Страница:
Ф. Энгельс дает нам периодизацию развития мышления в связи с совершенствованием речи. Он связывает становление цивилизации с изобретением письменности и закономерно считает одним из условий появления науки изобретение печатного станка[35].
Правомерно считать, что общественное сознание тоже есть социальная информация, только рассмотренная в чисто содержательном аспекте. Тогда этот род социальной информации также должен быть подвергнут конкретно-историческому анализу в системе материалистического взгляда на историю.
В этом анализе должно занять определенное место изучение материала знаков. Для социологической информатики весьма существенно, что формы представления содержания с помощью знаков, построенных из определенного материала, должны подвергаться осмысленному изучению для конкретного представления содержания социальной информации.
С методологической точки зрения изучение материальных аспектов знаковой деятельности весьма существенно. Оно призвано восполнить принципиальный «пробел» в изучении социальных процессов, порождаемый неокантианской семиологической традицией. Как справедливо указывает С.Н. Артановский, современная немарксистская семиотика полностью отождествляет понятие символа и понятие знака, выводя знаковую деятельность за рамки производительного и социально-экологического процесса. Коммуникация превращается в главный фактор культурно-исторического процесса. Материал и его формы противополагаются друг другу. В символе форма предстоит как бы очищенной от материи[36]. Это положение закреплено известной формулой Э. Кассирера: «Человеческая культура получает свой специфический характер, свои особые интеллектуальные и моральные ценности не от материала, из которого она построена, но исключительно от формы и соответствующей архитектурной структуры»[37].
При изучении форм знакового представления определенного содержания необходимо считаться с тем, что процесс создания знаков есть разновидность материального производства. Конкретный язык существует в следующих материальных носителях: естественная устная речь, рукописная речь, печатная речь, речь средств массовой информации (речь, существующая на базе электромагнитных колебаний в радио и телевидении, создаваемая с помощью сложных электронных и иных устройств, характеризующих создание, распространение и обработку речи в средствах массовой информации).
Если устная речь возникает в результате специально тренируемых навыков, приобретаемых путем особого обучения, то письменная речь требует предварительно созданных материалов и орудий письма, навыков письма и навыков соотнесения знаков письменной речи со знаками устной речи. Условием для возникновения письменной речи является производство материалов и орудии этой речи (бумаги и пера в наше время).
Характеризуя докнигопечатную эпоху, В.И. Вернадский писал в своих «Очерках по истории современного научного мировоззрения»: «В эти века постоянно вновь переделывалось одними то, что было добыто другими, и также быстро уничтожалось обстоятельствами жизни. Чем больше мы проникаем в изучение этой эпохи, тем более мы удивляемся многочисленным следам индивидуальной, своеобразной мысли, наблюдения, опыта, не нашедших последователей или искаженных дальнейшими нарастаниями. В биографиях ученых этих столетий мы видим нередко, какие необычайные усилия они должны были употреблять для того, чтобы получить нужные сведения: далекие, нередко годами длящиеся путешествия, трудные отыскивания людей, имеющих рукописи или рецепты, иногда многолетняя работа учеником у какого-нибудь адепта пли схоластика. Человеческая личность не имела никакой возможности предохранить, хотя бы несколько, свою мысль от исчезновения, распространить ее широко – urbi et orbi – переждать неблагоприятное время и сохранить ее до лучших времен»[38].
«Все это резко переменилось с открытием к 1450 г. книгопечатания, и мы видим, что с этой эпохи начинается быстрый и неуклонный рост человеческого сознания. Книгопечатание явилось тем могучим орудием, которое охраняло мысль личности, увеличило ее силу в сотни раз»[39].
B.C. Люблинский указывает, что создание письменных текстов означает грань между «до историей» и «историей». Ему принадлежит развернутая и глубокая характеристика письменности как информационного явления.
«Письменность, – подчеркивает B.C. Люблинский, – …позволяет концентрировать знание. Роль письма как средства сохранять сведения, обеспечивать преемственность достижений и т. п. находится в пределах, неизмеримо превышающих возможности устной речи. Письменность экономит общественный труд и тем самым чрезвычайно ускоряет социальное развитие»[40]. Есть, однако, и особенно важная сторона этого явления, продолжает B.C. Люблинский, осуществляемая в процессе формирования индивидуального сознания. «Скачок от чувственного познания к рациональному требует переработки путем мышления, переходов от одной стороны явлений к другим сторонам их. И вот здесь-то на помощь памяти и чужому слову (единственным ресурсам дописьменного человека на этом пути) приходит письменность, позволяющая не только опереться на прежний коллективный опыт и притом в его точнейшей, не искаженной словом или памятью формулировке, но и производить одновременно разнообразнейшие сличения, сопоставления, справки. Это пространственное сосредоточение нескольких текстов, ряда авторов и т. п. под руками подчас приводит на протяжении одного поколения от широкоинформированного и обогащенного личным опытом Геродота к критически и теоретически осмысляющему Фукидиду. Это прием концентрации сведений вокруг ищущего более глубокого познания действительности играет в дальнейшем прогрессе человеческого мышления все большую роль…»[41]. Изобретение письменности было решающим средством сохранения и передачи информации. Оно позволило включить в коллективную память все прежние изустные сведения о профессиях и других проявлениях материальной, социальной и духовной деятельности.
