Уэстлейк Д.. Жертвенный лицедей

   Гроуфилд открыл глаза и посмотрел в потолок. Его взгляд был полон горечи.
   - Это просто, чтобы вам все было ясно, - добавила она.
   - Полагаю, мне все ясно, - ответил Гроуфилд. - Думаю, что ясно.
   20
   Семь часов.
   Крупье подтолкнул кости своей лопаточкой, придвинул к себе фишки посетителя, бросив: Что-то у него не получается, и передал кости Гроуфилду, который сидел рядом с ним за столом.
   Гроуфилд подхватил их, повертел в пальцах, осмотрел и протянул Патриции Челм.
   - Подуйте на них на удачу, - попросил он. За обедом они выпили вина, и Патриция была малость навеселе. Она криво и растерянно улыбнулась и спросила:
   - Бы серьезно?
   - Конечно.
   - Уф-ф! - дунула она на кости, и Гроуфилд бросил их на доску.
   - Одиннадцать! - объявил крупье, и там, где лежали две двадцатидолларовые фишки, теперь стало четыре.
   Гроуфилд их не тронул, снова протянул кости девушке и попросил:
   - Еще разок.
   - Уф-ф!
   Он бросил кости.
   - Шесть! Очко шесть. Очко играющего шесть, его очко шесть.
   Кости вернулись, и Гроуфилд опять сгреб их.
   - Еще? - шепнула Патриция.
   - Положимся на судьбу, - ответил он. - Если сейчас не получим очко, то и черт с ним.
   Он бросил кости и набрал десять.
   Шел двенадцатый час ночи, они сидели в казино на первом этаже гостиницы. Здесь, в Пуэрто-Рико, азартные игры были разрешены, но в местных казино не витал дух алчного отчаяния, как в Лас-Вегасе, где в игорных залах нет ни часов, ни окон, дабы игроки не вспоминали о течении времени. В Сан-Хуане казино - всего лишь развлекательные приложения к туристской индустрии, такие же, как пляжи, представления в ночных клубах и поездки в Сент-Томас, где бесплатно давали выпивку. Игорные дома открыты всего восемь часов в сутки, с восьми вечера до четырех утра, и отдыхающим, которым приходит охота поиграть, доступны только рулетка, блэкджек и кости.
   Они зашли сюда после возвращения из старого города, где пообедали в Мальоркине, старом ресторане, на одной из узких крутых улочек возле замка Морро. Ресторан был старинный, чисто обеденный, с высоким потолком, весь белый, от белого кафельного пола до белых скатертей, белых стен и белого потолка. Вдоль одной стены тянулась солидная стойка темного дерева. За распахнутыми настежь высокими широкими дверьми виднелась идущая под уклон улочка, ярко освещенная ночными фонарями: на ней теснились туристы и местные жители, толкаясь на узкой полоске тротуара между стоящими машинами и фасадами домов.
   Пока они сидели там, прошел тропический ливень, улица вдруг стала серой, когда ее накрыло сплошной пеленой отвесно падавшего дождя. Человек шесть праздношатающихся нырнули в открытые двери ресторана и остановились перед стеной дождя, обмениваясь улыбками и болтая с официантами. Потом дождь прекратился так же внезапно, как начался: капоты машин заблестели в свете
   фонарей. Гуляющие отправились своей дорогой, с улицы в ресторан потянуло свежим ветерком, и официанты снова стали обращать внимание на посетителей.
   Оказалось, что, проведя на острове месяц, Патриция Челм так и не видела Пуэрто-Рико, только аэропорт и дом Белл Данамато. Поэтому после обеда они немного побродили по старому городу, потом неторопливо доехали до своей гостиницы и завершили вечер в здешнем казино, где Патриция некоторое время увлеченно наблюдала за игрой в рулетку, потом недолго и озадаченно следила за игрой в блэкджек и, наконец, за столом для игры в кости, где Гроуфилд сделал шестерку на четвертом броске, но не сумел выкинуть следующее очко, пятерку, выбросив на третьем броске семерку.
   - С меня хватит, - заявил он. - Идемте, Патриция, нам рано вставать.
   - Пэт? - сказала она.
   - Что?
