Вэнс Джек Холбрук. Сага о Кугеле (Умирающая Земля - 3)

   Караван обошел озеро и приблизился к городу по аллее Династий. Пройдя мимо больше чем сотни памятников, караван добрался до центра города. Вармус показал дорогу к тому месту, где он обычно останавливался - трактиру Канбо, и изнуренные путешественники приготовились восстановить свои силы.
   Приводя в порядок каюту Ниссифер, Кугель наткнулся на кожаный мешок с сотней терциев, который он взял себе. Вармус, однако, настоял на том, чтобы помочь Кугелю разобрать пожитки Иванелло, Эрмолде и Перруквила. Они нашли еще триста терциев, которые поделили пополам. Вармус завладел гардеробом Иванелло, а Кугелю досталась та самая серьга с молочным опалом, на который он с самого начала положил глаз.
   Кугель также предложил уступить Вармусу за пятьсот терциев все права на "Аввентуру".
   - Это небывало выгодная сделка! Где еще вы найдете крепкое судно, полностью снаряженное и хорошо оборудованное, за такую цену?
   Вармус лишь рассмеялся.
   - Если бы вы предложили мне зоб огромного размера за десять терциев, была бы это выгодная сделка или нет?
   - Это предложение совершенно иного рода, - заметил Кугель.
   - Ба! Магия ослабевает. Каждый день корабль все более сильно оседает к земле. Зачем мне посередине пустыни корабль, который и по воздуху не летит, и по песку не плывет? Нет уж, даже при всей моей отчаянности могу предложить всего сто терциев, не больше.
   - Какая нелепость! - фыркнул Кугель, и тем дело и закончилось.
   Вармус вышел проследить за тем, как продвигается ремонт повозок. Он обнаружил пару рыбаков, с большим интересом разглядывающих "Аввентуру". Вармусу удалось добиться от них твердого заказа на судно за шестьсот двадцать пять терциев.
   Кугель тем временем попивал пиво в трактире Канбо. Он сидел, задумавшись, и в этот момент в общий зал вошла группа из семи человек с суровыми лицами и грубыми голосами. Кугель взглянул на их предводителя дважды, затем в третий раз и наконец узнал капитана Вискиша, прежнего владельца "Аввентуры". Капитан Вискиш, очевидно, напал на след судна и пустился в погоню за своей собственностью.
   Кугель спокойно вышел из общего зала и отправился на поиски Вармуса, который по совпадению тоже искал Кугеля. Они встретились перед трактиром. Вармус хотел выпить пива в общем зале, но Кугель убедил его присесть на скамейке на противоположной стороне аллеи, откуда они могли видеть, как солнце садится в озеро Заол.
   Через некоторое время речь зашла об "Аввентуре", и с ошеломляющей легкостью согласие было достигнуто. Вармус заплатил двести пятьдесят терциев за полные права на "Аввентуру". Они расстались, как нельзя более довольные друг другом. Вармус отправился разыскивать рыбаков, а Кугель, переодевшись в плащ с капюшоном и наклеив фальшивую бороду, поселился в гостинице "Зеленая звезда" под именем Тиченора, поставщика могильных плит.
   Вечером посетители "Зеленой звезды" услышали громкий шум и крики, доносившиеся сперва откуда-то от доков, затем от трактира Канбо. В бузотерах признали группу местных рыбаков, подравшихся с шайкой приезжих путешественников. В стычку случайно оказались замешаны Вармус со своими возчиками.
   Наконец порядок был восстановлен. Вскоре после этого в общий зал "Зеленой звезды" заглянули двое мужчин. Один крикнул грубым голосом:
   - Есть здесь кто-нибудь по имени Кугель?
   Другой сказал более сдержанно:
   - Нам срочно нужен Кугель. Если он здесь, пусть выйдет вперед.