Определяя письменность как видеографическую систему, И.А. Хабаров выделяет следующие функции, которые она выполняет: 1) аккумуляцию информации, развертываемой во времени, 2) описание процессов мышления (логика, грамматика, математика), 3) обучение, 4) прогностическую функцию (гадательные тексты). Значение видеографической системы трудно переоценить. «В историческом процессе, – говорит И.А. Хабаров, – она явилась одним из решающих факторов в быстром развитии цивилизации в целом. Создание письменности оказалось важнейшей предпосылкой для развития цивилизации, ибо позволило расширить не только местные культурные традиции, но и привело к обмену информацией. Поскольку все предшествовавшие знаковые системы не обладали достаточной гибкостью в моделировании познавательных процессов и звукового языка, они были неудобны для коммуникации в развернувшихся производственных, торговых, культурных связях и отношениях»[42].
Условием для создания печатной речи из письменной, как известно, явилось изобретение печатного станка, а затем изобретением Иоганном Гутенбергом типографского сплава (гарт) и шрифтолитейного устройства, позволивших создать печатный набор. На основании печатного набора развивается типографское производство как разновидность информационного труда. B.C. Люблинский характеризует появление книгопечатания как еще один аспект «возмужания информации», подтверждающий, что «XV и XVI столетия… составляют новую, более высокую ступень в информации человека о внешнем мире и в передаче этой информации от знающих к незнающим, т. д. в науке и обучении»[43]. XVII столетие (появление регулярных газет), XVIII и XIX столетия свидетельствуют о дальнейшем неуклонном «возмужании информации», о дополнении «текущих моментов» человеческой жизни информацией о самом творчестве человека.
Создание телефона, телеграфа, радио, телевидения, киносъемочного и кинопроекторного оборудования, а также изобретение линотипа, т. д. механического набора, и создание ротационных машин позволило образовать сложное, дифференцированное производство речи, с которым оказалось сопряжено монополистическое производство языков знаков. Это значит, что в языке при создании материалов знаков оказались представленными все этапы развития производства, характеризующие развитие материального производства, принадлежащее к разным сферам семиозиса.
Пока человечество пользовалось лишь произносительными навыками, общество находилось в состоянии варварства, т. д. мы имели общественный базис, характерный для дорабовладельческой общественной формации и феодализма. Изобретение письма, создание материалов и орудий письма позволили развернуть общение на расстоянии и во времени. Этот тип создания речи соотнесен с феодальным и капиталистическим способами производства, а создание средств массовой информации коррелировано с зарождением, становлением и развитием социалистического базиса. Таким образом, базисные отношения при производстве материала речи, как видно из примеров, распространяются на создание материала языковых знаков. При этом действуют те же закономерности, которые характеризуют развитие и смену базисов. Усовершенствование орудий производства, развитие классовых отношений, усовершенствование структуры труда приводят к смене базисов. Это усовершенствование касается не только производства предметов материальной необходимости, но и производства самих знаков.
Однако результат знакопроизводства отличается от результатов производства предметов материальной необходимости. В результате производства знаков рождаются не те предметы, которые могут служить для удовлетворения непосредственной материальной потребности людей, т. д. потребности есть, пить, одеваться и тому подобное, а предметы, служащие для удовлетворения духовной потребности людей и организации их взаимоотношений в процессе материального производства.
В процессе знакопроизводства создаются знаки, т. д. некоторые продукты материального производства, не имеющие непосредственной полезности, служащие как для налаживания межчеловеческих отношений, так и для удовлетворения духовных потребностей людей.
Сказанное означает, что развитие надстройки с точки зрения материала знаков подчиняется закономерностям базиса, само производство знаков представляет собой часть общественного производства. В производстве знаков как объектов, удовлетворяющих одну из потребностей общества, находят полное выявление все закономерности развития базиса. Так, создание рукописей требует труда переписчиков, которые бывают или рабами, или формально зависимыми людьми. Созданные таким трудом рукописи становятся товаром. Ручной рукописный труд может быть организован в цеховое производство. Средневековые скриптории являются воплощением цеховой организации в создании письменного текста. При машинном создании речи с помощью типографского оборудования необходимо разделение труда. Работодателями выступают хозяин типографии и издатель, которые используют наемный труд. При образовании массовой информации создается сложное разделение труда, требующее трестирования производства.
