Стивенс Сьюзен. Четыре кольца для невесты

   Люси больше не слушала его. Он считает ее одной из своих слуг? Возможно, имеется также вакансия любовницы…
   Она помедлила, чтобы собраться с духом, потом произнесла:
   – Эдвард еще несколько маловат для подвижных игр, но спасибо.
   – Какого возраста твой ребенок?
   Слова Калила были подобно кинжалу в сердце Люси.
   – Так вы позволите мне пойти к нему? – тихо спросила она вместо ответа.
   – Иди, – сказал Калил, указывая ей на дверь.
   Сгустился сумрак, когда Люси вернулась к себе. Она расслабилась, видя, как счастлив здесь Эдвард, и почти поверила в то, что, в конце концов, все будет хорошо.
   – Он проснулся сразу после вашего ухода, – сообщила Лейла.
   Люси обвела взглядом преобразившуюся комнату. Вокруг было огромное количество игр и игрушек: доски с цветными мелками, краски, деревянные вагончики, составляющие целый поезд, автомобили и даже лошадка-качалка. Люси посадила малыша на лошадку и отошла, предоставив его заботам Лейлы. Эдвард попытался отодвинуть девушку.
   – Я боюсь, что он настроен ездить на ней самостоятельно, – объяснила Лейла, – он не хочет, чтобы я держала его. Должно быть, вы увлекаетесь верховой ездой.
   – Да, увлекаюсь, – рассеянно пробормотала Люси, снова подойдя и помогая Эдварду поудобнее устроиться в седле.
   – Или, возможно, он унаследовал это от своего отца, – прокомментировала Лейла. Потом увидела смущенное выражение лица Люси и быстро сказала:
   – Простите, я хотела сказать…
   – Не имеет значения, – перебила ее Люси и добавила:
   – Возможно, ты и права.
   Слова Лейлы напомнили ей, что та ничего не знает об отце Эдварда. Но вполне вероятно, что Калил ездит верхом так же первоклассно, как делает и все остальное. Он рожден для спорта, для движений…
   – Откуда эти игрушки? – спросила она.
   Глаза Лейлы расширились.
   – Это детские игрушки шейха Калила, – доверилась она Люси. – Слуги сказали мне, что много игрушек и других его вещей хранится в кладовой.
   То, как трепетно Лейла произносила его имя, напомнило Люси об опасности ситуации, в которой она оказалась.
   – Все во дворце так добры к Эдварду, – счастливо щебетала Лейла. – Старые слуги сказали мне, что было бы хорошо, если бы во дворце снова появился ребенок. С вами все в порядке? – спросила она, прерываясь.
   – Да, спасибо. Все нормально, – сказала Люси, едва управляя непослушными губами.
   Но с ней не все было нормально. Она начала осознавать, что лишает сына его законного наследия. Все это внимание, вся эта роскошь, привилегированный образ жизни по праву принадлежат ему. Неужели она не расскажет Эдварду об Абадане? Он должен узнать о своей второй родине. И о том, что шейх Калил, наследник Абадана, его отец.
   Но если Люси признается во всем Калилу, то он может подумать, что у нее какая-то скрытая цель. Иначе почему она так долго утаивала от него правду? Калил богат и могуществен, а это означает, что он должен относиться с подозрением к каждому. И что, если Калил решит отправить ее назад, а Эдварда оставить в Абадане?
   Несмотря на протесты Эдварда, Люси сняла его с лошадки и крепко прижала к себе. Ей надо уехать с ним из Абадана и поискать хорошего юриста.
   – Вы должны прослушать это.
   Люси повернулась к Лейле, отвлекаясь от своих мыслей.
   – Мы делали записи некоторых мелодий, объяснила Лейла, – чтобы дети могли спеть Эдварду завтра на торжественном чаепитии. Эдвард схватил микрофон…
   Прослушивая записи, Люси признала, что малыш произносит свои немногочисленные слова более четко. Он даже сказал слово или два на абаданском языке. Но она уже привыкла, что перемены, происходящие в развитии и познаниях ее ребенка, идут быстро, и поэтому не удивилась. Малыш уже мог сделать несколько шагов, если кто-то поддерживал его. А Калил пропустил все это.
