Страница:
— Что-то фантастичное.
— Я выпил чашечку чая, пока пил, она назвала мне свое имя, но я его уже забыл, так время и прошло.
— Дороговатый чаек, — усмехнулся Кеди.
Он отвернулся и снова взял журнал.
— А как дела у тебя? — поинтересовался Глауен.
— Не так чтобы плохи, но и не очень хороши, — сморщился Кеди, — Нам придется тщательно поломать голову над нашим планом.
— А что случилось?
— Я пошел на разведку. Район, который нас интересует, лежит как раз за гаванью, недалеко от отеля. Я подошел к пристани и пошел вдоль доков к волнорезу, как обычный турист, изучающий достопримечательности Йипи-Тауна.
Сразу за отелем вдоль дороги начинается бамбуковый забор длиной метров пятьдесят. В нем есть всего одна единственная дверь. Я пробовал ее открыть. Дверь, естественно, оказалась закрытой, и я пошел дальше вдоль забора к восточному берегу гавани. Выглянув из-за забора, я увидел док. Я завернул за угол и увидел что в пяти шагах от меня стоит умп: здоровенный парень в белой фуражке. «Что ты здесь ищешь?» — спросил он меня. «Ничего конкретного, так просто осматриваю окрестности», — ответил я. «Он довольно криво ухмыльнулся и спросил: „Ты пытался открыть дверь в заборе. Зачем?“ „Просто из любопытства, — ответил я, — Мне сказали, что именно там получают стекло“. „Тебя обманули, — сказал он, — Там просто склады. Так ты все же хочешь заглянуть за забор?“
Я попробовал прикинуться невинным как ребенок простачком. «Если вы считаете, что меня там может что-то заинтересовать, то почему бы и нет?» — ответил я. «А что же тебя интересует?» — с ехидной улыбкой спросил он». Дело в том, что я по профессии антрополог. Я восхищаюсь изобретательностью йипи, которые сумели построить свое обиталище посреди пустого океана! А особенно меня интересует производство стекла и керамики у йипи». «Там ничего подобного нет, — ответил он, — Туристам больше интересны другие районы».
Ну и я пошел обратно в отель.
— Он спросил твое имя?
— Нет, даже не заикался.
Глауен на мгновение задумался.
— Странно, что он не спросил твоего имени.
— Я тоже подумал, что это странно, но теперь нас это не касается. Я не знаю, как можно попасть в этот район; нам остается только вернуться ни с чем.
— А ты совсем не подумал о крыше.
— Думал. Крыша сделана из пальмовых листьев. Достаточно поставить на нее ногу и тут же рухнешь вниз.
— Но можно держаться там, где проходят стропила или перекладины. Из моей комнаты крыша видна, но прямо под моими окнами канал. А из твоей?
— Ничем не лучше. От моего окна до крыши около пяти метров. Спуститься можно только по лестнице, которой у нас нет.
— Или по веревке.
— Так у нас и веревки нет тоже.
— Знаю! Мы можем сделать некое подобие веревки.
Лицо Кеди передернулось.
— Я на эту крышу не полезу. У меня от одной мысли об этом кружится голова!
— Давай рассмотрим ситуацию, — предложил Глауен, — Если это окажется возможным, то я могу попробовать. Мы именно за этим сюда и приехали, а тут нам подворачивается единственная возможность.
— Очень хорошо, — неохотно согласился Кеди, — Пока речь не идет о том, чтобы мне лезть на крышу, то я согласен.
Остальные Дерзкие Львы сидели на террасе освещенные Лоркой, Песней и лучами ряда мигающих ламп.
Кеди и Глауен тихо и незаметно поднялись на четвертый этаж.
— Ты знаешь, где находится комната Арлеса? — спросил Глауен.
— Вторая по коридору. А зачем тебе?
— Давай сначала выглянем в твое окошко.
В комнате Кеди горел только маленький, покрытый абажуром ночник. Они подошли к окну и посмотрели на крышу: впадины, бугорки, перекладины и стропила черные и розовые в неровном свете Лорки и Песни.
— То что нас интересует должно быть вон там, — указал Кеди, — но, как сам видишь, нам туда не добраться, именно это мы и должны будем написать в наших рапортах.
— Я с тобой не согласен. Нам все же надо попробовать.
— Да как ты попадешь на крышу?
— Насколько я помню Арлес прибыл в Йипи-Таун в прекрасном плаще из довольно прочного материала.
— Так. И если бы меня спросили, то я бы сказал, что плащ слишком шикарный для такого случая.
— Пропажа этого плаща из номера Арлеса вызовет суматоху, но никак не подозрение, а Арлес на будущее научится одеваться поскромнее.
Кеди сухо усмехнулся.
— Арлес вполне может пожертвовать нам этот плащ, если мы его об этом попросим.
— Возможно, но когда спрашивают разрешения, обычно объясняют зачем это нужно. А он посчитает что для меня этот плащ слишком хорош.
— Но его дверь закрыта.
Глауен осмотрел дверь комнаты Кеди.
— Ты заметил, что бамбуковые планки на косяках шатаются? У тебя с собой твой большой складной нож?
Кеди, не говоря ни слова, принес нож. Глауен взял его и пошел к дверям комнаты Арлеса. Пока Кеди наблюдал за коридором, Глауен сунул лезвие ножа в щель косяка. Он слегка надавил, щеколда выскочила из своего гнезда и дверь открылась. Глауен вошел в номер, взял плащ Арлеса и, аккуратно закрыв за собой дверь, вышел обратно в коридор. Они вернулись в номер Кеди.
Глауен отрезал серебряные кружева, которые Кеди смотал в плотный узел и выбросил. Глауен начал резать плащ на длинные полосы, а Кеди связывал эти полосы вместе. В результате получилась веревка около шести метров. Глауен привязал один конец сделанной веревки к оконной раме, а второй спустил на крышу.
— Ну а теперь, пока меня не покинула храбрость…
— Храбрость? — фыркнул Кеди, — я бы назвал это бесшабашным Клаттуковским самоубийством.
— И последняя предосторожность. Я могу заблудиться в темноте. Возьми ночник и держи его около окна. Если услышишь, что я свистнул, начинай описывать им круги.
— Хорошо. Наверно не стоит еще раз предупреждать, чтобы был осторожен.
— Не стоит. Ну ладно, я пошел.
Глауен задержался, посмотрел направо и налево, затем повис на самодельной веревке. Он аккуратно поставил ноги на неровную поверхность крыши, но всем весом встал на нее только тогда, когда почувствовал под ногами достаточно твердую поверхность.
Теперь ему надо было определить как под пальмовыми листьями проходит стропило и постараться не соскользнуть с него. Самый простой и прямой путь пролегал на гребень крыши, а оттуда уже на восток, к тому месту, которое так интересовало Бодвина Вука.
