– Если ты желаешь идти, мы не смеем тебя задерживать, – сказал лама, лицо которого, казалось, состояло из одних морщин. – Но тогда скажи, кого ты желаешь видеть исполняющим обязанности настоятеля на время твоего отсутствия?
– Я думаю, что Тензин может исполнять эти обязанности. Он кажется мне честным и справедливым.
Тензин часто заморгал от неожиданности.
– Это слишком большая ответственность, – сказал он. – Быть может, достопочтенный Максим, вы хотите подумать еще?
– Он не только ответственный, но еще и скромный, – добавила я.
– Да, – важно произнес мой маленький спутник. – Тензин будет исполнять обязанности наставника.
Ламы поклонились Максимке, тем самым подтверждая, что его воля будет выполнена. Помедлив, последним ему поклонился Тензин.
– Если это ваша воля, то я исполню ее, о воплощение небожителя!
Когда с формальностями было покончено, я наконец получила возможность задать главные для меня вопросы. Я достала медальон, отобранный у Ньямы.
– Вы можете сказать что-нибудь о происхождении этой вещи?
Я протянула медальон Тензину, тот внимательно его осмотрел и передал ламам. Драгоценность переходила из рук в руки. Старейшины, прищурившись, рассматривали диск, с ученым видом оценивали в свете масляной лампы сияние бриллиантов.
– Нет сомнений, – сказал лама, носивший старомодное пенсне, – что эта вещь пришла к нам от богов. На сие указывает ее природная естественность и явные элементы мандалы, такие, как круг и симметрия камней. И еще должен заметить, что ни в одной из драгоценных реликвий, коих через мои руки прошло множество, я не встречал подобного блеска золота.
– Согласно одной легенде, – пояснила я, – медальон указывает местонахождение древа Ашваттха. У вас есть мысли относительно того, каким образом осуществляется это указание?
– Каким образом он указывает на древо, я сказать затрудняюсь, – деликатно отвечал лама в пенсне. – Но могу утверждать точно, что медальон есть благоволение богов.
– Ашваттха, – произнес другой лама, с крупным носом и пухлыми губами, – окружено сильными магическими заслонами и скрыто от посторонних глаз. Человек, не допущенный к мировому древу, не увидит его. А если он хитрыми уловками узнает, где оно находится, то не пройдет сквозь заслоны. Он будет чувствовать боль в теле, ноги нальются свинцом, его будут преследовать жуткие видения. Медальон является знаком того, что тебе разрешено пройти сквозь заслоны, поставленные богами.
– Пропуск, – задумчиво пробормотала я. – Но как мне найти само древо? Где оно?
– Если бы то было известно, множество людей с разных концов света ходило бы к нему. Но мы того не знаем, и ответ тебе дать не можем.
– Однако я припоминаю, – сказал третий лама, – мой наставник рассказывал, как ему поведал его наставник, что пирамида в здешнем городе как-то связана с мировым древом.
– В каком городе? – быстро спросила я.
– В долине нет города, – удивился Максимка. – Я исходил ее вдоль и поперек.
– Много тысяч лет назад он был разрушен варварами, пришедшими с севера. После разграбления они заслонили русло реки, и вода залила низину, в которой стоял город.
– Город находится на дне озера? – спросила я ламу.
– Совершенно правильно, – ответил тот. – Как царство нагов на дне моря.
– Мы отправляемся туда! – провозгласил Максимка, решительно поднимаясь. Я дернула его за рукав, усаживая обратно.
– Погоди, – прошептала я, – я не все разузнала.
– Вы должны быть осторожны, когда отправитесь туда, – сказал Тензин. – Озеро и его окрестности – обиталище бхутов. Их там много, а в последнее время стало еще больше. Мы иногда наблюдаем за ними с монастырских стен.
Бхуты? Так в долине называют боевиков Кларка. Демоническое прозвище вполне им подходит, после того что они устроили в мертвом лесу. Если люди Кирка копошатся возле озера, значит, я на верном пути. Мне нужно отыскать пирамиду в затопленном городе. Что ж, посещение монастыря, вопреки первым впечатлениям, оказалось очень полезным.
– Меня интересует вот еще какой вопрос, – обратилась я к ламам. – Вы слышали что-нибудь о чарвати?
Ламы долго молчали, нахмурив лбы. Затем, когда я думала, что они ничего не ответят, подал голос самый старый из них.