   Утром Кугель пошел в ближайшую конюшню, где купил скакуна для путешествия на юг. Мальчишка-конюх проводил Кугеля в магазин, где тот купил новый кошелек и пару седельных сумок. В них он упаковал все, что требовалось для путешествия. Элегантная шляпа Кугеля уже обтрепалась и, кроме того, ужасно воняла после соприкосновения с Ниссифер.
   Кугель снял "Фейерверк", завернул его в плотный материал и спрятал в свой новенький кошелек. После этого он купил себе темно-зеленую бархатную кепку с коротким козырьком. Хотя далеко не шикарная, она все же пленила Кугеля своей строгой элегантностью.
   Он расплатился терциями из кожаного мешка, найденного в каюте Ниссифер; мешок тоже издавал нестерпимую вонь. Кугель собрался было купить еще и новый мешок, но его остановил мальчишка-конюх.
   - Зачем тратить ваши терции? У меня есть почти в точности такой же мешок, который я отдам вам совершенно бесплатно.
   - Это очень любезно, - сказал Кугель, и они вернулись на конюшню, где Кугель переложил свои терции в новый мешок.
   Привели скакуна. Кугель уселся на него, а мальчик приладил на место седельные сумки. В этот момент в конюшню вошли двое мужчин устрашающего вида и быстрыми шагами приблизились к ним.
   - Тебя зовут Кугель?
   - Определенно нет! - заявил Кугель. - Ни в коем случае! Я - Тиченор! А что вы хотите от этого Кугеля?
   - Не твое дело. Пойдем-ка с нами, ты что-то подозрительно себя ведешь.
   - У меня нет времени на ваши шутки, - сказал Кугель. - Мальчик, передай мой мешок.
   Мальчик повиновался, и Кугель прикрепил кожаный мешок к седлу. Он приготовился выезжать из конюшни, но мужчины преградили ему дорогу.
   - Тебе придется пойти с нами.
   - Это невозможно, - сказал Кугель. - Я еду в Торкваль.
   Он пнул одного из них в нос, а другого - в живот, и во весь опор поскакал по аллее Династий, ведущей прочь из Каспара-Витатуса.
   Через некоторое время он остановился, чтобы посмотреть, что предприняла погоня, если таковая вообще была.
   Его ноздрей коснулся неприятный запах, исходящий от кожаного мешка. К недоумению Кугеля, мешок оказался тем же самым, который он взял в каюте Ниссифер.
   Кугель с беспокойством заглянул внутрь и обнаружил там вместо своих терциев пригоршню маленьких ржавых железяк.
   Кугель изумленно охнул и, развернув своего скакуна, собрался вернуться в Каспара-Витатус, но в этот миг заметил дюжину мужчин, пригнувшихся к шеям своих коней, скакавших за ним по пятам.
   Кугель издал еще один сумасшедший крик досады и ярости. Он швырнул вонючий кожаный мешок в канаву и, снова развернув своего скакуна, во весь дух помчался на юг.
   Часть V
   ИЗ КАСПАРА-ВИТАТУСА В КЁРНИФ
   Глава первая СЕМНАДЦАТЬ ДЕВСТВЕННИЦ
   Погоня длилась долго и загнала Кугеля в край мрачных холмов цвета слоновой кости, известных как Бледные Морщины. Наконец Кугель хитроумным трюком сбил с толку своих преследователей, соскользнув с коня и укрывшись в скалах, в то время как его враги продолжили погоню за скакуном, на котором больше не было седока.
   Кугель лежал, затаившись в своем убежище, до тех пор, пока рассерженная шайка не проскакала назад к Каспару-Витатусу, переругиваясь друг с другом. Он вышел на открытое пространство; затем, погрозив кулаком и посылая проклятия в адрес уже удалившихся на безопасное расстояние фигур, повернулся и пошел дальше на юг через Бледные Морщины.
   Окрестности были голыми и зловещими, словно поверхность мертвого солнца, поэтому всякие опасные создания вроде синдиков, шамбов, эрбов и виспов предпочитали обходить эти места стороной, что было единственным греющим душу Кугеля обстоятельством.