Глауен выбрал подходящую балку. Двигаясь очень аккуратно, чтобы не вызвать ни скрипа ни треска, которые могли бы привлечь внимание внизу, он начал подниматься по скату крыши. Время от времени, юноша оглядывался через плечо, чтобы видеть свет ночника и не потерять ориентацию. Он добрался до гребня крыши, который оказался не такой прочной опорой и поспешно встал на четвереньки.
Страх куда-то исчез, а вместо него появилось что-то вроде веселья.
Наконец Глауен остановился и, осмотрев поверхность крыши, решил что продвинулся уже достаточно далеко. Как раз под ним должно быть интересующее его место. Что будет, если его здесь поймают? Но он отогнал от себя эту мысль.
Он нащупал стропило и спустился по нему после чего начал ножом проделывать дырку в пальмовом листе.
Нож моментально проткнул лист насквозь. Глауен расширил отверстие и прильнул к нему. На полу прямо под ним дюжина ламп освещала флаер средних размеров. Вдоль одной стены помещения были расставлены верстаки, на которых лежали всевозможные детали. Внизу не торопясь работали несколько человек, Глауену показалось, что не все из них были йипи, но полной уверенности в этом не было.
Глауен попробовал немного поменять позицию, чтобы увидеть, что твориться в углах помещения и почувствовал, как крыша под ним треснула. Еще мгновение и он упадет вниз. Глауен встал на колени и попробовал вернуться на стропило, но крыша не выдержала; на мгновение он заметил, как один из рабочих с удивлением взглянул наверх, и как раз в этот момент выбрался на балку. Охваченный страхом юноша пополз назад. Нельзя было терять ни минуты; через несколько минут умпы будут на крыше, и от одной мысли, что они с ним сделают, если поймают здесь, по спине молодого агента пробежали мурашки.
Глауен оказался как раз напротив отеля и увидел в окне ночник. Быстренько спустившись по скату вдоль стропила, он прижался к стене отеля.
Но где же веревка? Глауен принялся шарить руками по стене. Веревки нигде не было, он взглянул наверх, но теперь не увидел и ночника. Очевидно в спешке он прополз по гребню слишком далеко. Веревка должно быть висит где-то в стороне, но найти ее он мог только на ощупь.
Глауен пробирался вдоль стены. Десять шагов, двадцать, тридцать. Веревки не было. Глауен повернулся, чтобы пойти в противоположном направлении, но ему показалось, что он слышит на крыше взволнованные голоса. Теперь возвращаться было слишком поздно; он только надеялся, что Кеди тоже услышал голоса и погасил ночник.
Прямо впереди он увидел угол отеля. Юноша прошел вперед взглянул вниз и увидел маленький канал, который проходил за отелем. Рядом у пристани отеля была причалена лодка; очевидно, для сбора мусора.
Мусорщика нигде не было видно. Куча мусора в носу лодки была прикрыта циновкой. В этом месте канал был не широк. Глауен пополз вдоль края крыши до тех пор, пока не оказался как раз над мусорной лодкой. Он присел и прыгнул. Время за которое он перелетал через канал и приземлился на циновку, показалось ему вечностью. Юноша упал на четвереньки, плавающая лодка частично поглотила силу удара. Не поднимаясь на ноги он пополз к краю лодки и спрыгнул на пристань.
Тук, тук, тук : — шаги.
Глауен прижался к стене отеля. Из-за угла вышел мусорщик, неся огромнейший мешок с отходами. Как только он повернется, чтобы сбросить с плеч свой груз, он обязательно увидит Глауена.
Глауен бесшумно ринулся вперед. Он схватил мусорщика за плечо, резко развернул лицом к воде и толкнул в канал. Затем подбежал к кухонной двери и заглянул во внутрь. Недалеко от входа была небольшая кладовка; Глауен сделал несколько шагов вперед и нырнул в ее тень.
Привлеченные всплеском и криками мусорщика дежурный повар и двое подсобных рабочих выскочили на набережную. Глауен вышел из кладовки, пробежал через кухню, маленький зал раздачи и оказался на террасе.
Он остановился, стараясь успокоиться. Дерзкие Львы так и сидели в зале. Незаметно Глауен протиснулся между Шугартом и Даунси. Ни тот, ни другой не обратили на него никакого внимания, оба были поглощены рассказом Арлеса о тех диковинках, которые он видел во Дворце Кошечки.
Глауен подтолкнул Шугарта.
— Извини, я выйду в туалет, когда подойдет официант, то закажи мне еще бутылочку ромового пунша.
— Хорошо.
Глауен вышел с террасы, пересек вестибюль, взбежал по лестнице и постучался в дверь номера Кеди.
— Это Глауен! Открой!
Дверь приоткрылась и из-за нее выглянул Кеди.
— Ну вот и ты! А я уже начал беспокоиться! Когда я увидел на крыше умпов, то быстренько задул ночник и убрал веревку, чтобы они не пришли сюда.
— Так вот почему я не смог найти веревки! — кивнул Глауен, — Может это было и к лучшему.
— Я пытался высмотреть где ты, но ничего так и не увидел, — начал объяснять Кеди, — Но я был уверен, что ты найдешь, как пробраться в отель.
— Мы об этом поговорим попозже; сейчас нет времени. Где веревка?
— Вот, я свернул ее в бухту.
— Отлично. Спускайся вниз и присаживайся к Дерзким Львам, а я избавлюсь от веревки.
Кеди повиновался. Глауен сунул подмышку бухту веревки и последовал за ним. Он пересек вестибюль и вышел к пристани. Там, стоя в тени, он привязал к веревке обломок бетона и бросил ее в гавань, где она моментально и утонула. После этого он вернулся на террасу, и присоединился к Дерзким Львам. К этому моменту Кеди был уже там.
Прошло пять минут. В вестибюль вошли двое умпов. Они остановились, осмотрелись, потом вышли на террасу и направились прямо к Дерзким Львам.
— Добрый вечер, джентльмены, — сказал один из умпов мягким голосом.
— Добрый вечер, — ответил Шугарт, — надеюсь вы не собираетесь нам сообщить о повышении цен или о новых налогах? Тороплюсь заверить вас, что нас и так уже выжали как лимон.
— Не беспокойтесь. Чем вы заняты?
Шугарт удивленно уставился на спросившего.
— Посмотрите на стол: полно кружек, одни пустые, другие наполовину пустые, а третьи еще совсем полные. Я не детектив, но по этим деталям вполне бы мог догадаться, что Дерзкие Львы заняты своим обычным делом.
— А как насчет проделок и уверток Дерзких Львов?
— Милый ты мой, мы только что израсходовали весь наш запас этого добра во Дворце Кошечки и пока что еще не смогли придумать ничего нового.
— Убедительное объяснение. А кто вас сопровождал в Дворец?
— Некий Фадер.
