Житинский Александр. Хеопс и Нефертити

   - Что ты говоришь, Аветик? - я мягким укором сказал Карл. - Давайте выпьем за нашу Нефертити, которая будет лучшей и умнейшей слонихой в мире.
   - Чуело, - буркнул Папазян.
   - Ошибаешься, Аветик.
   - Электронное чучело, - упрямо повторил Папазян.
   - Ну, мы посмотрим. Ладно?.. За Нефертити!
   Мы выпили за Нефертити, и Кардл, встав из-за стола, принялся расхаживать по комнате, весело поглядывая на фотографии зверей. Затем он потер ладони одна о другую и начал говорить.
   - Чем человек отличается от животного? - сказал Карл и посмотрел на носорога. - Разумом? Способностью трудиться? Способностью изготовлять орудия труда?.. Нет, нет и нет! Прежде всего - языком. Наличием второй сигнальной системы. Это раз... Передовая наука, - сказал он гордо, так что сразу стало понятно, кто ее олицетворяет, - передовая наука давно пришла к выводу о принципиальной неразличимости естественного и искусственного интеллекта. Это значит, что мы можем построить машину, не отличимую по интеллектуальным параметрам от человека или животного.
   Карл сделал жест рукой, объединяющий зверей на стенах и нас с Папазяном.
   - Следовательно, - продолжал он, снова наливая коньяк и возобновляя прогулку по комнате со стаканом в руке, - следовательно, пришла пора распространить вторую сигнальную систему на все живое. Мы не можем научить зверей и птиц говорить. Такие попытки были и закончились неудачей. Но мы можем создать искусственный организм, снабдить его человеческим языком и использовать в качестве переводчика между нами и животным миром. Говорящие птицы, рыбы, говорящие собаки и слоны - насколько они расширят наши возможности и объединят все живое на основе человеческого языка!
   Карл сделал паузу, обвел нас взглядом и отхлебнул коньяк.
   - Пятая колонна, - сказал Папазян. - Шпионы в животном мире.
   - Я тебе удивляюсь, Аветик, - сказал Карл.
   - Обман получается, - твердил Папазян.
   - Поразительная узость мышления! - вскричал Карл. - Тебе не нравится торжество разума? Зачем ты цепляешься за идеалистические штучки? Разум настолько могуч, что может познать себя до конца и воспроизвести искусственно.
   - Дорогой, ты понимаешь себя до конца?
   - Что касается логики мышления - да! - заявил Карл. - Эмиции и желания мне не всегда понятны, но я стараюсь управлять ими. Или пренебрегаю.
   Папазян с сомнением почмокал губами.
   - Вам-то, надеюсь, это понятно, Тихон Леонидович? - спросил Карл.
   - Да! - с готовностью вслух ответил мой разум. "Не совсем", - уклончиво отвечали про себя чувства.
   - Ну и прекрасно. А он, - Карл кивнул на Аветика Вартановича, - убедится в нашей правоте после испытаний Нефертити.
   - Но почему все же именно слон? - спросил я.
   - Достаточный объем для размещения аппаратуры. С миниатюризацией у нас пока еще неважно. Попробуйте-ка сделать искусственного комара, сказал Карл. - Это первое... Высокий интеллект естественных слонов, избранных для контакта. Это второе. И, наконец, третье - имеется удобный объект для общения по кличке Хеопсв хозяйстве Аветика Вартановича.
   - Ох, Карлуша... - покачал головой Папазян.
   - За что я тебя люблю? - засмеялся Карл, садясь на тахту рядом с Папазяном и обнимая его за плечи. - Что-то в тебе есть, Аветик, ей-богу! Давай выпьем!
   Я шел домой. Армянский коньяк переливался во мне всеми цветами радуги. Я испытывал эйфорию Идея Карла о контакте с животным миром показалась мне чрезвычайно заманчивой и даже благородной. Это стояло в одном ряду с проблемой контакта между цивилизациями. Электронные звери, не отличимые от настоящих, распространяются по земле, рыбы поплывут в океанах. Они не только собщат нам о своих живых братьях, но и расскажут им о людях на своем языке. Мы объединимся и поймем друг друга до конца.
