Еще прыжок. Падая на землю, Серый Лис перекувырнулся через голову и дал несколько выстрелов из бластера – в самую сердцевину этой хренобели. И кинулся бежать к густому лесу. Десятки перерубленных лазерным лучом нитей посыпались было на землю, но тотчас склеились, срослись друг с другом и вновь продолжали расти.
   Ноги с силой отталкивались от земли, но спасительные джунгли и не думали приближаться. «Куда же я бегу?! – вдруг сообразил Кнутсен. – В лесу эта дрянь достанет еще быстрее. Вмиг все заполыхает, и я изжарюсь на хрен. Вода мне нужна – вот что. А где ее взять?»
   Вторая пуля с живой кислотой ударилась о безголовую статую в десятке метров справа по курсу. Серый Лис метнулся влево и понесся в сторону реки, хоть она и кишела пираниями. Теперь все решала скорость.
   Кнутсен летел по лесной тропе. Шум погони не приближался, но и не стихал. Группа преследователей гнала его, ничуть не скрываясь. Словно стая волков, почуявших запах крови, они шли по следу, загоняя упрямую дичь.
   Имей спецагент свой былой арсенал, он бы давно избавился от погони, развесив по кустам и веткам деревьев провода, идущие к минам и гранатам-ловушкам. Однако у него был лишь трофейный «Калашников» с початой обоймой. Считанные патроны – чтобы последний оставить себе.
   Внезапно Кнутсен ощутил: в мире что-то вот-вот переменится. Не успев сообразить, что же именно, он вынесся на открытое пространство. Лес расступился, и глазам открылась черно-серая степная даль. На одно мгновение, потому что поле зрения тотчас перекрыла зеленая полоса. Она висела в воздухе, немного не дотягиваясь до опушки леса. Край ее был аккуратно обрезан.
   «Луч!» – Серый Лис стал как вкопанный. Плоская зеленая полоса висела метрах з двух над землей, имея ширину не меньше пятнадцати. Длина ее была больше километра. Луч рождался не в Следе Моргенахта – к Реке притащили активизированный Палец Мамбуту.
   Полоса слабо покачивалась в воздухе, словно колеблемая налетающим ветерком, а порой вздрагивала, как живая. Она будто раздумывала, куда ей двинуться дальше.
   Кнутсен уже испытал на себе действие Пальца и чудом избежал смерти. Он не желал иметь дела с лучом. Но сзади раздавался шум погони, а непроходимые заросли, расстилавшиеся справа и слева, Лиса не спасут. Для дикарей-партизан джунгли – дом родной; они чувствуют себя под пологом леса как рыба в воде. Кнутсена учили выживать в болотистой дельте Амазонки и в бродячих джунглях планеты Большой Лес. И он выжил бы здесь без оружия и крова, да только от партизан не убежать.
   Зеленая полоса медленно двинулась к Серому Лису. Он отступил на шаг, другой. И вдруг затылком ощутил, что вновь попал на прицел. Затем ушей достиг едва слышный щелчок – автомат сняли с предохранителя.
   Луч рывком устремился к спецагенту. Отступать было некуда – сзади ждала смерть. Кнутсен шагнул навстречу зеленому лучу– будь что будет. В мгновение ока мир окрасился в зеленый цвет. Странная вспышка, и все исчезло.

ГЛАВА 14
ПЯТА МАМБУТУ

   «Мамбуту культ – зародился на Бочасте-Роки-Шиа ок. 620 г. вокруг Следа Моргенахта. Потомки земных колонистов считают След отпечатком ноги Истинного Бога Мамбуту, а обнаруженные там артефакты – частицами его вселенского тела. Продолжение языческих культов Тропической Африки. Жертвоприношения и камлание. В последние годы пестроту шаманских" толкований сменило единообразие обрядов и жесткая жреческая иерархия – перерастание культа в монотеистическую религию».
