Страница:
— Прыгай сюда.
Я разбежалась и прыгнула через расселину. Автомат больно ударил по спине.
— Это что у тебя? -Эльгеро протянул руку. Я молча показала оружие.
— Молодец, - вялая улыбка, - не зря мы тебя ждали. Молодец!
В воздухе все еще болталось с десяток облачных тел, опутанным шлингом.
— Сейчас, - Эльгеро направился к ним, вынимая на ходу шлинг. Я поняла, что он хочет сделать. Он направил рукоятку на беспомощно висящего пленника - так разрушают облачные тела.
— Эль, - сказала я, - а если его владелец только ранен?
Эль будто не слышал меня, он быстро жег облачное тело, оно таяло в воздухе, исчезая.
— Эль..
Он обернулся ко мне.
— Они не должны жить, - сказал он, - Делай как я! - и опять я послушалась по привычке. Уничтожать облачное тело оказалось легко и даже была в этом извращенная приятность - оно просто таяло под невидимым огнем, исходящим из шлинга. Его владелец, скорее всего, уже мертв. А если нет… Эльгеро лучше знать. Я ведь только первый раз в бою. В бою… я… студентка, умная девочка, мамина и папина дочь… Мы довольно быстро уничтожили все облачные тела. Потом Эльгеро наконец снял автомат с моего плеча и сразу отправил его в небытие. Потом взял меня за руку, и мы переместились.
Килн - я сразу узнала его. Хоть мы и оказались в другом месте, незнакомом. Но этот запах - леса, сырости, чуть подгнившего дерева - прочно запомнился мне. А уж повышенную силу тяжести ни с чем не спутать - меня так и потянуло к земле. Но Эльгеро не остановился сразу - мы шли еще около часа, пару раз спускались к ручью и брели почему-то вброд, несколько раз резко меняли направление. И вскоре я стала чувствовать слабость и боль. Болело левое плечо, грудь и спина слева. Я терпела, уже привыкнув за это время ко всякому… Наконец Эльгеро остановился. Я немедленно повалилась на землю. Хессин подошел ко мне.
— Ты что, Кей?
— Больно, - пробормотала я. Эль присел рядом со мной и вдруг присвистнул.
— Да ты что, милая? Тебя же пожгло сильно, - он коснулся больного плеча, и я застонала.
— Почему ж ты сразу не сказала? - он уже распаковывал свою аптечку.
— Так не больно было сначала, - я и сама не понимала, почему так.
— А, ясно… так всегда бывает.
Эль слегка оттянул мне штаны и всадил шприц-тюбик в ягодицу.
— Сейчас обезболим сначала. Там все спеклось, почистить надо.
Больно было все равно, но терпеть можно. Эльгеро пинцетом чистил мои ожоги от обрывков одежды, сдирая ее вместе с кожей. Вскрыл еще некоторые оставшиеся пузыри. Промыл какой-то штукой (вроде перекиси, а может, это и есть перекись) всю поверхность, потом наложил мазь и стал плотно бинтовать. Остатки куртки он с меня снял. Забинтовал все плечо и почти всю грудную клетку, с запасом.
— Ничего страшного, 1-2 степень. Все заживет без следа, - утешил он, - отдохнем немного и двинемся дальше. Куртку возьмешь мою.
Он надел на меня свою куртку прямо поверх бинта, на голое тело. Сам остался в веселенькой майке - белой с какими-то пестрыми динозаврами. Потом принес мне свою фляжку, наполнив ее водой из ручья - напиться.
— Но ты молодец, Кей. С автоматом - просто молодец.
— Я очень испугалась.
Подумалось, что от меня все еще воняет мочой. Наверняка - штаны уже высохли сами по себе. Но Эль не обращал внимания на такие пустяки. Моя голова лежала на его животе. Мне было тепло - в Килне, видно, окончательно настало лето - и в общем, почти не больно.
— Не боятся только идиоты, Кей.
Левой стороной головы я ощущала где-то в глубинах Эльгерова тела ритмичный стук сердца.
— Что это был за град?
— Что? А, дождь… Я сотворил его на ходу. Я же говорил тебе, они бессильны против нашей фантазии. Они используют лишь маки.
Меня вдруг затошнило, не то от последствий ожога, не то от воспоминания… Вся земля покрыта телами, и нелепо торчащие из груды тел конечности. И мы уничтожаем облачка тех, кто может быть, еще жив.
— Эль… зачем ты убил их всех?
— Да ты что, Кей? - он даже чуть приподнялся, - это же дорши. А как же иначе? Ну ты даешь…
— Они люди.
— Дарайцы? Не уверен. Кей, не болтай чепухи, а? Во-первых, они напали, мы их не звали, правильно? Во-вторых, знаешь… какие они люди? Поступают они как нелюди.
— В чем? - спросила я. Эльгеро выдохнул.
— Они уничтожили Дейтрос. Ты только подумай - в один миг погибли сотни миллионов людей. Нас было там почти два миллиарда в Дейтросе. Осталось… всего ничего. Да и сейчас… ты здесь недавно, Кей, ты просто всего не знаешь…
— Эль, - сказала я, - ты же христианин, нет? Сам же мне рассказывал - надо любить своих врагов.
— А я их люблю, - ответил Эль, - поэтому хочу для них самого лучшего, смерть - это лучшее, что я могу для них сделать. Бог тоже всех любит, однако амаликитян велел истребить…
Мне что-то не нравилось в его странной логике. Но я промолчала. В конце концов, действительно - я многого тут не знаю.
А он меня к отцу ведет. К моему. Нет, я ничего не имею против папы, который меня вырастил, но ведь у меня есть родной отец! Родной. И я хочу знать его. Знать свои корни. Я очень хочу его увидеть.
Меня разбудил легкий толчок и шепот Эльгеро - "Подъем". Ничего еще не соображая, я оказалась на ногах и потянула пистолет из кобуры. Эльгеро уже стоял, держа под прицелом кусты, и в этот миг что-то свистнуло рядом, и я увидела стрелу, воткнувшуюся в ствол ближайшего дерева. Ее расщепленный толстый кончик упруго покачивался, но страшно почему-то не было - я рассматривала стрелу с чисто этнографическим интересом.
Эльгеро крикнул несколько слов. Похоже, по-дейтрийски, я ничего не поняла. Прошло какое-то время. Я услышала легкий шум в лесу, меж деревьев возникли фигуры людей. Один за другим аборигены выходили на просвет. С короткими очень толстыми ногами, коренастые. Типичные дикари, одеты в подобие туник, сшитых из звериных шкур, сандалии, примотанные веревочками, на голове у каждого убор из сшитых вместе свисающих вниз хвостов - не то беличьих, не то куньих. Топорики у пояса, длинные луки, у некоторых и копья в руках. Всего дикарей было около десятка.
До сих пор я питала уверенность в том, что Килн необитаем. Но это ведь явно местные жители. Ни на дейтр, ни на дарайцев не похожи - низкорослые, бледнокожие, с волосами разных оттенков рыжего цвета.
