Трускиновская Далия. Охота на обезьяну

   – Вовсе оно мне не понадобилось.
   – Вы же за него деньги предлагали, – напомнил Лиде Артем. – Двести долларов.
   – Я предлагала деньги за то, чтобы девушка помогла мне найти мое золото, – твердо сказала Лида. – Могу предложить триста долларов. Эти вещи дороги мне как память. Эта девушка прекрасно знает, где лежит золото, и молчит.
   – Мы вместе с этой девушкой осмотрели тайник, где Алекс держал эти побрякушки, и вашего золота там не было, – не менее твердо заявил Артем.
   – Как вы можете это утверждать? Откуда вы знаете, какое – мое, а какое – не мое? – Лида в любую секунду была готова перейти в наступление, но Артем на сей раз подумал не о даме большого бизнеса, а о хозяйке, которая торгуется на базаре за курицу.
   – С нами была ваша родная дочь, Ика, – объяснил он. – Мы вместе смотрели эту коробку.
   – Коробку? – удивилась Лида. – С каких пор Алекс хранит золото в коробке?
   – Всегда там держал, – не столько ей, сколько на вопрошающий взгляд Артема, ответила Светка.
   – Это новость, – ледяным голосом сообщила Лида. – И коробка, наверно, картонная, из-под конфет?
   – Что-то вроде… – Артем опять посмотрел на Светку.
   – Другой я здесь не видела, – удивленно сказала та.
   – А, собственно, с какой стати Алекс должен был вам показывать свое золото? – высокомерно спросила Лида. – Вы его родственница? Для дочери вы вроде бы молоды. Внучка?
   Артем мог держать пари – Лида отлично знала о причудах художника.
   – Живу я с ним, – ответила Светка, именно так, как и ожидал Артем. – Живу, и все тут.
   – У нас, у женщин, бывают разные вкусы, – Лида тонко улыбнулась Артему, и голос с улыбкой произвели странное действие – как будто она этой банальной фразой намекнула, что предпочла бы Артема большому количеству спятивших художников.
   Артем не назвал бы ее красавицей, ни в коем случае, но что-то в ней было, что-то, чего не унаследовала дочка. Артема поразила полная асексуальность Ики, но тут чувствовалась женская сила, да еще обогащенная немалым опытом.
   – И у нас, у мужчин, тоже – в тон ей ответил Артем. Он тоже улыбнулся, как будто предлагая ей вполне разумный заговор двух взрослых и здравомыслящих людей против странной молодежи и примкнувших к ней старичков.
   – Так вот, милая девушка, Алекс хранил в коробке только то, что могло понадобиться, скажем, сегодня или завтра, – довольно холодно сообщила Лида. – У него был маленький сейф. Ему прислали из Германии. Вот такой, как дамская сумка-чемоданчик. И самое ценное он держал в сейфе.
   Оно повернулась к Артему.
   – Как по-вашему, кольцо из платины достойно того, чтобы лежать в сейфе?
   – Вполне, – сказал Артем.
   – Дядя Артем! – Гешка вскочил со стула. – Какой кольцо? Какой, на фиг, сейф? Не было у Алекса никаких сейфов!
   – Был, – спокойно сказала Лида. – Немецкий сейф, маленький, фирменный.
   Артем, вы же взрослый человек! Вы же понимаете, что Алекс кому попало сейф не показывал!
   Артем повернулся к Светке.
   – Алекс хранил золото и серебро в коробке, – не менее спокойно, чем Лида, заявила Светка. – Сейф ему ни к чему, потому что серебро как серебро, а золота у Алекса почти не было. Он очень редко работал с золотом.
   – Это у Алекса не было золота? Это он редко работал с золотом? – изумленно воскликнула Лида. – Ну, плохо же вы его тогда знаете… Этот старый черт столько золота в руках подержал… через него столько золота прошло…
   Они обе могут быть правы, подумал Артем, и Светка, и Лида. Светка знает Алекса сегодняшнего, который, возможно, устал от суеты и отошел от дел.