   Перед самым домом дорогу мне перебежала черная кошка.
   - У, зараза! - крикнул я, пытаясь догнать и пнуть ее ногой.
   Нет, нелегко нам будет наладить контакты!
   Когда мы прощались, Папазян шепнул мне, чтобы я зашел к нему завтра в зоопарк. На следующее утро я отправился. Папазян ждал меня в своем маленьком кабинете. Без долгих разговоров мы пошли к Хеопсу.
   Был жаркий летний день. В зоопарке бегали дети с мороженным. Возле вольера Хеопса была плотная толпа. Хеопс неподвижно стоял поодаль, глядя поверх людей. Его приманивали булками и конфетами, звали к ограждению, но он оставался безучастен. Хобот Хеопса раскачивался, будто тяжелая цепь.
   - Думает, - сказал Папазян, посмотрев на слона с грустной любовью.
   - О чем? - спросил я.
   - О чем, Тиша, все думают? О счастье... Вот сделаете вашу слониху, она вам и расскажет, о чем слоны думают.
   Дети бросали Хеопсу конфеты. Слон нехотя подобрал одну, отправил в рот и побрел к ограждению, как на службу. Толпа заволновалась, в слона полетели булки.
   - Одинокий он... Старый стал, совсем одинокий, - сказал Папазян, и глаза его подернулись влагой. - Скучно ему, Тиша, понимаешь? Я потому согласился, что жалко его.
   - На что согласились? - не понял я.
   - На контакт согласился, - важно сказал Папазян. - На контакт. Слониху вашу поместят к нему для общения. Я тебя прошу по-дружески - следите за ней. Боюсь, обидется Хеопс, не переживет. Подсунем куклу вмсто человека... то есть слона. Помягче ей характер сделайте, поласковее, Тиша. Понимаешь?
   Аветик Вартанович волновался и сопел, глядя, как Хеопс вяло расправляется с булками.
   - Думаешь, ему булки хочется? Он тактичный слон, Тиша. Людей не хочет обижать. Люди пришли в воскресенье, хотят слона кормить, радоваться хотят. Он работает...
   Мы прошли вдоль клеток и вольеров. Папазян отдувался, бормотал что-то, иногда делал в блолкноте какие-то пометки. Звери провожали его глазами.
   - С другом и в клетке хорошо, - сказал Папазян. - Можно жить... Жить можно.
   Он остановился у клетки, где жили лев с львицей.
   - Ахиллес Бенедиктович, дорогой, какие жалобы? - обратился он ко льву. - Мясо свежее?
   Лев зевнул и сделал движение, будто пожал плечами.
   - Из Ростова пишут, у сына львенок родился. Дедушкой стали, поздравляю, - серьезно сказал Аветик.
   Лев посмотрел на львицу с затаенной любовью. Она подошла к нему и легла рядом.
   - Он понимает? - спросил я.
   - Ш-ш! - приложил палец к губам Папазян, поспешно отводя меня от клетки. - Обидится смертельно! Подумает, что Аветик профанов к нему водит, - зашептал он. - Прости, пожалуйста! Он все понимает. И все они все понимают, - внушительно произнес Папазян.
   Монтаж Нефертити
   Прошло еще два месяца, наступила осень. Мы взяли обязательство - к концу третьего квартала закончить монтаж Нефертити. Я бегал по КБ-квадрат, вернее - летал на лифте с полным реестром всех органов и частей тела слонихи. Это называлось спецификацией изделия.
   Я ставил галочки рядом с наименованием готовой продукции. Ее свозили в сборочный цех на первом этаже и раскладывали по порядку.
   Глаза слонихи я сам лично доставил на место в кармане. Они были упакованы в полиэтиленовые мешочки. Это были красивые голубые глаза. Когда я положил их рядышком на полку, они равнодушно посмотрели на меня сквозь прозрачную пленку.
