Страница:
…— А где живет она, эта твоя Милка? — спросил Санек, стряхивая пепел сигареты в узкую щель приоткрытого ветрового стекла.
Уже минут двадцать они неслись по темной дороге прочь от города. Таня очень даже неплохо смотрелась за обшитым кожей рулем своего «BMW». И вела довольно уверенно, даже агрессивно. Несколько раз во время обгона Санек рефлекторно схватился за ручку двери и уперся ногами в пол — ему казалось, что Таня здорово рискует.
Однако все обошлось, и под бодрую музыку из дорогой аудиосистемы они мчались в черноту ночи…
— Да, здесь, недалеко уже, — сказала Таня. — У нее дом в деревне, она там к сессии готовится…
…Дом оказался вовсе не многоэтажным особняком, как уже нарисовал себе Санек, а обычной сельской постройкой, правда, довольно добротной, аккуратной и чистой.
Машину загнали в распахнутые заранее ворота. Санек вылез, с интересом оглядываясь по сторонам. Так и хотелось ляпнуть что-то вроде «бедненько, но чистенько».
— Ну, что смотришь? Пойдем! — позвала Таня.
Они поднялись на высокое крыльцо. Таня громко постучала.
Дверь немедленно распахнулась.
Мила оказалась плотной невысокой брюнеткой. Далеко не во вкусе Санька. Была она завернута в махровый халат, видимо, недавно из душа.. Впрочем, ему было не до брюнеток. Хотелось получить деньги и убраться восвояси.
— Привет, — протянула Мила, оценивающе оглядывая Таниного ухажера. — Заходите, я сейчас…
Они зашли.
— Хорошо живет Милка, — сказала Таня, плюхнувшись на старый диван перед низким столиком.
Санек, скептически осмотрел помещение.
— Ну, да, — дипломатично ответил он. — Уютненько, без лишнего пафоса. Типа, природа рядом. Хорошее место вечеринки устраивать.
— Ничего ты не понимаешь, — отмахнулась Таня. — У меня всегда была мечта о собственном доме, вот таком простом, где-нибудь на отшибе…
Она блаженно потянулась. Санек присел рядом. Какая-то диванная пружина мигом впилась ему в бедро. Он стоически переносил лишения. Надо будет хорошенько пересмотреть вариант с этой Таней. Только деревни ему не хватало по жизни!
Ну, когда же будут деньги?
…Между тем вернулась Мила. Она была все в том же халате, но в руках у нее теперь присутствовали здоровенная бутылка виски и пластиковая бутыль колы.
Санек сглотнул. Видимо, получить свои деньги будет непросто.
— Ну, что, Танюш, за встречу по чуть-чуть? — лениво спросила Мила.
— А, давай, — с готовностью ответила Таня.
— Э-э-э… — неуверенно протянул Санек. — Ты ж, как бы, за рулем?..
— А, — легкомысленно махнула руками Таня. — С такими номерами, как у меня, не тормозят… В крайнем случае, завтра поедем.
— Не волнуйся, — глядя ему в глаза, сказала Мила. — У меня есть, где переночевать всем троим. Тебе понравится.
Санек не вполне понял, что именно ему должно понравиться, но он уже открывал принесенный виски. В конце-концов, не такой он пацан, чтобы упускать подвернувшиеся возможности. Виски, вроде бы, было неплохое, а Мила теперь уже казалась даже интересной.
Одно настораживало: Таня, вроде, ничуть не ревновала к подруге и даже как-то ободряюще поглядывала на приятеля.
…Через полчаса, когда виски уже доказало превосходные качества, а Мила казалась ему томной южной красавицей, Санек вспомнил от цели визита, о чем не преминул заявить.
— Да не будь занудой, — ворковала Мила, прижимаясь к нему горячим телом. — Деньги, деньги… Всему свое время….
