Страница:
— Несомненно, — сказала Мэг, облизнув пересохшие губы, и растерянно подумала, что, кажется, сейчас лишится чувств.
Голову заволакивала какая-то туманная пелена, Мэг тонула в хаосе отрывочных мыслей. Потом ей послышался шум мотора, который урчал долго и успокаивающе, а перед ее мысленным взором маячили любимый плед, уютное продавленное кресло и огромная чашка с лимоном, плавающим в исходящем паром чае. Потом ее понесло по мягким волнам, и Мэг словно парила на этих волнах будто они облака, а потом…
Потом она уже ничего не помнила.
10
11
Голову заволакивала какая-то туманная пелена, Мэг тонула в хаосе отрывочных мыслей. Потом ей послышался шум мотора, который урчал долго и успокаивающе, а перед ее мысленным взором маячили любимый плед, уютное продавленное кресло и огромная чашка с лимоном, плавающим в исходящем паром чае. Потом ее понесло по мягким волнам, и Мэг словно парила на этих волнах будто они облака, а потом…
Потом она уже ничего не помнила.
10
Мэг открыла глаза и долго лежала, пытаясь сообразить, где она находится. Кажется, они ехали с Рэем в машине. О боже, нет, это был всего лишь сон! Она в Греции, в гостях у Елены и ее кузена, скрывающего свое лицо. Мэг отбросила легкое одеяло, села на кровати и взглянула на часы. Всего семь. Наверняка обитатели виллы спят крепким сном, но ей заснуть больше не удастся. Мэг вытащила из шкафа платье, на сей раз лимонного цвета.
Платье было свободное, «балахон», сказала бы Дорис, но Мэг оно нравилось. Она придирчиво оглядела себя в зеркале со всех сторон и осталась довольна. Потом Мэг долго и тщательно расчесывала свои светлые волосы редкого платинового оттенка, пока они мягко не засияли. Волосы Мэг были волнистыми от природы. Иногда они капризничали, разлетаясь в разные стороны, но сегодня прическа была почти идеальной и локоны красиво обрамляли лицо, мягкими волнами ложась на плечи. Макияж она посчитала совершенно излишним в столь ранний час, а посему отложила косметичку. Улыбнувшись своему отражению, Мэг выскользнула из комнаты.
Как оказалось, не все обитатели виллы изволили почивать. В дверях ее встретила Мария и, пожелав доброго утра, сообщила, что завтрак обычно подают в половине девятого.
— Прекрасно, — отозвалась Мэг и спросила разрешение погулять в саду.
— Конечно, гости могут гулять по всей территории! — последовал быстрый ответ на ломаном английском языке.
Поблагодарив Марию, Мэг вышла в сад. Пышная зелень сразу обступила ее со всех сторон, а потом поглотила вызолоченными листьями, скрывая в собственной тени от уже слишком жарких солнечных лучей. Воздух еще сохранил свежесть и был настолько чист и прозрачен, что его хотелось пить, как родниковую воду. Во всем благодатном оазисе ухоженного сада чувствовалось какое-то обновление и отдохновение, словно вчерашний дождь смыл усталость невыносимо знойных дней. Мэг осторожно потрогала капельки воды, скопившиеся в углублении листа. Горячее солнце еще не успело осушить все следы вчерашнего ливня.
— Доброе утро, Мэг.
Мэг едва не подпрыгнула и огромным усилием воли удержалась от того, чтобы резко крутануться в ту сторону, откуда раздалось приветствие. Она нарочито медленно выдохнула, успокаивая забившееся сердце, и повернулась на голос.
— Доброе утро, Димитрис. Я думала, что вы еще отдыхаете.
— Вы не поверите, но я был точно такого же мнения. Вы всегда так рано просыпаетесь?
— Увы, я жаворонок.
— Почему увы?
— Потому что Дорис редко встает раньше девяти, и мне приходится придумывать себе занятия. А вечером я валюсь с ног и засыпаю на ходу, в то время как она считает, что наступила самая пора для развлечений. Вы не сердитесь на нее? — вырвалось у Мэг.
— За что же?
— За ее вчерашние проделки. Она не нарочно.
— Ваша подруга довольно забавная. А вы всегда извиняетесь за нее?
Мэг показалось, что он усмехнулся. Однако платок по-прежнему закрывал его лицо, и утверждать это с уверенностью она не могла. Мэг пожала плечами.
— Иногда.
— Не хотите ли прогуляться? Я покажу вам сад. Мэг выдавила улыбку.
— С удовольствием.
Мэг была довольно высокой, почти шести футов ростом, и отнюдь не хрупкого телосложения, но рядом с Димитрисом она самой себе казалась очень маленькой и уязвимой. Мэг старалась держать дистанцию, не слишком приближаться к нему, но это требовало определенных усилий, и Димитрис тотчас почувствовал ее напряжение.
— Вы меня боитесь, Мэг? — не глядя на нее, спросил он.
— Нет, — храбро солгала она, но сделала это слишком поспешно.
Димитрис остановился, и Мэг замерла тоже. Он повернулся к ней, и его брови чуть приподнялись, как бы говоря, что он нисколько ей не поверил, но непроницаемые черные глаза остались неподвижными и темными. Мэг не смогла прочитать по ним, о чем он думает в данную минуту, словно изнутри были закрыты жалюзи. Наверное, уже в десятый раз Мэг подумала о том, что еще никогда не видела таких непроницаемых и страшных глаз.
— Тогда смею предположить, что вас смущает эта повязка? — продолжил он.
О чем это он? Ах да, боится ли она его! Мэг завороженно проследила, как кончики его пальцев коснулись платка. Взгляд Мэг, на секунду задержавшись на его закутанном лице и черных глазах, растерянно метнулся и остановился, зацепившись за огромный розовый куст.
— Нет, ни то, ни другое, — ответила она, старательно выдерживая ровный тон, но голос предательски дрогнул, выдавая ее смятение.
Что-то неуловимое в Димитрисе беспокоило ее все больше и больше. Неуловимое и трагическое. Словно в нем, в его облике было что-то такое… То, что когда-то у нее было, то, что она очень хорошо знала и что безвозвратно потеряла несколько месяцев назад. То, чего у нее больше никогда уже не будет… Рэй!.. Это предположение на какой-то миг наполнило Мэг суеверным ужасом.
— Я вас чем-то огорчил?
От странного, глуховатого звучания его голоса Мэг мгновенно пришла в себя.
— Нет, все в порядке. Простите мне мою рассеянность. — Отголоски пережитого ужаса все еще бродили в крови, и Мэг не рискнула взглянуть в лицо Димитриса. Пожалуй, он истолкует еще неостывший страх в ее глазах на свой лад. — Со мной иногда так случается. Особенно в последнее время, — зачем-то добавила она почти беспомощно.