Документ 14 (статья из «Большой Галактической Энциклопедии»)
   Раскопки эти трудными не назовешь: вот он, След Моргенахта, – иди и бери. Ни охраны грозной, ни бездонных пропастей или свирепых хищников. Степь да голые скалы. Стоит углубиться в След на десяток-другой метров, разнообразные артефакты начинают попадаться на, каждом шагу. Нет, не все еще растащили аборигены – слишком много страха нагоняет След на темных крестьян. Иное дело – местные шаманы. Они часто пасутся здесь, собирая священные атрибуты.
   Рассольников натыкался на похожие на женские пуговицы круглые пятнистые камешки с тремя дырочками. По словам проводника, камешки громко пищат, нагревшись в руке, – а проку от них никакого. Были здесь и длинные загнутые палочки, напоминающие знак вопроса. Если воткнуть их прямым длинным концом поглубже в землю, они сами собой выскакивают наружу. Детская игрушка – не более. Частенько археологу встречались отполированные каменные пластинки – Ногти Мамбуту. При большом желании их можно было набрать вагон и маленькую тележку. Платон взял полдюжины и поместил в стазис.
   Если бы он знал, насколько сейчас растревожен и насыщен энергией След, то понял бы, что ежедневно гуляет по минному полю. Но верить угрозам ковбоев и проводника он не хотел – все равно надо копать. Чекмырь пытался предостеречь археолога, но быстро утратил пыл и отстал. К тому же, не будет артефактов – не будет денег, не будет денег – не будет бегства с проклятой Бочасты. Тогда уж проще сразу в петлю.
   Проводник убедил Рассольникова, что нанимать местных жителей бессмысленно – на Пяту Мамбуту они не пойдут ни за какие деньги. Оставались водители грузовиков. Платон обещал удвоить их дневной заработок, если они возьмутся за лопаты и скребки. Землекопы из них были никудышные, но и копать-то нужно чуть-чуть. Большая часть артефактов лежит сверху – только собирай.
   Зато под землей археолог рассчитывал найти наиболее ценные вещицы – на поверхности их собрали шаманы еще в первые годы колонизации. Эту работу Рассольников взял на себя. Ему помогал Чекмырь.
   Как только был разбит лагерь, Платон отловил Йо-хана, загнал в палатку и заставил рассказать о предыдущей экспедиции в След Моргенахта.
   – Нас охранял батальон императорской гвардии, – неспешно заговорил Чекмырь, устроившись на тюк с одеялами. – За каждым моим движением следили два контрразведчика, которые называли себя военными археологами. Они меня даже в сортир водили под конвоем – боялись, что зарою в дерьмо какой-нибудь неучтенный артефакт. —И вы терпели?
   – Я буйствовал с неделю, потом сдался. Да и Скунс грозил отправить меня на космодром, а мне было слишком интересно. Плюс деньги, которые я бы потерял. Я же не знал, чем все кончится…– вздохнул проводник.
   Рассольников налил ему в пиалу настоящего зеленого чая. Минуту оба молчали, вкушая целебный напиток – лучшее лекарство от зноя (после кондиционера, само собой).
   – Тогда в Следе тоже был активный период, – продолжал Йохан. – А Скунс не жалел солдат. И половина экспедиции заболела изменкой. – Он поймал удивленный взгляд Платона. – Разве не знаете?.. Именно Ногти Мамбуту являются переносчиками болезни. Это они провоцируют вспышки ураганных мутаций, а никакого вируса нет.
   – Вот где собака зарыта, – протянул археолог. – Теперь ясно, зачем…– Он прикусил язык. Чекмырю не следует знать слишком много – для его же пользы.
   Проводник с интересом ждал продолжения, а затем с обиженным видом принялся рассказывать дальше:
   – Вскоре мне стало ясно: для Скунса все эти удивительные предметы – не более чем оружие. Секретный «Меч Бочасты», последний аргумент в галактических спорах. И я – тот самый свидетель, которого ни за что не оставят в живых. Я попытался бежать, но меня поймали. С той поры днем приковывали наручниками к одному из «военных археологов», а ночью – к койке. Я только делал вид, что продолжаю раскопки. Драгоценное время уходило впустую. И Скунс это понял. Однажды он пришел в мою палатку и сказал: «Если будешь копать, клянусь: я сохраню тебе жизнь. Если нет – скормлю котоволкам». Я ему поверил и стал копать.