— Не понял, — заплетающимся языком говорил Толик, чувствуя, как Таня прижимается к нему с другой стороны. Ощущение, чего говорить, было приятное. — А… Плевать! Бармен! Еще виски!..
Еще через некоторое время его стали раздевать. Противиться этому Санек посчитал глупым. Тем более, что халатик с Милы уже практически сполз, а Таня, обвив его сзади длинными руками, умопомрачительно покусывала шею.
Мила встала с дивана и поманила за собой пальчиком.
Путаясь в расстегнутых штанах, поддерживаемый Таней, Санек двинулся следом.
Санек сквозь туман думал о том, что это приятно, когда тебя тащат в спальню две разгоряченные хохочущие дамочки. Тут, главное, не осрамиться… Но он же не подкачает, верно? Он ведь мачо…
— Флот не опозорим! — бормотал Санек. — Э! А что у тебя там — спальня?
Удивление Санька было вполне обоснованным: теперь почему-то, девчонки увлекали его по крутой лестнице в распахнутый зев подвала.
— Э… Красотки… Куда вы меня тащите? А! Вот вы как хотите! Втроем в подвале! Эт-то круто! Это вы хорошо придумали…
На последней ступеньке он споткнулся, девушки не удержали его, и он упал лицом на земляной пол.
Он попытался встать и понял, что не может. Это было странно. Всего одна бутылка, да еще распитая в компании. Нет, точно! В руках и ногах совершенно не было силы!
Он с трудом перевернулся на спину. Сфокусировал зрение.
В тусклом свете подвальной лампочки он увидел своих подружек. Они стояли над ним, совершенно трезвые на вид, рассматривая его с какой-то неприятной деловитостью. Слова доносились откуда-то издалека, словно сквозь звукоизоляцию.
— Ну, что, подействовало?
— Да, а чего б оно не подействовало?
— А не лучше бы дибилин?
— Да ну, еще на него дибилин тратить… Уже на бензин потратились — и будет с него… Так и так все будет выглядеть, как банальное убийство… Давай, берем его за ноги…
Санек пытался сосредоточиться, но мысли становились все непослушенее.
— Таня, я не по-ал… Что происходит? Какое убийство?
Ему не ответили. Вместо этого схватили за руки, за ноги и потащили по земле.
И тут Санек увидел то, что на секунду заставило его протрезветь и преодолеть силу того зелья, которое, очевидно, подмешали ему веселые подружки.
Он увидел яму. И горку земли с воткнутой в нее лопатой.
Он забился, пытаясь вырваться, но понял, что это было всего лишь его невыполнимым желанием.
Когда он полетел в яму, то уже не чувствовал своего тела и не мог произнести ни звука. Даже страх смерти как-то притупился. Оставался лишь застывший на онемевших губах вопль «почему?!».
Таня присела над ямой. Некоторое время смотрела на него. Казалось, даже, с легким сожалением. Затем коснулась пальцами губ и послала в яму «воздушный поцелуй»…
Сверху полтела земля. Она падала на глаза, в рот, но отплевываться он уже не мог.
И тогда пришел страх.
…Когда Санек очнулся, он долго не мог понять, где находится, и что с ним, собственно, произошло. Тело била мелкая дрожь, было очень холодно, кончики пальцев больно покалывало.
Он повернул непослушную голову и осознал, что находится в плохо освещенном подвале. Рядом с собой он увидел яму с осыпавшимися бесформенными краями. Он посмотрел на свои руки. Они были в земле.
И тогда он вспомнил.
— Как? — прохрипел Санек. — Как же я вылез?
— А ты и не вылез бы, родной, — раздалось рядом. — Тебя хорошо запаковали, поверь профессионалу.
Толик неловко огляделся по сторонам. И увидел крепкого телосложения человека в кожаной курке. Тот стоял у полки с какими-то соленьями и с интересом разглядывал содержимое стеклянной банки.
— Вы кто? — задал резонный вопрос Санек.