   - Ненавижу, когда меня называют Патрицией, - ответила она. - Как я хотела бы, чтобы кто-нибудь на этой вонючей земле называл меня Пэт.
   - Пэт, - спросил Гроуфилд, - вы назюзюкались?
   - Я пила только вино, - заспорила она. - Да еще эту сангрию.
   - Это тоже было вино.
   - Совершенно верно. И две рюмки в баре, помните?
   - Помню.
   - Может, я малость навеселе, - сказала она, - но уж никак не назюзюкалась.
   - Это хорошо, - похвалил Гроуфилд. Они поднялись наверх, и Пэт немного постояла посреди комнаты, разглядывая кровати.
   - И как же мы гут устроимся? Вы отгородитесь занавеской из одеял, как Кларк Геибл?
   - Нет, - ответил Гроуфилд, - я сниму верхнюю одежду, лягу, мы погасим свет и пожелаем друг другу доброй ночи. Все очень просто.
   - О-о. - Пэт посмотрела на него. Она и впрямь была под мухой. - На самом-то деле я не девственница, вы знаете?
   - Да что вы? - Гроуфилд если и испытывал какие-либо чувства, то в основном усталость. И был совсем не в настроении греться у ее едва теплившегося огонька.
   - У меня был один мужчина, - с горечью сказала она.
   - О-о, - протянул он. - Неприятный опыт, я прав?
   - Вам-то легко злорадствовать, - ответила Пэт.
   - Просто мне это не впервой.
   - Я расскажу вам о нем, - продолжала она, - а потом посмотрим, захотите вы смеяться или нет.
   Гроуфилд сел на кровать, закинул нога на ногу и притворился, будто слушает.
   - Я весь внимание, - сказал он.
   - Вы ублюдок, - ответила она.
   - Все так говорят.
   - Но не такой гадкий ублюдок, как Джефф.
   - Джефф?
   - Он был женат, - изрекла Пэт. - И сказал мне об этом... когда было слишком поздно.
   - О, Бога ради, - проговорил Гроуфилд.
   - Я от него забеременела. - Она рассказывала ровным голосом, слова падали, будто камни. - Я сделала аборт. Мне было семнадцать.
   Она словно хотела сказать: Видите, как я была молода, но Гроуфилд воспринял это по-иному.
   - Сейчас вам уже двадцать два, так ведь? - спросил он.
   - Да.
   - Не пора ли уже забыть об этом? Она заморгала, глядя на него, и покачала головой. Потом сказала:
   - Рой со мной так не разговаривает.
   - Рою нравится, чтобы вы зависели от него, - ответил Гроуфилд. - В этом случае он может и впредь сколько угодно зависеть от вас.
   - Это не имеет никакого смысла.
   - Еще как имеет. Вы - два эмоциональных калеки, опирающиеся друг на друга.
   - Эмоциональные калеки! Надо же - сказать такую гадость!
   - Это истина, - ответил Гроуфилд, слишком усталый, чтобы заботиться о том, как бы не обидеть ее. - Ваш разум скован еще более жестким корсетом, чем задница Ивы Милфорд.
   - Ха! - сказала Пэт, и, когда Гроуфилд поднял глаза, она уже смеялась. И не могла остановиться.
   - Вы мертвецки пьяны, - заявил он.
   Пэт перестала смеяться.
   - Я не пьяна, - возразила она. - Признаю, я немного навеселе, я выпила достаточно, чтобы расслабиться, но я не мертвецки пьяна. А когда вы собираетесь поцеловать меня?
   - Никогда, - ответил Гроуфилд.
   - Почему? А Джордж Милфорд считал меня страстной.
   Гроуфилд засмеялся, встал с кровати и обнял Пэт. Немного погодя, когда он потянулся к выключителю,
   она посмотрела на него и прошептала:
   - Ради Бога, сделайте все так, чтобы я не забеременела. Хорошо?
   - Можете в этом не сомневаться, - пообещал Гроуфилд.
   21
   Гроуфилд, - позвала она, и Гроуфилд проснулся. Он открыл глаза; Пэт лежала рядом, опершись на локоть и глядя на него сверху вниз. Ее голову обрамляло окно, в которое струился свет. Наступило утро, они лежали в одной постели.
   - Зови меня Алан, - лениво сказал он, протягивая руки и кладя их ей на плечи. Она отстранилась.
