Мне – наверх.
– Подождите, подождите, – остановил ее милиционер, так как Катя продолжала движение.
Второй вахтер тоже насторожился и уже поднялся со своего места, готовясь перехватить девушку.
– Мне надо в «Мегаполис», к Николаю.
– Ваш паспорт, пожалуйста.
– Но я не знала, что необходимы какие-то документы.
– Ничем помочь не могу. Впрочем, вы можете позвонить по внутреннему телефону. Может, этот Николай спустится к вам.
– Вряд ли он спустится, – пробурчала Катя.
– Наверх вы не сможете пройти.
Девушка развернулась и вышла на улицу. На стоянке, рядом со зданием, она увидела «Форд-Мондео» цвета «валюта». Катя знала, что эта машина принадлежит Николаю. Она подошла поближе и стала разглядывать авто. Новенький, без царапин. Наверное, на сигнализации.
Девушка ходила вокруг машины, наклоняя голову то влево, то вправо. И вдруг подошла к дверце водителя и с силой дернула ее, ожидая воя сирены. Однако ничего подобного не произошло. Машина не подала голоса, что было странно, так как у лобового стекла мерцал красный огонек, предупреждающий, что на автомобиле установлена сигнализация.
Катя решила, что не слишком сильно дернула ручку и датчики не среагировали. Поэтому она снова потянула ручку, но уже другой двери, и опять – ничего. Естественно, Катя не хотела попадать в милицию, не хотела привлекать к себе внимание. Просто раз невозможно пройти наверх, то она думала заставить хозяина автомобиля спуститься к ней.
После неудачных попыток заставить «Форд» заверещать девушка в сердцах пнула ногой колесо автомобиля. И тут за ее спиной раздался топот ног. Два крепких парня, вылетев из стеклянных дверей здания, бежали к припаркованным автомобилям.
Они подбежали к «Форду». Один стал оглядываться по сторонам, а другой открыл машину и начал с чем-то возиться. Первый, скользнув взглядом по Кате, продолжал вертеть головой.
Вербова была довольна. Значит, существует устройство, реагирующее на вторжение.
Николай вылез из автомобиля и что-то спросил человека, осматривавшего улицу. В ответ парень пожал плечами. Катя видела, что нужный ей субъект все-таки выбрался на улицу, и поспешила к нему.
– Здравствуйте, Николай.
Он явно не ожидал ее увидеть.
– Что ты здесь делаешь?
– Так, ничего особенного. Гуляю. Можно один вопрос?
Коля продолжал вертеть головой, осматривая улицу.
«Дурашка, ищи несостоявшегося угонщика и дальше».
– Зачем врал Петру?
– А, вон что тебя задело. Поди он тебе нажаловался? А я тебе, девушка, вот так скажу: моему брату не нужна подруга, которая может запросто сесть с каким-то мужиком в машину и укатить. А до этого еще и обжиматься с ним на глазах у всех моих гостей. Так что извини, я просто позаботился о нем. Мальчики в семнадцать не так хорошо соображают, как девочки. Но у меня-то с мозгами все в порядке.
– Как мне найти Ларецкого?
– Тебе что, одного раза мало, что ли?
Он приказал охраннику подниматься наверх.
– Будь ты действительно той девушкой, которую я хотел бы видеть рядом с Петром, то сейчас сидела бы на занятиях.
Катя проявила упрямство:
– Я не прошу тебя объяснять, как мне себя вести. Скажи, как найти этого лысого?
– Этот лысый, как ты его называешь, весьма уважаемый в бизнесе человек. Поэтому я бы не советовал разговаривать в таком тоне об Иннокентии Альбертовиче. Ведь могут найтись люди, которые пожелают выслужиться и передадут ему твои слова.
– И что же, такие люди есть?
– Да, и очень много. Поэтому держи язык за зубами и ступай в школу. Это мой добрый тебе совет. Не нужно пытаться делать то, чего ты не в силах осуществить, – он похлопал девушку по плечу и отправился вслед за своим охранником. – Да, – развернувшись на сто восемьдесят градусов, Николай уперся в нее тяжелым взглядом, – и машину больше не трогай.