   И его первые слова, и его первые шаги, и много всего остального.
   Вина пронзила Люси. И вдруг случилось худшее – в комнату вошел Калил. Ей даже не надо было оборачиваться, чтобы узнать, что он здесь.
   Будто ледяная рука провела по ее спине. Эдвард смотрел в направлении двери, не мигая. Калил, по-видимому, что-то показал Лейле жестом, и та поспешила выйти из комнаты.
   – Калил! – воскликнула Люси, повернувшись к нему и опуская мальчика на пол.
   – Странно, – сказал он, подходя ближе. – Я думал, что твой ребенок гораздо старше.
   У Люси пересохло в горле. Официальная аравийская одежда придавала ему неслыханное великолепие и делало его похожим на незнакомца.
   Впрочем, во многом он и был незнакомцем. Закутанный с головы до ног во все черное, кроме золотого огала, Калил являл собой величественную фигуру. Люси заметила, что Эдвард не вздрогнул и не отвернулся, когда высокий мужчина в черном шагнул к нему.
   Когда Калил наклонился к Эдварду, тот протянул ручку, и, к удивлению Люси, Калил разрешил ребенку обхватить кулачком свой длинный загорелый палец.
   – Я очень рад познакомиться с тобой, Эдвард, – вежливо произнес Калил, позволяя мальчику повиснуть на себе.
   Сердце Люси громко застучало, когда она наблюдала реакцию малыша на его отца. Глаза Эдварда имели то же самое бесстрашное выражение, что и у Калила.
   – Какого он возраста?
   – Эдвард… Эдварду почти год. Завтра день его рождения, – сказала Люси, вздернув подбородок, чтобы посмотреть Калилу в глаза.
   – Он мой?
   Не ожидая столь прямолинейного вопроса, Люси напряглась.
   – Я спрашиваю, это мой ребенок?
   Люси бросило в озноб. Несомненное сходство двух людей, огромного и крошечного, было столь явным, что скрывать правду стало бессмысленно.
   – Мы должны выяснять это в детской? – спросила она.
   Самые разные эмоции попеременно отразились на лице Калила: напряженность, очарование Эдвардом, подозрение и, наконец, ярость.
   – Почему ты не рассказала мне о нем сразу?
   – Пожалуйста, Калил… Я хотела искупать Эдварда.
   Он подошел к висящему на стене шелковому шнурку и дернул за него.
   Лейла постояла немного на пороге, затем не спеша вошла.
   – Вы звали меня? – сказала она, кланяясь Калилу.
   – Да. Возьми Эдварда и искупай его.
   – Конечно, – прошептала Лейла, еще раз поклонившись.
   – И оставь нас одних, – приказал Калил. – Мисс Бенсон придет сама, чтобы забрать сына, когда мы окончим разговор. Иди с Лейлой, – нежно сказал Калил, обращаясь Эдварду, – а я зайду к тебе попозже.
   Люси почувствовала вспышку негодования.
   Она хотела, чтобы Эдвард возразил, расхныкался; но мальчик не сделал ни того, ни другого. Он просто обменялся взглядом с отцом.
   У Люси возникло острое ощущение угрозы, ей казалось, что Эдварда уносят от нее навсегда. Она вздохнула. Надо успокоиться и выяснить, как намеревается поступить Калил, и лишь потом что-то предпринимать.
   С минуту никто из них не произносил ни слова. Затишье перед бурей, подумала Люси, мысленно готовя себя к сражению.
   Голос Калила расколол зловещую тишину подобно удару грома:
   – Почему ты привезла ребенка?
   Люси твердо посмотрела на него.
   – Вы знаете, почему. Я здесь работаю. У меня контракт.
   – Ты приехала в Абадан, чтобы вымогать у меня деньги?