   - Машина, Алан! Они же станут искать машину!
   - Разумеется, станут, - радостно отозвался он. - Поцелуй- ка меня, чтобы утро было добрым, утенок!
   Но Пэт так и не позволила Гроуфилду уложить себя.
   - Они снова поедут туда, где мы застряли, - с жаром заговорила она. Они увидят, что машины нет, и поймут, что она по-прежнему у нас. Неужто им не придет в голову поискать в гостиничных гаражах?
   - Определенно, - ответил он, глядя на нее снизу вверх и улыбаясь. - Ты неплохо соображаешь. На месте Данамато я бы прямо с утра послал кого-нибудь на Эшфорд, велев заглянуть во все гостиничные гаражи и посмотреть, нет ли где понтиака.
   - И его увидят? Он же внизу!
   - Разумеется, внизу, - сказал Гроуфилд. - Патриция, мне нужны твои теплые мягкие губки.
   - Но... - Еще секунды две она отодвигалась от него, напряженная и упрямая, потом замерла, уперлась руками ему в грудь и подозрительно произнесла: - Так ты знал.
   - Разумеется.
   - Ты знал это еще вчера вечером. Улыбаясь, он тронул кончиком пальца ее нос.
   - На все сто процентов.
   - Но как же так? Ради царя небесного, ты что, хочешь, чтобы они нас нашли?
   - Меня, - ответил Гроуфилд. - Да, я хочу, чтобы они нашли меня.
   - Потому-то мы и ходили гулять вчера вечером? В ресторан, по городу, в казино?
   - Это была одна из причин, - ответил он. - Но не единственная, иначе бы я пошел один.
   Пэт покачала головой, задумчиво глядя на него.
   - Не понимаю, - сказала она. - Мы так старались удрать от них.
   - Если ты еще не забыла, - объяснил Гроуфилд, - у тебя есть братец по имени Рой. Ты велела мне вернуть этого братца, иначе очень громко настучишь на меня.
   - Так?
   - Вот именно. Сколько тут людей у Данамато? С полдюжины? Может, чуть больше, человек восемь. Допустим, восемь. Плюс еще он сам, разумеется. Значит, положим, девять. Девять вооруженных мужчин, и все они стоят между мною и твоим братом. Хочу ли я, чтобы все они сидели там, в доме, где у них есть возможность доставить мне неприятности? Нет, разумеется, нет. Я хочу, чтобы их силы были распылены по разным местам. Я хочу, чтобы войско Данамато рассеялось, а добиться этого можно, лишь заставив их малость побегать за мной.
   - А если они нас поймают?
   - Меня - поправил ее Гроуфилд. - И я бы предпочел, чтобы этого не произошло, поэтому сделаю все, что смогу, чтобы избежать поимки.
   - Нас, - повторила она. - Без меня ты никуда не уйдешь.
   - Вздор, - сказал Гроуфилд. - Мне придется пошевеливаться, я...
   - Я тоже шустрая. Мы не расстанемся. Она была настроена весьма решительно.
   - Пэт, - сказал Гроуфилд, - я забочусь о твоей безопасности. Ты понимаешь, что дело предстоит непростое.
   - Может, и заботишься, - ответила она. - А может, ты думаешь, как удрать в аэропорт и сесть на первый же самолет, вылетающий куда угодно. Я останусь с тобой, Алан, пока Рой не обретет свободу.
   Гроуфилд напустил на себя оскорбленный вид.
   - Ты мне не доверяешь?
   - Ни секунды, - сказала она.
   - Милая, я не могу...
   - Милый, через не могу, - она быстро наклонилась, скользнула губами по его губам и уже хотела встать с кровати, говоря при этом: - А теперь нам, пожалуй...
   - Эй, тпру! - Он схватил ее за руку и потянул обратно. - Давай-ка повторим последнюю сцену еще разок, только чтобы побольше чувства.
   Кончилось тем, что Пэт улеглась ему на грудь, приблизила свое лицо к лицу Гроуфилда и с улыбкой спросила:
   - Мы останемся вместе, да?
   - До конца, любовь моя, - пообещал он.
   - Хорошо. - Она склонила голову и поцеловала его, на сей раз чуть более пылко.
