Шовкуненко Олег. Звездная пыль калибра 5,56

   Как он оказался в коридоре, Грабовский не помнил. Куда и зачем идет – тоже загадка. Скорее всего, просто переставляет ноги в надежде на то, что движение вновь включит мозг.
   Отец мог погибнуть вместе с городом. Мог… Но мог и уцелеть. Не стоит отчаиваться и впадать в панику. Шансы на то, что старик, как всегда, выкрутился, еще не потеряны. Необходимо взять себя в руки, собраться с мыслями и выяснить, где следует искать.
   Марк уже битый час блуждал бесконечными лабиринтами «Трокстера». В голове все та же каша. Где он? Сконцентрировав внимание, лейтенант попробовал определиться. Знакомое место. Марк понял это, когда увидел большой черный знак, на котором три жирные линии перечеркивали двинутую по башке медузу, – «Зона повышенной опасности». Здесь начинался сектор, где обитают морунги.
   Грабовский только сейчас понял, что уже несколько дней не видел Ратру, а о невидимках он вообще забыл. С самого старта они забились в этот сектор и не показывают носа. Что происходит? Любопытство боролось с осторожностью, и его победа была не за горами. В тот самый момент, когда лейтенант готовился разблокировать дверь запретной зоны, его окликнул знакомый безжизненный голос:
   – Не ходи туда.
   Ратра испугал Марка. Бесшумно подойдя сзади, он остановился в метре от землянина.
   – Фух! Ну, ты, хранитель, как привидение… – Грабовский осекся. Ратра действительно напоминал привидение. Одежда на нем висела как мешок, кожа на лице словно присохла к черепу, а воздушный регенератор, став вдруг не по размеру широким, вот-вот был готов свалиться с шейных дыхательных щелей.
   – Не ходи туда, – еще раз повторил Ратра. – Это опасно.
   – Опасно? – Марк весь напрягся.
   – Мои братья хотят есть. Чувство самосохранения может затмить разум, и тогда они выпьют тебя.
   Так-так-так! Лейтенант понимал и не понимал одновременно. Хотят есть… Выпьют… Это не значит «ненавидят» и «разорвут на куски». Это что-то совсем другое. Господи боже! Из глубин памяти вырвались слова Нагиры, которые тот говорил при их первой встрече, еще там, на Агаве: «Как и все прочие формы жизни, морунги нуждаются в пополнении своих энергетических ресурсов… Они „едят” излучение Лабиринта». Но здесь нет излучения Лабиринта. Естественно, что морунги сатанеют от голода.
   – Я блокировал дверь снаружи. Мне не нужны инциденты. Я должен выполнить волю Великого Учителя и доставить тебя и твоих людей на Агаву.
   Ощущение опасности вперемешку с подозрительностью вылезло из самых потаенных уголков сознания. Подчиняясь ему, Марк бессознательно сделал пару шагов назад.
   – А ты сам? – Лейтенант посмотрел в черные глаза Ратры. – Ты сам разве не хочешь есть?
   – Хочу. – Морунг не стал скрывать правду. – Но я могу терпеть. Пока в теле этого харририанина есть хоть капля жизненной энергии, я не умру с голоду.
   – Что? Энергия Лабиринта сходна с энергией живого организма?
   – Абсолютно. По крайней мере, на вкус я не вижу никакой разницы. Только в живых организмах ее ничтожно мало и она не такая концентрированная, как в Лабиринте.
   Умирающие с голоду морунги станут огромной проблемой для звездолета. Грабовский сразу это смекнул. Если они сойдут с ума, это будет конец. Никакой бронированный люк не сдержит атаки невидимок. Да и этот верный служитель Великого Учителя того и гляди выкинет какой-нибудь фортель. Марк обязан был что-то придумать.
   – До Агавы еще пятьдесят девять часов лета, плюс маневрирование в ближнем космосе, плюс посадка. Вы продержитесь?
   – Я выпустил из виду две последние фазы полета. – И без того бесстрастное лицо Ратры стало воистину каменным.
   Понятно. Грабовский получил интересовавший его ответ. Что же делать? Стоп! Есть идея. Не теряя ни секунды, лейтенант воспользовался личным коммуникатором.
   – Командор Хризик на связи. – Голос нэйджала транслировался прямо в мозг.
   – Хризик, это Грабовский.
   – А, Марк! – Командор уловил тревожные нотки в интонации землянина. – Какие-то проблемы?
   Лейтенант не стал утруждать себя преамбулой. Его интересовал конкретный вопрос.
