Страница:
– Если письма не найдешь сегодня ты, то завтра его все равно раскопает милиция, – строго сказал Артем. – Потому что Алекса откачают, он скажет, что никакого снотворного не принимал, и начнут разбираться. А если его не откачают, то ты же первая заявишь, что его убили, и тем более в его бумагах будут копаться.
– А что будет, если я найду письмо?
– Откуда я знаю! Скорее всего, ничего не будет. Прочитаем, убедимся, что там ничего важного, и положим на место. Но мне почему-то кажется, что там кое-что есть…
– Ладно, – согласилась Светка. – Только вы, если чего, меня прикройте!
– Не сомневайся.
Артем почему-то и Светке стал говорить «ты», хотя официально они об этом не договаривались.
– Золото! – вдруг вспомнил Сережа. – Света, Алекс покупал недавно у кого-нибудь золото?
– А черт его знает! – сердито сказала Светка. – Думаете, он мне говорил?
Может, и покупал. Я у него на столе под лампой кольцо раскуроченное видела. Что-то он там с камнем воевал…
– Дорогое?
– Дорогое, наверно.
– А где он хранит золото и серебро, знаешь?
– Догадываюсь.
– Так можно же посмотреть – и тогда мы поймем, пропало там что-нибудь или не пропало! – обрадовался Сережа. – Хоть что-то знать будем!
– Вряд ли, – усомнился Артем. – Мы же не знаем, что там было. Света тоже, видимо, не знает.
– Кое-что он мне показывал, – возразила Светка.
– Кое-что… Ика, ты мамины побрякушки знаешь?
– Ага, еще бы я их не знала… – проворчала Ика, и голос ее был каким-то странным, Артем назвал бы его обиженным, но интерес к золоту как-то не вязался с обликом панковатой девчонки.
– Ну, тогда так. Если здесь хозяйничал Андрей, и вся эта мерзость – его работа, то известного тебе золота мы не обнаружим, – сказал Артем Ике.
– Да не брал он ничего! – взвилась Ика. – Сколько можно говорить!
– Погоди, не вопи. Значит, отсутствие золота будет означать, что его взял Андрей…
– Или же – что его там никогда и не было, – разумно заметил Сережа.
– В таком случае, Света посмотрит и постарается понять, не пропало ли что-то другое. И если пропало другое – то, значит, хозяйничал не Андрей.
– Тоже не аргумент, – возразил Сережа. – Если он действительно садится понемногу на иглу, то ему было все равно, что взять…
– А станут эти продавцы травки и таблеток брать золото? Как вы полагаете?
А, девочки?
– По-моему, нет… – неуверенно сказала Светка. – Я же с ними дела не имела.
– А пробовала травку? – напрямик спросил Сережа.
– Ну, пробовала, она же безвредная, к ней не привыкают. И меня угощали.
– А ты? – обратился Сережа к Ике.
– И я пробовала…
– Кто угощал? Не Андрей часом? – полюбопытствал Артем.
– Да вы что! – воскликнула Ика. – Он и в рот не берет!
– Значит, ты уже попробовала, а он еще не оскоромился… Ну, бывает и такое. Знаете про Адама и Еву? – Артем был уверен, что сейчас придется рассказать библейский сюжет про запретный плод, но Светка посмотрела на него довольно-таки уничижительно.
– Читали Пятикнижие, читали, – сообщила она. – И взяла плодов его, и ела, и дала также мужу своему, и он ел…
При этом она еще бросила быстрый взгляд на Ику.
– И такое могло быть, – согласился со Светкой Артем. – Ну так кто же кого приобщал к запретному плоду?
– Да ну вас! – сказала Ика. – Пошли лучше смотреть, какие там лежат побрякушки. Они ведь спрятаны, да? В тайнике каком-нибудь? И если тайник не раскрыт, а маманькиных прибамбасов там нет, значит, Андрей ни при чем.
– Это не тайник, – поправила Светка. – Это коробка на полке за книгами.
Полка оказалась рядом с рабочим столом Алекса. Светка достала эту коробку, сообщила, что вроде бы никто посторонний туда не лазил, открыла и протянула Ике.
– Только честно! – предупредил Артем. – Если ты узнаешь какую-то штучку и промолчишь, все равно ведь правда вылезет. Только сейчас мы еще можем помочь Андрею, а когда милиция этим делом займется, то уже нет.
– Займется, как же… – совершенно по-старушечьи вздохнула Светка.
– Им со «скорой» сообщат про самоубийство, которое смахивает на убийство.
В таких случаях они хоть кое-как, но пытаются разобраться. А Андрей – на поверхности. Он тут действительно был. Его могли видеть соседи. Так что давай честно!
Ика стала доставать из коробки те немногие золотые и серебряные вещи, которые там были.
– Цепочка похожа, – сказала она. – А остальное – точно не мамино.
– А могли быть у матери такие побрякушки, которых даже ты не видела? – Артем не ожидал определенного ответа и очень удивился, когда Ика с неожиданной злостью сказала:
– Могли! У нее все могло быть!
– И что же это доказывает? – спросил Сережа и сам себе ответил: – Это доказывает, что человек, лазивший в коробку, мог достать ее и положить обратно очень осторожно. А мы, кстати, оставили на ней свои пальчики.
– Что ж ты раньше молчал, майор Пронин?! – растерянно воскликнул Артем.
– Погодите! По-моему, одна вещь действительно пропала! – Светка дернула Артема за рукав. – Вон тут, на маленькой полочке, лежали серьги. Они были почти готовы. Может быть, кто-нибудь их заметил? На стуле? Ну, на полу?
Все четверо завертели головами, склонились над рабочим столом, сунулись и под него.
– А какие хоть были? Описать можешь? – спросил Сережа.
– Обалденные, – коротко и точно определила Светка. – С перламутром!
И показала ряд морских раковин, из которых Алекс выгрызал кусочки перламутра для своих экспериментов.
– Точнее можешь?
– Могу, но я плохо рисую.
Тем не менее она взяла из ящика бумагу, карандаш и набросала что-то вроде рабочего эскиза.
Артем понял суть – овалы из перламутра были окружены кривыми серебряными веточками с шипами, причем серебро было частично зачернено. И эти действительно необычные и недешевые серьги пропали.
– Так что была здесь женщина… – пробормотал Артем. – Мужчина бы их взять не догадался.
– Вот! – воскликнула Ика.
– Но из этого еще не следует, что мужчина у нас – ангел с крылышками, – вернул ее на землю Сережа. – Ну, имеем мы в общем то, с чего начинали.
– Беда невелика, – подумав, сказал Артем. – Все-таки нас тут четверо, и мы много чего сделать можем. Если не будем зря тратить время. Значит, так. Ты, Светочка, остаешься здесь и ищешь письмо. Сережа сейчас поедет за мамой Андрея, привезет ее, и пусть она посмотрит, какой там у Алекса хранится клад. Ика, тетя Алла ведь знает, что именно у мамы пропало?