   – Поня-ятно… А как относились к вам местные жители?
   – Для них артефакты – кусочки Истинного Бога. Мы были святотатцами, осквернителями и подлежали мучительной смерти. Но тогда партизаны были еще слишком слабы. Изредка они обстреливали из винтовок наши посты – и только. В конце концов все добытые мною вещицы уехали в Сияющий-В-Кущах и сгинули в недрах императорского дворца. А меня запихнули в городскую тюрьму. Кстати, попал я в очень приличную компанию. Но это уже другая история…
   Охрану палаточного лагеря, разбитого у подножия холма, несли андроиды. Верхушка холма заросла сухим, колючим кустарником, а склоны были изрыты десятками узких ходов. Это были норы грызунов – степных сурканчиков. При желании в эти норы можно поместить шпионское оборудование, а также мины и фугасы. Первым делом Шестерня приказал своим ребятам заделать ходы. Возмущенные сурканчики несколько ночей подряд устраивали оглушительные концерты, не давая людям спать. Но андроидам не понять невыспавшихся археологов.
   Вокруг холма лежала голая, растрескавшаяся земля, вдали виднелись старые, сильно разрушенные горы. Трудно поверить, что за этим жалким хребтом течет полноводная река и бурлят жизнью джунгли. Темно-серые бастионы грозовых туч временами появлялись на горизонте, духота в лагере воцарялась немыслимая, но дожди каждый раз лили за горами – в Следе не выпало ни единой капли. Как видно, Моргенахт терпеть не мог воды.
   Вентилятор в шляпе неустанно гнал воздух, студя раскаленные Платоновы мозги. Среди дня шоферы прерывали поиск артефактов. Их сиеста длилась четыре часа, а Рассольников и Чекмырь почти не давали себе роздыху: полчаса на обед – и снова за работу. Археолог чувствовал на затылке дыхание многочисленных недругов и спешил, выбиваясь из сил. Он упаковками жрал стимуляторы, ставил у раскопа автономные кондиционеры и продолжал махать саперной лопаткой. Мини-экскаватор в ход не пускал – проводник отговорил: слишком велик риск задеть ЧТО-ТО НЕ ТО.
   Титанитовые контейнеры быстро наполнялись артефактами, но список пузанчиков пока не удавалось закрыть. Первое время экспедиция находила только Ногти, хотя Пальцы, Слюна и Волосы Мамбуту не считались слишком большой редкостью. Чекмырь никогда не видел Око Мамбуту («причудливо изогнутую линзу в которую не стоит глядеть»), хотя и читал о нем в секретном докладе бочайской службы безопасности, а существование Сердца Мамбуту, дающего власть над миром, и вовсе считал мифом, но подрывать Платонову веру в успех не торопился.
   – Заказчику лучше знать. Все эти годы я не имел доступа к Сети; наверняка там крутится масса информации о Следе. Экспедиций за последние века было десятка полтора – не меньше. И каждая что-нибудь да открыла…
   На тринадцатый день раскопок Рассольникову повезло. Повезло вдвойне. «Прозрачный кубик» археолог нашел в дальней, а потому уцелевшей норе суркан-чика. Бочайцы называли его «Палец Мамбуту».
   Чекмырь предупредил Платона, что любопытные зверьки имеют привычку тащить к себе в дом необычные предметы. Вот Рассольников и решил проверить, повернется ли мадам Фортуна к нему передом, а к лесу – задом. Повернулась. На его счастье, Палец недавно разрядился и был временно не опасен, иначе сурканчик не смог бы им завладеть. В пассивном состоянии Палец Мамбуту походил на обычный пластмассовый кубик из детского строительного набора, только покрытый радужными разводами – словно в лужу пролили бензин. Прозрачность он обретет, когда снова зарядится.