Эльгеро снова заговорил. Отвечал ему - коротко, односложно, помогая себе выразительными жестами - один из дикарей, видимо, вожак. От нечего делать я пока рассматривала килнитов. Не каждый день удается встретить настоящих людей каменного века. А топорики, висящие у них на поясах - таки-каменные, наконечники копий - тоже. Ан нет, у вождя - цельное металлическое копье, на конце прочная заостренная пика.
Наконец Эльгеро закончил свои переговоры. Вожак поднял руку, вывернув ладонь назад. Эльгеро, серьезно глядя на килнита, повторил его жест. В тот же миг дикарей будто волной смыло - только что стояли в просвете, и вот уже без единого звука исчезли, растворились меж деревьев. Эльгеро повернулся ко мне.
— Сядем.
Мы уселись на землю. Из мешка Эльгеро достал висс и протянул мне. Сам перекрестился и принялся грызть свой сухарь.
— Как себя чувствуешь, Кей?
— Ничего.
Плечо, конечно, болело, можно даже сказать - зверски. Но чувствовала я себя не так уж плохо, терпимо. Может, потому что проснулась в стрессе - до сих пор сердце колотится.
— Надо уходить, - сказал Эльгеро, - сейчас пойдем в Медиану.
Я кивнула. В Медиану - так в Медиану.
— Килнит сказал, нас ищут. Отследили. В их деревне были уже.
— Дарайцы?
— Кто же еще? Но это хорошо. Пусть ищут. Я сказал килниту, что мы пойдем на север. На севере - наши места, мы там и занимались с тобой. Вот и пусть ищут на севере, а мы в Медиану и в Дарайю.
Плечо болело ужасно. Только теперь я ощутила ожог по-настоящему. Под повязкой все горело, ломило до самого нутра, к тому же меня пошатывало от слабости.
Я брела за хессином. Уже третий час мы шли по Медиане, куда - я не имела понятия. И так же не знала, когда Эльгеро соизволит остановиться.
Однако, как ни болел ожог, мысль о возвращении казалась невозможной. Скажу честно: вовсе не из сознания долга. Отца я не знала. Даже если его там пытали - эта гипотетическая боль незнакомого человека не могла для меня быть существеннее, чем моя собственная реальная боль. Нет, не чувство долга гнало меня вперед - просто мы так тщательно готовились, так долго, как же теперь вернемся ни с чем? Из-за какой-то досадной случайности в самом начале…
Наконец Эль обернулся ко мне.
— Переход!
Едва мы очутились на Тверди - я еще опомниться не успела - Эльгеро прошипел:
— Шендак!
И правда - вокруг был настоящий шендак. Воняло. Воняло сильно. Вдали виднелись кучи разнообразного мусора, в них копошилось нечто, к чему не хочется приглядываться. Вились тучи мух. Похоже, мы очутились в центре гигантской свалки. Беда еще в том, что после перехода некоторое время облачное тело как бы глухо - нужно минут 5-10, прежде чем мы сможем снова преодолеть барьер.
— Это не Дарайя? - спросила я.
— Не то, что нам нужно… Надо укрытие, быстро. Пригнись!
И Эльгеро рванул куда-то, согнувшись наполовину, на ходу вытаскивая "Дефф". Я последовала за ним. Внезапно Эльгеро упал, мне пришлось поступить так же, вот только прямо под моим носом оказалась мерзкая вонючая лужа. Я почти ткнулась в нее лицом. Спустя несколько секунд мне удалось разглядеть то, что там внутри этой лужи шевелилось. Это были не черви. Это рыба такая была… И тут мой желудок взбунтовался окончательно и выдал всю воду, выпитую в Килне и полупереваренный висс - наружу. Меня рвало прямо-таки со сладострастием. В эту лужу, на выпученные глаза этой рыбы. Или червя. Впрочем, думаю, эти существа только порадовались - все же корм. "Вперед!" - негромко сказал Эльгеро. Мучительно икая, все так же согнувшись, я побежала за ним. Только теперь я увидела цель - жестяную ржавую будку, сильно покосившуюся, похожую на строительный туалет. Она, эта будка, торчала в гордом одиночестве среди равнины, заваленной мусором, а вдали виднелись черные длинные строения. Небо над ними было серым, как в Медиане.
И тут из будки вывалилось…
Я машинально вскинула свой квази-Стечкин, но Эль успел раньше - мягко протукала очередь, Оно взмахнуло в воздухе нелепыми лапищами и повалилось на землю. Эль приказал:
— В будку!
Мы оказались внутри железного стоячего гроба, дверь прикрывалась наполовину. Воняло здесь не так, как снаружи - еще сильнее, почти невыносимо, причем вроде бы мочой и калом - но скорее звериными, чем человеческими.
— Сейчас, - прошептал Эльгеро, - сейчас я смогу.
Меня поразило его лицо - необыкновенно бледное. Сроду не видела его таким. Испугался он, что ли?
— Где мы? - спросила я.
— В Порте… Это гнуски. Это и есть гнуски!
Я осторожно выглянула за дверь.
От гнуска у меня осталось ощущение - гигантская безволосая горилла. Действительно, гнуск был похож на огромную обезьяну. Ростом больше двух метров. Особенно отвратной была бородавчатая неровная голова, лицо, покрытое рыжеватым волосом, бородой - оно слишком напоминало человеческое. Торчащие из пасти клыки. Обезьяньи гигантские ступни - вторая пара рук, только пальцы на них грубые и огромные. Впрочем, и верхняя пара рук выглядела не лучше. Левую я не видела, а правая заканчивалась шестью чудовищными пальцами с когтями вроде звериных. Все это вместе производило впечатление ожившего кошмара - оно слишком было похоже на человека.
— Не дай Бог, - прошептал Эльгеро, - не дай Бог к ним в руки…
— Кто это? - тихо спросила я, - люди?
— Кто знает, сколько в них человеческого. Происходят они от обезьян. Экспериментальные существа… Трудно сказать. Они очень опасны.
Эльгеро взял меня за пальцы. Его рука показалась мне ледяной.
— Я уже могу… Держись за меня. Пошли!
В Медиане Эльгеро чуть пришел в себя. Стал прежним.
— Все. Сейчас мы попадем куда надо.
Мы шли еще четверть часа, кружили, точнее говоря, вокруг одного места.
— Ты как, Кей, в форме?
— Да, - сказала я.
— Идем в Дарайю, - он взял меня за руку, - пошли.
Оказывается, до сих пор я подсознательно ожидала увидеть Мордор.
Медиана, Килн, все эти бои, страшный мир гнусков - все это было лишь преддверие к Главному Кошмару - к Дарайе. Если в виденных мной мирах царили сумерки, в Дарайе должна стоять тьма. По словам Эльгеро, хуже Дарайи и дарайцев нет ничего в мире.