   Шаг за шагом Кугель продвигался вперед, нога за ногу: вверх по очередному склону, открывавшему обзор на бесконечную череду бесплодных холмов, и вновь вниз, в ложбину, с пробивающимися кое-где ручейками, питавшими скудную растительность. Там Кугель время от времени находил рамп, лопухи, скволликсы и даже иногда какого-нибудь случайного тритона, которые хотя и не насыщали его, но все же заставляли на время умолкнуть голодное урчание в его животе.
   Шли дни. Восходящее солнце, бледное и неяркое, всплывало на темно-синее небо, время от времени будто бы окутанное колышущейся и мерцающей иссиня-черной дымкой, чтобы наконец, словно громадная пурпурная жемчужина, опуститься на западе. Когда темнота делала дальнейшее продвижение невозможным, Кугель заворачивался в свой плащ и пытался по мере возможностей поспать.
   В полдень седьмого дня Кугель, спустившись по склону, набрел на заброшенный сад. Там он нашел несколько сморщенных ведьминых яблок, которые умял в один миг, после чего отправился в путь по старой дороге.
   Через милю дорога привела его к почти отвесному берегу реки, открывавшему вид на огромную равнину. Прямо у реки притулился маленький городишко, изгибавшийся к юго-западу и исчезавший в тумане.
   Кугель с живейшим вниманием оглядел представший его глазам пейзаж. На равнине он увидел заботливо возделанные огороды, все правильной квадратной формы и одинакового размера; по реке плыла рыбачья шаланда. "Какая безмятежная картина", подумал Кугель. С другой стороны, город был выстроен в странном и старомодном стиле, и скрупулезная правильность, с которой дома окружали площадь, говорила о том, что его обитатели должны были быть столь же негибкими. Сами дома были не менее схожими, и каждый из них представлял собой строение из двух, трех или даже четырех приземистых луковиц, уменьшающихся в размере одна за другой, причем самая низкая из них всегда была окрашена в голубой, вторая - в темно-красный, третья и четвертая соответственно в тусклые тона охры и черного; и все дома заканчивались шпилем из причудливо переплетенных железных прутьев большей или меньшей высоты. Трактир на берегу реки представлял образец более простого и свободного стиля и был окружен чудесным садом. Внезапно Кугель заметил, что с востока по реке приближается караван из шести повозок с высокими колесами, и его нерешительность как рукой сняло; городок, очевидно, вполне терпимо относился к чужестранцам, и Кугель решительно зашагал вниз по холму.
   На окраине города он остановился и вытащил свой старый кошелек, который все еще сохранил, несмотря на то, что тот совсем обвис и истрепался. Кугель изучил его содержимое, состоявшее из пяти терциев суммы, едва ли способной удовлетворить его потребности. Он немного поразмыслил, затем набрал пригоршню камешков и высыпал их в кошелек, чтобы придать ему приятную округлость.
   Кугель отряхнул от пыли штаны, поправил зеленую охотничью шапку и продолжил свой путь.
   В город он вошел совершенно беспрепятственно - на него попросту не обратили никакого внимания. Перейдя площадь, он остановился, чтобы рассмотреть устройство еще более чудное, чем старомодная городская архитектура: каменный очаг, в котором ярко пылали несколько поленьев, окаймленный пятью светильниками на железных стойках, каждый с пятью фитилями, а поверх всего - замысловатое сооружение из линз и зеркал. Назначение этой странной конструкции было выше понимания Кугеля. Двое молодых людей старательно обслуживали машину, подрезая все двадцать пять фитилей, раздувая огонь, подкручивая винты и рычаги, которые, в свою очередь, контролировали положение линз и зеркал. Они были одеты в костюмы, которые казались местной одеждой: пышные синие панталоны до колен, красные рубахи, черные жилетки с бронзовыми пуговицами и широкополые шляпы; скользнув по Кугелю равнодушными взглядами, они больше не замечали его, и он направился в трактир.