Н.И. Конрад в работе «О смысле истории» развивает марксистское положение о взаимодействии базиса и надстройки[44]. Из анализа Н.И. Конрада знаковой стороны культуры вытекает, что, кроме базисных отношений, представленных в производстве знаков, существует еще смысловая соотнесенность между базисом и надстройкой. Природа этой соотнесенности, по мысли
Н.И. Конрада, двоякая: с одной стороны, категория надстройки как категория общественного сознания содержательно отражает базис. С другой стороны, категория надстройки, представленная в знаках, накладывает на содержание форм общественного сознания определенный отпечаток. Этот отпечаток лежит в основании исторической дифференциации форм общественного сознания. Характер знаков и методы их использования существенно влияют на развитие таких форм общественного сознания, как мораль, религия, искусство. Это значит, что в категориях надстройки, как и в категориях общественного сознания, базис представлен в двух разных аспектах: а) как содержательное отражение базиса и б) как формы этого отражения, рожденные фактурой знаков. Сама же фактура знаков есть результат общественного производства, порожденная закономерностями базиса.
Как отмечает Л.И. Рейснер, «надстройка имеет лишь относительную свободу действий, будучи ограничена базисными условиями данного общества – технико-экономическими, социально-культурными и историческими – в широком смысле слова (то, что иногда называют суммой общественных институтов)»[45].
Состав надстройки оказывается тем не менее сложным. Эта сложность объясняется тем, что надстройка включает как устойчивые элементы культуры, так и элементы, функционирующие только в данное время и потому не вошедшие в состав культуры. В надстройке действуют сложные процессы, связанные с осознанием культурных значений, их распространением, хранением, получением, с отбором культурных ценностей содержательного характера, с сохранением и усовершенствованием этих ценностей, с их использованием в современном состоянии общества.
Надстройка как категория социологии живет сложной жизнью и предполагает сложное разделение умственного труда и наличие институтов, обеспечивающих это разделение. Эти институты представляют собой такие учреждения, как школа, институты контроля за правильностью создания знаков, их передачей, распространением и хранением, т. д. институты поддержания культуры. С другой стороны, в надстройке функционируют институты, в задачу которых не входит реализация культуры, – такие, как почта, канцелярия, нотариат и др.
Сложность жизни надстройки есть отражение динамичности базиса. В марксистской литературе неоднократно высказывалась мысль о том, что надстройка может помогать базису оформиться и развиться. В.И. Ленин указывал на наличие двух культур в внутри надстройки. В это столкновение в разное время и по-разному оказались и столкновении тех элементов надстройки, которые не относились к надстройке, но втянутыми разные общественные институты надстройки. В столкновении этих культур русском обществе – пролетарской и буржуазной. Становление этих культур происходит соотносились с ними, происходила борьба за утверждение социалистических отношений. Например, как явствует из истории партии, на первых порах рабочего движения в России задача социал-демократического движения состояла в том, чтобы внести в рабочую массу теоретическую истину марксизма. Для этой цели РСДРП использовала такие институты, как рабочие кружки, рабочие газеты, создание профсоюзного движения, создание школ, в которых рабочие получали знания по марксистской теории, а также знания методов распространения этой теории и реализации этой теории в классовой борьбе. План революционного переворота предусматривал необходимость первоочередного захвата институтов распространения информации – почту, телеграф, телефонные станции. Сама революция предполагает установление рабоче-крестьянского правительства как нового института надстройки, образующего политическую, юридическую, хозяйственную и культурную информацию. Вместе с тем требовалась определенная перестройка старых институтов. Одной из важных сторон этой перестройки были акты советского правительства, касающиеся печати и налаживания социалистической массовой информации на основе обобществления средств производства массовой информации, создание нового стиля печати, радио и кино и – шире – нового стиля просвещения населения, стиля пропаганды и агитации. Налаживание информационной работы было неразрывно связано с народнохозяйственной, и прежде всего плановой, деятельностью. В основу плановой деятельности была положена сформулированная Г.М. Кржижановским «технологическая модель» плановой системы, основанная на «оперативном обмене информацией между планирующим центром и низшими звеньями хозяйственной системы»[46]. В отчетном докладе Госплана за 1921–1923 гг. Г.М. Кржижановский подчеркивал: «В нашем центральном плановом аппарате мы как бы сооружаем мощную центральную радиостанцию, могущую вовремя и на надлежащее расстояние послать необходимые сигналы по всему хозяйственному фронту. Но эти сигналы были бы гласом вопиющего в пустыне, если бы по всей стране не были надлежащим образом распланированы и сооружены подсобные радиостанции в виде центральных плановых органов наших экономических районов»[47].
Эти примеры показывают, как изменяется содержательная деятельность институтов надстройки, включая изменение их состава, когда происходит установление и активное развитие нового базиса.
Активная роль надстройки связана с созданием и развитием культуры, а также с созданием и распространением оперативной информации, не входящей в культуру. Эта деятельность составляет внутреннее содержание категории надстройки. В результате этой деятельности возникает социальная информация, которой пользуется социолог для установления фактического положения дел в обществе, для анализа этого положения дел и разработки категорий социологии. Социолог должен представить себе весь состав источников, уметь критиковать и разбирать данные этих источников, анализировать эти данные и вырабатывать категории социологии как научные абстракции.
