Сташеф Кристофер. Чародей в ярости (Чародей - 4)

   - И на этот раз "Лорд Керн" почти полностью овладел мной.
   - Да, - улыбнулся Саймон. - Ты опасался, не так ли? Опасался, использовать свои силы из страха вызвать "Лорда Керна".
   - Даже, если он всего лишь созданная мной иллюзия, - кивнул раздосадованный Род. - Да. Я до сих пор этого боюсь.
   - И все же ты хочешь пользоваться своими силами, - поднял указательный палец Саймон. - Будь они хоть силами лорда Керна, хоть твоей собственной магией, вызываемой твоим гневом, ты страшиться применять их, чтобы не поддаться искушению и не дать твоим рукам сделать то, что тебе отвратительно.
   Род медленно кивнул. - Неплохо сказано. Отделение мысли от действия. Да. Я, таки, всегда был немного шизоидным.
   - Тогда сдерживай в себе, вызванную тобой силу, - призвал его Саймон. - Таким образом ты можешь воссоединить свои мысли со своими действиями, удерживая деятельную часть себя в загоне, создаваемом твоими мыслями. Сдерживай "Лорда Керна" точно так же, как свой гнев. Ты ведь, наверняка, не забыл нашего разговора, затрагивавшего сей предмет? То было прямо после того как ты...
   - После того, как я избил тот бедный, ничего не подозревающий беззащитный камень. Да, - кивнул, плотно сжав губы от досады, Род. - Да, я помню. Но я по прежнему не понимаю, как тебе удается удерживать крышку на котле своего гнева.
   - Нет, я не удерживаю! - нахмурясь погрозил Роду пальцем Саймон. Если поднимется гнев, не пытайся похоронить его, ни притворяйся, будто его нет. Дай ему быть в твоем сознании и не стремись задушить его, но сдерживай его.
   - А как тебе это удается? - нахмурился Род.
   - Благодаря отстранению от разгневавшего лица, - ответил Саймон. Знаю сделать это нелегко - ибо, когда жители деревни потеплели ко мне, а священник стал моим другом, я прекратил свое отшельничество и стал жить среди них. Построил себе постоялый двор с их помощью. И со временем нашел себе жену. - Он поднял голову, снова глядя в далекое прошлое. - Она подарила мне прекрасных детей, и мы вместе трудились, воспитывая их.
   - Совершенно верно - у тебя ведь есть дочь.
   - Две - и сын, который по милости неба ушел в солдаты при последней войне, и остался па юге служить у лорда Борджиа. Черт меня подери, как я люблю его! И все же, пока он рос, то доставлял мне уйму огорчений!
   - Не стану утверждать, будто все это мне отлично известно, - проворчал Род - но я набираюсь знаний. Как ты справлялся с этим?
   - Постоянно помня и никогда не высказывая мысль, что гнев его направлен не на меня, а на то, что я означаю.
   - Власть, - догадался Род - Пределы его действиям.
   - Да - и дерево, от коего ему нужно отделиться, пустить побег, а не то ему не быть самостоятельным существом. И все же было тут и нечто большее то, что сердился он не на меня, а на сказанное или сделанное мной.
   - Это не имеет большого смысла, - нахмурился Род. - Ты пытаешься сказать нечто иное, как то, что это был гнев, а не ненависть.
   Саймон уставился в пространство. - Возможно смысл именно в этом. И все же гнев ли то иль ненависть, гнев на тебя иль на сделанное тобой, всегда знай, если случится самое худшее, тебе надо только вспомнить, что это событие лишь часть твоей жизни, а не вся она - часть, с коей тебе проходиться иметь дело, но которую, когда дело сделано, можно выставить за ворота твоей жизни.
   - А что, если ты не можешь? - взорвался Род.
   - Что, если ты к ним привязан? Что, если тебе приходиться постоянно иметь с ними дело, каждый день? Что, если ты любишь их?
   Саймон выпрямился, сидя, серьезный и внимательный.