– Мама ей список дала, – буркнула Ика.
– Сережа, ты помнишь, куда эта Алла Константиновна ночевать поехала?
Сережа полез в карман и вытащил бумажку с телефоном.
– Дозвонись, бери такси и лети мухой!
– Есть, товарищ старшина! – отрапортовал Сережа и отсалютовал.
– К пустой голове руку не прикладывают, – старой шуткой прокомментировал, как всегда, этот жест Артем.
– А мы с Икой пойдем искать Андрея.
– Куда вы пойдете его искать? – изумился Сережа.
– А вот Света нам и подскажет, куда идти. Светочка, давай-ка подумаем, куда эта обезьяна могла удрать и спрятаться? Он в городе человек новый, в цирковую общагу он не пойдет, в гостиницу тоже, к Алексу не вернется, к Гешке или, скажем, к Машке – здорово поздно, да у Машки родители этого не поймут, а то бы она его сразу к себе привела. Что остается?
Светка насупилась и стала теребить медальон. Сережа, уже взявшийся за телефонную трубку, уставился на нее с некоторой тревогой. Девчонка знала, куда мог подеваться ошалевший от паники панк, но почему-то не решалась сказать.
– Ну, есть одно место… – подсказал Артем.
– Есть одно место… Но про него никто не должен знать.
– И не узнает, – пообещал Артем. – Если это такое место, куда можно без стеснения прийти во втором часу ночи, и примут без дурацких вопросов, то это самое место нужно беречь, холить и лелеять.
Светка чуть улыбнулась и кивнула.
– Знаете кино «Спартак»? Ну, на углу Пушкина и Рокоссовского?
– Впервые слышу, – признался Артем. – Я же здесь недели полторы, не больше.
– Свет! – вдруг вмешалась Ика. – Не говори, не надо! Они же пойдут туда за ним!
– Ну и что? – не понял Артем.
– Оставьте вы все его в покое! – вдруг разозллась Ика. – Из общаги выгнали, от Алекса выгнали, оставьте его в покое!
– Ну, от Алекса он сам драпанул, – внес ненужную ясность Сережа.
– Погоди ты! – одернул его Артем. – Ика, если его не найдем мы, то это сделает милиция.
– Почему милиция?
– А потому, что кто-то отравил Алекса. Ты же не думаешь, что это Андрей?
– Да вы что?!
– Но он мог что-то видеть или слышать, разве нет? Света, если Андрей знает, что тут произошло, должен он сказать об этом или нет?
– А если это он сам? – вдруг спросила Света и повернулась к Ике.
– Крыша уехала? – спросила ее Ика. – Да? Уехала?
– Да перестаньте вы! – крикнул Артем. – Его нужно найти, пока он еще чего-нибудь не натворил! И представьте, что он видел, кто отравил Алекса!
Ведь тот человек может и до него самого добраться!
– Караул, из цирка сбежала обезьяна, – негромко и как-то отрешенно произнес Сережа. – Ее нужно скорее поймать и посадить в клетку…
– А то она та-а-акого натворит!.. – в тон ему подхватил Артем. Они переглянулись, но улыбки полного взаимопонимания что-то не получилось.
Это был текст репризы «Обезьяна»…
Он чувствовал, что поступил стратегически верно, оставив Сережу со Светкой. Если она так уж любит своего ископаемого старца, то запросто сможет осадить Сережу. Девчонка красивая, уж что-что, а это она умеет. А Сережа будет благодарен Артему за солидарность, и это как-то компенсирует его ночные метания в поисках беглого панка.
Ика шла рядом с Артемом по ночному городу, погруженная в какие-то мрачные раздумья. Походка у нее была недостойна гордых армейских башмаков – загребающая. Ну и проблем будет выдавать эту красавицу замуж, подумал Артем, ну и хлопот!
– Нос подыми, – велел он Ике. – Ты что, копейку потеряла? Ну так покопаюсь я в багаже и найду тебе копейку. Ты же как старая бабка скрючилась.
– Как хочу, так и хожу, – буркнула Ика. – Это далеко еще?
– Светка сказала – пятый поворот налево и еще два квартала. Так что давай ускорим шаг, а то мы и до утра не дойдем.
– Дойдем…
Ика посмотрела на Артема снизу вверх и вдруг чуть заметно улыбнулась.
– Вы только не очень его ругайте, – попросила она. – А то его и так все ругают, дома ругают, в школе ругают…
– В цирке от Гаврилова достается, – добавил Артем. – Ну, это его шеф. А тебя что, дома по головке гладят?
– Ага, гладят…
– Будь я твоя мама, собрал бы ночью, пока ты спишь, все эти штуки в кучу и костер во дворе развел. В смысле – башмаки, рубашку…
– Теперь все так ходят! – встала в независимую позу Ика. – Что мне, туфли с каблуками на дискотеку надевать, что ли?
Артем вспомнил кавардак, из которого извлек Гешку, и согласился – чтобы от ментов утекать, лучше всего даже не эти жуткие ботинки на толстой подошве, а обычные кроссовки. Но насчет костра держался стойко – такой бешеный прикид должен однажды сгореть синим пламенем.
– А откуда я другой возьму? – спросила Ика.
– А родители на что? – Артем был уверен, что новое поколение от такой фразы должно растаять наповал. Но Ика резко набрала в грудь воздуха и открыла рот, как будто собиралась на Артема заорать. Потом, промычав невнятно, опустила голову.
– Ты чего? – удивился Артем.
– Она за деньги удавится, – сказала Ика. – Деньги – это все! Дома только и слышишь – рубли, баксы, марки, тугрики! А вы – новый прикид! Да она счастлива, что я такое ношу и другого не прошу!
– Ну, наверно, не так все сурово, – усмехнулся Артем. – Детям не всегда понятно, сколько на них тратят…
– Это мне не понятно? – взвилась Ика. – Я что, считать не умею? Я же знаю, сколько она зарабатывает! А вы посмотрите, во что я одета!
– По-моему, тебе самой нравится, как ты одета, – Артем вздохнул. И подтвердил свое мнение – будь его воля, он бы сложил из этого «крутого прикида» костер, облил бензином и проследил, чтобы прогорело до конца.
– Ага, нравится… Я что, не вижу, как нормальные люди одеваются?
Артем изумился.
– Так в чем же дело? Одевайся как нормальный человек!
– Ага, как же… – Ика насупилась. – А на какие шиши? Я у нее зимнюю куртку прошу, а она мне – ты на нее заработала? И вот я иду к Наташке, мы берем ее старую куртку, красим ее в черный цвет, делаем ей подкладку из бабкиной синтетической шубы, нашлепываем пистонов и всяких заклепок, и я это на себя надеваю! В такой куртке я куда могу пойти? Только на плешь!
