Утгер Майкл. Охота без милосердия

   Длинный коридор с дверями по обеим сторонам упирался в тупик с небольшим окном. Слева, в конце коридора, — проход, похоже, что там находилась служебная лестница. Кэрр хотел уйти, но решил, что звонить от толстушки рискованно, она может поднять панику, и не ясно, чем тогда все это закончится.
   — Ищу! — ответил Кэрр с большим опозданием. — Не исключено, что и тебя!
   — Если ты сделаешь мне подарочек, то я буду с тобой ласкова.
   Она приподняла полу халатика, показывая изящные формы.
   — Недурно. Ты одна?
   — А тебе одной мало?
   — Тогда зови меня, и я иду!
   — Заходи! — она посторонилась, и Кэрр влетел в номер, едва не сбив девицу с ног.
   Комната была просторной, с двумя окнами, всей необходимой мебелью, включая глубокие удобные кресла и диван.
   Дверь за спиной Кэрра захлопнулась, и красотка повернула ключ на два оборота.
   — Постель в соседней комнате, — кивнула красотка на боковую дверь. — Или тебя надо подогревать?
   Кэрр заглянул в спальню и увидел телефонный аппарат на ночном столике. Больше его ничего не интересовало.
   — Постель подходящая. Но ты права, меня стоит подогреть.
   Девица расстегнула халатик и пошла на жертву.
   — Я говорил о виски. У тебя есть скотч?
   Хозяйка застыла на полпути.
   — Боже! Причем здесь выпивка?! Тебя не возбуждает мое тело?
   — Нет, дело не в этом. Я чувствую себя зажато без выпивки. Мне хотелось бы расслабиться.
   — Я не держу у себя спиртное, я не пью.
   — Как тебя зовут, радость моя?
   — Можешь называть меня Долли.
   Кэрр достал из кармана пятидолларовую купюру, подошел к женщине и сунул ей бумажку за бюстгальтер.
   — Принеси немного выпивки. Я знаю, что внизу можно купить виски.
   — Мне нетрудно, котик. Деньги не мои. Если ты не можешь обойтись без выпивки, я принесу.
   Она вошла в спальню, скинула халат и осталась в чем мать родила, едва прикрытая двумя лоскутками. Кэрр не мог оторвать от нее глаз, до тех пор, пока она не накинула на себя легкое ярко-красное, платье и не обмоталась белым поясом.
   — Не скучай без меня, котик. Я скоро!
   Долли исчезла, тихо прикрыв за собой дверь. В ту же секунду Кэрр влетел в спальню, сел на кровать и снял трубку.
   — Соедините меня с Главным управлением криминальной полиции. Срочно!
   — Дежурный сержант Шефилд слушает.
   — Капитана Чинара.
   — Его нет в управлении.
   — Тогда комиссара.
   — Кто это говорит?
   — Майкл Кэрр.
   — Я слышал о вас. Но комиссар и капитан Чинар на совещании у губернатора. Если вы по делу Дэйтлона, то им занимается детектив Элквист. Точнее, лейтенант со вчерашнего дня. У него целая бригада ребят, которая ничем другим не занимается. Если хотите, я соединю с Элквистом.
   — Давай кого угодно, Шефилд, хоть черта лысого, но давай!
   В трубке послышались щелчки.
   Дэйтлон поставил чашку на блюдце и откинулся на спинку кресла.
   — Я рад, господа, что вы меня правильно поняли. На сегодняшний день можно работать только тем методом, который я предложил. Мы еще в Индиане поняли свои ошибки, и я не хочу повторять их в Иллинойсе.
   Пожилой джентльмен, опирающийся обеими руками на трость с костяным набалдашником, понимающе кивнул головой и посмотрел на своего соседа, очень похожего на него человека с короткой бородкой.
   — Да, да. Я не возражаю, мистер Дэйтлон. После того как вы взяли «Дженерал Моторс», я не намерен вам перечить. Мы готовы на все ваши условия. Но меня тревожит, что страховые компании теперь объединятся в один кулак.
   Дэйтлон усмехнулся.