   Проводник умолчал о том, что в руки археологу попала убийственная штуковина. За несколько веков она сгубила сотни людей, целые стада диких животных и тысячи гектаров леса. (Зеленый луч из такого же Пальца едва не угробил спецагента Кнутсена.)
   Платон, однако, рассудил трезво и на всякий случай поместил найденный артефакт в поле стазиса, которое подпитывал небольшой аннигиляционный реактор. По закону частным лицам запрещено пользоваться такими источниками энергии – их слишком легко превратить в оружие. Археолог купил реактор на черном виртуальном рынке, выложив круглую сумму бесконтрольных пузанчиковых денег.
   Второй раз Рассольникову повезло через три дня, когда на метровой глубине он откопал «перламутровую рогатку с шариком на конце рукояти». Платон, конечно же, глянул разок и едва не лишился пальцев. Чертова линза уменьшила черенок саперной лопаты, который находился рядом с левой рукой Раскольникова. Линза уменьшала материальные объекты за счет сжатия межмолекулярного и даже внутриатомного пространства – в несколько этапов, в зависимости от количества поглядев через нее.
   – Осторожно! Это же Волос Мамбуту! – воскликнул проводник, кидаясь к археологу. Чекмырь накрыл «рогатку» шляпой и облегченно вздохнул. – Вот теперь она не опасна. Не смотри на Волос и храни вместе с Пальцами – они его «успокаивают».
   А затем дело пошло на лад. Ухо Мамбуту Рассольников обнаружил, направляясь на обед. В узкой щели между двух валунов он заметил странный блеск. Огромные камни пришлось пилить аккуратными дольками. Наконец показался неказистый артефакт, похожий на музейную воронку, через которую кроманьонцы разливали керосин. Это и была «бездонная воронка с металлическим зевом». Чекмырь никогда не видел «воронки» в работе и не знал механизм ее запуска, зато слышал от бочайцев, что Ухо ЗАБИРАЕТ НАВСЕГДА.
   В списке был еще «пузырь с тягучей жидкостью, похожей на клей». Платон нашел его в каверне базальтовой скалы, которую показал ему старый добрый инт-роскоп. Археолог не пытался проткнуть странный сосуд, хотя почему-то был уверен: пузырь не поддастся человеческим инструментам. Рассольников не сильно бы удивился, узнай, что эту штуковину бочайцы называют «Слюна Мамбуту» и боятся даже говорить о ней вслух.
   Все эти артефакты Платон тоже упрятал в стазис – от греха подальше. А еще он устроил в сейфе хитрую ловушку, с которой впервые столкнулся еще во время экспедиции за уникальным перстнем царицы Памары. И об этой ловушке он ни словом не обмолвился ни Чекмырю, ни Шестерне.
   Теперь оставалось найти только всесильное Око Мамбуту, и список будет исчерпан. Улегшись после ужина на койку, археолог вместо того, чтобы задать храпака, надолго задумался. Ему в руки попали весьма необычные артефакты. Мягко говоря. Обладая такими предметами очень многим захочется стать хозяевами галактики. У самого Платона такого желания нет но он отлично понимал, как опасно передавать подобную мощь в чужие руки. И при этом контракт – есть контракт, у археолога обязательства перед пузанчиками. Безвыходная ситуация. Впрочем, решение проблемы Рассольников отложил на потом. Сейчас главное – поскорей закончить раскопки и унести с Бочасты ноги.

ГЛАВА 15
МАРШ-МАРШ ВПЕРЕД!