   - Ммммм, - промычал он. - Скажи мне, когда мы вызволим Роя, ты опять возьмешься за старое?
   - О чем ты?
   - Ты знаешь, о чем.
   - Пэт укусила его за ухо.
   - Не знаю, - пробормотала она. - Разве я не всегда была такая?
   - Разумеется, - ответил он и уткнулся носом ей в шею.
   - Разве нам не пора трогаться? - спросила она, но без особой настойчивости.
   - Еще рано, - заверил ее Гроуфилд, понятия не имея, который теперь час. - Наверное, они еще даже не нашли машину.
   - О-о.
   - Нам надо дать им возможность найти ее и устроить засаду.
   - В этом есть смысл, - прошептала она.
   - Так что можно не торопиться, - сказал Гроуфилд, переворачивая ее навзничь.
   - Это хорошо, - ответила Пэт, улыбнулась и закрыла глаза.
   22
   Гроуфилд стоял у окна, глядя на Эшфорд-авеню и заправляя рубашку в брюки. Гостиничная прислуга только что доставила им завтрак, который дымился на столике справа от Гроуфилда. Было самое начало одиннадцатого, и здесь, в комнате с кондиционером, как-то не верилось, что за стеклом, в залитом ослепительном солнцем мире, было градусов на двадцать жарче и влажность воздуха на улице раза в три превосходила влажность воздуха в комнате.
   Пэт вышла из ванной, одетая и уже подкрашенная. Нынче утром она была улыбчива, и улыбка немного смягчала ее черты; они казались не такими резкими и жесткими. Тело ее сегодня тоже, казалось, приобрело какую-то особую пышность, не набрав при этом лишнего веса. Волосы она перетянула на затылке голубой лентой, что тоже пошло на пользу ее облику.
   - Завтрак! - воскликнула Пэт. - Я бы могла съесть и быка!
   - Подойди-ка на секунду сюда, - сказал Гроуфилд и, когда она подошла, показал рукой на окно. - Видишь это?
   - Мерседес!
   Черная машина, нарушая все правила, стояла прямо напротив отеля, между магазинчиком одежды и государственным бюро проката автомобилей.
   - Кто-то сидит за рулем, - сказал Гроуфилд. - Значит, в подвале внизу, в гараже, еще один или двое. Они попытаются схватить нас, когда мы спустимся туда.
   - И что же нам делать?
   - А мы не пойдем вниз, - Гроуфилд покачал головой. - Жаль, что ты не веришь мне и не спускаешь с меня глаз. Я бы заставил тебя уехать на понтиаке, а сам пошел и взял напрокат машину. Это сразу вывело бы ту парочку из игры и дало бы мне преимущество.
   - Но я же не вожу машину, - напомнила она ему. Гроуфилд с отвращением посмотрел на нее.
   - Что мне следовало бы сделать, - заявил он ей, - так это отдубасить тебя до потери сознания, связать и оставить здесь, в стенном шкафу.
   - Ну, и почему же ты этого не сделаешь? Он пожал плечами.
   - Наверное, потому, что я простофиля.
   - Ты просто не уверен, что это даст тебе необходимую фору, - сказала она. - Вот о чем ты думаешь. Ты мог бы чувствовать себя в полной безопасности, только убив меня, но ты же не такой подлец.
   - Ты слишком высокого мнения обо мне, - ответил Гроуфилд.
   Пэт засмеялась и сказала:
   - Иди завтракай, пока не остыло.
   Она села и принялась за апельсиновый сок.
   Гроуфилд еще с минуту постоял у окна.
   - Что-то я не вижу вольво.
   - Вольво? - Она откусила кусочек тоста.
   - Белый вольво, - ответил Гроуфилд. - Тот, в котором увезли Роя. - Он отвернулся от окна и сел за стол справа от нее.
   - Я его толком и не разглядела, - сказала девушка. - Это был вольво? Как ты думаешь, где он?
   - Я надеюсь, что в аэропорту, - ответил Гроуфилд. - Данамато ведь рассчитывает, что я положу все силы на то, чтобы убраться с острова. Стало быть, он поставит двух ребят караулить в аэропорту. На тот случай, если я проскользну мимо тех, что торчат у отеля.