   — Хоть в сотню кулаков! Они сами себя наказали. Они не вправе вносить поправки в полисы и договоры. Заставить вас тратить деньги на вооруженную охрану не может никто, ни один человек на свете. Не существует прецедентов такого рода и нет ни одной инструкции на сей счет, созданной банкирами других штатов. Ваша задача обеспечить себе алиби, моя задача — оставить следы для сыщиков, которые подтвердят, что вас ограбили.
   При этих сочетаниях страховая компания может разориться, но выплатить страховку обязана. Я хочу посвятить штату Иллинойс две недели и собрать два с половиной миллиона. Полтора из них ваши. Решите эти вопросы в своих кругах. Вы должны мне гарантировать, Что между банкирами штата нет разногласий ни по одному пункту, иначе я не возьмусь на работу. Не исключено, что кто-то, обделенный вашим договором, захочет меня подставить, а мне не хотелось бы идти на риск. Мои люди не любят, когда их подводят или предают. Они бывают очень жестоки в таких случаях. — Прошу вас, мистер Дэйтлон. Не надо давить на нас с позиции силы. Мы прекрасно знаем, что из себя представляет ваш синдикат, и мы крайне заинтересованы в сотрудничестве с вами, а не в разногласиях. Наша встреча сорвалась тогда только из-за этой глупой истории с пожаром, из которой вы, как всегда, вышли победителем. Итак, мы ждем вашей весточки через неделю. За это время мы обсудим все детали, и каждый банкир будет ознакомлен с вашими предложениями.
   Пожилые джентльмены встали. Крис поднялся с кресла и прошел к двери.
   Беседа Дэйтлона с представителями финансовых кругов штата Иллинойс проходила в номере мотеля, который находился над номером Долли, где в этот момент Кэрр с нетерпением ожидал, когда к телефону подойдет хоть кто-то из офицеров управления. Он уже пожалел, что не доложил обстановку Шефилду, который был ничуть не глупее любого начальника. Кэрр верил в то, что в Главное полицейское ведомство штата дураков не брали, а все их проколы связаны только с тем, что эти люди жили в ритме черепахи.
   — Лейтенант Элквист у аппарата.
   — Говорит Кэрр. Впрочем, это неважно. Я говорю из Мотеля «Атланта». Двадцать первая миля южного шоссе. В номере 16, на втором этаже, собрались люди из банды Дэйтлона. Не исключена перестрелка с конкурентами. Срочно соберите людей, всех, кто еще стоит на ногах, и живо сюда.
   — А вы уверены, что эти люди имеют отношение к Дэйтлону?
   — Я уверен, что в управлении работают одни остолопы. Ты так занят, лейтенант, что у тебя нет времени оторвать задницу от стула и проверить сигнал. Даже будь я сумасшедшим, ты обязан уже сидеть в машине и ехать сюда!
   — Я вас понял. Ждите, мы выезжаем. Будем через пятнадцать минут.
   — Ну и врать ты здоров, Элквист!
   Кэрр со злостью бросил трубку на рычаг.
   — Так, значит, ты легавый?! — услышал он голос за спиной и резко обернулся. В дверях стояла Долли с бутылкой виски в руках. В ее глазах, кроме презрения, он ничего не прочел. Кэрр не стал оправдываться, а сразу перешел на язык, понятный женщинам такого класса.
   — Плачу двадцать долларов за информацию. — Кэрр достал удостоверение, с надписью «Пресса». Шесть букв она сумела прочитать за относительно короткий срок.
   — Но ты звонил копам!
   — Потому что нам с тобой надо подумать, как выжить.
   — Что ты мелешь?
   — В номере напротив живут ребята, у которых оружия больше, чем звезд на небе.
   — Ладно, покажи деньги.
   Кэрр достал две десятки.
   — Какая тебя интересует информация?
   «Деловая дама, — решил Кэрр, — не то что копы из управления, сразу переходит к делу».
   — Для начала налей мне. Не зря же ты ходила вниз.