   Лида знает его, хм-м… вчерашнего…
   А Артем не знает его никакого.
   Он видел только жалкое старческое тело, только торчащую вверх седую бородку.
   И он видел, как сидел Алекс в парке, как он грелся на осеннем солнышке, окруженный негромко жужжащей молодежью с ее магнитофонами.
   Теперь же Алекс лежал в больнице…
   – И все-таки вернемся к письму, – жестко сказал Артем, очень недовольный тем, как Лида увела его от этой важной темы, подсунув какой-то дурацкий сейф. Теперь он был уверен, что никакого сейфа в природе не существует.
   – Вернемся к письму, – поддержал его от двери Гешка.
   Лида Гешку проигнорировала.
   Маленькая женщина уверенно стояла перед Артемом. Она была готова до конца бороться за свои права.
   – Света, ты нашла это самое письмо или не нашла? – повернувшись к Светке, Артем даже не мотнул чуть заметно головой, подавая знак все отрицать, а еле-еле повел кончиком носа.
   – Ничего я не нашла, – честнейшим голосом отвечала Светка. И уставилась на Лиду.
   Тут Артему вдруг стало жутко – он понял, что, возможно, сам себя сейчас перехитрил.
   Он хотел сбить Лиду с толку, как только что она заморочила ему голову этим дурацким сейфом. Узнав, что письмо, возможно, и вовсе уничтожено, она бы расслабилась и хоть что-то о нем сказала.
   Но взгляд Светки Лида могла понять только по-своему.
   Будь она на месте подружки Алекса, именно таким взглядом она бы и сообщила возможной покупательнице – продажа письма за триста или сколько-то еще баксов состоится, пусть Артем и дальше считает, что оно сгинуло навеки, а мы с вами уж как-нибудь разберемся без посторонних.
   Артем не корил себя за то, что в ночном сквере он так ошибся в Лиде.
   Просто и там, и здесь перед ним была какая-то двойная женщина. Здесь она могла устроить безобразное побоище на полу над телефоном, а потом встать, одернуть юбку, возвыситься на каблуках и стать ледяной леди. А там она стала убогой домашней женщиной, вся радость которой – ночное кино по черно-белому кухонному телевизору.
   Она одновременно была и той, кто завидует, и той, кому должны завидовать, понял Артем. Она постоянно недовольна своим положением, ей нужно все больше, и больше, и больше!.. Она затеяла что-то странноватое и страшноватое – и Артем мог держать пари на ящик самого дорогого коньяка, что дело замешано на немалых деньгах. Вот только при чем тут панк?
   Лида, в сущности, пошла на убийство ради письма. Она знала, что написано в том письме. Так сколько же тысяч долларов стоил тот секрет, если из-за него она преспокойно достала из сумки несколько упаковок снотворного и бухнула их в густой чай с вареньем?
   – Все правильно, – согласилась Лида. – Очевидно, они где-то вместе – золото и письмо. Я имею в виду, что Алекс положил письмо в сейф. Я пришла искать золото, Света искала письмо, мы как раз о них говорили, и я обещала ей триста или даже четыреста долларов, только бы она мне помогла.
   А вы ворвались, нашумели, ничего не поняли…
   Получилось это у нее весьма связно. Если бы не знать, что она пару часов назад побывала в этой квартире и сделала все, чтобы убить хозяина, то вполне можно поверить – да, приличная женщина случайно узнала, где находится похщенное у нее золото, поехала, предложила вознаграждение за услугу… А что приличная женщина перед тем старательно навела подозрения на свою лучшую подругу – это как-то само собой нечаянно вышло…
   И в самом деле – Артем с Гешкой слышали только что-то невнятное – про доллары, про поиски. Лишь Светка и Лида знали, о чем шла речь в этой комнате, за этим столом.