   – Скажите, Хризик, на борту есть подопытные животные?
   – Конечно, есть. Мы же научный корабль.
   – Где они?
   – А зачем вам? – Дотошный командор хотел быть в курсе всех событий.
   – Морунги проголодались, и, если мы их не накормим, они сожрут и меня, и вас, и всех остальных.
   Разведчик знал, как убедить великого космоплавателя. Чувство самосохранения тут же включило в голове Хризика повышенную скорость воспроизведения, точь-в-точь как на древнем проигрывателе виниловых дисков.
   – Уровень двадцать один-це, сектора правого борта. Добраться быстрее всего на лифтовых столбах семьдесят восемь и девяносто три. Код доступа – два, семь, три, кью, эм. Вас проводить?
   – Сам доберусь. – Помимо воли Марк улыбнулся. Вот ведь: когда хочет, Хризик может разговаривать очень даже лаконично.
   Как только металлические створки широких раздвижных ворот расползлись в стороны, перед Марком закипело море белых копошащихся червей. Вернее, нет, не червей. Черви ведь тонкие и длинные, а эти твари больше напоминали пузатых личинок. Именно таких насекомых земляне привыкли видеть ползающими по грудам гниющих отходов. Разница состояла лишь в размерах. Грабовскому показалось, что кто-то невидимый держал перед его глазами огромное увеличительное стекло. В результате отвратные создания значительно выросли. Самый ближний червяк в длину был никак не меньше двух метров. Сокращая и расправляя свое кольчатое тело, он барахтался на питательной грязевой подстилке.
   Ну и звери! Лейтенанта прошиб озноб гадливости. Могли бы наловить кого-нибудь посимпатичней. А впрочем, нет, для экспериментов эти как раз сойдут. Не так жалко. Кстати, об экспериментах… Марк повернулся к стоящему рядом Ратре и, указывая на червей, произнес:
   – Вот, пожалуйста, обед подан. Жизненной энергии в них хоть отбавляй.
   – Ты уверен, что, убив их, я поступлю правильно?
   – Уверен, это же неразумные существа, мы сами убиваем их, когда хотим есть. – Про себя же Марк подумал: «Не совсем их, но разница небольшая. Убийство есть убийство».
   Получив разрешение, Ратра пулей кинулся в самую гущу червей. Грабовскому уже довелось повидать столько всякой дряни и мерзости, что лишняя пара штрихов не могла изменить в его мироощущении ровным счетом ничего. Кроме этого, он мог стать первым из людей, который воочию увидит, как питаются морунги. Именно поэтому Марк не стал уходить или в страхе прятать глаза. Наоборот, он сконцентрировал все свое внимание, стараясь не упустить ни одной мелочи.
   Ничего ужасного не произошло. Процесс проходил прозаически, можно сказать, в рабочем порядке, если, конечно, эти выражения можно поставить рядом с леденящим словом «смерть». Ратра неподвижно стоял посреди обреченного стада, а вокруг него одна за другой дохли гигантские личинки. Сначала они прекращали двигаться, затем скрючивались, скукоживались и, как пробитые резиновые игрушки, падали в грязь плоскими бесформенными кусками старой истлевшей рогожи. После того как в радиусе двух-трех метров вокруг Ратры не оставалось ничего живого, он переходил в другое место, а вслед за ним туда же следовала смерть.
   Марк смотрел на черное действо округленными от недоумения глазами. Боже мой! Сколько же жизней нужно отдать, чтобы удовлетворить голод одного-единственного морунга! Марк вдруг подумал о фиолах. Древние жители Агавы настолько обожествляли морунгов, что ради них согласились отдать свои жизни. Они пришли в храм Лабиринта и точно так же, как вот эти червяки, были выпиты до дна. Каждая клеточка их тела отдала дарованную Богом энергию во имя великих каменных богов. Но зачем нужно было это самопожертвование? Неужели Лабиринт не обеспечивал морунгов необходимой силой?
   – Все, больше нет энергии, – слова Ратра вернули лейтенанта с Агавы.
   – Наелся? – Марк тщетно пытался найти в иссохшей физиономии харририанина хоть каплю здорового румянца.
   – Этой энергии недостаточно для нашей нормальной жизнедеятельности. На Агаве мы получаем ее в тысячи раз больше.
   – Скажите «спасибо» и за это. – Разведчик скептически хмыкнул. Вдруг ему в голову пришел интересный вопрос: – Слушай, Ратра, а как ты… то есть не ты, а морунги… Как морунги могут так долго жить вне родной планеты? С такими энергетическими аппетитами вы уже должны были сожрать всю Галактику.