— Что-то произошло в вашей жизни?
— Ничего, достойного рассказа.
Он смотрел куда-то вдаль.
— Вы не похожи на искательницу приключений. Это было странное заявление, и Мэг осторожно произнесла:
— Я не являюсь искательницей приключений.
— А ваша подруга?
— Дорис?
Его глаза, по которым ничего нельзя было понять, вернулись на ее лицо, поймав ее за разглядыванием. Мэг и сама не знала, как это получилось. Она с трудом сдержала нервную дрожь.
— Да, она самая, — насмешливо подтвердил он. — Она искательница приключений?
— Отчасти, — после недолгого раздумья осторожно промолвила Мэг.
Она слишком долго предавалась размышлениям, что сказать, чтобы не подвести подругу, которая явно положила глаз на этого мужчину. С одной стороны, намерения Дорис были не совсем определенны и, вполне возможно, что это была всего лишь ее очередная игра. С другой… Кто знает, не обвинит ли Дорис ее опять в том, что Мэг «все испортила»…
— Расскажите, как вы отдыхаете в Греции, где вы уже успели побывать? — прервал затянувшееся молчание Димитрис, и Мэг встрепенулась, радуясь смене темы.
— Мне кажется, что везде. Однако экскурсии оказались весьма утомительными. Порой я так уставала, что некоторые достопримечательности почти стерлись из моей памяти, оставив лишь смутные образы… Мы начали с Афин, и об этом городе у меня остались наиболее яркие воспоминания. — Ей показалось, что Димитрис усмехнулся. — В тот же день мы посетили Фивы, Ливадию, а вечером уже были на Олимпе.
— Неужели? — поразился он, и Мэг энергично кивнула.
— Дорис захотелось на Олимп во что бы то ни стало в конце дня. Она была убеждена, что все древнегреческие божества непременно должны появляться там вечером, когда схлынет основной поток туристов.
— Ну и вы их там обнаружили? — даже несколько нетерпеливо поинтересовался он.
— Ну да… Пару Гераклов и одного Зевса. Дорис готова была поклясться, что это они и есть, так сказать, во плоти. Хотя по-моему это были простые греческие парни, участвующие в театрализованной постановке. Но Дорис осталась довольна. Мы так устали, что нам пришлось заночевать на одной из баз, что стоят на горе. Второй день мы посвятили осмотру островов, и Дорис все порывалась отправиться на Лесбос, но я ее отговорила. Ну а третий день мы просто гуляли, ожидая назначенной встречи с Еленой.
— Очень насыщенная программа.
— Это точно. — Мэг вдруг обнаружила, что они стоят, а она комкает в ладони веточку оливы.
— Я обещал показать вам сад, — мягко напомнил Димитрис, — а вместо этого совсем заговорил вас. — Он жестом пригласил ее следовать дальше. — В наших владениях довольно много земли, — непринужденно говорил он, идя чуть впереди Мэг. — Часть занята оливковыми рощами и виноградниками, это гораздо дальше основного поместья, а здесь Елена сделала все по своему вкусу. За домом есть бассейн и небольшой теннисный корт. А также поле для гольфа… Почти все по европейским стандартам. Я не слишком одобрял эти причуды, но женщины… Елена все равно сделала все по-своему, хотя редко здесь бывает.
— А вы? — вырвалось у Мэг.
— Я тоже.
— Извините, — пробормотала она, и Димитрис бросил на нее быстрый взгляд.
Потом Мэг показалось, что они забрели в самую чащу, если, конечно, можно применить это определение к ухоженному саду, и оказались перед небольшим строением, напоминающим домик.
— Что это?
— Беседка. Она очень старая, но все еще в хорошем состоянии. Это мое любимое место, здесь мне особенно хорошо думается. Зайдем?
Мэг, как загипнотизированная, пошла за ним, словно он не предложил, а приказал ей войти.
Внутри царили полумрак и прохлада. Вдоль двух стен стояли диваны, покрытые слегка поблекшими гобеленами, а у третьей — два кресла и изящный столик, на котором стоял светильник в форме невиданного цветка.
— Здесь очень красиво, — пробормотала Мэг.
— Давайте присядем и поговорим. — Димитрис непринужденно уселся на один из диванов, а Мэг осталась стоять.
— О чем? — дрогнувшим голосом спросила она.
— О вас. Расскажите мне о себе.
— Зачем? — изумилась она.
Почему-то Мэг была уверена в том, что он начнет расспрашивать о Дорис, и предложение поговорить о ней привело ее в замешательство.
— Мне просто интересно. Вчера за ужином вы все время молчали.
Дорис не дала мне и слова вставить, едва не ляпнула Мэг, но вовремя прикусила язык.
— Дорис обо всем прекрасно рассказала. У нее это получается гораздо лучше.
— Она подавляет вас, — заявил Димитрис, и Мэг не сдержала нервного смешка.
— Иногда, — согласилась она, — а вообще Дорис замечательная девушка. Мы дружим очень давно.
— Сколько вам лет?
Опять он за свое. Однако, если она не ответит, Димитрис вполне может принять это за кокетство. И Мэг ответила:
— Двадцать шесть. Я не замужем, живу в пригороде Лондона и работаю менеджером по работе с клиентами в авиакомпании. Для вас это исчерпывающая информация?
— Теперь вы злитесь.
— Нисколько, — заверила она. — Теперь ваша очередь.
— Что? — Он в точности скопировал ее тон.
— Рассказывать о себе. Я надеюсь на ответную любезность.
— Тридцать пять лет, не женат, учился в Штатах, потом вернулся в Грецию. У меня собственная фирма. После автокатастрофы я на некоторое время отошел от дел, поскольку не испытываю особого желания появляться на публике в образе Дарта Вейдера. Для вас это исчерпывающая информация?
Мэг стало стыдно.
— Простите, я была груба, — удрученно пробормотала она.
— Нет, это я был слишком бесцеремонен.
Мэг подняла голову, всматриваясь в его глаза, но они по-прежнему были черными и непроницаемыми.
— В последние месяцы я был вне общества и успел изрядно одичать, почти превратился в отшельника, — продолжил он, и Мэг уловила в его голосе отзвуки самоиронии. — Сначала я жутко злился, потом много думал. Как бы то ни было, из-за своего вынужденного затворничества я частично утратил хорошие манеры. Прошу меня извинить.
— Вы вовсе не утратили их, — запротестовала она. — И вы совсем не похожи на отшельника.
— Почему вы так решили?