   И Артему пришла в голову еще одна нехорошая мысль – Светка могла вести свою собственную игру. Допустим, она только что узнала от Лиды о существовании сейфа – в самом деле, не обязан же Алекс показывать его всем хиппи, панкам и прочим юным обормотам, которые подвисают и тащатся у него в мастерской. Допустим, она сообразила, где этот сейф может быть. И когда Алекс вернется из больницы, проще всего будет свалить его пропажу на того, кто побывал тут вечером, подсыпал снотворного в чай с вареньем, а потом прихватил почти готовые серьги с перламутром. Поскольку этот проказник (точнее, проказница), получив свое драгоценное письмо, умчится с ним, как вольный ветер! А вскрыть маленький «дамский» сейф можно в любой авторемонтной мастерской – были бы там свои люди…
   – А разве вас письмо не интересовало? – вполне нейтрально спросила Светка.
   – Ну, мы ведь и о письме говорили, – вывернулась Лида. – Вы искали письмо, я – свое золото. Больше всего меня интересует сейчас мое золото.
   Давайте, Света, договоримся – вот я оставляю вам задаток…
   Лида достала из сумки бумажку в сто долларов, положила на стол, подумала секунду и добавила еще пятьдесят. Причем ее лицо изобразило неслыханную благосклонность к Светке.
   – Полтораста, – уточнила Светка.
   – Ну да, полтораста. Как только вы найдете то, что я ищу, вы позвоните мне и получите остальное.
   Лида достала черный блокнот с золотыми уголками, вынула из его кармашка пустой квадратик белого картона, из другого кармашка – авторучку с золотым блеском.
   – Звоните в любое время. Телефон стоит у моей постели.
   Артем понял – поселившись с Аллой у Лели, она нарочно завладела телефоном. Очевидно, догадывалась, что ей предстоят гениальные импровизации.
   Записав номер, Лида, не прощаясь, повернулась и пошла к двери.
   – Дядя Артем! – воскликнул Гешка, загородив ей дорогу. – Вы что, не видите? Она же уйдет!
   – Во-первых, она далеко не уйдет… – задумчиво сказал Артем.
   Что же все-таки написал этот американский эмигрант, этот экс-диссидент?
   Какие дела давно минувших дней так взбудоражили Алекса? Какой секрет был в их совместно проведенной бурной зрелости?
   Алекс предпочитал молодых девчонок. Он, очевидно, всегда их предпочитал.
   Когда они с Байдановым вместе колобродили, подружки Алла и Лида были теми самыми молодыми девчонками, которые могли привлечь их внимание. Одна – высокая красавица, другая – пикантная обезьянка…
   Сбежала страшная обезьяна, подумал Артем и явственно услышал Сережин вопль. Караул, сбежала страшная обезьяна! Нужно поскорее ее поймать, а то она такого натворит! Успокойтесь, деловито ответил шпрех, она людей не ест. «Она маленьких детей кушает!» – не очень убедительно, зато во всю глотку взвыл здоровенный Сережа. И, как научил его Артем, постучал себя кулаком в грудь. Зал так и грохнул…
   Что же написал Байданов? Что такого узнал от Байданова Алекс? Какое это имело отношение к Лиде? Насколько Артем понял за этот неполный час Лиду, речь могла идти лишь о немалых деньгах.
   – Ага, не уйдет! – возразил Гешка. – Вы хоть ее фамилию знаете?
   Артем не знал Лидиной фамилии… Ика ему тоже не представилась. Самое занятное – ведь и Алекс мог знать только ее девичью фамилию!
   Нужно было что-то делать. Нужно было рисковать.
   – А ведь вы, Лидочка, прекрасно знаете, что вашего золота здесь нет, – опять же задумчиво как-то отрешенно произнес Артем. – Ваше золото лежит у вас дома, где-нибудь, скажем, на антресолях…
   – Вы что, с ума сошли? – резко развернувшись, Лида шагнула к Артему. – Зачем же, по-вашему, я притащилась в этот мерзкий город?
   – Зачем – это вы прекрасно знаете. А я знаю, что Андрей не брал золота.
