Стоун Диана. Гори, моя звезда

   Джемма поняла, что он пытается загладить неловкость от произошедшего инцидента, и щеки ее порозовели от смущения.
   – Обычно Питер не грубит, – сказала она, глядя в сторону.
   – Не сомневаюсь, что, как только вы вернетесь домой, он станет прежним милым молодым человеком.
   Итак, Эрнандо не поверил моему объяснению, что мы с Питером просто друзья, подумала Джемма. В его стране женщина, наверное, не может иметь друга-мужчину. А может, мужчины привыкли господствовать? Джемма почувствовала себя очень несчастной. Она уже пожалела, что не пошла с отцом. Эрни стал с ней опять очень холоден. Искомой дороги не было и в помине, поэтому Джемма и Эрни продолжали идти. И продолжали молчать.
   Изредка на пути попадались пучки жесткой травы, жавшиеся к большим камням, но больше ничто не оживляло однообразного унылого ландшафта. И только пики огромных величавых гор возвышались над ними.
   – А почему вы уверены, что мы сможем здесь что-нибудь найти? – спросила Джемма, устав от тягостного молчания.
   – Я вовсе не уверен, – ответил Эрнандо, поглядев на Джемму. – Просто предполагаю, что здесь можно кое-что найти. Но возможно, что здесь ничего и нет.
   – Мне бы не хотелось, чтобы все прошло впустую, – грустно проговорила Джемма. – Хотя я все равно не забуду этого путешествия. Я многому научилась за время похода и больше не буду переживать за папу. Вы совершенно правы. Он может о себе позаботиться лучше, чем я.
   – У него большой жизненный опыт, – ответил Эрнандо кратко.
   – У Джеймса тоже жизненный опыт, а он едва не погиб сегодня, – напомнила ему Джемма. – Когда я узнала, что папа едет в Аргентину, то я действительно очень встревожилась. Аргентина мне казалась такой далекой и очень опасной страной.
   – И чего же именно вы опасались? – холодно спросил Эрнандо. – Не продолжайте, я знаю, что думают о моей стране американцы. Аргентина – это холодные каменные горы, непроходимые джунгли, бескрайние пампасы и всюду живут дикари.
   – Какая чушь! Вы забыли, что я закончила Гарвардский университет, – оборвала его Джемма, уязвленная словами Эрнандо. – А о странах Латинской Америки я много знаю потому, что их изучал мой папа. Но как только экспедиция закончится, я тут же уеду домой. Только там мне уютно.
   Дальнейший путь они продолжали в полном молчании. Джемма шла немного в стороне от Эрнандо, сердито глядя то на землю, то на небо, то на горы, и вдруг увидела что-то блестящее в камнях, грудой лежавших в стороне, неподалеку от нее.
   – Не отходите далеко, – строго приказал Эрнандо, когда Джемма бросилась к своей находке.
   Но она его не слушала. Ей надоели его бесконечные запреты и приказы, а еще очень хотелось посмотреть, что же там блестит. Джемма откатила небольшой камень и под ним обнаружила какой-то предмет, похожий на кусок золота. Он был покрыт толстым слоем пыли и грязи, но по его тяжести она поняла, что это все-таки чистое золото.
   Когда подлетел Эрнандо, чтобы отчитать ее за непослушание, она раскрыла ладонь и показала ему этот предмет.
   Гнев его вмиг улетучился.
   – Посмотрите, это какая-то статуэтка, – волнуясь, сказала Джемма. – И она довольно тяжелая.
   Эрнандо не попытался взять статуэтку из рук Джеммы. Он молча сел на корточки рядом и стал наблюдать, как она очищает ее от грязи, действуя то ногтем, то рукавом. Через несколько минут статуэтка засверкала в ярком солнечном свете.
   – Это лев! – пробормотала Джемма. – Но он просто ужасен. – Небольшая фигурка на ее ладони напоминала очень злобного лежащего льва – передние лапы странно подогнуты, хвост, свернутый в кольцо, был прижат задней лапой, а зубы оскалены.