   "Ты у меня еще поглазеешь!" - с неожиданной злобой подумал я. Вообще, глядя на груды упакованных частей Нефертити, я все более проникался нелюбовью к нашему предприятию. Карл же Непредсказуемый откровенно радовался. Он регулярно заходил на склад готовой продукции и рассматривал органы, повизгивая от удовольствия. Надо сказать, ребята постарались. Желудок, печень, пищеварительный тракт радовали изяществом и экономичностью форм. Наши химики нахимичили в желудке отличный генератор электроэнергии. Желудок мог переваривать любую органику - даже яды. Он из всего вырабатывал постоянный ток напряжением тридцать шесть вольт. Нефертити была низковольтной слонихой - из соображений техники безопасности.
   Шедевром технической эстетики был скелет, изготовленный в отделе главного механика. Его выточили из легких титановых сплавов. Я сваливал готовые ребра, берцовые кости и позвонки в блестящую груду. Они приятно звенели.
   Наконец все галочки были поставлены. В сборочном цехе лежала слониха в разобранном виде. В соседнем помещении возвышался огромный гипсовый слон, изваянный Кембриджем. Его использовали как модель для изготовления пластиковой шкуры. Кембридж постарался на славу. Слониха получилась без всяких формалистических вывертов, слегка кокетливая, с модным удлиненным хвостом.
   Ребята из отдела оболочек ползали по гипсовому слону и снимали размеры. Очень скоро скульптура стала серой и блестящей на выпуклостях.
   Мои девицы из отдела коррдинации собирали и систематизировали техническую документацию на отдельные органы. Варвара Николаевна моделировала на ЭВМ переходные процессы.
   Здесь вкратце нужно разъяснить основные принципы работы искусственных слонов. Как я уже говорил, питание Нефертити было электрическим, с генератором в виде желудка. Привод ног, головы, ушей и хвоста, осуществлялся на электромоторах со сложной схемой трансмиссий. Система охлаждения гнала по сосудам слона дистиллированную воду. Отходы энергетической системы удалслись также, как у натуральных слонов. Центром управления был компьютер, помещенный в ерепной коробке. Подобно настоящим слонам. Нефертити обладала пятью чувствами - зрением, слухом, осязанием, обонянием и вкусом. Датчики органов этих чувств снабжали мозг информацией. В общем, все примерно, как в природе.
   Однако у Нефертити были и нетрадиционные элементы, предназначенные специально для общения с человеком, - неболльшая УКВ-радиостанция для дистанционного управления и обмена информацией в телеграфном коде и синтезатор речи, помещенный в хоботе. Антенны радиостанции были вмонтированы в бивни.
   Системы самовоспроизведения предусмотрено не было. Ее устройство превосходило наши возможности.
   Существовало два режима работы: программный и автономный. В первом режиме Нефертити подчинялась командам, передаваемым по радио, а во втором сама вырабатывала программу поведения, исходя из обстоятельств. Запуск и выключение слонихи были дистанционными. На всякий случай был предусмотрен механический выключатель. Он находился в хвосте. Нефертити можно было включить и выключить, как торшер, слегка потянув за хвост.
   Я добился расширения своего отдела на две штатные единицы и перевел к себе Андрюшу и Мыльникова. Я хотелл загладить свою вину. Они поворчали, но согласились. Им обоим было интересно заниматься монтажом и испытаниями.
   Как всегда, последние дни перед началом сборки прошли в беготне и ругани. Все время не хватало каких-то мелочей: то ресниц, то позвонка, то круглых гладких ногтей на ноги.
   Наконец все было в наличии. Я доложил Карлу о комплектности Нефертити. Карл спустился на первый этаж и заложил первый позвонок в основание скелета. Вокруг стояла монтажная бригада.
   - Сегодня мы открываем новый этап эволюции, - сказал Карл. - Нам выпала честь первыми переступить гарницу, отделяющую живое от неживого. Поздравляю вас, товарищи!