   Кэрр вышел из спальни, прошел к дивану и сел, деньги он положил на стол. Долли подала ему стакан и, откупорив бутылку, налила дозу на два пальца. Он наблюдал за ней и видел, что девица, как умный пес, косится на деньги, но не берет их. Такова их профессия. Заработай сначала — потом бери.
   — Ты знаешь этих ребят из номера напротив?
   — Там живет какой-то испанец со своей бабенкой, но народ у них постоянно пасется.
   Кэрр выпил виски и поставив стакан на стол, встал и подошел к окну.
   — Люди разные или одни и те же?
   — Одни мужчины. Больно деловые, никакими коврижками не заманишь.
   Кэрр обратил внимание на голубой шестиместный «линкольн», стоящий под самыми окнами. На таких машинах разъезжают очень богатые люди. Что может делать такой лимузин под окнами паршивого отеля, да еще со стороны черного хода? Рядом с «линкольном» стоял «роллс-ройс».
   Кэрр вздрогнул. Он видел, как к «роллсу» подошли три человека. Из машины выскочил шофер в униформе и, сняв фуражку, открыл заднюю дверцу. Нормальное положение дел, если бы «роллс-ройс» стоял у центрального входа, а не на задворках, где вместо асфальта рыхлая почва и грязь. Но не это имело значение.
   В машину, кряхтя, взобрались два старикашки, подпирая один другого, но провожал их не кто иной, как Дэйтлон. Кэрр сразу узнал его. Он так хорошо запомнил этого человека на пресс-конференции в Краун-Пойнте, что вряд ли забудет его лицо до конца жизни.
   Тогда, в тюрьме, это был самоуверенный баловень судьбы, не имеющий страха в глазах и не лезущий за словом в карман. Теперь Кэрр видел перед собой джентльмена с проницательным умным взглядом серых глаз и ровными неторопливыми движениями. Какой из двоих был настоящим?
   Дэйтлон захлопнул дверцу и вдруг неожиданно взглянул на окна. Репортер резко отпрянул назад и спрятался за занавеской.
   — Закрой-ка дверь на замок, кошечка.
   — Зачем?
   — Бери деньги со стола и делай, что говорю. Ты еще ни цента не отработала.
   Девушка фыркнула и направилась к двери.
   Кэрр наконец решил, что ему делать. Он хотел открыть окно и крикнуть: «Эй, Крис, ты обещал мне интервью!», но его словно парализовало, он вдруг ощутил себя предателем. Пока он не видел Дэйтлона, пока он стоял у дверей номера 16, он надеялся, что сумеет отыскать Чинара и тот обложит зверя как полагается. Но сейчас, когда он видел этого парня с высоты второго этажа и мог поговорить с ним отсюда, не повышая голоса, Кэрру показалось, что он совершил гнусный поступок, будто он подставил под выстрел безобидную жертву. Хотя Кэрр понимал, что это не так, что он выполнил свой долг, и что речь идет о преступнике, мысль о предательстве продолжала сверлить ему голову.
   Кэрр подошел к двери и прислушался.
   В коридоре стояла тишина. Из номера напротив доносилась музыка.
   Дэйтлон встретил болтливую толстушку на лестнице между первым и вторым этажами. Он поднимался в 16-й номер в хорошем настроении, и у него были хорошие новости для друзей. Хозяйка спускалась вниз с подносом грязной посуды. Она улыбалась. Она всегда улыбалась, когда видела молодых мужчин.
   — Ваши друзья нашли вас? — кокетливо спросила хозяйка.
   — Друзья? Своих друзей я только что проводил.
   — Они недолго у вас задержались.
   — Да, вы правы. Они деловые люди.
   Дэйтлон продолжил свой путь, а толстушка мечтательно произнесла:
   — Я неравнодушна к брюнетам.
   Дэйтлон остановился.
   — К брюнетам? Один побелел от старости, другой облысел.
   — Ну что вы? Я говорю о молодых людях, которые показывали мне ваши фотографии. Три красавца в белых плащах. Они отстали от вас, и я сказала им, что вы в 16-м номере.
   — О других номерах вы не говорили?
