Выступов, достойных называться опорой, на этом стволе явно не хватало. К тому же он стал угрожающе раскачиваться, как только я доверил ему свой вес. Боль от порезов в спине тоже не служила подспорьем, да к тому же от ударной волны и воплей насекомых у меня раскалывалась голова. Тем не менее я кое-как лез вверх, выжимая из своего организма те ресурсы, которые он приберегает для подобных моментов.
Угнездившись на стебле одного листа и обхватив руками другой, я огляделся, стараясь изо всех сил сохранять равновесие. Огляделся - и тут же пожалел об этом.
Исполинский богомол, очевидно, был не очень тяжелым. Длиннющие ноги простирались во всех направлениях - теперь, когда я видел чудовище во всем его устрашающем великолепии, я насчитал по крайней мере десять конечностей. Он передвигался на трех-четырех ногах одновременно, находя точку опоры где угодно. Протискиваясь сквозь зеленый навес, он разворачивался, направляясь прямо ко мне. Он увидел меня своими тремя оставшимися глазами в тот момент, когда я высунул голову.
Я не стал тратить время и лезть вниз - просто прыгнул и начал падать, скользя по толстому слою растительности. Потом воровато изогнулся, пытаясь снопа нырнуть в мир негостеприимных насекомых.
Тут одна из клешней обрушилась рядом, едва-едва миновав меня. Раздался звук разрываемой листвы - это чудище другой клешней раздирало растения, пытаясь разыскать свою жертву. Я вильнул влево, потом вправо, пытаясь сбить механический мозг со следа. Но меня все же заметили - загребущая рука просунулась сквозь листву и цапнула наугад воздух в десяти сантиметрах от моего левого уха.
Насекомые заголосили что было сил. Уши мои наполнились таким звуком, который не смог бы извлечь из инструмента самый никудышный трубач.
Я споткнулся о корень, опять вскочил на ноги и помчался что было сил. Клешня потянулась за мной - и вновь неудачно, а затем я вдруг обнаружил, что стою у лужайки, покрытой растительностью не выше моего ботинка. По форме эта лужайка напоминала звезду двадцати - тридцати метров в ширину. Когда я заметил это, мое сердце подпрыгнуло от радости, что уж здесь-то я побегу, а потом снова упало, ибо здесь наш Бармаглот заметит меня и не преминет "пылкнуть огнем" <Поскольку Майкл постоянно повторяет, что попал в кэрроловскпй мир Зазеркалья, я взяла на себя смелость иногда называть механического монстра Бармаглотом, "пылкаюшего огнем", чтобы было больше совпадений.>.
Однако менять планы было уже поздно - ноги сами вынесли меня на открытое место, но тут, стараясь изменить направление, я подвернул ногу и упал. Падая, я постарался перекатиться и определить, где же находилось чудовище; оно было здесь, оно возвышалось надо мной, его голова казалась крошечной, а лапы отыскивали точку опоры - укрепиться перед последним, роковым для меня выпадом.
Я видел, как повернулась и остановилась голова, как она уставилась на меня тремя неповрежденными глазами, как выдвинулся хоботок-ствол, как чудище отвело назад "руки", готовясь выбросить их вперед...
А затем монстр застыл, словно его свело какой-то механической судорогой, по его телу пробежала странная дрожь, а потом оно враз повалилось, словно нелепая, колоссальная кукла, у которой в один миг обрезали все нитки. Я закрыл лицо, когда оно падало, испугавшись, что оно свалится прямиком на меня и раздавит в лепешку, но его мерзкая голова грохнулась в метре от меня. Я поднялся и огляделся, чувствуя себя несколько по-дурацки.
На дальнем краю лужайки высился Мирлин с чем-то тонким и длинным, напоминающем базуку, на плече. Сюзарма Лир стояла рядом с ним, возмутительно аккуратная и подтянутая. В руке у нее все еще был автомат. Им-то она и поманила меня.
- Эй, Руссо, - крикнула она, перекрыв скрежет насекомых, - давай-ка выбираться отсюда побыстрее!
Я поднялся - грязный, оборванный, в кровавых пятнах, словно на меня наступили огромным ботинком, и захромал через лужайку. Опасность миновала, и весь адреналин - вместе с ней. Я ковылял, спотыкаясь, как пьянчужка, словно ноги были сделаны из резины. Вдруг я рухнул на землю, и затуманенный мозг еще успел подумать, что я, должно быть, потерял порядочно крови.
Мирлин сделал три исполинских шага и подобрал меня, словно тряпичную куклу. Перебросив меня через плечо, он пустился бежать.
Безумно радуясь, что кто-то взял на себя заботу о моем измочаленном теле, я с благодарностью потерял сознание.
Глава 6
На меня сразу же навалился сон. Именно так я воспринял то, что произошло следом. Словно кто-то во мне рос и развивался по собственным законам и ждал, пока то, что составляет мое "я", ослабит бдительность. Когда я потерял сознание, я словно провалился в огромный холодный пруд темноты. Он всосал, пожрал меня, умял, словно механический монстр-богомол. Ощущение падения длилось недолго, и не было резкой остановки <Здесь снова можно усмотреть аналогии с Алисой Л.Кэррола, на этот раз - с "Алисой в стране чудес", с тем, как она упала в кроличью нору, где была и банка с джемом, и внезапное падение на кучу листьев.>, но внезапно я обнаружил себя стоящим посреди бесконечной равнины, посреди простора столь же невыразительного, как и поверхность Асгарда. В небе ярко светили звезды, и я знал, что дует холодный ветер, хотя я не ощущал его, словно он дул сквозь меня.
Я смотрел на себя и не удивлялся, что стал призраком - бледным, тускло мерцающим, прозрачным Нечто. Мои призрачные формы были облачены в призрачную же тунику в древнегреческом стиле. Но ткань ее была порвана и запятнана кровью, и я знал, что был смертельно ранен неким яростным острием - мечом или копьем.
И я был мертв и ждал своего путешествия в Подземный мир.
И меня вышли встречать - на огромной, черной как ночь крылатой лошади через все небо летела женщина, женщина в доспехах. Ее волосы были светлы, а лицо бескровно, и я не мог разобрать цвета ее пронзительных глаз, не мог сказать - были ли они голубыми. И я знал - что-то здесь не так, знал, что это видение было чуждым, словно появилась валькирия, пришедшая за павшим викингом, чтобы отнести его в Валгаллу, а я был убит в осажденной Трое, и мне был уготован совсем другой рай.