   «История полна удивительных парадоксов. По крайней мере, на первый взгляд. Порой насквозь прогнившее, казалось бы, государство выдерживает сатанинские удары и только крепнет после каждого из них. И вдруг от малейшего ветерка разваливается на мелкие кусочки. Тем, кто копошится в его обломках, пытаясь найти что-либо ценное, не понять, как подобная гниль могла пугать полмира и безнаказанно ломать судьбы миллионов людей. Но бывает и наоборот. Когда враги начинают пинать поверженного во прах, он вдруг встает на ноги и дает сдачи. А потом выясняется, что неизлечимая хворь не смертельна, и больной еще вполне может протянуть век-другой, пережив всех своих недругов…»
Документ 15 (размышления черного архивиста)
   Первый Жрец Истинного Бога Мамбуту не обладал именем с тех самых пор, как посвятил себя служению истинному богу планеты. Он первый из двадцати миллионов бочайцев понял, кто подлинный властелин этого мира, отринул лживые верования, растоптал фальшивых божков. Он первым разговаривал с Богом, и тот дал ему свое благословение.
   Когда-то Первого Жреца звали Махмудом ибн Дерибасом. Он был связан с сепаратистами, отсидел восемь лет в тюрьме за подстрекательство к бунту и должен был сгинуть в малярийных болотах Ащеры, куда его сослали по окончанию срока. Но Истинный Бог Мамбуту явился к нему в малярийном бреду, исцелил и помог бежать из ссылки. Дерибас сменил внешность, добыл новые документы и посвятил себя служению Великому Духу.
   Первый Жрец стоял на балконе с остатками резных перил. Заброшенный храм Святого Франциска уже давно стал одним из главных святилищ Истинного Бога Мамбуту. На большом белом кубе алтаря высилась черно-красная фигура Великого Духа, властителя вселенной. Именно он запустил вечный механизм превращений материи и сознания, именно он диктует законы мироздания, которые столетиями пытаются расшифровать гении человечества.
   На мраморном кубе возвышался Мамбуту, высеченный из уникальной бочайской яшмы. Он раскинул руки, то ли обнимая, то ли ограждая от напастей свой мир. Глаза его были закрыты – Истинный Бог и так видит всех насквозь.
   Небо над храмом было желтовато-салатное. Дерибасу порой казалось, что над его головой нависает седалище Мамбуту, и стоит Истинному Богу чуток опуститься… Метрах в пятистах от храма стояла стена джунглей, которые не обращают на людей никакого внимания. Там перемешаны все оттенки зеленого цвета, олицетворяющего вечную жизнь.
   На поляне – между храмом и лесом – на деревянных помостах стояли два продырявленных летающих танка, которые по приказу Первого Жреца еще вчера приволок сюда тягач. Эти боевые машины были сбиты «плевками» во время провалившегося наступления имперских войск. Никто, кроме Дерибаса, даже не догадывался, зачем они нужны.
   Вещая с балкона, Первый Жрец постоянно ощущал на себе пронзительный взгляд Мамбуту. Великий Дух Давал ему силы, но отнимал покой. Став посредником между Богом и людьми, Дерибас поставил на кон свою жизнь. «Да умрут святотатцы в страшных муках», – таковы его собственные слова. Если будешь неправильно трактовать деяния Мамбуту, отправишься следом за сотнями шаманов, которых пришлось поджарить на медленном огне. Они упорствовали в своей ереси…
   У подножия храма собрались тысячи людей: солдаты в армейском камуфляже, жрецы и послушники в красно-черных рясах, ополченцы и крестьяне в драной одежонке. Они запрудили щербатые ступени огромной лестницы.
   Это была последняя проповедь Дерибаса перед началом великого победоносного наступления. Мудрые жрецы, продолжающие учиться ИСТИННОМУ СЛУЖЕНИЮ, темные крестьяне, ставшие просветленными послушниками, истовые послушники, надевшие военную форму, солдаты и полицейские, перешедшие на сторону Армии Истинного Бога, – все они застыли с непокрытыми головами, ожидая, когда заговорит Первый Жрец.