   Мы вежливо поаплодировали. Карл вскинул голову и ушел к себе в кабинет.
   И началось! Монтажная бригада кинулась к деталям Нефертити, как первобытное племя к поверженному мамонту. Разница состояла в том, что племя обычно растаскивало мамонта на куски, а мы собирались заняться как раз обратным делом.
   Два дня мы собирали скелет. Нефертити стала напоминать ископаемый экспонат зоологического музея. Затем мы принялись за механику - привод ног, головы, ушей и так далее. Одновременно с монтажом я испытывал работу отдельных органов. Электромоторы подключили к сети в тридцать шесть вольт, и я заставил скелет Нефертити исполнить легкий танец. Кости весело звенели. Ликованию бригады не было предела.
   С каждым днем облик Нефертити менялся. Пустоты заполнялись внутренними органами, соединенными системой трубок и проводов. По ночам мне снились картинки из анатомического атласа. Но спать удавалось редко. Работа велась в три смены.
   Пришлось помучиться с синтезатором речи. К тому времени в титановый череп слонихи уже было вставлено управляющее устройство, синтезатор не без труда засунули в хобот, и мы с Андрюшей принялись его настраивать. Мы ввели в память текст детского стишка и потребовали выдать его на синтезатор.
   В сборочном цехе наступила мертвая тишина. Все уставились на хобот Нефертити, который был примотан куском проволоки к ближайшей водопроводной трубе. Женщины из моего отдела, прослышав, что Нефертити собирается говорить, тоже прибежали в сборочный цех.
   Я включил контрольный магнитофон и сказал:
   - Пробы синтезатора. Вариант один. Включаю...
   В голове Нефертити что-то еле слышно щелкнуло и из хобота послышался простуженный мужской голос:
   - Нафа Тафа хр-хр пафет. У-хр-хр в рефку мяфик. Тифо Тафочка - не пафь! Не утофет в хр-хр мяф!
   - Это Сидоров из четвертого отдела, - сказала Людмила. - Это его голос.
   - Естественно, - пробормотал я. - Он производил первичную настройку синтезатора. И еще при насморке... Андрюша, подкрути высокие частоты.
   Андрюша подкрутил потенциометр, и Нефертити сообщила свистящим шепотом:
   - Наса Таса тс-тс пасет...
   Потом мы услышали, что "наша Таша пш-пш пашет" и так далее.
   - Ребята надо сменить голос, - решительно заявила Людмила. - Нефертити все-таки женщина.
   - Ладно. Будем настраивать на твой тембр, - сказал я.
   Людмила, гордясь, двинулась к синтезатору.
   - Наша Таня громко плачет, - сказала она голосом учительницы первого класса.
   Андрюша покрутил потенциометры. После трех-четырех попыток Нефертити произнесла все четверостишье победоносным голосом Людмилы.
   - Не утонет в речке мяч! - с выражением закончила она и, подумав, добавила: - Мяч не утонет согласно закону Архимеда.
   Мы слегка остолбенели.
   - Тише, Танечка, не плачь, крошка, - закричала Нефертити и рассмеялась интеллектуальным смехом Людмилы, который мне порядочно надоел.
   Вероятно, Нефертити была потрясена не меньше нашего открывшимися языковыми возможностями. Отсмеявшись, она принялась тараторить четверостишие на все лады с пулеметной скоростью.
   - Выруби ее! - крикнул Андрюша. - Не могу!
   И тут я понял, что нам предстоят большие трудности. Я подумал, что мысль сделать Нефертити женщиной была опрометчивой. Я выдернул вилку из розетки, лишив Нефертити дара речи.
   - Спасибо, Люся, - сказал я. - Вы свободны.
   Женщины ушли разносить по КБ весть о потрясающих речевых способностях слонихи.
   - Ничего, мы ее выдрессируем, - угорожающе заметил Мыльников.
   Андрюша с сомнением покачал головой.