А оказались мы в залитом солнцем светлом весеннем парке. Щебетание птиц ласкало слух, сладковатый запах цветов чуть кружил голову. На деревья и кустарники был наброшен легкий зеленоватый флер, а кое-где распустились в небесной голубизне белые, розовые, желтые костры весеннего первоцвета. Мы выбрались из негустой ухоженной рощи на дорогу - скорее, аллею. Ровная аллея, посыпана мельчайшим розоватым щебнем, причудливые урны и креслица - одноместные белоснежные скамейки - тянутся вдоль нее. Я покосилась на Эльгеро. Одеты мы были цивильно, теперь я понимала смысл этого. Еще в Медиане оружие было убрано в кожаные, с пестрыми наклейками, сумки, висящие на поясе - впрочем, они сконструированы так, что достать пистолет можно мгновенно. Наша одежда была на вид совершенно гражданской, хотя и удобной: на Эльгеро майка с пестренькими динозаврами, на мне зеленая куртка с яркими пуговицами. И все же я остро ощутила нашу чужеродность, наше полное несоответствие этому веселому цветущему миру. То ли вид у Эльгеро слишком напряженный… То ли просто самоощущение - в непропорционально большой куртке на голое тело, изводящая боль в левом плече, вонь - пот и высохшая моча, хроническая тяжелая усталость, грязь, во рту - мерзкое рвотное послевкусие. И постоянная готовность бросить правую руку к поясной сумке, где спрятаны Дефф и шлинг.
— Это и есть Дарайя? - осмелилась я спросить. По-дарайски.
— Да.
— Красиво тут, - поделилась я. Эльгеро ответил глухо.
— У нас тоже был красивый мир.
Аллея закончилась, закончился и лес. Оказывается, мы находились на высоком холме, и отсюда, с большой площадки открывался вид на дарайский город. Эльгеро остановился, и я воспользовалась возможностью окинуть взглядом всю эту красоту.
К самому горизонту убегали ровные россыпи красных и коричневых крыш - небольшие домики и особняки покрупнее. Они утопали в зелени, и зеленые рощицы с синими прожилками ручьев разделяли жилые кварталы. Кое-где виднелись прямые, как стрелки, улицы, а надо городом ветвилась сеть длинных перекрещивающихся мостов - автодорог, по коим двигался беспрерывный поток разноцветных, прозрачных сверху машин. А меж домами транспорта почти не было видно, лишь неразличимые отсюда крошечные человеческие фигурки.
Слева от нас вдали хорошо различался островок, по-видимому, делового центра. Если во всем городе не было заметно ни одного сколько-нибудь высокого здания, этот островок представлял собой скопище фантастических сверкающих голубоватым стеклом высотных зданий, виадуков, лифтов. Архитектура центра казалась причудливой, но по-своему маняще-привлекательной.
— Нам повезло, Кей, - сообщил Эльгеро, - мы в Кетане.
— Это столица?
— Да, и я бы начал поиски Вейна именно отсюда. Идем.
Вниз вела широкая пологая лестница, по которой мы стали спускаться.
— Атрайд находится за городом, - пояснил Эльгеро, - но я бы сейчас не рискнул уходить в Медиану, слишком большое расстояние, мне не взять азимут.
(Я перевожу это дейтрийское слово как "азимут", но следует помнить, что означает оно не совсем то, что у нас - это точные координаты входа на Твердь).
— Мы поедем на поезде.
— А если его там нет, в этом Атрайде? Будем искать в других городах?
— Нет, вслепую искать бесполезно, - чуть помрачнел Эльгеро, - у меня есть связи, задействуем их. Попробуем выяснить, куда его увезли. Но я почти уверен, что он здесь.
— А что такое Атрайд? - спросила я, - тюрьма?
— Вроде того… У них это называется Центр Психологической Реабилитации. На самом деле еще хуже тюрьмы, конечно.
Мы спускались все ниже, наконец пошли вдоль улицы, мимо домов и палисадников, в которых цвели нарциссы и уже почти развернулись цветы тюльпанов, и что-то вроде магнолии, акации. Улица - чистенькая, аккуратно вымощенная плитами - была пустынна. Мимо нас проехал на причудливом велосипеде высокий дараец, к велосипеду, словно кузов, приторочен большой металлический ящик. Навстречу профланировала симпатичная, чуть в возрасте, блондинка, катившая детскую коляску на рессорах, с бархатной обивкой. За блондинкой бежал толстый мохнатый песик неопределенной породы. Молодая мамаша бросила на нас слегка испуганный взгляд.
— По-моему, мы подозрительно выглядим, - заметила я. Эль хмыкнул и вдруг исчез. Через две секунды я обнаружила его справа, у бесхозно стоящей меж заборов цветущей яблоньки. Еще через несколько мгновений он протянул мне букет наломанных веток,усыпанных белыми, сладко пахнущими цветами.
Эль обнял меня - ниже больного плеча, ниже подмышки.
— А ты меня за талию. Вот теперь мы нормально выглядим.
Да, теперь мы выглядели как гуляющая влюбленная парочка. Я ощущала плотность и тепло тела Эльгеро, и тогда меня впервые кольнула мысль - что, если бы это было на самом деле…
Могла бы я полюбить Эльгеро?
Н-да, сложные тогда чувства я испытывала к нему. Любопытно, что все это время я и не вспоминала об Игоре. Видимо, Дейтрос мгновенно излечил меня от этой зависимости. Или любви… Нет, мне не хотелось даже думать об Игоре. А Эльгеро? Он слишком не похож на всех, кого я знала до сих пор. А еще более сложный вопрос - мог бы он полюбить меня? Впрочем, конечно же, нет. Я вообще непривлекательна, а сложившиеся между нами отношения… Вот если бы все было иначе! Если бы я была красавицей, уверенной в своей женской неотразимости, а Эльгеро - моим кавалером, а не учителем-мучителем. Тогда, пожалуй, было бы хорошо на самом деле вот так прогуляться, обнявшись, по тихой солнечной улице, вдыхая запах подаренных им цветов…
Именно по этой улице. Но без подспудного тягучего страха разоблачения и плена. Я ни за что не призналась бы в этом Эльгеро (думаю, он убил бы меня на месте), но мне очень понравился этот мир. Такой чистенький, тихий, сияющий. Богатый. Все эти завитушки у окон, палисадники, красная и белая облицовка домов, чистые дорожки, припаркованные кое-где автомобили с прозрачным верхом. Не то, что с Лайсом или Килном - с моей родной-то страной это невозможно сравнить. Может, где-нибудь в Западной Европе на Земле так живут - чисто и красиво. Здесь в самом воздухе разлит мир и покой.
Никак с этим не вязалась бешеная ненависть Эльгеро к Дарайе. Не хотелось мне ему верить. А может, просто хочется покоя… Вымыться наконец. Принять таблетку от боли, и чтобы мне перевязку сделали. Выспаться. Поесть чего-нибудь нормального, кроме висса. А главное - перестать дрожать от напряжения и ужаса.
Я просто устала от войны.
"Устала?, - спросил насмешливый голос внутри, - ну что ты… Война еще только начинается".
Эльгеро все же задел обожженное плечо, я ойкнула. Он выпустил меня из объятий и заметил.