   — Достаточно одного, ведь вы всегда собираетесь там.
   — И давно это произошло?
   — Минут десять назад, может, чуть больше.
   — Спасибо, мадам. А я все думал, куда они запропастились.
   — Ах, да. С ними был еще четвертый. Но он совсем не похож на них. Может, это шофер или еще кто-нибудь.
   — Я вас понял. Он был иначе одет.
   — Клетчатая кепка, шарф, завязанный на шее и убранный под пиджак. А эти ребята выглядели солидно.
   — Спасибо, мадам. Я думаю, что всех их встречу в номере.
   Дэйтлон поднялся на второй этаж и, выглянув в коридор, остановился. Ни души. Из номера Джака доносилась громкая музыка. Очевидно, гости были глуховаты. Он не стал долго думать и делать расчеты, он достал из-за пояса пистолет, взвел курок и подошел к двери с цифрой 16.
   Нажав на ручку, он понял, что дверь открыта. Движение ручки заметил только Феннер. Он взглянул на Джака. Тот уже пришел в себя и сидел на полу, прижавшись к стене. Рядом, на расстоянии вытянутой руки, находился шкаф, где лежали пять автоматов. Джак ждал удобного момента, но он все не подворачивался. Парень у двери держал два пистолета, к тому же Герда, как свечка, так и стояла посреди комнаты, вцепившись в плечи Олина, и загораживала противника. Второй тип стоял справа от окна, а третий — слева, у спальни. Разброс по трем точкам. Одному не одолеть. Все молчали. Эти молодчики чего-то выжидали, а Джак не мог понять их тактику. Чез сидел на кушетке и продолжал лобызаться с Майрой. Джак заметил, что она запустила свою изящную руку под пиджак, где у Чеза находился пистолет. Но что Чез сможет сделать, когда один из гостей находится у него за спиной? Он мог бы попасть только в парня у окна, но второго выстрела ему не дадут сделать, он получит пулю в затылок. Пришельцы были тертыми ребятами и знали, как себя вести.
   Картинка изменилась за несколько секунд. Понять, что произошло, было невозможно. Если рассматривать ситуацию в замедленном темпе, то она выглядела так: дверь распахнулась настежь, и в помещение ворвался Дэйтлон. Обхватив рукой парня у двери и сжимая ему горло, он блокировал его движения и одновременно выстрелил в типа, стоящего у спальни. Первая же пуля пробила ему лоб, и мозги забрызгали стену. Парень у окна, очухавшись, сделал два выстрела, но первым он убил Герду, попав ей в шею у основания черепа, а вторая пуля попала в грудь напарника, зажатого в тиски Дэйтлоном. Третий выстрел ему сделать не удалось, так как Дэйтлон опередил его, переведя ствол пистолета к окну и выстрелив противнику в голову, прострелил ему переносицу.
   Дэйтлон разжал руку, и заслон с простреленной грудью упал на пол.
   Перестрелка длилась несколько коротких секунд, а девочки из джаза не переставали петь свою песенку, заглушая стрельбу. В номере пахло порохом и стоял дым.
   Дэйтлон подошел к приемнику и выключил его. Осмотревшись по сторонам, он сказал:
   — Ротозеи! Вы слишком часто стали забывать, что мы живем на проволоке, натянутой над пропастью.
   Кэрр слышал выстрелы. Он выпрямился, отстранившись от скважины, и подошел к Долли.
   — Вот что, крошка. Я ухожу. Закройся на все замки и спрячься под кровать. Сейчас здесь будет мясорубка.
   — Не уходи от меня! Мне страшно!
   — Нет, красотка. Я на работе. Это дело моей жизни. Закрой за мной дверь.
   Кэрр выглянул в коридор и, никого не заметив, выскочил наружу. Сломя голову он бросился к лестнице и через минуту был уже на улице. Увидев, что к мотелю по аллее едут патрульные машины, Кэрр побежал к своему «шевроле». Он знал, что стрельба — это не самое интересное. Самое главное начнется после перестрелки, когда со двора выскочит голубой «линкольн».