   - Да, - кивнул он. - Куда легче сдержать свою вспыльчивость с теми, кого ты видишь нечасто, ибо ты можешь уйти домой, закрыть за собой дверь и забыть о них.
   Лицо его расплылось в мягкой улыбке. - Помни всегда, что те, кого ты любишь, тоже люди, и заслуживают такого же уважения и заботы, как и те, с коими ты имеешь дело всего час - другой. Если у тебя неважно складываются отношения с родными, притворись, что они друзья.
   Эта мысль вызвала у Рода ледяной холодок. - Но это же не так! Они неотделимые части моей жизни - части меня самого!
   - Нет! - глаза Саймона вспыхнули, и лицо его стало ликом строгого патриарха. - Никогда ты не должен считать их таковыми! Ибо никто другой не может быть частью тебя; они самостоятельны и отделимы от тебя!
   Род просто глядел во все глаза, пораженный силой чувства Саймона.
   Саймон медленно покачал головой. - Никогда не думай, если ты любишь женщину или она тебя, то она больше не сама по себе, отдельная, самостоятельная.
   - Но... но... но ведь в том и состоит цель брака! - заикаясь, выговорил Род. - В том, чтобы двое стали одним!
   - Сие грязная ложь! - отрезал Саймон. - Лишь предлог одному поработить другого, а потом заставить ее прекратить быть! Твоя жена тоже отдельная личность, содержащаяся в собственной коже, и она является единым целым существом, отдельным, независимым - той, кто любит тебя, и все же существует отдельно.
   Он вдруг улыбнулся, и к нему вернулись теплота, - ибо понимаешь, не будь она отдельным человеком, тебя некому было бы любить.
   - Но... но слово брак! Разве оно не означает именно это - двух людей, сплавленных друг с другом в единое целое?
   Саймон нетерпеливо покачал головой. - Возможно это слово имеет такое значение. И все же не обманывайся: двое не могут быть одним. Такое невозможно. Признаю звучит красиво, но достаточно ли красоты, чтобы сделать это верным?
   Род уставился на Саймона, пораженный словами старшего.
   - А как насчет тебя? - потребовал ответа Саймон. - Правильно было бы кому-либо пытаться сделать тебя, кем-то другим, чем ты есть?
   - Нет! Я это я, черт возьми! Если кто-то попробовал сделать меня кем-то другим, он бы ликвидировал меня!
   - Значит и для тебя неправильно пытаться заставить другого стать частью тебя! - ткнул в него указательным пальцем Саймон.
   Род нахмурился, обдумывая это.
   - Если двое человек женятся, - тихо проговорил Саймон, - то они должны получать удовольствие от общества друг друга, а не стараться стать друг другом.
   - Он снова мягко улыбнулся. - Ибо как можно стать частью кого-то иного, кроме как стерев либо возлюбленного, либо себя?
   Род поднял голову, а затем медленно кивнул. - Твой довод ясен. И относится он, как к моей семье, так и к лорду Керну, не так ли? Он постоянно пытается стать лордом Гэллоугласом - и если б тот сдался, то Род Гэллоуглас перестал бы существовать.
   - Ах, вот как? - вспыхнул глазами Саймон. - Значит тебе не по нраву мысль о том, что вы с Лордом Керном сливаетесь друг с другом, сплавляясь, вырастая в нечто более крупное и великое?
   - Я б убил того, кто попробовал бы стереть меня с лица земли таким способом! - в гневе вскочил на ноги Род. - Это не сделает меня больше и лучше - это украдет у меня душу!
   Саймон лишь улыбнулся гневу Рода, позволяя его силе пройти мимо него, не задевая. - И все же если сия мысль столь отталкивает тебя, когда речь идет о лорде Керне, который, как ты мне сказал, является твоим другим "Я" то как же она может быть верной, если та "другая половина" твоя жена?
   Род ошеломленно уставился на него, гнев его испарился.
   - Дело в жене или детях - или страхе перестать быть?
