Страница:
Кто произносит великую ектению на вечерне?
Хотя ектения — диаконская молитва, но нынешний Типикон указывает произносить великую ектению священнику, как и следующие две малые. И только третью малую ектению — по 3 антифоне кафизмы, — по Типикону, произносит диакон. Сказав о чтении светильничных молитв священником, Типикон продолжает: «Скончавшуся же псалму глаголет ектению великую: Миром Господу помолимся и по ектении возглас: Яко подобает Тебе». Таким образом, по мысли Типикона, участие диакона в совершении вечерни, сообщающее службе особую торжественность, должно начаться только с Господи воззвах, как на утрене с полиелея или со чтения Евангелия, если полиелея нет (см. ниже). Ввиду этого и первоначальное каждение на всенощной происходит без диакона, обязанности которого исполняет параекклисиарх.
Требование такого позднего выступления диакона на вечерне исходит от «Чина» патр. Филофея (XIV в.), где сказано: «по исполнении светильничных молитв говорит (иерей) великую ектению, диакон же облачается на третий антифон Псалтири и говорит малую ектению». Но это требование чуждо древним греческим и славянским спискам Типикона, которые поручают диакону все ектении: «ектения великая от диакона; и возглашает иерей: «Яко подобает…», на каждом же антифоне (1-й кафизмы) творит малую ектению, и иерей возглашает» [ 310]. Так и в грузинском списке, и в греческих печатных [ 311]. Но в позднейших слав. ркп. и старообрядческом уставе: «глаголет иерей или диакон ектению великую» [ 312].
Требование такого позднего выступления диакона на вечерне исходит от «Чина» патр. Филофея (XIV в.), где сказано: «по исполнении светильничных молитв говорит (иерей) великую ектению, диакон же облачается на третий антифон Псалтири и говорит малую ектению». Но это требование чуждо древним греческим и славянским спискам Типикона, которые поручают диакону все ектении: «ектения великая от диакона; и возглашает иерей: «Яко подобает…», на каждом же антифоне (1-й кафизмы) творит малую ектению, и иерей возглашает» [ 310]. Так и в грузинском списке, и в греческих печатных [ 311]. Но в позднейших слав. ркп. и старообрядческом уставе: «глаголет иерей или диакон ектению великую» [ 312].
БЛАЖЕН МУЖ
Кафизма на вечерне
За великой ектенией на вечерне почти всегда следует
кафизма, которая отменяется на вечернях в самые воскресные и праздничные дни из-за усталости от бдения (Тип., гл. 17 и 15 сентября).
{с. 534}
С субботней вечерни начинается недельный круг кафизм, почему на этой вечерне положена 1 — я кафизма, на утрене воскресной — 2-я и 3-я и т. д. Хотя выбор кафизм для каждого дня седмицы и даже для приходящихся в него великих праздников не сообразуется с воспоминаниями этого дня, а следует простой очереди, заменяя этим пение всей Псалтири в сутки, завещанное подвижниками, тем не менее едва ли другой какой-либо отдел Псалтири более подходил бы к субботне-воскресной вечерне, чем 1-я кафизма. Вероятно, в начало Псалтири, которая составлялась после Давида собирателями его псалмов и подражателями ему, поставлены псалмы наиболее поэтические. Едва не все псалмы первой кафизмы (1–8) допускают мессианское приложение, предуказывая под образом гонимого Давида страдания Спасителя. Некоторые из псалмов этой кафизмы, между прочим и за особую высоту их, взяты в качестве начальных псалмов для церковных служб: 3-й — первый в утреннем шестопсалмии, 4-й — первый на великом повечерии, 5-й — первый на первом часе, 8-й псалом, заключительный в 1-й кафизме, выдается среди других высотою поэзии. Особенно идет к настоящей вечерне — 1-я слава 1 кафизмы, заключающая 1–3 псалмы, стоящие в связи друг с другом. «В то время, как 1-й псалом восхваляет истинного служителя Божия, не определяя, идеально ли только это описание или в действительности существует такое всегда зеленеющее дерево, и затем рисует противоположность ему, не указывая возможности и способа спасения тех, которые идут по ложному пути к гибели, пс. 2-й в выражениях, напоминающих 1-й» [ 313], указывает в непобедимом Помазаннике Божием и Его владычестве единственное спасение для мира; при этом к данному во 2 пс. описанию внешней деятельности этого Помазанника, в пс. 3 прибавляется изображение Его внутреннего состояния. «Три первые псалма Псалтири, — говорит св. Симеон Солунский, — относятся преимущественно к Господу; ибо вочеловечившееся Слово Божие само было поистине единым блаженным мужем — Востали на Него народы — Умножились стужающие Ему, поносители и гонители Его… Но Он — если смертию почил, то востал как от сна» [ 314]. В Римско-католической Церкви пс. 1–3 употребляются одни из всей Псалтири на пасхальной утрене и повторяются на утрене всех 8 дней праздника Пасхи [ 315].