   – Мы не можем длительное время находиться вдали от Агавы. На подножном корме морунг выдерживает не более тридцати дней.
   Нормально! Ответ Ратры перевернул вверх дном все знания и понятия Грабовского. Находясь в состоянии мысленного коллапса, он начал разговаривать сам с собой:
   – Если морунги не могут жить вне Агавы, то кто же тогда захватывает планету за планетой?

Глава 6

   В небе Тогора вспыхнуло новое солнце. Его лучи огненным дождем обрушились на бесконечные кварталы одноименного города, на мгновение пристыдив скромное матовое сияние родного для планеты Красного светила.
   Дэя зажмурилась. Световой шквал не спрашивал Разрешения войти. Он ворвался в огромные окна больничного блока, лишая зрения каждого, кто не успел прикрыть глаза.
   – Что за черт! – Ян Микульский подковылял к окну.
   – На орбите что-то взорвалось, – догадался Мартинес, который после перенесенной операции отлеживался в специальном анатомическом гамаке.
   – Это что ж так должно грохнуть? – удивился поляк. – Орбитальный завод по производству динамита?
   – Нет там никакого завода, – Дэя не поняла шутку.
   – Вот то-то и оно. – Разведчики встревоженно переглянулись, а затем как по команде кинулись к своей одежде.
   – Что вы делаете? – Доктор с ужасом смотрела, как на регенерирующие повязки наползает серо-черная камуфлированная ткань. – Вам еще рано выписываться.
   – Просто жить хочется! – прокричал каталонец, надевая боевой шлем.
   – Мне тоже, – согласился Микульский. Как только щелкнула последняя магнитная застежка, он приказал: – Дэя, вы идете с нами.
   – Куда?
   – Подальше от этого высокоцивилизованного благоденствия. Назад, в джунгли!
   Дэя не успела возмутиться. В дверь с грохотом влетел инженер первой лиги Нагира. Защитный комбинезон застегнут наперекосяк, от страха дрожит как осиновый лист.
   – Они уже здесь! – едва выдавил из себя харририанин. – Зло пришло!
 
   Гигантская космическая станция медленно выползала из межпространственного портала. В зареве плазмоэлектрических потоков она напоминала дракона, прорывающегося из жерла огнедышащего вулкана. Первыми в наш мир просунулись километровые шпили антенн, затем десятки этажей стекла, металла и бетона, а под конец из параллельного мира показалась колоссальная скальная платформа, усеянная оспинами стартовых площадок и оплетенная паутиной путепроводов.
   Межпространственный портал, не успев закрыться, все еще сиял за кормой космического монстра, а со своих гнезд уже сорвались сотни черных птиц. Стаи боевых шатлов ринулись в атмосферу Тогора. «Убей», – велело Великое Пророчество, и пилоты без колебания мчались исполнять священный приказ.
   Первый удар агрессор нанес по энергетическим комплексам. Тогор содрогнулся, когда семнадцать термоядерных реакторов, снабжавших энергией единственный город планеты, взорвались практически одновременно. Землетрясение еще раскачивало стены домов, когда его поддержала канонада, гремящая со стороны космопорта. Один за другим звездолеты превращались в горы искореженного пылающего металла. Несколько кораблей попытались стартовать, но им не удалось даже покинуть атмосферу. Черные флаеры настигли беглецов и превратили их в пылающий метеоритный дождь. Обломки звездолетов стали лишь первыми каплями того жуткого огненного ливня, который обрушился на столицу. Сотни рукотворных спутников, мирно покоившихся на геостационарных орбитах, были уничтожены беспощадными завоевателями. Взрывы расшвыряли миллионы тонн металлических конструкций. Этажи орбитальных отелей, лаборатории, научные комплексы, ремонтные доки, цеха космических заводов сошли с насиженных траекторий и с силой чудовищных авиабомб ударили по беззащитному городу. Сгустки плазмы и лазерные лучи, которыми поливали город планетарные истребители, не могли сравниться с мощью этой бомбардировки. Врезаясь в поверхность, каждый из исполинских обломков сметал с лица земли десятки кварталов, оставляя на их месте дымящиеся лунные кратеры. За считаные минуты цветущий мегаполис превратился в безбрежное кладбище, по которому, словно восставшие из могил мертвецы, метались последние из уцелевших жителей.
   – Идем через кратер! – Микульский рванул Дэю за руку. – Снаряд два раза в одну и ту же воронку не падает.
