Страница:
— Вы спали с этими пожилыми дамами?
— Я не занимался сексом с женщиной моложе шестидесяти пяти вот уже лет девять-десять. Ах, нет, моложе шестидесяти двух — я забыл Глэдис.
— Но ведь вы убивали женщин, — напомнила Нора.
— В этом не было ничего личного.
— Для них — было.
— Я убивал клиенток, понимаешь? Каждый раз, когда я убивал кого-то, от дела моего старика отваливался еще один жирный кусок. Незадолго до того как я прикончил Аннабель Остин, литературного агента, папаша целых два дня ходил и нудил: «Ну почему не могут убивать чьих-нибудь других клиентов?» Если бы я довел цифру до десяти, он бы выдрал себе последние волосы.
— Но вы всегда выбирали клиентов-женщин и всегда женщин определенного типа. — Глаза Дарта при этих ее словах сделались вдруг какими-то плоскими. — А, вам не нравился их образ жизни.
— Можешь называть это так, — сказал Дарт. — Эти женщины пытались вести себя как мужчины.
— Они с вами плохо обращались? — догадалась по его тону Нора.
— Когда они приходили в офис и я пытался сказать им что-то приятное, им стоило большого труда заставить себя поговорить со мной.
— Не то что ваши пожилые леди.
— Я никогда бы не убил ни одну из моих милых старушек... если бы они не были последними папашиными клиентками.
— А я?
Губы Дарта медленно растянулись в улыбке.
— Ты хочешь спросить, собираюсь ли я тебя убить? Нора молчала.
— Дорогая Норочка. Мы решим этого после того, как я преподам тебе несколько уроков реальности.
— Уроков реальности?
Дик похлопал ее по колену.
— В Массачусетсе много мотелей. Нам нужен мотель с большой-пребольшой стоянкой.
46
47
— Я не занимался сексом с женщиной моложе шестидесяти пяти вот уже лет девять-десять. Ах, нет, моложе шестидесяти двух — я забыл Глэдис.
— Но ведь вы убивали женщин, — напомнила Нора.
— В этом не было ничего личного.
— Для них — было.
— Я убивал клиенток, понимаешь? Каждый раз, когда я убивал кого-то, от дела моего старика отваливался еще один жирный кусок. Незадолго до того как я прикончил Аннабель Остин, литературного агента, папаша целых два дня ходил и нудил: «Ну почему не могут убивать чьих-нибудь других клиентов?» Если бы я довел цифру до десяти, он бы выдрал себе последние волосы.
— Но вы всегда выбирали клиентов-женщин и всегда женщин определенного типа. — Глаза Дарта при этих ее словах сделались вдруг какими-то плоскими. — А, вам не нравился их образ жизни.
— Можешь называть это так, — сказал Дарт. — Эти женщины пытались вести себя как мужчины.
— Они с вами плохо обращались? — догадалась по его тону Нора.
— Когда они приходили в офис и я пытался сказать им что-то приятное, им стоило большого труда заставить себя поговорить со мной.
— Не то что ваши пожилые леди.
— Я никогда бы не убил ни одну из моих милых старушек... если бы они не были последними папашиными клиентками.
— А я?
Губы Дарта медленно растянулись в улыбке.
— Ты хочешь спросить, собираюсь ли я тебя убить? Нора молчала.
— Дорогая Норочка. Мы решим этого после того, как я преподам тебе несколько уроков реальности.
— Уроков реальности?
Дик похлопал ее по колену.
— В Массачусетсе много мотелей. Нам нужен мотель с большой-пребольшой стоянкой.
46
Когда они почти проехали Спрингфилд, Дарт ткнул пальцем в сторону трехэтажного здания песочного цвета с белыми балконами.
— То, что надо!
Здание примыкало к задней оконечности автостоянки размером с футбольное поле. Огромная желто-синяя вывеска возвещала, что перед ними гостиница «Чикопи». Слева от гостиницы приютилось крохотное швейцарское кафе «Домашняя кухня».
— Давай-ка помедленнее, а то проскочишь въезд, — велел Дик.
Нора свернула с шоссе и, проехав еще немного, направила машину к стоянке.
— Дорогая, теперь мы всегда будем останавливаться в гостинице «Чикопи». И есть домашнюю пищу. Разве ты не любишь домашнюю пищу? Знаменитый мамин суп из лезвий бритвы и все такое?
— Припарковаться в каком-то определенном месте? — Нора уже устала пугаться.
— Прямо посередке. Скажи-ка, милая, у тебя есть какое-нибудь прозвище или кличка?
— Какое-нибудь — что? — Нора поставила «линкольн» на свободное место примерно в центре стоянки.
— Нам нужны новые имена. Есть предложения или я придумаю сам?
— Мистер и миссис Драйверы, — закрыв глаза, Нора устало откинулась на спинку сиденья.
— Концепция хороша, фамилия просто классически подходит к данной ситуации, но использование имен великих людей почти всегда оборачивается ошибкой. — Повернувшись, Дик попытался дотянуться до пакетов на заднем сиденье. — Черт! — Дарт привстал и перегнулся через спинку, ягодицами почти упираясь в крышу машины.
Открыв глаза, Нора увидела, что карман с пистолетом всего в футе от ее лица. Она мгновенно взвесила силу и скорость, необходимые ей, чтобы быстро выхватить револьвер. При этом в голове вертелась мысль: она ведь не умеет стрелять. Дэн Харвич когда-то объяснял, как снимать с предохранителя пистолет, который он ей дал. Но есть ли предохранители у револьверов? И если есть, то где они? Пока она решала про себя эти вопросы, Дарт поставил на спинку сиденья два коричневых бумажных пакета.
Пакет с бутылками он сунул на колени Норе.
— Понесешь вот это и то, что лежит в багажнике. И еще: пожалуйста, не одаривай окружающих леденящими душу взглядами мученика. Людям нравятся счастливые лица. Если подумать, я еще ни разу не видел твоей улыбки, а сам постоянно тебе улыбаюсь.
— Вы проводите время гораздо веселее меня.
— Улыбнись, Нора, освети солнышком мой день.
— Не думаю, что смогу.
— А вот мы сейчас прорепетируем очаровательную улыбку, которой ты одаришь идиота, стоящего за конторкой.
Повернувшись лицом к Дарту, Нора раздвинула губы и оскалила зубы.
Дарт посмотрел на нее долгим внимательным взглядом.