   Вскоре внутренности были собраны, и ребята из отдела оболочек приволокли огромную серую шкуру, которая была похожа на армейскую палатку. Шкура была из мягкого пластика, подверженного искусственному старению. На брюхе она застегивалась на молнию. Когда ее натянули на Нефертити, морщин было более чем достаточно.
   На заключительную операцию сборки, которая состояла в установке бивней, снова явился Карл. Он собственноручно привинтил бивни, отступил на несколько шагов и прошептал:
   - Конгениально Богу...
   Перед нами стоял натуральный слон - совершенно неподвижный, с голубыми, живыми и любопытными глазами, с волосками, торчавшими из толстой складчатой кожи. Удивительно, что он не был похож на чучело, а именно на живого слона, погруженного в полную неподвижность.
   - Завтра в девять - полевые испытания, - объявил Карл и отпустил народ. В сборочном цехе остались только мы с ним, не считая Нефертити.
   Карл ходил вокруг слонихи, не в силах скрыть восхищение. Он гладил ее по круглым бокам, теребил мягкие уши, привставая на цыпочки, покачивал хобот, который упруго и плавно колебался.
   Его волнение передалось мне.
   - Знаете, с чего я начал, Тихон Леонидович? - сказал Карл и счастливо взвизгнул. - С мыши Шеннона! На втором курсе института я собрал схему, которая называлась "мышь Шеннона". Это была маленькая тележка на колесах, которая самостоятельно находила путь в лабиринте... Ну, вы этого уже не помните, это было на заре кибернетики. Моя мышь находила дорогу в лабиринте быстрее живой мыши. Не сомневаюсь, что Нефертити превзойдет естественного слона по многим параметрам.
   - По каким, например? - осторожно спросил я.
   - Она будет сильнее, умнее и надежнее, - сказал Карл.
   - Надежнее для кого? - опять спросил я.
   Карл непонимающе взглянул на меня.
   - Как это? - спросил он.
   - Понимаете, когда говорят "надежный человек" - это значит, что он надежный для других людей. На него можно положиться. А надежный слон?..
   Карл улыбнулся.
   - Идеализм, Тихон Леонидович, - сказал он, дотрагиваясь пальцем до моего плеча. - Надежный человек, надежный слон, надежный автомат суть устройства, способные работать при большом уровне помех.
   Карл не ушел домой до утра. Мне было неудобно его покидать, и мы просидели рядом со слонихой в мягких креслах, изрредка погружаясь в дремоту, потом просыпаясь, разговаривая за чашечкой кофе и строя фантастические прожекты.
   - Мы сотрем все грани, - говорил Карл. - Земля будет населена единым сообществом автоматов, животных и людей. Не исключено, что животные под воздействием наших автоматов освоят человеческий язык. Единый язык и единая совокупность живого и искусственного разума!
   - А что это даст? - спросил я.
   - Ну как же! - воскликнул Карл, одушевляясь. - Мы живем в антагонистическом мире. Животные разных пород, люди и животные, люди разных национальностей и вероисповеданий сталкиваются, воюют и борются. Мы, как щебенка в огромном барабане, тремся друг о друга острыми углами. А почему? Исторические предрассудки, страсть, глупость и эгоизм. Автоматы будут этого лишены. Они распространятся между нами как мягкая и уная смазка. Они все поймут и все объяснят.
   - Но они же будут учиться у людей?
   - Они не всему будут учиться, - холодно сказал Карл. - Их не все будут учить, а лишь люди, обладающие исключительными умственными и моральными качествами.
   И он откинулся в кресле, прикрыв глаза.
   - Мы первые, - сказал Карл после паузы. - Первыми быть страшно, Тихон Леонидович. Не всем это по плечу.
   Я посмотрел на Нефертити. В полумраке сборочного цеха ее фигура высилась черной горой, и только края ушей слегка шевелились, колеблемые ветром потолочных вентиляторов.
   Испытания
   В девять часов утра Нефертити автокраном погрузили на платформу, накрыли брезентом, как пушку, и огромный "Кировец" вывез е из ворот нашего КБ. Впереди на черной "Волге" ехал Карл. Позади платформы в "рафике" следовала наша группа.