— Я? — задумался человек. Этот вопрос, очевидно, показался ему не таким уж простым. — Ну… Ладно… Допустим, Ганс.
— А, — кивнул Толик. — Тогда все понятно.
— Мне нравится твое чувство юмора, — отозвался Ганс. — Когда меня в первый раз закапывали живьем, у меня оптимизма было поменьше.
— Так у вас есть опыт? А вот зачем они меня…— спросил было Санек и осекся.
Он все понял. Какой же он идиот! Его Таня вместе со своей похотливой подружкой оказались обыкновенными корректорами! Его просто заманили, напоили дрянью, чтобы легко и без проблем отправить на тот свет!
Боже мой! Таня…
Санек обхватил голову руками и попытался сосредоточиться. Получилось не очень хорошо.
Назвавшийся Гансом подождал, пока Санек сформулирует вопрос. Не дождавшись, он спросил сам:
— Так ты сам не догадываешься — зачем?
— Нет, — соврал Санек. Кто этот человек? Еще один корректор? Нет, это бессмыслица… «Поверь профессионалу…» Спецслужбы! Вот черт…
— А мне вот очень интересно — зачем? — продолжил Ганс. — За что тебя хотели пришить эти две миловидные барышни? И почему тебя хотят устранить очень влиятельные люди?
— Меня одного? — быстро спросил Санек.
— Правильный вопрос, — сделав паузу, ответил Ганс. — Тебя и твоих друзей. Может, поговорим на эту тему?
— С какой стати я должен это обсуждать с вами?
— Ну, хотя бы из чувства благодарности за то, что я вытащил тебя с того света…
— А где гарантии, что после разговора вы не отправите меня обратно? Вон, яма еще свободна…
— Можешь поверить мне на слово. Так же, как и в то, что, если я тебе не поверю — без колебаний закопаю обратно…
Санек сглотнул. Закопает обратно… Ага — расскажи ему теперь про корректоров. Про инопланетян, про Бермудский треугольник впридачу…
Ганс походил некоторое время вдоль полок, будто принимая какое-то решение. Наконец, он заговорил:
— Ладно, буду с тобой откровенен. Я не знаю, что за игру вы ведете. Не знаю, кто за вами стоит. Но чувствую, что это — серьезная сила. Вчера был убит мой товарищ. Это говорит о многом. Он следил за твоим другом. За Игорем…
Санек суетливо соображал — о чем следует врать в этой ситуации? Рассказать о некой шпионской организации? О собственной банде террористов? Бред. Любой его рассказ будет выглядеть ложью и только ложью. А это, судя по всему, чревато печальными последствиями…
— Они ушли? — спросил Санек, чтобы перевести тему.
— Подружки твои? Да, уехали на машине. Ими я займусь позже. Если это окажется нужным… Видишь ли, я нахожусь в очень щекотливой ситуации. У меня два приказа — от непосредственного начальника и от его шефа. По большому счету я должен тебя убить. Но я не уверен, что это будет лучше для меня. Моего шефа устранили, устранили напарника. Я не уверен, что не буду следующим. Я не баран, чтобы вслепую играть в такие игры. Так что ты мне хочешь рассказать о себе?
Санек готов был расплакаться от бессилия. Ну, что ему рассказать? Про инопланетян? Про ци-бомбу?
— А хочешь, я сам все расскажу про тебя и твоих приятелей? — неожиданно предложил Ганс.
Санек вздрогнул. Что ж, это даже интересно — что известно о них спецслужбам?
— Ну…, — пробормотал Санек. — И что же вы расскажите?
Ганс притащил из глубины темного помещения старый табурет, сел на него верхом и внимательно уставился на Санька.