{с. 534}
С субботней вечерни начинается недельный круг кафизм, почему на этой вечерне положена 1 — я кафизма, на утрене воскресной — 2-я и 3-я и т. д. Хотя выбор кафизм для каждого дня седмицы и даже для приходящихся в него великих праздников не сообразуется с воспоминаниями этого дня, а следует простой очереди, заменяя этим пение всей Псалтири в сутки, завещанное подвижниками, тем не менее едва ли другой какой-либо отдел Псалтири более подходил бы к субботне-воскресной вечерне, чем 1-я кафизма. Вероятно, в начало Псалтири, которая составлялась после Давида собирателями его псалмов и подражателями ему, поставлены псалмы наиболее поэтические. Едва не все псалмы первой кафизмы (1–8) допускают мессианское приложение, предуказывая под образом гонимого Давида страдания Спасителя. Некоторые из псалмов этой кафизмы, между прочим и за особую высоту их, взяты в качестве начальных псалмов для церковных служб: 3-й — первый в утреннем шестопсалмии, 4-й — первый на великом повечерии, 5-й — первый на первом часе, 8-й псалом, заключительный в 1-й кафизме, выдается среди других высотою поэзии. Особенно идет к настоящей вечерне — 1-я слава 1 кафизмы, заключающая 1–3 псалмы, стоящие в связи друг с другом. «В то время, как 1-й псалом восхваляет истинного служителя Божия, не определяя, идеально ли только это описание или в действительности существует такое всегда зеленеющее дерево, и затем рисует противоположность ему, не указывая возможности и способа спасения тех, которые идут по ложному пути к гибели, пс. 2-й в выражениях, напоминающих 1-й» [ 313], указывает в непобедимом Помазаннике Божием и Его владычестве единственное спасение для мира; при этом к данному во 2 пс. описанию внешней деятельности этого Помазанника, в пс. 3 прибавляется изображение Его внутреннего состояния. «Три первые псалма Псалтири, — говорит св. Симеон Солунский, — относятся преимущественно к Господу; ибо вочеловечившееся Слово Божие само было поистине единым блаженным мужем — Востали на Него народы — Умножились стужающие Ему, поносители и гонители Его… Но Он — если смертию почил, то востал как от сна» [ 314]. В Римско-католической Церкви пс. 1–3 употребляются одни из всей Псалтири на пасхальной утрене и повторяются на утрене всех 8 дней праздника Пасхи [ 315].
Образ исполнения «Блажен муж»
Неудивительно, если для такой кафизмы, и особенно для первого антифона ее, устав назначает особо торжественное исполнение. Умалчивая о пении, по крайней мере о напевах, для всех кафизм, нынешний Типикон указывает напев только для настоящей и 17 кафизмы. «Таже стихологисуем Псалтирь на гл. 8 первую кафисму Блажен муж первый антифон, второй и третий антифон поем на глас дне». Настоящую кафизму положено, таким {с. 535} образом, в разных ее частях петь разными напевами, и 1-й антифон — на 8 глас, тот же торжественный глас, которым поется и предначинательный псалом великой вечерни. Притом 1-й антифон поется с припевом аллилуиа, как еще только полиелейные псалмы и иногда 17-я кафизма, — припевом, употреблявшимся у древних евреев в Пасху и великие праздники (см. Вступ. гл., с. 12) и запрещенным у римо-католиков в посты. О припеве аллилуиа к 1 антифону 1 кафизмы, как и к полиелейным псалмам, не говорит нынешний Типикон и богослужебные книги, но употребление его основано на музыкальной традиции, передаваемой нотными памятниками. В знаменном и греческом распевах аллилуиа на Блажен муж положено однажды, в киевском — трижды [
316].
«Блажен муж» в древних уставах
Об употреблении на воскресной вечерне 1 кафизмы есть свидетельство от VI в. (Вступит. гл., с. 295), впрочем, от такой практики, где за воскресной всенощной выпевалась вся Псалтирь (ср. ныне в конце утрени 148–150 пс). В Часослове VIII в. по чину лавры Саввы 1-я кафизма положена в начале всех служб дня как бы в качестве самостоятельной службы (там же, с. 298). По Студийско-Алексиевскому уставу XI–XII в., предполагающему эту кафизму, как и все позднейшие уставы, на воскресной вечерне, для 1 антифона 1 кафизмы существовал особый напев 8 гласа, тогда как 2 и 3 славы ее пелись на приключившийся глас. Что касается припева «аллилуиа», то, по-видимому, по этому уставу все кафизмы пелись с этим припевом (Вступит. гл., с. 365).