   Мы торжественно проследовали по городу, возбуждая любопытство прохожих.
   В десяти километрах от города был оборудован испытательный полигон. Он представлял собою огороженный участок поля размером три гектара с небольшой рощицей. Ограда была бетонная. У ворот полигона была дверь в подземный наблюдательный бункер.
   Нефертити завезли на полигон, сняли с платформы и поставили посреди лужайки с копной сена и бетонным бассейном с водой. День был великолепный - апогей бабьего лета. В чистом воздухе плавали длинные мягкие паутинки.
   Для начала Нефертити заправили, то есть ввели ей в пасть несколько охапок сена, чтобы мог начать работу химический электрогенератор.
   Мы спустились в бункер и прильнули к наблюдательной щели.
   - Ключ на старт. Программный режим, - скомандовал Карл.
   - Есть кллюч на старт, - отозвался Андрюша. Он был оператором.
   - Пять, четыре, три, два, один, - медленно начал считать Карл в мертвой тишине. Он сделал паузу и выдохнул: - Пуск!
   Андрюша нажал кнопку, послав Нефертити импульс запуска.
   Слониха не шевелилась. Андрюша передал команду "Шаг вперед". Нефертити была неподвижна, как копна сена.
   - Вечно это электроника! - воскликнул Карл. - В чем дело?
   - Сигнал запуска не отработан, - доложил Андрюша.
   - Еще раз!
   Андрюша повторил запуск с тем же успехом.
   - Что будем делать? - строго спросил Карл, обводя взглядом присутствующих.
   Я понял, что требуется совершить маленький подвиг. Потребность в маленьких подвигах возникает довольно часто. Особенно когда имеешь дело с электроникой, механикой или экономикой. В данном случае подвела электроника.
   Маленький подвиг не любит ждать и не выбирает. К нему не готовишься всю жизнь. К нему вообще не готовишься. Он может обрушиться на тебя в любую секунду и, если ты оказался рядом, потребовать героизма. Совершая маленький подвиг, становишься маленьким героем по обязанности. Главное это оказаться в нужный момент на нужном месте.
   На нужном месте оказался я. Я сделал шаг вперед и сказал:
   - Я пойду и включу ее.
   - Каким образом? - удивился Карл.
   - За хвост, - сказал я.
   - Ах да! Я совсем забыл! У нас же резервирована система запуска, пробормотал Карл. - Конгениально Богу!
   Я уже направился к выходу из бункера.
   - Тихон Леонидович, осторожнее! - сказал Карл. - Эта штука вестит три тонны.
   Нельзя сказать, что эти слова меня взбодрили. Я вылез наружу и направился по траве к Нефертити, стоявшей метрах в семидесяти.
   Над полем парил удивленный коршун. Он наблюдал за испытаниями. По моему лицу скользнула паутинка с легким паучком на кончике. Пахло сырым сеном и почему-то грибами.
   "Электронный паучок, электронный коршун, электронные грибы..." - тупо повторял я про себя, приближаясь к Нефертити. Это успокаивало.
   Из-под моего башмака выскочила электронная полевая мышка и юркнула в норку.
   Я подошел к Нефертити и посмотрел ей в глаза. В них было терпеливое ожидание Отполированные бивни с антеннами внутри смотрели на меня, как дула спаренного пулемета.
   - Что жже ты ласточка работать не хочешь? - ласково обратился я к слонихе. Затем я обошел ее, ощущая себя дрессировщиком в цирке, эффектным жестом взялся за кончик хвоста и потянул его книзу.
   Что-то щелкнуло. И сейчас же в брюхе Нефертити заурчало. Это начал работать генератор.
   - Назад! - страшным голосом крикнул из бункера Карл.
   Чувство собственного достоинства не позволило мне бежать. "Лучше я погибну!" - подумал я, повернулся и не спеша пошел к бункеру. "Только не оглядываться", - приказал я себе. Сзади булькало и урчало.
   Через несколько секунд я попал в объятия товарищей.