Мэг отвернулась и пожала плечами. Не объяснять же ему, что она часто полагается на свою» интуицию. Димитрис выжидательно молчал, и Мэг поняла, что он не удовлетворен ее ничего не значащим жестом и ждет настоящего ответа.
— Я посещала курс лекций по психологии в колледже. А еще я много общаюсь с людьми — это основная составляющая моей работы. Вполне естественно, что у меня накопился кое-какой опыт в том, что касается оценки людей и даже, если хотите, видения их внутреннего мира… Этим опытом я и руководствовалась, произнося эти слова. Кроме того, в наш век современные средства связи не оставляют шанса остаться в информационной изоляции. Они позволяют постоянно быть в курсе всех дел даже в случае некоторых… э-э-э… осложнений, — неловко закончила она.
— Иными словами, я вовсе не такой, каким пытаюсь предстать перед вами? — спокойно поинтересовался он.
Вопрос почти загнал ее в ловушку, и Мэг смутилась. Она именно так и подумала, но не желала в этом признаваться.
— Все мы играем какие-то роли. У одних получается лучше, у других — хуже, — почти философски заметил он в ответ на ее молчание.
Мэг так и не смогла ни подтвердить, ни опровергнуть его слова. За короткое время Димитрис успел слегка разозлить ее, потом заинтриговать, удивить и поставить в тупик. Он казался ей сотканным из противоречий. Его настроение при внешней невозмутимости и даже непробиваемости было переменчивым. Мэг почти воочию увидела, как внутри него бурлит если и не вулкан, то весьма приличный гейзер эмоций. В конце концов, он же наполовину грек, а греки весьма темпераментны, как и все южные народы. Но, наверное, вторая, «американская половина» позволяет Димитрису весьма успешно сдерживать все внешние проявления деятельности этого «гейзера»…
Мэг тут же отругала себя за излишнюю впечатлительность. Это было не чем иным, как ее фантазией, не имевшей ничего общего с действительностью. Все дело в извечном женском любопытстве и в столь же распространенной «болезни» всей женской половины человечества — придумывать различные гипотезы, строить догадки, развивать предположения, которые при достаточной правдоподобности тут же невольно принимаются за чистую монету. Дейв иногда шутил, что женщине ничего не надо объяснять, достаточно бросить незначительную фразу, и она все додумает или придумает сама, даже усилий никаких прилагать не надо. И еще, что женщина верит в то, во что хочет верить… Впрочем, это, кажется, относится и к мужчинам.
Ее притягивала загадочность Димитриса, ореол таинственности, созданный собственным воображением Мэг из-за этой повязки, которая и была ключевым моментом во всей цепочке ее умозаключений. Она видела в Димитрисе то, что хотела видеть. Плюс искреннее сочувствие и сострадание, испытываемое к этому человеку в связи с ситуацией, в которую он попал. Несмотря на его самоиронию и выдержанность, она наверняка знала, что ему пришлось ох как несладко.
Но теперь ей нужно быть вдвойне острожной, потому что ее воображение уже разыгралось, а извечное женское любопытство подвело под монастырь не одну представительницу прекрасного пола.
— Если следовать вашей теории, то какую роль играете вы? — неожиданно для себя выпалила Мэг.
Димитрис вновь удивленно приподнял брови, на этот раз, очевидно, пораженный ее бестактностью, но Мэг отступать не собиралась, хотя щеки ее медленно, но неуклонно начали пылать. Почему-то ей было очень важно услышать ответ на этот вопрос.
— Возможно, вы скоро узнаете это, — спокойно сказал он и поднялся, как бы подводя черту. — За нашим увлекательным разговором я совсем забыл про завтрак. А ведь Дорис считает, что вам нужно набрать несколько фунтов! Так что не будем разочаровывать вашу подругу и пока прервем нашу экскурсию. До следующего удобного случая.
Почему-то последняя фраза прозвучала для Мэг не столько обещанием, сколько угрожающим предупреждением.
Они пошли в сторону дома. Димитрис шел на шаг позади Мэг. Она почти физически чувствовала его взгляд. Он жег ее так, что зудела кожа между лопаток, и от этого взгляда хотелось втянуть голову и броситься наутек.
— Не забудьте, завтрак в половине девятого. У вас есть еще минут десять.
Она заверила, что не забудет, и поспешила скрыться в своей комнате.
Платье было свободное, «балахон», сказала бы Дорис, но Мэг оно нравилось. Она придирчиво оглядела себя в зеркале со всех сторон и осталась довольна. Потом Мэг долго и тщательно расчесывала свои светлые волосы редкого платинового оттенка, пока они мягко не засияли. Волосы Мэг были волнистыми от природы. Иногда они капризничали, разлетаясь в разные стороны, но сегодня прическа была почти идеальной и локоны красиво обрамляли лицо, мягкими волнами ложась на плечи. Макияж она посчитала совершенно излишним в столь ранний час, а посему отложила косметичку. Улыбнувшись своему отражению, Мэг выскользнула из комнаты.
Как оказалось, не все обитатели виллы изволили почивать. В дверях ее встретила Мария и, пожелав доброго утра, сообщила, что завтрак обычно подают в половине девятого.
— Прекрасно, — отозвалась Мэг и спросила разрешение погулять в саду.
— Конечно, гости могут гулять по всей территории! — последовал быстрый ответ на ломаном английском языке.
Поблагодарив Марию, Мэг вышла в сад. Пышная зелень сразу обступила ее со всех сторон, а потом поглотила вызолоченными листьями, скрывая в собственной тени от уже слишком жарких солнечных лучей. Воздух еще сохранил свежесть и был настолько чист и прозрачен, что его хотелось пить, как родниковую воду. Во всем благодатном оазисе ухоженного сада чувствовалось какое-то обновление и отдохновение, словно вчерашний дождь смыл усталость невыносимо знойных дней. Мэг осторожно потрогала капельки воды, скопившиеся в углублении листа. Горячее солнце еще не успело осушить все следы вчерашнего ливня.
— Доброе утро, Мэг.
Мэг едва не подпрыгнула и огромным усилием воли удержалась от того, чтобы резко крутануться в ту сторону, откуда раздалось приветствие. Она нарочито медленно выдохнула, успокаивая забившееся сердце, и повернулась на голос.
— Доброе утро, Димитрис. Я думала, что вы еще отдыхаете.
— Вы не поверите, но я был точно такого же мнения. Вы всегда так рано просыпаетесь?
— Увы, я жаворонок.
— Почему увы?
— Потому что Дорис редко встает раньше девяти, и мне приходится придумывать себе занятия. А вечером я валюсь с ног и засыпаю на ходу, в то время как она считает, что наступила самая пора для развлечений. Вы не сердитесь на нее? — вырвалось у Мэг.
— За что же?