Древние списки Иерусалимского устава об исполнении «Блажен муж» говорят следующим образом. Груз. ркп. XIII в.:
Древние списки Иерусалимского устава об исполнении «Блажен муж» говорят следующим образом. Груз. ркп. XIII в.:
По греч. ркп. Моск. Рум. муз. Сев. 491/35 XIII в. и Моск. Синод, б. № 381 XIII—XIV в.:
«стихологисуем Блажен муж на 8 гл., после (?) 3 псалма немного повышаем голос».
Слав. ркп. XIV в.:
«стихословим Блажен муж песненно (???? ??????; № 381: ????????? — самогласно) на гл. 8; на втором же псалме возвышаем голос (??????????) немного» (№ 381: + «подобно и на третьем»); затем творит диакон малую ектению; второй же и третий антифон на глас дня (№ 381: «2 же и 3-й антифон по обычаю»).
Старообр. уст.:
«И стихословим Блажен муж, антифон 1 поем в присный глас 8, третий же псалом поем выше малы; антифон 2 и 3 на настоящий глас»; позднейшие ркп. (XV–XVI в.): «И поем Блажен муж с пением на гл. 8 и прочая 2 слава на глас Октоиха»(курсива в нек. ркп. XVI в. нет) [ 317].
по этому уставу, следовательно, поются части стихов Пс. 1, 1 и 6 (последнего стиха), Пс. 2, 2 и 12 — последнего. Пс. 3, 8 и 9 (двух последних), большей частью концы стихов, но в Пс. 1, 1 и Пс. 3, 8 первая половина стихов (должно быть, из-за длины этих стихов они делились для пения на две части, как и Пс. 2, 12: Блажени вси надеющийся Нань; начало поемого стиха, может быть, произносилось канонархом, а хор только оканчивал стих, как ныне делается в Киево-Печерской лавре. Но музыкальная традиция других напевов для Блажен муж (кроме киевского лаврского) требует пения целого стиха. В сравнении со старообрядческим уставом эти напевы не имеют стиха «На Господа и на Христа Его» и заменяют его стихом 11-м: «Работайте Господеви»; таким образом, из 2 пс. поются, как и из 3-го, два последние стиха, но не целые.
«стихологисуем Псалтирь на гл. 8. Указ на великой вечерни на колко строк поется Блажен муж, 1-ю славу. Правый крылос начинает: Блажен муж, аллилуиа. Таже поет меньший певец правый: Иже не иде на совет нечестивых, аллилуиа. Л(евый): И путь нечестивых погибнет, аллилуиа. П(равый): На Господа и на Христа Его, аллилуиа. Л. Блажени вси {с. 536} надеющийся Нань, аллилуиа. П. Воскресни Господи, спаси мя Боже мой, аллилуиа. Л. И на людех Твоих благословение Твое, аллилуиа. Правая страна: Слава Отцу и Сыну и Св. Духу, аллилуиа. И ныне, левая, аллилуиа. Правая поет аллилуиа 3. На третьем же псалме воздвизаем мало повыше. 2-ю же и 3-ю славу поем на глас дню» [ 318];
МАЛАЯ ЕКТЕНИЯ НА ВЕЧЕРНЕЙ КАФИЗМЕ
Особую торжественность первой кафизме сообщает и то, что после каждой славы ее полагается ектения, тогда как на утрене ектения положена лишь после целой кафизмы, а на будничной утрене после кафизмы и совсем не бывает ектений. Такая торжественность напоминает о происхождении вечерни из литургии и агапы и является остатком молитв и ектений на начальных антифонах песненной вечерни (от которых отличались «малые антифоны» в конце вечерни, — см. Вступ. гл., с. 377 и д.). Ектении прибавляют молитву к псаломской хвале. Для этой цели здесь достаточно
малых ектений, которые, являясь сокращением недавно произнесенной великой, как бы только воскрешают в памяти моления ее. Исторически присутствие здесь малых ектений объясняется бывшими на этом месте вечерни молитвами антифонов, для которых ектения была только вступлением в ее 1-м прошении и заключением в ее 2, 3 прошении и возгласе, как ныне на молитвах Пятидесятницы. Троекратно повторяемая за 1-й кафизмой малая ектения разнообразится возгласом; на 1-й ектении: «Яко Твоя держава и Твое есть Царство и сила и слава, Отца…»; на 2-й: «Яко Благ и Человеколюбец Бог еси, и Тебе славу возсылаем, Отцу…»; на 3-й: «Яко Ты еси Бог наш, Бог миловати и спасати, и Тебе славу возсылаем…» [
319]. Возгласы все представляют постепенное раскрытие свойств Божиих. Если возглас великой ектении указывает неопределенно и вообще на достопоклоняемость Божию (величие), {с. 537} то второй указывает на силу и мироправление, третий на благость и промысл о людях, четвертый — на полное откровение Божества в искуплении.