   Род снова опустился и сел, скрестив ноги, настойчиво качнувшись вперед. - Тогда почему же я прихожу в гнев, когда они соглашаются со мной?
   - Потому что, когда они противоречат тебе, есть опасность, что переварят тебя самого; но когда они соглашаются с тобой, то именно они могут влиться в тебя.
   Род обмозговывал сказанное. - Так значит дело в угрозе. Я прихожу в гнев, когда возникает угроза.
   - Поистине, - согласился удивленный Саймон. - Какое ж еще назначение у гнева?
   - Самосохранение, - медленно произнес Род. - Это порыв сражаться с целью избавиться от угрозы. Рот его дернулся в неожиданной улыбке, а плечи затряслись от беззвучного смеха. - боже мой! Это мне-то угрожает мой трехлетний сын?
   - А разве нет? - мягко осведомился Саймон.
   - Это смешно, - посерьезнел Род. - Он никак не может причинить мне вреда.
   - О, он может, - выдохнул Саймон. - У тебя в сердце, у тебя в душе - и сильнее всех.
   Род изучил взглядом его лицо. А затем сказал. - Но он же такой маленький, такой ранимый! - А затем задумался. - Но черт побери, об этом забываешь, когда он иной раз выступает с таким проницательным замечанием, что чувствуешь себя глупцом!
   Саймон сочувственно кивнул. - Следовательно, ты должен всегда помнить и говорить себе вновь и вновь
   - "Он не уменьшает меня", так как на самом деле мы страшимся именно этого, не так ли? Того, что наши "Я" убавят, а, если их слишком убавят, они перестанут существовать. Разве не этому мы противимся, разве не от этого охраняет гнев?
   - Но это же глупо, - выдохнул Род, - думать, что такой маленький может повредить такому большому - мне!
   - Да, - и следовательно, ты должен помнить об этом постоянно всякий раз, когда ты испытываешь хоть маленький признак гнева, - улыбнулся Саймон.
   - И относится это, как к твоим детям, так и к лорду Керну.
   Род сидел молча, зачарованный, а затем медленно кивнул, - так значит в этом и состоит ключ к сдерживанию моей вспыльчивости? Нужно лишь помнить, что я это я?
   И что лорд Керн не Род Гэллоуглас. Именно так.
   - Саймон закрыл глаза и кивнул. - И все же сделать это не так легко, лорд Чародей. Чтобы помнить это, надо быть довольным своим "Я". Ты должен прийти к убеждению, что быть Родом Гэллоугласом очень даже хорошо.
   - Ну, это я смогу, - медленно проговорил Род. - Тем более я всегда считал, что быть Родом Гэллоугласом лучше всего, когда он со своей женой Гвен.
   - Твоей женой? - нахмурился Саймон. Сие представляется крайне неверным. Нет, лорд Чародей, если ты полагаешься для ощущения собственной ценности на другое лицо, то ты на самом деле не веришь, будто обладаешь ей. Ты должен радоваться ее обществу потому, что она есть она, и это доставляет удовольствие тебе, что она приятное общество, а не потому, что она часть тебя и не потому что двое вас вместе делают тебя тем, кем хочется быть.
   - Думаю это имеет смысл в некотором отношении, - нахмурился Род. Если я буду полагаться для ощущения собственной ценности на Гвен, то всякий раз, когда она сочтет меня менее, чем идеальным, или вообще найдет во мне что-нибудь не то, я буду считать, что ничего не стою.
   Саймон поощряюще кивнул, сверкая глазами.
   - А это вызовет у меня ощущение будто она пытается уничтожить меня, сделать меня меньше, чем я есть. - Что вызовет у меня гнев, потому, что я почувствую, что мне надо отбиваться, ради собственного выживания.
   Саймон по-прежнему кивал. - Именно такое случилось со мной. Пока я не понял, почему меня с женой каждая новая ссора была хуже предыдущей - ибо она, конечно же, ощущала то же что и я - что она должна нападать на меня, дабы выжить. - Он покачал головой, словно предостерегающий школьный учитель. - Неверно делать ее сторожем твоей ценности. Сие твое собственное бремя, и ты должен принять его.