– Чарвати, – задумчиво произнес он, – давно я не слышал этого слова… Чарвати – это болезнь. Злая. Страшная. Приносящая невероятные страдания тому, в ком поселилась. Вылечить ее невозможно. Она покидает человека лишь тогда, когда тот умирает. Это всё, что я знаю.
– Она поражает тело или разум?
– К сожалению, ничего не могу сказать. О чарвати почти не сохранилось свидетельств. Много-много веков прошло с тех пор, как о ней слышали в последний рал.
Я опять не получила толкового ответа.
Глава 3
Без участия Алены
На Гималайские вершины опустились сумерки. Маленькая деревенька, лежащая по дороге в Катманду, скорее напоминала дыру. Где-то на окраине лаяли собаки. В окнах кривых домов не видать ни света, ни тени – словно они были брошены своими жильцами много лет назад. И только в одном доме, самом большом и высоком, стоящем в центре деревни на центральной дороге, горели окна, из-за стен раздавалась магнитофонная музыка, а над фанерной двустворчатой дверью светилась вывеска, сложенная из мелких лампочек: «Трактир на перевале».
Именно под эту вывеску проследовал человек европейской внешности, которого доставило сюда такси. Он толкнул двустворчатые двери и вошел в живой и гудящий зал, разительно отличающийся от спящей деревни за окнами. Кого здесь только не было! Люди всех мастей, занятий и достатка. Шерпы, согласные за небольшую плату на любую работу, американские и австралийские проводники, водящие туристов на Гималайские высоты, сами туристы с тугими кошельками, оказавшиеся в Непале в поисках острых ощущений, вольные путешественники, ищущие сами не знающие чего, а также группа китайцев, занятия которых были туманны и не вполне законны. Щебет тибетского языка перемешивался с немецким, ломаным английским и китайским. Пахло ромом, табаком и неприятностями.
Остановившись возле дверей, вновь прибывший человек некоторое время оглядывал зал. Обнаружив за одним из столиков метиса в черной кожаной куртке, одиноко потягивающего джин, он решительно направился к нему через зал.
– У вас свободно?
– Нет, – ответил метис, подозрительно посмотрев на собеседника. Его лицо можно было назвать европейским, только разрез глаз выдавал в одном из родителей уроженца Поднебесной. – Я жду кое-кого.
– Быть может, вы ждете кого-то из Бухареста?
Метис задержал взгляд на лице незнакомца, затем подвинул ему стул ногой. Тот сел; покопавшись в кармане, достал пачку сигарет «Кент». Повертел ее в руках, раздумывая, закурить или нет. Все-таки не решился и убрал пачку обратно в карман.
Подскочил официант и что-то забормотал на непальском.
– Что он от меня хочет? – спросил пришелец, недовольно косясь на официанта.
– Он спрашивает, что вы будете пить?
– Ничего не буду… Хотя нет, скажите ему, пусть принесет чаю. Я замерз как собака. Холод стоит жуткий. Что у них за погода?
– Это Гималаи, дорогой мой… как вас звать?
– Поль.
– Дорогой мой Поль, – усмехнулся метис.
Он коротко передал официанту заказ, тот скрылся.
– Вы добирались слишком долго. Еще пара часов – и вы меня здесь не нашли бы.
– Рейс задержали.
– Что вам нужно?
Высокая чашка с чаем появилась на столе перед Полем. Отодвинув ее в сторону, он наклонился к собеседнику.
– Я ищу долину Арьяварта.
– Как вы сказали? – удивленно поднял бровь метис.
– Арьяварта. Мне сообщили, что вы знаете, как попасть туда.
Метис сделал сочувствующее лицо.
– Мне жаль вас огорчать. Но, кажется, вас обманули. Я ничего не слышал о долине с таким названием.
Европеец быстрым взглядом окинул зал. Затем достал из внутреннего кармана тощую пачку юаней и положил на стол.
– Вот хорошее лекарство для улучшения памяти.
– Хм-м… – протянул метис, озадаченно глядя на деньги. – Может быть, я и слышал. Но в Гималаях столько названий, что все они перемешались в голове… Не найдется ли у вас лекарства, чтобы упорядочить мысли?
Европеец озадаченно кашлянул в кулак. Достал новую пачку и бросил на стол рядом с первой. Метис ловким движением смел деньги в карман. Резко поднялся.
– Пошли.
– Куда? – удивился Поль. – То есть… прямо сейчас?
Метис не ответил.
Они вышли из трактира во тьму и холод. Свернули на боковую улочку, которая привела за окраину деревни. Узкая тропинка поднималась в гору, змеясь между колючих кустов боярышника. Назвавшийся Полем терпеливо следовал за метисом. На небо взошла огромная желтая луна, похожая на круг голландского сыра.