   – Единственные деньги, которые я ожидаю получить в Абадане, это те, что полагаются мне за работу.
   – Контракт еще не выполнен, – сказал Калил с каменным лицом. – И ты не сможешь закончить его.
   Он что, угрожает ей? Пытается выгнать? Лицо Люси помрачнело.
   – Как ты можешь быть таким неэтичным! – Она сама не заметила, как перешла на «ты».
   – Я не настолько хорошо знаю тебя, чтобы утверждать, что ты не привезла его сюда в качестве заложника в своей гнусной игре.
   – Эдвард никогда не будет заложником, а я не игрок, – выпалила Люси, злясь, что Калил считает ее способной на подобные интриги. – Он приехал со мной, потому что я – мать-одиночка и мне не с кем было его оставить. Я люблю Эдварда. Он вся моя жизнь.
   Калил с презрением посмотрел на Люси. Предполагалось, что его взгляд должен был ранить ее, и он действительно ранил.
   – Думай обо мне, что хочешь, – твердо сказала она, – но не смей втягивать в это Эдварда.
   Лицо Калила застыло. Никто никогда не противоречил шейху Калилу из Абадана и не смел давать ему никаких указаний.
   – Ты можешь доказать мне, что он мой сын?
   Люси вдруг замерзла. Ее материнский инстинкт восстал с новой силой.
   – Доказать, что он твой? – с презрением бросила она. – С какой стати? Я сама смогу дать Эдварду все необходимое для нормальной жизни. Я не нуждаюсь в тебе.
   – О, неужели? Это совсем не то, что ты сказала мне однажды.
   Острое напоминание об их единственной ночи страсти больно кольнуло ее в сердце. Люси была уязвима тогда. Она находилась в затруднительном положении, который породил упадок ее духа. Да, в те короткие часы их взаимной ласки она нуждалась в нем.
   – Тогда что ты надеешься выиграть от этого? – усмехнулся шейх.
   – Ничего, – заверила его Люси. – И говорить так – низко. Калил. Это недостойно тебя. Я ничего не хочу. В любой момент ты можешь расторгнуть наш контракт.
   – И позволить тебе уехать из Абадана, когда работа уже наполовину сделана, и увезти ребенка, который может оказаться моим сыном?
   – Хорошо, что ты прямо высказался о своих приоритетах, – подхватила Люси. – Сначала контракт, потом твой сын!
   – Мой сын? – мягко переспросил Калил.
   Кровь отлила от лица Люси. Он все-таки заставил ее сказать правду.
   – Я не останусь здесь, – прошептала она, чуть не плача.
   – Ты будешь делать то, что я скажу.
   – Но я обращусь в посольство…
   – Обращайся, – предложил Калил, глядя на телефон. – Но это ничего не даст. Простой тест на отцовство установит, действительно ли я отец Эдварда. И если результат будет положительным, никакое посольство на земле не посмеет встать между мной и моим сыном.
   – Но ты даже не знаешь его! – возразила Люси.
   – Мы очень хорошо начали, – холодно посмотрел на нее Калил. – Я не вижу причин, почему бы нам не стать еще ближе…
   – Но я его мать, и ты не можешь забрать его у меня!
   – Это моя страна, – спокойно сказал Калил, – и здесь, в Абадане, мое слово – закон. Мои люди доверяют мне. Если они узнают, что у меня есть сын, они придут в восторг. Ему никогда не будет позволено оставить страну – если, я, конечно, не соглашусь на это.
   Калил был поражен необыкновенным сходством ребенка с собой. Эдвард был истинный Сайд аль-Шариф. С тестом или без него, но Калил уже знал, что его первенец находится сейчас во дворце и когда-нибудь унаследует трон Абадана.
   Люси Бенсон не дала ему шанса узнать о рождении его сына. Такое предательство не пройдет ей безнаказанно! Она лишила его целого года жизни Эдварда… целого года, когда он даже не знал о его существовании. Он никогда не простит ей это.
   – Итак, что ты решил? – потребовала Люси.