   Род кивнул - Научиться любить быть в собственной шкуре, да?
   - Да, - улыбнулся позабавленный Саймон. - И не пытаться обременить такой ношей и своего коня.
   - Да - Векса. - Это резко вернуло Рода к обсуждавшемуся вопросу. - Он был символом, притянувшим меня обратно к самоотождествлению. Означает ли это, что я ближе к своему коню, чем к жене?
   - Не думаю, - подавил смешок Саймон. - Ибо если отбросить всю шелуху, конь все-таки вещь, а не личность. У него может быть собственный норов, и какие-то выверты и вывихи настроения, точно так же, как у какой-то личности, и каждый конь может быть столь же своеобразен и неповторим, как любой человек. И все же у него нет бессмертной души, и, следовательно, он не может бросить тебе вызов так, чтобы заставить тебя почувствовать себя сколь-нибудь меньше. Он не может уменьшить твоего ощущения себя ничуть не больше, чем башмак или лапти.
   Род медленно кивнул. Это имело смысл больший, чем думал Саймон, так как Векс был не живым конем, а компьютером, в теле полном серво-механизмов.
   Разумеется, посредством своего голоса компьютер проецировал личность но личность эта была всего-навсего иллюзией, тщательно сработанным артефактом, хотя и неосязаемым. Векс был, в действительности, всего лишь металлической машиной, а его самоотождествление было такой же иллюзией, как и его способность мыслить. - Мой конь в некотором смысле подобен мечу, задумчиво произнес он.
   Саймон тихо рассмеялся. - Воистину, он кажется чем-то большим, чем башмак или лопата.
   - Нет, я думаю об особом свойстве. Для рыцаря меч был символом его смелости, его силы и его чести. Каждый меч был отдельным, неповторимым, индивидуальным для средневекового ума, и его владелец считал его развитой личностью. Он даже давал ему имя. Иногда в легендах он даже обладал собственной волей. Нельзя подумать о знаменитом мече, не подумав и о его владельце. Экскалибур вызывает в памяти образ короля Артура, Дюрандаль вызывает в памяти изображения Роланда, Грам напоминает о Сигурде, убившем Фафнира. Меч был символом, носившего его рыцаря.
   - Как твой конь символизирует тебя?
   Род нахмурился - Это кажется почему-то не совсем верным, но достаточно близким к истине. Полагаю, что метафорически Векс - мой меч,
   - Тогда воспользуйся им, - запылал глазами Саймон. - Обнажи свой меч и иди убить чудовище, порабощающее нас.
   Род сидел неподвижно, ощупью ища в себе страх - да, он был там, но была также и смелость ответить на него. Но в данном случае от смелости в общем-то не будет большого проку, она лишь поощряет его лезть в ситуацию слишком опасную для его выживания. Однако, как насчет уверенности? Мог ли он призвать лорда Керна, что бы наполниться гневом и не дать ему овладеть им.
   Он подумал о Вексе и обо всех своих качествах, представляемых Вексом, и почувствовал, как в ответ на этот мысленный образ поднимается спокойная уверенность. Он кивнул.
   - Я - за. Но если я начну проваливаться, вытащи меня? Хорошо?
   - С радостью, - ответил с теплой улыбкой Саймон.
   - Тогда держись. - Род встал, взял Саймона за плечо и подумал об Альфаре, о его надменности, наглости, и представляемой им угрозе для Рода и его детей. В ответ нахлынул жаркий гнев, гнев перерастающий в ярость. Род почувствовал знакомое бешенство-лорда Керна, но теперь он осознавал его, как нечто, бывшее частью его самого, а не пересаженное от кого-то иного. И будучи им самим, оно находилось под его управлением в такой же мере, как его пальцы или язык. Он открыл свой мозг, сосредотачиваясь на мире мыслей. Зримый мир померк, и в ушах у него застучала кровь. Реальными были только мысли - мечущиеся, коварные мысли ведьм и чародеев; тусклые, механические, медленные мысли солдат и слуг - и непрерывный фоновой гул, который должен был принадлежать проецирующему телепату, загипнотизировавшему целое герцогство. Чем еще он мог быть, раз испускал такой постоянный поток хвалы, такое непрекращающееся вдалбливание мысли в голову?