— Желаю всем хорошо провести вечер.
Умпы вышли. Утер посмотрел им вслед.
— Какого черта им надо с этими разговорами о проделках? Кайпер, ты опять что-то натворил? Не забывай, это — Йипи-Таун, и Титус Помпо зорко следит за проказниками.
— Чуть что, сразу Кайпер! Я ничего такого не сделал!
Дерзкие Львы еще часик посидели на террасе, а затем начали расходиться по своим номерам. Почти сразу же из комнаты Арлеса раздались крики.
Дерзкие Львы и другие туристы выглянули в коридор. Арлес вылетел из своего номера, пылая праведным гневом.
— Они стащили мой плащ!
— Арлес, возьми себя в руки! — сказал Джардайн, — Объясни нормально. Кто спер твой плащ?
— Воры! Йипские грабители! Мой лучший плащ пропал!
— Ты в этом уверен? Ты везде посмотрел?
— Да конечно! Я и под кровать заглянул! Его нигде нет!
— Это уже серьезно, — сказал один из туристов, — Утром вы должны заявить претензию. А сейчас, пошли спать.
— Утром будет уже слишком поздно! — взволнованно возразил Арлес.
— Сейчас уже поздний час, — возразил турист, — Вы можете бушевать всю ночь, но от этого плащ не найдется.
— Хороший совет, — согласился Шугарт, — Мы поищем его утром.
— Это не поможет, — вмешался Кеди, — Подумаешь, пропал плащ, к чему из этого делать столько шума.
— Разумно, — согласился турист, — Всем спокойной ночи. Надеюсь больше никаких истерик не будет.
— Черти что твориться, — процедил Арлес сквозь стиснутые зубы, — Я теперь даже боюсь раздеться. Разденешься, а они сопрут твои штаны и туфли.
— Тогда спи одетым, — коротко сказал Утер.
— Тебе-то хорошо, — пропыхтел Арлес, — У тебя никто ничего не украл.
— Постараюсь увидеть вещий сон. Спокойной ночи.
— Постарайся, чтобы пропавший плащ не испортил тебе все впечатление от поездки, — напоследок посоветовал Арлесу Кеди, — Спокойной ночи.
Арлес вернулся в свой номер, за ним разошлись и остальные.
Утром Глауен сказал Кеди:
— «Фараз» отходит за два часа до полудня. Мы должны погрузиться на борт, как можно раньше. На борту они уже не посмеют нас тронуть. А самое лучшее будет, если все Дерзкие Львы покинут отель одновременно.
— Хорошая идея, — согласился Кеди, — Я это учту.
Кеди обошел своих друзей и выяснил, что почти все склонны покинуть Йипи-Таун сегодня. Протестовать попробовали только Кайпер и Клойд, но делали они это без особого энтузиазма, и в конце концов согласились погрузиться на борт «Фараза» вместе с остальными.
Дерзкие Львы позавтракали, оплатили свои счета в отеле и вышли на пристань.
У турникета стояли четыре умпа: суровые мужчины с черными губами и наголо бритыми головами. Они казались равнодушными и спокойными, но Глауен заметил, что они внимательно осматривают всех, кто проходит таможенный контроль.
— Вон тот слева и остановил меня вчера у забора, — прошептал Кеди Глауену, — Они высматривают меня, я это точно знаю.
— Наплюй. Они ничего не знают о том, что ты сделал.
— Будем надеяться.
Глауен уплатил таможенный сбор, прошел через турникет и с великим облегчением поднялся по трапу на палубу «Фараза», куда умпам вход был воспрещен.
Когда Кеди начал платить свой таможенный сбор, умп, стоящий слева, сделал знак и все сделали шаг вперед.
— Ваше имя, сэр?
— Меня зовут Кеди Вук. Зачем это вам?
— Мы вынуждены попросить вас пройти с нами.
— Зачем? Я собирался погрузиться на паром, и не хочу задерживаться из-за каких-то провокаций.
— Дело может быть очень серьезным, сэр. Был подан протест, и мы должны разобраться с ним.
Кеди переводил взгляд с одного умпа на другого.
— Ничего не могу понять. Какое отношение к этому имею я? Что за протест?
— Некий Арлес Клаттук заявил протест по поводу украденного у него плаща. Мы нашли в вашей комнате комок серебряных кружев, которые Арлес опознал, как украшение своего украденного плаща. После тщательного осмотра вашего номера мы нашли в нем обрывки темной ткани, которые Арлес так же опознал, как остатки своего плаща. Таким образом мы вынуждены задержать вас до выяснения всех обстоятельств.
Глауен повернулся к Арлесу:
— Скажи им живо, что ты проспорил свой плащ Кеди во время пьянки и забыл об этом. Не позволяй им задержать его!
— Если это он украл мой плащ и разодрал его на кусочки, то это послужит ему хорошим уроком!
— Это была шутка! — вмешался Утер, — Мы разберемся с этим после! А сейчас, скажи им, что произошла ошибка!
— Вы все против меня? — воскликнул Арлес, — И теперь заставляете меня быть добреньким Арлесом, благовоспитанным Арлесом, а это меня совершенно не устраивает!
— Он же Дерзкий Лев! Тебе это, что, ни о чем не говорит?
— Я вспомнил, — неохотно крикнул Арлес умпам, — Я отдал этот плащ Кеди. Он его вовсе не крал. Я забираю обратно свой протест.
— Очень хорошо, сэр. Пройдите обратно через турникет, на этот раз без всякой оплаты, мы пройдем к нам в офис и оформим отзыв протеста. Вы идете?
— Сколько времени это займет? — с нотками сомнения в голосе спросил Арлес.
— Если все пойдет хорошо, то недолго, сэр.
— Почему вы не можете просто поверить мне на слово? Это проще.
— Так у нас дела не делаются, сэр. Вы должны пройти с нами в офис.
Арлес посмотрел в сторону салона.
— Я не буду спускаться на берег. Я сказал вам, что произошла ошибка и этого достаточно!
Он повернулся и пошел в салон.
Умп снова повернулся к Кеди.
— Будьте добры, пройдемте, сэр, нам все равно надо выяснить кое-какие детали.
Кеди тоскливо посмотрел в сторону «Фараза», а затем, опустив плечи, сопровождаемый с каждой стороны умпом, пошел по пристани.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Это Глауен Клаттук. Соедините меня с директором, по неотложному делу.
Через несколько секунд в динамике раздался хриплый голос:
— Бодвин Вук слушает.
Глауен начал докладывать очень осторожно почти наверняка зная, что их разговор прослушивается.
— Случилось нечто странное. Арестован Кеди. Умпы обвиняют его в том, что он украл у Арлеса плащ.
— Это не серьезно. Что случилось на самом деле?