   Лурийка ничего не ответила. Она просто не могла говорить. Ужас полностью подавил волю женщины. Вначале доктор визжала, билась в истерике и всякий раз, когда Ян ослаблял хватку, норовила шмыгнуть в какую-нибудь из укромных щелей. Но потом внутри Дэи сработало некое реле безопасности, защищая мозг от безумия. Она прекратила всякое сопротивление и, словно безжизненное привидение, брела вслед за разведчиком.
   – Стремно как-то. – Проводив взглядом звено черных флаеров, Хорхе Мартинес придержал коллегу. – Внутри воронки одна выжженная земля. Без укрытия мы превращаемся в легкую мишень.
   – Идти в обход еще опаснее. Руины держатся на соплях, и их все время песочат с воздуха. Кроме этого, обходной путь втрое длиннее. А нам медлить нельзя. Того и гляди, на зачистку столицы морунги бросят охотников или, того хуже, невидимок.
   Словно в подтверждение слов Микульского где-то совсем рядом пророкотал гул обвала. Белесое облако выплеснулось из проломов в соседнем здании и медленно покатилось навстречу «Головорезам». Микульский, Мартинес, Дэя, Нагира и еще трое харририан инстинктивно пригнулись, как будто ожидая, что вместе с пылью в них полетят росчерки лазерных выстрелов. Демонстрация опасности, которую таили в себе мертвые кварталы, побудила Мартинеса изменить свое мнение:
   – Ладно, идем через кратер. Дистанция – тридцать метров друг от друга. Не хватало еще, чтобы всех нас срезало одной очередью.
   С того самого момента, как они ступили на опаленную землю, лурийка молчала. Ее взгляд бездумно цеплялся за остатки каких-то сооружений, а когда свидетельства былой цивилизации исчезли, она аморфной безликой массой поплыла над однообразной многокилометровой пустыней, бывшей когда-то столичным административным центром. Возможно, доктор и продолжала бы безвольно скатываться в глубь огромной покатой воронки, если бы не отчаянный вопль Мартинеса:
   – Два флаера с севера! Через сорок секунд пересекут наш курс.
   – Ложись! – Микульский повалил лурийку на горячую землю. – Не двигаться! Пусть думают, что мы мертвы.
   Дэя видела, как над ними пронеслись две длиннокрылые машины, слышала рев их двигателей и свист рассекаемого воздуха. Все произошло с такой скоростью, что она даже не успела испугаться. Страх пришел лишь тогда, когда она вновь услышала трубный голос Мартинеса:
   – Они возвращаются!
   Слова каталонца потонули в реве высокотемпературной плазмы, которая обрушилась на их головы. Вой огня и предсмертные крики живых существ ещё звучали в ушах женщины, когда она провалилась в бездну. Удар, второй, третий, а после них мрак и безмолвие. Нет, это не смерть. Когда умираешь, не должно быть так больно. Лурийка лежала на жестком, но ровном полу. Ее окружала темнота, и только где-то там, высоко над головой, сияла багровая хищная звезда. Мгновение спустя с нее спустились трое огненных пришельцев. Один из них бросился к Дэе.
   – Доктор, вы живы? – Женщина узнала голос Микульского.
   – Ох… – Лурийка, балансируя на грани беспамятства, смогла лишь простонать в ответ.
   – Хорхе, сюда. Доктор разбилась.
   – Идем. – Мартинес, на плечах которого цепко держался четырехрукий инженер первой лиги, наконец достиг пола. Отстегнув конец тонкого страховочного линя, он стряхнул своего наездника, и они вместе поспешили на помощь Микульскому.
   – Вот невезуха! – Ян зажег фонарик и принялся осматривать раненую.
   – Еще какая везуха! – Мартинес лучом своего фонаря провел по своду подземного ангара, по железным телам стреловидных летательных аппаратов. – Если бы Дэя не продавила эту дыру, мы бы все изжарились. Видал, что стало с нашими харририанскими спутниками? Повезло, что боевые костюмы держат до шестисот градусов, а вот у харририан такой униформы, увы, не оказалось. – После своего замечания Хорхе перевел взгляд на Нагиру. – А ты ничего, соображаешь. Нацепил на себя костюм пожарника.
   – Инстинкт самосохранения, знаете ли? Я ведь последние годы только тем и занимался, что пытался выжить.
   – Хватит болтать! – Микульский разозлился на своих компаньонов. – Давайте перенесем доктора куда-нибудь. Не век же ей валяться здесь на полу.