— Вспомни что-нибудь приятное, Норочка. Например, полную огня женщину, избивающую Натали Вейл.
— Я слишком напугана для дебюта.
Дарт сердито вздохнул.
— Это проект. — Он сложил пальцы крестом на уровне сердца.
— Проект? — удивилась Нора.
Но Дарт не стал ничего объяснять.
— Пошли, — сказал он, вынимая ключи и вылезая из машины. Нора ждала, что он снова потащит ее за собой через пассажирское сиденье, но вместо этого Дик обошел вокруг машины и поглядел на нее, приподняв брови. Нора тоже вышла и быстро с надеждой огляделась вокруг. Затем опустила глаза и пошла к Дарту.
Молодой человек с белокурыми волосами до плеч опустил на невидимую полку под конторкой полулитровую бутылку минеральной воды «Эвиан» и встал, улыбкой приветствуя посетителей. Его легкий синий блейзер был ему велик на пару размеров, и рукава закатаны. Серебряная табличка на лацкане несла его имя: Кларк.
— Добро пожаловать в гостиницу «Чикопи». Могу я чем-нибудь помочь вам?
— Нужна комната на ночь, — сказал Дарт. — Уверен, она у вас есть. Мы ехали без остановки двое суток.
— Никаких проблем. — Взгляд Кларка быстро прошелся по пакетам, которые они держали в руках, перескочил на Дарта, затем на Нору и снова на Дарта. Улыбка его исчезла. Молодой человек опустился на стул, подвинул к себе клавиатуру компьютера и быстро пробежался по ней пальцами.
— Одна ночь? Давайте посмотрим, что у нас есть, а потом вы сообщите о себе кое-какую информацию. — Кларк одной рукой откинул волосы со лба, продемонстрировав золотое колечко в ухе. — Номер триста двадцать шесть, третий этаж, двуспальная кровать. Годится? — Дарт кивнул. Нора, тяжело облокотившись на конторку, изучала неестественно зеленые цвета напольного ковра. — Ваши имена и адрес?
— Мистер Джон Донн с супругой, пятьсот восемьдесят шесть, Фламинго-драйв, Орландо, Флорида.
По просьбе юноши он по буквам повторил фамилию и назвал почтовый индекс и номер телефона.
— Орландо — это там, где Диснейленд, да?
— Нет нужды уезжать из Америки в поисках экзотических мест, — заявил Дарт.
— Ага. Как будете платить?
— Наличными.
Руки Кларка замерли над клавиатурой; он поднял голову и снова откинул со лба волосы.
— Сэр, политика владельцев гостиницы такова, что в этом случае мы просим постояльца заплатить вперед. Стоимость вашего номера шестьдесят семь долларов сорок пять центов, включая налоги. Вас устраивает?
— Политика есть политика, — пожал плечами Дарт.
Кларк снова занялся клавиатурой. Кончик языка показался между приоткрытых губ. Из-за двери за спиной Кларка вышла молодая женщина в таком же, как у него, блейзере. Она внимательно посмотрела на Дарта, затем скрылась за дверью слева от конторки.
— Я дам вам ключи и приму плату. — Открыв ящик стола, молодой человек выложил перед ними два металлических ключа с круглыми головками. Опустив их в маленький коричневый конвертик, Кларк написал на белом прямоугольнике в верхнем углу конверта «326», встал и положил его перед Дартом. Тот в ответ положил рядом стодолларовую банкноту.
— Вы можете подогнать машину прямо к подъезду и внести свои вещи, — предложил Кларк, не отрывая взгляда от купюры.
— Все свое ношу с собой.
Парень забрал банкноту.
— Минутку, сэр, — с этими словами он исчез за той же дверью, за которой скрылась девушка.
Дарт начал насвистывать «Я нашел девочку на миллион долларов».
Несколько секунд спустя Кларк снова появился за стойкой, нервно улыбнулся Дарту, открыл ящик кассового аппарата и стал отсчитывать сдачу.
— Хороший бизнес требует бдительности, — сказал ему Дарт, кладя банкноты и монеты в карман брюк.
— Ну, да... Я должен объяснить. У нас нет ни ресторана, ни доставки пищи в номера, но с семи до десяти мы подаем завтрак в «Гостиной Чикопи» — это внизу справа от вас, а в «Домашней кухне» — напротив, за нашей стоянкой, — вас неплохо покормят. Время выписки — ровно в полдень.
— Покажите нам, где лифты, — сказал Дарт. — Вы имеете дело с двумя смертельно уставшими путешественниками.
— Через фойе налево. Желаю приятно провести время в нашей гостинице.
Нора резко выпрямилась, и Дарт отступил на шаг, открывая ей проход к лифтам. Нора, еле передвигая ноги, прошла мимо него, стараясь не прислушиваться к голосам, звучащим у нее в голове. Бутылки с каждым шагом становились все тяжелее. Она едва заметила небольшую открытую комнату, уставленную диванами, креслами и журнальными столиками, куда Дарт быстро шмыгнул, чтобы взять со стойки сложенную газету. Потом он положил ладонь Норе на пояс и подтолкнул ее к лифтам.
— Каждая маленькая птичка должна найти свою веточку.
Наверху в тускло освещенном коридоре Дарт вставил в замок двери триста двадцать шестого номера один из ключей.
— Смотри-ка, дырочки! От пуль, — сказал Дарт, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы разглядеть в коричневой двери три круглых отверстия, зашпаклеванных и небрежно заретушированных краской.
Нора вошла в номер. «Каждая маленькая птичка должна найти свою веточку... Нет нужды уезжать из Америки в поисках экзотических мест...» Проходя мимо ванной и раздвижной двери гардероба, Нора услышала, как Дарт закрывает дверь и запирает ее на замок. Окно, под которым виднелся узкий белый балкончик, выходило на стоянку. Нора поставила пакеты на стол. Дарт прошелестел мимо нее, запер окно и задернул тонкую занавеску. Затем движением плеч скинул пиджак, повесил его на спинку кресла и вынул из пакета ножи.
— Смотри, смотри, — он показал на белесые пятна на абажуре лампы. — Пятна крови. Ай да местечко! Наше местечко.
Нора взглянула на огромную кровать, занимавшую половину комнаты.
Дарт разворачивал покупки из магазина инструментов и раскладывал их перед собой на столе. Последними он вытащил веревку, клейкую ленту и подровнял все предметы в аккуратный ряд.