Когда это порождение ночи, эта черная кобылица, этот мрачный кошмар встал на землю рядом со мной, а всадница протянула крепкую руку, чтобы помочь мне сесть верхом, я протестующе поднял свою руку, словно предлагая ей улетать прочь, но она сгребла мою руку и легко, без усилий, словно я ничего не весил, усадила меня в седло позади себя.
Мне не удалось воспротивиться вслух, потому что исполинское создание устремилось в небо, унося нас в звездную ночь, где мы внезапно стали такими огромными, что звезды казались лишь снежинками, летящими по воле холодного ветра.
Я смотрел вниз и думал, что сейчас закружится голова, но не ощутил высоты. Я словно был Всевидящим оком, которое замечает любую тварь земную. Я увидел то, что считал великим миром людей и что на деле оказалось не только крошечной Землей да горсткой микромиров, а чем-то необъятным, неизмеримым, растущим по мере того как я смотрел и тщетно пытался постичь бесконечность вечности. Необъяснимо, но эта нерасчетливая безграничность совсем не тронула меня. И пока я смотрел, крылатая лошадь взлетела над самой границей космоса, и знаки перемен отозвались во мне приступами беспокойства и страха.
Несмотря на безграничность того, что окружало нас, не было ни единой малости, ускользнувшей от моего понимания - я мог бы видеть, как рождается воробышек, если бы меня не занимали другие вещи, если бы они не поглощали все мое внимание.
Я видел землю, содрогающуюся от поступи огромного голодного волка, ведущего стаю неясных, чудовищных теней на кровавую тризну.
Я видел мир - огромное искривленное дерево, искореженное паразитами, которые выели его изнутри, отняв у него жизнь, иссушив его листву и осыпав его многочисленные плоды.
Я видел корабль, чей корпус был сделан из растущих ногтей мертвецов, лежащих в гробу, а паруса - из поседевших волос, и он плыл по гигантским волнам, которые вздымал огромный, больше, чем вся галактика, морской змей. Командой корабля были скелеты, снаряженные к бою.
Я видел предателя - с глазами, горящими как раскаленные угли, волшбой призывающего стаю волков-призраков явиться на поле битвы.
Я видел чудовищную армию, чьи солдаты были сделаны из огня. Войско шло, словно поток раскаленной лавы, изливающейся из плоти времени, и знамена света гордо реяли в горячем дыхании бесчисленного множества остывающих СОЛНЦ.
Я видел мост - бесконечную радугу, вставшую из нижних миров и уходящую в другие таинственные вселенные, на которые не распространялась моя чудесная способность видеть. Ее цвета померкли, она треснула и развалилась, предвещая тем самым гибель всем богам, опустошение Валгаллы, в которой, конечно, мне не было места.
И я видел лицо, обращенное ко мне с усыпанного звездами неба, и знал, что это был тот, чье неведомое, божественное зрение я позаимствовал на краткий миг. Это было лицо, преисполненное боли и заботы, лицо, в выражении которого милосердие было слито с гневом, а зрение проникало в каждый атом моего существа, в каждую тайну моей души. И я знал, что это - Бог, которого создали люди, Бог, который, в свою очередь, создал людей, Бог, которому предстояло увидеть разрушение. Бог, который, отчаявшись, снизошел до поиска своих героев везде, где только возможно было их найти, не задумываясь, принадлежали они ему или нет...
А потом Он, державший меня в своей заботливой руке, был вынужден отпустить меня, и я снова падал, падал, падал - назад, в собственное сознание.
Глава 7
Я открыл глаза и посмотрел вверх - на лицо своего старого друга Мирлина, которое вовсе не походило на божественный лик, Я лежал на спине, а он, стоя на коленях, заботливо наклонился надо мной. Спину жгло, но не особенно; под нее было подложено что-то мягкое и податливое. Обнаружив, что я нахожусь не и исцеляющей камере истоми, где можно было ждать полнейшего выздоровления в абсолютном покое, я слегка удивился. Тем не менее выяснилось, что мое тело все еще было моим телом, да и рассудок пока что подчинялся мне. Вокруг были только серые стены, потолок слабо освещен. На полу, прислонившись спиной к стене, сидела Сюзарма Лир в легкой майке и смотрела на меня с куда меньшей заботой, чем Мирлин. Понятно: часть формы Военно-космических сил пошла на то, чтобы устроить мне мало-мальски уютное ложе.
- Где мы? - хрипло спросил я.
- В безопасности, на некоторое время, - отозвался Мирлин. - Как ты себя чувствуешь?
- Неплохо. Хотя только что видел во сне черт знает что.
- Все утрясется, - уверил он, - истоми зарядили нас так, что теперь мы живучи, как кошки. Так что твои порезы быстро затянутся.
Я сел и ощупал спину - надо же понять, что там творится. Порезы больше не кровоточили, и трогать их было не больно. Осмотрев куртку полковника и не найдя на ней никаких пятен, я вернул ее Сюзарме.
- Спасибо.
Сюзарма надела куртку, но не застегнула. Вид у нее был усталый.
- Есть что-нибудь выпить? - спросил я Мирлина. - Хотя бы простой воды.
Он покачал головой.
Я посмотрел на оружие, которое высилось в углу крохотной комнатушки.
- Что это за штуковина?
Непонятно, как это она могла свалить монстра без грохота и шума.
- Нечто вроде излучателя. Я не понимаю физики, но это оружие создает нечто вроде магнитного зародыша в искусственном мозге; зародыш растет, растет, а потом взрывается, стирая большую часть программы за пятую долю секунды. Что-то вроде дешифровщика, паразита сознания, только для машинного разума, а не для рассудка живых существ. Мне так кажется.
Итак, это было оружие, убивающее враждебное программное обеспечение. Девятка знала толк в подобных штуках. Тут мне пришло в голову, насколько оно опасно, даже если стоит без дела. Ведь оно могло быть обращено против Девятки с тем же успехом, что и против ее врагов. Я знал, что могу верить Мирлину. Однако мысль, что скариды, вооруженные таким образом, будут шататься вокруг мира истоми, могла заставить призадуматься и беспечную богиню.
- Не думай, что меня не поразил твой трюк с базукой. И все же каким образом истоми пропустили это страшилище в сад?
- Они в беде, - был ответ. - Твой богомол был не единственным чудовищем, вторгшимся в эти края. Нашествие было пугающим и внезапным, а способность Девятки противостоять ему была подорвана, поскольку кто-то выключил питание.