После этого он скрылся во чреве огромного бетонного здания, а Катя побрела по улице. Ей было грустно. Как там, интересно, сейчас Ленка? Она шла и смотрела себе под ноги. И надо же такому случиться, не успела Катя отойти от машины и на сотню метров, как на глаза ей попался большой ржавый гвоздь. Его дворники примели к стене здания, и он расположился вдоль нее, став почти незаметным глазу. А вот она увидела!
Подняв это изделие метизного завода, Катя повертела его в руках.
Какой он сволочной, этот Коля. И у такой мрази все есть – шикарная машина, хороший дом! Почему на свете существует такая несправедливость? Этого не узнать ей никогда. Что же касается его совета не трогать автомобиль – здесь он не властен: никто не может приказывать ей, что делать, а что – нет.
На Катю навалились воспоминания о той страшной ночи в лесу. О сильном ударе, после которого она упала на землю и поняла, что ничего не видит. О том, как копошился на ней Ларецкий, обо всей этой мерзости. О том, что теперь у нее никогда не будет стопроцентного зрения, а эта слизь в дорогом костюме еще советует ей попридержать язык.
Она сжала в руке гвоздь.
«Но немного удовольствия я все же сегодня получу», – подумала девушка и вернулась к машине.
Приставив гвоздь к кузову автомобиля, она дважды быстро обошла вокруг машины, оставив на краске по периметру глубокую борозду. Пусть Николай теперь докажет, что это сделала именно она.
Налюбовавшись собственной работой, Катерина забросила гвоздь и побежала покупать на оставшиеся копейки мороженое.
Лена спустилась в вестибюль ровно в пять. Марка Алексеевича внизу еще не было. Она села на диван и вытянула вперед ноги.
«Какая же я дура, – размышляла она, – послушала Катьку. Ведь родители ничего не знают. Они же не думали, что сегодня их сокровище не придет домой. И уж тем более не думали не гадали, что заночует в коттедже богатея, которого где-то высмотрела Вербова».
Девушки собирались на операцию обстоятельно. В чемодане было все необходимое, и действительно можно было подумать, что его обладательница приехала в город на несколько дней. Воспользовавшись тряпками, что были в ее багаже, Лена переоделась из делового костюма в джинсы, футболку и кофту. Теперь она ничем не отличалась от миллионов таких же девочек-подростков, убивающих вечера на улицах, в дискотеках и кафе.
– Ну, неплохо.
– Сколько?
– Сто сорок долларов.
Ленка вытаращила глаза.
– Да ты что?
– Ну, подвернулась ситуация, и я решила. К тому же мне необходимо было делать что-то с глазами, а денег не было.
– Потрясающее дело. – Ленка хлопнула в ладоши. – Если бы мой старый пердун платил мне за раз столько, я бы сейчас купалась в золоте. Ты в школу-то пойдешь или у тебя теперь работа, график?
– Нет, сегодня пойду. Надо показаться. К тому же мать уверена, что я и вчера была на занятиях.
Подруги отправились мучиться за партами. До школьного подъезда оставалось не больше пяти минут ходьбы. По дороге Кашина не переставала задавать подруге вопросы, что да как. Вербова только успевала отбиваться от них, как от назойливых насекомых. Когда подруги входили в здание школы, Катерина была уверена, что полностью удовлетворила любопытство Ленки.
– Только никому, поняла?
– Да я могила. Я же понимаю, ты только мне, по дружбе.
– Вот именно, – глаза Кати сияли, – надо же с кем-то поделиться. У меня к тебе после уроков будет разговор.
Катя весь день просидела на занятиях, рассматривая свои ногти. Ее больше заботило состояние ее маникюра, нежели объяснение учителей. На замечания она не реагировала, вела себя, словно вокруг нее – пустота.
Ленка Кашина, одноклассница, изредка бросала взгляды на подругу. Она понимала, что теперь Вербова не какая-нибудь там простая школьница, а умеющая подать, а точнее, продать себя взрослая женщина.
«И какое это у нее там ко мне предложение? – изнывала от любопытства Ленка, невольно сравнивая себя с Катей. – Ну что же, конечно, я ростом пониже, зато формы более женственные, так что еще не известно, кто из нас лучше».
В начале второго занятия закончились, и девушки пошли домой.
– О чем ты хотела поговорить? – не выдержала долгого молчания Лена.