   Он достал из отделения для перчаток фотокамеру, снял с нее чехол и стал ждать.
   Четыре патрульные машины, набитые полицейскими, с воем сирен подкатили к центральному входу.
   Дэйтлон наблюдал за ними в окно и холодно, не торопясь, отдавал распоряжения.
   — Встретим их здесь. На шоссе мы проиграем перестрелку. У них четыре машины, у нас одна.
   Джакобо тем временем доставал автоматы, а девочки мочили слезами платки, после того как их вывернуло наизнанку от кровавого зрелища.
   — Чез, — продолжал Дэйтлон. — Отведи девчонок на четвертый этаж в свой номер и выходи черным ходом во двор. Подготовь машину и не выключай двигатель, мы поедем на ферму в Хот-Спринг к Гровеллу. Я, Джак и Олин задержим легавых здесь, отвлечем их и рассредоточим. Иди, Чез!
   Чез схватил со стола женские сумочки и вытолкал девчонок в коридор.
   — Джак, открой окно и выведи из строя машины. Несколько очередей по шинам и по капоту; и быстро! Олин, на вторую половину коридора. Будем брать их в клещи и обдавать огнем с двух сторон. Бой на пять минут — и выпрыгиваем в окна из номеров напротив. Они не поймут этого, если мы запремся, и решат, что мы в ловушке. Всё, к делу.
   Дэйтлон и Феннер выскочили из номера, а Джак разбил окно и открыл огонь по машинам, в которых уже никого не было.
   По ступеням уже топали кованые башмаки полицейских.
   Феннер пригнулся и, пробегая мимо лестницы, дал длинную очередь в проход. Затем он бросился на пол и откатился в сторону. Ответная очередь наделала дырок в стене.
   В коридор вбежали трое полицейских с автоматами. Их скосил Дэйтлон, не дав им выстрелить.
   Из номера выскочил Джак, и в ту же секунду с лестничной площадки в коридор влетели еще четверо полицейских. Феннер встретил их шквалом огня. Итальянец с разбегу ударился в номер напротив, но дверь оказалась запертой. Он выстрелил в замок и тут же выбил его автоматными пулями. Джак ворвался в номер и бросился к окну. У дверей в спальню стояла девица в красном платье с белым лицом. Жизнь одеревеневшей фигурке придавали хлопающие ресницы. Джак открыл раму и выглянул наружу.
   Чез сидел в машине, а выхлопные газы коптили небо.
   Он вернулся в коридор, где раздавалась трескотня автоматных очередей.
   — Крис, все готово!
   Дэйтлон крикнул Феннеру:
   — Уходи, Один, я их держу.
   Феннер начал отступать к служебному выходу.
   В большей степени стрельба велась беспорядочно, как на учебном полигоне. Убито было четверо полицейских из шестнадцати, а пуль из стволов выпущено не меньше тысячи.
   Как только Феннер скрылся за углом, Дэйтлон пустил еще одну очередь и отступил в номер Долли. Джак тут же придвинул к двери диван, а Дэйтлон стол. Баррикада не была прочной, и они не стали терять времени.
   Крис подбежал к окну и, свесив ноги вниз, тут же спрыгнул. То же самое проделал итальянец. Автоматные очереди вышибли дверь в считанные секунды. Полицейские вломились в номер, спотыкаясь о преграду и переворачиваясь через диван. Они палили из автоматов без разбора. Несколько пуль угодило в поперечник двери над головой Долли. Одна из щепок врезалась ей в щеку. Глаза девицы помутнели, и она свалилась на ковер.
   Приземление Джака оказалось неудачным, его правая нога попала на кучу бревен и подвернулась. Он вскрикнул, вскочил, сделал два шага и снова упал. Чез сдал машину назад. Олин выскочил из машины и бросился на помощь, а Дэйтлон взял под контроль окно. Коп, который первым высунулся наружу, получил пучок пуль в грудь, но тоже успел нажать на курок и выпустить огненную ленту. Шальная пуля угодила Джаку чуть выше лопатки, и он тут же потерял сознание.