— Эх, ножницы забыл! Ну, ничего, переживем. — Он переложил в конец ряда два ножа побольше, опять подровнял. — Ну, начнем?
Нора промолчала.
Дарт достал бутылку водки, свинтил с нее крышку, отпил, прополоскал водкой рот, прежде чем проглотить ее, закрыл бутылку и аккуратно поставил на стол.
— Сними-ка одежку, Норочка.
— Мне что-то не хочется.
— Если не можешь сама, мне придется ее разрезать.
— Пожалуйста, не делайте этого.
— Не делать чего, малышка?
— Не насилуйте меня. — Она начала беззвучно плакать.
— А разве я говорил что-нибудь об изнасиловании? Я только попросил тебя снять одежду.
Нора медлила и сквозь выступившие на глазах слезы смотрела, как Дик взял самый большой нож, который Мэтт Керлью назвал бы арканзасским тесаком для рубки свинины. Он шагнул к ней, и Нора начала медленно расстегивать блузку; маленькая, живущая отдельно от нее частичка разума поразилась количеству слез, катящихся из ее глаз. Она нерешительно повесила синюю блузку на спинку кресла и посмотрела на расплывчатую фигуру Дика Дарта Расплывчатая фигура кивнула. Нора расстегнула ремень, пуговицу и молнию джинсов и сняла мокасины. Ненависть и отвращение пробили окутывавшее ее облако эмоций. В отчаянии Нора тихо и коротко вскрикнула, стянула вниз джинсы и переступила через них. Затем подняла с пола, повесила на подлокотник кресла и замерла в ожидании.
— Похоже, ты не увлекаешься нижним бельем, а? Боже, вы только посмотрите на этот лифчик! Без кружавчиков и оборочек, простенький тридцать четвертый "В", да? Тебе стоит попробовать эти новомодные лифчики с косточками, они делают чудеса с женской грудью. А теперь давай освободим прелестные Норины грудки, хорошо?
Нора закрыла глаза и потянулась к застежке лифчика, который действительно был тридцать четвертого "В" размера. Бретельки сползли по ее плечам, обнажая грудь. Нора сняла лифчик и бросила его на кресло.
— Ты ведь не вешаешь одежду в шкаф, да? Дома у тебя... М-м... Наверняка у тебя стоит кресло, заваленное футболками, джинсами, а на его спинке висят блузки. Нет, беру свои слова обратно. Пожалуй, это не кресло, а диван, которого почти не видно под всеми этими вещами. Ты вытягиваешь из кучи на диване одежду, надеваешь несколько раз, а потом валишь в ту же кучу, и все начинается сначала.
Именно так она и делала, разве что с меньшим постоянством.
— О боже, вы только поглядите на это. Пурпурные трусики с белым лифчиком! Нора, да тебя надо бы наказать и не покупать сладенького. Трусики и лифчик должны быть, по крайней мере, одного цвета. С твоим телом тебе пошло бы белье от «Гитано». Они делают прекрасные лифчики и трусики, причем довольно дешевые. А если хочешь потратиться — попробуй «Бамбук» или «Бетти веа». Лично я просто в восторге от «Бетти веа», они делают потрясающие штучки. Послушай, сделай себе одолжение, перестань выбрасывать каталоги «Секреты успеха», которые наверняка кладут тебе в почтовый ящик. Я знаю, ты их считаешь дешевкой, но если ты хоть раз просмотришь один такой каталог так же тщательно, как это несомненно делает Дэйви, ты увидишь, что от них может быть определенная польза. Но прежде всего ты просто обязана время от времени заглядывать в «Вог». Замечательный журнал, я не пропускаю ни одного номера А ты наверняка не покупала его ни разу.
— Нет, один раз покупала.
— Когда? В семьдесят пятом году?
— Что-то около этого. — Нора стояла, скрестив руки нагруди.
— Вот видишь. А журнал-то как будто специально для тебя. Давай же, снимай скорее это тряпье.
Взявшись за резинку, она стянула трусики до колен и переступила через них.
— О, да у нашей Норочки там целые заросли! Надо срочно сделать прополку!
Нора все продолжала убеждать себя, что мужчина, который ведет такие разговоры, наверняка не будет ее насиловать. Разве стал бы насильник советовать купить белье от «Бетти веа»? Но следующие слова Дарта развеяли слабенькую надежду на то, что Дик хочет только изучить ее тело и больше ничего.
— Сядь на кровать, — сказал он.
Словно по битому стеклу, Нора прошла к кровати и села на краешек, крепко сжав колени и продолжая прикрывать руками грудь. Неожиданно перед ее мысленным взором возникли пухлые коленки и толстые лодыжки Барбары Виддоуз над грубыми форменными ботинками, и она почему-то подумала, что Барбара, должно быть, лесбиянка.
— Придется тебя на время стреножить, — сказал Дик, беря один из мотков веревки и отрезая с помощью ножа два куска фута по четыре длиной. Затем он подошел к Норе, держа в руках нож, веревку и клейкую ленту. — Возможно, это будет неудобно, но не больно. — Дик стал перед Норой на колени, заглянул ей в лицо, подмигнул и обернул один кусок веревки вокруг ее лодыжек. — У тебя прекрасное тело, — сказал он. — Разве чуток худощавое. И его, кстати, надо смазывать увлажняющим кремом. — Веревка впилась в кожу Норы, и она охнула.
— Не сочиняй, я не туго затянул, — сказал Дарт, завязывая концы веревки замысловатым узлом. Затем он положил руки на колени Норы и посмотрел на ее грудь. — Маленькие и чуток обвисшие, но все еще очень аппетитные, если тебя интересует мое мнение. — Он потянулся за клейкой лентой, отмотал фута три, оторвал от рулона и крепко обернул вокруг ее лодыжек поверх веревки. Потом поднялся, взял кончиками пальцев Нору за подбородок и легонько вздернул ее голову, обратив ее лицо к своему. — Ты из тех женщин, которые считают, что они выше косметики — разве что иногда немного губной помады, — но ты не права. Тебе следует попробовать серию «Кавер герл клин» или «Мейбиллин без блеска». Все, что тебе надо, — немного румян и эта новая тушь, удлиняющая ресницы. Может быть, «Кавер герл лонг лэш». И еще тебе просто необходимы хорошие духи. У тебя ведь стоит на туалетном столике крошечный флакончик «Шанель № 5», и ты душишься ими, когда Дэйви везет тебя куда-нибудь провести вечер, так?