— За ее вчерашние проделки. Она не нарочно.
— Ваша подруга довольно забавная. А вы всегда извиняетесь за нее?
Мэг показалось, что он усмехнулся. Однако платок по-прежнему закрывал его лицо, и утверждать это с уверенностью она не могла. Мэг пожала плечами.
— Иногда.
— Не хотите ли прогуляться? Я покажу вам сад. Мэг выдавила улыбку.
— С удовольствием.
Мэг была довольно высокой, почти шести футов ростом, и отнюдь не хрупкого телосложения, но рядом с Димитрисом она самой себе казалась очень маленькой и уязвимой. Мэг старалась держать дистанцию, не слишком приближаться к нему, но это требовало определенных усилий, и Димитрис тотчас почувствовал ее напряжение.
— Вы меня боитесь, Мэг? — не глядя на нее, спросил он.
— Нет, — храбро солгала она, но сделала это слишком поспешно.
Димитрис остановился, и Мэг замерла тоже. Он повернулся к ней, и его брови чуть приподнялись, как бы говоря, что он нисколько ей не поверил, но непроницаемые черные глаза остались неподвижными и темными. Мэг не смогла прочитать по ним, о чем он думает в данную минуту, словно изнутри были закрыты жалюзи. Наверное, уже в десятый раз Мэг подумала о том, что еще никогда не видела таких непроницаемых и страшных глаз.
— Тогда смею предположить, что вас смущает эта повязка? — продолжил он.
О чем это он? Ах да, боится ли она его! Мэг завороженно проследила, как кончики его пальцев коснулись платка. Взгляд Мэг, на секунду задержавшись на его закутанном лице и черных глазах, растерянно метнулся и остановился, зацепившись за огромный розовый куст.
— Нет, ни то, ни другое, — ответила она, старательно выдерживая ровный тон, но голос предательски дрогнул, выдавая ее смятение.
Что-то неуловимое в Димитрисе беспокоило ее все больше и больше. Неуловимое и трагическое. Словно в нем, в его облике было что-то такое… То, что когда-то у нее было, то, что она очень хорошо знала и что безвозвратно потеряла несколько месяцев назад. То, чего у нее больше никогда уже не будет… Рэй!.. Это предположение на какой-то миг наполнило Мэг суеверным ужасом.
— Я вас чем-то огорчил?
От странного, глуховатого звучания его голоса Мэг мгновенно пришла в себя.
— Нет, все в порядке. Простите мне мою рассеянность. — Отголоски пережитого ужаса все еще бродили в крови, и Мэг не рискнула взглянуть в лицо Димитриса. Пожалуй, он истолкует еще неостывший страх в ее глазах на свой лад. — Со мной иногда так случается. Особенно в последнее время, — зачем-то добавила она почти беспомощно.
— Что-то произошло в вашей жизни?
— Ничего, достойного рассказа.
Он смотрел куда-то вдаль.
— Вы не похожи на искательницу приключений. Это было странное заявление, и Мэг осторожно произнесла:
— Я не являюсь искательницей приключений.
— А ваша подруга?
— Дорис?
Его глаза, по которым ничего нельзя было понять, вернулись на ее лицо, поймав ее за разглядыванием. Мэг и сама не знала, как это получилось. Она с трудом сдержала нервную дрожь.
— Да, она самая, — насмешливо подтвердил он. — Она искательница приключений?
— Отчасти, — после недолгого раздумья осторожно промолвила Мэг.
Она слишком долго предавалась размышлениям, что сказать, чтобы не подвести подругу, которая явно положила глаз на этого мужчину. С одной стороны, намерения Дорис были не совсем определенны и, вполне возможно, что это была всего лишь ее очередная игра. С другой… Кто знает, не обвинит ли Дорис ее опять в том, что Мэг «все испортила»…
— Расскажите, как вы отдыхаете в Греции, где вы уже успели побывать? — прервал затянувшееся молчание Димитрис, и Мэг встрепенулась, радуясь смене темы.
— Мне кажется, что везде. Однако экскурсии оказались весьма утомительными. Порой я так уставала, что некоторые достопримечательности почти стерлись из моей памяти, оставив лишь смутные образы… Мы начали с Афин, и об этом городе у меня остались наиболее яркие воспоминания. — Ей показалось, что Димитрис усмехнулся. — В тот же день мы посетили Фивы, Ливадию, а вечером уже были на Олимпе.
— Неужели? — поразился он, и Мэг энергично кивнула.
— Дорис захотелось на Олимп во что бы то ни стало в конце дня. Она была убеждена, что все древнегреческие божества непременно должны появляться там вечером, когда схлынет основной поток туристов.
— Ну и вы их там обнаружили? — даже несколько нетерпеливо поинтересовался он.
— Ну да… Пару Гераклов и одного Зевса. Дорис готова была поклясться, что это они и есть, так сказать, во плоти. Хотя по-моему это были простые греческие парни, участвующие в театрализованной постановке. Но Дорис осталась довольна. Мы так устали, что нам пришлось заночевать на одной из баз, что стоят на горе. Второй день мы посвятили осмотру островов, и Дорис все порывалась отправиться на Лесбос, но я ее отговорила. Ну а третий день мы просто гуляли, ожидая назначенной встречи с Еленой.
— Очень насыщенная программа.
— Это точно. — Мэг вдруг обнаружила, что они стоят, а она комкает в ладони веточку оливы.
— Я обещал показать вам сад, — мягко напомнил Димитрис, — а вместо этого совсем заговорил вас. — Он жестом пригласил ее следовать дальше. — В наших владениях довольно много земли, — непринужденно говорил он, идя чуть впереди Мэг. — Часть занята оливковыми рощами и виноградниками, это гораздо дальше основного поместья, а здесь Елена сделала все по своему вкусу. За домом есть бассейн и небольшой теннисный корт. А также поле для гольфа… Почти все по европейским стандартам. Я не слишком одобрял эти причуды, но женщины… Елена все равно сделала все по-своему, хотя редко здесь бывает.
— А вы? — вырвалось у Мэг.
— Я тоже.
— Извините, — пробормотала она, и Димитрис бросил на нее быстрый взгляд.
Потом Мэг показалось, что они забрели в самую чащу, если, конечно, можно применить это определение к ухоженному саду, и оказались перед небольшим строением, напоминающим домик.
— Что это?
— Беседка. Она очень старая, но все еще в хорошем состоянии. Это мое любимое место, здесь мне особенно хорошо думается. Зайдем?
Мэг, как загипнотизированная, пошла за ним, словно он не предложил, а приказал ей войти.
Внутри царили полумрак и прохлада. Вдоль двух стен стояли диваны, покрытые слегка поблекшими гобеленами, а у третьей — два кресла и изящный столик, на котором стоял светильник в форме невиданного цветка.