На крутом участке тропы метис споткнулся.
– Дьявол! – буркнул он, наклоняясь.
В следующую секунду Поль ощутил прикосновение к щиколоткам и – мощный рывок опрокинул его на спину.
Удар о землю отбил легкие. Его протащило вниз ярда на два. По пути острый камень распорол щеку. Кровь хлынула на подбородок.
Ухмыляющийся метис встал над ним, пижонски поигрывая увесистым «кольтом».
– Нашел кому деньги пихать! – Он бросил юани в Поля. Купюры рассыпались по тропе, некоторые подхватил и унес в темноту ветер. – Думаешь, встретил шестерку, а? Проводника себе нашел? Ты даже не знаешь, с кем имеешь дело! Ты какой-то сумасшедший, клянусь Буддой! Но пора завязывать с этим, я и так потратил на тебя уйму времени.
– Я не имею к тебе претензий. Я просто ищу Левиафана.
– Его все ищут. Но за жалкие юани тебе его не купить! Предложения поступают такие, что ты своим куцым умишком даже представить не можешь. Но какое тебе до этого дело, верно? Ты ведь уже покойник.
Четыре резких выстрела разорвали темноту. Пули вспороли пуховик. Тело Поля съехало еще ниже. Голова безвольно завалилась набок, словно он пытался поцеловать собственное плечо.
Метис сплюнул в сторону и довольно хохотнул. Склонился над телом и расстегнул пуховик, чтобы обшарить карманы. Обнаружив в одном из них паспорт, он раскрыл его и включил пальчиковый фонарик.
– Э-э, приятель! Да ты вовсе не Поль!
Убийца вдруг покрылся холодным потом, почувствовав, как покойник шевельнулся. Он изумленно глянул вниз и обнаружил, что его собственные щиколотки оказались в захвате…
Сильный рывок выдернул из-под него землю. Неловко взмахнув руками и выронив пистолет, метис рухнул головой вперед.
Глухой удар.
Поль (хотя он был вовсе не Поль) поднялся на ноги. Его слегка качало, но он был рад, что принял совет старика и надел под свитер бронежилет. Будь он менее послушным, то валялся бы сейчас с простреленными легкими.
Ощупывая зверски ноющую грудину, он осторожно приблизился к притихшему мулату. Тот застыл на карачках, уткнувшись головой в камни, напоминая мусульманина во время молитвы.
– Эй!
Поль тронул за плечо неверного проводника. Метис повалился набок. В желтом лунном свете был отчетливо виден пробитый висок.
– Вот черт! – пробормотал Поль, отдернув руку от мертвеца. – Как ты неудачно упал, приятель! Что же с тобой делать?
Преодолев отвращение, он обыскал одежду метиса. И в первую очередь наткнулся на спутниковый телефон. Желтая прорезиненная трубка с раскладной антенной была спрятана в чехле на поясе. Поль решил, что телефону будет правильнее переместиться на его собственный пояс.
В карманах отыскалось немного денег, записная книжка, разрисованная китайскими иероглифами. Складной швейцарский нож и запасная обойма патронов к пистолету. Пистолет, правда, Поль не нашел – он улетел куда-то в камни, ну да бог с ним.
В брюках обнаружился ключ от автомобиля с брелком «Джи-Эм». Задумчиво повертев его на пальце, Поль положил ключ себе в карман. И лишь затем присел на камень, чтобы остановить кровь из рваной раны на щеке.
…Он отволок тело в скалы, подальше от тропы, и вернулся в деревню. Невидимые псы во дворах встретили его разрозненным лаем, почуяв запах смерти. Поль исследовал центральную улицу от восточной окраины до западной. Там, где дорога поднималась на перевал, возле сараев с глинобитными стенами, на обочине обнаружился седан «Дженерал моторс».
Около сорока минут Поль сидел в машине. Он выкурил восемь сигарет и дважды включал приемник, пытаясь поймать радиостанцию, но слышал только треск, и выключал его. Когда палец в третий раз лениво надавил на кнопку «On», в лицо ударил свет.
С перевала спускались внедорожник и фургон. Тихо урча мощными двигателями, автомобили подъехали к окраине деревни и остановились на другой стороне дороги. Из внедорожника вышли двое. Огляделись. И направились к седану. Поль выключил приемник, затушил сигарету и вылез из салона им навстречу.