4. Социально-семантическая информация и семиотика (Основные понятия)
Правомерно считать, что общественное сознание тоже есть социальная информация, только рассмотренная в чисто содержательном аспекте. Тогда этот род социальной информации также должен быть подвергнут конкретно-историческому анализу в системе материалистического взгляда на историю.
В этом анализе должно занять определенное место изучение материала знаков. Для социологической информатики весьма существенно, что формы представления содержания с помощью знаков, построенных из определенного материала, должны подвергаться осмысленному изучению для конкретного представления содержания социальной информации.
С методологической точки зрения изучение материальных аспектов знаковой деятельности весьма существенно. Оно призвано восполнить принципиальный «пробел» в изучении социальных процессов, порождаемый неокантианской семиологической традицией. Как справедливо указывает С.Н. Артановский, современная немарксистская семиотика полностью отождествляет понятие символа и понятие знака, выводя знаковую деятельность за рамки производительного и социально-экологического процесса. Коммуникация превращается в главный фактор культурно-исторического процесса. Материал и его формы противополагаются друг другу. В символе форма предстоит как бы очищенной от материи[36]. Это положение закреплено известной формулой Э. Кассирера: «Человеческая культура получает свой специфический характер, свои особые интеллектуальные и моральные ценности не от материала, из которого она построена, но исключительно от формы и соответствующей архитектурной структуры»[37].
При изучении форм знакового представления определенного содержания необходимо считаться с тем, что процесс создания знаков есть разновидность материального производства. Конкретный язык существует в следующих материальных носителях: естественная устная речь, рукописная речь, печатная речь, речь средств массовой информации (речь, существующая на базе электромагнитных колебаний в радио и телевидении, создаваемая с помощью сложных электронных и иных устройств, характеризующих создание, распространение и обработку речи в средствах массовой информации).
Если устная речь возникает в результате специально тренируемых навыков, приобретаемых путем особого обучения, то письменная речь требует предварительно созданных материалов и орудий письма, навыков письма и навыков соотнесения знаков письменной речи со знаками устной речи. Условием для возникновения письменной речи является производство материалов и орудии этой речи (бумаги и пера в наше время).
Характеризуя докнигопечатную эпоху, В.И. Вернадский писал в своих «Очерках по истории современного научного мировоззрения»: «В эти века постоянно вновь переделывалось одними то, что было добыто другими, и также быстро уничтожалось обстоятельствами жизни. Чем больше мы проникаем в изучение этой эпохи, тем более мы удивляемся многочисленным следам индивидуальной, своеобразной мысли, наблюдения, опыта, не нашедших последователей или искаженных дальнейшими нарастаниями. В биографиях ученых этих столетий мы видим нередко, какие необычайные усилия они должны были употреблять для того, чтобы получить нужные сведения: далекие, нередко годами длящиеся путешествия, трудные отыскивания людей, имеющих рукописи или рецепты, иногда многолетняя работа учеником у какого-нибудь адепта пли схоластика. Человеческая личность не имела никакой возможности предохранить, хотя бы несколько, свою мысль от исчезновения, распространить ее широко – urbi et orbi – переждать неблагоприятное время и сохранить ее до лучших времен»[38].
«Все это резко переменилось с открытием к 1450 г. книгопечатания, и мы видим, что с этой эпохи начинается быстрый и неуклонный рост человеческого сознания. Книгопечатание явилось тем могучим орудием, которое охраняло мысль личности, увеличило ее силу в сотни раз»[39].
B.C. Люблинский указывает, что создание письменных текстов означает грань между «до историей» и «историей». Ему принадлежит развернутая и глубокая характеристика письменности как информационного явления.
«Письменность, – подчеркивает B.C. Люблинский, – …позволяет концентрировать знание. Роль письма как средства сохранять сведения, обеспечивать преемственность достижений и т. п. находится в пределах, неизмеримо превышающих возможности устной речи. Письменность экономит общественный труд и тем самым чрезвычайно ускоряет социальное развитие»[40]. Есть, однако, и особенно важная сторона этого явления, продолжает B.C. Люблинский, осуществляемая в процессе формирования индивидуального сознания. «Скачок от чувственного познания к рациональному требует переработки путем мышления, переходов от одной стороны явлений к другим сторонам их. И вот здесь-то на помощь памяти и чужому слову (единственным ресурсам дописьменного человека на этом пути) приходит письменность, позволяющая не только опереться на прежний коллективный опыт и притом в его точнейшей, не искаженной словом или памятью формулировке, но и производить одновременно разнообразнейшие сличения, сопоставления, справки. Это пространственное сосредоточение нескольких текстов, ряда авторов и т. п. под руками подчас приводит на протяжении одного поколения от широкоинформированного и обогащенного личным опытом Геродота к критически и теоретически осмысляющему Фукидиду. Это прием концентрации сведений вокруг ищущего более глубокого познания действительности играет в дальнейшем прогрессе человеческого мышления все большую роль…»[41]. Изобретение письменности было решающим средством сохранения и передачи информации. Оно позволило включить в коллективную память все прежние изустные сведения о профессиях и других проявлениях материальной, социальной и духовной деятельности.