   - Продолжаем работу! - крикнул Карл. - Два шага вперед!
   - Есть два шага вперед! - радостно крикнул Андрюша и послал сигнал.
   Нефертити подняла правую ногу, потом, немного подумав, опустила ее и начала движение с левой ноги. Она сделала два шага, остановилась и посмотрела в нашу сторону.
   - Команды на поворот головы не было! - раздраженно сказал Карл. - Что за самодеятельность!
   Нефертити отвернулась.
   - Напряжение падает, - сообщил Андрюша, взглянув на контрольный прибор.
   - Автоматический поиск и прием пищи, - приказал Карл.
   Нефертити, приняв команду, потрусила к ближайшей копне и принялась закидывать охапки сена в рот.
   - Ест! - восхищенно выдохнул Карл.
   - Напряжение в норме, - объявил Андрюша.
   Затем Нефертити, подчиняясь нашим командам, проделалато вроде небольшой физзарядки. Она поднимала ноги, махала хоботом и качала головой. Двигательная система была в полном порядке.
   - Карл Карлович, может быть, попробуем автономный? - умоляюще сказал я.
   - Сам знаю, - сквозь зубы сказал Карл, не отрываясь от щели. Он дал команду, и Андрюша послал слонихе сигнал на включение автономного режима.
   Нефертити была впервые предоставлена самой себе.
   Она остановилась в задумчивости, потом сорвала хоботом ромашку, поднесла ее к глазам, рассмотрела и лихим жестом заправила за ухо. Затем слониха обвела взглядом местность и направилась к нашему бункеру.
   Не доходя несколько шагов до смотровой щели, она вытянула к нам хобот и дружелюбно сказала голосом Людмилы:
   - Тише, Танечка, не плачь!.. Сидоров, закапай нос нафтизином!
   - Черт те что! Сколько мусора оставили в башке! - воскликнул Карл. Тихон Леонидович, вы не могли стереть всю эту дребедень?
   - Все равно скоро засорится, - пожал плечами я.
   - Конечно, засорится при общении с вами, - язвительно парировал Карл и прокричал в щель, обращаясь к слонихе: - Нефертити, иди гуляй! Гуляй!
   - А ты кто такой? - внезапно спросила Нефертити.
   - Я твой хозяин. Меня зовут Карл, - внятно, как на сеансе гипноза, произнес Непредсказуемый.
   - Карл у Клары украл кораллы, - без запинки ответила Нефертити.
   Карл поперхнулся. В испытательной группе произошло замешательство.
   - Тихон Леонидович, - сказал потерявший юмор Карл. - Сегодня жду от вас объяснительную. Это вам не водевиль, а новый этап в науке.
   - Клянусь... - начал я, прижимая ладони к лацканам пиджака.
   - Не клянитесь.
   "Ох, как я поговорю с Сидоровым! - подумал я. - Конечно он настраивал синтезатор на скороговорках. Иначе откуда эти кораллы?"
   Нефертити тем временем, потеряв к нам интерес, направилась к рощице, попробовала кору берез, пожевала кустики. В движениях ее сквозила некоторая рассеянность.
   - Хватит на сегодня, - сказал Карл. - Переводим в программный режим, выключаем и везем обратно.
   Но у Нефертити, очевидно были другие намерения. Во всяком случае, она не отзывалась на наши радиопризывы перейти в программный режим, а щипала листочки на опушке.
   Ничего не дала и попытка выключить ее совсем.
   Карл одернул пиджак и направился к двери. Его пытались остановить, но он сухо заявил, что рисковать никому не позволит, что он отвечает за все и совершенно уверен в успехе. По всей вероятности, Карла задело панибратское обращение Нефертити, и он решил показать ей who is who.
   Карл вышел из бункера и зашагал к Нефертити официальной походкой. У него была прямая спина. Нефертити оставила листочки в покое и с любопытством уставилась на Карла. Все-таки нужно было очень верить в силу интеллекта, чтобы решиться на эту корриду!