— Здесь очень красиво, — пробормотала Мэг.
— Давайте присядем и поговорим. — Димитрис непринужденно уселся на один из диванов, а Мэг осталась стоять.
— О чем? — дрогнувшим голосом спросила она.
— О вас. Расскажите мне о себе.
— Зачем? — изумилась она.
Почему-то Мэг была уверена в том, что он начнет расспрашивать о Дорис, и предложение поговорить о ней привело ее в замешательство.
— Мне просто интересно. Вчера за ужином вы все время молчали.
Дорис не дала мне и слова вставить, едва не ляпнула Мэг, но вовремя прикусила язык.
— Дорис обо всем прекрасно рассказала. У нее это получается гораздо лучше.
— Она подавляет вас, — заявил Димитрис, и Мэг не сдержала нервного смешка.
— Иногда, — согласилась она, — а вообще Дорис замечательная девушка. Мы дружим очень давно.
— Сколько вам лет?
Опять он за свое. Однако, если она не ответит, Димитрис вполне может принять это за кокетство. И Мэг ответила:
— Двадцать шесть. Я не замужем, живу в пригороде Лондона и работаю менеджером по работе с клиентами в авиакомпании. Для вас это исчерпывающая информация?
— Теперь вы злитесь.
— Нисколько, — заверила она. — Теперь ваша очередь.
— Что? — Он в точности скопировал ее тон.
— Рассказывать о себе. Я надеюсь на ответную любезность.
— Тридцать пять лет, не женат, учился в Штатах, потом вернулся в Грецию. У меня собственная фирма. После автокатастрофы я на некоторое время отошел от дел, поскольку не испытываю особого желания появляться на публике в образе Дарта Вейдера. Для вас это исчерпывающая информация?
Мэг стало стыдно.
— Простите, я была груба, — удрученно пробормотала она.
— Нет, это я был слишком бесцеремонен.
Мэг подняла голову, всматриваясь в его глаза, но они по-прежнему были черными и непроницаемыми.
— В последние месяцы я был вне общества и успел изрядно одичать, почти превратился в отшельника, — продолжил он, и Мэг уловила в его голосе отзвуки самоиронии. — Сначала я жутко злился, потом много думал. Как бы то ни было, из-за своего вынужденного затворничества я частично утратил хорошие манеры. Прошу меня извинить.
— Вы вовсе не утратили их, — запротестовала она. — И вы совсем не похожи на отшельника.
— Почему вы так решили?
Мэг отвернулась и пожала плечами. Не объяснять же ему, что она часто полагается на свою» интуицию. Димитрис выжидательно молчал, и Мэг поняла, что он не удовлетворен ее ничего не значащим жестом и ждет настоящего ответа.
— Я посещала курс лекций по психологии в колледже. А еще я много общаюсь с людьми — это основная составляющая моей работы. Вполне естественно, что у меня накопился кое-какой опыт в том, что касается оценки людей и даже, если хотите, видения их внутреннего мира… Этим опытом я и руководствовалась, произнося эти слова. Кроме того, в наш век современные средства связи не оставляют шанса остаться в информационной изоляции. Они позволяют постоянно быть в курсе всех дел даже в случае некоторых… э-э-э… осложнений, — неловко закончила она.
— Иными словами, я вовсе не такой, каким пытаюсь предстать перед вами? — спокойно поинтересовался он.
Вопрос почти загнал ее в ловушку, и Мэг смутилась. Она именно так и подумала, но не желала в этом признаваться.
— Все мы играем какие-то роли. У одних получается лучше, у других — хуже, — почти философски заметил он в ответ на ее молчание.
Мэг так и не смогла ни подтвердить, ни опровергнуть его слова. За короткое время Димитрис успел слегка разозлить ее, потом заинтриговать, удивить и поставить в тупик. Он казался ей сотканным из противоречий. Его настроение при внешней невозмутимости и даже непробиваемости было переменчивым. Мэг почти воочию увидела, как внутри него бурлит если и не вулкан, то весьма приличный гейзер эмоций. В конце концов, он же наполовину грек, а греки весьма темпераментны, как и все южные народы. Но, наверное, вторая, «американская половина» позволяет Димитрису весьма успешно сдерживать все внешние проявления деятельности этого «гейзера»…
Мэг тут же отругала себя за излишнюю впечатлительность. Это было не чем иным, как ее фантазией, не имевшей ничего общего с действительностью. Все дело в извечном женском любопытстве и в столь же распространенной «болезни» всей женской половины человечества — придумывать различные гипотезы, строить догадки, развивать предположения, которые при достаточной правдоподобности тут же невольно принимаются за чистую монету. Дейв иногда шутил, что женщине ничего не надо объяснять, достаточно бросить незначительную фразу, и она все додумает или придумает сама, даже усилий никаких прилагать не надо. И еще, что женщина верит в то, во что хочет верить… Впрочем, это, кажется, относится и к мужчинам.
Ее притягивала загадочность Димитриса, ореол таинственности, созданный собственным воображением Мэг из-за этой повязки, которая и была ключевым моментом во всей цепочке ее умозаключений. Она видела в Димитрисе то, что хотела видеть. Плюс искреннее сочувствие и сострадание, испытываемое к этому человеку в связи с ситуацией, в которую он попал. Несмотря на его самоиронию и выдержанность, она наверняка знала, что ему пришлось ох как несладко.
Но теперь ей нужно быть вдвойне острожной, потому что ее воображение уже разыгралось, а извечное женское любопытство подвело под монастырь не одну представительницу прекрасного пола.
— Если следовать вашей теории, то какую роль играете вы? — неожиданно для себя выпалила Мэг.
Димитрис вновь удивленно приподнял брови, на этот раз, очевидно, пораженный ее бестактностью, но Мэг отступать не собиралась, хотя щеки ее медленно, но неуклонно начали пылать. Почему-то ей было очень важно услышать ответ на этот вопрос.
— Возможно, вы скоро узнаете это, — спокойно сказал он и поднялся, как бы подводя черту. — За нашим увлекательным разговором я совсем забыл про завтрак. А ведь Дорис считает, что вам нужно набрать несколько фунтов! Так что не будем разочаровывать вашу подругу и пока прервем нашу экскурсию. До следующего удобного случая.
Почему-то последняя фраза прозвучала для Мэг не столько обещанием, сколько угрожающим предупреждением.
Они пошли в сторону дома. Димитрис шел на шаг позади Мэг. Она почти физически чувствовала его взгляд. Он жег ее так, что зудела кожа между лопаток, и от этого взгляда хотелось втянуть голову и броситься наутек.