   – Это божественный ягуар, – мягко проговорил Эрни, осторожно беря фигурку у Джеммы. – Он относится к инкскому периоду и сделан из чистого золота.
   – Золото инков... Здесь могут быть и другие находки, – взволнованно проговорила Джемма. – А это значит, что где-то здесь проходит дорога. И, может быть, очень близко.
   Эрнандо увидел, что Джемма улыбается, а глаза ее блестят.
   – Я согласен с вами: дорога, должно быть, проходит неподалеку.
   – Все это так волнующе! – Лицо ее светилось от счастья, когда она поглядела в карие глаза Эрнандо. – Может, вернемся и расскажем остальным о нашей находке?
   – Вы этого хотите?
   – Нет. Давайте поищем еще! Вот будет здорово, если мы с вами найдем дорогу! Папа так обрадуется. А вот Питера это взбесит.
   – Вы и вправду хотите, чтобы он взбесился? – тихо спросил Эрнандо.
   – Ой, когда мы вернемся, он и так уже будет сердитым. Засыплет меня вопросами, что мы делали, о чем говорили, а как увидит божественного ягуара, то умрет от зависти.
   – Возьмите и положите в свой карман. Нашли ее вы, и она ваша, – сказал Эрнандо, возвращая ей статуэтку.
   – А этот божок не причинит мне зла? – полушутливо поинтересовалась Джемма.
   – Нет. Когда я рядом, сеньорита, вам ничто не грозит, – уверенно произнес Эрнандо. Он взял ее за руку и повел за собой. – У нас есть еще время до того, как надо будет возвращаться. Если нам повезет и мы найдем дорогу, представляете, как будут поражены профессор и Саймон! Вам тоже будет что вспомнить, когда вы вернетесь в свою цивилизованную страну.
   – Вас я и так не забуду, – тихо произнесла Джемма. – Я не могу представить экспедицию без вас.
   – Спасибо, – так же тихо произнес Эрнандо. Его карие глаза несколько секунд пристально вглядывались в ее лицо. Но он тотчас взял себя в руки и, усмехнувшись, повел Джемму дальше. – Когда мы встретились впервые, то не очень понравились друг другу, не так ли? – продолжил он. – Я не хочу, чтобы вы помнили только меня. Но сейчас вы одна из тех, за кого я отвечаю. Так что не надо считать меня добропорядочным и хорошим, я совсем не такой.
   – Я это знаю, – ответила Джемма, пораженная его откровенностью.
   – А ночью... Тут вы правы. Горы, луна и прочее – короче, очень романтическая обстановка, когда очень легко сделать ошибку.
   Эрнандо задел самую чувствительную струну в душе Джеммы, лицо которой окрасилось румянцем. Она сказала то, что думала: Эрни она не сможет забыть, даже если бы хотела. И еще она знала, что после экспедиции они больше не встретятся. Никогда.
   Эрнандо чем-то напоминал ей божка, оттягивающего ей карман, – он такой же жестокий, красивый и таинственный. Он притягивал ее, завораживал, но в то же время и пугал. Она чувствовала в нем сильного мужчину.
 
   Эрнандо и Джемма продолжали идти вперед, обходя попадавшиеся на их пути большие камни и перелезая через завалы. Джемма так устала, что еле волочила ноги и с трудом заставила себя поднять голову, когда Эрнандо остановился и взял ее за руку.
   – Посмотрите! – сказал он, и Джемма увидела перед собой дорогу.
   Широкая, вымощенная камнями, как и говорил Эрни, она состояла из отдельных участков, соединенных между собой, и уходила вверх, далеко в горы. А дальше – прямо в небо.
   – Есть! Мы нашли ее! – радостно закричала Джемма и посмотрела на Эрнандо счастливыми глазами.
   Он ласково провел рукой по ее щеке.
   – Да, мы нашли ее, – тихо повторил он. – Теперь перед профессором и своим парнем вы предстанете в блеске победительницы.