   На помощь Олину пришел Крис. Они втащили Джака в машину, и Чез сорвал ее с места. Выворачивая руль, он направил «линкольн» к воротам. Выездная аллея была свободной. Чез вдавил педаль газа в пол.
   — Как он? — спросил Чез, не отрывая глаз от дороги.
   — Ничего страшного, — ответил Феннер, разрывая рубашку на плече Джака. — Сквозная рана. Главное, чтобы не потерял много крови. Сейчас мы его стянем. Жми на всю. Старик на ферме знает, что делать в таких случаях.
   — Да, — подтвердил Дэйтлон. — Он хоть и ветеринар, но не только козлов на ноги умеет ставить.
   — И язык держать за зубами умеет.
   — Крис! За нами идет вишневый «шевроле», — заволновался шофер.
   — Это четвертый, — спокойно ответил Дэйтлон.
   — Какой еще четвертый? — спросил Феннер, оборачиваясь назад.
   — Под сиденьем лежит резиновая дубинка, Олин. Через две мили дорога пойдет вверх, потом вниз. На какое-то время он упустит нас из виду, когда мы скроемся за холмом. А ты, Чез, сверни вправо на проселочную дорогу и в кусты. Наш приятель растеряется и наверняка остановится у поворота. Вот тут Олин его и успокоит.
   — А может, из автомата?
   — Нет. Этот парень мне нужен живым. Но его надо дрессировать. Обезьяна перестает прыгать на заградительную сетку в зоопарке, после того как ее несколько раз тряхнет током. Я хочу, чтобы этот парень приносил — нам пользу, а не вред.
   Когда Кэрр въехал на холм, то он был крайне удивлен. Голубой «линкольн» исчез. Шоссе проглядывалось на несколько миль вперед, но на нем не было машин. Он сбавил скорость и затормозил у поворота направо, где не было никакого указателя. Кэрр не решился сворачивать, не зная, что это за дорога. Он вышел из машины, дошел до угла и взглянул вправо.
   Обычная грунтовая дорога, по обеим сторонам которой стоял лес. Кэрр не знал, что ему делать. Он думал. Ему очень хотелось рискнуть и сунуть нос поглубже, но он хорошо знал, чем это кончается.
   Этим и кончилось. Он не слышал, как кто-то подошел к нему сзади, он слышал только, как что-то просвистело в воздухе, и лампочка погасла.
   Через минуту «линкольн» выехал на шоссе и продолжил свой путь без хвоста.
   Лейтенант Элквист осмотрел трупы в шестнадцатом номере и покачал головой.
   — Это все нас не интересует. Ложный вызов.
   — Ну, не совсем так, — сказал его коллега. — Дэйтлона видели здесь. Другое дело, что нам не следует афишировать тот факт, что мы в очередной раз сели в лужу. Как никак, это тоже улов.
   В номер вошел сержант Шефилд.
   — Лейтенант. Хозяйка утверждает, что эти ребята занимали два номера.
   — Вы осмотрели второй?
   — Там две бабенки. Разыгрывают из себя невинных овечек и утверждают, что это их номер.
   — Пойдем посмотрим.
   Элквист с сержантом поднялись на четвертый этаж здания в 35 номер.
   Две размалеванные куколки сидели на диване и курили, изображая независимых и порядочных леди.
   — Так, дамочки! — усмехнулся Элквист. — Предупреждаю, что каждое ваше слово может обернуться против вас на суде, и должен напомнить вам об ответственности за ложные показания во время следствия.
   Он повернулся к Шефилду и сказал:
   — Сержант, достаньте блокнот и ведите протокол допроса.
   — С какой стати? — возмутилась Патти. — Это наш номер, вы врываетесь в него и учиняете допрос. Где у вас санкция?
   — Санкциями не интересуются во время перестрелки, детка! Я сейчас пущу пару очередей по стене, выломаю замок и скажу прокурору, что здесь скрывался опасный преступник. Хозяйка мотеля подтвердит это.
   Элквист подошел к стенному шкафу и раскрыл его.