   – Точно не брал! – воскликнул Гешка, очень довольный, что Артем наконец перешел в атаку.
   – Он его взял. И нетрудно догадаться, для чего, – жестко сказала Лида. – Я Алку предупреждала! Это она проворонила! Наркоман вырос, бездельник, дурак и наркоман!
   – Тихо! Не плюйте дяде в кашу! – одернул Артем вставшую было на дыбы молодежь. Он знал, что сейчас прозвучит обвинение, и краем глаза присматривал за Гешкой и Светой, хотя это и было нелегко.
   Потом он жалостливо улыбнулся и покачал головой.
   – У вас, Лида, завтра будут те же проблемы, что у Аллы. На самом деле ваша девочка сейчас вместе с Андреем, и если они не успели сбежать из одного омерзительного притона, то, скорее всего, сидят в милиции и дают показания…
   – Артем!.. – воскликнула Светка, и Артем понял, в чем дело. Ему дали след Андрея не для того, чтобы сдавать наркоманскую квартиру ментам.
   Артем повернулся к Светке и опять изобразил кончиком носа некое отрицание, как бы давая понять – не принимай всерьез.
   – Говорила же я ей!.. – в растерянности воскликнула Лида. – Хочешь спать с дураком, спи, раз ты такая дура! Но это… Господи, да я ей сто раз говорила…
   – Наверно, не те слова подобрали, – Артем опять улыбнулся. Пора было, пора было, пора!..
   – А какие тут еще могут быть слова?! Алка – дура, вырастила бездельника, дурака, наркомана и бездельника! И я хороша! И моя туда же!
   – Дурака – возможно, только не вора, – Артем вздохнул. – Лидочка, давайте скажем наконец правду. Ведь Андрей не брал вашего золота? А? Ведь не брал?
   – А кто другой? – изумилась Лида, и если бы Артем не знал ее актерского мастерства – не смог бы не поверить.
   – Да никто его не брал. А лежит оно у вас дома, ну, на антресолях, что ли…
   – По-вашему, я просто так притащилась в этот дурацкий город? – Лида кинулась в атаку. – Я ночь в поезде не спала! Я в поездах ни спать, ни есть не могу!
   – Конечно, если бы золото украли, вы бы за ним на край света поехали, – согласился Артем. – Но ведь тут не в вашем золоте дело, а? Ведь не в золоте?
   Он усмехнулся, стараясь придать физиономии лукаво-осведомленный вид.
   – Да с чего вы взяли?
   Ага – она хочет понять, какая информация для нее опасна! И это замечательно.
   – Очень просто. Допустим, Андрею понадобилось золото, чтобы продать его и купить наркотики. Так?
   – Так. Для этого и взял, – Лида твердо гнула свою линию.
   – Но не все ли равно ему, какое именно золото продать, чтобы купить наркотики? Ваше или, например, из Золотой кладовой Эрмитажа? Ему важно было бы получить деньги, так?
   – Ну, из Золотой кладовой – это опасно, – сказала практичная Лида. – То золото по всем каталогам фигурирует!
   – Андрей провел вечер в мастерской и в квартире Алекса. Буквально на поверхности лежала коробка с побрякушками. Ну, золотой лом и всякая мелочевка. Да и вообще в квартире полно антквариата. Он ничего не тронул.
   Странно, правда?
   – А чего ему трогать, раз он уже мое золото взял?
   – Как по-вашему, если парень в принципе способен на воровство и оказался в мастерской ювелира, когда хозяин исчез из дому, прихватит он с собой какую-нибудь золотую или серебряную мелочь?
   Лида не знала, что ответить.
   – Мало ли, что наркоману придет в голову? – наконец додумалась она. – Может, ему перед Алексом неловко стало, тот у него все-таки купил мое золото…
   – У наркомана в голове одно – наркотики, – уверенно сказал Артем, все знакомство которого с наркотой ограничилось, слава Богу, вонючей квартирой возле кино «Спартак». – Если у него ломка, он об этических категориях как-то не заботится.