Нора кивнула.
— Так вот, «Шанель № 5» не в твоем стиле, но вообще этого никогда не знаешь наверняка. Если уж ты так любишь «Шанель», тебе больше пойдет «Шанель Коко», или «Л'эр дю Тамп», если хочешь почувствовать себя более женственной. И надо душиться каждый день, причем на целый день, независимо от того, чем ты днем занимаешься.
Отпустив подбородок Норы, Дарт забрался ей за спину; кровать прогнулась под его весом.
— Руки, — скомандовал он. Нора отвела руки назад, и Дарт связал ей запястья. — Ай-ай, как не стыдно! Почему нет маникюра? И педикюра тоже! Ты должна начать пользоваться хорошим, дорогим лаком. Неважно, какой фирмы. Мы сходим в магазин и купим тебе все, включая зубную пасту. А еще я куплю тебе кое-что, необходимое женщине. Это поможет осуществить наш проект.
Нора услышала, как он снова отрывает от рулона клейкую ленту, затем почувствовала, как обматывает ей связанные запястья.
Зачем вы это делаете? Куда-то уходите?
— Не хочу, чтобы ты сбежала, пока буду смывать с себя тюремную грязь. Или желаешь составить мне компанию?
— Нет, спасибо.
— Ладно, помоешься после, — хохотнул Дарт.
— После чего?
Дик похлопал ее по плечу, спрыгнул с кровати, отнес веревку, ленту и нож к столу и аккуратно положил на прежние места, убедившись, что инструменты лежат ровным рядком.
— Мы что, будем спать на этой кровати вдвоем? — спросила Нора.
Дик поглядел через плечо с насмешливым удивлением на лице. Медленно, словно взвешивая ее вопрос, он развернулся к Норе.
— Поскольку в номере одна кровать, мне казалось, я могу надеяться... Две отдельные кровати не располагают к единению... Однако, если ты категорически возражаешь, я, наверное, мог бы поспать на полу. — Его многословие только подчеркнуло насмешливый смысл сказанного. — Согласны, мадам?
Нора кивнула.
— Вот и хорошо. — Дик Дарт снял рубашку, бросил ее на пол и стал расстегивать брюки. Он скинул черные мокасины и нагнулся, чтобы освободиться от брюк. У Дика были довольно дряблые руки и плечи, грудь густо покрывали темные волосы. Чуть выдающийся вперед живот оттягивал резинку длинных боксерских трусов, разрисованных сценами ужения на муху. — Однако я не думаю, что у нас будут с этим проблемы. — Сняв трусы, Дик продемонстрировал гнездо черных вьющихся волос, из которого свисал похожий на огурец длинный, толстый пенис с рельефными венами. Он кинул трусы на кресло и, нисколько не смущаясь, не спеша направился к столу за клейкой лентой. У Дика был плоский зад, точнее, его практически не было, тяжелые бедра переходили в икры, которые заканчивались широкими ступнями, напоминавшими нижние конечности динозавра. На пояснице вдоль позвоночника Дарта вились черные волосы.
Дик оторвал кусок ленты дюйма в четыре длиной и направился к Норе, при этом пенис качался перед ним, точно маятник.
— Все образуется.
Дик встал перед Норой, при этом от оказавшегося на уровне ее глаз серого огурца пахло, как из болота. Нору начала бить дрожь, из глаз покатились слезы. Дик поднял ее подбородок, улыбнулся ей сверху вниз и заклеил ей рот лентой.
— Дыши носом и не паникуй.
Взяв Нору за плечи, он толкнул ее на кровать. Затем Дарт исчез за дверью душа. Нора попыталась глотнуть воздуха, но грубая лента цепко держала губы. Тело ее требовало кислорода, и немедленно. Боль жгла плечи, веревка вгрызалась в лодыжки и запястья. Нора стала перекатываться с боку на бок, задыхаясь под слоем ленты, и наконец вспомнила, что можно дышать и носом. Смутно она услышала, как Дарт захихикал за дверью. Затем в душе зашумела вода, и Дик запел, жутко перевирая мелодию: «О, эти глаза». Нора покрутила руками и ногами, насколько это позволяла сделать веревка, и, обессилев, замерла, слишком испуганная, чтобы плакать.
Нора внезапно представила, как выглядит сейчас со стороны: голая, скорчившаяся на кровати, словно цыпленок, которого вот-вот сунут в духовку. Наверное, очень похоже на снимок с места преступления. Женщина на фотографии успела превратиться в ничто, в пустоту, не достойную даже сочувствия. Может быть, некоторые виды смерти и были предпочтительнее безумия ожидания, царящего внутри Норы, но только не такая вот смерть.
Из ванной вышел Дарт с мокрыми волосами, облепившими голову.
— Ну и видок, — сказал он, глядя на Нору. Взяв полотенце, Дарт принялся как следует вытирать руки, ноги, живот, гениталии.
— Сейчас вернусь. — Он снова скрылся в ванной и через несколько секунд появился с новым полотенцем. Но вместо того, чтобы вернуться к кровати, Дик закрыл дверь ванной и шагнул к гардеробу. Нора наблюдала за его отражением в зеркале, висевшем на двери ванной. Дарт растирал волосы полотенцем, пока они не встали дыбом, затем нежно провел им по шее, груди, члену. Затем сжал член полотенцем и несколько раз резко подергал. Видимо, достигнув необходимой степени возбуждения, Дарт расставил ноги и начал ласкать себя уже медленнее, поглаживая и похлопывая. О существовании Норы он словно забыл. Перед ним была его любимая часть тела. Зажав ее в кулаке, он двигал рукой туда-сюда, и пенис постепенно наливался кровью, становился багровым, разбухал и вырастал. Потом Дарт повернулся к зеркалу, и вид собственного тела, должно быть, привел его в такой восторг, что пенис превратился в несгибаемый ствол, оканчивающийся фиолетово-розовой полусферой размером с небольшое яблоко. Глаза Дарта были подернуты дымкой, рот распахнут. Норе казалось, что он вот-вот кончит. Сжав в кулаке мошонку, Дик застонал от удовольствия.
«Давай же, выплесни все на зеркало».
В этот момент в зеркале глаза его встретились с глазами Норы.
— То, что надо!