— Вообще-то дейтрийская внешность все равно нас выдает. Просто так ни один дейтрин по улицам здесь шататься не будет.
Мы вышли на широкий бульвар - но и здесь автомобилей почти не было, всего раза два они попались нам навстречу. Зато люди стали встречаться чаще. После слов Эльгеро меня начал терзать страх - выходит, любой из этих людей может нас заподозрить, уже за одну внешность. Это как в анекдоте: Штирлиц шел по Берлину и думал, что же его так сильно выдает: то ли красная звезда на ушанке, то ли волочащийся за спиной парашют. Какое безумие - добираться до цели прямо через город, если цвет волос и черты лица выдают нас с головой. И почему мы хотя бы не покрасили волосы? Хотя и лица у нас отличаются от местных… Прошедший мимо подросток с татуировкой на голом пузе подозрительно уставился на нас, я вздрогнула. Эль посмотрел на меня.
— Успокойся. Чего дергаешься?
— Эль, а если этот пацан сейчас позвонит в полицию?
— Куда? А, понял. Здесь это называется пайкин - миротворцы. Не бойся, Кей, обыватели не очень-то в курсе, как выглядят дейтры. Ну а просто темноволосые чужаки здесь встречаются.
— А если нас эти миротворцы увидят?
— И они вряд ли сразу сообразят. А если - скорее всего сначала ломанутся проверять у нас документы. Тогда я попытаюсь их убить, и у нас еще будет шанс добраться, не уходя в Медиану.
На этой улице бросалось в глаза обилие рекламы. Как в телевизионной передаче про западный образ жизни. Только здесь реклама круче. На улице уже редко встречались жилые дома, все больше магазины, рестораны, закусочные, кинотеатр - и на каждом светился бесшумный плоский, иногда огромный экран, постоянно меняющий заманчивые яркие картины и рекламные надписи. Хорошо еще, что звук был сильно приглушен и напоминал вкрадчивый шепот, иначе на улице стоял бы невообразимый шум. Экран мясной лавки демонстрировал задумчиво пасущихся животных, похожих на бегемотов, аппетитную вырезку, дымящиеся шницели, горы котлет, фарша, гирлянды сосисок, красивых полуголых девушек, ловко нарезающих мясо. Витрины тоже впечатляли - они были забиты разнообразными колбасами, мясами, ветчиной. В ту пору в моем родном городе колбаса продавалась по талонам, а месяц поста на одном виссе так и не выработал во мне аскетического безразличия к еде. Рядом вывеска бюро туризма демонстрировала заманчивые виды морей, гор, пляжей, на которых возлежали те же голые девицы, беззаботных блондинов в курортных костюмах, девушек в мини-юбках, азартно лижущих мороженое… Эль дернул меня за рукав.
— Не увлекайся.
— Жрать охота, - призналась я. Эль нахмурился.
— Мы же ели сегодня.
— Меня вырвало.
Эль достал из поясной сумки кусок висса, протянул мне. Я со вздохом посмотрела на экран булочной, который как раз демонстрировал умопомрачительный торт со сливками, и откусила безвкусный концентрат.
— Не смотри на рекламу, - посоветовал Эльгеро, - она рассчитана на манипуляцию твоим сознанием. Дьявольский мир…
— Я думала, реклама - это просто ну… чтобы товары продавать.
— Чтобы делать из людей идиотов, думающих только о жратве и шмотках, - зло сказал Эльгеро, - все у них рассчитано. Воспитание потребителей. Это уже не люди - это свиньи, которые хрюкают в своем загоне и ни о чем не думают. Они ни на что не способны уже, у них нет ничего за душой, кроме стремления заработать побольше денег и купить барахла.
Я вспомнила беспомощные мертвые тела дарайцев, уничтоженных Эльгеро, распластанные на земле, сваленные в кучу.
— Как же они воюют тогда?
Эльгеро хмыкнул.
— Те, кого ты видела в Медиане - неудачники, отбросы общества. Пушечное мясо. Те, кому не удается успешно потреблять - ума даже на это не хватает. У них здесь много лишних людей, ведь богатство невозможно дать всем, ресурсы, как и везде, ограничены. А война - хороший способ избавиться от излишков.
На мой взгляд, Эльгеро судил слишком односторонне и озлобленно. Все мои чувства твердили обратное: здесь так хорошо… так чисто и светло, так ласково сияет солнышко. И почему витрины, полные продуктов, и даже пресловутая реклама - это непременно потребительство и свинство? Неужели человек не может быть сытым и при этом нормальным?
Эльгеро оказался прав - через час мы без особых приключений добрались до станции местного трамвая (или поезда… или метро, кто его знает). Это был гигантский стеклянный яйцевидный колпак. Внутри все напоминало обычное метро - рельсы, платформа, с обеих концов станции рельсы выныривали из больших порталов, ведущих под землю. На платформе стояло несколько молодых людей, туда-сюда фланировал пайк-миротворец. Щеголеватая синяя с золотом форма, белый шлем, белые перчатки до локтей. На правой руке дубинка, на поясе кобура внушительных размеров - на вид оружие серьезнее Деффа. Я напряглась, но пайк, вроде бы, даже не смотрел в нашу сторону.
Из туннеля вырвался поезд из двух вагонов обтекаемой яйцевидной формы, соединенных перемычкой. Снизу поезд был серебристым, сверху - полностью прозрачным, как и большинство автомобилей. Мы вошли в вагон вслед за дарайцами. Уселись в уютные высокие кресла, и поезд стал мягко набирать скорость.
Я наслаждалась ездой. Вагоны то ныряли в туннель, то вырывались на простор, проходя высоко над городом, и тогда прозрачный верх открывал нам великолепные виды окрестностей - городские кварталы, парки и сады, холмы и небольшие голубые озерца. В спинки сидений перед нами были встроены рекламные экраны, непрерывно демонстрирующие яркие увлекательные ролики, можно было, видимо, и звук включить - рядом с каждым экраном висели крошечные наушники. Эльгеро попробовал экран выключить, но это ему не удалось.
— Можно, конечно, проводку пережечь, но не будем привлекать к себе внимание, - пробурчал он и уставился в окно. Я заметила, что Эль загибает пальцы на руках, и это, как я уже знала, означало, что он молится.
Через некоторое время к нам подошли.
Забавно, что в этот раз я даже не испугалась. Сработала ассоциация с контролерами - ведь в поезде всегда проверяют билеты, это нормально. А билеты Эльгеро купил на станции. И только когда они были уже рядом, до меня разом дошли две вещи: во-первых, это пайки, во-вторых, их слишком много. Их было четверо, и еще двое стояли в дверях с открытой стороны вагона. Один из миротворцев вежливо попросил Эльгеро предъявить документы.
По инструкции в таких случаях мне полагалось помалкивать и стараться понять ситуацию. Я понимала почти все сказанное. Эльгеро ответил, что документов у нас нет. Пайк предложил пройти с ними. Вставая, Эльгеро коротко взглянул на меня и тихо сказал по-русски - "делай, как я".