   – Черт их разберет, – ответила на это Лида. Мол, вам, сударь, виднее, раз вы так любите этих юных наркоманов.
   – Так вот, Андрей золота не брал, и вы тоже не за золотом приехали, – вернулся к своей теме Артем. Пора было блефовать.
   – Ну да, я сорвалась с места, потащила с собой Аллу, потратила на билеты кучу денег, и все просто чтобы прокатиться? Чтобы она Андрюшеньке шоколадку купила?
   – Да нет, насколько я вас понял, это дело замешано на очень крупных деньгах, – сказал Артем. – И про золото вы Алле сказали, потому что для вас деньги – самый веский довод, а она это прекрасно знает. Заодно вы и вооружили ее против цирковой администрации. Когда мама приезжает за совершеннолетним оболтусом – это просто смешно, и парню помогут отбиться.
   Когда мама приезжает за проворовавшимся оболтусом – это уже страшно…
   Она-то хоть правду знает?
   – Идите вы к черту! Фантазии у вас какие-то дурацкие!
   – По части фантазии мне до вас далеко, – намекнул Артем.
   Эта женщина затеяла что-то хитросплетенное. Причем началось все это давно – когда Байданов с Алексом вместе куралесили. Потому что иначе смотавшийся в Америку Байданов просто не знал бы о ее существовании и не мог бы ничего жуткого сообщить в своем прощальном письме Алексу.
   – Нет уж, это мне до вас далеко! – оборона Лиды могла вот-вот перерасти в нападение.
   Она не знала, что Артем обращал внимание на одежду. Глядя на него, ни одна женщина этого бы не подумала. Что «хорошо сохранившйся мужчина» одет довольно прилично – неудивительно, если знать про его заграничные гастроли и неплохие заработки. Но что он может помнить, как была одета женщина, скажем, час назад – это уже странновато…
   Лида одевалась очень хорошо. Ей непременно нужно было производить впечатление. Артем запомнил Икины рассказы… На свидание в сквере она выскочила в чужой куртке. А вообще-то носила длинный кожаный плащ. И к Алексу наверняка заявилась в этом плаще – потому что вещь очень эффектная. И сюда сейчас приехала тоже в плаще – но уже скорее для конспирации. Ведь Артем видел ее в громоздкой куртке, и ни в коем случае не должен был узнать по силуэту, если бы ей не удалось сразу поймать такси и она попала бы в поле его зрения где-нибудь возле бывшего военторга.

   Настал час блефа, твердил себе Артем, настала минута блефа!
   – Геша, сынок… – обратился он к парню ласково, даже как-то сладостно, а Гешка вскочил, словно новобранец!
   – Выгляни в прихожую. Там висит длинный кожаный плащ. Очень красивый, дорогой, не Турция какая-нибудь…
   Артем покосился на Лиду – и понял, что комплимент достиг цели. В разгаре поединка Лида искренне обрадовалась, что престижный плащ еще один человек оценил по достоинству.
   – А в кармане этого плаща лежат пустые упаковки от снотворного…

* * *

   Потом Артем сам удивлялся, как ему удалось утихомирить весь этот кавардак.
   Все время он ухитрялся держать молодежь вроде бы и в состоянии боевой готовности, но в полном бездействии. А тут, перейдя в наступление, утратил контроль. И когда он заорал, Светка с Гешкой, мгновенно сорвавшись с мест, уже держали за руки и за плечи Лиду, хотя она все равно не убежала бы далеко на высоких каблуках. Лида боролась главным образом с Гешкой, кроя его фантастическим матом.
   Артем этого добра и в цирке имел предостаточно. Но там мат был функционален. Объяснить пьяному конюху, какова его задача на ближайшие два часа, без мата было просто невозможно – он бы не понял, чего от него хотят, и не поверил бы, что хотят всерьез. Мат никого не обижал – делал речь более доступной пониманию, помогал мобилизоваться, и только.