Определяя письменность как видеографическую систему, И.А. Хабаров выделяет следующие функции, которые она выполняет: 1) аккумуляцию информации, развертываемой во времени, 2) описание процессов мышления (логика, грамматика, математика), 3) обучение, 4) прогностическую функцию (гадательные тексты). Значение видеографической системы трудно переоценить. «В историческом процессе, – говорит И.А. Хабаров, – она явилась одним из решающих факторов в быстром развитии цивилизации в целом. Создание письменности оказалось важнейшей предпосылкой для развития цивилизации, ибо позволило расширить не только местные культурные традиции, но и привело к обмену информацией. Поскольку все предшествовавшие знаковые системы не обладали достаточной гибкостью в моделировании познавательных процессов и звукового языка, они были неудобны для коммуникации в развернувшихся производственных, торговых, культурных связях и отношениях»[42].
Условием для создания печатной речи из письменной, как известно, явилось изобретение печатного станка, а затем изобретением Иоганном Гутенбергом типографского сплава (гарт) и шрифтолитейного устройства, позволивших создать печатный набор. На основании печатного набора развивается типографское производство как разновидность информационного труда. B.C. Люблинский характеризует появление книгопечатания как еще один аспект «возмужания информации», подтверждающий, что «XV и XVI столетия… составляют новую, более высокую ступень в информации человека о внешнем мире и в передаче этой информации от знающих к незнающим, т. д. в науке и обучении»[43]. XVII столетие (появление регулярных газет), XVIII и XIX столетия свидетельствуют о дальнейшем неуклонном «возмужании информации», о дополнении «текущих моментов» человеческой жизни информацией о самом творчестве человека.
Создание телефона, телеграфа, радио, телевидения, киносъемочного и кинопроекторного оборудования, а также изобретение линотипа, т. д. механического набора, и создание ротационных машин позволило образовать сложное, дифференцированное производство речи, с которым оказалось сопряжено монополистическое производство языков знаков. Это значит, что в языке при создании материалов знаков оказались представленными все этапы развития производства, характеризующие развитие материального производства, принадлежащее к разным сферам семиозиса.
Пока человечество пользовалось лишь произносительными навыками, общество находилось в состоянии варварства, т. д. мы имели общественный базис, характерный для дорабовладельческой общественной формации и феодализма. Изобретение письма, создание материалов и орудий письма позволили развернуть общение на расстоянии и во времени. Этот тип создания речи соотнесен с феодальным и капиталистическим способами производства, а создание средств массовой информации коррелировано с зарождением, становлением и развитием социалистического базиса. Таким образом, базисные отношения при производстве материала речи, как видно из примеров, распространяются на создание материала языковых знаков. При этом действуют те же закономерности, которые характеризуют развитие и смену базисов. Усовершенствование орудий производства, развитие классовых отношений, усовершенствование структуры труда приводят к смене базисов. Это усовершенствование касается не только производства предметов материальной необходимости, но и производства самих знаков.
Однако результат знакопроизводства отличается от результатов производства предметов материальной необходимости. В результате производства знаков рождаются не те предметы, которые могут служить для удовлетворения непосредственной материальной потребности людей, т. д. потребности есть, пить, одеваться и тому подобное, а предметы, служащие для удовлетворения духовной потребности людей и организации их взаимоотношений в процессе материального производства.
В процессе знакопроизводства создаются знаки, т. д. некоторые продукты материального производства, не имеющие непосредственной полезности, служащие как для налаживания межчеловеческих отношений, так и для удовлетворения духовных потребностей людей.
Сказанное означает, что развитие надстройки с точки зрения материала знаков подчиняется закономерностям базиса, само производство знаков представляет собой часть общественного производства. В производстве знаков как объектов, удовлетворяющих одну из потребностей общества, находят полное выявление все закономерности развития базиса. Так, создание рукописей требует труда переписчиков, которые бывают или рабами, или формально зависимыми людьми. Созданные таким трудом рукописи становятся товаром. Ручной рукописный труд может быть организован в цеховое производство. Средневековые скриптории являются воплощением цеховой организации в создании письменного текста. При машинном создании речи с помощью типографского оборудования необходимо разделение труда. Работодателями выступают хозяин типографии и издатель, которые используют наемный труд. При образовании массовой информации создается сложное разделение труда, требующее трестирования производства.
Н.И. Конрад в работе «О смысле истории» развивает марксистское положение о взаимодействии базиса и надстройки[44]. Из анализа Н.И. Конрада знаковой стороны культуры вытекает, что, кроме базисных отношений, представленных в производстве знаков, существует еще смысловая соотнесенность между базисом и надстройкой. Природа этой соотнесенности, по мысли
Н.И. Конрада, двоякая: с одной стороны, категория надстройки как категория общественного сознания содержательно отражает базис. С другой стороны, категория надстройки, представленная в знаках, накладывает на содержание форм общественного сознания определенный отпечаток. Этот отпечаток лежит в основании исторической дифференциации форм общественного сознания. Характер знаков и методы их использования существенно влияют на развитие таких форм общественного сознания, как мораль, религия, искусство. Это значит, что в категориях надстройки, как и в категориях общественного сознания, базис представлен в двух разных аспектах: а) как содержательное отражение базиса и б) как формы этого отражения, рожденные фактурой знаков. Сама же фактура знаков есть результат общественного производства, порожденная закономерностями базиса.