Я уставился на него, поморгал, провел языком по пересохшим губам.
- Ты хочешь сказать, - медленно проговорил я, - что кто-то вытащил вилку от аппаратуры Девятки из розетки?
- Не совсем так, - отозвался он. - Я имел в виду вот что - кто-то вырубил питание на всех уровнях. На всех.
Я еще не совсем пришел в себя, поэтому тупо смотрел на него - минуту или две. Это была поистине сногсшибательная новость. Мы-то знали: по крайней мере существовало две тысячи уровней, и на каждом их них располагалось от двух до десяти сообществ - всего десять тысяч населенных миров. Некоторые из этих сообществ были пусты, некоторые медленно клонились к закату, но большинство из них все же зависело от энергии, которую они набирали из стен. Эту энергию вырабатывала "звезда" - огромный ядерный реактор в сердце макромира.
Остановить его не значило в тот же момент лишить энергии всех обитателей Асгарда. Большинство сообществ были снабжены биолюминесцентными системами, которые могли автономно работать некоторое время. Остальные обладали приемами и технологиями, позволяющими генерировать собственную энергию для поддержания жизни. Не означало это и гибель информационной системы макромира - у большинства были устройства, включающиеся в экстренных ситуациях. И у Девятки должна быть аварийная система, выручающая в случаях посерьезнее этого, но огромное число их вспомогательных и периферийных систем работало на энергии, которую вырабатывала главная станция. Когда она отключалась, истоми лишались девяноста процентов своих способностей. Если же в это время они должны были отражать еще и нашествие извне, им приходилось действительно туго. Их силы и программное обеспечение и без того были ослаблены двумя событиями, теперь же кто-то или что-то покушался на их машины.
Чтобы подтвердить свою догадку, я переспросил:
- Значит, с целью нападения на истоми кто-то вырубил ток во всем микромире?
- Не обязательно, - возразил он. - Может, это совпадение, а может, враги только пригрозили отключением энергии и соответственно тут же напали на Девятку. Такой ход может стать частью большой кампании. Если в компьютерном пространстве Асгарда действительно идет война - а Девятка убеждена в этом, ситуация очень осложнилась.
Я снова обвел глазами пустые стены. Сюзарма Лир по-прежнему, невзирая на усталость, изучающе смотрела на нас.
- Мы скрылись в убежище, - сообщил Мирлин. - Девятка воздвигла стены вокруг нас, и, надеюсь, ни один робот-дракон сюда не прорвется. Битва разворачивается за жилыми кварталами. Нам троим посчастливилось: нас там нет. Возможно, только мы и останемся в живых. У Девятки не хватает ни роботов, чтобы противостоять вторжению, ни оружия.
Чтобы снова подвести энергию к периферийным системам и привести в порядок машины вроде той, что доставила тебя о сад, понадобится уйма времени. Они пришлют что-нибудь за нами, когда смогут, сделают стену активной, чтобы поговорить с нами, как только будут уверены, что это не привлечет внимания врагов. Я не знаю, это ли они подразумевали, когда в последний раз связались со мной, но они и не обещали многого.
- Что ж, - подытожил я, - пожалуй, хватит питать тщетные надежды. Все потери, понесенные ими во время контактов, не были случайными. Мы в самом деле втянуты в настоящую войну. И противник вряд ли воспримет нас как безобидных зевак. Энергия не вернется.
Я вспомнил, как Сигор Дьян однажды вскользь упомянул численность скаридов. Их было десятки миллиардов, не считая изгнанных или порабощенных ими рас. Их собственная империя была опустошена болезнью, которую распространили среди них тетраксы. Теперь и энергия, которую, как они считали, оставили им добрые предки, внезапно исчезла. Люди должны были умереть. Множество людей. Если энергию не вернуть в ближайшее время, каждое сообщество в макромире окажется под угрозой полного исчезновения.
- Короче говоря, - пробормотал я, - очень бы мне хотелось оказаться в Звездной цепи.
(Все системы в Звездной цепи были установлены тетраксами, а энергия "звезды" была выключена на первых четырех уровнях уже давно.) - Почему они так стараются заполучить нас? - спросила Сюзарма Лир. - Чем это мы так интересны, чтобы пускать по нашему следу электрических насекомых и прочих чудищ?
Мирлин посмотрел на нее через плечо.
- Не знаю, - сухо отозвался он. - Не уверен, что это личный интерес. Это, скорее, напоминает цепную реакцию. Что-то глубоко внизу было разбужено попыткой Девятки исследовать информационные системы Центра. Сначала, возможно, это были действия на уровне рефлексов, а теперь, кажется, разработана целая стратегия уничтожения. То Нечто, с которым контактировал Майкл, по всей вероятности, другой природы. Но если оно и вправду звало на помощь, оно могло привлечь внимание наших врагов.
- Если бы твои компьютерные дружки не влезли во все это, - сказала Сюзарма, - не заварилось бы такой каши.
Она все еще относилась к бедняге Мирлину пристрастно, если не сказать агрессивно.
- Они бы не взялись за все это, не будь у них знаний, полученных от нас, мягко заметил он. - И не пришлось бы привлекать их внимание, внеся ошибки в одну из систем, если бы ты не преследовала меня с целью убить.
- Выходит, я во всем виновата? - едко заметила она. Тем не менее мне показалось, что до нее дошла нелепость ситуации.
- Нет, - вмешался я, - вы же мне объясняли это раньше, помните? Это я во всем виноват - в том, что не спрятал Мирлина и не держал его в укрытии, пока не прибыл твой карательный отряд. У меня случился краткий припадок великодушия, а последствия моего упрямства расхлебывает вся Вселенная, черт бы ее побрал! Недостаток милосердия - ужасная вещь, как вы считаете?
- Ну вот что, - отрезала она, - одно тебе скажу, Руссо. Когда ты рядом, скучать не приходится!
- Мне просто повезло, - скромно заметил я, - жить в интересное время.
Стена позади нас внезапно осветилась и приняла вид другой комнаты с тем же глупым стулом и той же безупречной богиней в прозрачном одеянии. Но я не стал просить ее переодеться - с меня хватало одного полковника Военно-космических сил.
На лице ее не отражалось ни любопытства, ни беспокойства, ни тревоги. Напротив, оно лучилось невозмутимостью. Я так и не решил, что это означало то ли ситуация была под контролем, то ли дела шли из рук вон плохо, и Девятка даже не решалась признаться в этом.