   Чем бы там он ни был, Род вдруг почувствовал уверенность, что он служил ключом ко всей гордости и честолюбию, которые были завоеванием Альфара. Он просканировал замок, пока не нашел направление, в котором гул был сильней всего, а затем пожелал себе перенестись к нему.
   ГЛАВА 15
   Это было небольшое круглое помещение, сложенное из серых каменных блоков с высокими узкими окнами. Но окна эти были зашнурованы каким-то прозрачным материалом, и воздух в покоях казался неестественно прохладным кондиционированным. В голове у Рода так и завыли все сигнальные устройства.
   Он взглянул на Саймона. Старший чародей пошатнулся, ошеломленный. Род поддержал его, проворчав,
   - Спокойно. Именно это и происходит, когда исчезает чародей.
   - Мне... никогда раньше не представлялось такой возможности, - охнул Саймон. Он огляделся кругом. Затем повернулся к Роду, пораженный благоговейным ужасом. - Да, ты истинно Верховный Чародей.
   - Он самый, - подтвердил Род. - Но тем не менее, твой ученик в искусстве быть отцом и мужем.
   - Так же, как я твой в искусстве кудесничества. Саймон показал дрожащим пальцем на металлический ящик в центре помещения. Тот стоял на нешироком пьедестале высотой по грудь, а сверху у него располагался на одном конце серый переливчатый цилиндр. Из другого же вырастал кабель, который падал на пол и тянулся к стене и по ней к окну, где исчезал. Вероятно, уходя к передающей антенне, - решил Род.
   - Что там за порождение алхимии? - спросил дрожащим голосом Саймон.
   - Может быть, - согласился Род, - во всяком случае, это какая-то машина.
   Он чувствовал настойчиво вдалбливаемое послание, вновь и вновь превозносящее достоинства Альфара. Тут оно ощущалось намного сильнее, чем в темнице. Она било и Трепало его, уговаривая и убеждая, благодаря чистой повторяемости. Альфар хозяин, Альфар велик, Альфар законный владыка всего человечества...
   - По-моему, я знаю, что это такое, Саймон - или, по крайней мере, что она делает. Если я прав, то когда я видел такую штуку в последний раз, она была живой.
   - Как? - в ужасе уставился Саймон. - Живое существо не может быть машиной.
   - Не больше, чем машина может быть живым существом. Но эта безусловно, кажется таковой. Если б ты не знал иного, то разве ты не мог бы поклясться, что эта штука направляет на нас мысль?
   - Ч-ч... эта? - показал на сооружения Саймон с кривящимся от отвращения лицом. - Разумеется нет!
   - Вразуми меня вновь - мне это может понадобиться. - А себе под нос прошептал. - Векс. Ты где?
   - Здесь, Род, на конюшне замка, - ответил у него из-за уха голос Векса.
   - Закрой глаза, - проворчал Род - и не волнуйся из-за происходящего. Он закрыл глаза, представляя Векса и конюшню, где он находился. Вероятно, та в отличном состоянии, поскольку всего неделю назад она принадлежала герцогу Романову, но теперь немного подзапущена. Солому, наверняка, нужно сменить, а навоз убрать. Но он нуждался в Вексе, нуждался в нем сильно, и именно здесь... Он сделал эту мысль настоятельной, безмолвным призывом, резким, требовательным.
   Небольшое помещение сотряс раскат грома, и в нем очутился Векс, дико оглядываясь по сторонам. Голос у робота стал невнятным. - Ччччдддо... гддде... я... меня... телллепо... - Внезапно голова его взметнулась вверх, а затем рухнула вниз, все четыре ноги разъехались в стороны, став негнущимися, с коленями на тормозе, шея тоже сделалась негнущейся, направив голову в пол, затем она расслабилась, и голова закачалась.