– Есть возможность немного заработать. Я знаю одного денежного человека, он вполне может заинтересоваться нами. Точнее, тобой. Ты отдашь мне сорок процентов того, что он тебе заплатит. Извини, мне надо одеваться. Если ты ему понравишься, то, пожалуйста. Однако от первой суммы мне – сорок процентов. А лучше половину.
– Бери половину, – предложила Ленка. – Ты действительно хочешь устроить мою жизнь?
– Ну, с недавних пор я стала лучше разбираться в людях. И уверена, что ты ему понравишься. Только надо немного поработать над собой, макияж не очень яркий. Шмоточку там постильнее, но не слишком вызывающую.
– А кто этот человек? Он молодой?
– Ну, ему нет еще и сорока, владеет казино в Саратове.
– Что? – прошептала Лена.
– А ты думала, у кого деньги? У рабочих заводов? Нет, дорогая моя, здесь надо пересилить себя. Вот ты со своим ухажером как познакомилась?
– Но то совсем другое. Я шла вот по этой самой дороге из школы, а он остановился на своей «БМВ» рядом и прилип как банный лист. А почему ты сама с ним…
– Он видел меня и знает в лицо. Вообще я не хотела бы больше попадаться ему на глаза. Могу лишь сказать, что этот человек сможет, если ты понравишься, одеть тебя, обуть, накормить и черт знает, чего он там еще может придумать. Причем мужчина вполне приличный. Мараться в грязных историях ему себе дороже.
– Как его зовут?
– Марк Алексеевич.
– Марк Алексеевич? – переспросила Лена. – Ну, не знаю, это все похоже на дурдом. Ты вот так запросто хочешь за один день сделать из меня проститутку?
– Дорогая моя, – Катерина взяла подругу за плечи, – это не проституция. Я просто сообщаю тебе о том, что живет на белом свете один богатый человек. И главное, я знаю, как он выглядит и где работает. Нам с тобой останется только придумать какую-нибудь сценку. Разыграть небольшой спектакль, прямо на улице, чтобы он тебя заметил. Вот и все. А дальше посмотрим. Нет так нет. А да – уж тогда не зевай. Если ты не хочешь, конечно, то дело твое. Вряд ли я могу предложить такое кому-нибудь, кроме своей подруги. Надеюсь, тебя не обижает, что нужно поделиться со мной в первый раз. Ведь информация сейчас стоит денег, и поверь, она мне не дешево досталась.
Катя закрыла здоровый глаз, и наступила темнота.
«Черт, я все еще ничего не вижу».
– И как думаешь, много он сможет заплатить?
– Он? – Катя вспомнила россыпь драгоценностей на светло-коричневом овальном столе. – Думаю, может заплатить много.
– Ну сколько?
– Откуда мне знать? Я только уверена, что денег у него предостаточно. Нужно лишь все правильно рассчитать, чтобы этот тип попался нам на крючок. – Катя улыбнулась.
– Да ты просто за этот месяц полностью переменилась. Ты этого не замечаешь?
– Я? – Вербова задумалась. – Может, я стала немного жестче, но это же не всегда плохо? Женщина ведь не должна быть размазней. Иногда нужно отстаивать свои собственные интересы.
– Да, конечно, ты права.
На следующий день в половине седьмого утра Катя поднялась, чем немало удивила собственную мать.
– Ты что так рано?
– Да мы с Кашиной теперь по утрам будем бегать. Заниматься спортом.
– Да? – Вера Сергеевна помедлила. – Ну, в принципе, это хорошо…
– Я уже все приготовила для утренней пробежки.
– Ну-ну, – пробурчала мать. – Пойду умоюсь. Тебе ванна не нужна?
– А можно я вперед? Мне только лицо ополоснуть.
– Конечно, – Вера Сергеевна хлопала глазами, не понимая, что же происходит с дочерью. Теперь и возвращается вовремя, и бегом вот заняться решила. Да и в школе, по словам Кати, все более-менее, и отстала не намного.
Девушки встретились на улице.
– Ну как, ты готова немножко пробежаться и растрясти жиры?
Кашина обиделась:
– Это не жир, а некая субстанция, которая придает моему телу плавные, женские формы.
– Да, наверное, ты права. Побежали, будем улучшать наше физическое состояние.