   – Если Эдвард мой сын, он останется в Абадане, с тобой или без тебя!
   Они говорили на повышенных тонах, и ни один из них не услышал, как открылась дверь.
   – О, простите, – на пороге появилась Лейла с ребенком на руках. – Я забыла кое-что захватить для Эдварда.
   Услышав имя их сына, Калил и Люси посмотрели на мальчика. Эдвард нахмурился и совершенно неожиданно зашелся в разрывающих сердце рыданиях.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Следующим утром Люси проснулась с мыслью о первом дне рождении Эдварда, но потом в ее мозгу вспыхнули события предыдущего дня, вытеснив всю радость предстоящего праздника, и тревога о том, что может сделать Калил, сокрушила ее.
   Она была в опасности, поняла Люси, и, хуже того, в опасности был Эдвард. Когда он начал плакать вчера вечером, они оба поспешили успокоить малыша, и впервые Эдвард отвернулся от нее, спрятав свое лицо на груди Лейлы. Потом Калил исчез так же внезапно, как и появился…
   Люси вскочила с кровати, услышав стук в Дверь. Принесли завтрак. При других обстоятельствах это могло бы отвлечь ее, но не теперь. Люси взяла поднос, поблагодарила слугу и отослала его. Последнее, что ей сейчас хотелось, это есть.
   Вчера вечером она уложила Эдварда в комнату, смежную с ее спальней, и посидела с ним, пока он не заснул. Сегодня ей так хотелось первой поздравить его с днем рождения!
   Она оставила дверь между их комнатами слегка приоткрытой, даже хотела положить Эдварда с собой. Теперь она слышала, как он лепечет, радуясь ярко сияющему солнцу. Оно его всегда радовало. А в Абадане постоянно сияет солнце, подумала Люси, когда спешила в его комнату.
   Войдя в детскую, Люси взяла Эдварда на руки, с удовольствием ощущая его тепло и вдыхая аромат детской кожи. Прижимая его к себе, она ощутила прилив новых сил для осуществления своих замыслов. Она повернулась, чтобы подойти к окнам и отодвинуть тяжелые шторы, и вскрикнула как от шока, увидев Калила, стоящего в дверях и наблюдающего за ней.
   – Доброе утро, Люси.
   Услышав голос отца, Эдвард потянулся к нему.
   – Мне взять его?
   Прежде чем Люси успела ответить, он взял Эдварда и поднял высоко над своей головой. Они посмотрели друга на друга одинаковыми карими глазами и одинаково взмахнули густыми черными ресницами, бросившими тень на оливковую кожу.
   Да, это отец и сын; возможно, Калил был таким же в возрасте Эдварда. Такое открытие заставило Люси почувствовать озноб. С точки зрения Калила она была не кем иным, как наблюдательницей, глядящей откуда-то со стороны на то, как Калил бен Сайд аль-Шариф заявляет права на своего сына.
   Нельзя терять времени, поняла Люси, когда Эдвард с любопытством провел пальчиком по складкам черного головного убора Калила. Она должна увезти Эдварда из Абадана, хотя это трудно и опасно.
   Одетый для верховой езды в черную рубашку поло, серовато-коричневые бриджи и сапоги, Калил выглядел как настоящий принц пустыни, принц-воин, и живот Люси сжался от предчувствия, когда он внимательно посмотрел на нее. Гордо подняв подбородок, она встретила его взгляд.
   Несмотря на то, что ее тело предательски реагирует на него, она не сдастся, по крайней мере не в тех вопросах, которые касаются ее сына. Калил думает, что может уломать любую женщину, но он скоро узнает, что с ней этот номер не пройдет.
   Она не потеряет своего сына.
   Когда пришла Лейла, Калилу и Люси только и оставалось, что смотреть, как молодая девушка уносит Эдварда для утреннего купания. Люси стало легче, когда Калил оставил комнату, не сказав ей ни слова. Люси ушла в собственные апартаменты.