– Примите наши извинения за опоздание, – сказал один из прибывших. Они оба были европейцами, по крайней мере насколько Поль сумел различить в свете фар. Говорил тот, что ниже ростом.
– В следующий раз будете наказаны, – ответил Поль.
Незнакомец рассмеялся:
– А мы думали, что вы больше похожи на азиата.
– Азиатская часть живет в моей душе.
– Понятно… Вы привезли?
– У вас были сомнения?
Он неспешно достал сигареты и предложил собеседнику. Что им нужно? Записная книжка? Спутниковый телефон? Или, может, что-то, что находится в багажнике, в который он не заглядывал?
– Нет, спасибо, – отказался низкорослый от сигарет. – Я буду рад, если вы отдадите мне обещанный «спутник».
Значит, все-таки телефон.
Поль с напускным безразличием вытащил из чехла увесистую желтую трубку. Низкорослый взял аппарат, подбросил на ладони.
– Надеюсь, номер в памяти телефона?
– Как вы угадали?
Низкорослый снова рассмеялся. Немного натужно. Спрятал телефон в карман куртки.
В этот момент с противоположной стороны деревни раздался шум двигателя, и к окраине подъехал еще один транспорт. Грузовик. Он прокатил мимо них и остановился рядом с фургоном. Из кузова высыпали люди. В крошечной непальской деревеньке становилось слишком тесно от автомобилей, чужестранцев и таинственных заговоров.
– Прошу вас, садитесь к нам, – обратился к Полю низкорослый, указывая на внедорожник. – Мы доставим вас в условленное место. Нужно еще обработать рану у вас на щеке. Где вы так?
– Послушайте, вообще-то я собирался…
– Нет-нет! Вы нужны там. Мы же обо всем договорились! Садитесь. Мы вас отвезем. Там уже все приготовлено.
Мнимый Поль, теперь вынужденный играть роль метиса, пожал плечами и направился к внедорожнику. Уже опустившись в салон, перед тем как закрыть дверь, он увидел, что из кузова вновь прибывшего грузовика люди вытащили тяжелый контейнер, имеющий странную обтекаемую форму. Эта форма о чем-то напомнила ему, но в первый момент он никак не мог понять – о чем. Возможно, потому, что, попав в лунный свет, странный груз озарился чудесным сиянием, словно был целиком изготовлен из драгоценного металла – серебра или платины.
Поль захлопнул дверцу, но продолжал глядеть через стекло, как шестеро человек на руках перенесли контейнер через дорогу и погрузили в фургон. Когда захлопнулись задние створки, он понял, какую ассоциацию вызвала у него форма груза.
Контейнер напоминал массивный гроб.
Глава 4
О том, что такое ребризер
Ночь мы с Максимкой провели в специально выделенной келье. Еще до рассвета нас поднял стук деревянной колотушки, которым дежурный монах будил послушников на утреннюю молитву. Спешно позавтракав, мы тепло попрощались с Тензином и ламами. Пройдя золоченые ворота, стали спускаться в долину по каменной тропинке, охраняемой двумя рядами кипарисов.
– Ты в самом деле собираешься вернуться в монастырь? – спросила я Максимку, когда мы достигли леса. Скалистые уступы, на которых была построена обитель, остались позади.
– А почему нет? Они простые и хорошие люди. Ньяма их запутал. Мне там понравилось.
– Мне тоже. Но лишь после того, как Ньяму привязали к кровати.
Спустившись в лес, мы часа три продирались сквозь него. Максимка вел меня куда-то на север. Наконец между деревьями заблестело зеркало озера. Мы взобрались на пригорок, возле которого лес заканчивался, и залегли на нем, разглядывая округу словно два диверсанта.
Меня всегда поражала огромная масса воды, собранная в одном месте. В ней чувствуется первобытная мощь, заключенная между берегами. Она сжата и сдержанна до поры, но стоит ей вырваться – и все живое в округе будет уничтожено легко и небрежно.
По размерам озеро было небольшим – не таким, как Лох-Несс, в котором можно спрятать плезиозавра и за пятьдесят лет поисков так и не найти его. Оно имело форму неправильного треугольника. Большую часть берега составляло подножие огромной горы – пожалуй, самой большой, что я видела здесь. Другую часть, на которой находились мы, образовывал край долины. Третьей, самой маленькой стороной треугольника, являлся каменистый вал, нечто вроде природной дамбы. На поверхности озера играла холодная искрящаяся рябь. Разглядеть на глубине развалины древнего города было невозможно, сколько я ни старалась.