Маршрут уже был оговорен. Бегом от домов, где жили одиннадцатиклассницы, до «Дельфина» – минут двадцать. Бежали не слишком быстро, трусцой, и к семи утра были уже у игорного заведения.
– Ну и что теперь?
– А теперь будем ждать. Отойдем подальше и будем наблюдать. Его рабочий день, вернее, ночь заканчивается утром. Казино работает до восьми, значит, директор должен уехать примерно через час.
– Тогда нам надо смотреть за стоянкой. Он же будет на машине.
– Правильно, – согласилась Катя. И подруги сменили наблюдательный пункт.
– Ну вот, отсюда лучше видно. – Теперь девицы стояли на углу, всего в сотне метров от заасфальтированного участка, огороженного двухметровым забором с несколькими рядами колючей проволоки.
– А может, он оставил вместо себя управляющего, а сам давно уже дома?
– Может, и так, – согласилась Катя. – Но, если ты хочешь неплохо заработать, сначала нужно все узнать о своем будущем клиенте.
– Ну ты просто профессионал! Я от тебя балдею. – Ленка была в восторге, ей нравилось, что они начали следить за богатым мужиком. Не говоря уже о том, что в перспективе с ним нужно будет познакомиться, а потом и лечь в постель.
Подруги бегали всю неделю по одному и тому же маршруту. За это время им удалось установить, что Марк Алексеевич покидает казино примерно в одно и то же время, в половине седьмого утра, пока множество машин не хлынет из гаражей и стоянок на улицы города. Марк Алексеевич, видимо, хотел избежать автомобильных пробок, которые неизбежно образуются по утрам.
* * *
И вот однажды утром Марк Алексеевич вышел из своего заведения и, на мгновение задержавшись на пороге, с удовольствием вдохнул прохладный октябрьский воздух полной грудью.
«Ну вот, очередной день позади», – с удовлетворением подумал он.
Водитель уже ждал хозяина в машине.
– Ну что, давай домой, – скомандовал Марк Алексеевич низкорослому плотному гоблину, совмещавшему роль водителя и охранника. – Хватит на сегодня. Я живу просто как Иосиф Виссарионович. Работаю по ночам. У тебя есть кофе?
Водитель знал, что его шеф любит пить кофе в машине, и, в принципе, понимал его. Что плохого в том, что ты едешь в «Мерседесе» по городу и попиваешь кофе. Тем более если ты человек, у которого столько денег, что он может, например, построить посреди Саратова небоскреб! Но не делает этого, только чтобы не выделяться. Достаточно автомобиля и небольшого замка на берегу Волги, бетонные ступеньки которого спускаются прямо к самой воде.
Водитель медленно выруливал со стоянки. Неожиданно из-за будки охранника выскочила какая-то раззява с чемоданом в руке. Водитель нажал на тормоз и засигналил, но эта дуреха (то ли глухая, то ли шальная) сама врезалась в бампер автомобиля и упала.
– Черт бы ее побрал! – воскликнул Марк Алексеевич, проливая кофе на брюки. – Какого дьявола? Дима, куда смотришь?!
Несмотря на то что у водилы было туго с общим образованием, с наукой вождения все было распрекрасно, и шеф это знал.
– Извините, Марк Алексеевич, сейчас все улажу. – Дима вылез из машины и бросился к подымавшейся с земли девушке.
– Куда вы идете? Вы что, ничего не видите?
– Слушайте, вы меня больно ударили этой своей железякой. – Ленка встала на ноги, ей действительно было больно – правую ногу здорово ушибла. – Вы мне, наверное, ногу сломали. Я в вашем городе проездом, никого здесь не знаю…
Дверца автомобиля оставалась открытой, и владелец казино слышал весь разговор.
– Черт! – Марк Алексеевич выбрался из «Мерседеса» вместе с чашечкой, выплеснул коричневую жидкость на асфальт и поставил чашку на капот. – Что у вас с ногой?
– Откуда я знаю? – по щекам Лены текли слезы, вполне натуральные.
Мужчина запустил руку в копну черных жестких волос и, видно, стал лихорадочно соображать, что делать. Потом глянул на часы и вздохнул:
– Послушайте, жаль, конечно, что так получилось, но, согласитесь, вы вели себя неразумно. Прежде чем переходить проезжую часть, могли бы оглядеться.