   Зайдя в детскую перед совещанием, чтобы попрощаться с Эдвардом, Люси нашла его сидящим на циновке для игр. Он выглядел совсем по-другому в аравийской одежде. Что ж, нет ничего плохого в том, что Лейла выбрала для него местный костюм, сказала себе Люси, это все-таки более легкая одежда.
   Мальчик был так счастлив, занимаясь подарками, лежащими перед ним, что опять едва только бросил на нее взгляд. В обычный день Люси не приняла бы это близко к сердцу, но сегодня почему-то обиделась. Это проделки Калила, поняла она с негодованием. Он считает обязательным приходить в детскую перед нею и заваливать Эдварда подарками. Люси не хотела вырастить Эдварда избалованным и высокомерным, таким, как его отец. Негодование клокотало в ней, но она быстро справилась с ним, когда к ней подошла Лейла.
   – Я отложу это до окончания совещания, – сообщила Люси, кладя пакет со своим подарком на стол. – Пожалуйста, не давай его Эдварду, пока я не вернусь.
   Но Эдвард был слишком занят коробкой с миниатюрным «ламборджини» и даже не заметил, что ему предстоит открыть еще один пакет.
   – Конечно, не дам, – сказала Лейла, взглянув на пакет. – Шейх Калил принес очень много подарков.
   – Я вижу, – сухо произнесла Люси. – Не волнуйся, ты все сделала правильно. У Эдварда будет прекрасный день рождения. Все к нему очень добры.
   Главное, что Эдвард счастлив, а это все, что имеет значение. – Подняв сына, она еще раз насладилась близостью с ним. – А теперь надо организовать праздник, – радостно сказала она, отступая. – Что с тобой, Лейла? – добавила она, когда увидела виноватую улыбку девушки. – Что случилось?
   – Мне действительно очень жаль, но…
   – Продолжай.
   – Шейх Калил приходил со своим помощником и распорядился о том, что сам сделает все приготовления для празднования дня рождения Эдварда.
   – Он действительно так сказал? – стушевалась Люси.
   – Да, и это будет нечто совершенно фантастическое, – успокоила ее Лейла.
   – Я уверена, что так оно и будет, – согласилась Люси, опуская Эдварда на его циновку.
   Калил, должно быть, позвонил в очень дорогой магазин игрушек и заказал все самое лучшее, чем можно порадовать годовалого ребенка. Он уже был уверен, что Эдвард его сын! Но все равно ему нужны доказательства, поняла Люси.
   – Кто-нибудь брал Эдварда, пока меня не было?
   – Нет, конечно, нет, – сказала Лейла. – Кроме…
   – Да? – нажала Люси.
   – Шейх Калил играл с ним, и, конечно, поднимал его.
   – А Эдварду это было приятно?
   – Конечно, – быстро сказала Лейла. – Эдвард любит шейха Калила. – Увидев испуганное выражение Люси, она быстро поправилась:
   – Ну, мне кажется, что шейх Калил смешит его.
   – А больше никто не дотрагивался до него? Ты в этом уверена? – Она боялась, что генетический тест могут провести без ее разрешения.
   – Вы же знаете, что я не позволю никому взять Эдварда, кроме шейха.
   Но Лейла все еще выглядела очень взволнованной. Наверное, она о чем-то догадывается, подумала Люси и быстро проговорила:
   – Я не хочу критиковать тебя. Только мы с Эдвардом находимся в чужой стране, и я должна убедиться, что Эдвард в безопасности.
   – Я понимаю, и никогда не оставлю его одного.
   – Возможно, я слишком тороплюсь с праздником. Люди шейха, конечно, знают лучше меня, где достать все необходимое.
   – Совершенно верно, – согласилась обрадованная Лейла. – Они даже говорят, что на праздник будут приглашены все дети, живущие во дворце.
   – Это было бы просто чудесно! – воскликнула Люси, почувствовав себя лучше, узнав, что день рождения Эдварда окажется общим праздником.
   – Я заберу Эдварда, чтобы вы могли подготовиться к вашему совещанию? – предложила Лейла.