На валу стоял грузовик с тентованным кузовом и еще какие-то машины. Между ними бродили фигурки людей.
– В твоих чудо-карманах случайно бинокль не завалялся? – спросила я.
Максимка с искренним удивлением посмотрел на меня.
– А что это такое?
– Все ясно. Забудь.
Я напрягла зрение, пытаясь разобрать, что творится на другом берегу, но с моей близорукостью это напрасная трата времени. Даже если лопнут глаза, все равно не увижу, чем там занимаются люди Кларка. Не знаю, что они высмотрели в ложной мандале и на что она им указала, но пускай ковыряются. Без медальона им ничего не светит, а я не собираюсь его отдавать, у меня другие планы. Мне страсть как надо добраться до города, который находится на дне этого озера.
– Как думаешь, озеро глубокое?
– Очень, – ответил Максимка. – Видишь, вода какая темная. Без акваланга нечего делать.
– А ты знаешь, что это такое?
– Что такое акваланг? Шутишь? Конечно, знаю.
– А бинокль не знаешь.
– Что-то вроде акваланга?
– Почти.
Очень странно накапливались знания в его голове. Ну да ладно, речь не о Максимке.
– В общем, так, – сказала я. – Жди здесь, я скоро вернусь.
– Ты надолго?
– Как получится. Могу и не вернуться, так что давай попрощаемся на всякий случай.
– Лучше возвращайся, – сказал Максимка, уставившись на меня огромными глазищами.
Я пожалела о своих словах.
– Хорошо. Обязательно вернусь. На вот, пусть пока останется у тебя.
Максимка принял медальон осторожно, всем видом показывая, что понимает ответственность, которая на него возлагается. Когда я уходила, то ни капли не жалела, что отдала ему артефакт. Я уже знала, что Максимке можно довериться, хотя именно в тот момент сделала ошибку, которая окажется фатальной. Вместо того чтобы отправиться за аквалангами, нужно было выждать два-три часа, пока люди Кларка не закончат свою работу. Но я не могу сидеть сложа руки и бездельничать. Натура у меня такая неугомонная. Поэтому впереди меня ждал плен.
Я пробиралась через кусты вдоль берега, стараясь не появляться на открытых участках. Автомобили и люди на соседнем берегу периодически исчезали из виду, загороженные буйной растительностью, но затем появлялись вновь, приблизившись на десяток, а иногда и на полсотни шагов.
Конечно, затея авантюрная. А у меня других и не бывает. Но найти город на дне озера без специального снаряжения вряд ли удастся. Акваланга у меня нет, зато мои противники наверняка располагают последними образцами. Сердцем чую, что они расположились на берегу не для корпоративной рыбалки – тоже собираются искать пирамиду в озере. На такое количество людей наверняка захватили с собой не один акваланг. Уверена, что должны быть запасные баллоны, какие-нибудь резервные комплекты, а раз так, то я могу попытаться умыкнуть комплект для себя.
Вот я и на месте. До автомобилей оставалось метров двадцать. Я спряталась под стволом сосны и стала определять диспозицию. По правую руку лежали озерные воды, в которых покачивались оранжевые буи, размечающие зоны. Слева находилась просторная низина, отделенная от озера могучим каменистым валом. На самом валу стоял грузовик, пара джипов и не меньше десятка вооруженных боевиков. Вдалеке копошились еще люди, но их загораживала техника, и я опять не разобрала, что они там делают. Ни бритоголового Ирбиса, ни Кларка не видать. Уже хорошо.
Один из боевиков отделился от товарищей и со скучающим видом направился в мою сторону. В зубах у него дымилась сигарета, на плече висел короткоствольный автомат. Я спряталась за деревом, напряженно вслушиваясь в приближающиеся шаги. Чего ему тут понадобилось? Он не знает, что я здесь. Не должен знать! Пальцы нащупали булыжник. Невесть какое оружие против пули, но если воспользоваться им неожиданно, то можно дезориентировать противника ударом между глаз.
Шаги стихли метрах в двух от дерева. Я нервно тискала камень, готовая в любую секунду пустить его в ход.
Последовала тягостная пауза и… из-за дерева раздался звук струи, разбивающейся о камень.
Я сдавленно выдохнула. Опустила булыжник.
Журчание прекратилось. Боевик смачно сплюнул, а затем пошел назад. Я выглянула из-за ствола. Так и есть, возвращался к машинам. Там, где он стоял, на камнях осталось мокрое пятно. Я заставила себя не обращать на него внимание. И вдруг увидела то, что не заметила в первый раз. Не заметила, вероятно, потому, что выглядывала из-за сосны с другой стороны.