   – Погодите, – остановил Мартинеса Нагира. – Доктор сорвалась с потолка и упала на флаер, затем скатилась по крылу, а в конце грохнулась на пол. Столько ударов… Кто знает, может, она сломала позвоночник. В этом случае ее нельзя двигать.
   Дэя слышала своих товарищей сквозь плотный туман, который застилал мозг. Однако последние слова совершенно ясно дошли до ее сознания. Лурийка попробовала двинуться, но острая боль пронзила все тело.
   – Ох, – снова застонала она.
   – Вот видите. – Мутант, присев рядом с потерпевшей, положил все свои четыре руки на ее тело. – Может, я смогу почувствовать повреждения.
   – Отставить! – Микульский вскочил на ноги и вдруг быстро стал раздеваться. – Есть другой метод.
   – Ты что задумал? – Хорхе с подозрением уставился на товарища.
   – Накинем на нее мою куртку. Аптечка должна сработать.
   Идея оказалась весьма и весьма недурственной. Портативная медицинская установка, встроенная в стационарный ранец боевого комбинезона, безошибочно диагностировала организм, а после выявления недуга самостоятельно стряпала необходимое снадобье. Неизвестно, как аптечка справлялась с серьезными болезнями, но травмы являлись ее коньком. И недаром, ведь аппарат проектировался как одна из систем боевого обмундирования.
   – Все нормально. Позвоночник цел. – Данные медико-биологического сканирования поступили в боевой шлем Микульского. – Три ребра сломано и Ушиб головного мозга. – Ян помедлил несколько секунд. – Сейчас доктору впрыскиваются антишоковые средства, стимуляторы и регенерирующая смесь.
   От первой дозы препаратов Дэя пришла в себя. Она буквально почувствовала, как после инъекции миллионы микроскопических роботов отправились гулять по ее кровеносной и лимфатической системам. Сейчас они направляются к поврежденным тканям, где, согласно заложенной программе, начнут процесс восстановления. Роботы сошьют, залатают и дотачают поврежденные клетки. Благо стройматериалов у них хоть отбавляй, ведь вместе с наномашинами в организм влился полный набор аминокислот. Представив процесс восстановления, Дэя вдруг забеспокоилась:
   – Остановите введение регенерирующей смеси! Без фиксации кости могут срастись неверно.
   – Поздно. – Ян сверился с информацией слита. – Почти вся доза уже ушла.
   – Тогда помогите мне чем-нибудь зафиксировать ребра.
   – Сейчас сделаем.
   Мужчины приподняли лурийку и, стараясь не делать резких движений, просунули ее руки в рукава войсковой куртки Микульского. Дэя была на голову выше Яна, но по ширине плеч явно уступала польскому тяжеловесу. Куртка оказалась коротковата, но все же закрыла поврежденные места. Как только магнитные застежки прочно захлопнулись, Микульский приказал слиту:
   – Бандаж. Создать условия для регенерации.
   Дэя ойкнула, когда саморегулирующаяся система поставила поломанные ребра на свои места.
   – Все нормально? – Ян скривился, как бы почувствовав боль женщины.
   – Нормально. – Дэя уже могла самостоятельно сидеть.
   – А ну, мужики, взялись…
   Микульский с Мартинесом сплели руки и с помощью Нагиры усадили на них женщину. Теперь они готовы идти. Но куда? Стены огромного ангара тонули во мраке, скрывая от глаз «Головорезов» не только заветную дверь, но и облик большинства железных обитателей подземного царства.
   – Сейчас разберемся. – Мартинес без колебаний вывел шлем на полный боевой режим.
   Ночное видение, подкрепленное функцией цветораспознавания, вмиг развеяло тьму подземелья. Но грязно-серые краски лишь на мгновение оставались скучными и блеклыми. Рядовой не успел моргнуть глазом, как их расцветила мигающая красная надпись: «Неопознанная цель. Дистанция шестьдесят метров».
 
   – Тебя как зовут? – Микульский с подозрением оглядел молодого фалийца.
   – Эр-рик, – проскрипел инопланетянин, прикрывая здоровенный синяк под глазом.
   – Ты пилот? – Ян пригляделся к нашивкам. – Чего прятался?
   – Пилот. А прятался потому, что думал, что вы – это они. – Эр-рик ткнул пальцем в потолок.
   – Летаешь вот на этом? – Землянин указал в сторону серебристых стрел.
   – Да.
   – Что за штуки такие? Ни на пассажирские, ни на грузовые флаеры не похожи. Мы можем на них улететь?