   – Я уже подготовилась, и мне хотелось бы несколько минут побыть наедине с сыном, если ты не возражаешь.
   – Конечно, я не возражаю, – сказала Лейла, слегка касаясь ее руки.
   Люси была довольна прошедшим совещанием, на котором подробно обсудили ее проект реконструкции. Все проходило в быстром темпе, и это было ей на руку.
   Калил тоже заметно торопился. И когда совещание закончилось, он ушел раньше, чем она собрала свои бумаги.
   Люси была поражена. Она стояла на самом верху широкой мраморной лестницы, спускающейся к дворцовому саду. Огромная площадь сада была превращена в ярмарку с киосками, кегельбаном и даже настоящей каруселью. И над всем этим раскинулись гигантских размеров шатры. Клоуны на ходулях раздавали толпам детей флажки и вымпелы, а из нескольких громкоговорителей вырывались звуки струнного музыкального инструмента.
   Люси была одета в джинсы, хлопчатобумажную рубашку в сине-белую клетку и тапочки.
   Придерживая коляску с Эдвардом, она посмотрела на него и увидела, что он совершенно спокоен.
   Только бы это спокойствие продлилось подольше, вздохнула она.
   В шатрах были установлены кондиционеры, и Люси ввезла Эдварда в самый большой из них.
   – Шейх Калил подумал обо всем, – сказала Лейла.
   – Да, подумал. Я даже не знаю, с чего начать, пробормотала Люси, осматриваясь вокруг.
   – Что ты скажешь насчет карусели?
   Люси подскочила как ошпаренная, услышав голос Калила. Она не ожидала его здесь увидеть: на совещании ей показалось, что он спешит на какую-то очень важную встречу. Калил был одет в простые джинсы и рубашку с закатанными по локти рукавами – точно так же, как и при их первой встрече. Это болезненно отозвалось в ней. Замерев, Люси едва могла дышать, едва могла говорить.
   – Ну как? – спросил Калил.
   – Что как? – встревожено переспросила Люси.
   И вдруг поняла, что он говорит не с ней, а с Эдвардом. Малыш протянул к нему пухленькие ручки.
   Калил вынул сына из коляски и поднял его высоко вверх. Люси заметила на лице шейха выражения гордости и удовлетворения. Посадив ребенка на плечи, он повернулся и ушел.
   Люси не собиралась позволить Калилу унести ее сына. Проталкиваясь сквозь толпу, она почти догнала его, когда сотрудники службы безопасности встали перед ней, загородив путь.
   – Дайте ей пройти. – Голос Калила звучал тихо, но тон его был приказным, и они немедленно отступили.
   – Ты не можешь так поступать со мной. Калил, скороговоркой сказала Люси. – Ты не можешь уходить с Эдвардом безо всяких объяснений.
   Взглянув вверх, чтобы удостовериться, что Эдвард занят осмотром раскрашенных лошадок и не обращает на взрослых внимания, Калил пронзил ее острым взглядом.
   – А ты не должна препятствовать мне лучше узнать мальчика, который, вероятно, мой сын.
   – Тебе не кажется, что ты немного забегаешь вперед?
   – Есть только один способ разрешить все сомнения, – сказал он, усаживая Эдварда на карусельного пони.
   – И что же это за способ?
   – Тест на отцовство.
   Люси хотела, чтобы это произошло подальше от Абадана.
   – Не надо портить его день рождения, Калил, попросила она. – Пожалуйста, не делай этого сегодня.
   В глазах Калила промелькнуло согласие, и у Люси появилась надежда. Она не собиралась держать Эдварда вдали от отца. Ей только нужно было немного больше времени. Но когда опять заиграла музыка. Калил с Эдвардом начали медленно отъезжать от нее.