   – Питер никогда не был моим парнем и никогда им не будет! – возмущенно воскликнула Джемма. – Я уже говорила вам, вы что, глухой?
   – Я вижу и слышу только то, что хочу видеть и слышать, – насмешливо ответил Эрнандо.
   Джемма отвернулась и вздохнула.
   – Вы слишком самонадеянны, но я очень устала, чтобы спорить с вами.
   – Что же вы раньше не сказали? – удивленно спросил Эрни. – Нам уже пора возвращаться, но вы должны немного отдохнуть, иначе не дойдете до лагеря. Сегодня такой напряженный день, и я не должен был заводить вас так далеко.
   – Вам не надо было брать меня с собой, – фыркнула Джемма.
   Он насмешливо посмотрел на нее.
   – Я не мог отпустить вас с профессором.
   – Почему? – буркнула Джемма, усаживаясь на теплый камень.
   – Это же ясно: мне нравится ваше общество, сеньорита, – ровным голосом проговорил он и сел рядом с ней, доставая из рюкзака небольшую флягу с водой.
   – Почему вам нравится моя компания? – поинтересовалась она.
   – Потому что мне нравится жизнь, полная риска. Пейте! – приказал он, предлагая Джемме флягу с водой. – У меня есть немного шоколада. Это придаст вам сил и поможет добраться до озера.
   – Вы какой-то странный. – Джемма задумчиво посмотрела на Эрнандо.
   Аккуратно разламывая шоколадку своими сильными смуглыми пальцами, он улыбался своей обычной кривой улыбкой.
   – Почему я странный? – спросил он. – Может, это вы, сеньорита, очень странная, и это так привлекает меня. Возможно, именно поэтому я целовал вас прошлой ночью. Мне захотелось узнать вас лучше. Я очень любознателен.
   – И ужасно высокомерен, – добавила Джемма, сидя на камне с закрытыми глазами. – Я не желаю быть вашим подопытным кроликом.
   – Тогда не подстрекайте моего интереса к своей персоне, – промурлыкал Эрнандо бархатным голосом, глядя на Джемму своими бездонными глазами.
   – А что именно интересует вас во мне? – задала вопрос Джемма, не открывая глаз.
   – Ваша красота, необузданный нрав, ранимость души. Вы полностью завладели моими мыслями.
   – Я не просила приносить мне каждое утро горячую воду, – неожиданно выпалила Джемма, резко вставая. Усталость как рукой сняло.
   Эрнандо лениво улыбался.
   – Но вы и не отказывались принимать ее, – медленно проговорил он.
   – Не отказывалась. Так приятно умываться горячей водой, а не ледяной. Спасибо. – Немного успокоившись, Джемма снова села. – Я думала, это делает Начо, и только сегодня узнала, что это вы. Вначале решила, что это папа или Питер заботятся обо мне, но я и мысли не допускала...
   – Естественно. Ведь я варвар, – с иронией закончил он.
   – Нет. Просто вы слишком надменны.
   – Неужели?
   – И деспотичны.
   Эрнандо нравилось дразнить Джемму.
   – Да, самоуверенный, надменный, высокомерный и деспотичный – это все мои достоинства. Ведь я конкистадор, завоеватель...
   Она подняла голову и взглянула на Эрнандо, который, растянувшись на земле, смотрел в небо.
   – И всегда выходите победителем. Победа доставляет вам наслаждение. – Она поняла, что ее нападки лишь веселят его. – Вам нравится быть главным во всем, нравится смотреть на людей сверху вниз...
   Джемма испуганно вскрикнула, когда Эрнандо, внезапно перекатившись, обнял ее своими сильными руками и накрыл собой.
   – Нравится. Очень. – Он пристально смотрел на нее, лежавшую под ним, и внешне был совершенно спокоен. – Продолжайте! – приказал он. – Ведь вас не пугает, что я деспот. – Он смотрел на Джемму сверху вниз, взгляд его был серьезен.
   Она почувствовала легкое покалывание во всем теле, как будто по нему пропустили электрический ток. О как же ей хотелось, чтобы Эрнандо поцеловал ее!