История малой ектении
Формула «паки и паки» (??? ??? ???) — уже в Апостольских Постановлениях (IV–V в.) пред ектенией [
320]. На литургии ап. Иакова по Россанскому списку XI в. пред одной из начальных молитв священника возглашение диакона: «Господу помолимся»; пред одной из дальнейших молитв возглас диакона: «Паки (???) Господу помолимся» (ныне у нас такая формула в прошениях сугубой ектении, но ??? там переведено: «еще»); у ектении за принесенные Дары (по освящении их) на этой литургии первое прошение: «Паки и паки (??? ??? ???) выну Господу помолимся»; то же у ектении благодарственной по причащении; таким образом, возглашение «паки и паки» появляется только в конце литургии; так и в списках той же литургии XIV в.; но там и первое диаконское возглашение: «паки Господу помолимся» [
321]. — Как мы видели (см. выше, с. 523), уже литургия ап. Иакова дает ектению, соответствующую нашей великой, не всегда в одном объеме, а иногда в сокращении; но такого значительного сокращения ее, какое дается в нынешней малой ектении, она не знает; впрочем, последняя ектения на этой литургии, благодарственная по причащении, состоит из 3 прошений, как нынешняя малая. Древнейшая формула малой ектении, по-видимому, начиналась с «Заступи» (см. Вступ. гл., с. 377; ср. на вечерне Пятидесятницы).
Действия священнослужителей на вечерней кафизме
Указывая священнику произносить великую ектению и первые две малые на великой вечерне, Типикон последнюю малую ектению на кафизме, пред Господи воззвах, назначает произносить диакону, может быть, в знак связи ее с Господи воззвах, с которого начинается участие диакона в служении вечерни. «При пении 3-го антифона отходит диакон и, сделав поклон предстоятелю (испрашивая этим благословение его на участие в служении), входит в алтарь, входит с ним и чередной священник; диакон, взяв стихарь свой и орарь, берет благословение от священника и, целовав десницу его, облачается в стихарь по обычаю».
Все ркп. Иерусалимского устава поручают малые ектении, как и великую, диакону. Предписание нынешнего Типикона — из «Чина» патр. Филофея, где подробнее об этом:
Все ркп. Иерусалимского устава поручают малые ектении, как и великую, диакону. Предписание нынешнего Типикона — из «Чина» патр. Филофея, где подробнее об этом:
«нужно знать, что если не выходит (??????) диакон к началу вечерни, он облачается при пении 3-го антифона, если есть стихословие; если же нет, при пении предначинательного псалма, как сказано. Облачается же так: творит поклон предстоятелю и входит боковыми дверьми в св. алтарь; здесь находит священника стоящего, ибо тот входит ранее, и, взяв стихарь свой, диакон подходит к священнику и говорит: «Благослови, {с. 538} владыко, стихарь с орарем»; священник же благословляет это, говоря: «Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков». И облачившись таким образом в него, диакон, по окончании стихословия, выходит и становится на обычном месте и говорит малую ектению» [ 322].
1-я часть великой вечерни в историческом развитии
И всем строем своим, и торжественностью исполнения
начало великой вечерниочень напоминает песненную вечерню, особенно в древнейшем ее виде, следов которого, впрочем, очень мало осталось в ее памятниках XIV-XVI в. Судя по этим памятникам, вечерня начиналась тремя антифонами (см. Вступ. гл., с. 377), состоявшими каждый из одного псалма, певшегося сплошь антифонно с припевом «аллилуиа» или «Слава Тебе Боже»; этими псалмами, должно быть, были 85-й, ныне третий псалом 9-часа, затем пс. 92-й «Господь воцарися», ныне давший прокимен для вечерни, и наконец — 67-й «Да воскреснет Бог» (см. Вступит. гл., с. 341), ныне приуроченный только к пасхальной вечерне и утрене. Каждый антифон имел священническую молитву и малую ектению; длинная же ектения, великая или сугубая, была, должно быть, впервые после входа (см. Вступит. гл., с. 377). Вот, вероятно, то наследие, которое получили в качестве начала вечерни Святогробский и Студийский уставы (см. Вступит. гл., с. 357) и которое они должны были переработать в целях приспособления к монашескому богослужению с его обязательным выпеванием в тот или иной период всей Псалтири (см. Вступит. гл., с. 189–190, 295). Результатом такого приспособления была постановка вместо постоянных псалмов для начальных антифонов воскресной вечерни первого отдела Псалтири с сохранением и прежнего строя для начала вечерни, и способа пения псалмов. Вместо же удаленных с начала вечерни постоянных «воскресных» псалмов введен постоянный «вечерний» псалом 103-й.