— Вас используют, — сказал он. — В своих интересах. Силы, о которых вы и не знаете толком ничего, кроме того, что вам решили сказать… Возможно, вам платят. Возможно, вы действуете за идею. Вам дают задания, и вы их выполняете. Возможно, вы устраняете неугодных для кого-то людей…
Санек заерзал на месте. Этот профессионал бил почти в точку. Оставалось ждать, когда он скажет главное…
— Это хорошая идея — использовать неопытных мальчишек и девчонок вроде вас. Вы не профессионалы, это, конечно, минус. Но, с другой стороны — вы действуете нестандартно. Это сбивает с толку тех, кто противостоит вам. К тому же, вас не жалко — можно нанять новых. И если вас возьмут — вы ничего толком не знаете… Я угадал?
— Э-э… Почти, — ответил пораженный Санек.
А может, этот профи прав? Может, их действительно обманули какие-то спецслужбы? Может, они — просто пешки в вечной войне разведок, только на более высоком профессиональном уровне?
— Дурак!
Санек мотнул головой. Единственное слово, произнесенное Гидом, привело его в чувство.
Конечно же, этот Ганс умен, хитер и в аналитических сособностях ему не откажешь. Но он мыслит, все-таки, привычными ему категориями. Что ж, и не стоит его переубеждать. Если хочешь выжить — лучше всего говорить врагу именно то, что он хочет.
— Ну и ну! — покачал головой Санек. — Вы, прям, в точку попали…
-8-
— Давай, давай сюда!
Жека схватил Мишаню за вялую руку, пытаясь затащить того на высокий бетонный уступ. Мишаня совершал жалкие телодвижения, но так и не смог забраться наверх. Пока не подоспел Игорь. Тот быстро подсадил Мишаню и сам ловко залез следом.
— Уходим! — быстро проговорил Игорь. — Их там человек десять. С бейсбольными битами и железными прутьями.
Прошло не более суток с того момента, как Санек отправился к своей подруге, как в районе, где отсиживались друзья, появилась неприятная компания бритоголовых молодых людей. Если бы это были банальные «скинхеды», можно было бы особо не беспокоиться, благо все были более-менее славянской внешности.
Но осторожный с некоторых пор Игорь подобрался поближе и убедился в самом неприятном: ему удалось заметь на ладони одного из парней знакомый оранжевый знак.
Сомнений не оставалось: ищут именно их.
И теперь они спешно отступали в сторону более людных кварталов.
Жека попытался мысленно призвать к сообразительности Гида, но тот продолжал удрученно молчать.
«Ну и сволочь же ты, — подумал Жека, — предатель! Смотри — проломят мне башку велосипедной цепью — и тебе, дорогой, достанется!»
Гид его игнорировал.
Пробежав по широкому бетонному уступу, который оказался полуразрушенным фундаментом какого-то недостроенного циклопического сооружения, они поняли, что уйти смогут только через наполовину залитый водой котлован. Спускаться туда ужасно не хотелось, и они, наверное, еще долго размышляли бы, куда идти, но сзади раздался молодецкий свист, гиканье, а следом — рев разъяренной толпы накачанных молодчиков.
— Бежим! — заорал Жека и спрыгнул с приличной высоты на песок котлована.
Игорь, не долго думая, отвесил хорошего пинка Мишене, и тот слетел вниз кубарем, как в неплохом каскадерском кино. Жека немедленно, схватив Мишаню за шиворот, поставил того на ноги. И все трое, завязая в песке, побежали к противоположному краю котлована.
Через несколько секунд сзади посыпались на песок преследователи.
Жека порывался убежать вперед, но, глядя на Мишаню, вспомнил крылатую фразу о том, что «скорость эскадры определяется скоростью самого медленного корабля». Бросать же эту «баржу» здесь на растерзание негодяям было бы подло.
Поэтому расстояние между убегающими и догоняющими неумолимо сокращалось.