Я разбежалась и прыгнула через расселину. Автомат больно ударил по спине.
— Это что у тебя? -Эльгеро протянул руку. Я молча показала оружие.
— Молодец, - вялая улыбка, - не зря мы тебя ждали. Молодец!
В воздухе все еще болталось с десяток облачных тел, опутанным шлингом.
— Сейчас, - Эльгеро направился к ним, вынимая на ходу шлинг. Я поняла, что он хочет сделать. Он направил рукоятку на беспомощно висящего пленника - так разрушают облачные тела.
— Эль, - сказала я, - а если его владелец только ранен?
Эль будто не слышал меня, он быстро жег облачное тело, оно таяло в воздухе, исчезая.
— Эль..
Он обернулся ко мне.
— Они не должны жить, - сказал он, - Делай как я! - и опять я послушалась по привычке. Уничтожать облачное тело оказалось легко и даже была в этом извращенная приятность - оно просто таяло под невидимым огнем, исходящим из шлинга. Его владелец, скорее всего, уже мертв. А если нет… Эльгеро лучше знать. Я ведь только первый раз в бою. В бою… я… студентка, умная девочка, мамина и папина дочь… Мы довольно быстро уничтожили все облачные тела. Потом Эльгеро наконец снял автомат с моего плеча и сразу отправил его в небытие. Потом взял меня за руку, и мы переместились.
Килн - я сразу узнала его. Хоть мы и оказались в другом месте, незнакомом. Но этот запах - леса, сырости, чуть подгнившего дерева - прочно запомнился мне. А уж повышенную силу тяжести ни с чем не спутать - меня так и потянуло к земле. Но Эльгеро не остановился сразу - мы шли еще около часа, пару раз спускались к ручью и брели почему-то вброд, несколько раз резко меняли направление. И вскоре я стала чувствовать слабость и боль. Болело левое плечо, грудь и спина слева. Я терпела, уже привыкнув за это время ко всякому… Наконец Эльгеро остановился. Я немедленно повалилась на землю. Хессин подошел ко мне.
— Ты что, Кей?
— Больно, - пробормотала я. Эль присел рядом со мной и вдруг присвистнул.
— Да ты что, милая? Тебя же пожгло сильно, - он коснулся больного плеча, и я застонала.
— Почему ж ты сразу не сказала? - он уже распаковывал свою аптечку.
— Так не больно было сначала, - я и сама не понимала, почему так.
— А, ясно… так всегда бывает.
Эль слегка оттянул мне штаны и всадил шприц-тюбик в ягодицу.
— Сейчас обезболим сначала. Там все спеклось, почистить надо.
Больно было все равно, но терпеть можно. Эльгеро пинцетом чистил мои ожоги от обрывков одежды, сдирая ее вместе с кожей. Вскрыл еще некоторые оставшиеся пузыри. Промыл какой-то штукой (вроде перекиси, а может, это и есть перекись) всю поверхность, потом наложил мазь и стал плотно бинтовать. Остатки куртки он с меня снял. Забинтовал все плечо и почти всю грудную клетку, с запасом.
— Ничего страшного, 1-2 степень. Все заживет без следа, - утешил он, - отдохнем немного и двинемся дальше. Куртку возьмешь мою.
Он надел на меня свою куртку прямо поверх бинта, на голое тело. Сам остался в веселенькой майке - белой с какими-то пестрыми динозаврами. Потом принес мне свою фляжку, наполнив ее водой из ручья - напиться.
— Но ты молодец, Кей. С автоматом - просто молодец.
— Я очень испугалась.
Подумалось, что от меня все еще воняет мочой. Наверняка - штаны уже высохли сами по себе. Но Эль не обращал внимания на такие пустяки. Моя голова лежала на его животе. Мне было тепло - в Килне, видно, окончательно настало лето - и в общем, почти не больно.
— Не боятся только идиоты, Кей.
Левой стороной головы я ощущала где-то в глубинах Эльгерова тела ритмичный стук сердца.
— Что это был за град?
— Что? А, дождь… Я сотворил его на ходу. Я же говорил тебе, они бессильны против нашей фантазии. Они используют лишь маки.
Меня вдруг затошнило, не то от последствий ожога, не то от воспоминания… Вся земля покрыта телами, и нелепо торчащие из груды тел конечности. И мы уничтожаем облачка тех, кто может быть, еще жив.
— Эль… зачем ты убил их всех?
— Да ты что, Кей? - он даже чуть приподнялся, - это же дорши. А как же иначе? Ну ты даешь…
— Они люди.
— Дарайцы? Не уверен. Кей, не болтай чепухи, а? Во-первых, они напали, мы их не звали, правильно? Во-вторых, знаешь… какие они люди? Поступают они как нелюди.
— В чем? - спросила я. Эльгеро выдохнул.
— Они уничтожили Дейтрос. Ты только подумай - в один миг погибли сотни миллионов людей. Нас было там почти два миллиарда в Дейтросе. Осталось… всего ничего. Да и сейчас… ты здесь недавно, Кей, ты просто всего не знаешь…
— Эль, - сказала я, - ты же христианин, нет? Сам же мне рассказывал - надо любить своих врагов.
— А я их люблю, - ответил Эль, - поэтому хочу для них самого лучшего, смерть - это лучшее, что я могу для них сделать. Бог тоже всех любит, однако амаликитян велел истребить…
Мне что-то не нравилось в его странной логике. Но я промолчала. В конце концов, действительно - я многого тут не знаю.
А он меня к отцу ведет. К моему. Нет, я ничего не имею против папы, который меня вырастил, но ведь у меня есть родной отец! Родной. И я хочу знать его. Знать свои корни. Я очень хочу его увидеть.
Меня разбудил легкий толчок и шепот Эльгеро - "Подъем". Ничего еще не соображая, я оказалась на ногах и потянула пистолет из кобуры. Эльгеро уже стоял, держа под прицелом кусты, и в этот миг что-то свистнуло рядом, и я увидела стрелу, воткнувшуюся в ствол ближайшего дерева. Ее расщепленный толстый кончик упруго покачивался, но страшно почему-то не было - я рассматривала стрелу с чисто этнографическим интересом.
Эльгеро крикнул несколько слов. Похоже, по-дейтрийски, я ничего не поняла. Прошло какое-то время. Я услышала легкий шум в лесу, меж деревьев возникли фигуры людей. Один за другим аборигены выходили на просвет. С короткими очень толстыми ногами, коренастые. Типичные дикари, одеты в подобие туник, сшитых из звериных шкур, сандалии, примотанные веревочками, на голове у каждого убор из сшитых вместе свисающих вниз хвостов - не то беличьих, не то куньих. Топорики у пояса, длинные луки, у некоторых и копья в руках. Всего дикарей было около десятка.
До сих пор я питала уверенность в том, что Килн необитаем. Но это ведь явно местные жители. Ни на дейтр, ни на дарайцев не похожи - низкорослые, бледнокожие, с волосами разных оттенков рыжего цвета.