   Ее руки обвились вокруг его шеи, взгляд молил о поцелуе, и это желание читалось в глазах Эрнандо. Казалось, воздух раскалился от сексуального напряжения, которое поглотило их обоих. Что-то пробормотав по-испански низким хриплым голосом, он приблизил к Джемме свои губы, и они слились в чувственном поцелуе. Она не желала сопротивляться этой эротической атаке, полностью растворившись в новых для себя ощущениях. Когда же она застонала от наслаждения, то услышала его ответный стон.
   – Почему ты не сопротивляешься?
   – Не хочу.
   Внезапно Эрнандо крепко прижал к себе ее ладонь. Жар его тела был подобен магниту, и она поняла, что не сможет убрать руку, даже если он отпустит ее. Его кожа была теплой, прикосновение жестких волос вызывало возбуждение. Осмелев, она подняла голову и обнаружила, что смотрит прямо в горящие темные глаза.
   – Не мучай меня, – прошептала Джемма, уткнувшись губами в его шею.
   Эрни освободил одну руку, снял ее шляпу и распустил волосы.
   – Значит, только тебе позволено мучить меня? – хрипло спросил он. – И у меня нет никаких прав?
   – Эрни! – Джемма в отчаянии успела только прошептать его имя, прежде чем он закрыл ей рот губами, затвердевшими в требовательном порыве, против которого она не могла устоять.
   У нее кружилась голова от прикосновения этих настойчивых губ. Он начал порывисто ласкать ее, а Джемма приникала все ближе, чувствуя, как его руки скользят по ее спине к бедрам и сжимают их. Ее словно опалило пламя, и она еще сильнее прижалась к его сильному телу. Когда Эрнандо расстегнул ее рубашку и нашел острые затвердевшие кончики ее грудей, Джемма задохнулась от возбуждения.
   Тело Джеммы пылало от желания, она буквально таяла в объятиях Эрнандо, который наслаждался ее покорностью. Его руки скользнули под нее, крепко прижав к груди, а затем он внезапно откатился в сторону, вскочил и одним быстрым движением поставил Джемму на ноги.
   – Вы слишком соблазнительны, и это становится опасным, – строго произнес он, продолжая держать Джемму за плечи, поскольку ее слегка покачивало. – Как только закончится экспедиция и мы вернемся в Сан-Хуан, вы тут же улетите домой.
   – Разумеется, – сквозь слезы дрожащим голосом ответила она. – В Америке мне не придется защищать себя от грубиянов!
   – Вам и здесь не надо, – вкрадчиво произнес Эрнандо. – Здесь вы под моей защитой.
   – Именно вы и нападаете на меня! – возмущенно выпалила Джемма, приводя в порядок свои волосы.
   – Я? Неужели? – лениво протянул Эрнандо. – А мне казалось, что это был простой поцелуй. К тому же вы наслаждались им и хотели большего. Значит, я ошибся, что еще раз подчеркивает разницу между нашими обычаями и нашими культурами. – Окинув Джемму пристальным взглядом, он закинул на спину рюкзак. – Возвращаемся. Все уже обеспокоены нашим отсутствием, а вашего парня так просто трясет от подозрений.
   Джемма молчала, поджав губы. Говорить с ним бесполезно. Все его слова – это очередное проявление его высокомерия.
   – Я ненавижу вас! – прошептала она, но Эрни даже не взглянул в ее сторону.
   – Превосходно, – ледяным тоном ответил он. – Это очень хорошо. Так будет безопаснее для вас.
   Когда они вернулись в лагерь, профессор и Питер, уставшие и унылые, сидели у костра. Индейцев поблизости не было, значит, можно было спокойно поделиться последними приятными новостями и обсудить план на ближайшие дни. Джеймс уже мог вставать и тоже присоединился к ним.
   – Индейцы знают, что мы что-то ищем, – сказал профессор Эрнандо. – Мы должны быть очень осторожны.