— Не забудьте, завтрак в половине девятого. У вас есть еще минут десять.
Она заверила, что не забудет, и поспешила скрыться в своей комнате.
11
К собственному удивлению, в комнате Мэг обнаружила Дорис.
— Привет, где ты была?
— Ты же знаешь, я всегда рано просыпаюсь. Чтобы скоротать время до завтрака, я прогулялась по саду.
— Одна?
Вот он, ключевой вопрос, ради которого Дорис и пришла.
— Нет, Димитрис тоже был там, — совершенно спокойно сказала Мэг. — Он предложил показать мне сад.
— Ну и как… сад? — спросила Дорис, пристально изучая свои холеные ногти, покрытые ярко-красным лаком.
Мэг видела, что Дорис напряженно ожидает ответа.
— Сад очень красивый, — отозвалась она и присела в кресло напротив подруги.
— А Димитрис? — продолжала Дорис допрос, поднимая голову.
Лицо Дорис было неприятно искажено, глаза сузились. Мэг всего несколько раз видела подобное выражение на лице подруги. В первый раз, когда Дорис обнаружила Мэг в обществе Дейва за столиком в ресторане, во второй — когда узнала, что Мэг познакомилась с Рэем. И вот теперь, когда ненасытная тихоня Мэг взялась за старое и пытается очаровать милашку Димитриса.
Что ж, намерения Дорис больше не вызывали у Мэг никаких сомнений — она явно заинтересована в более близком знакомстве с кузеном Елены!
— Димитрис был очень любезен, — так же спокойно ответила Мэг и сдержала вздох. Сколько можно чувствовать себя без вины виноватой? И все равно она почему-то вновь оправдывается. — Дорис, мы просто разговаривали, эта встреча была совершенно случайной. Я не имею никаких видов на этого человека. Так что успокойся.
— Мне абсолютно все равно.
Дорис передернула плечами, словно эта мысль была верхом нелепости, и Мэг, не выдержав, все-таки вздохнула.
Теперь, чтобы провести остаток отпуска без проблем, ей нужно держаться от Димитриса на расстоянии пушечного выстрела и шарахаться от него при встречах как от чумного. Только тогда она избежит упреков Дорис и ссор с ней.
— Ладно, Дорис, хватит дуться. Нам пора идти завтракать. Мария предупредила меня, что на вилле завтракают в половине девятого.
Дорис поднялась, прямая как палка.
Однако недовольство мигом исчезло с ее лица, едва девушки оказались в столовой и обнаружили там Димитриса. Дорис волшебным образом переменилась: куда-то подевались угрюмость и каменное выражение лица, и она стала похожа на беззаботную райскую птичку.
— Доброе утро, Димитрис. Утро сегодня просто чудесное.
— Доброе утро, Дорис. Вы совершенно правы.
— Елена, дорогая, доброе утро. Ты прекрасно выглядишь сегодня! — восхитилась в следующую минуту Дорис, изобразив при появлении Елены радость столь сильную, словно они не виделись долгие годы.
— Доброе утро, Дорис, ты тоже выглядишь чудесно. Доброе утро, Мэг! Как спалось?
— Замечательно, — тем же тоном ответила Дорис за двоих.
Она выглядела столь оживленной, что к горлу Мэг невольно подкатила тошнота. Теперь, когда все в сборе и обмен любезностями состоялся, можно было ожидать «продолжения». Мэг не ошиблась.
— Димитрис, как прошла ваша с Мэг прогулка? — щебетала Дорис.
Мэг поймала быстрый взгляд Елены, брошенный на Димитриса, но едва обратила на это внимание.
— Прекрасно.
— Рада это слышать. Думаю, Дейв не был бы против, не так ли, Мэг? Он вообще-то не слишком ревнив.
— Дейв?
— Да, Дейв. Это жених Мэг. Разве я не сказала, что Мэг скоро выходит замуж? — Дорис решила расставить все точки над «i» и избавиться от изрядно надоевшей конкуренции в лице Мэг.
От возмущения на щеках Мэг выступили два пунцовых пятна. Она искренне вознегодовала на Дорис из-за этой лжи и попыток посвятить посторонних людей в перипетии личной жизни Мэг. На этот раз Дорис превзошла саму себя в желании досадить ей! Мэг бросила на подругу неприязненный взгляд. Дорис усиленно делала вид, что ничего не произошло, но при этом ее глаза светились торжеством. Дорис была донельзя довольной собой, как кошка, которая удачно поохотилась. Еще бы — теперь Мэг наверняка выбывает из игры!
За столом воцарилось неловкое молчание.
— Вот как? — после целой минуты молчания произнес Димитрис. — Нет, ничего такого вы не говорили, Дорис, — почти ласково сказал он.
— Я не знала, Мэг, — тут же вступила в разговор Елена. — Прими мои искренние поздравления и наилучшие пожелания. Думаю, мой кузен присоединится к моим словам…
— Конечно, поздравляю вас, Мэг. Думаю, ваш избранник и вы будете счастливы в браке.
— Спасибо, — выдавила Мэг.
Она силилась улыбнуться и не могла. Губы просто отказывались подчиняться.
— Конечно, будут. Дейв без ума от Мэг, их чувства не вызывают сомнений, — снова встряла сияющая ослепительной улыбкой Дорис, и Мэг впервые испытала почти непреодолимое желание придушить ее.
Мэг все-таки выдавила эту проклятую улыбку. К счастью, Мария подала завтрак, и Мэг склонилась над тарелкой, делая вид, что яичница с беконом поглотила все ее внимание. От запаха еды ее вмиг затошнило, и она схватилась за стакан с соком, как утопающий за соломинку, и отпила большой глоток. Спазм нехотя отступил, но Мэг не чувствовала в себе мужества вновь взглянуть на содержимое своей тарелки.
— Мэг, ты ничего не ешь, — посетовала Елена.
— Я не голодна.
— Может быть, чаю?
— БЫЛО бы чудесно, спасибо.
— Чем мы сегодня займемся, Елена? — Дорис продолжала ворковать как ни в чем не бывало.
— А чего бы тебе хотелось, Дорис?
— Чем можно заняться на твоей роскошной вилле?
— Бассейн в качестве развлечения подойдет?
— Бассейн — это великолепно!
Да, для Дорис это было поистине великолепно. У нее была идеальная фигура, которой, без преувеличения, она могла гордиться. А также купальный костюм, купленный за баснословную сумму в дорогущем бутике.
— Есть еще теннисный корт, — продолжила Елена, — и поле для гольфа. Оно, правда, не слишком большое. Мой кузен убежден, что занимать драгоценную землю под газон, на котором богатые бездельники гоняют мяч, — кощунственно.