Эльгеро снова заговорил. Отвечал ему - коротко, односложно, помогая себе выразительными жестами - один из дикарей, видимо, вожак. От нечего делать я пока рассматривала килнитов. Не каждый день удается встретить настоящих людей каменного века. А топорики, висящие у них на поясах - таки-каменные, наконечники копий - тоже. Ан нет, у вождя - цельное металлическое копье, на конце прочная заостренная пика.
Наконец Эльгеро закончил свои переговоры. Вожак поднял руку, вывернув ладонь назад. Эльгеро, серьезно глядя на килнита, повторил его жест. В тот же миг дикарей будто волной смыло - только что стояли в просвете, и вот уже без единого звука исчезли, растворились меж деревьев. Эльгеро повернулся ко мне.
— Сядем.
Мы уселись на землю. Из мешка Эльгеро достал висс и протянул мне. Сам перекрестился и принялся грызть свой сухарь.
— Как себя чувствуешь, Кей?
— Ничего.
Плечо, конечно, болело, можно даже сказать - зверски. Но чувствовала я себя не так уж плохо, терпимо. Может, потому что проснулась в стрессе - до сих пор сердце колотится.
— Надо уходить, - сказал Эльгеро, - сейчас пойдем в Медиану.
Я кивнула. В Медиану - так в Медиану.
— Килнит сказал, нас ищут. Отследили. В их деревне были уже.
— Дарайцы?
— Кто же еще? Но это хорошо. Пусть ищут. Я сказал килниту, что мы пойдем на север. На севере - наши места, мы там и занимались с тобой. Вот и пусть ищут на севере, а мы в Медиану и в Дарайю.
Плечо болело ужасно. Только теперь я ощутила ожог по-настоящему. Под повязкой все горело, ломило до самого нутра, к тому же меня пошатывало от слабости.
Я брела за хессином. Уже третий час мы шли по Медиане, куда - я не имела понятия. И так же не знала, когда Эльгеро соизволит остановиться.
Однако, как ни болел ожог, мысль о возвращении казалась невозможной. Скажу честно: вовсе не из сознания долга. Отца я не знала. Даже если его там пытали - эта гипотетическая боль незнакомого человека не могла для меня быть существеннее, чем моя собственная реальная боль. Нет, не чувство долга гнало меня вперед - просто мы так тщательно готовились, так долго, как же теперь вернемся ни с чем? Из-за какой-то досадной случайности в самом начале…
Наконец Эль обернулся ко мне.
— Переход!
Едва мы очутились на Тверди - я еще опомниться не успела - Эльгеро прошипел:
— Шендак!
И правда - вокруг был настоящий шендак. Воняло. Воняло сильно. Вдали виднелись кучи разнообразного мусора, в них копошилось нечто, к чему не хочется приглядываться. Вились тучи мух. Похоже, мы очутились в центре гигантской свалки. Беда еще в том, что после перехода некоторое время облачное тело как бы глухо - нужно минут 5-10, прежде чем мы сможем снова преодолеть барьер.
— Это не Дарайя? - спросила я.
— Не то, что нам нужно… Надо укрытие, быстро. Пригнись!
И Эльгеро рванул куда-то, согнувшись наполовину, на ходу вытаскивая "Дефф". Я последовала за ним. Внезапно Эльгеро упал, мне пришлось поступить так же, вот только прямо под моим носом оказалась мерзкая вонючая лужа. Я почти ткнулась в нее лицом. Спустя несколько секунд мне удалось разглядеть то, что там внутри этой лужи шевелилось. Это были не черви. Это рыба такая была… И тут мой желудок взбунтовался окончательно и выдал всю воду, выпитую в Килне и полупереваренный висс - наружу. Меня рвало прямо-таки со сладострастием. В эту лужу, на выпученные глаза этой рыбы. Или червя. Впрочем, думаю, эти существа только порадовались - все же корм. "Вперед!" - негромко сказал Эльгеро. Мучительно икая, все так же согнувшись, я побежала за ним. Только теперь я увидела цель - жестяную ржавую будку, сильно покосившуюся, похожую на строительный туалет. Она, эта будка, торчала в гордом одиночестве среди равнины, заваленной мусором, а вдали виднелись черные длинные строения. Небо над ними было серым, как в Медиане.
И тут из будки вывалилось…
Я машинально вскинула свой квази-Стечкин, но Эль успел раньше - мягко протукала очередь, Оно взмахнуло в воздухе нелепыми лапищами и повалилось на землю. Эль приказал:
— В будку!
Мы оказались внутри железного стоячего гроба, дверь прикрывалась наполовину. Воняло здесь не так, как снаружи - еще сильнее, почти невыносимо, причем вроде бы мочой и калом - но скорее звериными, чем человеческими.
— Сейчас, - прошептал Эльгеро, - сейчас я смогу.
Меня поразило его лицо - необыкновенно бледное. Сроду не видела его таким. Испугался он, что ли?
— Где мы? - спросила я.
— В Порте… Это гнуски. Это и есть гнуски!
Я осторожно выглянула за дверь.
От гнуска у меня осталось ощущение - гигантская безволосая горилла. Действительно, гнуск был похож на огромную обезьяну. Ростом больше двух метров. Особенно отвратной была бородавчатая неровная голова, лицо, покрытое рыжеватым волосом, бородой - оно слишком напоминало человеческое. Торчащие из пасти клыки. Обезьяньи гигантские ступни - вторая пара рук, только пальцы на них грубые и огромные. Впрочем, и верхняя пара рук выглядела не лучше. Левую я не видела, а правая заканчивалась шестью чудовищными пальцами с когтями вроде звериных. Все это вместе производило впечатление ожившего кошмара - оно слишком было похоже на человека.
— Не дай Бог, - прошептал Эльгеро, - не дай Бог к ним в руки…
— Кто это? - тихо спросила я, - люди?
— Кто знает, сколько в них человеческого. Происходят они от обезьян. Экспериментальные существа… Трудно сказать. Они очень опасны.
Эльгеро взял меня за пальцы. Его рука показалась мне ледяной.
— Я уже могу… Держись за меня. Пошли!
В Медиане Эльгеро чуть пришел в себя. Стал прежним.
— Все. Сейчас мы попадем куда надо.
Мы шли еще четверть часа, кружили, точнее говоря, вокруг одного места.
— Ты как, Кей, в форме?
— Да, - сказала я.
— Идем в Дарайю, - он взял меня за руку, - пошли.
Оказывается, до сих пор я подсознательно ожидала увидеть Мордор.
Медиана, Килн, все эти бои, страшный мир гнусков - все это было лишь преддверие к Главному Кошмару - к Дарайе. Если в виденных мной мирах царили сумерки, в Дарайе должна стоять тьма. По словам Эльгеро, хуже Дарайи и дарайцев нет ничего в мире.