ГОСПОДИ ВОЗЗВАХ
После кафизмы ветхозаветные песни вечерни сменяются собственно христианскими: псалмы — стихирами, и вместе с тем постоянные напевы вечерни — для предначинательного псалма и Блажен муж — сменяются напевами чередными, гласом Октоиха или Минеи (в собственном смысле это бывает тогда, когда из 1 кафизмы поется лишь ее 1 антифон; если поется вся кафизма, то уже на 2 и 3 антифоне ее начинается глас Октоиха). Ввиду этого по окончании кафизмы с ее ектениями канонарх, на обязанности которого лежит начинать важнейшие песни, объявляет громко этот глас, именно глас первых стихир на Господи воззвах, следовательно, в воскресенье че{с. 539}редной наступающий глас Октоиха, а в праздники глас первых минейных стихир, объявляет в форме: «Глас такой-то».
Грузинская рукопись Иерусалимского Типикона XIII в. и слав. ркп. не упоминают о таком возглашении гласа канонархом, но по греч. ркп. «монах, назначенный канонархать, по окончании стихословия говорит глас» [ 323].
Грузинская рукопись Иерусалимского Типикона XIII в. и слав. ркп. не упоминают о таком возглашении гласа канонархом, но по греч. ркп. «монах, назначенный канонархать, по окончании стихословия говорит глас» [ 323].
Гласы
Гласов, применение которых к службе начинается с этого момента бдения, есть 8, и каждый из них имеет свой музыкальный колорит, трудно определимый словами, как и вообще трудно определение (интерпретация) того или другого характера музыки. И это тем более, что самые напевы для гласа не есть что-либо твердо установившееся, но они терпели и терпят различные видоизменения. Кроме того, напевы одного и того же гласа не одинаковы для стихир, тропарей, канонов и прокимнов. Тем не менее музыкальная основа в этих разных вариациях гласа и теперь одна и та же, и сохранялась более или менее твердо в течение веков. Посему возможна некоторая характеристика гласов. Такая характеристика составлена средневековыми западными теоретиками церковной музыки для римско-католических гласов, и по однородности музыкального построения осмогласия нашего и в Западной Церкви, основанного на свойствах древнего греческого тетрахорда, приложима и к нашим гласам.
— Первый гласболее других прост, важен и величествен; дорийскийнапев, лежащий в его основе, Платон и (псевдо) Аристотель предпочитают другим; он употреблялся для торжественных, громогласных гимнов, направленных к смягчению гнева божества, особенно для гимнов Аполлону (?????) и при жертвенных возлияниях (??????); этот музыкальный лад считался вождем к хорошей жизни; это был любимый напев аркадян и лакедемонян (по Поливию); по Атенею, он практиковался при воспитании юношей; Кассиодор называет его подателем целомудрия и производителем чистоты; пифагорейцы одушевляли им себя глубоким утром к работе; Птолемей, приурочивающий 8 напевов к 8 небесным сферам, сравнивает дорический напев с солнцем: как солнце иссушает влагу и прогоняет мрак, так этот напев уничтожает флегму, леность, вялость, сон, грусть и смущение; он идет мужам славным, богато одаренным; он возвышен, лишен неги и распущенности.
— В основе второго гласалежит лидийскийнапев, который соответствует сангвиническому темпераменту; он порождает кротость, благосклонность, приятность; он усладителен, дышит удовольствием и употреблялся при плясках; по Кассиодору, он отгоняет излишние заботы и отчаяние, утешает печальных; он сопоставляется с Юпитером.
— Лежащий в основе третьего гласа фригийскийлад сравнивается с морем; он бурный, возбуждающий, вызывающий негодование, им одушевлялись к битве; сильный и острый, глубоко задевающий душу; ему соответствует из стихов анапест; он заключает большие скачки в своем движении {с. 540} и отвечает вкусу людей порывистых, стремительных, гневных, холериков; он ищет слов резких, воинственных; Платон и Аристотель предпочитали его вместе с дорическим напевом другим, но запрещали употребление его юношам ввиду его страстности.