– Чушь какая-то… – пробормотал Артем. – А ты не того? Не преувеличиваешь?
– А вы видели, какие у меня ноги? – вдруг спросила Ика.
– Нормальные ноги. Разные, одна правая, другая левая, – отшутился Артем.
– Нормальные! Чтобы они были нормальными, мне хорошие сапоги нужны, дорогие, на шнуровке. Она мне такие ни в жисть не купит. И я ношу всякую дрянь, и эти штаны тоже, потому что тогда на мои ноги никто внимания не обратит, а на плеши все так носят…
– А давай я тебе эти самые сапоги куплю! – Артем вдруг понял, что у девчонки сместились понятия. Она уверена, что все ее несчастья – из-за отсутствия дорогих и красивых вещей. И она знает, как важно для женщины иметь такие вещи. И она смертельно обижена на человека, который встал между ней и вещами. А в результате и для нее деньги уже начинают значить слишком много…
А если дать ей несколько дорогих игрушек, то это, возможно, и вправит ей мозги… Лишь бы с этими игрушками не опоздать.
– Вы? – не поверила Ика. – С какой это стати?
– Чтобы они у тебя были, – весомо сказал Артем. – И чтобы у тебя отпала необходимость жаловаться на судьбу. А то слушать противно.
– Но мне же не только сапоги нужны, – Ика громко вздохнула.
– А что еще?
– Все…
– Начнем с сапог, – подумав, решил Артем. – У тебя из-за них неприятностей не будет?
– Каких? – недоверчиво спросила Ика.
– Ну, что они непонятно откуда взялись…
– А когда у нее непонятно откуда кольцо берется, золотое с платиной? – возмутилась Ика. – А когда серьги с бриликами непонятно откуда берутся? Я же знаю, сколько она зарабатывает! И сколько на хозяйство идет, знаю. И сколько папа приносит, знаю.
– Так уж и непонятно откуда! Она же не обязана докладывать тебе о своих приработках и халтурах, – сказал Артем, почувствовав, что – горячо, что речь сейчас пойдет о пропавшем золоте. – Допустим, она кому-то оказала серьезную услугу и ее отблагодарили…
– Ага, отблагодарили!
Ика помолчала, вдруг подняла голову и посмотрела Артему в глаза.
– Можно, я вам одну вещь скажу? Вы, конечно, не поверите, скажете, что я дура и что мне всякая дрянь мерещится. Но я это своими глазами видела.
– Ну, говори, а дурой я тебя называть не стану. Насчет этого можешь не беспокоиться.
– Ну вот… Я однажды за ней следила. Понимаете, прихожу я к ней на работу, чтобы помочь сумки домой отнести, она что-то такое купила… А она веселая, перед зеркалом глаза красит. Отправила меня с сумками домой одну, а сама говорит – ее сегодня в театр пригласили, поздно домой придет. Я сумки домой отвезла и с Наташкой погулять пошла. И идем мы мимо «Метрополя», это у нас гостиница самая лучшая, с номерами-люкс. Там всегда иностранцев полно. Глядим – а моя из такси выходит и прямо в гостиницу чешет! Я думала – у меня крыша совсем уехала, а Наташка говорит – да она это, она!
– Ну, мало ли какое дело у нее было в гостинице… – проворчал Артем, испугавшись, что Ика начнет обвинять родную мать в каких-то непотребных способах обогащения. – Она взрослый человек, не в тех годах, чтобы по гостиницам с иностранцами безобразничать…
– Да мне-то что, пусть безобразничает! Ну вот, там возле гостиницы кафешка. Мы зашли, взяли по кофе. Вдруг ребята подошли, дали бармену свою кассету. Мы остались послушать. Я про нее и думать забыла, вдруг Наташка говорит – а твоя все не выходит и не выходит! Тогда мы уже из принципа остались, чтобы узнать – когда она в конце концов оттуда выйдет?
– А тебе не кажется, что у большой гостиницы может быть несколько выходов?
– Конечно, может. Только мы часа два там просидели и дождались – выплывает! И не одна. Мужик ее провожает, большой такой, старый, ручку ей целует. Поймал ей такси, посадил, рукой помахал. Ладно, бегу домой. Она уже там. И кричать – уроки не сделаны, пол не помыт, болтаешься черт знает где! Папа ее спрашивает – как в театре? И она ему начинает про спектакль заливать! Я прямо облезла…
– Да тише ты, тише… – одернул девочку Артем. – Не про все же свои дела она тебе докладывать должна.
– Еще чего не хватало! И я ей тоже не должна… Так вот, через два дня у нее это кольцо появилось. Тоже, кстати, интересно было – прихожу из школы к ней на работу – у нее кольцо на пальце. Иду домой, она приходит – кольца уже нет. Я только хотела спросить – а спрашивать не про чего!
– Хм-м… – только и мог сказать Артем.
– И за неделю она себе столько накупила! Одни колготок – пар шесть!
– Ну, колготки – еще не криминал.
– Я же говорю – себе накупила. А мне хоть бы одну пару!..
– Выходит, пропало именно то золото с камнями, которое она купила после визита в гостницу? – уточнил Артем.
– Не только. Ей еще папа раньше что-то дарил. Она же прямо помешалась на этих прибамбасах. Однажды я прихожу к ней на работу, а там какая-то дура сидит у нее, кофе пьет и рассуждает – в ушах у деловой женщины, говорит, могут быть только брилики, все остальное пошло и неприлично, если приходишь на фирму, а там видят, что ты с бриликами, то один разговор, а без бриликов – другой!
– А сама, конечно, с бриликами, – усмехнулся Артем.
– Ну! А моя слушает, сопит, вдруг про наш новый холодильник докладывать начала – какая фирма, сколько стоит, и вообще… Будто мы не холодильник, а особняк купили.
– Можешь не продолжать, – покивал головой Артем. – Знакомая картина.
Через три дня у твоей мамы были серьги с бриликами.
– Нет… – Ика задумалась. – Серьги она купила… погодите… Знаете, когда она их купила? Тогда же, когда и шубу! Да погодите же… Это ведь опять у нее откуда-то столько денег взялось, что сразу и брилики, и шуба…
– Ты только теперь сообразила?
– Понимаете, она деньги за шубу кому-то отдала, чтобы шубу ей привезли, и потом были какие-то проблемы. Поэтому так получилось, что шуба была через месяц, наверно, после бриликов. А сейчас я поняла, что на самом деле она за них расплачивалась одновременно.
– Тоже не криминал, – осадил девчонку Артем. – У взрослых бывают всякие халтуры, приработки… Ты же ее возле гостиницы больше не ловила?