   Эр-рик молчал. Под взглядами корсиканцев он пытался держаться с гордостью и достоинством, хотя поджатый, как у собаки, хвост явно выдавал противоположные чувства.
   – Ты смотри, этот козел вдруг позабыл интерлэви! – Мартинес уставился на фалийца, как бык на тореадора. – Придется гаду и второй глаз подбить.
   Услышав такую угрозу, инопланетянин отпрянул назад и принял оборонительную стойку. Эр-рик не был трусом и, возможно, даже имел кое-какое представление о рукопашном бое. Правда, в поединке с Хорхе Мартинесом все его знания и умения ровным счетом ничего не стоили. Разевать пасть на опытного «Головореза» мог только самоубийца. Наверняка убийством все бы и закончилось, не подоспей Микульский вовремя.
   – Ну все… Он сам напросился… – Каталонец сделал угрожающий шаг вперед.
   – Постой. – Микульский схватил напарника за локоть. – Может, мы что-то не так делаем или задаем не те вопросы? Пусть лучше с ним поговорит Дэя.
   – Вряд ли у нее получится. – Обернувшись, Хорхе бросил взгляд на лурийку, которая недвижимо лежала на крыле одного из летательных аппаратов. – Доктор еще слишком слаба.
   – Тогда зови Нагиру. Если фалиец ничего не скажет, пусть наш фокусник покопается у него в мозгах.
   Микульский грозно посмотрел на Эр-рика, плюнул и ушел. Проводив его взглядом, Ян тяжело вздохнул и сосредоточил внимание на новом знакомом. Хотя судьба неоднократно сталкивала Микульского с фалийцами, он все равно никак не мог привыкнуть к их облику. С виду невысокая хрупкая женщина. Черты лица, грудь, бедра… ну, вроде все на месте, все как положено. А нет! Никакая это не женщина. И дело даже не в красноватой, словно потрескавшейся под жгучим солнцем коже и не в свисающем ниже колен раздвоенном драконьем хвосте. Просто фалийцы не разделяются на мужчин и женщин. У них нет полов. Они все одинаковые. Когда приходит время, внутри каждой особи зарождается новая жизнь, а через семь месяцев на свет появляется еще один лучший в галактике пилот.
   Над головой загрохотало. Из дыры в потолке посыпались камни и комья спекшейся глины. Три взрыва один за другим сотрясли землю. Они снова напомнили о смертельной опасности, угрожающей всем ротозеям, которые решат задержаться в городе.
   «Пилот! – Ян вмиг вернулся в окружающую действительность. – Нам как воздух нужен пилот!» Столице уже ничем не поможешь. Раз сюда пришли морунги, городу конец! Чтобы выжить, существует всего два пути: или, как они и планировали раньше, затаиться в сельве, или побыстрее покинуть этот умирающий мир. Второй вариант предпочтительней, ведь до джунглей еще идти и идти, а транспорт – вот он, перед самым носом.
   Разведчик в очередной раз прошелся взглядом по заостренным обводам флаеров. Довольно большие и на вид быстроходные машины. Такие могут не только кружить по орбите, но и спокойно совершать межпланетные полеты. Вот и прекрасно. Тогор не единственная планета в системе Красной звезды. Есть и другие. Все заселены, на каждой из них космопорты…
   Мысли Микульского оборвал звук шагов. Мартинес и Нагира выпрыгнули из люка одного из флаеров и быстро приближались. Харририанин, как заправский механик, на ходу вытирал свои четыре перепачканные слизью и смазкой руки о кусок какой-то ветоши.
   – Что скажете, мсье инженер? – Ян с трудом дождался, пока его товарищи подойдут поближе.
   – Машины совсем новые. Использованы последние технологии. Двигателем служит электродуговой плазмотрон. Горючего – полные баки. Экипаж – два пилота, но есть отсек реабилитации, где могут разместиться еще как минимум три персоны.
   Микульский про себя сосчитал членов их группы и одобрительно кивнул:
   – Прекрасно, это нам подходит.
   Он уже хотел предложить Нагире пообщаться с Эр-риком, но инженер первой лиги перебил разведчика неожиданным вопросом:
   – Ян, а почему вы не спрашиваете меня о назначении флаеров?
   – Ну-у, я думал, что об этом нам расскажет пилот.
   – Пилот? – Нагира упер свой сканирующий взгляд в физиономию Эр-рика. – Думаю, он будет упираться, пока не поймет, что нам все известно.