   В саду, примыкающем к зданию, за столами сидели дюжины две горожан, с большим удовольствием евших и пивших. Кугель пару минут понаблюдал за ними; их изящные манеры и безупречное соблюдение правил этикета точно вышли из далекого прошлого. Как и их дома, они казались видавшему виды Кугелю чем-то уникальным - бледные и хрупкие, яйцеголовые, длинноносые, с темными выразительными глазами и купированными на всевозможные лады ушами. Все мужчины были одинаково лысыми, и их макушки сияли в свете красного солнца. Женщины расчесывали свои черные волосы на прямой пробор и коротко, в полудюйме над ушами, обрезали их, что Кугель счел совершенно безвкусным. Глядя, как горожане ели и пили, Кугель с болью вспомнил о том рационе, которым был вынужден довольствоваться он сам, пока шел через Бледные Морщины, и судьба его терциев была предрешена. Он вошел в сад и уселся за стол. Подошел осанистый мужчина в синем фартуке, слегка поморщившийся при взгляде на растрепанный вид Кугеля. Тот немедленно вынул из кошелька два терция и протянул их мужчине.
   - Это вам, любезный, чтобы поощрить такое молниеносное обслуживание. Я только что завершил свое нелегкое путешествие и умираю с голоду. Можете принести мне то же блюдо, которым так наслаждается вон тот господин, и побольше гарниров, а также бутылочку вина. А потом будьте так добры попросить хозяина приготовить мне удобную комнату.
   Кугель непринужденно вытащил свой кошелек и бросил его на стол, где его размеры и вес производили весьма внушительное впечатление.
   - Мне также понадобятся ванна, свежее белье и парикмахер.
   - Я и есть трактирщик, Майер, - сказал осанистый мужчина любезным голосом. - Я немедленно займусь вашими пожеланиями.
   - Великолепно, - ответил Кугель. - Ваше заведение произвело на меня благоприятное впечатление, и, возможно, я остановлюсь здесь на несколько дней.
   Трактирщик довольно поклонился и поспешил проследить за тем, как готовился обед Кугеля.
   Кугель отлично пообедал, несмотря на то, что второе блюдо фаршированного мангонелевой стружкой лангуста - счел немного жирным. Жареный петух, однако, был выше всяких похвал, а вино понравилось ему до такой степени, что он заказал вторую бутылку. Папаша Майер сам принес ему заказ и принял похвалы Кугеля с едва уловимым самодовольством.
   - Во всем Гундаре вы не найдете лучшего вина! Разумеется, оно дорогое, но вы - такой человек, который может оценить самые лучшие вещи по достоинству.
   - Совершенно верно, - кивнул Кугель. - Присядьте и выпейте стаканчик вместе со мной. Должен признаться, мне любопытно было бы узнать кое-что об этом замечательном городе.
   Трактирщик с охотой принял предложение Кугеля.
   - Странно, что вы находите Гундар замечательным. Я прожил здесь всю жизнь и считаю его довольно обыкновенным.
   - Я приведу вам три обстоятельства, которые нахожу достойными упоминания, - разгорячился Кугель, ставший более откровенным после бутылки вина. - Первое: ваши дома в форме луковиц. Второе: устройство из линз над очагом, которое должно, по меньшей мере, возбуждать любопытство приезжих. И третье: тот факт, что все мужчины Гундара совершенно лысые.
   Трактирщик глубокомысленно закивал.
   - Ну, архитектуру-то объяснить нетрудно. Древние гунды жили в огромных тыквах. Когда часть стены начинала разрушаться, ее заменяли доской, до тех пор, пока в один прекрасный момент все жилища не оказались полностью построенными из дерева, но сохранившими форму тыквы. Что же касается огня и прожекторов, слыхали ли вы о всемирном Ордене солнцеподдержателей? Мы стимулируем солнечную энергию; пока наш пучок симпатических вибраций регулирует горение солнца, оно никогда не угаснет. Подобные станции есть и в других местах: в Синем Азоре, на острове Бразеле, в крепости Мунт и в обсерватории Великого Звездочета в Вир-Вассилисе.