– Нет, не ловила, – хмуро сказала Ика. – Мне одного раза хватило. Теперь понимаете, почему она из-за этой кражи так возбухать стала?
– Но посмотри на кражу с другой стороны. Если это не Андрей, то кто же?
Кто-то из твоих друзей? Кто-то из ее приятельниц? Ну, я не знаю, кто у вас часто дома бывает…
Ика помолчала.
– Знаете, – сказала она, – я думала, хуже будет. Я думала, ее вообще инфаркт должен хватить, если хоть грамм золота пропадет. Но у нее перед этим были какие-то неприятности, она ходила как ведьма, и на инфаркт ее уже не хватило…
– А ведь она очень хорошо относилась к Андрею, – заметил Артем. – Подарки ему делала. Как-то не состыковывается все это. И про сватовство. Ты уж извини – чушь какая-то…
– Я сама ничего не понимаю, – призналась Ика. – Она какую-то квартирную авантюру задумала – так это точно. Она папке как-то объясняла что-то про размен и про фиктивный развод, я вошла – они замолчали. Только у нее это пунктик – квартиру увеличивать.
– Ты боишься, что Андрей действительно утащил золото, – вдруг довольно уверенно сказал Артем.
– Не знаю… Я теперь уже ничего не знаю…
После пятого поворота налево и еще двух кварталов Артем и Ика оказались на небольшой площади. Светилось слово «СПАРТАК». Артем отсчитал от него нужное количество домов и остолбенел.
– Светка что-то перепутала… Гляди, этот дом на ремонте.
– Ну и что? – удивилась Ика. – В таких домах подвисать – самое прикольное! Найти квартиру подходящую, спальники туда затащить – и никто не мешает! И крыша над головой, и никто не ругается, что мусор оставляем…
– Значит, надо зайти со двора и убедиться, что на третьем этаже горит свет, – решил Артем.
Дом был обнесен деревянным забором с навесом, но черед подъезд соседнего дома Артем с Икой попали во двор. И убедились – на третьем этаже кто-то ведет полуночный образ жизни.
– Пошли, – сказала Ика. – Только не надо его ругать. Ладно?
– Хрен с ним, не буду, – пообещал Артем.
– Ага! Прикольно было бы, если бы не воняло, – Ика показала на кухонный стол, уставленный прошлогодними немытыми тарелками, мисками, кастрюлами, заваленный пакетами с протухшей едой. – А чего им тут прибираться, когда каждую минуту могут прийти и выгнать?
Грязь была и на полу – мусор тут не выносили. Разило и из туалета – канализация в доме не работала, а в туалет население квартиры все же ходило.
Электричества тоже не было – горела свеча.
И в ее свете мимо Артема глядел с плаката человек – светловолосый, бородатый, которому, если судить по лицу, все на свете давно надоело.
Плакат был старый, возможно, остался от эвакуированных жильцов. И слово «Nirvana» на нем как-то не наводило на мысли о блаженном отрешении от бытия.
– Самое место, – сказала, сразу узнав это бородатое лицо, Ика. – Это Курт Кобэйн.
– Почему самое место? – осведомлся Артем.
– Он тоже наркотой баловался. А потом застрелился.
Артем непроизвольно отступил назад. Портрет самоубийцы – вот только этого тут для полной гармонии и не хватало…
– Как Мамай воевал, – определил Артем порядок на кухне. Дальше кухни их с Икой не пустили, да и то ей пришлось долго объяснять, кто именно ей нужен. Андрея выдавать не хотели. Наконец дверь все-таки приоткрыли, впустили одну Ику, а уж она, оставшись одна в этом развале, несколько растерялась и впустила Артема.
Дом еще полгода назад поставили на капремонт, выселили жильцов, обнесли забором и, естественно, надолго о нем забыли. По летнему времени его открыла для себя молодежь. Летом была нужна всего-навсего крыша над головой. Теперь уже немного похолодало, да и молодежи стали завинчивать гайки – школу-то закончить нужно, хоть для того, чтобы дома было тихо!
Более-менее обжитая романтическими любовниками квартира досталась как бы по наследству наркоманам. Хотя четкой грани между любовниками и наркоманами, очевидно, не было.
Квартира, очевидно, была классическая коммунальная – с дюжиной комнат и сложными коридорами. Человек, с которым вела переговоры Ика, долго пропадал в этих комнатах с коридорами и наконец вывел Андрея. Увидев, что и Артем просочился вслед за Икой, тот человек, неопределенного возраста и в неопределенно-темного цвета одежде, ничего не сказал, хотя Артем и изготовился к обороне. Человеку, очевидно, все стало по фигу. И он ушел, шаркая по грязному полу не менее грязными кроссовками.
– Ну наконец-то! – весело обратился панк к Ике. – Я тебе сто раз звонил!
Двести, можно сказать, раз! Слушай, это просто здорово, что ты пришла!
Он смешно наклонился к Ике с высоты своих почти двух метров и звонко расцеловал ее в щеки.
– И вы пришли? – изумился он, увидев Артема. – Вау-у!.. Это клево! Во прикол – вы вдвоем пришли!
Ошарашенный таким жизнерадостным приемом, Артем посмотрел на Ику – это что, у панка в порядке вещей? И в ту же секунду Ика тревожно посмотрела на Артема, как бы сигнализируя – дело неладно!
Тут только Артем понял, что панк накачался какой-то отравой.
И сразу же стало совершенно непонятно – как с ним говорить?
И во вменяемом состоянии панк был странным собеседником, а теперь – так тем более. Оказалось, он безумно счастлив, что Артем с Икой его отыскали, Он сейчас поставит классную музыку, называется – «Сепультура» и «Айрон Майден», от которой все тащатся и облезают, и вообще – вау-у!
Ика взялась за допрос сама.
– А что же ты у Алекса не остался? Я сперва туда побежала, а тебя там не было.
– А чего мне там сидеть? Я вот сюда… и ты же нашла меня?
– Ну, нашла. Чего ты от Алекса сбежал? Он велел немедленно тебя привести, у нас там пиво, рыба… – соблазняла Ика Андрея, а Артем не знал, как ей помочь. Девчонке очень хотелось увести панка из этой дикой квартиры.
– Чего сбежал? Так его же дома не было! – радостно вспомнил панк. – Он сказал – полезай в мастерскую, посиди там, ко мне сейчас придут. А у него там такая техника! Обалденная советская техника, представляешь – фурычит!
Очевидно, имелся в виду магнитофон, стоявший у мольберта.
– Ну и мог бы еще посидеть, – Ика вцепилась в панка мертвой хваткой. – Дождался бы нас. Мы как раз к тебе шли, и Гешка, и все. Пива бы выпили!
– А что будет, если я найду письмо?