Как отмечает Л.И. Рейснер, «надстройка имеет лишь относительную свободу действий, будучи ограничена базисными условиями данного общества – технико-экономическими, социально-культурными и историческими – в широком смысле слова (то, что иногда называют суммой общественных институтов)»[45].
Состав надстройки оказывается тем не менее сложным. Эта сложность объясняется тем, что надстройка включает как устойчивые элементы культуры, так и элементы, функционирующие только в данное время и потому не вошедшие в состав культуры. В надстройке действуют сложные процессы, связанные с осознанием культурных значений, их распространением, хранением, получением, с отбором культурных ценностей содержательного характера, с сохранением и усовершенствованием этих ценностей, с их использованием в современном состоянии общества.
Надстройка как категория социологии живет сложной жизнью и предполагает сложное разделение умственного труда и наличие институтов, обеспечивающих это разделение. Эти институты представляют собой такие учреждения, как школа, институты контроля за правильностью создания знаков, их передачей, распространением и хранением, т. д. институты поддержания культуры. С другой стороны, в надстройке функционируют институты, в задачу которых не входит реализация культуры, – такие, как почта, канцелярия, нотариат и др.
Сложность жизни надстройки есть отражение динамичности базиса. В марксистской литературе неоднократно высказывалась мысль о том, что надстройка может помогать базису оформиться и развиться. В.И. Ленин указывал на наличие двух культур в внутри надстройки. В это столкновение в разное время и по-разному оказались и столкновении тех элементов надстройки, которые не относились к надстройке, но втянутыми разные общественные институты надстройки. В столкновении этих культур русском обществе – пролетарской и буржуазной. Становление этих культур происходит соотносились с ними, происходила борьба за утверждение социалистических отношений. Например, как явствует из истории партии, на первых порах рабочего движения в России задача социал-демократического движения состояла в том, чтобы внести в рабочую массу теоретическую истину марксизма. Для этой цели РСДРП использовала такие институты, как рабочие кружки, рабочие газеты, создание профсоюзного движения, создание школ, в которых рабочие получали знания по марксистской теории, а также знания методов распространения этой теории и реализации этой теории в классовой борьбе. План революционного переворота предусматривал необходимость первоочередного захвата институтов распространения информации – почту, телеграф, телефонные станции. Сама революция предполагает установление рабоче-крестьянского правительства как нового института надстройки, образующего политическую, юридическую, хозяйственную и культурную информацию. Вместе с тем требовалась определенная перестройка старых институтов. Одной из важных сторон этой перестройки были акты советского правительства, касающиеся печати и налаживания социалистической массовой информации на основе обобществления средств производства массовой информации, создание нового стиля печати, радио и кино и – шире – нового стиля просвещения населения, стиля пропаганды и агитации. Налаживание информационной работы было неразрывно связано с народнохозяйственной, и прежде всего плановой, деятельностью. В основу плановой деятельности была положена сформулированная Г.М. Кржижановским «технологическая модель» плановой системы, основанная на «оперативном обмене информацией между планирующим центром и низшими звеньями хозяйственной системы»[46]. В отчетном докладе Госплана за 1921–1923 гг. Г.М. Кржижановский подчеркивал: «В нашем центральном плановом аппарате мы как бы сооружаем мощную центральную радиостанцию, могущую вовремя и на надлежащее расстояние послать необходимые сигналы по всему хозяйственному фронту. Но эти сигналы были бы гласом вопиющего в пустыне, если бы по всей стране не были надлежащим образом распланированы и сооружены подсобные радиостанции в виде центральных плановых органов наших экономических районов»[47].
Эти примеры показывают, как изменяется содержательная деятельность институтов надстройки, включая изменение их состава, когда происходит установление и активное развитие нового базиса.
Активная роль надстройки связана с созданием и развитием культуры, а также с созданием и распространением оперативной информации, не входящей в культуру. Эта деятельность составляет внутреннее содержание категории надстройки. В результате этой деятельности возникает социальная информация, которой пользуется социолог для установления фактического положения дел в обществе, для анализа этого положения дел и разработки категорий социологии. Социолог должен представить себе весь состав источников, уметь критиковать и разбирать данные этих источников, анализировать эти данные и вырабатывать категории социологии как научные абстракции.
4. Социально-семантическая информация и семиотика (Основные понятия)
Для рассмотрения составных частей социальной информации в рамках исторической перспективы (а только такое рассмотрение раскрывает действительное содержание социальной информации) исследователь может опереться на аппарат семиотики – дисциплины, вспомогательной по отношению к изучению исторических и текущих аспектов социального процесса.