   Кугель печально покачал головой.
   - Я слышал, что условия изменились. Бразель уже давно поглотили океанские волны. Мунт тысячелетия назад была разрушена дистропами. И мне никогда не приходилось слышать ни о Голубом Азоре, ни о Вир-Вассилисе, хотя я много путешествовал. Возможно, вы, гундарцы, единственные оставшиеся на Земле солнцеподдержатели.
   - Какая печальная весть! - воскликнул Майер. - Так вот чем объясняется заметное ослабление солнца... Возможно, нам стоило вдвое увеличить огонь под нашим регулятором.
   Кугель подлил собеседнику еще вина.
   - Тогда напрашивается вот какой вопрос. Если вы, как я подозреваю, единственная все еще действующая станция солнцеподдержания, кто или что регулирует солнце, когда оно заходит за горизонт?
   Трактирщик покачал лысой головой.
   - Я не могу дать этому никакого объяснения. Возможно, в ночные часы солнце само расслабляется и как бы спит, хотя это, конечно же, чистейшая догадка.
   - Позвольте предложить другую гипотезу, - сказал Кугель. - Вероятно, солнце ослабло до такой степени, когда не осталось уже никакой возможности регуляции, так что ваши попытки, несомненно, исключительно полезные в прошлом, теперь неэффективны.
   Майер в замешательстве воздел вверх руки.
   - Такие тонкости выше моего понимания, но вон там стоит запрещатель Хуруска, - обратил он внимание Кугеля на стоящего у входа крупного мужчину со впалой грудью и щетинистой черной бородой. - Погодите минуточку.
   Он вскочил на ноги и, подойдя к запрещателю, несколько минут с ним разговаривал, время от времени указывая на Кугеля. Наконец запрещатель резко развернулся и направился через сад, чтобы возразить Кугелю.
   - Как я понимаю, вы заявляете, что, кроме нас, больше не существует солнцеподдержателей? - угрожающим голосом начал он.
   - Я ничего не утверждаю столь безапелляционно, - ответил, защищаясь, Кугель. - Я заметил только, что много путешествовал, но никогда не слышал ни о никакой другой организации "Солнцеподдержателей", вот я всего лишь и высказал невинное предположение, что, возможно, ни одна из них больше не действует.
   - Мы в Гундаре считаем "невинность" положительным качеством, а не просто отсутствием вины, - заявил запрещатель. - Мы вовсе не дураки, как могут предположить некоторые неряшливые бродяги.
   Кугель проглотил язвительную реплику, вот-вот готовую сорваться с его языка, и удовольствовался тем, что пожал плечами. Майер ушел вместе с запрещателем, и они некоторое время о чем-то спорили, поминутно кидая взгляды на Кугеля. Потом запрещатель удалился, а трактирщик вернулся за стол Кугеля.
   - Наш запрещатель несколько резковат, но, тем не менее, он очень знающий человек, - сказал он Кугелю.
   - С моей стороны было бы самонадеянным высказывать о нем свое мнение, - ответил тот. - А каковы, кстати, его обязанности?
   - Мы в Гундаре придаем огромное значение точности и методичности, пояснил Майер. - Мы полагаем, что отсутствие порядка ведет к беспорядку; а запрещатель и есть ответственный за подавление капризов и отклонений... О чем бишь мы говорили до этого? Ах, да, вы интересовались нашим всеобщим отсутствием волос. Я не могу дать этому точного объяснения. Как говорят наши ученые, это означает окончательную ступень совершенства человеческой расы. Другие же верят в старинную легенду. Два волшебника, Астерлин и Молдред, соперничали за благоволение гундов. Астерлин пообещал им повышенную волосатость, такую, чтобы народу Гундара никогда не понадобилась одежда. Молдред, напротив, предложил гундам полное отсутствие волос, со всеми вытекающими из этого преимуществами, и без труда выиграл состязание; на самом деле Молдред стал первым запретителем Гундара; этот пост, как вы знаете, сейчас занимает Хуруска. Папаша Майер поджал губы и оглядел сад.