Здание примыкало к задней оконечности автостоянки размером с футбольное поле. Огромная желто-синяя вывеска возвещала, что перед ними гостиница «Чикопи». Слева от гостиницы приютилось крохотное швейцарское кафе «Домашняя кухня».
— Давай-ка помедленнее, а то проскочишь въезд, — велел Дик.
Нора свернула с шоссе и, проехав еще немного, направила машину к стоянке.
— Дорогая, теперь мы всегда будем останавливаться в гостинице «Чикопи». И есть домашнюю пищу. Разве ты не любишь домашнюю пищу? Знаменитый мамин суп из лезвий бритвы и все такое?
— Припарковаться в каком-то определенном месте? — Нора уже устала пугаться.
— Прямо посередке. Скажи-ка, милая, у тебя есть какое-нибудь прозвище или кличка?
— Какое-нибудь — что? — Нора поставила «линкольн» на свободное место примерно в центре стоянки.
— Нам нужны новые имена. Есть предложения или я придумаю сам?
— Мистер и миссис Драйверы, — закрыв глаза, Нора устало откинулась на спинку сиденья.
— Концепция хороша, фамилия просто классически подходит к данной ситуации, но использование имен великих людей почти всегда оборачивается ошибкой. — Повернувшись, Дик попытался дотянуться до пакетов на заднем сиденье. — Черт! — Дарт привстал и перегнулся через спинку, ягодицами почти упираясь в крышу машины.
Открыв глаза, Нора увидела, что карман с пистолетом всего в футе от ее лица. Она мгновенно взвесила силу и скорость, необходимые ей, чтобы быстро выхватить револьвер. При этом в голове вертелась мысль: она ведь не умеет стрелять. Дэн Харвич когда-то объяснял, как снимать с предохранителя пистолет, который он ей дал. Но есть ли предохранители у револьверов? И если есть, то где они? Пока она решала про себя эти вопросы, Дарт поставил на спинку сиденья два коричневых бумажных пакета.
Пакет с бутылками он сунул на колени Норе.
— Понесешь вот это и то, что лежит в багажнике. И еще: пожалуйста, не одаривай окружающих леденящими душу взглядами мученика. Людям нравятся счастливые лица. Если подумать, я еще ни разу не видел твоей улыбки, а сам постоянно тебе улыбаюсь.
— Вы проводите время гораздо веселее меня.
— Улыбнись, Нора, освети солнышком мой день.
— Не думаю, что смогу.
— А вот мы сейчас прорепетируем очаровательную улыбку, которой ты одаришь идиота, стоящего за конторкой.
Повернувшись лицом к Дарту, Нора раздвинула губы и оскалила зубы.
Дарт посмотрел на нее долгим внимательным взглядом.
— Вспомни что-нибудь приятное, Норочка. Например, полную огня женщину, избивающую Натали Вейл.
— Я слишком напугана для дебюта.
Дарт сердито вздохнул.
— Это проект. — Он сложил пальцы крестом на уровне сердца.
— Проект? — удивилась Нора.
Но Дарт не стал ничего объяснять.
— Пошли, — сказал он, вынимая ключи и вылезая из машины. Нора ждала, что он снова потащит ее за собой через пассажирское сиденье, но вместо этого Дик обошел вокруг машины и поглядел на нее, приподняв брови. Нора тоже вышла и быстро с надеждой огляделась вокруг. Затем опустила глаза и пошла к Дарту.
Молодой человек с белокурыми волосами до плеч опустил на невидимую полку под конторкой полулитровую бутылку минеральной воды «Эвиан» и встал, улыбкой приветствуя посетителей. Его легкий синий блейзер был ему велик на пару размеров, и рукава закатаны. Серебряная табличка на лацкане несла его имя: Кларк.
— Добро пожаловать в гостиницу «Чикопи». Могу я чем-нибудь помочь вам?
— Нужна комната на ночь, — сказал Дарт. — Уверен, она у вас есть. Мы ехали без остановки двое суток.
— Никаких проблем. — Взгляд Кларка быстро прошелся по пакетам, которые они держали в руках, перескочил на Дарта, затем на Нору и снова на Дарта. Улыбка его исчезла. Молодой человек опустился на стул, подвинул к себе клавиатуру компьютера и быстро пробежался по ней пальцами.
— Одна ночь? Давайте посмотрим, что у нас есть, а потом вы сообщите о себе кое-какую информацию. — Кларк одной рукой откинул волосы со лба, продемонстрировав золотое колечко в ухе. — Номер триста двадцать шесть, третий этаж, двуспальная кровать. Годится? — Дарт кивнул. Нора, тяжело облокотившись на конторку, изучала неестественно зеленые цвета напольного ковра. — Ваши имена и адрес?
— Мистер Джон Донн с супругой, пятьсот восемьдесят шесть, Фламинго-драйв, Орландо, Флорида.
По просьбе юноши он по буквам повторил фамилию и назвал почтовый индекс и номер телефона.
— Орландо — это там, где Диснейленд, да?
— Нет нужды уезжать из Америки в поисках экзотических мест, — заявил Дарт.
— Ага. Как будете платить?
— Наличными.
Руки Кларка замерли над клавиатурой; он поднял голову и снова откинул со лба волосы.
— Сэр, политика владельцев гостиницы такова, что в этом случае мы просим постояльца заплатить вперед. Стоимость вашего номера шестьдесят семь долларов сорок пять центов, включая налоги. Вас устраивает?
— Политика есть политика, — пожал плечами Дарт.
Кларк снова занялся клавиатурой. Кончик языка показался между приоткрытых губ. Из-за двери за спиной Кларка вышла молодая женщина в таком же, как у него, блейзере. Она внимательно посмотрела на Дарта, затем скрылась за дверью слева от конторки.
— Я дам вам ключи и приму плату. — Открыв ящик стола, молодой человек выложил перед ними два металлических ключа с круглыми головками. Опустив их в маленький коричневый конвертик, Кларк написал на белом прямоугольнике в верхнем углу конверта «326», встал и положил его перед Дартом. Тот в ответ положил рядом стодолларовую банкноту.
— Вы можете подогнать машину прямо к подъезду и внести свои вещи, — предложил Кларк, не отрывая взгляда от купюры.
— Все свое ношу с собой.
Парень забрал банкноту.
— Минутку, сэр, — с этими словами он исчез за той же дверью, за которой скрылась девушка.
Дарт начал насвистывать «Я нашел девочку на миллион долларов».