Мысль Гердера о сочетании Идеи и Знака указывает на предназначение семиотического подхода. Семиотический подход выступает здесь в качестве средостения, соединяющего различные виды конкретно-социологического анализа общества, анализа социально-экономической, культурной и информационной деятельности людей, их образа и стиля жизни.
Трудность в разработке семиотических проблем обусловлена сложностью самой семиотики.
Рассмотрим предмет социальной семиотики более подробно, включая характеристику основных понятий, терминов и взаимосвязей ее элементов.
Все созданные в обществе знаки распадаются на системы. Под знаковой системой будем понимать определенным образом упорядоченную совокупность знаков, однородных по материалу и характеру содержания информации, передаваемой с помощью этих знаков (описание ключевых понятий и терминов семиотики разработано Ю.В. Рождественским в курсе лекций «Общая риторика»)[48].
Упорядоченность знаков предполагает возможность рассматривать их как систему: всякая знаковая система характеризуется тем, что составляющие ее знаки обладают однородной фактурой.
Под фактурой знака понимаем материал, из которого изготовлены знак, орудия, с помощью которых изготовлен знак и целесообразные усилия человека – создателя знаков, образовывающего знак. Благодаря фактуре знаки передают определенный тип содержания. Например, языковые знаки, акты речи и живописные произведения отличаются друг от друга тем, что имеют разную фактуру. Речь – колебание воздушной струи. Живописное произведение – материалы живописи. Вследствие различия фактур различно передаются образы и соответствующие им эмоции. Речь передает понятия, суждения, умозаключения, речевые образы и соответствующие им речевые эмоции. Живопись – образы и эмоции, воплощенные в цветных и перспективных элементах.
Знаковые системы состоят из знаковых актов, с одной стороны, и знаковых элементов – с другой. Под знаковым актом понимаем отдельные целостные знаки, принадлежащие к какой-либо знаковой системе. Например, словесные высказывания принадлежат языку, картины – живописи, музыкальное произведение – музыке, чертежи машин – системе технологической семиотики и т. п.
Под знаковыми элементами понимаем части знаковых актов, свойственные разным знаковым актам, принадлежащим к одной знаковой системе, которые могут быть функционально отождествлены между собою. Например, знак «а» в высказываниях «абак» (счетная доска), «Авросим» (имя), «авл» (свирель) функционально отождествляется в своем физическом качестве и принадлежит разным знаковым актам одной (знаковой) системы – языку. Функциональное отождествление происходит благодаря сходству субстанции – материи знаковых элементов и употреблению этой материи при создании разных знаков.
Для передачи, хранения и других операций со знаками необходима, как отмечалось ранее, особая деятельность – знаковая (семиотическая) деятельность. Будем называть знаковыми деятелями отдельных лиц и социальные институты, занимающиеся знаковой деятельностью.
Для передачи информации с помощью знакового акта по меньшей мере необходимо, чтобы присутствовал создатель знакового акта и наличествовал сам знаковый акт, ориентированный на определенных получателей.
Под создателем знакового акта понимается индивид или общественный институт, способный с помощью соответствующих орудий или инструментов и из соответственных материалов образовать знаковый акт. Акты одного рода требуют усилий только одного, специально обученного индивида и применение его навыков. Например, устное высказывание требует только умения в создании речи на некотором языке. Другие знаковые акты требуют для своего создания достаточно сложного разделения труда. Так, для создания книги необходим авторский труд, труд редактора, типографских рабочих, наборщиков, печатников, переплетчиков, а также труд издателя, организующего деятельность автора и издательский процесс. Это значит, что по мере усложнения производства создатель знаковых актов представляет собою разные социальные объединения, характеризуемые разной степенью расчленения процесса труда и разной степенью разделения труда. Это значит, что создателями знакового акта могут быть различные социальные образования. Структура этих образований продиктована характером разделения труда и характером использования материалов и орудий труда для создания знаковых актов. Отсюда возможны различные типы создателей знаковых актов.
Типами создателей знакового акта будем называть людей или индивидов и различные формы их объединения для создания знакового акта.
Получатель знакового акта также воспринимает знаковый акт по-разному. Хотя все знаковые акты воспринимаются органами чувств индивида и индивидуально сознаются, их содержание – социальная информация – усваивается каждым получателем знакового акта индивидуально или в аудиториях разных составов и типов. Знаковый акт имеет свою аудиторию – формальную или неформальную группу получателей данного знакового акта. Например, личное письмо как знаковый акт адресовано одному лицу, указанному на конверте. Его получателем является это лицо. Здесь аудитория знакового акта сведена к одному лицу. Речь в собрании или постановка пьесы в театре имеет коллективную аудиторию, где все зрители или слушатели одновременно и однородным образом должны воспринимать данный знаковый акт. Аудитория книги отличается от других аудиторий тем, что воспринимает фактуру и содержание книги, хотя и однородным образом, но разновременно и в разных точках пространства. Соответственно этому можно говорить о типах аудиторий знаковых актов.