— Вероятно, кто-то из Дерзких Львов решил подшутить на Арлесом, а все вина пала на Кеди. Я не могу понять мотива действий йипи, если только они не считают, что Кеди виноват в каком-то более серьезном преступлении. Естественно, он виновен не больше, чем я, но ситуация из рук вон выходящая.
— В самом деле, в самом деле, — согласился Бодвин Вук, — Я сейчас же свяжусь с Титусом Помпо. Не отходи далеко от радио, на тот случай, если мне потребуется побеседовать с тобой.
— А как быть с паромом?
— Он отойдет по расписанию; ничего не поделаешь: пассажиры должны уехать. Я улажу дело с самим Титусом Помпо.
Через полчаса, так и не услышав больше ничего от Бодвина Вука Глауен покинул Йипи-Таун.
Ближе к вечеру, прибыв на станцию Араминта, юноша направился сразу же в Бюро В и был тут же вызван в кабинет директора.
Бодвин Вук указал ему на стул.
— От Кеди есть какие-нибудь известия? — тут же спросил Глауен.
— Нет. Я так и не смог связаться с Титусом Помпо. Никто больше не хочет разговаривать на эту тему. Что у вас там произошло?
Глауен кратко описал свои приключения. Бодвин Вук выслушал сообщение про флаер без всякого удивления.
— Чего-то похожего я ожидал. Ты можешь определить тип флаера?
— Похоже, что это «Пегас» модели D, как наши штатные, возможно, с небольшой модификацией.
— Похоже, что это и есть наш собственный, так как собран из ворованных деталей, — проворчал Бодвин Вук, — Продолжай.
— Вот когда я его увидел, у меня и провалилось колено сквозь крышу. Я сумел добраться до отеля другим путем; в это время на крыше появились йипи и Кеди убрал веревку.
— Пережил несколько неприятных моментов, да?
— Да. Но мне повезло и я сумел незаметно проскользнуть обратно в отель. Я взял веревку и выбросил ее в гавань, казалось, что все прошло очень удачно, но тут Арлес поднял шум из-за украденного плаща. Утром Дерзкие Львы пришли к заключению, что они уже сыты по горло Йипи-Тауном и готовы вернуться домой. Однако, когда мы пришли, чтобы сесть на паром, там ждали четыре умпа. Я прошел на паром вместе с остальными, а Кеди они задержали и взяли под арест.
Бодвин Вук заинтересованно подался вперед:
— Почему именно Кеди? Как они смогли его вычислить?
Глауен нахмурился, но потом как можно более спокойным голосом сказал:
— Кеди послал меня во Дворец Кошечки, а сам остался, чтобы провести разведку. Я не хотел идти, но он настоял. Когда я вернулся…
— Минуточку! Мне кое-что не понятно! Ты говоришь, что он послал тебя во Дворец Кошечки? Что он «настоял»?
— Ну да! Как только паром отошел от станции Араминта, Кеди взял командование на себя. Он сказал мне, что вы назначили его старшим, учитывая его опыт и возраст.
Бодвин Вук откинулся на спинку стула.
— В данном случае он сказал тебе неправду.
— Я подозревал это, но Кеди был очень настойчив и я решил не спорить с ним. Я решил воспользоваться этой ситуацией, а не пытаться переломить ее. Как выяснилось, я оказался не прав.
— Все еще может быть не так плохо, как кажется, — сухо сказал Бодвин Вук, — Титусу Помпо придется ответить на некоторые вопросы. Так как ты сумел уйти с полученной информацией, то у Кеди без сомненья нет никаких причин держать язык за зубами. Я уверен, что он попробует облегчить свою участь предложив им полное сотрудничество. Короче говоря, он расскажет им все, что знает. О том, что случится потом, можно только догадываться. Мы не совсем понимаем позицию, которую занимает Титус Помпо. Скорее всего, он успокоится и попробует поторговаться. Но для нас будет самым лучшим действовать немедленно и решительно, и я уже дал ход этому процессу. Мы выступим рано утром. А пока иди домой и отдохни. Возвращайся к утру, мне, возможно, потребуется дополнительная информация.
Уже в дверях Глауен остановился.
— А что в отношении Хранителя?
— Он предпочитает не вдаваться в детали нашей работы. Если его поставить в известность, он может запеть под дудку ЖМСовцев и для проформы наложить запрет на операцию.
— А что вы собираетесь делать?
— Все необходимое. Можешь идти и отдохнуть.
Глауен вернулся в Дом Клаттуков. Отца дома не было: он появился только поздно вечером.
Утром оба поднялись очень рано, быстро позавтракали и отправились в штаб Бюро В, где обнаружили Бодвина Вука уже совещающимся с капитанами Айзелем Лаверти и Рьюном Оффоу. Никаких сообщений из Йипи-Тауна так и не поступало, и Глауен был усажен на диванчик в дальнем темном конце кабинета. В эту ночь он спал очень плохо и теперь глаза у него слипались. Он попробовал встряхнуться и вникнуть в суть разговора.
Говорил Айзель Лаверти, крупный плотный мужчина с серо-голубыми глазами и коротким ежиком седых волос. Его отличительной чертой было завидное упрямство.
— …протест, что наша реакция была слишком бурной, особенно, если пострадают йипи.
— Не обращай на это внимания, — возразил Бодвин Вук, — Ответственным за ситуацию будет все равно он. Мы сначала сделаем дело, а потом уж будем спорить, если это вообще потребуется.. Шард, как дела?
— У нас все готово.
— Тогда можешь начинать. Возможно, мы уже и так слишком затянули.
Шард поднялся, кинул взгляд в сторону Глауена, проходя мимо него, махнул ему рукой и вышел из кабинета.
Бодвин Вук нажал кнопку у себя на столе и сказал в микрофон переговорного устройства:
— Немедленно доставьте мне Намура вне-Клатука. Никаких отговорок. И без всякой задержки.
— Зачем тебе Намур? — поинтересовался Рьюн Оффоу.
Бодвин Вук хлопнул по подлокотникам своего кресла.
— Намур отчаянный сорвиголова в лучших, или худших, традициях Дома Клаттуков. Я доверяю ему пока он у меня на глазах. В моем кабинете он будет у меня на глазах.
Брякнула система связи и раздался голос:
— Звонок из Йипи-Тауна. С вами хочет говорить Титус Помпо.
— Самое Время! Бодвин Вук слушает.
После пятисекундной задержки послышался резкий голос с металлическим оттенком:
— Я — Титус Помпо! Говори!
Бодвин Вук включил экран монитора.
— У меня что-то темный экран. Ты меня видишь? Я — Бодвин Вук. Директор Бюро В. Покажись, чтобы я мог видеть с кем имею дело.
— Мое лицо принадлежит мне. Можешь попробовать удовлетворить свое любопытство каким-нибудь другим способом. Зачем ты мне звонил?