– А вы сами – ничего не видите? И ваш водитель? Что, два слепца?
– Да, – согласился Марк Алексеевич. – Дима, подними чемодан барышни, сунь в багажник, и поехали в травмпункт.
Со своей стороны, Марк Алексеевич предложил Лене помощь. Катя смотрела на происходившее со стороны и, когда увидела, что богатенький дядюшка протянул руку подруге, поняла: птичка в клетке. И кто здесь птичка, а кто клетка – очень большой вопрос.
Катя не могла следовать за своей подругой, теперь ей оставалось надеяться на ее честность. Она не знала, сколько Ленке заплатит Марк – так они называли этого человека между собой, – но полагала, что уж никак не меньше пятисот долларов.
Ленку усадили на заднее сиденье. Она продолжала ломать комедию по тому сценарию, который разработали с Вербовой.
– Послушайте, я на вас в суд подам.
– В суд? – пробурчал Марк Алексеевич. – В суд никак нельзя. Я вам все компенсирую. Скажите лучше, как ваша нога?
– Нога? Нога ничего. Вот кто меня заставлял тащиться в этот Саратов? Сидела бы у себя в Балакове, так нет, поехала на манекенщицу учиться. Вот научилась. Можно сказать, только с поезда, и уже на тебе, машиной сбили.
– Ну, не самой плохой машиной. К тому же, как видите, с места происшествия я не уехал. Хотите кофе? У меня еще полный термос.
На самом деле Кашина уже разомлела, ее поразил комфорт и плавный ход машины. Все говорило о том, что хозяин действительно при деньгах, как и рассказывала Катя.
– Давайте кофе, – небрежно бросила она. – Надеюсь, в вашей машине не трясет. Мне не хочется облиться. Вижу, себе вы уже посадили пятно.
И действительно, на светлом костюме Марка Алексеевича остался заметный коричневый след.
– А, это почистим, – отмахнулся он. – Если и вы на себя прольете, тоже почистим.
Машина плавно поплыла по городу.
– Вы нашли себе жилье?
– Откуда, если я с чемоданом? – поражаясь собственной наглости, ответила Лена. Она поймала себя на мысли, что вошла в роль и теперь уже отступать некуда.
– А где вы живете в Балакове?
– На Пролетарской, а что?
Легенду девушки подготовили детально. В Балакове на самом деле жила родная тетка Кашиной. Лена навещала ее не раз. Поэтому знала, о чем говорила.
– Да это я так, – проговорил Марк Алексеевич, – ради любопытства.
Водитель подвез их к травмпункту, и сам владелец казино подал Лене руку, помогая ей выйти.
Кашина видела, что обладатель пышной шевелюры заинтересованно поглядывает на ее грудь. Прихрамывая, девушка вошла в дверь больницы, поддерживаемая лично Марком Алексеевичем.
Лена не представляла себе, сколько женщин постоянно кружились вокруг этого богатого человека, не смея и мечтать о том, чтобы он взял их под локоток.
Осмотрев ушиб, врач предложил сделать рентген. Всем было понятно, что эта процедура займет какое-то время.
– Не волнуйтесь, я подожду, – заверил Марк, – и мы найдем, где вас поселить.
Пока Лена занималась ногой, Марк Алексеевич стоял на улице рядом с автомобилем и курил. Наконец девушка вышла из поликлиники и приблизилась к «Мерседесу».
– Перелома нет, жить буду.
– Садись, – указал владелец казино на заднее сиденье, сам же сел вперед.
Машина тронулась.
– Говоришь, приехала на манекенщицу учиться?
– Да, – подтвердила Лена.
– Ну, это обычное дело. А что, у вас там в Балакове не учат на подиуме ходить? Как это называется, дефиле?
– Нет, у нас не учат.
– Ну-ну. Давай, я тебя отвезу здесь в одно место.
– Я хотела в гостиницу.
– В гостинице будет дорого, а у меня бесплатно. Поехали домой, – приказал он водителю.
– Но я не хочу.
– Хочешь. – Марк Алексеевич достал из кармана портмоне и вынул из него десять стодолларовых бумажек. – На, возьми. Это тебе за моральный ущерб, чтобы в суд не подавала.