   – Я согласен, но они не знают, что мы нашли дорогу, – сообщил Эрнандо. – И не знают, что Джемма нашла золотого божественного ягуара. Мы сделаем так, – продолжал он. – Пока будем исследовать окрестности, индейцев оставим в лагере. Может быть, будут нужны раскопки и понадобится специальное оборудование, тогда отложим это до следующей экспедиции. Для предварительной разведки больше ничего и не требуется. Джеймс, как ваша аппаратура, не пострадала?
   – Нет-нет. Все в порядке. Как только мне стало легче, я все проверил.
   – Отлично. Завтра нужно будет поснимать, – подытожил Эрнандо.
   – Джемма, дорогая, покажи-ка нам своего золотого бога, – обратился Линк к дочери, которая сидела немного в стороне и не принимала участия в общем разговоре.
   Она протянула ему статуэтку, достав из кармана, и профессор положил ее на ладонь. Все стали внимательно рассматривать фигурку и обсуждать ее достоинства.
   – Да, это золото инков. Так и есть – божественный ягуар! – прокомментировал профессор, возвращая фигурку Джемме.
   – Папа, я не хочу хранить ее у себя, отдай ее сеньору Мендозу. У него она будет в большей сохранности, – сухо заметила Джемма. – Хоть фигурка и небольшая, но в ней заключена огромная сила, и я трепещу, ожидая кары, которая ждет меня за кражу этого божественного ягуара.
   – Но ведь ты нашла его в горах! – сказал отец, удивленно глядя на нее. – Джемма, ушам своим не верю, какую чушь ты несешь!
   – Я знаю, папа. Но я успокоюсь только тогда, когда закончится эта экспедиция.
   – Так действительно будет лучше, – согласился Эрнандо. – Вы ведь не сможете вывезти ее из страны, даже если и захотите.
   Он склонился к Джемме, не сводя с нее угрюмого взгляда, но она решила не обращать на него внимания и не препираться с ним. Их взаимное влечение настолько сильно, что от него невозможно избавиться вдруг. Даже сейчас, когда они поссорились, она чувствовала, как их тянет друг к другу. Когда она смотрела на него, у нее внутри все словно переворачивалось. Неужели она полюбила Эрнандо Мендоза?
 
   Следующий день был полностью посвящен дороге. Джеймс делал снимки, а остальные осматривали обочину дороги.
   Когда уже было решили закончить на этот день работу, Питер Саймон сделал открытие. Он обнаружил маленький проход, почти полностью заваленный камнями. Эта находка заинтересовала всю группу настолько, что они стали разбирать завал из камней, закрывающий проход. Работал и Джеймс, который хоть и выздоровел, но был еще слаб. Вход оказался довольно широким, но низким. Профессор и Эрнандо первыми полезли внутрь, а остальные следом.
   Внутри оказалось пустое пространство, похожее на маленькую арену, и было ясно, что это сделано руками человека. Фундамент возвышался в некоторых местах как минимум на три с половиной фута. Линк начал исследовать эту постройку.
   – Миниатюрная, но очень точная копия храма, – заявил он уверенно. – Инки были хорошими строителями. – Он помолчал немного и добавил: – Когда пришли испанские завоеватели, инки ушли в горы, забрав с собой все, что только можно было забрать, и вполне могли использовать это помещение для хранения сокровищ.
   – А разве испанцы не искали сокровища? – спросил Питер.
   – В горах было золото, серебро, драгоценные камни в таких количествах, что они и представить себе не могли, – тихо ответил Эрни. – Скорее всего, они решили, что то, что унесли индейцы, не стоит трудов, которые могут быть затрачены на поиски.
   Все молчали. В этот момент для них не имело значения, найдут ли они что-нибудь еще, их поразила таинственная и торжественная атмосфера, царившая в этом подобии храма.
   – Начинать здесь раскопки сейчас бессмысленно. Работы очень много, – проговорил профессор в задумчивости. – К тому же нам без помощи не обойтись.