— В основе четвертого гласалежит миксолидийскийнапев, названный так потому, что имеет нечто общее с лидийским напевом (2 гл.), иные называют его локрским(Julius Pollux); он оказывает двоякое действие — то возбуждает к радости, то вдруг внушает печаль; он употреблялся древними в трагедии за то, что внушал грусть и в то же время имел некоторую долю возбуждения и приятности; у пифагорейцев им обозначалась гармония 7-ой и последней небесной сферы; своею цельностью и связностью он сообщает особый покой душе; он выше других напевов — своими тихими и приятными переходами; отягченным мирскими заботами он внушает стремление к небесному, будит отупевший ум и более других напевов выражает действие на нас благодати Духа Св. — Другие четыре гласа называются «косвенными» (???????) первых четырех, представляя к ним некоторую противоположность (отрицательный полюс).
Так, пятый гласимеет в основе иподорийскийнапев, который в противоположность дорийскому навевал как бы сон, почему пифагорейцы употребляли его вечером для укрощения забот; он отвечает вкусу вялых, грустных и несчастных; он успокаивает душевные волнения; Аристотель называет его величественным, постоянным и важным и действие его сравнивает с действием на Землю Луны, самой нижней планеты, влияющей на влажность; он молящий, несколько плачущий напев, полный мольбы об избавлении от бедствия, позора и рабства; он заключает в себе что-то аналогичное бледности.
— Шестой гласимеет в основе иполидийскийнапев, выражающий чувства благочестия, преданности, человечности, любви, грусти и плача; но скорбь здесь не молящая, как в предыдущем напеве, а проистекающая от любви, преданности, привязанности (употреблялся в молитвах Венере); он волновал и служил языком чувств; отличался плавным и связным течением звуков.
— Седьмой гласимеет в основе ипофригийскийнапев, мягкий, трогательный, укрощающий, подавляющий желчность, ласкательный; ему приписывалась даже некоторая льстивость, обманчивость, и он шел к Меркурию; им критяне и лакедемоняне отзывали от битвы; он подходит к словам, выражающим увещание, ласку, убеждение.
— Ипомиксолидийскийлад, соответствующий восьмому гласу, искусственно прибавленный, чтобы не лишить миксолидийский напев его косвенного напева, уподобляется своду небесному с его разнообразием звезд; он не выражает одного какого-либо чувства, но безразличен к ним; не выражаемое другими напевами можно передать этому, в чем он близок к 1-му гласу; он медлительно приятен и представляет непоколебимость будущей славы; он идет людям скромным, со способностью глубокого созерцания; подходит к словам о вещах высоких, о небесном, к молитвам о блаженстве [ 324]; но в общем это напев, достойный своего (послед{с. 541}него) места.
В церковных гласах неудобные особенности греческих напевов нашли смягчение и преобразование, очищены от всего греховного; только общий колорит остался тот же. — Что касается количества гласов, то 8 для него могло быть выбрано и из-за символичности этого числа. Оно, по Григорию Богослову и писателю, называющему себя Дионисием Ареопагитом, считается символом вечности [ 325]. Иоанн Дамаскин в числе семь видел все настоящее время, а в восьми — будущее состояние по воскресении мертвых. «Богослужение Церкви, разделенное или подведенное под число 8, выражает собою ту мысль, что жизнь христианская во времени и в вечности состоит во всегдашнем прославлении Господа, в вечном служении Ему» [ 326].
Об усвоении Церковью для богослужения греческих напевов, есть известия уже от III в. (см. Вступ. гл., с. 107–108); в IV–V в. было не более 4 напевов (там же, с. 160–161); папе Григорию Великому († 604 г.) на Западе и св. Иоанну Дамаскину (VIII в.) на Востоке приписывается введение осмогласия [ 327] (там же, с. 334–335).
— Первый гласболее других прост, важен и величествен; дорийскийнапев, лежащий в его основе, Платон и (псевдо) Аристотель предпочитают другим; он употреблялся для торжественных, громогласных гимнов, направленных к смягчению гнева божества, особенно для гимнов Аполлону (?????) и при жертвенных возлияниях (??????); этот музыкальный лад считался вождем к хорошей жизни; это был любимый напев аркадян и лакедемонян (по Поливию); по Атенею, он практиковался при воспитании юношей; Кассиодор называет его подателем целомудрия и производителем чистоты; пифагорейцы одушевляли им себя глубоким утром к работе; Птолемей, приурочивающий 8 напевов к 8 небесным сферам, сравнивает дорический напев с солнцем: как солнце иссушает влагу и прогоняет мрак, так этот напев уничтожает флегму, леность, вялость, сон, грусть и смущение; он идет мужам славным, богато одаренным; он возвышен, лишен неги и распущенности.