- Я постараюсь прислать за вами вездеход в ближайшее время, - сообщила она. - Сожалею, что вам приходится столько ждать.
- Вы пристрелили всех богомолов? - полюбопытствовал я.
- Роботы-захватчики все либо обезврежены, либо обездвижены, ответствовала она. - Большинство систем еще не работает, серьезных повреждений много, но сейчас положение стабилизировалось.
- Но мы не можем рассчитывать, что оно останется стабильным, - заметил я. - Мы должны готовится к нашей вылазке к Центру - она должна состояться как можно скорее.
- Согласна, мистер Руссо, - сказала она с едва заметной улыбкой, которая мне сильно не понравилась. - Мы должны не тратить время, а всерьез попытаться выяснить, что происходит на нижних уровнях и как нам улучшить ход событий. Питание будет восстановлено, а враждебные силы, которые пытаются уничтожить нас, обезврежены.
- Не поврежден ли транспортер роботов? - поинтересовался Мирлин. Он имел в виду тот, что Девятка строила для нашего путешествия к Центру. Если мы потеряли его, у нас не оставалось иного выбора, как сидеть и ждать нового нападения.
- Он не пострадал, - ответила Девятка, - но для нашей цели может оказаться неподходящим. Попытаемся достичь Центра иным путем. Вторжение наводит на мысль, что мы должны сделать именно так, и как можно скорее.
Сначала я подумал, что она подразумевала лифтовую шахту, по которой можно добраться до пятьдесят второго уровня. Для наших целей она не годилась, в частности из-за того, что она была недостаточно глубокой, а частично из-за того, что в ней нельзя было перевезти вездеход. Потом до меня дошло, что без центральной системы электропитания лифты не будут работать. К тому же я понял, что открыть двери и привести в движение лифты без той же центральной системы весьма и весьма непростая задача, так же как и опустить вездеход в недра макромира. И это при том, что нам удастся отыскать маршрут.
- А нет ли пути получше? - спросил Мирлин, пока я переваривал эти новости.
- Через компьютерное пространство, - прозвучало в ответ.
- Это вы уже пробовали, - заметил я, - и чуть не погибли. Кроме того, мы не можем пройти сквозь компьютерное пространство, не так ли?
Не успел я договорить, как почувствовал, что поступаю очень неосторожно.
- Вы можете, мистер Руссо, - сказала она. - И, если наше понимание ситуации верно, мы думаем, что сущность, вступившая в контакт с вами, хочет именно этого.
Уже с тех пор, как люди научились создавать искусственный интеллект, они предвкушали времена, когда можно будет создать дубликат человеческого сознания на основе машинного разума. В нашей системе ученые-компьютерщики еще и не приближались к задаче такой сложности, не достигли тех знаний, которые бы потребовались для выполнения подобной задачи. Однако другие расы в галактическом сообществе продвинулись дальше - изготовление личности Мирлина довольно необразованными обитателями Саламандры было лишь знаком того, что эпоха искусственного разума не за горами. Девятка начала свое существование как подражание личностям других истоми - воплощенных в теле, мало чем отличающемся от моего. Нечто, с кем я вступил в контакт во время связи с истоми, похоже, сделало своего рода биокопию собственной программы с тем, чтобы захватить пространство в моем мозгу. Истоми создали сходные копии самих себя и наделяли ими создаваемых потомков. Если такое было возможно, возможно было обратное - истоми в своих системах могли сделать матрицу моей индивидуальности, в том числе и чужой биокопии, навязанной мне в ходе контакта.
Поэтому, как я понял. Девятка пришла к выводу, о котором я и помыслить не мог. Когда мои мистические "собеседники" взывали о помощи, они ожидали, что помощь придет из компьютерного пространства, а не просочится сквозь трещины и разломы строений Асгарда.
- Значит, вы хотите скопировать меня, - начал я, - и послать эту копию в компьютерное пространство - бросить вызов тому, что едва не уничтожило вас при ваших попытках достичь Центра.
- У нас есть основания полагать, что вы преуспеете, - заверила она меня.
- Может быть, - отозвался я. - Но я не уверен, что хочу посылать компьютерную копию самого себя к Центру. Честно говоря, меня вовсе не радует, что мои компьютерные двойники будут шататься бог знает где. Нет, не хочу этого. Вы, может быть, привыкли быть девятью в одном теле, но мне как-то спокойнее ощущать себя одной личностью в одном теле. Помнится, я уже говорил вам, что я - единое целое. Мне претит идея использовать номера, чтобы понимать, о каком "я" идет речь. Увольте.
- Почему вы думаете, что Руссо преуспеет там, где вы потерпели неудачу? встряла Сюзарма, прервав мои возражения так, словно они вообще ничего не значили. Да так оно, в сущности, и было.
- Теперь мы можем предвидеть трудности и неприятности, - отозвалось изображение на стене. - У нас есть уверенность - мы можем создавать матрицы. Они будут гораздо устойчивее к разрушению, чем пробные образцы, которые мы высылали раньше. Новые личности будут зашифрованы - написаны на языке арканов.
- Что такое язык арканов? - спросил я, чувствуя себя совершенно бестолковым.
- Это язык, который используют Военно-космические силы и все остальные для защиты своих данных от враждебных программ, - небрежно пояснила Сюзарма. Никогда нельзя быть уверенным, что ты выведешь все вирусы из своего оборудования. Поэтому надо твердо знать - они там, но вред, который они приносят, сведен к минимуму. Все, что надо сделать, - зашифровать информацию специальным кодом - языком арканов. Он не восприимчив к вирусам. Если у тебя хватит ума, чужая программа не сможет испортить твою систему или уничтожить ее. Понятно?
Сообщив это мне, она снова посмотрела на изображение, неуловимо похожее на нее. Никогда раньше не представлял Сюзарму копией Афины. Мне-то как раз казалось, что образ валькирии больше подходит ей.
- Да, это так, - откликнулась женщина на стене.
- А почему вы не можете делать копии самих себя на языке арканов? спросил я. - Вы знаете, как действовать в виртуальном пространстве, а я - нет. Я не принесу вам пользы.
- Есть две причины, - прозвучал спокойный ответ. - Во-первых, мы в значительной степени создания Асгарда. Хотя мы и провели много времени в так называемом виртуальном заточении, отрезанные от нашей "кровной" системы в макромире, тем не менее нашим развитием и своей природой взаимодействия мы приспособились к этой системе. Это дает нам некоторую власть, но в равной степени делает нас уязвимыми. Нам будет очень сложно перевести себя в форму, в которой мы смогли бы сопротивляться попыткам родной среды атаковать и уничтожить нас.