Лена впервые в жизни держала в руках столь крупную сумму.
– Спасибо, – непроизвольно сорвалось с ее губ.
– Тебе спасибо, что не бузишь, – ответил Марк Алексеевич.
Ехали быстро. И несмотря на то что машина явно превышала допустимую скорость, милиционеры не обращали на это никакого внимания. «Мерседес» выехал за город и прибавил скорости. Мотор, соскучившись по настоящей работе, еле слышно урчал, словно пригревшийся на печке кот.
Автомобиль подкатил к большому двухэтажному дому.
– Ну вот я и дома. Дима, поставь машину в гараж, и на сегодня свободен.
Хозяин и гостья поднялись на крыльцо двухэтажного особняка.
– Река.
– Ага. Если пройти через весь дом, то с другой стороны можно спуститься по ступенькам прямо к воде. Я там иногда ловлю рыбу. Как нога?
– Болит, – наигранно пожаловалась Кашина. На самом деле боль уже давно прошла, хотя синяк действительно был.
Неожиданно для Лены входную дверь открыл мужчина плотного телосложения.
– Привет, Саныч, – поздоровался с ним хозяин. – Как тут дела? Все тихо?
– Да, все нормально.
– Ладно, иди к себе и не маячь.
Переступив порог роскошного жилища, Лена первым делом села на ближайший стул: заныла ушибленная нога, да и голова как-то закружилась при виде богатой обстановки внутри дома. Ковры, картины, камин на первом этаже, диваны, столик с прозрачной крышкой. Здорово! Ей было приятно сидеть на стуле у стеночки, недалеко от входа.
– Может, вы пересядете на диван? – оторвал Лену от ее мыслей любезный хозяин.
– А, да-да. Там еще в машине мой чемодан.
– Чемодан? – Марк нахмурился и потер лоб. – Саныч, принеси чемодан из «мерса» на второй этаж в маленькую спальню.
– Хорошо, – отозвался плотный мужчина.
– Вы извините. У меня позади бессонная ночь. Вашу комнату покажет Саныч.
Марк Алексеевич уже начал было подниматься наверх, и вдруг обернулся.
– Насколько вы приехали?
– Хотелось бы верить, что навсегда.
– Нет, – улыбнулся он, – я имею в виду Саратов.
– Я тоже.
– Ну, хорошо, хорошо. Отдыхайте. А я пошел спать. Давайте сегодня, вот здесь, вечером, – хозяин особняка потыкал пальцем на диваны, стоявшие у камина, – встретимся в районе пяти часов. Думаю, за это время вы успеете прийти в себя.
* * *
Проводив взглядом Лену, садившуюся в иномарку, Катя невольно позавидовала подруге. Ведь она могла бы оказаться на ее месте и уже вскоре лежать в роскошной кровати, пить шампанское и есть фрукты. Именно так она представляла себе тесное знакомство с богатым человеком. Но тут же ей пришлось вспомнить о своих злоключениях, которые произошли не далее, чем месяц назад.
Легкой трусцой Катя вернулась домой и, приняв душ, собралась идти в школу.
Между вторым и третьим уроками она отловила Петра и спросила, где сейчас может быть его брат.
– Ну этого я не могу сказать, – пожал плечами юноша. При этом его голубые глаза ничего не выражали. Петр был воплощенное безразличие. – Думаю, рано или поздно, он появится дома. Только вот когда – неизвестно.
– Это в том самом коттедже на берегу Волги?
– Именно в нем. А зачем он тебе?
– Хочу спросить, почему он врал тебе. И хочу сделать это сама.
– Знаешь, – начал Петр деловым тоном. – Нужно реально смотреть на вещи. Кто ты такая, чтобы задавать ему вопросы. Ты же пустое место, Золушка. Причем из тех, что из гордости не будут убираться в чужом доме. А с такими мой брат не разговаривает.
– Ну ты и хам! – на весь коридор выкрикнула Катя, развернулась и пошла прочь.
Петр было подумал, что зря погорячился, но сразу же успокоил себя: ничего, переживет. Да чего переживать, за те две недели, что он не видел Катю, парень нашел себе другую девчонку. Делов-то. Девочки любят деньги, а деньги у него есть.