   Пэт задрожала мелкой дрожью.
   - Я рада, что они не попытались забраться сюда прошлой ночью.
   - С какой стати? Они только привлекли бы к себе внимание, подняли переполох в отеле, и появилась бы полиция. - Гроуфилд тускло улыбнулся. Данамато не хочется, чтобы полиция задержала меня по обвинению в убийстве его жены. Он хочет управиться с делами сам.
   - Если бы только, - сказала Пэт, - мы могли вычислить, кто убил Белл.
   - Я знаю, кто убил ее, - сказал Гроуфилд, беря стакан с апельсиновым соком. - Это не имеет никакого значения, - добавил он, осушив стакан.
   Пэт уставилась на него.
   - Ты знаешь?!
   - Да, - Гроуфилд накинулся на яичницу.
   - Ну так? - спросила она. Он посмотрел на нее.
   - О, нет. Ты хочешь, чтобы я сказал тебе? И не надейся.
   - Господи, да почему?
   Он умял яичницу, выпил кофе, поставил чашку.
   - Потому, - заявил Гроуфилд, - что ты мне не поверишь. Я назову тебе имя, ты скажешь, этого не может быть, я отвечу, что, тем не менее, это так; ты спросишь, с чего это я взял, и мне придется рассказывать всю историю, отстаивая свою точку зрения... - Он покачал головой. - Я не собираюсь с этим связываться, - сказал Гроуфилд. - У меня и так хлопот полон рот. - Он пожевал тост.
   Она недоверчиво уставилась на него.
   - Ты шутишь со мной? Это розыгрыш?
   - Нет, - ответил он. - А теперь тихо, я размышляю.
   - Что это еще за тихо? Ты и впрямь знаешь, кто убил Белл?
   - Да, - сказал он с набитым яичницей ртом. - Жаль, я не знаю наверняка, что тот вольво в аэропорту. Увы, мы не можем съездить туда и посмотреть своими глазами.
   - Почему же ты не скажешь Данамато? - спросила Пэт. - Просто пойди и скажи ему, что такой-то и такой-то убийца.
   Гроуфилд посмотрел на нее.
   - Это было бы умно, - съязвил он. - Это было бы очень умно.
   - А что тут такого?
   - Ты думаешь, Данамато поверит мне на слово? - спросил Гроуфилд. Милая, да мне не поверила бы даже ты.
   - А ты попробуй.
   - Нет. И на Данамато я тоже пробовать не буду. Пэт нахмурилась. С минуту она ковыряла вилкой яичницу, разглядывая ее, потом сказала:
   - Неужели у тебя нет никаких доказательств?
   - Никаких. Ни отпечатка пальца, ни следа покрышки, ни загадочного письма, написанного рукой преступника, вообще ничего.
   Пэт покачала головой.
   - В таком случае, ты не можешь быть совершенно уверен, так ведь? сказала она.
   Гроуфилд улыбнулся и наставил на нее руку с тостом.
   - Ну вот, - сказал он. - Ты не веришь мне, даже еще не услышав имени.
   - Но ты не можешь знать наверное.
   - Хорошо, не могу. - Он сунул остаток тоста в рот и допил кофе. - Ты готова?
   Она неодобрительно оглядела его.
   - Я не знаю, когда ты врешь.
   - Всегда, - заявил Гроуфилд. Он встал, подошел к телефону, дозвонился до бюро обслуживания и попросил прислать коридорного.
   - Зачем он тебе нужен? - спросила Пэт.
   - Мы отдадим ему ключи, машину нам подгонят к парадному входу. Не будет нужды спускаться в гараж.
   - О-о, - протянула она. - Хорошо. Это разумно.
   - Благодарю. - Гроуфилд подался вперед и выглянул в окно: черный мерседес-бенц так и стоял там. Пока он наблюдал за машиной, какой-то парень в светло-сером костюме прошел по подъездной аллее отеля, пересек улицу и сел в мерседес с пассажирской стороны. Машина не стронулась с места.
   Пэт сказала из-за спины Гроуфилда.
   - Иногда ты просто бесишь, ты это знаешь?
   - Подойди сюда, - велел он.
   - Я думаю, ты лжешь, - сказала она. - Я думаю, ты ничего не знаешь, ты просто играешь со мной, потешаешься надо мной.