   – Мы должны как можно скорее вернуться в Сан-Хуан, – сказал Эрнандо. – Там мы все спокойно обсудим и позже организуем другую экспедицию.
   Джемме казалось, что у нее остановилось сердце. Все. Путешествие закончено, они возвращаются. Когда же новая экспедиция придет сюда, на это место, она уже будет далеко, в Америке, работать в больнице. Но какая-то частичка ее самой останется в этих горах навсегда! Именно здесь, в Андах, она узнала, как красив мир, как интересна жизнь, именно здесь она встретила Эрнандо Мендоза и полюбила его. Настало время возвращаться домой к своей обычной жизни, и Джемма чувствовала себя одинокой и несчастной.
   – Вы сегодня какая-то грустная, Джемма, – сказал Джеймс, подойдя к ней.
   Она лишь пожала плечами.
   – Я хочу сделать несколько ваших фотографий на память, – продолжил Джеймс. – Пожалуйста, распустите волосы.
   – Хорошо. – Она улыбнулась сквозь слезы и сняла шляпу. – На память так на память. Где мне встать?
   И Джеймс начал щелкать ее с упоением художника: Джемма на камне, Джемма на дороге, Джемма на фоне развалин древнего храма, Джемма сидя, стоя, Джемма в движении – и золотистые волосы летели за ней. Бледные щеки вдруг вспыхнули румянцем, и она неожиданно рассмеялась. Это был радостный, веселый смех, полный беспечности юности и сродни очарованию лунного света. Профессор и Питер улыбались, любуясь ею, Эрнандо же стоял с циничной гримасой на лице. И только эхо хохотало в горах. Джемма внезапно остановилась и оборвала смех.
   – Все. Концерт окончен, господа! – выпалила она и сделала низкий поклон в сторону Эрнандо. – Спасибо, Джеймс.
   Эрнандо выглядел напряженным, искоса поглядывая на нее, когда они возвращались, и в какое-то мгновение Джемма встретилась с мрачным взглядом его темных глаз.
   – Заверяю вас, сеньорита Робертс, что вы смогли бы соблазнить любого из инков. Несмотря на то что вы боитесь даже найденной вами реликвии, – ехидничал Эрнандо. – Кстати, Начо и его друзья восхищаются вашей красотой, а их предки были бы в еще большем восторге. Они принесли бы вас в жертву богу Луны. Да, они-то уж воздали бы вам должное.
   – Спасибо. Я не ищу поклонения, – гордо ответила Джемма. – А за меня не беспокойтесь. Когда новая экспедиция придет сюда, я уже давно буду дома.
   – Очень хорошо, – в тон ей ответил Эрнандо. – Я и не собираюсь тащить вас во вторую экспедицию. Хватит одной. – Его губы тронула улыбка. – Разумеется, я пообещал профессору, что позабочусь о вашей безопасности, и я сдержал слово.
   – Так у вас было все спланировано? – одними губами прошептала Джемма. – И ваша доброта была только...
   – Я не отличаюсь добротой, сеньорита, – перебил ее Эрнандо резким тоном. – Вы помните, что я сказал вам в саду отеля. И сейчас я все тот же.
   Вот и все, разговор окончен, сказала себе Джемма. Она больше не волновалась. Эрнандо не должен догадаться, что она чувствует к нему. Нет. Он никогда не узнает этого.
   Все остальные уже скрылись за скалой, и Джемма вдруг почувствовала себя невероятно одинокой и покинутой.
   – Мне почему-то не хочется отсюда уходить, – негромко сказала она, взглянув на Эрнандо, стоявшего рядом с ней с напряженным лицом.
   – Мне тоже, – ответил он тихо. – Но было бы лучше для нас обоих, если бы мы никогда не встречались.
   – Какое...
   Прежде чем Джемма договорила, Эрнандо притянул ее к своему сильному телу. Его губы накрыли ее рот в страстном, беспощадном поцелуе, пресекая всякую попытку к сопротивлению.
   Джемма запрокинула голову, не в состоянии противиться его неистовой страсти, но он внезапно прекратил поцелуй.