А оказались мы в залитом солнцем светлом весеннем парке. Щебетание птиц ласкало слух, сладковатый запах цветов чуть кружил голову. На деревья и кустарники был наброшен легкий зеленоватый флер, а кое-где распустились в небесной голубизне белые, розовые, желтые костры весеннего первоцвета. Мы выбрались из негустой ухоженной рощи на дорогу - скорее, аллею. Ровная аллея, посыпана мельчайшим розоватым щебнем, причудливые урны и креслица - одноместные белоснежные скамейки - тянутся вдоль нее. Я покосилась на Эльгеро. Одеты мы были цивильно, теперь я понимала смысл этого. Еще в Медиане оружие было убрано в кожаные, с пестрыми наклейками, сумки, висящие на поясе - впрочем, они сконструированы так, что достать пистолет можно мгновенно. Наша одежда была на вид совершенно гражданской, хотя и удобной: на Эльгеро майка с пестренькими динозаврами, на мне зеленая куртка с яркими пуговицами. И все же я остро ощутила нашу чужеродность, наше полное несоответствие этому веселому цветущему миру. То ли вид у Эльгеро слишком напряженный… То ли просто самоощущение - в непропорционально большой куртке на голое тело, изводящая боль в левом плече, вонь - пот и высохшая моча, хроническая тяжелая усталость, грязь, во рту - мерзкое рвотное послевкусие. И постоянная готовность бросить правую руку к поясной сумке, где спрятаны Дефф и шлинг.
— Это и есть Дарайя? - осмелилась я спросить. По-дарайски.
— Да.
— Красиво тут, - поделилась я. Эльгеро ответил глухо.
— У нас тоже был красивый мир.
Аллея закончилась, закончился и лес. Оказывается, мы находились на высоком холме, и отсюда, с большой площадки открывался вид на дарайский город. Эльгеро остановился, и я воспользовалась возможностью окинуть взглядом всю эту красоту.
К самому горизонту убегали ровные россыпи красных и коричневых крыш - небольшие домики и особняки покрупнее. Они утопали в зелени, и зеленые рощицы с синими прожилками ручьев разделяли жилые кварталы. Кое-где виднелись прямые, как стрелки, улицы, а надо городом ветвилась сеть длинных перекрещивающихся мостов - автодорог, по коим двигался беспрерывный поток разноцветных, прозрачных сверху машин. А меж домами транспорта почти не было видно, лишь неразличимые отсюда крошечные человеческие фигурки.
Слева от нас вдали хорошо различался островок, по-видимому, делового центра. Если во всем городе не было заметно ни одного сколько-нибудь высокого здания, этот островок представлял собой скопище фантастических сверкающих голубоватым стеклом высотных зданий, виадуков, лифтов. Архитектура центра казалась причудливой, но по-своему маняще-привлекательной.
— Нам повезло, Кей, - сообщил Эльгеро, - мы в Кетане.
— Это столица?
— Да, и я бы начал поиски Вейна именно отсюда. Идем.
Вниз вела широкая пологая лестница, по которой мы стали спускаться.
— Атрайд находится за городом, - пояснил Эльгеро, - но я бы сейчас не рискнул уходить в Медиану, слишком большое расстояние, мне не взять азимут.
(Я перевожу это дейтрийское слово как "азимут", но следует помнить, что означает оно не совсем то, что у нас - это точные координаты входа на Твердь).
— Мы поедем на поезде.
— А если его там нет, в этом Атрайде? Будем искать в других городах?
— Нет, вслепую искать бесполезно, - чуть помрачнел Эльгеро, - у меня есть связи, задействуем их. Попробуем выяснить, куда его увезли. Но я почти уверен, что он здесь.
— А что такое Атрайд? - спросила я, - тюрьма?
— Вроде того… У них это называется Центр Психологической Реабилитации. На самом деле еще хуже тюрьмы, конечно.
Мы спускались все ниже, наконец пошли вдоль улицы, мимо домов и палисадников, в которых цвели нарциссы и уже почти развернулись цветы тюльпанов, и что-то вроде магнолии, акации. Улица - чистенькая, аккуратно вымощенная плитами - была пустынна. Мимо нас проехал на причудливом велосипеде высокий дараец, к велосипеду, словно кузов, приторочен большой металлический ящик. Навстречу профланировала симпатичная, чуть в возрасте, блондинка, катившая детскую коляску на рессорах, с бархатной обивкой. За блондинкой бежал толстый мохнатый песик неопределенной породы. Молодая мамаша бросила на нас слегка испуганный взгляд.
— По-моему, мы подозрительно выглядим, - заметила я. Эль хмыкнул и вдруг исчез. Через две секунды я обнаружила его справа, у бесхозно стоящей меж заборов цветущей яблоньки. Еще через несколько мгновений он протянул мне букет наломанных веток,усыпанных белыми, сладко пахнущими цветами.
Эль обнял меня - ниже больного плеча, ниже подмышки.
— А ты меня за талию. Вот теперь мы нормально выглядим.
Да, теперь мы выглядели как гуляющая влюбленная парочка. Я ощущала плотность и тепло тела Эльгеро, и тогда меня впервые кольнула мысль - что, если бы это было на самом деле…
Могла бы я полюбить Эльгеро?
Н-да, сложные тогда чувства я испытывала к нему. Любопытно, что все это время я и не вспоминала об Игоре. Видимо, Дейтрос мгновенно излечил меня от этой зависимости. Или любви… Нет, мне не хотелось даже думать об Игоре. А Эльгеро? Он слишком не похож на всех, кого я знала до сих пор. А еще более сложный вопрос - мог бы он полюбить меня? Впрочем, конечно же, нет. Я вообще непривлекательна, а сложившиеся между нами отношения… Вот если бы все было иначе! Если бы я была красавицей, уверенной в своей женской неотразимости, а Эльгеро - моим кавалером, а не учителем-мучителем. Тогда, пожалуй, было бы хорошо на самом деле вот так прогуляться, обнявшись, по тихой солнечной улице, вдыхая запах подаренных им цветов…
Именно по этой улице. Но без подспудного тягучего страха разоблачения и плена. Я ни за что не призналась бы в этом Эльгеро (думаю, он убил бы меня на месте), но мне очень понравился этот мир. Такой чистенький, тихий, сияющий. Богатый. Все эти завитушки у окон, палисадники, красная и белая облицовка домов, чистые дорожки, припаркованные кое-где автомобили с прозрачным верхом. Не то, что с Лайсом или Килном - с моей родной-то страной это невозможно сравнить. Может, где-нибудь в Западной Европе на Земле так живут - чисто и красиво. Здесь в самом воздухе разлит мир и покой.
Никак с этим не вязалась бешеная ненависть Эльгеро к Дарайе. Не хотелось мне ему верить. А может, просто хочется покоя… Вымыться наконец. Принять таблетку от боли, и чтобы мне перевязку сделали. Выспаться. Поесть чего-нибудь нормального, кроме висса. А главное - перестать дрожать от напряжения и ужаса.
Я просто устала от войны.
"Устала?, - спросил насмешливый голос внутри, - ну что ты… Война еще только начинается".
Эльгеро все же задел обожженное плечо, я ойкнула. Он выпустил меня из объятий и заметил.