   - Подойди сюда!
   Она осознала серьезность его тона и подошла к окну.
   - В чем дело? - спросила Пэт.
   - Следи за мерседесом, - сказал он. - Через минуту из него будет вылезать парень.
   Пэт повернула голову и стала смотреть на мерседес.
   - Какой парень? - спросила она.
   - Вот это ты мне и скажешь.
   Они постояли с минуту, наблюдая за машиной, потом пассажирская дверца снова открылась, и парень вылез. Эшфорд - улица с односторонним движением, но парень посмотрел налево и направо, прежде чем пересечь мостовую и вернуться на подъездную дорожку к гостинице.
   - Это один из них! - сказала Пэт.
   - Он был в доме?
   - Да. Когда вы с Данамато по очереди допрашивали людей, этот и еще один охраняли нас в другой комнате. Гроуфилд кивнул.
   - Я его прежде не видел, - сказал он. - Я все гадал, не подтянул ли Данамато утром новые подкрепления. Вроде бы, не должен. Я один, а тут остров. - Он отвернулся от окна. - Где коридорный, черт бы его побрал?
   - Ты нервничаешь, - сказала Пэт. Он удивленно посмотрел на нее.
   - Разумеется, нервничаю. Я нервничаю всякий раз, когда мне приходится бороться против девяти мужчин с пистолетами. Тут любой занервничает.
   Она улыбнулась и сказала:
   - Прости. Просто, наверное, я считаю тебя очень бывалым человеком.
   - Я очень опытен, - заверил ее Гроуфилд. - Но я еще и нервный. Эти качества вполне совместимы.
   - Хорошо, хорошо.
   Он побродил по комнате, прикидывая, что делать. У него зародилось некое подобие плана, всего лишь набросок, но предстоит еще много импровизировать на ходу. Это ему не нравилось: он предпочитал играть по тексту.
   - Это Марба?
   Гроуфилд посмотрел на нее с легким раздражением, потому что она прервала его размышления.
   - Что?
   - Убийца - Марба? - спросила она.
   - Прекрати, - сказал Гроуфилд, отвернулся и опять принялся мерить шагами комнату.
   23
   Пэт повернулась и посмотрела в заднее стекло.
   - Там машин семь, - сообщила она.
   - А белого вольво по-прежнему не видно?
   - Вообще ничего белого, - ответила Пэт. Они снова катили по шоссе № 3, тому самому, по которому он позавчера - всего два дня назад, невероятно! ехал из аэропорта. Оно было все так же забито машинами. Бесконечный поток автомобилей тащился по пологим изгибам и зигзагам на восток от Сан-Хуана. Более того, насколько видел Гроуфилд, транспорт был не просто похожий, а тот же самый: красный ржавеющий Шевроле, желто- синий микроавтобус форд, черный грузовик оуки; а в зеркале заднего обзора виднелся тот же черный мерседесбенц, иногда ухитрявшийся обогнать какую-нибудь машину.
   - Шесть, - сообщила Пэт.
   - Я видел, - ответил Гроуфилд и снова посмотрел вперед. Они ехали за синим в белый горошек автобусом, который враскачку тащился по дороге. Его задние окна были доверху завалены плетеными корзинами. Гроуфилду приходилось вылезать в левый ряд, чтобы посмотреть, есть ли впереди какое-нибудь движение. Оно почти не прерывалось, поэтому Гроуфилд решил не дергаться, пока мерседес не обгонит еще три-четыре машины.
   Они покинули свой номер в гостинице, только когда дежурный позвонил и сказал, что машина ждет у подъезда. Тогда Пэт и Гроуфилд быстро спустились, вышли из лифта, пересекли вестибюль и оказались во влажном мареве солнечного дня.
   К сожалению, улыбчивый молодой человек с усиками, который выгнал машину из гаража, все еще сидел в ней, демонстративно вытряхивая мусор из пепельницы. А пепельница никак не желала влезать в гнездо на приборном щитке. Тем временем подручный Данамато, тот самый, которого они заметили, когда он возвращался от мерседеса в гостиницу, встал со своего кресла в вестибюле, вышел на улицу, увидел, как они пытаются сесть в понтиак, и затрусил к мерседесу.