   Калил не ожидал, что маленькие дети могут приносить так много радости. Эта поездка на карусели была отдыхом для взрослых, катающихся вместе со своими маленькими детьми. Его переподняло ликование. Раньше он никогда не испытывал ничего подобного. У Калила не оставалось никаких сомнений по поводу Эдварда – они были очень похожи друг на друга. Но его связь с ребенком была значительно глубже, чем их внешнее сходство. И характеры у них одинаковые, заметил он, когда Эдвард отказался слезть с пони.
   – Покатаемся еще попозже, – утешил он ребенка. – Твоя мама ждет тебя.
   Глядя на Люси, Калил почувствовал нечто вроде жалости. Она выглядела такой напряженной и встревоженной. Он постарался не думать о том, что она утаила от него ребенка, в котором он все больше и больше узнавал своего сына. Судьба вмешалась, чтобы помочь ему; судьба свела их вместе вопреки ее обману. Ему не за что благодарить Люси Бенсон. Но все же…
   – Никто не тронет Эдварда без твоего согласия, сказал Калил. – Но тест просто необходим. Согласись с этим. – Поставив Эдварда на землю, он поддержал его, пока малыш сделал несколько шажков к коляске. – Скоро ты пойдешь самостоятельно, – улыбнулся он Эдварду, садясь перед сынишкой на корточки.
   Побледневшая Люси сама посадила Эдварда в коляску.
   Ему не хотелось отнимать у нее эту маленькую победу. Калил махнул телохранителям, чтобы они отошли. Нарушение этикета со стороны Люси приводило к тому, что телохранители, которые оставались бы невидимыми, смешавшись с толпой, немедленно окружали его. Они всегда начеку, но он не позволит им ограничивать Люси ни теперь, ни когда-либо еще. Она все-таки мать его сына.
   Мать его сына! Калил чувствовал, что его сердце разрывается от гордости. Эдвард его сын.
   Он повторял про себя имя ребенка, и ему нравилось это. Люси, должно быть, еще не осознала, что ей не позволят уехать из Абадана, пока не выяснится правда о происхождении Эдварда.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Наступил четвертый день пребывания Люси в Абадане, и ее все больше и больше волновало будущее сына.
   Она застонала, когда спустила ноги с кровати, и так и осталась сидеть, склонив голову, почти касаясь лбом коленей. Ее длинные золотистые волосы щекотали лодыжки. Этой ночью она так часто вставала к Эдварду, боясь, что он исчезнет, что теперь ей казалось, будто она вообще не спала. Вера в то, что Калил никогда не отберет у нее Эдварда, не утешала. Ее не покидала мысль, что однажды Эдвард сам выберет Абадан и Калила, и это пугало.
   Единственно разумным в данный момент решением было забрать Эдварда и побыстрее увезти его подальше от Калила и от этой страны.
   Теперь ей надо как-то осуществить свой план.
   Поспешив в детскую, Люси улыбнулась сыну, который нетерпеливо ожидал ее и тут же протянул ручки, чтобы она взяла его. Если они останутся в Абадане, то постоянно будут испытывать все ограничения, которые Калил наложит на них, но Люси не подчинится его воле.
   – Никогда, дорогой мой, – заверила она Эдварда, покачивая его на руках.
   В покоях правящего шейха Абадана летели искры от того напряжения, которое там бушевало.
   – Оставьте нас, – властно скомандовал своим придворным отец Калила.
   Возраст наложил на него свои отпечатки. Наиболее тягостным из них была роняющая его достоинство трость из черного дерева, на которую он вынужден был опираться. Но, несмотря на это, Калил всегда трепетал, услышав его голос, все еще имеющий твердый, командный тон. Только после того как придворные, пятясь, вышли из богатой палаты, он повернулся, чтобы говорить с правителем Абадана.
   – Я хотел сообщить тебе об этом прежде, чем сплетни достигнут твоих ушей, – сказал он в конце их разговора об Эдварде.
   – Если у тебя есть хоть малейшее подозрение в его происхождении, то мальчика должны немедленно принести сюда, – произнес правящий шейх и посмотрел на Калила; в этот момент взгляд его напоминал взгляд ястреба. – Для его же собственной безопасности, Калил. Если это выйдет наружу…