Несколько секунд спустя Кларк снова появился за стойкой, нервно улыбнулся Дарту, открыл ящик кассового аппарата и стал отсчитывать сдачу.
— Хороший бизнес требует бдительности, — сказал ему Дарт, кладя банкноты и монеты в карман брюк.
— Ну, да... Я должен объяснить. У нас нет ни ресторана, ни доставки пищи в номера, но с семи до десяти мы подаем завтрак в «Гостиной Чикопи» — это внизу справа от вас, а в «Домашней кухне» — напротив, за нашей стоянкой, — вас неплохо покормят. Время выписки — ровно в полдень.
— Покажите нам, где лифты, — сказал Дарт. — Вы имеете дело с двумя смертельно уставшими путешественниками.
— Через фойе налево. Желаю приятно провести время в нашей гостинице.
Нора резко выпрямилась, и Дарт отступил на шаг, открывая ей проход к лифтам. Нора, еле передвигая ноги, прошла мимо него, стараясь не прислушиваться к голосам, звучащим у нее в голове. Бутылки с каждым шагом становились все тяжелее. Она едва заметила небольшую открытую комнату, уставленную диванами, креслами и журнальными столиками, куда Дарт быстро шмыгнул, чтобы взять со стойки сложенную газету. Потом он положил ладонь Норе на пояс и подтолкнул ее к лифтам.
— Каждая маленькая птичка должна найти свою веточку.
Наверху в тускло освещенном коридоре Дарт вставил в замок двери триста двадцать шестого номера один из ключей.
— Смотри-ка, дырочки! От пуль, — сказал Дарт, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы разглядеть в коричневой двери три круглых отверстия, зашпаклеванных и небрежно заретушированных краской.
Нора вошла в номер. «Каждая маленькая птичка должна найти свою веточку... Нет нужды уезжать из Америки в поисках экзотических мест...» Проходя мимо ванной и раздвижной двери гардероба, Нора услышала, как Дарт закрывает дверь и запирает ее на замок. Окно, под которым виднелся узкий белый балкончик, выходило на стоянку. Нора поставила пакеты на стол. Дарт прошелестел мимо нее, запер окно и задернул тонкую занавеску. Затем движением плеч скинул пиджак, повесил его на спинку кресла и вынул из пакета ножи.
— Смотри, смотри, — он показал на белесые пятна на абажуре лампы. — Пятна крови. Ай да местечко! Наше местечко.
Нора взглянула на огромную кровать, занимавшую половину комнаты.
Дарт разворачивал покупки из магазина инструментов и раскладывал их перед собой на столе. Последними он вытащил веревку, клейкую ленту и подровнял все предметы в аккуратный ряд.
— Эх, ножницы забыл! Ну, ничего, переживем. — Он переложил в конец ряда два ножа побольше, опять подровнял. — Ну, начнем?
Нора промолчала.
Дарт достал бутылку водки, свинтил с нее крышку, отпил, прополоскал водкой рот, прежде чем проглотить ее, закрыл бутылку и аккуратно поставил на стол.
— Сними-ка одежку, Норочка.
— Мне что-то не хочется.
— Если не можешь сама, мне придется ее разрезать.
— Пожалуйста, не делайте этого.
— Не делать чего, малышка?
— Не насилуйте меня. — Она начала беззвучно плакать.
— А разве я говорил что-нибудь об изнасиловании? Я только попросил тебя снять одежду.
Нора медлила и сквозь выступившие на глазах слезы смотрела, как Дик взял самый большой нож, который Мэтт Керлью назвал бы арканзасским тесаком для рубки свинины. Он шагнул к ней, и Нора начала медленно расстегивать блузку; маленькая, живущая отдельно от нее частичка разума поразилась количеству слез, катящихся из ее глаз. Она нерешительно повесила синюю блузку на спинку кресла и посмотрела на расплывчатую фигуру Дика Дарта Расплывчатая фигура кивнула. Нора расстегнула ремень, пуговицу и молнию джинсов и сняла мокасины. Ненависть и отвращение пробили окутывавшее ее облако эмоций. В отчаянии Нора тихо и коротко вскрикнула, стянула вниз джинсы и переступила через них. Затем подняла с пола, повесила на подлокотник кресла и замерла в ожидании.
— Похоже, ты не увлекаешься нижним бельем, а? Боже, вы только посмотрите на этот лифчик! Без кружавчиков и оборочек, простенький тридцать четвертый "В", да? Тебе стоит попробовать эти новомодные лифчики с косточками, они делают чудеса с женской грудью. А теперь давай освободим прелестные Норины грудки, хорошо?
Нора закрыла глаза и потянулась к застежке лифчика, который действительно был тридцать четвертого "В" размера. Бретельки сползли по ее плечам, обнажая грудь. Нора сняла лифчик и бросила его на кресло.
— Ты ведь не вешаешь одежду в шкаф, да? Дома у тебя... М-м... Наверняка у тебя стоит кресло, заваленное футболками, джинсами, а на его спинке висят блузки. Нет, беру свои слова обратно. Пожалуй, это не кресло, а диван, которого почти не видно под всеми этими вещами. Ты вытягиваешь из кучи на диване одежду, надеваешь несколько раз, а потом валишь в ту же кучу, и все начинается сначала.
Именно так она и делала, разве что с меньшим постоянством.
— О боже, вы только поглядите на это. Пурпурные трусики с белым лифчиком! Нора, да тебя надо бы наказать и не покупать сладенького. Трусики и лифчик должны быть, по крайней мере, одного цвета. С твоим телом тебе пошло бы белье от «Гитано». Они делают прекрасные лифчики и трусики, причем довольно дешевые. А если хочешь потратиться — попробуй «Бамбук» или «Бетти веа». Лично я просто в восторге от «Бетти веа», они делают потрясающие штучки. Послушай, сделай себе одолжение, перестань выбрасывать каталоги «Секреты успеха», которые наверняка кладут тебе в почтовый ящик. Я знаю, ты их считаешь дешевкой, но если ты хоть раз просмотришь один такой каталог так же тщательно, как это несомненно делает Дэйви, ты увидишь, что от них может быть определенная польза. Но прежде всего ты просто обязана время от времени заглядывать в «Вог». Замечательный журнал, я не пропускаю ни одного номера А ты наверняка не покупала его ни разу.
— Нет, один раз покупала.
— Когда? В семьдесят пятом году?
— Что-то около этого. — Нора стояла, скрестив руки нагруди.