   Улыбчивый молодой человек знай себе засовывал пепельницу в приборный щиток. Наконец Гроуфилд схватил его за руку и выволок из салона. Он выхватил у улыбчивого молодого человека пепельницу и швырнул ее в фонтан, потом сел за руль - Пэт уже влезла на место пассажира, - и они укатили, сопровождаемые озадаченным взглядом молодого человека.
   Но время было потеряно. Теперь в мерседесе за ними ехали уже два человека, а не один.
   Неужели в подземном гараже их никто не поджидал? Гроуфилд посматривал в зеркало как можно чаще, а Пэт первые двадцать минут сидела, извернувшись и глядя назад, но они не заметили, чтобы следом от гостиницы отъехала какая-нибудь другая машина. А пока Гроуфилд сновал взад-вперед по улицам и петлял, выбираясь из Сан-Хуана, их преследовал только этот мерседес.
   Но там, внизу, непременно должны были оказаться двое: это была бы единственно возможная разумная расстановка сил. И они наверняка видели, как служащий отеля выгонял понтиак. Почему же они не увязались за ним?
   Наконец Гроуфилд решил, что бандиты восприняли выезд понтиака как уловку, призванную выманить их из подвала и дать беглецам возможность незаметно выскользнуть из гостиницы через гараж. Во всяком случае, люди Данамато должны были учитывать такую вероятность. Стало быть, сейчас на хвосте у Гроуфилда сидели всего двое. Нужно вывести их из строя, тогда соотношение сил улучшится, пусть и ненамного.
   - Пять, - доложила Пэт, и Гроуфилд посмотрел в зеркало. Он успел увидеть, как мерседес обогнал еще одну машину и опять занял свой ряд.
   - Прекрасно, - сказал Гроуфилд, и тут шедший впереди автобус начал тормозить всеми возможными способами. Он показывал правый поворот, но направо не сворачивал, а просто замедлял ход, намереваясь остановиться, и слегка раскачивался на рессорах.
   Лойза и поворот к дому Данамато были уже близко. Именно там и должен был остановиться автобус, который сбавил скорость до десяти миль в час и съехал, наконец, на обочину. Гроуфилд проворно объехал его, едва не зацепив встречный грузовик, с ревом проскочил развилку и, выжав газ, устремился за следующей машиной в ряду - древним плимутом лавандового цвета. Подъехав поближе, он разглядел, что плимут был выкрашен кистью.
   - Эй, там же был поворот! - крикнула Пэт.
   - Прежде чем мы отправимся гуда, надо еще многое сделать, - ответил Гроуфилд. Впереди был короткий свободный отрезок дороги. Возможно, пространства хватит. Гроуфилд бросил понтиак на обгон лавандового плимута. Из-за ближайшего поворота выскочила встречная машина. Ну да пусть она и тормозит.
   Она и затормозила. Гроуфилд проскочил между нею и плимутом и пристроился за микроавтобусом фольксваген.
   Пэт подозрительно уставилась на Гроуфилда.
   - Уж не собираешься ли ты выкинуть какой-нибудь номер?
   - Не мели чепухи, - отрезал он. - Нам надо стряхнуть с хвоста этих двух ребят, только тогда мы сможем заняться другими делами.
   Она посмотрела на мерседес, потом опять перевела взгляд на Гроуфилда.
   - То есть, ты хочешь сделать так, чтобы они потеряли нас из виду?
   - Я хочу вывести их из игры.
   Пэт испугалась.
   - Как?
   - Есть один действенный способ, - ответил Гроуфилд.
   - Ты же не... ты же не собираешься убивать их, правда?
   - Потом скажу, - ответил он.
   - Нет, подожди! - Пэт повернулась к нему, весь ее облик выражал тревогу. - Я не хочу, чтобы кто-нибудь погиб, - сказала она. - Я не хочу, чтобы кто-то убил тебя или ты - кого-нибудь.
   - Разделяю твои чувства, - ответил Гроуфилд, - и надеюсь, что так и будет.
   - Но может и не быть?
   - Возможно, - он бросил взгляд на ее встревоженное лицо и вытаращенные глаза, затем снова посмотрел на дорогу. - Ты же знала это, не правда ли? Или что, по-твоему, тут происходит?