– Откуда я знаю! Скорее всего, ничего не будет. Прочитаем, убедимся, что там ничего важного, и положим на место. Но мне почему-то кажется, что там кое-что есть…
– Ладно, – согласилась Светка. – Только вы, если чего, меня прикройте!
– Не сомневайся.
Артем почему-то и Светке стал говорить «ты», хотя официально они об этом не договаривались.
– Золото! – вдруг вспомнил Сережа. – Света, Алекс покупал недавно у кого-нибудь золото?
– А черт его знает! – сердито сказала Светка. – Думаете, он мне говорил?
Может, и покупал. Я у него на столе под лампой кольцо раскуроченное видела. Что-то он там с камнем воевал…
– Дорогое?
– Дорогое, наверно.
– А где он хранит золото и серебро, знаешь?
– Догадываюсь.
– Так можно же посмотреть – и тогда мы поймем, пропало там что-нибудь или не пропало! – обрадовался Сережа. – Хоть что-то знать будем!
– Вряд ли, – усомнился Артем. – Мы же не знаем, что там было. Света тоже, видимо, не знает.
– Кое-что он мне показывал, – возразила Светка.
– Кое-что… Ика, ты мамины побрякушки знаешь?
– Ага, еще бы я их не знала… – проворчала Ика, и голос ее был каким-то странным, Артем назвал бы его обиженным, но интерес к золоту как-то не вязался с обликом панковатой девчонки.
– Ну, тогда так. Если здесь хозяйничал Андрей, и вся эта мерзость – его работа, то известного тебе золота мы не обнаружим, – сказал Артем Ике.
– Да не брал он ничего! – взвилась Ика. – Сколько можно говорить!
– Погоди, не вопи. Значит, отсутствие золота будет означать, что его взял Андрей…
– Или же – что его там никогда и не было, – разумно заметил Сережа.
– В таком случае, Света посмотрит и постарается понять, не пропало ли что-то другое. И если пропало другое – то, значит, хозяйничал не Андрей.
– Тоже не аргумент, – возразил Сережа. – Если он действительно садится понемногу на иглу, то ему было все равно, что взять…
– А станут эти продавцы травки и таблеток брать золото? Как вы полагаете?
А, девочки?
– По-моему, нет… – неуверенно сказала Светка. – Я же с ними дела не имела.
– А пробовала травку? – напрямик спросил Сережа.
– Ну, пробовала, она же безвредная, к ней не привыкают. И меня угощали.
– А ты? – обратился Сережа к Ике.
– И я пробовала…
– Кто угощал? Не Андрей часом? – полюбопытствал Артем.
– Да вы что! – воскликнула Ика. – Он и в рот не берет!
– Значит, ты уже попробовала, а он еще не оскоромился… Ну, бывает и такое. Знаете про Адама и Еву? – Артем был уверен, что сейчас придется рассказать библейский сюжет про запретный плод, но Светка посмотрела на него довольно-таки уничижительно.
– Читали Пятикнижие, читали, – сообщила она. – И взяла плодов его, и ела, и дала также мужу своему, и он ел…
При этом она еще бросила быстрый взгляд на Ику.
– И такое могло быть, – согласился со Светкой Артем. – Ну так кто же кого приобщал к запретному плоду?
– Да ну вас! – сказала Ика. – Пошли лучше смотреть, какие там лежат побрякушки. Они ведь спрятаны, да? В тайнике каком-нибудь? И если тайник не раскрыт, а маманькиных прибамбасов там нет, значит, Андрей ни при чем.
– Это не тайник, – поправила Светка. – Это коробка на полке за книгами.
Полка оказалась рядом с рабочим столом Алекса. Светка достала эту коробку, сообщила, что вроде бы никто посторонний туда не лазил, открыла и протянула Ике.
– Только честно! – предупредил Артем. – Если ты узнаешь какую-то штучку и промолчишь, все равно ведь правда вылезет. Только сейчас мы еще можем помочь Андрею, а когда милиция этим делом займется, то уже нет.
– Займется, как же… – совершенно по-старушечьи вздохнула Светка.
– Им со «скорой» сообщат про самоубийство, которое смахивает на убийство.
В таких случаях они хоть кое-как, но пытаются разобраться. А Андрей – на поверхности. Он тут действительно был. Его могли видеть соседи. Так что давай честно!
Ика стала доставать из коробки те немногие золотые и серебряные вещи, которые там были.
– Цепочка похожа, – сказала она. – А остальное – точно не мамино.
– А могли быть у матери такие побрякушки, которых даже ты не видела? – Артем не ожидал определенного ответа и очень удивился, когда Ика с неожиданной злостью сказала:
– Могли! У нее все могло быть!
– И что же это доказывает? – спросил Сережа и сам себе ответил: – Это доказывает, что человек, лазивший в коробку, мог достать ее и положить обратно очень осторожно. А мы, кстати, оставили на ней свои пальчики.
– Что ж ты раньше молчал, майор Пронин?! – растерянно воскликнул Артем.
– Погодите! По-моему, одна вещь действительно пропала! – Светка дернула Артема за рукав. – Вон тут, на маленькой полочке, лежали серьги. Они были почти готовы. Может быть, кто-нибудь их заметил? На стуле? Ну, на полу?
Все четверо завертели головами, склонились над рабочим столом, сунулись и под него.
– А какие хоть были? Описать можешь? – спросил Сережа.
– Обалденные, – коротко и точно определила Светка. – С перламутром!
И показала ряд морских раковин, из которых Алекс выгрызал кусочки перламутра для своих экспериментов.
– Точнее можешь?
– Могу, но я плохо рисую.
Тем не менее она взяла из ящика бумагу, карандаш и набросала что-то вроде рабочего эскиза.
Артем понял суть – овалы из перламутра были окружены кривыми серебряными веточками с шипами, причем серебро было частично зачернено. И эти действительно необычные и недешевые серьги пропали.
– Так что была здесь женщина… – пробормотал Артем. – Мужчина бы их взять не догадался.
– Вот! – воскликнула Ика.
– Но из этого еще не следует, что мужчина у нас – ангел с крылышками, – вернул ее на землю Сережа. – Ну, имеем мы в общем то, с чего начинали.
– Беда невелика, – подумав, сказал Артем. – Все-таки нас тут четверо, и мы много чего сделать можем. Если не будем зря тратить время. Значит, так. Ты, Светочка, остаешься здесь и ищешь письмо. Сережа сейчас поедет за мамой Андрея, привезет ее, и пусть она посмотрит, какой там у Алекса хранится клад. Ика, тетя Алла ведь знает, что именно у мамы пропало?
– Мама ей список дала, – буркнула Ика.
– Сережа, ты помнишь, куда эта Алла Константиновна ночевать поехала?
Сережа полез в карман и вытащил бумажку с телефоном.