— Вот видишь. А журнал-то как будто специально для тебя. Давай же, снимай скорее это тряпье.
Взявшись за резинку, она стянула трусики до колен и переступила через них.
— О, да у нашей Норочки там целые заросли! Надо срочно сделать прополку!
Нора все продолжала убеждать себя, что мужчина, который ведет такие разговоры, наверняка не будет ее насиловать. Разве стал бы насильник советовать купить белье от «Бетти веа»? Но следующие слова Дарта развеяли слабенькую надежду на то, что Дик хочет только изучить ее тело и больше ничего.
— Сядь на кровать, — сказал он.
Словно по битому стеклу, Нора прошла к кровати и села на краешек, крепко сжав колени и продолжая прикрывать руками грудь. Неожиданно перед ее мысленным взором возникли пухлые коленки и толстые лодыжки Барбары Виддоуз над грубыми форменными ботинками, и она почему-то подумала, что Барбара, должно быть, лесбиянка.
— Придется тебя на время стреножить, — сказал Дик, беря один из мотков веревки и отрезая с помощью ножа два куска фута по четыре длиной. Затем он подошел к Норе, держа в руках нож, веревку и клейкую ленту. — Возможно, это будет неудобно, но не больно. — Дик стал перед Норой на колени, заглянул ей в лицо, подмигнул и обернул один кусок веревки вокруг ее лодыжек. — У тебя прекрасное тело, — сказал он. — Разве чуток худощавое. И его, кстати, надо смазывать увлажняющим кремом. — Веревка впилась в кожу Норы, и она охнула.
— Не сочиняй, я не туго затянул, — сказал Дарт, завязывая концы веревки замысловатым узлом. Затем он положил руки на колени Норы и посмотрел на ее грудь. — Маленькие и чуток обвисшие, но все еще очень аппетитные, если тебя интересует мое мнение. — Он потянулся за клейкой лентой, отмотал фута три, оторвал от рулона и крепко обернул вокруг ее лодыжек поверх веревки. Потом поднялся, взял кончиками пальцев Нору за подбородок и легонько вздернул ее голову, обратив ее лицо к своему. — Ты из тех женщин, которые считают, что они выше косметики — разве что иногда немного губной помады, — но ты не права. Тебе следует попробовать серию «Кавер герл клин» или «Мейбиллин без блеска». Все, что тебе надо, — немного румян и эта новая тушь, удлиняющая ресницы. Может быть, «Кавер герл лонг лэш». И еще тебе просто необходимы хорошие духи. У тебя ведь стоит на туалетном столике крошечный флакончик «Шанель № 5», и ты душишься ими, когда Дэйви везет тебя куда-нибудь провести вечер, так?
Нора кивнула.
— Так вот, «Шанель № 5» не в твоем стиле, но вообще этого никогда не знаешь наверняка. Если уж ты так любишь «Шанель», тебе больше пойдет «Шанель Коко», или «Л'эр дю Тамп», если хочешь почувствовать себя более женственной. И надо душиться каждый день, причем на целый день, независимо от того, чем ты днем занимаешься.
Отпустив подбородок Норы, Дарт забрался ей за спину; кровать прогнулась под его весом.
— Руки, — скомандовал он. Нора отвела руки назад, и Дарт связал ей запястья. — Ай-ай, как не стыдно! Почему нет маникюра? И педикюра тоже! Ты должна начать пользоваться хорошим, дорогим лаком. Неважно, какой фирмы. Мы сходим в магазин и купим тебе все, включая зубную пасту. А еще я куплю тебе кое-что, необходимое женщине. Это поможет осуществить наш проект.
Нора услышала, как он снова отрывает от рулона клейкую ленту, затем почувствовала, как обматывает ей связанные запястья.
Зачем вы это делаете? Куда-то уходите?
— Не хочу, чтобы ты сбежала, пока буду смывать с себя тюремную грязь. Или желаешь составить мне компанию?
— Нет, спасибо.
— Ладно, помоешься после, — хохотнул Дарт.
— После чего?
Дик похлопал ее по плечу, спрыгнул с кровати, отнес веревку, ленту и нож к столу и аккуратно положил на прежние места, убедившись, что инструменты лежат ровным рядком.
— Мы что, будем спать на этой кровати вдвоем? — спросила Нора.
Дик поглядел через плечо с насмешливым удивлением на лице. Медленно, словно взвешивая ее вопрос, он развернулся к Норе.
— Поскольку в номере одна кровать, мне казалось, я могу надеяться... Две отдельные кровати не располагают к единению... Однако, если ты категорически возражаешь, я, наверное, мог бы поспать на полу. — Его многословие только подчеркнуло насмешливый смысл сказанного. — Согласны, мадам?
Нора кивнула.
— Вот и хорошо. — Дик Дарт снял рубашку, бросил ее на пол и стал расстегивать брюки. Он скинул черные мокасины и нагнулся, чтобы освободиться от брюк. У Дика были довольно дряблые руки и плечи, грудь густо покрывали темные волосы. Чуть выдающийся вперед живот оттягивал резинку длинных боксерских трусов, разрисованных сценами ужения на муху. — Однако я не думаю, что у нас будут с этим проблемы. — Сняв трусы, Дик продемонстрировал гнездо черных вьющихся волос, из которого свисал похожий на огурец длинный, толстый пенис с рельефными венами. Он кинул трусы на кресло и, нисколько не смущаясь, не спеша направился к столу за клейкой лентой. У Дика был плоский зад, точнее, его практически не было, тяжелые бедра переходили в икры, которые заканчивались широкими ступнями, напоминавшими нижние конечности динозавра. На пояснице вдоль позвоночника Дарта вились черные волосы.
Дик оторвал кусок ленты дюйма в четыре длиной и направился к Норе, при этом пенис качался перед ним, точно маятник.
— Все образуется.
Дик встал перед Норой, при этом от оказавшегося на уровне ее глаз серого огурца пахло, как из болота. Нору начала бить дрожь, из глаз покатились слезы. Дик поднял ее подбородок, улыбнулся ей сверху вниз и заклеил ей рот лентой.
— Дыши носом и не паникуй.