— Я выпил чашечку чая, пока пил, она назвала мне свое имя, но я его уже забыл, так время и прошло.
— Дороговатый чаек, — усмехнулся Кеди.
Он отвернулся и снова взял журнал.
— А как дела у тебя? — поинтересовался Глауен.
— Не так чтобы плохи, но и не очень хороши, — сморщился Кеди, — Нам придется тщательно поломать голову над нашим планом.
— А что случилось?
— Я пошел на разведку. Район, который нас интересует, лежит как раз за гаванью, недалеко от отеля. Я подошел к пристани и пошел вдоль доков к волнорезу, как обычный турист, изучающий достопримечательности Йипи-Тауна.
Сразу за отелем вдоль дороги начинается бамбуковый забор длиной метров пятьдесят. В нем есть всего одна единственная дверь. Я пробовал ее открыть. Дверь, естественно, оказалась закрытой, и я пошел дальше вдоль забора к восточному берегу гавани. Выглянув из-за забора, я увидел док. Я завернул за угол и увидел что в пяти шагах от меня стоит умп: здоровенный парень в белой фуражке. «Что ты здесь ищешь?» — спросил он меня. «Ничего конкретного, так просто осматриваю окрестности», — ответил я. «Он довольно криво ухмыльнулся и спросил: „Ты пытался открыть дверь в заборе. Зачем?“ „Просто из любопытства, — ответил я, — Мне сказали, что именно там получают стекло“. „Тебя обманули, — сказал он, — Там просто склады. Так ты все же хочешь заглянуть за забор?“
Я попробовал прикинуться невинным как ребенок простачком. «Если вы считаете, что меня там может что-то заинтересовать, то почему бы и нет?» — ответил я. «А что же тебя интересует?» — с ехидной улыбкой спросил он». Дело в том, что я по профессии антрополог. Я восхищаюсь изобретательностью йипи, которые сумели построить свое обиталище посреди пустого океана! А особенно меня интересует производство стекла и керамики у йипи». «Там ничего подобного нет, — ответил он, — Туристам больше интересны другие районы».
Ну и я пошел обратно в отель.
— Он спросил твое имя?
— Нет, даже не заикался.
Глауен на мгновение задумался.
— Странно, что он не спросил твоего имени.
— Я тоже подумал, что это странно, но теперь нас это не касается. Я не знаю, как можно попасть в этот район; нам остается только вернуться ни с чем.
— А ты совсем не подумал о крыше.
— Думал. Крыша сделана из пальмовых листьев. Достаточно поставить на нее ногу и тут же рухнешь вниз.
— Но можно держаться там, где проходят стропила или перекладины. Из моей комнаты крыша видна, но прямо под моими окнами канал. А из твоей?
— Ничем не лучше. От моего окна до крыши около пяти метров. Спуститься можно только по лестнице, которой у нас нет.
— Или по веревке.
— Так у нас и веревки нет тоже.
— Знаю! Мы можем сделать некое подобие веревки.
Лицо Кеди передернулось.
— Я на эту крышу не полезу. У меня от одной мысли об этом кружится голова!
— Давай рассмотрим ситуацию, — предложил Глауен, — Если это окажется возможным, то я могу попробовать. Мы именно за этим сюда и приехали, а тут нам подворачивается единственная возможность.
— Очень хорошо, — неохотно согласился Кеди, — Пока речь не идет о том, чтобы мне лезть на крышу, то я согласен.
Остальные Дерзкие Львы сидели на террасе освещенные Лоркой, Песней и лучами ряда мигающих ламп.
Кеди и Глауен тихо и незаметно поднялись на четвертый этаж.
— Ты знаешь, где находится комната Арлеса? — спросил Глауен.
— Вторая по коридору. А зачем тебе?
— Давай сначала выглянем в твое окошко.
В комнате Кеди горел только маленький, покрытый абажуром ночник. Они подошли к окну и посмотрели на крышу: впадины, бугорки, перекладины и стропила черные и розовые в неровном свете Лорки и Песни.
— То что нас интересует должно быть вон там, — указал Кеди, — но, как сам видишь, нам туда не добраться, именно это мы и должны будем написать в наших рапортах.
— Я с тобой не согласен. Нам все же надо попробовать.
— Да как ты попадешь на крышу?
— Насколько я помню Арлес прибыл в Йипи-Таун в прекрасном плаще из довольно прочного материала.
— Так. И если бы меня спросили, то я бы сказал, что плащ слишком шикарный для такого случая.
— Пропажа этого плаща из номера Арлеса вызовет суматоху, но никак не подозрение, а Арлес на будущее научится одеваться поскромнее.
Кеди сухо усмехнулся.
— Арлес вполне может пожертвовать нам этот плащ, если мы его об этом попросим.
— Возможно, но когда спрашивают разрешения, обычно объясняют зачем это нужно. А он посчитает что для меня этот плащ слишком хорош.
— Но его дверь закрыта.
Глауен осмотрел дверь комнаты Кеди.
— Ты заметил, что бамбуковые планки на косяках шатаются? У тебя с собой твой большой складной нож?
Кеди, не говоря ни слова, принес нож. Глауен взял его и пошел к дверям комнаты Арлеса. Пока Кеди наблюдал за коридором, Глауен сунул лезвие ножа в щель косяка. Он слегка надавил, щеколда выскочила из своего гнезда и дверь открылась. Глауен вошел в номер, взял плащ Арлеса и, аккуратно закрыв за собой дверь, вышел обратно в коридор. Они вернулись в номер Кеди.
Глауен отрезал серебряные кружева, которые Кеди смотал в плотный узел и выбросил. Глауен начал резать плащ на длинные полосы, а Кеди связывал эти полосы вместе. В результате получилась веревка около шести метров. Глауен привязал один конец сделанной веревки к оконной раме, а второй спустил на крышу.
— Ну а теперь, пока меня не покинула храбрость…
— Храбрость? — фыркнул Кеди, — я бы назвал это бесшабашным Клаттуковским самоубийством.
— И последняя предосторожность. Я могу заблудиться в темноте. Возьми ночник и держи его около окна. Если услышишь, что я свистнул, начинай описывать им круги.
— Хорошо. Наверно не стоит еще раз предупреждать, чтобы был осторожен.
— Не стоит. Ну ладно, я пошел.
Глауен задержался, посмотрел направо и налево, затем повис на самодельной веревке. Он аккуратно поставил ноги на неровную поверхность крыши, но всем весом встал на нее только тогда, когда почувствовал под ногами достаточно твердую поверхность.
Теперь ему надо было определить как под пальмовыми листьями проходит стропило и постараться не соскользнуть с него. Самый простой и прямой путь пролегал на гребень крыши, а оттуда уже на восток, к тому месту, которое так интересовало Бодвина Вука.