Угнездившись на стебле одного листа и обхватив руками другой, я огляделся, стараясь изо всех сил сохранять равновесие. Огляделся - и тут же пожалел об этом.
Исполинский богомол, очевидно, был не очень тяжелым. Длиннющие ноги простирались во всех направлениях - теперь, когда я видел чудовище во всем его устрашающем великолепии, я насчитал по крайней мере десять конечностей. Он передвигался на трех-четырех ногах одновременно, находя точку опоры где угодно. Протискиваясь сквозь зеленый навес, он разворачивался, направляясь прямо ко мне. Он увидел меня своими тремя оставшимися глазами в тот момент, когда я высунул голову.
Я не стал тратить время и лезть вниз - просто прыгнул и начал падать, скользя по толстому слою растительности. Потом воровато изогнулся, пытаясь снопа нырнуть в мир негостеприимных насекомых.
Тут одна из клешней обрушилась рядом, едва-едва миновав меня. Раздался звук разрываемой листвы - это чудище другой клешней раздирало растения, пытаясь разыскать свою жертву. Я вильнул влево, потом вправо, пытаясь сбить механический мозг со следа. Но меня все же заметили - загребущая рука просунулась сквозь листву и цапнула наугад воздух в десяти сантиметрах от моего левого уха.
Насекомые заголосили что было сил. Уши мои наполнились таким звуком, который не смог бы извлечь из инструмента самый никудышный трубач.
Я споткнулся о корень, опять вскочил на ноги и помчался что было сил. Клешня потянулась за мной - и вновь неудачно, а затем я вдруг обнаружил, что стою у лужайки, покрытой растительностью не выше моего ботинка. По форме эта лужайка напоминала звезду двадцати - тридцати метров в ширину. Когда я заметил это, мое сердце подпрыгнуло от радости, что уж здесь-то я побегу, а потом снова упало, ибо здесь наш Бармаглот заметит меня и не преминет "пылкнуть огнем" <Поскольку Майкл постоянно повторяет, что попал в кэрроловскпй мир Зазеркалья, я взяла на себя смелость иногда называть механического монстра Бармаглотом, "пылкаюшего огнем", чтобы было больше совпадений.>.
Однако менять планы было уже поздно - ноги сами вынесли меня на открытое место, но тут, стараясь изменить направление, я подвернул ногу и упал. Падая, я постарался перекатиться и определить, где же находилось чудовище; оно было здесь, оно возвышалось надо мной, его голова казалась крошечной, а лапы отыскивали точку опоры - укрепиться перед последним, роковым для меня выпадом.
Я видел, как повернулась и остановилась голова, как она уставилась на меня тремя неповрежденными глазами, как выдвинулся хоботок-ствол, как чудище отвело назад "руки", готовясь выбросить их вперед...
А затем монстр застыл, словно его свело какой-то механической судорогой, по его телу пробежала странная дрожь, а потом оно враз повалилось, словно нелепая, колоссальная кукла, у которой в один миг обрезали все нитки. Я закрыл лицо, когда оно падало, испугавшись, что оно свалится прямиком на меня и раздавит в лепешку, но его мерзкая голова грохнулась в метре от меня. Я поднялся и огляделся, чувствуя себя несколько по-дурацки.
На дальнем краю лужайки высился Мирлин с чем-то тонким и длинным, напоминающем базуку, на плече. Сюзарма Лир стояла рядом с ним, возмутительно аккуратная и подтянутая. В руке у нее все еще был автомат. Им-то она и поманила меня.
- Эй, Руссо, - крикнула она, перекрыв скрежет насекомых, - давай-ка выбираться отсюда побыстрее!
Я поднялся - грязный, оборванный, в кровавых пятнах, словно на меня наступили огромным ботинком, и захромал через лужайку. Опасность миновала, и весь адреналин - вместе с ней. Я ковылял, спотыкаясь, как пьянчужка, словно ноги были сделаны из резины. Вдруг я рухнул на землю, и затуманенный мозг еще успел подумать, что я, должно быть, потерял порядочно крови.
Мирлин сделал три исполинских шага и подобрал меня, словно тряпичную куклу. Перебросив меня через плечо, он пустился бежать.
Безумно радуясь, что кто-то взял на себя заботу о моем измочаленном теле, я с благодарностью потерял сознание.
Глава 6
На меня сразу же навалился сон. Именно так я воспринял то, что произошло следом. Словно кто-то во мне рос и развивался по собственным законам и ждал, пока то, что составляет мое "я", ослабит бдительность. Когда я потерял сознание, я словно провалился в огромный холодный пруд темноты. Он всосал, пожрал меня, умял, словно механический монстр-богомол. Ощущение падения длилось недолго, и не было резкой остановки <Здесь снова можно усмотреть аналогии с Алисой Л.Кэррола, на этот раз - с "Алисой в стране чудес", с тем, как она упала в кроличью нору, где была и банка с джемом, и внезапное падение на кучу листьев.>, но внезапно я обнаружил себя стоящим посреди бесконечной равнины, посреди простора столь же невыразительного, как и поверхность Асгарда. В небе ярко светили звезды, и я знал, что дует холодный ветер, хотя я не ощущал его, словно он дул сквозь меня.
Я смотрел на себя и не удивлялся, что стал призраком - бледным, тускло мерцающим, прозрачным Нечто. Мои призрачные формы были облачены в призрачную же тунику в древнегреческом стиле. Но ткань ее была порвана и запятнана кровью, и я знал, что был смертельно ранен неким яростным острием - мечом или копьем.
И я был мертв и ждал своего путешествия в Подземный мир.
И меня вышли встречать - на огромной, черной как ночь крылатой лошади через все небо летела женщина, женщина в доспехах. Ее волосы были светлы, а лицо бескровно, и я не мог разобрать цвета ее пронзительных глаз, не мог сказать - были ли они голубыми. И я знал - что-то здесь не так, знал, что это видение было чуждым, словно появилась валькирия, пришедшая за павшим викингом, чтобы отнести его в Валгаллу, а я был убит в осажденной Трое, и мне был уготован совсем другой рай.