   - Припадок, - объяснил Род. - Он всегда происходит, когда, Векс поневоле становится свидетелем магии.
   Но Саймон не ответил. Он таращился на электронную штуковину, и глаза у него остекленели. Он, спотыкаясь, сделал шаг к ней. - Конечно, - подумал Род. - В такой близи от устройства... Он схватил Саймона за плечи и встряхнул его. - Саймон! Очнись! - Он резко хлопнул в ладоши в дюйме от носа Саймона. Саймон вздрогнул и глаза его снова сфокусировались.
   - Что, лорд Чародей! На пол минуты мне подумалось... я почти поверил...
   - Что фоновой гул прав, и Альфар славный парень, - кивнул Род, сжав губы в тонкую прямую строчку. - Не удивительно,
   - Теперь я уверен в том, что это за странное устройство. - Но давай подтвердим это. - Он снова повернулся к Вексу, нащупал под лукой седла увеличенный позвонок и нажал на него. Тот чуть слышно щелкнул. Миг спустя, голова Векса медленно поднялась и повернулась к Роду, большие пластиковые глаза прояснились. - У меня... был... припадок, Рррод.
   - Был, - подтвердил Род. - Но позволь мне показать тебе нечто, с чем ты можешь совладать. - Он сделал шаг к пьедесталу, показывая на машину. Передается фоновое мысленное послание, Векс, постоянно повторяясь. Оно вновь и вновь до небес расхваливает Альфара, и здесь оно намного сильнее, чем в любом другом месте.
   Голова робота повернулась в его сторону. Затем Векс подошел поближе к металлическому ящику. Большая лошадиная голова поднялась, глядя на ящик сверху, потом спереди, потом сзади. Наконец Векс высказал свое мнение. Данных достаточно для значительного вывода, Род.
   - О, шикарно! И что же в итоге получается?
   - Что завоевания Альфара поддерживаются тоталитаристами из будущего.
   - В самом деле, - сухо произнес Род. - Не желаешь подтвердить мою догадку по поводу того, что это такое?
   - Разумеется. Это устройство, преобразующее электричество в псионическую энергию. Я бы предположил, что в большом прямоугольном основании содержится в питательном растворе мозг какого-то животного, с проводами передающими энергию из атомной батареи в продолговатый мозг, и проводами из головного мозга, передающими энергию на частотах человеческой мысли в модулятор. Эту функцию, кажется, выполняет цилиндр в задней части машины. Это отмодулированное послание выводится по кабелю, который, надо полагать, подымается к антенне на крыше этой башни.
   - Спасибо. - Род сглотнул от внезапной тошноты в желудке.
   - Приятно видеть свою догадку подтвержденной. Думаю их технология улучшилась с тех пор, как мы повстречались с Кобольдом" не так ли?
   - Состояние искусства постоянно прогрессирует, Род.
   - Можно сказать, безжалостно. - Род повернулся к Саймону. - Она проецирует мысли. Не живые мысли, как ты понимаешь - записанные, сделанные столь же тщательно, как люди делают стулья, корабли или замки. Потом эта мысль фиксируется, почти так же, как ты записываешь послание чернилами, и рассылается из этой машины по всему герцогству, регулярно вдалбливаясь в головы людей. Чародеи и ведьмы, по крайней мере, могут сообразить, что их бомбардируют, но средний крестьянин в поле понятия не имеет, что происходит. Но не имеет значения чародей ли ты, ведьма или простой человек - она обращает в свою веру всех подряд.
   - Кто установил ее здесь? - голос Саймона дрожал.
   - Люди из будущего. - Лицо Рода сделалось неподвижным, каменным. Люди желающие, чтобы во всей вселенной правила одна единственная власть.