— В основе второго гласалежит лидийскийнапев, который соответствует сангвиническому темпераменту; он порождает кротость, благосклонность, приятность; он усладителен, дышит удовольствием и употреблялся при плясках; по Кассиодору, он отгоняет излишние заботы и отчаяние, утешает печальных; он сопоставляется с Юпитером.
— Лежащий в основе третьего гласа фригийскийлад сравнивается с морем; он бурный, возбуждающий, вызывающий негодование, им одушевлялись к битве; сильный и острый, глубоко задевающий душу; ему соответствует из стихов анапест; он заключает большие скачки в своем движении {с. 540} и отвечает вкусу людей порывистых, стремительных, гневных, холериков; он ищет слов резких, воинственных; Платон и Аристотель предпочитали его вместе с дорическим напевом другим, но запрещали употребление его юношам ввиду его страстности.
— В основе четвертого гласалежит миксолидийскийнапев, названный так потому, что имеет нечто общее с лидийским напевом (2 гл.), иные называют его локрским(Julius Pollux); он оказывает двоякое действие — то возбуждает к радости, то вдруг внушает печаль; он употреблялся древними в трагедии за то, что внушал грусть и в то же время имел некоторую долю возбуждения и приятности; у пифагорейцев им обозначалась гармония 7-ой и последней небесной сферы; своею цельностью и связностью он сообщает особый покой душе; он выше других напевов — своими тихими и приятными переходами; отягченным мирскими заботами он внушает стремление к небесному, будит отупевший ум и более других напевов выражает действие на нас благодати Духа Св. — Другие четыре гласа называются «косвенными» (???????) первых четырех, представляя к ним некоторую противоположность (отрицательный полюс).
Так, пятый гласимеет в основе иподорийскийнапев, который в противоположность дорийскому навевал как бы сон, почему пифагорейцы употребляли его вечером для укрощения забот; он отвечает вкусу вялых, грустных и несчастных; он успокаивает душевные волнения; Аристотель называет его величественным, постоянным и важным и действие его сравнивает с действием на Землю Луны, самой нижней планеты, влияющей на влажность; он молящий, несколько плачущий напев, полный мольбы об избавлении от бедствия, позора и рабства; он заключает в себе что-то аналогичное бледности.
— Шестой гласимеет в основе иполидийскийнапев, выражающий чувства благочестия, преданности, человечности, любви, грусти и плача; но скорбь здесь не молящая, как в предыдущем напеве, а проистекающая от любви, преданности, привязанности (употреблялся в молитвах Венере); он волновал и служил языком чувств; отличался плавным и связным течением звуков.
— Седьмой гласимеет в основе ипофригийскийнапев, мягкий, трогательный, укрощающий, подавляющий желчность, ласкательный; ему приписывалась даже некоторая льстивость, обманчивость, и он шел к Меркурию; им критяне и лакедемоняне отзывали от битвы; он подходит к словам, выражающим увещание, ласку, убеждение.
— Ипомиксолидийскийлад, соответствующий восьмому гласу, искусственно прибавленный, чтобы не лишить миксолидийский напев его косвенного напева, уподобляется своду небесному с его разнообразием звезд; он не выражает одного какого-либо чувства, но безразличен к ним; не выражаемое другими напевами можно передать этому, в чем он близок к 1-му гласу; он медлительно приятен и представляет непоколебимость будущей славы; он идет людям скромным, со способностью глубокого созерцания; подходит к словам о вещах высоких, о небесном, к молитвам о блаженстве [ 324]; но в общем это напев, достойный своего (послед{с. 541}него) места.
В церковных гласах неудобные особенности греческих напевов нашли смягчение и преобразование, очищены от всего греховного; только общий колорит остался тот же. — Что касается количества гласов, то 8 для него могло быть выбрано и из-за символичности этого числа. Оно, по Григорию Богослову и писателю, называющему себя Дионисием Ареопагитом, считается символом вечности [ 325]. Иоанн Дамаскин в числе семь видел все настоящее время, а в восьми — будущее состояние по воскресении мертвых. «Богослужение Церкви, разделенное или подведенное под число 8, выражает собою ту мысль, что жизнь христианская во времени и в вечности состоит во всегдашнем прославлении Господа, в вечном служении Ему» [ 326].
Об усвоении Церковью для богослужения греческих напевов, есть известия уже от III в. (см. Вступ. гл., с. 107–108); в IV–V в. было не более 4 напевов (там же, с. 160–161); папе Григорию Великому († 604 г.) на Западе и св. Иоанну Дамаскину (VIII в.) на Востоке приписывается введение осмогласия [ 327] (там же, с. 334–335).