Когда это порождение ночи, эта черная кобылица, этот мрачный кошмар встал на землю рядом со мной, а всадница протянула крепкую руку, чтобы помочь мне сесть верхом, я протестующе поднял свою руку, словно предлагая ей улетать прочь, но она сгребла мою руку и легко, без усилий, словно я ничего не весил, усадила меня в седло позади себя.
Мне не удалось воспротивиться вслух, потому что исполинское создание устремилось в небо, унося нас в звездную ночь, где мы внезапно стали такими огромными, что звезды казались лишь снежинками, летящими по воле холодного ветра.
Я смотрел вниз и думал, что сейчас закружится голова, но не ощутил высоты. Я словно был Всевидящим оком, которое замечает любую тварь земную. Я увидел то, что считал великим миром людей и что на деле оказалось не только крошечной Землей да горсткой микромиров, а чем-то необъятным, неизмеримым, растущим по мере того как я смотрел и тщетно пытался постичь бесконечность вечности. Необъяснимо, но эта нерасчетливая безграничность совсем не тронула меня. И пока я смотрел, крылатая лошадь взлетела над самой границей космоса, и знаки перемен отозвались во мне приступами беспокойства и страха.
Несмотря на безграничность того, что окружало нас, не было ни единой малости, ускользнувшей от моего понимания - я мог бы видеть, как рождается воробышек, если бы меня не занимали другие вещи, если бы они не поглощали все мое внимание.
Я видел землю, содрогающуюся от поступи огромного голодного волка, ведущего стаю неясных, чудовищных теней на кровавую тризну.
Я видел мир - огромное искривленное дерево, искореженное паразитами, которые выели его изнутри, отняв у него жизнь, иссушив его листву и осыпав его многочисленные плоды.
Я видел корабль, чей корпус был сделан из растущих ногтей мертвецов, лежащих в гробу, а паруса - из поседевших волос, и он плыл по гигантским волнам, которые вздымал огромный, больше, чем вся галактика, морской змей. Командой корабля были скелеты, снаряженные к бою.
Я видел предателя - с глазами, горящими как раскаленные угли, волшбой призывающего стаю волков-призраков явиться на поле битвы.
Я видел чудовищную армию, чьи солдаты были сделаны из огня. Войско шло, словно поток раскаленной лавы, изливающейся из плоти времени, и знамена света гордо реяли в горячем дыхании бесчисленного множества остывающих СОЛНЦ.
Я видел мост - бесконечную радугу, вставшую из нижних миров и уходящую в другие таинственные вселенные, на которые не распространялась моя чудесная способность видеть. Ее цвета померкли, она треснула и развалилась, предвещая тем самым гибель всем богам, опустошение Валгаллы, в которой, конечно, мне не было места.
И я видел лицо, обращенное ко мне с усыпанного звездами неба, и знал, что это был тот, чье неведомое, божественное зрение я позаимствовал на краткий миг. Это было лицо, преисполненное боли и заботы, лицо, в выражении которого милосердие было слито с гневом, а зрение проникало в каждый атом моего существа, в каждую тайну моей души. И я знал, что это - Бог, которого создали люди, Бог, который, в свою очередь, создал людей, Бог, которому предстояло увидеть разрушение. Бог, который, отчаявшись, снизошел до поиска своих героев везде, где только возможно было их найти, не задумываясь, принадлежали они ему или нет...
А потом Он, державший меня в своей заботливой руке, был вынужден отпустить меня, и я снова падал, падал, падал - назад, в собственное сознание.
Глава 7
Я открыл глаза и посмотрел вверх - на лицо своего старого друга Мирлина, которое вовсе не походило на божественный лик, Я лежал на спине, а он, стоя на коленях, заботливо наклонился надо мной. Спину жгло, но не особенно; под нее было подложено что-то мягкое и податливое. Обнаружив, что я нахожусь не и исцеляющей камере истоми, где можно было ждать полнейшего выздоровления в абсолютном покое, я слегка удивился. Тем не менее выяснилось, что мое тело все еще было моим телом, да и рассудок пока что подчинялся мне. Вокруг были только серые стены, потолок слабо освещен. На полу, прислонившись спиной к стене, сидела Сюзарма Лир в легкой майке и смотрела на меня с куда меньшей заботой, чем Мирлин. Понятно: часть формы Военно-космических сил пошла на то, чтобы устроить мне мало-мальски уютное ложе.
- Где мы? - хрипло спросил я.
- В безопасности, на некоторое время, - отозвался Мирлин. - Как ты себя чувствуешь?
- Неплохо. Хотя только что видел во сне черт знает что.
- Все утрясется, - уверил он, - истоми зарядили нас так, что теперь мы живучи, как кошки. Так что твои порезы быстро затянутся.
Я сел и ощупал спину - надо же понять, что там творится. Порезы больше не кровоточили, и трогать их было не больно. Осмотрев куртку полковника и не найдя на ней никаких пятен, я вернул ее Сюзарме.
- Спасибо.
Сюзарма надела куртку, но не застегнула. Вид у нее был усталый.
- Есть что-нибудь выпить? - спросил я Мирлина. - Хотя бы простой воды.
Он покачал головой.
Я посмотрел на оружие, которое высилось в углу крохотной комнатушки.
- Что это за штуковина?
Непонятно, как это она могла свалить монстра без грохота и шума.
- Нечто вроде излучателя. Я не понимаю физики, но это оружие создает нечто вроде магнитного зародыша в искусственном мозге; зародыш растет, растет, а потом взрывается, стирая большую часть программы за пятую долю секунды. Что-то вроде дешифровщика, паразита сознания, только для машинного разума, а не для рассудка живых существ. Мне так кажется.
Итак, это было оружие, убивающее враждебное программное обеспечение. Девятка знала толк в подобных штуках. Тут мне пришло в голову, насколько оно опасно, даже если стоит без дела. Ведь оно могло быть обращено против Девятки с тем же успехом, что и против ее врагов. Я знал, что могу верить Мирлину. Однако мысль, что скариды, вооруженные таким образом, будут шататься вокруг мира истоми, могла заставить призадуматься и беспечную богиню.
- Не думай, что меня не поразил твой трюк с базукой. И все же каким образом истоми пропустили это страшилище в сад?
- Они в беде, - был ответ. - Твой богомол был не единственным чудовищем, вторгшимся в эти края. Нашествие было пугающим и внезапным, а способность Девятки противостоять ему была подорвана, поскольку кто-то выключил питание.
Я уставился на него, поморгал, провел языком по пересохшим губам.
- Ты хочешь сказать, - медленно проговорил я, - что кто-то вытащил вилку от аппаратуры Девятки из розетки?