Глауен выбрал подходящую балку. Двигаясь очень аккуратно, чтобы не вызвать ни скрипа ни треска, которые могли бы привлечь внимание внизу, он начал подниматься по скату крыши. Время от времени, юноша оглядывался через плечо, чтобы видеть свет ночника и не потерять ориентацию. Он добрался до гребня крыши, который оказался не такой прочной опорой и поспешно встал на четвереньки.
Страх куда-то исчез, а вместо него появилось что-то вроде веселья.
Наконец Глауен остановился и, осмотрев поверхность крыши, решил что продвинулся уже достаточно далеко. Как раз под ним должно быть интересующее его место. Что будет, если его здесь поймают? Но он отогнал от себя эту мысль.
Он нащупал стропило и спустился по нему после чего начал ножом проделывать дырку в пальмовом листе.
Нож моментально проткнул лист насквозь. Глауен расширил отверстие и прильнул к нему. На полу прямо под ним дюжина ламп освещала флаер средних размеров. Вдоль одной стены помещения были расставлены верстаки, на которых лежали всевозможные детали. Внизу не торопясь работали несколько человек, Глауену показалось, что не все из них были йипи, но полной уверенности в этом не было.
Глауен попробовал немного поменять позицию, чтобы увидеть, что твориться в углах помещения и почувствовал, как крыша под ним треснула. Еще мгновение и он упадет вниз. Глауен встал на колени и попробовал вернуться на стропило, но крыша не выдержала; на мгновение он заметил, как один из рабочих с удивлением взглянул наверх, и как раз в этот момент выбрался на балку. Охваченный страхом юноша пополз назад. Нельзя было терять ни минуты; через несколько минут умпы будут на крыше, и от одной мысли, что они с ним сделают, если поймают здесь, по спине молодого агента пробежали мурашки.
Глауен оказался как раз напротив отеля и увидел в окне ночник. Быстренько спустившись по скату вдоль стропила, он прижался к стене отеля.
Но где же веревка? Глауен принялся шарить руками по стене. Веревки нигде не было, он взглянул наверх, но теперь не увидел и ночника. Очевидно в спешке он прополз по гребню слишком далеко. Веревка должно быть висит где-то в стороне, но найти ее он мог только на ощупь.
Глауен пробирался вдоль стены. Десять шагов, двадцать, тридцать. Веревки не было. Глауен повернулся, чтобы пойти в противоположном направлении, но ему показалось, что он слышит на крыше взволнованные голоса. Теперь возвращаться было слишком поздно; он только надеялся, что Кеди тоже услышал голоса и погасил ночник.
Прямо впереди он увидел угол отеля. Юноша прошел вперед взглянул вниз и увидел маленький канал, который проходил за отелем. Рядом у пристани отеля была причалена лодка; очевидно, для сбора мусора.
Мусорщика нигде не было видно. Куча мусора в носу лодки была прикрыта циновкой. В этом месте канал был не широк. Глауен пополз вдоль края крыши до тех пор, пока не оказался как раз над мусорной лодкой. Он присел и прыгнул. Время за которое он перелетал через канал и приземлился на циновку, показалось ему вечностью. Юноша упал на четвереньки, плавающая лодка частично поглотила силу удара. Не поднимаясь на ноги он пополз к краю лодки и спрыгнул на пристань.
Тук, тук, тук : — шаги.
Глауен прижался к стене отеля. Из-за угла вышел мусорщик, неся огромнейший мешок с отходами. Как только он повернется, чтобы сбросить с плеч свой груз, он обязательно увидит Глауена.
Глауен бесшумно ринулся вперед. Он схватил мусорщика за плечо, резко развернул лицом к воде и толкнул в канал. Затем подбежал к кухонной двери и заглянул во внутрь. Недалеко от входа была небольшая кладовка; Глауен сделал несколько шагов вперед и нырнул в ее тень.
Привлеченные всплеском и криками мусорщика дежурный повар и двое подсобных рабочих выскочили на набережную. Глауен вышел из кладовки, пробежал через кухню, маленький зал раздачи и оказался на террасе.
Он остановился, стараясь успокоиться. Дерзкие Львы так и сидели в зале. Незаметно Глауен протиснулся между Шугартом и Даунси. Ни тот, ни другой не обратили на него никакого внимания, оба были поглощены рассказом Арлеса о тех диковинках, которые он видел во Дворце Кошечки.
Глауен подтолкнул Шугарта.
— Извини, я выйду в туалет, когда подойдет официант, то закажи мне еще бутылочку ромового пунша.
— Хорошо.
Глауен вышел с террасы, пересек вестибюль, взбежал по лестнице и постучался в дверь номера Кеди.
— Это Глауен! Открой!
Дверь приоткрылась и из-за нее выглянул Кеди.
— Ну вот и ты! А я уже начал беспокоиться! Когда я увидел на крыше умпов, то быстренько задул ночник и убрал веревку, чтобы они не пришли сюда.
— Так вот почему я не смог найти веревки! — кивнул Глауен, — Может это было и к лучшему.
— Я пытался высмотреть где ты, но ничего так и не увидел, — начал объяснять Кеди, — Но я был уверен, что ты найдешь, как пробраться в отель.
— Мы об этом поговорим попозже; сейчас нет времени. Где веревка?
— Вот, я свернул ее в бухту.
— Отлично. Спускайся вниз и присаживайся к Дерзким Львам, а я избавлюсь от веревки.
Кеди повиновался. Глауен сунул подмышку бухту веревки и последовал за ним. Он пересек вестибюль и вышел к пристани. Там, стоя в тени, он привязал к веревке обломок бетона и бросил ее в гавань, где она моментально и утонула. После этого он вернулся на террасу, и присоединился к Дерзким Львам. К этому моменту Кеди был уже там.
Прошло пять минут. В вестибюль вошли двое умпов. Они остановились, осмотрелись, потом вышли на террасу и направились прямо к Дерзким Львам.
— Добрый вечер, джентльмены, — сказал один из умпов мягким голосом.
— Добрый вечер, — ответил Шугарт, — надеюсь вы не собираетесь нам сообщить о повышении цен или о новых налогах? Тороплюсь заверить вас, что нас и так уже выжали как лимон.
— Не беспокойтесь. Чем вы заняты?
Шугарт удивленно уставился на спросившего.
— Посмотрите на стол: полно кружек, одни пустые, другие наполовину пустые, а третьи еще совсем полные. Я не детектив, но по этим деталям вполне бы мог догадаться, что Дерзкие Львы заняты своим обычным делом.
— А как насчет проделок и уверток Дерзких Львов?
— Милый ты мой, мы только что израсходовали весь наш запас этого добра во Дворце Кошечки и пока что еще не смогли придумать ничего нового.
— Убедительное объяснение. А кто вас сопровождал в Дворец?
— Некий Фадер.
— Желаю всем хорошо провести вечер.
Умпы вышли. Утер посмотрел им вслед.