   – Это мой отец попросил вас поцеловать меня? – дрожащим голосом спросила она.
   – Нет. Конечно нет. – Эрнандо крепко до боли прижал ее к себе. – Это я желаю тебя. И целую потому, что мне этого хочется. Если бы мы были здесь одни, я бы занялся с тобой любовью, и знаю: ты бы не сопротивлялась.
   Она прекрасно поняла, что он имел в виду, и вся подалась к нему, к его зовущим и жаждущим губам. Он вмиг стал таким удивительно близким и в то же время оставался таким загадочным! Она знала сладостный запах его кожи. Она тянулась к нему телом и душой, одновременно желая и ощущая горячую волну страха, что он помимо ее воли унесет ее куда-то, где все залито светом, где нет границ, где существует одно только чувственное наслаждение, которое превосходит все ее самые смелые ожидания.
   Джемма потеряла счет времени. Она с жаром отвечала на поцелуи Эрнандо, обвив руками его шею, и таяла в его объятиях. Страсть возникла между ними с первой их встречи, когда Эрнандо впервые прикоснулся к ней в саду отеля, залитом лунным светом.
   Его рука начала нежно скользить по ее груди, лаская набухший сосок, и она непроизвольно напряглась. Это было всего лишь легкое прикосновение, но оно мгновенно пробудило в ней необычайной силы желание.
   Почувствовав ответную страсть, Эрнандо взял ее лицо в ладони и стал целовать щеки, нос, лоб, пока она не застонала от переполнявших ее чувств. Когда же он неожиданно отпустил ее, Джемма едва не упала – ноги не держали ее.
   – Возвращаемся в лагерь поодиночке, – хрипло сказал он. – Они уже, наверное, беспокоятся.
   Джемма, дрожащая и смущенная, продолжала стоять, не в силах сделать и шага.
   – Я не смогу... – начала было она.
   Но Эрнандо, нежно поцеловав ее в лоб, твердо сказал:
   – Сможешь. То, что мы делаем, безумие, и мы оба это знаем. Но здесь мы в другом мире, в другом измерении. Здесь так легко потерять голову. Поэтому не принимай все всерьез.
   Джемма опустила голову не в силах вынести его суровых слов, и они пошли к остальным. Руки ее дрожали, ноги были как ватные и еле передвигались. Не Анды, думала она, виноваты в их взаимном влечении. Не горы, а сумасшедшая страсть толкала их в объятия, которые она не сможет забыть никогда.
 
   На следующий день решено было возвращаться в Сан-Хуан, и первым отрезком их пути была та самая узкая тропинка, где едва не погиб Джеймс Мэлфорд. Он мало говорил, стараясь держаться мужественно, и только произнес:
   – Главное, держаться ближе к скале и смотреть, куда ставишь ногу.
   Джемма решила следовать его совету.
   Никаких проблем не возникло до тех пор, пока они не подошли к подвесному мосту. Идти с гор было легче. На ночь они всегда останавливались на месте своих прежних стоянок, но каждый ужин становился все скуднее. Запасы еды заканчивались.
   Но для Джеммы самым трудным в походе был висячий мост, о котором она думала всю обратную дорогу. Она надеялась, что на этот раз сможет перейти его с кем-нибудь другим. Только не с Эрнандо. Но когда она увидела ненадежную конструкцию, вся ее отвага тут же испарилась. Джемма застыла, не в силах двигаться дальше.
   – На этот раз с тобой пойду я, – решительно заявил Питер.
   Но она поняла, что не сможет сделать и шага в сторону этого качающегося над пропастью сооружения, и не делала даже попытки идти дальше. Шутки Питера скрашивали ей обратную дорогу, но здесь, на мосту, ей было не до веселья. Ей нужна была сила Эрнандо и его хладнокровие.
   Джемма в отчаянии оглянулась и увидела, что он наблюдает за ней.
   – Не могу, – прошептала она, поджав губы, и, к своему стыду, поняла, что по ее щекам текут слезы.