   В устах Лиды матерщина была невероятно пошлой и грубой. Артем видывал и слыхивал, как ругаются женщины, и такого самовыражения в общем не одобрял. Заковыристые матерные формулировки бывают порой изящнее и остроумнее французского анекдота, но тут изяществом не пахло. Тут мат был грубым орудием защиты и оскорбления.
   Артем первым делом отцепил Гешку и выкинул его в прихожую.
   – За дверью смотри! – приказал он парню. – Я тут сам разберусь.
   Потом он обхватил Светку, прижал ей локти к бокам, поднял и отнес в сторону.
   – Никуда она не денется! – крикнул он Светке прямо в ухо и поставил девчонку на пол.
   И вот Артем оказался лицом к лицу с разъяренной женщиной.
   Лида вышла-таки из себя. Она смертельно перепугалась – значит, пустые упаковки действительно лежали в кармане плаща.
   – А в кармане той куртки, которая была на вас в сквере, лежат сережки с перламутром, – встав так, чтобы Светка не могла мимо него проскочить к Лиде, продолжал обвинение Артем.
   Тут из прихожей выскочил Гешка. Он молча протянул Артему полную ладонь пустых упаковок.
   – Ну и что ты этим доказал? – спросил его Артем. – Мы и без того знали, что они там. А теперь на эти штучках твои пальцы.
   Гешка ошалело уставился на собственную ладонь.
   – Положи на стол, – велел Артем, и Гешка брезгливо бросил смятые упаковк возле банки с вареньем.
   Если бы Артем собирался сдавать Лиду в милицию, Гешкина самодеятельность его бы расстроила. Но план был совсем другой – узнать правду.
   Он прожил достаточно, чтобы понять – справедливостью заведует Господь Бог, людям восстанавливать справедливость опасно, слишком мало они знают.
   Проще всего подыскать для каждого проступка статью закона, немного труднее заставить органы власти последовать этой статье. А самое трудное – чуточку подтолкнуть людей и события, развернуть их в ином направлении, чтобы все развивалось естественно, самое сложное – соблюсти эту чуточку… Но это – в человеческий силах, и это – не бестолковое внедрение Высшей Справедливости.
   – Пусть еще докажет, что он у меня взял эту дрянь, – Лида сориентировалась мгновенно! – Мало ли где он ее подобрал, может, на полу… или на лестнице!
   – Да никому и ничего мы доказывать не будем, – Артем опять усмехнулся, потому что Лида в своей обороне постоянно допускала один прокол. Ей и на ум не приходило, что Алекса уже откачали, что утром воскресшего Алекса может навестить какой-нибудь старший лейтенант, только не Сазонов, и узнает, с кем художник пил подозрительный чай.
   – Зачем же вы меня шантажировали? – осведомилась Лида.
   – Я вас шантажировал? – удивленно спросил Артем и понял – она уже намертво будет отрицать, что упаковки когда-либо лежали в кармане плаща.
   А из квартиры выскочить она пыталась в беспамятстве, потрясенная чудовищным и несправедливым обвинением.
   Тут Артем попросту расхохотался. Ему и наигрывать не пришлось – действительно стало безумно смешно. Лида вела свои интриги и козни всерьез, а ему стало смешно!
   – Господи ты Боже мой… – сквозь смех пробормотал Артем. – Да я вас не в милицию, я вас на киностудию сдам!.. Рязанов таких актрис по всей России ищет!
   Лида онемела.
   – Милиция нам с вами ни к чему, – отсмеявшись, сказал Артем. – Я и без следователя знаю, что и для чего вы сделали.
   – Что вы можете знать… – презрительно ответила Лида.
   – А побольше, чем вам кажется. Например – я знаю, почему вы в последнее время делали Андрею дорогие подарки. Плейер, хороший свитер…
   – Я его с детства знаю, я с его матерью дружу, – собралась было обороняться Лида, но Артем перебил ее.