– Дозвонись, бери такси и лети мухой!
– Есть, товарищ старшина! – отрапортовал Сережа и отсалютовал.
– К пустой голове руку не прикладывают, – старой шуткой прокомментировал, как всегда, этот жест Артем.
– А мы с Икой пойдем искать Андрея.
– Куда вы пойдете его искать? – изумился Сережа.
– А вот Света нам и подскажет, куда идти. Светочка, давай-ка подумаем, куда эта обезьяна могла удрать и спрятаться? Он в городе человек новый, в цирковую общагу он не пойдет, в гостиницу тоже, к Алексу не вернется, к Гешке или, скажем, к Машке – здорово поздно, да у Машки родители этого не поймут, а то бы она его сразу к себе привела. Что остается?
Светка насупилась и стала теребить медальон. Сережа, уже взявшийся за телефонную трубку, уставился на нее с некоторой тревогой. Девчонка знала, куда мог подеваться ошалевший от паники панк, но почему-то не решалась сказать.
– Ну, есть одно место… – подсказал Артем.
– Есть одно место… Но про него никто не должен знать.
– И не узнает, – пообещал Артем. – Если это такое место, куда можно без стеснения прийти во втором часу ночи, и примут без дурацких вопросов, то это самое место нужно беречь, холить и лелеять.
Светка чуть улыбнулась и кивнула.
– Знаете кино «Спартак»? Ну, на углу Пушкина и Рокоссовского?
– Впервые слышу, – признался Артем. – Я же здесь недели полторы, не больше.
– Свет! – вдруг вмешалась Ика. – Не говори, не надо! Они же пойдут туда за ним!
– Ну и что? – не понял Артем.
– Оставьте вы все его в покое! – вдруг разозллась Ика. – Из общаги выгнали, от Алекса выгнали, оставьте его в покое!
– Ну, от Алекса он сам драпанул, – внес ненужную ясность Сережа.
– Погоди ты! – одернул его Артем. – Ика, если его не найдем мы, то это сделает милиция.
– Почему милиция?
– А потому, что кто-то отравил Алекса. Ты же не думаешь, что это Андрей?
– Да вы что?!
– Но он мог что-то видеть или слышать, разве нет? Света, если Андрей знает, что тут произошло, должен он сказать об этом или нет?
– А если это он сам? – вдруг спросила Света и повернулась к Ике.
– Крыша уехала? – спросила ее Ика. – Да? Уехала?
– Да перестаньте вы! – крикнул Артем. – Его нужно найти, пока он еще чего-нибудь не натворил! И представьте, что он видел, кто отравил Алекса!
Ведь тот человек может и до него самого добраться!
– Караул, из цирка сбежала обезьяна, – негромко и как-то отрешенно произнес Сережа. – Ее нужно скорее поймать и посадить в клетку…
– А то она та-а-акого натворит!.. – в тон ему подхватил Артем. Они переглянулись, но улыбки полного взаимопонимания что-то не получилось.
Это был текст репризы «Обезьяна»…
* * *
Сережа накручивал телефонный диск и удивлялся, что в такое время суток все занято и занято. Светка пошла осторожно разбирать бумажные завалы Алекса, хотя и не верила, что в письме есть что-то путное. А Артем взял с собой Ику и направился в тот самый дом возле «Спартака», где на третьем этаже в девятой квартире мог найти приют панк.Он чувствовал, что поступил стратегически верно, оставив Сережу со Светкой. Если она так уж любит своего ископаемого старца, то запросто сможет осадить Сережу. Девчонка красивая, уж что-что, а это она умеет. А Сережа будет благодарен Артему за солидарность, и это как-то компенсирует его ночные метания в поисках беглого панка.
Ика шла рядом с Артемом по ночному городу, погруженная в какие-то мрачные раздумья. Походка у нее была недостойна гордых армейских башмаков – загребающая. Ну и проблем будет выдавать эту красавицу замуж, подумал Артем, ну и хлопот!
– Нос подыми, – велел он Ике. – Ты что, копейку потеряла? Ну так покопаюсь я в багаже и найду тебе копейку. Ты же как старая бабка скрючилась.
– Как хочу, так и хожу, – буркнула Ика. – Это далеко еще?
– Светка сказала – пятый поворот налево и еще два квартала. Так что давай ускорим шаг, а то мы и до утра не дойдем.
– Дойдем…
Ика посмотрела на Артема снизу вверх и вдруг чуть заметно улыбнулась.
– Вы только не очень его ругайте, – попросила она. – А то его и так все ругают, дома ругают, в школе ругают…
– В цирке от Гаврилова достается, – добавил Артем. – Ну, это его шеф. А тебя что, дома по головке гладят?
– Ага, гладят…
– Будь я твоя мама, собрал бы ночью, пока ты спишь, все эти штуки в кучу и костер во дворе развел. В смысле – башмаки, рубашку…
– Теперь все так ходят! – встала в независимую позу Ика. – Что мне, туфли с каблуками на дискотеку надевать, что ли?
Артем вспомнил кавардак, из которого извлек Гешку, и согласился – чтобы от ментов утекать, лучше всего даже не эти жуткие ботинки на толстой подошве, а обычные кроссовки. Но насчет костра держался стойко – такой бешеный прикид должен однажды сгореть синим пламенем.
– А откуда я другой возьму? – спросила Ика.
– А родители на что? – Артем был уверен, что новое поколение от такой фразы должно растаять наповал. Но Ика резко набрала в грудь воздуха и открыла рот, как будто собиралась на Артема заорать. Потом, промычав невнятно, опустила голову.
– Ты чего? – удивился Артем.
– Она за деньги удавится, – сказала Ика. – Деньги – это все! Дома только и слышишь – рубли, баксы, марки, тугрики! А вы – новый прикид! Да она счастлива, что я такое ношу и другого не прошу!
– Ну, наверно, не так все сурово, – усмехнулся Артем. – Детям не всегда понятно, сколько на них тратят…
– Это мне не понятно? – взвилась Ика. – Я что, считать не умею? Я же знаю, сколько она зарабатывает! А вы посмотрите, во что я одета!
– По-моему, тебе самой нравится, как ты одета, – Артем вздохнул. И подтвердил свое мнение – будь его воля, он бы сложил из этого «крутого прикида» костер, облил бензином и проследил, чтобы прогорело до конца.
– Ага, нравится… Я что, не вижу, как нормальные люди одеваются?
Артем изумился.
– Так в чем же дело? Одевайся как нормальный человек!
– Ага, как же… – Ика насупилась. – А на какие шиши? Я у нее зимнюю куртку прошу, а она мне – ты на нее заработала? И вот я иду к Наташке, мы берем ее старую куртку, красим ее в черный цвет, делаем ей подкладку из бабкиной синтетической шубы, нашлепываем пистонов и всяких заклепок, и я это на себя надеваю! В такой куртке я куда могу пойти? Только на плешь!