— Какого черта им надо с этими разговорами о проделках? Кайпер, ты опять что-то натворил? Не забывай, это — Йипи-Таун, и Титус Помпо зорко следит за проказниками.
— Чуть что, сразу Кайпер! Я ничего такого не сделал!
Дерзкие Львы еще часик посидели на террасе, а затем начали расходиться по своим номерам. Почти сразу же из комнаты Арлеса раздались крики.
Дерзкие Львы и другие туристы выглянули в коридор. Арлес вылетел из своего номера, пылая праведным гневом.
— Они стащили мой плащ!
— Арлес, возьми себя в руки! — сказал Джардайн, — Объясни нормально. Кто спер твой плащ?
— Воры! Йипские грабители! Мой лучший плащ пропал!
— Ты в этом уверен? Ты везде посмотрел?
— Да конечно! Я и под кровать заглянул! Его нигде нет!
— Это уже серьезно, — сказал один из туристов, — Утром вы должны заявить претензию. А сейчас, пошли спать.
— Утром будет уже слишком поздно! — взволнованно возразил Арлес.
— Сейчас уже поздний час, — возразил турист, — Вы можете бушевать всю ночь, но от этого плащ не найдется.
— Хороший совет, — согласился Шугарт, — Мы поищем его утром.
— Это не поможет, — вмешался Кеди, — Подумаешь, пропал плащ, к чему из этого делать столько шума.
— Разумно, — согласился турист, — Всем спокойной ночи. Надеюсь больше никаких истерик не будет.
— Черти что твориться, — процедил Арлес сквозь стиснутые зубы, — Я теперь даже боюсь раздеться. Разденешься, а они сопрут твои штаны и туфли.
— Тогда спи одетым, — коротко сказал Утер.
— Тебе-то хорошо, — пропыхтел Арлес, — У тебя никто ничего не украл.
— Постараюсь увидеть вещий сон. Спокойной ночи.
— Постарайся, чтобы пропавший плащ не испортил тебе все впечатление от поездки, — напоследок посоветовал Арлесу Кеди, — Спокойной ночи.
Арлес вернулся в свой номер, за ним разошлись и остальные.
Утром Глауен сказал Кеди:
— «Фараз» отходит за два часа до полудня. Мы должны погрузиться на борт, как можно раньше. На борту они уже не посмеют нас тронуть. А самое лучшее будет, если все Дерзкие Львы покинут отель одновременно.
— Хорошая идея, — согласился Кеди, — Я это учту.
Кеди обошел своих друзей и выяснил, что почти все склонны покинуть Йипи-Таун сегодня. Протестовать попробовали только Кайпер и Клойд, но делали они это без особого энтузиазма, и в конце концов согласились погрузиться на борт «Фараза» вместе с остальными.
Дерзкие Львы позавтракали, оплатили свои счета в отеле и вышли на пристань.
У турникета стояли четыре умпа: суровые мужчины с черными губами и наголо бритыми головами. Они казались равнодушными и спокойными, но Глауен заметил, что они внимательно осматривают всех, кто проходит таможенный контроль.
— Вон тот слева и остановил меня вчера у забора, — прошептал Кеди Глауену, — Они высматривают меня, я это точно знаю.
— Наплюй. Они ничего не знают о том, что ты сделал.
— Будем надеяться.
Глауен уплатил таможенный сбор, прошел через турникет и с великим облегчением поднялся по трапу на палубу «Фараза», куда умпам вход был воспрещен.
Когда Кеди начал платить свой таможенный сбор, умп, стоящий слева, сделал знак и все сделали шаг вперед.
— Ваше имя, сэр?
— Меня зовут Кеди Вук. Зачем это вам?
— Мы вынуждены попросить вас пройти с нами.
— Зачем? Я собирался погрузиться на паром, и не хочу задерживаться из-за каких-то провокаций.
— Дело может быть очень серьезным, сэр. Был подан протест, и мы должны разобраться с ним.
Кеди переводил взгляд с одного умпа на другого.
— Ничего не могу понять. Какое отношение к этому имею я? Что за протест?
— Некий Арлес Клаттук заявил протест по поводу украденного у него плаща. Мы нашли в вашей комнате комок серебряных кружев, которые Арлес опознал, как украшение своего украденного плаща. После тщательного осмотра вашего номера мы нашли в нем обрывки темной ткани, которые Арлес так же опознал, как остатки своего плаща. Таким образом мы вынуждены задержать вас до выяснения всех обстоятельств.
Глауен повернулся к Арлесу:
— Скажи им живо, что ты проспорил свой плащ Кеди во время пьянки и забыл об этом. Не позволяй им задержать его!
— Если это он украл мой плащ и разодрал его на кусочки, то это послужит ему хорошим уроком!
— Это была шутка! — вмешался Утер, — Мы разберемся с этим после! А сейчас, скажи им, что произошла ошибка!
— Вы все против меня? — воскликнул Арлес, — И теперь заставляете меня быть добреньким Арлесом, благовоспитанным Арлесом, а это меня совершенно не устраивает!
— Он же Дерзкий Лев! Тебе это, что, ни о чем не говорит?
— Я вспомнил, — неохотно крикнул Арлес умпам, — Я отдал этот плащ Кеди. Он его вовсе не крал. Я забираю обратно свой протест.
— Очень хорошо, сэр. Пройдите обратно через турникет, на этот раз без всякой оплаты, мы пройдем к нам в офис и оформим отзыв протеста. Вы идете?
— Сколько времени это займет? — с нотками сомнения в голосе спросил Арлес.
— Если все пойдет хорошо, то недолго, сэр.
— Почему вы не можете просто поверить мне на слово? Это проще.
— Так у нас дела не делаются, сэр. Вы должны пройти с нами в офис.
Арлес посмотрел в сторону салона.
— Я не буду спускаться на берег. Я сказал вам, что произошла ошибка и этого достаточно!
Он повернулся и пошел в салон.
Умп снова повернулся к Кеди.
— Будьте добры, пройдемте, сэр, нам все равно надо выяснить кое-какие детали.
Кеди тоскливо посмотрел в сторону «Фараза», а затем, опустив плечи, сопровождаемый с каждой стороны умпом, пошел по пристани.
ГЛАВА ПЯТАЯ
1
Глауен пулей взбежал на мостик «Фараза» и связался по радио с Бюро В на станции Араминта.— Это Глауен Клаттук. Соедините меня с директором, по неотложному делу.
Через несколько секунд в динамике раздался хриплый голос:
— Бодвин Вук слушает.
Глауен начал докладывать очень осторожно почти наверняка зная, что их разговор прослушивается.
— Случилось нечто странное. Арестован Кеди. Умпы обвиняют его в том, что он украл у Арлеса плащ.
— Это не серьезно. Что случилось на самом деле?