Когда, шлепая по густой жиже возле противоположной стены фундамента, Жека понял, что залезть на нее уже не успеть, он развернулся, сжав кулаки, в бессильной ярости глядя на приближающуюся смерть. Игорь встречал корректоров-«скинхедов» с куском ржавой железной трубы. Жека быстро поднял с земли большой кривой болт, зажав его в руке наподобие кастета…
Наполненные ненавистью лица были уже на расстоянии нескольких метров. Жека с тоской подумал о том, что ему хорошо известны мысли и чувства этих оболваненных ребят. Они ведь сражаются за свою планету. Так же, как еще вчера — за «Россию для русских».
Ничего для них не изменилось. Главное — иметь четко определенного врага. Какая разница — кого бить цепями и водопроводными трубами? Главное — чтобы толпой, вместе. Чтобы были общие лозунги, чтобы было все просто и ясно. Чтобы не думать. Только действовать. Только бить, ломать, крушить. Такие были всегда, такие, наверное и останутся…
Спутанные мысли Жеки оборвал мощный удар подкованным ботинком в живот. Жека вяло махнул своим железным обрубком и, задыхаясь, рухнул на колени. Игорь держался еще пару секунд. Мишаня же сразу упал на землю, не дожидаясь специального приглашения. Видимо, имелся у него подобный опыт — так ловко он прикрыл руками голову, печень и почки.
Наступал жуткий момент финального топтания ногами.
Услышав мерные повизгивания Мишани, Жека приготовился к худшему. Несколько ударов удалось смягчить руками, но перспектива представлялась печальной.
И вот, в кульминационный момент экзекуции откуда-то сверху раздался короткий свист, а следом звуки приземления чьих-то тяжелых тел. Следом раздалась серия четких ударов, сопровождаемая хрустом и удивленно-болезненным «оканьем». От Жеки отстали. Он отполз в сторону и сел, ощупывая места ударов. Все было, вроде, на месте.
А в эпицентре свалки азартно размахивал отобранной бейсбольной битой Санек собственной персоной. Королем же положения был незнакомый коренастый мужик, который раздавал на право и налево неуловимые короткие удары, после которых каждый награжденный ими «бритоголовый» немедленно брал тайм-аут, уползая в сторону или попросту растягиваясь в грязи. Санек в данной ситуации выполнял больше декоративно-символическую роль.
Наконец, все корректоры были выведены из строя. Характерно, что никто из них не попытался спастись бегством, даже, когда стало очевидным преимущество неизвестно откуда свалившихся мастеров драки. Последнего ползшего к Мишане корректора-«скина», уже порядком потрепанного, с отекшей синей физиономией, Санек несильно приложил битой по ягодицам, отчего тот бессильно распластался на песке.
— Здорово, любители приключений! — криво улыбнувшись, крикнул Санек. — Я вижу, мы не зря потратились на такси…
— Привет, привет… — хрипло отозвался Жека. Говорить было больно — оказывается, он успел, как следует, прикусить себе язык. Болели ребра.
— Ну, ты почти не опоздал, — из какой-то ямы донесся голос Игоря. — Есть шанс, что я не стану инвалидом. И у меня, все-таки, будут дети…
Только Мишаня, как ни в чем ни бывало, легко встал и теперь деловито отряхивался.
— Ерунда, дело-то житейское, — задумчиво сказал он.
Санек фыркнул. Мишанино философское отношение к происходящему ему понравилось.
— Ну, спасибо вам на честном слове, — сказал Жека, вставая и обращаясь к коренастому дядьке, который надевал заранее скинутую кожаную куртку, — если бы не вы, из нас такой антрекот бы сделали…
— Это точно, — кивнул незнакомец. — Именно — антрекот. Если что — обращайтесь.
— Это мой новый друг — Ганс, — представил мужика Санек. — А это вот Жека, Игорь, Мишаня. Я про них уже рассказывал вам сегодня…
Жека с подозрением глянул на этого самого Ганса. Что там еще наболтал ему Санек?
— Пацаны, вы будете смеяться, но до вас Ганс успел спасти еще и мою шкуру…
— Это такая ваша работа — спасать людей из беды? — непосредственно спросил Мишаня.