Взяв Нору за плечи, он толкнул ее на кровать. Затем Дарт исчез за дверью душа. Нора попыталась глотнуть воздуха, но грубая лента цепко держала губы. Тело ее требовало кислорода, и немедленно. Боль жгла плечи, веревка вгрызалась в лодыжки и запястья. Нора стала перекатываться с боку на бок, задыхаясь под слоем ленты, и наконец вспомнила, что можно дышать и носом. Смутно она услышала, как Дарт захихикал за дверью. Затем в душе зашумела вода, и Дик запел, жутко перевирая мелодию: «О, эти глаза». Нора покрутила руками и ногами, насколько это позволяла сделать веревка, и, обессилев, замерла, слишком испуганная, чтобы плакать.
Нора внезапно представила, как выглядит сейчас со стороны: голая, скорчившаяся на кровати, словно цыпленок, которого вот-вот сунут в духовку. Наверное, очень похоже на снимок с места преступления. Женщина на фотографии успела превратиться в ничто, в пустоту, не достойную даже сочувствия. Может быть, некоторые виды смерти и были предпочтительнее безумия ожидания, царящего внутри Норы, но только не такая вот смерть.
Из ванной вышел Дарт с мокрыми волосами, облепившими голову.
— Ну и видок, — сказал он, глядя на Нору. Взяв полотенце, Дарт принялся как следует вытирать руки, ноги, живот, гениталии.
— Сейчас вернусь. — Он снова скрылся в ванной и через несколько секунд появился с новым полотенцем. Но вместо того, чтобы вернуться к кровати, Дик закрыл дверь ванной и шагнул к гардеробу. Нора наблюдала за его отражением в зеркале, висевшем на двери ванной. Дарт растирал волосы полотенцем, пока они не встали дыбом, затем нежно провел им по шее, груди, члену. Затем сжал член полотенцем и несколько раз резко подергал. Видимо, достигнув необходимой степени возбуждения, Дарт расставил ноги и начал ласкать себя уже медленнее, поглаживая и похлопывая. О существовании Норы он словно забыл. Перед ним была его любимая часть тела. Зажав ее в кулаке, он двигал рукой туда-сюда, и пенис постепенно наливался кровью, становился багровым, разбухал и вырастал. Потом Дарт повернулся к зеркалу, и вид собственного тела, должно быть, привел его в такой восторг, что пенис превратился в несгибаемый ствол, оканчивающийся фиолетово-розовой полусферой размером с небольшое яблоко. Глаза Дарта были подернуты дымкой, рот распахнут. Норе казалось, что он вот-вот кончит. Сжав в кулаке мошонку, Дик застонал от удовольствия.
«Давай же, выплесни все на зеркало».
В этот момент в зеркале глаза его встретились с глазами Норы.
47
Дарт шагнул в комнату.
— Надеюсь, ты оценила мою любезность: я мог бы и не принимать душ. Я сделал это скорее для тебя, чем для себя. Чтобы резкие мужские запахи не отвлекали тебя от того, от чего многие женщины приходят в неописуемый восторг. — Дарт раздвинул ей ноги, склонился к ней, уткнул головку пениса в живот Норы и поводил им туда-сюда. — Нравится? — Свободной рукой Дик стал поглаживать ее грудь. Нора закрыла глаза, и он ущипнул ее за сосок. Лента на губах приглушила протестующий крик. — Обратите вни-ма-ни-е-е, — пропел Дик, больно крутя сосок указательным и большим пальцами. — Мы начинаем прелюдию, и невежливо закрывать при этом глаза — Улыбаясь, Дик плюхнулся на кровать, так что колени его оказались по обе стороны грудной клетки Норы. — Норины грудки, познакомьтесь с моим большим мальчиком. — Подавшись вперед, Дарт провел пенисом сначала вокруг одного соска Норы, затем вокруг другого. Потом он опустил член между ее грудей, зажал его между ними и задвигался вперед-назад. Через несколько минут он отпустил грудь Норы и подался вперед, чтобы покачать любимой частью своего тела у нее перед глазами. — Меня не зря назвали Диком, правда? Ты ведь никогда не видела ничего подобного?
Предмет, качавшийся перед лицом Норы, напоминал ей археологическую окаменелость, дешевый сувенир с арабского базара, поделку, вырезанную из огромного корня. Дедушка однажды привез подобный сувенир из заграничной поездки, показал его бабушке, и та долго кричала на него, а потом утащила это безобразие на чердак и схоронила там в бездонном сундуке. Неужели такой вот стержень с вздутыми венами, источающий опасность, — это именно то, о чем так мечтают большинство мужчин? Неужели Дэйви променял бы свой изящный орган на этот устрашающий кусок плоти? Нора знала ответ: променял бы.
— Надеюсь, ты оценила мою любезность: я мог бы и не принимать душ. Я сделал это скорее для тебя, чем для себя. Чтобы резкие мужские запахи не отвлекали тебя от того, от чего многие женщины приходят в неописуемый восторг. — Дарт раздвинул ей ноги, склонился к ней, уткнул головку пениса в живот Норы и поводил им туда-сюда. — Нравится? — Свободной рукой Дик стал поглаживать ее грудь. Нора закрыла глаза, и он ущипнул ее за сосок. Лента на губах приглушила протестующий крик. — Обратите вни-ма-ни-е-е, — пропел Дик, больно крутя сосок указательным и большим пальцами. — Мы начинаем прелюдию, и невежливо закрывать при этом глаза — Улыбаясь, Дик плюхнулся на кровать, так что колени его оказались по обе стороны грудной клетки Норы. — Норины грудки, познакомьтесь с моим большим мальчиком. — Подавшись вперед, Дарт провел пенисом сначала вокруг одного соска Норы, затем вокруг другого. Потом он опустил член между ее грудей, зажал его между ними и задвигался вперед-назад. Через несколько минут он отпустил грудь Норы и подался вперед, чтобы покачать любимой частью своего тела у нее перед глазами. — Меня не зря назвали Диком, правда? Ты ведь никогда не видела ничего подобного?
Предмет, качавшийся перед лицом Норы, напоминал ей археологическую окаменелость, дешевый сувенир с арабского базара, поделку, вырезанную из огромного корня. Дедушка однажды привез подобный сувенир из заграничной поездки, показал его бабушке, и та долго кричала на него, а потом утащила это безобразие на чердак и схоронила там в бездонном сундуке. Неужели такой вот стержень с вздутыми венами, источающий опасность, — это именно то, о чем так мечтают большинство мужчин? Неужели Дэйви променял бы свой изящный орган на этот устрашающий кусок плоти? Нора знала ответ: променял бы.