— Вероятно, кто-то из Дерзких Львов решил подшутить на Арлесом, а все вина пала на Кеди. Я не могу понять мотива действий йипи, если только они не считают, что Кеди виноват в каком-то более серьезном преступлении. Естественно, он виновен не больше, чем я, но ситуация из рук вон выходящая.
— В самом деле, в самом деле, — согласился Бодвин Вук, — Я сейчас же свяжусь с Титусом Помпо. Не отходи далеко от радио, на тот случай, если мне потребуется побеседовать с тобой.
— А как быть с паромом?
— Он отойдет по расписанию; ничего не поделаешь: пассажиры должны уехать. Я улажу дело с самим Титусом Помпо.
Через полчаса, так и не услышав больше ничего от Бодвина Вука Глауен покинул Йипи-Таун.
Ближе к вечеру, прибыв на станцию Араминта, юноша направился сразу же в Бюро В и был тут же вызван в кабинет директора.
Бодвин Вук указал ему на стул.
— От Кеди есть какие-нибудь известия? — тут же спросил Глауен.
— Нет. Я так и не смог связаться с Титусом Помпо. Никто больше не хочет разговаривать на эту тему. Что у вас там произошло?
Глауен кратко описал свои приключения. Бодвин Вук выслушал сообщение про флаер без всякого удивления.
— Чего-то похожего я ожидал. Ты можешь определить тип флаера?
— Похоже, что это «Пегас» модели D, как наши штатные, возможно, с небольшой модификацией.
— Похоже, что это и есть наш собственный, так как собран из ворованных деталей, — проворчал Бодвин Вук, — Продолжай.
— Вот когда я его увидел, у меня и провалилось колено сквозь крышу. Я сумел добраться до отеля другим путем; в это время на крыше появились йипи и Кеди убрал веревку.
— Пережил несколько неприятных моментов, да?
— Да. Но мне повезло и я сумел незаметно проскользнуть обратно в отель. Я взял веревку и выбросил ее в гавань, казалось, что все прошло очень удачно, но тут Арлес поднял шум из-за украденного плаща. Утром Дерзкие Львы пришли к заключению, что они уже сыты по горло Йипи-Тауном и готовы вернуться домой. Однако, когда мы пришли, чтобы сесть на паром, там ждали четыре умпа. Я прошел на паром вместе с остальными, а Кеди они задержали и взяли под арест.
Бодвин Вук заинтересованно подался вперед:
— Почему именно Кеди? Как они смогли его вычислить?
Глауен нахмурился, но потом как можно более спокойным голосом сказал:
— Кеди послал меня во Дворец Кошечки, а сам остался, чтобы провести разведку. Я не хотел идти, но он настоял. Когда я вернулся…
— Минуточку! Мне кое-что не понятно! Ты говоришь, что он послал тебя во Дворец Кошечки? Что он «настоял»?
— Ну да! Как только паром отошел от станции Араминта, Кеди взял командование на себя. Он сказал мне, что вы назначили его старшим, учитывая его опыт и возраст.
Бодвин Вук откинулся на спинку стула.
— В данном случае он сказал тебе неправду.
— Я подозревал это, но Кеди был очень настойчив и я решил не спорить с ним. Я решил воспользоваться этой ситуацией, а не пытаться переломить ее. Как выяснилось, я оказался не прав.
— Все еще может быть не так плохо, как кажется, — сухо сказал Бодвин Вук, — Титусу Помпо придется ответить на некоторые вопросы. Так как ты сумел уйти с полученной информацией, то у Кеди без сомненья нет никаких причин держать язык за зубами. Я уверен, что он попробует облегчить свою участь предложив им полное сотрудничество. Короче говоря, он расскажет им все, что знает. О том, что случится потом, можно только догадываться. Мы не совсем понимаем позицию, которую занимает Титус Помпо. Скорее всего, он успокоится и попробует поторговаться. Но для нас будет самым лучшим действовать немедленно и решительно, и я уже дал ход этому процессу. Мы выступим рано утром. А пока иди домой и отдохни. Возвращайся к утру, мне, возможно, потребуется дополнительная информация.
Уже в дверях Глауен остановился.
— А что в отношении Хранителя?
— Он предпочитает не вдаваться в детали нашей работы. Если его поставить в известность, он может запеть под дудку ЖМСовцев и для проформы наложить запрет на операцию.
— А что вы собираетесь делать?
— Все необходимое. Можешь идти и отдохнуть.
Глауен вернулся в Дом Клаттуков. Отца дома не было: он появился только поздно вечером.
Утром оба поднялись очень рано, быстро позавтракали и отправились в штаб Бюро В, где обнаружили Бодвина Вука уже совещающимся с капитанами Айзелем Лаверти и Рьюном Оффоу. Никаких сообщений из Йипи-Тауна так и не поступало, и Глауен был усажен на диванчик в дальнем темном конце кабинета. В эту ночь он спал очень плохо и теперь глаза у него слипались. Он попробовал встряхнуться и вникнуть в суть разговора.
Говорил Айзель Лаверти, крупный плотный мужчина с серо-голубыми глазами и коротким ежиком седых волос. Его отличительной чертой было завидное упрямство.
— …протест, что наша реакция была слишком бурной, особенно, если пострадают йипи.
— Не обращай на это внимания, — возразил Бодвин Вук, — Ответственным за ситуацию будет все равно он. Мы сначала сделаем дело, а потом уж будем спорить, если это вообще потребуется.. Шард, как дела?
— У нас все готово.
— Тогда можешь начинать. Возможно, мы уже и так слишком затянули.
Шард поднялся, кинул взгляд в сторону Глауена, проходя мимо него, махнул ему рукой и вышел из кабинета.
Бодвин Вук нажал кнопку у себя на столе и сказал в микрофон переговорного устройства:
— Немедленно доставьте мне Намура вне-Клатука. Никаких отговорок. И без всякой задержки.
— Зачем тебе Намур? — поинтересовался Рьюн Оффоу.
Бодвин Вук хлопнул по подлокотникам своего кресла.
— Намур отчаянный сорвиголова в лучших, или худших, традициях Дома Клаттуков. Я доверяю ему пока он у меня на глазах. В моем кабинете он будет у меня на глазах.
Брякнула система связи и раздался голос:
— Звонок из Йипи-Тауна. С вами хочет говорить Титус Помпо.
— Самое Время! Бодвин Вук слушает.
После пятисекундной задержки послышался резкий голос с металлическим оттенком:
— Я — Титус Помпо! Говори!
Бодвин Вук включил экран монитора.
— У меня что-то темный экран. Ты меня видишь? Я — Бодвин Вук. Директор Бюро В. Покажись, чтобы я мог видеть с кем имею дело.
— Мое лицо принадлежит мне. Можешь попробовать удовлетворить свое любопытство каким-нибудь другим способом. Зачем ты мне звонил?