Катя медленно шла по улице, осторожно обходя лужи. Осень уже наступила. По утрам нередки заморозки, и если выйти в школу не к восьми, а чуть раньше, то можно застать ледяные корки на лужах…
Сожалела ли Катерина, что так грубо обошлась с Петром? Да нет. Он сам напросился на подобное отношение. Ни с того ни с сего начал показывать свое превосходство и особенно братца.
Пусть он не хочет говорить, где находится его старший брат. Все равно она доберется до истины. Сегодня, когда Ленка села в дорогую иномарку – стало ясно, что все прошло, как они и планировали. Из этого Катя сделала серьезный вывод: необходимо терпеливо все продумывать, чтобы добиться серьезного результата.
Девушка порылась в сумочке. Осталось совсем немного наличности. Должно хватить, чтобы доехать на автобусе до остановки, расположенной в нескольких километрах от коттеджа Николая.
Катя думала застать в доме если не самого бизнесмена, то или охранника, или домработницу, а может, все это в одном лице. Девушка несколько раз позвонила в калитку. Наконец к ней вышел спортивного вида молодой человек. Раньше она его никогда не видела. Парень двигался легко, словно молодой кот.
– Николай дома? – звонко прокричала Катерина, когда парень уже подходил к калитке.
– Нет, будет только к вечеру. А что ты хотела?
– Хотела поговорить с ним.
– Ничем помочь не могу. Можешь оставить свой телефон, если у него будет настроение, перезвонит. Во всяком случае, я передам, что заходила некая… Кто?
– Не надо, ничего не говорите. Может, подскажете, где в городе его офис, я поеду туда?
Молодой кот не увидел в ее просьбе ничего предосудительного и назвал адрес. Катя не упустила возможность поинтересоваться, как туда проехать. Получив обстоятельный ответ, она поблагодарила милого парня. Весь разговор с «милым парнем» велся через забор.
Вход в высотное здание в центре города охраняли два сотрудника милиции.
– Вы куда? – спросил страж порядка, когда девушка с деловым видом хотела проскользнуть мимо него.
– Мне – наверх.
– Подождите, подождите, – остановил ее милиционер, так как Катя продолжала движение.
Второй вахтер тоже насторожился и уже поднялся со своего места, готовясь перехватить девушку.
– Мне надо в «Мегаполис», к Николаю.
– Ваш паспорт, пожалуйста.
– Но я не знала, что необходимы какие-то документы.
– Ничем помочь не могу. Впрочем, вы можете позвонить по внутреннему телефону. Может, этот Николай спустится к вам.
– Вряд ли он спустится, – пробурчала Катя.
– Наверх вы не сможете пройти.
Девушка развернулась и вышла на улицу. На стоянке, рядом со зданием, она увидела «Форд-Мондео» цвета «валюта». Катя знала, что эта машина принадлежит Николаю. Она подошла поближе и стала разглядывать авто. Новенький, без царапин. Наверное, на сигнализации.
Девушка ходила вокруг машины, наклоняя голову то влево, то вправо. И вдруг подошла к дверце водителя и с силой дернула ее, ожидая воя сирены. Однако ничего подобного не произошло. Машина не подала голоса, что было странно, так как у лобового стекла мерцал красный огонек, предупреждающий, что на автомобиле установлена сигнализация.
Катя решила, что не слишком сильно дернула ручку и датчики не среагировали. Поэтому она снова потянула ручку, но уже другой двери, и опять – ничего. Естественно, Катя не хотела попадать в милицию, не хотела привлекать к себе внимание. Просто раз невозможно пройти наверх, то она думала заставить хозяина автомобиля спуститься к ней.
После неудачных попыток заставить «Форд» заверещать девушка в сердцах пнула ногой колесо автомобиля. И тут за ее спиной раздался топот ног. Два крепких парня, вылетев из стеклянных дверей здания, бежали к припаркованным автомобилям.
Они подбежали к «Форду». Один стал оглядываться по сторонам, а другой открыл машину и начал с чем-то возиться. Первый, скользнув взглядом по Кате, продолжал вертеть головой.
Вербова была довольна. Значит, существует устройство, реагирующее на вторжение.
Николай вылез из автомобиля и что-то спросил человека, осматривавшего улицу. В ответ парень пожал плечами. Катя видела, что нужный ей субъект все-таки выбрался на улицу, и поспешила к нему.