— Вообще-то дейтрийская внешность все равно нас выдает. Просто так ни один дейтрин по улицам здесь шататься не будет.
Мы вышли на широкий бульвар - но и здесь автомобилей почти не было, всего раза два они попались нам навстречу. Зато люди стали встречаться чаще. После слов Эльгеро меня начал терзать страх - выходит, любой из этих людей может нас заподозрить, уже за одну внешность. Это как в анекдоте: Штирлиц шел по Берлину и думал, что же его так сильно выдает: то ли красная звезда на ушанке, то ли волочащийся за спиной парашют. Какое безумие - добираться до цели прямо через город, если цвет волос и черты лица выдают нас с головой. И почему мы хотя бы не покрасили волосы? Хотя и лица у нас отличаются от местных… Прошедший мимо подросток с татуировкой на голом пузе подозрительно уставился на нас, я вздрогнула. Эль посмотрел на меня.
— Успокойся. Чего дергаешься?
— Эль, а если этот пацан сейчас позвонит в полицию?
— Куда? А, понял. Здесь это называется пайкин - миротворцы. Не бойся, Кей, обыватели не очень-то в курсе, как выглядят дейтры. Ну а просто темноволосые чужаки здесь встречаются.
— А если нас эти миротворцы увидят?
— И они вряд ли сразу сообразят. А если - скорее всего сначала ломанутся проверять у нас документы. Тогда я попытаюсь их убить, и у нас еще будет шанс добраться, не уходя в Медиану.
На этой улице бросалось в глаза обилие рекламы. Как в телевизионной передаче про западный образ жизни. Только здесь реклама круче. На улице уже редко встречались жилые дома, все больше магазины, рестораны, закусочные, кинотеатр - и на каждом светился бесшумный плоский, иногда огромный экран, постоянно меняющий заманчивые яркие картины и рекламные надписи. Хорошо еще, что звук был сильно приглушен и напоминал вкрадчивый шепот, иначе на улице стоял бы невообразимый шум. Экран мясной лавки демонстрировал задумчиво пасущихся животных, похожих на бегемотов, аппетитную вырезку, дымящиеся шницели, горы котлет, фарша, гирлянды сосисок, красивых полуголых девушек, ловко нарезающих мясо. Витрины тоже впечатляли - они были забиты разнообразными колбасами, мясами, ветчиной. В ту пору в моем родном городе колбаса продавалась по талонам, а месяц поста на одном виссе так и не выработал во мне аскетического безразличия к еде. Рядом вывеска бюро туризма демонстрировала заманчивые виды морей, гор, пляжей, на которых возлежали те же голые девицы, беззаботных блондинов в курортных костюмах, девушек в мини-юбках, азартно лижущих мороженое… Эль дернул меня за рукав.
— Не увлекайся.
— Жрать охота, - призналась я. Эль нахмурился.
— Мы же ели сегодня.
— Меня вырвало.
Эль достал из поясной сумки кусок висса, протянул мне. Я со вздохом посмотрела на экран булочной, который как раз демонстрировал умопомрачительный торт со сливками, и откусила безвкусный концентрат.
— Не смотри на рекламу, - посоветовал Эльгеро, - она рассчитана на манипуляцию твоим сознанием. Дьявольский мир…
— Я думала, реклама - это просто ну… чтобы товары продавать.
— Чтобы делать из людей идиотов, думающих только о жратве и шмотках, - зло сказал Эльгеро, - все у них рассчитано. Воспитание потребителей. Это уже не люди - это свиньи, которые хрюкают в своем загоне и ни о чем не думают. Они ни на что не способны уже, у них нет ничего за душой, кроме стремления заработать побольше денег и купить барахла.
Я вспомнила беспомощные мертвые тела дарайцев, уничтоженных Эльгеро, распластанные на земле, сваленные в кучу.
— Как же они воюют тогда?
Эльгеро хмыкнул.
— Те, кого ты видела в Медиане - неудачники, отбросы общества. Пушечное мясо. Те, кому не удается успешно потреблять - ума даже на это не хватает. У них здесь много лишних людей, ведь богатство невозможно дать всем, ресурсы, как и везде, ограничены. А война - хороший способ избавиться от излишков.
На мой взгляд, Эльгеро судил слишком односторонне и озлобленно. Все мои чувства твердили обратное: здесь так хорошо… так чисто и светло, так ласково сияет солнышко. И почему витрины, полные продуктов, и даже пресловутая реклама - это непременно потребительство и свинство? Неужели человек не может быть сытым и при этом нормальным?
Эльгеро оказался прав - через час мы без особых приключений добрались до станции местного трамвая (или поезда… или метро, кто его знает). Это был гигантский стеклянный яйцевидный колпак. Внутри все напоминало обычное метро - рельсы, платформа, с обеих концов станции рельсы выныривали из больших порталов, ведущих под землю. На платформе стояло несколько молодых людей, туда-сюда фланировал пайк-миротворец. Щеголеватая синяя с золотом форма, белый шлем, белые перчатки до локтей. На правой руке дубинка, на поясе кобура внушительных размеров - на вид оружие серьезнее Деффа. Я напряглась, но пайк, вроде бы, даже не смотрел в нашу сторону.
Из туннеля вырвался поезд из двух вагонов обтекаемой яйцевидной формы, соединенных перемычкой. Снизу поезд был серебристым, сверху - полностью прозрачным, как и большинство автомобилей. Мы вошли в вагон вслед за дарайцами. Уселись в уютные высокие кресла, и поезд стал мягко набирать скорость.
Я наслаждалась ездой. Вагоны то ныряли в туннель, то вырывались на простор, проходя высоко над городом, и тогда прозрачный верх открывал нам великолепные виды окрестностей - городские кварталы, парки и сады, холмы и небольшие голубые озерца. В спинки сидений перед нами были встроены рекламные экраны, непрерывно демонстрирующие яркие увлекательные ролики, можно было, видимо, и звук включить - рядом с каждым экраном висели крошечные наушники. Эльгеро попробовал экран выключить, но это ему не удалось.
— Можно, конечно, проводку пережечь, но не будем привлекать к себе внимание, - пробурчал он и уставился в окно. Я заметила, что Эль загибает пальцы на руках, и это, как я уже знала, означало, что он молится.
Через некоторое время к нам подошли.
Забавно, что в этот раз я даже не испугалась. Сработала ассоциация с контролерами - ведь в поезде всегда проверяют билеты, это нормально. А билеты Эльгеро купил на станции. И только когда они были уже рядом, до меня разом дошли две вещи: во-первых, это пайки, во-вторых, их слишком много. Их было четверо, и еще двое стояли в дверях с открытой стороны вагона. Один из миротворцев вежливо попросил Эльгеро предъявить документы.
По инструкции в таких случаях мне полагалось помалкивать и стараться понять ситуацию. Я понимала почти все сказанное. Эльгеро ответил, что документов у нас нет. Пайк предложил пройти с ними. Вставая, Эльгеро коротко взглянул на меня и тихо сказал по-русски - "делай, как я".