— Спасать — гораздо реже, — просто ответил Ганс. Он присел на обломок бетонного блока и закурил. На крупных костяшках кулаков застыла спекшаяся кровь. Кулаки выглядели весьма разработанными.
— Ага, он — спасатель Малибу, — хмыкнул Санек.
«А, какая разница — кто он, — вяло подумал Жека. — Мы живы — и слава богу. Какая разница, кто именно нас спасает. Каждый новый день — все равно только отсрочка…»
Жека помотал тяжелой головой, пытаясь избавиться от депрессивных мыслей.
— Я ему все рассказал, — произнес Санек, внимательно глядя в глаза Жеке.
— Все? — переспросил тот.
Рассказал? Зачем? Кто этот человек?
Игорь мрачно переводил взгляд с Санька на Ганса. Мишаня терпеливо ждал, сидя в сторонке.
— Он из службы безопасности, — продолжил Санек. — Они давно нас вычислили. Они знают, что мы работаем по найму. Знают, что нам поручили устранить некоторых влиятельных бизнесменов и политиков… Я сказал ему, что нас заставили… Эти террористы…
Брови Жеки удивленно полезли вверх. Санек подмигнул Жеке. Тот понял: надо подыграть.
— Ну, и что теперь? — спросил Жека.
— Он обещал, что поможет скрыться от «органов», если мы выведем его на заказчиков. Я сказал, что мы это сделаем…
Теперь рот открыл Игорь. Но быстро совладал с собой.
Ганс продолжал спокойно курить, деликатно глядя в сторону.
— Ну, я думаю, мы поможем ему… Встретиться с заказчиком. — Санек оглядел друзей взглядом, в котором мелькнуло какое-то свойственное ему дикое озорство.
И до Жеки начала доходить хитрая задумка Санька.
…Это место находилось на другом конце Москвы, но было очень похоже на то, где притаился когда-то коварный «Фаэтон». Такая же серая многоэтажка, только располагалась контора в подвале и носила название «Априкус». Впрочем, название особого значения не имело. Главным был принцип.
Санек с самым серьезным видом напутствовал Ганса:
— Вот вам визитка. Скажете, что вас направили из агентства по трудоустройству «Вита». Ну, а там сами увидите, с кем имеете дело…
По лицу Ганса было видно, что он не верит ни единому слову Санька.
— Ты пойдешь со мной, — сказал Ганс и мягко подтолкнул Санька ко входу.
— Но я… — уперся было тот, но получил короткий удар локтем в бок, от которого потерял дар речи и выпучил глаза.
— А вы подождите тут, — бросил Ганс остальным. — Мы скоро.
Они исчезли за дверью на дне бетонной чаши, прилепленной к серой стене.
— Дурацкая идея, — задумчиво произнес Игорь. — Взяли и сами пришли в логово врага…
— Какое ж это логово, — отозвался Жека. — Всего лишь инкубатор…
Мишаня лишь задумчиво рассматривал бетонную стену…
Через несколько минут дверь открылась, и по ступенькам наверх поднялся Санек. Он загадочно улыбался. Следом, тяжело ступая, подымался Ганс.
— Я вас поздравляю, — заявил Санек, уступая проход Гансу. — Он не прошел отбор.
Ганс недоуменно посмотрел на Санька, равнодушно скользнул глазами по приятелям и ровным шагом направился прочь.
— Вот это да! — восхитился Игорь. — Класс!
— Стерли память. Как и обещали в таком случае, — констатировал Жека.
— Правильно. На черта Покровителям засвеченный «профи»? — хмыкнул Санек. — Ну, что ж, одной проблемой меньше…
— Ты так и не сказал — откуда у тебя эта визитка? — поинтересовался Игорь.
Санек невесело хмыкнул и сказал:
— Да так. Осталась на память. Любовь приходит и уходит… А связи могут пригодиться.