   - Хуруска, этот недоверчивый тип, напомнил мне о моем строго установленном правиле для временных жильцов, согласно которому они должны каждый день оплачивать свои счета. Я, разумеется, заверил его в вашей полной надежности, но просто для того, чтобы утихомирить Хуруску, завтра с утра выставлю вам счет.
   - Я расцениваю это как оскорбление, - высокомерно заявил Кугель. Неужели мы будем раболепно подчиняться всем капризам Хуруски? Только не я, смею вас заверить! Я заплачу по счетам в обычном порядке.
   Трактирщик заморгал.
   - Могу я осведомиться, как долго вы намереваетесь прожить в Гундаре?
   - Мой путь лежит на юг, и я отправлюсь самым быстрым транспортом, который смогу найти, скорее всего, по реке на лодке.
   - В десяти днях пути караваном через Лиррх Аинг лежит город Лумарт. Река Иск тоже течет мимо Лумарта, но путь по воде считается неудобным благодаря некоторым особенностям трех промежуточных селений. Топь Л алло кишит кусачими насекомыми; древесные гномы из Леса Сантальба швыряют в проплывающие мимо лодки мусором, а Безысходные Пороги одинаково равнодушно разбивают как кости, так и лодки.
   - В таком случае я отправлюсь с караваном, - решил Кугель. - А пока остановлюсь здесь, если Хуруска не будет слишком мне докучать.
   Майер облизал пересохшие губы и оглянулся через плечо.
   - Я заверил Хуруску, что буду строжайше придерживаться своих правил. Он, разумеется, устроит из этого дела большой шум, если только не...
   Кугель сделал снисходительный жест.
   - Принесите мне печати. Я запечатаю свой кошелек, в котором опалов и квасцов на целое состояние. Мы поместим его в сейф, и вы можете взять его в качестве гарантии. Даже Хуруска не сможет ничего возразить против этого!
   Майер воздел кверху руки в священном ужасе:
   - Что вы, что вы, я не могу взять на себя такую огромную ответственность!
   - Забудьте все ваши страхи, - заявил Кугель. - Я наложил на кошелек защитное заклятие; если какой-нибудь коварный злоумышленник взломает печать, драгоценные камни в тот же миг превратятся в обыкновенную гальку.
   На этих условиях Майер согласился принять кошелек Куге-ля, правда, все-таки не слишком уверенно. Они вместе запечатали кошелек, и он перекочевал в сейф Майера.
   После этого Кугель отправился в отведенную ему комнату, где принял ванну, воспользовался услугами парикмахера и надел чистую одежду. Затем, водрузив на голову шляпу под должным углом, он вышел прогуляться по площади.
   Ноги сами принесли его к станции солнцеподдержания. Как и в прошлый раз, около установки хлопотали двое молодых людей: один поддерживал пламя и настраивал пять светильников, а другой следил за тем, чтобы регулирующий пучок лучей был направлен на заходящее солнце.
   Кугель принялся осматривать устройство со всех сторон, и через некоторое время ответственный за пламя окликнул его:
   - Не вы ли тот самый замечательный путешественник, который сегодня выразил сомнения относительно действенности системы солнцеподдержания?
   - Вот что я сказал Майеру и Хуруске, - осмотрительно начал Кугель. - Я сказал, что Бразель теперь находится под водами Мелантинского залива, и о нем почти никто не помнит; что крепость Мунт давным-давно разрушена; что я не слышал ни о Голубом Азоре, ни о Вир-Вассилисе. Вот и все, что я позволил себе высказать.