   Дерибас понимал: сегодняшняя проповедь обязана быть много лучше предыдущих, она должна запасть в души, повести легионы на смертный бой. Она непременно закончится ЧУДОМ. Тогда вера окрепнет, и удары по гнилым имперским войскам станут вдесятеро сильней. Первый Жрец тихонько прокашлялся, сцепил пальцы рук, набрал воздуха в легкие, и его голос загремел над расчищенной от леса поляной. Отражаясь от стены деревьев, высившейся за спиной толпы, он возвращался к храму гулким эхо.
   – Братья! Выслушайте меня! Подумайте над моими словами! Проверьте их умом и сердцем! И если вы не обнаружите истины! Которая исходит от Мамбуту! Уходите домой! Никто не покарает вас!
   Замолк на несколько мгновений. Люди внизу задвигались, толкаясь, – нижние пытались подняться выше по ступеням. Они казались ему суетливыми букашками. Охрана была готова навести порядок, но приказа не последовало. Дерибас продолжил, и все вмиг успокоились.
   – Бочаста – в опасности! Лига Миров распоряжается, как у себя дома! Она хочет изгадить планету! Она несет нам болезни и пороки! Заражает скверной наших детей! И некому дать ей отпор! Регент и его министры предатели! Они лижут задницу оккупантам! Молятся гнусным идолам! Продают нашу планету! Толпа загудела и снова задвигалась.
   – Смерть предателям! Смерть шакалам! – кричали люди, размахивая ружьями и автоматами – грозили далекому врагу.
   – У оккупантов и их прислужников! Гнилые тела и гнилые души! – продолжал Первый Жрец. Истинный Бог ласково коснулся его затылка дуновением ветерка. Это ощущение придало Дерибасу уверенности, слова текли легко и свободно, рождаясь в гортани сами собой. – Христианский бог – обман! Лживое утешение для слабых! Кандалы для сильных! Могила для тех! Кто жаждет свободы! Слова 6 равенстве всех разумных! О правах человека – предел обмана! Там, где пахнет деньгами! Хлещет желчь и кровь! Все продается и покупается! Тело человеческое служит разврату! Не осталось ничего святого! Честным людям галактики! Не у кого просить защиты! Ведь они не знают Мамбуту!
   Первый Жрец перевел дыхание. «Что-то я разговорился, – подумал он. – Пора закругляться». И достал из кармана Слюну Мамбуту.
   – Только мы можем! Спасти мир от гибели! – выдал Дерибас во всю мощь легких. – Силой оружия! И силой правды! Правды Истинного Бога! Который ведет нас к победе!
   И в мгновение ока тяжеленные машины сорвались с помостов, летя навстречу друг другу. Первый Жрец взял да соединил трофейные летающие танки в один большущий комок титанита. Толпа взревела и, вскинув автоматы, в едином порыве открыла стрельбу в небеса.
   Первый Жрец речами успел обратить в свою веру тысячи сторонников. Смысл речей его постепенно менялся. Поначалу Дерибас лишь проповедовал «истинную веру» , а теперь призывал свергнуть продажное правительство. Всевластию Лиги Миров должен быть положен конец. И нищие бочайцы с восторгом вступали в его армию.
   Дерибасу сочувствовали многие – даже в том самом правительстве, которое он яростно обличал. Все устали от наглого вмешательства богомерзкой Лиги, которая требует соблюдать нелепые права сапиенса и выкачивает из планеты деньги в уплату старых долгов. Полученные кредиты, само собой, разворовали, а теперь Регент яро скреб по сусекам. Беднякам пришлось отдать последний грош, богатеям – часть своих прибылей. Иначе планету отрежут от тахионных линий, остановят термоядерные станции, снабжающие ее энергией, и закроют межпланетный космопорт. И тогда Бочасте конец.
   У Первого Жреца был Доверенный Секретарь и Хранитель Ключа. В отличие от него Секретарь имел имя – его звали Турау Яксер. Наличие имени говорило об отсутствии святости, о сохранении низкого человеческого «я». Зато Секретарю дозволялось грешить – без мелких грешков жизнь для Яксера потеряла бы всякий смысл.