   Он обвел пылающим ' взором глухие каменные стены. - Где ее создатели? Прячутся где-нибудь в безопасности в то время, как Альфар и его ковен делают за них всю грязную работу. Но должен признаться, я разочарован, я надеялся найти некоторых из них здесь, несущих караул. - Он почувствовал, как негодование еще сильнее пришпоривает его гнев, и начал дрожать.
   - Мир, мир. - схватил его за предплечье Саймон. - С чего бы им? Зачем караулить то, о чем никто не знает, и что не нуждается в уходе?
   - Да - она автоматическая, не так ли? И если я ожидал застать их здесь, это еще не значит, что они из-за этого сочтут себя обязанными появиться тут. Но я ожидал, что, по крайней мере, думаньем будет заниматься ведьма или человек! Возможно, подсоединенные к псионическому усилителю подручные Альфара, работающие на нем посменно! Но... вот вам пожалуйста! Он развел руками, показывая на машину. - Вот это и все, что тут есть! Вот вам импозантный колдун, вот вам архимаг! Вот вам мятежный чародей-полководец, фантастически могущественный, пока у него не сядет батарея!
   - Хватит и сего, - молвил рядом с ним Саймон.
   - Чертовски верно, хватит! - Род повернулся и стал рыться в седельной сумке Векса. - Где тут молоток, который я всегда возил?
   - Не могу ли я предположить, что было бы эффективней и быстрей, выключить машину, Род?
   - Почему бы и нет? - пожал плечами Род. - Я не привередлив, поломаю ее любым способом, каким смогу!
   Он повернулся к машине, оглядывая ее сверху донизу. - Где у нее выключатель?
   - Я вижу около цилиндра большую кнопку, - подсказал Векс. - Не будешь ли ты любезен нажать на нее, Род?
   - Разумеется. - Род нажал покрытый перекрестными штрихами квадрат. Машина щелкнула, пожужжала секунду, а затем толкнула к Роду один конец цилиндра. Тот взял его, осторожно держа предмет на расстоянии вытянутой руки. - Что это?
   - Судя по схеме, Род, я бы предположил, что цилиндр является преобразователем. Следовательно, этот диск будет записанным посланием.
   - Ах, вот как! - Род размахнулся, чтобы разбить его о стену.
   - Нельзя ли мне также предположить, - поспешно сказал Векс, - что возможно мы найдем применение для самого диска?
   Род нахмурился. - Это всегда можно, но без особой пользы. - Он бросил его в сумку на поясе. - Итак, мы прекратили массовую гипнотизацию населения. А теперь, как же мы разбудим его?
   - Почему не попробовать телепатию? - предложил робот. - Послание - это записанная мысль, помещенная в контакт с преобразователем; видимо, он будет функционировать ничуть не хуже и при контакте с живой мыслью.
   Род повернулся сверкая глазами к своему другу. - О, мастер Саймон...
   Невольно старший чародей попятился назад. Но решительно промолвил. Чем могу помочь, лорд Чародей?
   - Направлением мысли на машину, - Род мотнул головой в сторону прибора. - Но тебе придется прижаться к ней лбом.
   Саймон выпучил глаза, лицо его побледнело от ужаса,
   - Она не повредит твоему мозгу, - поспешно заверил его Род. - В этом я уверен. Этот конец машины может только принимать мысли - передавать он ничего не может. - Он повернулся, нагнулся и приложился лбом к преобразователю. - Видишь! Опасности нет.
   - В самом деле, - выдохнул пораженный благоговейным страхом Саймон. Почему же ты не дашь ей собственные мысли?
   - Потому, что я не умею разбивать чары Альфара, - Род отступил назад, и поклонился Саймону, показывая на машину. - Не будешь ли ты любезен попробовать? Просто прижмись лбом к той круглой тарелке и представь себе, что это зачарованный солдат.
   Несколько секунд Саймон стоял, оцепенев. А затем сделал глубокий вдох и шагнул вперед. Род с восхищением следил, как он прикасается лбом к преобразователю. Скромный сельский трактирщик обладал ничуть не меньшей смелостью, чем настоящий рыцарь.