   Молодой кочегар сердито отправил в топку охапку дров.
   - Тем не менее, нам было сказано, что вы находите наши усилия бесполезными.
   - Я ни за что не осмелился бы утверждать что-то подобное, - вежливо возразил Кугель. - Даже если прочие станции солнцеподдержания и прекратили работу, возможно, что гундарского регулятора вполне достаточно, кто знает?
   - Вот что я скажу вам, - объявил кочегар. - Мы работаем безвозмездно, а в свое свободное время должны рубить дрова и доставлять их сюда. Это очень утомительно.
   Оператор прицельного устройства присоединился к жалобам товарища.
   - Хуруска и старшины ничего не делают, а только приказывают нам работать, а это, конечно же, самая легкая часть проекта. Янред и я принадлежим к утонченному новому поколению, в принципе, мы отрицаем все догматические доктрины. Я, например, считаю систему солнцеподдержания пустой тратой времени и сил.
   - Если другие станции больше не работают, - возразил кочегару Янред, то кто или что в таком случае управляет солнцем, когда оно заходит за горизонт? Вся эта система - вздор чистейшей воды.
   Его товарищ объявил:
   - Я собираюсь кое-что показать вам и освободить нас всех от этого неблагодарного занятия! - Он сдвинул рычаг. - Заметили, что я убрал регулирующий пучок лучей с солнца? Смотрите! Оно светит ничуть не хуже, чем раньше, и без малейшего внимания с нашей стороны!
   Кугель внимательно осмотрел солнце, и точно - казалось, оно сияло совершенно так же, как и раньше, время от времени мерцая и дрожа, как старик в лихорадке. Два молодых человека смотрели с тем же интересом, и по мере того, как шло время, они принялись довольно приговаривать:
   - Мы оказались правы! Солнце не потухло!
   Но как раз в этот самый момент солнце, возможно, совершенно случайно, мигнув, несколько потускнело и угрожающе накренилось к горизонту.
   Позади них раздался яростный вопль, и появился запрещатель Хуруска.
   - Это еще что за безответственность? - гремел он. - А ну-ка направьте регулятор куда следует, и немедленно! Хотите, чтобы мы все до конца своих дней блуждали в темноте?
   Кочегар возмущенно ткнул пальцем в Кугеля.
   - Он убедил нас в том, что система не нужна, а вся наша работа бесполезна.
   - Что? - Хуруска повернул свою тушу так, что оказался лицом к лицу с Кугелем. - Ты вошел в Гундар лишь несколько часов назад и уже подрываешь основу нашего существования! Предупреждаю, наше терпение не безгранично! Вон отсюда, и не смей никогда больше приближаться к станции солнцеподдержания!
   Задыхаясь от гнева, Кугель повернулся на каблуках и зашагал прочь через площадь. В караван-сарае он осведомился, когда будет ближайший транспорт на юг, но караван, прибывший в полдень, на следующее утро должен был отправиться на восток.
   Кугель вернулся на постоялый двор и вошел в трактир. Он заметил, что трое затеяли игру в карты, и начал наблюдать за играющими. Игра оказалась простым видом замполио, и через некоторое время Кугель спросил, нельзя ли ему тоже присоединиться к играющим.
   - Но только если ставки не очень высоки, - предупредил он. - Я не слишком искусен и не хочу проиграть больше, чем пару терциев.
   - Ба! - воскликнул один из игроков. - Что такое деньги? Кто потратит их, когда мы умрем?
   - Если мы выиграем все твое золото, тебе не придется тащить его дальше, - шутливо заметил другой.
   - Нам всем приходится чему-то учиться, - ободрил Кугеля третий. - Тебе повезло получить в учителя троих главных мастеров Гундара.
   Кугель в смятении отпрянул.
   - Я отказываюсь расставаться больше чем с одним терцием!