…После тяжелого дня требовался отдых в относительно спокойной обстановке. Всех стала преследовать боязнь открытого пространства. Поэтому расположились в каком-то подвале, в который привел их Санек. Здесь был свет, какие-то самодельные скамейки, а стены оказались усердно разукрашены граффити.
— Судя по всему, здесь ты не в первый раз, — предположил Игорь.
— Здесь прошло мое детство, — признался Санек. — Не хотелось сюда вас тащить, но видно уже больше некуда…
— Да, ладно уж. Вполне прилично, — пожал плечами Жека.
— Вот потому и не хотел, — сказал Санек. — Не хватало еще и здесь «мочилово» учинить…
— А-а-а… — понимающе кивнул Мишаня.
Некоторое время они еще сидели на корявых скамейках, тихо обсуждая последние события, пока не начали «выключаться» один за другим.
Накатывал беспокойный сон, тот, что не приносит отдыха, а только перемалывает в мозгу пережитые кошмары, заставляя вздрагивать, бормотать и вскрикивать во сне.
…Так не могло продолжаться долго. Набравшись сил, они уйдут из города. Возможно, навсегда. Это не принесет уже потерянного ощущения покоя и безопасности. Их всегда будет преследовать страх расплаты за подпись, поставленную под договором, словно на контракте с «нечистой силой».
Постоянный, непроходящий страх — разве не самое адекватное наказание за принятое на себя право распоряжаться чужими жизнями? Они совершили глупость. А дуракам пощады в этом мире нет. Каждый, кто лезет рукой в капкан за дармовым куском сыра, должен этой руки лишиться…
…Скопившийся во сне ужас взорвался, и Жека открыл глаза.
Над ним, подсвеченный слабым светом, словно персонаж фильма ужасов, молча стоял мальчик лет десяти. Он направлял в лоб Жеки ствол пистолета.
Жека заорал и схватил мальчишку за руку.
Прогремел выстрел.
Вернее, он должен был прогреметь, потому, что со лба Жеки мощными струями стекала кровь…
Но… Но выстрела не было. Сердце продолжало бешено стучать, гулко отдаваясь в висках. Струйка крови докатилась до сухих губ.
Вода…
В него стреляли из водяного пистолета.
Только сейчас Жека осознал, что изо всех сил сжимает руку мальца, который скулит и шипит от боли. Жека разжал ладонь. Мальчишка кубарем откатился прочь от лавки, на которой лежал Жека.
Туда, где, сгрудившись на пыльном полу, сидело около десятка испуганно глядящих на него мальчишек и девчонок.
— Что… — начал Жека и закашлялся. — Что вы тут делаете?
Ответом было молчание.
На своей лавке сел, недоуменно щурясь, проснувшийся от шума Игорь.
— О-па, — сказал он. — У нас соседи… Вы откуда взялись, мелочь пузатая?
— Сам ты мелочь, — парировал какой-то паренек, чье лицо наполовину тонуло в трикотажном капюшоне.
— Так чего вам здесь надо, а? — повторил Жека.
Кучка детей неуверенно шевельнулась.
— Это вы что тут делаете? — спросил кто-то из них. — Это, вообще, наше место…
— Я не понял, почему вы не в школе, — глядя на часы, спросил Жека. Ого! Было уже около десяти утра.
Дети в ответ тихо засмеялись. Подскочил, ударившись лбом о балку, Мишаня.
— Я что-то смешное сказал? — поинтересовался Жека.
Мишаня на детей не смотрел. Он, шипя, тер ушибленный рот.
Дети, хихикая, переглядывались.
— Кто ж теперь в школу ходит? — снисходительно пояснил мальчуган в капюшоне. — Что там без учителей делать?
— А что с учителями? — поинтересовался Игорь.
— Да боятся они…
— Боятся? Чего?
— А бьют их. Старшеклассники. Одного даже насмерть забили…
Жека и Игорь переглянулись. Вот, значит, как… И сюда добрались корректоры…
— И что, так теперь во всех школах? — спросил Жека.