– Чушь какая-то… – пробормотал Артем. – А ты не того? Не преувеличиваешь?
– А вы видели, какие у меня ноги? – вдруг спросила Ика.
– Нормальные ноги. Разные, одна правая, другая левая, – отшутился Артем.
– Нормальные! Чтобы они были нормальными, мне хорошие сапоги нужны, дорогие, на шнуровке. Она мне такие ни в жисть не купит. И я ношу всякую дрянь, и эти штаны тоже, потому что тогда на мои ноги никто внимания не обратит, а на плеши все так носят…
– А давай я тебе эти самые сапоги куплю! – Артем вдруг понял, что у девчонки сместились понятия. Она уверена, что все ее несчастья – из-за отсутствия дорогих и красивых вещей. И она знает, как важно для женщины иметь такие вещи. И она смертельно обижена на человека, который встал между ней и вещами. А в результате и для нее деньги уже начинают значить слишком много…
А если дать ей несколько дорогих игрушек, то это, возможно, и вправит ей мозги… Лишь бы с этими игрушками не опоздать.
– Вы? – не поверила Ика. – С какой это стати?
– Чтобы они у тебя были, – весомо сказал Артем. – И чтобы у тебя отпала необходимость жаловаться на судьбу. А то слушать противно.
– Но мне же не только сапоги нужны, – Ика громко вздохнула.
– А что еще?
– Все…
– Начнем с сапог, – подумав, решил Артем. – У тебя из-за них неприятностей не будет?
– Каких? – недоверчиво спросила Ика.
– Ну, что они непонятно откуда взялись…
– А когда у нее непонятно откуда кольцо берется, золотое с платиной? – возмутилась Ика. – А когда серьги с бриликами непонятно откуда берутся? Я же знаю, сколько она зарабатывает! И сколько на хозяйство идет, знаю. И сколько папа приносит, знаю.
– Так уж и непонятно откуда! Она же не обязана докладывать тебе о своих приработках и халтурах, – сказал Артем, почувствовав, что – горячо, что речь сейчас пойдет о пропавшем золоте. – Допустим, она кому-то оказала серьезную услугу и ее отблагодарили…
– Ага, отблагодарили!
Ика помолчала, вдруг подняла голову и посмотрела Артему в глаза.
– Можно, я вам одну вещь скажу? Вы, конечно, не поверите, скажете, что я дура и что мне всякая дрянь мерещится. Но я это своими глазами видела.
– Ну, говори, а дурой я тебя называть не стану. Насчет этого можешь не беспокоиться.
– Ну вот… Я однажды за ней следила. Понимаете, прихожу я к ней на работу, чтобы помочь сумки домой отнести, она что-то такое купила… А она веселая, перед зеркалом глаза красит. Отправила меня с сумками домой одну, а сама говорит – ее сегодня в театр пригласили, поздно домой придет. Я сумки домой отвезла и с Наташкой погулять пошла. И идем мы мимо «Метрополя», это у нас гостиница самая лучшая, с номерами-люкс. Там всегда иностранцев полно. Глядим – а моя из такси выходит и прямо в гостиницу чешет! Я думала – у меня крыша совсем уехала, а Наташка говорит – да она это, она!
– Ну, мало ли какое дело у нее было в гостинице… – проворчал Артем, испугавшись, что Ика начнет обвинять родную мать в каких-то непотребных способах обогащения. – Она взрослый человек, не в тех годах, чтобы по гостиницам с иностранцами безобразничать…
– Да мне-то что, пусть безобразничает! Ну вот, там возле гостиницы кафешка. Мы зашли, взяли по кофе. Вдруг ребята подошли, дали бармену свою кассету. Мы остались послушать. Я про нее и думать забыла, вдруг Наташка говорит – а твоя все не выходит и не выходит! Тогда мы уже из принципа остались, чтобы узнать – когда она в конце концов оттуда выйдет?
– А тебе не кажется, что у большой гостиницы может быть несколько выходов?
– Конечно, может. Только мы часа два там просидели и дождались – выплывает! И не одна. Мужик ее провожает, большой такой, старый, ручку ей целует. Поймал ей такси, посадил, рукой помахал. Ладно, бегу домой. Она уже там. И кричать – уроки не сделаны, пол не помыт, болтаешься черт знает где! Папа ее спрашивает – как в театре? И она ему начинает про спектакль заливать! Я прямо облезла…
– Да тише ты, тише… – одернул девочку Артем. – Не про все же свои дела она тебе докладывать должна.
– Еще чего не хватало! И я ей тоже не должна… Так вот, через два дня у нее это кольцо появилось. Тоже, кстати, интересно было – прихожу из школы к ней на работу – у нее кольцо на пальце. Иду домой, она приходит – кольца уже нет. Я только хотела спросить – а спрашивать не про чего!
– Хм-м… – только и мог сказать Артем.
– И за неделю она себе столько накупила! Одни колготок – пар шесть!
– Ну, колготки – еще не криминал.
– Я же говорю – себе накупила. А мне хоть бы одну пару!..
– Выходит, пропало именно то золото с камнями, которое она купила после визита в гостницу? – уточнил Артем.
– Не только. Ей еще папа раньше что-то дарил. Она же прямо помешалась на этих прибамбасах. Однажды я прихожу к ней на работу, а там какая-то дура сидит у нее, кофе пьет и рассуждает – в ушах у деловой женщины, говорит, могут быть только брилики, все остальное пошло и неприлично, если приходишь на фирму, а там видят, что ты с бриликами, то один разговор, а без бриликов – другой!
– А сама, конечно, с бриликами, – усмехнулся Артем.
– Ну! А моя слушает, сопит, вдруг про наш новый холодильник докладывать начала – какая фирма, сколько стоит, и вообще… Будто мы не холодильник, а особняк купили.
– Можешь не продолжать, – покивал головой Артем. – Знакомая картина.
Через три дня у твоей мамы были серьги с бриликами.
– Нет… – Ика задумалась. – Серьги она купила… погодите… Знаете, когда она их купила? Тогда же, когда и шубу! Да погодите же… Это ведь опять у нее откуда-то столько денег взялось, что сразу и брилики, и шуба…
– Ты только теперь сообразила?
– Понимаете, она деньги за шубу кому-то отдала, чтобы шубу ей привезли, и потом были какие-то проблемы. Поэтому так получилось, что шуба была через месяц, наверно, после бриликов. А сейчас я поняла, что на самом деле она за них расплачивалась одновременно.
– Тоже не криминал, – осадил девчонку Артем. – У взрослых бывают всякие халтуры, приработки… Ты же ее возле гостиницы больше не ловила?