- Не совсем так, - отозвался он. - Я имел в виду вот что - кто-то вырубил питание на всех уровнях. На всех.
Я еще не совсем пришел в себя, поэтому тупо смотрел на него - минуту или две. Это была поистине сногсшибательная новость. Мы-то знали: по крайней мере существовало две тысячи уровней, и на каждом их них располагалось от двух до десяти сообществ - всего десять тысяч населенных миров. Некоторые из этих сообществ были пусты, некоторые медленно клонились к закату, но большинство из них все же зависело от энергии, которую они набирали из стен. Эту энергию вырабатывала "звезда" - огромный ядерный реактор в сердце макромира.
Остановить его не значило в тот же момент лишить энергии всех обитателей Асгарда. Большинство сообществ были снабжены биолюминесцентными системами, которые могли автономно работать некоторое время. Остальные обладали приемами и технологиями, позволяющими генерировать собственную энергию для поддержания жизни. Не означало это и гибель информационной системы макромира - у большинства были устройства, включающиеся в экстренных ситуациях. И у Девятки должна быть аварийная система, выручающая в случаях посерьезнее этого, но огромное число их вспомогательных и периферийных систем работало на энергии, которую вырабатывала главная станция. Когда она отключалась, истоми лишались девяноста процентов своих способностей. Если же в это время они должны были отражать еще и нашествие извне, им приходилось действительно туго. Их силы и программное обеспечение и без того были ослаблены двумя событиями, теперь же кто-то или что-то покушался на их машины.
Чтобы подтвердить свою догадку, я переспросил:
- Значит, с целью нападения на истоми кто-то вырубил ток во всем микромире?
- Не обязательно, - возразил он. - Может, это совпадение, а может, враги только пригрозили отключением энергии и соответственно тут же напали на Девятку. Такой ход может стать частью большой кампании. Если в компьютерном пространстве Асгарда действительно идет война - а Девятка убеждена в этом, ситуация очень осложнилась.
Я снова обвел глазами пустые стены. Сюзарма Лир по-прежнему, невзирая на усталость, изучающе смотрела на нас.
- Мы скрылись в убежище, - сообщил Мирлин. - Девятка воздвигла стены вокруг нас, и, надеюсь, ни один робот-дракон сюда не прорвется. Битва разворачивается за жилыми кварталами. Нам троим посчастливилось: нас там нет. Возможно, только мы и останемся в живых. У Девятки не хватает ни роботов, чтобы противостоять вторжению, ни оружия.
Чтобы снова подвести энергию к периферийным системам и привести в порядок машины вроде той, что доставила тебя о сад, понадобится уйма времени. Они пришлют что-нибудь за нами, когда смогут, сделают стену активной, чтобы поговорить с нами, как только будут уверены, что это не привлечет внимания врагов. Я не знаю, это ли они подразумевали, когда в последний раз связались со мной, но они и не обещали многого.
- Что ж, - подытожил я, - пожалуй, хватит питать тщетные надежды. Все потери, понесенные ими во время контактов, не были случайными. Мы в самом деле втянуты в настоящую войну. И противник вряд ли воспримет нас как безобидных зевак. Энергия не вернется.
Я вспомнил, как Сигор Дьян однажды вскользь упомянул численность скаридов. Их было десятки миллиардов, не считая изгнанных или порабощенных ими рас. Их собственная империя была опустошена болезнью, которую распространили среди них тетраксы. Теперь и энергия, которую, как они считали, оставили им добрые предки, внезапно исчезла. Люди должны были умереть. Множество людей. Если энергию не вернуть в ближайшее время, каждое сообщество в макромире окажется под угрозой полного исчезновения.
- Короче говоря, - пробормотал я, - очень бы мне хотелось оказаться в Звездной цепи.
(Все системы в Звездной цепи были установлены тетраксами, а энергия "звезды" была выключена на первых четырех уровнях уже давно.) - Почему они так стараются заполучить нас? - спросила Сюзарма Лир. - Чем это мы так интересны, чтобы пускать по нашему следу электрических насекомых и прочих чудищ?
Мирлин посмотрел на нее через плечо.
- Не знаю, - сухо отозвался он. - Не уверен, что это личный интерес. Это, скорее, напоминает цепную реакцию. Что-то глубоко внизу было разбужено попыткой Девятки исследовать информационные системы Центра. Сначала, возможно, это были действия на уровне рефлексов, а теперь, кажется, разработана целая стратегия уничтожения. То Нечто, с которым контактировал Майкл, по всей вероятности, другой природы. Но если оно и вправду звало на помощь, оно могло привлечь внимание наших врагов.
- Если бы твои компьютерные дружки не влезли во все это, - сказала Сюзарма, - не заварилось бы такой каши.
Она все еще относилась к бедняге Мирлину пристрастно, если не сказать агрессивно.
- Они бы не взялись за все это, не будь у них знаний, полученных от нас, мягко заметил он. - И не пришлось бы привлекать их внимание, внеся ошибки в одну из систем, если бы ты не преследовала меня с целью убить.
- Выходит, я во всем виновата? - едко заметила она. Тем не менее мне показалось, что до нее дошла нелепость ситуации.
- Нет, - вмешался я, - вы же мне объясняли это раньше, помните? Это я во всем виноват - в том, что не спрятал Мирлина и не держал его в укрытии, пока не прибыл твой карательный отряд. У меня случился краткий припадок великодушия, а последствия моего упрямства расхлебывает вся Вселенная, черт бы ее побрал! Недостаток милосердия - ужасная вещь, как вы считаете?
- Ну вот что, - отрезала она, - одно тебе скажу, Руссо. Когда ты рядом, скучать не приходится!
- Мне просто повезло, - скромно заметил я, - жить в интересное время.
Стена позади нас внезапно осветилась и приняла вид другой комнаты с тем же глупым стулом и той же безупречной богиней в прозрачном одеянии. Но я не стал просить ее переодеться - с меня хватало одного полковника Военно-космических сил.
На лице ее не отражалось ни любопытства, ни беспокойства, ни тревоги. Напротив, оно лучилось невозмутимостью. Я так и не решил, что это означало то ли ситуация была под контролем, то ли дела шли из рук вон плохо, и Девятка даже не решалась признаться в этом.
- Я постараюсь прислать за вами вездеход в ближайшее время, - сообщила она. - Сожалею, что вам приходится столько ждать.
- Вы пристрелили всех богомолов? - полюбопытствовал я.