   – И я знаю, зачем вы постоянно фотографировались вместе с Андреем. Знаю, куда подевались эти фотографии, а еще я знаю, какую роль во всей истории играет Аркадий Байданов! Вам мало?
   – Какая чушь! – выразительно сказала Лида.
   – От кого передавали вам приветы и деньги в гостинице «Метрополь»? – задал риторическй вопрос Артем. Риторический – потому что не ждал никакого словесного ответа. По лицу Лиды он понял, что и этот выстрел – в цель, но что собой представляла цель, он даже не догадывался.
   Гешка и Светка, стоя рядышком, только носами вертели – то на Артема уставятся, с надеждой, то на Лиду, с яростью. Но не мешали, слава Богу, не мешали! И это было очень важно – детишки поверили в его игру. И детишки доверили ему нанести главный удар.
   – Нетрудно догадаться, каким образом это связано с вашим фиктивным разводом. Я много чего еще могу сказать… – Артем как бы намекал – сейчас прозвучит что-то этакое! Но больше у него почти ничего не было.
   Если бы Лида ответила сейчас «ну и что?», ему оставалось бы только развести руками и отступиться от этой истории и этой женщины.
   Он перечислил все непонятное, с чем столкнулся при погоне за сбежавшим панком. Он знал, что эти странные факты увязаны в один узел. И он хотел дать Лиде понять, что разгадал и тайну узла.
   Ему это удалось!
   – Да замолчите вы! – воскликнула Лида, показывая на Гешку и Светку. – Я же хотела, как лучше! Как для Андрея лучше! Это же все для его пользы!
   Ну, что ему стоило? Если бы он не был таким дураком…
   – То вы бы все объяснили ему прямо, – закончил фразу Артем. – Вы бы сказали, что речь идет об очень больших деньгах.
   – Ну да…
   – А так вам пришлось выплясывать вокруг него и вокруг Аллы. Очевидно, и ей от этой истории сколько-то перепало?
   – Ей все время перепадало, – призналась Лида. – С самого начала.
   – А Алекс все это знал… – тут по тому, как Лида подобралась, Артем понял, что выразился не так. Но было поздно – она догадалась, что попалась на блеф. Не то слово применил Артем – не «знал», а «узнал»!
   – Ну и сволочь же вы, – негромко сказала она. – Я впервые вижу такую сволочь.
   Приняла гордый вид, повернулась и пошла прочь.
   – В зеркало бы посмотрели, – грубо отрубил Артем, и вдруг его осенило: – Стойте! У меня еще кое-что есть! Ведь все дело – в фамилии! А? Ведь в фамилии?..
   Лида резко повернулась к Артему, и по ее отчаянному взгляду он понял – вот теперь прямое попадание! И скрытая в тумане цель, кажется, обрела по меньшей мере силуэт.
   Артем улыбался. Ему столо немалого труда держать эту снисходительную улыбку. Он уже боялся сказать лишнее слово. Каждая доля секунды, проведенная в молчании, работала на него. А слово или жест могли все погубить.
   И Лида увидела – вот теперь он действительно разгадал всю игру. Как это у него получилось – одному Богу ведомо, но теперь не только преданная ей за немалое вознаграждение Алла, не только стоящий одной ногой в могиле Алекс – теперь еще и этот непонятный крашеный блондин все знает, всем расскажет!
   И он отлично вооружен против нее. Вооружен полнейшим недоверием к каждому слову и даже к каждому поступку. Потому что – профессионал по части всевозможного притворства…
   Профессональный охотник на обезьян – так назвал бы себя сейчас Артем, если бы мог чуточку расслабиться.
   Лида отступила к самой двери. Артем отлично видел, почему она не уходит.
   Она хотела отступить, а не сбежать. Она поняла, что бегство окончательно выдаст ее.
   Гешка хотел было броситься следом.
   – Оставь ее, пусти, – велел Артем Гешке. – Далеко не уйдет. Все ее похождения – до утра, когда допросят Алекса. Ей ведь и идти некуда.