– Нет, не ловила, – хмуро сказала Ика. – Мне одного раза хватило. Теперь понимаете, почему она из-за этой кражи так возбухать стала?
– Но посмотри на кражу с другой стороны. Если это не Андрей, то кто же?
Кто-то из твоих друзей? Кто-то из ее приятельниц? Ну, я не знаю, кто у вас часто дома бывает…
Ика помолчала.
– Знаете, – сказала она, – я думала, хуже будет. Я думала, ее вообще инфаркт должен хватить, если хоть грамм золота пропадет. Но у нее перед этим были какие-то неприятности, она ходила как ведьма, и на инфаркт ее уже не хватило…
– А ведь она очень хорошо относилась к Андрею, – заметил Артем. – Подарки ему делала. Как-то не состыковывается все это. И про сватовство. Ты уж извини – чушь какая-то…
– Я сама ничего не понимаю, – призналась Ика. – Она какую-то квартирную авантюру задумала – так это точно. Она папке как-то объясняла что-то про размен и про фиктивный развод, я вошла – они замолчали. Только у нее это пунктик – квартиру увеличивать.
– Ты боишься, что Андрей действительно утащил золото, – вдруг довольно уверенно сказал Артем.
– Не знаю… Я теперь уже ничего не знаю…
После пятого поворота налево и еще двух кварталов Артем и Ика оказались на небольшой площади. Светилось слово «СПАРТАК». Артем отсчитал от него нужное количество домов и остолбенел.
– Светка что-то перепутала… Гляди, этот дом на ремонте.
– Ну и что? – удивилась Ика. – В таких домах подвисать – самое прикольное! Найти квартиру подходящую, спальники туда затащить – и никто не мешает! И крыша над головой, и никто не ругается, что мусор оставляем…
– Значит, надо зайти со двора и убедиться, что на третьем этаже горит свет, – решил Артем.
Дом был обнесен деревянным забором с навесом, но черед подъезд соседнего дома Артем с Икой попали во двор. И убедились – на третьем этаже кто-то ведет полуночный образ жизни.
– Пошли, – сказала Ика. – Только не надо его ругать. Ладно?
– Хрен с ним, не буду, – пообещал Артем.
* * *
– Это уже, по-моему, чересчур, – Артем поморщился. – У нас и на конюшне так не воняет.– Ага! Прикольно было бы, если бы не воняло, – Ика показала на кухонный стол, уставленный прошлогодними немытыми тарелками, мисками, кастрюлами, заваленный пакетами с протухшей едой. – А чего им тут прибираться, когда каждую минуту могут прийти и выгнать?
Грязь была и на полу – мусор тут не выносили. Разило и из туалета – канализация в доме не работала, а в туалет население квартиры все же ходило.
Электричества тоже не было – горела свеча.
И в ее свете мимо Артема глядел с плаката человек – светловолосый, бородатый, которому, если судить по лицу, все на свете давно надоело.
Плакат был старый, возможно, остался от эвакуированных жильцов. И слово «Nirvana» на нем как-то не наводило на мысли о блаженном отрешении от бытия.
– Самое место, – сказала, сразу узнав это бородатое лицо, Ика. – Это Курт Кобэйн.
– Почему самое место? – осведомлся Артем.
– Он тоже наркотой баловался. А потом застрелился.
Артем непроизвольно отступил назад. Портрет самоубийцы – вот только этого тут для полной гармонии и не хватало…
– Как Мамай воевал, – определил Артем порядок на кухне. Дальше кухни их с Икой не пустили, да и то ей пришлось долго объяснять, кто именно ей нужен. Андрея выдавать не хотели. Наконец дверь все-таки приоткрыли, впустили одну Ику, а уж она, оставшись одна в этом развале, несколько растерялась и впустила Артема.
Дом еще полгода назад поставили на капремонт, выселили жильцов, обнесли забором и, естественно, надолго о нем забыли. По летнему времени его открыла для себя молодежь. Летом была нужна всего-навсего крыша над головой. Теперь уже немного похолодало, да и молодежи стали завинчивать гайки – школу-то закончить нужно, хоть для того, чтобы дома было тихо!
Более-менее обжитая романтическими любовниками квартира досталась как бы по наследству наркоманам. Хотя четкой грани между любовниками и наркоманами, очевидно, не было.
Квартира, очевидно, была классическая коммунальная – с дюжиной комнат и сложными коридорами. Человек, с которым вела переговоры Ика, долго пропадал в этих комнатах с коридорами и наконец вывел Андрея. Увидев, что и Артем просочился вслед за Икой, тот человек, неопределенного возраста и в неопределенно-темного цвета одежде, ничего не сказал, хотя Артем и изготовился к обороне. Человеку, очевидно, все стало по фигу. И он ушел, шаркая по грязному полу не менее грязными кроссовками.
– Ну наконец-то! – весело обратился панк к Ике. – Я тебе сто раз звонил!
Двести, можно сказать, раз! Слушай, это просто здорово, что ты пришла!
Он смешно наклонился к Ике с высоты своих почти двух метров и звонко расцеловал ее в щеки.
– И вы пришли? – изумился он, увидев Артема. – Вау-у!.. Это клево! Во прикол – вы вдвоем пришли!
Ошарашенный таким жизнерадостным приемом, Артем посмотрел на Ику – это что, у панка в порядке вещей? И в ту же секунду Ика тревожно посмотрела на Артема, как бы сигнализируя – дело неладно!
Тут только Артем понял, что панк накачался какой-то отравой.
И сразу же стало совершенно непонятно – как с ним говорить?
И во вменяемом состоянии панк был странным собеседником, а теперь – так тем более. Оказалось, он безумно счастлив, что Артем с Икой его отыскали, Он сейчас поставит классную музыку, называется – «Сепультура» и «Айрон Майден», от которой все тащатся и облезают, и вообще – вау-у!
Ика взялась за допрос сама.
– А что же ты у Алекса не остался? Я сперва туда побежала, а тебя там не было.
– А чего мне там сидеть? Я вот сюда… и ты же нашла меня?
– Ну, нашла. Чего ты от Алекса сбежал? Он велел немедленно тебя привести, у нас там пиво, рыба… – соблазняла Ика Андрея, а Артем не знал, как ей помочь. Девчонке очень хотелось увести панка из этой дикой квартиры.
– Чего сбежал? Так его же дома не было! – радостно вспомнил панк. – Он сказал – полезай в мастерскую, посиди там, ко мне сейчас придут. А у него там такая техника! Обалденная советская техника, представляешь – фурычит!
Очевидно, имелся в виду магнитофон, стоявший у мольберта.
– Ну и мог бы еще посидеть, – Ика вцепилась в панка мертвой хваткой. – Дождался бы нас. Мы как раз к тебе шли, и Гешка, и все. Пива бы выпили!