Псалмы «Господи воззвах»
Под именем «Господи воззвах» (????? ????????) разумеются четыре псалма — во главе со 140 «Господи воззвах», 141 «Гласом моим ко Господу воззвах», 129 «Из глубины воззвах к Тебе Господи» и 116 «Хвалите Господа вси языцы». Из этих псалмов наиболее подходит к вечеру и его службе пс. 140, так как певец в нем просит Бога принять молитву его, как вечернюю жертву; это прошение, как и все содержание псалма, показывает, что псалом воспет Давидом, которому он приписывается и в еврейской Библии, вдали от храма в одно из гонений, почему псалом вообще заключает молитву об избавлении от врагов ради праведности преследуемого. Однородный с ним по содержанию и обстоятельствам происхождения пс. 141 («учение Давида, молитва его, когда он был в пещере») развивает и усиливает эту молитву (там «Господи, воззвах к Тебе» — здесь: «гласом моим ко Господу воззвах», «пролию пред Ним моление мое»). Молитва 141 пс, в свою очередь, усиливается в 129 пс. (там: «гласом моим… воззвах», здесь: «из глубины воззвах», не просто «услыши мя», как в пс. 140, или «вонми молению моему», как в пс. 141, а: «да будут уши Твои внемлюще»). К 129 пс. присоединяется краткий, в 2 стиха, пс. 116, развивающий последнюю мысль 129 пс. «Яко у Господа милость…»: «Яко утвердися милость Его на нас…». Все эти псалмы, не говоря о том, что заключают мысль о замене ветхозаветной жертвы духовною, приложимы к страждущему и восторжествовавшему над Своими врагами Спасителю, особенно некоторые выражения, как: «Изведи из темницы (гроба и ада) душу мою», — стих, с которого так кстати и начинается пение воскресных стихир, «Мене ждут праведницы, дондеже воздаси мне» (праведники {с. 542} в аду ждали, чем окончится дело Христово), «Смотрях одесную и возглядах и не бе знаяй мене» (расточение апостолов при страданиях Спасителя), «Яко толща земли проседеся на земли» (прорыв коры земной при землетрясении).
Об употреблении на вечерне 140 пс. говорит уже св. Иоанн Златоуст (Вступит. гл., с. 145). Этот псалом, должно быть, разумеют Апостольские Постановления (IV–V вв.) под именем «светильничного» (??????????) псалма, начинающего вечерню и исчерпывавшего ее ветхозаветный материал (там же, 147). В «Каноне антифонов псалмов», приписываемом Константинопольскому патриарху Анфиму (VI в.), этот псалом и 85-й имеют антифон: ???? ?????? («со свещника») и с 12 пс. называется ????????, как и в Александрийском кодексе Библии V в. [ 328] Его упоминают на вечерне древнейшие Типиконы Великой Константинопольской церкви и имеют на вечерне и все восточные уставы, и все инославные чины богослужения, исключая западные, из которых римский чин имеет на вечерне все эти псалмы раз в неделю, амвросианский чин тоже, а в праздники всегда 129 пс. (см. Вступит. гл., с. 300, 301, 303). Когда не было на вечерне 103 пс. и песненных антифонов, 140 пс. был на ней в начале; отсюда, может быть, приурочение к нему каждения, которое обычно начинало службу.
Об употреблении на вечерне 140 пс. говорит уже св. Иоанн Златоуст (Вступит. гл., с. 145). Этот псалом, должно быть, разумеют Апостольские Постановления (IV–V вв.) под именем «светильничного» (??????????) псалма, начинающего вечерню и исчерпывавшего ее ветхозаветный материал (там же, 147). В «Каноне антифонов псалмов», приписываемом Константинопольскому патриарху Анфиму (VI в.), этот псалом и 85-й имеют антифон: ???? ?????? («со свещника») и с 12 пс. называется ????????, как и в Александрийском кодексе Библии V в. [ 328] Его упоминают на вечерне древнейшие Типиконы Великой Константинопольской церкви и имеют на вечерне и все восточные уставы, и все инославные чины богослужения, исключая западные, из которых римский чин имеет на вечерне все эти псалмы раз в неделю, амвросианский чин тоже, а в праздники всегда 129 пс. (см. Вступит. гл., с. 300, 301, 303). Когда не было на вечерне 103 пс. и песненных антифонов, 140 пс. был на ней в начале; отсюда, может быть, приурочение к нему каждения, которое обычно начинало службу.