– Здравствуйте, Николай.
Он явно не ожидал ее увидеть.
– Что ты здесь делаешь?
– Так, ничего особенного. Гуляю. Можно один вопрос?
Коля продолжал вертеть головой, осматривая улицу.
«Дурашка, ищи несостоявшегося угонщика и дальше».
– Зачем врал Петру?
– А, вон что тебя задело. Поди он тебе нажаловался? А я тебе, девушка, вот так скажу: моему брату не нужна подруга, которая может запросто сесть с каким-то мужиком в машину и укатить. А до этого еще и обжиматься с ним на глазах у всех моих гостей. Так что извини, я просто позаботился о нем. Мальчики в семнадцать не так хорошо соображают, как девочки. Но у меня-то с мозгами все в порядке.
– Как мне найти Ларецкого?
– Тебе что, одного раза мало, что ли?
Он приказал охраннику подниматься наверх.
– Будь ты действительно той девушкой, которую я хотел бы видеть рядом с Петром, то сейчас сидела бы на занятиях.
Катя проявила упрямство:
– Я не прошу тебя объяснять, как мне себя вести. Скажи, как найти этого лысого?
– Этот лысый, как ты его называешь, весьма уважаемый в бизнесе человек. Поэтому я бы не советовал разговаривать в таком тоне об Иннокентии Альбертовиче. Ведь могут найтись люди, которые пожелают выслужиться и передадут ему твои слова.
– И что же, такие люди есть?
– Да, и очень много. Поэтому держи язык за зубами и ступай в школу. Это мой добрый тебе совет. Не нужно пытаться делать то, чего ты не в силах осуществить, – он похлопал девушку по плечу и отправился вслед за своим охранником. – Да, – развернувшись на сто восемьдесят градусов, Николай уперся в нее тяжелым взглядом, – и машину больше не трогай.
После этого он скрылся во чреве огромного бетонного здания, а Катя побрела по улице. Ей было грустно. Как там, интересно, сейчас Ленка? Она шла и смотрела себе под ноги. И надо же такому случиться, не успела Катя отойти от машины и на сотню метров, как на глаза ей попался большой ржавый гвоздь. Его дворники примели к стене здания, и он расположился вдоль нее, став почти незаметным глазу. А вот она увидела!
Подняв это изделие метизного завода, Катя повертела его в руках.
Какой он сволочной, этот Коля. И у такой мрази все есть – шикарная машина, хороший дом! Почему на свете существует такая несправедливость? Этого не узнать ей никогда. Что же касается его совета не трогать автомобиль – здесь он не властен: никто не может приказывать ей, что делать, а что – нет.
На Катю навалились воспоминания о той страшной ночи в лесу. О сильном ударе, после которого она упала на землю и поняла, что ничего не видит. О том, как копошился на ней Ларецкий, обо всей этой мерзости. О том, что теперь у нее никогда не будет стопроцентного зрения, а эта слизь в дорогом костюме еще советует ей попридержать язык.
Она сжала в руке гвоздь.
«Но немного удовольствия я все же сегодня получу», – подумала девушка и вернулась к машине.
Приставив гвоздь к кузову автомобиля, она дважды быстро обошла вокруг машины, оставив на краске по периметру глубокую борозду. Пусть Николай теперь докажет, что это сделала именно она.
Налюбовавшись собственной работой, Катерина забросила гвоздь и побежала покупать на оставшиеся копейки мороженое.
Лена спустилась в вестибюль ровно в пять. Марка Алексеевича внизу еще не было. Она села на диван и вытянула вперед ноги.
«Какая же я дура, – размышляла она, – послушала Катьку. Ведь родители ничего не знают. Они же не думали, что сегодня их сокровище не придет домой. И уж тем более не думали не гадали, что заночует в коттедже богатея, которого где-то высмотрела Вербова».
Девушки собирались на операцию обстоятельно. В чемодане было все необходимое, и действительно можно было подумать, что его обладательница приехала в город на несколько дней. Воспользовавшись тряпками, что были в ее багаже, Лена переоделась из делового костюма в джинсы, футболку и кофту. Теперь она ничем не отличалась от миллионов таких же девочек-подростков, убивающих вечера на улицах, в дискотеках и кафе.