- Роботы-захватчики все либо обезврежены, либо обездвижены, ответствовала она. - Большинство систем еще не работает, серьезных повреждений много, но сейчас положение стабилизировалось.
- Но мы не можем рассчитывать, что оно останется стабильным, - заметил я. - Мы должны готовится к нашей вылазке к Центру - она должна состояться как можно скорее.
- Согласна, мистер Руссо, - сказала она с едва заметной улыбкой, которая мне сильно не понравилась. - Мы должны не тратить время, а всерьез попытаться выяснить, что происходит на нижних уровнях и как нам улучшить ход событий. Питание будет восстановлено, а враждебные силы, которые пытаются уничтожить нас, обезврежены.
- Не поврежден ли транспортер роботов? - поинтересовался Мирлин. Он имел в виду тот, что Девятка строила для нашего путешествия к Центру. Если мы потеряли его, у нас не оставалось иного выбора, как сидеть и ждать нового нападения.
- Он не пострадал, - ответила Девятка, - но для нашей цели может оказаться неподходящим. Попытаемся достичь Центра иным путем. Вторжение наводит на мысль, что мы должны сделать именно так, и как можно скорее.
Сначала я подумал, что она подразумевала лифтовую шахту, по которой можно добраться до пятьдесят второго уровня. Для наших целей она не годилась, в частности из-за того, что она была недостаточно глубокой, а частично из-за того, что в ней нельзя было перевезти вездеход. Потом до меня дошло, что без центральной системы электропитания лифты не будут работать. К тому же я понял, что открыть двери и привести в движение лифты без той же центральной системы весьма и весьма непростая задача, так же как и опустить вездеход в недра макромира. И это при том, что нам удастся отыскать маршрут.
- А нет ли пути получше? - спросил Мирлин, пока я переваривал эти новости.
- Через компьютерное пространство, - прозвучало в ответ.
- Это вы уже пробовали, - заметил я, - и чуть не погибли. Кроме того, мы не можем пройти сквозь компьютерное пространство, не так ли?
Не успел я договорить, как почувствовал, что поступаю очень неосторожно.
- Вы можете, мистер Руссо, - сказала она. - И, если наше понимание ситуации верно, мы думаем, что сущность, вступившая в контакт с вами, хочет именно этого.
Уже с тех пор, как люди научились создавать искусственный интеллект, они предвкушали времена, когда можно будет создать дубликат человеческого сознания на основе машинного разума. В нашей системе ученые-компьютерщики еще и не приближались к задаче такой сложности, не достигли тех знаний, которые бы потребовались для выполнения подобной задачи. Однако другие расы в галактическом сообществе продвинулись дальше - изготовление личности Мирлина довольно необразованными обитателями Саламандры было лишь знаком того, что эпоха искусственного разума не за горами. Девятка начала свое существование как подражание личностям других истоми - воплощенных в теле, мало чем отличающемся от моего. Нечто, с кем я вступил в контакт во время связи с истоми, похоже, сделало своего рода биокопию собственной программы с тем, чтобы захватить пространство в моем мозгу. Истоми создали сходные копии самих себя и наделяли ими создаваемых потомков. Если такое было возможно, возможно было обратное - истоми в своих системах могли сделать матрицу моей индивидуальности, в том числе и чужой биокопии, навязанной мне в ходе контакта.
Поэтому, как я понял. Девятка пришла к выводу, о котором я и помыслить не мог. Когда мои мистические "собеседники" взывали о помощи, они ожидали, что помощь придет из компьютерного пространства, а не просочится сквозь трещины и разломы строений Асгарда.
- Значит, вы хотите скопировать меня, - начал я, - и послать эту копию в компьютерное пространство - бросить вызов тому, что едва не уничтожило вас при ваших попытках достичь Центра.
- У нас есть основания полагать, что вы преуспеете, - заверила она меня.
- Может быть, - отозвался я. - Но я не уверен, что хочу посылать компьютерную копию самого себя к Центру. Честно говоря, меня вовсе не радует, что мои компьютерные двойники будут шататься бог знает где. Нет, не хочу этого. Вы, может быть, привыкли быть девятью в одном теле, но мне как-то спокойнее ощущать себя одной личностью в одном теле. Помнится, я уже говорил вам, что я - единое целое. Мне претит идея использовать номера, чтобы понимать, о каком "я" идет речь. Увольте.
- Почему вы думаете, что Руссо преуспеет там, где вы потерпели неудачу? встряла Сюзарма, прервав мои возражения так, словно они вообще ничего не значили. Да так оно, в сущности, и было.
- Теперь мы можем предвидеть трудности и неприятности, - отозвалось изображение на стене. - У нас есть уверенность - мы можем создавать матрицы. Они будут гораздо устойчивее к разрушению, чем пробные образцы, которые мы высылали раньше. Новые личности будут зашифрованы - написаны на языке арканов.
- Что такое язык арканов? - спросил я, чувствуя себя совершенно бестолковым.
- Это язык, который используют Военно-космические силы и все остальные для защиты своих данных от враждебных программ, - небрежно пояснила Сюзарма. Никогда нельзя быть уверенным, что ты выведешь все вирусы из своего оборудования. Поэтому надо твердо знать - они там, но вред, который они приносят, сведен к минимуму. Все, что надо сделать, - зашифровать информацию специальным кодом - языком арканов. Он не восприимчив к вирусам. Если у тебя хватит ума, чужая программа не сможет испортить твою систему или уничтожить ее. Понятно?
Сообщив это мне, она снова посмотрела на изображение, неуловимо похожее на нее. Никогда раньше не представлял Сюзарму копией Афины. Мне-то как раз казалось, что образ валькирии больше подходит ей.
- Да, это так, - откликнулась женщина на стене.
- А почему вы не можете делать копии самих себя на языке арканов? спросил я. - Вы знаете, как действовать в виртуальном пространстве, а я - нет. Я не принесу вам пользы.
- Есть две причины, - прозвучал спокойный ответ. - Во-первых, мы в значительной степени создания Асгарда. Хотя мы и провели много времени в так называемом виртуальном заточении, отрезанные от нашей "кровной" системы в макромире, тем не менее нашим развитием и своей природой взаимодействия мы приспособились к этой системе. Это дает нам некоторую власть, но в равной степени делает нас уязвимыми. Нам будет очень сложно перевести себя в форму, в которой мы смогли бы сопротивляться попыткам родной среды атаковать и уничтожить нас.