Метрах в четырех от меня, напротив оранжевого шара, покачивающегося неподалеку от берега, друг на друга опирались два аппарата для погружения. С желтым кожухом, скрывающим баллоны, воздушными трубками, загубником и миникомпьютером. Рядом на камнях лежали скрученные в пучок маски и ласты. Акваланги манили, притягивали и умоляли забрать с собой хотя бы один. Я смотрела на них так же, как изголодавшийся мышонок взирает на желтый кусок сыра.
Эти аппараты оставлены здесь как нельзя кстати. Вот только кусок сыра может оказаться нанизанным на спусковую скобу мышеловки. Возьми я один из аквалангов, которые кто-то приготовил для погружения в районе буя, – и его хватятся через полчаса, а то и быстрее. Такой концерт начнется, что только держись! Даже до Максимки не успею добежать.
Два акваланга были легкой добычей, поэтому я решила их не трогать. Тихо и осторожно спустилась на ту сторону вала, которая уходила в низину. Люди и техника остались наверху, а я подбиралась к ним снизу, по осыпи через камни и бурьян. Надо мной ходили, разговаривали, что-то обсуждали, курили. К счастью, никто не глядел под ноги, внимание людей Кларка было приковано к озеру. Лишь однажды мимо меня спикировал брошенный кем-то непотушенный окурок, похожий на трассирующую пулю на излете.
Сари в очередной раз напомнило о себе, когда я не смогла перебраться с камня на камень, расстояние между которыми было не больше полуметра. Ну что теперь делать? Не голой же лазать по камням?
Наконец небо надо мной загородили высокопрофильные покрышки и высокий борт, принадлежащие грузовику. Именно его я выбрала своей целью. Мне казалось, что в кузове должны быть еще акваланги, про запас, на всякий случай.
Я взобралась на вал и залегла под колесом, оценивая, как пробраться незамеченной в кузов, расположенный надо мной. Людей вокруг было немного. Ближе всех находился молодой боевик с автоматической винтовкой за плечом. Он иногда поглядывал в сторону грузовика, но его периодически отвлекал интересный, видимо, спор двух специалистов, стоявших чуть дальше. В другой стороне парочка чернорабочих ковырялась во внутренностях стального цилиндра, водитель джипа в черных очках загорал на капоте своей подопечной, но этот молодой с винтовкой был всех ближе.
Дождавшись момента, когда он снова отвлекся, я вылезла из-под колеса, ухватилась за борт и бросила тело под тент.
Упала на какие-то ящики. Быстро вскочила, чтобы задернуть полог. Сквозь пустую петлю застежки было видно, что никакого переполоха в лагере не поднялось, никто меня не заметил. Все в порядке. Я повернула голову, осматриваясь.
Кузов напоминал передвижной склад. Железные контейнеры, деревянные ящики и катушки с кабелем соседствовали с пухлыми одежными тюками, упаковками бутилированной воды и сухпайками в пластике.
Понадобилось не больше пяти минут поисков, чтобы моя догадка о запасных аквалангах подтвердилась. В глубине кузова я откопала целых четыре комплекта. Вот только от взгляда на них вдруг стало нерадостно. Четыре агрегата недвусмысленно указывали на то, в какую авантюру я вляпалась. Они выглядели незнакомо и пугающе, напоминая инопланетные летательные аппараты. Датчики, трубки, вентили, микрокомпьютер… Чтобы управлять всем этим, требуется инструктаж.
Я не меньше минуты сидела возле аквалангов, ощупывая лямки и трубки. Паника постепенно улеглась.
– «Ребризер», – прочитала оттиск на желтом кожухе. – Хмм…
В этих ребризерах не должно быть ничего страшного и непостижимого человеческим разумом. Вот загубник, сквозь который через трубку вдыхается воздух или воздушная смесь. Выдыхается сюда же, уходит по другой трубке. Замкнутая система, никаких пузырей наружу, очень удобно. Вот кнопочка «on/off» рядом с микрокомпьютером. Что будет, если нажать?
Внутри комплекта щелкнул клапан, глухо зашипела смесь, поступающая из баллонов. На плечиках вспыхнули габаритные огни. Жидкокристаллический дисплей осветился зеленым, на нем появились цифры. Парциальное давление кислорода, время погружения, зарядка аккумуляторов, запас смеси… 11 часов 50 минут! Солидный запас.