   Выходец из семьи богатого торговца, Турау Яксер когда-то служил в военной разведке. Карьера его складывалась обыкновенно, и к тридцати годам он дослужился до капитанского чина. Но однажды судьба дала резкий крен – капитан Яксер в одночасье стал двойным агентом. Карантин из века в век пачками покупал таких, как он, по всей галактике…
   Двойных агентов на Бочасте не любили и научились довольно быстро выслеживать и изничтожать. Начальник разведки время от времени выдавал своим подчиненным дезу – каждому свою. Большая часть сотрудников только тем и занималась, что следила друг за дружкой. Рано или поздно выясняли, от кого именно исходит утечка, и тогда.вступал в действие отдел внутренней контрразведки. Оттуда материалы попадали в Особую следственную комиссию, и это был конец. Даже если ты ни в чем не виноват и обвинен по ошибке, сухим из воды уже не выйти. Комиссия не выносит оправдательных приговоров – честь мундира превыше всего. Ей назначено сеять ужас, что она с успехом и делает целый век.
   Насмотревшись на внезапные исчезновения своих столь же падких на галактические кредиты сослуживцев, Яксер не стал дожидаться, когда ему заломят руки и потащат накачивать «сывороткой правды». Тщательно подготовившись, он утек. Сбежал и от внутренней контрразведки, и от резидента Карантина, который не давал ему покоя, постоянно требуя секретную информацию. В подпольной мастерской по изготовлению фальшивых документов Турау Яксер встретился с будущим Первым Жрецом.
   Когда родилась Армия Истинного Бога, Яксер стал политическим советником и казначеем Дерибаса. Кроме того, он выполнял малопочетную и весьма обременительную работу начальника разведки и контрразведки. Редкий случай, когда чиновник оказался на своем месте. В хитросплетении дворцовых, политических и духовных интриг Турау Яксер чувствовал себя превосходно. Тайная жизнь и столицы, и джунглей была ему видна как на ладони.
   После сытного ужина и долгого разговора с молоденькой служанкой об «отпущении грехов» Яксер любил запереться в секретной комнате и двигать фигурки на большой клеенчатой карте материка, расстеленной на столе. Раньше он частенько наблюдал, как подобной игрой в солдатики развлекался начальник – генерал Ферье Обосс по кличке Скунс. Каждая фигурка обозначала конкретное действующее лицо пьесы под названием «Окончательное решение бочайского вопроса» и ходила по-своему.
   Доверенный Секретарь и Хранитель Ключа с удовольствием играл в эту игру, забывая обо всем на свете. Ибо, хотя и ненадолго, он чувствовал себя всемогущим. Сейчас игра стала особенно интересной: на планете одновременно действовали десятки фигурантов. Среди них был суперагент Карантина, никак не связанный с вконец разложившимся Регентом, черный археолог, который мог раскопать в Пяте Мамбуту то, что безуспешно ищет сотня жрецов, а также разведчики и Диверсанты с дюжины планет Лиги.
   Откуда Яксер знал о них? Как выследил тщательно маскирующихся профессионалов? Очень просто: любой чужак, попавший на Бочасту, сразу бросается в глаза. Даже гениальный разведчик, если его не готовят исконные бочайцы, не сумеет правильно исполнять сотни нелепых ритуалов и традиций бывшей земной колонии; он никогда не овладеет всеми тонкостями уличного жаргона и десятками косноязычных говоров бо-чайского диалекта космолингва. И тысячи платных и идейных осведомителей тотчас донесут о появлении чужака и будут истово следить за каждым его шагом… Получив новую информацию о передвижении и контактах чужаков, Яксер передвигал их фигурки по карте, выставлял рядом с ними фигурки тех бочайцев, кто входил с ними в контакт. Судьбе этих людей можно было лишь посочувствовать. Попав в круг профессиональных интересов Яксера, они вряд ли когда-нибудь вернутся к нормальной жизни. Скорей всего, их выпотрошат в поисках истинной правды и выбросят, как ненужный хлам…