— Что ж, может быть, отчасти он и прав.
— Еще можно пойти на пляж. В скалах вырублена лестница, так что мы сможем спуститься к морю без проблем. Кроме того, я же обещала вам множество различных экскурсий. Я вместе со своими знаниями и всевозможными средствами вся к вашим услугам.
— О, ты так щедра, что мне даже немного неловко. Но сегодня мне не очень хочется покидать гостеприимные стены «Несравненной»…
— Мы можем сыграть партию в теннис, а потом поплавать в бассейне.
— Звучит божественно. По счастливой случайности у меня с собой специальный костюм. Димитрис, вы будете судить наш матч?
— Я буду самым беспристрастным судьей, — пообещал он. — Однако хочу предупредить, что против Елены выстоять нелегко.
— Я буду очень стараться.
Щеки Дорис тут же порозовели, а глаза заблестели в предвкушении. О, действительно, как удачно она вывела из игры Мэг, какая она догадливая и сообразительная! Теперь после сообщения о предстоящем замужестве Мэг все внимание Димитриса будет направлено на нее, Дорис!
Мэг показалось, что Дорис с трудом удерживается от того, чтобы не запрыгать и не захлопать в ладоши от восторга. Мэг поняла, что будет дальше: Дорис будет проводить с Димитрисом много времени, и у нее появится масса возможностей изложить собственную версию романтических отношений Мэг и Дейва. «Чужая невеста» Мэг Паркер остается не у дел.
— Мэг, ты присоединишься к нам?
— Только в качестве зрителя. Теннис на такой жаре кажется мне просто самоубийственным мероприятием.
Вытерпеть завтрак оказалось нелегко, но Мэг вытерпела. Несколько раз она замечала обмен взглядами хозяев, на лице Елены мелькала озабоченность, но Димитрис казался невозмутимым. Хотя понять хоть что-то по закутанному лицу довольно трудно!
Дорис появилась на корте в такой короткой юбочке, что соответствие ее спортивной формы правилам подверглось бы любым судьей большому сомнению. Но поскольку этот матч был неофициальным, никаких возражений не последовало. Мэг примостилась в тени на скамеечке, приготовившись к очередному спектаклю. И тут было на что посмотреть. Дорис решила показать себя во всей красе. Она играла самозабвенно и с полной выкладкой, с гортанными выкриками отбивая подачи соперницы. Счет все-таки был не в пользу Дорис, но она вела себя так, словно завоевала Кубок Уимблдона.
— Елена, ты что-то говорила об экскурсиях на острова, — напомнила Дорис за обедом.
— Желаешь что-то определенное?
— Даже не знаю, — с деланной неуверенностью протянула Дорис и насмешливо блеснула глазами.
— Остров Лесбос? — полувопросительно произнесла Елена, поддразнивая ее.
Мэг давно поняла, куда клонит Дорис, но шокировать Елену подобным выбором не удалось.
— Мы и в самом деле можем отправиться туда? Не то чтобы я очень хотела, но, говорят, там много достопримечательностей.
— Почему бы и нет?
— Да что ты говоришь? Ты слышишь, Мэг, курочка моя?!
Елена расхохоталась.
— Не пугайся так, Мэг. Несмотря на своеобразную славу, это место вполне безопасно.
— Боюсь, что не смогу составить вам компанию, и причина гораздо тривиальнее, чем забота собственной безопасности. У меня морская болезнь. Дорис в курсе, что со мной было, когда мы забрались в катер на второй день наших экскурсий!
— Привет, где ты была?
— Ты же знаешь, я всегда рано просыпаюсь. Чтобы скоротать время до завтрака, я прогулялась по саду.
— Одна?
Вот он, ключевой вопрос, ради которого Дорис и пришла.
— Нет, Димитрис тоже был там, — совершенно спокойно сказала Мэг. — Он предложил показать мне сад.
— Ну и как… сад? — спросила Дорис, пристально изучая свои холеные ногти, покрытые ярко-красным лаком.
Мэг видела, что Дорис напряженно ожидает ответа.
— Сад очень красивый, — отозвалась она и присела в кресло напротив подруги.
— А Димитрис? — продолжала Дорис допрос, поднимая голову.
Лицо Дорис было неприятно искажено, глаза сузились. Мэг всего несколько раз видела подобное выражение на лице подруги. В первый раз, когда Дорис обнаружила Мэг в обществе Дейва за столиком в ресторане, во второй — когда узнала, что Мэг познакомилась с Рэем. И вот теперь, когда ненасытная тихоня Мэг взялась за старое и пытается очаровать милашку Димитриса.
Что ж, намерения Дорис больше не вызывали у Мэг никаких сомнений — она явно заинтересована в более близком знакомстве с кузеном Елены!
— Димитрис был очень любезен, — так же спокойно ответила Мэг и сдержала вздох. Сколько можно чувствовать себя без вины виноватой? И все равно она почему-то вновь оправдывается. — Дорис, мы просто разговаривали, эта встреча была совершенно случайной. Я не имею никаких видов на этого человека. Так что успокойся.
— Мне абсолютно все равно.
Дорис передернула плечами, словно эта мысль была верхом нелепости, и Мэг, не выдержав, все-таки вздохнула.
Теперь, чтобы провести остаток отпуска без проблем, ей нужно держаться от Димитриса на расстоянии пушечного выстрела и шарахаться от него при встречах как от чумного. Только тогда она избежит упреков Дорис и ссор с ней.
— Ладно, Дорис, хватит дуться. Нам пора идти завтракать. Мария предупредила меня, что на вилле завтракают в половине девятого.
Дорис поднялась, прямая как палка.
Однако недовольство мигом исчезло с ее лица, едва девушки оказались в столовой и обнаружили там Димитриса. Дорис волшебным образом переменилась: куда-то подевались угрюмость и каменное выражение лица, и она стала похожа на беззаботную райскую птичку.
— Доброе утро, Димитрис. Утро сегодня просто чудесное.
— Доброе утро, Дорис. Вы совершенно правы.
— Елена, дорогая, доброе утро. Ты прекрасно выглядишь сегодня! — восхитилась в следующую минуту Дорис, изобразив при появлении Елены радость столь сильную, словно они не виделись долгие годы.
— Доброе утро, Дорис, ты тоже выглядишь чудесно. Доброе утро, Мэг! Как спалось?
— Замечательно, — тем же тоном ответила Дорис за двоих.
Она выглядела столь оживленной, что к горлу Мэг невольно подкатила тошнота. Теперь, когда все в сборе и обмен любезностями состоялся, можно было ожидать «продолжения». Мэг не ошиблась.
— Димитрис, как прошла ваша с Мэг прогулка? — щебетала Дорис.