Мысль Гердера о сочетании Идеи и Знака указывает на предназначение семиотического подхода. Семиотический подход выступает здесь в качестве средостения, соединяющего различные виды конкретно-социологического анализа общества, анализа социально-экономической, культурной и информационной деятельности людей, их образа и стиля жизни.
Трудность в разработке семиотических проблем обусловлена сложностью самой семиотики.
Рассмотрим предмет социальной семиотики более подробно, включая характеристику основных понятий, терминов и взаимосвязей ее элементов.
Все созданные в обществе знаки распадаются на системы. Под знаковой системой будем понимать определенным образом упорядоченную совокупность знаков, однородных по материалу и характеру содержания информации, передаваемой с помощью этих знаков (описание ключевых понятий и терминов семиотики разработано Ю.В. Рождественским в курсе лекций «Общая риторика»)[48].
Упорядоченность знаков предполагает возможность рассматривать их как систему: всякая знаковая система характеризуется тем, что составляющие ее знаки обладают однородной фактурой.
Под фактурой знака понимаем материал, из которого изготовлены знак, орудия, с помощью которых изготовлен знак и целесообразные усилия человека – создателя знаков, образовывающего знак. Благодаря фактуре знаки передают определенный тип содержания. Например, языковые знаки, акты речи и живописные произведения отличаются друг от друга тем, что имеют разную фактуру. Речь – колебание воздушной струи. Живописное произведение – материалы живописи. Вследствие различия фактур различно передаются образы и соответствующие им эмоции. Речь передает понятия, суждения, умозаключения, речевые образы и соответствующие им речевые эмоции. Живопись – образы и эмоции, воплощенные в цветных и перспективных элементах.
Знаковые системы состоят из знаковых актов, с одной стороны, и знаковых элементов – с другой. Под знаковым актом понимаем отдельные целостные знаки, принадлежащие к какой-либо знаковой системе. Например, словесные высказывания принадлежат языку, картины – живописи, музыкальное произведение – музыке, чертежи машин – системе технологической семиотики и т. п.
Под знаковыми элементами понимаем части знаковых актов, свойственные разным знаковым актам, принадлежащим к одной знаковой системе, которые могут быть функционально отождествлены между собою. Например, знак «а» в высказываниях «абак» (счетная доска), «Авросим» (имя), «авл» (свирель) функционально отождествляется в своем физическом качестве и принадлежит разным знаковым актам одной (знаковой) системы – языку. Функциональное отождествление происходит благодаря сходству субстанции – материи знаковых элементов и употреблению этой материи при создании разных знаков.
Для передачи, хранения и других операций со знаками необходима, как отмечалось ранее, особая деятельность – знаковая (семиотическая) деятельность. Будем называть знаковыми деятелями отдельных лиц и социальные институты, занимающиеся знаковой деятельностью.
Для передачи информации с помощью знакового акта по меньшей мере необходимо, чтобы присутствовал создатель знакового акта и наличествовал сам знаковый акт, ориентированный на определенных получателей.
Под создателем знакового акта понимается индивид или общественный институт, способный с помощью соответствующих орудий или инструментов и из соответственных материалов образовать знаковый акт. Акты одного рода требуют усилий только одного, специально обученного индивида и применение его навыков. Например, устное высказывание требует только умения в создании речи на некотором языке. Другие знаковые акты требуют для своего создания достаточно сложного разделения труда. Так, для создания книги необходим авторский труд, труд редактора, типографских рабочих, наборщиков, печатников, переплетчиков, а также труд издателя, организующего деятельность автора и издательский процесс. Это значит, что по мере усложнения производства создатель знаковых актов представляет собою разные социальные объединения, характеризуемые разной степенью расчленения процесса труда и разной степенью разделения труда. Это значит, что создателями знакового акта могут быть различные социальные образования. Структура этих образований продиктована характером разделения труда и характером использования материалов и орудий труда для создания знаковых актов. Отсюда возможны различные типы создателей знаковых актов.
Типами создателей знакового акта будем называть людей или индивидов и различные формы их объединения для создания знакового акта.
Получатель знакового акта также воспринимает знаковый акт по-разному. Хотя все знаковые акты воспринимаются органами чувств индивида и индивидуально сознаются, их содержание – социальная информация – усваивается каждым получателем знакового акта индивидуально или в аудиториях разных составов и типов. Знаковый акт имеет свою аудиторию – формальную или неформальную группу получателей данного знакового акта. Например, личное письмо как знаковый акт адресовано одному лицу, указанному на конверте. Его получателем является это лицо. Здесь аудитория знакового акта сведена к одному лицу. Речь в собрании или постановка пьесы в театре имеет коллективную аудиторию, где все зрители или слушатели одновременно и однородным образом должны воспринимать данный знаковый акт. Аудитория книги отличается от других аудиторий тем, что воспринимает фактуру и содержание книги, хотя и однородным образом, но разновременно и в разных точках пространства. Соответственно этому можно говорить о типах аудиторий знаковых актов.