   — Вот уж не думал, что такие милые девушки носят галстуки, фетровые шляпы и ботинки девятого размера.
   — Это вещи моего друга! — вскрикнула Майра.
   — Не забудь дать нам его адресок, курочка. Я мечтаю его увидеть.
   Элквист занялся сумочками подружек. Все содержимое было высыпано на стол. Лейтенант отодвинул косметику и проверил кошельки.
   — Любопытный факт, девочки. Одну из вас зовут Герда Ширер. Правда, фотография на водительском удостоверении принадлежит красотке из 16 номера, которой прострелили шею. Кто-то из вас впопыхах схватил не свою сумочку. Я думаю, сержант, что та сумочка, что осталась в номере второго этажа, принадлежит одной из этих подружек. Их следует препроводить в управление и предъявить им обвинение в соучастии в бандитизме.
   Майра зарыдала, а Патти выкрикнула:
   — Мерзавцы!

4. Особый капкан

   Дверь в кабинет Доккера распахнулась, и вошел Люк. Он не имел привычки стучать, но Чарли считал Люка своей тенью и забывал о его присутствии. Телохранитель великого дельца, или, как часто называли Чарли Доккера, «Посланника Марса на Земле», не покидал своего хозяина ни на минуту и даже сопровождал его в туалет, если они находились в незнакомом помещении, будь то деловой обед в пентхаузе небоскреба или в спецзале фешенебельного ресторана.
   Но если Люк считал это возможным, то брал себе выходной день или два, и Чарли никогда не возражал. Он доверял своему телохранителю, и, когда тот отсутствовал, его хозяин думал, что, значит, нет никаких опасений и угрозы ждать неоткуда. Однако выходные дни Люка зависели не от угрозы шефу, а от настроения Джилбоди. Когда секретарь шефа пребывал в хорошем расположении духа и хотел гульнуть, то он устраивал вечеринки с девочками и звал своего приятеля. Люк был неспособен на флирт, и каждая женщина ему казалась неприступной крепостью. Молчаливый и грубоватый, всегда плохо одетый, он не умел рассказывать веселые истории, тискать девочек, гладить их по волосам и шептать страстные слова на ушко. К тому же у Люка был неприятный пронзительный взгляд — отпечаток профессии. Казалось, что он всех во всем подозревает. Нетрудно догадаться, что парню с такими данными нелегко подхватить себе девочку. Вся надежда была только на Стива, и Джилбоди оправдывал доверие.
   Трудно вообразить, что предпринял бы Чарли Доккер, узнай он, что распорядок работы его телохранителя зависит от капризов ненавистного личного секретаря. Но мастер великой интриги не замечал мелких интрижек, которые плелись у него под самым носом. Так он проморгал Феннера, который на всю жизнь прибил его к позорному столбу, так и сейчас он не понимал, чем увлечен его телохранитель и что творится в его голове. Доккер страдал дальнозоркостью. Его идеи и планы имели большой размах и грандиозные масштабы, а на мелочи и личную жизнь у него не хватало времени.
   Личная жизнь Чарли протекала на его огромной вилле с пятимильным пляжем южного берега Лонг-Айленда, где он был защищен от штормов и где легко дышалось в тенистом бору канадской сосны, но у Чарли так мало оставалось времени для отдыха. И в этот день, когда на календаре стояло красное числа, Чарли тоже работал. Он творил, он созидал, он не просто делал деньги, а лепил их из сногсшибательных сделок, проектов, и предложений.
   В этот момент в кабинет ввалился бесцеремонный Люк и холодным скрипучим голосом оборвал мысль черного гения, «посланника Марса на Земле».
   — Патрон! Вас хочет видеть Уильям Паркер.
   — Кто?
   — Билл Паркер. Так он представился.
   — Но я не знаю такого.
   — Зато он вас знает.
   — Меня знает весь деловой мир.
   — Но деловой мир не знает вашего адреса, а Паркер знает. Уже за одно это на него следует обратить внимание. Мне кажется, что он сыщик.
   — Это он так сказал?