Мэг поймала быстрый взгляд Елены, брошенный на Димитриса, но едва обратила на это внимание.
— Прекрасно.
— Рада это слышать. Думаю, Дейв не был бы против, не так ли, Мэг? Он вообще-то не слишком ревнив.
— Дейв?
— Да, Дейв. Это жених Мэг. Разве я не сказала, что Мэг скоро выходит замуж? — Дорис решила расставить все точки над «i» и избавиться от изрядно надоевшей конкуренции в лице Мэг.
От возмущения на щеках Мэг выступили два пунцовых пятна. Она искренне вознегодовала на Дорис из-за этой лжи и попыток посвятить посторонних людей в перипетии личной жизни Мэг. На этот раз Дорис превзошла саму себя в желании досадить ей! Мэг бросила на подругу неприязненный взгляд. Дорис усиленно делала вид, что ничего не произошло, но при этом ее глаза светились торжеством. Дорис была донельзя довольной собой, как кошка, которая удачно поохотилась. Еще бы — теперь Мэг наверняка выбывает из игры!
За столом воцарилось неловкое молчание.
— Вот как? — после целой минуты молчания произнес Димитрис. — Нет, ничего такого вы не говорили, Дорис, — почти ласково сказал он.
— Я не знала, Мэг, — тут же вступила в разговор Елена. — Прими мои искренние поздравления и наилучшие пожелания. Думаю, мой кузен присоединится к моим словам…
— Конечно, поздравляю вас, Мэг. Думаю, ваш избранник и вы будете счастливы в браке.
— Спасибо, — выдавила Мэг.
Она силилась улыбнуться и не могла. Губы просто отказывались подчиняться.
— Конечно, будут. Дейв без ума от Мэг, их чувства не вызывают сомнений, — снова встряла сияющая ослепительной улыбкой Дорис, и Мэг впервые испытала почти непреодолимое желание придушить ее.
Мэг все-таки выдавила эту проклятую улыбку. К счастью, Мария подала завтрак, и Мэг склонилась над тарелкой, делая вид, что яичница с беконом поглотила все ее внимание. От запаха еды ее вмиг затошнило, и она схватилась за стакан с соком, как утопающий за соломинку, и отпила большой глоток. Спазм нехотя отступил, но Мэг не чувствовала в себе мужества вновь взглянуть на содержимое своей тарелки.
— Мэг, ты ничего не ешь, — посетовала Елена.
— Я не голодна.
— Может быть, чаю?
— БЫЛО бы чудесно, спасибо.
— Чем мы сегодня займемся, Елена? — Дорис продолжала ворковать как ни в чем не бывало.
— А чего бы тебе хотелось, Дорис?
— Чем можно заняться на твоей роскошной вилле?
— Бассейн в качестве развлечения подойдет?
— Бассейн — это великолепно!
Да, для Дорис это было поистине великолепно. У нее была идеальная фигура, которой, без преувеличения, она могла гордиться. А также купальный костюм, купленный за баснословную сумму в дорогущем бутике.
— Есть еще теннисный корт, — продолжила Елена, — и поле для гольфа. Оно, правда, не слишком большое. Мой кузен убежден, что занимать драгоценную землю под газон, на котором богатые бездельники гоняют мяч, — кощунственно.
— Что ж, может быть, отчасти он и прав.
— Еще можно пойти на пляж. В скалах вырублена лестница, так что мы сможем спуститься к морю без проблем. Кроме того, я же обещала вам множество различных экскурсий. Я вместе со своими знаниями и всевозможными средствами вся к вашим услугам.
— О, ты так щедра, что мне даже немного неловко. Но сегодня мне не очень хочется покидать гостеприимные стены «Несравненной»…
— Мы можем сыграть партию в теннис, а потом поплавать в бассейне.
— Звучит божественно. По счастливой случайности у меня с собой специальный костюм. Димитрис, вы будете судить наш матч?
— Я буду самым беспристрастным судьей, — пообещал он. — Однако хочу предупредить, что против Елены выстоять нелегко.
— Я буду очень стараться.
Щеки Дорис тут же порозовели, а глаза заблестели в предвкушении. О, действительно, как удачно она вывела из игры Мэг, какая она догадливая и сообразительная! Теперь после сообщения о предстоящем замужестве Мэг все внимание Димитриса будет направлено на нее, Дорис!
Мэг показалось, что Дорис с трудом удерживается от того, чтобы не запрыгать и не захлопать в ладоши от восторга. Мэг поняла, что будет дальше: Дорис будет проводить с Димитрисом много времени, и у нее появится масса возможностей изложить собственную версию романтических отношений Мэг и Дейва. «Чужая невеста» Мэг Паркер остается не у дел.
— Мэг, ты присоединишься к нам?
— Только в качестве зрителя. Теннис на такой жаре кажется мне просто самоубийственным мероприятием.
Вытерпеть завтрак оказалось нелегко, но Мэг вытерпела. Несколько раз она замечала обмен взглядами хозяев, на лице Елены мелькала озабоченность, но Димитрис казался невозмутимым. Хотя понять хоть что-то по закутанному лицу довольно трудно!
Дорис появилась на корте в такой короткой юбочке, что соответствие ее спортивной формы правилам подверглось бы любым судьей большому сомнению. Но поскольку этот матч был неофициальным, никаких возражений не последовало. Мэг примостилась в тени на скамеечке, приготовившись к очередному спектаклю. И тут было на что посмотреть. Дорис решила показать себя во всей красе. Она играла самозабвенно и с полной выкладкой, с гортанными выкриками отбивая подачи соперницы. Счет все-таки был не в пользу Дорис, но она вела себя так, словно завоевала Кубок Уимблдона.
— Елена, ты что-то говорила об экскурсиях на острова, — напомнила Дорис за обедом.
— Желаешь что-то определенное?
— Даже не знаю, — с деланной неуверенностью протянула Дорис и насмешливо блеснула глазами.
— Остров Лесбос? — полувопросительно произнесла Елена, поддразнивая ее.
Мэг давно поняла, куда клонит Дорис, но шокировать Елену подобным выбором не удалось.
— Мы и в самом деле можем отправиться туда? Не то чтобы я очень хотела, но, говорят, там много достопримечательностей.
— Почему бы и нет?
— Да что ты говоришь? Ты слышишь, Мэг, курочка моя?!
Елена расхохоталась.
— Не пугайся так, Мэг. Несмотря на своеобразную славу, это место вполне безопасно.
— Боюсь, что не смогу составить вам компанию, и причина гораздо тривиальнее, чем забота собственной безопасности. У меня морская болезнь. Дорис в курсе, что со мной было, когда мы забрались в катер на второй день наших экскурсий!